«Пятьдесят оттенков измены. Я – твой трофей!»

Эмма Ноэль Пятьдесят оттенков измены. Я – твой трофей Глава 1 Крепкий орешек

– Так все-таки, Мила, как вы к нему относитесь?

К счастью, молодая женщина не видела лицо психолога в этот момент. Оно выражало скуку и усталость. Несколько часов они бродили вокруг да около, так и не добравшись до сути.

– Я же сказала: я люблю его! И это единственный мужчина в моей жизни, – процедила красотка сквозь зубы. Она расположилась на диване, как это было принято в подобных кабинетах. Вальяжно развалившись и рассматривая свежий изобилующий стразами маникюр, пациентка успокаивала себя, что сеанс почти окончен и это мучение скоро подойдет к финалу.

– Что ж, Мила… Искренне рад тому, что в вашей жизни все совершенно. Собственно, не вижу необходимости в дополнительных сеансах. По-моему вы блестяще прошли курс!

Озадаченная девушка уселась на диване и уставилась на мозгоправа, недовольно спросив:

– Вы не хотите, чтобы я сюда приходила? Я плачу вам деньги!

– Дело ведь не в деньгах, – сказал седовласый мужчина, которого за глаза прозвали «Фрейд», потому как по облику очень он напоминал известнейшую личность. – Главное – определить цель, с которой вы приходите в мой кабинет.

Обычно, визиты делают те люди, в жизни которых что-то не так. Они запутались и не могут найти выход из сложившейся ситуации, пребывают в эмоциональном тупике, стоят на краю – в этих случаях подключается подобный мне специалист, и его целью становится включить свет в темной комнате, дабы заплутавший смог найти выход, причем, найти его самостоятельно.

– Включить свет в комнате? – вторила ничего не понимающая девушка.

Психолог тяжело вздохнул и добродушно произнес:

– Милочка, вы знаете, чего хотите в жизни – и это главное! Я могу продолжать вас принимать у себя за деньги, но это будет не честно! Если вдруг когда-нибудь вам станет по-настоящему некомфортно, сразу звоните мне. Я человек занятой, но вас всегда приму независимо от загруженности.

«Фрейд» ненавязчиво и мягонько выставил Милу за двери своего кабинета. Визиты скучающих в браках дамочек, прожигающих деньги мужей, утомили его. Специально для них он «задрал» цены, но это их не останавливало. Наоборот, это стало пиар-акцией, привлекшей еще больше внимания к его скромной персоне, ведь одной из догм этих людей была следующая: чем дороже – тем лучше! От расстройства и осознания собственной бесполезности, пожилой мужчина страдал, отчего и пристрастился к алкоголю. Теперь он был модным товаром для тех, кто на самом деле не нуждался в его помощи.

Мила вышагивала по длинному коридору новомодного недавно построенного многоэтажного здания. Часть его была деловая – в ней находились офисы, в одном из которых принимал «Фрейд», во второй части заселилось скопище бутиков. Современная панацея настоящей женщины – шопинг – вот идеальный лекарь души и настроения. «Chanel», «Gucci», «Versace», «Prada» – карусель из люксовых брендов, приводящая в щенячий восторг ту, что знала толк в магии красивой одежды и могла примерять наряды сутками.

– Все в человеке должно быть прекрасно: и прическа, и наряд, и маникюр! – твердила себе Мила, затягивая тонкую талию кожаным поясочком. Продавщица кружила вокруг нее, как пчелка вокруг цветка, прекрасно понимая: чем напористей она будет жужжать, тем больше соберет благословенного нектара – купюр. «Деньги помимо красоты правят миром» – эту истину требовательная к окружающему миру Мила держала на пьедестале. Наличка ее окрыляла, делала не то чтобы свободной, но парящей над бытовыми проблемами. Давным-давно, когда ее семья при скудности бюджета не могла себе позволить красивую одежду, она заметила, что в фаворе те сверстницы, которые выглядят модно. К тем старшеклассницам, которые «вкладывались» в свою внешность, стояла очередь поклонников. Самые видные парни добивались их внимания, приглашая в кафе и кино, даря цветы и подарки. Мила же была обделена вниманием и очень от этого страдала. Каждый раз, засыпая, она представляла, что когда-нибудь станет богатой и будет покупать самые дорогие вещи, чтобы все видели ее материальный баланс и от зависти захлебывались. Теперь ее мечта осуществилась. Счастливее Мила от этого не стала, но то, что покупки поднимали настроение, – это было однозначно.

Анна была главой женского клуба. Умудренная опытом дама, словно курица-наседка, собирала вокруг себя глупеньких цыпляток и становилась их душеприказчицей. С ней советовались по любому поводу, и эта женщина всегда давала советы, а также бесконечные уроки маленьких хитростей о том, как удерживать платежеспособных самцов возле себя. Она устраивала сборища пару раз в неделю по средам и субботам. Иногда случались и экстренные собрания, если к примеру кого-то бросили или результат пластической хирургии оказался плачевным. В ее дом съезжались напомаженные щеголихи, чтобы скоротать часть своей пустой жизни, они сотрясали воздух пустой болтовней, делая при этом очень серьезные лица. Это были маленькие спектакли, в которых главную роль играла ведущая актриса – Анна. За свое опекунство над неокрепшими душами глава клуба собирала небольшую дань в виде ценных подарков. В конце каждого месяца ее подопечные дарили маленькие коробочки с украшениями. Те, кому советчица оказала ощутимую помощь, были обязаны подносить что-то более весомое, например, серебряную посуду.

– Мужчины – наш фундамент. И чем прочнее он, тем увереннее мы шагаем в наше завтра. В этой стройке мы с вами прорабы, а те, кто рядом, – материал! Даже из основы не высшей пробы можно создать хороший результат! Главное верить в успех вашего предприятия и трудиться!

Анна любила произносить витиеватый бред и часто приправляла его аллегориями. Ей нравилось говорить путано, непонятно. Некоторые из ее слушательниц периодически уточняли смысл сказанного, но всезнающая женщина так увлекалась внешним звучанием, что теряла смысл сказанного, поэтому злилась, если ее прерывали. О светской настоятельнице ходили легенды, которые сочинялись на фоне его вдовствующего положения. Эта утонченная и с виду безобидная дама пережила пятерых мужей и большую часть своей жизни она находилась в трауре. Некоторые уверяли, что смерти ее супругов выглядели весьма странно, преимущественно у спутников не выдерживало сердце. Шептались, что Анна пользовалась ядами, кто-то распустил слух, будто ее предки по материнской линии были аптекари, промышляющие «смертельным» бизнесом. Также была версия, что эта женщина является потомственной ведьмой и высасывает силы у противоположного пола, чтобы оставаться вечно молодой. Во все это Мила, конечно, не верила, но холод, исходящий от этой женщины всегда ее пугал.

– Милочка, как твои походы в кабинет наше го милого доктора «Фрейда»? – обратилась Анна к почти дремлющей девушке, желающей в этот вечер оставаться невидимой.

Все сидящие вокруг участницы дискуссии обернулись и с улыбками ждали ответа. Ей пришлось подняться с места, как этого требовали традиции, натянуть на лицо позитив и «теплым» голосочком с придыханием (этот стиль обозначался в клубе «Монро») поведать о своем визите к скучному старикашке.

– Он – такой душка и так мне помогает, – начала распевать Мила, – не знаю, чтобы я делала без него!

Она предпочитала вести себя, как все, чтобы не выделяться из толпы благополучных барышень. Девушка поблагодарила Анну за то, что та находит время следить за ее судьбой и направлять в нужное русло. Та была довольна хвалебной речью и разрешила Миле присесть, если конечно больше нечего добавить к вышесказанному.

После того, как все отчитались за прожитый период с прошедшей субботы, толпа перешла в просторную гостевую – так называлось в этом доме помещение, в котором пили чай. В комнате стоял гомон, почти два десятка девушек общались между собой, наперебой хвастаясь своими «подвигами». Мила стояла в одиночестве, отхлебывая остывший зеленый чай. Ей было чуждо все происходящее вокруг. Каждый раз, покидая слет золотых домохозяек, Мила обещала себе, что больше не вернется в это странное место, но возвращалась сюда, потому что заняться особо было нечем. Тем более, супруг в последнее время был слишком занят на работе и почти не уделял ей внимания. Она ощущала иногда себя заскучавшим сорняком королевской породы, который выдернуть жалко из-за его красоты.

– Чудесный маникюр, – произнесла Анна, светясь от улыбки. – Я смотрю, тебе пока не удалось найти подруг в клубе?

Мила лишь пожала плечами в ответ, смутившись.

– Как у вас с мужем? Вы ведь уже семь лет женаты?

– Все верно.

– Он не требует от тебя детей? – в голосе Анны послышалось напряжение, но когда ответ был отрицательным, наставница выдохнула с облегчением:

– Это очень хорошо! Наше дело вдохновлять рыцарей на подвиги, а с заплывшей от забот талией вряд ли выбьешь из мужа деньги на новую шубу!

Мила кивала, потому что проповедовала ту же религию. Наверное, это и удерживало любящую роскошь женщину от побега из курятника, в этом месте ее понимали, и она могла быть собой.

– Кстати, все время забываю сказать: пора заняться, деточка, грудью! Ты единственная, кто не вставил имплантаты! Мой доктор проконсультирует тебя, как только я сделаю звонок.

Анна поставляла своему хирургу Василькову клиентуру, получая за это проценты. «Я вдова и должна как-то жить!» – оправдывала женщина свое сребролюбие. Все девушки из клуба увеличили грудь на пару-тройку размеров. Мила была отстающей, чем вызывала непонимание у окружающих. Она давно подумывала заняться этим вопросом, чтобы в любом платье выглядеть идеально. Выглядеть «на все сто» было ее кредо, жаждущая быть в форме девушка, сидела на диетах, ходила на фитнесс и на серию массажей, но ее муж пару раз намекал, что при ее худощавости хорошо бы иметь округлости на грудной клетке. Против оперативного вмешательства он ничего не имел и пообещал выделить нужную сумму. Грудь у нее была небольшая от природы, хотя мать носила пятый размер лифчика. «Скорее всего, отцовские корни плоскогрудьем проросли», – сетовала она и покупала белье с эффектом «пушап».

Анна протянула буклет, в котором подробно приписывались плюсы пластики, и еще раз продемонстрировала отсутствие шрамов на лице после подтяжки, после чего заставила потрогать свое скульптурное вымя, которое было достаточно крупное. После смерти каждого мужа скучающей вдове до жути хотелось перемен, и она увеличивала грудь на один размер, а если учесть, что природой женщина не была обделена изначально…

Мила села за руль своего новенького желтенького авто и какое-то время сидела, задумавшись.

– Зачем мне это хренов клуб? – пробурчала раздосадованная девушка, разглядывая визитку, на которой грудь казалось выпуклой. Сеанс массажа отменился, а домой ехать не хотелось. Она решила заехать в любимый ресторанчик, где можно было съесть низкокалорийный десерт. Такую роскошь, как сладости она позволяла себе редко.

В маленьком, но весьма уютном помещении, свободных столиков не оказалось. Мила расстроилась и направилась к выходу, как вдруг заметила в углу свою приятельницу Настю, сидевшую в одиночестве за столиком. Их мужья были вхожи в один закрытый игорный клуб там и подружились, а позже познакомили жен, надеясь, что вторые половины найдут общие темы.

– Привет, Анастасия! – удивленно воскликнула девушка, оставшаяся без места в любимом ресторане. Лицо ее приятельницы вытянулось, она явно не ожидала увидеть очень занятую Милу в этом помещении.

– Как ты здесь оказалась? У тебя же массаж вроде сегодня?

Мила, отмахнувшись, пояснила, что осталась без процедуры и без спроса уселась за столик, сделав знак официанту. Настя ерзала, не желая ни с кем делить свое пространство. У нее было назначено свидание с одним симпатичным официантом из ночного клуба. Тайные встречи замужней дамы были серьезным риском, потому что муж ее был настоящим Отелло и мог с легкостью придушить в сердцах, но опасность возбуждала красавицу, чье сердце было склонно к измене, и иногда она позволяла себе лирические отступления от брака.

– Ты знаешь, Мила, у меня тут важная встреча и очень некстати, если придет человек и увидит тебя…

Неуверенность Насти насторожила ее собеседницу, не успевшую заказать вкусности. Поинтересовавшись, не скрывает ли что-нибудь от нее приятельница и получив неубедительное отрицание, Мила решила не сдаваться и дождаться того человека, которого с таким трепетом ожидали за этим столиком. В зал ресторана вошел молодой парень и активно завертел головой. Настя начала подробно изучать меню, желая скрыться от его взора, но он ее заметил чуть раньше и, просияв, затрезвонил на весь зал:

– Ты б еще под стол залезла, кошечка моя!

Мила вопросительно уставилась на побагровевшую представительницу семейства кошачьих, затем – на крепкого высокого молодца и тихо уточнила:

– Это твой козырь в рукаве?

Настя кивнула и попросила своего тайного воздыхателя взять себе стул. Она была напряжена, а когда горячий пылкий парень попытался взять ее за руку, одернула ее, как ошпаренная.

Мила поедала творожно-маковый торт, не торопясь, осознавая, что в данный момент она – случайный свидетель очень пикантной истории. Девушка искренне любила чужие тайны, ведь владея ими, заполучаешь в рабство кусочек души того, кому есть, что скрывать.

– Не волнуйся, я тебя не выдам, – заверяла Мила оживленно растерянную любительницу «левака», которая попыталась выкрутиться, сочинив что-нибудь правдоподобное. Дамы оставили улыбчивого официанта на несколько минут в одиночестве за столиком, укрывшись в уборной.

– Это просто, чтобы расслабиться… Славик все время занят, я даже не помню, когда последний раз с ним сексом занималась. Мне иногда кажется, что он меня не хочет.

Мила кивала, слушая исповедь сокрушающейся изменницы. Она тоже была в схожей ситуации, но не бежала сквозь ряды официантов, задрав юбку и разбрасывая стринги, потому что считала, что женщина должна себя уважать. Коль уж продалась задорого, так не будь дешевкой, не собирай разную падаль! «Если невмоготу – порадуй себя вибратором, но не опускайся до халдеев!» – гласила одна из догм сообщества грудастой Анны. Кажется, теперь Мила начала понимать, в чем прелесть женского клуба.

Глава 2 Прощание не по-людски

– Я решалась сделать это, – холодно произнесла Мила, натираясь маслом. Муж просматривал какие-то бумаги, лежа в кровати, громко отпивая чай и жуя бутерброд. Она не любила его дурацкую привычку делать что-нибудь в постели помимо секса и сна, но говорить «фу!» тому, кто оплачивает твою сказку, рискованно, поэтому приходилось, стиснув зубы, терпеть. Она отчетливо представила, как после трапезы он вытрет руки о дорогущее белье, а позже начнет тискать, дабы получить вечернюю дозу позитива в виде скоропалительного соития.

– Так на что ты решилась, зая?

Милу вырвали из раздумий три холодных буквы «зая», она ненавидела это дежурное слово, условно обозначающее теплоту отношений. Она протянула ему визитку, Иван обтер руку о пододеяльник, которым прикрыл свое одутловатое от праздной жизни тело и, взяв ее в руки, весело воскликнул:

– Ну, надо же, визитка с сиськами! Придумают же! А урологи у них есть? Тоже с выпуклостями?

Супруг расхохотался, а Мила сосредоточилась на том, чтобы не швырнуть в него расческой, желая погасить огонь неуемного веселья.

– Ради такого дела придется, зая, потрудиться на славу! Точнее на Иване! – юморил муж, подмигивая, и сдернул с себя пододеяльник.

«И нужны мне эти имплантаты?!» – думала Мила, выключая свет. Эти рыночные отношения утомляли ее. Но был ли другой способ получить желаемое? Учитывая, что работать не представлялось возможным.

Утром за завтраком супруг был очень серьезен и задумчив.

– Что не так? – уточнила девушка, поправив изящный шелковый халат.

– Да по поводу титек твоих подумал… Пока не получится! Подумаем об этом через неделю-другую! У меня кое-какие финансовые заморочки.

Отхлебнув кофе, он поспешил на выход, торопясь на работу, но остановился и развернулся к своей жене. Ей вдруг стало не по себе. Очень уж странным был взгляд мужчины, за которого она с таким трудом вышла замуж семь лет назад.

– Сегодня вечером у нас с тобой выход в свет.

– Наконец-то, Ванечка! Мы тысячу лет никуда не ходили! Мне надеть что-нибудь солидное или секси? Как мне выглядеть?

Он небрежно пожал плечами, заверив, что доверяет вкусу любимой жены и исчез. Она же ощущала тревогу, какое-то странное предчувствие не давало ей покоя. «Любимая» – так Иван говорил в исключительных случаях, если, к примеру, хотел чего-нибудь сугубо особенного и эгоистичного в койке. И тогда Мила отрабатывала свои малахитовые покои по полной программе. Она привыкла к тому, что все имеет свою цену. В конце концов – ну помучилась ты несколько часов, а потом, ополоснув рот, крепко заснула. К утру воспоминания о маленьких мерзостях почти не останется, если только твой платежеспособный герой не закручивал тебя в рогалик ночью, проверяя новые позы, увиденные где-нибудь в интернете – в этом случае мышцы хранят память о секс-подвигах пару-тройку дней. Именно поэтому девицы клуба всезнающей Анны ходят на йогу и стрип-пластику, дабы быть всегда в боевой готовности.

К вечеру Мила была во всеоружии. Надев изящное платье из благородного кружева, и уложив волосы у любимого стилиста Эдички, она ждала мужа, но он опаздывал. Наконец часов в десять раздался звонок.

– Я решил дать тебе пару лишних часов на сборы, – произнес насмешливый голос. – Выходи, я в машине жду.

Настроение было плаксивое. Мила села на заднее сиденье и отвернулась от супруга, демонстрируя всю горечь обиды.

– Зая, не дуйся! – произнес он, подавляя смешки, и даже не думая извиняться. Мила заметила, что ее мужчина сменил рабочий костюм и чисто выбрит.

– Когда ты успел переодеться? Заезжал домой, пока я была в парикмахерской?

Он покашлял и что-то несвязно сказал про специальное помещение гостиничного типа – специально оборудованный этаж для приезжающих бизнес-партнеров – девушка не вникала, понимая, что правду ей вряд ли удастся узнать, а если помещение действительно существует, то каково его истинное предназначение – вопрос остается открытым.

В клубе было полно народу. Находилось оно под старинным зданием, в отремонтированных подземельных катакомбах. Здесь все выглядело фешенебельно, с шиком и блеском. Посетители считались элитой, поэтому попасть в это место просто так было невозможно. Это было закрытое игорное заведение для узкого круга людей. Прежде чем стать завсегдатаем этого заведения, желающий проходил ряд проверок и после получал приглашение. Никто не знал хозяина заведения, он был мифической личностью. Поговаривали, что он часто бродил среди гостей, но это были лишь догадки.

– Шикарное платье, – раздался где-то сзади женский голос, Мила обернулась и увидела улыбающуюся Настю. – Наши мужчины бросили нас на съедение скуке, а сами ублажают покерный стол! Не понимаю эту страсть к картам! Выпьем?

Девушки уселись за стойку бара и заказали бутылку шампанского. Напитки подавались бесплатно, потому что вход стоил немалых денег.

– Как твое свидание? Удачно все прошло?

Вопрос Милы застал собеседницу врасплох, она подавилась шампанским и посмотрела по сторонам, как будто ее обличили в воровстве.

– Все было чудесно! – сдержано произнесла Настя, но, не выдержав, наклонилась к Миле и тихо произнесла. – Я и не знала, что член может стоять четыре часа подряд без допинга! Он оттарабанил меня так, что я сидеть не могла два дня! Пришлось брать справку у гинеколога, будто я больна.

– Зачем?

– Предотвратить посягательства мужа. Ты когда-нибудь занималась сексом до мозолей?

Мила покривилась. Она стирала ноги новой обувью и не представляла, как можно ухитриться стереть себе вагину. Не угадать с размером?! А после прилепить пластырь на рану!

Послышался шум, где-то началась потасовка. Распахнулась дверь одного из игорных залов, и два амбала вытолкали мужчину, который сопротивлялся и кричал, что может отыграться. Настя напряглась, глядя на него, и облизнула губы.

– Вы знакомы? – полюбопытствовала Мила, наблюдая за ее вожделенным взглядом.

– Я с ним спала однажды. Жуткая скотина, но в постели – бог! Я желаю тебе такого любовника от всей души. После того, как побываешь под таким мужиком, чувствуешь себя…

Она не договорила, мужчина подошел к бару и заказал стакан виски. Лицо его Мила никак не могла разглядеть, видела только каштановые взлохмаченные волосы. Он сорвал с себя бабочку и швырнул назад, кусок ткани завалился к кому-то в бокал. Чувствовалось настроение в пух и прах проигравшегося человека. Залпом он выпил крепкий напиток и со всей дури швырнул стакан о мраморный пол, чем привлек внимание охраны.

– Темперамент, – выдохнула Настя.

– Идиотизм, – пробурчала Мила и попросила официанта освежить ее бокал.

К разбуянившемуся «медведю» (как его прозвали между собой девушки), подкрался человек, который изгибался, словно змея. Сотрудник клуба что-то прошипел ему в ухо, мужчина кивнул и проследовал за ним, оба скрылись за одной из дверей – в логове карточного порока.

На середину зала выскочили мулатки в перьях и задорно начали трясти всеми выпуклостями на теле. Основная часть номера была построена на танце желейной филейной части. Этот трюк буквально завораживал мужчин, стоящих вокруг. Они превращались в сомнамбул и завороженно медитировали глядя на колышущиеся из стороны в сторону ягодицы.

– Никогда не понимала этой экзотики! – недовольно произнесла Настя, поправив корсет. У нее был ребенок, которого пришлось сбагрить родителям, с целью высвободить время для того, чтобы жить полной жизнью. Она родила еще в институте по залету до замужества со своим Отелло. Ее царствующий супруг поставил условие: никаких чужих детей в его царстве. Но на содержание не очень здорового мальчика выделял определенную сумму денег, за что Настя была искренне ему благодарна. Пару раз, перекачавшись алкоголем, она, рыдая, сокрушалась о том, что является отвратительно матерью. Но протрезвев, не вспоминала о маленьких слабостях, связанных с большим грузом на душе и сердце. Мила ее не осуждала, потому что не знала, как бы ей пришлось себя вести в подобной ситуации. Она лишь по-дружески сжимала плечо приятельницы, подбадривая банальной фразой: «Все наладится!».

Залихватские «трясучки», теряя перья, расползлись по всему залу и начали вытаскивать в центр зала присутствующих женщин, чтобы они могли взбодрить свой таз и почувствовать себя частью мини-карнавала. Настя с визгом выбежала на середину, не дожидаясь приглашения, и затрясла костлявым задом, еле прикрытым блестящей тканью с паетками. Милу позабавила захмелевшая подруга, она немного завидовала ее способности освобождаться от панциря и быть собой, не думая о том, что о ней подумают другие. Хотя, не факт, что с утра эта разбуянившаяся дама не будет ощущать укусы совести.

Мила заскучала. От шампанского лишь раздуло живот, и настроение никак не улучшалось. Настю смыло вместе с барменом в подсобку. Иван так и не появлялся – видимо он был весь во власти покера. Девушка даже начала зевать от скуки и подумывала поехать домой, но вдруг обратила внимание на ярко-накрашенную женщину, которая не сводила с нее глаз. Волосы ее были выбелены так, что это вызывало вопрос: как вообще они держаться на ее голове. Ярко-красное помадное пятно на лице незнакомки было в тон откровенному наряду. Она выглядела, как заправская шлюха, которая вдруг получила большое наследство и тратила его как умела. О том, что дама была не из бедных, свидетельствовало кольцо с достаточно крупным бриллиантом. Мила сразу определяла чистый камень по завораживающему блеску. Незнакомка хитро улыбалась и слегка кивнула головой, словно здороваясь.

– Мила? – тихо выдохнул кто-то над ухом, она, испугавшись, дернулась и повернула голову – перед ней стоял скользкий тип, который уже появлялся в зале. Девушка снова повернула голову, но губастой блондинки уже не было на прежнем месте. Человек-змея шептал еле слышно, казалось, громче у него говорить не получалась. Он поведал, что Иван ожидает свою даму в приватном кабинете. Девушка удивилась, потому что впервые слышала о наличии в клубе подобных помещений. Немного неуверенно она направилась за проводником.

Иван вскочил и изобразил такую радость, словно в маленькую комнату вошла королева Великобритании, а не женщина, с которой он живет несколько лет. Место было немного, там поместился лишь стол, уставленный закусками-деликатесами, рядом с которым стоял надзиратель-светильник, создающий приятную атмосферу.

– Я вдруг понял, любимая, что совсем забросил тебя! Захотелось немного романтики!

Мила хмуро рассматривала его лицо, пытаясь понять, в чем здесь подвох. Возможно, он урежет ей месячное жалование? Или едет его стерва-мать, которая бесконечно говорит о дурновкусии сына, не разбирающегося в женщинах? Или сообщит о том, что в очередной раз подцепил венерическую заразу и ей опять придется переживать унизительные походы на процедуры, излечивающие ее от дурных болезней.

– Я хочу поднять тост за тебя, милая Мила! – произнес пафосно Иван – он говорил громче, чем нужно, словно они присутствовали на празднике, на котором большая часть гостей страдала глухотой. Девушке показалось, что шторка, расположенная справа от нее, немного дернулась.

– Давай выпьем за то… чтобы у тебя все было замечательно! Жизнь непредсказуема, и главное – помнить все самое хорошее!

– Ты так говоришь, будто прощаешься! – насторожилась Мила, еще раз с подозрением взглянув на шторку.

Из-за занавеса, который так волновал фантазию напряженной дамы, появился официант с блюдом в руках, оно укрывалось от любопытного взгляда серебристым куполом. Молодой человек, слащаво улыбаясь, поставил его на стол и шторки поглотили его, будто это был мираж.

– Тебе должно понравиться то, что внутри! – произнес доверительно Иван, и предложил выпить за произнесенный ранее тост. Мила сделала несколько глотков и почувствовала, что очень голодна – ее желудок ответил урчанием, напомнив, что, несмотря на необходимость диет, он не прочь получать иногда еду. Отставив бокал, немного смущенная вниманием мужа девушка расправила салфетку на коленях, чтобы не испачкать платье и открыла блюдо, но под ним на тарелке не было ничего съестного кроме кольца.

– Это бриллиант для моей дорогой женушки! – произнес Иван, промяв грудь Милы, затем схватил кольцо и бросил его на дно бокала, добавив туда еще шампанского.

– Заполучи его! – подмигнул он, в немного напряженном ожидании.

Мила торопливо осушила бокал и достала кольцо, которое не сразу надела на палец.

– Что такое, любимая? Камень маловат?

– Нет, он прекрасен, – произнесла она задумчиво, вспомнив, что точно такое колечко она видела на руке белобрысой незнакомки, дерзко рассматривающей ее в зале, та женщина, словно намеренно, демонстрировала свое украшение. – Я видела полчаса назад точно такое же у одной очень неприятной особы.

– Простое совпадение! – отмахнулся мужчина немного раздраженно. – Извини, я не ищейка, чтобы рыскать в поисках эксклюзивного экземпляра. Я сутра до вечера работаю и буквально украл у себя времени, чтобы побыть с тобой. И что я получаю взамен?! Неблагодарность!

– Что ты так всполошился?! Прекрасное кольцо! Налей мне еще шампанского!

Мила надела маску счастья и рассмеялась, чтобы не думать о том, что кто-то владеет аналогичным богатством. Вдруг она почувствовала прилив невероятных сил.

– Мне кажется… я так… счастлива… что… сейчас… потеряю сознание!

Мила задышала так тяжело, словно в комнате закончился кислород. Иван испугался, когда она встала и начала хаотично искать выход, со стороны казалось, что она не в себе. Мужчина вдруг ощутил себя внутри старого фильма «Вий», где осатаневшая ведьма искала своего обидчика, чтобы поквитаться с ним за причинение вреда ее здоровью. Мила схватила мужа за лацканы пиджака и уставилась на него вопросительно, он прижался к стене и с испугом смотрел в ее глаза, видя в них свое отражение. Девушка сделала вздох и отключилась.

Глава 3 Тот самый медведь

Мила открыла глаза. Голова раскалывалась, и дышать было сложно. Обстановка была незнакомой и она совсем не помнила, как тут оказалась. Испугавшись странного звука, она повернула голову, который доносился из глотки лежавшего рядом незнакомого мужчины. Одежды на девушке не было – она скользнула рукой по промежности – секса явно не было. Потерявшаяся во времени девица попыталась восстановить в памяти прошедшую ночь: лицо, мужа искаженное ужасом, и тесная комнатка, в которой трудно дышать, а затем – беспросветная тьма… Человек, деливший с ней постель, заворочался, и Мила на всякий случай притворилась крепко спящей. Животный страх проник в каждую клеточку тела, все органы закоченели, и она с трудом могла шевелиться. Все было настолько непонятно, что казалось, голова взорвется и разлетится на мелкие кусочки, испачкав мебель и стены. Мучительно долго шло время, ни одной светлой мысли не рождалось. Мила лежала на спине, разглядывая потолок и вспоминала, как много лет назад прочитала книгу, герой которой страдал потерей памяти и ни к чему хорошему в результате это не привело. Незнакомец повернулся к ней лицом, ее обдало омерзительным запахом перегара, и еще она почувствовала, как что-то уперлось в бедро под простыней. Медленно она приподняла ткань, и в ужасе уставилась на здоровенный член, который торчал так, словно в него щедро качнули силикона. Мила не была монашенкой, но подобные агрегаты видела, пожалуй, лишь в кино для взрослых, которое просматривала еще до замужества. Она всегда удивлялась: как женская вагина не лопается, когда ей загоняют внутрь подобное бревно.

– Нравится? – чуть хрипловато, с насмешкой уточнил голос проснувшегося человека.

Девушка резко укрылась и сжала плотно губы, залившись краской.

– Можешь его потрогать, я не против.

– Это омерзительно!

– А по-моему очень естественно! – ответил возбужденный человек и, перевернувшись на спину потянулся.

– Где мой муж? – требовательно вопрошала обеспокоенная всей этой нестандартной ситуацией Мила.

– Своевременный вопрос! Ты у меня спрашиваешь?! Я должен сейчас спросить: Как? Ты замужем?

– У вас настоящий актерский дар, – зло процедила девушка, ища глазами свою одежду, но ее не было.

– Пивка бы! – в голосе рядом лежащего была вселенская грусть, будто он оказался посреди бесконечной пустыни изнуренный жаждой. – Ах, да! Мы же в отеле!

Словно орангутанг он вскочил с кровати и в два прыжка оказался у мини-бара.

– Аллилуйя! – прокричал он, обнаружив бутылочку слабоалкогольного напитка. Нетерпеливо содрав с нее крышку, приставил ее к губам. На фоне окна он выглядел как горнист с эрекцией, чем рассмешил Милу. Она беззвучно давилась смешинками, которые щекотали ее организм.

– Есть еще пиво. Хочешь?

Мила отрицательно покачала головой, подоткнув простынь под себя.

– Как я здесь оказалась?

– Это длинная история! – произнес мужчина грустно, когда-нибудь я тебе ее расскажу. Только надо чего-нибудь сожрать!

В номер был заказан завтрак. Пока странное существо принимало душ, Мила исследовала номер. Похоже, гостиница была достаточно дорогая, в комнате, где она проснулась, стояла огромная кровать. Возможно люкс для новобрачных. Никаких улик и следов борьбы! Ее наращенные ногти, усыпанные стразами, были на месте, а значит она не сопротивлялась. Свое платье и белье она не нашла, что было очень подозрительно. Пришлось сварганить что-то в духе индийского сари из простыни и ждать, пока ее спутник даст пояснения по поводу случившегося. Не было и мобильника для связи с внешним миром. Гостиничный телефонный аппарат предприимчивый мужчина забрал с собой, чтобы его новая знакомая не натворила глупостей.

Мужчина ел так, словно прибыл с голодного острова. У Милы аппетита не было. Она уселась в кресло, стоящее рядом с журнальным столиком и с отвращением наблюдала за пожирателем еды.

– Я бы на твоем месте перекусил. Ты тощая, как вобла! Эта ваша мода…

– Дело не в моде, – солгала девушка, – так я чувствую себя комфортно.

– С урчанием в желудке? Я отсюда слышу, как он тарахтит!

– Что будет дальше? Зачем я здесь? Где моя одежда? – в ее голосе читалась тревога. По ее лицу потекли слезы, и впервые за большое количество времени ей было все равно, как она выглядит в момент трагедии, чувствующая себя потерянной и несчастной Мила не побежала в ванну, чтобы смыть отчаянье и подтеки туши холодной водой.

– Не порть аппетит! Подожди, пока доем, потом ной. Кстати, пельмени с бульоном очень даже!

Мила взяла себя в руки и немного успокоившись, направилась в ванную. Там висели махровые халаты, что, несомненно, радовало. В отличие от человека, жующего завтрак, она предпочитала в чужом обществе прикрывать наготу.

Вмонтированный в стену телевизор орал на всю мощь, но еще громче вопил мужчина, болея за футбольную команду. Игра закончилась, и он разбил об пол бутылку с остатками пива.

– Невероятно! – возмущался он. – Мне просто не везет, хоть тресни!

Мила замерла, вспомнив этого человека: он разбил стакан из-под выпивки на вечеринке накануне, где задом трясли мулатки. Настя с ним когда-то была знакома и что-то там поведала о его кроватных подвигах. Тот самый Медведь!

– Я сделал ставку в букмекерской конторе на этот матч! И они продули! Иногда мне кажется, что футболисты ввязаны во всю эту систему. Рулит бабло! Ну, каким образом сильная команда проигрывает слабакам?! От улиток на поле больше проку!

Медведь ходил из стороны в сторону, растрясывая свое хозяйство и громко возмущаясь. Мила его не слушала, она была под властью его генитального маятника. «Чувствует ли мужчина при ходьбе сотрясания своей висюльки?» – раздумывала девушка. Его член оказался почти напротив ее лица, Медведь, не скрывая иронии, произнес:

– Я смотрю, у вас с ним взаимная симпатия. Может, вы подружитесь все же?

Шутка не вызвала энтузиазма и мужчина заскучал.

– Проигрыши значит… Вчера ты ведь тоже проиграл?

Лицо мужчины помрачнело, он посмотрел на девушку недобро и произнес с ухмылкой:

– Как и ты, милая Мила, мы оба выбрались с чужого праздника жизни с поджатыми хвостами.

– Один из нас был при памяти, не так ли?

Дерзость возбуждала Медведя, о чем свидетельствовало его тело, которое он так и не прикрыл за время, проводимое совместно. Мужчина предложил девушке сделку: информацию взамен маленького женского компромисса.

– Просто секс – ничего личного. Мне нужно хотя бы раз в день спускать курок!

– Я замужем! – возмутилась девушка, вцепившись в халат.

Он пожал плечами и улегся на кровать. Молчание угнетало, а неведение буквально сводило ее с ума. Мила мысленно вела разговор с собой, пытаясь определить, что заставило ее очутиться в постели с этим животным:

– Я была рядом с Иваном, и он допустил мое исчезновение. Сама я приехать в эту гостиницу не могла… значит, была какая-то из ряда вон выходящая ситуация. Что было странного за вечер? Женщина с кольцом! Она внимательно рассматривала меня, пытаясь привлечь внимание.

Мила уставилась на свои руки, украшения отсутствовали. Вместе с бриллиантовым кольцом, подаренным в злосчастный вечер, окончившийся амнезией, исчезла обручалка и «сапфировая радость» – так она прозвала приятный подарок на один из Дней Святого Валентина.

– Мои кольца… Вы их взяли?

– Так ты обо мне думаешь? Я стащил твои побрякушки? И куда я их дел, по-твоему? Ты же наверняка обшарила всю комнату, пока я был в душе! Ношу их в заднем проходе, чтобы не потерять?

– Не надо повышать голос, – волнуясь, попросила Мила, боясь, что он выйдет из себя и станет неадекватным, ведь миллионы мужчин теряют контроль и увечат женщин.

Мила вжалась в кресло и стала очень робкой, словно натыканный мордой нашкодивший котенок. Она молчала, хмурый человек на кровати о чем-то думал.

– Неужели все должно быть так сложно? И надо переспать, чтобы что-то получить?

– Милая Мила, а чем ты занималась с десятку лет твой жизни?

Это была пощечина для горделивой женщины, сделавшей свою жизнь комфортной серьезными усилиями. Она, безусловно, понимала, что ее репутация – тонущий Титаник и притвориться маленькой хрупкой лодочкой, случайно заплывшей в чуждые воды, дело безнадежное. Смекнув, что она ничего не теряет и, подбодрив свой организм тем, что в шаговой доступности от нее находится бог секса, как охарактеризовала его приятельница Настя, она решилась на его условия.

Объявив о своем согласии Мила, проследовала к ложу, сбросила кристально белый халат и улеглась, технично раздвинув ноги.

– Ты что, ненормальная? – уточнил Медведь, немного оторопев. Никто никогда не предлагал себя ему столь дешево и бездарно.

– Я хочу информацию. Ты хочешь секс. Давай сделаем чендж.

– Я будто в сраных девяностых! Там делали обмены мыла на пуговицы. И почему мне показалось, что ты неглупая?!

Мила смутилась. Конечно, ей все это было противно, но как существовать по-другому? И кто примет участие в твоей жизни бескорыстно?

Мила расслабилась, обмякла и тихо произнесла:

– Не обижай меня, пожалуйста.

Медведь больше не рычал, он вдруг стал сосредоточенным и подошел к кровати.

– Неплохое тело… Но костлявое.

– Да чтоб тебя протащило! – выругалась девушка, вспомнив свой маленький городок с дремуче-чудесными поселенцами, где матерное слово вдогонку было попутным ветром, а счастье заключалось в том, чтобы поскорее выйти замуж и нарожать группу детей и после тихо ненавидеть мужа, складывая соль слез в ночную подушку. Понять ли бездушному человеку желание вырваться на свободу? Соизмерить ли ту цену, которую приходиться платить за кусочки блестящей радости, которую она ежедневно выслуживает как преданный пес, а после виляет хвостом так, что голова начинает кружиться? Ее тело – результат усиленной работы. Это ее единственное оружие, с помощью которого можно с легкостью выигрывать в мини-сражениях.

