«В объятиях страстного сицилианца»

В объятиях страстного сицилианца (fb2) - В объятиях страстного сицилианца [Sicilian’s Baby of Shame] (пер. Н. С. Сацюк) (Мимолетные связи миллиардеров - 3) 968K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Кэрол Маринелли

Кэрол Маринелли В объятиях страстного сицилианца

Sicilian’s Baby of Shame

© 2017 by Carol Marinelli

«В объятиях страстного сицилианца»

© «Центрполиграф», 2018

© Перевод и издание на русском языке, «Центрполиграф», 2018

* * *

Пролог

Своим рождением Бастиано Конти не принес в этот мир ничего, кроме проблем.

Его мать умерла во время родов, и он так и не узнал, кем был его отец. После нее Бастиано досталось единственное, чем она владела, – кольцо из итальянского золота с маленьким изумрудом, окруженным мелкими жемчужинами.

Дядя Бастиано, отец четверых детей, сначала хотел отдать племянника в детский приют при монастыре.

Только монастырь переживал тогда не самые лучшие времена.

– Семья – это главное, – твердил священник его дяде. – Все знают, что Конти не бросают своих близких на произвол судьбы.

Так что после строгого выговора священника дядюшка Бастиано и его женушка с большой неохотой взяли маленького байстрюка в свой дом, который так и не стал для него родным.

Бастиано всегда считался чужаком, и, если случалось что-нибудь плохое, его наказывали первым и прощали последним.

В доме дяди его просто терпели, и он совсем не знал, что такое любовь и привязанность.

Но когда Бастиано исполнилось семь лет, его как-то послали за булочками, и жена пекаря мягко взъерошила мальчику волосы. Непривыкший к подобным нежностям, он весь просиял, и женщина сказала, что у него очень милая улыбка.

– У вас тоже, – ответил Бастиано, и она захохотала.

– Вот, возьми, – сказала женщина и дала ему пару пирожных с творогом только за то, что он поднял ей настроение этим утром.

И потом Бастиано сидел со своим другом Раулем, и они вместе поедали это сладкое угощение.

Того небольшого происшествия в булочной хватило, чтобы Бастиано понял, чего можно добиться с помощью обаяния.

О, улыбка творила чудеса, и позже он научился флиртовать одними глазами и получал в награду кое-что намного слаще, чем пирожные со взбитым творогом.

От Бастиано не ждали, что он станет водиться с Раулем, потому что кланы Конти и Ди Саво все время воевали за виноградники и недвижимость их живописной деревеньки Каста – клан Конти управлял западной ее частью, а Ди Саво приглядывали за восточной, – но мальчишки стали лучшими друзьями.

Они частенько сидели на холме рядом с пустующим теперь монастырем и попивали дешевое вино. Однажды во время таких посиделок Рауль рассказал, что его отец бьет мать, а он сам не хочет уезжать, чтобы поступать в университет в Риме.

– Тогда оставайся.

Бастиано не понимал, почему его друг все так усложняет. Если бы у него была мать или кто-то, кто заботился о нем, он никогда бы не уехал из дому.

А еще он не хотел остаться без друга, хотя конечно же не признался в этом.

Через некоторое время Рауль уехал.

Однажды утром, идя по улице, Бастиано увидел, как из своего дома с криками выскочил разъяренный Ди Саво-старший и помчался куда-то, оставив открытой входную дверь.

Рауль, уезжая, попросил приглядывать за его матерью, поэтому Бастиано решил пойти и проверить, что случилось.

– Синьора Ди Саво… – Он постучал в дверь и услышал женский плач.

Его дядя и тетя называли Марию Ди Саво неуравновешенной, но она всегда была добра по отношению к Бастиано.

Обеспокоенный, он вошел в дом. Мария стояла на коленях на кухне и рыдала, а под ее глазом красовался огромный синяк. Бастиано намочил какую-то тряпку холодной водой и приложил к ее щеке.

– Может, позвать кого-нибудь?

– Не надо.

Он помог ей подняться, и она прильнула к нему и продолжала плакать. А Бастиано просто не знал, что делать.

– Почему вы не уйдете от него?

– Я пыталась много раз.

Бастиано нахмурился. Рауль говорил, что постоянно уговаривал мать бросить отца, но та отказывалась.

– Вы могли бы поехать в Рим к Раулю.

– Он не желает, чтобы я ехала туда. Он оставил меня здесь, – всхлипнула Мария. – Я никому не нужна. Меня никто не хочет.

– Это неправда.

– Ты так думаешь?

Женщина посмотрела на него так странно, что он начал оправдываться и говорить, что хотел сказать, что конечно же есть люди, которым она небезразлична.

Но он не имел в виду себя.

Мария провела ладонью по его щеке:

– Ты такой красивый.

Потом она погладила его по волосам, но это прикосновение не было таким безобидным, как когда-то у жены пекаря.

– Мне нужно идти, – смутился Бастиано и попятился к двери.

– Погоди.

Она была в одной комбинации, и ее грудь чуть обнажилась. Бастиано не хотел, чтобы Марии стало неловко, когда она заметит, что оголилась, поэтому развернулся, чтобы уйти.

– Пожалуйста, останься.

– Меня ждет работа.

Бастиано бросил школу и работал в баре, который служил прикрытием для сомнительных сделок его дядюшки.

– Пожалуйста, Бастиано… – начала умолять Мария. Она потянула его за руку, и он остановился. Встав перед ним лицом к лицу, она посмотрела на свою обнажившуюся грудь. – Ой, извини. – Но Бастиано упрямо делал вид, что ничего не заметил. И тогда Мария взяла его ладонь и положила на одну из своих тугих округлостей.

Бастиано прекрасно знал, что делать с молоденькими девчонками, но тут перед ним оказалась взрослая женщина, которая – ради всего святого! – была к тому же матерью его лучшего друга.

– Синьора Ди Саво… – Он хотел убрать руку, но Мария удержала ее.

– Называй меня Мария, – тяжело дыша, попросила она.

Потом Мария убрала свою руку, а рука Бастиано осталась по-прежнему лежать на ее груди.

– Ты возбужден, – заметила она, потрогав его отяжелевшую плоть.

– Джино…

– Он вернется только к ужину.

Обычно он сам выступал в роли соблазнителя, но этим утром инициативу взяла на себя Мария. Она снова опустилась на колени, только на этот раз по собственной воле.

А через несколько минут все закончилось.

Бастиано выскочил из ее дома и поклялся, что больше ноги его там не будет.

Но в тот же день он заскочил в аптеку, накупил презервативов, и через час они с Марией уже лежали в кровати.

Их страсть была жаркой, запретной и неудержимой. Они встречались при каждом удобном случае, но Мария никак не могла насытиться их близостью.

– Мне кажется, нам пора выходить из подполья, – сказал ей как-то Бастиано. Он получал деньги за свою работу, и на крайний случай у него было кольцо матери. Бастиано думать не мог о том, чтобы Мария оставалась с Джино.

– Мы не можем, – возразила она и попросила его показать то самое заветное колечко, которое потом надела себе на палец.

– Если ты любишь меня, ты захочешь, чтобы у меня были красивые побрякушки.

– Мария, верни мне кольцо.

Оно было единственной вещью, оставшейся в память о его матери, но Мария отказалась возвращать драгоценность, и Бастиано ушел ни с чем.

Он поднялся на холм рядом с монастырем и попытался понять, что ему делать дальше. Всю свою жизнь он мечтал испытать это неуловимое чувство, называемое любовью, только для того, чтобы сейчас обнаружить, что ему наплевать на него. Теперь Бастиано хотелось все бросить и уйти.

И вернуть кольцо своей матери.

Он стоял и смотрел на раскинувшийся внизу городок, когда на извилистой дороге появилась какая-то машина. «Идиот», – бросил Бастиано, когда автомобиль на бешеной скорости миновал один поворот, потом еще один… а на следующем слетел с дороги.

Бастиано помчался по направлению к дымящейся груде металла, но, когда он подбежал ближе, его оттеснили и сказали, что машина принадлежала Джино.

– Это он? – побледнел Бастиано.

– Нет! – крикнула женщина, которая работала с ним в баре. – Я позвонила Марии, чтобы сказать, что Джино едет домой, разъяренный, как бык. Он узнал о вашем романе! Она взяла его машину и…

Смерть Марии и то, что случилось потом, только ухудшили отношение окружающих к Бастиано.

Рауль вернулся из Рима, и накануне похорон они оба поднялись на холм, где частенько сиживали в детстве.

– Ты мог подцепить кого угодно! – Его друг едва сдерживал ярость.

– Я зашел, чтобы проверить, как она…

Только Рауль не захотел слушать, что это не Бастиано соблазнил Марию, а она сама соблазнила его.

– Можно сказать, что это ты убил ее.

Да, Бастиано был первым, кого обвиняли, и последним, кого прощали.

– Чтобы духу твоего не было на похоронах, – пригрозил Рауль.

Но Бастиано не смог не прийти.

На следующий день все пошло еще хуже. Сначала последовала кровавая бойня на могиле Марии, а потом, в довершение ко всему, оказалось, что покойная завещала половину своих денег Бастиано.

Рауль, теперь уже бывший друг, обвинил его в том, что он подстроил гибель Марии, и поклялся, что будет мстить ему до конца своих дней.

– Конти, ты ничтожество, – заявил он. – Ты никогда ничего собой не представлял, и даже деньги моей матери не помогут тебе.

– Это мы еще посмотрим, – с угрозой в голосе ответил ему Бастиано.

И с тех пор их дороги разошлись навсегда.

Глава 1

Бастиано проснулся задолго до рассвета и лежал, уставившись в потолок президентского номера гостиницы «Гранд-Лючия».

Он приехал сюда, потому что его соперник и враг, Рауль Ди Саво, подумывал купить эту гостиницу, отчего она автоматически оказалась главной в списке приобретений Бастиано.

Он услышал тихий стук в дверь и возню с тележкой с завтраком.

– Вот дерьмо! – Горничная едва слышно выругалась, и по наречию, на каком было сказано это ругательство, Бастиано понял, что она родом с Сицилии.

Дверь в его спальню была открыта настежь, но девушка все равно постучалась еще раз.

– Войдите, – пригласил ее Бастиано и закрыл глаза, давая понять, что не расположен к беседе.

Он давно привык к обслуживанию номеров. Если бы Бастиано купил эту гостиницу, она была бы не первой в списке объектов недвижимости премиум-класса, которыми он владел.

* * *

Софи заметила, что лежавший на кровати мужчина подниматься не собирался, поэтому не стала здороваться.

Она тихонечко раздвинула тяжелые портьеры, чтобы гостю, когда он поднимется, открылся потрясающий вид Рима во всей его утренней красе.

Софи казалось, что она раздвигает занавес на красиво декорированной сцене. Высоко в небе парило всего несколько облачков, да и те вскоре растворятся в щедрых лучах жаркого солнца. Рим ждал еще один погожий летний денек. Софи посмотрела на Колизей, от древней красоты которого у нее по коже пробежали мурашки, и счастливо улыбнулась.

Да, день был чудесным, и, если бы она пошла на поводу у своих родственников и вышла замуж за Луиджи, сегодня была бы первая годовщина ее свадьбы.

На секунду Софи забыла, где она находится, и просто любовалась видом из окна, вспоминая то, что случилось в прошлом году. Да, ей пришлось сделать нелегкий выбор, но она не сомневалась, что поступила правильно.

У нее кровь стыла в жилах, когда она пыталась представить первую брачную ночь с Луиджи. В Риме Софи сходила на пару свиданий, но влажные поцелуи Луиджи возымели свое действие, и она, несмотря на весь свой интерес, каждый раз отворачивалась, когда ее пытались поцеловать.

Хотя родители считали, что она предается разврату в Риме.

Печально, но они оказались очень далеки от истины!

Софи, безусловно, была наивна, но также отличалась твердостью характера и могла отказаться от мужчины и замужества, которых не хотела.

– Доброе утро.

Звучный голос прервал ход ее мыслей, и она развернулась, с ужасом осознав, что отвлеклась от своих обязанностей, думая о чем-то своем. И это в присутствии важного гостя, сицилийского богача Бастиано Конти!

Софи хотела извиниться, но у нее перехватило дыхание, когда она увидела перед собой зрелище более захватывающее, чем то, которым она только что любовалась. На огромной кровати лежал роскошный мужчина и лениво разглядывал ее. Руки он положил себе за голову, и сползшая на живот простыня открывала его обнаженную грудь.

Он был по-настоящему сногсшибательным, с оливковой кожей и черными, как смоль, волосами. Единственным, что портило идеальную внешность мужчины, был неровный шрам на его щеке, хотя он, казалось, делал его еще красивее. Но больше всего Софи притягивал взгляд его серых глаз, которые пронизывали насквозь и от которых нельзя было оторваться. Такое случалось с ней очень редко. Работая в гостинице, она привыкла видеть богатых и красивых мужчин, но этот, в отличие от остальных, буквально приковал к себе ее внимание, и вместо того, чтобы извиниться, она лишь немного покраснела.

– Синьор Конти, я просто подготавливала для вас вид из окна.

Он улыбнулся в ответ на ее шутку, как будто она устроила такое зрелищное утро специально для него.

– Спасибо. – Он посмотрел в окно с видом на миллион евро. – Вы хорошо поработали.

Потом мужчина снова перевел взгляд на Софи. Когда Бастиано показалось, что горничная делает все слишком медленно, он открыл глаза, чтобы поторопить ее и выпроводить из номера, но что-то в ней заставило затихнуть присущее ему нетерпение.

Он зачарованно смотрел в темно-карие глаза девушки. Она была худенькой, и ее светло-зеленая униформа и туфли на плоской подошве казались немного большеватыми для нее. Ее густые черные волосы были собраны в небрежный пучок, из которого выбилось несколько прядок.

Она выглядела уставшей, и Бастиано подумал, что ее смена, наверное, не начиналась, а, скорее всего, подходила к концу.

В спальне царил беспорядок, на полу валялась бутылка шампанского, из-за которой и выругалась горничная, когда ввозила тележку с завтраком.

– Вам подать ваш завтрак? – Софи подошла к тележке и подняла одну из серебряных крышек—. Нет, спасибо. Но я не откажусь от чашечки кофе.

– Может, налить вам еще немного воды или сока? – предложила горничная, и Бастиано заметил, что она сдержала улыбку. – Или, может быть, и то и другое?

– Если вас не затруднит.

Он осушил стакан холодной воды, а девушка вернулась к тележке и налила ему чашечку кофе.

Обычно Бастиано сам наливал себе кофе, потому что не любил пустые разговоры, но сегодня он уступил эту роль горничной.

– Вы с Сицилии? – поинтересовался он, когда девушка подала ему кофе. Она кивнула, а потом состроила рожицу, поняв, что Бастиано слышал, как она ругалась. – Я тоже, – тихо сказал он. – Что это? – махнул Бастиано в сторону тележки, потому что, хоть девушка и закрыла обратно крышку на блюде, комнату наполнил резкий пряный аромат.

– Шакшука. Жареная яичница по-ближневосточному.

Красавец гость поморщил нос, и Софи испугалась, что на кухне перепутали заказы. Она поспешила к тележке и проверила листочек с заказом. Никакой ошибки.

– Вы сами заказали ее.

– О чем я только думал? – со стоном протянул он.

– Мне говорили, что это очень вкусно, – ответила Софи. – Но, если хотите, я могу отнести ее обратно и принести что-нибудь другое.

– Не надо, – покачал головой Бастиано. – Оставьте все как есть.

– Желаю вам хорошего дня, – сказала Софи, а он ответил ей безрадостным смехом.

– И вам того же.

По его просьбе она не стала закрывать дверь в его спальню, подобрала валявшуюся на полу бутылку и положила ее на поднос. В комнате царил беспорядок, и у Софи зачесались руки прибраться здесь, но ее смена подошла к концу и было слишком рано для уборки номеров.

– С чего это ты занялась доставкой завтраков? – спросила ее горничная Инга, когда она доставала пиджак из своего шкафчика. Софи постаралась вежливо объяснить, почему она задержалась, но Инга недовольно скривилась. – Это работа для более опытных сотрудников.

– Я сделала то, что меня попросили, – ответила Софи и показала язык удаляющейся сотруднице, которая беспричинно изводила ее бесконечными придирками.

Инге нравилось развозить завтраки, особенно очень богатым постояльцам, и, хотя персоналу строжайше запрещалось спать с гостями, Софи догадывалась, откуда у той взялась дизайнерская сумка, которую она только что повесила в свой шкафчик.

Но она не собиралась никого судить.

Тем более сейчас, когда Софи устала, проголодалась и очень хотела спать. Но вместо того, чтобы выйти через главный вход, она решила уйти домой через кухню, что делала довольно часто.

Во-первых, из кухни Софи сразу же попадала на аллею, проходившую рядом с ее маленькой квартиркой, которую она снимала еще с двумя девушками. А во-вторых, она надеялась получить бесплатный завтрак!

На кухне работало несколько шеф-поваров, но ее любимым был конечно же сицилиец, и, когда Софи появилась на кухне, он как раз доставал из духовки противень с бриошами. А еще он сделал пирожное «наполеон». Софи подумала, что такой завтрак как нельзя лучше подошел бы их важному гостю, синьору Конти.

Сотрудники гостиницы, за исключением Инги, очень хорошо относились к Софи. Она отлично справлялась со своей работой и всегда старалась, чтобы постояльцы оставались довольными своим пребыванием в «ГрандЛючии». Софи вспомнила безрадостный смех синьора Конти, и вместо того, чтобы прихватить парочку бриошей домой, она переговорила с шеф-поваром, и тот уложил на тарелку свежевыпеченные булочки и пирожные, а она накрыла их маленькой серебряной крышкой. Потом Софи сняла свой пиджак и, перекинув его через руку, отправилась обратно в номер синьора Конти.

Она постучала, а потом вошла внутрь.

– Обслуживание номеров.

После того как горничная удалилась, Бастиано поднялся с кровати, взглянул на яичницу и снова закрыл ее крышкой.

Его друг Алим, теперешний владелец гостиницы, всегда предлагал ему попробовать шакшуку, и вчера, когда он пролистывал меню, эта идея показалась ему хорошей.

Но не сейчас.

Вчера вечером Алим сказал, что его планы внезапно поменялись, и он не сможет показать гостиницу Бастиано, как планировалось.

Но Бастиано злился не поэтому, а потому, что впервые за всю жизнь получил отказ от женщины.

Несколько недель назад Бастиано решил, что пора обзавестись женой и что его вполне устроит невеста с английским замком. То, что у семьи его избранницы имелись в наличии финансовые проблемы, его не смущало.

Лидия Хейворд, с ее родословной и фарфоровым личиком была бы прекрасным трофеем. Их союз конечно же основывался бы на взаимовыгодных условиях, и Бастиано со своей стороны помог бы ее семье с деньгами. Он привез Лидию и ее отчима, Мориса, в Рим, чтобы одним выстрелом убить двух зайцев: посмотреть гостиницу и сделать предложение, и таким образом утереть нос Раулю. И может быть, вернуться домой с невестой.

Чем больше он думал о женитьбе, тем больше склонялся к мысли, что ее будет достаточно, чтобы насолить Раулю. Потому что у Бастиано было предостаточно денег, но вот с личной жизнью пока не везло.

Но его планам не суждено было сбыться.

Лидия решила провести вечер с друзьями и оставила Бастиано в компании этого отвратительного Мориса. Бастиано даже не стал пытаться завести с ним светскую беседу и просто вернулся к себе в номер. Он находился в слишком мрачном расположении духа, чтобы идти веселиться в клуб, поэтому осушил бутылку шампанского и лег спать.

Ему было наплевать на всех. На Мориса, на Лидию. На всех без исключения.

Недаром за ним закрепилась слава бессердечного и безжалостного человека, потому что единственное, что интересовало его по-настоящему, – это победа над Раулем Ди Саво.

Бастиано услышал стук в дверь, и голос, слишком радостный для его дурного настроения, объявил об обслуживании номеров.

Опять!

Бастиано завернул полотенце вокруг бедер и приготовился послать горничную ко всем чертям. Если бы он захотел другой завтрак, он сделал бы заказ по телефону.

Но девушка улыбалась так мило, снимая с тарелки серебряную крышку, что он застыл в нерешительности.

– Так лучше?

Бастиано посмотрел на тарелку.

Действительно, теперь ему принесли настоящий завтрак.

Он снова встретился взглядом с девушкой. Теперь ее глаза была не просто темно-карими, они отсвечивали янтарем, как у лисы, а ее улыбка была такой светлой, что Бастиано просто не смог выставить ее обладательницу за дверь.

– Намного, – неохотно ответил он.

– Я тоже так считаю. Налить вам еще кофе?

– Не откажусь.

Он забрался обратно в кровать, и девушка подала ему завтрак во второй раз.

– Могли бы и не утруждать себя, – заметил Бастиано, когда горничная вручила ему тарелку. Наверное, ей сказали, что он собирается купить эту гостиницу, потому что весь персонал ходил вокруг него на цыпочках.

– Знаю, – еще шире улыбнулась девушка. – Но у нас работает лучший сицилийский шеф-повар. Я собиралась стащить с кухни несколько бриошей по дороге домой, но вспомнила о вас.

Хотя нет, она бы не стала говорить о таких вещах с будущим владельцем «ГрандЛючии». В гостиницах, которые принадлежали Бастиано, персонал кормили во время рабочей смены в обязательном порядке, но владельцы других отелей занимали более жесткую позицию касательно этого вопроса.

– Как вас зовут?

– Софи. – Она увидела, что он смотрит на ее пиджак. – Мне правда ничего не стоило оказать вам эту услугу. Я как раз сдала смену.

– В таком случае, может быть, вы останетесь и попробуете яичницу по-ближневосточному? – предложил Бастиано, с улыбкой повторяя ее собственные слова. – Мне говорили, что это очень вкусно.

– Нет, спасибо. – За последний год она привыкла к подобным предложениям со стороны богатых клиентов и всегда отвечала вежливым отказом.

В конце концов, она не была Ингой! – Приятного аппетита!

– Спасибо. – Бастиано отщипнул кусочек булочки и, вдохнув знакомый с детства аромат, рассеянно бросил в спину Софи. – Когда-то я ходил за такими в пекарню.

– Ха! – повернулась к нему девушка. – А я работала в пекарне до того, как приехать в Рим.

– И как долго?

– Семь лет. С тех пор как окончила школу.

Разговор о доме казался таким непринужденным. Конечно же Софи нравилось жить в Риме, но иногда на нее накатывала тоска по дому. Так что они с синьором Конти еще немного поболтали о еде и о родных краях. Бастиано догадался, что она тоже с западного побережья, и собирался спросить откуда конкретно, но тут девушка зевнула.

– Прошу прощения. Мне нужно идти, потому что… – Софи запнулась, ведь ее собеседник уже один раз пригласил ее позавтракать и мог подумать, что она ждет, когда он повторит свое предложение.

А может, все так и было?

В компании синьора Конти она чувствовала себя счастливой и расслабленной.

– Позавтракайте, – повторил Бастиано.

Он предлагал разделить с ним завтрак просто так. Что уже было редкостью для него, потому что он всегда мотивировал свои поступки. Но все, что Бастиано видел перед собой этим утром, – это уставшая и, скорее всего, голодная девушка, которая отработала длинную смену.

Софи его предложение показалось любезным, поэтому, чуть поколебавшись, она согласно кивнула в ответ:

– Спасибо.

Откуда ей было знать, что Бастиано не отличался любезным нравом.

Глава 2

Происходившее казалось таким естественным. Они разговаривали друг с другом легко и непринужденно, и Софи чувствовала себя комфортно в его компании. Она повесила свой пиджак на кресло, налив себе стакан воды, поставила его на поднос вместе с шакшукой, а потом осмотрелась по сторонам, придумывая, куда бы присесть. Кресла были завалены одеждой. И тогда она снова взглянула на Бастиано, который чуть сдвинулся к центру кровати, словно уступая ей место.

Софи как ни в чем не бывало присела на краешек кровати. Поставив поднос себе на колени, она открыла крышку, взяла вилку и положила немного яичницы в рот. Блюдо оказалось чуть острее, чем ожидалось, и Софи не увидела улыбку Бастиано, когда потянулась к стакану с водой.

– Вкусно? – спросил он.

Она повернулась к нему, и ее взгляд слегка задержался на шраме на его щеке. Софи была бы не против узнать, откуда он взялся, но…

– Вы знаете, когда очень долго мечтаешь что-нибудь попробовать, а потом наконец у тебя появляется такая возможность…

В ее словах не было никакого намека, и Бастиано ждал, что она поморщится и скажет, что все не так вкусно, как она ожидала. Но Софи лишь улыбнулась:

– Эта штука вкуснее, чем я думала.

И вот теперь в словах Софи появился двойственный смысл, хотя только для нее одной, потому что удовольствие, которое она находила в компании синьора Конти, наталкивало ее на мысли далеко не безобидные.

Он был невероятно красивым, но она не была дурочкой и прекрасно понимала, в какой ситуации находится. И вместе с тем Софи смотрела на Бастиано, сдерживая дыхание и чувствуя, как пульсирует жилка у нее на шее.

Софи никогда не завтракала в спальне мужчины и не сидела с ним на кровати, непринужденно болтая обо всем на свете.

И она никогда не смотрела с такой готовностью в глаза своего собеседника. Действительность на самом деле превосходила все ее ожидания.

Может, ее заставляли краснеть острые пряности в шакшуке, или это были первые проявления страсти?

Софи испугалась собственных мыслей и отвела взгляд.

– Когда султан Алим купил эту гостиницу, в меню появилось много новых блюд.

– Султан? – переспросил Бастиано. Они с Алимом были друзьями. И Бастиано всегда во время визитов в Рим останавливался в «Гранд-Лючии». Они отрывались на полную катушку в этом городе, но его друг всегда старался следить за тем, чтобы своим поведением не бросить тень позора на репутацию королевской семьи.

– Мы только пару месяцев назад узнали, что он султан, – добавила Софи. – Его родственники останавливались здесь, так что персонал вскоре обо всем узнал. – Она замолчала, а потом после паузы продолжила: – Он хороший руководитель.

– В чем именно? – уточнил Бастиано.

Его интересовали вещи, которые были важны для персонала, но знал, что такую информацию редко можно было почерпнуть из анкет. Бастиано не хотелось признаваться, но ему еще хотелось услышать личное мнение девушки.

– Он знает всех сотрудников по именам, – ответила она. – И он справедливый и добрый. Для тех, кто работал на Рождество, накрыли стол и приготовили подарки. – Софи вспомнила тот день, когда чувствовала себя такой одинокой, и, только придя на работу, смогла ощутить атмосферу праздника.

– Как долго вы работаете здесь?

– Почти десять месяцев. Я в Риме чуть больше года. – Она вспомнила, как впервые появилась в этом городе и как сильно переживала, потому что никогда раньше не уезжала из дома так далеко и так надолго. – У меня ушло пару недель, пока я нашла работу. Я была готова работать кем угодно, но, когда пришла на собеседование сюда, «Гранд-Лючия» так понравилась мне, что я не хотела думать ни о каком другом месте. Я не ожидала, что меня возьмут, потому что сперва нужно было пройти двухмесячное обучение, но Бенита приняла решение в мою пользу.

