«Бесценное сокровище»

Богалуза, штат Луизиана, июнь 1989 года

– Ах ты, гнусный кровосос!

Паркер Монтгомери схватил мухобойку и шлепнул ею по столу, стоящему справа от кресла-качалки.

От огромного москита, который за секунду до этого перелетел с его руки на стол, осталось лишь бесформенное красное пятно.

Паркер разразился низким утробным смехом:

– Вот что бывает с теми, кто пьет мою кровь!

Не потрудившись вытереть пятно, Паркер положил мухобойку рядом с собой, зная, что очень скоро она ему снова понадобится. Он мог бы голову дать на отсечение, что с каждым годом проклятые москиты становятся все крупнее. А может быть, просто он сам с годами становится все более раздражительным. Паркер подозревал, что истина кроется именно в этом, особенно когда дело касается его сына.

Паркер невнятно выругался. Несмотря на назойливых насекомых и обволакивающую влажность воздуха, утро выдалось такое великолепное, что меньше всего хотелось думать о Дэлтоне.

Паркер сидел на галерее, которая тянулась вдоль задней стены высокого дома с колоннами. Величественное здание принадлежало его семье с начала века, и Паркер гордился, что сохранил его в первоначальном виде.

Пышные многолюдные приемы, однако, уже отошли в прошлое. С тех пор как он покинул кресло сенатора от штата Луизиана (а он занимал его много лет), вся эта светская кутерьма утратила для него интерес.

Однако причины его постоянной неудовлетворенности коренились не в расставании с сенаторским положением и не в тоске по активной общественной деятельности; он чертовски хорошо это понимал, хотя некогда его увлекала напряженная игра ума, которая, по его мнению, делала повседневную жизнь более сносной.

Вот если бы он мог гордиться своим сыном, если бы мог положиться на него… Разве он хочет слишком многого? Дьявольщина, человеку необходимо гордиться сыном, единственным, который у него остался! Если бы жив был его старший сын… Если бы…

– Выбрось это из головы, – приказал себе Паркер.

Никакие «если бы да кабы» не помогали изгладить воспоминания или унять боль, временами доводившую его почти до изнеможения. Он знал, что эта пытка не кончится никогда.

Между тем надо было что-то делать с сыном, Дэлтоном Уинслоу Монтгомери. Дэлтон был самым большим разочарованием в жизни Паркера.

– Проклятие!..