Мила свернулась калачиком и закрыла глаза, через мгновение она ощутила тепло его ладоней… крупных и теплых. Он дотрагивался необычно, даже ритуально: водил пальцами по коже вдоль позвоночника – колдовал, шептал, касался губами… Мила начала дрожать, захлебываясь негой и мысленно возмущалась от того, что была во власти его чар, на его магическое тепло тело откликалось, она не спешила останавливать медвежьеобразного неотесанного болвана… Ощущая, как горячие губы смыкаются вокруг соска, она хотела кричать.

– А ведь это всего лишь прелюдия, – прошептал он, и его дыхание скользнуло ниже. Легкие касания живота, как крылья трепетной бабочки… Мила задышала глубоко, чуть постанывая и изгибалась. Сильные мужские руки мягко раздвинули ее ноги, пальцами он нежно дотрагивался до ее увлажненной плоти.

– Ты хорошо пахнешь, – произнес он мягко, проводя по возбужденным вратам, в которые уже не терпелось проникнуть его переполненному энергией члену. Исследуя мягкую плоть вокруг клитора, он чуть надавливал пальцами, словно создавая пульс страсти. Девушка откликалась на его настойчивые движения, вторя ему едва уловимым движением бедер. Ей хотелось большего, и он это чувствовал. Его легкие едва ощутимые импульсы воздействовали на нее магически, она самозабвенно двигалась навстречу ему, требуя еще ласки. Язык, пальцы… Они были везде, будто ее ублажали сразу несколько мужчин. Фантазия Милы развернулась, она вдруг представила себя Клеопатрой, принявшей ванну с молоком, и теперь доблестные самцы приводят ее энергетическое состояние в тонус. Его нежность, проворность… Оно чувствовала, как искусно он меняет направление и темп, изучая языком ее горячую промежность. Его пальцы медленно погрузились вовнутрь, она чуть не вскрикнула от наслаждения и слегка выгнулась, открываясь ему полностью. Медведь готов был проникнуть в нее своим огромным органом, но Мила отчетливо произнесла «стоп». Мужчина оторопел и непонимающе уставился на нее.

– Ты сдурела? – других слов он в этот момент не нашел.

– Предохранение! Я бы не хотела подцепить от тебя какую-нибудь гадость!

– Дорогая, гандонов нет! И я слишком возбужден! Если ты будешь ерепениться, я тебя просто изнасилую.

Мила зло прищурилась, глядя на него, затем сомкнула ноги и, сложив руки по швам, демонстративно уставилась в потолок.

– Ты издеваешься?!

Медведь пообещал вызвать шлюху в номер, если соседка по койке не вернется в адекватное состояние. Мила упорствовала, тогда, психанув, он ушел в туалет. Дверь бескультурный человек не потрудился за собой закрыть и без стеснения начал акт самоудовлетворения. «Зато я сохранила честь», – уверяла себя Мила, оставшись без полноценного секса.

В номер принесли обед. Девушка молчаливо ковырялась в тарелке, а Медведь снова набросился на еду, будто никогда ее до этого не пробовал.

– Нельзя питаться аккуратнее? Не как дикое животное? – раздраженно произнесла она.

– Держи нервы в узде!

– Кто бы говорил! Я хочу домой! – капризничала молодая женщина.

– Иди домой!

– У меня нет одежды!

– Это досада! Значит, милая Мила, поход домой отменяется, и ты можешь еще пожить в этом славном отеле. За все уплачено!

– Зачем я должна здесь жить?

Медведь вытер губы салфеткой и, уставившись на нее, спокойно произнес:

– Считай, что тебе просто повезло.

Делиться какой-либо информацией грубиян отказывался. Она поняла только одно: ее никто не лишил свободы, и если бы была одежда, она могла убраться отсюда.

– Когда я отсюда выберусь, я найду способ вас наказать! – с вызовом произнесла девушка.

– Я уже наказан! Тем, что нахожусь с тобой в одном номере.

Его слова неприятно кольнули девушку. Она, сжав губы, отошла к окну и, посмотрев панораму, поняла, что место ей совсем незнакомо.

– Мы в другом городе?

Медведь пожал плечами, не желая вступать в диалог.

– Я ничего не понимаю. И устала от этой шарады.

– Завтра ты пойдешь на все четыре стороны. И больше ты меня не увидишь никогда!

– Как приятно слышать! Раньше я ненавидела слово никогда! – выговорила Мила устало. – Меньше всего на свете мне хотелось бы лицезреть голого человека, который ведет себя, как животное!

– Неудивительно, что муж захотел от тебя избавиться!

– Что ты сказал?

– Ты ведь не глухая?

Мила взбесилась, она подошла к нему очень близко, лицо ее было очень недовольным и даже свирепым. «Тигрица! Наверное, неплоха в постели!» – размышлял, глядя на нее, мужчина. Ворчание и брюзжание утомило его, он решил немного расслабить агрессивную соседку по номеру, частично приоткрыв завесу тайны:

– Прежде чем обвинять кого-то в чем-то, надо четко давать себе отчет, что сказанное тобою может быть использовано против тебя. Мой муж – серьезный человек. Он найдет тебя и запихнет твои яйца тебе же в глотку.

– Я был бы поосторожнее на твоем месте с выражениями. Милая, ты не в том положении, чтобы смело расплескивать яд. Моя задача – продержать тебя тут до утра.

– И что потом? Ты получишь выкуп?

– Выкуп? Кем ты себя возомнила?! За тебя и тысячи баксов не дадут. На пару сотен может потянешь. Внизу в отеле. Скрашивая одиночество и выполняя прихоти сладострастных извращенцев, готовых отыметь тебя во все дыры за купюры.

Мила медленно пятилась назад, чувствуя, что от отвращения готова потерять сознание. Она больше не задавала вопросов. Послушно села в кресло и отвернулась, сокрушаясь о своей невнятной судьбе. Девушка решила просто дождаться утра, понимая, что впереди ее ждет бесконечно длинная ночь.

Глава 4 Выживи сама!

Мила застряла в глубоком темном колодце и с надеждой смотрела вверх, там вдалеке светилось маленькое светлое пятнышко, добравшись до которого она окажется на поверхности. Ноги утопали в гадкой жиже, которая жадно хлюпала, желая поглотить ее. Кто-то мелькнул в светящейся кругляшке вверху, она почему-то была уверена, что это ее муж.

– Ваня, помоги мне! Я здесь на самом дне! Спаси меня, пожалуйста! – изо всех сил кричала отчаявшаяся девушка. Вдруг свет начал меркнуть, кто-то закрывал выход из колодца. Она испугалась и усилила звук, но кажется тому, кто лишал ее возможности выбраться, было плевать на ее призывы о помощи. Стало совсем темно, ничего не видя, она лишь нащупывала руками склизкие стены. Жидкость, в которой она стояла по колено, начала стремительно подниматься и уже облизывала ее бедра, затем обнаженную грудь. Это было невыносимо! Мила барахталась, понимая, что силы ее на исходе и ей не выбраться из темного колодца никогда, и она закричала из последних сил.

Медведь сильно встряхнул стонущую девушку и она проснулась. От испуга, Мила вцепилась в мужчину, словно маленький ребенок и заплакала. Его смутила ее беззащитность, немного неуверенно он обнял ее и прижал к груди, бережно поглаживая по голове.

– Такой ужасный сон! Эта мерзкая жидкость… я почувствовала, как она заполняет рот, уши… Я не могла дышать! Мою жизнь, мою душу поглощает мрак… И я совсем одна в мерзком колодце!

– Все прошло! Это просто кошмар, который ты забудешь, и он никогда больше не повторится! – шептал заботливо мужской голос.

Мила вдруг поняла, что ее щека касается материала – этот негодяй не был голым.

– Ты уходишь? – удивленно спросила она, увидев, что он при полном обмундировании – в той одежде, в которой бил посуду в игровом клубе.

– Я же сказал, моя задача была провести время с тобой до утра! – усмехнулся он, встав с кровати.

– Задача? Кем поставлена задача?

– Спроси у своего мужа!

Медведь развернулся и направился в сторону выхода.

– Постойте, а моя одежда?

– Ее нет в номере, – просто произнес мужчина, выслушивая проклятия в свой адрес. Для него было открытием, что хрупкая приятная женщина может обладать таким запасом ругательств. Она, словно мегера, сверкала глазами и поносила его, на чем стоит свет.

– Ощущаю себя на рыбацком судне! – отшутился мужчина, застегнув пуговицу на пиджаке и, беззаботно подмигнув, удалился из номера, оставив Милу наедине с миллионом вопросов.

Мила бросилась к телефону, который теперь стоял на своем месте, и набрала номер мужа, абонент не был в сети. Дома тоже никто не брал трубку. Больше звонить было некому, потому что все цифры хранила не голова, а память мобильника. В комнату вошла уборщица и очень удивилась, что номер не освобожден.

– Мой друг подшутил надо мной и… забрал мою одежду. Точнее мы поругались. Вы не поможете мне?

Женщина пожала плечами и ушла.

– Ведьма! Наверное, поперлась за администратором, – проворчала Мила, закутавшись в халат. К схватке она была готова.

Уборщица вернулась спустя полчаса с тряпками, которые, как казалось расстроенной девушке, были украдены у бомжей.

– Все, что нашла, – произнесла сотрудница гостиницы, смущаясь. Она чуть задыхалась от быстрой ходьбы, потому что пришлось пробежаться по этажам в поисках тряпья.

– Я понимаю, что это наглость… А нет ли у вас хоть немного денег взаймы? Я вам все верну, честное слово! Мне нужно только добраться до дома и тогда я решу все вопросы!

Уборщица покривилась и снова ушла, вернулась женщина почти ни с чем – с парой сотенных купюр.

– Это рубли? – удивленно спросила Мила.

– На электричку вам хватит, больше дать не могу, ради Бога, простите меня!

Девушка с пониманием кивнула. Посмотрев на себя в зеркало, она ужаснулась – в старом свитере и коротких штанах она напоминала старушку-дачницу. Чтобы ее заставило в прошлой жизни так вырядиться? Спор на миллион баксов?

– С вашей фигурой даже такой наряд смотрится приятно, – подбодрила ее уставшая женщина.

– Напишите мне ваше имя и адрес, чтобы я могла переслать деньги и вернуть это… эти вещи.

– Не нужно! Бог вам в помощь, – ласково ответила сотрудница отеля, объяснив как добраться до вокзала.

В лохмотьях Мила чувствовала себя некомфортно. Обноски надевать ей не было в новинку – будучи ребенком, приходилось ходить в штопаном шмотье, доставшимся по наследству от старших сестер. Выросла она в многодетной семье, в которой вещи покупались редко. Ей казалось, что все оглядываются и рассматривают странное облачение, принимая ее за огородное пугало. Внимательный взор мог оценить ее педикюр, который смотрелся странно в резиновых шлепанцах цвета «вырви глаз».

Мила звонила в дверь своей квартиры, но ей никто не открывал.

– Какая настойчивая гостья, – насмешливо произнес мужчина, рассматривая одеяние девушки. Она слегка покраснела и опустила глаза.

– Я не гостья, а хозяйка этой квартиры! Я здесь живу! – грубо ответила она, горделиво выпрями в спину. Выглядела она как королева нищих, чем позабавила незнакомца, он сделал паузу, после чего почти серьезно произнес:

– Вообще-то в этой квартире живу я!

Мужчина тряс ключами перед носом Милы, затем открыл дверь и жестом пригласил ее войти. Внутри было совсем пусто, от совместной жизни с Иваном не осталось ничего.

– Как такое может быть? – произнесла она сквозь слезы, осматривая пустые стены.

– Путем обычной сделки. При наличии денег недвижимость покупается. Здесь жила милая пара, им приспичило экстремально уехать и они продали это жилье, весомо занизив цену. Возможно, они преступники и скрываются от закона, но по документам все было чисто! Если я ее перепродам, выручу хорошие деньги!

– Пара?

– Ну да. Иван и Людмила.

– Я Людмила! – испуганно произнесла девушка.

– Какое совпадение! Простите, но я хотел бы остаться в одиночестве на своей жилплощади.

Милу выставили за дверь, и она долго стояла, пытаясь сообразить, что ей делать дальше. Все, что было важным, осталось во вчера, а теперь она стоит в старых приспущенных штанах и растянутой кофте на пороге уже чужой квартиры. Откуда черпать вдохновение? Кого просить о помощи? Мила вышагивала по знакомой улице, которая стала ей вдруг чуждой. Случайный человек, блуждающий по лабиринту воспоминаний. Обратиться в полицию и сказать, что у нее украли жизнь? Ее прошлое безжалостно перечеркнули, оставив в настоящем лишь пустоту.

– Одна… совсем одна, – шептала девушка, вытирая слезы.

Глава женского клуба была ошарашена, когда получила сообщение о том, что ее ждет Мила. Анна торопливо ссыпалась с кровати и заскользила к входной двери.

– Мне сказали, что вы с Иваном уехали! Что ты здесь делаешь? Девочки вчера сказали, что видели тебя в аэропорту! – почти кричала грудастая дама, завидев не накрашенное лицо своей подопечной и брезгливо оценивая ее маскарадное одеяние. – Что на тебе за наряд?! Ты похожа на Попандопуло!

Девушка рыдала и долго не могла успокоиться. Анна чувствовала неловкость, сидя на своей шикарной кухне, где среди идеальной чистоты разбрызгивала свое несчастье плохо выглядящая Мила. Хозяйка дома была готова отдать распоряжение, чтобы помещение продезинфицировали, и намекнула, что выпитый чай – хорошее завершение беседы. Но запутавшаяся в собственных мыслях гостья разрыдалась так громко и болезненно, что у снежной королевы дрогнуло сердце, а потревожило его разгорающееся любопытство – ей захотелось выяснить, что произошло с ее незадачливой питомицей. С трудом Миле удалось выдавить самую основную информацию о том, что два дня она провела в номере отеля с дикарем, который утром исчез, а в ее квартире живет чужой человек. Думая о странности произошедшего, она начинала снова рыдать, душимая безнадегой.

– Необычная ситуация. Ты была замужем за стопроцентным мерзавцем! – поддержала ее морально Анна, боясь приблизиться, словно у Милы были вши. Нетерпеливая грудастая дама нервно клацала каблучками домашней обуви, стараясь держаться на расстоянии. Появившейся служанке она отдала распоряжение подобрать что-нибудь в шкафу, находящемся в подвале – там хранились вещи, которые были по своему дороги, Анне было жаль их выбросить, но и носить не резон. Плохо говорящая по-русски прислужница искренне надеялась, что когда-нибудь это тряпичное богатство станет частью ее жизни и умудрилась даже стащить несколько платьев, понимая, что жадная вдова не заметит пропажи.

Когда Мила обрела человеческий вид, Анна радостно всплеснула руками, процитировала забытые с детства слова:

– Вот теперь тебя люблю я, Вот теперь тебя хвалю я! Наконец-то ты, грязнуля, Мойдодыру угодил!

Обе рассмеялись, но не очень весело. Анна особо не настаивала на совместной трапезе, но вежливо предложила подкрепиться, гостья отказалась и, чувствуя напряжение, поторопилась к выходу. Негостеприимная женщина слегка покусывала нижнюю линию татуажа губ и торопливо оправдывалась:

– Извини, оставить тебя у себя не могу, у меня роман с чудным молодым человеком, и мне бы не хотелось, чтобы помимо нас в доме был кто-то еще. Я дам тебе денег. Можешь их не возвращать. Ситуация, конечно, непростая… Я позвоню нескольким друзья, и я уверена, найдется кто-нибудь, кому нужна любовница! – радостно запиликала хозяйка дома, назвав себя генератором идей. – Ты у нас девочка умелая и… симпатичная! К первому свиданию я помогу подготовиться. Мы тебя отмоем, намажем чем-нибудь приятным и…

– Остановись, Анна, пожалуйста! Я искренне благодарна за твою непосильную помощь. Я уже большая девочка, справлюсь! – выдохнула Мила, понимая, что лжет в первую очередь себе. Она уже была на грани. Поблагодарив за помощь главу женского клуба, и махнув рукой на прощание, девушка удалилась и неуверенно пошагала в свое будущее, которое прежде ей казалось очень ясным и отчетливым. Ее мучили два вопроса – куда идти дальше и к кому идти. Мила будто участвовала в реалити-шоу «выживи сама», где от спонтанных решений напрямую зависит продление жизни. Взяв такси, девушка направилась к Насте – единственной знакомой, с которой ее связывало что-то вроде дружбы. Она не решилась рассказать ей историю о том, что в ее мире полнейший хаос, и надеялась выяснить кое-какие детали, связанные со злосчастным вечером, финал которого по странному течению обстоятельств она не запомнила.

– Как ты себя чувствуешь? – обеспокоенно спросила Настя, наливая кофе. В ее просторной кухне было уютно, Мила чувствовала себя на время в безопасности. Ей были рады, и этот факт отогревал ее замершую душу.

– Тебя Иван унес без чувств, сказал, что ты упала в обморок. Я переживала! Пыталась дозвониться, но ты была вне зоны.

Мила сосредоточилась на своей кружке. Она не считала нужным отвечать на вопросы, ответы на которые не знала. Не глядя на собеседницу, она вдруг произнесла:

– Могу я у тебя переночевать?

– Вы поругались с Ванькой что ли?

– Вроде того…

Нежданную гостью разместили в гостевой спальне. Закутавшись в одеяло, Мила, барахтающаяся за бортом жизни, на время ощутила твердь под ногами. Рядом с ней чирикала Настя, которая ощущала себя школьницей, пригласившей в гости подружку. Это было и вправду забавно, Мила искренне сожалела, что не может рассказать свои секреты, потому что поплакать над горемычным горем ей бы не помешало. Но в Насте не было «надеги и опоры», любопытство ее ограничивалось поверхностными вопросами, связанными с нарушениями границ брака, т. е. с изменами. Повествуя о подробностях своих романов одновременно с несколькими молодыми парнями, она не скрывала гордости за свою насыщенную личную жизнь.

– Я бы хотела свой гарем! Быть султаншей очень заманчиво. За тебя все делают, и каждый день меняешь любовника. Ты только представь? Красота, а не жизнь!

– А своего супруга взяла бы в гарем?

– Нет! Боже упаси! С его проблемами в постели! Слабакам в моем гареме не место! Пусть ублажает своих шлюх! Я бы взяла туда Медведя!

– Тебя возбуждают животные? – отшутилась Мила.

– Меня возбуждают внушительного размера члены! Помнишь в клубе красавчика, бившего посуду? Его бы я сделала любимым мужем!

Настя включила фантазию, рассказывая, как проводила бы время в шикарном дворце, не замечая, что ее приятельница погрузилась в раздумья. Она описывала детально план дня, где при пробуждении получала бы огромное количество мужского внимания.

– Ты просыпалась когда-нибудь от оральной ласки? В моей гаремной жизни был бы куни-будильник! Каждое утро (помимо «красных дней»), я бы пробуждалась от языковых упражнений с моей киской.

Мила дежурно улыбнулась, учуяв запах пошлости. Как глупо мечтать о подобных вещах, когда смысл в жизни… И тут Мила слегка надломилась, потому что то, что было золотом, вдруг обратилось в черепки.

– А Медведь стал бы моим ночным гостем и я бы выжимала из него все соки! – продолжала сочинять свою секс-увертюру Настя.

– Этот человек… он местный? – максимально отчужденно уточнила Мила, стараясь не выдать, что не беспристрастна в этом вопросе.

– Нет, он живет за городом. Я не была у него дома, мы трахались в гостинице.

– В отеле «Весна»?

Настя оторопела и внимательно посмотрела на собеседницу, пытаясь понять, что таится за этой фразой. Мила поняла, что сболтнула лишнего и торопливо начала выпутываться из некомфортной ситуации:

– Я была однажды в той гостинице! У меня была тайная связь – любовник. Я стояла на ресепшене и мне показалась, что видела тебя! Я удивилась, тогда подумав: ну что привело ценящую комфорт Анастасию в это Богом забытое место, но не стала окликать. Мы ведь тогда бы ли не так близки, как сейчас.

Сказать вовремя услаждающие слух слова – это ли не лучший способ обратить ситуацию в нужное русло?! Немного подыграть, чтобы взять небольшие дивиденды на приятную перспективу. Человеческие взаимоотношения состоят из взаимных уступок, а шаг назад делает тот, кто мудрее.

– Да, я была в «Весне» несколько раз. Однажды проследила за ним, потому что думала, что этот подонок женат и водит меня занос. Я выяснила, что он живет с отцом. Не смешно ли? Взрослый мужик, которому почти скоро стукнет сорок! А его папа, кстати, свихнувшийся миллиардер! Говорят, он любит делать странные вещи.

– Кто говорит? – любопытствовала Мила.

– Люди! Однажды этому старикашке захотелось снега посреди лета и за ночь его слуги устроили сугробы из соли и сахара и его почти день возили на санях по лужайке, а потом вымывали все это пожарными машинами. Каково? Дикость какая-то!

Девушки расхохотались. Заметив зевок, Настя предложила приятельнице немного отдохнуть перед ужином.

– В шесть увидимся за столом! – произнесла она и зачем-то чмокнула Милу в лоб.

Супруг Насти смотрел на гостью сквозь призму презрения и насмешливый прищур. Они втроем ужинали на кухне. Доблестный Славик напоминал мальчиша-плохиша, он что-то знал, и это было очевидно.

– Как отдохнула? – спросил супруг Насти двусмысленно. – Слышал, ты была за городом и неплохо проводила время?

– Не думала, что ты любишь сплетни! Обычно это наш – бабский удел, – произнесла, подавляя приступ гнева Мила, давая понять, что не готова к данному разговору и, дождавшись пока Настя удалится с кухни, она тихо спросила: – Ты был с ним в сговоре?

– Я помог ему избавиться от лишнего хлама.

– Почему он так со мной поступил?

– У него спроси.

– Для того чтобы задавать вопросы, надо знать где мой муж… Я не владею подобной информацией.

Слава развел руками, делая вид, что ему жаль, а после, подав натренированное тело вперед, вежливо попросил Милу больше не появляться в их доме.

– Можешь считать, что это личная неприязнь! – объяснил он на прощание. Мила пообещала, что настанет время, и этот беспричинно озлобленный мужчина заплатит за то, что поступил с ней подобным образом.

– Очень страшно! Но почему-то мне кажется, что до подобного священного момента, ты подохнешь в какой-нибудь канаве.

– Уходишь? – удивилась Настя, застав Милу возле входной двери.

– Я вспомнила про одно очень важное дело. Мне нужно идти. Я позвоню на днях, – солгала Мила, поправляя растрепавшиеся темные волосы, и торопливо вышла искать недостающий кислород.

Она поймала машину с руки и, уточнив, сколько будет стоить поездка в пригород, велела доставить ее в «Весну».

– У меня же нет паспорта! Они меня не поселят! – спохватилась Мила. Водитель заинтересовано на нее посмотрел, после чего снова уставился на дорогу.

– Я бы мог вам помочь с паспортом. У меня есть хорошие знакомые, но это стоит денег, – произнес он спустя какое-то время, видимо взвешивая все за и против. – Нужно ваше свидетельство о рождении и тогда все будет почти легально. Либо сделают липовый документ, но это опасно, как вы понимаете, и стоит в разы дороже.

– У меня нет денег, – выдохнула Мила, готовая расплакаться от беспомощности. – У меня нет ничего. Я даже не знаю, где буду ночевать сегодня! Ума не приложу, что мне делать.

– Вы откуда-то бежали? – осторожно спросил он.

– Меня обокрали!

– А в пригород зачем едете?

– Мне нужно разыскать одного человека. И надеюсь, что он мне поможет.

Человек на драндулете одобрительно кивнул и замолчал. Больше о поддельных документах они не проронили ни слова. Мила расплатилась с водителем, достав деньги из кармана полуспортивного платья, и поплелась к гостинице. Администратор не поддавался на уговоры устроить девицу на ночлег без документов.

– У нас так не принято, – визжал, словно недорезанная свинья круглолицый сотрудник отеля, протирая время от времени взопревшую от волнения лысину застиранным платочком.

– Все можно купить за деньги! – возмущалась Мила.

– Возможно, все… Но не всех! – его героический настрой раздражал, девушка попыталась сделать жалостливое лицо и пожаловалась, что у нее украли документы, но толстокожего человека не пронимало ее горе, он порекомендовал обратиться в полицию.

– Но я провела ночь в вашей гостинице! И у меня не было документов.

– Этого не может быть!

Плешивый истерик отказывался верить в то, что было нарушение, и указал пухлым перстом на выход. На улице темнело. Растерянная девушка снова не знала, как быть и в какую сторону идти. Стучаться в чужие дома и проситься на ночлег? Разве кто-то пустит странную незнакомку, путешествующую из ниоткуда в никуда? Вдруг она заметила ссутулившуюся женщину, которая пахла безысходностью бытия и нехотя брела к остановке. Лицо ее было знакомо и через мгновение Милу осенило: это ее кредитор – та женщина из номера «Весны», что не пожадничала и заняла пару сотен поутру.

– Эй, помните меня? – закричала она, размахивая руками.

– Вы снова здесь? – удивилась уборщица, с любопытством рассматривая более современное и модное одеяние девушки. Мила протянула ей тысячу рублей, возвестив, что безумно благодарна за помощь. Женщина недолго сопротивлялась, потому как в ее жизни легких денег практически не было. Иногда перепадали чаевые от постояльцев в виде мелочевки, но это было не часто.

– Меня ограбили и мне негде ночевать. Могу я у вас перекантоваться? Я вам заплачу за проживание!

Измученная жизненными коллизиями женщина недоверчиво уставилась на странную девушку, которую не торопилась впускать в свое сугубо личное пространство.

– Я не знаю… Деньги, конечно, не лишние, но я живу в малюсеньком доме и у меня дети…

– Мне нужен просто угол, пока я что-то не придумаю. Мне совсем не к кому обратиться! Не отказывайте мне, пожалуйста!

Уборщица кивнула и поспешно направилась к остановке, чтобы не пропустить прибывший автобус.

Глава 5 Медвежье логово

В доме пахло затхлостью, и был жуткий беспорядок. Немного странно, что блюстительница чистоты в гостинице была такой неаккуратной в быту. Мила ступала осторожно, будто боялась что из залежей нечистого тряпья на древнем кресле, покажется змея и вцепиться в ее пока желающую жить плоть.

– Весь день на ногах, сил не хватает еще и дома прибираться! – оправдалась Мария, виновато пряча взгляд.

– А дети? Они не могут порядок навести?

– Лентяи. Все в отца пошли.

Милу устроили на древней раскладушке, поставив ее в кухне. Как в местах заключения она получила стопку необходимых вещей: постельное белье, ночную рубашку, халат. Хозяйка гостеприимного дома позволила себя называть просто Марией и предложила перекусить «чем Бог послал». Из ресторана гостиницы она принесла объедки, в которых были не только гарниры, но и мясо. Она быстро накрыла на старенький деревянный стол, стоящий посреди кухни и громким голосом призвала к трапезе своих проголодавшихся детей. Мила ожидала увидеть дошколят – так тепло о них говорила хозяйка убогонькой квартирки. Но через мгновение в кухне появились мальчик и девочка примерно семнадцати лет – двойняшки. Они не стремились быть дружелюбными, пытаясь показать всем видом, что случайная прохожая – инородное существо в их устоявшейся затхлой жизни. Мила улыбнулась, и чтобы выразить свое расположение заметила, что всегда мечтала о двойне, ведь это очень удобно: роддом предстоит посетить всего раз. Ее юмор никто не оценил, всех интересовала содержание тарелок.

– Наконец-то жратва! – прогундосил Николай, выйдя к столу в одних трусах. Тело его было подзаплывшее, видимо от излишнего увлечения фастфудом. Его сестра наоборот была достаточно подтянута. Она носила бесформенную мужскую рубашку и широкие штаны. Ее стрижка была настолько короткой, что не сразу можно определить какого она пола. Лиза внимательно уставилась на лишнего в кухне человека, бесцеремонно уточнив у матери:

– А это еще кто?

– Это моя подруга и она немного погостит, – произнесла не очень уверенно Мария и предложила Миле сесть на расшатанный табурет. Дети с подозрением поглядывали на странную знакомую матери, не решаясь мучить ее вопросами, хотя сгорали от любопытства, и это было очевидно. Она для них была словно инопланетянка, непонятно откуда свалившаяся.

– Надолго к нам? – уточнила Лиза, нахально разглядывая грудь девушки. Белье Мила так и не купила поэтому легкая ткань не оставляла возможности фантазировать.

– На несколько дней. Зависит от некоторых обстоятельств, – уточнила Мила с улыбкой. Она почти не притронулась к еде, аппетита от стресса не было.

– Ты от кого-то прячешься? – насмешливо спросил Николай, громко и нарочито чавкая. Это был синдром единственного мужчины в доме, воспитанного неполноценной женской особью. Он ощущал псевдосвободу, уверяя себя в том, что главным человеком в доме может быть лишь обладатель яиц.

– Отстаньте от нее Христа ради! – пробурчала Мария, бросив грозный взгляд на детей. Доедали все молча в облаке напряженной тишины. Завершив процесс насыщения, дети даже не потрудились убрать со стола свои тарелки, а уж о «спасибо» и вовсе не шло речи. Мила вызвалась помыть посуду, чтобы помочь усталой женщине.

– Такую красоту попортите! – прошептала женщина, кивая на поблескивающий стразами маникюр.

– Ерунда! Я подумываю их снять!

– Кого снять? – нерешительно уточнила Мария.

– Ногти! Они искусственные.

– Да, с такими когтями разве можно что-нибудь делать? Никогда не понимала! – произнесла Мария, посмотрев на свои натруженные кисти, и стыдливо спрятала их в вытянутых рукавах старой кофты. Усталая женщина пожелала спокойной ночи и ушла спать.

Оставшись одна, девушка сняла платье, чтобы надеть старомодную ситцевую ночнушку. Подобную носила ее мать много лет назад.

– Уау, вот это тельце! – произнес девический голос, внимательно разглядывая изгибы субтильной фигуры. – Титечки двоечка – мой любимый размер! Можно потрогать?

Мила растерялась, а дерзкая девчонка приблизилась к ней очень близко и дотронулась до сосков, которые вмиг стали каменными.

– Ты случайно не лесбиянка? – улыбаясь, уточнило короткостриженое существо, чуть сжимая соски обнаженной девушки и не спеша убирать нахальные руки. Почему-то эта играла ее забавляла, ей стало любопытно, что смелый Гаврош сделает дальше. Проворная рука юной безобразницы скользнула между ног Милы, и ее пальцы начали активно исследовать лоно гостьи.

– Думаю, достаточно. Мы слишком мало знакомы, – прошептала Лиза тихо и прежде чем выйти с кухни пробросила:

– Мать взяла тебя в рабство? Круто! Если ночью замерзнешь – приходи, согрею!

Когда дерзкий Гаврош исчез с кухни, Мила печально вздохнула и принялась за мытье посуды. Спать совсем не хотелось, навязчивые мысли не давали покоя и, чтобы отвлечься, она усердно трудилась, стараясь не думать о завтрашнем дне. Через несколько часов кухня блестела. Девушка попыталась вспомнить, когда в последний раз нагружала так руки – это было до замужества в родительском доме, где был свод правил, одним из которых являлся призыв к труду: «ни часа без дела!». Ей казалось, что родительница специально нарожала много детей, чтобы заставлять их работать. Они то вымывали дом, то работали в огороде. Денег вечно не хватало, поэтому натуральное хозяйство очень выручало, и на столе всегда была какая-нибудь еда. Главное блюдо в меню было из картошки, ее подавали в разном виде – вареную, печеную, жареную. Однажды Мила сделала картофельные котлеты с чесноком, и это вызывало овации за столом. Даже мать одобрила старания девушки. Когда старшей сестре было двенадцать, та научилась делать заготовки про запас на зиму. Если в трудовом графике появлялись прорехи, все пять сестер читали или учились рукоделию. Мила была самой маленькой, но трудилась как все. Поблажек не было никому. Матери часто не было дома, она брала дополнительные дежурства в больнице, в которой работала медсестрой. Две старшие дочери перекладывали свои обязанности на малышей, угрожая расправой, если они нажалуются. Мила была очень упертая, поэтому все время ходила в синяках, но не ябедничала, мечтая поскорее вырасти и сбежать из-под гнета на свободу. Восемнадцатилетняя красавица, мечтающая вырваться из нищеты, хорошо шила и сооружала себе наряды из недорогих тканей, на которые она зарабатывала, намывая посуду по ночам в ресторане. Официанткой ее не брали, потому что обслуживали клиентов мужчины постарше, как в старинные времена – это была прихоть хозяина единственного в городке приличного ресторана. Она выглядывала состоятельных клиентов, надеясь встретить долгожданного принца, который спасет красавицу и увезет в счастливое и богатое будущее. В заведении бывали в основном одни и те же люди – местные толстопузы, которые были женаты на таких же объемных тетушках. Пару раз миловидному созданию предлагали стать любовницей, но она слышала не раз о минусах подобного положения.

– Мне нужен муж! – упорно заявляла юная Мила и под смешки в спину гордо уходила прочь.

Она умудрилась за серьезные деньги продать свою девственность, и это стало стартовым капиталом в большом городе, в который она переехала, как только получила финансовую возможность. С семьей перед отъездом упертая девушка рассорилась в пух и прах, мать не одобрила ее желание жить на большой земле, грозилась ее связать и держать как собаку – на привязи, но каким-то образом узнав, что дочь торговала телом, с позором вышвырнула ее из дома. Это стало точкой в их отношениях.

Перед тем, как выключить свет и залечь на свое спальное место, Мила с печальным вздохом оценила маникюр, который уже не выглядел так роскошно, как несколько часов назад.

– Это моя первая жертва, – прошептала она с печалью, надеясь, что в дне грядущем ее ждет приятное событие, и она снова обретет радость бытия.

На следующий день Мария ушла на работу, оставив Милу со своими безалаберными детьми.

– Блин, даже пожрать нечего, – прогундосил Николай, громко хлопнув дверцей холодильника. Она вскочила от неожиданности, но он не обращал внимания на очнувшуюся гостью, словно она была невидимкой. Вытащив масло и хлеб, ленивый Коля сделал себе бутерброд и ушел в свою комнату, щедро рассыпая крошки из жующего рта. Следом прибыла Лиза и, осмотрев скудные запасы еды, оставленные братом на столе, произнесла:

– Ненавижу нищету! Поскорей бы свалить из этого дома!

– Твоя мама много работает, чтобы прокормить вас с братом. Могла бы и сама рубли сшибать, а не висеть на шее матери. Не маленькая уже.

– Какая устаревшая пластинка! Не смеши меня своими нравоучениями! Ты сама-то много работала в этой жизни?

Мила не стала отвечать на ее вопрос, ожидая пока поросенок, рассыпавший крошки по кухне, уйдет в свою комнату, но Лиза не спешила оставлять ее в одиночестве.

– Так чего тебе здесь надо? Реально!

– Я ищу одного человека.

– Кого?

– Это пожилой мужчина. Говорят, весьма странный. Устраивал себе зиму летом, скупив все запасы сахара и соли.

Лиза рассмеялась. Она знала о ком идет речь. «Кощея Бессмертного» не любила вся округа за его жадность и чокнутость. Он был местным царьком и в каком-то смысле руководил пригородным поселком. Его предки основали это место, построив почти полтора века назад суконную фабрику и бараки для рабочих. Позже рядом провели железную дорогу, и предприятие начало стремительно разрастаться. За работой и в поисках лучшей жизни в эту местность потянулись люди, переселенцы становились полноценными жителями поселка, создавали семьи, в которых рождались дети. Затем фабрика разорилась, но прирост населения продолжался. Чтобы не оставлять людей без работы, предприниматели принялись за деревья, которых в округе было много и построили лесопилку, приносившую хорошую прибыль. Они заработали столько денег, что их хватило на несколько поколений.

– Ты можешь сказать, где он живет? – заинтересовано уточнила Мила.

– Тебе к нему не подобраться. Кощей не любит гостей. Вообще людей не любит, – усмехнулась Лиза.

– Как найти его дом?

– Он совсем недалеко отсюда. Хочешь, провожу?

Мила кивнула.

– Услуга за услугу: примешь со мной душ? – произнесла озорно дочь Марии, но тут же рассмеялась: – Расслабься! Я пошутила! Ты не совсем в моем вкусе. Мне блондиночки нравятся. Если бы ты зацепила, Лиза бы тебе такой лизинг устроила, ты бы с ума сошла от счастья.

Озабоченность и откровенность новой знакомой немного смутила Милу. Она уставала от общества дерзкого существа, это раздражение было дополнительным мотивом к переменам в жизни.

Замок Кощея был весьма скромен для миллиардера. Мила посмеялась над жадностью того, кто может позволить себе жить во дворце.

– Неужели он такой скряга, что и для себя денег жалеет? – возмутилась вслух девушка.

– Хотела бы я иметь столько бабла! – мечтательно произнесла Лиза.

– И что бы ты делала с этим баблом? На что бы потратила?

– Для начала гульнула бы, как следует! Накупила бы себе всего: тряпок четких, всякие приколюхи… И ела бы только в ресторанах или наняла бы клевую кухарку с фигурой, как у тебя и она бы для меня готовила голая на кухне…

Мечтательница не договорила, потому что врата кощеева царства распахнулись, и со двора выехал красивый старинный автомобиль. На заднем сидении виднелся старик – он недовольно повернулся в сторону Милы и сверкнул взглядом-молнией.

– Тебя должно было парализовать на месте!

Злобный Кощей повернул на тебя свои глазные яблоки!

– Лиза, иди домой!

– А ты?

– Мне нужно остаться. Я приду вечером.

Лиза недоверчиво посмотрела на одержимую какой-то бредовой идеей девушку и, равнодушно пожав плечами, поплелась прочь. Мила некоторое время рассматривала ее чуть сутулую спину и не девичью походку. Наверное, в семье ждали близнецов-мальчишек и ее появление было в каком-то смысле разочарованием.

Ее целью было проникновение на территорию совсем не сказочного замка. Медвежья берлога – так прозвала она это жилище, понимая, что внутри оно укрывает пособника супруга, превратившего ее несовершенную жизнь в нечто, чему название придумать сложно.