– Бенита?

– Старшая горничная, – ответила Софи. – Работа здесь мне нравится намного больше, чем в пекарне.

– Там приходилось рано вставать?

– Не то слово! – закатила глаза Софи. – А здесь со сменами дело обстоит намного лучше и очень дружелюбные сотрудники. Ну, – она подумала об Инге, – по крайней мере, большинство из них.

– Большинство?

– Всегда найдется какой-то странный человек, с которым ты никак не можешь ужиться, – пожала плечами Софи. – Мне повезло с работой, потому что она идеально подходит мне.

– Почему?

– Я люблю порядок. Мне нравится, когда все убрано и на своих местах. Когда я вижу такие номера, как ваш, у меня руки чешутся привести все в порядок.

– Правда?

– Да. – Она посмотрела на кресло, заваленное его одеждой. – Я бы повесила пиджак на плечики и убрала эту рубашку. – Софи снова взглянула на Бастиано. – Я бы заправила эту кровать, даже если бы вы лежали на ней… – И тут она спохватилась. Такая шутка обычно срабатывала с гостями на двенадцатом этаже, когда она выпроваживала их, чтобы прибрать в их номерах.

Но она никогда не говорила ничего подобного таким клиентам, как Бастиано. Его нельзя было выгнать из номера, даже в шутку.

Бастиано промолчал в ответ и лишь пристально посмотрел на нее:

– Да, я считаю, мне крупно повезло. Иногда меня спрашивают, кем я хочу быть и учусь ли я где-нибудь. Но я не хочу заниматься чем-то другим. Я довольна своей жизнью.

– Это очень хорошо быть довольным тем, что у тебя есть, – заметил он, хотя не мог сказать того же о себе. Чем больше у него было, тем больше ему хотелось, и он никак не мог остановиться на достигнутом. – Вы не скучаете по своим родным или друзьям?

– У меня тут есть парочка друзей… – Хотя девушек, с которыми Софи снимала квартиру, вряд ли можно было назвать близкими подругами. А вот с Габи, организатором свадеб, с которой Софи познакомилась в свои первые выходные, она дружила по-настоящему.

Обычно Бастиано в этом месте ставил точку в разговоре. Хотя, с другой стороны, он никогда не дотягивал до того момента, чтобы сидеть с какой-нибудь женщиной на своей кровати и просто болтать.

Но ему почему-то было интересно узнать эту девушку чуть ближе.

– А по дому вы не скучаете? – спросил он.

– Иногда, – призналась она. – Но если бы я осталась дома… – Софи запнулась и отложила вилку, хотя на тарелке еще оставалась еда. Разговор начинал касаться тех тем, которых она обычно избегала.

Ее новые друзья мало что знали о ней. Для них она была просто Софи, довольная жизнью двадцатичетырехлетняя холостячка.

Они даже не представляли, через что ей пришлось пройти и от чего отказаться, чтобы одержать эту маленькую победу.

– И что же случилось бы, останься вы дома? Почему-то Софи показалось, что он отнесется к ней с пониманием.

– Я должна была выйти замуж. Если бы я осталась, завтра была бы первая годовщина нашей свадьбы.

– Значит, вы бросили своего парня?

– Я все взвесила, и мое решение было очень зрелым. – Софи посмотрела на Бастиано и рассмеялась, давая понять, что шутит. – Я сбежала. Если, конечно, можно сбежать из дома в двадцать три года. За месяц до свадьбы я села на поезд до Рима. И когда добралась сюда, позвонила родителям и сказала, что я не выйду замуж за Луиджи.

Бастиано рассмеялся, и Софи с наслаждением слушала его хриплый смех.

– После этого вы не появлялись дома?

– Нет. Я страшно опозорила родителей. Я подозревала, что они будут сердиться на меня, но оказалось, что все намного хуже. Потому что мама даже не поздравила меня с днем рождения.

– А когда был ваш день рождения?

– Через пару месяцев после моего побега. – Софи назвала ему дату. – Я чувствовала себя просто ужасно.

Дни рождения обычно праздновались в кругу семьи с тортом и бесконечной фотосъемкой.

Только не в этот раз.

С Рождеством получилось то же самое, вот почему Софи была так благодарна Алиму за то, что тот позаботился о празднике для персонала. Ее соседки по квартире разъехались по домам, чтобы встречать Рождество в кругу семьи, так что ей не досталось ничего, кроме подарка и праздничного ужина на работе.

– Наверное, они скучают по вас? – заметил Бастиано.

– Не уверена, – покачала головой Софи. – Я родилась в большой семье. Они хотели выдать меня замуж, чтобы уменьшить количество членов семьи хотя бы на одного человека. Вы ведь знаете, как обстоят дела у нас дома.

Конечно, он знал. Но все равно Бастиано был уверен, что родственники скучают по Софи. Когда этим утром она раздвинула портьеры в его спальне и повернулась к нему, ему показалось, что в комнату проник еще один солнечный лучик.

– Не собираетесь вернуться?

– Нет… – грустно протянула Софи. – И если я вернусь, мне придется подчиниться их правилам. Не знаю, что тогда со мной случится. Но пока я счастлива там, где я есть.

Несмотря на то, что временами она чувствовала себя очень одиноко.

– А как насчет вас?

– У меня нет семьи, – ответил Бастиано.

– Вообще никаких родственников?

– Я рос в семье своего дяди.

– А что с вашей матерью?

– Она умерла.

– А сколько лет вам было?

Бастиано не ответил.

– А где ваш отец?

– Вам известно о нем столько же, сколько и мне. То есть ничего.

– Не совсем, – улыбнулась Софи. – Я могу сказать, что он был красивым мужчиной.

Да, она была похожа на солнечный свет, потому что раньше стоило Бастиано сказать, что он не знает своего отца, как разговор либо прекращался, либо заканчивался тем, что его собеседник отводил глаза или говорил что-нибудь обидное. Но Софи сгладила этот неловкий момент, может быть, даже немного флиртуя, и беседа продолжилась.

– И что же ваши дядя и тетя?

– Я иногда вижусь с ними, но мы почти не разговариваем. – Бастиано отломил кусочек булочки и протянул Софи, чтобы она собрала с тарелки остатки острого соуса. – Они вышвырнули меня из дома, когда мне было семнадцать лет. – Он вспомнил скандал, который они закатили, когда узнали о его любовном романе. – Причем заслуженно.

– И что же вы делаете в Риме? – полюбопытствовала Софи. – Приехали по делам?

– Отчасти, – уклончиво ответил Бастиано. Ему не хотелось рассказывать ей о том, что он собирался стать владельцем этой гостиницы, потому что они сразу бы перестали вести себя непринужденно. Так что Бастиано перевел разговор на более личную тему. – Вчера вечером мне дали от ворот поворот.

– Вот это да! – улыбнулась Софи. – Поверить не могу, что вас могли отшить.

– Мое самолюбие тоже потрясено, – признался Бастиано, а потом решил рассказать ей чуть больше. – Она англичанка и живет в замке.

– Как мило, – ответила Софи, а он пожал плечами.

– Мне пришлось бы много поработать.

Софи нахмурилась, не поняв, что именно он имел в виду.

– А каким был ваш жених? – Бастиано стало любопытно, кого бросила Софи.

– Намного старше меня. Ему было больше сорока лет, – скривившись, ответила она.

– Вы поэтому порвали с ним?

– Не совсем.

Софи вспомнила тот момент, когда увидела, какая ее ждет жизнь, и как ей не понравилось увиденное.

Она никогда и ни с кем не обсуждала этот вопрос, и, может быть, не следовало делать этого сейчас, но Бастиано казался ей каким-то близким. Он знал о ней больше, чем ее соседки по квартире, а ведь она прожила с ними почти целый год. И даже Габи была не в курсе всех дел Софи, а в последнее время она вообще как-то отдалилась. Родители тоже никогда не интересовались мнением своей дочери.

– Луиджи пришел к нам на ужин. Он часто ужинал у нас…

Бастиано ничего не сказал и даже сдержался, чтобы не выказать своего удивления. Но разве этому сорокалетнему мужчине не следовало по крайней мере развлекать свою невесту и водить ее в ресторан, вместо того чтобы ужинать у нее дома?

Софи увидела его готовность выслушать ее и решилась пойти на откровенность.

– В тот вечер я неважно себя чувствовала и почти ничего не ела. Когда мать ушла мыть посуду, а братья и отец удалились, чтобы оставить нас наедине, Луиджи спросил, что со мной. Я сказала, что начала принимать противозачаточные таблетки. – Софи покраснела, но не так сильно, как при разговоре со своим женихом. По правде говоря, казалось, что Бастиано абсолютно не напрягается, обсуждая щекотливые темы.

В отличие от Луиджи.

– И какой была его реакция?

– Он рассердился. Сказал, что хотел, чтобы у нас сразу же появились дети. Много детей!

На ее лице отразился такой ужас, что Бастиано не удержался и захохотал.

И опять Софи внутренне затрепетала, наслаждаясь звуком его смеха.

– Я сказала, что нам нужны будут деньги, и я не смогу бросить работу в пекарне, и тут на кухню вернулась моя мать. Она не слышала первую часть нашего разговора, а только то, что я хочу повременить с рождением детей, чтобы ходить на работу. И она сказала, что сама присмотрит за ними. Не то чтобы я не хотела детей, но…

Он остановил ее, когда она пыталась продолжить свое объяснение, потому что в нем не было никакой нужды.

– Софи, вы правильно сделали, что сбежали.

Бастиано был первым человеком, которому она рассказала о том, что произошло год назад, и от его поддержки ей стало тепло, потому что она испытала гордость за свой выбор, а не чувство стыда, навязанное ее родными.

– Спасибо.

Бастиано чувствовал себя с ней настолько расслабленно, что в ответ продолжил делиться своей личной жизнью.

– Я привез Лидию и ее отчима, Мориса, в Рим под предлогом, что мне нужно решить тут кое-какие дела. Мы должны были встретиться с ней в баре и пойти на ужин, но она заявила, что идет веселиться со своими друзьями.

Софи бросила на него пристальный взгляд. Она не могла поверить, что кто-то отказался от ужина с таким красавцем, но Бастиано расценил ее интерес как чистое любопытство.

– Думаю, она поняла, что ее ждал не просто ужин. – Софи покраснела, и ему пришлось объяснить, что его интересовал не секс. Уж чего-чего, а этого в его жизни и так хватало. – Я, как и твой жених, подумал, что, может быть, пришла пора остепениться.

Хотя, по правде говоря, ему больше всего хотелось утереть нос Раулю.

У Бастиано было все, что можно купить за деньги, точно так же как и у его бывшего друга. Чего у них не было, так это семьи.

И Бастиано решил, что женится первым.

Ему казалось, что уж тут у него не возникнет никаких проблем.

– Вы долго встречались? – спросила Софи.

– Мы вообще не встречались. – Бастиано зевнул. Как хорошо, что они с Софи были родом из одного места, и ей не пришлось объяснять, что любовь и романтика не являются обязательными условиями для свадьбы. – В то время идея жениться казалась мне хорошей, хотя сейчас я так не думаю. – Он пожал плечами. – Что называется, как пришло, так и ушло. Теперь я считаю, что холостяцкая жизнь подходит мне больше.

– Ну, с такой внешностью и… – Софи обвела взглядом шикарный номер, – вашими деньгами, почему бы не пожить в свое удовольствие?

– Чем я и занимаюсь.

Хотя за последнее время он находил мало удовольствия в своей жизни.

Бастиано откинулся на подушки. Когда он встретился глазами с Софи, то почувствовал, какой напряженной стала атмосфера в комнате. Он рассматривал ненакрашенное лицо девушки и ее густые черные ресницы. Софи скользнула взглядом по его губам, и он понял, что не знает, что последует дальше. Хотя обычно, когда в его постели оказывалась какая-нибудь женщина, таких вопросов не возникало.

Ему хотелось, чтобы она придвинулась к нему. И Софи понимала его без слов.

Страсть, потихоньку закипавшая в ней, готова была прорваться наружу, но Софи не была Ингой, хотя, скорее всего, Бастиано считал ее именно такой.

Горничным не просто так запрещалось принимать подарки от гостей.

Хотя Бастиано, казалось, ничего не ждал от нее.

Поэтому Софи положила на поднос вилку и нож, сделала глоток воды и поднялась с кровати.

Она вежливо улыбнулась и снова стала горничной.

– Спасибо, – поблагодарила Софи, аккуратно поставив свою тарелку на тележку. – Было очень вкусно.

– Пожалуйста. Булочки тоже были очень вкусными, – ответил он.

Софи подошла, чтобы забрать его тарелку, лежавшую у него на бедре.

Оно хоть и было прикрыто простыней, но все же было бы лучше, если бы Бастиано сам вернул ей посуду, чтобы Софи не глазела на черненькую змейку волос, вившуюся на его животе. Ее бросило в жар, и ей вдруг захотелось стянуть вниз эту простыню. Ее руки слегка дрожали, и она снова перестала быть горничной. Их пальцы соприкоснулись, но Софи не убрала свою руку, а чуть помедлила, наслаждаясь теплом, исходившим от его кожи. И даже этого простого прикосновения было достаточно, чтобы ей захотелось большего.

– Мне нужно идти, – пытаясь взять себя в руки, сказала она.

– Конечно.

И вместе с тем Софи медлила, и вместо того, чтобы развернуться, она поставила тарелку на прикроватную тумбочку. Она знала, чего ей хотелось, но нервничала из-за собственного любопытства.

– Спасибо, – еще раз повторила Софи.

Бастиано задумчиво поднес руку к лицу и дважды постучал указательным пальцем по щеке, на которой не было шрама.

Софи подумала, что не будет ничего страшного, если она поцелует его в щеку. Она ведь целовала так Габи, когда они прощались после совместных ужинов или обедов. Хотя, как Софи ни пыталась убедить себя, что такие вещи вполне приемлемы, она понимала, что такой поступок с ее стороны в данном случае будет далеко не невинным.

Она инстинктивно потянулась к Бастиано и прикоснулась губами к его щеке. Ей хотелось провести по его коже языком, но она сдержалась.

Софи почувствовала, как Бастиано задержал дыхание, а она сама в ответ задышала чуть быстрее. Она чуть отстранилась, чтобы поцеловать его в другую щеку.

Бастиано отдернул голову, потому что не любил, когда кто-то прикасался к его шраму. Он бы предпочел, чтобы она поцеловала его в губы, и обычно он получал желаемое.

Но только не в этот раз.

Софи неправильно истолковала его движение и прильнула губами к другой его щеке так нежно, словно ее совсем не беспокоил этот уродливый шрам.

Глава 3

Несмотря на расстояние, пусть и близкое, которое оставалось между их телами, Софи казалось, что они соприкоснулись.

Теперь нужно было или оставаться, или уходить. Потому что даже сейчас она могла бы сделать вид, что ничего не случилось, и просто попрощаться.

А могла остаться и испытать вкус поцелуя этих чувственных губ.

С Луиджи Софи боялась целоваться, что уж говорить о сексе.

Но сейчас все было по-другому.

Когда она ушла из дому в двадцать три года, ее считали позором семьи за то, что она совершила. Сейчас ей было двадцать четыре, и она не видела ничего позорного в том, чтобы находиться в спальне синьора Конти.

Происходящее превосходило все ее мечты и было намного лучше той реальности, от которой она убегала.

– Иди сюда, – со стоном выдохнул Бастиано и, взяв ее за затылок, прильнул к ее губам.

Софи обычно избегала такой близости, но сейчас она жаждала ее.

Его губы оказались мягкими, а однодневная щетина совсем не царапала ее кожу, наоборот, она возбуждала еще сильнее.

И Софи вместо того, чтобы сопротивляться, приоткрыла губы.

Его язык проник в ее рот, переплетаясь с ее языком. Они наслаждались вкусом этого поцелуя, воспламеняя друг друга все сильнее и сильнее. Бастиано поглаживал грудь Софи через ткань ее платья. Его палец дразнил ее набухшие соски, и она сгорала от желания оказаться в постели.

Его постели.

Она отстранилась, зная, что даже сейчас может уйти, обменявшись с ним всего лишь поцелуем.

– Ты острая на вкус, – заметил Бастиано.

– А ты сладкий.

– Но на самом деле я не такой, – предупредил он.

– А я на работе, – бросила Софи, понимая, что у нее возникнут большие проблемы, если кто-нибудь узнает, чем она тут занимается.

– Ты закончила смену час назад, – напомнил Бастиано, и Софи услышала, как он нажал кнопку, и снаружи на двери высветился сигнал «Не беспокоить».

– Но я в униформе…

– Ничего страшного.

Кажется, он посчитал ее опытной в подобного рода делах.

Возможно, пора сказать ему правду, чтобы он знал, что это ее утро самое необычное из всех.

Но тогда Бастиано может передумать, чего ей очень не хотелось.

Он потянул ее за руку и усадил к себе на живот. Расстегнув пуговицы униформы Софи, он увидел старенький бюстгальтер, ткань которого была такой тонкой, что набухшие соски почти разрывали ее. Бастиано обхватил ладонями грудь девушки и сжал ее. Ему хотелось, чтобы Софи стянула свое платье, сняла бюстгальтер и наклонила голову, а она блаженно зажмурилась, пока он ласкал ее грудь.

– Распусти волосы, – попросил Бастиано.

Он хотел, чтобы между ними был занавес, когда она возьмет его плоть в рот. Бастиано подвинул Софи себе на бедра, и вместе с ней с него съехала простыня.

Она впервые в жизни увидела мужскую возбужденную плоть и взяла ее в свои руки.

– Софи, – попытался привлечь ее внимание Бастиано, потому что он хотел, чтобы она ласкала его не своими робкими пальчиками.

Хотя он завороженно смотрел, как она притрагивается к нему.

Даже простое прикосновение приводило его в восторг. В нежной ладони Софи чувствовалась сила, и Бастиано возбудился еще сильнее, когда девушка чуть сильнее сжала его плоть.

– Распусти волосы, – повторил он, но Софи не обращала внимания на его указания, потому что не только ему хотелось получить удовольствие.

Ее нижнее белье увлажнилось, и ей хотелось подняться и снять его. Но ее ноги, казалось, приросли к бедрам Бастиано.

Она провела пальчиком по кончику его плоти, извлекая оттуда серебристую капельку. Стон, который издал Бастиано, заставил ее подняться на колени.

Бастиано поднял подол ее платья и, взяв в руки свой жезл, провел им по ее бугорку, спрятанному под тонким кружевом.

Софи уперлась ладонями в его грудь и закусила губу, переживая настоящее наслаждение. О, она поступала плохо. Но вместе с тем ей открывались вещи, о которых она даже не подозревала, и она чувствовала себя словно незрячий человек, который впервые в жизни увидел радугу.

Она так долго боялась близости с мужчиной, но теперь все ее страхи развеялись. Софи в первый раз испытывала такое сильное возбуждение, и реальность превосходила все ее ожидания.

Пока она снимала с себя нижнее белье, Бастиано достал из ящика комода презерватив и протянул ей.

– Надевай, – сказал он, проводя пальцами по розовым складкам, которые вскоре примут его в себя. – Софи… – Ему не терпелось оказаться внутри ее. – Надевай же.

Но, услышав ее ответ, Бастиано застыл, словно пораженный громом.

– Я не знаю как.

Совесть давно покинула его.

Наверное, она умерла вместе с Марией, потому что Бастиано с тех пор стал черствым по отношению к другим людям, но, когда до него дошло, что он будет первым мужчиной у Софи, она снова дала о себе знать.

Бастиано прекрасно знал, как все устроено, особенно в гостиницах, и часто ему даже не приходилось выходить из номера или набирать чей-нибудь номер, чтобы в его постели оказалась какая-нибудь красотка.

Но с Софи все было по-другому. Невинный разговор и завтрак.

И эта девушка казалась такой милой.

– Тогда что ты здесь делаешь, черт побери?

– То же, что и ты, – бросила она, и Бастиано стиснул зубы, услышав ее дерзкий ответ.

– Думаю, тебе лучше уйти. Я не ищу серьезных отношений. Софи, я возвращаюсь к холостяцкой жизни.

– Ты уже говорил об этом.

– Ты берегла себя, и роман на одну ночь в номере гостиницы…

– Сейчас утро, – прервала его Софи, но Бастиано снял ее со своих коленей и снова прикрылся простыней.

– Уходи.

Но она не послушалась.

– Иди же, – повторил он, и тогда Софи слезла с кровати.

Бастиано смотрел в потолок, а она униженно запихивала свое нижнее белье в карман униформы.

И опять перед ней появилась картина будущего.

Софи испытывала сожаление, что ее первым мужчиной будет не этот мужественный и чувственный красавец.

Ей исполнилось двадцать четыре года, и она жаждала познать близость.

Бастиано превосходно годился на роль ее первого любовника. Красивый, ухоженный и вместе с тем грубый, с прячущейся под покровом спокойствия страстью, которая сочеталась с ее.

Вот чего ждала Софи – встретить подходящего ей человека.

Может быть, позже она все-таки уступит молчаливым требованиям своих родителей и вернется домой. Возможно, однажды она остепенится и выйдет замуж. И будет делать вид, что она девственница, храня в секрете, что ее первым мужчиной был Бастиано.

Точнее, чуть не стал им.

– Ты прав, – застегивая пуговицы, кивнула Софи. – Я действительно берегла себя, но для человека, которого выберу сама.

– Могла бы найти кого-нибудь получше.

– Ради всего святого, – иронично фыркнула она, и Бастиано посмотрел на нее. – В этот день ровно год назад мне сказали, что я не смогу найти лучшего мужчину, который лишит меня девственности, чем тот, которого они выбрали.

– Но он стал бы твоим мужем.

– Думаешь, мне было легче от этого?

– Нет, – согласился Бастиано.

– Какая разница, – отмахнулась Софи. Она подумала, как унижение, которое она только что пережила, может повлиять на ее работу. Ведь синьор Конти был их постояльцем, и она отчаянно пыталась снова вести себя как горничная. – Прошу прощения за возникшее недоразумение…

Ему стало тошно оттого, что она извинялась перед ним.

Ведь никаких недоразумений не возникало.

– Софи.

Она не ответила и направилась к двери. На этот раз она точно больше не вернется. Ее щеки пылали, и, что было большой редкостью для нее, она готова была разреветься.

Бастиано твердил себе, что делает ей одолжение. Правда, оно было не нужно ни Софи, ни ему самому.

– Софи! – повторил он, поднимаясь с кровати. Бастиано никогда ни за кем не бегал, но выкрикнул ее имя еще раз. Софи остановилась на пороге комнаты и повернулась.

Он был абсолютно голым и даже не стал прикрываться простыней. У Софи перехватило дыхание.

Бастиано оказался таким высоким, что Софи не доставала ему макушкой до ключиц.

– Ты забыла пиджак.

Она посмотрела на свой пиджак, висевший на спинке кресла, и расстояние до него показалось ей очень большим.

– Пожалуйста, ты не мог бы подать его?

– Ты уверена? – Бастиано взял ее за подбородок и посмотрел ей в глаза.

– Я не понимаю, о чем ты.

– Ты все прекрасно понимаешь. – Они оба знали, что речь идет не о пиджаке. – Софи, я уезжаю завтра утром. Может, мы могли бы поужинать сегодня вечером?

Бастиано привык к такой очередности – сначала ужин, потом постель. И редко когда нарушал это правило.

Софи сама себе удивилась, когда отрицательно покачала головой и фактически отказалась от ужина с этим потрясающим мужчиной.

– Я работаю сегодня вечером.

– Ты уверена, что это именно то, чего ты хочешь? – снова спросил Бастиано.

Никогда в жизни она не была настолько уверенной в своих желаниях. Она хотела этого мужчину.

За нее слишком часто принимал решение кто-то другой.

Начиная с того, с кем дружить, и заканчивая тем, во что одеваться.

Когда Софи исполнилось тринадцать лет, она сказала, что хотела бы купить себе что-нибудь из одежды. В магазине она присмотрела симпатичные юбочку и блузку, но когда вернулась домой из школы, то ей сказали, что ее ждет сюрприз в ее комнате.

На кровати лежали новое платье и босоножки. Они были довольно милыми, но больше подходили десятилетней девочке. И Софи никогда бы их не выбрала. Она сама не до конца осознавала разочарование и даже злость, бурлившие в ней в тот момент, когда она благодарила своих улыбающихся родителей.

И она хорошо помнила тот день, когда ей сказали, что пора бросать школу, потому что отец нашел для нее работу в пекарне.

И Софи улыбалась, выкладывалась на работе и гордилась тем, что может помочь своей семье. Но ей всегда казалось, что она проживает чужую жизнь.

Чаша терпения переполнилась, когда ей сказали, что пора выходить замуж.

– Но он на двадцать лет старше меня, – возразила Софи, когда ей сказали, кто станет ее мужем.

– Значит, он уже остепенился, – ответила ее мать. – И на него можно положиться.

Мужчина, который стоял перед Софи в эту минуту, был совсем не похож на Луиджи. И вместе с тем он не только спросил, уверена ли она в своих пожеланиях, он еще и подождал, чтобы она подтвердила свое решение.

Хотя бы один раз в жизни выбор был за ней. И она сделала его. Софи решила заполучить Бастиано.

– Более чем, – ответила она.

Глава 4

Тогда Бастиано задернул портьеры и включил свет у изголовья кровати.

Потом он выкатил тележку с завтраком из спальни и закрыл дверь.

Софи ожидала, что он набросится на нее с поцелуями, чтобы продолжить с того места, на котором они остановились, но он решил не торопиться.

– Ты нервничаешь? – подошел он к Софи.

– Нет.

Ее ответ был неожиданным, впрочем, как и все, что происходило этим утром.

– Совсем? – Бастиано видел, как пульсирует жилка у нее на шее, когда он начал медленно расстегивать пуговицы на ее платье.

– Я переживаю только, когда звоню родителям. – Она улыбнулась, вглядываясь в его серьезное лицо. – А еще я нервничаю, когда иду в магазин за продуктами, потому что не уверена, хватит ли мне денег.

Бастиано улыбнулся, а Софи потянулась к нему и чмокнула его в щеку.

– Но сейчас я ничего такого не чувствую.

Бастиано потянул ее платье вниз, и оно соскользнуло на пол. Потом он встал у Софи за спиной и расстегнул ее бюстгальтер. Его теплые руки будто гладили ее предплечья, когда он медленно снимал бретельки бюстгальтера, который затем отбросил в сторону.

У Софи кружилась голова. Она закрыла глаза, когда Бастиано неторопливо провел пальцем по ее позвоночнику.

Он развернул ее лицом к себе, и ее обдало жаром, когда он окинул ее тело жадным взглядом.

– У меня такое чувство, будто я давно знаю тебя, – сказала Софи.

Пусть они виделись впервые в жизни, но она совсем не стеснялась Бастиано.

– Тебе только кажется.

Он подвел ее к кровати, но не стал говорить, что делать. Бастиано не видел смысла командовать ею, потому что она все равно не подчинилась бы.

