«Секретарша для доктора»

Бетти Нилс Секретарша для доктора

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Старинный уютный особняк доктора Генри Ловела, в котором также находилась и клиника, стоял в центре деревни Большие Равнины. К нему примыкал сад, окруженный массивной железной оградой. В центре сада возвышалась статуя королевы Анны. Здесь родилось и умерло уже много поколений Ловелов, передававших по наследству достойную профессию врача. По уверению всех, последний из династии Ловелов, Генри Ловел, овладел своей профессией в совершенстве. Его даже приглашали на перспективную работу в Лондон, но он предпочел жить в этом старинном доме и работать в своей личной небольшой клинике, куда приходили больные со всей округи.

Сейчас доктор Генри Ловел был озабочен решением важной проблемы. Он остался без секретарши. Несравненная мисс Бримбл, проработавшая с ним много лет, вынуждена была оставить работу, чтобы ухаживать за стариками родителями. Ни одна из предложенных кандидатур доктору не подходила. «Наверное, придется остановить свой выбор на ней», — подумал Генри Ловел и еще раз внимательно посмотрел на девушку. В ее внешности не было ничего необычного: гладкие волосы уложены во французскую косу, маленький носик слегка припудрен. Она даже не пользовалась губной помадой. Одета просто. Да, действительно она была подходящей кандидатурой.

— Мисс Пейдж, вам необходимо приступить к работе уже в понедельник. Вы согласны? — строго сказал доктор, и карие глаза его потемнели, а тонкие губы стали еще тоньше.

— Да, конечно, — ответила девушка. Ну уж нет, испугать себя она точно не позволит.

Напротив, только взглянув на него, Матильда сразу же поняла, что строгость его напускная. Недаром все жители деревни так любили доктора. Да и внешне он был очень привлекателен. Она просто влюбилась в него. Ну как не влюбиться в тридцатилетнего мужчину, высокого, крупного телосложения, с темными, чуть тронутыми сединой волосами, придававшими ему особый шарм!..

Доктор взглянул на часы, и Матильда поняла, что ей пора уходить. Она попрощалась. На улице она все еще не могла прийти в себя от встречи с доктором и оттого, что все так быстро решилось: ее взяли на работу. Матильда была счастлива, ведь она будет работать рядом с Генри Ловелом. Она ощутила, как что-то огромное, теплое согревает ее всю. Неужели она действительно влюбилась? Ведь он помолвлен.

Ей это сказала миссис Симпкинс, продавщица в деревенском магазине. По ее словам, эта выскочка, невеста доктора Довела, приходила сюда пару раз со своим братом и даже однажды открыто выказала свое презрение ко всем, кто живет в деревне.

— Она совершенно невоспитанна, — продолжала миссис Симпкинс. — И абсолютно не умеет себя вести. Возмутилась, что у нас нет какого-то необыкновенного сыра, который она очень захотела попробовать. Но ничего не поделаешь: что нравится доктору, то должно понравиться и нам. Он ведь такой добрый, наш доктор. А его покойный отец! Он тоже был прекрасным человеком. Очень жаль, что Генри связался с такой женщиной!

Матильда медленно шла по улице, рассеянно улыбаясь проходящим мимо односельчанам. Это была большая деревня… Одно время сюда приезжало много богатых городских предпринимателей, желающих купить близлежащую землю и построить здесь свои дома. Однако их не устраивало, что деревня лежала далеко от дороги и находилась как бы на перекрестке узких проселочных троп. Жизнь здесь словно остановилась. Может быть, из-за привычки к уединенности жители Больших Равнин не любили приезжих.

Однако для преподобного мистера Пейджа, его жены и дочери делалось исключение. Мистера Пейджа любили за его добрый нрав и прекрасные проповеди. Церковь, при которой служил мистер Пейдж, предоставила его семье просторное и удобное жилье, а когда мистер Пейдж ушел на пенсию, его старый товарищ предложил ему снять маленький домик в самом конце деревни. Домик показался слишком тесным, но окрестности были такими живописными, что отец Матильды сразу же согласился, чтобы в тишине и покое продолжить писать начатую им когда-то книгу.

Матильда дошла до конца главной улицы. Коттеджи заканчивались, и она уже могла видеть свой дом, фасадом выходивший на дорогу. За домом деревня кончалась, и виднелись два вспаханных участка. Построенный больше ста лет назад, дом выглядел неуклюжим и старым. Увидев его в первый раз, мать залилась слезами. Однако Матильда понимала, что только такой дом они и могут себе позволить: пенсия отца была слишком маленькой. Видя подавленное настроение матери и решив ее приободрить, Матильда весело произнесла:

— Может, он и похож на кирпичный ящик, зато здесь есть прекрасный сад.

Но мать холодно ответила:

— Нельзя быть такой глупой, Матильда. При чем тут сад? Мне лично он не нужен.

Мать всегда вела беззаботную жизнь. В то время как муж был сельским священником, а миссис Пейдж спокойно играла роль его жены, наслаждаясь важным социальным статусом, на хрупкие плечи Матильды легла вся работа по дому. Теперь же, когда настали трудные времена, мать даже и не думала найти себе работу, чтобы помочь семье. Нет, она не хотела менять свой образ жизни…

Матильда отворила калитку и пошла по каменистой дорожке к дому. Состояние их сада было плачевным; она подумала о том, что надо бы поработать в саду, пока еще не слишком рано темнеет.

Она открыла дверь и, как всегда, крикнула:

— Это я!

Ей никто не ответил. Матильда вошла в комнату. Ее отец усердно писал, но, как только дочь вошла, поднял на нее глаза.

— Матильда, дочка, что, уже обед? Я заработался и совсем забыл о времени.

Она поцеловала его в лоб, отведя в сторону седые пряди. Ее отец был добрый, мягкий человек, преданный своей жене и дочери. И, как и его жена, отличался беспечностью. Он не слишком заботился о том, где заработать денег хотя бы на пропитание. Мистер Пейдж вообще не хотел уходить на пенсию, но, когда врачи настояли на этом, он легко воспринял предстоящие изменения и теперь был вполне удовлетворен своей жизнью.

Жена мистера Пейджа отнюдь не разделяла его настроение. Перемены ее и расстраивали, и тревожили, но он надеялся, что с течением времени и она привыкнет. О Матильде он не волновался совсем: она все приняла как должное, однако поставила одно-единственное условие: она будет искать работу. После школы Матильда окончила курсы стенографии и машинописи, овладела компьютером и освоила основы бухгалтерского учета. От миссис Симпкинс она узнала, что местному доктору очень нужен секретарь. И вот теперь с понедельника будет работать. От радости у нее екнуло сердце…

Отец попросил принести ему чашечку кофе, и девушка пошла на кухню. Кухня помещалась внизу и представляла собой убогую комнатку с покосившимся буфетом и старой газовой плитой. Правда, в углу стояла новая стиральная машина — очередная прихоть миссис Пейдж. Центр кухни занимали крепкий квадратный стол — они привезли его с собой — и четыре стула. Возле маленького окошка примостился низкий шкаф, который уже облюбовал для себя кот Рэстус. Когда у них будет немного денег, подумала Матильда, она покрасит здесь стены в бледно-желтый цвет и купит скатерть на стол, чтобы придать кухне более или менее приличный вид. Она поставила на плиту чайник и поднялась к матери.

Миссис Пейдж была наверху, в своей спальне. Она сидела перед туалетным столиком, внимательно глядя на свое отражение в зеркале. Когда-то она была хорошенькой, но вечно поджатые губы и нахмуренный лоб портили ее лицо. Она отвернулась от зеркала, как только вошла Матильда.

— Ближайшая приличная парикмахерская находится только в Тонтоне, в нескольких милях отсюда. И что же мне теперь делать? — Она бросила на Матильду злой взгляд. — Конечно, все это хорошо для тебя. Ты ведь совершенно не думаешь о своей внешности. Но для меня это просто кошмар!

— Я устроилась на работу к доктору, — сообщила Матильда. — Почасовая нагрузка утром и вечером. У меня еще останется много времени для работы по дому.

— Какая у тебя будет зарплата? Я не могу теперь свободно распоряжаться пенсией твоего отца, и поэтому у меня совсем нет денег.

Матильда назвала ей сумму. Мать скептически протянула:

— Да, не так уж много.

— Мама, но у меня почасовая оплата.

— Ладно, во всяком случае, это лучше, чем ничего. К тому же тебе много не надо.

— Ты права. Я думаю, что большую часть моей зарплаты необходимо тратить на ведение хозяйства. А тебе достаточно всего лишь пару раз помочь мне по дому.

— Да уж, если большую часть дня ты будешь работать, я просто буду вынуждена тебе немного помочь. — Внезапно мать улыбнулась. — Но ведь мне тоже кое-что надо. Хотя бы для того, чтобы быть похожей на жену сельского священника, а не на нищую домохозяйку.

— Да, мама, мы подумаем об этом. Я считаю, что отца тревожить не надо.

— Прекрасно, дорогая. — Теперь ее мать радостно улыбалась. — Может быть, ты будешь отдавать мне твое еженедельное жалованье, а я уж позабочусь о том, чтобы деньги использовались разумно?

— Нет, мама, я хочу класть деньги на папин счет в банке, оставляя только часть на самое необходимое для тебя и меня.

Мать отвернулась к зеркалу.

— Ты всегда была эгоисткой, никогда ни с кем не считаешься. Только вспомни все, что я для тебя сделала.

Это была старая песня. Матильда слышала ее уже много раз.

— Не волнуйся, мама, мы с тобой не будем нуждаться.

Она встала и прошла в свою комнату, затем села на кровать и погрузилась в раздумья. Она понимала, что пенсия ее отца катастрофически мала. Если бы даже они экономили на всем, ее бы хватило только на пропитание и оплату коммунальных услуг, а ведь еще надо отцу покупать лекарства.

Когда они покидали свой дом при церкви, прихожане дали им чек на некоторую сумму денег, но благодаря стараниям миссис Пейдж деньги ушли на ковры, занавески и новую ванну, без которой мать просто жить не могла. Матильда вздохнула и вернулась на кухню. Чайник уже вскипел. Она приготовила кофе и осторожно понесла его отцу.

Отец был погружен в свою работу, не обращая внимания на беспорядок, который царил в его комнате. Когда он писал свою книгу, то забывал обо всем. Шум привлек его внимание.

Он удивленно посмотрел на дочь.

— Матильда? Ах да, кофе. Спасибо, дорогая. — Он снял очки. — Ты куда-нибудь ходила утром?

— Да, папа, на собеседование к мистеру Ловелу. Я буду у него работать на почасовой оплате.

— Очень хорошо. Ты познакомишься с молодыми людьми, будешь ходить на встречи и вечеринки… Он не очень загрузит тебя работой?

— Нет, нет. Надо будет только встречать пациентов, записывать их на прием и разбирать почту. Я думаю, мне понравится.

— Конечно, ты ведь будешь получать жалованье. Ты должна купить себя красивые вещи, моя дорогая.

Матильда опустила голову. Ее взгляд упал на угол стола, где лежали неоплаченные счета.

— Конечно, папа, — сказала она погасшим голосом.

* * *

В понедельник утром Матильда встала раньше обычного, отнесла, как всегда, родителям чай и уединилась в своей комнате. Она слегка попудрилась и тронула губы помадой. Изучив внимательно в зеркале свое лицо и оставшись недовольной результатом, она стерла помаду. В конце концов, на собеседование она ходила, не накрасив губы, и все же доктор Ловел обратил на нее внимание. Хотелось верить, что обратил. Но в душе она подозревала, что, возможно, получила работу из-за того, что немного похожа на мисс Бримбл.

Как-то раз она видела эту женщину: некрасивая, без очков. Одетая в темное скромное платье, она внешне ничем не могла привлечь доктора Ловела. Стараясь перенять ее образ, Матильда пошарила у себя в шкафу, обращая внимание на одежду мрачных тонов. Не найдя ничего подходящего, она остановила свой выбор на платье цвета морской волны с чопорным белым воротником. Затем, пригладив волосы, сделала свою обычную французскую плетенку. Девушка состроила гримасу своему отражению в зеркале. Привлечет она его, как же! Влюбиться в человека, который едва взглянул на тебя, — как глупо!..

* * *

Подойдя к служебному входу, Матильда увидела, что дверь уже открыта и какая-то женщина протирает влажной губкой ряд стульев для посетителей. Матильда поздоровалась и прошла в приемную комнату. Доктор еще не пришел; она и не рассчитывала его здесь увидеть — восьми часов еще не было.

Матильда открыла окно, проверила наличие всего необходимого на своем рабочем столе. Регистрационная книга лежала на месте; должно быть, это доктор Ловел положил ее сюда для нее.

Девушка принялась за работу. Собрав карты всех пациентов, записанных на сегодня, она стала располагать их в нужном порядке. Едва она успела это сделать, как пришел первый пациент — старый мистер Тримбл, отец владельца кабака, молчаливый мужчина с тяжелым кашлем и, судя по объемной медицинской карте, частый посетитель доктора Ловела. Он угрюмо поздоровался и сел. Сразу же вслед за ним пришла молодая женщина с ребенком. Ни мать, ни дитя не казались здоровыми, и Матильда растерялась, не зная, кого же из них записывать.

Постепенно приемная наполнилась пациентами. Матильда чувствовала на себе любопытные взгляды и слышала перешептывания. Это и понятно. Мисс Бримбл работала здесь уже много лет, и появление новой секретарши было для жителей деревни неожиданным.

Доктор Ловел открыл дверь своего кабинета, быстро поприветствовал присутствующих, взял у Матильды карту мистера Тримбла и пригласил его в кабинет. Через десять минут они вышли, доктор взял у нее все оставшиеся карты и велел ей договориться с мистером Тримблом о следующем визите.

Работа была не такая уж тяжелая, хотя девушка не прерывалась ни на секунду: то отвечала на телефонные звонки, то занималась с пациентом, решая, подходит ли ему назначенное время или нет. Когда в кабинет доктора вошел последний посетитель, она была довольна собой и облегченно вздохнула. Она справилась с работой. Правда, доктор Ловел не сказал ей ни слова, но ей достаточно было знать, что он рядом, и видеть его лицо, когда он время от времени выходил из кабинета.

Матильде пришлось набраться терпения, чтобы согласовать с последней пациенткой, пожилой женщиной, которая была глуховата, время ее следующего посещения. Женщина боялась опоздать на деревенский автобус.

— У меня дома несколько кошек, — объясняла она. — Я очень не люблю покидать их надолго.

— Я вас понимаю, — сказала Матильда. — У меня тоже есть кот, его зовут Рэстус.

Дверь позади нее открылась, и доктор Ловел произнес с едва скрываемым нетерпением:

— Мисс Пейдж…

Матильда обернулась и, улыбнувшись ему, сказала:

— Мы с миссис Трим всего лишь поговорили о кошках.

Она попрощалась с миссис Трим и, открыв дверь в кабинет доктора, сказала:

— Разрешите мне привести в порядок вашу комнату.

Ничего не ответив, доктор посторонился, пропуская Матильду в кабинет. Как только она вошла, дверь, соединяющая клинику с его домом, открылась, вошла высокая худощавая женщина, неся в руках поднос с кофе.

Матильда поздоровалась с ней, радостно добавив:

— Кофе? Прекрасно. Такой аромат!

Доктор внимательно посмотрел на нее. Глядя ему в глаза, Матильда вспомнила их первую встречу на собеседовании. Выражение его лица было таким же, как тогда, — непроницаемым. Он твердо сказал:

— Пока вы будете пить кофе, запишите, пожалуйста, некоторые указания, касающиеся вашей работы

Она поняла, что его раздражает ее поведение.

— Вероятно, я слишком много говорю, — растерянно сказала девушка.

Матильда села и открыла записную книжку. Аромат кофе будоражил ее.

— Мисс Пейдж, наливайте, пожалуйста, кофе. Я хочу обратить ваше внимание на то, что в большинстве случаев у вас не будет времени даже выпить кофе. Сегодня было еще мало посетителей, и, по обыкновению, когда последний пациент уходит, я тоже ухожу. Ваша задача — привести все в порядок и запереть двери. Должен вас также предупредить, что по вечерам народу бывает намного больше, чем утром.

Он потянул на себя выдвижной ящик стола и вытащил оттуда небольшую связку ключей.

— Если я задержусь, я попрошу вас принять моих пациентов и приготовить мне все нужное для работы. Мисс Бримбл, моя бывшая секретарша, хорошо знала свое дело. Я надеюсь, ваша работа будет такой же эффективной.

Матильда взяла чашку и сделала маленький глоток. Странно, подумала она, я влюбилась в этого равнодушно-вежливого человека с холодными глазами и, насколько мне известно, с таким же холодным сердцем.

— Я изо всех сил буду стремиться быть похожей на мисс Бримбл, — сказала она и, пробежавшись глазами по своим записям, спросила: — Что-нибудь еще, доктор? Если нет, тогда я приведу в порядок приемную и запру дверь.

Он кивнул, не отрывая взгляда от кипы медицинских карт у себя на столе.

— Значит, вечером вы должны снова быть здесь. — Он поднял глаза. — И хочу добавить, что на работе нельзя смотреть слишком часто на часы.

Девушка встала и пошла к двери. Перед тем как выйти, она обернулась и сказала спокойным, тихим голосом:

— Мне кажется, вам очень не хватает мисс Бримбл. Но надо всегда смотреть вперед, не так ли?

Она вышла и аккуратно закрыла за собой дверь, оставив доктора в полном замешательстве. Что это? Бунт? Мисс Пейдж должна подчиниться его требованиям, или пусть ищет другую работу.

Придя домой, Матильда надела фартук и начала класть белье в стиральную машину. Ее отец был, как всегда, в своем кабинете, а мать пила кофе на кухне.

— Ну, как твои успехи? — спросила она. — Лично я не думаю, что это тяжелая работа. А как он сам? Твой отец пойдет к нему на прием в ближайшие дни. Он должен теперь так часто ходить к доктору — просто кошмар. Я все-таки очень надеюсь, что ему станет лучше.

— Конечно, он обязательно выздоровеет. Мама, если доктор не будет за ним наблюдать, у него может случиться еще один сердечный приступ. С этим не шутят. К счастью, пока он чувствует себя нормально. Наш спокойный образ жизни идеален для него.

— Идеален для него! А обо мне ты подумала? — возмутилась миссис Пейдж. — В этой убогой деревушке совершенно нечего делать…

— Ты не права, мама. Это достаточно большая деревня, а миссис Симпкинс мне сказала, что она растет с каждым днем. Зимой здесь ставят любительские спектакли, летом играют в бридж, теннис и крокет. Может, тебе стоит познакомиться с соседями?

— Интересно, как? Стучать в каждую дверь и говорить: «Здравствуйте, мы живем здесь уже две недели»?

— Тебе надо хотя бы почаще выходить… — начала Матильда. — Например, все ходят в местный деревенский магазин…

— Все? А кто «все»? Я здесь ни с кем не смогу подружиться. Когда мы жили при церкви, моими друзьями были интереснейшие люди, которые приходили к твоему отцу…

— Я уверена, что и здесь есть много интересных людей, — сказала Матильда. — Ты выпьешь кофе с отцом? Я уже попила на работе. Может быть, мне приготовить на обед спагетти с сыром?

Мать пожала плечами.

— А что он вообще собой представляет, этот доктор Ловсл? Наверное, обычный сельский фельдшер?

Матильда ничего не ответила: она не задумывалась об этом, она просто была в него влюблена.

Вечером девушка пришла в клинику задолго до пяти часов. Она сложила все карты пациентов на столе доктора и села в приемной, ожидая первых посетителей. Целый поток пациентов наполнил клинику. Доктор был прав. В приемной стало тесно от больных. Многие были с тяжелым кашлем, дети капризничали, двое молодых мужчин сидели с забинтованными руками. Из данных, написанных в медицинских картах, она поняла, что большинство прибыло сюда с отдаленных ферм.

Доктора все еще не было, хотя уже пробило пять часов. Матильда встала из-за стола и взяла на руки непоседливого малыша, только начинающего ходить, пока его мать раздевала старшего ребенка. Она еще держала его на руках, когда доктор открыл свой кабинет и пригласил первого пациента. Им оказался пожилой мужчина с тяжелым кашлем.

Подняв от удивления брови, доктор посмотрел на Матильду и, не сказав ни слова, скрылся в кабинете.

Когда он позвал второго пациента, она уже сидела за столом и что-то записывала в регистрационной книге. Про себя он отметил, что, несмотря на обилие пациентов, она никого не забыла. В конце концов, Матильда только первый день работала и производила впечатление приятной, спокойной и вежливой девушки.

От своей домохозяйки он узнал, что это дочь священника, вдвое младше мисс Бримбл. Пожалуй, на нее приятно смотреть, у нее милая улыбка. Доктор даже не удержался и на обеде у преподобного мистера Милтона сказал, что очень доволен работой своей новой секретарши. Больше он ничего не пожелал добавить.

* * *

Шли дни. Во вторник доктор был вынужден уехать в больницу Тонтона, чтобы закупить лекарства. Он провел там весь день. В среду приемная была буквально переполнена больными — жертвами первых заморозков, а в четверг вечером приема не было.

Матильде работа нравилась. Ее только не совсем устраивало, что люди порой приезжали в клинику прямо со своих плантаций — с кусочками земли, прилипшими к одежде, в мокрых от дорожной грязи куртках. Но зато сейчас она чувствовала себя совершенно самостоятельной и, несмотря на прохладное отношение доктора, видела его каждый день. Это переполняло ее счастьем и надеждой, что когда-нибудь он все-таки обратит на нее внимание.

А пока она решила благоустроить клинику, придать ей домашний уют. У себя в сарае она нашла много мелочей, которые ее мать свалила туда за ненадобностыо. В приемной она поставила вешалку для мокрых зонтов, горшок для маленьких детей — почему-то мисс Бримбл не подумала об этом. Украшением комнаты стала цветущая гортензия. На столе в кабинете доктора расположилась миниатюрная вазочка со скромным букетом цветов, создававшая настроение покоя и милой прелести.

Матильда стала вежливо отказываться от ежедневного кофе и каждый день, стоя у стола доктора, слушала его дальнейшие указания. Попрощавшись, уходила, аккуратно закрывая за собой дверь. Зачем сидеть и пить с ним кофе, если он все равно ее не замечает? Она, как обычно, убиралась в приемной, запирала дверь клиники и шла домой.

В пятницу утром Матильда обнаружила на столе конверт со своей первой зарплатой.

У ее отца был счет в банке. Филиал банка находился здесь же, в деревне, и работал всего три дня в неделю. По дороге домой Матильда зашла и положила большую часть денег в банк, потом посетила магазин миссис Симпкинс, чтобы купить продукты.

Уже у ворот своего дома она увидела припаркованный старый «лендровер», принадлежащий преподобному мистеру Милтону. Матильда была рада визиту такого всеми уважаемого в деревне господина. Мистер Милтон был у них в первый день их приезда сюда. Но тогда, видя невообразимый хаос, царивший в доме, не стал у них задерживаться.

Сейчас мистер Милтон приехал с супругой. Миссис Милтон была женщиной невысокого роста со спокойными и добрыми глазами. Если верить миссис Симпкинс, ее очень любили в деревне.

Милгоны сидели в гостиной и пили кофе. Тепло поздоровавшись с гостями, Матильда пошла на кухню, чтобы принести всем еще по чашечке кофе, очень жалея, что не подумала купить по дороге печенья. Вернувшись в гостиную, она поставила чашки перед сидящими за столом, разлила всем крепкого кофе и наконец присела сама, отвечая на вопросы миссис Милтон.

Понравилось ли ей работать с доктором Ловелом? Ему повезло, что он нашел Матильду, после того как ушла мисс Бримбл. Это милый, хороший мужчина, правда, он так много работает! Играет ли Матильда в теннис? Здесь есть прекрасная спортивная площадка, окруженная цветущими деревьями. А зимой можно посмотреть любительские театральные представления. Наконец, вздохнув, миссис Милтон произнесла:

— Милая моя, ты должна обязательно познакомиться с местными молодыми людьми…

— Да, но Матильда не очень общительная девушка, — поспешно перебила ее миссис Пейдж. — Она настоящая домоседка, и, по правде говоря, я очень этому рада, потому что я и без того была не совсем крепка здоровьем, а болезнь моего мужа так расшатала мои нервы, что без Матильды я просто бы не справилась.

— Мне очень жаль, — посочувствовала миссис Милтон. — Но я все же надеюсь, что вы не будете сидеть дома, как затворница. И, кроме того, я жду вас в одном из наших комитетов. Мы занимаемся благотворительностью, делая все, что в наших силах. Наш Союз матерей сейчас процветает, мы ежемесячно собираемся в доме леди Траскотт — президента нашего комитета. Вы знаете, ее поместье…

— Я буду очень рада присоединиться к вам и оказать посильную помощь, — оживилась миссис Пейдж. — Может быть, я еще где-нибудь буду вам полезна? — Она вдруг грустно усмехнулась: — Вам это может показаться странным, но я скучаю по своему старому дому, по той активной общественной жизни, которую я вела, находясь при церкви. Кроме того, я как подумаю, что ближайшая парикмахерская находится в Тонтоне!..

— У нас в деревне, недалеко от вас, живет мисс Райт, она стрижет не хуже, чем парикмахер в Тонтоне. Но лично я езжу в Тонтон к своей знакомой Тэссе. Если вы хотите, я могу дать вам ее номер телефона. Вы только назовите мое имя, и я уверена, что она вас примет.

— Это очень мило с вашей стороны. Надо мне узнать, в какое время идет автобус до Тонтона, и договориться о встрече.

— А вы не водите машину?

— К сожалению, нет. Джеффри врачи запретили садиться за руль, поэтому машину мы продали.

Миссис Милтон повернулась к Матильде.

— А ты не водишь, дорогая моя?

Матильда успела лишь кивнуть, прежде чем ее мать поспешила сказать:

— Я думаю, что не следует доверять Матильде автомобиль. У нее слишком мало опыта. Она всегда предпочитала пешие или велосипедные прогулки.

— В таком случае, — сказала миссис Милтон, — когда мне нужно будет ехать в Тонтон, я буду рада вас подвезти. Матильда, мое предложение касается и тебя.

— Нет, нет, одна из нас обязательно должна оставаться дома и ухаживать за Джеффри, но я с радостью принимаю ваше предложение. Это так мило с вашей стороны! Я должна пробежаться по магазинам. Я уверена, что здесь отличный магазин, но мне очень нужны некоторые вещи, которых здесь нет.

— Давайте договоримся с вами на ближайшие дни. Я также дам вам знать о часах работы комитета. — Наклонившись к ней ближе, миссис Милтон добавила: — Я очень рада, что вы сюда приехали. Поверьте, пройдет немного времени, и ваша жизнь войдет в прежнюю колею.

Миссис Милтон бросила на мужа красноречивый взгляд, и он, закончив серьезный разговор с мистером Пейджем, с неохотой поднялся. Они любезно попрощались, вышли из гостиной, сели в машину и приветливо помахали на прощание семье Пейдж.

— Какая милая девочка, — сказала миссис Милтон своему мужу, пока они ехали домой. — Но мне кажется, что она несчастна с такой матерью…

— Дорогая, не делай поспешных выводов, хотя в принципе я с тобой согласен. Знаешь, я думаю, мы должны познакомить Матильду с кем-нибудь из молодежи.

— Удивительно, она сработалась даже с Генри.

— Не то слово. Это настоящий трудоголик, с ним тяжело работать. Я думаю, что или они нравятся друг другу, или же девочка такая же исполнительная и быстрая, как мисс Бримбл.

Оба замолчали. У каждого из них были свои мысли на этот счет.

После их отъезда миссис Пейдж с Матильдой прошли на кухню.

— Ты получила зарплату? — спросила мать.

Матильда поставила грязные чашки и блюдца в раковину.

— Да, мама.

— Очень хорошо. Когда позвонит миссис Милтон, я поеду в Тонтон. Помимо прически, мне срочно нужно купить несколько вещей. Не могла бы ты дать мне двадцать пять фунтов? Ты сама понимаешь, я теперь буду встречаться с новыми людьми и поэтому должна хорошо выглядеть.

— Мама, но я положила почти все деньги на папин счет в банке.

— Матильда, ты в своем уме? На счет в банке будем класть его пенсию каждую неделю, а твою зарплату будем тратить.

— Мама, нам еще надо заплатить за газ и за вызов слесаря.

Миссис Пейдж была почти на грани срыва:

— Нет, я даже не могла и подумать, что моя дочь окажется такой неблагодарной. — Ее голос дрожал от волнения. — Я так много для тебя сделала, а теперь, когда мне плохо, нервы мои на пределе, что мне остается? Жить в этом убогом домишке, без общества, без магазинов. Я не переживу такого отношения ко мне. Ты должна меня понять, а не быть такой жестокой.

Немного успокоившись, она добавила:

— Лично я думаю, что тебе очень не хватает друзей, хотя тебе трудно найти поклонников. С твоим характером, да и внешностью, ты никогда не встретишь человека, который захотел бы на тебе жениться.

Матильда спокойно ответила:

— Я думаю по-другому, хотя время покажет. Мне очень жаль, мама, что ты несчастна, но, я надеюсь, все изменится, когда миссис Милтон познакомит тебя с новыми интересными людьми. — Она вытащила несколько банкнот из своей сумочки и положила их на стол. — Здесь двадцать пять фунтов. Мне подать обед?

Мать ей что-то сказала, но Матильда не расслышала. Ее охватило отчаяние, ей захотелось тотчас же броситься вон из дома, идти куда глаза глядят, туда, где бы ей не говорили, какая она неблагодарная и некрасивая. Как бы изменилась жизнь, будь она красавицей…

Она покачала головой. Жалеть себя — попусту тратить время, в конце концов, жизнь не такая уж и плохая. У нее есть работа, а главное — на свете был доктор Ловел. Странно подумать, но они могли бы никогда не встретиться. Пусть она ему и не нравится, зато она его любит. Сознание того, что он рядом, что она его опять увидит, будет слышать его голос, наполнило ее надеждой. Может быть, когда-нибудь Генри и обратит на нее внимание. Большего она и не желала. Раз уж Бог наградил ее серой внешностью, значит, не судьба ей познать любовь такого мужчины, как он.

Сидя за столом, Матильда вполуха слушала восторженные впечатления отца о визите супругов Милтон, планы матери на поездку в Тонтон. Через некоторое время, взяв Рэстуса на руки, она вышла в сад. Здесь были настоящие заросли, которые давно пора было расчистить. Она начала разгребать листья и очищать площадку перед домом.

Было достаточно зябко, дул порывистый ветер, пряди выбившихся волос развевались и лезли в глаза Матильды. Кутаясь в пальто, надетое поверх домашнего платья, девушка продолжала работать, не обращая внимания ни на что вокруг. Она даже не заметила доктора, проезжавшего мимо, который, увидев ее, удивился, что и дома она так усердно работает.

А она очень даже привлекательна с этими выбившимися волосами и раскрасневшимся личиком. Он попытался прогнать из головы фривольные мысли, но, к его удивлению, образ Матильды с развевающимися на ветру светло-каштановыми прядями волос возвращался к нему снова и снова.