Кирпичная стена казалась бесконечной, Мила искала лазейку. Позади дома в крепком ограждении оказалась дверь, которая естественно была заперта. Видимо это был «черный» вход для прислуги. Немного потоптавшись возле непреодолимой преграды, охотница на медведя решила вернуться к главным воротам, как вдруг дверь закряхтела – кто-то открывал замок. Мила прижалась к стене так, чтобы выходящий не мог ее увидеть. Тучный мужчина неторопливо вышел, руки его были в крови, он нес что-то похожее на кишки. Углубившись в лес, который грозной стеной охранял тыл кощеевого царства, пухляк оставил гостинец для бродячих собак. Добряк-повар давно прикормил одинокую дворнягу с потомством и время от времени они появлялись на заветном месте, чтобы полакомиться отходами с барского стола. Пока колобок катился между деревьев с целью свершить свой привычный ежедневный обряд, Мила, сняв неудобные туфли, на цыпочках просочилась за ограждение. Это было настоящей удачей! В дом дверь тоже была открыта и через мгновение она была внутри.

Пахло вкусной едой и чем-то еще – возможно специями. В девушке проснулся звериный аппетит, и она скорчилась от неприятного урчания в кишках. Слышались два женских голоса – служительницы кухни обсуждали рабочие моменты, споря из-за соуса. Одна утверждала, что он был слишком жидкий, второй голос твердил: консистенция идеальна, иначе бы после ужина что-то осталось, но блюдо вычистил хлебом молодой хозяин. Вкатился круглый человек и командным тоном объявил о том, что обед перенесется на час, потому что старик уехал по делам, а его сын опять проспит почти до вечера, потому как вернулся лишь утром.

– Причем не на своих двоих! – понизив голос, прошептал толстяк сдерживая смешки. Он уже привык к безалаберности молодого мужчины и не критиковал его.

– Ведь неплохой человек, а интересы вращаются вокруг бутылки и карт, – проворчал один из женских голосов.

– И баб! – добавил второй, более хриплый.

Мила осторожно протиснулась по узкому коридору к лестнице, ведущей на второй этаж. Всего здесь было три уровня, тот, кто ей был нужен, беспамятствовал где-то выше, потому что на первом была хозяйственная зона.

Взору Милы открылся коридор с несколькими дверьми. Лакированные деревянные стены делали его мрачным, в конце на стене висел портрет красивой женщины в старомодной одежде. «Какая-нибудь пра-пра», – подумала незваная гостья и тихо прошмыгивала от одной двери к другой, слушая, есть ли за ними кто-то живой.

На третьем этаже в угловой комнате кто-то смачно сопел. Женская рука тихонько открыла дверь. Посреди небольшой комнаты стояла здоровенная кровать, посреди нее лежал ее гостиничный знакомый. Рот его был забавно приоткрыт, руки раскинуты в стороны.

– Что ж, дорогой, долг платежом красен, – выдохнула девушка, скинула платьице, под которым ничего не было, и запрятала его внутрь кресла под седалище. Затем юркнула к спящему мужчине под простыню и с трепетом ожидала, пока он проснется, предвкушая веселое приключение.

Глава 6 Тили-тили-тесто, я твоя невеста!

– Самое неприятное, что меня ожидает – выставят из этого дома на улицу. Что ж… хуже, чем есть, все равно не будет, а так… может, удастся хотя бы выручить немного денег, – размышляла Мила. Посильная помощь от грудастой скупердяйки Анны уже заканчивалась и нужно было решать финансовые проблемы. Разглядывая убранство комнаты, девушке казалось, будто она попала в другой век. Все выглядело старомодно: тяжелые помпезные занавески, старинная кровать, кресла, комод – будто их привезли из музея. Медведь заворочался и повернулся к ней, обхватив тяжелой рукой хрупкое тело. Сквозь сон он прижался к ней, и его ладонь пустилась в путешествие, изучая женские изгибы. На удивление Милы Медведь-лунатик мгновенно возбудился и был во всеоружии спустя всего несколько секунд. Чтобы раззадорить его, девушка нежно ухватилась за пульсирующий жезл и начала настойчиво двигать рукой, затем прижавшись всем телом к мужчине закинула на него ногу для удобства проникновения и насадилась на его могучий агрегат, плавно двигая бедрами. Медведь постанывал, но не просыпался. Мила положила его руку на свою грудь, и он автоматически начал сжимать ее. Секс со спящим мужчиной – такого в ее практике пока не было. Девушка почувствовала, как от трения внизу образовалась сладострастная воронка, возвещающая о приближении оргазма:

– Не останавливайся, милый, – прошептала она, жадно двигая бедрами. Еще и еще движение, дыхание перехватило, и тело ее выгнулось от удовольствия. В это самое мгновение глаза Медведя открылись, и он увидел перед собой довольное лицо Милы, которая эгоистично соскользнула с требующего продолжения соития члена.

Мужчина пару минут рассматривал ее, пытаясь идентифицировать. Он не сразу сообразил кто перед ним, а догадавшись, резко соскочил и, ошарашено уставившись на нее, грубо рыкнул:

– Какого черта ты здесь? Как ты оказалась в моей комнате?

– Милый, ты меня пригласил! Напряги мозги! Хотя, наверное, после такого количества выпитого ты и собственное имя не вспомнишь!

– Херня какая! – произнес он немного испуганно и резко дернулся, оказавшись на ногах.

– Если Бог хочет наказать человека, то он лишает его разума. Неприятно, правда? Просыпаешься неизвестно с кем и провал в памяти. Я так тебя понимаю.

– Из ресторана я уезжал вчера один! – победоносно произнес Медведь, радуясь своим просветлениям.

– Я не была вчера в ресторане. Ты ввалился в мое такси. И так рад был встрече, словно мы старые друзья! Кстати, у тебя очень красивый дом! С папой так и не удалось познакомиться…

– Остановись! – грубо прервал ее мужчина и осмотрелся по сторонам. – А где твоя одежда?

– Мне тоже это интересно! Ты снова оставил меня голой!

Медведь торопливо обшарил комнату, но нашел только туфли. На уточнение, где остальное, ответа не получил. Он ходил по своей спальне, словно раненый зверь. Очевидно, его пугала амнезия, и выпивоха никак не мог сопоставить все факты, чтобы решить главный ребус – как эта женщина оказалась в его постели?!

– Милый, я проголодалась! – девушка произнесла фразу двусмысленно, было не понятно, чего она на самом деле хотела – пищи или секса. – Иди ко мне! Повторим наши ночные кувырки!

Озадаченный мужчина начал ощупывать свою мошонку, чем насмешил Милу. Он напоминал маленького ребенка, который впервые обнаружил различия по половым признакам между дяденьками и тетеньками, и, изучая свой орган, внезапно осознал, что у его мамы такая висюлька отвалилась.

– Я не кончал! – вынес вердикт Медведь.

– Не мудрено, дружок! Мы оба старались прийти к финалу, но ты злоупотребил ядовитым зельем, и это сказалось на качестве последующих телодвижений.

– Что за бред!

Мужчина уселся в кресло, в котором было запрятано платье Милы. Она понимала, что если он его найдет, то она сиюминутно покинет его жизнь, мгновенно оказавшись за главными воротами. А вдруг его зад такой же чувствительный, как у сказочной принцессы, которая через кучу перин ощущала коварную горошину.

– Надо найти твою одежду и…

– Милый, мне некуда идти! Кроме тебя у меня никого не осталось.

– Что за чушь!

– Ты помог разрушить мою жизнь, и теперь у меня ничего нет и я говорю абсолютно серьезно. Квартира, где я жила, продана, а муж скрылся в другой стране и насколько я понимаю, какая-то тварь-пособница притворилась мной и полетела следом за этим… Ни документов, ни денег!

– Это ваши внутрисемейные проблемы. Я лишь выполнил его просьбу.

– Просьбу?

– Да, должен был продержать тебя сутки в оплаченном номере отеля.

– И что ты получил взамен? – спросила надтреснувшим голосом Мила. – Судя по обстановке, в деньгах ты не нуждаешься.

– Это все… не мое! Это отцовский дом. Я проигрался в тот вечер, и твой муж попросил оказать ему маленькую услугу в счет долга.

– Очень благородно! – произнесла Мила и не сумела сдержать слез.

Медведь молчал. Он хмуро наблюдал, как на его кровати сотрясается маленькое раненое существо, и ему стало жаль ее. Но чем он может ей помочь? Кто он есть? Приживалка, бездарный сын лесного магната, мот и гуляка, тратящий свое ежемесячное жалование на развлечения, прожигающий свою бездарную жизнь.

– Я что-нибудь принесу поесть. И воды, – тихо произнес хозяин спальни. Не желая слушать женские всхлипывания, он молниеносно натянул шорты и поспешно вышел из комнаты. Мила осталась одна. Немного успокоившись, она свернулась калачиком, снова размышляя о том, что ее ждет.

– Как будет, так и будет! – строго произнесла она, шлепнув себя по заду за то, что разрыдалась перед этим сухарем. Шантаж слезами – это не было ее коньком. Девушка предпочитала более изысканные способы завоевания мужского внимания. Закрыв глаза, она решила немного расслабиться и отдохнуть в ожидании питания. Ее сознание отключилось, и девушка провалилась в глубокий сон.

Мила вскрикнула, увидев возле кровати недовольную даму с крючковатым носом.

– Хозяин будет не доволен, когда узнает! Вообще-то он запрещает таскать в дом уличных девок!

Судя по всему, это была одна из женщин, голоса которых гостья слышала на кухне, когда проникла в дом.

– Вы ошибаетесь. Я не уличная девка. А где… – Мила вдруг поняла, что не знает имени человека, в постели которого лежит и с опаской посмотрела на строгую даму, которая не сводила с нее глаз. – Где мой будущий муж?

Слова слетели сами с языка, и девушка с трудом удержалась, чтобы не начать извиняться на оговорку.

– Вы невеста Алекса?! – женщина была явно ошарашена. – Какая радость! Господи, мы все молились, чтобы это когда-нибудь произошло. Алекс всегда утверждал, что никогда не женится назло отцу.

– Да, он говорил, что у них… непростые отношения…

– Алексей Алексеевич человек непростой и немного скуповат, но все-таки нельзя сказать, что он несправедлив.

Дама охотно подсела на край кровати и торопливо защебетала о том, что после смерти супруги хозяин дома помрачнел и отвернулся от детей, которых воспитывали наемные няньки. Младший сын погиб, остался Алекс, который рос как сорняк, и не удивительно, что стал таким отчужденным и грубым.

– Почему вы называете его Алексом?

– Он так распорядился. В этом роду принято старших сыновей называть Алексеями – такая традиция. Если вы выйдете замуж за сына хозяина и родите мальчика, он должен буде получить это имя.

Мила поразилась, как резко поменялось отношение этой женщины, пять минут назад она презирала обнаруженную голую девицу, а теперь с таким теплом смотрела на нее, словно была ей близкой родственницей. Экономка была старой девой и служила при Алексее Алексеевиче много лет. Она была влюблена в своего хозяина и мечтала, что когда-нибудь он разглядит в высокой жилистой женщине страстную натуру, но этого не произошло, и она смирилась с этим фактом, чувствуя себя счастливой в присутствии предмета обожания. Узнав, что девушку зовут Мила, она очень обрадовалась:

– Вы не шутите? Мила – это Людмила, верно?! Меня зовут также! В этом определенно есть знак свыше! Я больше всех молилась, чтобы здесь появилась молодая барышня, которая бы вдохнула в этот дом энергию молодости. Иногда тут так тихо… как в склепе! Нам не хватает тепла и… детского смеха.

Людмила обратила внимание на поднос с подсохшим бутербродом и, всплеснув руками, произнесла:

– Девочка моя, да ты же голодна! Идем на кухню! Наш Василий приготовил чудесное жаркое из ягненка.

– Звучит очень соблазнительно, но я не могу пойти на кухню… Моя одежда! Алекс подшутил надо мной и спрятал ее куда-то, видимо, чтобы я не сбежала!

– Это в его духе. Он с детства озорничал и делал так, как нравится ему. Тебе придется заняться его перевоспитанием. Я что-нибудь посмотрю у себя. Изысканный наряд я вряд ли подберу…

– Вы очень меня обяжете, – просияв, произнесла Мила, положив руку на ладонь сухой дамы, этот жест ее растрогал, и та торопливо вышла из комнаты.

– Господи, как я буду выкручиваться из всего этого? – прошептала растеряно Мила, боясь даже представить реакцию Алекса на ее случайную выдумку. Радовало ее только одно: у нее в этом доме появился союзник, ведь один в поле не воин!

Мила тонула в большом халате, выданном заботливой женщиной. Обслуга столпилась вокруг нее, и все внимательно наблюдали, как она уплетает еду.

– Ты ешь как голодный беспризорник! – пробурчал Василий.

Мила помычала, показывая свое восхищение от еды, мясо таяло во рту и ей казалось, что ничего прекрасней она не пробовала в своей жизни. Толстяк был доволен ее реакцией. Его давно никто не хвалил, все привыкли, что он хорошо готовит. А искусному повару так не хватало комплиментов его блюдам.

– Я сделаю для тебя десерт! – обрадовался он и поспешил к холодильнику.

Не понравилась Мила женщине напоминающей сову, та хмуро разглядывала ее и не скрывала своего недовольства. Валентина не терпела чужих в доме и постоянно ворчала:

– Это я заподозрила, что в спальне Алекса кто-то есть! Он украдкой пытался сделать бутерброд, от обеда отказался, сказав, что хотел бы съесть его в своей кровати. Он раньше никогда не ел в кровати! Только когда болел, а это было очень давно, когда Алешенька еще пешком под стол ходил.

– Вот и я говорю: время перемен, радостно воскликнула Людмила и хлопнула сослуживицу по плечу.

Наевшись, Мила откинулась на спинку стула и довольно произнесла, похлопав себя по животу:

– Это было великолепно, Василий! Вашей жене невероятно повезло!

– Я не женат, – немного грустно произнес он.

– Может, все вместе попьем чаю? – задорно предложила Мила.

Все трое служителей замка Кощея растеряно переглянулись, будто девушка предложила всем раздеться донага и пробежаться по округе. В этом доме было негласное правило – каждый сверчок знай свой шесток. Никогда хозяева и обслуга не садились за один стол и активность невесты сына главнокомандующего, конечно, обескуражила их.

– Хорошая идея! – первой очнулась ее тезка и, обрадовавшись, помчалась за джемом, Василий нес заварку и подоспевший кипяток.

– Вам кружку из сервиза? – уточнила немного надменно Валентина. Ей нравилась идея общего чаепития, но она понимала, что статус от этого не изменится. Для нее это выглядело так: глупая принцесса облачилась в добродетель, чтобы вызвать симпатию обитателей пока чужого для нее дома.

– Мне туже посуду, что и у вас, – пожав плечами, ответила Мила, ее слова усладили слух пухлой женщины и она, кивнув, изобразила подобие улыбки.

Громкоголосый Василий рассказал о своих питомцах, которых прикормил в лесу. История была проста, но он детально описывал встречу в одно прекрасное утро со «страшным» зверем. Подозревая, что это волк, и он готов наброситься и растерзать напуганного мужчину, который тут же бросился наутек. Долго его преследовало свирепое животное и настигло возле самой двери в стене, которая оказалась в тот момент закрыта. Василий закрыл глаза, и мысленно простился с жизнью, а зубастое существо, вместо того, чтобы загрызть его, облизало руки. Так они и подружились.

– Пока бежал-то, поди, в штаны припустил, – прокудахтала Валентина, отпивая из блюдца чай. Все переглянулись и после рассмеялись так громко, что не заметили появление в кухне хозяина дома.

– Я смотрю, сегодня у всех выходной? Что тут за сбор? – недовольно проскрипел старческий голос. Милу сковал холод, почему-то ей было страшно обернуться, будто за ее спиной стоял страшный монстр, который мог легко разорвать жертву на кусочки, как только она заглянет в его налитые кровью глаза.

Все замолчали и опустили глаза, как нашкодившие сорванцы. Первой ожила Людмила:

– Радость в нашем доме, Алексей Алексеевич, ваш сын собрался жениться.

– Вот как? И на ком интересно? Неужто нашлась отчаявшаяся особа, которая осмелится связать судьбу с этим болваном и лентяем?

– Так вот она, тут! – прокряхтела Валентина, кивнув на девушку.

Пришло время ожить застывшей от ужаса статуе, Мила медленно поднялась и, повернувшись к наводящему на нее страх человеку, тихо буркнула: «здрасьте».

– Я смотрю, вы уже обживаетесь? – смерив ее взглядом, произнес отец «жениха».

– Она испачкала одежду, пришлось застирать. А я дала ей свой халат, – вступилась быстренько Людмила, незаметно подмигнув одеревеневшей девушке.

Алексей Алексеевич сделал жест рукой и вышел из комнаты.

– Иди за ним! – шуганула ее Валентина, прибираясь на столе. – Вранья он не любит, и ежели чего – быстро выведет на чистую воду!

Напутственные слова покоробили Милу, она шла, склонив голову, будто ее вели на казнь. Дом изнутри оказался больше, чем казался снаружи. Ей пришлось спускаться вниз по лестнице на цокольный этаж, на котором располагалась просторная библиотека, совмещенная с кабинетом.

Массивный стол с кожаным креслом для хозяина и не особо удобный стул для того, кто держит слово перед главенствующим.

– Что это за ерунда с женитьбой? Потрудитесь мне объяснить! Как вас по имени?

– Мое имя Людмила, но вы можете называть меня Мила… Что касается женитьбы… Наверное, я опережаю события, Алексей Алексеевич. Ваш сын, конечно, человек своенравный, но… я уверена, что мы с ним… будем чудесной парой!

– Он никогда не приводил девушек в этот дом!

– Я знаю. И меня он, можно сказать, не приводил. Я настояла на этом. Я привыкла к серьезным отношениям и… не терплю посещение гостиниц, к примеру!

Старик внимательно рассматривал ее, словно пытался просканировать, прочитать мысли. Было ощущение, что он понимал, что сидящая напротив леди лжет. Мила пыталась выглядеть спокойной и не волноваться, но ее организм дрожал, она ощущала себя кроликом перед удавом.

– Мне нравится ваша самонадеянность. И вера в то, что из моего сына выйдет какой-то толк. Я ведь лишил его наследства, и после моей смерти деньги перейдут в разные благотворительные фонды. Я знаю, меня считаю скрягой, но я не вижу смысла в расточительстве. Зачем жить в доме с сотней комнат, если использоваться не будет даже треть жилой площади?

В его словах был здравый смысл, и Мила закивала, демонстрируя, что понимает, о чем идет речь.

– А как же история с зимой посреди лета?

– Вы про солевую насыпь? О, это не моя агония! В одном журнале писали статью, и редакция решила снять меня в снежной долине, но мое здоровье не позволяло совершать авиаперелеты. Они выкрутились подобной глупостью. Для местных жителей это выглядит блажью чокнутого богача, но поверьте, проще было согласиться! Отказаться от материала я не мог, статья была необходима в рекламных целях моего бизнеса. Кто-то пустил слух, что моя империя переживает закат. Поверьте, это очень неприятно, когда хоронят раньше времени.

Мила слушала оратора с живым интересом. Он вовсе не был Кощеем, добрый взгляд становился строгим при необходимости, а в чертах лица было благородство и порода.

– Если вам удастся изменить моего сына, поверьте, вы почувствуете что такое настоящая роскошь! Я сделаю вас наследницей, как и его. Как вам такая идея?

– Что вы, я сосем не охотница за чужими миллиардами! Нас связывают… чувства на другом… уровне!

– Не лгите! Я знаю, что такое истинные чувства, и имел честь испытать их. В вас что-то есть: дерзость, отчаяние… Ощущение, что вам нечего терять! Что ж, я вам не враг, но и не друг, – запомните это!

– Для чего вам все это? – тихо спросила Мила, глядя внимательно в глаза, сидящего напротив человека.

– Скажем так: я чту традиции моих предков. А другого сына у меня нет.

Мила тяжело вздохнула, понимая, что впуталась в нехорошую историю, в которой пока очень сложно предсказать не только финал, но последующее развитие сюжета. Хозяин дома нажал кнопку, и через мгновение появилась Людмила.

– Пересели эту девушку в гостевую спальню рядом с твоей комнатой! Я, конечно, понимаю, что современные нравы отличаются от тех, к которым я привык, но, тем не менее, до свадьбы негоже жить вместе жениху и невесте, ни в этом доме.

Старик сделал жест, который позволял обеим женщинам покинуть помещение. Мила поспешно встала и поплелась за Людмилой. Алексей Алексеевич внимательно смотрел ей вслед, что-то настораживало его в этой девице, но в целом она ему нравилась.

Глава 7 На войне как на войне

– Как ты смеешь? Меня не было всего пару часов! – прокричал Алекс, швырнув на кровать пакет с одеждой. Мила сидела на кровати своей спальни и была весьма напряжена, наблюдая, как его настроение искрит злостью. Медведь влетел, сверкая глазами и клацая зубами, он чуть не набросился на нее прямо с порога. Девушка смотрела на него по-детски наивно, словно не понимала причину его ярости. Маска невинности только усугубляла его негатив, и он с трудом сдерживался, чтобы не залепить ей хорошую пощечину.

– Мне объявили, что моя невеста по указанию моего отца поселится в моем доме! Я думал, что это розыгрыш и чуть не выбросил эту старую каргу в окно. Тогда подключился поварёшка, и начал нахваливать милую нимфу, которая оценила его чудное жаркое! «Не волнуйтесь, – произнес он, подмигнув, – к свадьбе откормим вашу куколку!». Потрудись-ка объяснить мне, куколка моя, что произошло за время моего отсутствия?

– Я проснулась, а тебя не было. В комнате стояла женщина… она меня напугала… Я не знала твоего имени и что-то ляпнула, а вышло вроде как… что я твоя невеста… Она сразу стала такой дружелюбной… И обрадовалась! А потом рассказала всем о нашей с тобой свадьбе…

Медведь шатался из одного угла комнаты в другой, недобро поглядывая на скукоженную девушку, которая казалось, уменьшалась с каждым произносимым звуком.

– Неудивительно, что муж бежал от тебя без оглядки! От такой идиотки любой помчится прочь с такой скоростью, что из задницы повалит дым.

Мила замерла на мгновение, затем пронзительно посмотрела на него.

– Зачем вы меня топчете? Я и так на самом дне. Почему-то мне казалось, что больнее уже не будет, но вы настоящий мастер! Думаю, унижение других – ваш конек. Хоть в чем-то вы преуспели!

Алексу стало немного не по себе, но он не спешил извиняться, ведь во всем, что произошло, считал виноватой ее. Мила с трудом сдерживала слезы и торопливо покинула спальню.

– Женщины, – выдохнул он и поспешил за ней. Застал он ее в своей спальне, облачающуюся в платье, которое появилось чудесным образом. Оно было очень мятым, очевидно хитрая Мила очень не хотела, что он его обнаружил.

– Куда ты собралась? – непонимающе уточнил мужчина, наблюдая, как она вскарабкивается на каблуки.

– Куда-нибудь! Лучше ночевать на вокзале, чем выслушивать оскорбления!

Он резко схватил ее за руку и бросил на кровать, тихо прорычав:

– Ты останешься здесь! Ты заварила эту кашу, тебе ее и расхлебывать!

– Какая разница? Просто скажи, что снял меня в гостинице, и я цинично обманула всех!

– И притащил в дом моего отца?

– Тогда скажи правду – что я коварно проникла сюда, пока ты спал, опять же облапошив всех!

– И я притащил тебе еды в кровать? Чтобы я не сказал, это будет выглядеть слишком глупо и неправдоподобно! Ты останешься, и мы будем играть в «жениха и невесту», но я твою жизнь превращу в ад! То, что сделал с тобой твой муж, покажется тебе цветочками!

Алекс так разозлился, что казалось, его разорвет от бешенства, он торопливо направился прочь, чтобы снять стресс в спортзале и не размазать Милу о стену. Теперь отчасти она стала пленницей и ей придется прикладывать усилия, чтобы сделать свою жизнь не очень тошнотворной. Она забрала халат Людмилы и отправилась в свою комнату.

Поздно вечером раздался робкий стук, и на пороге комнаты появилась Алекс, который был очень недоволен отказом Милы отужинать с его отцом.

– Мое лицо опухло от слез. Я бы испортила ему аппетит, – пробурчала Мила недовольно.

– В пакете кое-какая одежда…

– Я видела. Она ужасна!

– Простите, ваше величество! Вы бы предпочли Кристиана Диора?! Если ваш слуга получит от вас кошелек с золотыми монетами, он помчится быстрее ветра и принесет вам ворох самых дорогих нарядов! Все, что вашей душе будет угодно.

Его язвительный тон раздражал Милу. Закончив свой иронический монолог, Алекс снял халат, под которым был абсолютно голый и подошел к ее кровати.

– Еще чего! – прошипела она, закутавшись в пододеяльник.

– Я предупреждал: мне нужен половой акт хотя бы раз в день.

– Тогда пойди в свою комнату и займись любовью с тем, кого ты любишь больше всего на свете – с самим собой!

Медведь лишь усмехнулся в ответ на ее шутку и ринулся к кровати, через мгновение он уже лежал на ней и пытался раздвинуть ее ноги. Она завизжала так, что казалось, задрожали стены. В соседней комнате послышалось шебуршание – активизировалась Людмила, спешащая на помощь. Алекс резко вскочил и накинул халат.

– Что случилось? – торопливо уточнила она, увидев напуганное лицо Милы и давящего злостью Алекса.

– Мне показалось, в углу мышь, – виновато произнесла Мила, опустив в глаза и густо покраснев. Ей больше не хотелось лгать этой доброй женщине и ее щипало чувство вины, чего раньше с ней не было.

– Я тоже прибежал на крик! – врал мужчина. – Дорогая, я уверяю тебя, здесь нет ни единой души помимо тебя!

Людмила недовольно посмотрела на Алекса, пожелав «спокойной ночи» направилась к выходу, но у дверей остановилась и, не поворачиваясь, порекомендовала ему запахнуть халат.

– Завтра поговорим, – процедил сквозь зубы неудовлетворенный мужчина и покинул спальню, оставив Милу в раздумьях. Она чувствовала, что объявлена война, но ничья в таких случаях бывает весьма редко. Чего ожидать от своего соперника она не знала, прекрасно при этом понимая – опасен не сильный, а мстительный.

Завтрак был слегка напряженный. Алексей Алексеевич читал газету, Мила ела кашу, а Алекс, умяв несколько сосисок с горчицей, ждал возможности остаться со своей «невестой» наедине. В столовой не было простора, как когда-то в кухне Милы, она чувствовала себя немного скованно.

Мебель была весьма простая – плетеная, вокруг все было в салфетках, будто они сидели у кого-то на даче. Помимо стола в комнате находился посудный шкаф, в котором блестели расписные тарелки. Он был раритетом и, судя по виду, намного превосходил по возрасту хозяина дома.

– Мила, у вас сегодня нет планов на день? – степенно уточнил Алексей Алексеевич, отложив ежеутреннее чтиво.

– Нет, – растерянно произнесла она.

– Я хочу порыбачить. И если вы составите мне компанию, буду очень рад!

– Я бы с удовольствием побывала на природе! Рыбак из меня, наверное, не выйдет, но я постараюсь не испортить вам настроение.

Алексу явно не пришлась по вкусу эта идея, он сделал вид, что спохватился и торопливо произнес:

– Радость моя, а как же твой чемодан с вещами?

– Чемодан с вещами? – вторила Мила, не понимая о чем речь.

– Ну, да! Твою одежду мы должны забрать в городе!

Алексей Алексеевич вопросительно смотрел на парочку, изъясняющуюся весьма непонятно.

– Я могу забрать в другой день! Думаю, я от лично проведу время с твоим папой! – последнее слово она выделила, на что отреагировали оба мужчины, причем каждый со своей эмоцией.

– Значит, я скажу, чтобы твой чемодан доставили сюда?

Что именно имелось в виду под этой фразой, девушка не понимала и заверила, что сама решит этот вопрос. Алексей Алексеевич ушел переодеваться, объявив, что будет ждать спутницу внизу у машины через полчаса.

– Ты не можешь с ним поехать, – прошептал Алекс.

– Почему?

– Потому что твой язык неконтролируемый, ты случайно наболтаешь какой-нибудь белиберды и мы увязнем!

– Я буду осторожна, – заверила Мила и торопливо добавила:

– Откуда я взялась?

– Аист принес, наверное! Ты что? Совсем глупая?

– В твоей жизни… откуда я? Где мы познакомились? Он наверняка спросит?

– Придумай что-нибудь, потом перескажешь! Ты ведь у нас такая выдумщица!

Медведь снова нарычал и, найдя внизу бокового шкафа бутылку виски, отправился во двор. Наткнувшись на Валентину, отдал распоряжение, чтобы повар пожарил ему кусок мяса и подал через час в беседку на улице.

Мила натянула костюм и кроссовки, купленные для нее заботливым «женихом». Плюшевый изыск со стразами на ягодице был ярко-розового цвета, он был слегка маловат и с кроссовками, которые были на два размера больше, смотрелся весьма комично.

– Мики Маус недоделанный! – выругалась она, разглядывая себя в зеркале и пока добиралась до автомобиля, где ее ожидал Алексей Алексеевич, пару раз споткнулась.

Старик оценил ее наряд, но ничего не сказал. В старинной машине они некоторое время сидели молча. Мила внимательно рассматривала необычное древнее авто, не понимая, что ценного в этой консервной банке, когда есть современные и очень удобные модели, позволяющие чувствовать себя внутри комфортно и защищено.

– Это «Эмка». Ее первые пробеги были примерно в сороковых годах. А в войну на таких красавицах ездили военачальники.

– Эмка – это имя? – осторожно спросила Мила, понимая, что вероятнее всего вопрос глупый. Любитель раритета громко рассмеялся и пояснил, что машину так и называли, а в иное время она носила прозвище «черный воронок».

– Мы поедем к реке или озеру? – девушка поспешила перевести тему, боясь занудного исторического повествования. – Я никогда не ловила рыбу!

– Я тоже, – спокойно произнес пожилой человек.

Мила уставилась на него непонимающе.

– Ваша одежда – это невыносимо! Я опасаюсь предположить, что придет в том чемодане, о котором говорил мой сын.

– Почему? – осторожно уточнила Мила.

Он кивнул на ее блестящий маникюр, сделанный в хорошем салоне в течение нескольких часов. Лак немного потрескался в момент отмывания кухни уборщицы Марии, но стразы почти все были на месте.

– Забудьте о чемодане! У моего сына должна быть прилично одетая жена. Я немного разбираюсь в этом и возьму на себя решение этого вопроса.

Безвкусным пожилого мужчину было сложно назвать. Он предпочитал вещи просто кроя, но из качественных тканей. Летом предпочитал носить лен, а зимой шерсть. Так как когда-то в его роду были владельцы суконной фабрики, он посчитал своим долгом разбираться в том, в чем знали толк его предки. Светлые тона ему очень шли, и в них он выглядел намного моложе.

Мила опасалась рейда по бутикам в компании пожилого миллиардера, ведь она вероятнее всего встретит кого-нибудь из знакомых. Тут же пойдут сплетни, что неудачница выловила себе древнего любовника, чтобы оставаться на плаву. А ее плюшевое облачение станет басней в устах модниц как минимум лет на пять.

Автомобиль въехал в город, в котором она прожила последние семь лет, как ей казалось припеваючи. Водитель игнорировал поворот к центру и свернул на незнакомую ей дорогу. Немного в стороне от проносящихся автомобилей стоял огражденный небольшой особнячок, ворота которого распахнулись, как только он попал в поле зрения пассажиров. К «черному воронку» спешил улыбающийся мужчина, чтобы помочь пассажирам выбраться из плена металлической конструкции.

Внутри особняка все было отделано мрамором. На парадной лестнице появилась странная пожилая женщина, как Миле показалось, похожая на диву эстрады. В ее руке был длинный мундштук с дымящейся сигаретой, а платье подчеркивало весьма стройную фигуру, которой могли бы позавидовать многие молодые девушки.

– Мой старый друг, – произнесла бархатистым голосом дама, и протянула руку. – Прости за это слово, определяющее дистанцию, которую мы с тобой почти преодолели.

– Я планирую еще пожить! Хотя стар – не буду спорить. А ты не меняешься!

– Не лги, бесстыдник!

Женщина с цветочным именем Лилия в прошлом была балериной. У нее была идеальная выправка и изящные движения. С Алексеем Алексеевичем их связывал роман в далеком прошлом, еще до смерти его супруги. После того, как их страсть угасла, он помог ей открыть дом моды, который в прежние времена имел прекрасную репутацию. Теперь подобные ателье вытеснили мировые бренды, но у Лилии была своя клиентская база, и ее предприятие было на плаву, хотя они не шиковали. Контора Лилии специализировалась на пошиве одежды из натуральной дорогой ткани. Ее мастера выполняли заказы любой сложности, но обходилось это в весьма круглую сумму.

– Ты хочешь заказать еще один льняной костюм? Или просто соскучился по мне? – улыбнулась она, выдув алыми губами сигаретный дым.

– Мне нужен приличный гардероб вот для этой особы!

Ярко-накрашенные глаза оценивающе рассматривали молодое тело, в них мелькали едва уловимые искорки ревности.

– Ты решил следовать современной моде и завести себе любовницу, которая годится тебе во внучки?

– Я не так стар, моя дорогая! Скорее, в дочки! Это невеста моего сына.

– Твой бунтарь наконец-то образумился? – удивленно произнесла она и с интересом уставилась на Милу. – Как же вам удалось его укротить?

Мила лишь пожала плечами, чувствуя, что этой женщине не нужен ответ на вопрос, это скорее просто вежливость и проявление уважения к человеку, которого она знала давно. Ну и женское любопытство, конечно же.

Алексей Алексеевич поспешил в комнату отдыха, скомандовав снять мерки с Милы. Сразу несколько рук обмерили ее с ног до головы. Она ощущала себя тряпичной куклой, которой играют злые дети. В королевстве Лилии девушка провела несколько часов. Ее никто ни о чем не спрашивал: ни о вкусовых предпочтениях, ни о пожеланиях, все решали за нее. Двое мужчин стояли напротив нее и о чем-то бурно спорили на иностранном языке. Активно рисуя что-то на желтоватых листах, тыкали ими друг другу в лицо и иногда указывали на какую-либо часть тела Милы.

– Наверняка в их эскизах нет откровенных декольте и коротеньких платьев, полупрозрачных кофт и нарядов, оголяющих спину. Без этого оружия мне никогда не укротить моего дикого Медведя! Неужели меня ждет провал, и я останусь без добычи после сезона охоты? – размышляла девушка, представляя, что в перспективе из-за прихоти старикашки она будет выглядеть так же скучно, как супруги важных чиновников. Разве может леди «Синий чулок» вызывать страсть?

– Через пару дней привезут первую часть твоего нового гардероба, – довольно произнес пожилой мужчина. – Ну что, дитя, едем домой? Хорошо бы пообедать! Хотя… нам еще нужно купить тебе обувь!

– Да, и белье неплохо было бы купить. Я уже несколько дней хожу без трусов.

Мила уловила встревоженный взгляд водителя и, спохватившись, испуганно уставилась на старика, а он лишь рассмеялся, ничего не сказав.

– Ты знаешь, куда ехать? – уточнил он у Милы. – Я уже не силен в женском белье. Была у меня знакомая француженка – у нее был свой салон белья. Чудесная женщина! Умерла к несчастью.

– Можно я и обувь выберу сама? – еле дыша, спросила Мила и, получив разрешение, захлопала в ладоши. – Да, еще мне нужны крема для лица и тела. И косметика! Я чувствую себя совершенно голой без пудры.

Девушка вошла в раж, обрадовавшись возможности целительного шопинга. Все-таки жизнь с нуля – это не так страшно. Конечно, если рядом с тобой тот, кто может оплатить твои потребности.

Глава 8 Не заниматься имитацией

Алекс объявил, что едет на несколько дней на охоту с друзьями. Отцу он в шуточной форме предложил приглядывать за его «будущей женой», тем более, что по его наблюдениям они уже как одна семья. Алексей Алексеевич отправился в свой кабинет, заниматься бумажной волокитой, костеря прибывшего курьера за оставленные жирные пятна от немытых пальцев на упаковочной бумаге, которая таила внутри кипу важных документов, требующих пристального внимания.

– Разве можно нанимать на работу свиней?! Он везет документацию почтенному человеку! – сетовал старик, удаляясь в свой кабинет.

– На охоту с компанией? Разве у тебя есть друзья? – не скрывая недовольства, поинтересовалась Мила, когда они остались в столовой вдвоем.

– Это имеет значение?

Мила пожала плечами и продолжила жевать крольчатину, но уже без энтузиазма. От этой новости у нее ухудшился аппетит, а какова причина внезапной злости она не могла себе объяснить. Кто для нее этот человек? Просто мерзавец, приложивший усилия к тому, чтобы растоптать ее жизнь. Какие у него есть достоинства помимо того, что находится в районе паха? Пожалуй, никаких!

– Мне плевать на него! – произнесла девушка своему отражению и поправила полупрозрачную сорочку на тоненьких бретельках, которую купила во время выезда в сопровождении щедрого хозяина дома. К счастью Алексей Алексеевич предпочел остаться безучастным в выборе белья и терпеливо ждал ее в течение часа в автомобиле. Примеряя кружевной изыск в примерочной бутика, она думала о своем Медведе. Ее возбуждала мысль, что эта маленькая ткань может легко треснуть в его крупных руках. Не спалось. Мила ворочалась, думая о том, что утром Алекс уедет, и будет долго находиться вне поля зрения.

– Наверняка там будут шлюхи! – зло шептала она, вспомнив его слова о необходимости «спускать курок» хотя бы раз в сутки. – А кто будет спускать мой курок?!

Мила решительно вскочила с кровати и, сделав несколько глубоких вдохов, направилась в берлогу Медведя, который вероятно видел уже десятый по счету сон.

Алексу тоже не спалось. Его смешила странная ситуация с живущей здесь женщиной, которую все считают его невестой. У него было смешанное чувство – он ненавидел ее за наглость и восхищался отчаянной смелостью. Это как при неумении кататься на лыжах – вскарабкиваться на самую высокую гору. Мысль о наличии обнаженного женского тела в шаговой доступности его будоражила.

– Это как Wi-Fi в твоем доме: тебе его установили, а пароль ты потерял! – пробубнил он, в очередной раз переворачиваясь. Кровать вдруг стала неудобной и ткань раздражала. Дверь скрипнула, он подскочил и уселся, почему-то очень сильно обрадовавшись, будто застал крадущегося Деда Мороза с подарками. В его спальню проскользнула Мила. Из приоткрытой двери ее немного освещал коридорный свет, и выглядела она полуголой.