– Ты не собираешься просить, чтобы я распустила волосы? – спросила она.

– Нет. – Теперь он не хотел, чтобы она отгораживалась от него занавесом волос.

Бастиано по-прежнему не набрасывался на нее с поцелуями. И тогда она растянулась на матрасе, который был мягким, словно облако, а простыни и подушки все еще хранили тепло его тела.

Бастиано лег рядом и, приподнявшись на локте, посмотрел на Софи, которая зажмурилась от удовольствия.

– Тебе хорошо?

– Очень.

Она испытала похожее блаженство. Он легонько коснулся ее груди, и у нее перехватило дыхание. Затем Бастиано склонился над Софи и вернул ей поцелуй, который она сорвала украдкой, пока он раздевал ее.

Софи застонала, когда он сжал ее сосок, и получила в награду еще один страстный поцелуй.

Она была так сосредоточена на ласках его жарких губ, что почти не заметила, как его рука скользнула между ее бедер. Бастиано пришел в восторг, что Софи не сжала их, а чуть раздвинула.

В отличие от него она была сама невинность. Софи вонзила пальцы в его плечи, когда Бастиано осыпал поцелуями ее шею, и тихо застонала, когда он опустил голову чуть ниже и обхватил губами тугой сосок.

Бастиано хотелось услышать от нее более страстные стоны, поэтому он скользнул пальцами в ее влажную сердцевину.

Софи казалось, будто каждый нерв ее тела охвачен огнем, что она умрет, если Бастиано не прекратит свои ласки, и умрет, если он остановится. Теперь он снова целовал ее в губы, но его поцелуи стали жадными, и он продолжал поглаживать низ ее живота.

Она изгибалась навстречу его ладони и открывала рот, теряя земное притяжение.

Бастиано хотелось зацеловать ее всю, насладиться каждым миллиметром ее тела, но, ощущая ладонью ее гладкую и набухшую сердцевину, он понимал, что приближается к тому моменту, когда не сможет быть ни медленным, ни нежным.

Он снова потянулся за презервативом, но Софи остановила его:

– Я принимаю противозачаточные.

Бастиано решил, что прочитает ей лекцию позже. Он знал, что ничем не болеет, потому что всегда предохранялся.

Так что для Софи это был первый раз, когда она занималась любовью, а для Бастиано это был первый раз, когда он занимался сексом без презерватива.

Софи слегка разволновалась, когда Бастиано прижал ее весом своего тела, но тревога быстро сменилась острым желанием.

– Нервничаешь?

– Ничуточки.

А вот Бастиано волновался, потому что ему совсем не хотелось причинять боль сгоравшей от страсти Софи.

Он осторожно вошел в нее. Но, несмотря на преграду, которую Бастиано встретил на своем пути, он чувствовал, с какой готовностью принимала его Софи.

Нет, он не лишал ее девственности, она сама избавлялась от нее, принимая боль, граничащую с блаженством.

Он приподнялся на локтях и поцеловал ее стиснутые губы, сдерживая собственную страсть.

Софи зажмурилась, потому что малейшие движения Бастиано причиняли ей боль. Она положила ладонь ему на грудь, молча умоляя не торопиться. Но когда он отодвинулся назад, боль сменилась желанием, и Софи приподняла бедра, чтобы он снова наполнил ее собой.

– Медленнее, – прошептала она, вглядываясь в напряженные черты лица Бастиано, который старался, как мог, удовлетворить ее просьбу.

Но когда боль стихла, Софи охватило сводящее с ума желание. Тогда она убрала руку с груди Бастиано, готовая удовлетворить страсть, пожиравшую его самого.

Их тела быстро задвигались, и Бастиано не сводил глаз с Софи. Она провела руками по его спине, а потом сжала его ягодицы.

Он взял ее ногу и положил себе на бедро, чуть сбавив ритм, но Софи уже было не остановить.

– Бастиано… – заметалась она, и ее голова утонула между двумя огромными подушками, которые он тут же сбросил с кровати.

Он удерживал ее тугое тело, и, только почувствовав, что она достигла точки невозврата, чуть приостановился, давая ей возможность насладиться этим моментом.

По телу Софи прошла дрожь, и она закричала. Тогда Бастиано, встав на колени, приподнял ее и начал входить в нее резкими толчками, и с последними рывками Бастиано она пережила еще один оргазм.

Он смотрел в низ ее живота и исторгал последние драгоценные капли в ее пульсирующую сердцевину.

Потом все исчезло.

По-другому и быть не могло.

Бастиано выпустил Софи из своих объятий, и она знала, что он дал ей все, чего только можно было пожелать во время ее первой близости. Он проявил заботу и доставил ей удовольствие, подарив ее телу новые ощущения. Но в эти самые последние секунды блаженства она почувствовала себя ограбленной.

Речь шла не о девственности. Потому что Софи более чем хотела избавиться от нее.

Ей просто захотелось узнать Бастиано поближе, но судьба отвела ей для этого слишком мало времени.

Глава 5

Софи проснулась после полудня. В объятиях Бастиано.

Если блаженство было местом на земле, тогда она нашла его.

Она лежала, исследуя свои чувства и желания только для того, чтобы понять, что полностью удовлетворена.

Правда, ей хотелось в туалет, но помимо этого ее больше ничего не волновало. Софи не хотелось подниматься, чтобы не разбудить Бастиано.

Она решила, что сегодняшний день принадлежал ей, и она намеревалась сделать так, чтобы он длился как можно дольше!

Софи выскользнула из объятий Бастиано, подобрала свою униформу и нижнее белье и направилась в ванную комнату. Та конечно же была роскошной. Со стенами, выложенными камнем наподобие римских бань, и белоснежным джакузи. Окна были сделаны так, что гости могли лежать и наслаждаться городским пейзажем, оставаясь при этом незамеченными.

Но Софи пришла сюда не за тем, чтобы возлежать в теплой пене. Она включила воду и с озорной улыбкой бросила свою одежду в раковину. Ее не сильно заботила свежесть ее одежды, ей просто не хотелось уходить!

Потом она снова посмотрела на джакузи.

В ее квартирке были только маленький душ и соседки, ждавшие своей очереди помыться.

Софи понимала, что такого шанса у нее больше никогда не будет.

Она быстро развесила одежду на полотенцесушителе и начала добавлять в наполняющуюся ванную все, что попадалось под руку, – масла, соли и пену. Содержимое красивых бутылочек и баночек, которые она обычно переставляла с места на место, когда убиралась в номерах, теперь добавлялось в горячую и ароматную воду.

Когда Софи опустилась в джакузи, ее охватило блаженство. Сначала она получила удовлетворение в объятиях Бастиано, а теперь нежилась в ароматной пене и думала о том, что навсегда запомнит этот восхитительный день.

Она закрыла глаза, чтобы получше запечатлеть в своей памяти Бастиано.

Когда тот вошел в ванную, он увидел Софи, лежащую в пене и почти задремавшую.

– Почему тут повсюду развешаны вещи? – спросил Бастиано. – Такое впечатление, что к нам пожаловали цыгане.

Софи открыла глаза и улыбнулась, глядя на красивого голого мужчину, который бросал мрачные взгляды на ее сохнувшую униформу и нижнее белье.

– Если хочешь знать, я постирала их, потому что знала, что ты джентльмен и не выставишь меня за дверь в мокрой одежде.

– Я восхищен твоей хитростью. Но я далеко не джентльмен, и, если бы я захотел, чтобы ты ушла, мне было бы все равно, мокрая у тебя одежда или сухая.

– Не верю. – Бастиано не мог бы так поступить, потому что в ее глазах он был само совершенство.

Она махнула рукой, приглашая его присоединиться.

Бастиано обычно не нежился в пене со своими любовницами. Но тут не отказался. Он опустился в воду напротив Софи, и она тут же положила ему ноги на грудь.

Бастиано настолько расслабился, что неожиданно для самого себя чуть не задремал.

Только Софи не собиралась оставлять его в покое и чуть надавила пятками на его торс.

Он не открывал глаза, но она не отставала.

– Чего тебе?

– Сделай мне массаж ножек.

Бастиано был слишком расслабленным, чтобы возражать, поэтому он приступил к делу, наслаждаясь стонами Софи.

– О, твоя аристократка даже не представляет, что потеряла, – довольно замурлыкала она.

Судя по всему, она считала Бастиано самым добрым и заботливым мужчиной в мире, и он решил не лишать ее этой иллюзии.

– Тебе не больно? – спросил он, и речь шла не о ее ногах.

– Немного, – призналась она, а потом послала ему дерзкую улыбочку. – Но не настолько, чтобы воздержаться от повтора.

Да, Лидия точно не знала, что потеряла, потому что Бастиано так массировал ее икры, словно знал, как сильно они болели. А еще он вел себя так, будто ни за что на свете не захотел бы сейчас оказаться в каком-нибудь другом месте.

– Твои худенькие ножки довольно мускулистые, – заметил Бастиано.

– Потому что я целый день бегаю по ступенькам. А откуда у тебя шрам на щеке? – не удержалась Софи.

Бастиано редко расслаблялся настолько, чтобы затрагивать эту тему.

– Я дрался.

– Сколько тебе было лет?

– Семнадцать.

– Ты дрался со своим дядей? – Он сам говорил, что именно в этом возрасте его вышвырнули из дома.

– Нет.

– Тогда с кем?

По его взгляду было понятно, что ей не следовало задавать этот вопрос, но она слишком погрузилась в чувственное наслаждение, которое дарили его сильные руки. Хотя после этого вопроса он перестал массировать ее икры.

– С человеком, которого я ненавижу до сих пор. Тон его голоса изменился, но Софи не испугалась. Она просто ждала, когда Бастиано продолжит говорить, но он молчал.

Обычно такого рода разговоры были у Бастиано под запретом, но он чуть открылся Софи и теперь хотел узнать что-нибудь о ней самой.

– А ты чем занималась в свои семнадцать?

– Я уже говорила тебе. Я работала в пекарне. – Вспоминая то время, она хохотнула. – Я была влюблена. Ну, или мне так казалось.

– В кого?

– В мужчину, который заглядывал к нам по пути на работу.

– Он приходил, чтобы увидеться с тобой? Я бы на его месте ходил туда утром и вечером. И еще в обед.

– Но тогда ты бы стал таким же толстым, как наш пекарь.

– Я бы занялся спортом. – Бастиано потянул ее за ноги, и она оказалась верхом на нем.

– Ты ошибаешься, – после дразнящего поцелуя ответила Софи. – Он был женат! Я влюбилась в него, а он очень вежливо игнорировал меня.

Интересно, что бы она сказала, расскажи он ей о своих грехах. Только Бастиано не собирался откровенничать.

Софи прильнула к нему и закрыла глаза.

– Обычно я только мою эту ванную, – вздохнула она. – Однажды мне пришлось принести сюда ведерко со льдом и с шампанским. Тут нет ничего необычного. Но только в тот раз в джакузи сидела пара.

– Ну, это был точно не я, – сухо ответил Бастиано.

– Конечно нет. Ты слишком хорошо воспитан. Он хотел сказать, что его никогда не заботило целомудрие горничных и он никогда не принимал ванну со своими партнершами.

Но сейчас все складывалось именно так, а не иначе.

– Что еще ты видела?

– Много всего. Больше всего я люблю, когда в гостинице устраиваются свадебные торжества. Тут всегда происходит что-то замечательное. Я редко развожу завтраки, но иногда такое случается. И некоторые пары пьют шампанское в семь утра… – Сначала Софи не понимала этого, но сейчас такая романтика вызывала у нее улыбку. – Я никогда не пробовала шампанское, не говоря уже о том, чтобы пить его с самого утра.

– Хочешь, я закажу его в номер?

– Нет. Но я немного проголодалась.

– И чего тебе хочется?

– Мне хватило бы мороженого с чашечкой горячего эспрессо.

Десять минут спустя Софи лежала в ванной и зажимала рот рукой, чтобы не рассмеяться, когда Инга вкатила тележку с едой.

– Синьор Конти, не желаете еще чего-нибудь? – спросила Инга, и Софи знала, что та задала вопрос не просто так. Номер Бастиано больше походил на поле боя и нуждался в генеральной уборке.

– Ничего не надо.

Бастиано вернулся обратно в ванную, и Софи наморщила нос.

– Терпеть ее не могу, – призналась она.

– Почему?

– Просто… – Софи пожала плечами. Ей стало немного неловко. В конце концов, разве сейчас она занималась не тем же, что и Инга?

Хотя Софи занималась сексом с Бастиано не за деньги или сумочки известных брендов. Она просто исполнила клятву, которую когда-то дала себе, пообещав, что переспит с мужчиной, который ей понравится и когда она будет готова к этой близости.

– А где мое мороженое? – спросила она, увидев, что Бастиано зашел с пустыми руками.

Он не стал отвечать, а подхватил ее на руки и понес мокрую в постель. Софи смеялась и протестовала, и Бастиано тоже не сдержал улыбку, опуская ее на кровать.

– Здесь.

Он прислонил Софи к подушкам, полил мороженое горячим кофе и протянул ей. Софи съела одну ложечку и замурлыкала от удовольствия.

Она посмотрела на Бастиано, который сбросил халат и взял свою тарелку с мороженым, но не полил его эспрессо.

– А где твой кофе? – спросила Софи.

– Думаю, он вряд ли придется тебе по вкусу. – С этими словами он зачерпнул большую порцию мороженого и держал его во рту так, что его губы и язык почти посинели от холода.

– Что ты делаешь? – спросила Софи, когда Бастиано встал перед ней на колени и раздвинул ей ноги.

– С поцелуями вкуснее.

Она определенно нашла свое счастье.

Софи провела целый день в постели, спрятавшись от всего мира.

Она занималась любовью, дремала, смеялась и болтала, и ей хотелось, чтобы этот день никогда не заканчивался.

Софи лежала в объятиях Бастиано и не хотела смотреть на часы, висевшие в изголовье кровати.

Портьеры были достаточно плотными, чтобы не пропускать свет с улицы, но в атмосфере царила некая неподвижность, и Софи знала, что наступил вечер.

Действительно, когда она подняла голову с груди Бастиано, чтобы проверить время, то увидела, что до ее смены оставалось меньше часа.

Очень скоро они расстанутся.

Софи выскользнула из его объятий и пошла в ванную. В этот раз она приняла душ, собрала волосы и выгладила высохшую униформу.

Вернувшись в спальню, она посмотрела на спящего Бастиано.

Нет, она никогда не пожалеет о том, что произошло между ними.

Впервые в жизни о Софи заботились и обожали ее, но она прекрасно понимала, что мирок, который построили они с Бастиано, не мог существовать долго.

Ей хотелось разбудить Бастиано, но она не знала, как попрощаться с ним и не расплакаться.

Поэтому она подошла к бюро в гостиной и, достав листок бумаги и ручку, написала ему записку:

«Я никогда не забуду тебя».

Ей было все равно, если он сочтет ее слишком сентиментальной.

Софи тихонько выскользнула из номера и пошла к лифту.

Она не испытывала никакого чувства вины.

Узнай ее мать о случившемся, она бы никогда не простила ее. То же самое Софи могла сказать о Бените, благодаря которой попала на работу в «Гранд-Лючию».

Да, в глазах других ее поступок был непростительным, но ей самой он казался правильным.

И этот день был самым лучшим в жизни Софи. Она вышла в вестибюль и огляделась по сторонам. Сегодня в гостиницу должна была прийти Габи, которая занималась организацией свадебного торжества, намеченного на завтра.

Подруги нигде не было, и Софи показалось, что та избегает ее. Последние несколько месяцев Габи всегда была слишком занятой или слишком уставшей.

Софи подошла к Ане, дежурившей на ресепшен. – Ты не видела Габи?

– Как я могла ее не видеть! – закатила глаза Аня. – Мне пришлось вызывать скорую, когда у нее начались схватки.

– О чем ты? Разве она… – И тут необычное поведение подруги начало приобретать смысл.

– У Габи довольно большой срок. Больше шести месяцев. Я тоже ни о чем не догадывалась, пока у нее не отошли воды. Похоже, она родит сегодня вечером.

Тут к ним подошла Бенита вместе с остальными сотрудниками.

– Софи, ты не могла бы помочь украсить зал к завтрашнему торжеству? Кажется, мы не укладываемся в сроки.

Софи кивнула и записала в блокнот указания своей начальницы, пока та разговаривала с остальным персоналом, собравшимся в вестибюле.

– Султану Алиму пришлось неожиданно вернуться домой, – продолжила Бенита, – так что сегодня вечером, несмотря на огромное количество дел, мы можем немного расслабиться. Лаура, мы с тобой займемся уборкой его этажа, когда у нас появится свободная минута. В президентском номере «Б» у нас остановился синьор Конти…

Когда упомянули Бастиано, Софи вдруг зарделась, а ее сердце воспарило.

– Он очень важный гость. Сегодня синьор Конти отказался от уборки номера. Но если он передумает, Инга и Лаура, вы могли бы быстренько навести там порядок? – Бенита говорила немного резко, и Софи подумала, что та наверняка знает, чем занимается Инга. – Пожалуйста, не забывайте, что синьор Конти подумывает купить эту гостиницу и может стать вашим следующим боссом, так что следите за своим поведением. Синьор Конти приехал, чтобы присмотреться к персоналу и получить как можно больше информации о том, как у нас все устроено.

Софи показалось, что у нее земля качнулась под ногами. Пересменка продолжалась, но она не слышала ни одного слова. Ей хотелось выйти вперед и попросить Бениту подробнее рассказать о планах Бастиано, но, охваченная ужасом, она не могла даже пошевелиться.

– Что ж, приступим к работе, – улыбнулась Бенита.

Потрясенная, Софи, которой хотелось забиться в какой-нибудь уголок и поплакать, очень старалась выполнять полученные ею указания.

Начальница Габи, Бернадетта, приехала после того, как ей позвонили, и тоже приступила к делу. Она и в хорошем настроении была довольно неприятной особой, а в этот вечер просто замучила Софи.

Она перевязывала банты по-новому, передвигала стулья и шипела на Софи, чтобы та была повнимательнее и раскладывала карточки для гостей согласно плану.

Наконец, около двух ночи, в зал заглянула Бенита и сказала Софи, что пора передохнуть.

– Как ты? – спросил Софи Рональдо, швейцар, когда она вышла из кухни на улицу, чтобы глотнуть свежего воздуха. Рональдо тоже был на пределе и нервно курил сигарету.

– Скорее бы наступило утро, – простонала Софи. – Работать с Бернадеттой – настоящий ад, а еще все эти разговоры про покупку гостиницы.

– И не говори. Будем надеяться, что ее купит Ди Саво. У него уже есть одна гостиница в Риме.

– А тот, другой?

– Конти? – закатил глаза Рональдо. – Он любит рискнуть и абсолютно непредсказуем.

– В чем именно?

– Во всем. Они с Ди Саво заклятые враги. Охрану попросили быть наготове, потому что эти двое остановились в нашей гостинице одновременно.

– Правда?

Рональдо кивнул.

– А еще потому, что прошлым вечером Ди Саво развлекал гостью Конти. – Рональдо подмигнул. – Мы можем только надеяться, что Ди Саво получит гостиницу, так же как получил девушку. Мне известно только, что Конти бессердечный мерзавец.

– Откуда такие сведения?

– Я швейцар, а Конти часто останавливается здесь. Они с султаном – друзья. Поверь мне, я прекрасно вижу, что он за человек. Я бы не позволил своей сестре подойти к нему ближе, чем на километр.

– Он дружит с султаном? – Софи вспомнила, как Бастиано выспрашивал ее о гостинице, сделав вид, что очень удивлен тому, что Алим – султан.

– Хорошие к тому же, – кивнул Рональдо. – Хотя мне казалось, что у султана лучший вкус.

Софи почувствовала себя униженной оттого, как Бастиано отнесся к ней. Она подумала, что они были просто любовниками, и смотрела на свою близость с ним как на что-то чудесное. Ей казалось, что он хотел узнать о ней побольше, а он просто выспрашивал ее о том, что творится в гостинице.

Хорошо, что она не рассказала ему о проделках Инги. Софи терпеть не могла ее, но не хотела, чтобы у той возникли проблемы.

К тому же Софи повела себя точно как ее коллега.

Как бы она ни смотрела на сложившуюся ситуацию, было понятно, что она попала в переделку. Софи гордилась и любила свою работу, но могла лишиться ее в любой момент.

К утру зал удалось подготовить к предстоящему торжеству, а она все не могла избавиться от охватившего ее отчаяния. Когда Бенита спросила, сможет ли кто-то помочь с доставкой завтрака в номера, Софи руку не подняла.

Она просто не знала, как показаться на глаза Бастиано.

А вот он был более чем готов к встрече с ней. Бастиано проснулся где-то около полуночи.

Впервые за очень долгое время ему так хорошо спалось.

Он не сразу понял, что Софи ушла. Бастиано даже сходил в ванную в надежде найти ее лежащей в ароматной пене, как это было днем.

Вспомнив, что она говорила про порядок, он позвонил дворецкому и попросил, чтобы сделали уборку в его номере.

К его большому разочарованию, убираться пришла Инга, женщина, которая приносила им с Софи мороженое. Она привела с собой еще одну горничную.

– Вы ведь работали этим вечером, – заметил Бастиано.

– Меня попросили задержаться, – улыбнулась Инга.

Бастиано позаботился о завтраке и заказал шакшуку для Софи, а себе сицилийскую выпечку, только на этот раз он попросил добавить лесных ягод, бутылку шампанского и сок.

Наконец, когда наступило утро, раздался стук в дверь, и послышался шум тележки с едой.

– Войдите! – крикнул Бастиано и сел на кровати. Он достаточно давно занимался гостиничным бизнесом, чтобы знать, что Софи не сможет отказаться от выполнения возложенных на нее обязанностей. Поэтому Бастиано приготовился услышать тихое «Доброе утро», но, поняв, что это не Софи, откинулся обратно на подушки.

Портьеры были раздвинуты, но он специально закрыл глаза.

– Мне подать вам завтрак? – спросила Инга, хотя по протоколу ей следовало уйти, а не заговаривать с ним.

– Нет.

– Синьор Конти, не желаете еще чего нибудь? Он открыл глаза, услышав в ее голосе намек.

Да, Инга с удовольствием запрыгнула бы в кровать к своему боссу.

– Вы можете идти, – отмахнулся от нее Бастиано.

Женщина исчезла, и минуты поползли ужасно медленно, когда стало понятно, что Софи не появится.

Было около семи утра, а она все не приходила. Бастиано прекрасно знал, как ужасно будет выглядеть со стороны, когда он позвонит вниз на ресепшен и попросит прислать Софи.

Ему не оставалось ничего, кроме как ждать.

Бастиано поднялся и налил себе кофе, которое к этому времени успело остыть. Он развернул газету, и его настроение испортилось окончательно.

На одной из фотографий был запечатлен его заклятый враг, Рауль Ди Саво, сидящий в кафе напротив гостиницы и державший за руку Лидию Хейворд.

Значит, она встречалась не с друзьями.

Скорее всего, Рауль узнал, что Лидия была гостьей Бастиано.

Последнего вдруг охватила такая ярость, что он смял газету и швырнул ее на пол.

Зазвонил телефон. В трубке послышался голос Мориса, который взахлеб начал извиняться за то, что никак не может дозвониться до Лидии, и спросил, когда они с Бастиано смогут встретиться, чтобы поговорить о замке.

– Морис, встречи не будет. Когда увидите свою падчерицу, скажите ей, что Рауль Ди Саво проявил к ней интерес исключительно из-за того, чтобы насолить мне. Не больше.

Бастиано не сомневался, что Морис передаст его слова, и они как минимум станут причиной ссоры между Лидией и Раулем.

Затем он позвонил на ресепшен и попросил, чтобы собрали его вещи и подготовили для него машину.

Прочь из Рима! Прочь от ароматных ванн и сицилийских булочек! И в первую очередь прочь от Софи!

Бастиано снова становился мерзавцем.

Глава 6

Софи попросту не знала, как смотреть в глаза Бастиано.

Она не только боялась потерять работу, но чувствовала себя униженной. Софи не сомневалась, что Конти молча насмехался над ней, пока они были вместе.

Поэтому после самой длинной ночной смены в ее жизни, вместо того чтобы пойти к нему в номер, она ушла домой.

Первым делом Софи позвонила в больницу и узнала, когда можно навестить Габи.

Она немного отдохнула и отправилась навестить подругу после обеда, перед началом ночной смены.

Входя в родильное отделение, Софи представила, что сейчас, как и Габи, могла лежать в кровати бледная, только что пришедшая в себя после родов, и с Луиджи под боком.

Только не это.

Пусть ее ждут неприятности на работе, но ее первая близость с мужчиной навсегда останется такой, какую она сама хотела.

– Софи… – Габи расплакалась, как только Софи переступила порог ее палаты.

Софи принесла подруге букет цветов и маленького желтого медвежонка для малыша.

– Все хорошо, – обняла она Габи, не зная, что и сказать. – А где ребенок? Медсестры не сказали мне, кто родился.

– У меня родилась девочка. Я назвала ее Лючия.

– И как она себя чувствует?

– Она в палате для новорожденных. Малышка родилась намного раньше срока, но врачи говорят, что для ребенка с таким весом у нее все очень хорошо.

– Это для нее.

Софи протянула медвежонка Габи, и та улыбнулась, увидев первую игрушку своего ребенка.

– Не могу поверить, что она уже родилась.

– Ты не одна такая, – ответила Софи. – Весь персонал гостиницы в шоке. Почему ты не сказала мне, что беременна?

– Мне казалось, что будет неправильным, если о моей беременности будут знать все, кроме отца ребенка…

Софи подождала продолжения, но Габи лишь покачала головой.

– Это Рональдо? – не удержалась Софи, потому что часто видела их вместе.

– Ну, ты и придумала, – сквозь слезы рассмеялась Габи.

– Но он красивый, – пожала плечами Софи. – И ты дружишь с ним.

– Я болтала с ним, потому что он знает все слухи и сплетни.

Софи очень надеялась, что не все.

Она еще немного посидела с Габи. Потом, пообещав прийти еще раз, Софи отправилась на работу, с ужасом думая о том, что ее ждет, и тайно надеясь увидеться с Бастиано еще раз.

Бенита улыбнулась ей, когда она присоединилась к остальным сотрудникам перед началом новой смены.

– Свадьба в самом разгаре, – сказала старшая горничная, – а наш важный гость, синьор Конти, уехал сегодня рано утром.

Никто не услышал, как упало сердце Софи.

Она стояла, задыхаясь от слез и не поднимая глаз от блокнота.

– Персонал был занят весь день, и у нас не было возможности убраться в президентском номере. Софи, ты не могла бы начать смену с этого номера? А я приду к тебе на помощь, как только освобожусь. А потом, когда свадьба закончится и гости разъедутся, займемся уборкой зала.

С тяжелым сердцем Софи направилась к лифту. Войдя в номер Бастиано, она обнаружила, что в нем стало намного чище, чем в тот вечер, когда она покидала его.