ГЛАВА ВТОРАЯ

В понедельник было промозглое утро, шел мелкий дождь. Когда Матильда вошла в приемную, ничего в ее внешности не напоминало ту взлохмаченную девчонку, работающую на участке. Аккуратно одетая и причесанная, она готова была терпеливо выслушивать каждого пациента. Она шутила с ними, подбадривала их и успокаивала. Пациенты чувствовали се внимание и отвечали тем же. И хотя Матильда продолжала оставаться главным объектом сплетен в очереди к врачу, она видела вокруг себя только добрые и участливые лица.

Проводив последнего пациента, она убралась, получила очередные указания доктора на вечер и, по обыкновению отказавшись от кофе и заперев все двери, пошла домой.

Дома она застала мать в прекрасном настроении. Миссис Милтон собралась в среду в Тонтон и зовет ее с собой.

— Хорошо, что ты вернулась, — сказала она Матильде. — Ты останешься с отцом. Я не знаю, когда я приеду, потому что после Тонтона миссис Милтон пригласила меня на чаепитие. Ты не могла бы приготовить кофе? У папы болит голова, я думаю, чашечка кофе вернет его к жизни. Мне пока надо погладить несколько вещей. А ты отнеси отцу кофе и разожги в гостиной огонь. Погода отвратительная.

После обеда, надев старый непромокаемый плащ и повязав на голову платок, Матильда вышла в сад. В самом углу, около ограды, росли спрятанные в высокой траве темно-розовые хризантемы, мокрые от дождя. Она сорвала самые красивые, часть из них поставила в вазу в гостиной, а остальные положила в сумку, чтобы взять их с собой на работу. В клинике, поставив букеты в вазы, она заметила, что хризантемы поднялись и еще больше раскрылись. Многие пациенты восторгались пышными шапками цветов, забыв о своих болезнях и тревогах. У всех было приподнятое настроение.

Доктор, войдя в приемную и бросив на них быстрый взгляд, тотчас занялся первым пациентом, не проронив ни слова. Он был недоволен и очень надеялся, что Матильда прекратит, наконец, заниматься всякими глупостями. Иначе ему придется пресечь в корне ее ненужную самодеятельность.

Однако вечером у него не было возможности сделать это: он уехал на вызов к фермеру, упавшему с приставной лестницы. Матильде пришлось самой объясняться с пациентами и заканчивать работу.

* * *

На следующий день, когда Матильда пришла на работу, доктор уже сидел за столом и что-то писал.

Матильда поспешно принесла ему медицинские карты пациентов, записанных на прием, и принялась отвечать на беспрерывные телефонные звонки. Работа шла полным ходом. Когда она проводила последнего пациента, доктор Ловел вошел в приемную.

Матильда, стоя на коленях, собирала под стульями игрушки, разбросанные детьми.

— Мисс Пейдж, — резко сказал доктор. Матильда вскочила на ноги, радуясь встрече с ним, и тут же покраснела — ей было досадно, что он застал ее в таком виде.

— Я ценю ваши усилия, — продолжал доктор. — Единственное, о чем я прошу, — не делайте здесь резких изменений.

Матильда откинула со лба прядь волос.

— Хорошо, не буду, — ответила она. — Просто капающие зонты пачкают ковер и редко можно увидеть детей, спокойно сидящих на коленях у матери. А что касается цветов, они хоть немного поднимают настроение. Я бы хотела поставить сюда еще пару горшков с цветами, — добавила Матильда.

— Ну, уж если только вы очень этого желаете. Но хочу предупредить сразу: я не люблю комнатные растения.

Матильда заботливо поинтересовалась:

— Вы хорошо себя чувствуете? Вы не переутомились?

Доктор, всегда уверенный в себе, не нашелся что ответить. С ним еще никто так не разговаривал. Он ошеломленно посмотрел на Матильду и, сухо попрощавшись, вышел.

В среду утром, когда Матильда вернулась из клиники, ее мать уже уехала с миссис Милтон.

— Слава Богу, — вздохнул отец, когда они вдвоем с дочерью пили кофе. — Я очень рад, что мама начала хоть с кем-то общаться: жизнь ей сейчас не доставляет особой радости.

— Да, хорошо, — согласилась Матильда. — Миссис Милтон собирается познакомить маму со своими подругами, и я уверена, что она вступит в их общественный комитет.

— Да, я слышал. Леди Траскотт собирает у себя дома друзей; твоя мама тоже может присоединиться к ним. — Подумав немного, он добавил: — Здесь также живет много молодых людей, моя дорогая, с которыми ты могла бы познакомиться.

Матильда, смеясь, кивнула. Ей никто не был нужен. Ее сердце и мечты занимал только доктор Ловел. Матильда представляла себя в его сильных руках, нежно кружащих ее в ритме вальса по огромному залу. Она одета в шикарное бальное платье, он — в черный фрак. Доктор весь вечер не отрывает от нее глаз, любуясь ее неземной красотой… Однако это только мечты.

Он до сих пор ни разу не взглянул на нее с интересом: ему нужны были от нее лишь пара рук, чтобы приносить ему медицинские карты больных, и голос, чтобы отвечать на телефонные звонки. Она всегда помнила, что он помолвлен, и слышала, как в деревне говорили, что его всегда видели только с одной женщиной — его невестой.

Вечером миссис Пейдж возвратилась из Тонтона.

Ее буквально распирало от желания рассказать во всех подробностях о проведенном дне.

— Матильда! Это такая прекрасная парикмахерша! Она стоит тех денег, что я ей заплатила. А какие там магазины! Я обязательно в следующий раз куплю пару-тройку вещей. — Она рассмеялась: — А сейчас я вас покидаю. У леди Траскотт сегодня в очередной раз собирается ее комитет, и я должна привести себя в порядок. Вы же не хотите, чтобы я ударила в грязь лицом?

Отец произнес:

— Моя дорогая, конечно, если ты хочешь, купи себе что-нибудь красивое. У Матильды теперь есть немного денег. Я уверен, она не будет возражать.

Матильда встала из-за стола и выскользнула из комнаты. Она слышала, как отец что-то слабо крикнул ей вслед, но ей было все равно. Когда эти проклятые счета будут оплачены, она сама поедет в Тонтон, чтобы купить себе новую одежду и косметику, сделает красивую прическу и маникюр. Доктор Ловел ее не замечает — ну и пусть. Она все равно никогда не забывала о его предстоящей свадьбе. Ей почему-то вспомнился разговор о нем с миссис Симпкинс и ее презрение к его невесте.

Матильда прошла на кухню и начала чистить картошку. У нее не выходила из головы мысль о том, как бы ей узнать побольше о женщине, которая сумела очаровать доктора Ловела.

* * *

На следующий день, вернувшись с утреннего дежурства, она включила стиральную машину и пошла в сад. Погода была хорошая, несмотря на сильный ветер. Как всегда, для работы в саду она надела свои самые старые вещи. Уверенная в том, что никто ее не увидит, она собрала волосы в хвост и закрепила его куском веревки, которую нашла в сарае. Там же она обнаружила грабли и энергично принялась сгребать старые листья. Ее недавние горести были забыты, как только она оказалась в саду. Матильда любила свой сад и делала все, чтобы он стал красивым. Она представила себе, как он будет прекрасен, когда она уберет всю траву, подрежет деревья и посадит много цветов. Девушка решила сделать передышку и облокотилась на грабли.

— Я посажу здесь все цветы, которые смогу найти, — розы, лаванду, пионы, люпины, мальву… Это будет чудесно. — Матильда часто разговаривала сама с собой, особенно если рядом сидел ее кот Рэстус, который часами мог слушать голос Матильды. — Рэстус, я тебе обещаю, это будет похоже на райский сад, — проговорила она. Ее рука описала полукруг, как бы показывая гостям ее будущий цветущий и ухоженный сад.

Вдруг девушка услышала совсем рядом голос доктора Ловела:

— Вы часто разговариваете сами с собой?

От неожиданности Матильда чуть не упала. Она повернулась к нему, думая, что выглядит сейчас ужасно в своем нелепом наряде.

— Конечно, нет, — язвительно ответила она. — Я говорила со своим садом. Цветы любят, когда с ними разговаривают. Например, принц Уэльский всегда разговаривает с…

— Ах, вот в чем дело. — Голос доктора звучал мягко. — Но у меня на это никогда не хватало времени.

— Да, я представляю. Во всяком случае, вы предпочитаете проводить его с… — Матильда на секунду замолчала, пораженная его немигающим взглядом, от которого ее бросило в холод. Но она сразу же продолжила: — Вы пришли ко мне или, может быть, к отцу?

— К вашему отцу, — не отрывая от нее глаз, сказал Ловел. Он не обратил внимания на потрепанную одежду девушки, его взгляд был прикован к волосам, поражавшим своей необыкновенной естественностью. Нет, конечно, волосы у нее красивые, но она не в его вкусе…

Он поспешно спросил:

— Ваш отец дома?

— Да, он, должно быть, в своем кабинете, пишет книгу. — Девушка пошла по дорожке, ведущей к дому, доктор последовал за ней. — Если вы хотите увидеть маму, она в гостиной.

— Спасибо, но сначала я хотел бы поговорить с вашим отцом.

Матильда провела его в узкий коридорчик.

— Папа, к тебе доктор Ловел.

Доктор вошел, вежливо кивнул Матильде и аккуратно закрыл за собой дверь.

— Кто это? — послышался голос миссис Пейдж из гостиной.

— Доктор Ловел пришел к отцу, — отозвалась Матильда и снова ушла в сад.

— Очень хорошо, я должна поговорить с этим доктором. — Миссис Пейдж бросила взгляд в зеркало и осталась довольна своим видом.

Доктор Ловел и мистер Пейдж обменялись рукопожатием. Доктор подвинул себе стул и сказал:

— Ваш бывший врач доктор Грант переслал мне вашу медицинскую карту. Я ознакомился с ней. Расскажите, как вы себя сейчас чувствуете, а потом я осмотрю вас.

Мистер Пейдж начал сбивчиво рассказывать о своем состоянии, затем доктор внимательно осмотрел его.

— В данный момент вы находитесь в отличном состоянии. Я выпишу вам некоторые таблетки и советую обязательно гулять каждый день. Одевайтесь потеплее и гуляйте не менее получаса в день. Соблюдайте все мои рекомендации, и я уверен, что скоро вы будете в еще более отличной форме.

— Прекрасно. Я даже себя как-то неловко чувствую, оторвав вас от более важных дел. Лучше бы я пришел к вам в клинику.

— Не стоит беспокоиться. Я должен наблюдать за вами, чтобы удостовериться, что ваше состояние пришло в норму. Но если вы вдруг почувствуете себя плохо, обязательно дайте мне знать.

— Хорошо, я могу в любом случае держать с вами связь через Матильду. Я надеюсь, вы ею довольны. Дочери, кажется, очень нравится работать в вашей клинике. Она ведет замкнутый образ жизни, и ваша клиника — это единственное, что она видит, кроме дома. Ей необходимо помогать матери в работе по дому. Вы знаете, я очень счастлив, что у меня такая дочь.

— А что, ваша жена больна?

— Нет, нет, ничего подобного, упаси Боже! Понимаете, она такая хрупкая и нежная, у нее такие слабые нервы. Я знаю, что она не может обходиться без дочери, но я хочу, чтобы Матильда встречалась с молодыми людьми и ходила на вечеринки.

Доктор вдруг почувствовал острую жалость к девушке, которая так предана дому и семье.

За дверью его ждала миссис Пейдж. Она протянула ему руку.

— Доктор Ловел, очень любезно с вашей стороны, что вы зашли к нам. Я очень встревожена состоянием мужа, я ночами не сплю. Вы знаете, у меня такие слабые нервы… — Она улыбнулась ему. — Я ведь очень слабая женщина, и переезд в этот убогий домишко просто убил меня. Однако моему мужу и Матильде здесь нравится, они довольствуются малым. Для меня же лучший выход — привыкать к новой жизни.

Доктор сказал с чуть заметной иронией:

— Я думаю, вам будет приятно узнать, что здоровье мистера Пейджа не вызывает опасений. Я ему посоветовал хотя бы на полчаса ежедневно выходить на улицу.

— Жаль, что мы продали машину. Хотя ему сейчас вес равно нельзя садиться за руль, а я водить совсем не умею. — Она рассмеялась. — Вот такой я неуч.

— А ваша дочь водит?

— Матильда? Да, но брать машину только из-за нее… Вы не хотите выпить чашечку кофе? Я позову Матильду, она сварит. Она хорошо умеет варить кофе.

— Боюсь, что нет, я сейчас обхожу больных, — вежливо сказал доктор, пожал на прощание руку миссис Пейдж и вышел через открытую дверь в сад.

Матильда продолжала сгребать сухие листья, но, едва завидев доктора, сразу же подбежала к нему.

— Как отец? С ним все хорошо? Извините, я не хочу занимать ваше время, вы на работе. Я провожу вас до машины, и вы мне по дороге расскажете.

Они не спеша пошли по садовой тропинке.

— Ваш отец в полном порядке. Я прописал ему таблетки, и, пожалуйста, проследите, чтобы он гулял каждый день хотя бы по тридцать минут. Если у вас будет малейший повод для беспокойства, дайте мне знать.

Доктор Ловел тепло улыбнулся Матильде, сел в машину и, развернувшись, вырулил на главную улицу. Матильда смотрела ему вслед, пока он не скрылся за поворотом. Она думала о его улыбке, таким она его еще не видела. Интересно, что за человек прячется за его вежливой и холодной оболочкой? Сможет ли она когда-нибудь это выяснить? С ней он всегда был вежливым, но его прямота и холодность обескураживали. Она боялась, что лед их отношений не растопится никогда.

И правильно, думала Матильда. Если бы я была помолвлена, я бы тоже ни о ком не думала. Хотелось бы познакомиться с его невестой, чтобы понять, будет ли ему с ней хорошо. В чистой, искренней душе Матильды не было ни капли зависти, и, любя доктора всем сердцем, она желала ему только счастья.

— Я совсем сошла с ума, — призналась Матильда коту Рэстусу, готовя мясной пирог. В ответ она услышала жалобное мяуканье: кот выпрашивал кусочки мяса, которые Матильда кидала ему время от времени. Наевшись, Рэстус лениво растянулся на прохладном полу.

Как всегда, в день зарплаты Матильда зашла в банк положить деньги, потом — в магазин, чтобы пополнить запасы продуктов.

Народу в магазине собралось много — почти все жители деревни получали жалованье по пятницам. В очереди можно было услышать все последние деревенские сплетни. Например, Матильда узнала, что Биллу Гейтсу пришлось вызвать ветеринара для одной из своих коров, а у Мейзи Коффина случился небольшой пожар — он оставил на включенной плите пустую сковородку. Отпуская товар, миссис Симпкинс успевала перекинуться парой-тройкой фраз с каждым покупателем. Про Мейзи Коффина она сказала:

— А что от него еще можно было ожидать? У него же нет жены.

Все женщины в очереди дружно закивали в знак согласия, и Матильда с интересом подумала об этом Мейзи Коффине.

— А вы слышали, что в эти выходные приезжает невеста доктора Довела? — объявила полная женщина, ожидающая, пока миссис Симпкинс взвесит ей кусок копченой грудинки. — Да еще и не одна, а опять с братом. Правда, она хорошенькая как картинка, но ужасно себя ведет и ни с кем не считается.

— Пусть она как картинка, — сказала другая женщина, — но лично мне она не нравится совсем. Это настоящая городская выскочка.

По очереди разнесся одобрительный шепот. Никто не мог понять, что доктор нашел в этой городской кукле. Поэтому слова миссис Симпкинс пришлись всем по вкусу:

— Мужчины не женятся на картинках. Они выбирают себе в жены тех женщин, которые будут хорошо вести хозяйство и рожать детей. Еще и ухаживать за ними самими.

В толпе послышались возгласы согласия. Матильда подумала, если бы слова миссис Симпкинс сбылись и доктор обратил бы внимание на нее, уж как бы она тогда заботилась о нем, какое это было бы счастье! Но этому никогда не бывать…

Купив продукты, Матильда тихо побрела домой. День был сухой и ясный. Сегодня она поработает в саду, а в воскресенье пойдет в церковь вместе с родителями. Мистер Милтон обещал заехать за ними. На воскресную проповедь обычно собирались все жители деревни. Может, завтра она увидит там доктора с невестой. Матильда вздохнула… Она не заметила, как дошла до своего дома. Мать готовилась к воскресному посещению церкви, где будет много людей и где она сможет наконец найти подходящее общество. Она уже замучила мужа, выбирая себе наряд, пока мистер Пейдж не сказал:

— Моя дорогая, успокойся. Ты, наверное, забыла, что мы идем в церковь, а не на общественное собрание. — Нежно улыбнувшись жене, он повернулся к Матильде. — Дорогая, в понедельник придет мастер подключать нам телефон; мы с мамой считаем, что это необходимо.

— Да, конечно, папа. Время уже назначили?

— Да. Правда, сначала я думал, что нам его поставят бесплатно, здесь ведь уже раньше был телефон, но нам все-таки придется за него заплатить. Счет лежит в конверте у меня на столе.

Найдя конверт под кипой сваленных на столе книг, Матильда подумала с горькой иронией, что ей не придется ломать голову над тем, на что потратить жалованье за следующую неделю.

Еле сдерживая слезы, она вышла в сад.

Девушка вскопала клумбу для цветов, подрезала кусты, выкорчевала ненужные старые растения — она делала это механически, а слезы градом текли по ее щекам. Она плакала так горько, как не плакала уже давно, и успокоилась только тогда, когда закончила работу. Выплакавшись, она почувствовала облегчение.

На другой день, когда Матильда шла по улице с двумя огромными сумками продуктов от бакалейщика, она увидела доктора Ловела. Он выходил из своего дома, высокий, красивый, с горделивой прямой осанкой. Сердце Матильды подпрыгнуло и замерло от счастья. Тут она заметила, что доктор не один. Его сопровождали мужчина, чуть моложе его, и молодая женщина, очень красивая, высокая, белокурая, модно одетая.

Да, действительно, она не очень-то подходит для нашей деревни, мелькнуло в голове Матильды. Все трое пошли по тропинке к калитке и вышли на улицу как раз в тот момент, когда Матильда поравнялась с ними. Доктор пожелал ей доброго утра.

— Поход в магазин? — поинтересовался он.

— Да, доктор, доброе утро, — ответила она, ускорив шаг.

Она была еще достаточно близко, чтобы услышать приятный женский голос:

— Забавная малютка.

Что она имела в виду? — подумала Матильда. Девушка дошла до края деревни, где уже начинались поля. Здесь никого не было, и, по своему обыкновению, она заговорила сама с собой:

— Пусть я некрасивая, пусть я безвкусно одетая, но я не хуже других и не позволю этой городской выскочке вывести меня из равновесия…

В воскресенье она тщательнее, чем обычно, подбирала себе одежду для похода в церковь. Ее выбор пал на старомодный, но достаточно хороший костюм с маленькой фетровой шляпкой. Сумочку Матильда не взяла, засунув деньги для пожертвований в одну из перчаток.

Миссис Милтон приехала за ними раньше намеченного часа и, так как Матильда была еще не готова, отвезла только супругов Пейдж, а девушке пришлось идти пешком через всю деревню. Когда она вошла в церковь, колокола только что перестали звонить.

Церковь была полна прихожан. Матильда увидела отца и мать, сидящих на одной из первых скамеек вместе с миссис Милтон. Матильда не смогла незаметно проскользнуть на заднюю скамью. Мать увидела ее и поманила к себе. Когда девушка подошла к родителям, она увидела, что доктор и его гости сидят недалеко, в боковом приделе храма, как раз за ними. Невесту доктора она увидела только мельком, когда проходила мимо, но этого было достаточно, чтобы понять, что та была образцом элегантности.

Сев, Матильда прошептала молитву и стала внимательно слушать проповедь, наслаждаясь чувством спокойствия и безмятежности, которое охватывало ее всякий раз, когда она находилась в церкви. Как только служба закончилась, все вышли во двор. Люди встречались и здоровались друг с другом. Миссис Милтон познакомила семью Пейдж со всеми своими друзьями. Матильда, оставшись незамеченной, наблюдала за доктором и его гостями. Однако долго оставаться в тени она не смогла. Леди Траскотт, увидев ее, заняла ее милой беседой. Освободившись наконец от леди Траскотт, Матильда опять присоединилась к родителям, оживленно разговаривающим с миссис Милтон и кем-то еще. Девушка вдруг услышала, как миссис Милтон произнесла имя доктора Ловела:

— Добрый день, доктор Ловел. Я думаю, вы встречались с мистером и миссис Пейдж? А Матильда, их дочь, с вами работает, не так ли?

Матильда взволнованно посмотрела на доктора. Не заметив се взгляда, он спокойно произнес:

— В свою очередь разрешите вам представить моих друзей, приехавших сюда на выходные: Лусия Армстронг и ее брат Гай. — Обращаясь к своим друзьям, он сказал: — Миссис Милтон, жена викария, преподобный мистер Пейдж с супругой миссис Псйдж и их дочь Матильда.

Лусия высокомерно кивнула, пристально глядя на Матильду.

— С вами мы вчера встречались. Я еще подумала, кто вы такая…

Матильда взволнованно ответила:

— Очень странно, что вы меня запомнили. Я ходила в магазин и несла эти огромные сумки. — Она мило улыбнулась, а доктор едва сдержал приступ смеха: мисс Матильда Псйдж обнаружила еще неизвестную ему черту характера — простодушие.

Миссис Милтон сказала:

— Мы не можем здесь долго задерживаться. Я должна отвезти мистера и миссис Пейдж домой, ну и тебя, конечно, Матильда. — Она улыбнулась доктору и его компании. — Я надеюсь, вы весело проведете выходные. Не может же Генри постоянно работать, ему тоже надо развлечься.

Матильда повторила про себя его имя, стараясь не глядеть на него. Красивое английское имя. Она посмотрела на брата Лусии. Гай Армстронг был достаточно симпатичным, но несколько склонным к полноте мужчиной.

Матильда вежливо со всеми попрощалась и села вместе с отцом на заднее сиденье машины. Ее мать села вперед, чтобы побольше узнать от миссис Милтон, в какие комитеты она могла бы вступить.

За обедом мать обменивалась своими впечатлениями от посещения церкви, придя к выводу, что общественная жизнь все-таки прекрасна, даже деревенская. Матильда думала только о докторе Ловеле. Да, Лусия — идеальная жена для него. Она была не так молода, как показалось Матильде на первый взгляд, ей было около тридцати, но ни один мужчина не сможет забыть такую красоту… И она так эффектно одевается!

Я ревную, подумала Матильда. И с этим уж ничего не поделаешь. Я должна радоваться, что он нашел кого-то, кто сделает его счастливым.

Она ушла на кухню мыть посуду, в то время как мать удалилась с отцом в гостиную.

— Если так будет продолжаться, я должна буду найти другую работу, — обратилась Матильда к Рэстусу, который внимательно на нее посмотрел, прежде чем приняться за свой обед. — Но я ведь не смогу без него. Конечно, когда они поженятся, он меня уволит.

Она же меня явно терпеть не может. Хотя я думаю, что это глупо. Я едва ли могу быть ей соперницей.

В понедельник утром дождь лил как из ведра. Прежде чем войти в клинику, Матильда выжала насквозь промокший плащ, вытерла платочком лицо и стянула назад мокрые волосы. Войдя, она первым делом вытащила медицинские карты пациентов. Затем, по своему обыкновению, окинула внимательным взглядом безупречно чистую приемную.

Прибыли первые пациенты, стряхивая мокрые плащи и зонты и оставляя грязные следы на полу приемной. Точно в восемь часов доктор открыл дверь и пригласил первого пациента.

Последний больной ушел уже в одиннадцатом часу. Матильда протерла пол, убрала медицинские карты обратно в шкаф, аккуратно сложила журналы, собрала забытые перчатки с шарфом и детские игрушки и только тогда заметила оставленный кем-то пакет с продуктами.

Дверь в кабинет доктора открылась. Ловел стоял на пороге, глядя на Матильду.

— Я вам настоятельно советую выпить чашечку кофе, прежде чем выходить на улицу, — сказал он.

Матильда поставила пакет на стол, ответив:

— Спасибо, доктор, но я еще не закончила.

— Вы не должны позволять гордости восторжествовать над здравым смыслом, — заметил он. — Я просто не имею права отпускать вас под проливной дождь без чашки согревающего напитка.

— Гордости? — повторила Матильда. — В первый день вы мне сказали не смотреть на часы и хорошо выполнять свои обязанности. Я согласилась с этим и сейчас просто делаю свою работу.

Она улыбнулась и прошла в его кабинет, где на подносе дымился ароматный кофе.

— Вам нравится здесь работать? — спросил доктор Ловел, беря свою чашку и жестом предлагая девушке взять печенье.

— Да, спасибо.

— Для вас это достаточно спокойная работа, — продолжал доктор. — Мисс Армстронг меня спросила, не скучно ли вам здесь жить.

— Конечно, это мило с ее стороны — заботиться обо мне! — Матильду охватил гнев, который ей невероятным усилием удалось побороть. Суется еще не в свои дела… Первый шаг к ее увольнению.

— Она обратила внимание на то, что вы еще слишком молоды для такой работы. Мисс Бримбл была старше вас.

— Пока вас устраивает моя работа, — сказала Матильда, — мне бы хотелось остаться здесь. А если я останусь еще на некоторое время, то достигну такого же возраста, как мисс Бримбл. Я не права? — Она поставила на стол чашку. — Что еще я должна сделать, перед тем как уйти домой?

— Я думаю, ничего.

— Тогда спасибо за кофе. Приду вечером.

Она надела едва высохший плащ, выскочила на улицу, заперла за собой дверь и побежала к магазину.

— Кто-то оставил продукты у нас в приемной, — объяснила она миссис Симпкинс. — Может, вы знаете, чьи они? Я могу их занести владельцу.

— Это покупки миссис Хардинг. Она живет на другой стороне улицы, в доме номер сорок. Старушка такая забывчивая! Если тебя не затруднит… Ты такая добрая. — Миссис Симпкинс облокотилась о стойку. — Я видела тебя вчера в церкви, — сказала она. — Ты так мило выглядела, намного лучше, чем эта мадам с нашим доктором. Миссис Инч — домохозяйка доктора Ловела — сказала мне, что она вела себя так, будто находилась в какой-нибудь гостинице. Не знаю, что он в ней нашел.

— Она красивая, — ответила Матильда. — Миссис Симпкинс, взвесьте мне кусочек какого-нибудь вкусного сыра и дайте вон того сырного печенья.

Миссис Симпкинс достала сыр и продолжила:

— Я тебе вот что скажу. Доктор очень богат. У него роскошный дом, полно дорогих вещей, нажитых его предками в течение веков. И его прадед, и дед, и отец — все они много денег вкладывали в ценности. Генри даже мог бы и не работать. Ты думаешь, это плохая находка для мисс Армстронг? — Она дотянулась до пакета с печеньем. — Я слышала, что твоя мама собирается вступить в комитет по благотворительности? Я ее почти совсем не вижу в деревне. Она что, тоже болеет?

— Нет, нет, с мамой все хорошо, но вы знаете, она чувствовала себя очень скованно, переехав в этот маленький домик. Но сейчас мы уже обживаемся, да и папа чувствует себя гораздо лучше.

Матильда попрощалась и поспешила к миссис Хардинг, чтобы занести ей пакет с продуктами и успеть приготовить дома обед перед вечерним приемом.

Неделя пролетела быстро. Получив очередную зарплату, Матильда вложила часть денег в семейный бюджет, погасила разные долги, и у нее даже осталась часть жалованья. Правда, мать опять у нее выпросила некоторую сумму, сказав:

— А на себя, Матильда, тебе деньги вообще тратить ни к чему. Волосы тебе достаточно уложить в узел, как ты и делаешь, а модно одеваться тебе незачем. В твоей приемной тебя никто не видит, а на зиму пальто у тебя есть.

Утро вторника у Матильды было свободно, работать она должна была только вечером. Как обычно приготовив родителям утренний чай, она объявила, что едет в Тонтон.

— Правильно, дорогая, — одобрил отец. — Поезжай и хорошенько отдохни. У тебя достаточно денег?

Матильда поцеловала его в лоб.

— Да, папа, спасибо.

Для матери эта новость была как гром среди ясного неба.

— Ты едешь в Тонтон? Почему ты мне не сказала? Я бы поехала с тобой: мне нужно купить несколько вещей. Какая же ты невнимательная! Куда именно ты собираешься?

— В магазин, — спокойно ответила девушка. — А теперь извини, я должна идти, а то опоздаю на автобус. Я скоро вернусь.

По идее, я должна чувствовать себя подлой, думала Матильда, торопясь на автобусную остановку около магазина миссис Симпкинс. На остановке уже было немного народу, и доктор, стоя у окна своей столовой, видел, как Матильда присоединилась к группе ожидающих. Он вдруг подумал, что, если бы он знал, что она хочет поехать в Тонтон, он подвез бы ее, ему все равно сегодня туда ехать. Он отвернулся от окна и пошел завтракать.

У Матильды было не очень много денег, но она прекрасно все продумала. Если доктор видит ее только в часы работы, то необходимо на работе одеваться получше, чтобы хоть как-то привлечь его внимание. Она его не интересовала, может быть, никогда и не заинтересует, но все равно она сделает все возможное, чтобы порадовать его взгляд.

В ее планы входило прежде всего посетить бутик «Маркс и Спенсер», где продавали элегантные и недорогие товары. Ее взгляд сразу привлекло серое платье из джерси. Оно было средней длины, с белым воротником, красивыми пуговицами, отлично на ней сидело и к тому же не мялось.

Матильда купила платье, выпила чашечку кофе в закусочной и, решив на оставшиеся деньги порадовать родителей, купила пакет леденцов, которые ее отец так любит сосать за работой, и крошечный флакон духов для мамы.

Пришло время возвращаться в деревню.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Автобус уже стоял на остановке, готовый к отправлению, и Матильда почувствовала, что не успевает. Она заторопилась: другого автобуса не будет. Девушка побежала, сунув сумку под мышку.

Доктор Ловел, только что выехавший на машине из городской больницы, заметил ее и свернул с Девятой улицы на Восточную. Девушка от нетерпения пританцовывала на месте у светофора, ожидая зеленого света, чтобы перейти на другую сторону улицы, где автобус уже закрывал двери. Доктор повернул машину к автобусной остановке и затормозил рядом с отъезжающим автобусом. Открыв дверь, он вышел из автомобиля как раз тогда, когда Матильда перебегала дорогу.

— Спортом занимаетесь? — сказал он, беря у нее пакеты и легонько подталкивая к машине.

Матильда молча села и попыталась отдышаться, пока Ловел выруливал на оживленную дорогу. Наконец она произнесла:

— Спасибо, доктор. Я просто ходила по магазинам.

— Вам, женщинам, свойственно забывать о времени, — заметил он и замолчал. Матильда смотрела на сгущающиеся сумерки и мучительно думала, о чем бы с ним поговорить, чтобы ему было интересно. Но ничего придумать так и не смогла.

Они почти подъехали к деревне, когда он заговорил:

— Клиника открывается через час. Может быть, вы не станете заезжать домой, а зайдете ко мне выпить чашечку чая? Вы позвоните маме, чтобы она не волновалась. И не вздумайте спорить. Я предлагаю вам самое разумное решение.

Это звучало как настоящее приглашение. Действительно, домой идти уже не имело смысла. Ей оставалось только поблагодарить его и согласиться.