– Что-то случилось? – спросил Алекс излишне заинтересовано без тени иронии, но при этом внимательно разглядывая ее стройный силуэт.

– Мне… приснился кошмар.

На мгновение мужчина замешкался, чувствуя почему-то себя неловко, а затем протянул к ней руку и она села рядом на кровати. Оба думали об одном и том же, но никто не знал, как перейти к любовной прелюдии. Мила, ощущая тепло его тела, испытала легкое головокружение. В комнате было темно, поэтому выражения их лиц затерялись во мгле. Пахло терпкой туалетной водой. Неужели он ждал ее? Хотя… он мог полениться приводить себя в порядок с утра и просто приготовился заранее к поездке, ведь вставать надо ни свет, ни заря.

Алекс оценил новую вещь в скудном гардеробе своей «невесты» и искренне удивился, что она потратила деньги на красивое белье. Неужели она думала о том, чтобы порадовать его? Хотя… она отлично знает, что на всех мужчин производят впечатление эти кружевные минимализмы, а с ее запросами она наверняка переспит с самим дьяволом, лишь бы выудить из него денег!

Он вздрогнул, когда к плечу прижались ее нежные губы, не спеша и мягко она касалась кожи. В темноте эти ощущения были острее и… трогательнее. Ее горячее дыхание и тоненькие пальцы… Было немного щекотно, когда она проводила рукой по мужской рельефной груди.

– Мне нравиться твое тело, – прошептала она, и губы вновь отправились в путешествие по его чувствительной коже, но когда сомкнулись вокруг соска, он тихо отстранил ее:

– Что ты делаешь?

– Импровизирую, – улыбнулся ее голос.

– Тогда спускайся ниже… Один знакомый артист говорил – лучшая импровизация та, что предсказуема.

Мила языком повела по чуть вздрагивающему крепкому прессу, опускаясь ниже и ниже… Легким движением руки она опрокинула Медведя на кровать. Главенствовать в постели ей было не впервой, но так не хотелось дублировать ситуацию с Иваном. Она решила немного его подразнить. Увлажнив ладонь, мягко сдавила почти готовое к бою оружие и, услышав ответный слабый стон, поняла, что ее напор нравится приручаемому зверю. Движения ее были немного грубы, но в меру, она не стремилась причинить боль, ей очень захотелось поработить его. В сообществе всезнающей Анны бесконечно повторялось: главный рупор женских желаний – член мужчины, именно через него можно прокричать миллионы своих желаний во Вселенную, которая ответит щедрыми подарками, главное понимать, что действительно хочется.

– Запомните важную деталь: все зависит оттого, кто перед вами, Старик Хоттабыч или Золотая рыбка, – поучительно твердила вдова со стажем. – Представители первой категории могут многое, а потребности у них не особо серьезные, если только ваш клиент не обожрался виагры! Золотая рыбка – исполняет любые желания, но чтобы ее поймать, надо приготовить невод (имелось в виду тело) и забрасывать его в море (соблазнять)!

Словом в головы девушек спускалось много помоев, которые грудастая женщина называла «инструкция по выживанию в мире мужчин».

– Почему ты остановилась? – насторожено уточнил Алекс.

– Фантазии всякие лезут в голову! – произнесла она и начала вскарабкиваться на него.

– Ты не хочешь побыть еще немного там внизу? – в голосе человека, лицо которого надежно укрывала тьма, звучали жалобные нотки.

– Не сегодня! – немного сухо отчеканила Мила и вмиг оседлала своего Медведя.

Его крупный пенис такой напряженный, с вздувшимися венками требовал внимания, ей захотелось вобрать эту плоть в себя глубоко, чтобы быть единым целым с этим мужчиной, слиться с ним в экстазе и задыхаться от страсти, накалившей ее тело до предела. Она неистово раскачивала бедрами, словно свершала какой-то колдовской ритуал. Ее мятежность нравилась Алексу, он насаживал ее сильнее, стремясь проникнуть в нее еще глубже. Навязчивые мысли, связанные с прошлым опытом, не давали расслабиться полностью, но когда она почувствовала на своих ягодицах сильные руки, задающие бешеный ритм телодвижений ее оболочка будто начала фосфориться от удовольствия, а в голове звучали радостные залпы пушек. Оба тела двигались так, словно были подведены к электричеству. Через некоторое время ее организм превратился в миллион малюсеньких островков счастья, на каждом из которых устроили праздник оргазма, и она готова была закричать. Она откинула голову назад и выгнулась, из ее гортани вырвался благословенный стон – победный клич, что охота этой ночью прошла удачно. Медведь в момент сорвал ее с себя и, уложив на живот, уперся своим жезлом между ягодиц. Она запаниковала, потому что не была сторонницей анального секса и побоялась, что он войдет сзади, но Алекс зажал член между ее ягодицами и через мгновение расплескался теплым фонтаном по ее спине, после чего рухнул рядом, тяжело дыша. Оба некоторое время молчали. Почему-то Мила была уверена, что он тоже улыбался.

– У тебя здесь большая ванна? – прошептал ее голос.

– Ну… нормальная! А твоя тебя не устраивает?

«Остолоп несчастный! Все испортил!» – подумала Мила и, поправив грацию, направилась к выходу, чувствуя, как частички неотесанного Медведя стекают по спине. Ей просто хотелось приятного продолжения, чтобы обнявшись улечься в емкость с пеной и поболтать о всяких глупостях, а потом вместе заснуть, обнявшись. Эти мелочи… Они порой приятней, чем сам секс. В такие моменты радуется не столько тело, сколько душа. Но понять ли эту радость дикарю, интересы которого ограничиваются животной страстью?..

– Проклятые бабы! – прошептал Алекс в темноту, когда двери за Милой закрылись. Он чувствовал себя станком для удовольствий, искренне считая, что для этой женщины нет ничего святого, и она воспользовалась им, как обычной проституткой!

– Шлюхам хоть деньги платят, – пробубнил материально обделенный мужчина.

Постельное белье пахло ее телом. Он снова прокручивал в голове их животное совокупление и испытывал двойственное чувство: Мила однозначно была хороша в сексе, и они могли бы провести много приятных минут и часов, даря друг другу удовольствие. Ему не нужны были чувства как таковые, потому что Алекс в них не верил. Но смириться с фактом, что он лишь средство для исполнения прихотей этот человек не мог.

Миле не спалось в просторной, но холодной постели. Она осязала свое одиночество и страдала от этого. Снова вернулись страхи и опасения по поводу будущего. Сколько продлится это цирковое представление для Алексея Алексеевича? Куда приведет тропа обмана? Жаль, что Алекс из-за темноты не видел, как гордо выпрямила она спину, по которой стекала его сперма, словно ей было плевать на его холодность и отчуждение!

Мужчина, не ценящий романтику, на следующее утро исчез из дома. Мила слышала, как он громко произнес кому-то, что не зайдет попрощаться со своей «невестой», чтобы не потревожить ее сладкий сон. Будто он знал, что она его слышит и нарочно делал это, чтобы лишний раз напомнить: «ты просто устройство помогающее спускать курок!».

Хранительница дома Людмила практически волоком тащила девушку к столу и сходу нажаловалась Алексею Алексеевичу на то, что им попалась весьма строптивая лошадка, которая рискует превратиться в ходячий скелет, отказываясь от еды.

– Что случилось? – спокойно спросил старик, оставшись с ней наедине. В голосе этого чужого человека чувствовалось тепло и забота. Ей захотелось расплакаться и рассказать, как она несчастна.

– Мне страшно! – сказала бы она, – потому что я совсем одна и меня некому защитить. Мой пряничный домик с виду красивый и может показаться, что в нем жить сладко, но мы-то с вами знаем, что он не надежен и в любой момент я останусь без этого псевдо-уюта.

Девушка вздрогнула, услышав свое имя и, уставившись на своего благодетеля, решала, имеет ли смысл быть откровенной. Может, стоит натянуть привычную маску счастья и подыграть ситуации?! Или настроить отца против сына рассказывая, о его фривольном поведении и карточных долгах, о скотском поведении и жестокости по отношению к женщинам! Возможно, даже продемонстрировать синяки от избиений, которые он будто бы нанес в порыве необоснованной ярости. Вдруг удастся завладеть вниманием миллиардера настолько, что он сделает ее единственной наследницей, а неблагодарный Алекс пойдет по миру с протянутой рукой?! Но тут Мила поняла, что этот приятный старичок не заслуживает грязи. Этот добрый человек, который наверняка в жизни повидал многое, просто обязан получить то, о чем мечтает, – достойное продолжение старинного рода. И у него есть все шансы найти самую лучшую невесту для Алексея Алексеевича младшего, которая, родив здорового карапуза, назовет его Алешенька и воспитает в лучших традициях династии.

– Мне так стыдно перед вами, но… боюсь, что ваш сын… мне не по зубам… Ему не нужны серьезные отношения… по крайней мере не с такой женщиной как я!

– Я тебя не понимаю! Что за вздор?! Больше ничего не говори, пока у меня не испортился аппетит.

Пожилой человек предложил спокойно позавтракать, а после – отправиться на прогулку, во время которой они смогут обсудить сложившуюся ситуацию.

Казалось, что высоченные сосны о чем-то перешептываются, глядя на нелепую пару, идущую под ручку. Мила чувствовала опору в старике и ее это грело. Внутри лесной полосы проложили асфальтированную тропу, что выглядело очень нелепо. Алексей Алексеевич проследил за ироничным выражением лица идущей рядом девушки, понимая, что серая полоса среди леса ее насмешила.

– Эта территория принадлежит мне. Когда-то мне вздумалось оставить кусок нетронутой природы, чтобы в любой момент просто бродить среди природы и заряжается хорошей энергией. Однажды Алешка споткнулся здесь о какой-то сук и сильно повредил колено. Пришлось везти в больницу, накладывать шов. Я так за него переживал! Вот и отдал распоряжение, чтобы сделали безопасную тропу до самого озера.

– Дальше – озеро?

– О, да! Прелестное место!

Дыхание Милы замерло, когда среди зелени показалась блестящая водная гладь. Это выглядело картинно, трогательно как блюдце из китайского фарфора в меленьких ручках гейши.

– Почему вы не построили дом прямо на берегу?

– Забавно, но сама вода мне не принадлежит, а вот все что вокруг – мое. Раз в сезон сюда приезжает группа экологов проверить, не использую ли я это место в коммерческих целях. Получается я вроде собаки на сене!

– Но вы же богатый человек! Неужели нельзя решить этот вопрос? – искренне удивилась Мила.

Алексей Алексеевич посмотрел на нее очень внимательно и спросил неприятным тоном:

– Неужели вы считаете, что деньги – главное в жизни?

Девушка смутилась, будто ее поймали за чем-то абсолютно непристойным. Она не сразу ответила и предложила пройти ближе к озеру.

– Я не знаю, что важнее всего в жизни… Я живу сегодняшним днем! Почти не задумываюсь о завтра… Лишь самую малость! Наверное, потому что почти ничего не ощущаю. Безусловно, испытываю какие-то эмоции, но они сиюминутны, понимаете? Купила сумку – рада, но вдруг она выходит из моды и становится неинтересна!

– Как и люди, не так ли? Для вас все они пассажиры на проходящем поезде, мчащемся по выгодному маршруту, и останавливающемся только на нужных станциях! Не так ли?

Не в меру любопытный старик, пытающийся анализировать интересы, состояние и отношение к жизни напомнил ей модного мозгоправа, который на протяжении нескольких месяцев безуспешно пытался взломать сейф ее эмоций.

– Вам не понять меня! – вдруг начала исповедоваться Мила. – Я мало знала счастья в жизни и понимаю, что значит состояние безысходности, безвыходности. Я даже пережила времена, когда не было монет ни на еду, ни уж тем более – одежду!

– Вы считаете, я не способен вас понять? Вы видимо полагаете, что я родился в золотой колыбели и не знаю цену куска хлеба?

Старик махнул рукой, предлагая спуститься еще ближе к воде. У самого озера было очень спокойно, оно словно забирало негатив и заряжало чистой и доброй энергией. Хотелось просто смотреть на дремлющую гладь и молчать.

– Я называю это «озеротерапией». Здесь как в церкви – сложно лгать. Мое твердое убеждение: Бог живет в природе!

– Вы язычник? – пошутила Мила, лукаво взглянув на Алексея Алексеевича.

– Не совсем, но я уверен, что красота – часть великого замысла. Чистая вода – как душа, к которой тянешься. Хочется находиться рядом и становиться лучше! Меняться! Я видел множество людей, внутри которых засоренные колодцы с жижей вместо воды, они погребают себя сами, но винят в этом кого-то другого…

В его немного сложной речи Мила улавливала призыв к очищению, а пример с колодцем ее завораживал, она вспомнила недавний сон, в котором была погребена на самом дне глубоко и темного колодца и после того, как Иван лишил ее надежды выбраться, ее поглотило липкое вещество – мерзкая жижа. Девушка вдруг поняла, что ответственность за свои неудачи она перекладывает на супруга. Пара бродила вокруг озерца, как вышедшие в тираж старики, они медленно двигались вдоль кромки воды. Алексей Алексеевич поведал о том, как принял свое «наследство», обнаружив, что от империи, не осталось ничего, кроме долгов и гнилой репутации. Его предок был мотом и лентяем и, не желая трудиться, транжирил принятое в дар богатство с большим энтузиазмом.

– Я был смешон! Девушки наивно полагали, что я был выгодной партией, мне даже дали прозвище «золотой теленок». Я долго скрывал ото всех, что за душой не было ни гроша. Затем пришлось продать кое-какую недвижимость и поползли слухи, что я «тухлый» жених. Интерес ко мне резко пропал. Удивительна магия купюр: если их много, ты облеплен массой людей, которые готовы ради тебя на все. Точнее, не тебя они ценят, а твои возможности. А когда их нет, ты остаешься один. И если в этот момент среди стайки шакалов найдется хоть один человек – все не так уж плохо.

Мила понимающе кивала, потому что ощущала почти то же самое.

– Среди всего мусора и вороха, жаждущих легкой жизни девиц рядом осталась только одна девушка – мать моих сыновей, – с тихой грустью произнес пожилой мужчина, глядя на озеро. – Очень много зависит от той женщины, что находится рядом. Она может возвысить или уничтожить. Это тыл и опора! Стимул и генератор! Мила, вы в состоянии влиять на моего сына, почему-то мне кажется вы тот человек, который в состоянии сделать его лучше!

– Я в этом не уверена! – выдавила растерянная девушка, сглотнув комок, сжавший ее горло. Эти откровенные слова царапали ее. Она привыкла приспосабливаться и всегда избегала ответственности. То, о чем он говорил, звучало слишком серьезно. Хватит ли у нее сил победить обстоятельства и, разрушив пряничный домик, переселиться в новое добротное жилье?

– И что мне делать дальше? – спросила она взволновано.

– Стремиться к тому, чтобы жить, а не заниматься имитацией, – просто ответил Алексей Алексеевич и предложил вернуться в дом, чтобы хорошенько пообедать.

Глава 9 Побег из пряничного домика

– Что главное в жизни? – спросил старик-миллиардер с лукавым прищуром глядя на Милу.

– Ну… Здоровье, наверное… Любовь…

– Не надо выжимать стандарт из затертых общими фразами мозгов. Что делает тебя счастливой?

Девушка растеряно уставилась на него и торопливо зачерпнула конфитюр маленькой серебряной ложкой, чтобы подсластить горечь размышлений. Ей хотелось сказать, что ее радует роскошь! Но она понимала, что это не тот ответ, которого ждет от нее Алексей Алексеевич.

– Я хочу чувствовать безопасность, – произнесла она после долгих размышлений. – Это делает меня счастливой. Просыпаясь, я знаю, что у меня все хорошо, и я буду, сыта и одета. У меня ничего не болит и у меня есть планы на день.

Он дежурно кивнул, но весьма вяло, видимо Мила, не была убедительна.

– Ты хочешь сказать, что твое ощущение этой самой безопасности зависит от материальных благ? Не подменяешь ли ты понятия? Не упускаешь ли что-то по-настоящему ценное?

Девушка густо покраснела и вцепилась в кружку с чаем. Они сидели в беседке на открытом воздухе уже почти час. Пошел слепой дождик, создавая особенное настроение.

– Сегодня праздник солнечной воды! – произнес пожилой человек на пороге спальни Милы и скомандовал выйти во двор. Не зная чем себя занять, она валялась на кровати и мечтала о всяких глупостях, планируя провести в постели целый день. Девушка почему-то скучала по Алексу, ей не хватало его недовольного лица и… голого тела. Вспоминая их последнюю ночь Мила, чувствовала прилив тепла внизу живота и, забравшись под простынь, решила немного расслабиться, сыграть на набухшем органе, ставшем в последнее время очень чувствительным, незамысловатую, но очень приятную мелодию.

Она вспоминала скульптурное тело Алекса, мысленно дотрагивалась да него, ласкала его губами и слегка покусывала, вызывая в нем звериное желание. Мила ощущала мощь его эрекции и жадно впивалась влажным ртом в твердь, заставляя Медведя рычать от удовольствия. Ее увлажненная промежность просила ласки, много ласки. Не в силах выносить эту пытку, она брала его ладонь и направляет в сторону лобка, при этом медленно двигая бедрами. Его пальцы блуждает по ее налившимся желанием половым губам, тело отвечает легкой дрожью. Алекс заставляет ее раздвинуть широко ноги и припадает к влагалищу так жадно, что она почти кричит от удовольствия. Его язык мягок и тревожит каждую клеточку ее жаждущей оргазма плоти. Он нарочно медлителен, чтобы изнывающая от напряжения Мила умоляла его. Алекс лег на кровать, и ее бедра оказались над его головой, она чувствует требовательность и даже агрессию его языка, ставшего твердым и бескомпромиссным. Он управляет ей как марионеткой, придерживая руками раскачивающиеся бедра, сжимая и разжимая ягодицы. Где-то совсем близко его величество оргазм и ритм нарастает… вперед-назад, вперед-назад… Он словно обезумел – погружаясь языком вглубь ее лона, вкушает ее, наслаждается ею… Волна накатывает и смывает остатки ее разума, Мила стонет и выгибается, запрокинув голову…

– Это чудесно! – шепчет она, но тут ее фантазию прервал стук.

Вовремя окончив эротический самомассаж, девушка закутывается в покрывало и позволяет войти в дверь тому, кто за дверью. Хлопая глазами и странно улыбаясь, обещает старику быть внизу через пять минут.

– Об Иване я так никогда не грезила! Этот проклятый Медведь занял все мои мысли! – размышляла она, наблюдая за капельками дождя, свисающими со светло-голубых дощечек беседки. Вверху был купол, с рисунком ангела, чем-то похожего на Алекса.

– Это мой младший сын. Он утонул в озере, возле которого мы с тобой гуляли.

– Он был тогда ребенком?

– Ему было шесть лет. Смешил. Своей улыбкой… молочные зубы начали выпадать, и он напоминал маленькую старушку. Моей жены год, как уже не было, и я не знал, как продолжать жить без нее. Я ничего не чувствовал и желал только одного: смерти! Как-то он разбил ее фотографию… Совершенно случайно, но я так разозлился, что ударил сына. Я был уверен, что мальчик прячется где-то в доме, а он сбежал к озеру… Там был прогнивший пирс и… доски не выдержали, он провалился и ушел под воду, потому что не умел плавать…

Мила больше не задавала вопросов. Представив, как маленькие ручки шлепают по поверхности воды, борясь за жизнь, она расплакалась.

– Сострадайте – это шаг к счастью. Если вы способны разделить горечь и боль с другими людьми, значит, ваше доброе сердце способно откликаться.

Девушка растеряно пожала плечами. Она сомневалась, что соответствует тем возвышенным словам, которые он озвучил. Сострадала ли она людям? Вряд ли! Окружающий мир научил ее жить по правилу: человек волк! Но гибель ребенка – совсем другое дело. Здесь содрогнется даже самое малодушное существо в мире.

– Я хочу, чтобы вы заполучили все нужные инструменты, помогающие строить прекрасное будущее на фундаменте радостного настоящего. Если есть готовность отправиться со мной в это немного трудное путешествие, то я готов стать проводником в долину абсолютного счастья.

Мила неуверенно кивнула. Она уже не думала о смерти маленького мальчика, а жаждала заполучить эти самые ключи к совершенным будням. Ей было сложно избавиться от навязчивой мысли о дожде из купюр, которые падают прямо с неба, заставляя ее улыбаться и дышать свободно.

– С чего же мне начать? – с волнением спросила девушка, торопясь быть счастливой.

– С цели! Нужно определить свою цель! Это стержень бытия. Когда человек осознает, чего именно он хочет, то автоматически выбирает нужное направление, в котором ему необходимо двигаться. Найдите Людмилу и потребуйте у нее блокнот и ручку, вы будете выполнять мои задания и фиксировать результат, – строго скомандовал старик. – А за ужином, я расскажу, что делать дальше.

– И что же мне написать в этом блокноте?

– Свою жизненную цель! Одной фразой. Определить, чего хочешь на самом деле!

Мила нахмурилась, потому что задание казалось на первый взгляд несложным, но было трудно выполнимым. Она помнила, что нечто подобное спрашивал ее модный целитель душ, которого прозвали «Фрейдом», но в то время приоритеты были четко расставлены, и молодая женщина определенно понимала, чего именно ей хочется: чтобы ее сказка не заканчивалась, и рядом всегда был платежеспособный Иван. И еще она хотела не стариться и получить почетный титул в ежегодном конкурсе женского клуба под названием «Красота спасет мир». Его придумала скучающая Анна, раздавая звания своим подопечным за заслуги «перед зеркалом», в которое участницы соревнования заглядывали тысячи раз в день, она ставила на пьедестал идеал – пример для подражания для остальных скучающих девиц. В последнем мероприятии звание «мисс совершенство» получила девушка, восемь раз ложившаяся под нож хирурга. Чтобы приблизиться к идеалу, ей пришлось сделать восемь пластических операций, она напоминала всегда улыбающуюся куклу. Ее никто никогда не видел без макияжа, остальные молились на нее, считая, что она безупречна. Мила, раздираемая любопытством, как-то постучала в ее дверь почти в полночь, придумав, что случайно оказалась с ее домом из-за поломки машины, а еще у нее как бы сел мобильный телефон. Красотка открыла во всеоружии, будто планировала не отойти ко сну, а помчаться на светскую тусовку. На ней был корсет, утягивающий талию настолько, что можно было обхватить ее двумя руками. Мила тогда разозлилась на леди Безупречность, ощущая себя невзрачным заморышем. Потом ей кто-то рассказал, что макияж дневной и ночной красавицы перманентный, а пышные – ресницы результат трудов сотрудников салона красоты. На конкурсе нужно было продемонстрировать свое главное достижение в жизни, она прихвастнула подаренным кольцом с бриллиантом размером с яйцо. Когда она демонстрировала свой трофей членам женского клуба, это вызвало бурную овацию. Развести мужчину на такую щедрость было серьезным достижением, ее, конечно, никто не мог переплюнуть. Затем победительница обязательно появлялась в модном журнале, с ней делали небольшое интервью и размещали несколько фотоснимков. Это было очень почетно и интересно. Все девушки амбициозно стремились стать идеальными и завладеть почетным званием. Мила не была исключением.

– Зачем тебе блокнот? – не унималась Людмила.

– Хочу… кое-что записывать!

– Что именно?

Любознательность женщины из соседствующей комнаты немного сердила Милу, потому что она надеялась заполучить то, что ей было нужно без лишних вопросов. Не могла ведь девушка сознаться, что начинает забавную игру, согласно правилам которой, она, словно преданный пес, будет выполнять команды хозяина в надежде, что он оценит это и бросит ей сахарную косточку! С трудом выцарапав блокнот, девушка как ребенок, получивший сладость, захлопала в ладоши и побежала в свою комнату, чтобы скорее придумать цель своей жизни.

В голову ничего не шло, кроме банальных глупостей: стать богатой! Миллиард! Чтобы Алексей Алексеевич сделал ее наследницей! Не нуждаться! Пусть всегда будут деньги! Все, что приходило в голову, было связано с финансами. Она пару часов просидела перед белым листом бумаги, но озарение так и не снизошло.

– Ведь если у меня есть деньги, значит, я могу купить все, что захочу?! – возмущалась Мила, устав придумывать важную фразу. Чтобы понять, как правильно справиться с заданием, девушка решила задать вопрос Людмиле, которая наверняка озвучит что-нибудь значимое. Любительница денег решила выведать, ради чего бьется сердце этой обычной непритязательной женщины.

– Какой опасный вопрос, – с волнением произнесла Людмила. Она дождалась, пока выйдет из кухни Василий, тот будто специально вертелся рядом и мозолил глаза. Мила схватила задумавшуюся женщину за руку и поволокла в свою комнату. Кровать ее была усыпана смятыми листочками, на которых она пыталась выполнить коварное задание.

– Что ты тут делала?

– Я записывала важные мысли! Итак, я хочу знать, Людмила, твой ответ!

Немолодая женщина немного помолчала, и устало вздохнув, произнесла:

– Я живу ради того, чтобы видеть счастливым того человека, которого люблю!

Мила попыталась понять смысл сказанного и удивленно уставилась на тезку.

– Тебе ничего не надо для себя?

Интервьюируемая дама отрицательно покачала головой.

– И ты действительно счастлива от этого?

Она закивала.

– Разве так бывает? – озадачилась девушка, усевшись по-турецки на своей кровати. – Человек получает удовольствие от того, что осязает! Покупку можно нащупать и ощутить прилив положительных эмоций, а то, о чем ты говоришь…

– В Библии сказано: Бог есть любовь. По-настоящему испытывает это чувство тот, кто способен дать любимому то, что ему нужно. Не желая поработить его, обладать им… Просто созерцать и получать удовольствие от того, что ему хорошо.

– Это как-то… жертвенно!

– Нет, я ни чем не жертвую, наоборот я получаю энергию для дальнейшего существования. Жить для и во имя – это чудесно!

Мила понимала, что речь шла о любви к хозяину, который не отвечал ей взаимностью. Избалованная деньгами девушка не понимала подобных чувств, ей казалось это сумасшествием. Или лукавством! В этих словах, казалось, не было фальши, но иногда люди заблуждаются, принимая иллюзию за правду, и, живя в вымышленном мире с твердым убеждением, что вокруг них все настоящее.

– Ты меня совсем запутала! – пожаловалась Мила. – Ума не приложу, в чем мое предназначение?! Все это так… неконкретно!

– Тебе не обязательно следовать за кем-то, пытаться пройти чужой путь. Загляни вглубь себя, раскопай свои секреты, хранимые на самом дне души и ты поймешь, что важно именно для тебя. Познакомься с собой! Ведь иногда, закрутившись в заботах о мелочах, мы забываем, какие есть на самом деле. Чем лучше мы знаем врага, тем легче его одолеть.

– И кто же враг?

– Мы сами!

Мудрость слов поразила Милу. Она предпочитала игнорировать ажурные размышления обо всем, что расшифровывало принцип существования. Свою систему девушка максимально упростила, чем была довольна до этого момента. Ее шкала ценностей внезапно рухнула, она бултыхалась в океане вопросов и ждала, пока кто-нибудь бросит ей спасательный круг, не дав утонуть. Может это будет Алекс? Или его отец разъяснит запутанные законы бытия? Словом, предстояло бежать из пряничного домика, но в каком направлении – она пока не имела понятия.

Глава 10 Рисковая сделка

За ужином Мила была напряжена. Она ждала, пока ее учитель стребует домашнее задание. Далось оно непросто, да и не была уверена гостья, что выполнила его правильно. Алексей Алексеевич был в прекрасном расположении духа, он шутил и много смеялся, и казалось, совсем забыл о блокноте.

– Жду не дождусь, когда тебе привезут новую одежду! Этот халат… Можно подумать, что его носил еще Ходжа Насредин! А ты в нем похожа на маленького Мука! Сюда в комплект еще твои огромные кроссовки и будет прямо вылитый герой сказок!

Людмила разливала чай и выразительно покашляла, услышав критику в адрес своей любимой вещи. Когда женщина гордо вышла, сидящие за столом переглянулись, не давая смеху вырваться наружу.

– Нынче рыба превосходна!

– Стерлядь всегда вкусна! Хорошую рыбу сложно испортить даже среднему повару, – размышлял пожилой гурман.

– Василий чудесно готовит! Его соусы – что-то невероятное. Я начала есть хлеб, который он печет! А десерты?! Это просто какой-то кошмар! Я чувствую, как талия начинает увеличиваться! Еще пару недель этого объедения и все сшитые наряды можно будет убирать в чулан!

Мила шутливо возмущалась, размахивая руками, чем смешила Алексея Алексеевича. Говорила она умышленно громко, чтобы слышал Василий, ей было приятно хвалить его в присутствии главного человека в доме. Услышав тихое «спасибо» откуда-то из-за стены она ответила:

– И это он говорит спасибо!

– Итак, милая Мила, выполнила ли ты мое маленькое задание?

Она вдруг стала очень серьезной, немного растеряно уставилась на старика-учителя и, сделав несколько глубоких вдохов, достала из кармана халата заметно поредевший блокнот, затем робко произнесла:

– Это задание мне не показалось маленьким. Я поняла, что всегда жила… без цели! Мне просто хотелось не думать о проблемах и удержать то, что есть. Дорогие подарки, походы по магазинам – это была внушительная часть моей жизни, и других вариантов я не видела. Я получала почти все, что хотела, но… мне все равно было скучно! Теперь того, что было дорого раньше, у меня нет, но я от этого не страдаю. Наоборот, я чувствую…

Мила запнулась, пытаясь разобраться, что именно она чувствует. Она пыталась подобрать точные слова, которые бы охарактеризовали ее внутреннее состояние.

– Я чувствую себя в безопасности! – наконец сообразила она, обрадовавшись. – Защищенной! Мне комфортно! Пусть это состояние только в сегодня, но я не боюсь засыпать! Понимаете?

Алексей Алексеевич кивнул, но заметил, что на его вопрос она все же не ответила.

– Моя цель… любить! По-настоящему, чтобы я могла испытывать радость, глядя, как улыбается человек, который мне дорог!

Глаза Милы наполнились слезами, она смутилась и спрятала лицо руками.

– Простите меня! Это нехорошо – хныкать за столом!

– Мы не в казарме, дорогая моя, я рад, что ты раскрываешься!

Алексей Алексеевич планировал провести остатки вечера за документацией. Мила не знала чем себя занять. Телевизора в доме не было, как и остальных средств, безжалостно уничтожающих свободное время, а читать она не любила. «Разумному человеку всегда найдется достойное занятие, чтобы не впускать в свой мир разрушительную скуку», – твердила когда-то ее мать, как попугай.

– Не знаешь чем себя занять? – хитро улыбаясь, спросил пожилой мужчина, а когда Мила стыдливо кивнула, произнес почти на распев: – Самое время идти дальше! Я дам тебе следующее задание, благодаря которому ты продвинешься еще на несколько шагов к пониманию счастья. Спеши создавать себя, чтобы не упустить шанс схватить удачу за хвост!

– И что я должна делать? – затаив дыхание, уточняла девушка, боясь, что упустит что-нибудь важное.

– У тебя есть какой-нибудь талант?

– В смысле петь или танцевать?

– В смысле делать что-то лучше остальных, – немного снисходительно произнес старикан, при этом подняв указательный палец вверх. Его позвали к телефону, поэтому указания он давал впопыхах и на ходу. Ей предстояло честно ответить на три простых вопроса:

1. Мои таланты?

2. Кто я есть?

3. Кем я хочу стать?

В столовую вошла Валентина, чтобы убрать со стола. Она была в своих мыслях и не заметила Милу.

– Валентина, можно задать тебе вопрос?

От неожиданности женщина подпрыгнула и ее совьи глаза стали такими огромными, что казалось вот-вот вываляться из орбит.

– Чтоб тебе пусто было! – выругалась неприветливая дама. – Напугала окаянная! Чуть сердце не вывалилось ведь!

Мила тихо извинилась и пошла прочь, будучи уверенной, что разговор все равно не заладится. Она понимала: Валентина единственный в доме человек, который ее откровенно недолюбливает и не доверяет.

– Чего ты хотела спросить?

– Я как-то видела, что вы вяжете… Нет у вас лишнего клубка ниток и спиц?

– Рехнулась что ли? Зачем тебе?

– Забудьте, – отмахнулась Мила и пошла в свою комнату.

Мила торопливо надела свой жуткий розовый костюм и направилась искать спортзал, который находился где-то в доме. Внизу она наткнулась на Василия, он был слегка выпивший и вытирал слезы.

– Что случилось? – испугано произнесла она.

– Я хочу создать потрясающий десерт. В нем будет свежесть спелых ягод, мягкость сливок, изысканность кофейного ликера и сладость карамели! Я назову его Мила!

Девушка удивленно всплеснула руками, не ожидая такого вкусного посвящения своей скромной персоне. В честь нее однажды назвали морскую свинку, которая подохла через сутки…

– Я влюбился… и страдаю! Знаю, что не принадлежу к высшим кругам, и у меня совсем нет денег! Я простой человек – что я могу вам предложить, кроме ста двадцати семи килограммов веса и дурного характера? Но однажды вы сказали, что хотите быть женой повара…

В его глазах слезилась надежда на благосклонность. Она понимала, что виной этой отчаянной смелости выпитый алкоголь и возможно завтра Василий даже не вспомнит об этом разговоре. Мила оказывалась в подобной ситуации еще до замужества, когда жила в доме матери. Влюбленный сосед охапками таскал полевые цветы и вырезал из дерева всякие глупости – свистульки, плошки, ложки. Изготовленной им посудой кухня была просто завалена. Мать настаивала, чтобы Мила присмотрелась к работящему деревенщине и подумала о своем будущем, но юная красавица решила пойти своим путем. На тот момент целью ее жизни было стать женой богатого человека и больше не видеть свою семью никогда.

– Василий, вы чудесный человек! Вам кажется, что вы любите меня. Но это не так! Просто ваш круг общения ограничен… Вы проводите свои дни в компании Людмилы и Валентины, вы к ним привыкли…

– Я езжу за продуктами! Общаюсь с людьми на рынке и не только…

– Я понимаю! – осторожно произнесла Мила, боясь обидеть раздраженного толстяка, который начал заметно нервничать. – Я сказала теплые слова и вас это согрело! Вы приняли их слишком близко к сердцу!

– Так вы говорили неправду? – обескуражено произнес Василий, он выглядел растерянным и даже побледнел. Мила обеспокоилась, что он может потерять сознание, потому что лицо его стало мертвенно-бледным. Он не справлялся с эмоциональным водоворотом, вызванным собственными бурными фантазиями.

– Василий, я не обманывала вас, ни в коем случае! Вы действительно потрясающе готовите, у вас уникальный талант создавать прекрасные блюда!

Повар ее не слушал. Его скорбящее лицо покрылось красными пятнами, с тоской он посмотрел на Милу и подавлено выдохнул:

– Простите, что я вас потревожил! Мне нужно съесть что-нибудь жирное, чтобы смягчить эту сухость!

Девушка задумчиво смотрела вслед Василию. Эти ненужные будничные детали выбивали из колеи. Конечно, чувства повара не были мелочью, но за последние сутки она получила столько информации, влияющей на ее эмоциональный фон, что в пору было кричать на разрыв аорты. Ей тоже нужно было смягчить сухость… горла!

Мила пробралась в столовую к посудному шкафу, из которого Алекс изымал спиртное. Выбор был большой, она растеряно рассматривала цветастые этикетки, которые пытались перещеголять друг друга шрифтом и красками. Напитки были преимущественно крепкие, никакого чисто женского пойла наподобие вермута.

– Есть наливка – ее бери. Никакой химии. Сама делаю, – голос Валентины заставил подпрыгнуть застигнутую врасплох девушку почти до потолка!

– Господи! Так можно и умереть!

– Долг платежом красен, – съязвила грубая прислужница, подмигнув, и указала на графин с багровой жидкостью.

Через минуту в руке Милы поблескивала маленькая рюмочка, наполненная благоухающей смородиновой жидкостью. Немного пригубив спиртового настоя, девушка с улыбкой отметила, что пить ее приятно.

– Там водка, сахар и ягоды – ничего лишнего. Идем!

Валентина торопливо заковыляла, а Мила, ухватив на ходу графин, запихнула его в объемный карман своего халата, догоняя тетушку сову.

Они прошли дом насквозь и остановились у невзрачной двери, которая была малозаметна в стене. Валентина повернула ключ, замок ворчливо поддался, взгляду Милы открылось зрелище, распространенное в триллерах и фильмах ужасов: лестница, ведущая вниз – в темное подвальное помещение. Мила немного испугалась, ей на мгновение показалось, что коварная сова хочет заманить ее в подвал, чтобы лишить жизни и избавиться от останков. «Наверняка, там есть старая ванна и баллоны с кислотой для уничтожения улик! – фантазировала чуть захмелевшая Мила. – Возможно, эта ведьма получила распоряжение от самого Алексея Алексеевича».

Валентина спускалась в подвальное помещение, переваливаясь с боку на бок и кряхтя, а, оказавшись внизу, включила свет, и от мрачных выдумок не осталось даже следа. Прежде чем погрузиться в неизвестность, Мила подзаправилась, сделав несколько глотков наливки прямо из горла графина.

– Если что – ударю ее прямо этим графином. А потом сбегу! Залягу на дно у Марии, – бредовые мысли не покидали затуманенное сознание Милы. Она с подозрением огляделась по сторонам и гнев сменился на милость, обстановку можно было назвать «у доброй бабушки в гостях». В подвале была кладовая, где хранились как нужные вещи, так и просто хлам, который часто просто жалко выбросить. На полках найти можно было абсолютно все – от лампочек до старого газового баллона. Валентина подошла к одному из стеллажей и отодвинула расшитую цветочками занавеску. За ней прятались предметы имеющие отношение к рукоделию.

– Здесь нитки и спицы. Бери, что надо.

От изобилия Мила впала в ступор. Она просила просто клубок ниток, а теперь ей предстоит настоящий мозговой штурм! Придется определиться, какое изделие увидит свет. Может начать с чего-то простого: с шарфа, носков или варежек… А может умилить хозяина дома и связать ему свитер для осенних прогулок у озера? И Алексей Алексеевич увидит, что у нее настоящий талант! Она давно не брала в руки спицы, но когда-то «обвязывала» своих сестер и создавала красивые вещи для себя любимой. Научиться что-то делать самой – это был единственный способ красиво одеваться, потому что покупки в гардероб были слишком редко, да и то только самые необходимые.