Софи прошла через просторную гостиную и заглянула в спальню. На тележке стоял нетронутый завтрак. Она подняла серебряные крышки и увидела на тарелках пирожные, шакшуку, а еще лесные ягоды и чуть не расплакалась при виде неоткрытой бутылки шампанского в ведерке с растаявшим льдом. Софи точно знала, что оно было заказано для нее.

А она лишила себя такой романтики.

Может быть, ее выводы были слишком поспешными.

В воздухе витал аромат дорогих духов Бастиано, и Софи поддалась порыву и забралась на кровать, в которой они с Бастиано занимались любовью. Она полежала там пару минут, а потом с трудом поднялась, зная, что в любую минуту может появиться Бенита.

Сначала Софи выкатила тележку из спальни и собрала мусор. На полу валялась смятая газета. Когда она расправила ее, то увидела на одном из снимков Рауля Ди Саво с бледной белокурой красавицей за столиком в кафе напротив гостиницы.

Софи не сомневалась, что это была Лидия.

Вот почему Бастиано уехал так рано.

Не Софи была причиной его поспешного отъезда.

Он просто на какое-то время переключил свое внимание на нее. Вот и все.

Софи вымыла ванну, где они вместе лежали и болтали, и ее сердце сжималось от боли, когда она вспоминала, как Бастиано присоединился к ней, а потом отнес обратно в кровать, которую она перестелила и заправила по новой.

Когда наконец появилась старшая горничная, номер сиял чистотой. Они вместе обошли комнаты, но придраться было совершенно не к чему.

Софи уничтожила все мельчайшие детали, свидетельствовавшие о том, что тут происходило.

– Все готово для следующего гостя, – улыбнулась Бенита. – Софи, ты молодец. Синьор Конти всегда оставляет после себя настоящий бардак.

– Правда? – Софи не сдержалась, чтобы не выудить еще хоть немного информации о Бастиано.

– Он любит женщин и знает толк в развлечениях, – не очень доброжелательно заметила Бенита. – Ты отлично потрудилась. – С этими словами она выключила свет. – Даже не скажешь, что здесь кто-то был.

Софи пришлось сказать своему сердцу то же самое.

Глава 7

Получилось так, что следующий день был день ее рождения.

Софи спустилась в вестибюль, открыла ящик для писем и, затаив дыхание, начала просматривать почту.

Ничего.

Этим утром от родителей не было ни звонка, ни поздравительной открытки.

На прошлой неделе ей позвонил самый старший из братьев и сказал, что Луиджи по-прежнему приходит к ним на ужин, только сейчас он пристрастился к вину.

– Думаешь, это заставит меня захотеть вернуться домой и выйти за него замуж? – спросила Софи и положила трубку.

Они так ничего и не поняли.

А Бастиано понял.

Воспоминание о том дне, который она провела в его объятиях, всегда вызывало у нее улыбку. Это было ее маленькое сокровище, которое она могла открыть и полюбоваться, когда чувствовала себя никчемной и никому не нужной.

До начала смены оставалось еще немного времени, и Софи решила заглянуть к Габи и малышке Лючии. Они давно не виделись, потому что, как только Габи вернулась на работу, она сразу же отправилась за границу, чтобы помочь организовать приближающуюся свадьбу султана Алима, пока ее мать присматривала за ребенком.

Софи все это показалось ужасно гламурным.

– Софи! – Габи распахнула дверь с усталой улыбкой на лице. – Как я рада тебя видеть!

– Ну, как ты съездила?

Габи слегка пожала плечами:

– Мне было тяжело расставаться с моей малышкой.

– Я спрашиваю про саму поездку. – Софи никогда не выезжала за пределы Италии, не говоря уже о том, чтобы полететь в Среднюю Азию! Но она вспомнила, что Габи была немного влюблена в Алима, и подумала, что ее вопросы могли показаться бестактными. – Как поживает Алим?

– Я почти не виделась с ним.

– Значит, ты не знаешь, кто покупает нашу гостиницу?

Габи отрицательно покачала головой.

– Все переживают насчет работы, – вздохнула Софи.

– Не волнуйся. Все будет хорошо. У Рауля Ди Саво много гостиниц, и одна из них здесь, в Риме. Уверена, «Гранд-Лючию» не ждут никакие потрясения.

– А если ее купит другой?

– Боже упаси. Конти выкупает старые здания, а потом модернизирует их… – Габи чуть скривилась. – Султан Алим целых два года восстанавливал эту гостиницу. Конти только все испортит…

– А может, и нет, – возразила Софи. Хотя она прекрасно помнила слова Бастиано о замке, в котором жила Лидия, и о том, сколько ему предстоит работы.

– Он превращает все свои приобретения в элитные реабилитационные центры, – бросила Габи. – Когда Конти возьмется за эту гостиницу, вряд ли кто-то захочет праздновать там свою свадьбу. Хотя мне до этого нет никакого дела. Я, скорее всего, подыщу себе другую работу. Мама хочет, чтобы я нашла себе что-нибудь более надежное.

– Она все еще сердится на тебя?

– Она только начала привыкать к тому, что случилось. По крайней мере, мы наконец поговорили по душам. Честно говоря, я не смогла бы работать без ее поддержки.

– А что отец Лючии?

– Я не готова к разговору с ним.

– Понятно. – Софи посмотрела на часы. – Мне пора. Как-нибудь забегу к вам.

– Обязательно.

Так что день рождения Софи снова остался незамеченным. Только она не винила свою подругу, потому что у той хватало проблем, чтобы думать о чем-то еще.

Софи зашла в гостиницу с черного входа, быстро переоделась и отправилась на пересменку.

– Софи, – позвала ее Бенита, – ты сегодня на двенадцатом этаже. Ой, чуть не забыла. Подойди на ресепшен. Там для тебя кое-что оставили.

Софи вопросительно посмотрела на старшую горничную.

– У тебя сегодня день рождения или что-то в этом роде?

Софи кивнула, и ее сердце учащенно забилось. Может, родители все-таки решились поздравить ее.

Она едва дождалась, когда Бенита закончит давать распоряжения, и помчалась на ресепшен.

– Мне сказали, что меня ждет какой-то сюрприз, – сказала она Ане.

– Ага, – кивнула та. – Ох, и везучая же ты.

Когда Аня вышла из гардеробной, Софи сразу же поняла, что букет, который та держала в руках, не могли прислать ее родители. Потому что они никогда не делали ей таких подарков.

Софи с восторгом разглядывала завернутые в бумагу кремового цвета розы. Там было около сотни крошечных бутончиков самых нежных бежевых тонов с бледно-зелеными краями на лепестках.

– Букет изумительный, – вздохнула Аня. – Весь персонал бегает посмотреть на него.

Словно в подтверждение ее слов, к ним подошла Инга.

– Какие красивые цветы, – заметила она.

– Кажется, у Софи появился поклонник, – поддразнила Софи Аня. – Ну-ка, давай рассказывай, кто он.

– От кого букет? – полюбопытствовала Инга.

– Понятия не имею, – соврала Софи.

Но в душе она знала, что цветы прислал Бастиано, и каждая розочка была словно крошечный поцелуй для ее израненного сердца.

– Если хочешь, я поставлю их в воду, – предложила Аня, – а ты заберешь их, когда пойдешь домой.

– Спасибо, – поблагодарила ее Софи. Ей так не хотелось расставаться с букетом, что она вытащила из букета одну розочку и приколола ее к волосам.

О, двенадцатый этаж никогда еще не видел такой улыбчивой горничной. Даже если эти розы были не от Бастиано, Софи было приятно, что кто-то помнил о ее дне рождения.

Но ее сердце твердило, что их прислал именно он.

– Тебя ищет Бенита, – сказала ей Лаура. – Она ждет тебя в комнате для персонала.

Софи неуверенно зашла в лифт. Она по-прежнему боялась, что кто-нибудь узнает о том, чем она занималась с Бастиано Конти.

Но с тех пор прошло несколько месяцев.

Три, если быть точной.

И Софи знала, что за это время Бастиано несколько раз останавливался в их гостинице, но не в ее смену.

Дрожащими руками она открыла дверь в комнату для персонала.

– С днем рождения! – хором прокричали ей сотрудники, и она увидела на столе торт со свечами и стаканы с соком.

– Это подарок от твоего любимого шеф-повара, – улыбнулась Бенита. – Он сказал, что в следующий раз подготовится, как следует. Почему ты ничего не сказала?

Шеф-повар испек для нее традиционный сицилийский торт, который состоял из слоев шоколадного мусса, лесных орехов, пралине, кремового бисквита, и все это было полито шоколадной глазурью.

Такого подарка Софи никак не ожидала. Тут собрались все ее коллеги, которые поздравили ее с днем рождения, и она поблагодарила свою счастливую звезду за то, что та подарила ей работу в «ГрандЛючии».

Торт просто таял во рту и напоминал ей о доме.

– По правде говоря, – призналась Софи, – никогда не ела ничего более вкусного.

– Только не увлекайся, – поддразнила ее Бенита и ущипнула за талию, – а то тебе придется шить новую униформу.

Софи весело захохотала и взяла еще один кусочек. Вскоре все разбежались по своим делам, а она убрала оставшийся торт в холодильник, чтобы унести потом домой.

Оставшееся время своей смены Софи порхала словно бабочка, потому что цветы и торт заметно подняли ей настроение. Но под конец ее попросили задержаться еще на час.

– Софи, – позвала ее Бенита. – К нам приезжает важный гость. Ты не могла бы помочь?

– Конечно.

Переработка всегда приветствовалась, а еще Софи было приятно, что ее просили помочь.

Они снова направились в президентский номер, который хоть и был чисто убран, нуждался в последних приготовлениях для встречи важного гостя.

Софи всегда чувствовала тяжесть на сердце, когда убиралась здесь, и старалась вести себя так, словно этот номер был таким же, как и все остальные, а не тем, в котором она провела тот волшебный день с Бастиано.

– Почему бы не оставить портьеры открытыми, чтобы оказать этим звездам чуть больше внимания? – спросила Софи, когда в номер внесли цветы и шампанское.

– Потому что они в этом не нуждаются, – ответила Бенита. – В любом случае к нам пожалует не какая-то известная рок-звезда, а синьор Конти…

Софи непроизвольно дернулась, и Бенита сказала ей, что он не только остановится в их гостинице, но скоро купит ее.

– Я должна была хранить это в тайне.

– Я никому ничего не скажу, – пообещала ей Софи.

– Очень надеюсь. Алим ничего не говорит, потому что бумаги еще не подписаны. – Бенита тяжело вздохнула. – Жаль, что нашим хозяином будет синьор Конти.

– Почему? – спросила Софи и резко покраснела под пристальным взглядом Бениты. Но ей надоело, что все так плохо отзываются о Бастиано. – Вряд ли он стал миллиардером случайно, – продолжила она. – Думаю, «Гранд-Лючия» только выиграет, если ее владельцем станет человек с такой деловой жилкой, как синьор Конти.

Бенита вопросительно посмотрела на Софи, но промолчала.

– Кажется, в номере идеальный порядок, – добавила Софи, немного покраснев оттого, что высказалась своей начальнице.

Она положила рядом с кроватью листочек, в котором говорилось о погоде, которая ожидалась завтра, и с трудом сдержалась, чтобы не дорисовать на нем сердечко.

Бенита вышла из номера, а Софи чуть задержалась, не зная, что делать дальше. Ей хотелось увидеть Бастиано, и тогда она придумала, как дать ему понять, что она помнит о нем.

Софи подошла к окну и раздвинула портьеры. Она посмотрела на ночной Рим и вспомнила, как, повернувшись, увидела улыбку Бастиано.

– Что ты делала? – спросила ее Бенита, когда она вышла в коридор.

– Проверяла, не забыла ли оставить листок с прогнозом погоды на завтра. Кажется, все в полном порядке.

– В таком случае, Софи, можешь отправляться домой. Когда твоя следующая смена?

– В шесть утра.

– Что ж, тогда можешь идти отдыхать.

Софи медленно пошла по коридору, но вместо того, чтобы войти в лифт, она направилась в вестибюль. Ей так хотелось встретиться с Бастиано, что она решила дождаться его приезда.

Бенита сказала, что будет занята делами внизу и вряд ли еще раз поднимется в президентские номера.

– Что это ты слоняешься без дела? – спросила ее Инга, когда она проходила мимо.

– Меня попросили немного задержаться, – ответила Софи. – И кажется, я где-то посеяла свой блокнот…

В эту самую минуту ей пришла в голову одна идея, и Софи повернула обратно к номеру Бастиано.

Она поступала ужасно, и ее могли уволить за то, что она собиралась сделать.

Софи пришлось воспользоваться своим пропуском, потому что доступ в президентские номера был ограничен.

И она вдруг запаниковала, подумав, что Бастиано может прийти с какой-нибудь женщиной или с кем-нибудь из своих друзей. Сюда придет дворецкий, а еще носильщик с багажом. Могло случиться еще миллион всяких неприятностей, но Софи просто хотелось поговорить с Бастиано и поблагодарить его за эти прекрасные розы.

В номере горел приглушенный свет и тихо играла музыка, встречая гостя, который в нем остановится.

Софи села в кресло рядом с письменным столом и начала ждать. И тут послышались голоса!

Она вскочила с кресла и бросилась в маленькую нишу, куда вряд ли бы отважился спрятаться кто-нибудь из персонала.

С громко бьющимся сердцем Софи стояла в темноте, понимая всю нелепость собственного поступка и представляя, как разозлится Бастиано… Но вместе с тем она замирала от восторга, что наконец увидит его.

– У меня нет багажа… – услышала она его звучный голос. – И я сам налью себе выпить!

Бастиано хотелось, чтобы дворецкий поскорее убрался.

Когда дверь закрылась, он наконец остался один.

Какого черта он вообще приехал сюда?

О чем он только думал, предложив выкупить «Гранд-Лючию», только для того, чтобы одержать небольшую победу над Раулем?

Которому тоже не нужна была эта гостиница.

Ди Саво зашел к нему на следующий день, и сначала Бастиано решил, что его бывший друг хочет поспорить насчет гостиницы.

Но тот всего лишь спросил адрес Лидии.

И тогда Бастиано взамен потребовал, чтобы ему вернули кольцо его матери.

И Рауль выполнил его требование.

Бастиано достал из коробочки кольцо и смотрел на него некоторое время, вспоминая, как рассердился, когда Мария заявила, что отныне оно принадлежит ей.

А через несколько часов она погибла.

Бастиано положил кольцо на полированный столик, предпочитая не вспоминать прошлое, налил себе коньяку и осмотрелся по сторонам. В последний раз, когда он останавливался в этом номере, он узнал правду о Рауле и Лидии, но он также помнил, что случилось накануне. День, полный блаженства, вдалеке от всего мира. Это воспоминание было таким ярким, что на секунду Бастиано показалось, будто он почувствовал аромат тела Софи.

Если бы.

Он открыл глаза и подумал, что, может быть, это Софи занималась приготовлением этого номера. И может быть, она подаст ему завтрак.

Бастиано очень надеялся на это.

А потом он уловил какое-то движение.

Софи хотелось выйти из своего укрытия, но она стояла, окутанная страхом.

– Софи?

Она услышала свое имя. Значит, Бастиано догадался, что она здесь и прятаться дальше не было смысла.

– Я не знала, что еще придумать, чтобы встретиться с тобой… – начала она, выходя из тени.

Ее присутствия было достаточно, чтобы Бастиано понял настоящую причину своего приезда в Рим. Именно из-за Софи договор все еще не был подписан, потому что тогда у Бастиано оставался шанс увидеться с ней еще раз.

– Если ты хотела встретиться со мной, что же ты не пришла тем утром?

– Я боялась потерять работу! – повысила голос Софи, испытывая одновременно и страх, и влечение, которое никуда не подевалось за эти месяцы. – Ты не сказал, что собираешься купить эту гостиницу. Почему ты обманул меня?

– Я не обманывал тебя.

– Нет, обманул. Я бы никогда не рассказала тебе…

– Знаю, – тоже распалился Бастиано. – Просто мне хотелось, чтобы мы были на равных.

– Но это не так. – Софи посмотрела ему в глаза, и вся та боль и злость, которые она носила в себе, прорвались наружу. – Ты богатый человек, а я всего лишь горничная. Как мы можем быть на равных?

– Можем! – почти сорвался на крик Бастиано. – Здесь мы на равных.

Несколько месяцев она ходила, чувствуя себя отверженной, и ненавидела его безупречную красоту, которая даже сейчас имела власть над ней. А Бастиано в свою очередь ненавидел трещину в своих доспехах, которая носила имя Софи, потому что не мог забыть ту встречу и продолжать жить, словно ничего не случилось.

Бастиано жадно набросился на ее губы, а она сдерживалась, чтобы не ответить на его поцелуй.

– Что будет, когда ты купишь «Гранд-Лючию»? – спросила Софи. – Я очень дорожу своей работой.

– Я не буду покупать ее. – Он сорвал с ее губ еще несколько поцелуев, и, когда она отстранилась, просто потянулся вслед за ней.

– Тогда зачем ты приехал?

Ответом послужил еще один жаркий поцелуй. Этот день был настоящим адом, и Бастиано хотелось забыться. Он жадно целовал Софи, своим языком утихомиривая ее злость, а она отвечала ему с не меньшей страстью.

Бастиано принялся стягивать с нее униформу. – Теперь мы на равных, – выдохнул он, когда платье соскользнуло на пол.

– Нет, – возразила Софи, потому что он по-прежнему оставался богатым человеком, в своем дорогущем костюме, а она стояла перед ним в своем поношенном нижнем белье. Но вскоре он снял и его тоже.

Он развернул ее и прижал к стене.

Софи закрыла глаза и вдохнула аромат его тела. Она услышала звук расстегиваемой молнии на брюках и сбивчивое дыхание Бастиано, которые вызвали в ней новую вспышку страсти. И теперь Софи обняла Бастиано за шею и жадно поцеловала его в губы, в то время как он положил ее ногу себе на бедро.

– Прошу тебя, никогда не подводи меня, – с мольбой прошептала она. Но ее слова были лишены смысла, потому что, даже когда он вошел в нее и поглотил ее всю без остатка, она понимала, что в будущем будет страдать. И завтра включится обратный счетчик, и они снова станут чужими друг другу.

Бастиано положил одну руку на стену, а другой сжал ягодицу Софи. Его ласки были такими же грубыми и несдержанными, как и ее желание. И Софи не понимала, как женщина, которая еще пару секунд назад дрожала от страха и пряталась в тени, теперь абсолютно нагая обвивалась вокруг Бастиано, словно змея.

Теперь они действительно были на равных, потому что их обоих пожирала безудержная страсть.

– Я думал о тебе… – прошептал он, и от его слов она буквально растаяла.

Бастиано почувствовал, как пошатнулась Софи, и положил себе на бедро вторую ее ногу. Крепко прижимаясь друг к другу, они жадно целовались, пока он изливался внутрь ее.

– Я потеряю работу из-за тебя, – едва слышно сказала Софи, когда их тела начали расслабляться, и Бастиано медленно поставил ее на пол.

– Надеюсь, что нет. Сейчас твоя смена?

– Нет. Я свободна до утра.

– Замечательно. Значит, у нас вся ночь впереди.

Глава 8

– Софи, вижу, ты подготовила номер для меня, – улыбнулся Бастиано, когда они вошли в его спальню, и он увидел потрясающий вид ночного Рима.

– Ты прав.

Софи скользнула в кровать и лежала, наблюдая, как Бастиано снимает с себя оставшуюся одежду.

– Я хотела, чтобы ты вспомнил меня, когда войдешь сюда.

– Я и так не забывал тебя. – Бастиано быстро сходил в ванную и принял душ. – Ты получила мои цветы. – Он кивнул на крошечную розочку в ее волосах.

Только Софи не собиралась так быстро прощать его.

– Три месяца спустя.

– Я ждал тебя, а ты не пришла.

– А ты не рассказал мне, что собирался купить нашу гостиницу. Ты можешь представить, что я пережила, когда узнала об этом?

– Я хотел рассказать тебе, но ты ушла на работу.

– Я боялась, что меня уволят. И все время думала о том, что наговорила тебе.

– Софи, разве я сидел и записывал твои слова в блокнот? – Бастиано забрался в кровать, и она блаженно зажмурилась, вдохнув аромат его тела, который казался просто божественным. – Я вообще не думал о гостинице, я просто… – Он замолчал, вспоминая тот чудесный день.

– А я подумала, что ты останешься еще на одну ночь. Твой номер был зарезервирован до понедельника.

– Я разозлился, – признался он. – Потому что узнал… – Бастиано покачал головой, не желая заводить разговор о вражде с Ди Саво.

Он устал от нее.

– Ты узнал о Рауле и Лидии?

– От тебя ничего не ускользает, – расплылся в улыбке Бастиано.

– Будь у меня хорошее образование, я бы правила миром, – улыбнулась в ответ Софи. – Я увидела их фотографию в смятой газете, валявшейся на полу. И подумала, что именно она послужила причиной твоего отъезда.

– Так и было.

Они лежали рядышком. Бастиано притянул ее к себе и обнял, и ей было так хорошо в его объятиях.

– Он пришел ко мне на следующий день. Мы ведь не разговаривали целых пятнадцать лет. Я ждал, что он станет спорить насчет этой гостиницы, но он попросил у меня адрес Лидии.

– И ты сказал ему?

– За определенную плату.

– Почему вы так ненавидите друг друга?

– Наши семьи всегда враждовали.

Самая простая из версий, чтобы объяснить случившееся.

Разговор был слишком серьезным для несерьезных отношений. Хотя Бастиано знал, что его связь с Софи была чем-то большим, чем обыкновенная интрижка.

Эта девушка без предупреждения появилась в его жизни, в которой было так много обломков и развалин, что он не знал, как расчистить весь этот хлам.

– Когда-то мы были друзьями, – продолжил Бастиано. – Наши родственники не одобряли нашу дружбу, но мы не обращали на это внимания. В юности нам казалось, что мы можем покорить весь мир. А потом Рауль уехал учиться в университет.

– А чем занимался ты?

– Я работал в баре моего дяди. – Бастиано тяжело вздохнул и решил пойти на откровенность. – После того как Рауль уехал, я переспал с его матерью. – Бастиано ожидал, что Софи отпрянет или презрительно сузит глаза, но она просто лежала рядом. – У нас была связь, а когда все всплыло наружу, Мария погибла в автокатастрофе.

– Сколько тебе было лет?

– Семнадцать. Но она была у меня не первой. Я пытался убедить ее уйти от мужа и уехать со мной, но она отказалась. Рауль считает, что его мать погибла из-за меня.

– Ты был за рулем?

– Нет. – Бастиано озадаченно посмотрел на Софи.

– Тогда почему ты виноват в ее смерти?

– Потому что ее муж узнал о нашей связи.

– Сколько лет было той женщине?

– Тридцать четыре. – В то время он считал, что Марии под сорок.

– Путана, – скривила губы Софи.

– Эй! – Бастиано, как обычно, встал на защиту Марии. – Мы… – Он запнулся, но было слишком поздно, потому что Софи знала, что он собирался сказать.

– Любили друг друга? – фыркнула она. – Это не любовь.

– Откуда ты знаешь?

– Я знаю, что любовь не такая, – горячо ответила Софи. – Любовь делает человека счастливым, она вызывает улыбку.

– Может быть. Если ты живешь на крышке коробки с шоколадом.

– Но если она любила тебя, почему же не бросила своего мужа?

– Она была очень религиозной. Она когда-то хотела стать монашкой.

– Тогда почему же не стала ею? – снова фыркнула Софи.

– Потому что в шестнадцать забеременела Раулем.

Бастиано потянулся и выключил свет. Его немного раздражала такая нелестная оценка, которую Софи поставила Марии, но больше его тронуло то, что Софи пыталась защитить его самого.

Они лежали в тишине, очень далеки от того, чтобы уснуть.

Сложно было не только говорить о прошлом, но и слышать о нем.

– Значит, ты дрался с Раулем?

– После похорон, – кивнул Бастиано. – На следующий день оказалось, что она завещала, чтобы ее деньги поделили поровну между мной и ее сыном. Рауль думает, что я обо всем знал.

– А ты не знал?

– Нет. Рауль сказал, что я ничто без ее денег.

– Значит, она оставила тебе достаточно, чтобы купить «Гранд-Лючию»?

– Нет, – рассмеялся Бастиано. – Я купил заброшенное здание… – Он подумал о том, в каком состоянии находился тогда «Старый монастырь». – Туда не было нормальной дороги, и там почти никогда не появлялись туристы. Так что я купил его за бесценок. Потом я приобрел еще много чего.

– Но ты мог пустить эти деньги на ветер. А ты пустил их в дело и добился успеха.

По мнению Софи, он заслужил каждый цент из этих денег.

Бастиано уснул, а Софи лежала, уставившись в потолок. Ей не давало покоя ее собственное высказывание по поводу любви.

Бастиано вызвал у нее улыбку.

И дело не в коробке шоколадных конфет.

Просто от одной мысли о нем Софи хотелось улыбаться. За последние три месяца она улыбалась больше, чем за всю свою жизнь.

И мир вращался слишком быстро, когда они находились в постели, потому что, когда Софи потянулась к стакану с водой, она увидела очертания Колизея, который до этого был окутан темнотой.

Когда она легла обратно, Бастиано притянул ее к себе, и она положила голову ему на грудь и смотрела в небо, желая, чтобы утро никогда не наступило.

Его рука лежала на ее руке, и, Софи лениво играла змейкой черных волос на его животе, которая заворожила ее в то самое утро, когда она потянулась, чтобы забрать у него тарелку.

Сейчас причин стесняться не было, и Софи провела рукой вниз по животу Бастиано, чувствуя, как твердеет его плоть от прикосновения ее пальцев.

Его рука по-прежнему покоилась на ее плече, когда Софи скользнула вниз.

Она не совсем понимала, что делает, но плоть Бастиано приподнялась в ее ладони, словно приветствуя ее. Софи ощутила теплое прикосновение к своей щеке, и когда она поцеловала самый кончик и, встав на колени, провела языком вниз, упругий жезл в ее руке увеличился еще больше. Тогда Софи провела языком еще раз вверх и вниз.

Бастиано убрал прядь волос, упавшую ей на лицо.

А когда Софи обхватила его плоть губами, он взял ее волосы и намотал их себе на руку, чтобы лучше видеть ее лицо. Ему нравилось смотреть на то, как Софи открывает рот и высовывает свой язычок.

Она закрыла глаза, и они оба потерялись в наслаждении, совершенно не замечая пробуждающегося за окном мира.

И не услышали звук открывшейся двери в номер.

– Софи… – простонал Бастиано.

Одной рукой он ласкал ее ягодицы, а другой зарылся в ее волосы, а она совершенно потерялась во времени, когда он излился в ее рот.

А в это время в прихожей стояла Инга, которая заскрежетала зубами от ревности, увидев на полу униформу Софи.

Эта милая и улыбчивая Софи, которая так сильно осуждала Ингу, занималась тем же, что и она.

И к тому же с их будущим боссом – Бастиано Конти.

Взгляд Инги скользнул по столику, на котором лежало какое-то кольцо, и она в ту же секунду поняла, как наказать Софи за ее лицемерие.