Внутреннее убранство дома доктора Ловела соответствовало его внешнему богатству. Холл был квад-ратный, со стенами, отделанными пластиком. Лестничный пролет с балюстрадами кремового цвета поднимался по центру к верхней галерее. В зале висели огромные часы, стояли пара тростниковых стульев и стол, на котором возвышалась стаффордширская ваза из фарфора с осенними цветами.

Матильда было остановилась, чтобы полюбоваться на эту красоту, но доктор повел ее через холл к открывшейся двери, откуда вышла миссис Инч.

— Миссис Инч, приготовьте нам по чашечке чая. Мисс Пейдж не имеет смысла заходить домой перед работой — уже время поджимает, — обратился к ней доктор.

— Хорошо, через несколько минут будет сделано, — ответила миссис Инч. — Мисс Пейдж, если вы желаете привести себя в порядок, следуйте за мной.

Миссис Инч слегка улыбнулась и повела Матильду за собой. Девушка оказалась в великолепной ванной комнате, где было все, что только можно пожелать. Матильду поразили зеркала в золотой оправе. Одно из них было выше человеческого роста, а другое висело над умывальником. Тяжело вздохнув, девушка взглянула на свое отражение, затем расчесала волосы, вымыла руки и вернулась.

Доктор открыл ей дверь в столовую, сказав:

— Сюда, мисс Пейдж.

Она вошла в комнату.

В столовой было светло благодаря огромной стеклянной двери, ведущей в сад. Через нее виднелись зеленые лужайки и клумбы с яркими осенними цветами и последними розами. По саду бегала длинношерстная собака.

— О, у вас есть собака?..

Матильда подошла к двери, доктор последовал за ней.

— Да, это Сэм. А вы любите собак?

— Да, у нас раньше была собака.

— Пойдемте пить чай.

Матильда села у зажженного камина. Миссис Инч поставила на низенький столик поднос с чайными приборами. Доктор сел в кресло напротив Матильды и проговорил:

— Я только что позвонил вашей матери и сказал, что вы у меня. Вы не хотите похозяйничать?

Матильда разлила по чашкам крепкий ароматный чай и протянула ему горячую чашку на блюдце. Сделав глоток, доктор спросил:

— Хорошо провели время в Тонтоне?

— Да, спасибо.

Девушка не заметила, как между ними возникла непринужденная беседа. Она ни разу еще не чувствовала себя так легко при разговоре с мужчиной. Он улыбался, подбадривал ее, внимательно слушал, остроумно шутил. Матильда вдруг разоткровенничалась, рассказав ему про свою прошлую жизнь при церкви и службу отца. Ей было так хорошо с ним.

Разговаривая, она украдкой оглядела комнату и нашла ее великолепной. Особенно поразил ее диван, покрытый гобеленом с изображением легендарного Вильгельма Завоевателя. Это было настоящее произведение искусства. Чуть подальше стоял стол на трех ножках, инкрустированный золотом, и старинный буфет. В комнате находилось еще несколько стульев, новомодный дизайн которых интересно сочетался с предметами старины. На стенах, оклеенных кремовыми обоями, висело несколько картин. Милая комната, здесь чувствуется домашнее тепло и уют. Когда миссис Инч предложила теплых и душистых ячменных лепешек, Матильда с благодарностью посмотрела на нее. Это было так кстати. Она пробегала весь день по городу, выпив только чашку кофе, поэтому была очень голодна.

Неслышно ступая, в комнату вошел пес и расположился у ног Матильды.

Доктор, глядя на нее и на своего любимца пса, урчащего у её ног, вдруг почувствовал смутный интерес к этой девушке. Ее непосредственность, восторженность, с которой она смотрела на все эти старинные вещи, тронули его до глубины души.

Пришло время идти в клинику. Матильда наклонилась, чтобы погладить мохнатую голову Сэма, и поднялась. Доктор тоже встал, с серьезным видом слушая се слова благодарности. Он был уже почти обезоружен ею.

— Я была голодна, а ваш чай буквально вернул меня к жизни. И я очень вам благодарна за то, что вы меня подвезли.

— И вам тоже большое спасибо за приятную компанию, мисс Пейдж. — Доктор открыл дверь, и они с Матильдой пересекли комнату, вышли в холл и через внутреннюю дверь вошли в отделение.

Пациентов было немного, и, приняв последнего из них, доктор уехал на дальнюю ферму к еще одному больному, который не мог приехать сам, а Матильда закрыла двери и пошла домой. Дома было все то же: хныкающая, недовольная мать и занятый своей книгой отец. Девушке оставалось только молча переделать все домашние дела и уйти в свою комнату, чтобы мечтать о докторе Ловеле.

А в это время доктор Ловел принимал роды на одной из отдаленных ферм. Роды были преждевременные, и на свет появились крошечные близнецы. Доктор вызвал «скорую помощь» из Тонтона и сопровождал мать и новорожденных до городской больницы. Удостоверившись, что они чувствуют себя хорошо, он отвез встревоженного молодого папашу обратно на ферму, а сам вернулся в деревню только далеко за полночь.

Матильда узнала об этом утром, когда пришла в клинику, от обсуждавших эту новость пациентов, которые сами узнали ее от мальчика, привозившего в деревню молоко. После утреннего приема она хотела было поговорить с ним о случившемся, но, заметив вежливое и отчужденное выражение его лица, не решилась. Она видела, что он очень устал, и сочувствовала ему всем сердцем.

Только после вечерней смены, пожелав ему спокойной ночи, Матильда добавила:

— Я надеюсь, вам удастся хорошо выспаться, доктор. Вы, должно быть, очень устали.

Он отрешенно посмотрел на нее.

— Спасибо, мисс Пейдж, не стоит беспокоиться обо мне.

— Я не беспокоюсь о вас. Думаю, вы сами способны позаботиться о себе. Однако, как дочь священника, я привыкла беспокоиться о других людях. — Она шагнула к двери. — Доброй ночи, доктор. Утром вы почувствуете себя лучше.

* * *

Матильда познакомилась уже со всеми жителями деревни. Отношения с доктором были все такими же. Время от времени они разговаривали друг с другом, на большее она и не могла надеяться.

Но однажды случилось непредвиденное.

В магазин миссис Симпкинс зашел незнакомый человек, чтобы спросить дорогу. По его виду можно было предположить, что он болен: лицо его покрылось испариной, когда он, закашлявшись, обращался с вопросом, глаза слезились. Ему явно надо было лежать в постели. Женщины наперебой стали отвечать на его вопросы, объясняя, как выйти из деревни, потом начали рассказывать о домашних средствах лечения тяжелого кашля, а миссис Симпкинс продала ему несколько пачек таблеток от гриппа.

На следующей неделе первые жертвы гриппа пришли в клинику. Матильда, несмотря на такой наплыв больных и конец рабочего дня, продолжала их записывать на прием. Она считала, что, приняв больше больных, они быстрее справятся с эпидемией болезни, тем более что доктор обычно не смотрел на часы, а принимал всех пациентов до последнего.

После приема, когда они остались одни, доктор разразился длинным внушением, начав с того, что, кажется, он не менял часы работы.

— Если уж мы теперь работаем утром больше на полчаса, — продолжал он, — то, значит, вечером мы должны продлить прием на час и так далее? Да, конечно, мы не должны допустить того, чтобы грипп прогрессировал. Пациенты должны оставаться дома, где за ними будут все-таки лучше ухаживать. Но ведь нелегко найти тех, кто мог бы оказывать им помощь дома, у нас в деревне не так уж много свободных рук.

— Если надо, я смогу помочь, — сказала Матильда.

Он внимательно на нее посмотрел и сказал:

— Я принимаю ваше предложение, но я также очень надеюсь, что впоследствии вы о нем не пожалеете, мисс Пейдж.

К концу недели стало ясно, что грипп принял тяжелую форму и начал распространяться за пределы деревни. Многие жители работали на фабриках и заводах Тонтона. Им приходилось каждый день ездить на автобусе. Кашляя и чихая, они поневоле становились разносчиками болезни. Запреты выезжать из дома их не останавливали, ведь им надо было зарабатывать деньги и кормить свои семьи.

Матильда стала подолгу задерживаться на работе. Иногда она приходила поздно ночью. Мать выражала недовольство. Она опасалась, что дочь принесет заразу в дом. Матильде надо было что-то делать. И она решила. Однажды перед уходом в клинику она объявила родителям:

— Вы знаете, я думаю снять комнату в деревне, чтобы жить там, пока эпидемия не закончится. Я буду заходить домой, когда смогу, и приносить все, что вам нужно, но видеться с вами я не буду, мало ли что. Это же эпидемия. Какое счастье, что мы живем на краю деревни!

Мать облегченно вздохнула:

— Когда ты переезжаешь?

— Скоро, мама. Завтра утром я увижу миссис Симпкинс, и она мне поможет снять комнату.

Утро в клинике было напряженным. После приема доктор Ловел сразу же ушел к самому серьезному из своих пациентов. Убравшись, Матильда выпила кофе, принесенное миссис Инч, заперла двери и пошла в магазин к миссис Симпкинс.

Несколько женщин стояли у прилавка и что-то покупали. Когда магазин опустел, Матильда спросила:

— Вы не поможете мне, миссис Симпкинс?

— Конечно, что ты хочешь, малышка?

— Комнату на время эпидемии. Я сейчас работаю сверхурочно, и мне нужно быть рядом с клиникой, и, потом, я не хочу заразить гриппом папу и маму.

— Правильно, дорогая. Я знаю, что миссис Трикетт сдает комнату. Она живет через три дома отсюда. Иди к ней прямо сейчас и скажи, что это я тебя прислала. — Она посмотрела на Матильду. — Вы с доктором так много работаете. Только что я его видела. Он повез старую миссис Крауч в Бриджуотер с воспалением легких. Там еще остались места в больнице. Девочка, тебе ведь не удастся избежать гриппа, ты знаешь об этом?

Матильда отмахнулась. Главное, что она сможет больше времени проводить с доктором Ловелом, быть рядом с ним, помогать ему.

Миссис Трикетт жила в очень маленьком домике с соломенной крышей. Дверь открывалась прямо на улицу, а внутри дом был просто набит мебелью и фарфоровыми безделушками. Но маленькая спальня, которую хозяйка ей показала, была безупречно чистая. Ванной комнаты не было. Мыться ходили в кафе к Ло Армзу, где, по словам миссис Трикетт, была отличная ванная.

— Ванная просто превосходная. Там есть кувшин и таз для мытья, а хозяин еще чем-нибудь и угостит.

— Сойдет, — сказала Матильда. — Главное — близко от клиники. Я буду уходить на работу в восьмом часу утра и возвращаться неизвестно когда. Вы не возражаете?

— Конечно, нет, мисс. Вы берете комнату?

— Да. Как вы смотрите на то, чтобы я платила каждую неделю? Я не думаю, что задержусь надолго, и платить буду за неделю вперед. Теперь я вас покидаю, пойду в кафе к Армзу, посмотрю на ванную.

Ло Армз, высокий, приятный мужчина, в прошлом, говорят, был отчаянным храбрецом. Сейчас же от его пыла не осталось и следа. Грипп его тоже не пожалел, и он проводил все свое время за кружкой пива, чувствуя себя так намного лучше.

— Ничего, мисс, все уладится, — сказал он Матильде, выслушав ее. — Вы можете приходить сюда когда угодно. Только приносите с собой свое полотенце и мыло.

Он назвал скромную сумму за пользование ванной, и Матильда, довольная так удачно сложившимися обстоятельствами, поспешила домой собрать вещи. Напоследок она пообещала родителям приходить так часто, как только сможет, и каждый день звонить.

Доктору она решила ничего не говорить, мало ли что, вдруг он будет против. Хотя едва ли, ему даже думать о ней было некогда. Его дни стали длиннее, ночи — короче и беспокойнее. Однако он совершенно не изменил своего поведения: ел все, что миссис Инч подавала на стол, так же спокойно и отчужденно вел себя с Матильдой, давая ей изредка нужные указания.

Дом миссис Трикетт хотя и не имел современных удобств, зато там было тепло, а миссис Трикетт — любезна и добра к Матильде. Разложив свои вещи, Матильда оглядела маленькую спаленку и решила, что ей еще повезло. Конечно, комната была очень маленькая, но на кровати лежало толстое ватное одеяло, так что ночью она не замерзнет, да и потом, она собирается здесь только спать. Она пообедала с миссис Трикетт, которая приготовила великолепное тушеное мясо, выпила чашку чая и побежала в магазин, чтобы купить продуктов для родителей. Пока миссис Симпкинс резала грудинку и взвешивала сыр, Матильда попросила её никому не говорить, что она снимает комнату и живет теперь у миссис Трикетт.

— Понимаете, доктор сейчас весь на нервах, его может рассердить, что я не хожу домой после работы, но для меня ведь легче жить рядом с клиникой, особенно сейчас, когда я так занята.

Миссис Симпкинс была с ней полностью согласна.

Грипп не унимался. Самые тяжелые больные были перевезены в больницы, где уже ставили лишние кровати. Доктор Ловел использовал все виды лечения: от антибиотиков до народных средств, которыми лечились еще бабушки.

Матильда работала с утра до вечера, не забывая навещать родителей. За прошедшую неделю она дважды приходила домой, приносила продукты, не задерживаясь надолго. Слава Богу, у них был телефон, и она хоть как-то могла поддерживать с ними связь.

В пятницу вечером, после дежурства, доктор вдруг спросил, не сможет ли она выйти на работу в субботу вечером. Он объяснил, что многие больные, которые живут далеко, могут приехать только в выходные. Он ясно дал ей понять, что ждет от нее положительного ответа.

Ну что же, подумала Матильда, кивнув головой. Уж лучше лишний день поработать, чем сидеть без дела на кухне с миссис Трикетт.

* * *

Субботнее утро ничем не отличалось от будних дней: все те же порезанные пальцы, растянутые лодыжки и больные гриппом. Наконец Матильда закрыла дверь за последним пациентом и, получив очередное приглашение доктора на чашку кофе, прошла в его кабинет, села напротив него и подняла кружку с ароматным напитком. Едва она успела отхлебнуть глоток, как дверь резко открылась.

На пороге стояла Лусия Армстронг, очень красивая и решительная. Она была одета в кожаную куртку. Короткая юбка подчеркивала ее прекрасную фигуру и длинные стройные ноги, обутые в дорогие замшевые полусапожки. Ее великолепные волосы рассыпались по плечам.

Она произнесла томным голосом:

— Генри, дорогой, я вдруг почувствовала, что ты страстно желаешь меня увидеть, и сразу же примчалась прямо из Хитроу.

Доктор опустил глаза. Если он и был удивлен, то и вида не показал.

— Лусия, какая неожиданность…

Она вошла в комнату, не обращая внимания на Матильду.

— Я думала о тебе. Меня ничто не могло остановить, я села в машину и приехала сюда, хотя там я прекрасно проводила время.

Доктор спокойно сказал:

— А ты знала, что по всей округе идет эпидемия гриппа?

— Грипп? Нет, я не читаю газет и не слушаю радио. О, Генри, я целыми днями загорала… — Она нахмурилась. — Но здесь-то гриппа нет?

— Половина деревни лежит с гриппом. Возвращайся домой, Лусия, и не приезжай сюда, пока не кончится эпидемия.

Она обескураженно посмотрела на доктора.

— Почему никто мне об этом не сказал? А если я, поговорив с тобой, уже заразилась?

— Возможно, — сказал доктор Ловел.

— А что она здесь делает? — Лусия кивнула в сторону Матильды.

— Она работает здесь, — ответила Матильда, опередив доктора. Она взяла свою кружку, прошла в приемную и села за свой стол, спокойно продолжая пить кофе.

Вечер будет переполнен пациентами, подумала Матильда. Вероятно, опять придется сидеть здесь до ночи. Пожалуй, она сейчас пойдет пообедать в кафе, ополоснется в ванной, а перед уходом на работу выпьет чаю с миссис Трикетт.

В прохладной приемной было спокойно. Из кабинета доктора не раздавалось никаких голосов, но возвращаться туда она не хотела. Тем не менее ей надо было его дождаться, чтобы получить указания. Когда доктор наконец-то вышел, она вопросительно на него посмотрела.

— Я уезжаю на обходы. Миссис Инч плохо себя чувствует, и я велел ей оставаться в постели. Не можете ли вы немного с ней побыть? Если я вам понадоблюсь, номер моего сотового телефона на столе. Я вернусь, как только все сделаю.

Доктор ушел, прежде чем Матильда поняла, что он от нее требует. Наконец до нее дошло: миссис Инч, видимо, тоже свалил грипп. Она вдруг забеспокоилась, кто же приготовит доктору ужин, накормит пса Сэма и будет отвечать на телефонные звонки.

— Я займусь этим, — проговорила Матильда, стоя у кровати больной экономки и заботливо укрывая ее одеялом. — Оставайтесь в постели, я принесу вам горячего молока, а вы расскажете мне, что и как делать. Доктор Ловел велел мне побыть с вами, пока он не придет.

— На плите стоит суп, — произнесла миссис Инч, когда Матильда положила ей на лоб холодную повязку. — Цыпленок уже лежит на противне, его надо просто сунуть в духовку. На столе — яблочный пирог. Корм Сэма — в шкафу около двери, ведущей в коридор. — Она на мгновение прикрыла глаза. — Доктор дал мне кое-какие таблетки. Я скоро встану на ноги.

— Я принесу вам горячего молока, миссис Инч, а вы постарайтесь уснуть. Без особой надобности я вас не побеспокою.

Матильда поспешила вниз по лестнице и вошла в кухню, где Сэм дремал в своей корзине, а полосатый кот свернулся клубочком на стуле у плиты. Здесь все было под рукой, она быстро нашла молоко, согрела его, из лимонов сделала лимонад и вернулась.

Миссис Инч выпила горячего молока, благодарно посмотрела на Матильду, ставившую кувшин с лимонадом так, чтобы женщина могла до него дотянуться, и закрыла глаза, пробормотав еще раз, что она скоро выздоровеет.

Матильда снова отправилась на кухню, выпустила Сэма в сад погулять, наскоро проглотила немного супа и хлеба с маслом и позвонила миссис Симпкинс.

— Миссис Инч неважно себя чувствует, и я останусь здесь, чтобы отвечать на звонки до возвращения доктора Ловела. Передайте миссис Трикетт, что я вернусь очень поздно, — объяснила она.

Пока Матильда была у доктора, позвонили несколько пациентов с просьбой прийти к ним на дом. Она записала имена и адреса больных. Миссис Инч спала. Матильда налила себе чаю и села за стол, чтобы спокойно его выпить. Ставить цыпленка в духовку было еще рано, она приготовила чайные принадлежности, намазала маслом ячменные лепешки, которые лежали в холодильнике, нашла хлеб и банку мармелада и выложила все на стол, чтобы при случае быстро сделать сэндвичи.

Сэм и кот сидели бок о бок и выжидающе на нее смотрели. Найдя их еду, девушка покормила животных. С легким уколом совести она подумала, что совсем о них забыла…

Матильда взглянула на часы — до начала работы оставалось полчаса. Она вышла из кухни и направилась в столовую. Ей было неловко рассматривать эту комнату, когда она пила здесь чай с доктором, но теперь она могла налюбоваться ею вдоволь. На мгновение она присела на стул у камина, погрузившись в грезы, посмотрела на огонь, поправила каминную решетку и вернулась на кухню делать сэндвичи. Пора было ставить чайник на плиту — доктор мог приехать с минуты на минуту. Уже пришло время открывать клинику.

Вечер обещал быть нелегким. Открыв клинику и впустив первых пациентов, Матильда извиняющимся тоном сказала им, что доктора пока нет. Она подобрала медицинские карты, заполнила регистрационную книгу и попросила больных немного подождать, а сама вернулась в дом, чтобы взглянуть на миссис Инч.

Она вошла в холл одновременно с доктором.

— Через пару минут принесу чай, — быстро проговорила Матильда. — Я только взгляну на миссис Инч, на кухне — поднос с сэндвичами. Клинику я открыла, пациентов — море, — скороговоркой известила она доктора.

Она взлетела наверх, нашла миссис Инч спящей и вернулась обратно. Доктор был на кухне и стоя ел сэндвичи. Матильда усадила его за стол, налила чаю и, пока он пил чай, поставила цыпленка в духовку. Она видела, что доктор смертельно устал, был голоден, а впереди его ждали долгие часы приема…

Доктор проглотил последний сэндвич и посмотрел на Матильду, возившуюся у плиты. Странно, ведь он не заставлял ее так крутиться вокруг него. Ему в голову пришла мысль, что она отдает людям всю себя и у нее не остается времени и сил поухаживать за собой. Он вдруг вспомнил Лусию, он никогда не видел ее у плиты. Это казалось даже нелепым. Лусия рождена, чтобы быть украшением чьей-либо жизни, чтобы ею любовались, ее лелеяли, баловали, защищали от невзгод…

Матильда отбросила с лица прядь волос.

— Я пойду в приемную, — сказала она и оставила его в одиночестве.

К счастью, в этот день в клинике не было очень серьезных больных. Эпидемия постепенно сходила на нет. Больных становилось все меньше. После приема Матильда убрала комнату, заперла дверь клиники и, подумав мгновение, вошла в кабинет. Доктор сидел за столом и работал с бумагами.

— Я навещу миссис Инч, — сказала Матильда. — И накрою вам стол к ужину. К вам утром придет кто-нибудь помочь с хозяйством?

— Нет, я справлюсь сам. Спасибо за заботу, мисс Пейдж.

— Да, но, боюсь, миссис Инч нуждается в постоянном внимании. Я приду сюда около девяти часов перестелить ей кровать, помочь переодеться, попоить молоком. Вам она не позволит это сделать, а сама она еще очень слаба.

Он внимательно на нее посмотрел. А ведь она права.

— Должно быть, вы нужны дома. Как ваш отец? Надеюсь, он не ходит в деревню? Для него это может быть опасно.

— С ним все хорошо. Но если вы не хотите, чтобы я пришла утром, я попрошу миссис Симпкинс заглянуть к миссис Инч и сделать для нее все необходимое.

— Если ваши папа и мама смогут обойтись без вас, пожалуйста, приходите сами, мисс Пейдж. А сейчас вы можете идти домой, я справлюсь сам. — Доктор опять занялся бумагами.

— Хорошо, я только зайду к миссис Инч. Спокойной ночи, доктор.

Не отрываясь от бумаг, доктор сказал:

— Спокойной ночи, мисс Пейдж, спасибо вам.

Миссис Инч, хотя и чувствовала себя немного лучше, встать с постели еще не могла. Матильда перестелила ей кровать, обтерла ее влажной губкой, принесла ей тарелку супа и сделала еще лимонада. В духовке вместе с цыпленком жарились еще и овощи. Когда она вошла в кухню, пастернак с морковью были уже готовы. Она поставила приборы на кухонный стол, выключила духовку и, найдя бумагу и ручку, написала записку:

«Ужин в духовке. Миссис Инч поела супа и выпила таблетки. Я надеюсь, вы хорошо выспитесь».

Записку она не подписала. Она не знала, как подписать. Матильда — звучало бы фамильярно при их холодных и отчужденных отношениях. Мисс Пейдж — очень официально. Не найдя лучшего варианта, она поставила свои инициалы.

Чтобы возвратиться, ей надо было опять пройти через отделение. Девушка постучала, но никто не отозвался. Она вошла. Доктора уже не было. Она прошла через приемную, вышла и заперла за собой дверь.

Миссис Трикетт приготовила для Матильды горячий ужин и вскипятила несколько кастрюль воды, чтобы она могла помыться у раковины. Это, конечно, было неудобно, но все же лучше, чем ничего. Матильда завернулась в уютный халат, и они с миссис Трикстт с удовольствием выпили по чашечке горячего какао, после чего Матильда, пожелав миссис Трикстт спокойной ночи, пошла спать. Засыпая, она подумала, что доктор, наверное, поужинал и тоже, как она, уже лежит в постели.

Доктор уже заперся у себя в кабинете, когда Матильда поднялась к миссис Инч. Под докторским столом расположился Сэм. Спустя некоторое время они с доктором пришли на кухню… Доктор прочитал записку Матильды и открыл духовку. Отрезав себе кусок цыпленка, он внезапно задумался и обратился к Сэму:

— Я должен был пригласить ее на ужин, а потом отвезти домой. Она, наверное, с ног валилась от усталости…

Доктор поднялся к своей домработнице и, увидев, что она еще не спит, спросил:

— Миссис Инч, как вы думаете, мисс Пейдж сейчас уже дома? Она ушла из клиники, когда я еще был там.

— Нет, сэр. Она теперь не живет дома, а снимает комнату у миссис Трикетт через дорогу, чтобы быть ближе к клинике. Она не хочет заражать родителей этим мерзким гриппом. Она живет там всего пару дней. Только не говорите ей, что я вам это сказала, вдруг она не хочет, чтобы вы знали. Миссис Симпкинс говорит, что она там неплохо живет. Миссис Трикетт ее хорошо кормит, а мыться она ходит к Ло Армзу. — Она закашлялась. — Не переживайте за нее, сэр. Она не пропадет. К тому же все, кто ее знает, всегда стремятся помочь ей.

— Все, кроме меня, — тяжело вздохнул доктор.

— Побойтесь Бога, сэр. Вы, не жалея себя, стараетесь поднять нас всех на ноги. Спускайтесь лучше вниз, поужинайте и спокойно спите, ни о чем не думая.

Поев цыпленка с овощами, который был превосходен, доктор убрал посуду и пошел гулять с Сэмом. Он прошел мимо дома миссис Трикетт, с трудом сдерживаясь, чтобы не постучать в ее дверь и не позвать Матильду. Скорее всего, она уже в постели и вряд ли обрадуется его визиту. Довел вернулся домой и, несмотря на усталость, продолжил изучение бумаг, где он отмечал состояние здоровья своих пациентов. И лишь через час — другой его сморил сон.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Воскресное утро было холодным и дождливым. Кафе не открывалось до полудня, и Матильда не имела возможности сполоснуться горячей водой. Девушка наскоро позавтракала с миссис Трикетт, помогла ей помыть посуду, набросила на себя старый плащ и побежала к дому доктора.

Она решила войти через приемную и, оказавшись в холле, где ее встретил Сэм, сразу увидела доктора, выходящего из кухни. Он выглядел отдохнувшим и помолодевшим в светлых плисовых брюках и плотном свитере.

Пожелав ему доброго утра, Матильда поинтересовалась:

— Вы не возражаете, если я пройду к миссис Инч?

— Возражаю? Моя милая девочка, я уже начинаю думать, что пропал бы без вас. Миссис Инч сказала мне, что вы переехали к миссис Трикетт. Вам надо было сообщить мне… Вы еще приготовили мне вчера ужин.

— Не стоит беспокоиться, — сухо сказала Матильда. — Что касается ужина, все было готово, мне оставалось только поставить его в духовку. А у миссис Трикетт мне очень хорошо. Просто я не хотела заразить своих родителей гриппом, да и дом миссис Трикетт находится через дорогу от клиники. Тоже очень удобно.

— Я благодарен вам, мисс Пейдж. После того, как вы навестите миссис Инч, может быть, мы выпьем по чашечке кофе?

— Прекрасная идея, — сказала Матильда и стала подниматься по лестнице.

Состояние миссис Инч не ухудшилось, но чувствовала она себя все еще плохо. Матильда осторожно отвела ее в ванную комнату, помогла ей надеть чистую ночную рубашку, расчесала волосы и уложила в перестеленную кровать.

— Сейчас я принесу горячего молока и побольше лимонада, а затем постарайтесь уснуть. Если хотите, я приду вечером.

— Если не сложно. Только чтобы немного меня освежить… Утром сюда придет Китти. Она хорошая девочка и вкусно готовит, а миссис Симпкинс заменит ее вечером.

Матильда спустилась на кухню, приготовила чашку чая по просьбе миссис Инч и вместе с лимонадом отнесла к ней в комнату. Перед встречей с доктором она хотела привести себя в порядок, но не стала этого делать: какая разница, чашка кофе — просто вежливый жест! Доктор уже ждал ее на кухне, а кофе, стоящий на плите, источал волшебный аромат. Ловел поставил на стол чашки, предложил ей печенье, кинул одно Сэму и сел рядом с девушкой.

— Я смею надеяться, что самое страшное уже позади, — заметил он. — Вчера на приеме не было ни одного пациента с гриппом.

— Как хорошо! Это все благодаря вам. Вы не возражаете, если я вечером навещу миссис Инч? Ей уже лучше, но она пока нуждается в помощи.

— Ничуть не возражаю, мисс Пейдж. Но, может быть, вы придете чуть пораньше и мы с вами вместе выпьем чаю?

— Хорошо, — сказала Матильда. — Если вы так хотите. А обед вы сами приготовите?

— Да, спасибо, — в его голосе вдруг послышался лед, и Матильда уже не осмелилась спросить его об ужине. В конце концов, у него есть друзья. Они могут прийти, приготовить ему ужин и вместе с ним и поужинать. Она допила кофе, поставила пустую чашку в раковину, попрощалась и пошла к выходу.

Он догнал ее у двери.

— Одну минутку, мисс Пейдж. Миссис Инч сказала мне, что вы ходите мыться к Ло Армзу. Это не дело. У меня дома три ванные комнаты, и в горячей воде тоже нет недостатка. Могу ли я предложить вам воспользоваться этим и принять ванну здесь?

Матильда вопросительно посмотрела на доктора.

— Сейчас?

— А почему бы нет? Я буду работать у себя в кабинете. Миссис Инч спокойно спит. Вас никто не потревожит. Поднимайтесь наверх, вторая дверь направо. Не торопитесь. Меня можете не предупреждать об уходе, парадная дверь не заперта, вы сможете свободно выйти.

— Спасибо, очень мило с вашей стороны. Я никого не побеспокою, доктор, — ответила она после некоторого раздумья.

Он посмотрел, как она поднимается по лестнице, и удивился неожиданному для себя поступку. Но, сказав себе, что в подобной ситуации он предложил бы это любому, ушел к себе в кабинет.

Ванная комната, куда пришла Матильда, была большая, теплая и хорошо оборудованная. Девушка легла в горячую воду, от которой шел пар. Она добавила пены для ванны, и комната наполнилась восхитительным ароматом. Матильда закрыла глаза и подумала о докторе. Она решила, что никогда не узнает, кто он такой на самом деле. Она все же подозревала, что за его суровым видом кроется совсем другой, незнакомый ей человек.

Вымыв голову, Матильда закуталась в огромное махровое полотенце и села перед зеркалом, чтобы посушить волосы. Было очень приятно сидеть в окружении таких роскошных вещей и думать о докторе. Она могла сидеть здесь вечность — так хорошо ей не было никогда. Но пора было уходить. Матильда оделась, быстро спустилась по лестнице и вышла на тихую улицу.

Она позвонила матери из телефона-автомата около магазина миссис Симпкинс, сообщив ей, что у нее все в порядке. Не успела она поговорить, как миссис Симпкинс уже высунула голову из верхнего окна.

— Ты была у доктора, малышка?

— Да, миссис Симпкинс, я ходила к миссис Инч. Ей уже немного лучше, но с кровати она еще не встает. После обеда я опять к ней пойду. Она сказала, что завтра утром придет какая-то Китти, чтобы ее заменить.

— Скорее всего, это Китти Таппер, горничная. Ты, должно быть, ее знаешь.

