«Октавия»

Я влюбилась в Джереми Уэста с первого взгляда.

Я сидела в «Арабелле», наблюдая за танцующими, если только их бестолковые движения можно было назвать танцем, как вдруг, отодвинув бамбуковую занавеску, вошел светловолосый парень и остановился, отыскивая глазами официантку.

Несмотря на обычный для «Арабеллы» интимный полумрак, было видно, что парень очень хорош собой. Высокий и стройный. Хорошо вылепленное лицо. А глаза! Миндалевидные, мечтательные, как у Рудольфа Нуриева.

Подошла пышногрудная официантка. Мне было интересно, прореагирует ли он на ее прелести. Нет, остался равнодушен. Она проводила его к столику через один от нашего. Было заметно, что он кого-то ждет.

Бамбуковая занавеска раздвинулась, пропустив пухлую девушку. Она остановилась, моргая близорукими глазами. Поднявшись, парень помахал ей рукой. В улыбке, озарившей ее лицо, было что-то удивительно знакомое. И тут я узнала ее. Да это же Гасси Форбис, с которой мы учились в одной школе. Уму не постижимо, как ей удалось закадрить такого потрясающего парня!

— Смотри-ка, — сказала я, толкнув Чарли. — Гасси Форбис. Мы учились вместе в школе.

Чарли вгляделся, опустив очень темные очки, которые он носит исключительно для того, чтобы усилить свое сходство с мафиози.

— Она не выдерживает никакого сравнения с тобой, — заметил он. — Бьюсь об заклад, что в женских журналах ее привлекают статьи не о диетах, а об очаровании форм. Подозреваю, что тебе так и хочется кинуться к ней и пуститься в воспоминания о ваших проделках и волосатой училке французского.

Я уже не слушала.

— Ты только посмотри, — продолжала я, — он заказывает шампанское. Тебе не кажется, что они что-то празднуют?

— Не представляю, что можно праздновать с подобной подружкой, — заметил Чарли, подзывая официантку и заказывая еще виски.

Чарли — чрезвычайно преуспевающий нувориш, молодой, и вроде меня, ничем не обремененный. Его не интересует никто, кроме тех, кто может способствовать его карьере или положительно повлиять на его репутацию. Именно теперь, когда он мне наскучил, он воспылал ко мне страстью. Меня это скорее утомляло, чем беспокоило. Я привыкла к окружению поклонников. Если дать ему отставку он будет недели две нянчиться со своей уязвленной гордостью, а потом сменит цвет «феррари» и пустится в следующую авантюру.