Инга спрятала кольцо в карман смятой униформы Софи и тихо выкатила тележку с завтраком обратно. А потом взяла ручку и изменила время заказа завтрака.

– Синьор Конти сделал заказ не на шесть, а на семь часов, – сказала она шеф-повару, вкатив тележку на кухню. – Какое счастье, что я заметила.

Действительно. Большая удача.

Для некоторых.

Софи, тебе придется объясниться!

Глава 9

– Кажется, я опаздываю, – заметила Софи, когда они вместе принимали душ.

– Может, не пойдешь никуда? – предложил Бастиано.

– Я бы не пошла, если бы ты был нашим новым боссом… – рассмеялась Софи. – Но мне нужно отработать свою смену, чтобы отправиться на выходные с чистой совестью.

– И сколько ты будешь отдыхать?

– Два дня и две ночи.

Софи быстро оделась.

– На этот раз ты вернешься, – прижал ее к себе Бастиано. – Сегодня вечером мы сходим в какое-нибудь приятное место.

Она нахмурилась. Да, проблема была старой как мир, но ей на самом деле нечего было надеть на свидание с Бастиано Конти. К счастью, он понял причину ее беспокойства.

– Я обо всем позабочусь.

Когда она ушла, Бастиано был готов к тому, чтобы спланировать их сегодняшний вечер.

Более того, он подумывал о том, чтобы свозить ее к себе домой.

Никогда раньше ему не приходило в голову привезти кого-то в «Старый монастырь», но он рассказал Софи свою историю, и рядом с ним наконец появился человек, с которым он хотел исследовать свое прошлое…

Бастиано не испытывал привязанности ни к одному человеку – так уж его воспитали, – но он знал истинную причину своего возвращения в Рим.

И это была Софи.

Может быть, возврат кольца его матери был знаком того, что все наконец встанет на свои места? Впервые в жизни Бастиано начинал верить, что, может быть, в этой жизни есть что-то более значимое, чем месть.

Он вышел из спальни и подошел к столику, куда вчера вечером положил кольцо, но там ничего не было. Бастиано удивленно приподнял бровь.

Он прекрасно помнил тот момент, что положил его туда, когда ощутил присутствие Софи.

Бастиано заглянул под стол.

Полы были девственно-чистыми, и ему стало ясно, что кольцо пропало.

Бастиано вспомнил, как посмотрела на него Софи, когда он сказал, что они сегодня вечером прогуляются куда-нибудь.

Может быть, она решила, что ей понадобится что-нибудь из одежды.

Бастиано не стал бы переживать, если бы она взяла несколько банкнотов из его бумажника, но не кольцо его матери, которое ему только что вернули.

Он лихорадочно одевался и продолжал осматриваться по сторонам, а потом выскочил из номера, даже не заправив рубашку.

Именно таким увидела его Софи.

Она только пришла с утренней планерки и приступила к своим обязанностям. Сегодня Бенита отправила ее работать в вестибюле и следить за тем, чтобы все вокруг блестело и сверкало, включая вращающуюся входную дверь.

Эта работа нравилась ей не очень сильно, но Софи не жаловалась. Она могла рассматривать постояльцев и болтать со швейцаром Рональдо. Конечно, дел у нее хватало, потому что в зоне отдыха гости всегда оставляли пятна кофе и крошки от печенья. Только сегодня у Софи было настолько приподнятое настроение, что она могла работать в любом месте.

Она знала, что этой ночью между ней и Бастиано произошло что-то очень важное.

Но сейчас перед ней стоял абсолютно чужой человек.

Она знала только аккуратно одетого или восхитительно нагого Бастиано и потрясенно смотрела на взъерошенного мужчину в незаправленной рубашке и к тому же босого.

– Софи… Мы можем поговорить?

– Я не могу. – Она попыталась улыбнуться и обращаться с ним, как с одним из постояльцев. – Бастиано, не здесь…

– Нет, здесь! – резко возразил он, привлекая внимание Рональдо и еще нескольких гостей. – У тебя нет ничего моего?

– Бастиано… – занервничала Софи, потому что его глаза поблескивали от злости. – Я не знаю, о чем ты говоришь.

– Просто верни мне эту вещь, и дело с концом. До Бастиано вдруг дошло, что он никогда не давал ей денег, а она, возможно, посчитала, что заслуживала какого-нибудь подарка после двух ночей в постели богатого человека. Пусть так, но только не его кольцо!

– Что случилось? – К ним подошла Инга.

– Ничего, – сдавленно ответила Софи.

– Софи… – Бастиано пришел в такую ярость, что шрам на его щеке чуть ли не подпрыгивал в такт с пульсом. Но он подождал, пока Инга отойдет в сторону. – Верни мне кольцо.

– Бастиано, я не знаю, о чем ты говоришь. – Софи облегченно вздохнула, увидев, что Инга скрылась из вида. – Мы можем поговорить после окончания моей смены?

Но оказалось, что Инга пошла за Бенитой, старшей горничной.

– Синьор Конти, могу я вам помочь? – спросила Бенита.

– Это пустяки. – Бастиано постарался взять себя в руки.

– Кажется, синьор Конти думает, что Софи взяла его кольцо, – вмешалась Инга.

– Уверена, здесь какое-то недоразумение, – улыбнулась Бенита. – Может, вы уронили его?

– Нет, я не ронял его, – отчеканил Бастиано, не сводя глаз с Софи. – Но я вернусь к себе и посмотрю еще раз. Оно должно быть там.

– Софи только приготовила ваш номер, – терпеливо заметила Бенита. – Вас даже не было в гостинице, когда она… – И тут старшая горничная замолчала, увидев, как вспыхнула Софи. А потом она перевела взгляд на Бастиано, который, судя по всему, только поднялся с кровати. Поняв, что к чему, Бенита на секунду зажмурилась.

Все знали, что подобные вещи иногда случаются в гостиницах, но Софи знала, что Бенита не ожидала такого от нее.

– Софи, пожалуйста, ты не могла бы пройти со мной в мой кабинет? – улыбнувшись Бастиано, спросила Бенита. – Я должна узнать, что случилось.

Происходило что-то ужасное.

Иногда кто-нибудь из персонала попадался на краже, и Софи прекрасно знала, что следовало потом.

– Софи, мы сейчас вместе проверим твой шкафчик, – сказала Бенита. – В твой адрес прозвучали достаточно серьезные обвинения. Но меня волнует не только кража. Ты виделась с синьором Конти после его приезда?

– Я не брала кольцо.

– Софи, ты не ответила на мой вопрос.

Хотя все было понятно по ее пылающему лицу. – В моем шкафчике ничего нет.

– Тогда ты не будешь возражать, если я проверю. И если тебе нечего бояться, ты вывернешь свои карманы.

Бастиано надоело стоять под дверью, и он решил, что сам разберется, что к чему. Он зашел в кабинет и потрясенно смотрел, как Софи достает из кармана кольцо его матери.

– Я не знаю, как оно попало сюда… – Она покачала головой и, обернувшись, посмотрела на Бастиано: – Я не брала его. – В ее голосе прозвучала мольба.

– Хочешь сказать, ты никогда не видела его прежде? – чуть насмешливо спросила Бенита.

– Бастиано, я не брала его, – снова повторила Софи.

Но он ничего не ответил.

Бастиано разочаровался не в ней, его огорчило то, что он в какой-то момент начал верить, что их отношения могут превратиться во что-то более серьезное.

– Софи, ты можешь подождать за дверью? – вежливым, но в то же время ледяным тоном спросила Бенита.

Софи послушно вышла из кабинета.

Она прислонилась к стене и прислушивалась к обрывкам разговора. Софи услышала, как Бенита упомянула полицию, и поняла, что та спрашивает, будет ли Бастиано писать заявление—. Нет, – ответил он. – Это кольцо не стоит того. – Его голова трещала. Ему не хотелось стоять здесь и вести этот разговор со старшей горничной, но была одна причина, по которой он не уходил. – Не думаю, что вам стоит увольнять Софи, это был единичный случай, когда…

– Синьор Конти, – прервала его Бенита. – Вы давно в этом бизнесе и знаете, что связи между персоналом и постояльцами гостиниц являются нерешенной проблемой. Я разберусь с Софи, и конечно же мне придется поставить в известность султана Алима…

– В этом нет никакой необходимости.

Но Бенита сердилась не только на Софи.

Ее злил сам синьор Конти, чье уязвленное самолюбие наделало столько шуму.

– В отличие от Софи, – натянуто ответила она, – я ценю свою работу и должна действовать согласно уставу. Надеюсь, вы согласны со мной?

– Конечно.

Он вышел из кабинета и увидел Софи. Бледная, она стояла, прислонившись к стене, но в ее взгляде не было ни тени страха.

– Если тебе нужны были деньги, ты могла бы просто попросить…

Его слова причиняли невыносимую боль.

– Бастиано, я была с тобой не из-за денег, – ответила она, но он не стал слушать. – Ты ведь знаешь это.

– Я тебя умоляю… – Он отмахнулся от нее и прошел мимо.

– Тогда почему ты прислал мне этот букет на день рождения?! – выкрикнула она.

Бастиано замер, потом развернулся и подошел к ней.

Для Софи он всегда был милым и приятным. Да, ее предупреждали, что он не такой, но она никогда не видела этого человека другим.

До сегодняшнего дня.

– А кто сказал, что я прислал их тебе на день рождения? Я отправил эти цветы, чтобы ты знала о моем приезде и пришла ко мне в номер. Что ты и сделала.

Бастиано думал, что она залепит ему пощечину и скажет, что всегда подозревала, что он настоящий мерзавец.

Но ее ответ глубоко ранил его.

– Я не верю тебе. Ты не способен на такое.

Тут в коридор вышла Бенита.

– Синьор Конти, спасибо, дальше я разберусь сама.

Она подождала, пока Бастиано скрылся из глаз, и повернулась к Софи:

– Синьор Конти не пожелал вмешательства полиции, но у меня нет другого выбора, кроме как уволить тебя.

Больше всего Софи ранило то, что она разочаровала свою непосредственную начальницу.

– Я не воровала это кольцо.

– Софи, а чем же ты занималась, что дала ему повод подумать так о тебе? Мы вместе убрались в его номере и вместе вышли оттуда задолго до прибытия синьора Конти.

Софи молчала.

– Я была о тебе более высокого мнения. Даже если бы тут был замешан какой-то другой постоялец, это уже было бы достаточно плохо, но речь идет о будущем владельце этой самой гостиницы.

– Я не знала этого, когда мы первый раз…

– Значит, вы виделись и раньше? – Бенита покачала головой. – Выкладывай, как все было.

Это утро оказалось не из приятных.

У нее забрали пропуск и униформу. В шкафчике остались только шорты и полосатая майка, надев которые, Софи окончательно опустошила его.

– У тебя была хорошая работа, – сказала ей Бенита. – И ты знаешь, как быстро распространяются слухи в нашей среде. Тебе будет нелегко найти работу в хорошей гостинице…

Она говорила правду.

Но Софи ранило другое. Она вспоминала, с каким презрением посмотрел на нее Бастиано.

Ей даже не дали уйти через служебный вход. Дарио, начальник охраны, проводил ее до главного входа, чтобы она послужила устрашающим уроком для остального персонала.

А Бастиано следил за развитием событий. Он видел, как персонал на ресепшен, швейцар и горничные замерли и повернулись, провожая взглядами выходившую за дверь Софи с гордо поднятой головой.

– Софи! – крикнула ей Аня. – Твои цветы.

Софи чуть не споткнулась.

Она посмотрела на прекрасные розы и вспомнила, как радовалось ее сердце, когда она получила этот восхитительный букет. Потом она перевела взгляд на Бастиано.

– Лучше бы я никогда их не видела, – бросила она.

– Я тоже, – одними губами ответил ей Бастиано.

Он вернулся к себе в номер и подумал, что все, к чему он прикасался, становилось черным. Из-за него уволили Софи, эту бойкую, солнечную и улыбчивую девушку, которая так сильно дорожила своей работой.

Он взглянул на кольцо в своей ладони, и ему показалось, что оно обжигало его кожу. Бастиано спрятал его в карман, когда послышался стук в дверь.

– Обслуживание номеров.

Не то, которого ему хотелось.

На пороге появилась Инга с тележкой. Она подняла серебряную крышку с блюда и предложила подать Бастиано завтрак.

– Не надо.

– Может, вы хотели бы…

– Вон! – рыкнул Бастиано, и, когда дверь за ней закрылась, сам поднял крышку и увидел шакшуку, которую заказал вчера вечером, тайно надеясь на встречу с Софи.

Тогда он схватил тарелку и запустил ею в стену.

Глава 10

Когда Софи вернулась домой, ее соседки по квартире были на работе, и она смогла дать волю своим слезам.

Вчера был самый счастливый день в ее жизни. А сегодня самый ужасный.

Последние три месяца Софи жила в страхе, что может потерять работу из-за связи с Бастиано. Но она никогда не думала, что развязка может быть настолько унизительной и болезненной. И вместе с тем Софи до сих пор не могла объяснить, как кольцо оказалось в кармане ее платья.

Ее заклеймили как воровку и потаскуху не только ее начальница и коллеги, но и сам Бастиано.

Софи с ужасом вспоминала его презрительный взгляд, которым он говорил, что не ожидал от нее ничего другого.

Софи переоделась в домашнюю одежду и, распустив волосы, почувствовала, что что-то застряло в ее прядях.

Цветок.

Стебель был изогнут и перекручен, но крошечный бутончик оставался по-прежнему восхитительным.

Вспомнив слова Бастиано о том, зачем он отправил ей букет, Софи захотелось смять розочку и выбросить ее в мусорное ведро, но она не смогла.

Она держала в ладони крохотное напоминание о времени, когда жизнь казалась очень близкой к идеальной. А потом, чтобы сохранить увядающую красоту цветка, она положила его между страницами своего дневника, а дневник убрала под матрас.

Наутро лучше не стало.

А по прошествии нескольких дней ситуация, в которой оказалась Софи, только ухудшилась.

«Гранд-Лючия» была превосходным местом работы, и Бенита была права, когда сказала, что Софи будет непросто, даже невозможно, найти работу в гостинице такого калибра.

На ее звонки не отвечали или просили прислать резюме и рекомендации.

– Что-нибудь нашла? – спросила Тереза, соседка по квартире, когда Софи вернулась домой после очередных бесплодных поисков работы.

– Нет, – покачала головой Софи. – Даже в кафе нет вакансий.

Лето действительно подходило к концу.

– Тебе звонила леди по имени Бернадетта, – вспомнила Тереза. – Она попросила, чтобы ты перезвонила ей. Вдруг у нее есть что-нибудь для тебя?

Бернадетта?

Может, начальница Габи узнала о случившемся и решила предложить ей работу?

Зря надеялась. После двух минут разговора Софи стало понятно, что Бернадетта действительно слышала о ее увольнении и позвонила ей только потому, что у нее не было выбора.

– Султан Алим попросил меня связаться с вами, – натянуто пояснила она. – Я сказала ему, что не уверена, что вам можно доверять, но он настоял.

– Я не понимаю, о чем вы говорите.

– Наше агентство занимается организацией его свадьбы.

– Он женится? Но на ком?

– На Габи. Просто она еще не знает об этом. Софи не могла поверить своим ушам.

– Габи? – переспросила она, но Бернадетта продолжила дальше.

– Свадьба состоится в эту субботу в «ГрандЛючии». Султан хочет, чтобы вы присутствовали на торжестве как близкая подруга Габи. От вас требуется позаботиться о том, чтобы, когда он позвонит ей в субботу, она была дома.

– Она ничего не знает?

– Это сюрприз.

Сердце Софи бешено колотилось. Габи, ее Габи выйдет замуж за Алима.

– Значит, Алим – отец Лючии?

Но Бернадетта звонила не для того, чтобы болтать с ней.

– Вы сделаете так, чтобы Габи была в субботу дома? – спросила она.

– Я сделаю все возможное и невозможное, – пообещала Софи. У нее кругом шла голова, пока Бернадетта давала ей необходимые указания. Кажется, Алим продумал все до мелочей, он даже позаботился о том, чтобы у Софи был наряд, достойный королевской свадьбы.

– Вы отправитесь к Розе. Она шьет платье для Габи и придумает что-нибудь и для вас тоже.

– Роза? – выдохнула Софи. Может, Роза и была знакомой Габи, но ее одежда была Софи абсолютно не по карману.

– Все расходы покрыты, – процедила Бернадетта. – Если возникнут какие-нибудь вопросы, пожалуйста, дайте мне знать. Еще раз хочу напомнить вам, что вы не должны проговориться Габи.

– Конечно. Я ей ничего не скажу.

Эта новость была самой потрясающей, а Софи не с кем было поделиться ею.

Первым делом она позвонила Габи, которая высказала ей сожаления по поводу потери работы, а потом спросила, не может ли чем-нибудь помочь.

– Ты не могла бы помочь мне составить резюме? – спросила Софи. – У меня нет компьютера, и мне пришлось пойти в библиотеку, чтобы написать его, но у меня ничего не получилось.

– Я с радостью помогу тебе. Когда ты сможешь прийти?

– В субботу. Утром я схожу к доктору, а потом сразу к тебе.

Софи говорила правду. Она собиралась сходить к своему врачу, чтобы тот выписал ей ее противозачаточные. Ей следовало быть более организованной и запастись большим их количеством. Еще не хватало, чтобы у нее пошли месячные в день королевской свадьбы!

Этот праздник чудесным образом помог бы ей отвлечься от навалившихся на нее проблем. Но с каждым днем у нее на сердце становилось все тяжелее и тяжелее. Даже примерка в роскошном бутике не подняла ей настроения.

Но ее порадовало то, что у нее снова появился выбор.

– Вот это будет смотреться на тебе превосходно. – С этими словами Роза протянула ей платье, больше похожее на комбинацию.

Оно было изумительного серебристого цвета, как глаза Бастиано.

– Примерь. И надень туфли.

Софи направилась в шикарную примерочную и попыталась надеть платье через голову, но только потом обнаружила скрытую молнию.

– Ну как? – поинтересовалась Роза.

Платье сидело великолепно. Оно плотно облегало фигуру Софи, подчеркивая изгибы тела, которых обычно не было заметно.

– А я не буду смотреться в нем слишком вызывающе? – обеспокоенно спросила Софи, но Роза все продумала.

– У меня есть легкая накидка из шифона, которая чудесно подойдет к этому платью. Сейчас достану. Какой размер обуви ты носишь?

Софи назвала ей свой размер и задумалась, что делать с волосами. То ли собрать их в прическу, то ли оставить распущенными. Она повернулась и, посмотревшись в зеркало, с удивлением уставилась на свою округлившуюся грудь.

Похоже, Роза творила чудеса, потому что ее обыкновенно маленькая грудь теперь казалась немного полнее.

А может, все из-за таблеток.

– Возьми. – Роза протянула ей шифоновую накидку, которую Софи накинула поверх платья, прежде чем надеть туфли. Наряд получился превосходным, хотя накидка немного затеняла красоту платья. – Выглядишь потрясающе, – улыбнулась Роза. – Я с нетерпением жду увидеть лицо Габи, когда она узнает, что приготовил для нее Алим.

– Будет много гостей? – чуть позже спросила Софи, впервые в жизни примеряя шикарное нижнее белье.

– Только семья и ближайшие друзья.

Впервые за все это время Софи подумала, что Бастиано тоже будет на свадьбе. Ведь он дружил с Алимом.

Она смотрела, как Роза заворачивает ее новое кружевное белье в тончайшую бумагу, и поклялась себе, что Бастиано никогда не увидит его.

В субботу утром, принимая душ перед тем, как отправиться к врачу на прием, Софи пыталась подавить тревогу по поводу задержки месячных.

Она списывала все на пережитый стресс.

– Вы регулярно принимали противозачаточные? – спросил доктор, проверив ее анализы.

– Всегда… – Софи вспомнила тот день, когда ее уволили с работы. – Разве только недавно я была очень расстроена и приняла их только после обеда.

– Недавно? – нахмурился доктор. – Софи, вы беременны.

– Не может быть, – возразила она. Софи пришла сюда, чтобы убедиться в обратном, чтобы унять свою тревогу. Но взгляд врача красноречиво говорил о том, чего она так боялась. – Это невозможно.

– Я бы сказал, что срок больше трех месяцев.

– Но почему я ничего не заметила? – расплакалась Софи, и доктор мягко объяснил ей, что не у всех женщин бывают ярко выраженные признаки беременности.

– Мне говорили, что моя униформа сидит на мне не так свободно, как раньше, – сказала она. – Я просто никогда не обращала на это внимания.

Софи не могла поверить в происходящее и покинула кабинет врача, пережив самое большое потрясение в своей жизни.

Но ей еще предстояло увидеться с Габи.

– Привет, – улыбнулась Габи, а потом посмотрела на заплаканные глаза Софи. – Да не переживай ты так. Найдешь себе другую работу.

– Но мне нравилась моя прежняя, – вздохнула Софи, не желая признаваться подруге в настоящей причине своих слез.

Габи уселась за компьютер, и вскоре резюме было готово.

– Тебе нужны рекомендации. Может, я за тебя поручусь? Я смогла бы сказать, что ты помогала мне с организацией некоторых свадеб.

– Это будет преувеличением, – вздохнула Софи.

– Тогда я напишу личные рекомендации.

Габи быстро справилась с работой, и вскоре Софи держала в руках несколько копий своего резюме.

– А что ты делала в номере Бастиано? – не удержалась и полюбопытствовала Габи.

– О-о! – Софи тут же заняла оборонительную позицию. – Теперь ты тоже считаешь, что я украла это кольцо?

– Конечно же нет!

– Я бы никогда не пошла на такое. А если бы пошла, то взяла бы не дурацкий изумруд с жемчугом, а бриллианты.

Габи захохотала, и тут зазвонил ее телефон. Софи видела, как ее подруга побледнела, потом извинилась и поспешно удалилась в спальню.

Скорее всего, ей позвонил Алим!

Она появилась спустя несколько минут и заявила, что у нее мигрень.

Софи все прекрасно поняла, тепло попрощалась с Габи и отправилась домой. Она искренне радовалась за подругу, но вместе с тем чувствовала себя ужасно одинокой. Габи приходилось нелегко в роли матери-одиночки, но у нее была работа, и ее мать жила здесь, в Риме.

А теперь рядом с ней будет Алим.

Софи не могла не думать, что ждет ее саму.

У нее не было ничего, кроме сицилийской гордости, хотя сегодня и ту было очень непросто найти в себе. Но Софи не сдавалась.

Придя домой, она привела себя в порядок, оделась и слегка подкрасилась, чтобы скрыть следы слез. Софи решила не собирать волосы, чтобы спрятать за ними румянец на щеках, который появится, как только она переступит порог «ГрандЛючии».

О таком платье, как у нее, можно было только мечтать, но теперь она узнала настоящую причину, почему оно так красиво сидело на ее фигуре и подчеркивало округлившуюся грудь. Софи с радостью набросила просторную накидку из шифона, которая скрыла малейший намек на изменения, произошедшие с ее телом.

Когда такси подъехало к гостинице, Рональдо поспешил открыть дверцу.

– Добро пожаловать… – радушно улыбнулся он, но потом лучше разглядел пассажирку и запнулся. – Софи… Привет.

– Привет, Рональдо.

Она вышла из машины и разгладила несуществующие складки на платье, с тем чтобы набраться храбрости и войти внутрь.

Она прошла сквозь вращающиеся двери и оказалась в знакомом вестибюле.

Но теперь он казался чужим, потому что Софи никто не назвал по имени, никто не улыбнулся ей и не помахал рукой. Ее бывшие коллеги делали вид, что заняты своими делами и отводили взгляд.

Войдя в банкетный зал, она назвала свое имя, чтобы ее проводили на ее место.

Косые взгляды и шепот за спиной волновали Софи не так сильно, как осознание того, что тут находился Бастиано.

Даже не видя его, она ощущала его присутствие.

Стоило ему оказаться поблизости, как по ее телу пробегала знакомая дрожь, и Софи могла чувствовать на себе его взгляд.

Да, Бастиано находился в этом зале.

Он отозвал свое предложение насчет покупки гостиницы и был бы рад больше никогда не переступать ее порога.

Но он не мог не пойти на свадьбу своего друга. Бастиано пожелал всего самого наилучшего неожиданно разволновавшемуся жениху и занял свое место, когда в зале появилась Софи.

Она выглядела потрясающе.

Бастиано видел, как она замедлила шаг, когда ей указали место рядом с ним.

– Но я подруга невесты, – возразила она, обращаясь к сопровождавшей ее женщине. – Я должна сидеть с другой стороны.

Только эта свадьба не была обычной, и с другой стороны сидели члены королевской семьи.

– Кажется, простолюдинов посадили отдельно, – бросила она, усаживаясь рядом с Бастиано.

– Пока да, – не глядя на нее, натянуто улыбнулся он.

Бастиано решил, что уйдет сразу же после того, как закончится обряд венчания. Казалось, что Софи вылила на себя целый флакон духов, потому что ее аромат ошеломил его. Конечно, она так не делала, но Бастиано приходилось вдыхать запах тела Софи, улавливая тончайшие его оттенки, пока она сидела рядом, застыв, словно статуя.

Когда двери в зал открылись и все встали, Софи повернулась в сторону своей подруги, но все это время она чувствовала, как Бастиано буравит взглядом ее затылок.

– Ты знала! – увидев ее, одними губами сказала Габи.

Софи улыбнулась в ответ. Она смотрела, как Алим целует крошку Лючию, и с трудом сдерживалась, чтобы не расплакаться.

Ей хотелось рассказать Бастиано об их ребенке, хотелось, чтобы оставалась надежда для них двоих.

Напрасные мечты.

Ведь у этой сказки не было счастливого конца. Софи хотелось радоваться за подругу, но стоять с разбитым сердцем на свадьбе, рядом с мужчиной, который растоптал ее счастье, казалось настоящим адом, большим, чем она могла вынести.

Она невооруженным глазом видела, как сильно Габи и Алим любят друг друга.

И их взаимная любовь только усиливала безнадежность ее собственного положения.

– Сколько будет длиться венчание? – спросил Бастиано.

– Откуда мне знать, черт подери? – ответила Софи и услышала его невеселый смех.

Наконец Алима и Габи объявили мужем и женой.

Когда стулья убрали и гости направились занимать свои места за столами, Софи посмотрела на карточки с именами гостей и увидела, что ее снова посадили рядом с Бастиано.

Только не это.

– Габи… – Она поцеловала свою подругу и сердечно поздравила ее, не зная, как сказать то, что хотела.

Габи поняла все без слов.

– Ты хочешь уйти?

– Просто…

Ей стало дурно.

Может, все из-за переживаний, но Софи вдруг почувствовала тошноту и головокружение. И ей показалось, что она абсолютно не вписывается в это торжество.

– Софи, я все понимаю. – До Габи дошли сплетни и слухи, и она вспомнила, как ей пришлось сидеть рядом с Алимом, когда ее собственный мир рушился на глазах.

– Я так рада за тебя, – улыбнулась Софи. – Честно. Я бы ни за что на свете не пропустила твою свадьбу.