— Да, миссис Симпкинс, удачного вам дня.

Миссис Симпкинс, конечно, добрая душа, подумала Матильда, но как же она хочет все про всех знать.

Девушка пообедала с миссис Трикетт, а затем они обе уютно устроились около старой плиты, от которой шло тепло, и углубились в чтение газеты, разделенной на двоих. Матильда никогда раньше не читала бульварных газет, но эта оказалась такой интересной, что она с трудом оторвалась от чтения.

Пробило половина пятого, пора было отправляться к миссис Инч. Дверь ей открыл доктор, глядя на нее с удивлением. На его орлином носу сидели очки в дорогой оправе, в руке он держал кипу бумаг, и Матильда поняла, что он начисто про нее забыл.

— Могу ли я навестить миссис Инч? — спросила она официальным тоном. — И приготовить ей сперва чашечку чая?

— Да, конечно, прошу вас; вы все здесь знаете, не стесняйтесь. — Он быстро прошел обратно в кабинет.

Миссис Инч не спала, вид у нее был слегка раздраженный. Она сразу попросила у Матильды чашку чая.

— Сейчас принесу, — пообещала Матильда. — А затем я вас поудобней уложу. Вам уже получше?

— Я думаю, да. Доктор Ловел часто ко мне заходил. Он сказал, что мое здоровье идет на поправку. Он был очень добрым и заботливым, я не хотела его утруждать, а мужчины ведь не думают о таких мелочах, как чашка чая, не так ли?

— Наверное, — согласилась Матильда. — Я сейчас принесу вам большую кружку чая, а потом постараюсь найти термос, наполню его чаем, и вы сможете пить его когда захотите, хоть ночью.

— Какая ты заботливая, девочка, — сказала миссис Инч. — Если не сложно, сделай мне тонкий кусочек хлеба с маслом.

Из кабинета доктора не раздавалось ни звука, пока Матильда делала бутерброды и чай. Она аккуратно положила все это на поднос и отнесла наверх.

Миссис Инч удобно устроилась на подушках и стала мелкими глотками потягивать чай.

— Какое наслаждение! — сказала она. — А теперь ты сама иди и выпей чаю с доктором.

Спускаясь по лестнице, Матильда думала: неужели он и вправду забыл об обещанном ей чае? Или он рассчитывает, что это она должна его позвать?

Девушка нашла поднос и чайные принадлежности, вскипятила чайник и поискала, что можно было подать к чаю — пирог или печенье. В конце концов, она нашла половину пирога, положила его на поднос, вытащила из холодильника масло, а затем, выйдя в холл, робко постучала в закрытые двери. Не получив ответа, Матильда вошла в кабинет.

Доктор что-то писал за столом, Сэм лежал у его ног. Доктор недовольно оторвался от работы и посмотрел на девушку поверх очков.

— Да? — раздраженно спросил он.

— До ужина миссис Инч можно не тревожить, — сообщила Матильда. — Ваш чай уже ждет вас на кухне.

Он нахмурился.

— Сейчас, сейчас, мне нужно дописать. Идите и попейте чайку, пока он не остыл.

Она спокойно закрыла дверь за собой, надела плащ и вышла из дома. Внезапно ей стало не по себе, она почувствовала усталость и безысходность. И к тому же ей было очень досадно.

— Я надеюсь, что он ляжет спать голодным, — пробормотала она, переходя дорогу перед домом миссис Трикет.

Доктор настолько был углублен в свою работу, что забыл обо всем. Пришлось Сэму напомнить хозяину, что пора идти на прогулку. Он поднялся и стал бродить по кабинету туда и обратно, махая хвостом и повизгивая. В конце концов доктор положил ручку и поднялся.

— Ладно, старина, пойдем пить чай и гулять. Но перед прогулкой поднимемся к миссис Инч.

Доктор съел весь хлеб с маслом, пирог и осушил весь чайничек, кинув Сэму печенье. Потом они оба поднялись к миссис Инч.

Миссис Инч уверила его, что чувствует себя намного лучше.

— Мисс Пейдж приготовила мне чай и бутерброды с маслом. Я попросила нарезать их как можно тоньше, и у нее получилось лучше, чем у меня. А вы попили чай, сэр?

— Да, миссис Инч, спасибо. Мисс Пейдж оставила мне на столе… — Он вдруг замолчал. — О! Боже мой… — Он хлопнул себя рукой по лбу.

Миссис Инч обескуражено спросила:

— Что случилось?

— Миссис Инч, я попросил Матильду прийти попить со мной чаю вечером и совсем забыл. Нет, это непростительно. Я работал, но я должен был вспомнить. Она ведь приготовила чай и сказала мне, что он на столе. Но почему она мне не напомнила?

Миссис Инч внимательно на него посмотрела.

— Не такой у нее характер. Она предпочла уйти без чая, чем просить, — сухо сказала она.

— Миссис Инч, не возражаете, если я оставлю вас на некоторое время? Я должен ее увидеть, да и Сэм заодно прогуляется.

— Ступайте, доктор. Я хорошо себя чувствую.

На улице моросил дождь, когда доктор с Сэмом вышли из дома. Подойдя к дому миссис Трикетт, доктор постучал. Пожилая женщина открыла дверь.

— Доктор? Что-то случилось? Вам позвать мисс Пейдж? Заходите, Сэм тоже…

— Ничего не случилось, миссис Трикетт. Я хочу поговорить с мисс Пейдж. Как ваше здоровье? Окончательно избавились от гриппа?

Миссис Трикетт провела доктора с собакой на кухню.

— Да, доктор, благодарю. Извините, что я пригласила вас на кухню, но это у нас самая теплая комната.

— Лично я думаю, что кухня — самое уютное место в доме, — сказал доктор. Он замолчал, увидев Матильду, стоящую у маленькой раковины и прижимающую к груди кочан капусты.

Она стояла как завороженная, не сказав ни слова. Стояла и смотрела на него, на ее лице не было и тени улыбки.

— Мисс Пейдж, я пришел извиниться. Я пригласил вас выпить со мной чаю и забыл об этом. Пожалуйста, простите меня.

— Ну конечно, я понимаю, я сама видела, как вы были заняты. Естественно, вы думали о других вещах и забыли. В конце концов, я привыкла. Я из тех людей, о которых люди, как правило, забывают.

Так ей всегда говорила мать, и Матильда смирилась с этим как с неизбежным, воспринимая такое отношение к себе без злобы, но с тайным сожалением.

Миссис Трикетт выскользнула из кухни. Доктор подошел к Матильде. Своей высокой и сильной фигурой он заполнил все пространство.

— Это не так, поверьте мне на слово. И забудьте тот бред, что вы мне сейчас сказали. Для меня вы незаменимы, мисс Пейдж.

— Значит, мне удалось стать похожей на мисс Бримбл, — произнесла Матильда.

Он посмотрел на нее. Она выглядела маленькой и бледной при тусклом свете единственной лампочки. Но на девушку, жалеющую саму себя, она не была похожа. Внезапно она резко сказала:

— Вам совершенно необязательно было приходить…

— Сэм должен был погулять, — мягко ответил доктор. — Желаю вам спокойной ночи и надеюсь увидеть вас завтра утром в клинике.

Она проводила его в крошечную прихожую и открыла дверь. Даже им троим — ей, ему и Сэму — было там тесно. Уже уходя, он повернулся, чтобы сказать:

— Пожалуйста, используйте мою ванную комнату. Китти я предупрежу.

— Спасибо, доктор, спокойной ночи. — Ее голос зазвучал чуть мягче. Она оттаяла, ведь он пришел к ней домой, он так с ней говорил… Для мисс Матильды Пейдж это было пределом мечтаний.

Как всегда в понедельник утром, в клинике была давка. В приемной витал запах мокрых плащей и навоза, который исходил от двух фермеров, упавших с трактора. Но, к счастью, гриппозных больных не было.

Работа закончилась поздно, и доктор сразу же ушел. Он пожелал Матильде доброго утра в своей обычной отчужденной манере, оставил ей пару писем с просьбой ответить на них и не сказал ни слова о ванной. Она убралась и уже приготовилась уходить, как в приемную вошла Китти.

— Мисс Пейдж, если не возражаете, пройдемте на кухню пить кофе. А миссис Инч просит вас зайти к ней, прежде чем вы примете ванну. Я приготовила для вас свежие полотенца.

Кофе был горячий и ароматный, да и Китти оказалась очень дружелюбной девочкой. Сэм лежал у ног Матильды, ожидая, пока она попьет кофе, а Китти сидела напротив. Потом Матильда пошла к миссис Инч, уже сидевшей на стуле.

— Мне гораздо лучше, — сказала она. — Я уже готова приступить к работе, но доктор и слышать об этом не хочет. Говорит, что только через день или два я смогу делать что-нибудь легкое. Я вам так благодарна, мисс, вы столько хорошего для меня сделали. Хотите принять ванну? Вас никто не потревожит, и вы никому не помешаете. Намного лучше помыться здесь, чем в кафе, ведь так?

Матильда посидела с миссис Инч еще несколько минут, затем приняла горячую ванну.

Какая роскошь, подумала она. Как здорово лежать в этой пенящейся воде…

* * *

Было уже ясно, что пик эпидемии гриппа позади: в течение следующих нескольких дней никто не заболел, уже многие вернулись из больницы домой. Матильда позвонила родителям, чтобы сообщить, что она вернется уже на днях, и стала подсчитывать затраты. Ей заплатили и за сверхурочное время. Она возражала, но доктор отмахнулся от ее доводов. У нее собралась порядочная сумма денег. Наверное, мать уже рассчитывает на часть из них, но ведь она никогда не следит за счетами, которые надо срочно оплачивать, тем более отец их постоянно теряет. В любом случае она может еще раз съездить в Тонтон. Матильда решила купить новый плащ. Сейчас ведь идет такой противный моросящий дождь…

Следующим утром в приемной толпилось уже не так много народу. Матильда радовалась этому, ей почему-то было не по себе. У нее немного болела голова, и желание лечь в теплую постель не покидало ее. Однако мечтать об этом было не время. Доктор пришел вовремя и принял первого пациента. Часы приема тянулись ужасно долго, как никогда. С ней было что-то не так. В десять часов ушел последний пациент, и доктор, высунув голову в приемную, сказал:

— До вечера, мисс Пейдж.

Матильда, оставшись одна, стала разбирать медицинские карты пациентов, но, не выдержав, положила голову на стол и закрыла глаза. Она чувствовала себя очень странно: ее знобило и у нее сильно болела голова. Но она не может постоянно здесь сидеть, она должна идти к миссис Трикетт и немного полежать. Она взяла список продуктов, которые ее мать попросила купить, и решила чуть позже зайти к миссис Симпкинс.

Она поднялась на ноги, сделала несколько шагов и упала.

К великой радости Сэма, доктор Ловел наконец вернулся домой после своих утренних обходов. Доктор открыл двери гостиной, и они с Сэмом вышли в сад. День был прохладный, но сухой, и доктор на мгновение остановился, наслаждаясь тишиной и покоем. Да, последние недели были не из легких. Мисс Пейдж надо дать несколько выходных: она тяжело поработала и даже ни разу не пожаловалась.

Свистнув Сэму, он пошел обедать, затем зашел к миссис Инч и опять уехал к больным. Эпидемия гриппа шла на убыль, но практика показывает, что с приближением зимы обостряются многие другие болезни.

Вернулся он где-то к четырем часам и сразу же пошел в клинику. Первое, что он увидел, — это полоска электрического света из-под двери приемной.

Матильда просыпалась несколько раз и, зная, что ей надо подняться, звала на помощь, пыталась поднять шум, но ее никто не слышал. Она снова закрывала глаза и умоляла эту головную боль исчезнуть. Она впала в какую-то легкую дремоту. Когда доктор открыл дверь, она тихо произнесла:

— Я хотела бы полежать немного и выпить чаю.

Не теряя времени на разговоры, доктор поднял ее на руки и понес в холл, а дальше вверх по лестнице. Он внес ее в одну из спален, уложил в кровать, снял туфли и укрыл стеганым одеялом.

Она смотрела на него, дрожа всем телом. Доктор мягко произнес:

— Ничего, Матильда, это грипп. Китти придет и поухаживает за тобой, а я дам тебе что-нибудь от головы.

Она смотрела на него с лихорадочным блеском в глазах. Чувствовала она себя ужасно, но ведь теперь все будет хорошо.

Когда она снова открыла глаза, Китти была уже здесь. Она сняла с нее одежду и надела на нее ночную рубашку миссис Инч. Словно во сне, она видела, что опять пришел доктор. Они с Китти приподняли девушку на подушке, и доктор послушал биение ее сердца.

Она задремала, когда Китти опять пришла с чашкой чая и кувшином лимонада. Доктор тоже был здесь. Он сам ее приподнял и поднес к губам чай, а затем, когда она попила, передал Китти чашку, осторожно перевернул девушку и сделал ей укол.

Матильда слабо вскрикнула, по ее щекам покатились слезы. Доктор вытер их и ласковым, нежным голосом сказал:

— Теперь надо поспать.

Девушка закрыла глаза, но снова их открыла.

— Вы меня сегодня назвали Матильдой.

— Да, правда, — сказал доктор, рассмеявшись теплым, дружеским смехом. Матильда сразу уснула.

Он стоял и смотрел на нее сверху вниз. Матильда почти утопала в старой рубашке миссис Инч. Она была очень бледной, а ее спутанные волосы рассыпались по подушке. Рассматривая ее лицо, он заметил изящно изогнутые брови, длинные ресницы и удивился, что не замечал этого раньше. Конечно, он никогда на нее толком не смотрел, воспринимая ее только как вторую мисс Бримбл…

Он пошел к миссис Инч. Та была очень расстроена.

— Этого надо было ожидать, сэр. Бедная девочка работала две или больше недели без отдыха и ни разу не пожаловалась. Завтра я встану и пойду на кухню. Китти уберется в доме с утра, а миссис Марч — вечером. А кто будет с вами в клинике?

— Никто. Я сам справлюсь, миссис Инч. Но даже если вы спуститесь на кухню, я буду приходить и следить за тем, чтобы вы ничего не делали. А Китти сможет похозяйничать?

— Конечно, сэр. Она еще и за мисс Пейдж присмотрит.

— Спасибо, миссис Инч. Я сейчас позвоню миссис Пейдж. Может быть, она мне поможет.

Однако, когда доктор намекнул матери Матильды, что с ее стороны было бы нелишним переехать к нему на пару дней и присмотреть за дочерью, он был поражен шквалом возражений.

— Но тогда я тоже заражусь, — протестовала миссис Пейдж. — Я ведь такая слабая, доктор. У меня обычная простуда может привести к серьезным последствиям, а тут грипп. Матильда скоро выздоровеет, она редко болеет. Я знаю, она сейчас неважно выглядит…

— Она больна.

— Ну, я имею в виду, что она слаба. Ей надо ложиться в больницу, ведь домой она теперь возвратиться не может.

— Нет, миссис Пейдж. — Его голос звучал отрывисто. — Она не может вставать, но в любом случае в больницу я ее не положу. Миссис Инч присмотрит за ней, я буду лечить ее антибиотиками, и уверен, что она скоро встанет на ноги.

— О, доктор, это было бы великолепно. Передавайте ей от меня привет и скажите, что мы будем рады видеть ее дома, когда она поправится.

Доктор положил трубку, секунду подумал и набрал другой номер.

— Мама? У меня небольшая проблема. Тетя Кейт с тобой? Она случайно не хочет провести здесь со мной несколько дней? Очень хорошо…

Поговорив, он пошел опять к миссис Инч. Она выслушала его предложение, одобрительно кивнув.

— Вы правильно сделали, сэр. Ради этой девушки стоит постараться. Мы не позволим ей долго болеть, не так ли? Когда приедет мисс Ловел?

— Где-то послезавтра вечером.

— Это хорошее решение, сэр. Мисс Пейдж не из тех, кто может просто лежать, ничего не делая. Она поднимется с кровати раньше, чем надо.

— Но только если я разрешу, — уточнил доктор.

Вечером он пришел в спальню к Матильде. Девушка не спала, но ей было так плохо, что она не понимала, где находится и как сюда попала. Это избавило его от объяснений. Он опять сделал ей укол, дал попить и поправил подушку. Она сказала тихим, охрипшим голосом:

— Спасибо. Мне очень удобно.

Она задремала. Доктор потрогал ее лоб и внимательно посмотрел на нее. Девушка вся горела, и сон ее был беспокойным. Доктор обтер влажным полотенцем ее горячее лицо, дал ей еще воды, придвинул к кровати стул и взял ее руку в свою.

— Не уходите, — прошептала Матильда. — Мне плохо…

— Я знаю, но завтра тебе будет лучше. Закрой глаза и постарайся уснуть, а если ночью ты проснешься, просто позови меня. Я услышу…

— Вы сейчас другой, — сказала Матильда и снова погрузилась в беспокойный сон.

Она проснулась рано. Доктор был здесь. Он дал ей таблетку и прохладный морс, затем девушка опять уснула. Когда она проснулась во второй раз, рядом была Китти. Она протянула Матильде чашку чая, что-то говоря ласковым и спокойным голосом. Китти обтерла губкой ее лицо и руки и надела на нее чистую ночную рубашку миссис Инч.

Матильда заснула и проснулась только через несколько часов, увидев одетую в халат миссис Инч, которая склонилась над ней.

— Досадно, что так вышло, — проговорила Матильда. Она хотела еще что-то добавить, но назойливая головная боль не дала ей больше ничего сказать. Она выпила лимонад, который миссис Инч поднесла к ее губам, и закрыла глаза. Но она не заснула. Матильда была слишком слаба, чтобы размышлять, где она находится, но мысль, что она лежит в доме доктора, прочно поселилась в ее голове. Слезы скатились по ее щекам, но она этого даже не заметила, погрузившись опять в глубокий сон.

Когда она в очередной раз открыла глаза, над ней склонились доктор и какая-то пожилая женщина с орлиным, как у доктора, носом и с белыми волосами.

— Я тетя Кейт, — сказала обладательница белых волос. — Я приехала к моему племяннику. А ты, наверное, Матильда?

Матильда кивнула.

— Вам не надо сюда заходить. У меня грипп. Вы тоже можете заразиться.

— Бог с тобой, дитя, я никогда ничем не болею. Не веришь — можешь спросить Генри.

Идея спросить у доктора что-нибудь подобное рассмешила Матильду. Она сказала усталым, но вежливым голосом:

— Надеюсь, ваше пребывание здесь будет приятным. Наверное, он рад вас видеть. Он ведь так занят, всегда очень устает и никогда не жалуется. Он добрый, с ним я всегда чувствую себя в безопасности, несмотря на то, что он не очень-то меня любит.

Голубые глаза тети Кейт сузились, но она решила перевести разговор на другую тему и сказала:

— Да, ты права, он очень много работает. А теперь я пойду выпью чаю с доктором, а тебе принесут сейчас тоже чай и хлеб с маслом. Я вижу, тебе уже лучше, дорогая.

Она так уверенно это сказала, что Матильда действительно почувствовала себя намного лучше.

Тетя Кейт нашла доктора в кабинете. Он с кем-то разговаривал по телефону. Она села, слушая его отрывистые фразы, а когда он положил трубку, сказала:

— Кто это был?

— Миссис Пейдж, мать Матильды.

— Почему же она не с дочерью?

— Боится заразиться, — в голосе доктора послышалась ирония. — Она сказала мне, что у нее хрупкое здоровье.

— Чепуха, — сказала тетя Кейт. — Может, я и суюсь не в свое дело, но она что, единственная родственница Матильды? У малышки есть отец?

— Да, превосходный человек. Он ушел на пенсию после сердечного приступа и ведет теперь спокойный образ жизни. Он священник.

— А Матильда?

— Она единственный ребенок в семье. А вообще я знаю о ней очень мало, тетя Кейт. Она тихая девушка, хотя временами показывает свой острый язычок. Она очень умелая и трудолюбивая.

— Хотя, конечно, не красавица, — заметила тетя Кейт. — У неё нет молодого человека?

— Не знаю. — Доктор нахмурился.

* * *

Через два дня Матильда почувствовала себя намного лучше, но до выздоровления было еще далеко. Она принимала таблетки, пила разные настои и пыталась есть вкусные блюда, которые готовила для нее миссис Инч. Она смутно помнила визиты доктора, но зато рядом всегда была тетя Кейт, предлагая ей свою помощь. Иногда над ней склонялись миссис Инч или Китти, обтирая ее или надевая на нее ночную рубашку. Она ни о чем не думала, у нее не было на это сил. На третье утро Матильда проснулась с ясной головой, чувствуя себя намного лучше. Она сообщила это доктору, когда он зашел к ней перед работой. Посмотрев на ее бледное лицо, доктор предположил, что, может быть, через два-три дня она встанет с постели. Матильда с аппетитом съела свой завтрак, сидя в кровати. Через окно она могла видеть ясное голубое небо и неяркое солнце. В ноябре такая погода была редкостью.

— Сегодня должен быть прекрасный день, — сказала Матильда тете Кейт, когда та пришла навестить ее.

После обеда раздался звонок в дверь. Не успела Китти открыть, как в дом вихрем ворвалась Лусия.

Она была в ярости, ей не терпелось на кого-то обрушить свой гнев. Миссис Симпкинс имела неосторожность проболтаться своей сестре, что Матильда болеет и сейчас живет в доме доктора. Сестра миссис Симпкинс приехала из деревни Северное Кэрри, где жила и семья Лусии. Новость быстро дошла до Лусии, и, не теряя даром времени, она села за руль и примчалась в Большие Равнины, чтобы увидеть все своими глазами.

Она обратилась к Китти тоном, не допускающим возражений:

— Почему все вокруг говорят, что эта девица живет здесь? Где Генри? Почему он мне ничего не сказал?

Китти отступила назад.

— Доктор объезжает больных, мисс, а мисс Пейдж болеет и лежит наверху.

— Что за вздор ты несешь? Она должна лежать в больнице, а не здесь. Почему она не дома? У нее ведь есть дом? Я буду ждать доктора.

Она оттолкнула Китти и вошла в гостиную.

— Входи, Лусия, садись, — послышался из гостиной голос тети Кейт. — Я вижу, что ты немного взволнована. Генри еще не скоро вернется, но я думаю, ты составишь мне компанию и мы с тобой выпьем по чашечке чая.

Лусия удивленно воскликнула:

— Мисс Ловел? Я не ожидала вас здесь увидеть. Я услышала, что секретарша Генри живет здесь…

— Да, она здесь, лежит с тяжелым гриппом. Матильда слишком слаба, чтобы переезжать. Это просто счастье, что я навестила Генри и смогла за ней приглядеть. В деревне была эпидемия гриппа. Мило с твоей стороны совершить такой долгий путь, чтобы поинтересоваться о ее здоровье.

— М… да. У нее что, нет дома?

— Ее родители живут в деревне, но отец почти инвалид, а мать слаба здоровьем. — Тетя Кейт замолчала, усердно набирая ряд петель в свитере, который она вязала для Генри, затем сочувственно добавила: — Эта девочка такая труженица. Я тебе уже говорила, что она изо всех сил помогала Генри в последние несколько недель. Жаль, что, поставив на ноги столько людей, она свалилась сама.

Лусия нехотя проговорила:

— Да.

Ее голос звучал неискренне, и тетя Кейт подняла на Лусию свои проницательные голубые глаза, в очередной раз подумав, что все-таки она не одобряет выбор Генри. Красивая и холодная молодая женщина была ей несимпатична. Красивая оправа, а внутри ничего нет. Боясь снова разбередить душу своими мыслями, тетя Кейт стала расспрашивать Лусию о здоровье родителей.

Скорее бы пришла Китти, ведь пора пить чай. Тетя Кейт вздохнула. Миссис Инч, вероятно, еще дремлет после обеда, поэтому Китти занята на кухне и не думает ни о чем.

Дверь отворилась, и вошла Китти, держа в руках поднос с чайными принадлежностями. Она поставила его на стол рядом с тетей Кейт и доложила, что она также отнесла чай наверх к мисс Пейдж и разбудила миссис Инч.

Продолжая беседовать с Лусией, тетя Кейт налила чаю и предложила девушке кусок пирога. В душе она горячо желала, чтобы Генри поскорее возвратился. Но из холла не раздавалось ни звука. Наконец Лусия сказала:

— Я, наверное, поеду. Очевидно, Генри опоздает, а вечера стали слишком темные, чтобы спокойно вести машину. Могу ли я выйти и привести себя в порядок?

— Конечно, Лусия. Я думаю, ты знаешь, где находится ванная.

Улыбнувшись, Лусия вышла, но направилась она совсем в другую сторону. Бесшумно взбежав на второй этаж, Лусия тихо открыла дверь в тускло освещенную комнату, где лежала Матильда. Та дремала, но, почувствовав на себе взгляд, повернула голову и, увидев Лусию, приподнялась на локтях, устало произнеся охрипшим голосом:

— Здравствуйте. Вы — мисс Армстронг, не так ли?

Лусия встала около кровати Матильды. Глядя на девушку, она сказала довольным голосом:

— Ты выглядишь ужасно. Ты и здоровая была не красавица, мягко говоря. А теперь и подавно. Ты похожа на облезлую ведьму. — Она рассмеялась. — А я беспокоилась…

Она повернулась и вышла, прежде чем Матильда успела вымолвить хоть слово. Но что бы она сказала? Она редко плакала, но сейчас слезы брызнули у нее из глаз и градом покатились по щекам. Если она на самом деле облезлая ведьма, страшнее они ее не сделают.

ГЛАВА ПЯТАЯ

Лусия спускалась в холл. В это время доктор входил в дом. От неожиданности Лусия остановилась в нерешительности.

— Лусия? Что ты здесь делаешь? — обратился к ней доктор.

Молодая женщина смотрела на своего жениха, ожидая увидеть на его лице радость от неожиданной встречи, но не находила ничего, кроме тщательно скрываемого раздражения. Его взгляд скользнул вверх по лестнице, а брови удивленно приподнялись, предвосхищая вопрос.

— Тетя Кейт в гостиной?

Лусия поспешно ответила:

— Да, мы только что выпили по чашечке чая. Я приехала навестить тебя. Очень надеялась застать тебя дома.

Он спокойно спросил:

— Ты ходила к Матильде?

— Ее так зовут? Да. Бедняжка, она выглядит совсем больной. Она, должно быть, благодарна тебе за столь внимательный уход?

Доктор не ответил. Открыв дверь гостиной, он пропустил Лусию и плотно закрыл за нею дверь. Затем, не теряя ни секунды, поднялся на второй этаж.

Слезы все еще текли по поникшему лицу Матильды. Когда она увидела доктора, она высморкалась, вытерла глаза и вежливо спросила:

— Как дела в клинике, доктор?

— Ты расстроена. Сюда ведь приходила Лусия, не так ли? Что она сказала тебе? — не отвечая на ее вопрос, спросил доктор.

Матильда шмыгнула носом.

— Ну, вы знаете, обычные вещи, которые говорят тем, кто плохо выглядит.

— Нет, Матильда, я не знаю. Может, скажешь мне?

Он присел на край кровати и сжал ее руку. Его ладонь была большая, прохладная, и Матильда почувствовала себя очень спокойно. Хоть бы он никогда ее не отпускал. Но он ждал ответа.

— Ну, что же она сказала?

Матильда заговорила, сдерживая слезы:

— Мне кажется, я выгляжу ужасно… Было очень мило с ее стороны прийти навестить меня. Надеюсь, я ее не заразила?

— Нет, нет, твоя болезнь отступает. Через пару дней ты уже будешь на ногах, — сказал доктор. Ее нужно было хоть как-то поддержать. — Меня многие спрашивают о твоем здоровье. У тебя, оказывается, здесь много друзей?

— Правда? Я рада… — Она сделала попытку освободить свою руку из его ладони. Он сразу же ее выпустил. — Я думаю, вам хочется пойти поговорить с мисс Армстронг? Она приехала специально к вам.

Он встал и посмотрел на нее со слабой улыбкой.

— Да, мне надо с ней поговорить. Тебе удобно? Может, позвать Китти?

Она покачала головой.

— У меня все хорошо, — сказала она и еле сдержала себя от снова нахлынувших рыданий.

Доктор спустился по лестнице и вошел в гостиную. Сэм тут же кинулся ему навстречу, радостно лая и виляя хвостом. Лусия старалась не смотреть на доктора, сосредоточенно помешивая сахар в чашке с кофе.

Доктор сел, взял предложенную Китти чашку чая и завел разговор об общих с Лусией друзьях. Лусия была приятной и остроумной собеседницей. Она с удовольствием поддержала разговор, довольная тем, что доктор ничего не сказал о Матильде. Тетя Кейт дипломатично молчала. Наконец доктор поднялся.

— Пора идти работать, — сказал он, подумав, как же все-таки красива Лусия. Сидя в богато обставленной гостиной и улыбаясь ему, она чувствовала себя здесь как рыба в воде. Лусия красноречиво на него посмотрела, явно чего-то ожидая, и доктор вдруг вспомнил красное от слез лицо Матильды. Он повернулся и пошел к выходу. — Всего хорошего, Лусия, — холодно произнес он на ходу, не добавив ни слова и даже не договорившись о следующей встрече.

Озадаченная тетя Кейт снова принялась за вязание. Лусии явно он нужен больше, чем она ему. Может быть, при первой встрече он был покорен ее красотой. С первого взгляда действительно кажется, что у нее есть все, чего только может пожелать мужчина. Она умна, всегда знает, что и где сказать, она прекрасная собеседница, красивая и элегантная женщина. Но кажется, она не очень интересуется его работой. Лусия дает ему понять о своих чувствах к нему, но оба они взрослые люди и торопиться не хотят. Он — мужчина, которого можно ждать вечно: отменное здоровье, красивая внешность, великолепный дом, уважаемая семья, множество влиятельных друзей. Он квалифицированный и опытный доктор, хотя для нее это не представляет большого интереса.

Тетя Кейт поднялась наверх проведать Матильду. Взглянув на ее несчастное лицо, она придвинула стул и села рядом.

— Ты расстроена. У тебя была Лусия и сказала что-то обидное, поэтому ты такая подавленная?

— Что бы она ни сказала, это правда, — проговорила Матильда, которая стремилась видеть в людях только хорошее.

— Что именно? — спросила тетя Кейт. Ее ноздри слегка затрепетали, но голос остался спокойным.

— Ну, вы знаете, она мне сказала, что я похожа на облезлую ведьму. — Она помолчала несколько секунд, затем продолжила: — Мисс Ловел, я хочу домой. Мне уже намного лучше. Через несколько дней я даже смогу приступить к работе.

Тетя Кейт решительно ответила:

— Генри тебе этого не позволит.

— Может быть, вы его переубедите? Он мне сказал, что я буду здорова уже через пару дней.

— Да, но ты еще больна и должна лежать в постели. У твоей матушки хрупкое здоровье, и она не сможет обеспечить тебе должный уход, — возразила тетя Кейт.

— Дома мне будет лучше, — сказала Матильда веселым голосом, не соответствующим ее нездоровому виду и плохому настроению. — Пожалуйста, мисс Ловел.

— Не буду ничего обещать, дорогая. Я скажу об этом Генри, а дальше посмотрю, что делать.

Матильда немного успокоилась. Тетя Кейт спустилась в гостиную. Когда доктор вернулся из клиники, она обратилась к нему:

— Генри, Матильда хочет уйти домой.

