«Безумное пари»

Англия, март 1830 года

Замок Райхилл, Гемпшир

Большая комната тонула в полумраке. Два свечных огарка тускло освещали две неподвижные фигуры, расположившиеся друг напротив друга за массивным дубовым столом, который был завален клочками бумаги и заставлен пустыми бокалами. Стол, почерневший от времени и неопрятности хозяев, настолько довлел над комнатой, что по сравнению с ним ее обитатели казались безделушками, украшавшими обстановку.

— Мне конец, — провозгласил Мартин Вариен. В ожидании развязки он затаил дыхание. — Ты все выиграл.

Он вперил в своего противника бешеный взгляд, отражавший бурю, неистовствовавшую в его душе. Мартин сгорал от желания вскочить, вцепиться Бретту Уэстбруку в горло и душить, смяв изящно повязанный шейный платок, пока эти самоуверенные глаза не наполнятся страхом — чувством, которого Бретт никогда не испытывал.

— Тебе не следовало поднимать ставки, имея на руках плохие карты, — сухо заметил Бретт.

— Заткнись, черт подери! — выкрикнул Мартин, не в силах сдержать бушующее пламя дикой ярости. — Я не нуждаюсь в советах, как мне играть в карты.

— Полагаю, сегодняшняя игра тому доказательство? — спросил Бретт с нескрываемым презрением в черных глазах.

Мартин проглотил резкие слова, вертевшиеся у него на языке. Его отрешенный взгляд был прикован к клочку бумаги, побольше остальных, на котором были перечислены дом, земли, деньги — все его наследство! Теперь все это принадлежало Бретту Уэстбруку. Вне всяких сомнений, он должен это вернуть. Но как? Вариен мучительно искал ответ.

Мартин окинул взглядом остальных игроков, отчаянно пытаясь найти выход, но те уже давно забросили игру и разбрелись по комнате. Эдвард Ханглсби спал в кресле, не подавая никаких признаков жизни. Питер Федерс, который был слишком пьян, чтобы осознавать, что ему грозит смерть от удушья, лежал в другом кресле, свесив голову через подлокотник. Барнаби Радж растянулся на диване, наполовину свесившись с него, и храпел, втягивая в себя воздух с невообразимым свистом, который действовал на расшатанные до предела нервы Мартина. Маленький спаниель, примостившийся на засаленном коврике под стулом Вариена, поменял позу и затих.