– Заснула что ли? – проворчала Валентина, зевая. – Ладно, возьми ключ, но потом закрой дверь. Завтра принесешь мне на кухню.

Злобная сова ушла, оставив Милу наедине с чуланом, наливкой и мыслями.

– Начинаем вечеринку! – радостно объявила Мила, бережно прижав к груди графин. Сделав несколько глотков, она начала внимательно изучать многочисленные заполненные всякой всячиной полки. Словно она оказалась на чердаке старушки-волшебницы, и сейчас начнутся чудеса. Она нашла новогодний отсек – полки, на которых хранился праздник: гирлянды, мишура и игрушки. Под другой шторкой скрывалась кухонная утварь – там дремали неполные сервизы, понесшие потери и разные склянки. В детском отделе хранилась коллекция солдатиков и машинки разной величины. В самом дальнем углу были упрятаны аккуратно сложенные женские вещи и различные аксессуары – старое зеркальце в медной оправе, расческа, пудреница и различные емкости под жидкости связанные с уходом за собой. Стопкой лежали несколько портретов, на которых позировала улыбчивая светловолосая женщина.

– Надо же! Ни одной грустной фотографии!

– Она всегда смеялась. Даже перед смертью, – с тоской проскрипел мужской голос. Алексей Алексеевич стоял возле лестницы, наблюдая за Милой. В этот момент он казался древним стариком лет ста, воспоминания о жене до сих пор бередили ему душу.

– Я не должна была… я хотела просто нитки… а тут столько всего… Не удержалась!

– Не оправдывайся! – отмахнулся пожилой человек, после чего зафиксировал взгляд на топорщащемся кармане халата. – Что там у тебя, Маленький Мук? Что-то умыкнула?

Мила продемонстрировала графинчик, виновато опустив голову. Алексей Алексеевич одобрительно кивнул и, взяв рюмку с одной из полок, доверительно произнес:

– Мне тоже не мешает немного расслабиться.

Они уселись в два старых кресла-качалки и, развалившись, скрипели мебелью и мыслями, аккуратно удерживая наполненные рюмочки, чтобы не расплескать наливку.

– Завтра возвращается сын.

– Правда? – обрадовалась Мила. – Я думала, он только в конце недели будет здесь!

– Что-то там у них произошло.

Девушка смутилась, что приняла эту новость слишком уж пристрастно и поспешила перевести тему:

– Я подумала над тем, какой талант у меня есть. Я умею вязать!

Алексей Алексеевич хотел было посмеяться над ее маникюром, с помощью которого можно набирать петли без спиц, но вспомнил, что во время их гардеробной «рыбалки» аномальные наросты удалили и ее маленькие руки снова стали человеческими. Наливка расслабила девушку, она старалась все же контролировать свое состояние, но все же была свободна в мышлениях и деяниях. Подмигнув старику, она звонко произнесла:

– Принимаю заказы! Хотите, что-нибудь вам свяжу?

– Я не люблю вязаные вещи. Петли вызывают у меня панику! Вот ткани – другое дело! Текстиль мне ближе.

Мила пригубила еще наливки и погрузилась в глубокое раздумье. Ей нравилось находиться в компании этого располагающего к себе человека, но что-то все же было в нем не так. Очередная порция терпкого, но сладкого напитка развязала ей язык, не глядя на собеседника, немного робко она произнесла:

– Алексей Алексеевич, почему вы так добры со мной? Помогаете, наставляете… окружаете заботой. Ведь я совсем чужой человек и вы меня совсем не знаете!

– Чужие могут стать близкими… а близкие – чужими. Но мой интерес к твоей персоне не бескорыстен. Придет день, и я попрошу тебя кое что сделать. Это не будет обычной просьбой. Мое добро в кредит, улавливаешь суть?

Милу смутили его слова, почему-то она опасалась слова «кредит» и всегда боялась быть должной. Девушка клюнула на наживку и теперь болталась на крючке, выходит, сама не желая того, она теперь чем-то обязана сильному дарителю… «Что ж, Мила, винить не кого! Сама виновата!» – мысленно фыркала она, прекрасно понимая, что жизнь – это большой рынок, на котором исповедуется религия взаимообмена. «Дашь на дашь!» – современный лозунг, характеризующий суть будничной циркуляции. Алексей Алексеевич смотрел на нее пристально, желая прочитать мысли. Отогнав неприятные мысли, она улыбнулась и произнесла со вздохом:

– Что ж… Как сказал мне сегодня один человек, долг платежом красен! Хорошо! Я буду на страже, чтобы в любой момент выполнить то, что вам потребуется!

– Как человек, давно занимающийся бизнесом, могу утверждать: это хорошая сделка! Поверь, тебе понравится мое предложение!

Кресла качнулись друг другу, и две руки скрепили договоренность крепким пожатием.

Глава 11 Возвращение Медведя

Утро началось с радостного визга, который переполошил весь дом. Миле внесли в комнату наряды, которые пришлись ей по вкусу.

– Столько платьев! Одно лучше другого! Есть костюмы, и даже домашний халат! – делилась она впечатлениями с Людмилой, которая в этот день слегка приболела и получила разрешение отлежаться в своей кровати. Девушка вернула своей тезке халат и продемонстрировала атласное домашнее одеяние, которое смотрелось очень изящно. Поправив темные волосы, рассыпавшиеся по персиковой ткани, она несколько раз прокрутилась, чтобы ее добрая приятельница могла оценить красоту наряда.

– Тебе очень идет! Уверена, Алекс оценит все твои наряды.

Мила на мгновение замерла, вспомнив, что Медведь возвращается вечером. «Интересно, как он отреагирует на щедрость предка? Вряд ли он одобрит тот факт, что его отец изрядно потратился на хитрую приживалку – лженевесту. Надеюсь, он не перегрызет мне горло!», – размышляла она, с благоговением дотрагиваясь до нежной ткани и на всякий случай морально готовясь к серьезной взбучке.

– Проклятые мигрени! Эти боли невозможно терпеть, – выдохнула Людмила, меняя в очередной раз компресс. Мила положила ладонь на ее горячий лоб и заботливо погладила, желая снять хотя бы часть боли.

– Не буду мешать. Если что-то нужно…

Людмила благодарно кивнула и закрыла глаза. Девушка торопливо отправилась в свою комнату, чтобы по второму разу перемерить наряды.

К встрече с «женихом» шла активная подготовка. Мила удалила ненужные волосы на теле, привела в порядок ногти, сделала легкий макияж. Наряд она выбрала из легкой темно-синей слегка прозрачной ткани, но «нужные» места были прикрыты тканевыми вставками телесного цвета. Она была и обнажена и одета одновременно. Легкое длинное одеяние выглядело на ней очень благородно, а цвет подчеркивал синеву глаз. Волосы Мила подколола шпильками и одобрительно кивнула своему отражению в зеркале. Оказывается, макси-длина выглядела довольно сексуально – это стало открытием для девушки, любящей в прошлом оголять разные части тела для привлечения внимания. Внизу послышался шум – кудахтала Валентина, и громко смеялся Василий. Еще раз, оценив свой вид в зеркале, Мила нетерпеливо поспешила к выходу, ей не терпелось поразить Медведя восхитительным внешним видом.

Девушка наблюдала с лестницы, как Алекс в красках рассказывал какую-то охотничью историю. Он выглядел так, как и подобает человеку, вышедшему из леса – взлохмаченные волосы и грубая щетина. Его неопрятность очень радовала «невесту», ведь этот факт свидетельствовал о том, что время он провел, занимаясь только охотой. В какой-то момент их глаза встретились, и рассказчик замер, он словно не понимал кто перед ним. Василий, стыдливо опустив глаза, предпочел ретироваться, потому что испытывал угрызения совести за любовные признания накануне. Он схватил два огромных пакета с добычей и утащил их в кухню. Валентина предпочла исчезнуть.

Алекс улыбался ей, его взгляд был теплым, будто он был очень рад этой встрече. Он не торопясь подошел к Миле, оценивающе смерил ее взглядом, затем одной рукой подхватил и крепко прижал к себе, поцеловав. Его щетина была жесткой, и от него разило болотом, но Мила не отстранялась. Висящей в поцелуе на охотнике ее застал Алексей Алексеевич. Он вежливо дождался, пока они закончат радоваться встрече и после того, как девушка была высвобождена из крепких тисков, степенно произнес:

– С приездом, сын! Надеюсь, ты вернулся с добычей?

Алекс не смотрел на отца, он отвечал ему глядя на Милу.

– Спасибо. Мясо у повара. Вечером я вас накормлю. Хочу помыться.

Алекс поднялся в свою комнату, а Мила виновато улыбнулась, пожав плечами.

– Я и не рассчитывал на более радушную встречу, – отмахнулся он, добавив: – Приглашаю на чашечку чая!

Девушка радостно кивнула и торопливо направилась за Алексеем Алексеевичем. Им принесли мятный отвар с еще теплым овсяным печеньем, посыпанным кокосовой стружкой. Есть совсем не хотелось, девушка находилась рядом с хозяином дома из вежливости, все ее мысли были заняты обнаженным торсом Медведя, который наверняка стоял в это мгновение голый рядом с наполняющейся водой ванной и возможно даже с грустью посматривал на дверь, ожидая, что она появится, чтобы помочь ему помыться. Она представляла, как водит пенной губкой по его коже, наклоняется над водой и ее платье чуть намокнет, делаясь почти прозрачным. Изголодавшийся Медведь вышагнет из ванной, и, собрав ее в охапку, понесет к кровати, не вытираясь. Он стащит с нее платье.

– Осторожно! Не порви его! – воскликнет она.

Он рассмеется и вцепится зубами в стринги, будет стаскивать этот малюсенький кусочек ткани медленно через ноги. Его щетина оставит чувственный след, будто ее кожи слегка коснулись крапивой. Будет чуть щипать, но в миксе с вожделением, это особенный, чувственный коктейль. Мила поежилась и сжала ноги.

– Что с тобой? – спросил спокойный голос Алексея Алексеевича.

– Ничего! Просто мне… прохладно стало, наверное, легкий сквозняк. Где-то открыли окна, – оправдалась она, с трудом сдерживая неровное дыхание.

– Ты не обязана сидеть здесь со мной. Можешь заняться своими делами.

В его словах не было двусмысленности и намеков, но Мила почувствовала, что он понимает причину ее трепета. Она расцвела и, резко вскочив и чмокнув его на прощание, молниеносно убежала. Его позабавил девичий порыв, и он рассмеялся. Вошла Валентина и уточнила, не надо ли еще подлить кипятка. Он кивнул и отдал распоряжение, чтобы она вернулась с кружкой.

– Вам мало одной кружки? – не понимала она.

– Ты видишь, молодежь меня игнорирует. Не хочу пить чай в одиночестве, – произнес он с улыбкой, – давай, составь мне компанию, старая рухлядь!

– Кто бы говорил?! – поддержала его настроение тетушка сова, которую умилило приглашение за стол. Служанка прекрасно понимала, что виной изменения поведения этого обычно отстраненного человека Мила, чье появление вносило коррективы и создавало теплую приятную атмосферу. Несмотря на то, что за окном было лето, в иные дни ее прошибал холод, связанный с отчужденностью присутствующих в доме. Каждый жил в своем обособленном мире, после смерти супруги хозяина здесь редко смеялись искренне. Сердце Валентины начало оттаивать, этой вертихвостке удалось ее удивить. Разве может плохой человек заставить улыбаться самого Алексея Алексеевича?

– Разве что она пользуется каким-нибудь заговором?! – насторожилась тетушка сова, но сразу отогнала бредовые мысли. Залив в чайник кипяток, она поспешила в гостиную.

Мила открыла дверь спальни вернувшегося охотника бесцеремонно, надеясь застать его за каким-нибудь неприличным занятием или среди пены в ванной, но Алекс лежал на кровати и, похоже, спал.

– Не мог же ты так быстро уснуть? – пробормотала разочарованная и жутко возбужденная девушка. Она колебалась: можно было поднырнуть к нему под простыню и пойти протоптанной тропой – начать приставать без предупреждения, но если он так быстро уснул, значит, устал с дороги и самый вменяемый вариант – ждать, пока он наберется сил и станет полноценным любовником. Тяжело вздохнув, Мила направилась прочь ни с чем, но услышала за спиной возню. Медведь перевернулся и сдернул с себя простынь. Его боец любовного фронта не дремал, а был в полной готовности, что выглядело немного странно. Завороженная этим зрелищем девушка двинулась к кровати и в момент, когда она коснулась его члена, Алекс открыл глаза.

– Это не мираж, можешь его потискать, как следует.

– Ты притворялся! – воскликнула Мила, шлепнув по его торсу.

– Я готов был наброситься на тебя еще там, на лестнице, ты была… такая желанная. Если бы в доме никого больше не было, я бы свалил тебя прямо там! Я был в лесу среди мужиков, зверей и насекомых! Мои яйца сейчас взорвутся! Хватит болтать, быстро раздевайся!

Несмотря на то, что озверевший мужчина сильно оголодал, он не спешил расправиться с эрекцией. Его рука нырнула под ее одежду, проводя ревизию, все ли на месте.

– Я смотрю, нынче влажность повышена! – усмехнулся он, накаляя ее массирующими движениями сквозь ткань трусиков. Она рванула его к себе и грубо произнесла «не болтай!». Было ощущение, что с охоты вернулась Мила – так ей не терпелось слиться с ним воедино, почувствовать пульсацию его разгоряченного тела, задыхаясь от бешеного ритма неистового секса. Он удивленно приподнял бровь и отстранился.

– Я уезжал и оставлял здесь запуганную овечку, а вернувшись, вижу голодную волчицу! Когда тебя подменили?

– Ты издеваешься? – раздосадовано выкрикнула Мила. – Поверить не могу, что ты это делаешь!

– Что делаю? – беззаботно уточнил мужчина, потерев рукой щетину, этот шелестящий звук довел до бешенства Милу, толкнув его кулаком в плечо, девушка обиженно вскочила с кровати. Эта ситуация выбила ее из равновесия. Возможно, она начала думать об этом человеке лучше, чем он есть на самом деле.

– Ненавижу тебя! Всю эту ложь, которая тебя окружает, и которую ты создаешь… Притворство! Тебе приятно со мной играть, как с каким-то жуком в банке. Захлопнул крышку – нет воздуха, открыл – на-ка подыши, но помни, кто здесь хозяин!

– Ты меня обвиняешь во лжи? Я не женат и не лезу в постель к мужикам ради пары купюр! Мне плевать на тебя! И на то, что ты чувствуешь! Не я заварил эту кашу. Чего ты ждала? Какой реакции?! Ты пригрелась возле моего отца, но это ненадолго! Придет время, и ты ему наскучишь! Он всю жизнь менял свои хобби, переключался легко и беззаботно. Поэтому спустись на землю и пойми: ты не нужна здесь никому!

– Значит наплевательское отношение к людям у вас семейная традиция? – она не смогла сдержать слезы, и стремительно пошла прочь. В комнате она рыдала пару часов, пока не исчерпался запас соленой воды. В ее голове бесконечно звенела одна фраза – «ты не нужна здесь никому!». Она пыталась прогнать ее, но слова засели так глубоко, что не желали покидать ее память. Мила открыла свой блокнот, на листе красовались вопросы: Мои таланты? Кто я есть? Кем я хочу стать? Ответы на них она вывела утром перед встречей с равнодушным Медведем. Рядом с первым пунктом она указала рукоделие. Чудесный женский талант, который ценился испокон веков. Ну как же это наивно и скучно! В ней есть талант соблазнительницы – это важно развивать, чтобы выжить в этом бездушном и циничном мире. Как только приоткрываешь душу, обязательно найдется какой-нибудь недочеловек, который с легкостью наплюет туда, и тут же об этом забудет. К чему лукавство? Главный талант – уметь отстаивать свои интересы, причем, исключительно коммерческие! Здесь нет места лирике! На второй вопрос Мила ответила, что чувствует себя заблудившейся маленькой девочкой – этим незащищенным существом она была с утра. Какая глупость! Она – взрослая женщина, знающая себе цену. В ее руках вожжи управления противоположным полом. Чтобы манипулировать мужчиной, достаточно крепко сжать в руке его мошонку и выглядеть так, чтобы меркли зеркала. Пусть все вокруг истекают слюной, тогда тот, кто рядом, будет платить во сто крат больше. В последнем пункте почти святая утренняя Мила написала, что видит себя преданной и любящей женщиной, возможно даже матерью. Самое нелепое желание обрекать себя на то, чтобы твой кобель сношался с кучей сучек за оградой дома. Орущее потомство, которое обречено быть несчастными, потому что так устроен мир, и шансов на то, чтобы идеально состариться нет ни у кого. Так кем там хочет стать Мила? Состоятельной женщиной, окруженной роскошью, которая не будет думать о том, где ей взять денег на новое платье или туфли.

– Может влюбить в себя старикашку? – уточнила она у своего отражения в зеркале, поправляя макияж перед ужином. Частым сексом он ее не обременит и долго вряд ли проживет. Она может выйти за него замуж и постараться сделать так, чтобы наследство перешло в ее маленькие хваткие ручки. Перешагнет через Медведя и будет жить так, как ей вздумается. Ведь каждый за себя!

– Что-то там вы говорили, Алексей Алексеевич… Иногда свои становятся чужими, а те кто близок отдаляются. Что-то в этом есть!

Из блокнота Мила аккуратно вырвала бумажку с вопросами и утренними ответами, дополнив их слащавыми фразочками, которые бы повествовали об ее «истинных» ценностях! Семья и рукоделие – вот что как бы интересовало обновленную Милу. Она желала, чтобы миллиардер увидел в ней часть своего будущего, не просто любовницу, а добропорядочную супругу, у которой слово «добродетель» вызывает духовный оргазм.

К ужину она надела черное платье до колена, с гипюровой спиной и туфли на высоком каблуке. Чтобы скрыть следы огорчения, она сделала макияж поярче. Все было элегантно, не хватало только драгоценностей. Мила чуть разочаровано вздохнула и направилась в гостиную. Чтобы подать рыбу к столу, надо ее сначала поймать.

– Мы ждем гостей? – с любопытством уточнила нарядная девушка, заглянув на кухню. За еще пустым столом в гостиной было больше трех приборов. О перенесении ужина на час ее тоже не посчитали нужным предупредить. У стола для готовки Мила застала лишь Валентину, потому что Василий при виде ее сразу исчезал.

– Приедут партнеры Алексея Алексеевича по бизнесу. Раз в месяц они устраивают слет. Соберутся, как коршуны, пьют, жуют и всякую ерунду несут.

Чтобы занять время Мила поспешила навестить больную. Ее тезка по-прежнему мучилась от боли, она не вставала и находилась в своей комнате.

– Со мной все в порядке, девочка моя. Завтра буду как новенькая, – произнесла блекло Людмила. – Что с тобой? Ты какая-то… другая!

– Да, я переодела платье к ужину. Эти вещи такие красивые!

– Нет, я не о платье! В тебе будто… погас свет.

– Что? Свет? – усмехнулась Мила. – Нет, все по-прежнему… Ничего не поменялось!

Чтобы не продолжать беседу и не развивать тему внутренних иллюминаций, девушка поспешила пожелать выздоровления и укрылась в своей спальне.

– Ужин в компании стариков! Что может быть приятней?! Может, в домино сыграем? Или в карты, – язвила Мила, поправляя макияж. Ей хотелось развеяться, провести время весело. Она мечтала о шумной вечеринке, где были бы толпы молодежи и она, выпив пару бокалов шампанского, смогла бы продемонстрировать товар, которым являлось ее тело, вскарабкавшись на стойку бара, – толстосумы любят подобные зрелища…

Глава 12 Вечер с фейерверком

В гостиной были слышны мужские голоса. Желудок Милы громко урчал, требуя внимания. Когда она вошла, дискуссия прекратилась. Несколько мужских пар глаз внимательно уставились на нее.

– Ну, наконец-то! Фазаны стынут! – воскликнул Алексей Алексеевич, указывая на место, находящееся на другой стороне стола, больше трех едоков обычно за ним не собиралось, а из-за увеличения количества людей и светлой скатерти этот предмет мебели казался в два раза длиннее. Мила примостилась на выделенное ей место и мягко произнесла:

– Прошу прощения, потеряла счет времени!

За столом была только одна седовласая голова – хозяина дома. Остальные мужчины были намного моложе. Алекс тоже сидел за столом, он развалился на стуле, откинувшись на спинку, и бесцеремонно закинул ногу на ногу, он не спускал с нее глаз, улавливая каждое движение. Мила чувствовала концентрацию мужского внимания на единственной женщине в помещении.

– Чувствую себя хозяйкой дома во главе этого стола! – отшутилась она.

– Ради Бога, не привыкай! – произнес насмешливо Медведь, сделав вид, что подавился глотком виски, а Алексей Алексеевич одобрительно кивнул. Вошел Василий и, пряча взгляд, дрожащими руками поставил перед ней тарелку с блюдом, которое пахло очень аппетитно. Мясо фазана было с овощами и соусом в виде маленьких сердечек. К счастью, никто не обратил внимания, что мастер кухни пристрастен.

– Хотите красного вина к мясу? – уточнил бархатисто мужчина, сидящий рядом. Лицо его было красиво, чуть крупноват – видно, что любит поесть, но в целом приятен. Говорил с легким акцентом, что свидетельствовало о том, что он родился не в этой стране. Мила представилась и, заметив, что внимание старика-миллиардера отвлек Василий, чтобы уточнить что-то по поводу следующих блюд, торопливо и тихо произнесла:

– Я гость в этом доме.

Ей захотелось сконцентрировать его внимание на том, что она человек свободный и рассматривает предложения рук и сердца.

– Мила, как мило! – произнес новый знакомый заезженную шутку.

Хозяин дома привлек внимание гостей, ударяя вилкой о бокал, и предложил тост за удачную сделку, которая принесет им еще больше доходов. Человек, сидящий рядом с единственной девушкой за столом, назвал себя Сережей, что совсем не вязалось с его обликом. Мила ему нравилась и, похоже, это заметили все присутствующие, включая Медведя, который начал ерзать на стуле, будто у него обострился геморрой. За столом сидел еще один партнер Алексея Алексеевича – огромный боров, бесконечно произносящий шутки, на которые окружающие реагировали искусственными смешками.

– Чем вы занимаетесь? – уточнил Сережа, приблизив стул поближе к девушке. Она обратила внимание на очень дорогие часы на его руке и запонки с бриллиантами и заметно оживилась. В ней словно по щелчку включилась магия обольщения.

– Вы знаете, в каком-то смысле в моей жизни пауза. Я… как бы это сказать… ищу направление… свой новый путь.

– И возможно человека, который поможет вам отыскать тот самый путь?

– Как вы… проницательны! – выдохнула она, сделав вид, что смутилась. Чтобы не привлекать чрезмерное внимание к своей заинтересованности соседом по столу, принялась за фазана. Мясо было не жирным и достаточно нежным, хотя в большинстве случаев оно жестковато. При следующем появлении Василия в гостиной сидящие за столом аплодировали его кулинарному таланту.

Сережа оказался чудным собеседником, много рассказывал о путешествиях и увлечении рыбалкой. В их с Милой разговор неожиданно вклинился Медведь, который сходу уточнил о здоровье супруги. Вопрос смутил мужчину и он, виновато посматривая на собеседницу, уточнил:

– Тебе твой отец разве не сказал? Мы уже год как не живем вместе, и сейчас мой юридический отдел готовит документы к бракоразводному процессу.

– Мои соболезнования! – недобро произнес Алекс, сверкнув глазами. Его раздражал белобрысый хлыщ, который словно плющ обвивал Милу. Нет, конечно, он не ревновал, просто кое-кто играл роль его «невесты», и пусть он – ряженый жених, но ему очень не хотелось получить репутацию рогоносца.

Когда ужин был завершен, все перешли в зал, где красовались охотничьи трофеи Алекса. Это было специальное помещение для деловых гостей, с удобными креслами, утопая в которых удобно вести расслабленные беседы о чем угодно. Также там находился русский бильярд и столик с резными деревянными шахматами. Мила постеснялась идти за мужчинами, не зная насколько это корректно. Внимательный хозяин дома подставил ей свою руку, это означало, что она приглашена в вип-зону вечера.

– Ты отлично смотришься, Лексей Лексеич! Может тебе завести возле себя подобную куклу? – прохрюкал боров, которого, к сожалению никто не осадил. Оставшись на какое-то время наедине с временным покровителем, Мила протянула ему записку.

– Что это? – удивился старик, развернув бумажку.

– Я выполнила ваше задание. Там написано чего я хочу и к чему стремлюсь на самом деле. Это тоже было непросто, но я смогла это сформулировать.

Алексей Алексеевич внимательно прочитал, затем улыбнувшись, взял ее тихонько за щеку и потрепал, как мальчишку—озорника, после чего отошел к партнерам. Она все время встречалась взглядом с Сережей, который никак не мог сбежать от собеседников, обсуждающих какие-то важные дела, дымя здоровенными сигарами.

– Ненавижу сигары! – тихо произнес голос Медведя рядом с ее ухом, на этот звук ее тело начало откликаться импульсами, он владел ею даже на расстоянии. Видимо вино в крови ослабляло ее волю, жутко захотелось, чтобы он вытащил ее с этого скучного мероприятия и обрушил на нее свой звериный темперамент.

– Почему ты ненавидишь сигары? – повернувшись к нему, спросила Мила, пристально глядя в его насмехающиеся глаза.

– Потому что они мне напоминаю пенисы!

Алекс резко отошел в сторону, снова оставив ее в одиночестве. Его приближения и отдаления нервировали девушку. Он снова затеял игру, правила которой были известны только ему. Миле было скучно. Она заметила в углу Василия, стоявшего начеку. Увидев, что она приближается, побледневший повар начал переминаться с ноги на ногу, но он не мог бежать, потому что в его обязательства входило обслуживание гостей. Толстопуз зажмурился и прижался к стенке, словно она хотела его ударить.

– Василий, я тебе не враг, честное слово. Ты сердишься на меня?

– Мне стыдно! Я наговорил столько чепухи!

– Быть честным – это не чепуха! Жаль, что я не могу ответить взаимностью. Я все ночи не сплю и переживаю! А еще скучаю по твоим десертам, – Мила старалась выглядеть по-детски непосредственно и, судя по тому, как обмяк толстяк, у нее это получилось.

– Что я могу сделать для вас, моя госпожа?

– В этом доме есть шампанское?

Уже через десять минут Мила поглощала приятный дорогой напиток, пузыристая жидкость поднимала настроение, и вечер уже не казался скучным. Она внимательно рассматривала головы мертвых животных, развешанные на стенах. Их застывшие взгляды вызывали у нее тревогу.

– Хочешь, я покажу тебе мой главный трофей? – произнес загадочно Алекс, в его глазах заблестели озорные искорки.

– Интересно, что это? Медведь? – попыталась угадать заинтересованная Мила.

– Иди за мной!

Алекс двинулся к противоположной стене. В ней был проход, занавешенный бардовыми бархатистыми шторками. Мила оглянулась, проверить, не наблюдает ли Сережа, что она ведома мужчиной, который способен похитить ее душу и усладить тело, как ни один человек в мире. За тканью оказалось небольшое пространство с дверью, Медведь стремительно ее открыл, и его поглотила тьма. Мила замешкалась, но через мгновение его сильная рука появилась из темноты незнакомого помещения и дернула ее к себе. Спустя секунду она была в его объятиях. Его жадный рот так страстно целовал, словно он не мог ею насытиться. Мила теряла волю и контроль, прижимаясь к его крепкому телу. Мужская рука настойчиво задрала платье, но на мгновение она ее поймала и умоляюще прошептала в кромешную тьму:

– Не унижай меня больше, Алекс!

– Не смей флиртовать при мне с другими мужчинами, Мила! – ответил он горячим выдохом.

Ее сердце вдруг отчаянно затрепыхалось, она отпустила его руку, чтобы отдаться страсти. Его пальцы требовательно убрали кусочек кружева с дороги и часть их погрузилось в ее горячую плоть. Алекс навалился на нее всем телом, плотно прижимая к стене так, что она была почти недвижима, а его обезумевшая рука продолжала дерзкие движения. Неужели он решил довести ее до исступления, так и не вводя главного участника любовных баталий?! Ей нравился этот напор, она тихо стонала, требуя большего. Мила нащупала его ширинку и высвободила пульсирующий жезл, готовый унести ее на вершину блаженства. Он, не мешкая, резким движением вошел в нее, немного грубо, но уверенно и поднял ее ноги вверх так, что она была распластана по стене и почти не участвовала в процессе, являясь игрушкой в его руках. Алекс двигался неистово, она тяжело дышала, упиваясь страстью. Он был Бог секса – Настя была права. Ни с одним мужчиной Мила не получала столько удовольствия, чувственность поселилась в каждой клеточке сложного анатомического инструмента, по-настоящему настроить который мог только один в мире человек – Алекс. Ощущая оргазмический взрыв Мила громко застонала, но тут же приглушила звук, а через мгновение пришел к финалу и ее страстный охотник. Она чувствовала в себе пульсацию его слабеющего стержня, он продолжал целовать ее, удерживая на весу. Ей захотелось сказать что-нибудь нежное, приятное, но она опасалась снова получить моральную затрещину.

Алекс включил свет, они оказались среди полок со спиртным.

– Я думала, бутылки хранят в погребах, – произнесла Мила, поправляя белье и опуская платье.

– У нас нет погреба. Ты должна мне помочь одеться.

– Почему?

– Отгадай! – произнес он, показав кулак, в котором сжимал семенную жидкость. Мила натянула на него штаны, между делом уточнив:

– Ты так и не показал мне свой главный трофей!

– Разве ты не поняла?

Девушка, не любящая шарад с детства, пожала плечами. Свободной рукой он придвинул ее к себе и развернул к зеркалу, висящему на стене. Мила осмотрела в нем себя и непонимающе уставилась на Алекса.

– Ты – мой трофей! – произнес он довольно, после чего поцеловал ее. – Иди первая. И чтобы я больше тебя не видел с этим мерзким обольстителем. От него три секретарши понесли! Он не разведется с женой, потому что в бизнес пришел благодаря деньгам ее отца, а он до сих пор жив.

– Мне он неинтересен! К чему эти подробности?

– Я с такими как он не стал бы водить дела. Лжет матери своих детей – значит, предаст партнера.

– Какой ты принципиальный!

– Иди!

Мила расправила плечи и сделала несколько шагов, покинув свой личный рай и оказавшись в затуманенной сигарным дымом комнате. Алексей Алексеевич играл в бильярд с боровом, который не унимался и продолжал бросать свои остроты, сопровождая их собственным смехом. Сережа был задумчив и все время искал взглядом Милу, а когда она, наконец, появилась, он поспешил к ней со словами:

– Куда же вы исчезли?! Я уже начал скучать.

Мила растерянно пожала плечами, соврав, что от шампанского у нее немного закружилась голова, и ей захотелось подышать воздухом. Через трофейную комнату проходил ее Медведь, который был недоволен их беседой, он вынужден был временно покинуть поле сражения за внимание единственной женщины вечера. К раскрасневшейся девушке подплыл колышущийся Василий и вручил ей бокал спасительного шампанского.

В углу комнаты дремал позабытый всеми рояль, обнаружив его, Сережа обрадовался и поспешил занять место у инструмента. Его проворные пальцы изучали клавиши, он объявил, что посвящает этот музыкальный изыск прекрасной и таинственной Миле, которая сразила всех наповал своей красотой и изяществом. Смущенная девушка почувствовала, что в комнату вошел ее воинственный зверь и он был недоволен возобновившимся вниманием. Из-под музыкальных рук Сережи полились трогательные звуки. К Миле подошел Алекс и галантно произнес:

– Мадам, к сожалению, здесь нет других женских особей, не снизойдете ли вы до танца с вашим покорным слугой?

Прежде чем дать согласие, она внимательно посмотрела на него, пытаясь понять шутит ли он. Но, не дожидаясь согласия, Алекс вытащил ее на середину и прижал ее к себе так плотно, что она чувствовала его сердцебиение.

– Не вас ли я оттрахал пару минут назад в винной комнате? – прошептал он, немного злясь.

– Да, это была я. Но вынуждена признать, что секс был из жалости!

– Неужели?! Вы так похотливо ко мне прижимались! И готовы были кричать от страсти! Вы либо слишком искусная актриса, либо все же лукавите!

Мила попробовала отстраниться, но он ее не выпускал из объятий-тисков.

– Не брыкайся, моя козочка! Не забывай, ты можешь украсить собой стену! Или угол, если из тебя сделают чучело в полный рост.

– Почему ты так груб со мной? – выдохнула Мила, устав сопротивляться.

– Ты меня выбиваешь из равновесия. Я просил тебя держаться от этого урода подальше!

– Тогда предъяви свои права! – напористо прошептала Мила и, увидев его непонимающий взгляд, дополнила рекомендацию: – Поцелуй меня прямо сейчас!

Он остановился, но не выпускал ее из объятий. Затем, взяв ее подбородок, поднял лицо и, склонившись, впился губами. Мила почувствовала головокружение, но не от шампанского. Кажется, она начинала понимать суть словосочетания «счастливая женщина».

Мелодия стихла. Хозяин дома и боров дежурно рукоплескали огорчившемуся музыканту, после чего продолжили бильярдную партию. Алекс удерживал свою даму за талию, не выпуская из рук, словно боясь, что ее украдут. К парочке подошел немного расстроенный Сережа, его больше не украшал раскрытый павлиний хвост.

– Кто вы друг другу? – спросил он с любопытством.

– Она моя невеста, – спокойно произнес Медведь, не снимая лапы с добычи и готовый вгрызться в глотку сопернику.

Сережа рассмеялся, приняв эту фразу за шутку, после чего обратился к Миле, подозрительно уточнив:

– Мне показалось, вы сказали, что гостите в этом доме?

– Ну, да! Я ведь не живу здесь. Получается, что я – гость. Можете уточнить у Алексея Алексеевича подробности.

Сережа отошел к играющим и задумчиво наблюдал за игрой, сложив руки в карманы.

– Ты разбила ему сердце! – иронизировал Алекс.

– Судя по твоей характеристике, вряд ли у него есть сердце, – отозвалась Мила.

– Я хочу, чтобы мы сегодня спали в одной постели.

– Нам запрещено спать в одной постели! – прошептала заговорщически Мила.

– Мы напихаем подушек под покрывало, как в детском лагере, и все подумают, что ты крепко дрыхнешь, перепив накануне спиртного. Но учти! Спать я тебе не дам! Вечер закончится очередным фейерверком.

– Звучит очень заманчиво. По рукам! Я готова рискнуть, нарушив закон. Но если нас застукают, ты как настоящий мужчина должен взять всю ответственность на себя.

– Да, жаль, что я действительно не могу на тебе жениться.

Шутка Миле не понравилась, хоть и не без труда, но она сумела справиться с эмоциями и не продолжила перепалку. «Хочу еще фейерверк!» – капризно командовал голос в ее голове. Любовники назначили свидание в его спальне и разбрелись в разные стороны. Алекс проголодался и ушел на кухню выпрашивать у Валентины еду, а Мила вежливо попрощалась с гостями и поспешила в свою комнату, готовиться к долгой и насыщенной ночи.

Глава 13 Мои рассветы

Мила проснулась рано и рассматривала лицо своего Медведя. Он слегка улыбался. Может ему снилась прошедшая ночь, полная страсти и неги? Девушка тихонько дотронулась до его груди и нежно провела по ней пальцами.

– Ниже! – отозвался он и открыл глаза. – Я готов продолжить. А ты?

– Я, пожалуй, пас! Ты измучил меня, оставил совсем без сил!

– Тебе надо больше есть. Ты должна быть выносливой! Как часто вы занимались сексом с твоим мужем?

Лицо Милы вытянулось, она никак не ожидала такого поворота разговора и не желала обсуждать моменты интима в несовершенном браке.

– Прекрасное начало дня! – проворчала она отворачиваясь.

– Да перестань! Между прочим, формально ты все еще замужем и в некотором роде активно наставляешь рога своему благоверному!

Ей было непонятно, серьезен ли человек, лежащий рядом, или это просто юмор.

– Ты считаешь, что я не лучше Сережи?

– Какого Сережи? – нахмурился мужчина, пытаясь разобраться, о чем идет речь.

– Ты высказывал мнение о его изменах… Получается, что я…

Алекс прервал ее плаксивую речь, успокоив тем, что на нее это правило не распространяется. Тем более, что ее супруг дезертировал из брака, а это означает трибунал и лишение жизни. В каком-то смысле Мила являлась вдовой. Соломенной вдовой…

Чтобы закрыть неприятную тему «Иван и Людмила», девушка поцеловала своего любовника, он готов был приступить к утренней сексуальной гимнастике, но девушка отстранилась.

– Я жутко хочу есть. Даже сил нет встать! – пожаловалась она, чувствуя слабость во всем теле.

– И не надо вставать! Я организую нам завтрак.

Он чмокнул ее в лоб, вскочил с кровати и быстро облачился в шорты. Мила с улыбкой наблюдала за ним, понимая, что так она готова проводить время долгие годы и была уверена, что ей это не наскучит. На мгновение ей стало страшно, что все происходящее сон и, открыв глаза, она окажется рядом с равнодушным Иваном, который помашет перед ее носом чеком и предложит отработать жалованье. Отгоняя навязчивые воспоминания, она снова думала об Алексе.

– Нужен ли мне кто-то еще кроме него? – задавалась она вопросом, заранее зная, что ответ будет отрицательный. Те заветные слова на листе блокнота прошлым утром, являющиеся ответами на три вопроса, заданных стариком-миллионером, по сути, являлись правдой. Она хотела приятных перемен, которые внесли бы в ее жизнь новые оттенки, которые до этого ей не были знакомы.

– Только не торопись, – говорила она себе, опасаясь, что все это ширма, и в момент, когда она рухнет, окажется, что король-то голый!

Алекс и Мила уселись за столик, стоящий у огромного окна с видом на двор. Она поддержала его инициативу не есть в кровати, потому что крошки, которые все равно устраивают побег и укрываются в складках постельного белья, весьма коварны, и в их характере доставлять людям дискомфорт и днем, и ночью.

– Мне кажется, наш толстяк-повар в тебя влюбился! – произнес жующий мужчина как бы между прочим, подавая Миле бутерброд с маслом и сыром.