Доктор кинул в чай кусок сахара и размешал его.

— Она еще не может. Она не совсем здорова. — Он откинулся на спинку кресла с чашкой в руке. Сэм лежал у его ног. Немного подумав, доктор спросил: — А почему?

Тетя сделала глоток хереса, рюмку с которым она уже полчаса держала в руках.

— Знаешь, Генри, я просто уверена в том, что Лусия сказала бедной девушке о ваших планах… В общем, что-то в этом роде. Короче, она очень расстроила Матильду, и теперь бедный ребенок хочет вернуться домой.

— Что Лусия ей сказала? Иногда она злая на язык. Скажи, это очень важно.

— Она обозвала Матильду облезлой ведьмой. Может быть, ты не поймешь, но Матильда знает, что она некрасивая девушка, а такое замечание оскорбит любого, и здорового, и больного. — Тетя Кейт задумчиво посмотрела на доктора. — Хотя, я думаю, и дома она нормально не поправится. Она очень предана своей матери и не будет требовать от нее достаточного внимания.

— Поэтому я и говорю, что она останется здесь, пока не поправится.

— У меня другая идея, — оживилась тетя Кейт. — Я была бы рада увезти ее с собой на несколько дней, а когда Матильда достаточно окрепнет, она приедет и приступит к работе. Тебе я поручаю поговорить с ее родителями, но лично я думаю, что ее мать согласится без колебаний.

— Да, без сомнения. — Он нахмурился. — А почему ты так уверена, что Матильда захочет отсюда уехать?

— Дорогой, я скажу тебе, почему. Она плохо себя чувствует, она плохо выглядит. Она очень хотела бы спрятаться куда-нибудь на время, чтобы вернуться похорошевшей и стать опять приятной и умелой секретаршей.

Он немедленно проговорил:

— Ну, если ты считаешь, что так ей будет лучше, хорошо, пусть едет с тобой. Только это не слишком тебя обременит?

— Нет, мне очень нравится эта девушка. Ты сам-то хочешь с ней работать?

Доктор удивленно на нее посмотрел.

— Конечно. Она великолепный работник. Я не знаю, как буду обходиться без нее. — Внезапно он улыбнулся. — Она удивительно способная, а стоит мне только ее позвать, и она тут как тут, всегда рядом.

Хорошо, что Матильда его не слышит, почему-то подумала тетя Кейт.

* * *

Матильда, в предвкушении маленького отпуска, который она должна будет провести с тетей Кейт, быстро поправлялась. Уже через два дня доктор разрешил ей ехать. Пока она лежала в постели, он заходил к ней только два раза в день, чтобы понаблюдать за ее состоянием, а теперь, встав на ноги, она имела возможность видеть его намного чаще.

Она позвонила домой, чтобы попросить мать принести ей какую-нибудь одежду, но миссис Пейдж отказалась, сославшись на плохое самочувствие, и Китти пришлось сходить за одеждой к родителям Матильды.

Девушка не знала, где живет тетя Кейт, но ей всегда пригодится ее твидовый костюм и голубое платье из крепа.

К своему большому удивлению, она обнаружила, что у тети Кейт есть машина — старый, но красивый «ягуар». Доктор вышел попрощаться с ними, он был несколько удручен и даже забыл напомнить своей тете быть аккуратной на шоссе.

Тетя Кейт уверенно, словно заправский шофер, вела машину по узким дорожкам. После Лэнгпорта они свернули с шоссе, ведущего в Сомертон, на другую дорогу. На указательном столбе Матильда прочла надпись «В Хай-Хэм».

Деревня стояла на вершине холма, который возвышался над всей окружающей местностью и с которого открывался радостный вид на нее. Старые дома располагались вокруг нарядной зеленой церквушки. Здесь была парочка магазинов, мясная лавка, булочная и почта. Тетя Кейт сказала, стремительно проносясь по деревне:

— Продукты можно покупать и здесь, а можно ездить в Сомертон — это всего несколько миль отсюда.

Она свернула в проулок между домами и остановилась перед воротами, окованными железом.

— Гараж в конце этой дороги. Мы пока оставим машину здесь.

Дом тети Кейт был построен из красного кирпича, шиферная крыша кое-где начала покрываться мхом. Плющ обвивал стены дома, и летом его очень украшал. Сейчас была осень и все листья уже опали. Маленькие окна имели форму ромба, а деревянная дверь выглядела такой мощной, что, казалось, выдержит любой напор.

Тетя Кейт вытащила из сумки большой ключ, украшенный вензелями, открыла дверь, и они с Матильдой вошли в дом. Девушку сразу окутала приятная теплота. Через открытую дверь она увидела горящий огонь в камине.

— Миссис Чаб, — позвала тетя Кейт, и из задних комнат в холл вышла пожилая женщина.

— А, вот и вы, мэм. — Она взглянула на Матильду. — Здравствуйте, молодая леди. В гостиной горит огонь, можете туда пройти, а через полчаса я подам обед. Пока я принесу ваши сумки…

— Не сейчас, миссис Чаб. Сначала наденьте пальто. Утро сегодня прохладное.

— Хорошо. Херес и конфеты на столике у камина, — сказала миссис Чаб и удалилась на кухню.

— Пойдем, я покажу тебе твою комнату, — обратилась к Матильде тетя Кейт. — Не будем терять время. Сумки мы принесем и распакуем позже.

Они поднялись по узкой лестнице на второй этаж. Оказавшись на квадратной площадке, тетя Кейт распахнула одну из дверей в небольшую комнату с покатым потолком, стены которой были оклеены веселыми обоями в цветочек. Комнату украшала белая мебель, на полу лежал толстый ковер, лоскутный плед покрывал кровать. Под розовым абажуром ночной лампы стоял крошечный букетик фиалок. Вазой ему служила жестяная банка из-под печенья.

— Следующая дверь — это ванная комната, моя дорогая. Я жду тебя внизу. Не задерживайся.

Оставшись одна, Матильда не двинулась с места, ошеломленно глядя вокруг себя. Комната ей очень понравилась. С каким удовольствием она будет здесь засыпать, зная, что ей предстоит спокойная и тихая ночь, а каждое пробуждение для нее будет радостью!

Девушка спустилась вниз и вошла в гостиную. Тетя Кейт ждала ее, сидя у огня. Большая рыжая кошка свернулась у нее на коленях.

— Входи, дитя. Видишь, Тэфи приковала меня к креслу, и я не могу встать. Она по мне соскучилась и теперь боится меня отпускать. Налей нам по рюмочке хереса… Иди-ка сюда и садись у огня. Тебе понравилась комната?

— Она великолепна. А какой большой у вас сад! Я его увидела из окна.

— Я люблю заниматься садом. Мой садовник Боб, который живет неподалеку, конечно, делает всю самую тяжелую работу. Когда Генри приезжает сюда, он дает мне много полезных советов по части садоводства. У него за домом шикарный сад. Я думаю, ты его видела.

— Так, мельком. Я всегда вхожу и выхожу через приемную.

— Его сад — это жемчужина. Попроси Генри когда-нибудь показать тебе его.

Матильда пробормотала что-то в ответ.

Они вместе пообедали: домашний овощной суп, омлет с сыром, теплые булочки с крестьянским маслом. После обеда тетя Кейт потягивала минеральную воду, а Матильде принесли стакан молока.

— Детка, тебя нужно откормить, — заметила тетя Кейт.

— Хрупкая и слабенькая, как воробушек. Какой же он беспощадный, этот грипп, — заметила миссис Чаб. — Мэм, домой вы должны отправиться с румянцем на щечках, не так ли?

— Несомненно, миссис Чаб, — подтвердила тетя Кейт.

Жизнь Матильды превратилась в сплошной праздник. Миссис Чаб кормила ее на убой. Тетя Кейт уводила ее, хорошо закутанную, гулять на свежий воздух. Возвращалась она разрумянившаяся и веселая. Дома она могла часами рассматривать предметы старины: мебель, серебро, выставленное в серванте, картины.

— Конечно, большинство картин у Генри, — сказала тетя Кейт. — Да и у его матери довольно большая коллекция.

Матильда с интересом подумала, где могла бы жить его мать, но ничего не спросила.

Прошло пять дней. Из худой и бледной девочки Матильда на глазах превращалась в цветущую молодую леди с округлыми формами.

Наконец Матильда объявила:

— Мисс Ловел, мне здесь очень нравится, но я уже хорошо себя чувствую, и мне пора возвращаться домой и приступать к работе. К тому же я нужна маме дома, она не может долго обходиться без меня.

Тетя Кейт слегка поморщилась.

— Я очень не хочу отпускать тебя, Матильда. Генри мне велел быть с тобой по крайней мере неделю, а я ему никогда не перечу. Поэтому мы с тобой, дорогая, проведем здесь еще два дня. А так как ты себя хорошо чувствуешь, мы можем завтра поехать в Сомертон. Там мы походим по магазинам, и у тебя будет возможность потратить твою зарплату. Я помогу тебе выбрать красивое платье. В твоем юном возрасте лишнее платье ведь не помешает.

— Мне нужен новый плащ… — возразила Матильда.

— Нет, — решительно перебила ее тетя Кейт. — Тебе нужно красивое платье. Рано или поздно к тебе придет молодой человек. Конечно, он полюбит тебя, даже если ты будешь в старом платье, но в твоих интересах выглядеть красиво.

— У меня нет молодого человека, — сказала Матильда.

— Но он может прийти в любую минуту. Кто знает, может быть, он уже рядом, — заметила тетя Кейт.

— Ну хорошо, — согласилась девушка.

На следующее утро они поехали в Сомертон. Выпив по чашечке чая в элегантном и уютном кафе, они вошли в бутик в стороне от главной улицы.

— Сестры Генри часто сюда заходят, — пояснила тетя Кейт Матильде. — Не смотри на цены на витринах, в салоне магазина огромный выбор одежды по вполне доступным ценам.

Они вошли в бутик. На пороге их встретила невысокая полная женщина, пожелавшая им доброго утра. Тетя Кейт давно уже была постоянной посетительницей этого магазина, и продавщица предложила большие скидки, если молодая леди пожелает что-нибудь купить.

Взглянув на Матильду, продавщица подумала, что, если девочку хорошо одеть, она может быть очень даже хорошенькой. Улыбнувшись, она спросила, что хочет мисс.

— Я хочу платье, — сказала Матильда. — Что-нибудь классическое и повседневное, что не скоро выйдет из моды.

Выбор в магазине был действительно огромным, а цены — достаточно приемлемыми для нее. Девушка выбрала шелковый костюм глубокого розового цвета, придававшего ее чертам особое очарование. С радостным удивлением Матильда обнаружила, что у нее хватит денег и на серое зимнее пальто. Оно было прямого покроя и идеально на ней сидело.

Девушка была в восторге. Она могла себе позволить такие покупки!

— Какое счастье, — сказала Матильда. — Мисс Ловел, это похоже на чудо.

Ты стоишь большего, подумала тетя Кейт, глядя на счастливое лицо Матильды.

Пообедав в кафе гостиницы, расположенной на главной улице, они пошли прогуляться, рассматривая витрины магазинов. В одной из витрин Матильда увидела шляпку, которая очень подходила к ее новому пальто, и купила ее.

Вернувшись домой, Матильда с тетей Кейт продемонстрировали новые наряды миссис Чаб, которая была от них в восторге.

На следующее утро они ушли гулять. Матильда хотела посмотреть деревню и ее окрестности. Едва ли она приедет сюда еще раз. Она запомнила каждую минуту, проведенную с тетей Кейт и миссис Чаб, их доброту, заботу о ней, веселые разговоры. Она будет скучать и по кошке Тэфи, которая поначалу напряженно и недоверчиво следила за девушкой, а потом не отходила от нее ни на шаг!

Вечер они провели у камина. Матильда позвонила маме, чтобы сообщить, что завтра она возвращается домой. Миссис Пейдж была чем-то раздражена, но приняла к сведению слова дочери. Затем девушка пошла упаковывать свои вещи, надеясь утром ничего не забыть.

Матильда робко спросила, как ей отсюда добраться до дома. Она воспротивилась желанию тети Кейт довезти се на машине и решила ехать на автобусе. Тетя Кейт ее не слушала. Она сказала, что ей нетрудно потратить утро на прогулку в автомобиле. К тому же ей очень хочется еще раз увидеть Генри.

Утром после завтрака Матильда надела новое пальто, шляпу и прошла на кухню, чтобы попрощаться с миссис Чаб и подарить ей шарфик, который она купила специально для нее. Поцелуям и объятиям не было конца. На прощание миссис Чаб наказала ей не работать слишком много и почаще отдыхать. Затем Матильда отправилась на поиски тети Кейт. Девушка подарила ей маленькую фарфоровую статуэтку, которой они обе любовались в магазине Сомертона. Матильда поблагодарила ее за прекрасно проведенную неделю, ибо, когда они приедут в Большие Равнины, времени на это может и не быть. Тетя Кейт обняла и поцеловала девушку. Матильда с удивлением заметила, что тетя Кейт еще без пальто и шляпы. Она только собралась спросить об этом, как дверь открылась и вошел доктор.

Он тепло с ними поздоровался, поцеловал свою тетю и, повернувшись к Матильде, внимательно на нее посмотрел.

— О! Наша мисс Пейдж уже полностью здорова. Я это вижу, — заметил он. — Как вы себя чувствуете?

Понятно, для него она снова мисс Пейдж. А ведь совсем недавно он называл её по имени. Вероятно, это была временная вспышка сострадания, пока она лежала больная. Она тихо произнесла:

— Спасибо, доктор, я чувствую себя хорошо.

На самом деле она немного прибавила в весе, и на ее щеках появился очаровательный румянец. Доктор увидел ее пальто и симпатичную шляпку. Она выглядела прелестно. Однако образ девушки в бесформенном плаще и с волосами, развевающимися на ветру, которая подметала листья в саду, всегда стоял у него перед глазами.

— Давайте перед отъездом выпьем кофе, — прервала образовавшуюся тишину тетя Кейт и жестом пригласила всех в гостиную, где уже стоял поднос с ароматным напитком.

— О, — сказала Матильда. — Я думала, что поеду домой с вами, мисс Ловел.

В её голосе послышалось такое разочарование, что доктор поспешно произнес:

— Боюсь, вам придется смириться с тем, что я отвезу вас. Думаю, вы хотите проехать прямо домой?

— Да, если можно. С вашей стороны очень любезно отвезти меня. — Она озабоченно добавила: — Вы из-за меня потеряли все утро.

— Ты еще раз видел Лусию? — спросила тетя Кейт.

— Нет. — Он о ней и думать забыл. — Я был очень занят. Эпидемия гриппа позади, но пришла пора осенних инфекций. Мне повезло, из Тонтона мне прислали в помощь медсестру, но она с нетерпением ждет завтрашнего дня, чтобы вернуться обратно. — Он улыбнулся Матильде. — Мы все очень по вас скучаем, а ваши родители с нетерпением ждут вас дома.

Матильда вежливо произнесла:

— Да, я думаю, они ждут. — Она замолчала, не зная, что еще сказать. После небольшой паузы она добавила: — Я буду рада снова приступить к работе.

— Мы все с нетерпением ждем вас.

Они вышли из дома. Доктор, казалось, не был расположен вести беседу, поэтому Матильда села в машину, не проронив ни слова. Они быстро доехали до Больших Равнин.

Он вел машину по главной улице деревни. Матильда не почувствовала того теплого приема, который, по словам доктора, был ей уготован.

Мать встретила ее на пороге.

— Ты ничего не купила по дороге? — сердито спросила она. — В доме ничего нет. После обеда пойдешь в магазин. — При виде доктора лицо мисс Пейдж сразу же осветилось улыбкой. — Простите меня, доктор, но мои нервы совсем расшатаны. У меня так много дел, и я так устала, вы бы знали!

Она провела приезжих в гостиную.

— Отец в кабинете, Матильда. Будет лучше, если ты пойдешь к нему. Доктор, проходите, садитесь. Лучшее лекарство для меня — общение.

Он прошел в комнату и сел. Нудная женщина, к тому же эгоистка до мозга костей.

— Мистер Пейдж хорошо себя чувствует? — спросил он.

— О, да, пока рядом с ним книги и рукопись, он счастлив. — Миссис Пейдж тяжело вздохнула. — Он трудяга, не то что я. — Она изобразила задумчивую улыбку. — Я тоскую о полноценной общественной жизни, которую я…

— В деревне теперь полноценная общественная жизнь. Вы можете спокойно примкнуть к ней. Эпидемия гриппа позади.

Матильда вошла в гостиную. При ее появлении доктор поднялся.

— Если вашей матушке нужно что-то купить, вы можете доехать со мной до магазина.

Матильда кивнула.

— Спасибо. Что мне купить, мама?

Мать раздраженно сказала:

— Все. Дома почти ничего нет. Я знала, что ты сегодня вернешься, и рассчитывала на тебя, — и добавила: — У тебя с собой достаточно денег…

— Нет, у меня нет денег.

Матильда выглядела виноватой, думая о купленных пальто и платье. Мать, как бы читая ее мысли, произнесла:

— Да, я и не удивлена. Конечно, ты потратила на себя все деньги.

Матильда покраснела, думая о том, что доктор стоит рядом. Она сказала:

— Мама, дай мне список продуктов, которые надо купить, и немного денег. — Девушка стояла, опустив глаза. Даже обратившись к доктору, она не смогла поднять на него взгляд. — Пожалуйста, не ждите меня. Я уже насиделась в машине, мне хочется пройтись пешком. — Она еще больше покраснела. — Нет, конечно, машина более удобна. Я сама люблю водить и благодарю вас за то, что вы меня подвезли. Но я уверена, что вам хочется побыстрее вернуться домой.

Доктор почувствовал, как волна жалости пронзила его сердце. Он произнес:

— У меня сегодня выходной, времени у меня много, и я могу делать все, что мне захочется. Поэтому в деревню мы вернемся вместе, а если ваша матушка сможет часок без вас обойтись, вы успеете поболтать с миссис Инч и Китти.

— У меня нет времени написать тебе список, — сказала миссис Псйдж. — Что сочтешь нужным, то и покупай. — Из сумки она достала деньги. — Принеси мне сдачу.

Через несколько минут они вместе с доктором вошли в магазин, и он задумчиво разглядывал полки и витрины, пока Матильда делала покупки. Мать дала ей не много денег. Чай, сахар, грудинка с жировой прослойкой, яйца, кусок на удивление дешевой лососины, сыр, макароны — вот и все, что можно было на них купить. Посчитав в уме стоимость всех продуктов, Матильда прибавила к этому списку еще и пакет печенья. На оставшиеся деньги она купила три котлеты из баранины.

Миссис Симпкинс по обыкновению вела с Матильдой оживленную беседу, пока та делала покупки, и доктор, обладавший превосходной памятью, запомнил все, что она купила.

Что-то здесь не так, подумал он. Доктор побрел дальше вдоль полок. Мистер Пейдж получает пенсию. И потом, после ухода со службы на пенсию он наверняка получил материальную помощь. В конце концов, у него есть свои сбережения. Ясно, что Матильда пошла работать, чтобы материально быть независимой от родителей, но вес это выглядело так, будто она была кормильцем семьи. Ему вдруг вспомнилось, что миссис Милтон рассказывала, как однажды вечером миссис Пейдж переиграла всех дам в бридж.

— Она такая ловкая! — восхищалась тогда миссис Милтон. — И она так красиво одевается! Я восхищаюсь женщинами, придающими такое внимание своей внешности. Но муж ей дает мало денег, ей их не хватает ни на что. Как хорошо видеть такую тихую и дружную семейную пару, не так ли?

Доктор задумчиво нахмурил брови, глядя на груду стирального порошка. Конечно, это не его дело, но Матильда имеет право тратить на себя все деньги, которые зарабатывает, все, до последнего пенни.

Доктор посмотрел на Матильду. Она укладывала в сумки продукты. На ее лице не было и следа от того счастья, которое он увидел у нее утром, оно было серьезно и озабоченно. Матильда не была красавицей, но нельзя не признать, что ее присутствие действует на него как-то успокаивающе.

Он взял у девушки сумки, пожелал миссис Симпкинс удачного дня, и они пошли через дорогу к его дому.

Войдя в холл, Матильда внезапно сказала:

— Я только на минутку. Мне надо домой, да и у вас есть дела…

Он не ответил, а в холл уже входила миссис Инч.

— Черт возьми, мисс, какая вы хорошенькая. На вас теперь так приятно посмотреть!

Вошла Китти. На Матильду обрушился поток восхищения. Лицо девушки озарила улыбка.

Подождав, пока уляжется буря восторга, доктор сказал:

— Миссис Инч, подайте, пожалуйста, обед раньше обычного. Миссис Пейдж надо возвращаться домой.

— Хорошо, обед будет через десять минут, — произнесла миссис Инч. — Китти возьмет у вас пальто и шляпу, мисс, а вы пока поболтайте с доктором.

Миссис Инч торопливо удалилась, а Матильда отдала свои вещи Китти. Только когда они уже сидели в гостиной, рядом горел огонь, а Сэм лежал между ними, она спокойно произнесла:

— Я не должна была оставаться. Если бы я знала…

Удобно откинувшись на спинку кресла, доктор улыбнулся девушке.

— Мы уже много недель работаем вместе, не так ли? Я думаю, самое время узнать друг друга поближе.

— Зачем? — спросила Матильда.

— Я думаю, что при желании мы будем лучше ладить друг с другом, а для этого надо знать друг друга.

Таких слов она не ожидала, поэтому не нашла, что ответить. А если сейчас она ему скажет, что любит его, что полюбила его сразу, с первого взгляда? Нет, скорее всего, он ее уволит.

— Почему вы улыбаетесь? — поинтересовался доктор.

Она помотала головой.

— Я рада, что эпидемия гриппа уже прошла. Ваши пациенты все выздоровели?

Доктор понял, что она переводит разговор в другое русло, но не воспротивился этому.

— Да, слава Богу. Однако работы в клинике хватает. Вы выйдете на работу в понедельник утром?

— Да, конечно. Я буду рада.

— Вам понравилось у тети Кейт?

Ее улыбка ослепила доктора.

— О, да. Это была самая волшебная неделя в моей жизни. Она и миссис Чаб обе такие добрые. Они ужасно меня баловали.

Доктор подумал, что это не во вред. Жизнь дома не приносит ей радости.

Доктор вытащил из кармана мобильный телефон.

— Я позвоню вашей матушке, сообщу, что скоро вы будете дома, — сказал он.

Доктор говорил с необыкновенной добротой, раньше такого не было. Чего она меньше всего хотела — это того, чтобы он се жалел. Как досадно, что он был с ней, когда она приехала домой! Хоть бы мать не раскричалась в трубку! Она напряженно смотрела на доктора, его же лицо оставалось непроницаемым, пока он разговаривал с миссис Пейдж.

Вскоре подали обед: суп из цыпленка, огромный кусок окорока с косточкой, который доктор умело разрезал, зимний салат, миндальный торт, покрытый кремом, и кофе.

Матильда с удовольствием проглотила все до кусочка. Она была голодна. Хорошая еда и бокал вина, который доктор ей налил, сделали свое дело, она уже непринужденно болтала с доктором, позабыв про свою робость и застенчивость.

Доктор, глядя на нее и слушая ее спокойный и ласковый голос, почувствовал, как что-то шевельнулось у него в душе, что-то, чего он раньше никогда не ведал. Для своего успокоения он решил, что просто жалеет бедную девушку, но в глубине души знал, что это неправда.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Доктор отвез Матильду домой и опять вошел вместе с ней в дом. Для ее матери, которая уже кипела от гнева, ожидая дочь, это было еще большей неожиданностью. Она пыталась сдержать свой нрав, пока доктор заносил сумки на кухню, произнося слова благодарности и нежно ему улыбаясь. Но как только он ушел, она набросилась на Матильду:

— Ты обязана была идти прямо домой, Матильда. Как ты можешь быть такой эгоисткой, зная, что твой отец и я ждем твоего возвращения?

— Доктор Ловел пригласил меня повидаться с миссис Инч и Китти, мама. Ты что, ни разу не заходила в магазин к миссис Симпкинс, пока меня не было?

— Я позвонила, и мальчик принес мне все, что я заказала. Или ты думаешь, что я сама должна была идти в деревню, где бушует грипп? Я сказала миссис Симпкинс, что заплачу за продукты позже.

Матильда начала разбирать сумки.

— Мама, отец ведь даёт тебе деньги на ведение хозяйства. Что ты с ними делаешь?

Миссис Пейдж посмотрела на дочь.

— Ты что, вздумала контролировать меня, Матильда? Ты сама уже три месяца получаешь жалованье.

— Мама, я вношу свою долю в семейный бюджет, не так ли? Мы обе знаем, что денег у нас мало, но их хватит на жизнь, если мы будем экономить.

— Я должна пойти лечь в постель, — объяснила миссис Пейдж. — У меня уже голова от тебя болит.

Матильда убрала продукты в шкаф и холодильник и прошла к отцу. Он очень обрадовался, увидев дочь.

— Я так рад снова видеть тебя дома, моя дорогая. Твоя мать очень устала. Я даже думаю послать её отдохнуть куда-нибудь с друзьями на пару деньков. Она очень по ним скучает. — Он вздохнул. — Она все еще думает о прежней жизни при церкви…

— Отец, мы можем сложиться и оплатить ей дорогу к друзьям.

— Сначала я должен оплатить один счет, который пришел на мое имя, а потом уже послать ее отдохнуть на недельку. — Он озабоченно добавил: — Я не знаю, куда уходят все деньги. Наверное, я плохой хозяин…

— Вовсе нет, папа. Еще немного времени, и все уладится.

Он нашел на столе счет. Матильда взяла у него бумагу и весело сказала:

— Я посмотрю, что можно сделать. Что-нибудь еще надо оплатить?

Мистер Пейдж поглядел еще раз на беспорядок на столе.

— Да, вот. Мать не заплатила молочнику, газетчику и мяснику, который уже два раза приходил в деревню. Потом она по телефону заказала продукты в магазине.

— Посмотри, отец, — сказала Матильда. — Денег, что мы задолжали, хватило бы на то, чтобы отправить маму на несколько дней отдохнуть. — Она посмотрела на его озадаченное лицо и сказала: — Ничего, папа, скоро я получу деньги…

* * *

Приближалось Рождество. Надо покупать подарки, поздравительные открытки, накрывать праздничный стол. Если бы мать уехала на несколько дней, девушка бы навела порядок в их финансах.

Хотя эпидемия была позади, в понедельник утром приемная оказалась полна. Но все больные были очень рады снова видеть Матильду и узнать, что у нес все хорошо.

Хотя не совсем все. Доктор, придя, как всегда, вовремя, холодно пожелал ей доброго утра, совершенно не поинтересовавшись ее здоровьем. Она снова была на ногах, и слава Богу. Когда ушел последний пациент, доктор высунул голову из своей двери и сообщил Матильде, что уезжает в Тонтон.

— Я поставил телефон на автоответчик. Вернусь сразу после обеда. Миссис Инч принесет вам кофе. Заприте дверь, уходя.

Он не назвал ее «мисс Пейдж», он теперь вообще никак ее не называл.

Пришла миссис Инч с чашкой кофе.

— Унесся, как всегда, — проворчала она и предложила Матильде печенье. — Только проглотил наспех кофе на кухне и умчался. Вот будет у него язва, тогда узнает. Эта мисс Армстронг позвонила ему рано утром, вот он, наверное, и улетел в Тонтон ее встречать.

Матильда сказала:

— Наверное. Она ведь живет в Норд-Пстертонс, всего в нескольких милях от Тонтона.

Должно быть, они скоро будут здесь. Матильда попыталась отогнать от себя неприятные мысли, связанные с невестой доктора, но не смогла. Что ж, придется с ними смириться, как и с язвительными замечаниями в свой адрес. Думая так, Матильда дошла до магазина миссис Симпкинс, купила яиц, выслушала ее жалобы на боли в ногах и пошла домой.

Мать встретила ее холодно. Она еще не простила Матильду за се вчерашнее поведение, однако отец, как всегда, был рад ее видеть.

— Дорогая моя, я много думал о нашем вчерашнем разговоре. Мне понравилась мысль о маленьких каникулах для мамы. Надо сказать, я очень благодарен тебе за участие. Я обещаю, что, когда наше материальное положение стабилизируется, тебе в десятикратном размере вернется та сумма, которую ты потратишь на мать.

— Не беспокойся, отец. Главное — чтобы мама была довольна. Ты можешь ей об этом сказать. — Она посмотрела на отца: он выглядел бледным и усталым. — С тобой все хорошо?

— Даже отлично, дорогая. Да, я завтра объявлю маме о ее скором отдыхе. Я не сомневаюсь, что она, не теряя времени, сразу же напишет одной из наших общих знакомых о своем приезде.

Сообщение отца обрадовало миссис Пейдж. У нее сразу поднялось настроение при мысли, что она скоро поедет повидаться с одной из старых приятельниц.

Вскоре мать уехала и время от времени звонила, предупреждая, что у нес все хорошо и что она здесь еще поживет.

В пятницу мать позвонила опять, чтобы сообщить, что она уезжает с приятельницами в Веллингтон к дочери своей подруги и вернется в воскресенье.

— Это не так уж и далеко, — объясняла она по телефону Матильде. — Меня подвезет домой приятельница, и я пригласила её к нам на чай. Мы будем дома около трех, поэтому чай должен быть готов в четыре часа, Матильда. Приготовь лепешки и торт и разожги в гостиной огонь.

— Хорошо. Мне позвать папу?

— Нет, не надо, у меня нет времени. Передай ему привет.

* * *

Рано утром в воскресенье Матильда, оставив в магазине миссис Симпкинс часть своего жалованья, набрала две сумки продуктов. Доктор, стоя у своего окна и глядя, как она идет домой, нахмурился. Конечно, это не его дело, но у Матильды жизнь не сладкая. Молодого человека у нее, похоже, нет, да и одевается она тускло, если не считать нового пальто и шляпы. Может быть, ей дать несколько выходных перед Рождеством? Тетя Кейт будет только рада снова ее увидеть. Он бы её подвез…

Зазвонил телефон. Он услышал капризный голос Лусии, напрашивающейся к нему на обед. Он согласился, у него был выходной. Но вечером в ресторане отеля Тонтона он вдруг почувствовал желание, чтобы не Лусия, а Матильда сидела напротив и улыбалась ему.

* * *

В воскресенье утром мистер Пейдж, тепло закутанный, ушел с мистером Милтоном в церковь. Матильда осталась одна, занятая приготовлением обеда. Поставив пирог в духовку, она протерла везде пыль, поставила в вазу последние хризантемы и разожгла камин в гостиной. Она достала самые красивые фарфоровые чашки, вытащила серебряные ложечки и разложила все это на столе. Рэстус, наблюдавший со стула за её действиями, зевнул и свернулся клубочком — голос Матильды усыплял его. За неимением других собеседников, она болтала с ним.

— Как хорошо снова увидеть маму, — говорила она. — После таких каникул мама должна подобреть, тем более скоро Рождество. Мистер Милтон рассказал о предстоящих общественных мероприятиях в деревне, и мы все можем туда пойти. Если отца оторвешь от его книг и рукописи, то он обожает общаться с людьми.