Но она не смогла смириться с приемом, который ей оказали ее бывшие коллеги.

– Возьми. – Габи взяла карточку с именем Софи и что-то написала на ней. – Это личный номер Алима. Впиши его в свои рекомендации.

– Я не могу.

– Нет, Софи, можешь.

– Если только станет совсем туго.

Хотя она и сейчас испытывала отчаяние. Но не по поводу работы.

Ей хотелось подойти к Бастиано и умолять, чтобы он выслушал ее. Чтобы поверил, что она не брала это дурацкое кольцо. И чтобы рассказать ему о том, что она сама узнала всего пару часов назад.

Она окинула взглядом зал и тут же увидела его. Бастиано разговаривал с какой-то длинноногой блондинкой. Точнее, это она разговаривала с ним, потому что его глаза блуждали по комнате, пока не остановились на Софи.

Она развернулась и вышла из зала.

На ресепшен за стойкой стояла Аня, которая сразу же отвела взгляд.

Тут же неподалеку находилась Инга, которая полировала вращающуюся дверь и болтала с Рональдо.

Все игнорировали Софи.

Когда-то она была частью этого мира, но сейчас все изменилось, так что ей не оставалось ничего другого, как уйти.

И не только со свадьбы.

Пришло время признать, что ей больше нечего делать в Риме, и возвращаться домой.

Ее уход не остался незамеченным.

– Прошу прощения, – извинился Бастиано перед своей собеседницей.

Он понятия не имел, кто эта женщина, но такое случалось не в первый раз.

Только сегодня эта анонимность потеряла свое очарование.

Бастиано хотелось поговорить с Софи, узнать, как у нее дела, и убедиться, что все в порядке, чтобы уехать из Рима с более легким сердцем.

Но он нигде не нашел ее.

Когда он занял свое место за столом, карточка с именем гостя, который должен был сидеть рядом с ним, исчезла. Хотя Бастиано был бы не Бастиано, если бы до этого не проверил и не узнал, что рядом с ним будет сидеть Софи.

Может быть, она попросила, чтобы ее пересадили.

Но когда свет в зале стал более приглушенным и все гости заняли свои места, стало понятно, что Софи не пересела за другой столик, а попросту ушла.

– Где Софи? – спросил он у счастливой пары, которая сидела, выслушивая бесконечные поздравления.

– Думаю, ей пришлось нелегко, – глядя прямо в глаза Бастиано, ответила Габи. – Сидеть здесь, когда окружающие принимают тебя за воровку, и быть объектом грязных сплетен. Я благодарна ей уже за то, что она пришла на венчание.

Позже Бастиано не сдержался и перекинулся словечком с Алимом.

– Мне кажется, с Софи обошлись слишком жестоко.

– О, значит, для тебя в порядке вещей брать на работу воровок? – удивленно посмотрел на него Алим, но потом увидел обеспокоенность своего друга. – С ней будет все хорошо.

– Она не найдет работу.

– Неправда. Мне только что сказали, что я буду выступать в качестве поручителя.

Что ж, с такими рекомендациями она точно не пропадет.

Бастиано мог бы расслабиться и забыть это неприятное происшествие.

Только он не мог.

На свадьбе было достаточно красивых женщин, но Бастиано оказался в своей постели раньше жениха и невесты.

Один.

Бастиано проснулся, как обычно, на рассвете. – Войдите! – крикнул он, когда ровно в шесть часов привезли его завтрак. Бастиано закрыл глаза, показывая, что не желает разговаривать.

Некоторые вещи оставались неизменными.

Хотя…

– Мне подать вам завтрак?

Бастиано открыл глаза и встретился взглядом с Ингой, которую так не любила Софи.

– Убирайтесь, – сдерживая ярость, бросил Бастиано, потому что он понял, что произошло в то утро.

Ушло менее часа, чтобы его догадки подтвердились.

Он навис над Дарио и вместе с Бенитой, стоявшей рядом, просматривал записи видеокамеры.

– Мой завтрак всегда доставляли в шесть утра, за исключением того раза.

– Но вы попросили доставить его в семь, – ответила Бенита, просматривая бумаги.

– Нет.

В этом он был уверен на все сто процентов.

Единственное, что иногда менялось в его заказе, – была шакшука, и та либо съедалась соблазнительной горничной, либо разлеталась по стене.

Но его завтрак всегда доставлялся вовремя.

Как и в то утро.

Они втроем стояли и смотрели, как ровно в шесть утра в номер вошла Инга.

А потом две минуты спустя выкатила тележку обратно.

Софи не была воровкой.

У Бастиано отлегло от сердца. Но больше всего его сбивало с толку то, что ему было настолько небезразлично, что случится с его маленькой горничной, что он узнал правду и добился справедливости.

– Она получит обратно свое место в гостинице?

– Но Софи уволили не только за воровство.

– Если бы в «ГрандЛючии» увольняли всех горничных, которые спят с постояльцами, то уровень безработицы в Риме резко увеличился бы, – язвительно заметил Бастиано. – Мне назвать имена?

Бенита на секунду закрыла глаза.

– В этом нет необходимости.

– Чудесно. Значит, Софи сможет вернуться на работу?

Бенита сдержанно кивнула в ответ.

Час спустя Бастиано поднялся на борт своего самолета и отправился домой. Его совесть была чиста.

Почти.

Глава 11

Софи ненавидела свою работу.

Хотя, конечно, она старалась не показывать этого.

Но как ни старалась Софи отмыть грязную барную стойку в кафе, находившемся на окраине ее родного городка, ее поверхность не становилась блестящей, а ковры по-прежнему оставались липкими.

Вместе с тем Софи предпочитала убираться в баре, когда он был закрыт, чем работать в нем, когда он был открыт для посетителей.

Софи твердила себе, что здесь она получила работу и крышу над головой. Пусть и ненадолго. Пино, ее босс, дал ясно понять, что ей придется подыскать себе другое жилье. Сейчас, на шестом месяце беременности, Софи все еще не решила вопрос, где будет жить, когда ее ребенок появится на свет.

Но точно не у родителей, которые считали ее позором семьи. Они уговорили священника переговорить с Софи и убедить ее отдать ребенка какой-нибудь супружеской паре, отчаявшейся родить собственных детей, чтобы обеспечить его будущее.

Тогда она заявила своим родственникам, что сама позаботится о своем малыше, и с тех пор они почти не виделись.

Мать Габи помогала дочери, когда родилась Лючия, но Софи прекрасно понимала, что в ее случае на подобные вещи рассчитывать бессмысленно.

Ей нужно было что-то искать.

Даже если бы Пино предложил ей остаться, Софи не смогла бы растить своего ребенка в такой ужасной комнатке над баром, как эта.

К тому же она боялась своего босса.

– Куда это ты собралась? – спросил Пино, когда она направилась к лестнице, ведущей наверх. – Пора открываться.

– Сегодня у меня выходной, – напомнила Софи.

– Но мне нужно, чтобы ты работала, – пожал плечами Пино и пошел открывать входную дверь, ясно давая понять, что его приказ не обсуждается.

– Я не могу пропустить медосмотр.

Софи говорила неправду.

Она уже была у доктора, но не говорила об этом Пино.

Поднявшись наверх, она привела себя в порядок в крохотной ванной, которую делила со своим боссом, надела черное платье, туфли и легкий пиджак.

Когда она спускалась по лестнице, Пино как раз разговаривал с одним из постоянных посетителей бара, и она понадеялась ускользнуть незамеченной.

– Софи!

Она только взялась за дверную ручку.

– Постарайся вернуться к пяти.

Деревенька, в которую она направлялась, была в трех часах езды отсюда. И Софи понятия не имела, сколько времени уйдет на то, чтобы добраться с вокзала до «Старого монастыря», и как долго будет длиться собеседование.

Впервые за несколько месяцев у нее появилась надежда.

Она услышала об этом месте от одной женщины, которая доставила один из заказов в их бар. «Старый монастырь» был первоклассным домом отдыха, и там как раз искали горничных с проживанием.

– Это потрясающее место, – сказала женщина. – Они берут только самые лучшие овощи и фрукты. – Она презрительно фыркнула в сторону Пино. – А этот предпочитает отбросы. Ты должна позвонить туда. Всем заправляет женщина по имени Кармела. В этой гостинице работала моя племянница. Они взяли ее на работу беременной, и после рождения ребенка она работала там еще целых два года.

– Она жила там с ребенком? – разволновалась Софи.

– Да. Понятное дело, она много работала, но ей нравилось там. Надень все самое лучшее, потому что это место очень шикарное.

Софи предварительно позвонила туда по телефону, и ей назначили встречу.

Она достала из сумочки карточку с номером телефона Алима. Софи ни разу не воспользовалась им, потому что там, где она находила себе работу, не нуждались в рекомендациях, тем более от султана.

Но сегодня она воспользуется ею.

Софи с нетерпением ждала встречи со своим ребенком, но она была не подготовлена к его рождению. После того как родители предложили ей отдать малыша в другую семью, она сразу поняла, как он дорог ей.

Да, сложившиеся обстоятельства были далеки от идеальных, но ее ребенок уже рос в любви.

Поезд выехал из тоннеля и оказался в долине деревушки Каста. Софи ехала сюда впервые, и у нее дух захватывало от окружающей красоты. Впереди виднелось бескрайнее море, а долину по обеим сторонам окружали зеленые холмы. Поезд ехал по высоченному мосту, и Софи закрыла глаза, чтобы не смотреть вниз.

Зря она уехала из Рима. По крайней мере, у нее там были друзья.

Софи несколько раз порывалась позвонить Габи, но она не знала, что сказать. В конце концов, теперь ее подруга стала членом королевской семьи. Вдруг она бы расценила новость о беременности Софи как своеобразную мольбу о помощи?

Хотя дело было не только в этом.

Алим дружил с Бастиано.

Софи знала, что Габи будет волноваться за нее, и все закончится тем, что она расскажет обо всем своему мужу.

Алим тогда поставит в известность Бастиано.

А тот…

О, Бастиано конечно же придет в ярость, потому что решит, что Софи заманила его в ловушку.

Но она бы справилась с его злостью.

По крайней мере, ей так хотелось думать.

А вот чего бы Софи не вынесла, так это того, чтобы он женился на ней из чувства долга.

Ведь, несмотря на гламурную жизнь и замашки плейбоя, Бастиано оставался сицилийцем.

Один раз она уже сбежала от подобного брака. Выйдя из поезда, Софи вдохнула солоноватый морской воздух.

– Мне нужно попасть в «Старый монастырь», – сказала она женщине, сидевшей в кассе, и та ответила, что через четверть часа подойдет автобус. – Но он довезет вас только к подножию холма.

Софи кивнула. Ей сказали, чтобы она позвонила, как только окажется у главных ворот, и тогда за ней пришлют машину.

Оказавшись на территории гостиницы, она с восторгом осмотрелась по сторонам. Вокруг тихо шумели фонтаны, между которыми вились мощенные камнем дорожки, а внутри помещения витала умиротворенность, присущая старинным зданиям.

– Софи? – Девушка на ресепшен приветливо улыбнулась, обратившись к ней по имени, и предложила заполнить необходимые бумаги, после чего Софи проводили на собеседование.

Кармела, старшая горничная, сразу приступила к делу.

– По телефону вы сказали, что работали в пятизвездочном отеле.

– Я работала год в «ГрандЛючии» в Риме.

– Вы не могли бы сказать, почему ушли оттуда?

Софи сказала правду.

Но не всю.

– У меня возникли проблемы с отцом моего ребенка.

– Что ж, здесь у нас намного спокойнее. Охрана на высшем уровне, ограниченный доступ и ворота.

Софи улыбнулась в ответ.

– Вам придется подписать соглашение соблюдать конфиденциальность. Некоторые из наших постояльцев очень известные люди, и мы не хотим сплетен среди персонала.

– В «ГрандЛючии» тоже останавливалось много известных и титулованных особ.

– Понятно, – кивнула Кармела. – Но здесь… Видите ли, «Старый монастырь» – не совсем гостиница, скорее, дом отдыха, где наши гости, скажем так, восстанавливаются после жизни, для которой характерны высокие темпы и множество стрессов.

– Вот как, – растерянно посмотрела на нее Софи.

– Вас это волнует?

– Абсолютно нет.

– Вы сейчас работаете?

– Да.

– Можно позвонить к вам на работу, чтобы получить рекомендации?

У Софи пересохло в горле.

– Честно говоря, мой босс не обрадуется, если я скажу ему, что собралась уходить.

Кажется, Кармела тут же поняла, что к чему. – Тогда как насчет вашего прежнего места работы?

– Мой поручитель – султан Алим. Он владелец «ГрандЛючии». Он дал мне свой личный номер телефона для рекомендаций.

– Могу я позвонить ему?

– Конечно. – Софи написала Кармеле номер Алима.

Они еще немного побеседовали, и вскоре Кармела заговорила так, словно Софи уже получила эту работу.

– Среди ваших обязанностей будут обслуживание номеров и вечерняя подготовка их ко сну. Мы стараемся сделать так, чтобы наши постояльцы ели в ресторане, но иногда вас попросят доставить еду к ним в номер. Некоторые из наших гостей могут оказаться очень требовательными, но я уверена, что вы привыкли к подобным вещам.

Софи кивнула и решила, что пора поговорить о том, что ее заботило больше всего.

– Я понимаю, что смогу поработать только пару месяцев, но я очень хорошо справляюсь со своими обязанностями и после рождения ребенка буду работать еще старательнее.

– Софи, мы привыкли к тому, что у нас работают матери-одиночки. В кельях есть комната для таких случаев, с кроватью для мамы и колыбелькой для малыша.

– В кельях?

– Мы привыкли к старым названиям помещений. Раньше в кельях спали монашки, но вы не переживайте, они модернизированы. Там все без излишеств, но очень уютно. За эти два месяца у вас как раз будет возможность научиться работать по нашим стандартам. У синьора Конти очень конкретное видение того, как должно быть все устроено…

– Синьор Конти?

– Да, – кивнула Кармела. – Бастиано Конти. Его дома отдыха известны по всему миру. Это потрясающее старинное здание было в плачевном состоянии, когда он купил его. А теперь сюда приезжают гости со всего мира…

Софи не слышала последних слов своей собеседницы.

Владельцем «Старого монастыря» оказался Бастиано Конти.

Она потерянно подумала о том, что ни за что не станет работать здесь.

Как только он увидит, что она беременна…

Софи зажмурилась, представив Бастиано, который узнает, что горничная, которую он обвинил в воровстве, теперь ко всему ждет от него ребенка.

Она сдерживалась, чтобы не расплакаться, когда Кармела объявила собеседование законченным.

– Водитель отвезет вас на вокзал, – сказала она. – Я вам перезвоню.

Кармела сдержала свое слово и на следующее утро позвонила Софи, чтобы сообщить, что ее берут на работу.

К большому сожалению обоих, Софи вежливо отказалась.

Глава 12

– Поздравляю с днем рождения!

– Спасибо, – рассеянно ответил Бастиано.

Его новая личная помощница была не из местных, поэтому конечно же не знала, что для Бастиано не существует таких вещей, как счастливый день рождения.

В конце концов, именно в этот день умерла его мать.

Бастиано только вернулся из Рима, куда ездил по делам.

После свадьбы Алима он ездил туда три раза и каждый раз останавливался в «ГрандЛючии».

Рим казался пустым.

Бастиано ни разу не встретился с Софи, а, учитывая то, что произошло во время их последней встречи, он даже не пытался искать ее.

После обеда он попросил приготовить свою машину и отправился в деревню.

Припарковавшись у церкви, Бастиано медленно побрел на кладбище.

Теперь он редко приходил сюда.

Раньше Бастиано навещал тут могилу Марии, правда, больше из чувства вины, чем из скорби, но сегодня он пришел не к ней.

В детстве он приходил на могилу матери, но у него не было никаких воспоминаний, связанных с ней, поэтому он никогда не находил утешения.

И сегодня Бастиано не испытывал ничего, кроме самоосуждения.

Он вырос в нем.

И это извращенное чувство вины не исчезало со временем. Ведь мать Бастиано умерла потому, что на свет появился он.

Логика пыталась сказать, что все случилось с точностью до наоборот.

Его мать никому не признавалась в том, что беременна. Она делала все возможное, чтобы скрыть живот, почти ничего не ела и однажды упала в обморок. Когда она пришла в монастырь, то была крайне истощенной и слабой.

Может, «Старый монастырь» и перестал быть святым местом, но Бастиано до сих пор следовал правилам, которые в нем когда-то существовали. Поэтому в его гостинице существовала политика поддержки матерей-одиночек, которые желали получить там работу.

Если бы только его мать пришла туда чуть раньше.

– Я принес твое кольцо, – сказал Бастиано. Но небеса не разверзлись, и его мать не подала никакого знака. По-прежнему светило солнышко и пели птички.

Он достал кольцо из кармана и вспомнил то утро, когда к нему пришел Рауль и попросил адрес Лидии. Тогда у Бастиано появилась возможность вернуть себе то, что было таким драгоценным для него.

Но сейчас оно потеряло свою ценность.

Бастиано смотрел на изумруд с крошечными жемчужинами, но вместо красоты видел проклятие.

Обе женщины, которых он любил, умерли с этим кольцом на пальце.

А потом Бастиано вспомнил, как Софи вывернула свои карманы, и оно оказалось у нее на ладони, и какие жестокие слова он сказал ей.

Конечно же Бастиано прислал эти цветы ей на день рождения, просто в тот момент ему легче было сказать неправду, чем признаться, что он испытывал к ней какие-то чувства.

Он потерял ее из-за этого кольца.

То, что когда-то было таким жизненно важным, утратило свое значение. Бастиано взял кольцо и швырнул его подальше от себя, потому что оно не принесло с собой мира, а только разрушение и боль.

Он вдруг испытал настоятельную потребность узнать, как дела у Софи, и убедиться, что у нее все хорошо.

Бастиано повернул обратно домой. Он так спешил, что вышел из машины, даже не заглушив мотор.

– Припаркуйте ее, – попросил он швейцара. Потом Бастиано зашел к себе в кабинет и попросил связать его с султаном Алимом.

Хотя он хотел поговорить не столько со своим другом, как с его женой Габи.

Время в ожидании ответа от Алима показалось ему вечностью.

Он мерил шагами кабинет и смотрел на открывающийся за окном потрясающий вид, но не находил в нем обычного успокоения.

После того как огласили завещание Марии, Бастиано забрался на монастырские стены, чтобы убраться подальше от ядовитых сплетен в их деревеньке.

Когда Рауль начал свое восхождение в Риме, Бастиано оставался в Касте.

Его путь к успеху был не таким быстрым, как у его бывшего друга.

Бастиано увидел потенциал этого старого здания, и ему подошла его низкая стоимость. Он взял кредит и приступил к ремонту.

Появились первые клиенты, а потом один из второразрядных актеров пожаловался прессе о непомерно высоких ценах в гостинице.

Бастиано и не надеялся на такую рекламу и поднял цены в три раза.

Теперь, чтобы отдохнуть в «Старом монастыре», выстраивалась очередь, хотя два номера постоянно оставались зарезервированными на случай, если приедет кто-нибудь из монарших особ.

И хотя Бастиано владел еще несколькими заведениями подобного рода, эта гостиница была его штаб-квартирой и служила его платформой, с которой он обращался к этому миру. Благодаря своим знаменитым гостям его имя значилось в списке приглашенных лиц на самые значимые мероприятия и самые крутые вечеринки по всему миру. Бастиано много путешествовал и знал толк в развлечениях, но он всегда возвращался в «Старый монастырь».

Только в последнее время он перестал чувствовать себя здесь как дома.

– Султан Алим на связи.

Бастиано поднял трубку.

– Привет. Как поживаешь?

– Нормально. Ты как? Еще не продал свою гостиницу?

– Я снял ее с продажи. А ты что, передумал?

– Нет. – Бастиано замялся, что случалось с ним крайне редко. – Я хотел переговорить с Габи. Может, она знает, где сейчас Софи.

– Софи?

– Та горничная из «ГрандЛючии».

– Так я знаю, где она. Я думал, вы уже успели встретиться снова.

– То есть?

– Твоя старшая горничная позвонила мне недавно насчет Софи. И я дал ей самые блестящие рекомендации.

Софи была здесь?

Бастиано перекинулся еще несколькими словами с Алимом и менее чем за две минуты закончил разговор. Потом он попросил пригласить в кабинет Кармелу.

Все это время ему не давало покоя, где Софи и как у нее дела, а оказалось, что она побывала у него под самым носом.

– Что-то случилось? – обеспокоенно посмотрела на него Кармела.

– Нет. Просто я хотел узнать кое-что. Пару месяцев назад к вам на собеседование приходила молодая женщина…

– Синьор Конти, ко мне на собеседование приходит много людей.

– Ее звали Софи. Она раньше работала в «ГрандЛючии».

– Ах да. Помню такую.

– Ей не предложили место?

– Наоборот. Софи прекрасно подходила нам, и у нее были превосходные рекомендации. Но когда я перезвонила ей, чтобы сообщить, что мы берем ее на работу, она сказала, что уже нашла работу.

– Где?

– Я не спросила. Я немного расстроилась и рассердилась на то, что она потратила столько времени. Я даже сказала ей, что мы поможем решить ей все проблемы, когда родится ребенок…

– Ребенок?

– Вы сами говорили, что мы можем нанимать матерей-одиночек, если только крики их младенцев не будут мешать окружающим.

– То есть вы хотите сказать, что она была беременна?

– Да. Где-то на пятом или шестом месяце. Она сказала, что ей пришлось уехать из Рима, потому что у нее возникли проблемы с отцом ее ребенка.

Бастиано показалось, что ему в грудь всадили нож.

– Принесите ее резюме.

Его прошиб холодный пот.

Бастиано вспомнил, когда в последний раз видел Софи на свадьбе ее подруги. Значит, в то время она была где-то на третьем месяце беременности.

Но он бы знал. Они ведь занимались любовью за ночь до этого!

Но их близость была сумасшедшей и безудержной из-за пожиравшей их страсти, а на следующее утро…

Кармела принесла резюме Софи, большая часть которого была напечатана, и только место последней работы было дописано от руки.

– А где это? – спросил Бастиано.

– Это какой-то бар, к тому же не самый приличный. Я не стала звонить туда.

– Почему?

– Софи сказала, что у нее работа с проживанием, и она боялась, что ее босс разозлится, когда узнает, что она подыскивает другое место. Так что я позвонила ее предыдущему работодателю, султану Алиму.

Бастиано махнул рукой, давая понять, что она свободна. Ему нужно было время, чтобы переварить услышанное. Но когда Кармела взялась за дверную ручку, Бастиано остановил ее, потому что ему необходимо было узнать то, о чем не говорилось на листках бумаги, которые он держал в руках.

– Как она выглядела?

– Синьор Конти, прошло уже несколько месяцев… – Она пожала плечами, не зная, что сказать.

– Как она выглядела? – Ему было наплевать на то, если Кармела догадается, что ребенок от него, потому что единственное, что волновало его, – это Софи.

– Она казалась уставшей.

– И?..

Кармела задумалась на секунду.

– Еще мне показалось, что она испытала огромное облегчение оттого, что нашла это место. У меня создалось впечатление, что ей очень тяжело работать в том баре, поэтому я сильно удивилась, когда она отказалась работать у нас.

Бастиано прекрасно понимал причину ее отказа. Софи считала его чудесным человеком, когда они только встретились, джентльменом, который не позволил ей покинуть его номер в мокрой одежде.

Она видела в нем только хорошее.

Пока он не показал себя во всей своей красе. Когда они занимались любовью, Софи умоляла его никогда не разочаровывать ее, а он поступил с точностью до наоборот.

Теперь настало время все исправить.

– Пора открываться! – крикнул Пино, колотя в дверь спальни Софи.

– Я сейчас.

Был поздний дождливый вечер, и у нее ко всему болела голова.

Последнее время она не могла уснуть, потому что слишком нервничала из-за того, что Пино все время ошивался поблизости. Но сейчас она испытывала страшную усталость. Ее ребенок, похоже, спал, и ей захотелось закрыть глаза и присоединиться к нему.

Но не получится.

Софи сползла с кровати и обулась. Ее ждала длинная рабочая смена за барной стойкой, а потом мытье бокалов до поздней ночи.

Она понимала, что долго не продержится. Ребенок должен был появиться не раньше чем через шесть недель, но ее тело молило об отдыхе.

Только где она могла отдохнуть?

Софи была такой самонадеянной, когда заявила своим родителям и священнику, что сама позаботится о своем ребенке, но, по правде говоря, ей удалось отложить очень мало денег. Большая часть зарплаты уходила на еду и жилье, которое она снимала у Пино.

Когда она вышла в коридор, он стоял там и ждал ее.

– Я подумал, – следуя за ней, медленно протянул он. – Ты хорошо работаешь, поэтому, может быть, я позволю тебе остаться здесь, когда родится ребенок.

– Остаться? – Она повернулась и на секунду поверила, что Пино на самом деле желал ей добра.

– В выходные можешь перенести свои вещи в большую спальню. Там теплее.

Была середина января, и погода стояла сырая и промозглая. Хотя не это было причиной, по которой Пино сделал такое предложение.

Большая спальня принадлежала ему самому.

И Софи ни за что бы не согласилась делить ее с ним.

В этот момент она поняла, что деваться некуда, и ей придется разыскать Бастиано.

Софи не хотела думать, что случится потом.

– Софи! – раздалось со всех сторон, когда она спустилась в бар.

С каменным лицом она наполнила бокалы и начала разносить заказы. Слева послышалось нетерпеливое постукивание пальцев по столу, но она не стала обращать внимание и подошла к этому столику только через несколько минут.

Софи устало посмотрела на ухоженные руки посетителя и уловила дорогой аромат его духов, который был редким, если не невозможным, явлением в этой дыре.

Она медленно подняла глаза и встретилась взглядом с человеком, которого так сильно хотела увидеть и вместе с тем избегала.

– Бастиано…

Он не мог заехать сюда случайно, потому что эта забегаловка находилась в тысяче световых лет от тех мест, куда он обычно заходил.

– Что тебе принести? – выдавила Софи.

– Нам нужно поговорить. С глазу на глаз.

Его оливковая кожа побледнела, и шрам на щеке казался таким выразительным, словно появился там совсем недавно.

Софи видела, что Бастиано в ярости, и ее сердце ёкнуло, когда он посмотрел на ее увеличившийся живот.

Но он злился не на нее.

Бастиано какое-то время наблюдал, как Пино за барной стойкой не сводил глаз с Софи. Этот мерзавец буквально пожирал ее глазами.

И Бастиано захотелось как можно скорее увезти ее отсюда.

– Я работаю. – Она не знала, что сказать, несмотря на то что на протяжении многих месяцев готовилась к тому, что такой момент когда-нибудь настанет. – Так что тебе принести?

– Софи! – В его голосе послышалась угроза. – Я хочу поговорить с тобой. Сейчас. И не здесь.

– Она уже сказала тебе. Она работает.

Бастиано даже не посмотрел в сторону Пино. – Мне кажется, тебе пора уходить, – добавил тот.

В баре воцарилась мертвая тишина.

В голосе Пино прозвучала угроза.