– С чего ты это решил?

– Он скис, когда я объявил, что мне нужны две кружки под чай. Даже уточнил, не для женщины ли вторая! Бедный, бедный Вася! – немного с издевкой произнес мужчина, которого забавляла страсть повара к собственной «невесте». Он вдруг начал фантазировать, как могли бы развиваться события:

– Ты только представь: толстяк готовит самую калорийную пищу для тебя, очень вкусную и подкладывает каждый раз волшебное зелье, чтобы ты тоже в него влюбилась. Наконец это случается и ты не можешь жить ни без пирожных, ни без него… И тогда вы сбегаете от злого хозяина замка! А он и рад, потому что терпеть не может толстых женщин! Вот и сказки конец!

Мила раззадорилась и предложила свой вариант сказки:

– Влюбленный повар очень сильно страдал и перестал есть, но потом поставил себе цель: любой ценой завоевать эту красавицу! И вот по ночам пока все спали, он начал пользоваться спортивным залом и через месяц превратился в настоящего атлета!

– Это невозможно! Месяца мало, чтобы прийти в форму!

– Я тебя не перебивала! – злилась Мила и продолжала: – И однажды девушка увидела его и обомлела – так он был прекрасен, сексуален, подтянут! А еще и чудесно готовил и главное… он любил ее так, как ни один человек в мире. И они сбежали как-то ночью. А злой самолюбивый хлыщ-хозяин остался совсем один и зачах!

Глаза Милы победоносно блестели, а Алекс, притворно нахмурившись, произнес:

– Так значит, по-твоему, я самовлюбленный хлыщ?

– Это же сказка! Там обязательно должен быть отрицательный персонаж, – отпивая чай, произнесла Мила.

– Еще и отрицательный герой!

Некоторое время они, дурачась, препирались, обвиняя друг друга в хладнокровии, немного подрались подушками и, успокоившись, перебрались в постель. Алекс предложил вечером выйти «в люди», чему Мила несказанно обрадовалась, ведь в платяном шкафу прозябал новый шикарный гардероб.

– Ты изменяла своему мужу? – резко спросил Алекс после долгого молчания.

– Ну, какое это имеет значение? – раздражалась Мила, отодвигая тарелку.

– Значит рыльце в пушку! – подзадоривал ее несерьезным тоном Алекс.

За несколько лет совместного существования только пару раз ее нога ступила на зыбкую почву. На одном из девичников шампанское лилось рекой, толпа девушка завалилась в ночное заведение, где галдящие особы гудели на полную катушку. Она ушла в приват-комнату со стриптизером, за деньги накачанный юноша делал с ней многое, но проникновения не было, поэтому изменой она этот случай не считала. Как и лесбийский опыт с новой соседкой. Та заманила Милу к себе домой под предлогом оказания помощи и устроила маленький праздник оргазма. Девушка очаровалась раскрепощенной знакомой и после их скоротечного романа какое-то время не могла спать с Иваном, даже сомневалась в том, что она гетеросексуальна. Соседка съехала, и Мила о ней больше не вспоминала. Об этих маленьких приключениях она не спешила рассказывать Медведю, понимая, что вряд ли справится с обилием шуток по этому поводу.

Мигрень Людмилы затихла, притаившись до следующего раза. Она встала на ноги и порхала по дому, как трудолюбивая пчелка с раннего утра.

– Ты не ночевала в своей комнате? – немного строго спросила сердобольная женщина, пропустив мимо ушей комплимент, которым Мила пыталась задобрить ставшую вдруг строгой соседку. Она вдруг начала корчить из себя смотрительницу монастыря, в котором неблагонадежная монашка, готовящаяся к подстригу, ставила под сомнение свою репутацию. Мила успела вытащить имитированное тело, укрытое покрывалом и когда вошла ее тезка, притворилась, что только проснулась.

– С чего вы решили, что я здесь не спала?

– В этом доме хорошая акустика.

– Как самочувствие? – участливо спросила Мила, переводя тему и не желая обманывать.

– Я уже привыкла к этим периодам. Врагу, конечно, не пожелаю испытывать приступы этой сверлящей боли. Только снотворное и спасает. Но, дабы ценить то, что имеешь, порой надо получать хорошую встряску!

Мила с трудом дождалась обеда, надеясь побыстрее увидеться с Алексом. Ее воображение рисовало картины, в которых она – постоянная жительница этого дома. Каждую ночь она проводит в супружеской спальне, в которой, кстати, не помешает сделать ремонт. А еще у них будет огромный лохматый пес, из-за которого они будут иногда ссориться. Она придумает ему какое-нибудь прозвище, например, Алик, и будет путать имена. Алексей Алексеевич сидел за столом в гордом одиночестве, он был задумчив, но в хорошем настроении. Когда появилась Мила, он отметил, что она чудесно выглядит и хитро подмигнул ей. Василий принес французский луковый суп, съев ложку, девушка выпучила глаза, после чего выплюнула жидкость обратно в тарелку – еда была сильно пересолена.

– Что такое? – обеспокоился сидящий рядом Алексей Алексеевич.

– Мне кажется, повар немного перестарался! – недовольно произнесла Мила, понимая, что ей объявлена кулинарная война.

Василий вновь вошел в столовую. Он поставил перед хозяином дома обжаренного цыплёнка табака и на отдельных общих тарелках гарнир – пюре и салат из овощей. Мила внимательно наблюдала за немного нескладными телодвижениями прислужника, заметив, что он пьян.

– Я прошу прощения, Василий, мне кажется, мой суп вы посолили дважды! – произнесла она подчеркнуто вежливо.

– Вам показалось! Я всегда славился скорее недосолом, чем пересолом!

– Что ж, не хочу быть голословной. Возьмите ложку и попробуйте!

– В этом нет необходимости! – разводил руками Василий. Если хотите, я поменяю вам тарелку, но не уверен, что вам снова придется по вкусу мой суп.

– Я настаиваю, чтобы вы попробовали прямо сейчас этот суп! – отчеканила Мила.

Алексей Алексеевич с любопытством наблюдал за этим противоборством, смакуя мясо цыпленка.

– Хорошо! – взмахнул рукой толстяк, и прежде чем отведать испоганенный суп с пафосом выступил: – Но боюсь, что вы ничего никому этим не докажете! Я много лет работаю в этом доме и впервые слышу придирки к качеству подаваемых блюд!

Не хватало только аплодисментов и барабанной дроби. Казалось, время замедлилось. Он не спеша взял ложку, зачерпнул жидкость и отправил ее в рот. Теперь оставалось только проглотить ее и сделать вид, что вкус во всех тарелках одинаков и тогда женщина, разбившая ему сердце, будет выставлена идиоткой и вруньей. Лицо Василия перекосило, он с трудом сдерживал рвотные позывы. Через мгновение он умчался прочь, чтобы не расплескать содержимое желудка прямо на глазах хозяина.

– Я заметил, что в последнее время он не в себе! – произнес Алексей Алексеевич, провожая взглядом мстительное облако, готовое устроить осадки над унитазом.

Желудок Милы заурчал от голода, надежды на то, что ее прилично покормят, совсем не осталось. Она спросила разрешения воспользоваться посудой из шкафа и, взяв тарелку, поспешно положила себе горку пюре и овощей.

– Мила, я вчера оценил послание и могу сказать – прогресс налицо! Ты радуешь меня, и я наблюдаю за твоими устремлениями.

Эта пространная фраза казалось очень бездушной и формальной, словно Алексей Алексеевич хотел сказать что-то другое, но не решался.

– Есть замечательные правила, дополняющие то, о чем я уже говорил: во-первых, ценить, то, что есть. Воспринимать все, что окружает, как должное, и быть благодарным за то, что сыт, обут и обогрет. Во-вторых, желать меняться. Ведь счастье стучится в жизнь того человека, который растет духовно и не замирает на месте. Под лежачий камень вода не течет – это истина. Ну, и, в-третьих, усмирить амбиции! Жадность губит все живое. Я видел много людей, которые занимались саморазрушением, потому что пытались взобраться на вершины, которые им не по зубам.

Мила не понимала, к чему все это было сказано. Алексей Алексеевич словно программировал ее, но для чего? С какой целью? Ответов на эти тревожные вопросы пока не было. Старик словно откликнулся на ее мысли и таинственно произнес:

– Завтра, дорогая моя, я тебе все объясню. Назначаю свидание за завтраком на этом же месте. Надеюсь, Василий будет в хорошем настроении и не пересластит твою кашу! А сегодня обдумай то, что я тебе сказал. Хорошенько обдумай! Подробно!

Мила насторожилась, а хозяин дома, пожелав ей приятного дня, встал из-за стола, намереваясь покинуть гостиную.

– Извините, Алексей Алексеич, а ваш сын… Я думала, он тоже пообедает с нами…

– Сын уехал по делам. Возникли кое-какие проблемы на предприятии, и он решил самостоятельно разобраться в ситуации. Я так рад, что он интересуется делами! И, кстати, отчасти в этом и ваша заслуга!

– Моя? – удивилась девушка.

– Конечно! Я же говорил, что женщина «делает» мужчину, создает его. Ради вас мы совершаем подвиги, меняемся. Богатеем! Хорошего дня!

Мила осталась одна за столом в раздумьях. Встреча, назначенная на завтрак следующего дня, страшила ее. Ей показалось, что карточный домик, в котором она нашла временное пристанище, начинает рушиться, и этот процесс необратим. Встряхнув головой, она отогнала мрачные мысли и поспешила в свою комнату, ведь надо было придумать вечерний образ. Ей хотелось поразить Алекса.

Прибыла вторая партия заказанной одежды из ателье Лилии. Настроение девушки зашкаливало, она кружилась по комнате, напевая радостно мелодию из какого-то кинофильма. Она не заметила, как дверь тихонько приоткрылась, и на пороге появился Алекс. Он с любопытством наблюдал за ней, его откровенно веселила эта детскость девушки, получившей щедрые подарки просто так, без всякого повода.

– Алекс! – воскликнула она, остановившись. – Вообще-то стучаться надо!

– Я стучался! Но концерт был в самом разгаре и, похоже, моя вежливость затерялась среди музыки!

Мила уселась на кровать и закрыла раскрасневшееся лицо руками. Он тихонько убрал ее ладони и поцеловал, причем, весьма странно – сначала в лоб, потом в глаза, затем подбородок и напоследок чмокнул в нос.

– Через пару часов встречаемся у выхода, – произнес он и направился к выходу, но прежде чем уйти, Медведь повернулся и с улыбкой произнес:

– Мне понравилось, как ты поешь. Может, как-нибудь сходим в караоке?

Мила запустила в него тапкой, но Алекс увернулся и поспешно вышагнул в коридор, прикрыв за собой дверь.

Глава 14 Конец сказки

– Ого! Я не хочу уже никуда идти! Быстро в спальню! – произнес он, рассматривая вечернее платье Милы с впечатляющим боковым разрезом. Оно было приятного фиолетового оттенка и слегка блестело, так что отсутствие драгоценностей не делало ее облик блеклым. Строгость и распутность одновременно – в этом была особенная притягательность. Алекс озорно ее чмокал то в одно, то в другое оголенное плечо. За этой любовной игрой наблюдал мрачный Василий, все его существо кричало о неприятии этой резвости влюбленных. Он был печален, как Пьеро и нес в этот мир грустную песнь о неразделенной любви. Мила обратила внимание, что он слегка пошатывался из стороны в сторону, словно маятник, и это в очередной раз свидетельствовало о злоупотреблении спиртным. Конечно, толстяк не мог конкурировать с красавцем-богачом. Он с завистью разглядывал его дорогое одеяние – легкий летний костюм темно-серого цвета, в котором Алекс выглядел как кинозвезда на красной дорожке. Мужчина страдал, искренне считая, что преградой между ним и его возлюбленной стали денежные купюры. Василий сделал ироничный жест, имитирующий снимание шляпы. Естественно этот маленький спектакль был исключительно для дамы, Алекс и не подозревал, что за его спиной осмелевший шут пытается выразить свое недовольство по поводу происходящего.

– Вам больше ничего не нужно, Алексей Алексеевич? – не скрывая раздражения, заголосил повар.

Мила вздрогнула, оглянувшись, думая, что в холле появился старик-миллиардер, но обращение было к продолжателю династии. Алекс не любил, когда его называли именем отца, а если случалась такая оказия, притворялся глухим или умалишенным. Он попросил Василия удалиться, и тихо произнес:

– Забываю, что у нас с отцом одинаковые имена. Дурацкая традиция! Я ее изменю!

В ресторане «Вокруг света» было столпотворение. Открылось это заведение недавно и стало весьма популярным, потому в нем было сразу несколько направлений кухни. Многие считали, что оно загнется весьма быстро, потому что станет нерентабельным. В каждом направлении работали дорогостоящие повара, приглашенные из тех стран, которой соответствовало название части ресторана. Многим посетителям нравилось, что за один вечер можно не выходя из здания сменить обстановку около десяти раз. Причем в каждом тематическом уголке была своя мебель, посуда и даже форма официантов.

– Где ты хочешь побывать, дорогая? В Египте, в Англии или во Франции? А может, махнем в Японию? Весь мир сегодня у твоих ног! – спросил с пафосом в голосе Алекс.

– Я бы хотела погостить у Эйфелевой башни!

– Разделяю твой выбор.

Свободных мест не было, но для Алекса был резерв.

– Как хорошо иметь влиятельного папу, – отшутился он, лавируя между столиками. Им принесли меню, но оно оказалась на французском языке. Кто-то уже в этот момент скандалил в зале по поводу вопиющей несправедливости, возмущаясь по поводу того, что в стране, в которой он живет, должны говорить на соответствующем языке.

– Поймите, месье, вы как будто во Франции, – говорила картавая толстуха-официантка. Она не была убедительной, и скандалист потребовал присутствия администратора. Спустя полчаса им все же удалось сделать заказ.

Алекс заставил девушку перевести каждый пункт меню, оправдывая себя тем, что боится упустить что-нибудь особенное.

– Я был вежлив! Надеюсь, она не плюнет в мою тарелку! Хотя… от этих официантов и поваров всего можно ожидать! Как, например, от нашего Василия! Признайся, ты переспала с ним и после бросила?

Мила не смогла произнести оправдательную фразу, подавившись вином. Алекса веселила ее реакция. Прокашлявшись, она уточнила, откуда подобные фантазии?

– Ну, ведь ты каким-то образом попала в наш дом! Это не так уж просто! Надо очень постараться или придумать какой-нибудь хитрый план!

– Я же говорила, что ты сел в…

– Такси! А там сидела ты! И я вдруг повез тебя в дом к отцу, в котором сам на птичьих правах! Не в гостиницу, куда обычно приводят одноразовых женщин…

– Одноразовых женщин… – вторила Мила, чувствуя, что не может дышать от передозировки его жестокости. Она встала, слегка покачиваясь, и поспешила в уборную.

Мила стояла напротив зеркала, пытаясь не заплакать, потому что переживала, что потоки слез превратят ее в чудовище, а ей совсем не хотелось выглядеть жалкой и вызывать сочувствие. Сочувствие – этого слова не было в лексиконе ее спутника. Мила устало подняла глаза и встретилась взглядом с Алексом, который стоял за ее спиной. Он резко схватил ее и затащил в кабинку туалета. Там было просторно и чисто, зеркальные стенки создавали эффект объема. Они будто были заключены внутри сувенирной конструкции, являясь маленькой частичкой большой коммерции. Придя в себя, Мила начала выталкивать инородное тело из кабинки женского туалета, отбиваясь от цепких рук Алекса, но он был сильнее. Задрав нижнюю часть платья, возбужденный мужчина просунул руку между ее ног, ощупывая ее с такой тщательностью, словно она попала на прием к врачу.

– Не хочу тебя! – солгала она, только усугубив его внимание. Алекс покусывал ее упругую грудь сквозь одежду и нежно ласкал ее в области клитора. Предатели-соски вздыбились, выдавая, что не без удовольствия она оказывает слабое сопротивление. Он вцепился в ее губы и немного больно сжал грудь, она снова попыталась его оттолкнуть, но это было бесполезно. Чувствуя, что силы на исходе, Мила прекратила оказывать сопротивление, теперь она сама перешла в сексуальную атаку, желая, чтобы он обрушился на нее со всей мощью, мечтая извиваться в его требовательных руках и стонать, когда в очередной раз оргазм вознесет ее на седьмое небо.

– Если хочешь, я остановлюсь! – прошептал Алекс, завернув ей руки так, что она стала неподвижной. Он смотрел на нее вопрошающе, с трудом справляясь со сбитым дыханием.

– Остановиться ты должен был там – за столом. Теперь не надо все портить!

Он злился. Возможно потому, что она была права. Через мгновение перед его лицом был ее затылок. Мила стояла к нему спиной, чувствуя, как его фаллос проникает в теплое убежище. Сильные толчки, растаскивающие организм на кусочки удовольствия. Мила уперлась руками в стенку кабинки. Одной рукой мужчина «руководил» процессом, придерживая ее за живот, чтобы блюсти ритм движений, а второй будоражил эрогенную зону вокруг клитора. Мила стонала, чувствуя, как все ее тело отвечает его немного грубым и напористым движениям. Он снова забрал ее в плен и лишил возможности мыслить. Разве может мужчина так довлеть? Мила ощутила тяжесть его головы на своей чуть ссутуленной спине. Она пыталась восстановить сбившееся дыхание.

– Прости меня, – прошептал он мягко, – я намерено выбил тебя из колеи, чтобы получить опасную порцию сжигающей страсти.

Мила молчала, упершись лбом в боковую стенку отхожего места. Она вдруг ощутила, как по внутренней поверхности бедра поползла теплая слизь.

– Ты кончил в меня? – воскликнула она удивленно.

– Извини! – небрежно откликнулся Алекс, заправляя рубашку в штаны. – Ты была вся такая горячая и… узкая! Придется тебе иногда злить, потому что эффект просто спермосшибательный.

Наконец-то Миле удалось вытолкнуть нахала из кабинки. Он почти не сопротивлялся и с радостью покинул помещение, способное вызывать приступы клаустрофобии.

– О, мадам, прошу прощения! В мужском туалете засорились унитазы! – произнес медвежий голос – по пути он натолкнулся на ошарашенную дамочку, спешившую справить нужду. Мила уставилась на рулон туалетной бумаги и вдруг ощутила родство с ним.

– Мы с тобой одной функции… Ты и я! – прошептала она зловеще и отмотала нужное количество подтирки.

Мила вернулась к столику, ее любовник чуть привстал, продемонстрировав формальное приветствие. Она приготовила бурную речь с оскорблениями, но ее триумф затух, когда у столика вырос сутулый мужчина с громким голосом, который был настолько нелепый, что казалось, был частью какого-то мультяшного заговора.

– Тебя давно не видно в клубе! Ты больше не играешь? Это, наверное после того раза? – сыпал вопросами незнакомец, чем вызвал недовольство Алекса. – Слышал, ты тогда сорвал большой куш!

– Отойдем к бару! – предложил Алекс, с беспокойством глядя на Милу.

Ей было интересно, о чем они говорят. Что за «тот раз», после которого заядлый игрок оставил карточный стол и сколько весил его куш? Тревожная кнопка памяти просигнализировала о том, что нарушена хорошо охраняемая территория ее воспоминаний – она снова прокручивала в своей памяти тот вечер, когда ее жизнь обратилась в прах.

– Мадам, я прошу прощения, – раздался мужской голос почти у самого уха. Человек пытался картавить – имитировать французский выговор, что слушалось весьма убого. Девушка испуганно уставилась на сотрудника ресторана, который протянул ей лист бумаги.

– Что это?

– Один человек просил передать. Больше я ничего не могу вам сказать. Никому ничего не говорите! – тихо произнес молодой человек и торопливо отошел от столика. Мила вдруг заволновалась, ей стало страшно разворачивать эту странную бумажку. Она заметила, что Алекс за ней внимательно наблюдает, при этом продолжая беседу со своим приятелем, похожим на знак вопроса. Она немного вымученно улыбнулась ему и сделала несколько глотков вина. Дождавшись, когда Алекс отвернется, она поспешно развернула записку, в которой было всего несколько слов: «Встретимся в Германии вИван». Мила смяла бумажку и обеспокоенно завертела головой, вдруг ей стало так страшно, будто она получила сообщение о том, что находится под прицелом и в любой момент киллер снесет ей голову.

– Мила! – окликнул ее знакомый голос, но потеряв ориентир, она не могла понять, откуда исходит этот звук. Перед ней появилось лицо Алекса, оно было размыто и казалось иллюзией.

– Пожалуйста, увези меня отсюда, – выдавила она из себя звук и потеряла сознание.

Очнулась Мила в своей комнате. Рядом с ней сидела ее тезка, сосредоточенно разглядывая бледное лицо девушки. У кровати в ногах стоял хмурый Алекс, сложив руки на груди.

– Мила! Как ты себя чувствуешь? – Людмила разговаривала строгим голосом, как будто перед ней был ребенок, симулирующий температуру, не желая идти в школу.

Мила кивнула и тихо произнесла:

– Все в порядке. Во Франции было душно…

Людмила удивленно посмотрела на Алекса, но он ее успокоил:

– В ресторане. Там тематические залы.

– Я выпила вина на голодный желудок. У меня всегда были непростые отношения со спиртным. Правда, Алекс? Помнишь наше «весеннее» утро?

Мужчина у кровати заметно напрягся, пытаясь понять смысл ее подтекста.

– Я так голодна… В последнее время мне никак не удается нормально поесть! – в шутку сетовала Мила.

– С ужина осталась рыба.

Мила сжала руку Людмилы и пронзительно произнесла:

– Я хочу кусок хлеба с маслом, посыпанный сахаром! И стакан теплого молока! И пожалуйста, пусть в стакане кроме молока ничего не будет!

Присутствующие в комнате переглянулись. Поведение Милы их настораживало.

– Я не хочу, чтобы Василий прикасался к продуктам. Сделайте все вы сами, Людмила!

Женщина кивнула, не понимая, почему симпатия к повару сменилась на недоверие и вышла из спальни.

– Да, я бы тоже хотел такой же странный набор! Принесите две порции! – крикнул ей вслед Алекс и присел на кровать к Миле. – Что произошло в ресторане? Я оставил тебя буквально на пять минут.

– Десять! Я не знаю. Надо наладить систему питания.

– Хлебом, маслом, сахаром?

– В детстве это было самое доступное лакомство. Я чувствовала себя почти счастливой в эти минуты.

– Необычный способ! Я бы предложил что-нибудь другое для того, чтобы ты почувствовала себя счастливой, но у тебя, как вижу, совсем нет сил!

Вошла Людмила с подносом и поставила его на маленький столик у кровати.

– Тетя Люда, можно я останусь ночевать у Милы? Ну, пожалуйста! – кривлялся Алекс.

Женщина рассмеялась, отмахнулась рукой и направилась к двери, наказав напоследок не шуметь ночью, потому что стены не такие толстые, как хотелось бы.

Мила и Алекс забрались в кровать и, чокнувшись бокалами с молоком, устроили вечернюю трапезу.

– А это даже вкусно! – произнес Алекс, пережевывая подслащенный бутерброд. – Десерты от Василия теперь в «черном списке», вдруг он туда добавит стеклоочиститель к примеру?!

– Иногда так хочется снова быть ребенком, – с грустью выдохнула Мила. – Этот вкус напоминает мне, что когда-то я умела мечтать.

– О чем?

– О том, что вырасту и стану настоящей принцессой.

– Ты ждала принца? На белом коне? – посмеялся Алекс, шутливо подтолкнув ее в плечо.

– Я ждала сказку! С хорошим финалом типа – и жили они долго и счастливо…

Мужчина отставил стакан и обняв ее, поцеловав в макушку.

– Но ведь сказка еще не закончилась. Откуда ты знаешь, какой у нее финал? – спросил он тихо.

– Интуиция мне подсказывает, чтобы я не обольщалась!

Глава 15 Жизнь под откос

За завтраком все были в сборе. Алексей Алексеевич читал свежую газету и не обращал внимания на глупые переглядки сына и его «невесты», они вели себя как дети. Алекс бросил в Милу мякишем булочки, а та нанесла ответный удар – схватила его ложку для каши и плюнула в нее. Оба рассмеялись, чем на мгновение отвлекли пожилого мужчину от печатного издания.

Василий принес тарелки с рисовой кашей и поставил возле каждого, на Милу он посмотрел кровожадно, чем вызвал подозрение у сидящего напротив Алекса.

– Поменяй наши тарелки! – спокойно произнес молодой мужчина.

– Зачем? – гавкнул повар.

– Я хочу есть ее кашу!

– Если вам не нравится ваша, я принесу другую, – заикаясь, блеял Василий.

– Но так ведь она одинаковая у всех?

– Конечно! Вот и я и говорю: зачем менять тарелки.

Алекс настоял, чтобы ему передали тарелку, он склонился над ней, принюхиваясь, и ошарашено уставился на повара:

– Там что, хлорка?!

Алексей Алексеевич выпучил глаза, удивить его было сложно, но, похоже, Василию это удалось.

– Ты добавил в кашу хлорку? – строго спросил хозяин дома.

– Нет, только в ее тарелку! – залепетал повар, кивнув на растерянную Милу.

– Не удивительно, папа, что у нее обмороки! Этот извращенец мог травить ее на протяжении нескольких дней!

– У тебя обмороки? – удивленно обратился старик к вжавшейся в стул девушке.

– Я клянусь, я не хотел! Это случайность! – чуть не рыдал Василий.

– Как случилось, что человек, которому доверяют на протяжении многих лет, начинает заправлять кашу не маслом, а химической дрянью!

– Если ты хочешь уволиться, не стоило так изощряться, мог бы просто поставить меня в известность! – отчеканил Алексей Алексеевич и велел позвать Валентину. С этого дня только эта женщина имела права подавать еду к столу.

Завтрак закончили в тишине и раздумьях. Как только Алекс скрылся из виду, старик тихо произнес:

– Мила, я хочу тебя видеть в своем кабинете через полчаса. И ничего не говори об этом сыну.

Мила куталась в свой красивый атласный халат, который совсем не грел. Что нужно этому старикашке, который вмиг ей опротивел? В нем больше нет того тепла, которое чувствовалось во время их совместного времяпрепровождения. Что это? Они дошли до финальной страницы сказки?

Мила сидела напротив Алексея Алексеевича, едва дыша. Он сделал внушительную паузу, подбирая слова, ну и для эффекта тоже, чтобы она почувствовала первые легкие судороги предсмертной агонии.

– Все, что сейчас прозвучит, я желаю, чтобы ты восприняла правильно.

Мила неуверенно пожала плечами – подобных гарантий она дать не могла.

– Я хочу, чтобы ты забеременела!

– От вас?! – сдавлено уточнила Мила.

– Я уже не веду сражений на любовном фронте и не готов воспитывать детей на старости лет, а вот внуков – вполне! Алеша – он станет…

– Поставщиком спермы в мою матку? – съязвила девушка.

– Грубо! – скривился старый чистоплюй. – Я уже говорил о некотором вознаграждении во время нашей первой беседы, ты ведь помнишь? Это хорошая сделка и от тебя потребуется совсем немного – стать донором яйцеклетки!

Ей захотелось ударить этого бесчувственного бизнесмена по его морщинистой морде, она ощущала себя последней потаскухой, которой озвучивают ее новые обязанности.

– Найдите в деревне дородную крестьянку, которая нарожает вам кучу Алексейалексеевичей, – с усмешкой произнесла Мила, зажимая ярость в кулаках.

– В этом есть риск! Да, она выносит здоровое потомство. А ее родственники?! Обычно в людях такого пошиба просыпается аппетит и жадность до чужого богатства, и они становятся неуправляемы!

Мила отвлеклась, ужасаясь тому, что происходило в этом кабинете. Ее собеседник раскрывался во всей красе: он показывал свою значимость, свое величие через презрение и неуважение к обычным людям, от которых мало чем отличался сам. Кто-то сказал: перед унитазом все равны, но этот человек привел бы миллион доводов и долларов, чтобы доказать, что это не так.

– Ты – идеальный вариант! – старик подводил итог затянутого монолога о неблагонадежности деревенских людей. – Тем более Алеша к тебе расположен! Ты вынашиваешь плод и через некоторое время исчезаешь с хорошими отступными! Я помогу тебе уехать!

– А ребенок?

– Будет воспитан в любви и ласке!

Мила понимала, что вероятней всего у нее нет выбора. Она сама с собой сделала то, что происходило, продав себя за деньги задолго до того, как попала в поле зрения этого меркантильного и циничного человека.

– Возможно, мы не совместимы с вашим сыном… У меня могут быть отклонения…

– У тебя все в порядке. Мой человек изучил твои медицинские показатели. Там были некоторые венерические заболевания не совсем приятные, но, судя по последним результатам анализа, ты абсолютно здорова. Конечно, по старым меркам твой организм изношен, другими словами ты – старородка! Считай, что тебе крупно повезло! Ты выиграла в лотерею!

Мила вдруг представила себя стоящей на мосту, словно Анна Каренина, и ей очень захотелось сигануть под колеса мчащегося поезда, но она никак не могла решиться на этот отчаянный шаг.

– Я должна подумать…

– Что ж… подумай. Только уясни одну вещь: ты вошла со мной в коммерческие отношения. Все, что я тебе дал, – это было в счет нашего взаимовыгодного сотрудничества. Тряпье, пошитое в хорошем ателье, проживание в этом доме, питание – это все деньги! Даже находясь в спальне моего сына, ты остаешься должницей, потому что он тоже живет за мой счет!

– Как я ему сочувствую!

– Почему?

– Будь у меня такой отец, я бы, наверное, повесилась! – процедила сквозь зубы Мила.

– Ну, насколько я знаю, ты своего отца никогда не знала!

– Ух ты! И это ваш человек тоже выяснил?! – рассмеялась девушка, пугаясь прозорливости миллиардера.

– Как это называется, когда у женщины дети от разных браков… Собачья свадьба?

– Заткнитесь!

– Дорогая моя, ты придержи язык! Мне не нравится, когда грубят. Я ведь могу рассердиться.

– И что тогда будет? Утопите меня в озере?

Алексей Алексеевич со скоростью света оказался возле стула, на котором сидела Мила, и сильно сжал ее лицо рукой. Выпучив желтоватые глаза, он напоминал ожившую карикатуру. Орошая дерзкую девушку слюной, старик почти по слогам произнес:

– Ты воспользовалась кредитом на моих условиях, и пришло время расплачиваться. Поняла меня?! Будешь брыкаться – переломаю ноги!

К выходу из ненавистного кабинета Мила шла, чуть пошатываясь от эмоционального опустошения. Из нее вычерпали все ресурсы, и она удивлялась тому, что вообще может стоять на ногах. У двери она остановилась и, повернувшись, с улыбкой произнесла:

– Теперь я понимаю, почему вас прозвали Кощеем! Только в отличие от сказочного героя, Алексей Алексеевич, вы – смертны!

Когда Алекс вошел в ее комнату, она притворилась, что спит.

– Алешенька, она плохо себя чувствует! Уходи! – шипела подоспевшая Людмила, которую девушка слезно попросила никого не впускать.

– Я просто хочу ее поцеловать – и все!

Алекс тихонько прошел к кровати, склонился над ней и прижался теплыми губами к щеке. Мила захотела его обнять крепко-крепко, чтобы почувствовать тепло и услышать биение его сердца, которое азбукой Морзе передавало бы сигналы: «Я с тобой, не бойся… я с тобой, не бойся».

Дверь закрылась, шаги человека, который был ей дорог последние несколько дней, поглотил коридор, и в комнате повис беспросветный туман одиночества, который через ноздри проникал в ее мерзнущее тело и, застывая в жилах, причинял боль.

– Все так усложнилось! – шептала Мила, давясь горючими слезами.

Итак, Мила снова осталась одна на огромной планете… Или у нее все-таки есть Иван? С какой целью он хочет с ней встретиться? Возможно, он сможет ей помочь?

Мила озиралась по сторонам, словно была известной грабительницей, портреты которой висят на каждом углу. На часах, красующихся над входом в ресторан «Вокруг света» былоИван всегда опаздывал, называя это легкой «небритостью характера». Разнервничавшаяся девушка решила подождать еще десять минут и оставить эту глупую затею.

«А вдруг это проделки мерзкого старикашки? Или… Алекса! Он мог меня проверять! Недаром он все время говорил об изменах», – размышляла Мила, как вдруг поток фантазии прервал знакомый голос:

– Следуй за мной!

Рядом с девушкой стоял мужчина с косматой бородой и в странной одежде. Этот образ никак не стыковался с любящим выглядеть дорого Иваном. И только отполированные ногти и дорогая обувь свидетельствовали о том, что в нем еще тлела любовь к старым привычкам – жить на широкую ногу.

– Что за маскарад, Ваня?

– Не говори, просто иди! Я тебе все объясню!

Следуя за свихнувшимся белым кроликом, т. е. мужем, Мила ощущала себя героиней любимой в детстве книги Льюиса Кэролла. Она чувствовала, что этот день ей принесет много удивительного и непонятного, но надеялась, что человек, фамилию которого она до сих пор носит, сумеет вытащить ее из водоворота неприятностей, устроенных чахнущим над своими «золотыми приисками» миллиардером. Они прошли через грязный двор и вошли в старый подъезд. Лифт не работал, и до пятого этажа пришлось подниматься пешком. Мила боялась, что ее вырвет. Запах блевотины органично вписался бы в вонючую симфонию подъезда. Квартира была старая, но с нормальным ремонтом. Правда, мебели почти не было.

– Располагайся в моих хоромах, – усмехнулся Иван, отклеивая бороду. Мила прошла за ним на кухню. Они уселись за стол, покрытый местами изрезанной клетчатой клеенкой. Девушка осмотрелась, гарнитур был древний, обои на стенах пожелтевшие, но в целом было чисто.

– Ты сам здесь прибираешься? – удивленно уточнила Мила.

– Нет, конечно! Ко мне ходит филиппинка. Она делает прикольный массаж ног и еще она умеет… – он прервался, сделав вид, что поперхнулся. – Не важно! Как ты? Расскажи мне!

– Как я?! – холодно уточнила Мила. В ее груди резко вспыхнул огонь ненависти к человеку, который превратил ее жизнь в бесконечный бег по краю пропасти.

Иван почувствовал, что запахло жаренным, и поспешно начал оправдываться:

– Все, что он тебе говорил обо мне, – это неправда!

– Кто?

– Этот… Алексей! Ты ведь с ним была в ресторане? Вы вместе?

– Какая разница! Ты бросил меня, как завонявшую тряпку, которая больше не годится для вытирания ног! Как ты… посмел так со мной поступить?! Оставить меня… без всего! Я… я ненавижу тебя!

Мила зарыдала так громко, что Иван, растерявшись, вжался в спинку скрипучего стула. Глаза его бегали из стороны сторону, он придумывал, о чем говорить дальше.

– Почему ты сбежал?

– У меня не было выхода! Он мне угрожал!

– Кто?

– Этот твой… Это все вышло само собой! Я не хотел тебя ставить на кон, но…

– Ставить на кон?! Ты меня поставил на кон?! – воскликнула Мила, не веря собственным ушам. Она со всей силы влепила ему пощечину, и он слетел со стула.

– Я понимаю, что ты в ярости, но я… сделал это и для тебя в том числе!

– Кто я для тебя была? Крепостная крестьянка? Хочу – продаю, хочу – в карты проиграю, – не унималась Мила.

Заикаясь, Иван поведал, что в тот вечер ему угрожали, а если бы его убили, то и она могла пострадать.

– Тебя могли сделать наложницей, шлюхой где-нибудь при гостинице или вообще в каком-нибудь в гареме!

Мила рассмеялась, думая о том, что, по большому счету, именно это с ней и случилось.

– Я так скучал! – прохрипел Иван, уткнувшись в ее колени. Она смотрела на него сверху безразлично. Ей казалось, что это сон, странный путаный сон. Или затянувшийся спектакль, который никак не закончится.

– Где мои документы?

– Не знаю! В нашей квартире устроили настоящий бедлам! Но… мы можем их восстановить. На это потребуется какое-то время…

– Как я оказалась в гостинице? В тот вечер ты подарил мне кольцо, мы сидели…

– Да, да! Они нам что-то подсыпали в шампанское.

Мила кивнула, ее последние воспоминания были связаны с бокалами, наполненными пузыристой жидкостью. Затем она почувствовала головокружение и погрузилась в темноту.

– Но ты не пил шампанское! – спохватилась она.

– Разве? – сыграл удивление Иван. – Ну… значит мне что-то подсыпали в то, что я пил… Видишь, ни черта не помню! Память отшибло! Это все не важно, любимая, – прошептал он, целуя руки Милы, безвольно лежащие на коленях. – Главное – мы вместе! Мы начнем все сначала… Достанем денег… где-нибудь… И через несколько месяцев вернем нашу жизнь!

«Какую жизнь?! – отчаявшись, думала Мила. – Нам нечего возвращать!». Иван озвучивал грандиозные планы на будущее, в которых были квартиры, машины, яхта и путешествие вокруг света. Она очнулась в момент, когда он тискал ее грудь.

– Ты в хорошей форме, молодец! Пойдем на матрас! – выдохнул он.

Мила отшвырнула его руку и отошла к окну, возмущенно воскликнув:

– Что ты себе позволяешь?!

– Вообще-то, я твой муж законный! И как понимаю, рогоносец? Это все не важно, – отмахнулся он. – Я готов тебя простить. Мы будем одной командой и восстановим нашу жизнь. У меня есть один хороший вариант! Ограбь его! Отомсти за то, что он сделал с нами, и мы уедем!

Мила смотрела на него растерянно, будто он предложил ей сигануть в окно.

– Неужели ты это серьезно говоришь?!

– Вполне! Я выяснил, что ты живешь у него в доме. И уверен, что трахаешься с ним! Как я должен себя чувствовать, по-твоему? Это унизительно – осознавать, что женщина, которой ты доверял столько лет, может так легко влезть в койку другого мужика! Это аморально!

Его монолог был таким театральным и совсем не напоминал импровизацию, будто он репетировал его не раз, чтобы выплюнуть текст в лицо бывшей жены, показать ей, как она порочна.

– Я не могу сделать то, что ты просишь.

– Тогда я расскажу всем, что ты шлюха!

– Кому всем? Остальным продажным людишкам, которые за монету готовы облизывать руки и ноги тому, кто платит? Кого ты удивишь этой информацией? Я хочу развод!

– Купи его! – с вызовом произнес Иван. – Но сразу предупреждаю – придется раскошелиться.