У Матильды все уже было готово, когда приехала мать с двумя сопровождающими ее людьми — мужчиной лет сорока с красным лицом и громким голосом и очень худой женщиной того же возраста, элегантно одетой и с таким же громким голосом, как у мужчины. Гости Матильде не понравились.

— Входите, входите, — обращалась к ним мать. — Этот забавный домик — всего лишь наше временное пристанище. А это наша дочь Матильда.

Матильда и гости обменялись рукопожатиями.

— Матильда, позови отца. Пожалуйста, снимайте пальто и проходите в гостиную. По крайней мере, там тепло.

Матильда позвала отца, и они вместе вошли в гостиную, где миссис Пейдж суетилась вокруг гостей. Она повернулась и увидела дочь.

— Мы хотим выпить чаю. Надеюсь, он готов.

Гости наслаждались душистым чаем, а беря по второму куску торта, признали его великолепным.

— Матильда у нас неплохо готовит. Она мне очень помогает. Странно, что у такой хрупкой и слабой женщины, как я, такая разумная и практичная дочь.

Две пары глаз уставились на Матильду. По их выражению девушка поняла, что они согласны с матерью.

Вскоре они уехали, а мать принялась обсуждать свою поездку.

— Так хорошо я себя давно не чувствовала. Я как будто заново родилась… Я купила тебе прекрасную книгу, дорогой. — Она улыбнулась мужу. — Надеюсь, она тебе понравится. А вот подарок для тебя, Матильда. Это шерстяные перчатки. Они защитят твои руки от холода, когда ты утром выходишь из дома. А теперь посмотрите, что я купила себе. Вы не представляете, какие там соблазнительные магазины.

— Какая красивая шляпка! — воскликнула Матильда.

— Правда? Я чувствовала себя непослушной девчонкой, покупая ее. Она так дорого стоит! Но я не могла устоять. Я потратила все деньги… — Глядя на обеспокоенное лицо мужа, миссис Пейдж добавила: — Не волнуйся, дорогой, я знаю, что Матильда нам поможет в случае чего…

Матильда подумала, что будет, если она вдруг сейчас скажет, что не намерена им помогать. Но она этого не сделает из-за отца. Доктор запретил ему волноваться.

* * *

В понедельник в клинике после утреннего приема, когда Матильда, как всегда, наводила порядок, вошел доктор и по своему обыкновению предложил кофе. Девушка вежливо отказалась, но он настоял, чтобы она прошла в его кабинет и выпила кофе.

— Мне надо вам кое-что сказать, — добавил он.

Только когда Матильда сделала первый глоток, доктор заговорил:

— Мне пришла в голову хорошая идея — дать вам несколько свободных дней.

— Но вы мне уже давали отпуск, я ездила к мисс Ловел. Я что, вас в чем-то не устраиваю?

— Вы меня во всем устраиваете, Матильда. Но это был не отпуск, а выздоровление после гриппа. Вы можете сказать, что это не мое дело, но мне кажется, у вас мало радостей в жизни. У вас ведь нет друзей-ровесников? Друзей-мужчин? Вам надо уже думать о замужестве, о собственном семейном очаге. Ваша мать ведь зависит от вас, не так ли? Но ей совершенно не обязательно зависеть от вас. Она может вести хозяйство и заботиться об отце и без вашей помощи. Вы когда-нибудь обсуждали это с матерью? Вы ведь уже вполне можете жить самостоятельно.

— Вы думаете, что я должна уехать отсюда? — спросила она, а в голове у нее пронеслось: «И никогда вас больше не увидеть?»

— Вы должны встречаться с людьми, путешествовать.

Внезапно доктор замолчал. Хорошо рассуждать о том, что она должна устраивать свою жизнь, но нужен кто-то, кто бы за ней присматривал. Может быть, она практичная и разумная, но совсем не знает жизни.

— В любом случае я вам даю небольшой отпуск перед Рождеством. Походите по магазинам, навестите тетю Кейт.

— Я должна посоветоваться с родителями. У них могут быть другие планы.

— Как хотите. Сегодня вечером я задержусь. Предупредите пациентов.

Матильда встала и вышла из комнаты, а доктор вновь погрузился в работу.

Новость, что доктор дает Матильде на несколько дней отпуск, была встречена миссис Пейдж с неожиданным энтузиазмом.

— Какое везение! Один день до Рождества ты все равно должна была бы посидеть дома. Я должна съездить в Тонтон. Надо подумать о Рождестве, купить подарки и поздравительные открытки, а ты должна помочь мне подписать их. Леди Траскотт дает званый обед, и мы обязательно будем приглашены. Но, естественно, и мы должны ее пригласить, хотя бы на утренний кофе.

Матильда ничего не сказала. Доктор, конечно, намекнул ей, что можно поехать к тете Кейт, но, вероятно, только из-за того, чтобы она согласилась взять отпуск. Она не хотела этого отдыха, ведь много времени ей придется провести дома, и она так долго не сможет увидеть своего доктора. Матильда проплакала всю ночь напролет.

* * *

В среду утром, когда ушел последний пациент, Матильда подошла к доктору и спросила, когда бы он хотел дать ей отпуск.

Он посмотрел на нее и подумал, какие очаровательные у нее глаза. Он бы очень хотел сказать ей, как она хороша и как ей идет ее серое платье, а вместе этого любезно произнес:

— Вы собираетесь в субботу на деревенский вечер танцев, который устраивают каждый год? — Он не дал ей времени ответить. — Если вы еще ни с кем не договорились, не хотите пойти туда со мной? Туда пойдет вся деревня.

— Я? Я пойду с вами? — воскликнула Матильда. — А как же мисс Армстронг?

— При чем тут мисс Армстронг? — мягко спросил доктор. — Я думаю, мы говорим не о ней, а о вас.

— Но почему бы вам не пригласить ее? Я думаю, она не будет возражать, — жестко ответила Матильда.

— Лусия сейчас на юге Франции, и, я думаю, она бы не воспротивилась нашему появлению на деревенском торжестве.

— Ну ладно, — проронила Матильда. — Если так, я пойду. Спасибо вам за приглашение. А что туда нужно надевать?

Для доктора было бы большим удовольствием посадить Матильду в автомобиль, привезти в какой-нибудь бутик и купить ей красивое платье. Это неожиданное желание так его удивило, что он не сразу ответил девушке.

— Что-нибудь веселое. Женщины обычно надевают самые красивые платья, как на свадьбу или крестины. Что касается танцев, они будут немного старомодны, хотя наш местный оркестр играет очень хорошо. Там всегда так весело. Викарий уже приготовил приятные сюрпризы. С голоду мы тоже не умрем: пиво и сэндвичи с ветчиной нам обеспечены.

Матильда улыбнулась, ее щеки слегка порозовели. Увидев это, доктор продолжал:

— У меня у самого будет небольшой отпуск на следующей неделе. Мне тетя Кейт уже написала, что рада будет пригласить тебя в гости, хотя бы на несколько дней. Она должна тебе тоже написать. — Доктор сам не заметил, как перешел на ты.

— Мне тоже очень хочется ее увидеть, но я не знаю… Мама хочет поехать в Тонтон, поэтому я целый день должна побыть с папой. И потом она еще хочет пригласить подруг на утренний кофе.

— Наше путешествие займет три-четыре дня. Тетя Кейт даже изъявила желание сама приехать за тобой.

— О! Как я буду рада встретиться с ней! Я… я поговорю с мамой.

— Хорошо.

Покрасневшая Матильда пробормотала ему «До свидания» и выскользнула в приемную.

Матильда уже приближалась к дому, когда с другой стороны подъехал почтальон и передал ей письмо от тети Кейт. Девушка сразу узнала ее красивый почерк и заметила, что письмо было написано на дорогой бумаге. Матильда остановилась на садовой дорожке, читая его.

Тетя Кейт приглашает ее к себе погостить на пару дней. Она также собирается сама приехать за ней и не принимает никаких возражений.

С письмом в руке Матильда пошла к матери. Естественно, мать была недовольна.

— Какая она надоедливая! Конечно, я понимаю, нельзя оскорблять старую женщину. Я намереваюсь в начале недели пройтись по магазинам, а в четверг организовать утренний кофе. На самом деле люди так невнимательны!

— Еще доктор Ловел пригласил меня на ежегодный танцевальный вечер в деревенский клуб.

— Пригласил кого? Тебя? Он же помолвлен с этой Армстронг.

— Она во Франции…

— Да, я думаю, ему просто надо появиться на этом празднике и взять с собой кого-нибудь…

— Да, наверное, — перебила ее Матильда. Иногда мать просто невозможно слушать.

Неделя прошла в ожидании субботнего танцевального вечера. Бесчисленное количество раз Матильду спрашивали, пойдет ли она. Да, она пойдет, с кем, не знает. Конечно, доктор ее пригласил, но мало ли что может случиться до субботы.

В пятницу вечером, когда она убиралась в приемной, доктор вошел к ней с намерением поговорить о завтрашнем празднике.

— Я заеду за вами в половине седьмого, — сказал он. — Праздник начинается в семь, но желательно прийти пораньше. — Он стоял, глядя на девушку.

— На следующей неделе вы едете к тете Кейт?

— Да, в пятницу и в субботу. Я так этого жду. Он кивнул.

— Хорошо. Я сам буду отсутствовать большую часть недели. Сюда будет приезжать доктор Росс, и он привезет свою медсестру. Я думаю, все прочитали объявление, которое я повесил в приемной?

— Да, я еще сказала об этом миссис Симпкинс.

— Мудро. Доброй ночи, мисс Пейдж.

Опять мисс Пейдж! Они пойдут вместе на танцы, он пригласит се на первый танец, а потом вежливо передаст ее тому, кто окажется поблизости.

Нет, я не должна туда идти, подумала Матильда, прекрасно понимая, что никто на свете не сможет ее остановить.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

В субботу Матильда была уже готова задолго до половины седьмого. Она очень боялась, что в последний момент всё сорвется. Девушка, как могла, успокаивала себя, сидя в гостиной с матерью и отцом. Она потратила массу времени на прическу и макияж, но результатом все равно осталась недовольна. Она не замечала своей прелести, видя в себе только одни недостатки. Однако даже мать залюбовалась дочерью, жалея, что Матильда не хочет кардинально изменить свою прическу.

— Тебе бы надо пойти в парикмахерскую, сделать хорошую стрижку и мелирование.

Испугавшись, что Матильда последует ее совету и истратит все свои деньги в парикмахерской, она замолчала. Миссис Пейдж сама собиралась вскоре туда наведаться, выпросив предварительно денег у дочери.

Мистер Пейдж мягко сказал:

— Ты такая хорошенькая, моя дорогая. Надеюсь, ты проведешь прекрасный вечер. Ты там должна обязательно познакомиться с молодыми людьми.

Миссис Пейдж нетерпеливо проворчала:

— Дорогой, это всего лишь деревенские танцульки. Ни одна из моих подруг туда не пойдет. Я думаю, доктор Ловел просто чувствует, что должен туда пойти ради приличия.

Матильда надела пальто. Она уже услышала скрип садовой калитки, а вслед за этим стук в дверь. Девушка впустила доктора в комнату, и он пару секунд молча глядел на отца и мать Матильды, потом сказал:

— Мы можем идти? У тебя есть ключ? Я думаю, что раньше полуночи мы не вернемся.

— Ой, нет, я должна ее дождаться, — сказала миссис Пейдж. — Я встаю рано, поэтому всегда сплю после обеда. Хотя, конечно, вечером я уже буду так утомлена…

— В таком случае вы можете не ждать Матильду, а спокойно ложиться спать. У нее ведь есть ключ?

— Конечно, — произнес мистер Пейдж. — Возвращайтесь, когда посчитаете нужным.

Матильда взяла ключ и пожелала отцу спокойной ночи. Она попыталась поцеловать мать, но та бесцеремонно отвернулась от нее. Матильда вышла в распахнутую дверь, и они с доктором сели в машину. Девушка хотела было заговорить о чем-нибудь, но ничего ей не приходило на ум. Мать испортила ей настроение.

Тем не менее доктор, казалось, ничего не заметил; он весело болтал о пустяках, а когда они приехали к клубу, он припарковал машину недалеко от входа, и они с Матильдой вошли в зал. В клубе собралось много народу, стоял такой шум, что оркестр едва был слышен. Большой зал украсили воздушными шарами и цепочками из разноцветной бумаги, что создавало праздничную атмосферу, располагающую к веселью и отдыху.

Матильда едва успела снять пальто и положить его на груду верхней одежды у двери, как доктор взял ее за руку и повел на танцевальную площадку.

— Мне нравится твое платье, — услышала Матильда слова доктора. Его голос звучал убедительно.

Он танцевал хорошо, но и Матильда, хотя не посещала танцевальной школы, двигалась не хуже. Доктор здоровался с друзьями, которых она не знала. Вскоре они уже танцевали в общем кругу, и Матильда почувствовала, как она счастлива.

Народу было очень много, и через пару минут Матильда начала узнавать в толпе знакомые лица: миссис Симпкинс в красном бархатном платье танцевала с мужчиной небольшого роста, наверное с мужем; владелец кафе, буквально прокричавший ей приветствие; несколько пациентов, которых едва ли можно было узнать в их новых нарядах; преподобный мистер Милтон с супругой; леди Траскотт и другие женщины, с которыми мать играла в бридж. Все они веселились…

Вскоре оркестр заиграл медленный танец. Чья-то рука оторвала ее от доктора, и Матильда оказалась в объятиях веселого деревенского молочника. Затем она танцевала с мистером Милтоном, почтальоном, владельцем кафе, а потом, к ее большой радости, — с доктором.

— Тебе весело? — осведомился доктор.

Она кивнула.

Когда музыка кончилась, доктор нашел для Матильды спокойный уголок, а сам сходил за сэндвичами с ветчиной, газировкой для нее и пивом для себя.

Они танцевали еще и еще, и Матильда, прижимаясь к его груди, никогда еще не чувствовала себя так хорошо и спокойно. А доктор, обнимая ее тонкую талию, думал, что неожиданно нашел сокровище, которое долго искал.

Было уже около двенадцати часов ночи, когда леди Траскотт, почти бездыханная после быстрого чарльстона, предложила им пойти к ней домой и выпить чего-нибудь горячительного.

— Все, кто остался из нашей компании, все идут. — Она улыбнулась Матильде. — Так всегда было. К полуночи уходят взрослые, остается только молодежь, и здесь организуется дискотека.

Матильда не успела ничего сказать, как доктор ее опередил:

— Мы не возражаем. — Затем он обратился к девушке: — Не беспокойся, я отвезу тебя домой, когда ты захочешь.

Дом леди Траскотт был весь в огнях, а ее домработница, ожидающая их прихода, приготовила горячий кофе, теплые хот-доги и пирожки. Оглядевшись, Матильда увидела, что леди Траскотт собрала у себя самых уважаемых людей деревни: миссис Симпкинс с мужем, нескольких фермеров с женами, преподобного мистера Милтона с супругой, вспыльчивого пожилого полковника, жившего напротив церкви, владельца кафе и молочника.

Матильда остановилась поболтать с полковником, который оказался очень приятным собеседником. Он любил поговорить о своем саде и рассказал, что собирается разводить этой весной редкие растения, пообещав и ей дать саженцы. Вскоре к ним присоединился мистер Симпкинс, который не меньше полковника любил свой сад, и они уже втроем обсуждали предстоящий дачный сезон. Доктор, взглянув с другого конца комнаты на Матильду, увидел, с каким пылом и неподдельным интересом она беседует с мужчинами.

Как он мог когда-то думать, что она некрасива? Ничего подобного! Ее лицо было одно из немногих, на которое так приятно смотреть. Глядя на Матильду, он продолжал внимательно слушать леди Траскотт. Она рассказывала ему о разных праздничных товарах, выставленных на рождественском базаре. Доктор, пообещав обязательно там побывать, добавил:

— Мэри, этот вечер был превосходным. Праздники, которые ты организуешь, всегда великолепные…

Леди Траскотт засмеялась.

— Как еще старая вдова может проводить свое время, Генри? Ты должен скоро уходить?

— Мне надо отвезти Матильду домой.

— Матильда — прелестное создание. Она такая хорошенькая. Жаль, что так редко выходит в свет. Ее мать говорит, что она — настоящая домоседка и не любит общественной жизни.

— Она преувеличивает, — сказал доктор и подошел к Матильде. Пока она прощалась с хозяйкой и гостями, он нашел ее пальто. Вскоре они сели в машину.

— Великолепный вечер, — произнесла Матильда. — Я бы хотела, чтобы он продолжался вечно! — Она взглянула на профиль доктора. — Я благодарю вас за то, что вы меня пригласили. Сегодняшняя вечеринка мне напомнила Рождество, а вам?

Доктор кивнул. Матильда продолжала весело болтать:

— Леди Траскотт такая дружелюбная, и сэндвичи у нее были вкусные. Я не знаю точно, что я пила, но это было похоже на лимонный ликер.

— Это особый напиток. Женщины из комитета леди Траскотт его очень любят, — сказал доктор, видя, что горячительный напиток подействовал на Матильду, несмотря на выпитый после него кофе. Всегда такая скованная, она стала более раскрепощенной и веселой.

— Я почти сплю, — призналась Матильда. — У нас уже отпуск на следующей неделе…

— Да, действительно.

— Вы уезжаете?

— Да, на два-три дня.

Доктор остановил автомобиль у ее калитки и наклонился, чтобы расстегнуть Матильде ремень безопасности.

— Ах да, на юг Франции, — сказала Матильда, кивнув. Алкоголь еще больше ударил ей в голову. — Вы делаете ошибку, — прошептала она.

Доктор обнял ее, защищая от холода, и они вместе прошли к ее дому. Он подождал, пока она отопрет дверь, и легонько подтолкнул ее в дом.

Она посмотрела на него сонными глазами.

— Я никогда не забуду этот вечер, — сказала она.

Он ничего не ответил, только улыбнулся ей, и дверь закрылась.

Она была права. Он сел в машину и подождал, пока в её комнате наверху зажжется свет. Он мог бы сделать ошибку.

Ранним холодным воскресным утром Матильда вспомнила, что же вчера она наговорила доктору. Она подозревала, что сказала что-то лишнее, но что именно, вспомнить не могла. Нет, она не должна была себе этого позволять.

Мать спросила, хорошо ли она повеселилась.

— Очень хорошо. Клуб был полон народу, и оркестр был замечательный, а в полночь мы пошли к леди Траскотт на кофе, хот-доги и пирожки.

— Леди Траскотт? А кто еще там был?

— Миссис Симпкинс с мужем, молочник, наш старина полковник, многие из тех, с кем ты играешь в бридж, владелец кафе с женой.

— Они тоже были у леди Траскотт? — в ужасе спросила миссис Пейдж.

— Да, они тоже там были на танцах, как и супруги Милтон. Да, забыла, был еще работник банка.

— Доктор отвез тебя домой?

— Да, мама.

— Если бы я знала, — сказала миссис Пейдж, — я бы тоже пошла на этот танцевальный вечер. Я даже представить себе не могла, что там будут все. Я бы даже нашла кого-нибудь, кто посидит часок-другой с отцом. Я бы пошла туда с доктором Ловелом.

— Мама, но он пригласил меня, а не тебя, — мягко произнесла Матильда.

— Да, но только потому, что не было Лусии Армстронг. Ему просто надо было кого-то взять, — со злостью сказала миссис Пейдж. — Я не пойду в церковь, у меня опять начинается мигрень. Если обо мне кто-нибудь спросит, скажи, что я вот уже несколько дней как больна.

Матильда пошла в церковь с отцом. Несколько человек спросили об отсутствии матери, но без особого интереса. Большинство прихожан поздно легли спать. После веселой ночи, не выспавшиеся, они лишь наскоро здоровались друг с другом и занимали свои места. Матильда и доктор тоже обменялись кратким приветствием. Она могла слышать, как при разговоре с викарием доктор сказал, что уезжает после обеда. Викарий настоятельно советовал ему осторожно вести машину.

— Путь не близкий, Генри. Будь внимательнее на дорогах.

Конечно, он имеет в виду юг Франции, подумала Матильда. Она думала о докторе остаток воскресенья и весь понедельник, занимаясь своей привычной работой — стиркой и глаженьем. Она обшарила все буфеты в поисках лучшего фарфорового сервиза и серебряных кофейных ложечек, пока ее мать, сидя на кухне, обдумывала в деталях предстоящее утреннее чаепитие.

— Тебе надо покупать печенье? — спросила Матильда. — А кофе?

— Конечно, нет. Я приготовлю горячий шоколад и травяной чай. Никакого печенья. Я сделаю тартинки, хот-доги, пирожки и миндальные пирожные. Тебе не надо об этом думать, — сердито добавила миссис Пейдж. — Твой отец дал мне денег на ведение хозяйства. Хотя твои деньги могут тоже пригодиться…

— Для чего? — спросила Матильда.

— Пока не знаю, посмотрим.

На следующий день мать уехала в Тонтон, а Матильда, пользуясь ее отсутствием, навела порядок у отца на столе, заодно внимательно проследив, не осталось ли каких-нибудь квитанций с неоплаченными счетами между книгами и бумагами отца. Погода стояла отменная, и они с отцом совершили небольшую прогулку, беседуя о саде и предстоящем дачном сезоне.

Они пообедали на кухне — в самой теплой комнате дома. Затем Матильда разожгла в камине огонь и стала размышлять, что бы приготовить на ужин. Сейчас, перед Рождеством, они вынуждены экономить.

Вечером они решили поотгадывать кроссворды и, наделав себе бутербродов, углубились в это занятие, наслаждаясь компанией друг друга.

Миссис Пейдж должна была возвратиться вечерним автобусом, Матильда решила ее встретить и помочь донести сумки.

Миссис Пейдж была довольна. Она провела великолепный день, сделала себе прическу и пробежалась по магазинам, но возвращение на автобусе немного испортило ей настроение.

— Такая толпа! Куда только все едут? — пожаловалась она Матильде. — Я должна поговорить с отцом и убедить его купить автомобиль.

— У нас нет на это денег, мама, — мрачно ответила Матильда. — В конце концов, тебе не надо ведь каждый день ездить в Тонтон. Зачем тогда машина?

— Если бы у меня была машина, я могла бы ездить куда захочу. Мне здесь скучно.

— Мама! Если бы ты оглянулась вокруг! В деревне тоже можно найти много полезных занятий, а не только играть в бридж с приятельницами.

Распаковывая сумки и коробки под зорким материнским взглядом, Матильда с упавшим сердцем увидела дорогой слоеный пирог, миндальное печенье, круассаны и пирожные с розовым кремом. Это было слишком шикарно для обычного дружеского чаепития и стоило немалых денег. А они с отцом вчера экономили на ужине.

— Я очень устала, — пожаловалась мать. — Тебе надо как следует убраться в гостиной и вообще привести в порядок весь дом. У тебя есть еще весь завтрашний день…

* * *

На следующий день Матильда нашла время, чтобы выйти в сад. Дул сильный и холодный ветер, солнце временами показывалось из-за облаков. Ветер гнал по земле опавшие листья, прибивая их к забору. Пасмурное, ветреное небо и бегущие по нему облака точно соответствовали ее мрачному настроению. Неужели она навсегда останется для матери лишь домработницей?

Матильда машинально убирала дом для утреннего кофе, но мысли се были далеко. Она с нетерпением ждала завтрашнего дня, когда уедет к тете Кейт. Лишь приятная перспектива встретиться с тетей Кейт и миссис Чаб помогла ей воспрянуть духом.

Сначала пришла леди Траскотт, потом миссис Милтон и, наконец, все, кто обычно играл с матерью в бридж. Если они и были удивлены богатством угощений, лежащих перед ними на столе, то ничего не сказали.

Выпив ароматный кофе и попробовав лакомства, они искренне поблагодарили хозяйку дома и настойчиво принялись ее уговаривать примкнуть к их деревенской общественной жизни.

— Я знаю, что вы не можете оставлять мужа одного, — понимающе сказала леди Траскотт. — Но вам надо было хотя бы сходить на танцевальный вечер. Ваша Матильда так красиво танцует. Они с доктором были превосходной парой, а у Матильды не было отбоя от кавалеров. Вы знаете, вашу очаровательную дочку очень любят у нас в деревне.

Когда все ушли и мать с Матильдой принялись за уборку, миссис Пейдж заметила, усмехнувшись:

— Леди Траскотт сказала, что ты была очаровательна. Жаль, что доктор Ловел собирается жениться на Лусии Армстронг. Ты бы могла его охмурить.

— Маловероятно, — весело сказала Матильда. — Я всего лишь работаю у него.

Девушка улыбнулась, подумав, что даже без Лусии у нее нет шанса его привлечь. Она до пенсии будет только работать у него, как мисс Бримбл, да ухаживать за стареющими родителями.

Затем она вспомнила, что завтра уезжает к тете Кейт, и мир вокруг нее снова заиграл яркими красками. Кто знает, может быть, ее молодой человек уже рядом?

Мисс Ловел в твидовом костюме и строгой шляпке приехала утром. Выпив по чашечке кофе с миссис Пейдж, тетя Кейт послушала ее рассказ о вчерашнем утреннем чаепитии.

— Я привезу Матильду в воскресенье вечером, — сказала она. — Ждите ее после ужина.

Уверенно штурмуя проселочные дороги, мисс Ловел заметила:

— Ты очень бледна, Матильда. Генри тебя совсем загрузил работой?

— Святые небеса! Вовсе нет! У меня почасовая работа, вы же знаете, и она мне очень нравится. Это совсем не сложно.

— Ты уже купила рождественские подарки?

— Нет, я пока только купила открытки в магазине миссис Симпкинс и упаковочную бумагу. Я хотела купить подарки в Тонтоне.

— Ты можешь купить их и в Сомертоне, хотя все, что нужно, можно найти и в деревне.

Матильда, зная, что у нее в кошельке скромная сумма денег, с радостью согласилась. Ей надо было купить не так уж много подарков, и она прекрасно знала, каких. Одна мысль тревожила ее: надо ли покупать подарок доктору? Если покупать, то что-нибудь официальное, например ежедневник. Но у него их, наверное, уже много. Цветы мужчинам дарить не принято… Может быть, настольный календарь?

Мисс Ловсл остановила машину у своего дома. Миссис Чаб уже ждала их. Мисс Ловел остановилась поговорить с садовником, а Матильда прошла с миссис Чаб в дом. Добрая женщина предложила Матильде подняться к себе в комнату и положить вещи, а затем сразу же спуститься вниз выпить кофе.

— Я вижу, что вам надо отдохнуть. Нельзя так много работать. Работа без отдыха может привести к плохим последствиям.

— Нет, нет, миссис Чаб, в эту субботу я ходила на ежегодный танцевальный вечер. Это было великолепно!

— Так и надо. Вы должны сейчас развлекаться и развлекаться.

Сказав это, миссис Чаб спустилась вниз.

— Она выглядит измученной и несчастной, мисс Ловел, — высказала она свое мнение, неся поднос с кофе. — Только почему? Несчастная любовь?

Тетя Кейт взяла фарфоровый кофейник.

— Может быть, — сказала она задумчиво. — Мы это вскоре выясним.

Секундой позже Матильда вошла в гостиную. В камине горел огонь, от кофе исходил приятный аромат, а Тэфи уже встречала ее у двери.

— Она меня еще помнит, — радостно сказала Матильда и улыбнулась. Чего еще ей надо? Здесь есть все, чтобы почувствовать себя счастливой.

Они пообедали. Миссис Чаб приготовила очень вкусный суп, зимний салат и суфле, легкое, как пух. Они выпили по бокалу вина.

— А теперь, дитя мое, подумай, что тебе надо купить, — предложила мисс Ловсл. — Мы едем в Сомертон пробежаться по магазинам.

Когда они приехали в магазин, у Матильды разбежались глаза. Здесь было все, что она запланировала купить. Шелковый шарфик для мамы она нашла сразу. В книжной лавке она выбрала книгу, которая, по ее мнению, должна понравиться отцу. Симпатичные батистовые носовые платочки для миссис Инч, набор шоколадных фигурок для Китти, и, по совету тети Кейт, она еще приобрела ожерелье из бисера для миссис Чаб. Оставались тетя Кейт и доктор, но деньги кончались, и над тем, что им подарить, надо было поразмыслить особо.

Они немного посидели в элегантном кафе, заказав кекс, блюдо с восхитительными пирожными и по небольшой чашечке чая.

Когда женщины покинули кафе, стал накрапывать дождик и начало темнеть. Они приехали домой промерзшие и усталые, и гостиная показалась им уютным и теплым пристанищем, укрытым от бурь и невзгод. Они сели ужинать. Миссис Чаб приготовила мясо, пирог, который она подала на искусно расписанном блюде, брюссельскую капусту, картофель в сметанном соусе и бисквиты с кремом, которые так вкусно умела готовить только миссис Чаб. В конце ужина они налили себе по бокалу кларета.

Матильда, уютно свернувшись в своей постели, спокойно проспала всю ночь. Но и заснула и проснулась она с одной только мыслью — о докторе Ловеле.

Ночью дождь прекратился. Небо было пасмурным, хотя кое-где и проглядывала голубизна, утро казалось слишком прохладным.

— Мы идем гулять, — сказала мисс Ловел, глядя, как Матильда ковыряет ложкой свою овсяную кашу. — Дойдем пешком до соседней деревни, выпьем там в баре по чашке кофе и пойдем обратно.

Они пошли. До соседней деревни было добрых две мили. Они прогулялись вокруг местной церкви и пошли обратно обедать.

— Я хочу вздремнуть после обеда, — объявила тетя Кейт. — Если хочешь, можешь накинуть пальто и погулять в саду. В беседке есть книги и журналы, если тебе это интересно. Не забудь, что чай будет в половине четвертого.

Матильда влезла в старый плащ с капюшоном, который ей предложила миссис Чаб, и пошла в сад. Она и раньше здесь была, но теперь девушка изучила сад более внимательно, любуясь дорожками, выложенными из кирпича между цветочными клумбами, маленьким летним домиком в конце сада и огородом, спрятанным за хороводом фруктовых деревьев. Матильда хотела сделать нечто подобное у себя на участке. Когда закончится зима, она все свободное время будет проводить только у себя в саду. Папа очень бы обрадовался летнему домику. Она еще раз внимательно осмотрела беседку внутри и снаружи, думая, сколько она может стоить.

Доктор Ловел, бесшумно пройдя по лужайке, остановился, глядя на Матильду. Честно говоря, он видел только плащ, укрывавший девушку с ног до головы, и, улыбнувшись, спросил:

— Эй, Матильда, ты там, под плащ-палаткой?

Матильда повернулась к нему, закуталась еще плотнее в свой плащ и, так как у нее задрожали колени, облокотилась о беседку. Она выпалила первое, что пришло ей в голову, хотя сразу же пожалела об этом:

— А почему вы не на юге Франции?

— Я разве должен быть там?

Матильда еще больше закуталась в плащ. Он как будто ее защищал, а она сейчас нуждалась в защите.

— Нет, но… Я решила, что вы хотите побыть с Лусией.

— Я не думал, что ты так интересуешься моей личной жизнью, Матильда.

Она холодно ответила:

— Вы ошиблись. Мне это совершенно неинтересно.

Матильда говорила с таким пылом, что доктор рассмеялся. Она отвернулась от него, надеясь, что он сейчас уйдет, но в глубине души очень этого страшась.