– Я никуда не уйду, – не сводя глаз с Софи, ответил Бастиано. – Пока мы не поговорим.

– Бастиано… Не сейчас.

Она пыталась предупредить его, чтобы он не скандалил здесь, потому что видела, что иногда творилось в этом баре.

– Ты слышал, что она сказала? – бросил Пино, который только ухудшил ситуацию тем, что подошел и обнял Софи за плечи.

Софи сбросила его руку, но было слишком поздно.

Бастиано не взорвался, нет. Но ей показалось, что весь бар поместили в морозильную камеру.

Когда Бастиано заговорил, она почти что видела белый пар, потому что его слова были абсолютно ледяными.

– Софи. Иди и подожди меня в машине.

Она решила, что даст волю своему гневу позже. Сейчас ей просто хотелось выйти.

Но Софи боялась, потому что знала, каким грубым может быть Пино.

– Мы поговорим на улице, – предложила она.

– Нет, – возразил Бастиано. Теперь он не сводил глаз с Пино. – Ты пойдешь и подождешь меня в машине, пока я соберу твои вещи.

Когда она вышла и села в машину, Бастиано закрыл ее для пущей безопасности.

Он злился не просто так, потому что понимал, что Софи была слишком напугана, чтобы просить у своего босса рекомендации.

Бастиано знал, что представляют собой такие типы, как он.

Непрошеный и очень нежеланный, он миновал барную стойку и пошел по коридору.

Пино следовал за ним.

Бастиано поднялся по ступенькам и обнаружил крохотную комнатушку, размером со спичечный коробок, которую Пино называл комнатой и сдирал за нее половину зарплаты Софи.

У Бастиано ушло меньше трех минут, чтобы собрать ее вещи.

Пройдя в ванную, он сгреб в сумку расческу и косметику Софи, сняв также сушившееся над ванной ее нижнее белье. Не потому, что оно могло понадобиться Софи – он собирался купить ей намного более красивое, – но из-за того, что ему была невыносимой сама мысль о том, что его видел Пино.

Вернувшись обратно в комнату, он заглянул под кровать и обнаружил там еще одну пару туфель. Потом он поднял матрас и нашел там кошелек, а также небольшой дневник в кожаном переплете. Бастиано тоже когда-то был бедным и знал все эти трюки.

– Она должна мне за две недели, – заявил Пино, следивший за ним с порога.

Бастиано промолчал в ответ, но, когда он запихивал оставшиеся вещи Софи в сумку, дневник открылся, и там между страницами он увидел розу. Его розу.

– Я сказал… – заговорил Пино, но этого маленького цветка было достаточно, чтобы Бастиано потерял самообладание и, с силой схватив мужчину за шиворот, прижал его к стене.

– Меня от тебя тошнит, – сказал Бастиано, а потом добавил еще кое-что: – Тебе повезло, что у нее была отдельная комната, потому что, если бы я узнал, что ты прикасался к ней, тебе пришлось бы спать с открытыми глазами до конца твоей жизни.

Пино почуял опасность и поднял руки. Бастиано отпустил его, закинул сумку Софи на плечо и спустился в бар. Там сидело много дураков, но ни один из них не осмелился слова сказать.

Точнее, там был только один дурак.

Стоя на верхней ступеньке лестницы, Пино крикнул вдогонку Бастиано:

– Я по крайней мере приютил ее! А где был ты? Софи сидела в машине и ждала услышать шум драки, но, к ее большому удивлению, в баре царила тишина. А потом на пороге появился невозмутимый Бастиано.

Он открыл машину и забрался внутрь, бросив сумку Софи на заднее сиденье. Он сдерживался, чтобы не выйти из себя, пока в его голове крутились последние слова Пино.

– Ты не имел права врываться… – начала Софи, но Бастиано прервал ее:

– Это мой ребенок?

– Да.

– Тогда у меня было полное право.

Ему хотелось резко сорваться с места, так чтобы оставить на асфальте след от дымящейся резины, но он никогда не возил в машине беременных женщин.

– Почему ты не пришла ко мне? – Он правда не понимал ее и старался сдерживать свой гнев. – Ты пошла устраиваться в «Старый монастырь», а потом решила вернуться сюда. Почему?

– Потому что я узнала, что эта гостиница принадлежит тебе. Я не хотела, чтобы ты знал.

– Почему? – потребовал ответа Бастиано, но тут же остановился. Сейчас было не время для ссор. Он хотел отвезти Софи в Касту, чтобы она поела и отдохнула, как следует.

– Мы поговорим позже, когда приедем в гостиницу.

– А что подумает твой персонал, увидев меня?

– Не знаю. И если честно, мне наплевать.

– А мне нет, – тоже разозлилась Софи. – Теперь я каждый раз буду терять работу из-за тебя?

– Не волнуйся, Софи. Тебе больше не придется работать.

– А я никогда не боялась работы, – возразила она. – Более того, я любила свою работу.

– Почему ты не пришла ко мне? – снова спросил Бастиано. – Знаю, я мерзавец…

– Я никогда тебя таким не считала.

Действительно.

Они подъехали к развилке дороги, где он стал свидетелем аварии, в которой погибла Мария. А потом миновали маленькую церквушку.

– Какая красивая, – заметила Софи.

Бастиано не видел в церкви ничего красивого, потому что за ней находилось кладбище, с которым у него были связаны только мрачные воспоминания.

– Рад, что она тебе понравилась, потому что мы приедем сюда через пару недель.

– Зачем?

– Мы должны пожениться до того, как родится ребенок…

Должны.

А ведь она решила утаить от него правду именно по этой причине. Софи не хотела, чтобы Бастиано женился на ней из чувства долга.

Софи посмотрела на него. Когда они встретились, Бастиано подумывал жениться на женщине, с которой никогда не ходил на свидания.

– Ты уделил бы больше внимания тому, какое яблоко сорвать с дерева, чем тому, какую жену себе выбрать.

– Мне незачем срывать яблоки, – пожал плечами Бастиано. – Их приносят мне очищенными и разрезанными на дольки.

– Ты прекрасно понял, что я имела в виду.

Машина подъехала к воротам, которые медленно разъехались, пропуская их внутрь.

– Бастиано, ты не обязан на мне жениться, – не глядя на него, сказала Софи.

– Там, откуда мы родом, обязан.

Глава 13

Разговор на этом закончился.

Машина медленно выехала из аллеи, и Софи испытала облегчение, увидев освещенный огнями «Старый монастырь».

– Куда мы едем? – спросила она, когда Бастиано миновал главное здание и поехал по мощеной дорожке по направлению к морю.

– Боишься, что я запру тебя в келье?

Софи удивилась, услышав собственный смех. Ей казалось, она разучилась смеяться.

– Если честно, я не возражаю.

Машина остановилась перед просторным зданием. К счастью, никто не выскочил на дорожку, чтобы открыть дверцы автомобиля. Софи удивленно смотрела, как Бастиано взял ее сумку, вышел из машины и открыл входную дверь.

– Ты живешь здесь?

– Да. И я люблю это место больше всего.

Софи прекрасно его понимала. Она восхищенно смотрела на каменные стены, сохранившие очарование прошлых веков, и огромную террасу, с которой открывался потрясающий вид на море. Ее внимание привлек большущий кожаный диван, и ей тут же захотелось прилечь, но она была не готова делить жилье с Бастиано.

– Я хочу побыть одна.

– Я так и подумал. По правде говоря, я собирался разместить тебя в одном из наиболее уединенных номеров, которые мы оставляем на случай приезда монарших особ.

– Тогда почему ты передумал?

– Когда ты должна рожать? – вопросом на вопрос ответил Бастиано.

– Через пару месяцев. В конце марта.

– Значит, осталось всего шесть недель. Кажется, то, что мы не виделись, сослужило нам плохую службу.

Бастиано видел, как сильно устала Софи, и решил подождать с разговорами до завтра.

– Я покажу тебе твою комнату.

Софи удивленно распахнула глаза.

– Успокойся, я не такой уж мерзавец.

– Я никогда тебя таким не считала.

Он повел ее по коридору.

– Тут ты сможешь хорошенько отдохнуть. У тебя будет даже свой собственный бассейн…

– А разве монашки купались?

– Нет. – Бастиано сдержал улыбку. – Мне приходилось заставлять их.

О, небеса, Софи казалось, что она очутилась в раю.

Ее кровать выглядела как мягкое облако, а ванная была такой огромной, что ей точно понадобится карта, чтобы найти выход.

– Не хочешь поужинать вместе? – предложил Бастиано.

– Нет.

– Тогда я попрошу Кармелу принести тебе поесть и распаковать твои вещи.

– Я сама справлюсь. У меня не так много вещей. – Мы скоро это исправим.

– Я не хочу, чтобы ты одевал меня.

– Ладно, – пожал плечами Бастиано. – Может, тебе нужно что-нибудь?

– Нет. – Софи вдруг подумала, что, может быть, он считает себя обязанным развлекать ее. – Я умоюсь и лягу спать. – Она неуверенно посмотрела на Бастиано и решилась задать мучивший ее вопрос. – Откуда ты узнал о ребенке?

– Я ведь говорил уже. Я случайно узнал о том, что ты приходила сюда в поисках работы. – Бастиано не признался, что он сам начал разыскивать ее.

– Я искала что-нибудь с проживанием.

– А что сказали твои родители, когда узнали, что ты беременна?

– То, что я ожидала от них услышать. Мы с ними долго не разговаривали, но на прошлой неделе они пригласили меня на ужин…

– Чудесно.

– Не очень. Они также позвали священника, который рассказал мне о милой супружеской паре, которая дала бы моему ребенку все то, чего я не смогла бы ему дать.

Ему не пришлось догадываться, что она им ответила.

– Бастиано, я устала. Может, поговорим завтра?

– Конечно.

Чтобы показать Софи, как все устроено, он включил систему внутренней связи и позвонил Кармеле.

– Пожалуйста, доставьте ужин в гостевой номер, – попросил он.

– Будет сделано. Может, нужно еще что-нибудь?

– Сейчас узнаю. – Он посмотрел на Софи, которая отрицательно покачала головой. – Нет, больше ничего не нужно.

– Спасибо, – поблагодарила Софи.

– Мы поговорим завтра вечером.

– Вечером?

– Мне нужно работать. Я и так потерял сегодня целый день.

– Извини.

Ее сарказм остался незамеченным, потому что Бастиано уже вышел из комнаты.

Потому что не только Софи хотелось уединиться.

Бастиано тоже нуждался в том, чтобы прийти в себя после случившегося за день. Он сел в машину, как только узнал о ребенке. Обычная трехчасовая поездка превратилась в двухчасовую, и Бастиано думал только о том, как забрать Софи из этого ада, где она жила, и уладить все как можно скорее.

Он налил себе выпить и лег на кровать, пытаясь свыкнуться с мыслью, что скоро станет отцом.

У него будет ребенок!

Бастиано никогда не представлял себя отцом. Когда он подумывал жениться, то его воображение стопорилось именно на этом моменте.

По правде говоря, когда пару недель назад он узнал, что Рауль и Лидия ждут ребенка, он молча поблагодарил судьбу за то, что избежал подобной участи.

Бастиано задумчиво смотрел в потолок, чувствуя, как на глазах теряет свою холостяцкую жизнь.

В дверь тихо постучали. Когда Бастиано повернулся, он увидел Софи с мокрыми волосами и в гостевом халате.

– Ты не забирал мою пижаму?

– Я собрал все вещи, которые нашел.

– Она лежала под подушкой.

– Я не заглядывал под подушку! Какого черта ты ее вообще носила?

– У нас с Пино была одна ванная на двоих.

– Разумно. – Бастиано кивнул в сторону своего гардероба. – Возьми любую рубашку. Хотя у меня отдельная ванная, и я не буду подглядывать за тобой.

Софи улыбнулась.

В который раз за сегодняшний день.

Бастиано улыбнулся в ответ.

– Я имел в виду чистую, – заметил он, когда Софи подняла рубашку с пола.

– Эта подойдет. Не люблю накрахмаленные вещи. Сегодня твой день рождения? – нерешительно спросила она.

– Откуда ты узнала?

– Кармела проболталась. Почему ты ничего не сказал? – Софи сладко улыбнулась. – Я бы послала тебе цветы. Правда, ты мог бы неправильно истолковать мой подарок.

– Ха-ха, – бросил Бастиано, когда Софи развернулась, чтобы выйти. – Я бы не стал искать в нем двойного смысла.

Чудесно. Потому что секс только усложнил бы и без того запутанную ситуацию.

– С днем рождения. – Софи пожала плечами и шагнула за порог, но последнее слово осталось за Бастиано.

– Я все еще хочу тебя.

Да, он всегда отличался прямолинейностью.

К собственному удивлению Бастиано, его по-прежнему влекло к Софи.

Глава 14

Несмотря на превосходнейший ужин, расслабляющую ванну и мягкую, как облако, кровать, Софи не спалось.

Ей не давал покоя Бастиано. Она никогда бы не подумала, что, будучи глубоко беременной и с ворохом проблем, может испытывать такое сильное влечение. Которое к тому же оказалось взаимным.

Софи опустила ноги на пол и вместо дешевого линолеума ощутила под ногами тепло ковра с толстым ворсом. В доме Бастиано было так тепло, что можно не накидывать халат.

Еще не было шести утра, и Софи решила сходить за чашкой молока и вернуться обратно в постель.

Она не ожидала встретить на кухне Бастиано, который заваривал себе кофе. Взгляд Софи скользнул по его обнаженному торсу.

– А я думала, что тебе подают кофе в постель.

– Дома я завариваю его сам. Не люблю разговоры по утрам.

Софи налила себе немного молока.

– Сколько раз тебя осматривал врач?

Бастиано всегда удивлял ее. Он задал этот вопрос вполне обыденным тоном.

– Мне казалось, ты не любишь разговоры по утрам?

– Так сколько?

– Пару раз, – призналась Софи.

– У нас есть доктор, который приходит сюда каждый день. Я попрошу его осмотреть тебя, хотя мне кажется, что ты должна рожать в Риме.

– В Риме? – недоверчиво улыбнулась Софи. – Разве здесь нет больницы?

– Есть. Но я не хочу, чтобы ты рожала в Касте. – Я сама решу, где рожать моего ребенка.

– Нашего ребенка, – поправил ее Бастиано, а потом запнулся. Он не хотел ругаться, но ему было не по себе от одной только мысли, что она будет рожать здесь. – Я вызову врача.

– Скажешь мне, когда он придет. Потому что я собираюсь в деревню. Хочу купить кое-что себе и малышу. Может, схожу на рынок.

– В Касте? – ужаснулся Бастиано.

– Бастиано, ты превращаешься в сноба.

– Я уже давно им стал. Ты не будешь одевать моего ребенка на рынке в Касте. Вечером мы обо всем поговорим.

С этими словами он взял свою чашку с кофе и вышел из кухни, а Софи отправилась обратно в кровать и лежала там, наблюдая, как поднимается солнце над морем.

Потом пришел доктор и сразу же успокоил ее. – Какие хорошие новости. И мать, и ребенок абсолютно здоровы. Бастиано попросил меня передать вас моим коллегам в Риме.

– Но я еще не решила, где буду рожать.

– Тогда вам следует поторопиться с решением, потому что дети придерживаются собственного расписания. У вас могут начаться схватки сегодня вечером, и тогда ни вы, ни Бастиано не сможете ни на что повлиять. – Он мило улыбнулся. – Но можете не волноваться, я принимал роды много раз.

– И если что, вы примете роды и у меня тоже?

– Это будет большой честью для меня.

Он ей сразу понравился.

Этот седовласый мужчина терпеливо ответил на все вопросы Софи, и она не чувствовала себя с ним глупой или ничтожной.

И он был первым человеком, который искренне радовался ее беременности.

Остаток утра Софи провела в опытных руках массажистки, а потом отправилась на террасу и прилегла на шезлонг. Ее халат был таким мягким и теплым, что Софи не заметила, как задремала.

– Привет.

Она открыла глаза и увидела Бастиано.

– Мне нужно уехать, и я вернусь только поздно вечером. Что сказал доктор?

– Что все в полном порядке.

– Что еще?

– Он взял у меня кровь.

– И?..

Софи прекрасно понимала, зачем он пришел. Бастиано хотел убедиться, что его приказания выполнены.

Что ж, в эту игру можно было играть вдвоем. – Он сказал, что завтра мне сделают ультразвуковое обследование в Касте и что он почтет за честь принимать у меня роды.

Бастиано рассмеялся, и Софи тоже не сдержала улыбку.

– Какая же ты лгунья.

Он рассеянно взялся за пояс ее халата и случайно коснулся ее живота. Бастиано замер, а потом положил ладонь на мягкую ткань.

– Софи, пожалуйста, не рожай здесь. Я не вынесу, если что-то пойдет не так. – Он ощущал ладонью тепло ее живота и понимал, что не переживет, если что-то случится с ними обоими. – Если я успею доделать все свои дела тут, мы сможем остановиться в какой-нибудь гостинице в Риме. И пожениться там…

– В гостинице?

– Это пустая формальность. – Он сам понял, что сказал что-то не то, и молча выругался, когда Софи убрала его руку. Близость, которая стала почти что ощутимой, снова схлынула обратно, как волна.

– Ладно, мы поженимся в церкви. В Риме есть из чего выбирать! Я просто не хочу, чтобы ребенок родился незаконнорожденным.

– Мы живем в двадцать первом…

– Я знаю, какой сейчас век на дворе, – прервал ее Бастиано. – Я хочу, чтобы мы поженились до того, как ты родишь.

– Я не хочу за тебя замуж. Я не хочу в мужья человека, который не любит меня.

Софи было противно оттого, что ей приходилось выуживать информацию и что она буквально бросала удочку и надеялась, что Бастиано поймет ее, заключит в объятия и скажет, что ей нечего переживать.

Но он давно решил, что его любовь не несет ничего хорошего, поэтому его ответ прозвучал немного язвительно.

– После того как ты забыла принять противозачаточные, речь идет не только о тебе.

– Ну почему я не забеременела от какого-нибудь проходимца, который выписал бы мне чек за услуги?

– Софи, неужели ты думаешь, что мы могли бы жить каждый своей жизнью и воспитывать нашего ребенка? Ты считаешь, что я смог бы мило улыбаться твоему новому любовнику, приезжая к своему сыну или дочери?

– Ты мог бы постараться.

– В таком случае тебе следовало подыскать себе более современного парня. Я приверженец традиций. Я сицилиец, в конце концов!

– Я хочу, чтобы наш малыш рос в любви.

– Я могу быть любящим.

– Я говорю не о сексе, – возразила Софи.

А Бастиано только об этом и думал. Ему хотелось прекратить этот разговор и стянуть с Софи халат. Он не сомневался, что такого рода споры лучше всего решаются в постели.

Для него все было предельно простым.

– Но я хочу большего от семейной жизни. Я убежала от бывшего жениха, потому что между нами не было любви…

– Ты убежала от мужчины, который надеялся и дальше есть стряпню твоей матери. А теперь тебе придется довольствоваться достигшим половой зрелости миллиардером. Какой ужас!

Он поднялся, а Софи отвернулась и смотрела на море.

Кажется, они так ни к чему и не пришли.

Он прибегал к разным уловкам. Призывал здраво взглянуть на вещи, потом пытался затронуть религиозные чувства Софи. И наконец, решил воспользоваться старым методом.

– Может, поужинаем сегодня вечером?

– Ты ведь сказал, что будешь занят.

– Я все отменю. Мы сходим в какой-нибудь ресторан.

– Ты просишь или приказываешь? – спросила Софи, заметив, как он стиснул челюсти.

Она понимала, что ведет себя как капризная принцесса.

– Мы ни разу никуда не выходили.

– Ну, я ведь была занята кражей твоего кольца…

– Софи… – выдавил Бастиано. – Я знаю, что ты не брала его.

– Да ладно? И откуда же? – Ей отчаянно хотелось, чтобы Бастиано сказал, что он никогда не верил, что она способна на подобные вещи. Но она напрасно надеялась.

– Мы поговорим за ужином. Меня ждет много работы, но я постараюсь освободиться к пяти. Так что будь готова к этому времени. И пожалуйста, ничего не покупай на рынке! С нас хватит тряпок, которые у тебя есть!

Несмотря на испортившееся настроение, Софи улыбнулась.

Когда Бастиано ушел, она вызвала машину и поехала в деревню, чтобы немного прогуляться.

Она миновала школу и улыбнулась, услышав детский заливистый смех. Потом увидела вывеску больницы, против которой так решительно выступал Бастиано. Было здесь и старое здание суда, где, по его словам, зачитали завещание Марии.

Деревенька оказалась очень красивой, с повидавшей виды гостиницей и главной улицей, на которой гнездились магазинчики и кафе.

Софи испытывала восторг, потому что, зайдя в один из ресторанчиков, увидела парочку известных лиц, прячущихся за темными солнцезащитными очками.

– Вы здесь проездом? – радушно улыбнулся ей владелец ресторана.

– Нет, я остановилась в «Старом монастыре».

– А, так вы гостья синьора Конти. Тогда мы подыщем вам хорошее местечко.

Он подозвал официантку, и та проводила Софи вглубь ресторана.

– Это для вас, – сказал хозяин и поставил перед ней большой стакан горячего чая из черной смородины. – Наш фирменный напиток. К тому же очень полезный. И не беспокойтесь, здесь вас никто не побеспокоит.

Бастиано творил чудеса. В отличие от того места, где выросла Софи, эта деревенька благодаря его усилиям стала оживленным и очень приятным местом.

Отдохнув, Софи отправилась в церковь, которую заметила, когда Бастиано вез ее к себе домой.

Она обошла старинное здание и оказалась на кладбище. Наверное, это здесь Бастиано подрался со своим другом. Она медленно шла между могилами и читала имена на надгробиях.

Джино Ди Саво.

Отец Рауля умер почти десять лет назад.

Рядом с ним лежала Мария. Интересно, что творилось в голове у женщины, которая соблазнила семнадцатилетнего парня.

А потом Софи нашла то, что искала.

Филомена Конти. Мать Бастиано.

Софи чуть не расплакалась, когда увидела этот простой могильный холмик. Но, увидев дату смерти, она не сдержала слез.

Филомена умерла в тот день, когда родился Бастиано.

Если бы Кармела не проговорилась, что вчера был день его рождения, Софи так бы никогда и не узнала. Теперь она чуть лучше понимала этого мужчину. Он оказался еще добрее, чем она считала. Потому что в их спорах по поводу ребенка Бастиано не стал пугать ее тем, что его мать умерла при родах.

И эта мысль отрезвляла.

Софи подумала, что пора прислушаться к нему и перестать сопротивляться.

Она надела красивое нижнее белье, которое появилось у нее благодаря Розе, и то самое серебристое платье.

Теперь оно плотно облегало ее фигуру, вместе с тем оставаясь максимально закрытым и в то же время невероятно соблазнительным.

Впервые за несколько месяцев Софи надела туфли на каблуках и чуть подкрасилась.

Вскоре к дому подъехала машина Бастиано, и Софи вдруг занервничала. Ей показалось, что она слишком нарядилась и будет выглядеть нелепо в этой небольшой простенькой деревеньке с ее маленькими ресторанчиками.

Черт подери, даже в Риме она бы посчитала себя слишком расфуфыренной для пяти часов вечера.

– Софи! – позвал ее Бастиано.

Он ожидал, что Софи откажется от его приглашения под предлогом головной боли, но она уверенно вышла из дома и направилась к нему.

В тот день, когда они встретились впервые, Софи показалась ему похожей на солнце.

Но сейчас, на фоне сумеречного неба, перед ним появилась сверкающая звезда.

Платье обтягивало живот, в котором находился их ребенок, а ноги Софи казались слишком неустойчивыми.

– Куда поедем?

– Мы прогуляемся.

Чтобы удержаться на высоких каблуках на мощенной камнем дорожке, Софи пришлось взять Бастиано под руку.

Прогуливаться с ним было одно удовольствие. – Я слишком вырядилась? – спросила Софи, когда они подошли к монастырю.

– Возможно, – ответил Бастиано, – но только потому, что ты мне больше нравишься без одежды.

Ей нравилось флиртовать с ним, но, когда они подошли ближе к ресторану, Софи снова разволновалась.

– Там будет много народу?

– Сейчас у нас где-то около двадцати постояльцев. Но я распорядился, чтобы сегодня им подали ужин в номера.

О, это было прекрасно.

На столиках в ресторане горели свечи, и каждая свеча была зажжена для Софи. Но Бастиано повел ее на балкон, где был накрыт столик для двоих.

– Тут как-то прохладно, – заметил Бастиано, – даже с обогревателями…

– Это потому, что ты не на восьмом месяце беременности, – ответила Софи, присаживаясь за стол. – Я уже забыла, что такое прохлада.

– У нас тут нет винной карты, – сказал Бастиано, заказав для них обоих лимонный тоник. – Мои гости не знают ограничений.

Софи рассмеялась в ответ.

А потом чуть не расплакалась.

– Я должен извиниться перед тобой, – вдруг посерьезнел Бастиано. – Я был не прав, когда обвинил тебя в краже своего кольца. Тем утром я был сам не свой. Это было кольцо моей матери, и оно значило все для меня. И я только получил его обратно из рук Рауля.

– А как оно очутилось у него?

– Я дал его Марии. – Бастиано почувствовал себя немного неловко. – Она была в нем в день своей гибели, и все ее украшения достались Раулю. Мне кажется, он даже не знал, что оно мое.

– И кто ему сказал об этом?

– Когда он попросил адрес Лидии, я сказал, что сообщу его в обмен на кольцо.

Теперь Софи поняла, почему он вел себя так грубо тем утром.

С таким трудом вернуть кольцо обратно, чтобы тут же потерять.

– Это Инга положила кольцо тебе в карман.

– Инга? Она призналась в этом?

– Я тебя умоляю, – фыркнул Бастиано. – У нее нет совести. Когда ее выводили из гостиницы, она продолжала обвинять тебя.

Он рассказал, как Инга кричала и ругалась, когда ее выпроводили из гостиницы. Бастиано помнил, с каким достоинством повела себя Софи, оказавшись в той же ситуации.

– Я заставил Дарио и Бениту просмотреть записи видеокамер. Скорее всего, Инга… – Бастиано запнулся. Он не хотел смущать Софи, потому что понял, что Инга услышала, как они занимались любовью. – Она увидела твою форму на полу.

– Думаешь, она слышала нас?

– Какая разница?

– Большая, – округлила глаза Софи. – Хотя нет. Она спит с постояльцами.

– Какой ужас! – Бастиано сделал вид, что поежился, а потом рассмеялся. – Хвала небесам за таких Инг во всем мире.

– Бастиано, ты просто ужасный!

– О да, я был именно таким.

Вместо того чтобы рассердиться, Софи рассмеялась, потому что ее репутация была восстановлена, и она чувствовала себя невероятно счастливой.

К тому же Бастиано снова смотрел на нее так, что ей стало жарко, и ее усталость как рукой сняло. И Софи чувствовала себя живой и желанной.

К ним подошел официант и принес буханку сицилийского хлеба «мафалда», от которого они отщипывали маленькие кусочки и макали в масло.

