«Танцорка»

Говорят, что ваза, которую разбили и снова склеили, не сможет стать прежней. Так ли это? Уверены ли вы в том, что сможете отличить абсолютно новую, целую вазу от уже когда-то разбитой, но мастерски склеенной? Вряд ли...

Вот такой вазой была я.

...

Я красивая, жгучая брюнетка с длинными блестящими локонами, мои темно-синие глаза завораживали, способные утопить в своей глубине, полные губы были чуть розоваты от природы, нос аккуратный, и хоть его ломали в детстве, ринопластику делать я отказалась - его форма меня абсолютно устраивала. Мое лицо отличалось хорошо выраженными скулами и красивой линией вздернутых черных бровей.

Большая грудь отличной формы позволяла мне не носить белье - она и так отлично смотрелась, и порой я громко смеялась, когда спрашивали номер моего пластического хирурга, якобы изрезавшего меня своим ножом. При росте 175 см я весила 54 кг. Не тощая, но и ни капли жира, подтянутый живот с почти выраженным прессом. Красивые подкаченные ноги, идеальные бедра и икры, аппетитная попка. Я была идеальна снаружи, этакая картинка без изъянов, однако внутри... иллюзия, созданная обществом. Ну-ну, заглянули бы они ко мне в душу.

Мне было уже 23.

Я знала свои трещинки, свои слабые места, но больше о них не догадывался никто. Впрочем, я никогда слишком близко не подпускала людей к себе. У меня была лучшая подруга, однако ключевое слово здесь - была. Говорят, у красивых девушек редко бывают подруги, ибо зависть - страшное чувство. И они правы, совершенно правы.

Выросла я с матерью, без отца. Кто был тем донором спермы для моего зачатия, я не знала, а при поднятии данной темы от матери слышала лишь давящую тишину в ответ. Я пыталась, правда, выдавить из нее хоть маленькую крупицу истины, но не смогла. Спустя пару лет я сдалась, и тема под названием "кто же мой отец?" была навсегда исчерпана и закрыта за семью печатями.

Я не любила ворошить прошлое, жить им, вспоминать, что-либо строить из тех сломанных фрагментов. Я была жесткой реалисткой, мечтать давно разучилась, планы строить не хотела. Плыла по течению, лишь слегка поправляя свой парус, чтобы не сбиться с более или менее терпимого направления.