— Давай помиримся, — мягко сказал доктор. — Оставим в покое нашу личную жизнь — и твою, и мою. Я хочу, чтобы ты почувствовала приближение Рождества, и приглашаю тебя сегодня на ужин.

— Ужин? С вами? А как же тетя Кейт? Она пойдет с нами?

Доктор вкрадчиво произнес:

— Боишься остаться со мной наедине, Матильда?

— Конечно, нет. Что за глупости? Я с удовольствием поужинаю с вами, если тетя Кейт не будет возражать.

— Тогда давай войдем в дом и скажем ей об этом. Миссис Чаб уже звенела чашками, когда я приехал.

Он обнял ее за плечи своей могучей рукой и повел на кухню, где освободил от плаща и подождал, пока она снимет полусапожки.

Мисс Ловсл уже успела вздремнуть и сейчас сидела и спокойно вязала. Когда доктор и Матильда вошли в гостиную, она подняла глаза.

— Давайте пить чай. Как тебе мой сад, Матильда?

— Он великолепен. Мне больше всего понравился летний домик. — Она покраснела, вспомнив, какой радостью наполнил ее сердце голос доктора Ловела там, у беседки. — Я хочу соорудить нечто подобное в своем саду, отец будет работать там в теплую погоду.

У них завязалась непринужденная беседа о садах и огородах, которая незаметно перетекла на Матильду и ее жизнь до переезда в Большие Равнины. Доктор, зная лишь кое-что из ее жизни по рассказам пациентов, слушал очень внимательно, от души надеясь, что никто не заметит его острого интереса, особенно Матильда.

— А мы с Матильдой собираемся поужинать в ресторане, ты не возражаешь, тетя Кейт? — сообщил свою новость доктор.

— Конечно, нет, Генри! Только будь осторожен на дороге, — ответила тетя Кейт.

После чая девушка ушла в комнату и надела свое розовое платье, смущенно размышляя, не наговорила ли она лишнего за столом. Но мысли о предстоящем ужине заполнили ее всю. Доктор был настроен дружелюбно, будет приятно провести с ним время. Все-таки нельзя забывать, что рядом нет Лусии и он взял ее с собой, чтобы не идти одному. Вообще, она должна была бы рассердиться.

Девушка вернулась в гостиную. Увидев ее, доктор сразу поднялся.

— Ты прекрасно выглядишь, — сказал он. Он говорил с ней, как старший брат говорит с сестрой. — Если ты готова, пойдем.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Сначала Матильда подумала, что доктор везет ее в ресторан Сомертона, но Ловел вдруг свернул с главной дороги на узкую деревенскую тропинку. Они проехали таким образом больше мили, когда Матильда заметила каменные колонны. Ничего не было видно, пока доктор ехал среди колонн, но после того, как он резко завернул за самую большую из них, девушка заметила свет, льющийся из дюжины окон в темноту вечера. Когда они подъехали поближе, Матильда увидела большой дом, построенный в восточном стиле. Доктор поставил машину на специальную стоянку перед парадной дверью внушительных размеров.

— Далековато от главной дороги, — заметил доктор, выйдя из машины и обходя ее спереди, чтобы открыть девушке дверь. — Но я думаю, тебе здесь понравится.

Матильда сказала своим обычным рассудительным голосом:

— Дом великолепен. Вы ведь уже были здесь раньше? — спросила она, сразу добавив: — Простите, это не мое дело.

— Если ты думаешь, что я привозил сюда Лусию, то ты ошибаешься. Я приезжал сюда с матерью. Матильда, может быть, будешь говорить мне «ты»?

— Хорошо.

Матильда остановилась на ступеньках крыльца.

Она давно хотела узнать, что такое деревенский ресторан, вот теперь ей представилась такая возможность. Они выпили по рюмке ликера в изящно обставленной комнате, стоя около горящего камина, затем вошли в ресторан. Это было очень уютное помещение с широкими столами и окнами, задрапированными розовой парчой.

Матильда с радостью заметила, что ее розовое платье хорошо подходит к окружающей обстановке.

— Надеюсь, ты голодная, — произнес доктор, чтобы подбодрить девушку, когда она принялась изучать меню. Улыбнувшись, она остановилась на французском луковом супе, жареной форели с острым соусом, тушеном цикории и картофельном пюре.

Доктор заказал тоже суп, но форели предпочел говяжье филе с соусом, а затем полностью ушел в изучение карты вин. Себе он заказал кларет, а Матильде — более легкое бургундское вино и под пудинг — шампанское. Матильда, принявшаяся за ореховое суфле с шоколадным кремом, явно наслаждалась каждым куском, что очень умилило доктора. Не то что Лусия, которая просто помешана на диетах, помогающих сохранять тонкую талию. У Матильды и так прекрасная фигура.

Вино опять раскрепостило девушку, и строгая мисс Пейдж превратилась в непосредственную и простодушную Матильду, которую доктор уже без памяти любил, но которая, но его наблюдениям, совершенно не разделяла его чувств. Он слушал милый голос Матильды, смотрел на ее счастливое лицо и чувствовал, как хорошо ему с ней, как светло и спокойно у него на душе.

Они еще долго сидели за чашкой кофе в компании друг друга, затем поехали обратно к тете Кейт, где на кухне их уже ждала миссис Чаб в красном махровом халате.

— Предложить вам чего-нибудь согревающего? — спросила она. Посмотрев на счастливое лицо Матильды, она добавила: — Вероятно, вечер был хороший!

— О, да! — воскликнула Матильда. Она повернулась к доктору и одарила его сияющей улыбкой. — Это был великолепный вечер. Такие моменты запоминаются навсегда…

— Согласен. Я тоже запомню этот вечер, — ответил доктор. — Сладких тебе снов, Матильда. — Он наклонился к девушке и поцеловал ее, к большому удовольствию миссис Чаб и, конечно, Матильды.

Затем, улыбнувшись миссис Чаб, он ушел. Матильда с мечтательным видом повернулась к домохозяйке.

— Я иду спать, — сказала она и, поцеловав миссис Чаб, взлетела наверх и почти сразу же погрузилась в сладкий сон.

Утро было обычное, только воспоминания о вчерашнем вечере согревали душу Матильды. А может, это была всего лишь романтическая греза? Она встала, умылась, оделась и спустилась вниз, чтобы позавтракать с тетей Кейт, все время думая о посещении ресторана с доктором, воспроизводя каждую мелочь прошлого вечера. Ей надо забыть об этом, выкинуть из головы все глупые мечты. Они с доктором говорили обо всем, о чем с таким же успехом он мог бы поговорить и с тетей Кейт, и с миссис Чаб, и с любым случайным собеседником.

— Куда вы ездили? — спросила тетя Кейт. — Что вы ели за ужином?

Матильда начала подробно обо всем рассказывать.

— Да, Генри как-то был там со своей матерью, которая приезжала туда еще с отцом Генри, когда тот был жив. Они были просто идеальной парой и очень любили друг друга. Это место будто создано для влюбленных… Вся их жизнь была одним любовным романом, пока отец не умер.

Матильда не успела ничего ответить, как тетя Кейт снова заговорила:

— Этим утром мы идем в церковь, ты ведь поедешь домой только вечером. У нас еще много времени.

Церковь, как и большинство деревенских храмов, была слишком большая для такого маленького села, однако и она была полна народу. Казалось, тетя Кейт знает каждого человека, пришедшего сюда. Матильда спела вместе со всеми гимны, прошептала молитвы и внимательно прослушала проповедь, пытаясь прогнать от себя бредовые мысли. После службы тетя Кейт останавливалась побеседовать со знакомыми. Потом они вернулись домой, где их уже ждала миссис Чаб с приготовленными ростбифами.

— Весь оставшийся день и вечер у миссис Чаб свободный. Я ее отпустила на выходной, — сказала ей за обедом тетя Кейт. — Ужин у меня будет холодным. Мы будем по тебе скучать, очень скучать, — добавила она внезапно.

— Я никогда не смогу отблагодарить вас за гостеприимство. Вы с миссис Чаб такие добрые, и дом у вас просто замечательный. Дома я буду, усердно работать в саду, пытаясь сделать из него что-то, похожее на ваш сад.

— Милое дитя, — тетя Кейт оживилась, — ты нам очень нравишься, и мы надеемся, что ты еще много раз приедешь сюда, чтобы развлечь двух старых женщин.

Матильда подумала, что слова тети Кейт — всего лишь дань вежливости. Они кажутся довольными своей жизнью и без нее. У них общие интересы, и они знают всех на милю вокруг. Матильда, доедавшая яблочный пирог, подумала вдруг о матери доктора. Интересно, она такая же милая, как тетя Кейт?

Вскоре тетя Кейт сказала:

— Пора одеваться, Матильда. Время ехать домой.

Матильда положила на диван Тэфи, которая сидела у нее на коленях, и поднялась наверх. Она надела пальто со шляпой, не спеша окинула взглядом свою милую комнату, затем спустилась вниз. Тетя Кейт и не думала собираться.

Она продолжала сидеть в своем кресле с вязаньем на коленях, а около нее стоял… доктор Ловел, склонившись над красивой статуэткой.

Матильда остановилась в дверях. Мозг ее отказывался понимать происходящее. Она увидела доктора Ловела.

— Я уже уезжаю, — произнесла она недоуменно.

— Тогда говори «до свидания» и поехали, — ответил доктор.

Тетя Кейт, видя замешательство Матильды, произнесла:

— Я что, тебе не сказала, что за тобой приедет доктор Ловел? Я боюсь, у меня начинается склероз. — Она отложила вязанье и встала. — Милое дитя, знай, что ты сможешь приезжать сюда, когда захочешь, хоть сразу же после Рождества. Я всегда буду рада тебя видеть. Даже миссис Чаб пришла, чтобы попрощаться с тобой.

Доктор терпеливо ждал, когда кончатся объятия и поцелуи, затем помог Матильде сесть в машину.

Сэм был тоже здесь. Он растянулся на заднем сиденье и завилял хвостом, увидев девушку. Матильда нежно его погладила, и пес положил голову ей на колени.

— Как мило, что вы за мной заехали, — начала девушка.

— Сэму нравится быстрая езда. Как ты отдохнула у тети Кейт?

— Отлично. Я надеюсь, что и вы приятно провели эту неделю?

— Нормально. Миссис Инч готовит чай, я тебя приглашаю. Она обидится, если ты не придешь.

— Конечно. Я не сказала маме, когда точно буду. Тетя Кейт сама этого не знала.

Все оставшееся время доктор вел машину молча, погруженный в свои мысли. Подъехав к дому, он помог Матильде выйти из автомобиля. Она вошла в холл, где миссис Инч так же тепло встретила Матильду, как и миссис Чаб.

— Сэр, вас с мисс Матильдой в столовой ждет чай. Этот вечер очень холодный, и вам просто необходима чашка горячего чая и кусочек торта с кремом.

За столом между доктором и Матильдой завязалась непринужденная беседа. Он мог часами смотреть на ее озаренное счастьем лицо. Однако ей уже надо было возвращаться домой. Девушка бросала взволнованные взгляды на большие настенные часы за спиной у доктора. Она допила чай и, посидев еще немного, сказала, что ей пора домой.

Матильда с удивлением увидела замешательство, спрятанное под напускной веселостью доктора, но не смогла объяснить его причину. Она встала из-за стола, произнося слова благодарности, но доктор прервал ее:

— Я еду с вами. Мне нужно поговорить с вашим отцом.

Оставив Сэма в машине, они вместе пошли по дорожке, ведущей к ее дому, вошли в холл и увидели миссис Пейдж.

— Матильда! Как я рада, что ты вернулась! Мне очень сложно тут одной. Теперь ты дома, и мне уже легче. — Она повернулась к доктору. — Как хорошо с вашей стороны привезти Матильду домой.

Доктор сразу увидел, как погас счастливый огонек в глазах Матильды.

— Спасибо, но я хотел бы переговорить с мистером Пейджем.

— Конечно, но с ним все хорошо. Он в гостиной.

Доктор был краток: несколько минут спокойной беседы с мистером Пейджем, вежливый обмен любезностями с миссис Пейдж и напоминание Матильде о завтрашней работе.

Когда он ушел, миссис Пейдж не могла не пожаловаться на краткость его визита.

— Конечно, у него есть вещи более интересные, чем болтовня с нами, и потом он наверняка чувствовал себя обязанным привезти тебя, ведь ты была в доме его тети. — Миссис Пейдж уселась в гостиной с книгой в руках. Она продолжала, обращаясь к Матильде: — Твой отец хочет на ужин что-нибудь легкое. Например, суп, яйца…

Матильда прошла в свою комнату. Она продолжала надеяться, что отношения между ней и матерью когда-нибудь изменятся, но, вероятно, это было невозможно. Девушка подошла к окну, открыла его, впустила в комнату поток холодного воздуха и, услышав протестующее мяуканье Рэстуса, сразу закрыла его.

Надо было идти на кухню. Она быстро приготовила ужин и выслушала планы на ближайшее будущее, которые уже строила мать, получившая приглашение от старых друзей.

— Это Кэрри Ривел, — объяснила она. — Она живет в Тонтоне, и я могу не торопясь сделать там свои покупки. Ты ведь дашь мне денег на Рождество, не так ли? Я куплю и привезу сюда все, что нужно. — Она сердито посмотрела на Матильду. — У тебя ведь будут выходные дни на Рождество?

— Я думаю, да. Доктор Ловел скажет мне об этом.

— Хорошо. Я планирую поехать в конце недели и приехать накануне Рождества.

— Поезжай, дорогая, мы без тебя тут прекрасно справимся, — сказал мистер Пейдж. — Пробегись по магазинам, навести Гиббсов. Они всегда были твоими лучшими друзьями, не так ли? Мы даже можем пригласить их сюда на Новый год. Я понимаю, как тебе здесь одиноко, ведь у тебя так много друзей, а они всегда очень заняты. — Он вздохнул. — Жаль все-таки, что я вынужден был отказаться от службы в церкви.

— Мы все здесь прекрасно живем, — сказала Матильда. — Особенно хорошо здесь будет летом. Я приведу в порядок сад, он сейчас сильно зарос, очищу его от лишних кустов.

— Хорошие у тебя планы, — согласился отец. — Как нам повезло, что ты такая сильная, дорогая моя, ведь я совсем уже бесполезный, а твоя мать такая хрупкая.

Миссис Пейдж наклонилась к мужу и потрепала его по руке.

— Как ты добр ко мне…

В этот вечер Матильда легла поздно, подсчитывая их расходы. Ей нужно было немного денег, чтобы купить юбку и пиджак, но, похоже, с этим придется подождать до января, так как она еще не все подарки купила. Если она даст матери в пятницу большую часть своего жалованья, денег тогда едва хватит на продукты для рождественского стола. Надо утром поговорить об этом с матерью.

* * *

Работы в клинике было много. Приближались праздники, и каждый хотел как можно быстрее избавиться от своих недомоганий. После работы, когда доктор стал прощаться с Матильдой до вечернего приема, она обратилась к нему с вопросом:

— Вы не возражаете, если я немного украшу приемную к Рождеству?

— Нисколько. Купи, что нужно, у миссис Симпкинс и скажи ей, чтобы она записала все на мой счет.

— Вам не обязательно за это платить.

— Понимаю, но не лишай меня такого удовольствия. Мисс Бримбл к Рождеству только ставила на свой стол еловую ветку, украшенную бантами, а мы украсим всю комнату.

— Спасибо.

— Да не за что.

Доктор сел в машину и уехал.

Матильда пошла в магазин миссис Симпкинс. Как все-таки здорово покупать вещи и не думать о деньгах! Матильда выбрала настольного Санта-Клауса на санях, несколько рождественских картинок на стены и блестящей мишуры, чтобы украсить дверь. Немного подумав, она добавила еще еловую веточку и красные бумажные фонарики, которые подвешивают к потолку. Украсив приемную, она осталась довольна результатом.

Домой Матильда вернулась поздно, найдя мать в очень раздраженном состоянии.

— Если бы ты пришла пораньше, могла бы приготовить нам макароны с сыром.

— Мне надо было украсить приемную.

— Ты что, свои деньги истратила?

— Нет, мама. За все заплатил доктор Ловел.

— Надеюсь, он достаточно богат. Недаром же эта Армстронг хочет за него замуж.

Работа вечером в клинике была такой же интенсивной. Доктор опаздывал, но никто не жаловался — все любовались изящно украшенной приемной, казалось, им не хотелось отсюда уходить. Доктор, не взглянув ни на кого, сразу прошел к себе в кабинет и позвал первого пациента. Но когда ушел последний больной, доктор встал посреди приемной, сунув руки в карманы, и внимательно оглядел комнату. Матильда, убиравшая приемную, вопросительно на него смотрела.

— Очень хорошо, — высказался он. — Ты — гордость нашей клиники. Каждый пациент мне выразил свое восхищение. — Он внимательно посмотрел на девушку. — Только, пожалуйста, не надо украшать мой кабинет.

Доктор вытащил из кармана одну руку, подошел к Матильде и поправил прядь волос, упавших ей на лицо.

— Иди домой, ты, наверное, устала. — Его голос звучал очень нежно.

Матильда, готовая было уже заплакать, молча проглотила подступивший к горлу комок. Доктор добр к ней, но он ни в коем случае не должен жалеть ее.

— Я вовсе не устала, доктор. Я рада, что вам понравилось, — ответила она.

Надев пальто, она бросила ему через плечо:

— Увидимся завтра вечером.

Он открыл ей дверь, пожелав спокойной ночи, затем подошел к окну. Ему нравилось смотреть, как она идет по улице, вызывающе откинув голову. Доктор смотрел, пока она не скрылась из виду.

Работа в клинике шла своим чередом. Матильда опять старалась вежливо отказываться от предложения выпить чашечку кофе после работы.

Доктор, не понимая, в чем дело, пребывал сначала в недоумении, затем смирился. Он принял решение жениться на Матильде. Эта девушка покорила его своей добротой, отзывчивостью и обаянием. Он терзался, что раньше не замечал ее, что нередко был суров с ней. Теперь он был готов пройти через любые трудности, лишь бы привлечь ее внимание, но как сделать так, чтобы Матильда влюбилась в него…

* * *

В субботу утром миссис Милтон с миссис Пейдж, захватив с собой половину жалованья Матильды, уехали из деревни. Мать обещала Матильде вернуться в понедельник, в крайнем случае во вторник. Медлить было нельзя, приближалось Рождество.

— Я привезу тебе попробовать паштет из дичи, — сказала она мужу. — Это вкуснейшая вещь, я тебе говорила.

Она села к миссис Милтон в машину и, помахав рукой, уехала.

— Твоя дорогая мама так заботится обо мне, — сказал мистер Псйдж.

Матильда радостно кивнула ему в ответ. Она была довольна хотя бы тем, что мать делает его счастливым.

Выпив по чашечке кофе, Матильда с отцом пошли погулять и зашли в деревенский магазин. В окно магазина она увидела, как Лусия Армстронг и ее брат звонят в дверь доктора, а их машина стоит около дома. Брат держал в руках небольшой чемодан. Увидев выходившую из магазина Матильду, он кивнул ей. Лусия не пошевелилась.

Дома Матильда не могла прийти в себя.

— Неужели можно любить такого ужасного человека, как Лусия? — бормотала она.

Даже щипавшая за окном траву корова, смешно перебирающая ногами и как-то лениво и сонно смотревшая большими и милыми глазами, не улучшила ее настроения. Ей хотелось выплакаться, пожаловаться, рассказать о своем горе, но кому?

Воскресным утром Лусия с братом и доктор были в церкви. Матильда холодно пожелала им доброго утра и после службы поскорее ушла домой готовить обед.

Отец выглядел каким-то потерянным. Матильда обеспокоено на него глядела, но, услышав, что он просто скучает по матери, успокоилась.

— Детка, хорошо, что она завтра уже приедет домой. Зато потом у нас будет настоящий рождественский праздник, первый в этом доме. Я счастлив здесь, дорогая, и надеюсь, что мать повеселеет, когда кончится зима.

Утром в понедельник, когда Матильда уходила на работу, раздался телефонный звонок. Мать не успела сделать все покупки, поэтому остается до среды. В среду вечером она будет дома.

В среду, в три часа утра, у мистера Пейджа случился новый сердечный приступ. Матильда сама не знала, что ее заставило подняться ночью и пройти к отцу в спальню. Она нашла его потеющим, задыхающимся, он лишь частично понимал происходящее. Ужас обуял Матильду, но надо было действовать. Она подавила свой страх, обрела ушедший было голос, успокаивая отца, и спустилась вниз к телефону.

— Ловел, — прозвучал в трубке спокойный голос доктора.

— Мой отец. У него сердечный приступ. Приезжайте быстрей, — почти закричала Матильда. — Это я, Матильда.

— Приеду через пять минут. Оставь открытой входную дверь, а сама иди к нему.

Доктор приехал очень быстро, принеся с собой спокойствие и уверенность. Он склонился над мистером Пейджем и открыл свою сумку.

— Иди одевайся, — сказал он Матильде. — Нет, сначала вызови «скорую помощь». Скажи, что звонишь по моему приказу, и это срочно.

Матильда спустилась опять вниз, набрала номер «скорой». Если отец останется в больнице, ему нужно собрать сумку. Она быстро сложила в пакет его вещи, не забыв про маленькую Библию и любимую им антологию английской поэзии.

Вскоре «скорая помощь» была уже у двери, и санитары бережно несли отца вниз на носилках.

— Тебя я отвезу на машине, — сказал ей доктор. Матильда быстро закрыла все окна и двери дома, оставив для Рэстуса еду и воду. Пока она собиралась, в голову лезли страшные мысли, которые она гнала от себя.

Когда санитары затаскивали носилки в «скорую», Матильда вглядывалась в лицо отца, гладила его руки. Доктор взял ее за плечи и отвел к своей машине.

Пока «скорая» выезжала на шоссе, она шепотом спросила:

— С ним будет все хорошо?

— Не знаю, — также шепотом ответил доктор. — У него очень сильный сердечный приступ, но врачи сделают все возможное. Он послушный пациент, спокойный и бесстрашный. В больнице я тебе все скажу, а пока бесполезно строить догадки.

В больнице отца положили в отделение интенсивной терапии. Доктор пошел туда, оставив Матильду с молоденькой медсестрой, которая дала девушке чашку чая и сказала, что, когда отца положат в палату, она сможет его увидеть.

Через полчаса к ней пришел доктор.

— Иди повидайся с отцом. — Его голос действовал на девушку успокаивающе. — Жизнь его спасена, но он должен пройти курс интенсивного лечения. Пока еще рано говорить, что он вне опасности, но самое страшное уже позади.

Они долго шли по каким-то коридорам, поднимались на лифте, опять шли. Наконец Матильда оказалась перед дверью с табличкой «Отделение интенсивной терапии». На нее надели белый халат, и она, войдя в палату, направилась к кровати, где лежал отец.

Отец был в сознании и даже слегка улыбнулся, когда она наклонилась, чтобы его поцеловать.

— Не расстраивай маму. — Его голос звучал слабо, но решительно.

— Утром я дам ей знать, что тебе уже лучше, — сказала ему Матильда. — Она все равно узнает, отец, но тревожить ее я не буду.

— Ты — хорошая девочка. Иди домой и поспи.

— Хорошо, отец. Попозже я приду к тебе.

Матильда опять поцеловала его, спокойно подождала, пока медсестра снимет с нее халат, затем снова долго шла по бесконечным коридорам. Выйдя из больницы, она села в машину доктора.

— Не выходи сегодня на работу, — сказал ей доктор. — Иди домой и ложись спать. Если хочешь, можешь прийти вечером. Я тебя проинформирую о состоянии отца. — Он бросил взгляд на часы. — Уже почти шесть часов утра. Как придешь домой, позвони матери, скажи ей.

— Да, конечно. Друзья привезут ее домой. Если вы не возражаете, я все-таки приду на работу. Когда я занята, это отвлекает меня от страшных мыслей.

— Как тебе угодно.

Войдя в дом, доктор сразу поставил на плиту чайник и нашел чашки.

— Нам с тобой надо выпить чаю. Я заварю, а ты пока позвони матери.

Через несколько минут миссис Пейдж разбудили, и она подошла к телефону.

— В больнице. Но ведь Рождество уже через несколько дней. Дорогая, что за ужасную новость ты мне сказала!

— Ты сегодня вернешься домой, мама?

— Не знаю, Матильда, не могу сказать. Я так расстроена! Я позвоню тебе попозже.

Доктор посмотрел на Матильду, входящую на кухню.

— Твоя мать очень расстроилась?

Он налил чай, всматриваясь в бледное лицо девушки. Она собрала волосы в хвост, и ее глаза казались огромными. Ей сейчас надо в теплую постель, чтобы о ней позаботился кто-нибудь вроде миссис Инч. Он не хотел настаивать на том, чтобы она не приходила утром на работу. Он ей предложил, а она сама решит, как ей лучше. Миссис Пейдж — эгоистичная и ленивая женщина, но все-таки она ее мать…

Доктор ушел, а Матильда покормила Рэстуса, приняла ванну и оделась. Времени позавтракать уже не было, да она и не была голодна. Она выпила стакан сока и побежала на работу.

Приемная быстро заполнялась пациентами. Настроение у всех было приподнятое — приближалось Рождество, и никто не заметил необычной задумчивости Матильды.

Она чувствовала себя разбитой, когда ушел последний посетитель. Ей надо было идти домой, готовить обед для матери, разжечь камин и позвонить в больницу.

Доктор открыл дверь приемной.

— Я позвонил в больницу. — Он взял Матильду за руку, провел в свой кабинет и посадил на стул. — Ему уже намного лучше.

— Да? Я так рада. А как скоро он вернется домой?

— Если все будет хорошо, его могут выписать дней через десять, и то с условием, что он должен находиться в покое.

Вошла миссис Инч, неся поднос с кофе и грудой горячих булочек с маслом.

— Вам обязательно надо поесть, — строго сказала она. — Вы должны съесть все до крошки. — Она обратилась к Матильде: — Мне так жаль, Матильда, но надо всегда надеяться на лучшее.

Доктор отвез ее домой. Как только он уехал, позвонила мать.

— Я была у отца. Мне кажется, ему лучше. Домой я не приеду. Гиббсы убедили меня остаться еще погостить. К тому же им нетрудно довозить меня до больницы каждый день. Я ужасно расстроена, но меня здесь все утешают. Врачи мне говорят, что отца могут выписать из больницы спустя неделю или десять дней…

— После Рождества…

— Да, конечно. Матильда, мне очень хочется домой, но ты должна понять, что я вынуждена остаться здесь, чтобы каждый день ездить к отцу. У тебя-то все хорошо? Я думаю, миссис Милтон подвезет тебя в больницу, если ты ее попросишь. Я позвоню завтра, а сейчас мы уходим обедать.

Матильда пошла на кухню, выпустила Рэстуса погулять в сад, а затем села за кухонный стол. Конечно, ее мать очень расстроена, и сейчас не время ее осуждать. А что, если тоже поехать к Гиббсам и отпраздновать там с матерью Рождество? А как же Рэстус? Раз отец вне опасности, мать могла бы вернуться домой, а в день Рождества они бы наняли машину, чтобы доехать до больницы.

Что толку думать об этом? Она поднялась к себе в спальню, постелила постель и открыла окна. Несколько часов сна придадут ей сил. Она опять спустилась вниз, отыскала Рэстуса и, отнеся его в свою комнату, разделась и легла.

Прозвенел будильник. Матильда встала, приняла душ, оделась и пошла на кухню перекусить. После вечерней смены она что-нибудь приготовит. Приближалось время работы. Она решила позвонить в больницу. Ей сказали, что отец уже может все делать сам, состояние его улучшилось. Она попросила передать ему привет и стала собираться на работу.

После вечернего приема доктор успокоил Матильду насчет отца.

— Я не хочу загружать тебя всякими медицинскими терминами, — сказал он. — Твой отец очень хорошо поддается лечению, но он должен оставаться в интенсивной терапии еще пару дней. Тебе звонила мама?

— Да, она уже съездила к нему и поедет еще и завтра.

— Ты готова к тому, чтобы успокоить ее, когда она вернется домой?

— Да, спасибо. Я держусь.

— Завтра перед работой я отвезу тебя в больницу. Но для этого надо рано встать, мы уезжаем в половине седьмого.

— Прекрасно, спасибо.

— Друзья твоей матери отвезут ее домой?

— Уверена, что да…

— Ты можешь позвонить им и договориться с матерью встретиться в больнице.

Она пробормотала:

— Да, конечно, я позвоню.

— Хорошо. Одевайся, я отвезу тебя домой.

— Не нужно, я прогуляюсь…

— Не возражай мне, пожалуйста.

Когда они приехали, доктор вошел в дом, сразу зажег свет и сказал, стоя у двери:

— Ты можешь мне позвонить, если тебе что-нибудь понадобится. Спокойной ночи, Матильда.

Он очень не хотел оставлять ее одну, но ведь завтра вернется ее мать. Он подошел и долго смотрел на нее, такую маленькую, но решительную и независимую, наклонился и крепко поцеловал, затем сел в машину и уехал.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Матильду разбудил резкий звон будильника. Она встала с ощущением предстоящей встречи с доктором. Воспоминание о его вчерашнем поцелуе было еще очень свежим. Она позавтракала, думая о том, что вчера он поцеловал ее не первый раз, и это был настоящий поцелуй! Неужели он делал это только из жалости к ней? Тогда он — самый добрый человек на свете! Но как приятно его прикосновение. Она чувствовала, как и сейчас оно согревает ее, придает ей силы, желание жить и преодолевать трудности и горести жизни. Матильда оставила еду Рэстусу, взяла с собой немного денег и заперла дом. Она уже вышла за калитку, когда доктор подъехал на машине. В его приветствии звучал немой вопрос.

— Я собиралась прогуляться до клиники, — объяснила она, стараясь не встречаться с его взглядом. Доктор, наверное, уже забыл свой вчерашний порыв, подумала она.

Однако в душе доктора тоже бурлили чувства, он мечтал о том времени, когда сможет целовать ее бесконечно. Но сейчас он не должен показывать и вида, поэтому доктор лишь молча открыл дверцу машины. Матильда села на переднее сиденье, а Сэм устроился сзади, проворчав ей свои приветствия.

Больница была, как всегда, оживлена и полна народу. Они вместе с доктором прошли к отцу, и Матильда заметила, что он выглядит гораздо лучше.

— Я уже скоро буду дома, — успокоил он Матильду. — Твоя мама проводит здесь со мной большую часть дня. Дома все нормально?

Она сказала, что дела идут отлично, и предоставила доктору осмотреть отца. Подождав, пока он поговорит со старшим врачом, Матильда вместе с доктором вернулась к машине.

— Твой отец быстро поправляется, но даже речи не может быть о том, чтобы выписать его до Рождества, — сказал доктор Матильде. — Твоя мать приедет сегодня? — продолжал он. — Скажи ей, что совершенно не обязательно проводить в больнице целый день.

Доктор не смотрел на нее, поэтому она легко солгала ему, что скоро мать будет дома. Он ответил:

— Хорошо. Я знаю, что миссис Милтон не откажется подвезти вас в больницу. Твой отец вне опасности, поэтому при спокойной жизни и соответствующем уходе может полноценно прожить еще много лет.

Подъехав к клинике, они вышли из машины. Доктор открыл дверь своим ключом и пропустил ее вперед.

— Увидимся позже, — сказал он, привычно кивнув ей головой, и исчез в своем кабинете.