– Конти и Ди Саво следует сосредоточиться на производстве масла, а не воевать из-за виноградников, – заметил Бастиано. – Тогда они сказочно разбогатеют.

– Конти и Ди Саво вообще следует перестать воевать, – добавила Софи, имея в виду вражду между ним и Раулем.

– Согласен.

Бастиано устал от этой никому не нужной борьбы.

– Лидия тоже беременна.

– Твоя почти что жена.

Софи посмотрела на Бастиано и подумала о том, каким проклятием может стать безответная любовь.

– Хлеб невероятно вкусный. – Она решила сменить тему. Интересно, может, теперь всю жизнь придется поступать таким образом, чтобы избежать боли. Обсуждать погоду и еду, а не пустоту, которая образовалась в ее сердце.

– Лучше не бывает.

– Неправда. Шеф-повар в «ГрандЛючии» печет самый вкусный…

– Знаешь что? – прервал ее Бастиано и чуть подался вперед.

Софи встретила его взгляд и поняла, что ее соблазняют. Его улыбка и глаза обжигали ее, но вместо того, чтобы сопротивляться, она позволила себе быть искушаемой. Потому что в жизни случались вещи намного ужаснее, чем быть соблазненной Бастиано.

– Говори.

– Я украл шеф-повара из «ГрандЛючии». Это он приготовил сегодняшний ужин для нас.

– Ты переманил шеф-повара Алима? – захохотала Софи.

– Конечно. Когда я передумал покупать гостиницу, я попросил свою личную помощницу связаться с ним и сделать ему предложение, от которого он не смог отказаться. Теперь, вместо того чтобы кормить голодные орды в Риме, он готовит максимум для двадцати двух гостей. И для персонала…

– Ты предоставляешь питание персоналу?

– Конечно.

– Они получают пятизвездочные обеды? – Софи посмотрела на тарелку сицилийской пасты с миндальным соусом.

– Каждый заслуживает, чтобы о нем заботились. Не только гости. Вот почему дела в моих домах отдыха идут так хорошо.

– Это потрясающе. Тебе есть чем гордиться.

– Ты права. Люди обвиняют меня в том, что я разрушаю старинные здания, но это потому, что я не разрешаю делать съемку интерьеров. Мне не нужна публичность. Эти дома отдыха задуманы для того, чтобы доставлять удовольствие нашим гостям.

А сегодня вечером это удовольствие принадлежало исключительно ей одной.

Софи посмотрела на солнце, которое огненным шаром опускалось в морские глубины.

– Потанцуем? – предложил Бастиано, когда заиграла тихая музыка.

Софи обняла его за шею, и ей показалось, как будто они никогда не разлучались.

Бастиано посмотрел ей прямо в глаза, и она зажмурилась, подставляя губы для поцелуя.

Софи успела забыть вкус совершенства и то, какими волшебными были поцелуи Бастиано. Его близость обжигала и заставляла отбросить всякую осторожность.

Софи внутренне трепетала в руках Бастиано, который нежно обнимал ее, вел в танце и соблазнял.

Его губы сводили с ума и делали ее слабой.

– Почему ты сопротивляешься тому, что происходит между нами? – спросил Бастиано.

Она таяла в его объятиях и не знала, что ответить.

– Пойдем, – сказал он. – Я отведу тебя домой.

Глава 15

Высоко в небе светила яркая луна, окруженная мириадами звезд. Бастиано с Софи медленно шли к дому, держась за руки, словно влюбленная парочка.

– Я влюбилась в это место, – сказала Софи, потому что это было более безопасно, чем сказать «Я влюбилась в тебя». Она старалась казаться беззаботной и не выдавать свои сердечные тайны. – Сегодня я побывала в одном деревенском кафе, и они решили, что я одна из твоих клиенток. – Софи рассмеялась. – Интересно, от чего, по их мнению, я восстанавливаюсь.

– Они подумали, что у тебя были отношения с каким-нибудь актером-гулякой. Иногда у нас останавливаются жены и подружки таких типов и проводят здесь некоторое время, пока их мужья возьмутся за ум.

– Правда? – спросила Софи, когда они подошли к двери дома, и Бастиано легонько поцеловал ее, но от этого поцелуя она вся задрожала.

– Правда.

– А кто?

– Не скажу. По крайней мере, пока ты не выйдешь за меня замуж.

Бастиано придерживался всех правил.

Он, конечно, не встал на одно колено, но достал из кармана маленькую коробочку, и Софи тяжело сглотнула, когда он открыл ее.

Вот оно, доказательство его нелюбви.

Да, кольцо было потрясающим. Бриллиант на нем казался таким огромным, что, если бы Софи потянулась и сорвала с неба звезду, она бы не смогла затмить его.

И в этот момент Софи поняла, что никогда не будет занимать в сердце Бастиано место, которое ей хотелось бы, потому что это кольцо не имело для него никакого значения.

– Бастиано, а ты ничего не пропустил?

Он прекрасно понимал, о чем она говорила.

– Знаешь, почему меня считают таким мерзавцем? Потому что я не говорю людям того, что они хотят услышать.

Это предложение руки и сердца было таким ужасным, что на ее глазах выступили слезы.

– Иногда лучше соврать.

– Не в этом случае.

– Ты подарил Марии кольцо своей матери.

– И посмотри, чем все закончилось! – Он не понимал того, что Софи предпочла бы проклятое кольцо его матери, чем этот бриллиант, который он выбирал с такой тщательностью. – Я выбросил старое кольцо. Оно приносило одни несчастья.

Неужели он был настолько черствым, что смог выбросить самую дорогую его сердцу вещь?

Тогда что ожидает ее саму и их ребенка? Но потом Бастиано сказал ей что-то очень искреннее и правдивое.

– Я сделаю все, чтобы наша семейная жизнь удалась. Я прочту все необходимые книги для того, чтобы стать самым лучшим отцом… – Бастиано запнулся, увидев ее слезы. – Софи. Поверь мне, тебе не нужна моя любовь.

Она всхлипнула и бросилась в свою комнату. «Поверь мне, она мне очень даже нужна!» – хотелось закричать ей.

Ее сердце разрывалось от боли, но она улыбалась. Софи хотелось получить хотя бы кусочек этого сердца, которое Бастиано так тщательно охранял, ну, и что… что оно никогда не будет принадлежать ей полностью. Она понимала, что соревнуется с призраком, потому что ей никогда не удостоиться той привилегии, которую получила Мария, и быть любимой Бастиано.

Ну и ладно. Раз ей никогда не стать Марией, она будет собой.

И придумает свои собственные правила.

Софи сбросила туфли и направилась в комнату Бастиано.

Он лежал на кровати, положив руки за голову. Точно так же, как в тот раз, когда они впервые увиделись. Только на этот раз он был полностью одетым и насупленным.

– Мы поженимся здесь. Если наш ребенок будет расти в Касте, я хочу, чтобы мы венчались в местной церкви. Для меня это больше чем формальность.

– Софи…

– Дай мне закончить. Мы сможем улететь сразу же после венчания. Я знаю, это не решается за один день, но…

– Я все сделаю.

Кто бы сомневался.

– От тебя всего лишь требуется надеть костюм и появиться в церкви.

Они поженятся в ближайшие сорок восемь часов, чтобы убраться к чертям из Касты и отправиться в самый лучший из родильных домов, который выбрал Бастиано.

– Я завтра перееду.

– А тебе не кажется, что немного поздно переезжать? – улыбнулась она.

– Тогда иди сюда.

Его взгляд обжигал, и Софи ощутила знакомые восторг и волнение.

– Может, нам следует подождать до свадьбы?

– Разве я похож на твоего Луиджи?

– Нет, – улыбнулась Софи и подошла ближе. Она села на кровать рядом с ним, как в то первое утро, и Бастиано взял ее за руку, а потом ощутил тепло, идущее от ее округлившегося живота.

Он почувствовал, как толкнулся их малыш, и это ощущение было потрясающим и вместе с тем умиротворяющим, потому что в утробе Софи их ребенок был в полной безопасности.

– Я сделаю все, чтобы вам было хорошо.

– Я знаю.

Софи склонилась над ним и прильнула к его губам. Ее поцелуй был неспешным и чувственным, и Бастиано притянул ее и усадил к себе на живот.

– Все, как в тот раз, – сказал он.

Только теперь между ними был ребенок, а еще их ждала свадьба. Этот вечер был самым печальным и самым счастливым в жизни Софи.

Ее кольцо поблескивало, когда она развязала галстук Бастиано и расстегнула его рубашку. Она снова склонилась над ним, и они целовались долго и неторопливо.

Бастиано расстегнул молнию на ее платье и стянул его через голову. Он гладил ее набухшую грудь, заточенную в тонкое кружево, а потом прильнул к ней губами.

Дрожащими пальцами он расстегнул ее бюстгальтер и коснулся нежной, шелковистой кожи. Он провел языком по ее груди и слегка куснул набухший сосок, и Софи едва сдержала стон.

Она ощущала своей разгоряченной плотью прикосновение его рук, когда он расстегивал свой ремень и молнию на брюках.

– Ты и я… – сказал Бастиано и остановился. Но не потому, что не хотел говорить вещи, которые поблекнут на рассвете, а потому, что был уверен, что его любовь была настоящим проклятием.

Но когда они с Софи были вместе, жизнь приобретала какие-то краски.

Как сейчас.

Софи ощущала, как Бастиано мягко направляет ее, удерживая за бедра и ягодицы и сдерживаясь, чтобы не наброситься на нее.

Софи медленно опустилась на него и мелко задрожала, встретив его полный страсти взгляд.

Он мягко вошел в нее, а она положила руки ему на грудь. Теперь Софи не скрывала своих чувств, и, когда ее тело накрыла волна блаженства, она выкрикнула имя Бастиано.

А он приподнял ее и излился горячей волной в ее лоно.

Никогда в жизни Бастиано не переживал такого сильного оргазма.

Потом они лежали рядом, и он положил ладонь ей на живот и начал поглаживать.

– Он спит, – тихо сказала Софи и вскоре уснула сама.

Ребенок проснулся глубокой ночью.

Софи ничего не заметила.

А Бастиано почувствовал, как под его ладонью прокатилась волна, а потом ощутил слабый толчок. И он знал, что держит в своих руках будущее.

Не только ребенка, но и Софи.

И он сделает все, чтобы у матери его малыша была свадьба, которую она заслуживала.

Глава 16

За два дня до свадьбы Бастиано перебрался в одну из гостиниц в Касте, но его непреодолимо тянуло домой.

Бастиано никогда в жизни ни по кому не скучал, поэтому еще не осознал, что ему просто не хватало присутствия его будущей жены.

И хоть Софи настояла на венчании в этой простой церквушке, он решил, что она заслуживает большего.

Помимо ее родственников Бастиано пригласил Габи и Алима.

И похоже, к ним собиралась присоединиться вся деревня.

Потому что слухи о его свадьбе распространились молниеносно, и все с радостью ждали этого события.

Бастиано также пригласил парочку знаменитостей, так что Софи не догадывалась, что ее ждет свадьба года.

Церковь по случаю торжества украсили цветами и лентами. Бастиано больше из сентиментальных чувств, чем по привычке, обогнул здание и зашел на кладбище.

Но, завернув за угол, он увидел среди могильных холмов мужчину, и его руки непроизвольно сжались в кулаки.

Рауль Ди Саво.

Встретить его здесь, после всего, что произошло между ними…

Но в этот раз Рауль не бросился к нему с кулаками, а просто стоял на месте.

– Ты ведь не на свадьбу пришел? – бросил Бастиано.

– Нет. Я только узнал о ней, – натянуто улыбнулся Рауль. – Сегодня день рождения моей матери.

– Вот как! – потрясенно выдохнул Бастиано и подумал о том, в какое бешенство придет Софи, когда узнает, что он запланировал свадьбу в день рождения Марии.

Но все получилось абсолютно случайно.

– Слышал, ты скоро станешь отцом.

– Лидия вернулась в Венецию. Ей рожать через пару недель.

– Так же как и Софи.

Бастиано развернулся и подошел к могиле своей матери.

«Она хоть узнала, что у нее родился сын?»

Сегодня это имело огромное значение, потому что через пару недель он сам станет отцом. И ему вдруг захотелось исправить все ошибки и положить конец этой вражде. Бастиано услышал шорох гравия. Это Рауль направился к выходу с кладбища.

– Рауль! – бросился к нему Бастиано.

Тот напрягся и медленно повернулся в его сторону.

– Почему ты отказался выслушать меня? – Бастиано смотрел на человека, который однажды был его лучшим другом. – Потому что я не был членом твоей семьи?

– Не здесь… – ответил Рауль, и они вместе поднялись на холм, где часто сиживали в детстве и юности.

Какое-то время они сидели в тишине, но потом наконец Рауль заговорил:

– Я не хотел слушать, потому что мне было легче обвинить тебя в случившемся…

– Понятно…

– Я всегда покрывал мать.

Казалось, птицы умолкли и стих шум ветра, когда Бастиано узнал, что были другие мужчины.

Много других.

У него возникло такое чувство, что под его ногами всколыхнулась земля.

– Я знаю, что ты не собирался соблазнять ее. Просто тогда я не был готов услышать это. – Рауль посмотрел Бастиано прямо в глаза. – Прости. Когда я узнал, что она забрала твое кольцо…

Бастиано хотел возразить, что он сам дал ей это украшение, но тут вспомнил слова Марии: «Если ты любишь меня, ты захочешь, чтобы у меня были красивые побрякушки».

Это была не любовь.

Мария уверяла его в обратном, и Бастиано поверил ей, потому что ему было не с чем сравнить.

– Мать крутила романы со многими мужчинами. Я даже не уверен, что Джино – мой отец, – признался Рауль. – Он женился на ней только потому, что она забеременела…

– По крайней мере, он поступил правильно.

– Я так не думаю. Мы оставались для него чужими. Нельзя создавать семью потому, что… – Он запнулся, быть может, из-за того, что не мог сказать с уверенностью, при каких обстоятельствах женился его бывший друг.

– Я люблю Софи.

Конечно, в первую очередь следовало признаться в своих чувствах ей самой, но Бастиано осознал их только сейчас.

Любовь действительно заставляет человека улыбаться.

Потому что этим утром, в день его свадьбы, когда он заглянул правде в глаза, от одной мысли о Софи на душе стало легко и спокойно.

– Только дело в том, что она не знает об этом. Честно говоря, я сказал ей, что никогда не смогу полюбить ее.

– Тогда немедленно позвони ей.

– К черту! – Бастиано спрятал телефон обратно в карман и бросился вниз по холму.

Его ждала невеста, которая не знала, что он любит ее.

Глава 17

Мерзавец!

Он опаздывал на собственную свадьбу!

Софи сидела в машине рядом с отцом и едва сдерживала слезы.

Машина медленно завернула за угол, и Софи ахнула, то ли от боли в животе, то ли оттого, что увидела в окно своего взъерошенного жениха, который мчался со всех ног к церкви. А за ним по пятам следовал его заклятый враг.

Когда Софи вышла из машины, ее снова пронзила боль.

К счастью, никто ничего не понял. Все подумали, что невеста просто перенервничала.

Софи переступила порог церкви и изумленно уставилась на собравшуюся там толпу людей, чувствуя, как ее внутренности разрываются от боли.

Если бы Бастиано узнал, что у нее начались схватки, он бы все отменил, так что Софи стиснула зубы и медленно пошла к алтарю. Она удивленно заморгала, увидев среди гостей очень известную актрису, которая ободряюще улыбнулась ей, и одного рэпера.

Также среди гостей находились Габи и Алим. Софи не понимала, что происходит, и, словно в тумане, приближалась к мужчине, которого любила и всегда будет любить.

Когда она подошла ближе, Бастиано показалось, что под церковными сводами ярко засияло солнце.

Это место, где обычно царили только мрак и боль, теперь переливалось всеми цветами радуги и освещалось улыбками присутствующих.

Было слишком поздно надевать белое платье, поэтому Софи остановила свой выбор на кремовом, с бледным мятно-зеленым оттенком по подолу, в цвет крошечных бутонов роз, которые она вплела в свои волосы.

– Я буду любить тебя до конца своих дней, – торжественно поклялся Бастиано, заглядывая в ее бездонные глаза, в которых промелькнуло недоверие. – Я в самом деле люблю тебя, – прошептал он, надевая кольцо ей на палец.

Его слова, хоть и прозвучавшие искренне, ранили, потому что Софи знала, что его сердце никогда не будет принадлежать ей. Она повторила за ним клятву, но посередине запнулась от пронзившей ее боли, и Бастиано сжал ее пальцы.

Он все понял.

Когда Софи появилась на пороге церкви, он сразу заметил боль, которую она прятала за улыбкой. Его первым порывом было отменить свадьбу, но он знал, насколько она важна для Софи.

– Кажется, нам придется чуть сократить обряд венчания, – прошептал он священнику.

Вскоре радостно зазвонили церковные колокола, объявляя о том, что Бастиано и Софи стали мужем и женой.

Казалось, прошлое ушло навсегда.

Бастиано взглянул на кладбище, где покоилась его мать, и ему захотелось поскорее покинуть деревню и сесть в самолет.

Ну и что с того, что у невесты и жениха не будет никакого свадебного торта.

– Посмотрите сюда! – К ним подошла Габи с кольцом в руке. – Я нашла его в гравии!

Может, это был знак?

Благословение его матери?

Софи, похоже, думала именно так, потому что она тут же надела кольцо себе на палец. Тогда как Бастиано похолодел от страха.

– Нам пора на самолет, – сказал он Софи.

– Думаю, у нас не осталось времени.

– Софи… – Ужас сковал его сердце, и он не видел ничего, кроме этого проклятого кольца на ее пальце, которое несло смерть.

– Почему бы тебе не отвезти ее в местный родильный дом? – предложила Габи, привыкшая к подобным драмам на свадьбах. – Если они скажут, что у Софи еще есть время, тогда ты сможешь забрать ее в Рим.

– Удачи вам! – пожал ему руку Рауль.

Бастиано усадил Софи в машину и завел мотор.

– Ты опоздал, – осуждающе бросила она. – И как так получилось, что Рауль стал твоим свидетелем?

Но ее вдруг пронзила такая дикая боль, что она вцепилась в руку Бастиано и подумала, что может подождать с ответами на свои вопросы.

* * *

Бастиано стало дурно от больничного запаха, когда они переступили порог больницы и направились в родильное отделение. Ему показалось, что там собралась целая толпа людей.

Но на самом деле в палате присутствовало всего четыре человека.

– Пожалуйста, я могу поговорить со своей женой наедине?

– Я буду рожать здесь! – выкрикнула Софи, потому что она так сильно обрадовалась, когда увидела своего седовласого доктора и его доброжелательную улыбку. – Я не поеду в Рим!

– Синьор… – обратилась к нему акушерка по имени Стелла и попросила его выйти на минуту в коридор. Она мягко объяснила Бастиано, что Софи попросту не выдержит дорогу до Рима. – Ей скоро рожать, – сказала она. – У нее вот-вот начнутся схватки. Так что ради вашей жены вам нужно сохранять спокойствие.

– Хорошо, – кивнул Бастиано.

Честно говоря, он смирился с тем фактом, что их ребенок родится в Касте, еще по дороге в больницу.

– Бастиано, я была здесь, когда вы появились на свет, поэтому понимаю, почему вы так тревожитесь за Софи, но у вас нет времени, чтобы перевезти ее в другое место…

– Но у меня есть хотя бы пару минут, чтобы поговорить с женой наедине?

– Не больше.

– Этого будет достаточно.

Софи видела, как Бастиано вернулся обратно в палату, а врачи и медсестры вышли в коридор.

– Я люблю тебя.

– Бастиано… Пожалуйста, не надо. Ты любил Марию.

– Нет. Это она так сказала, а мне попросту не с чем было сравнить, и я поверил ей. Ты оказалась права: мне было всего семнадцать, и я понятия не имел, что значит любить другого человека по-настоящему. Я люблю тебя и только тебя, – добавил Бастиано. – Как никого и никогда.

Софи понимала, что он не стал бы говорить такие вещи только для того, чтобы сделать ей приятное.

Бастиано любил ее, и она ощущала его любовь, казавшуюся намного сильнее той боли, которая разрывала ее на части.

Он взял Софи за руку и поддерживал, когда она тужилась и кричала от боли.

И вскоре на свет появился его сын, и палата тут же огласилась его звучными криками.

– Точно, как его отец, – рассмеялась Стелла, когда малыш отказался униматься и продолжил громко плакать. – Бастиано, я часто задерживалась после дежурства, чтобы укачать вас, – добавила она и помогла Софи покормить малыша, который сразу же затих.

Ребенок был таким хорошеньким, с длинными ресничками и черными волосиками. И Бастиано почувствовал, как рассеялись страхи, которые цепко держали его в своих объятиях на протяжении последних месяцев.

Потом их троих перевели в отдельную палату, и они наконец остались одни.

– Ты придумала имя для нашего сына? – спросил Бастиано, протягивая Софи бокал с шампанским, которое она давно хотела попробовать.

– Нет еще.

– Вам все звонят и звонят, – заглянула к ним Стелла. – Кажется, в городе намечается большая вечеринка.

Да уж, рождение сына Бастиано Конти не могло остаться незамеченным.

Через некоторое время Софи передала ребенка Бастиано и измученно улыбнулась:

– Я устала.

– Поспи.

– А ты останешься?

– Конечно, – заверил ее муж, и она мгновенно провалилась в сон.

Софи проснулась среди ночи и испуганно обвела взглядом пустую палату, не обнаружив ни ребенка, ни Бастиано.

Она набросила халат и вышла в коридор. Услышав голоса в соседней палате, Софи направилась туда и увидела Бастиано, который держал на руках их сына и разговаривал со Стеллой.

Что-то подсказало Софи не мешать им, и она тихо развернулась и пошла обратно к себе.

Прошло достаточно много времени, когда Бастиано вернулся назад. Его лицо было бледным в свете ночной луны, а в голосе чувствовалось напряжение.

– Наш малыш снова проголодался, – сказал он, передавая ребенка Софи.

Она кормила сына и пыталась придумать для него имя.

– Ничего не приходит в голову, – улыбнулась Софи.

Потом Бастиано уложил малыша в кроватку и, вернувшись к Софи, обнял ее и вдохнул запах ее волос. И тогда мир, который пару часов назад перевернулся с ног на голову, снова пришел в порядок.

– Стелла принимала роды у моей матери. Я всегда думал, что мама умерла во время родов, но ее смерть наступила позже…

– Значит, она знала, что у нее родился сын?

– Она выбрала имя для меня. Оно значит «уважаемый человек». Мама хотела, чтобы я стал таким, несмотря на то что она даже не была замужем.

– Она сделала правильный выбор, – заметила Софи, потому что теперь Бастиано был очень уважаемым человеком в Касте.

– У нее случился сердечный приступ и поднялось кровяное давление. Когда она рожала, она продолжала звать моего отца… – Бастиано с трудом сдерживал слезы. – Конечно, тот не смог прийти, потому что не мог бросить жену и сына. Я только что узнал, что Рауль мой брат.

Софи потрясенно посмотрела на него, а потом мягко улыбнулась:

– Сводный брат. Что очень важно. Мария ведь не была твоей матерью.

– Определенно нет.

– Мать встречалась с Джино какое-то время, но она не хотела потерять девственность до замужества. Мария решила, что ей нужен Джино, и дала ему то, в чем ему отказывала моя мать. Потом Мария забеременела, и он женился на ней, но, кажется, продолжал любить мою мать. А она со временем уступила ему. Джино любил ее, и, мне кажется, это он подарил ей это кольцо…

– А как насчет тебя? Он любил тебя?

– Он обвинил меня в ее смерти.

– Думаешь, Мария знала об этом?

– Мне кажется, она соблазнила меня точно так же, как и моего отца. Может, я напоминал ей Джино, и, чтобы отомстить мужу за то, что он не любил ее, она завещала свои деньги его сыну…

– И только посмотри, чего ты добился благодаря им.

Потому что ему пришлось бороться, чтобы его начали уважать, и превратил развалины в настоящее чудо.

Бастиано нежно поцеловал Софи и прилег рядом с ней на кровать. Так они лежали в обнимку до самого рассвета.

– Позвони Раулю, – предложила Софи.

– Слишком рано.

– А я бы сказала, поздно. На целых тридцать два года.

Затаив дыхание, она слушала, как Бастиано рассказывал Раулю, что они были больше чем друзья. И, даже поругавшись, были привязаны друг к другу и не могли разойтись, потому что в их жилах текла одна кровь.

– Да, – улыбнулся Бастиано, – мы придумали ему имя. – Он повернулся и посмотрел на Софи: – Мы назовем нашего сына Рафаэлем.

Они выбрали подходящее имя, потому что оно значило «Бог исцелил».

И Он, действительно, исцелил.

Эпилог

Нельзя было найти места для послеобеденного чая лучше, чем «Гранд-Лючия», и Софи не пришлось просить дважды, чтобы она согласилась полететь в Рим, где их уже ждали Габи и Алим. К ним также присоединились прилетевшие из Венеции Рауль и Лидия.

Рональдо тепло поприветствовал их на входе, а Аня радостно помахала рукой.

Софи испытывала настоящее блаженство, утопая в мягком кожаном кресле, весело болтая с друзьями и поедая восхитительные пирожные.

У Рауля и Лидии родилась дочка Серена, всего на несколько дней раньше своего двоюродного брата Рафаэля, так что Лючия, дочь Габи и Алима, оказалась самой старшей из детей.

Софи с улыбкой посмотрела на Бастиано, который держал на руках их сына.

Да, она была воровкой. Потому что украла его сердце. Но Софи обходилась с ним так трепетно, как и он с ее собственным.

Они были семьей. Настоящей.

И Софи не сомневалась, что они родились для того, чтобы любить друг друга.

– Вы погостите у нас? – спросила Габи.

– Конечно, – улыбнулась Софи. – Жаль, что они уволили Ингу, и она не сможет принести мне завтрак в постель.

О, это было бы превосходно, хотя Софи сможет прожить и без этого.

Посиделки друзей затянулись до позднего вечера.

– Софи, – позвал ее Бастиано, уложив Рафаэля в кроватку. Малыш уснул, так что теперь можно было открыть шампанское.

– Одну минуту.

Он налил два бокала шампанского и забрался на кровать. И тут дверь ванной открылась и на пороге появилась Софи.

На ней была ее старая униформа, а ее волосы были собраны в небрежный хвостик. Ох уж эта Софи. Она всегда вызывала у него улыбку.

Сначала она раздвинула портьеры, а потом чуть постояла у окна, любуясь открывавшимся видом и думая, что она и мечтать не могла о том, что произошло в ее жизни за последние несколько месяцев.

– Иди сюда, – позвал ее Бастиано.

– Синьор Конти, я просто подготавливала для вас вид из окна, – сказала Софи и улыбнулась. – А потом я расстелю для вас постель…

Бастиано захохотал в ответ, и она бросилась в его объятия.

Да, они любили друг друга больше жизни и клятвенно пообещали, что так будет всегда.

Оглавление

Пролог

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Эпилог Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg