«Лики любви»

Ром опустила боковое стекло и подставила лицо прохладному воздушному потоку. Стало немного лете, но по-прежнему ее мутило и болела голова. Чистый горный воздух не прояснил мысль, оживленное движение по магистрали не помогло сосредоточиться. Понятное дело, вчера она позволила себе выпить лишнего. Ну и что? В конце концов, ей заказали портрет и она отмечала удачную сделку. Если Ром и позволила себе расслабиться, то никто этого не заметил. Она умела, где надо, блеснуть изящными манерами.

Недовольно сдвинув брови, она нажала на газ и отпустила педаль, лишь когда стрелка спидометра перешагнула за 60. Кончится тем, что ее оштрафуют за превышение скорости. Ну и пусть, не о том голова болит. И не с похмелья, не так-то все просто. И не из-за того, что в последнее время она все ближе склоняется к мольберту — мало кому из портретистов удается сохранить хорошее зрение. Быть немного близоруким — не помеха; наоборот, не отвлекаешься на лишние детали.

Конечно же, все из-за Джерри. Не сбавляя скорости, Ром поискала в сумочке серебристо-бирюзовую коробочку для лекарств, нащупала ее гладкую прохладную поверхность, встряхнула.

Проклятье! Она забыла запастись таблетками. Надо бы по дороге купить что-нибудь от головной боли или остановиться в каком-нибудь тихом местечке, чтобы прийти в себя. Не являться же к Синклерам в таком жалком виде, выжатой как лимон; она не простит себе, если лишится такого выгодного заказа. Ей давно ничего подобного не предлагали, особенно если учесть, что гонорар раза в три выше среднего. Придется работать все лето, зато будет время поразмыслить о дальнейших отношениях с Джерри Локнером.

Ее обогнала какая-то машина, хотя Ром и сама ехала быстрей дозволенного. Если и найдется спокойное местечко, то не на этой трассе. Скорей бы свернуть с магистрали на дорогу поменьше, может, где-нибудь попадется тенистая прохладная рощица, немного передохнуть ей не помешает. Лучше бы на ровном месте, а то эти «русские горки» действуют на нервы.

Ром работала с двумя клиентами, когда получила приглашение от Синклеров. Управиться с обоими заказами не представило труда: отставного адмирала она изобразила на его яхте, а адмиральскую дочь, мастера высшего пилотажа, — в кабине самолета «питт спешиал», как та пожелала.