В доме было тихо и холодно, но зажигать камин не было никакого смысла. Матильда прошла по дому, вытерла кое-где пыль, убралась в комнате отца. Так прошло время до обеда. На обед она съела яичницу.

День был унылый и холодный, но девушка все же решила немного поработать в саду. Надев старый плащ и повязав голову платком, она провозилась за работой до сумерек, собирала сухие ветки, сгребала листья, подметала заросшие дорожки, наводила порядок. Затем Матильда, разрумянившаяся от пребывания на воздухе, вошла в дом, чувствуя себя намного лучше, налила себе чаю и позвонила в больницу.

— Стабильное улучшение, — сообщил ей голос на другом конце провода. — Ваша мать просила вам передать, что она позвонит вам завтра, после того как вы придете домой.

Вечер был темным, и дом казался Матильде мрачным и очень пустым. Ей было немного не по себе от мысли, что она одна в пустом доме, за которым тянутся только огромные поля. Лучшее, что можно было сделать, — это поужинать и пойти спать. Она так и поступила. Рэстус, чувствуя ее тревогу, прыгнул к ней в постель, и вскоре, убаюканная теплотой и мурлыканьем кота, девушка уснула.

А в это время Лусия разговаривала по телефону с доктором. Она почти требовала от него приехать к ней на празднование Рождества.

— Я же не могу праздновать Рождество в твоем доме, — говорила она. — У тебя так скучно! Церковь, церковные гимны, твоя мама, тетя и мы. Когда мы с тобой поженимся, я изменю твой образ жизни, я обещаю. Мы с тобой обязательно переедем в Тонтон или Челтенхем.

— Нет, — отрезал доктор.

— Что значит — нет? Ты ведь не собираешься провести остаток жизни в твоем старом доме?

Доктор спокойно ответил:

— Мои предки жили здесь больше двух столетий, и я собираюсь последовать их примеру.

— А я нет.

— Если ты захочешь порвать нашу помолвку, я тебя пойму, но знай, Лусия, что я никогда не изменю своего мнения и никогда отсюда не уеду.

— В таком случае можешь забыть навсегда, что мы с тобой собирались пожениться.

На другом конце провода раздались короткие гудки. Лусия бросила трубку. Доктор еще долго сидел неподвижно за своим рабочим столом. Наконец-то судьба сжалилась над ним…

Следующим утром после работы Матильда умчалась за покупками, не дав доктору сказать ни слова, кроме дежурного приветствия. Она истратила в бакалейном отделе часть своей зарплаты и пошла домой. Может быть, хоть теперь мама изменится, ведь отец побывал на грани жизни и смерти.

Но она ошибалась.

— Ну и что, ну и приеду я домой, — говорила она Матильде. — Конечно, я понимаю, что кто-нибудь обязательно подбросит меня до больницы, если я попрошу. Пойми, ведь ты пропадаешь на работе, а я буду дома целый день одна. Для меня это трагедия.

Матильда не отвечала. Мать снова заговорила:

— Если мы будем с тобой на Рождество вдвоем, скука будет беспросветная. Я останусь здесь, а ты подумай, как тебе отпраздновать. Здесь все такие добрые, они меня веселят и отвлекают от грустных мыслей. Когда отца выпишут, я обязательно найму медсестру, чтобы ему был оказан должный уход. Сама я не смогу квалифицированно ему помогать, а вы с медсестрой будете делать все, что надо.

Матильда молчала. Мать раздраженно добавила:

— Я надеюсь, ты не дуешься?

— Нет, мама. Я рада, что папе лучше. Ты мне позвонишь завтра?

— Да, да, конечно.

Матильда положила трубку, и поток слез хлынул из её глаз. Матильда вытерла мокрое лицо, с неохотой пообедала и, несмотря на накрапывающий дождь, пошла в сад.

После вечерней смены доктор вошел в приемную.

— Я отвезу тебя домой, — сказал он Матильде. — Уже почти темно.

Удивительно. Когда накатывает отчаяние, так хочется согласиться на все что угодно, лишь бы не чувствовать страшного одиночества.

— Спасибо, доктор, но я пойду сейчас к миссис Симпкинс, а она позже отвезет меня домой сама. — Матильда улыбнулась.

Он задумчиво на нее посмотрел.

— Твоя матушка одна дома. Она не скучает?

— Нет, — с деланной беззаботностью ответила Матильда. — Она не скучает.

Озадаченный, он пожелал ей доброй ночи и ушел к себе работать. Почему она так холодна, ведь он хотел ей предложить поехать куда-нибудь покататься, поговорить. Забыв о работе, он отложил в сторону ручку, откинулся на спинку стула и стал думать о ней.

Было ясно, что Матильда его избегает, но ведь, когда он ее поцеловал, она не сопротивлялась. Конечно, она думает, что они с Лусией все еще помолвлены. Ему уже было ясно, что между ним и Лусией все кончено. Обратного пути нет.

Он опять взял ручку и продолжил заполнять карты, делая заметки в своем блокноте. Вошла миссис Инч. У нее был обеспокоенный вид.

— Сэр, я думаю, что вы должны это знать, — начала миссис Инч. — Я была сейчас в магазине у миссис Симпкинс, а Бэн, который работает молочником, пришел туда за продуктами. Я с ним только что поговорила. Его брат работает швейцаром в больнице…

— Сядьте, миссис Инч. При чем здесь брат молочника, скажите мне, пожалуйста?

— А вот при чем. Это все миссис Пейдж, прошу прощения, которая оставила нашу бедную Матильду одну. Миссис Пейдж живет у друзей и даже не собирается приезжать на Рождество. Она говорит, что ее долг — быть рядом с мужем, хотя доктора утверждают, что это совершенно не обязательно — находиться целый день в больнице. Наша бедная девочка на Рождество будет совсем одна, и ни слова жалобы! — Миссис Инч вздохнула и продолжала: — Сэр, я так расстроена. Но одна она все равно не будет. Половина деревни пригласят ее к себе на Рождество, как только узнают от миссис Симпкинс, что бедняжка осталась одна.

Доктор спокойно продолжал сидеть.

— Спасибо за информацию, миссис Инч, и скажите миссис Симпкинс, что Матильда не будет одна. Она будет со мной, начиная с этого вечера. Поспешите с ужином, он должен быть готов через полчаса. Да, и приготовьте для нее комнату. Я думаю, что это будет комната с балконом, выходящим в сад. И не забудьте про кота Рэстуса.

Миссис Инч высморкалась и вытерла слезы.

— Сэр, я знала, что вы что-нибудь придумаете. — Она пошла к двери. — Мы все будем очень рады.

Чувство огромного счастья переполнило сердце доктора, но его душило и другое чувство, которое он подавлял изо всех сил, — ярость. У него раньше уже мелькала мысль, что когда-нибудь миссис Пейдж будет его тещей, поэтому он должен наладить с ней хорошие и добрые отношения, но сейчас он испытывал к ней только острую ненависть.

Он пересек холл, вошел в свой подземный гараж, завел машину и с непривычно быстрой скоростью поехал к дому Матильды.

Подъехав, доктор увидел, что окно ее комнаты освещено. Он подошел к двери и с силой постучал.

Ему пришлось постучать не один раз, пока в холле не зажегся свет и не прозвучал голос Матильды:

— Кто это?

— Впусти меня, — прогремел доктор. — А не то я разобью входную дверь.

Да, если дорогой Генри в плохом настроении, он действительно может это сделать. Матильда открыла дверь.

— Как ты могла? — начал он. — Как ты могла не сказать мне об этом? Неужели ты думаешь, что я оставил бы тебя одну хоть на минутку? Я же не знал. Твоя мать так поступает, что я даже не знаю…

— Вы слишком злой, — заметила Матильда своим спокойным голосом, что привело его в еще большее бешенство. — А теперь скажите мне, почему вы здесь?

— Иди к себе и собирай вещи. Ты переезжаешь в мой дом, и не возражай мне. Где у тебя кот и его корзинка?

Матильда сказала:

— Корзинка на нижней полке посудного шкафа у раковины. Я не буду собирать сумку.

— Прошу тебя, пойдем со мной. Миссис Инч уже готовит для тебя комнату. — Он посмотрел на нее, одиноко стоящую в этом маленьком холле, и улыбнулся. — Может быть, сейчас не время тебе это говорить, но я хочу, чтобы ты знала: наша помолвка с Лусией расторгнута.

— Хорошо, — сказала Матильда. — Я всегда думала, что она — неподходящая для тебя пара, хотя и понимала, почему ты влюбился в нее. Ты несчастен?

Матильда сама не заметила, что перешла на «ты». Доктор серьезно посмотрел на девушку.

— Я самый счастливый человек на земле. Теперь иди и собирай вещи.

Матильда послушалась. Когда она снова спустилась к нему, доктор увидел, что она не стала приводить себя в порядок. Ее простенькое личико было совершенно без косметики, но ему оно показалось самым красивым в мире.

Он закрыл окна, взял корзину с Рэстусом, выключил свет, запер дом и подтолкнул девушку к машине.

Доктор остановил машину перед парадной дверью, вышел, чтобы открыть Матильде дверцу автомобиля, и под зорким взглядом соседей из близлежащих домов провел ее в дом.

Миссис Инч встретила их в холле.

— А вот и вы, мисс Матильда. Идите со мной, я покажу вам вашу комнату. Кота возьмите с собой, в комнате есть застекленный балкон, ему там будет удобно.

Она пошла по лестнице за миссис Инч, не говоря ничего, только слегка кивнув, когда доктор сказал ей вслед:

— Матильда, возвращайся сразу же сюда, в гостиную.

Комната была небольшая, но со вкусом обставленная: изящная кровать, покрытая лоскутным одеялом, хрупкая прикроватная тумбочка, на которой стояла лампа с розовым абажуром, деревянный туалетный столик с зеркалом. На окнах висели розовые занавески, розовая штора закрывала дверь на балкон.

— Ванная комната — рядом, — сказала миссис Инч. — Приведите себя в порядок и спускайтесь ужинать.

Матильда причесалась, нанесла немного румян на свое бледное лицо и спустилась по лестнице, думая, что все это — сон.

Стол был уже накрыт для двоих. Матильда робко приоткрыла дверь в гостиную и услышала голос доктора:

— Садись, давай немного выпьем перед ужином.

Голос его звучал очень спокойно, в отличие от того, каким он говорил с Матильдой, когда так неожиданно ворвался в ее дом.

Доктор подвинул ей стул и, когда она села, протянул бокал хереса. Его глаза смеялись. Сам он сел напротив, Сэм, как всегда, растянулся у его ног.

— Я думаю, — начала Матильда, ободренная бокалом хереса, — что вы должны объясниться. — Она нахмурилась. — Нет, лучше я сама объясню.

Доктор вытянул длинные ноги и, явно наслаждаясь приятной компанией и выпитым вином, протянул:

— Да?

— Я не должна быть здесь. Я имею в виду, что мне было хорошо у себя дома, я была не против того, что мама проведет Рождество со своими друзьями. Я понимаю, она хочет видеть отца каждый день… Если бы она отпраздновала Рождество со мной, ей было бы очень скучно. — Она перевела дыхание. — Нет, конечно, это прекрасная идея с вашей стороны — предложить мне свой дом, но я даже не знаю, я не ожидала…

— Ну, это не страшно. Пусть твоя мать спокойно празднует Рождество в компании друзей. Твой отец вне опасности. В больнице ему оказывают всю необходимую помощь, и за ним присматривают опытные медсестры. — Он мягко добавил: — Тебе надо было мне об этом сказать, Матильда.

Она сделала большой глоток хереса.

— Ну, я уже начала привыкать жить одна. Я вовсе не хотела, чтобы вы меня жалели…

— Я тебя не жалею. Это другое… — Он взял у девушки пустой бокал. — Пойдем ужинать. Миссис Инч уже накрыла на стол.

На первое миссис Инч подала луковый суп с гренками, приправленный сметаной, потом пришла очередь жареной лососины с крошечными картофелинами. На десерт был миндальный торт со взбитыми сливками. Ужин они завершили белым бургундским вином.

Говорили мало. Доктор чувствовал, что время для серьезного разговора еще не пришло, а Матильда, наевшаяся и слегка захмелевшая от хереса и бургундского, вовсе не расположена была слушать.

После традиционного кофе они пожелали друг другу спокойной ночи, и миссис Инч проводила девушку в её комнату.

Накормленный Рэстус спокойно спал в своей корзинке. Матильда понежилась в ванне и легла в постель. Кот сразу же прыгнул к ней и прижался к ее боку. От него пахло сардинами.

— Ты тоже вкусно поужинал, — сонно пробормотала Матильда и закрыла глаза.

Сидя в своем кабинете, доктор набрал телефонный номер.

— Мама…

Он проговорил с матерью несколько минут, хорошо обдумывая каждое слово, а затем положил трубку и набрал номер тети Кейт.

Оставалась еще одна проблема. Он полистал страницы своего блокнота и набрал другой номер. Хорошо, что у них в семье есть свой епископ…

* * *

За завтраком доктор был очень оживлен. Он постоянно болтал, не давая Матильде вставить и словечко, тем более задать вопрос.

— Я отвезу тебя домой. — Он с удовольствием увидел разочарование и тоску на лице девушки. — Тебе надо взять все, что нужно, на случай, если мы пойдем в церковь.

Это был день для предрождественской службы, которая проходила в последнюю субботу перед Рождеством.

— Как хорошо! Спасибо вам, доктор Ловел, вы очень добры. Как быть с Рэстусом и с моей сумкой? Они останутся здесь?

— Конечно. Я думаю, что ты взяла с собой мало вещей, поэтому мы сейчас заберем твою оставшуюся одежду.

— Но…

— Моя дорогая девочка. Могу я тебя кое о чем попросить?

Она посмотрела на него через стол, их взгляды встретились, и краска начала заливать лицо Матильды.

— Моя дорогая девочка, — повторил он, улыбнувшись. — Я прошу тебя называть меня Генри.

— Я не могу, — начала она и замолчала, не зная, как продолжать.

— Давай не будем терять время. Мама и тетя Кейт приедут сюда, как раз когда мы вернемся. Моя оставшаяся семья приедет позже, перед самым Рождеством. Я думаю, тебе понравится моя мама.

— Рождество… — начала Матильда.

— Ты проведешь его здесь, с моей семьей — с тетями, дядями, двоюродными сестрами и братьями. Мой дом будет наполнен до отказа.

— Мама…

— Позже мы ей позвоним. Твой отец выздоравливает. Твои родители приедут домой до Нового года.

Матильда почувствовала, что ее как будто уносит куда-то бешеный поток. Хотя нет, бешеный — не то слово. Это был поток любви и нежности.

Дома Матильда упаковала свое розовое платье, теплую одежду, плотную юбку, серое платье из джерси, белье, халат и ночные рубашки. Она не знала, как долго останется у доктора, и не хотела об этом спрашивать.

Миссис Ловел и тетя Кейт спокойно пили кофе, когда Матильда с доктором вернулись. Женщины встретили их улыбками. Вошедшая пара была так хороша! Доктор по очереди их поцеловал.

— Это Матильда. — Доктор показал на девушку, обратившись к матери, и отступил назад, чтобы дать миссис Ловел возможность обнять Матильду.

Обстановка была спокойной и непринужденной. Страх Матильды сразу прошел.

— Я всегда хотела иметь дочку, — сказала миссис Ловел с сияющим лицом.

Затем Матильда утонула в объятиях тети Кейт.

Матильда пребывала в нерешительности. Все было как сон. Она не знала, как себя вести. В церкви она сидела на скамье, где обычно сидят Ловелы, и чувствовала на себе взгляды прихожан. Но сосредоточиться на службе она не могла. Погруженная в свои мысли, она совершенно не слушала мистера Милтона. Да, миссис Ловел сказала ей, что хочет иметь дочку, думала она, но Генри ни словом не обмолвился, что хочет иметь жену. Вдыхая дым благовоний, она не осознавала, что крепко сжимает кулачки на своих коленях, пока доктор не взял ее руку и не положил в свою ладонь. От неожиданности она вздрогнула и посмотрела на доктора, а он так ей улыбнулся, что она расцвела от счастья.

После службы им пришлось надолго задержаться у церкви — слишком уж много людей хотели поболтать с ними, загадочно улыбаясь и кивая с таким видом, будто открыли что-то интересное. Одна только леди Траскотт осмелилась задать Матильде вопрос, который волновал почти всех жителей деревни:

— Неужели ты не опасаешься этой Армстронг? — и тут же добавила: — Хотя, конечно, я тебя понимаю. — Она рассмеялась, а Матильда, к своему стыду, залилась краской. И доктор поспешил увести Матильду. Они уже опаздывали на обед.

Обед прошел весело. Главной темой разговора было Рождество, и Ловелы перечисляли всех членов семейства, кто собирается приехать. Они успели обсудить, кому послать подарки и поздравительные открытки, и в конце концов дружно поздравили Матильду с тем, что отец быстро выздоравливает.

После обеда доктор сообщил:

— Мы с Матильдой хотим прогуляться с Сэмом. Миссис Инч приготовит чай к четырем часам, и мы к этому времени постараемся вернуться.

Все одобрительно закивали головами. Доктор повернулся к Матильде и спросил:

— Ты готова? Тебе надо обуть что-нибудь потеплее.

Она обула ботинки, накинула на себя пальто и повязала голову платком. Уже в холле она резко спросила:

— Вообще-то меня не спросили, хочу ли я идти с вами.

Он остановился и повернул ее к себе.

— Но ты же идешь со мной, не так ли? Мне не надо тебя спрашивать, потому что я заранее знаю твой ответ. Я знаю все о тебе: твои мысли и чувства, о твоих пристрастиях и увлечениях. Нет, я не буду целовать тебя, потому что тогда я уже не смогу остановиться. Пойдем?

Они пошли по тропинке, ведущей к церкви. Обогнув её, молодая пара оказалась в саду, в окружении обнаженных деревьев. Они шли по ковру из опавших листьев и молчали. На улице стояла тишина, и прохладный воздух опьянял их. Вскоре они вышли из сада. Перед ними лежала широкая дорога, уходящая вдаль.

Доктор остановился и взял руки Матильды в свои.

— Матильда, я давно уже люблю тебя. Я понял это несколько дней назад. Дорогая моя, я так сильно тебя люблю, что не смогу больше без тебя. Ты такая красивая… — Его палец скользнул по ее щеке. — Ты выйдешь за меня замуж? Нет, не отвечай, подожди немного. Сначала…

Он наклонился, чтобы поцеловать ее, и Матильда, как будто очнувшись ото сна, ясно осознала, что стоит на дорожке среди пустых зимних полей и Генри обнимает ее. Его губы прильнули к ее губам. Когда они наконец разжали объятия, девушка проговорила:

— Генри, конечно, я согласна. Я сама уже давно люблю тебя, с того самого дня, когда впервые увидела тебя.

Они поцеловались еще раз.

— Но есть вещи, которые я не могу пустить на самотек, — сказала Матильда. — У меня есть папа и мама. Они не особо станут по мне скучать, но маме будет сложно одной готовить и вести хозяйство, а папа всегда забывает платить налоги.

— Предоставь это мне, сердце мое. Когда мы сможем пожениться? Только не говори, что хочешь подождать до лета, это слишком долго.

— Не знаю. Я ничего об этом не знаю, и одежды подходящей у меня нет.

Доктор еще крепче ее обнял.

— Любовь моя, я сам займусь этим. В следующее воскресенье я оглашу в церкви нашу помолвку. Давай поженимся через месяц, я не могу ждать дольше. — Он поцеловал кончик ее носа. — Ты купишь себе любое платье, какое только захочешь, ведь ты должна быть самой красивой невестой деревни. Я хочу видеть на нашей свадьбе много народу. Я хочу, чтобы церковь была полна родственников и друзей. Я хочу, чтобы играл орган, пел хор, а твой отец вел тебя в белом платье к алтарю.

Когда молодые люди вернулись домой, они нашли миссис Ловел и тетю Кейт расставляющими чайные приборы.

— Мы с Матильдой решили пожениться, — сказал доктор.

Миссис Инч, входящая в это время в гостиную с горячим чаем и пирожными, первая нашла, что сказать.

— Когда я увидела, как вы идете за церковь, я сказала себе: «Сейчас он сделает ей предложение» — и оказалась права. — Она налила чай в чашки.

— Я сейчас скажу об этом миссис Симпкинс. Деревня будет рада.

Доктор позвонил в больницу. Медсестра ему сообщила, что миссис Пейдж придет утром, а мистер Пейдж уже может сидеть на стуле.

— Тогда будьте так добры, передайте миссис Псйдж, чтобы она подождала нас в больнице. Мы приедем около одиннадцати часов утра.

Следующим утром Генри повез Матильду в Тонтон. Они вошли в больничную палату и нашли отца Матильды сидящим на стуле, а мать нетерпеливо бродила из угла в угол.

— Доктор Ловел, Матильда. Я уже несколько часов вас жду. Вы что, не могли позвонить?

Матильда поцеловала отца, а доктор, поздоровавшись, обратился к своему пациенту.

— Скоро вы будете дома, — сказал он. — Только вы обязательно должны вести спокойный образ жизни. Мы все рады будем снова видеть вас в деревне.

— Почему вы хотели меня увидеть? — спросила миссис Пейдж.

— Матильда и я, мы собираемся пожениться. — Доктор взял руку девушки и улыбнулся ей. — Через месяц в деревенской церкви состоится наше венчание. Когда вы вернетесь домой после Рождества, вы с Матильдой можете обсудить все детали. Жить она будет, естественно, у меня. Моя мать и родственники будут с нами на Рождество, и мы сумеем все обдумать.

Отец заговорил первым:

— Матильда, дорогая, какая счастливая новость! Я очень рад за вас обоих и желаю вам огромного счастья.

Миссис Пейдж медленно проговорила:

— А как быть мне? Да, новость замечательная, но вы не можете пожениться так быстро. Мне же нужна помощь. И потом, у нас нет денег на свадьбу. Если вы хотите устроить скромный прием, тогда конечно.

Доктор мягко произнес:

— У нас будет большое торжество. У меня большая семья и много друзей. Естественно, что их всех я хочу видеть на нашей свадьбе. Что касается приема, то мы намереваемся провести его в доме леди Траскотт.

— В таком случае могу сказать только одно — я очень удивлена. — Миссис Пейдж подошла к Матильде и поцеловала ее в щеку. — По крайней мере, ты будешь жить недалеко от нас, поэтому будешь часто приходить и помогать мне по хозяйству.

— Боюсь, это невозможно, — любезно сказал доктор. Он повернулся к мистеру Пейджу. — Совершенно случайно мой дядя недавно спросил меня, не знаю ли я образованного человека, который мог бы занять пост куратора церковной библиотеки и дома-музея в большом имении недалеко от Челтенхема. Им нужен как раз немолодой человек. Может быть, мистер Пейдж, вы заинтересуетесь этим предложением? Там у вас будут дом, работа, приличная зарплата и насыщенная общественная жизнь. У вас также будет много свободного времени для вашей рукописи. Я думаю, миссис Пейдж понравится это достойное и стабильное место.

Мистер Пейдж проговорил:

— Звучит заманчиво, но моя болезнь не будет помехой?

— Вряд ли. Работа не потребует от вас больших усилий.

— Тогда можно сказать, что сегодняшний день принес мне много счастливых минут. Дорогая, а ты что думаешь? Ты еще можешь вести полноценную общественную жизнь? Тебя это не очень затруднит?

Миссис Пейдж улыбалась.

— Конечно, нет, мой дорогой. Для нас это идеально. Когда тебя выписывают?

Доктор сказал:

— Если все будет хорошо, после Рождества я отвезу мистера Пейджа домой. Переехать вы можете, когда посчитаете нужным. Только не до нашей свадьбы, вы же должны помочь Матильде подготовиться, не так ли?

Матильда молча слушала разговор Генри с родителями. Хотя Генри и велел ей не беспокоиться ни о чем, предоставить ему все дела, она все равно волновалась. Оказалось, зря. Он все устроил просто великолепно.

— Ты просто осчастливил отца, — сказала Матильда по дороге домой. — Ты думаешь, его примут на эту работу? Это именно то, о чем он мечтал.

— Да, его обязательно примут. Тебя ничего больше не тревожит?

У нее оставалась одна нерешенная проблема, но она не стала обременять Генри еще и этим.

Следующим утром они вместе пошли на работу. Это был последний рабочий день перед Рождеством. Клиника закрывалась до двадцать шестого декабря. Вечером должны были приехать родственники Генри, и Матильда, вытащив свое розовое платье, решила надеть его на Рождество. Когда она вешала платье обратно в шкаф, вошла миссис Инч.

— У вас могут быть, конечно, свои планы, но вы должны знать, что у нашей портнихи миссис Викери остался обрез белого шелкового крепа, который она никак не может продать. Вы не хотите попросить ее сшить вам свадебное платье? Она хорошо шьет… — обратилась миссис Инч к Матильде.

— Миссис Инч, спасибо вам. Вы можете ей сказать, что я приду к ней после Рождества, двадцать седьмого декабря?

— Хорошо, мэм, я передам, — ответила миссис Инч.

Оставалось купить подарки для Генри и его матери. Матильда оделась и добежала до магазина, сказав миссис Симпкинс о своем деле. Полная энтузиазма, миссис Симпкинс начала рыться в своих коробках и ящиках. Результатом поисков стала картина с видом их деревни, которую нарисовал проезжий художник, и серебряная ручка, которой, Матильда была уверена, Генри никогда не будет писать. Ничего лучшего найти не удалось…

* * *

Накануне Рождества вся семья Генри была в сборе. Приехавшие родственники радовались встрече друг с другом и особенно тому, что в их семью входит новый человек. Матильда всем понравилась. В своем розовом платье она была удивительно хороша. Доктор при всех поцеловал ее. Присутствующие захлопали, а Матильда смутилась и очень была рада, когда Генри сказал:

— Пойдем в кабинет. У меня кое-что есть для тебя.

В кабинете он надел ей на палец золотое кольцо с сапфиром.

— Это кольцо моей бабушки. Оно давно уже хранится у меня и должно было перейти в дар моей невесте.

Матильда восхищенно произнесла:

— Надо же, оно мне в самый раз. Какое оно красивое! Спасибо, Генри.

Рождество было незабываемым днем для Матильды. Все пошли в церковь, даже миссис Инч и Китти, хотя миссис Инч ушла с половины службы, чтобы присмотреть за жарившейся индюшкой.

После службы все дружно собрались за столом выпить кофе, а доктор, оставив за хозяйку свою мать, повез Матильду в больницу. Матильда, сидя в машине рядом с Генри, чувствовала себя самой счастливой на свете.

Мистер Пейдж выглядел совершенно здоровым, а миссис Пейдж пребывала в хорошем расположении духа от предвкушения новой жизни. Позже пришли ее друзья, чтобы провести с мистером Пейджем остаток времени до рождественского ужина.

Доктор ненадолго их оставил, а вернувшись, сообщил, что мистер Пейдж может вернуться домой уже через неделю.

— Я должна собраться с силами, — сообщила миссис Пейдж. — Ведь у вас скоро свадьба, и я не могу остаться в стороне.

Матильда была тронута вниманием матери, а впереди ее ждал праздник Рождества с семьей Генри.

Доктор был великолепным хозяином. Никого из гостей он не забыл — каждый получил подарок. В доме было все: ёлка, великолепно сервированный стол, шампанское. Матильда, сидевшая рядом с Генри, смотрела, как он разрезает индюшку, и удивлялась его умению. Она поймала его взгляд, и они улыбнулись друг другу.

На следующий день они едва успели позавтракать, как доктора срочно вызвали на ферму за несколько миль отсюда. Один из хозяйских сыновей упал и сильно ушибся.

— Я еду с тобой, — объявила Матильда.

Доктору пришлось сделать мальчику укол, наложить швы и вызвать через несколько дней к себе на прием. На обратном пути в машине Матильда вдруг сказала:

— Я должна ехать домой и приготовиться к приезду родителей, ведь отца скоро выпишут? — Она прижалась к его плечу. — Я могу продолжать с тобой работать.

— Да, пока я не найду подходящую кандидатуру. Но ты можешь не ходить домой. Пойдешь за день до возвращения родителей.

— Понимаешь, мама может начать собирать вещи…

— До нашей свадьбы они точно не переедут. Не сомневайся, у твоей матушки будет много помощников.

Матильда согласилась. Теперь часть дня, во время работы в клинике, она была мисс Пейдж, а оставшуюся часть дня — Матильдой в своем будущем доме.

В свой будущий дом она и пригласила родителей, когда они вернулись в деревню. Первое, что сказала ее мать при встрече:

— У тебя должно быть свадебное платье, Матильда. В Тонтоне есть магазин, где их сдают напрокат.

— Миссис Викери уже сшила мне великолепное свадебное платье из белого шелкового крепа, мама.

— Тогда покажи его мне, чтобы я высказала свое мнение.

Эту просьбу Матильда оставила без ответа.

* * *

Незаметно пролетел месяц. Наступил день свадьбы. Утро было ясное, но морозное. Зимнее солнце пробивалось сквозь занавески. Матильда проснулась рано, выпила чаю, позавтракала, нашла отцовы очки, принесла матери ее платье и ушла к себе в комнату.

Она вытащила из шкафа свое свадебное платье и надела его, терпеливо застегивая маленькие пуговицы на длинных рукавах. Затем она обернула вокруг шеи подаренное Генри жемчужное ожерелье и села перед зеркалом, чтобы прикрепить к волосам фату.

Когда мать вошла в комнату, Матильда стояла у открытого окна, слушая уже начавшие звонить церковные колокола.

Миссис Пейдж остановилась на пороге.

— Матильда! Какая ты красивая! — Первый раз в жизни она сказала дочери приятные слова. — Я надеюсь, вы с Генри будете очень счастливы.

Матильда поцеловала мать в щеку.

— Конечно, мама. Мы очень любим друг друга.

Украшенная машина отвезла их в церковь. Около церковных ворот собралась небольшая толпа. Все наперебой желали ей счастья. У портала Матильду ждали две нарядные девочки — племянницы Генри. Через открытую дверь она увидела, что в церкви яблоку негде упасть. Генри всегда говорил, что он хотел, чтобы вся деревня видела их свадьбу, и вот его желание сбывается.

Серые жилеты, высокие шляпы — произведения искусства, украшающие головы женщин, ранние цветы, напоминающие о весне, старая мисс Кларк, играющая на органе, готовый к пению хор — все было на месте. Ждали только ее.

Мисс Кларк извлекла из органа несколько мягких звуков, а хор начал свадебный гимн, когда Матильда вступила на порог храма, а к ее ногам посыпались розы. Все повернулись, чтобы увидеть невесту. Все, кроме Генри.

Матильда взяла отца под руку, и они пошли по широкому проходу между рядами. Когда они были уже почти у алтаря, доктор повернулся. Его глаза светились такой любовью, что Матильде захотелось броситься к нему, почувствовать силу его крепких рук. Вместо этого она медленно подошла к своему месту, и отец Матильды соединил руки молодых.

Оглавление

ГЛАВА ПЕРВАЯ

ГЛАВА ВТОРАЯ

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

ГЛАВА ПЯТАЯ

ГЛАВА ШЕСТАЯ

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ X Имя пользователя * Пароль * Запомнить меня

Регистрация

Забыли пароль?