Мила оттолкнулась от подоконника и побрела к двери, ей не терпелось покинуть эти мерзкие стены, но сил двигаться быстрее совсем не было.

– Знаешь, Ваня… Это плохая сделка! Мне предложили другую – намного выгоднее! Я сомневалась, соглашаться ли… Но все познается в сравнении… Ты убедил меня, что надо соглашаться на щедрое предложение, – произнес ее надтреснувший голос.

Мила остановилась в проеме и на прощание обернулась, чтобы еще раз все взвесить. Она смотрела на своего мужа свежим взглядом – он был так жалок! Его блеф не выстрелил, и этот недочеловек остался ни с чем.

– Куда ты идешь? – неуверенно уточнил он.

– Продаваться, Ваня. Это мой единственный талант!

Мила ехала в душном автобусе до автовокзала, прокручивая в голове все, что произошло с ней за последнее время. Она ощущала себя знаменитым витязем с картины известного художника, который кручинился возле камня с надписью гласящей: «Направо пойдёшь – коня потеряешь, себя спасёшь; налево пойдёшь – себя потеряешь, коня спасёшь; прямо пойдёшь – и себя и коня потеряешь». Похоже, ее был вариант номер три. С чем она останется в результате? В лучшем случае – с пачкой денег. Вряд ли Алекс простит ее когда-нибудь, узнав об омерзительной сделке с его отцом, благодаря ей она станет просто товаром.

– Да, какая к черту разница?! – прошептала она.

– Здарова! Отпадно выглядишь. Вот только тушь немного того, – произнесла весело Лиза.

Она тоже стояла на остановке, ожидая пригородного автобуса.

– Ты захотела экзотики? – насмешливо уточнила девчонка в клетчатой рубашке, а когда Мила непонимающе посмотрела на нее, пояснила: – Ну, в смысле, в автобусе поедешь? Не на таксо!

– Захотелось… побыть среди людей! – выдохнула Мила, добавив, что рада встрече.

Некоторое время они простояли молча, пока не прибыл долгожданный транспорт. Толпа ринулась к дверям, сдавив Милу так, что она чуть не потеряла сознание. Внутри автобуса в толпе она с трудом отыскала Лизу, которая ругалась с пышной дамой, желающей сесть на пока свободное место.

– Я, кстати, нашла работу! – с гордостью произнесла девочка-мальчик, и улыбнулась чуть смущенно. – Мамка в больницу слегла, а потом ее выписали и инвалидность дали. Теперь ей ничего нельзя делать и я решила ее поддержать. Пенсия ведь – копье!

– Что за работа? – вежливо поинтересовалась Мила.

– Официантка в ресторане «Вокруг света». Там хорошие чаевые. И клево кормят.

– А брат?

– Так и сидит за компом. Мы постоянно ругаемся. Дрались два раза. Он – дебил! Наверняка в отца! Сегодня случайно разбила поднос с блюдом дорогущим. Все чаевые выгребла, еще и должна осталась! Сегодня поедим только хлеба с маслом! Но с сахаром!

– И с теплым молоком? – улыбнувшись, произнесла Мила. Она достала остатки денег, которые когда-то ей подкинула нещедрая рука грудастой Анны и протянула Лизе. – Купи что-нибудь вкусное к столу! И обязательно овощей и фруктов для Марии.

– Не надо! Это же… последнее!

– Ты знаешь, я тоже нашла работу! Очень хорошо оплачивается!

– Да? А там нужны еще люди? Что надо делать?

– Спать с одним мужчиной и быстро забеременеть от него. Побыть инкубатором для благородного семени! Хочешь, я спрошу, есть ли еще вакансии? – нервно рассмеявшись, спросила Мила, которая вдруг стала немного дерганой, при мысли о близлежащих перспективах ее настроение резко портилось. Лиза настороженно рассматривала сидящую рядом девушку, которая снова вытирала слезы. Она не задавала вопросы, понимая, что в жизни Милы что-то происходит. На остановке они простились и побрели в разные стороны, обе знали, что никогда больше не встретятся.

Глава 16 Ставок больше нет

Мила сразу прошла в столовую, из которой слышались голоса. Отец и сын молча сидели за столом уже перед пустыми тарелками. Алекс оживился при ее появлении, но заметив следы слез, заметно помрачнел.

– А мы тебя потеряли! Где же ты была? – уточнил старикашка. Его сощуренные глаза превратились в две щелочки, в которые Миле захотелось засунуть монетки.

– Ездила к врачу.

– Ты заболела? – встрепенулся Алекс.

В это мгновение появилась Валентина. Завидев Милу, она поинтересовалась, будет ли она что-нибудь.

– Конечно! Я голодна, как бродячая собака! – воскликнула девушка стукнув рукой по столу. – Тащи скорее жратву, а то я начну жевать эту скатерть.

Алексею Алексеевичу было неспокойно, видимо он очень хотел знать подробности визита в город.

– Я была у гинеколога! – объявила Мила таинственно, пронзительно глядя на любопытствующего. – Плановый осмотр. Женщинам нужно бывать раз в полгода у этого специалиста, чтобы…

– Я понял! И каков результат? – сухо уточнил заказчик внука.

– Репродуктивная система в норме! Можно смело писать письмо аисту! – Мила насмехалась над стариком и он, понимая это, ничего не мог предпринять. Ее дерзость его заметно тревожила, но он старался не выдать своего недовольства, чтобы не вызывать подозрений у сына.

– Мне нужно сделать пару звонков! – произнес Алексей Алексеевич, оставив пару наедине. Миле принесли тарелку с ужином, она жевала содержимое, но не чувствовала вкуса. Все в ее мире перепуталось, как несколько клубков ниток в бабушкиной корзинке, и она не знала, что делать.

– Если бы ты объяснила, что происходит… Почему-то я ощущаю себя виноватым…

– Правда? – в голосе Милы промелькнула ирония. После недолгих раздумий она решила пойти на риск и рассказать всю правду о дорогостоящей услуге, которую ей выпала честь оказать их династии.

– Мне нужно с тобой кое-что обсудить! Это очень серьезно!

Алекс кивнул, но, спохватившись, уставился на часы, вспомнив о важной встрече. Он пообещал, что по возвращении непременно с ней побеседует.

– Людмила застелила мою кровать свежим постельным бельем, на котором странные иероглифы. Ты должна помочь мне в них разобраться! – произнес мужчина заговорщически.

– Более глупого намека на секс я ни разу в жизни не получала!

Алекс чмокнул ее на ходу и скрылся из виду. Мила отодвинула опустошенную тарелку, ощущая, что не наелась. В гостиную торопливо вошел Василий.

– Алексей Алексеевич ждет вас в своем кабинете, – произнес он, глядя на бывшую возлюбленную с презрением.

– Я хотела бы умыться…

– Он сказал, что ждет сиюминутно. И велел при отказе притащить за волосы.

– Похоже, у меня нет выбора!

Мила усмехнулась и, решительно встав, направилась туда, где ее ждал престарелый лев, жаждущий снова насладиться вкусом ее крови.

– Деточка, я смотрю, ты крепнешь! Кому ты решила демонстрировать свои острые зубки? Опытному стоматологу?

В этот раз ей не позволено было сесть. Она стояла перед столом, вытянув руки по швам, и равнодушно смотрела на взбешенного старика.

– Где ты была? Клинику сегодня ты не посещала!

– У меня была встреча, – бесцветно произнес голос Милы.

– С кем?

– С моим мужем!

Алексей Алексеевич дернул несколько раз головой, казалось, что у него тик или стреляет в ухе. Он попросил еще раз повторить.

– Я общалась с Иваном – это человек, фамилию которого я ношу. Странно, что ваши ищейки не выяснили эту маленькую деталь! Вы в курсе каковы результаты моих анализов, а то, что я замужем целых семь лет, – не знаете! Вы уверены, что обратились к профессионалам?

– Прибереги, Людмила, свой яд для другого случая! Как получилось, что ты и мой сын…

– Ваш сын очень похож на вас, он тоже любит выгодные сделки. Я, если честно, не могу толком ответить на вопросы по некоторым причинам. Вы уточните у него подробности!

Старик встал с кресла и прошел к противоположной стене, в которой нажал маленький рычажок. Волшебные дверки распахнулись, и показалось стеклянное царство, в котором жили разные бутылки. Там же стояли стаканы разного объема. Он схватил самый большой и поспешно налил себе виски, а после того как сделал несколько глотков, как факир заставил бар исчезнуть.

– Почему ты не рассказала о своем замужестве? – строго уточнил он.

– Ну, во-первых, не было подходящего случая. Вы ведь меня не спрашивали об этом! А во-вторых, я думала, что вам действительно все про меня известно! Вы выглядели слишком уверенным и были убедительны, когда делали мне предложение стать носителем наследника династии!

– Что ж… ты разочаровала меня! – задумчиво произнес он и выпил залпом все содержимое стакана, после чего снова сел в кресло и изрек: – Вот как мы поступим: ты исчезнешь из этого дома также неожиданно, как и появилась. Покажи мне фокус, удиви старика!

– А как же кредит?!

– Я не так жаден, как тебе кажется. Иногда я занимаюсь благотворительностью. Слабым нужно помогать! Но не часто, в меру!

Мила кивнула с пониманием и поторопилась собирать вещи.

– Подожди! Через несколько дней Алексей поедет на встречу в другую страну – это будет удобный момент для твоего исчезновения. Я сделаю вид, что болен и он будет вынужден встретиться с нашими заказчиками, – старик сочинял на ходу сценарий маленького представления, рассчитанного на одного зрителя. – И вот во время его поездки ты и исчезнешь. Мы удалим тебя безболезненно. Словно тебя не существовало!

– И куда я пойду?

– Как куда? К мужу! Наслаждайся последними теплыми деньками!

Миле было невыносимо тоскливо в своей комнате, и она постучала в дверь по соседству – к Людмиле, но та встретила ее без энтузиазма.

– Я чем-то вас обидела? – осторожно спросила Мила.

– Что вы, какие обиды! Наоборот, я вам так благодарна!

Слащаво-вежливый тон подчеркивал презрение женщины, она всем своим видом показывала, что присутствие человека, ставшего вмиг чужим, ей неприятно.

– За что вы мне благодарны? – осторожно поинтересовалась Мила.

– Я ведь совсем никуда не хожу. Этот дом – вся моя жизнь. Я когда-то я любила посещать театр! Так вот, вы, Мила, показали столько талантливо сыгранных спектаклей, что я готова осыпать вас цветами! – голос женщины дрогнул, и она отвернулась горько расплакавшись. Она была уверена, что ее намеренно ввели в заблуждение, воспользовавшись ее добротой. Ранив в самое сердце, уязвили и обидели, немолодая женщина чувствовала себя обманутой.

– Простите меня, ради Бога! Я не могу вам всего рассказать, но клянусь: меньше всего на свете я бы хотела, чтобы вы как-то пострадали по моей вине! – с трудом выговаривала Мила, переживая по поводу сложившейся ситуации. – Вы правы, я – плохой человек и во всем виновата сама! Поэтому знаю, что получаю эти тумаки по заслугам!

Мила хотела еще много чего сказать, но не смогла, ее захлестнула волна отчаяния. Девушка бросилась в свою комнату и, упав на кровать, зарыдала, уткнувшись в подушку. Горевала она долго, обливаясь горячими слезами, пока ее не сморил сон.

Ей было трудно дышать, она открыла глаза, увидев над собой свисающее пухлое лицо Василия. «Ну, наконец-то!» – зло произнес он и сорвал с нее белье. Рядом с кроватью стояли Алексей Алексеевич и Людмила, они одобрительно кивали, как китайские болванчики. Мила ощущала наготу повара, его кожа была вымазана чем-то липким. Она посмотрела вниз – на ее животе лежала требуха.

– Ты же не покормил своих собак! Они, наверное, ждут тебя в лесу! – взывала Мила, надеясь, что это может остановить насильника, но это не оказывало должного воздействия, он пытался проникнуть в нее, но его устройство пока не было в достаточной готовности. Стоящая рядом с кроватью парочка мерзко смеялась, подначивая Василия. Вдруг всех перекрыл голос Валентины, она стояла чуть поодаль, с недовольным лицом выжидая, пока труды повара увенчаются успехом. Пуча свои совьи глаза, она приблизилась к кровати и шлепнула ладонью по голой заднице толстяка так, что по его телу пошла волна.

– Не подведи нас! – грубо рявкнула тетушка сова.

Мила испуганно смотрела на звереющее лицо Василия, она понимала, что никакие слова уже не помогут и придется просто пережить этот ужас. Тогда она решила использовать самый последний шанс и что есть силы, закричала: «Аааааалееееееекс!».

Открыв глаза, она увидела обеспокоенное лицо ее Медведя.

– Я здесь, не бойся! – произнес он.

Мила вцепилась в него и обняла, словно маленькая девочка, вдруг осознавшая, что ее папа – самый лучший в мире.

– Я не могу спать в этом доме! Увези меня отсюда, Алекс! Я тебя очень прошу! – торопливо произносила она, еще сильнее прижимаясь к мужчине.

– Хочешь, поедем в гостиницу? – предложил он, улыбаясь.

Она поспешно кивнула, поцеловала его в щеку и, густо покраснев, виновато произнесла:

– Только… не в «Весну», ладно?

– Хорошо, переночуем в городе!

Мила вдруг вспомнила, что у нее нет документов, но Алекс заверил, что там, куда они поедут, официальные бумажки не понадобятся.

В машине Мила снова уснула. Алекс не стал ее будить и решил сначала взять ключи от номера, а потом вернуться за ней. «Алексей Алексеевич!» – закудахтали все вокруг, натянуто улыбаясь. Тот факт, что приехал барин, привнес в отель на одной из центральных улиц оживление.

– Отец выстроил здание много лет назад, для того, чтобы бизнесмены, с которыми поддерживаются коммерческие отношения, во время своих деловых визитов, могли заселяться в хорошие номера в любое время суток. Постояльцы часто оставались довольны проживанием, и это было маленьким плюсом при заключении договоров.

На входе Алекс натолкнулся на приятельницу Милы, которая с ходу начала с ним флиртовать. Ее лицо было знакомо, но имени он не помнил.

– Что ты делаешь в гостинице? – спросила Анастасия, хлопнув его по плечу. Это панибратство немного раздражало его, но как человек воспитанный он сумел сдержать эмоции и комментарии по этому поводу.

– Гостиница принадлежит нашей семье и…

– Я в курсе, – с придыханием произнесла Настя и наклонилась к нему так, чтобы выставить на обозрение выпуклую область грудной клетки. – Мы так давно не виделись! Я соскучилась!

Она вела себя так, будто перекачалась дурью. Смеялась, запрокинув голову, что-то болтала про то, как страдает и видит сны, где они занимаются сексом в невероятных позах. Украдкой девушка посмотрела бирку на ключах, чтобы на всякий случай знать на каком этаже разместился объект ее вожделения.

– Ты здесь с мужем? Или очередная интрижка? – произнес Алекс с улыбкой, обратив внимание на ее обручальное кольцо.

Женщина глупо рассмеялась, а потом произнесла:

– Да ладно тебе! Раньше тебя не смущало мое замужество! В вашем отеле моя косметичка – иду на процедуры, чтобы сохранить молодость и тонус. От нее я выхожу обновленной: и душой, и телом! А интрижки – они мне больше не нужны! После того, как мы провели две волшебных ночи…

«Это сколько же я выпил в тот вечер, когда увез ее с собой в „Весну“?» – думал он, и, вежливо попрощавшись, поторопился к своему автомобилю, в салоне которого дремала его возлюбленная.

– Какой красивый номер! – улыбаясь, произнесла Мила, рассматривая просторную комнату с огромной кроватью.

– Может, ты чего-нибудь хочешь? Покушать? Закажем вина или шампанского?

– Да, немного красного вина не повредит! И сыра хочу! И виноград!

Мила с улыбкой наблюдала за Алексом. Он был не такой, как раньше: исчезла холодность и отчужденность, теперь его организм источал заботу, спокойствие и тепло. Теперь этот человек не относился к ней как к вещи.

– Телефон не работает! – выругался он, потеребив розетку, и, громко положив трубку на аппарат, обшарил карманы. – А мобильный в машине оставил! Ты делаешь меня рассеянным!

Алекс обнял Милу, с интересом рассматривая ее лицо.

– Ты такая красивая без красок, – произнес его бархатистый голос.

– Ущипни меня, пожалуйста! – попросила Мила.

Мужчина не сразу понял смысл ее просьбы, после чего тихонько щелкнул по носу.

– Нет, не сплю… Ты принимаешь анти-озверин? – отшутилась девушка, тихо рассмеявшись.

– Мне кто-то подсыпал порошок под названием «влюблин».

– Ммммм, неужели мне удалось укротить Медведя?! – мыслила вслух Мила. Судя по глуповатому виду, смысл этой аллегории ему не был доступен.

Алекс ушел решать телефонную проблему, а Мила скользила по номеру, рассматривая красивую мебель. Ей стало грустно, потому что их совместное приключение подходило к концу.

– Наша история началась с отеля и видимо им закончится, – произнесла она в тишину комнаты. Она решила провести последние деньки в компании уютного зверя душевно и ласково, назвав их «ромеоджульеттеческие будни». При этом надеясь, что никто в финальной сцене не умрет, как в оригинальном шекспировском сюжете. Просто она проснется в склепе среди мертвецов и пойдет своей дорогой через темное кладбище, забывая о прошлом. А он не станет обращаться к аптекарю за ядом и встретит другую Джульетту – незамужнюю!

Раздался стук.

– Вот склеротик! И от двери ключ забыл?! – воскликнула Мила и, распахнув дверь, остолбенела, увидев на пороге свою приятельницу Настю.

– Боже! Какой… приятный сюрприз! – натянуто улыбаясь, произнесла женщина, прикрывая декольте. Было очевидно, что она планировала совсем другое зрелище – тень прошлого, представшая пред ней, вызывала вопросы. Анастасия развела руками, пожала плечами и виновато произнесла:

– Похоже, я перепутала номер! Ты здесь с Иваном? А этот нахал еще прибеднялся, когда клянчил у мужа денег взаймы. На крутой номер, однако, наскреб грошей!

Мила с трудом вникала в смысл сказанного, она безучастно смотрела на женщину, мечтая захлопнуть двери прямо перед ее носом. Спасение было близко – вернулся Алекс.

– Я могу помочь?

Настя открыла рот так широко, что зоркие взгляды специалистов смогли бы оценить состояние ее зубов, гланд и связок.

– Так вы что… вместе? В одном номере?

– Нет! – воскликнула Мила, но одновременно с ней Алекс произнес уверенное «да».

Незваная гостья вертела головой, видимо полученная информация никак не укладывалась в ее воспаленном мозгу. Мужчина грубо пожелал приятного отдыха, втолкнул Милу обратно в номер и с грохотом закрыл дверь.

– Почему ты на ее вопрос ответила «нет»?

– Я просто подумала, что компрометирую тебя.

– Меня? Не себя? Я-то не женат в отличие от некоторых.

– Поверь мне, если бы я могла это исправить, то, не задумываясь, подкорректировала свою жизнь! И избавилась бы от многих ненужных вещей… и людей!

Алекс рывками сбросил обувь, футболку, снял джинсы. Он нервно бродил по номеру в трусах и носках, о чем-то сосредоточенно думая.

– Почему ты нервничаешь? Злиться должна я! – в голосе Милы задребезжало раздражение.

– По какой причине?

– Ты спал с этой женщиной и мне это известно! Интересно, откуда она узнала, что ты находишься в этом номере?

– Я случайно столкнулся с… той, чье имя не помню, на выходе в отеле! – отчеканил он.

– Ее имя Настя.

– Мне безразлично!

– Конечно! Сколько их было… и не пересчитать! Угадайте, чье следующее имя забудется?! Ну, конечно! Людмила! Или Люда! А если быть точной – Мила!

Громкое выступление девушки прервал робкий стук в дверь. Мужчина не сразу открыл.

– Так и будешь стоять? Ну же! Возможно, еще какая-нибудь безымянная жертва неразделенной любви решила попытать счастье!

Мила ревновала, и ничего не могла с собой поделать. Она выглядела весьма глупо, понимая, что как замужняя женщина не имеет никаких прав, и ее претензии выглядят смехотворно.

Озлобленный Алекс почти выхватил тележку с заказом и прогнал прочь что-то блеющего администратора отеля. Мужчина был в ярости, он на дух не переносил женские истерики и любые посягательства на его свободу. Вечер был испорчен, и оба это понимали. Темы ее замужества и его достижений на эротическом поприще были губительны для романтического настроения. Они сидели на кровати, отвернувшись друг от друга, не представляя, как изменить курс, чтобы их корабль приплыл в бухту радости и счастья.

Глава 17 Последний день Помпеи

Из ванной доносился шум воды. Мила выпила бокал вина и немного расслабилась.

– Не думай о его женщинах! Просто наслаждайся моментом! Вы здесь и сейчас! О завтрашнем дне предстоит позаботиться завтра! – командовал ей внутренний голос, с которым она была полностью согласна. Мила больше не желала продолжать свой обличительный концерт и когда звук воды стих, торопливо разделась, прикрыв наготу простыней.

– Здесь удобные кровати! – с волнением произнесла Мила, как только тело, частично прикрытое полотенцем, вернулось в комнату. Казалось, Алекс этого и ждал – шага на встречу. Он моментально сгреб ее в охапку и жадно поцеловал.

– Не надо больше говорить глупости! – произнес мужчина, отбрасывая полотенце, после чего торопливо подмял ее под себя не в силах сопротивляться бешеным импульсам, призывающим заняться любовью. Его губы нежно дотронулись до ее лица, Мила затаила дыхание, наслаждаясь моментом. В этот вечер ей не хотелось сокрушительной страсти, она жаждала вдохновенной ласковости, чтобы упиваться каждым вздохом их любви, изнемогая от блаженства.

Его пальцы пустились в путешествие по ее гладкому телу, как бы заново изучая изгибы и выпуклости. Он прижимался к ней, осязая ее обнаженной кожей и вдыхая головокружительный запах. Это единение было настолько сокровенно, что Алексу казалась, будто в этот миг они остались вдвоем на всей планете. Расслабившись, девушка прикрыла глаза, можно было подумать, что она дремала, но реснички вздрагивали при его прикосновениях. От неги Мила таяла, как рафинад в горячем чае. Он впервые так вел себя и ей это нравилось.

– Я хочу слышать твой голос, – осторожно произнесла Мила.

– Голос? В каком смысле?

– Озвучивай, то, что ты делаешь…

– Ты хочешь, что бы я был комментатором происходящего, как в футболе?

Девушка рассмеялась, представляя как комично, и совсем не сексуально это может выглядеть.

– Просто говори со мной…

Алекс немного смутился, эта просьба показалась ему немного странной, но спустя несколько секунд уверено кивнул, так как был сторонником экспериментов.

– Ты пахнешь медом и миндалем… И я тебя вдыхаю… У меня немного кружится голова… Ласкаю твое тело и… не могу тобой насытиться… не хочу его делить ни с кем… Ты моя! И я хочу тебя всю без остатка, чтобы слиться с тобой воедино, дабы познать самую суть тайны бытия, – шептал он еле слышно, лаская ее соски и жадно облизывая грудь, от прикосновений языка они затвердели, возбуждая его плоть до безумства. – Я хочу целовать все твое тело, от кончиков волос до пальцев ног… Я наслаждаюсь тобой… Ты мой наркотик… и меня не пугает эта зависимость…

Мила застонала, изнемогая от желания, и попыталась подтолкнуть его к себе ногами, но он продолжал дразнить ее, водя членом по влагалищу. Он внимательно посмотрел ей в глаза, она состроила брови домиком, умоляя больше не мучить ее. Не в силах больше бороться с дрожью вожделения, Алекс раздвинул ее ноги еще шире, чтобы она была открыта для него, мысль о приближении сладостного момента проникновения в ее горячее лоно доводила его до исступления. Он входил в нее очень медленно, бережно, словно это была их самая первая ночь. Наконец, Мила почувствовала его внутри себя и выгнулась от сладостного удовольствия, его неторопливые, но чувственные движения откликались в каждой клеточке ее организма. Они стали единым организмом, сердца стучали в унисон, а дыхания сплелись. С каждым толчком их души взлетали все выше и выше, они парили где-то за пределами горизонта. – Не останавливайся, – шептала Мила, цепляясь за его плечи, и, прижимаясь так сильно, что ощущала себя его частичкой. Громкий, почти звериный рык вырвался из его горла. Без сил он припал к ее груди. Алекс слышал отчаянно стучащее сердце, которое, колотилось громко, словно колокол на пустыре. Он заметил, что глаза ее наполнились слезами и осторожно уточнил:

– Почему ты плачешь?

– От счастья, – призналась Мила.

– Разве от счастья плачут? – удивился его голос. Она кивнула и аккуратно смахнула слезинки. Алекс снова осыпал поцелуями ее трепещущее тело, а затем мокрое лицо.

– Ммм, соленые! – произнес он, изобразив гурмана, пробующего что-то очень оригинальное.

«Я люблю тебя» – призналась Мила мысленно, не осмелившись произнести эти важные слова вслух. В ванну идти не хотелось, расслабленные любовники сплелись телами и просто наслаждались сиюминутной радостью от совместного существования.

– Ты знаешь, что незащищенный секс может иметь последствия? – прошептала она. Мужчина сильнее прижал ее к себе и спокойно произнес:

– Ничего не могу с собой поделать. Мой организм сходит от тебя с ума! Если случится такая оказия… придется искать твоего мужа!

– Зачем? – испуганно спросила Мила.

– Как зачем?! Придется его убить, чтобы ты стала вдовой. И тогда я смогу спокойно решить вопрос отцовства!

– Дурак, – выдохнула Мила и развалилась на мягкой подушке, в которой утопала, а прирученный Медведь примостил голову на ее животе, с заботой уточняя, не тяжело ли ей. Это была идиллия, которой они оба наслаждались.

– Если бы вот так можно было бы провести всю жизнь! – прошептала умилившаяся Мила, скармливая ему сочный сладкий виноград.

– Всю жизнь ничего, не делая, лежать на кровати и жевать фрукты? Мадам, вы извращенка! Вот если бы можно было бесконечно заниматься любовью!..

Алекс начал фантазировать на тему того, как возможно осуществить его странный план.

– Мой аккумулятор для полноценной работы поршня подзаряжался бы от специального генератора!

– Член на батареях! Очень оригинально, – рассмеялась Мила. – Твоя эрекция была бы на подпитке. А как же весь организм? Еда, вода или сон! Ты их исключаешь?

Алекс не успел ответить на этот вопрос, его прервал противный звук телефона.

– Здесь телефоны чинят силой мысли? – проворчал женский голос.

– Там что-то с подстанцией было, видимо устранили проблему.

– Хочу слышать ее! – проскрипела настойчиво трубка. Лицо Алекса выражало удивление. Голос на том конце провода что-то невнятно проскрипел, вызывая у Алекса приступы злости. Он вцепился в телефон, костяшки пальцев даже побелели. Борясь с приступом ярости, он медленно отчеканил:

– Ее здесь нет!

Мила напряженно рассматривала, как на его виске пульсировала жилка, – это был недобрый знак. Омерзительное предчувствие холодком проползло по всей коже, она почему-то понимала, что сейчас начнется заключительная часть истории, где главными героями были она и Алекс. Рассвет грядущего дня не принесет ей ничего хорошего, а по складывающейся традиции лишь усложнит ее жизнь. Комната начала вдруг вращаться быстро-быстро, будто центрифуга, она закрыла глаза и сделала несколько глубоких вдохов, чтобы остановить эту дикую пляску.

– Я требую, слышите, требую, чтобы вы позвали ее к телефону! – прокричал кто-то в трубке.

Алекс зло выдернул шнур и, схватив аппарат, швырнул его со всей силы об стену.

– Кто это звонил? – с опаской уточнила Мила, боясь услышать ответ.

Мужчина молчал, он стал хмурым и задумчивым, натянул на голое тело джинсы.

– Что произошло?

– Мне нужно кое с кем встретиться. Меня ждут в лобби-баре.

Дверь захлопнулась. Мила села на кровати, сложив руки. Ей оставалось только ждать.

Иван резко встал, когда увидел соперника. Он заметно нервничал, глаза его воровато бегали. Выражение лица Алекса не предвещало ничего хорошего, пожать протянутую руку он отказался.

– Предлагаю пройти в другое помещение, – грубо произнес он и повел за собой Ивана через холл гостиницы, принадлежащей его семье.

– В другое? Я бы предпочел остаться здесь, – трусливо произнес Иван, оглядываясь по сторонам.

Алекс был уверен, что никогда больше не увидит этого хлыща с позором покинувшего город. О нем шепталось все игорное подполье, в каком-то смысле он был анти-героем о котором слагали легенды и придания. Тот мерзкий вечер Алекс не любил вспоминать. Это была из ряда вон выходящая ситуация, когда его соперник предложил в качестве отступного свою супругу.

Сын состоятельного человека, не обделенный вниманием женщин, был в шоке от того, что подобное возможно, и согласился на это лишь с целью избавить девушку от бездушного слизняка, для которого она была всего вещью. Он наблюдал за странной сценой из-за занавески, когда коварный муж, насыпав какой-то бурды в шампанское, ожидал ее «отключки». Ивана прижал владелец подпольного игорного дома, которому он задолжал серьезную сумму денег. В принципе, милая Мила могла перейти во владение Гамлета – так звали хозяина нечестивого бизнеса. В его поле деятельности входила еще и сфера интимных услуг, и за долги помимо квартиры и автомобиля он был готов взять в рабство красивую девушку, которая помогла бы супругу решить финансовые проблемы, неустанно трудясь, не смыкая ног. Если бы Алекс отказался от его предложения, жизнь Милы изменилась бы еще более круто! Неотесанный Медведь примерил образ доблестного рыцаря и согласился на это странное предложение, тем самым избавив молодую женщину от страшной участи.

Неподвижную Милу, словно кусок мяса, погрузили в его такси. Она стала его трофеем, который изначально был ему совсем не нужен. Теперь все изменилось, он был влюблен в это страстное и красивое существо, которое не хотел делить ни с кем. И появление человека, который имел на нее официальные права, его дико бесило.

Служащая гостиницы открыла для них зал для конференций. Оба уселись за длинный стол напротив друг друга. Алексу очень хотелось ударить этого человека, который клялся, что не вернется больше никогда.

– Почему ты здесь? Что привело тебя обратно, Иван? Ведь не любовь к родине!

– Любовь… к жене!

Алекса воротило от запаха лжи. Он был уверен, что благодаря отцу и окружающим его людям, давно имеет стойкий иммунитет к этому заразному вирусу, который гуляет среди людей, периодически обостряясь.

Лицо мужа Милы было бледным, он надел фальшивую маску скорби и начал спектакль, потому что нуждался в деньгах и не гнушался ничем ради наживы. Что именно можно выжать из этой встречи Иван пока не предполагал, но не раз бывало в его практике так, что именно благодаря блефу он побеждал за игральным столом. Как только Настя сообщила о маленьком инциденте в гостинице, этот недочеловек понял, что получил хороший шанс «отыграться». Ему было почти плевать на супругу, но все же факт, что она в номере человека, которого он ненавидел всеми фибрами души, занимается с ним сексом, вызывал у него бурные отрицательные эмоции. Он решил, что этим вечером нанесет вред кому-нибудь из них. Пусть даже не физический, а всего лишь моральный.

– Значит, любовь к жене заставила тебя вернуться? – выдохнул Алекс. – Забавно. Мне кажется тех, кого любят, не проигрывают в карты!

– Это была вынужденная ситуация! И потом: ты принял ставку! Неужели из благородства?!

Алекс разозлился, боясь не сдержаться, и как следует приложиться кулаком к его фейсу. Он хотел разобраться в этой ситуации, понять, что именно стоит за этим визитом. Требовать от Милы он ничего не может – у нее даже белья своего нет. Иван словно откликнулся на эти мысли и сосредоточенно произнес:

– Я обязан сказать тебе правду, Алексей: девушка, которая влезла в твою постель, – опасна! Я не хотел раскрывать своих карт, но… не могу молчать! Ведь это была ее задумка по поводу ставки! И в шампанском ничего не было! Она предложила этот план, когда узнала, что я разорен. Людмила любит кучеряво жить и не единого дня в жизни не работала! Зная, что ты сын одного из самых богатых людей в городе, да еще и не пропускаешь ни одной юбки…

– Опустим мою характеристику! – рыкнул Алекс.

– Я пытался ее остановить, но была одержима!

– Я не верю! Она не настолько хорошая актриса…

– Чтобы понять качество игры, надо знать и хороший, и плохой расклад. Давно ты с ней знаком? Что ты о ней знаешь? На самом деле, я вернулся, чтобы оформить развод, но она мне отказала! Вчера, когда мы встретились…

– Вчера? – Алекс встрепенулся.

Иван почувствовал себя увереннее, чувствуя, что он, наконец, владеет ситуацией.

– Да, вчера мы беседовали, и она сказала, что наш уговор больше не в силе и ей предложили… Я чувствую себя стукачом! Честное слово! Ведь все-таки она моя жена! – голос Ивана от стараний звучал излишне истерично, но Алекс не замечал грубых мазков в его бесталанной игре.

– Что ей предложили? – настойчиво уточнил разочаровывающийся мужчина, глаза которого наливались кровью.

– Более выгодную сделку!

Челюсти Алекса заходили ходуном. Услышанное было ударом ниже пояса, но он не спешил верить в вышесказанное, решив задать вопросы, прежде чем делать какие-либо выводы.

– Что-то еще? – прохрипел Алекс.

– Нет! Я просто хотел предупредить. И если ты в состоянии оказать на нее влияние, в чем я сомневаюсь, уговори ее дать мне развод!

Иван с улыбкой смотрел вслед побледневшему мужчине. В этой дуэли он вышел победителем и смертельно ранил своего соперника прямо в сердце. Он не ожидал, что все будет настолько просто!

– Хорошее завершение дня! – весело произнес муж поверженной королевы, подмигнув незнакомке, входящей в холл гостиницы, и почти вприпрыжку помчался по улице.

Душа Медведя снова начала черстветь, и этот процесс приносил ему нестерпимую боль. Он некоторое время стоял перед дверью номера, не решаясь войти.

Мила кусала губы, вдавив себя в кресло. Почему-то она очень боялась встать, словно пол под ее ногами разверзнется и она провалится прямо в ад. Дверь хлопнула, и послышались быстрые шаги. Через пару секунд перед ней стоял мужчина, лицо которого казалось чужим.

– У меня есть два вопроса, на которые я хочу получить ответы. Ты вчера была у врача? Выпалил он сходу, задыхаясь от злости.

Мила испуганно уставилась на Алекса и робко уточнила:

– С кем ты разговаривал?

– Это не важно! Ответь мне!

– Настя? Ее проделки?

– Не пудри мне мозги! Просто скажи, где ты была!

В голове Милы забродили мысли, которые пьянили ее сознание настолько, что она перестала соображать, она торопливо заговорила:

– Он прислал мне записку. В ресторане, помнишь? К тебе подошел приятель, и я осталась одна за столиком. Официант дал мне бумажку. Я была уверена, что это розыгрыш. И пошла просто проверить… Я хотела получить развод… Или хотя бы документы…

– Значит, это правда, – сокрушался поверженный Медведь. Еще одна рана, приносящая невыносимую боль.

– Это был Иван… С ним ты сейчас говорил, да?

– Что за выгодную сделку тебе предложили?

– Сделку? – непонимающе вопрошала Мила.

– Да. Ты сказала, что тебе предложили более выгодную сделку. О чем шла речь?

Мила не могла рассказать о несостоявшемся сотрудничестве с Алексеем Алексеевичем. По его разочарованному взгляду она поняла, что любая версия будет не убедительной. Это был крах мечты и надежды на светлое будущее. Ее корабль тонул, и спасать ее было некому. Мила закрыла лицо руками и изо всех сил пыталась не плакать. Девушка физически ощущала толстенную стену, возведенную Алексом, и ее пробить не под силу даже самому сильному человеку на планете. Мужчина больше не задавал вопросов, он залез в бумажник и оставил на тумбочке деньги.

– До завтрашнего утра номер твой. Надеюсь, ты понимаешь, что это конец.

Мила с трудом улыбнулась. Когда дверь захлопнулась, она дала волю чувствам и начала крушить все в номере. Это был выплеск ядовитой горечи, которая буквально пожирала ее израненную душу.

Глава 18 Ад на дне или дно в аду?

На улице было прохладно. Проклятый осенний дождь лил бесконечно. В убогой комнате Милы пахло сыростью и старостью. Глуховатая старушка, любезно сдавшая ей комнату, любила громко петь и иногда играла на баяне. Иногда к ней приходили подруги, и они допоздна играли в преферанс, громко обсуждая бурную молодость. Их похождения заканчивались поцелуями и плясками с парнями из соседних деревней. Часто истории либо повторялись, либо обрастали новыми подробностями.

– Людочка, поставь чайник! – кричала старая грымза. Иногда в ней просыпалась дворянка. И хотя уставшая после каторжной работы девушка почти не могла шевелиться, она все равно поднималась со своего скрипучего дивана, и выполняла каприз квартиросдателя. Тело болело не только от работы, но и от отдыха: в ее древней мебели торчали пружины и жили клопы, которые не давали ей скучать. Вот уже второй месяц Мила работала в ресторане посудомойщицей. Без документов ее никуда не брали или намекали, что по совместительству она будет обязана оказывать услуги интимного характера. Ее будни превратилась в конвейер дерьма, которое поступало в ее жизнь ежедневно в разных объемах. «Дерьмотерапия» была ее наказанием за то, что она причинила боль Алексу. Ежедневно перед сном Мила вспоминала их последние минуты в номере и его прощальный взгляд, переполненный горечью, обидой, болью.

Натянув серое драповое пальто, подаренное старухой, у которой Мила снимала комнату, она спешила на улицу, потому что за стенами ее убогого жилья ей думалось и размышлялось намного лучше. Она бродила в поисках светлой идеи, пыталась придумать способ развеять темные тучи, заслонившие блестящее солнце. Девушка мечтала, что ее мир снова обретет яркие оттенки и все наладится.

– Оно такое же пошло-замшелое как моя жизнь, – прокомментировала бабка, разглядывая Милу в мрачном наряде. – Низ рукава объела моль – избирательная тварь! Старую кроличью шапку не тронула, – видимо, она не вкусная, а вот мою жизнь жевала с удовольствием. Бледная стерва! – заорала неожиданно старуха в пустоту квартиры, обращаясь к моли, – надеюсь, мое пальто встало тебе поперек горла!

