«Опасная близость»

Испания, декабрь, 1812

Это было пленительное зрелище: то, как она сидела за маленьким столиком у огня, склонясь в глубокой задумчивости над тетрадью. Маркус притворялся, что спит, и смотрел со своего соломенного тюфяка, как она обмакивает перо в чернила и вновь принимается писать. Если не думать о дожде, льющем сквозь дырявую крышу, не обращать внимания на черные от гари стены, можно было легко вообразить, что он в родной Англии. Боль в ранах заставляла его то и дело просыпаться; и всякий раз, как прерывалось его забытье и он приоткрывал глаза, ему неизменно представало то же восхитительное видение.

Крохотная келья казалась будуаром, а женщина за столиком – дамой, которая, присев к секретеру, пишет письма или отвечает на многочисленные приглашения. В это время года они могли бы находиться в Ротеме, встречать Рождество. Обеды, балы, прекрасные девушки с благоухающими волосами и бархатистой кожей, в невесомых платьях из кисеи. Но как ни прелестны были те английские красавицы, они не шли ни в какое сравнение с дамой, сидевшей за секретером.

Дождь усилился, с грохотом обрушив потоки воды на черепичную крышу, и чары развеялись. Он был не дома, в Англии, а в заброшенном монастыре, стоящем среди холмов на границе между Португалией и Испанией, глубоко во вражеском тылу. Он чудом остался жив, отбитый у французского патруля партизанским отрядом Эль Гранде. И девушка, с сосредоточенным видом сидевшая за столиком, вполне возможно, подсчитывала боеприпасы, израсходованные в жестоких боях с французами.

Она была столь же опасна, сколь хороша собой. Пистолет, лежавший справа от нее на столике, был не пустой игрушкой, как и острый кинжал у нее за кожаным поясом. Эти женщины сражались бок о бок со своими мужчинами и расправлялись с врагами с невиданной жестокостью.

Каталина. Ему нравилось, как звучит ее имя. Нравился ее голос. Маркус не знал, сколько времени провел в этой келье, то приходя в сознание, то вновь впадая в забытье; но в одном он был уверен – это она выходила его, не позволила умереть. Чувствуя прикосновение ее рук, он не мог думать о ней как о солдате. Она была нежной и женственной, и ему хотелось быть ближе к исходящему от нее теплу.