Мила регулярно сталкивалась с ней в коридоре и проводила в компании недовольной пожилой дамы около получаса, в ее обязанности входило выслушивать ее ежедневные жалобы на здоровье и жизнь.

– Людочка, а ты нашла паспорт-то?

– Нет, Софья Тимофеевна, не нашла, – печально произнесла Мила и, натянув старые ботинки, которые купила по дешевке на работе у одной из официанток, пулей выскочила на лестничную площадку. Дверь, как было положено, оставалась в доме открытой. «Вредная старуха ждет своего Раскольникова», – мысленно отшучивалась Мила. В первые дни она переживала, что двери квартиры не запираются, но затем смирилась с этим фактом. Воровать в ее комнате все равно было нечего, а ее жизнь не стоила и ломаного гроша. Однажды она не выдержала и спросила, почему нельзя запирать двери и одинокая бабка ответила:

– Я жду одного человека. Он ушел на войну и пропал без вести. Я не верю, что он мертв, и поэтому надеюсь, что он вернется. Если дверь будет закрыта, тогда он подумает, что я его не ждала и мне безразлично, придет он или нет, а потом, постояв несколько минут возле моей двери, он грустно заглянет в глазок и тихо прошепчет: «прощай» и уйдет навсегда! Это будет невыносимо! Мое сердце разобьется, потому что пока я его жду – я живу!

Этот странный бред потревожил сознание Милы. Впервые она видела подобную патологичную преданность человеку, который вряд ли войдет в эту никогда не закрывающуюся дверь.

Она вспомнила свою тезку в доме Алексея Алексеевича, которая поведала ей о безответной любви к хозяину и счастлива тем, что дышит с ним одним воздухом.

На углу ее окатила водой и грязью проезжающая машина. Мила заплакала от горечи и стояла долго в ожидании второй порции жижи, чтобы почувствовать самое дно своего существования. Теперь ее внешний вид соответствовал внутреннему состоянию. Несуразное грозовое облако отчаяния проплывало по улицам без цели и направления. Прохожие шарахались, видя одержимость и решительность вышагивающей женщины, облепленной грязью. В это мгновение Мила вдруг ощутила свободу и независимость от самой себя, она выпустила себя из башни, в которой долго время была узницей, завися от мнения других и являясь частью стада, представители которого могут в любой момент оказаться на скотобойне. Снова приступ тошноты, она уперлась рукой о стену, и ее скудный обед облагородил облезлый угол дома.

– Вам плохо? – формально поинтересовалась прохожая, лицо которой не выражало никакой заботы.

Мила медленно перевела взгляд с трещины на стене на ее щекастое лицо, оно напомнило злопамятного повара в логове Медведя и вызвало неприятные эмоции, которые лишь усугубили ее состояние:

– Пошла вон!

Тетка что-то прокудахтала и, переваливаясь с одной ноги на другую, как неваляшка, поволокла свои сумки с запасами еды восвояси. Мила уставилась на ее телеса, затянутые в пальто бледно-зеленого цвета, женщина слегка ссутулилась и опустила низко голову, видимо ее обидела грубость Милы. Девушке, принявшей душ из грязи и напоминающей бомжиху, было наплевать на то, что чувствуют другие. Новый приступ тошноты заставил ее скукожиться, когда она распрямилась, то ощутила пустоту в желудке. Ядовитые мысли расцарапывали ее сознание, она мечтала о чистой вкусно пахнущей постели и теплых медвежьих лапах.

– И о приличной еде. Как же немного надо человеку для счастья! – прошептала Мила, учуяв запах, свежей выпечки из кулинарии через дорогу.

Девушка побродила еще немного по улицам, а когда стало невыносимо холодно, поспешила вернуться в свое убогое жилище.

– Ненавижу этот подъезд, там воняет мертвыми крысами, мерзкое зловоние, которое раздражает и возмущает мое естество. Я не должна жить здесь! Место принцессы во дворце из маленьких хрусталиков, которые переливаются на солнце, создавая разноцветный ореол, – произнесла Мила с грустью, не желая возвращаться в свою конуру.

Алкоголик из соседнего подъезда предложил ей выпить бражки, и Мила приняла его любезное приглашение. Она не хотела пить, просто решила сменить обстановку. По несчастливой случайности соседа звали Иван, хотя он в этом не был точно уверен.

– Хорошее русское имя! – разглагольствовал он, поднимаясь по лестнице. Долго нащупывал ключи по карманам, затем переворошил пакеты с хламом, собранным на помойке, но поиски не увенчались успехом.

– Звони! Пусть открывает! – скомандовал новый знакомый Милы и, достав из кармана бычок сигареты и спички, нервно закурил, сетуя на то, что снова придется отдавать деньги за очередной дубликат ключей.

Мила рассматривала дверной звонок, который был испачкан чем-то коричневым.

– Учитывая, что в мою жизнь ежедневно литрами вливается дерьмо (конечно, в переносном смысле этого слова), может случиться так, что оно войдет в нее и буквально?

– Дерьмо – к деньгам! Верная примета, – успокоил ее алкоголик-Иван, затягиваясь. Он кивнул на звонок и объявил, что эта торчащая кнопка напоминает пошлый женский сосок.

– А сколько пальцев тебя касалось, похотливая свинья? – уточнил человек с пожёванной судьбой, топящий свои неприятности в литрах спиртного. Мила вопросительно посмотрела на мужчину, так как подумала, что эти слова предназначены ей, но она ошиблась, Иван говорил с дверным звонком.

Преодолевая оторопь, девушка заставляла непослушную руку нажать на отвратную кнопку. Этот процесс затянулся, потому что она никак не могла решиться на этот отчаянный шаг. Наконец она коснулась заветной кнопки.

– Продолжай ласкать выпуклую точку, мать обычно долго добирается до двери, а по дороге может забыть, куда и зачем шла. Поэтому звук не должен прекращаться.

Мила жала на кнопку, уже смирившись с тем, что она в липкой слизи.

– Я представляю, что это часть тела другой женщины и твой палец делает ей приятно! Этот похотливый звонок, вместо истошных дребезжащих звуков издает вопли вожделения в честь тебя – самой прекрасной в мире чаровницы… Чаровница – пожалуй, самое неудачное слово, которым я обозначил высший смысл твоего предназначения. Прости… Ты – ангел!

Наконец дверь открылась, и в проеме появилось лицо злобной старухи, она выпучила маленькие глазки и что-то истошно закричала.

– Твой свинячий язык мне не понятен, – сказал спокойно почти трезвый Ваня. На свою грубость он получил ответ – толчок в грудь. Рука Милы отпустила сосок звонка. На всякий случай гостья сделала несколько шагов назад, чтобы озлобленная ведьма с лохматыми седыми волосами, видимо нечесаными с ее совершеннолетия не набросилась с костлявыми кулаками и на нее. Ваня быстрым движением схватил дверь, которая была готова захлопнуться прямо перед его носом, и лишить удовольствия от романтического вечера пусть без свечей, но с бражкой и в компании симпатичной замарашки. Бесстрашная старуха, раздувая огромные ноздри и вращая поросячьими глазками, выкрикивала скабрезности в его адрес. Ваня отпихнул ее и поспешил в свою комнату, Мила неуверенно двигалась за ним.

– Ненавижу старость! – ругался он негромко, галантно пропуская в комнату гостью. – Эта старая лягушка успокоится через пару часов. Когда она себя так ведет, я хочу ударить ее прямо по морде, чтобы ее вставные челюсти вылетели и поскакали весело по ступенькам, но при мыслях о том, что в тюрьме нет выпивки, меня вводит в тоску.

В узкой комнате было темно, большое окно, как огромный глаз смотрело сурово и хлопало своими занавесками-ресницами. Посередине стоял стол и две табуретки. В углу на кирпичах расположилась кровать с прожженным одеялом и подушкой.

Ваня снял с себя все, кроме ситцевых трусов и жестом руки пригласил Милу на кровать. Она смотрела на него, не моргая.

– Что с тобой, мой ангел? Лети сюда, будем парить!

Мила не шевелилась, она продолжала стоять как вкопанная.

– Ну, если гора не идет к Магомеду…

Он приближался медленно, чуть расставив руки, девушка наблюдала за ним, не произнося ни звука. Остались мгновения до касания, и Мила ощутила, как ее спину прошиб холодный пот. Секунда и он коснется ее кожи пахнущими табаком и еще чем-то отвратительным руками. Ее пронизывало странное чувство, ей вдруг померещилось, что на нее снизошло озарение:

– Вот оно – мое самое дно. Ниже опускаться некуда, – прошептала она и, развернувшись, пошла прочь из этой жуткой квартиры.

Стук в дверь оживил Ивана.

– Ну, наконец-то! – воскликнул он радостно и, вскочив с матраца, бросился к двери. Увидев Милу, он скорчил кислую мину.

– Ждал кого-то другого? – холодно уточнила она.

– Ты какая-то помятая! – не скрывая удовольствия, произнес супруг.

Мила замахнулась и со всей силы ударила мужа в нос, от неожиданности он покачнулся и упал назад, а ударившись головой о стену, потерял сознание. Потерев ноющий кулак, девушка перешагнула через недвижимого человека и, закрыв за собой дверь, прошла в комнату.

Мила поспешила принять душ и уже через пятнадцать минут ощущала себя получеловеком. В старую одежду втискиваться совсем не хотелось, и она подобрала кое-что из гардероба Ивана, затем прилегла на его матрац и терпеливо ждала, пока чудовище очнется.

– Вот ведь сука! У меня сотрясение! Чтоб ты сдохла! – кряхтел приходящий в себя мужчина. Он был уверен, что бывшая женушка снова исчезла из его жизни.

– Ну, как не стыдно, Ваня! Мы столько прожили вместе, а в результате такая черная неблагодарность!

– За что я должен быть тебе благодарен? Что ты тут делаешь?! Уходи!

– Я уже устала считать, в который раз ты пытаешься разрушить мою жизнь!

– Что? Спутал я тебе карты? Не пристроилась в тепленьком местечке?! Меня на дно – айда за мной!

– Слышал бы ты себя, – рассмеялась Мила. – И как я могла выйти за такое убожество?

– Так тебя как кошку фантиком помани и ты побежишь! На запах денюжек!

– Ты меня сломал, тебе меня и восстанавливать! Я никуда не уйду отсюда, потому что являюсь твоей законной женой!

Иван начал отнекиваться, утверждая, что не имеет сбережений.

– Давай продадим что-нибудь! Например, твою почку! – цинично заявила Мила.

В дверь постучали, и встревоженный Иван занервничал.

– Открой дверь! К тебе гости!

Он прошипел, чтобы она вела себя тихо, но Мила не унималась. Да и любопытство не давало покоя! Филлипинка искренне удивилась, увидев на пороге женщину в полотенце.

– Я его жена! – без прелюдий уточнила Мила вдруг ставшей грустной девушке.

– Но я его любить! – пропищала разочарованная иностранка.

– А он любить себя!

Двери захлопнулись. Судя по мрачному выражению лица, Ивану не понравилась выходка его супруги.

– Она приходит сюда бесплатно! Ты все испортила! Что тебе надо? Что ты собираешься делать?! – стрекотал, не унимаясь ее супруг.

– И тебе, и мне нужны деньги! Как их добыть? Есть несколько вариантов.

Иван внимательно уставился на нее, ему нравилась решительность этой женщины.

– И какие твои предложения? – недоверчиво уточнил он.

Мила предложила вернуться в мир, в котором они вращались совсем недавно. Она предложила «выйти на охоту». Ей нужен состоятельный муж, ему – супруга. В первое время они могут посещать мероприятия совместно, в параллели восстановить ее документы и оформить развод. Единственный вопрос, который тревожил Милу, – где взять бюджет для «пыли в глаза»? И она решила подзаработать на секретах не чистой на руку приятельницы Настеньки. Зная о ее подвигах на любовном поприще и нрав ее ревнивца мужа, который не раз грозился вырвать ей ноги просто за подозрения, Мила решилась на шантаж. Ивану об этой задумке она не рассказала, предложив о своих финансах позаботиться самостоятельно. «Утро вечера мудренее», – твердо решила она и провалилась в тревожный сон, отвернувшись от мужа. Согласие было получено, и они ударили по рукам.

Глава 19 Возрождение из пепла

Настя была на взводе и Мила не могла этого не заметить. Она натянуто улыбалась и все время искала что-то на дне чашки кофе.

– И что же такого серьезного произошло в результате? Что я обязательно должна была бросить все свои дела, чтобы встретиться с тобой! – немного напряженно спросила собеседница, нервно покручивая обручальное кольцо на пальце. У нее было плохое предчувствие, и еще она испытывала ненависть к женщине, переспавшей с самым желанным самцом в городе – с Медведем – и искренне надеялась, что после встречи в гостинице они не увидятся больше никогда.

– Мне нужны деньги! – спокойно произнесла Мила, разглядывая ее густо напудренное лицо.

– И почему ты решила, что я тебе их дам? – осторожно произнесла она.

– Это же очевидно – ты же не захочешь, чтобы я проболталась твоему мужу о твоих приключениях на стороне.

Настя замерла буквально на мгновение, но тут же рассмеялась на весь зал кафе, чем вызвала недовольные взгляды окружающих.

– Да ты что, родная, кино обсмотрелась?! Ни копейки не получишь! И ничего не сможешь доказать! Так что слейся, неудачница, обратно в помойную яму, из которой ты так старательно, но безуспешно пытаешься вылезти.

Мила была готова к такому повороту событий и протянула своей приятельнице конверт, в котором были снимки с очередным халдеем. Их удалось заполучить благодаря Лизе, которая работала в модном ресторане «Вокруг света» когда они распрощались на остановке в пригороде и была уверена, что они больше никогда не встретятся. В каком-то смысле так и случилось: ни Лизы, ни Милы в том виде, в котором они были тогда, уже не существовало, обе стали абсолютно другими людьми. В мальчикообразной девочке пробудилась женственность, и теперь она была сторонницей изящных платьев и каблуков, она встречалась с высоким красавцем музыкантом из ресторана и мечтала о семье и детях. Мила примерила иной образ – сильной, уверенной роковой красавицы, который ей невероятно шел, она заметила, что в новом амплуа производит сильное впечатление на окружающих мужчин. Ей было комфортно в новой роли, и она была полностью раскрепощена, потому что ощущала себя как будто за ширмой. Ставки были высоки, и ей хотелось вернуть комфорт в свою жизнь, она решила, что не будет гнушаться ничем, чтобы вновь почувствовать приятный вкус бытия. Лиза любезно согласилась помочь, тем более, что речь шла о дополнительном заработке, что было очень кстати. В результате она сработала чисто, сделав несколько откровенных снимков в подсобке ресторана, где любительница горячих юнцов Анастасия отдавалась очередному разносчику тарелок.

– Это подло! – взвизгнула она. – Мне негде брать деньги!

– Ни за что не поверю, что такой ушлый человек, как ты, не завел какой-нибудь отдельный счет, чтобы откладывать на него маленький золотой запасик на всякий случай, как говорится.

– Сколько тебе нужно? И где гарантия, что ты остановишься? Обычно это происходит бесконечно!

– Так кто же из нас обсмотрелся кинофильмов? Мне нужна фиксированная сумма, и я уничтожу все фото. Честное благородное слово!

Настя выпила залпом остатки кофе и пообещала привезти нужное количество денег в назначенное место.

Иван не знал об источнике дохода Милы, потому что отныне их семейный бюджет был разделен. Они стали партнерами. Конечно, не скрепляя эти отношения документально. В качестве гарантий было два нечестных слова, потому что после того, что он сделал, Мила не доверяла этому человеку. Она и сама была готова переступить через него в любой удобный момент. У мужа оставались некоторые сбережения из прошлой жизни, благодаря которым квартира, где он зализывал свои раны, теперь принадлежала ему официально. Шиковать на то, что осталось, было нельзя, но приличное питание и одежду он мог себе позволить. Он даже сделал широкий жест и занял ей денег на приличное платье, обувь и посещение салона красоты.

Мила и Иван несколько раз появились в популярных среди «сливок» общества местах, в которых им приходилось отвечать на множество вопросов. Ходили слухи, но подробностей никто не знал, поэтому многое домысливали, додумывали, дослагали.

Они вмиг стали популярными в тусовке и желанными гостями во многих домах. Пара, словно птица Феникс, возрожденная из пепла, вызвала живой интерес среди скучающей публики. Чтобы подогревать интерес зрителей и слушателей, они придумали историю с похищением Милы и с благородным спасителем Иваном, который со всех ног бросился ее спасать из грозных лап захватчиков. По легенде супруг все продал, чтобы отдать выкуп, но преступники его обманули!

– Ну почему же вы не обратились в полицию? – часто задавали вопросы расчувствовавшиеся дамочки.

– Я не мог рисковать жизнью моей любимой женщины! – эта постановочная фраза вызывала восторженные вздохи, судя по мечтательным лицам, многие впечатленные этими байками видели себя похищенными, а затем спасенными.

Бывая в гостях, Иван часто приворовывал по мелочи, а на следующий день переодевался бородатым бродягой и сдавал украденное либо в ломбарды, либо скупщику.

– Как мелочно! – кривилась Мила. – Ты выручаешь копейки за это барахло.

– Пока я не вижу серьезное перспективное дело, а кушать хочется всегда.

Иван втянулся в эту игру и даже отправился в спортзал, чтобы привести в порядок свое тело. Он решил открывать новые горизонты и даже предложил Миле промышлять грабежами в других районах.

– Помнишь, были Бони и Клайд?! Мы могли бы как они войти в историю!

Его мальчишеский азарт смешил Милу, но она обещала подумать. Конечно, она лгала и ждала решающего поворотного момента, после которого их пути разойдутся.

Мила ожидала Настю с наличными прямо в квартире. Ее муж уехал на охоту с новыми приятелями, один из которых пригласил его в свою загородную резиденцию. В дверь позвонили, и на пороге выросла женщина, которая была обмотана шарфом, как коконом, видимо опасаясь, что ее узнают.

– Где гарантии, что ты все удалишь? – проскрипела зло замаскированная изменщица, входя в помещение. Мила закрыла за ней дверь, обрадовавшись, что сделка все же свершится.

– Господи, как убого ты теперь живешь! Я слышала эти ваши фантазии на тему похищения – очень смешно! Ты ведь понимаешь, что это ненадолго, правда? Даже мировые звезды гаснут в забвении, а что уж говорить о двух неудачниках вроде тебя и твоего идиота мужа!

Мила остановила ее словесную диарею и попросила перейти к делу.

– Как же я тебя ненавижу! – нервно выплюнула Настя, доставая из сумки несколько пачек долларов, и бросила их на заправленный матрац. – Ты грабишь меня! Среди бела дня грабишь!

– Ты сама себя ограбила, дорогая! Если бы после нашей встречи ты была бы в состоянии держать язык за зубами, ничего бы не случилось!

– Я не могла поступить по-другому! Ты знала, что этот мужчина мне интересен! – размахивая руками, словно ветряная мельница провизжала, гостья.

В Миле поднялась волна возмущения, подгоняемая болезненной ревностью, она повернулась к Насте и, оценив ее почти монашеское одеяние, произнесла:

– Тебе все мужчины интересны! Твой профиль – шушера, звенящая тарелками! Причем тут Алекс?! Ты спала с ним всего пару раз, и наверняка он был почти невменяем от спиртного! Он просто трахал тебя, как обычную шлюху, у которой по специальному сигналу срабатывает рефлекс – автоматическое раздвигание конечностей!

Настя странно скривила рот в некое подобие улыбки и резко отвернулась, плохое предчувствие обожгло внутренности Милы, она напряженно ждала исхода встречи. Крик был нечеловеческий и душераздирающий, истеричный вопль, который, казалось, издавало раненое животное – с ним гостья набросилась на шантажистку и повалила ее на пол. Обезумевшая женщина начала изо всех сил колошматить лежащую жертву по лицу. Мила не ожидала такого поворота событий, поэтому от шока почти не сопротивлялась и не чувствовала боли, она смотрела в широко распахнутые глаза обидчицы, опасаясь за ее душевное здоровье. Настя вдруг перестала кричать и замерла, словно маленький пушистый кролик, глаза ее помутнели, а рот беспомощно открывался, словно она превратилась в маленькую рыбку, выброшенную на берег. Она продолжала сидеть верхом на Миле и смотрела на нее сверху вниз.

– Он не трахался со мной, как с шлюхой, ты не права. Мы занимались любовью. И если бы не мое замужество – то вполне могли бы создать счастливую пару, – Настя произнесла это абсолютно спокойно, словно и не было только что озверения и нервного приступа с элементами побоев. Она начала что-то говорить о его нежности и позах, которые ему были приятны. Затем подробно вспоминала о том, как он любит секс и нуждается в нем ежедневно…

– Да заткнешься ты, наконец? – шептала Мила и спустя небольшой промежуток времени вдруг осознала, что сдавливает горло соперницы руками. Она резко убрала руки и испуганно слезла с Насти, но та не шевелилась. «Неужели умерла? Перестала дышать? Я задушила ее!» – вопили мысли в разрывающейся от боли голове. Мила внимательно присмотрелась и заметила, что грудь лежащей на полу неприятельницы вздымалась, а значит, та была жива.

– Прости меня! – произнесла Мила застенчиво, стыдясь своего поступка. Настя ничего не отвечала, она смотрела странно и недобро, словно что-то замышляла. Дождавшись, пока вымогательница повернется спиной, она со всей дури треснула ей зонтом по голове, который нащупала с другой стороны. Иван вечно разбрасывал свои вещи, а филиппинка совсем его избаловала, поэтому все лежало там, где когда-то упало. Как, к примеру, зонт, который должен был занимать свое место на вешалке, а вместо этого лежал у стены в комнате. Настя начала колошматить с таким остервенением, что на мгновение Миле показалось, что она не сможет подняться. Наконец ей удалось схватиться за зонт и отпихнуть ее с силой ногами к стене, та ударилась головой и обмякла.

Вдруг послышался странный звук в коридоре. Мила испуганно прислушалась – всего лишь соседи. Пульс проверять она опасалась, боясь его не обнаружить, уж слишком громким был удар пустоголовой Насти о бетонную стену. Пытаясь сообразить, что делать в том случае, если эта женщина умрет, Мила с испугом прокручивала в голове варианты избавления от трупа. Все казалось слишком сложным, и ей не хотелось быть убийцей пусть даже такой неприятной представительницы человечества, которая зря переводит ограниченное на земле количество кислорода. Настя пошевелилась, привстала на локтях, уставилась на Милу, снова не говоря ни слова.

– Эти бои без правил… Я устала! Иди уже с Богом! – выдохнула девушка, на всякий случай, отползая подальше. Настя с трудом дышала, тоже устав от выпадов и защиты. Вдруг она рассмеялась, весело, от души.

– Мне даже нравится эта ситуация! Я серьезно! – созналась она, вытирая слезы радости. – Я заскучала в последнее время. Правда устала от всех этих многочисленных романов. А ты меня развлекла! Правда, плата слишком высока за это все, хотя бы вполовину сократить стоимость представления…

Судя по паузе, это было предложение, но Мила им не заинтересовалась. Она не желала ничего возвращать, тем более, после этой драки, в которой она пострадала не только физически, но и морально.

Уходя, Настя пообещала, что обязательно отмстит ей и будет пристально следить за ее успехами.

– Когда-нибудь ты тоже оступишься, и я буду рядом.

– Главное, чтобы в этот момент ты не оказалась где-нибудь в подсобке с очередным молодчиком.

Женщины не возобновили драку и расстались спокойно. Теперь важно было придумать, куда спрятать нечестно добытые купюры, чтобы ручонки супруга не добрались до них. Тем более Мила подозревала, что он снова начал играть.

Глава 20 Цена свободы и… любви!

Милу разбудил звонок в дверь. Было утро, но из-за плотности и непроницаемости занавесок, казалось, что продолжается ночь. Глядя в глазок, она увидела человека в форме и обомлела. Сердце бешено заколотилось. «Настя! Вот ведь дрянь!» – зло проскрипел ее голос, отгоняя самые мрачные мысли и фантазии, связанные с тесной тюремной камерой. Не открывать настойчивому полицейскому было глупо. Вдруг ей пришла в голову дикая идея схватить деньги и вылезти в окно, но этаж был не первый и даже не второй, а рисковать поврежденным накануне телом не хотелось.

– Все отрицать! – дала она себе установку. – Выслушать, вежливо кивать, а потом отрицать!

На всякий случай Мила разделась донага и прикрыла тело лишь простыней, которая все время как бы случайно соскальзывала. Ее появление произвело должный эффект, молоденький служитель закона никак не мог выдавить нужные звуки, уставившись на ее почти обнаженную левую грудь, которая бесстыдно выглядывала из-под ткани.

– Что-то случилось? – спросила Мила с легким придыханием, чем почти ввела в транс полицейского, он покраснел и, опустив глаза, торопливо произнес, что ее муж в морге. Это прозвучало так просто, словно это сообщение было не о смерти близкого ей человека (пусть даже и просто по паспорту), а уточнение о том, есть ли у нее вода в квартире.

– Как муж в морге? – переспросила Мила, натягивая на тело простынь.

– На охоте… несчастный случай…

– Несчастный случай? – вторила она за ним, как попугай.

– Ну, да! Я подробностей не знаю, начальство отправило сообщить вам.

Мила получила настойчивое приглашение приехать на переговоры по поводу предстоящих похорон, а полицейский должен был ее сопровождать.

– Мне нужно минут двадцать на то, чтобы одеться.

Голова девушки кипела, потому что все это выглядело слишком подозрительно. Больше всего ее смущал факт спрятанных в жилище денег, которые должны ей обеспечить возможность приличного существования на протяжении примерно года. Взять деньги с собой? Вдруг это уловка или хитрый план Насти и Ивана? Ведь совсем недавно, будучи в сговоре, они лишили ее теплых часов в компании человека, который был ей очень дорог.

– Алекс… Мне бы тебя обнять на пару минут! Просто, чтобы почувствовать себя не мертвой! – прошептала она с тоской и начала торопливо натягивать одежду. Она боялась и тревожилась, почему-то опасаясь не только за свое здоровье, но даже за свою жизнь!

Мила оказалась в том самом заведении, в котором когда-то впервые увидела своего Медведя и откуда была увезена без чувств и сознания. Ее привезли на встречу к Гамлету – владельцу игорного бизнеса и человека, знающего толк в фаст-сексе.

– Я предупреждал твоего мужа, что не надо сюда возвращаться, – медленно и с сильным акцентом произнес король царства порока. – Он пришел ко мне опять и встал к столу. Такие люди не понимают по-русски.

Мила напряженно молчала, пытаясь расшифровать сложный ребус: к чему весь этот разговор? Оказалось, что Иван, как она и подозревала, действительно встал к игральному столу и начал снова терять деньги. Причем в большем количестве, чем у него было. Чтобы его припугнуть, остановить, вразумить, люди Гамлета вывезли азартного игрока в лес под предлогом охоты, но по какой-то неизвестной ему причине все закончилось неблагополучно, и муж Милы случайно стал жертвой шальной пули.

– Хотя, я считаю, что бешеную собаку надо пристрелить, потому что вылечить ее невозможно. Она может нанести вред окружающим, среди которых будут и абсолютно невинные жертвы! Ваш муж был нехорошим человеком. И он поступил некрасиво с вами. Я имею в виду его игру за столом, когда вы могли оказаться в моих сексуальных гаремах. Кстати, если вам понадобится работа, – Гамлет к вашим услугам. Вашего мужчины, готового торговать вами, больше нет! И кто старое помянет – тому надо выколоть глаза.

Знаменитая пословица, перефразированная приезжим из ближнего зарубежья бизнесменом, звучала жутковато. Он пообещал взять на себя расходы по организации похорон. По какой причине Миле не было известно, но она и не хотела вникать во все эти нюансы. Ей предстояло пережить этот неприятный день. И очень кстати возник на пути этот неприятный, но, по-видимому, добрый мужчина.

– Я часто останавливаюсь прямо посреди улицы и смотрю в небо. Я как бы говорю с ним – с Богом – и я знаю, что он меня слышит, – произнес мужчина с видом, будто делится страшной тайной. – Я люблю говорить со всеми напрямик, без посредников. В том числе и с ним. Наверное, вы скажете, что это очень глупо вот так вот посреди улицы глядя вверх высказывать что-нибудь неприятное или говорить «спасибо»… Мой старик, сказал, что это глупо, он пытался убедить меня, будто Бог не на небе, а в сердце. Я ему не поверил. Ведь если Бог внутри меня, значит, я и есть Бог! Но я им не являюсь, потому что если б я был им, то не допустил бы многого, в том числе этой ситуации с выстрелом в лесу!

Мила торопилась домой, ей хотелось забраться под одеяло с головой и не вылезать из этой теплой норы до самой весны. Пока она брела по улицам, то задавалась только одним вопросом: «за что?». Ей было больно от того, что ничего в ее жизни не меняется, это омерзительное ощущение беспомощности кислотой проедало все ее существо, хотелось кричать, но звук застрял где-то внутри, вместо этого вырывался хрип, слабый и бесцветный.

День похорон настал очень быстро. Гамлет прислал автомобиль за вдовой, которая, облачившись в красивый черный наряд, выглядела очень привлекательно.

– Вы будете самой шикарной женщиной на похоронах, – восхищенно произнес молодой человек, который еще пару дней назад возвестил ей о смерти супруга, придя в ее дом в костюме полицейского. Его звали Лешкой, он был на побегушках при конторе Гамлета и часто выполнял спецзадания, на которых необходимо было демонстрировать не навыки убийства, а умение вести переговоры без насилия.

– Зачем ты в тот раз надевал форму? – спросила с улыбкой Мила.

– Чтобы вы доверяли мне, – признался Лешка, немного покраснев.

– Разве можно кому-либо доверять в наше время?

Парень не ответил на этот вопрос. Их мрачный автомобиль спешил к залу прощания, где в гробу лежало тело мужа, готовое отправиться в последний путь. Мила очень хотела, чтобы этот день завершился как можно быстрее.

Бесконечной вереницей подходили люди и желали вдове терпения и крепости. Она сидела на специально установленном стуле почти рядом с гробом. «Крепость бы мне не помешала!» – думала про себя Мила, мечтая о стаканчике виски со льдом. Иван был так бледен и безмятежен. На мгновение она представила, как он сейчас усядется в гробу и засмеется своим противным смехом и объявит во всеуслышание, что это всего лишь розыгрыш, о котором впоследствии сочинят легенды.

Похороны прошли гладко и быстро. Причем в полной тишине: ни всхлипываний, ни причитаний. Мила стояла одна чуть поодаль от толпы, в которой с кем-то активно беседовала Настя. Изредка она недовольно поглядывала на ненавистную ей вдову, но подойти не решалась. Не хотелось лишний раз напоминать о своем существовании. Вдруг Миле вздумается заказать еще порцию денег?.. После того, как над ямой вырос холм, все пошли прочь. Овдовевшая женщина пыталась разобраться, что именно она чувствует относительно происходящего – сожаление, опустошение или все же равнодушие? Она постояла еще какое-то время, погруженная в размышления и, тихо прошептав «прощай», побрела к машине, в которой ее ожидал забавный Лешка.

Было объявлено, что по окончании официальной части в ресторане будут поминки. Это больше напоминало светское мероприятие с выпивкой и щедрой закуской. Мила ни к чему не притронулась. Ей очень хотелось спать. Когда подошел Гамлет, она поблагодарила его за хорошую организацию, он улыбнулся и произнес:

– Не за что! Благодари своего мужа! Он все оплатил, подписав бумаги на передачу мне квартиры. Щедрый был человек!

Объявив о том, что возвращаться ей туда больше не нужно, Гамлет пожелал приятного вечера. Она пыталась возразить, и попросила хотя бы забрать свои вещи, но получила отказ. Организатор похорон исчез, оставив после себя звенящую пустоту. Иван снова умудрился оставить ее без всего.

– Ты невероятно сексуально выглядишь! – произнес мужской голос от тембра которого сердце ее так заколотилось, что хотелось закричать. Но от радости или от горя, Мила пока определить не могла. Она не шевелилась и не оглядывалась, застыв у окна, как статуя.

– Так ты теперь вдова?! – бодро воскликнул Алекс и засмеялся, как полный идиот, о чем тут же пожалел. Его поведение было немного странным, в такси на похороны его вез любитель легких наркотиков и предложил затянуться вместе за символическую плату.

– Я много думал о нас, – вдруг Алекс стал очень серьезным, будто его переключили. Мила повернулась, чтобы проверить, не является ли это слуховой галлюцинацией или ее фантазией. Дама в черном стояла молча и смотрела на него, словно через фату.

– Мне жаль, что я не умею читать мысли, – снова заговорил Алекс, с трудом подавляя смех, но он смог сосредоточиться и продолжить снова говорить, причем, вполне серьезно: – Я взял себя в руки! Может ты заговоришь со мной? А то мне мерещится, что ты чужая невеста! Нимфа, сотканная из прозрачных капелек росы, трогательная, как нежная пена, ласкающая тело.

Мила продолжала молчать, а ее Медведь переминался с ноги на ногу, как будто исполнял плохо заученный танец для циркового номера. Она пыталась понять с какой целью он здесь. Посмеяться над ней? Ведь она действительно в весьма комичной ситуации! В каком-то смысле снова голая рядом с ним. В ее голове весь вечер звучал пронзительный вопрос, он словно вагонетка шумно и лихо проносится где-то там, внутри черепной коробки вызывая болезненную вибрацию: «Неужели я бесконечно буду наступать на одни и те же грабли?!». Проклятая цикличность!

Алекса кто-то окликнул, и он отошел в сторону, оставив ее одну в раздумьях. Она попыталась объяснить сама себе словами, что именно чувствует при этой встрече. На мгновение Мила закрыла глаза, чтобы вызвать в памяти несколько чудесных дней, когда она была безумно счастлива, лучшее время, которое не повторится никогда, но важно, что оно было! Она будет бережно хранить эти картинки и греться о них до самой смерти, если конечно не встретит человека, которого полюбит столь же сильно, как и Алекса. Увлекшись фантазиями, вдова почувствовала возбуждение и мысленно пристыдила себя за такое кощунство. В этот день ей хотелось искренне погоревать в память об Иване, хотя он этого и не заслуживал.

Мила хотела бежать, как Золушка с тошнотворного бала, не оставляя ни записок, ни туфель.

Но смех заключался в том, что бежать ей было не куда и не к кому.

Официант передал ей письмо, которое она поспешно развернула:

«Помню, как я ее увидел в первый раз: она словно плыла мне навстречу, не касаясь земной поверхности, ее обнимало облако, светящееся облако. Что-то случилось тогда у меня внутри, я будто переродился. Вот жил человек, один из стада, а потом словно по волшебству стал вдруг особенным. Она спасла меня и сделала кем-то важным в этой жизни! Я хочу, чтобы она всегда была рядом! Ни знаю, любовь ли это, но понимаю, что не хочу избавляться от этого навязчивого чувства! Я выбираю ее и мне неважно, что об этом скажут другие».

Над плечом появилась голова Алекса, он улыбался и выглядел весьма счастливым.

– Что это? – настороженно спросила Мила, тряся бумажкой.

– Это письмо для моего отца. Я его оставил, когда ушел из дома.

– Ты ушел из дома отца? И чем ты теперь занимаешься?

– Ты думаешь, я ни на что не годен без моего папочки? Меня нанял один из конкурентов отцовской фирмы. Он в бешенстве, но я не мог поступить иначе. Особенно когда узнал о его бредовой идее – сделке, связанной с продолжением рода. После того, как ты исчезла из моей жизни, в дом начались поставки женских тел! Ты ведь об этой сделке промолчала тогда в гостинице?

Мила растеряно кивнула. Все это казалось какой-то странной шуткой, которую затеяли с недоброй целью.

– Так ты ни с кем не встречаешься? Могу я пригласить тебя на свидание?

– Как же тебе не стыдно, Алеша! Еще свежа могила моего супруга, а ты…

– Алеша! Мне нравится, когда меня называют по-человечески, – прервал он ее, расплывшись в улыбке. – Я понимаю, что тороплю события, и ты абсолютно права – это нехорошо! Так, когда мне вновь постучаться в твою жизнь? Сколько обычно ждут после всего этого?

Мила резко вспомнила, что ей негде жить и торопливо ответила:

– Вообще-то не слушай меня! Я ужасный человек и готова пойти на свидание. И еще мне негде ночевать!

– Я и не ожидал, что все так удачно сложится! Обычно со свадьбы удается уйти с трофеем – с пьяной подружкой невесты. А вот чтобы уйти с похорон не одному, а с главным призом – женщиной своей мечты, вдруг очутившейся на свободе… Вот это настоящий триумф!

Алекс смутился, потому что почувствовал, что перегнул палку. Он предложил ей руку и повел прочь из дома скорби. Она не оглядывалась и не оплакивала свое вчера, понимая, что ради самых счастливых моментов стоит иногда перетерпеть муки и страдания. Мила чувствовала себя обогащенной и свободной. А еще ощущала безопасность рядом с человеком, теплая рука которого сжимала ее руку. Она знала, что будет счастлива с ним до конца своих дней, и ей было плевать, что об этом всем подумают другие.

– Только пожалуйста, не оставляй меня больше никогда!

– Не дождешься, – отшутился он и громко скомандовал водителю: – Немедленно в гостиницу «Весна»!

Мила насторожилась, а он поспешно пояснил, что вынужден пока жить там, потому что в его новой квартире делается ремонт, а в этом отеле у него большая скидка на проживание.

ОглавлениеГлава 1 Крепкий орешекГлава 2 Прощание не по-людскиГлава 3 Тот самый медведьГлава 4 Выживи сама!Глава 5 Медвежье логовоГлава 6 Тили-тили-тесто, я твоя невеста!Глава 7 На войне как на войнеГлава 8 Не заниматься имитациейГлава 9 Побег из пряничного домикаГлава 10 Рисковая сделкаГлава 11 Возвращение МедведяГлава 12 Вечер с фейерверкомГлава 13 Мои рассветыГлава 14 Конец сказкиГлава 15 Жизнь под откосГлава 16 Ставок больше нетГлава 17 Последний день ПомпеиГлава 18 Ад на дне или дно в аду?Глава 19 Возрождение из пеплаГлава 20 Цена свободы и… любви!