«Моя милая леди»

Барбара Воллес Моя милая леди Глава 1

Майкл Темплтон ей не поверил, чему она нисколько не удивилась. Ей не следовало сюда приходить. Ей следовало отказаться от этой идеи сразу, как только она пришла ей в голову. В конце концов, Рок-си О’Брайан всегда славилась плохими идеями. Надо же ей было открыть телефонный справочник и выбрать первую попавшуюся адвокатскую фирму, в рекламном объявлении которой были упомянуты завещания. Именно по этой причине она сейчас сидит в кабинете Темплтона в униформе официантки и новом клетчатом блейзере, своем единственном подобии делового костюма, и ждет его решения.

– Где, вы сказали, вы нашли эти письма? – Его очки в золотой оправе не могли скрыть недоверчивый блеск золотисто-карих глаз. – В стенном шкафу вашей матери?

– Да, – ответила Рокси. – В обувной коробке. Спрятанной под стопкой свитеров.

– И до этого вы не знали об их существовании?

– Ничего не знала до прошлого месяца.

У нее до сих пор не укладывалось в голове то, что она из них узнала.

Адвокат ничего не ответил, что тоже ее не удивило. Во время приема он по большей части молчал. У Рокси создалось впечатление, что для него их встреча – своего рода испытание. Что ему не терпится ее выпроводить и заняться более важными делами.

Надо отдать ему должное, он не выставил ее за дверь, несмотря на то что не верил ей. Он внимательно ее слушал, когда она излагала суть проблемы, а сейчас читал одно из писем. Это было первое письмо из тридцати. Ее мать хранила их в хронологическом порядке.

«У тебя его глаза».

На Рокси нахлынули воспоминания. Четыре слова. Тринадцать букв, которые перевернули ее привычный мир с ног на голову. До того разговора с матерью она считала себя Роксанной О’Брайан, дочерью Фионы и Коннора О’Брайан, и неожиданно узнала, что на самом деле является дочерью человека, которого никогда не встречала. Любовника матери, о котором та никогда раньше не упоминала. Она пришла к Майклу Темплтону, чтобы узнать, как ей быть дальше. В конце концов, если мать сказала правду, она имеет право на лучшую жизнь.

Наконец Майкл Темплтон положил письмо на стол и посмотрел на нее. На Рокси и прежде пялились мужчины. Работая официанткой в баре, она часто ловила на себе взгляды посетителей и уже давно к ним привыкла. Но по какой-то причине взгляд Майкла Темплтона смутил ее. Возможно, потому, что он снял очки, и она заметила, какие выразительные у него глаза.

Они не разглядывали Рокси, а пытались прочитать ее мысли и намерения, но внутри у нее все равно все затрепетало. Скрестив ноги, она пожалела, что ее юбка так коротка, и заставила себя посмотреть ему в глаза.

К ее облегчению, он первый отвел взгляд и, откинувшись на спинку кожаного кресла, начал вращать ручку своими длинными, тонкими пальцами.

В нем все было элегантным, начиная от манеры держаться и заканчивая костюмом безупречного покроя. Он выглядел так, словно сошел со страниц журнала мужской моды. Рядом с ним Рокси чувствовала себя жалкой простушкой из бедного квартала.

– Все письма такие… интимные?

Чувствуя, как горят ее щеки, Рокси кивнула:

– Думаю, да. С большей их частью я ознакомилась поверхностно.

Письма действительно были очень личными. Читать их было все равно что читать чужой дневник.

Дневник незнакомого человека, который был ее отцом. Впрочем, женщина, описанная на этих страницах, тоже не очень походила на ее мать.

– Обратите внимание на даты, – сказала она. – Почтовый штемпель на последнем письме был поставлен за девять месяцев до моего рождения.

– И за пару недель до аварии, в которой погиб Уэнтворт Синклер.

Рокси читала о ней в Интернете, когда собирала сведения об этом человеке.

Адвокат нахмурился:

– Вы уверены, что ваша мать ничего вам не говорила до прошлого месяца?

Он что, шутит? Рокси пристально посмотрела на него. К чему эти вопросы? Она уже изложила ему всю историю. Если он не собирается браться за это дело, почему бы не сказать ей об этом прямо? Зачем зря тратить время?

– Думаю, я бы запомнила, если бы она это сделала.

– Она не объяснила, почему молчала столько лет?

Неужели он думает, что ее мать, находясь на смертном одре, могла подробно ей рассказать о своем романе с Уэнтвортом Синклером?

– Я же сказала вам, что она была при смерти, – ответила Рокси, едва сдерживая свое раздражение. – Сначала я думала, что из-за обезболивающего у нее помутился разум.

– Сейчас вы думаете иначе.

– Да, учитывая то, что я узнала из этих писем.

– Гм.

Ничего больше не сказав, он снова принялся вертеть ручку. Рокси не понравилось его молчание. Оно напомнило ей о долгих паузах после проб, во время которых человек, отвечающий за подбор актеров, делал пометки в своем блокноте. Сейчас ожидание было еще более напряженным. Наверное, потому, что ставки были намного выше.

– Итак, давайте посмотрим, правильно ли я все понял, – наконец произнес Темплтон. – Ваша мать перед смертью сказала вам, что вы дочь Уэнтворта Синклера, члена одной из богатейших семей Нью-Йорка, который погиб в автоаварии много лет назад. Затем, разбирая ее вещи, вы случайно нашли пачку любовных писем, которые не только подтверждали ее слова, но и указывали на конкретный временной промежуток. Как удобно все получается, не так ли? Они оба мертвы и не могут поставить под сомнение ваш рассказ.

– Зачем ставить его под сомнение? Я говорю правду. – Рокси совсем не нравилось направление разговора. – Если вы намекаете на то, что я придумала эту историю, чтобы…

– Я ни на что не намекаю. Я просто говорю, как удобно сложились воедино все факты. – Подавшись вперед, он положил ручку на стол. – Вы знаете, как много ко мне приходит людей, утверждающих, что они чьи-то законные наследники?

– Нет, – искренне ответила она, поскольку это ее не интересовало.

– Больше, чем вы можете себе представить. Только на прошлой неделе к нам пришел человек и заявил, что является потомком Генри Гудзона. Он хотел узнать, имеет ли он законное право на денежную компенсацию от штата Нью-Йорк за неиспользование знаменитым предком его доли.

– И что вы думаете по этому поводу? – спросила Рокси, с трудом скрывая свое раздражение.

– Я думаю, что документов у него больше, чем у вас.

Да как он смеет намекать на то, что она придумала эту историю в корыстных целях? Последний месяц был для нее настоящим кошмаром. Она сомневалась во всем, что знала о себе до сих пор.

– Вы думаете, что я лгу, чтобы получить наследство Уэнтворта Синклера?

– Люди идут на большее и за меньшие деньги.

– Я… Вы… – Ей пришлось призвать на помощь все свое самообладание, чтобы не схватить с полки тяжелую книгу и не ударить его по голове. – Деньги не являются моей целью.

– Правда? – Он снова откинулся на спинку кресла. – Значит, вы совсем не заинтересованы в том, чтобы получить часть многомиллионного состояния Синклера?

Рокси открыла рот, затем снова закрыла. Ей очень хотелось сказать, что она нисколько в этом не заинтересована, и устыдить его, но они оба знали, что это было бы ложью. Будь она одна, она могла бы себе позволить быть великодушной. Если она докажет свое родство с Уэнтвортом Синклером, это будет единственным стоящим делом, которое она не испортила в своей бестолковой жизни.

Впрочем, разве могла она это объяснить человеку вроде Майкла Темплтона? Что он может знать об ошибках и неправильном выборе? Наверное, ему все всегда давалось легко.

– Так я и думал, – произнес он самодовольным тоном. – Если вы хотите что-то получить, вам понадобятся более убедительные доказательства, нежели стопка писем тридцатилетней давности.

– Двадцатидевятилетней, – поправила его Рокси, сама не понимая зачем. Он уже решил, что она мошенница.

– Хорошо, двадцатидевятилетней. В любом случае я советую вам в следующий раз принести документ, который был бы более полезным. Например, свидетельство о рождении.

– Вы имеете в виду то, где в графе «отец» написано «Уэнтворт Синклер»? – Она насмешливо хлопнула себя по лбу. – Надо же мне было оставить его дома! – Поймав колючий взгляд Темплтона, она добавила: – Вы не думаете, что, если бы у меня был такой документ, я бы принесла его с собой?

– Принимая во внимание ваш рассказ, легко предположить, что ваша мать тридцать лет назад назвала имя вашего настоящего отца, когда регистрировала ваше рождение. – Сложив письмо, он засунул его обратно в конверт.

Рокси захотелось вцепиться ногтями ему в руку.

Легко предположить? Возможно, ее мать боялась, что ей никто не поверит.

– Знаете что? Забудьте об этом, – сказала она, потянувшись за стопкой писем.

С чего она взяла, что в престижном районе ей помогут? Здесь людям наплевать на таких, как она, и будь она проклята, если позволит этому самодовольному адвокату смотреть на нее сверху вниз.

– Я пришла сюда только потому, что вы занимаетесь делами, связанными с наследством. Я думала, что вы мне поможете. Видимо, я ошиблась. – Поднявшись, она схватила со спинки стула свою кожаную куртку. Если Майкл Темплтон считает, что ее проблемы не стоят его драгоценного времени, она тоже не будет зря тратить на него свое время. – Уверена, я смогу найти другого адвоката, который меня выслушает.

– Мисс О’Брайан, думаю, вы меня неправильно поняли. Пожалуйста, сядьте.

Рокси совсем не хотелось слушать его объяснения. Зачем? Отказ есть отказ, в какой бы форме он ни был выражен. Ей, как никому другому, следовало это знать. Она много раз в своей жизни слышала «спасибо, но нас это не интересует». Эти отказы действовали на нее как удар под дых.

Она просунула руку в рукав куртки. У нее сдавило горло от эмоций, но она не позволит себе расплакаться перед этим человеком.

– В вашем рекламном объявлении говорится, что вы беретесь за дела любой сложности, – сказала она, поправляя воротник. – Если в действительности это не так, измените текст, чтобы не сбивать людей с толку.

Это замечание было излишним, но она устала быть вежливой. Человек, считающий ее алчной мошенницей, заслужил его.

– Мисс О’Брайан…

Рокси покинула его офис, гордясь тем, что смогла сдержать слезы до того момента, как вышла на улицу.

Черт побери, она думала, что за прошедший месяц все их выплакала. Почему сейчас она чувствует себя такой несчастной и уязвимой?

«У тебя его глаза».

«Почему ты ничего мне не сказала, мама? – мысленно обратилась она к матери. – Почему ты ждала до последнего момента? Неужели тебе было так стыдно за свою дочь?»

«Не здорово, Темплтон. Совсем не здорово».

Когда негодование прошло, Майкл был вынужден признать, что Рокси О’Брайан была весьма убедительной. За десять лет практики он повидал множество аферистов и охотников за чужими деньгами, но она была первой, кто так расстроился перед уходом. Он видел, как ее зеленые глаза блестели от слез, несмотря на то что она часто моргала, чтобы их скрыть.

Он не мог осуждать ее за то, что она расстроилась. Должно быть, она подумала, что ей попал в руки эквивалент выигрышного лотерейного билета. Если бы она не выскочила из его кабинета как ошпаренная, он объяснил бы ей, что предъявить иск Синклерам было бы не так просто, даже будь ее история правдой. Пришлось бы учитывать срок давности и судебные прецеденты.

Разумеется, ей не нужно полностью доказывать свое родство с Синклером, чтобы ее иск начали рассматривать. Достаточно выдвинуть правдоподобный аргумент в свою пользу.

Майкл не мог поверить, что ему пришла в голову подобная мысль. Неужели он так низко опустился, раз подумывает о том, чтобы взяться за сомнительное дело только ради гонорара?

Одного взгляда, брошенного на скудное количество папок с делами у него на столе, оказалось достаточно, чтобы ответить на этот вопрос.

Он потерпел неудачу. Ощущение пустоты в груди и тяжести на плечах, голос в голове, напоминающий о том, что еще один день прошел без новых клиентов, – вот симптомы провала.

Так не должно быть. Ему много лет вдалбливали в голову, что Темплтоны не проигрывают. Они всегда находят выход из положения. Они превосходят своих конкурентов. Они лидеры в своей сфере деятельности. Если тебя зовут Майкл Темплтон Третий, ты должен следовать примеру двух своих тезок.

«Ты нас разочаровываешь, Майкл. Мы возлагали на тебя большие надежды, а ты тратишь время на всякую ерунду».

Слова отца, всплывшие в памяти спустя двенадцать лет, напомнили Майклу, что у него нет выбора и он во что бы то ни стало должен преуспеть. В прошлом году он пошел на риск и открыл собственную практику. Ему нужно удержаться на плаву любыми средствами.

Например, согласившись вести дело Роксанны О’Брайан. К несчастью, она разозлилась на него и ушла. Как ему заставить ее вернуться?

Его внимание привлек серый конверт. Возможно, удача не изменила ему.

Взяв письмо, забытое рыжеволосой мисс О’Брайан, он улыбнулся.

В четверг вечером в «Элдерион Лаунж» всегда было полно народу. Посетители, главным образом мужчины, расслаблялись после рабочего дня. Они по нескольку раз заказывали спиртное, и за столиками становилось шумно. Количество работы увеличивалось, но Рокси ничего не имела против, поскольку сумма чаевых в такие вечера тоже возрастала.

– Шесть порций водки с тоником, один бокал пино бьянко и два мартини, – сказала она бармену, взяла салфетку и провела ею по влажной от пота шее. После похода к адвокату она сняла блейзер и осталась в топе и юбке.

Бармен, крепкий парень по имени Дайон, окинул ее взглядом:

– Ты выглядишь напряженной. Ребята за шестым столиком пристают к тебе?

– Нет, все в порядке. Просто у меня был плохой день.

Кем себя возомнил Майкл Темплтон? Разве высокое социальное происхождение дает ему право осуждать Рокси или ее мать?

Смяв салфетку, она швырнула ее в мусорную корзину за стойкой.

– Мне казалось, что за столько времени я стала невосприимчива к отказам.

– Я думал, ты покончила с актерской карьерой.

– Так и есть, но сейчас я имею в виду совсем другое. Среди твоих знакомых случайно нет хорошего адвоката?

Бармен нахмурился:

– У тебя проблемы с законом?

– Нет, мне нужен адвокат по гражданским делам.

– О. – Он покачал головой. – Прости.

– Все нормально, – ответила она.

– Боже, – воскликнула подбежавшая к ним Джеки, еще одна официантка, звеня браслетами, – сделай так, чтобы этот парень сел за мой столик!

Рокси, ставившая выпивку на поднос, не удосужилась обернуться. Джеки по меньшей мере раз в неделю видит в ком-то из посетителей мужчину своей мечты.

– Он похож на кого-то из знаменитостей? – спросила она.

– Он явно богат.

Чтобы богатый человек пришел сюда? Это возможно только в том случае, если он заблудился и хочет спросить дорогу. Богачи проводят вечера в более престижных заведениях.

– Полагаю, он еще и хорош собой.

– Он настолько сексуален, что, будь он даже беден, я бы все равно с ним заговорила.

После таких слов Рокси захотелось увидеть своими глазами этого неотразимого посетителя. Повернув голову, она окинула взглядом зал:

– Я очень сомневаюсь, что мужчина, который так много может предложить…

Майкл Темплтон стоял у восьмого столика и, снимая перчатки, выискивал кого-то взглядом в толпе. Внутри у Рокси все оборвалось. Джеки права. Он действительно самый красивый мужчина в этом зале. Выделяется, как бриллиант среди поделочных камней. Что он, черт побери, здесь делает?

– Я же сказала тебе, что он неотразим, – произнесла Джеки.

Прежде чем Рокси смогла ответить, Темплтон повернулся, и их взгляды встретились. Словно зачарованная, она наблюдала за тем, как он снимает с себя пальто и вешает его на спинку стула. При этом он не сводил с нее глаз. По ее голым рукам пробежала дрожь.

– Не хочешь поменяться со мной столиками? Тебя сейчас все равно не интересуют отношения с мужчинами. Я отдам тебе двенадцатый и пятнадцатый столики.

Рокси покачала головой:

– Прости, Джеки, но я не могу. Не в этот раз.

Схватив свой поднос, она обслужила мужчин за шестым столиком, прежде чем подойти к нему.

– Добрый вечер, мисс О’Брайан, – поприветствовал ее он. – Я заезжал к вам домой, и ваш сосед сказал, что вы в баре. – Он улыбнулся, словно находиться в таком месте, как это, было для него чем-то обыденным. – Мы не закончили наш предыдущий разговор.

«Он что, шутит?»

– Закончили. Вы достаточно оскорбили меня и мою мать.

– Вы меня неправильно поняли. Я не пытался вас оскорбить. Если бы вы остались, вы бы поняли, что я просто указывал вам на слабые места вашей истории.

– Я совершила ошибку, – язвительно ответила Рокси. – Когда в следующий раз признание умирающего человека перевернет мою жизнь с ног на голову, я потребую у него больше деталей. – Она сунула поднос под мышку. – Вы сказали все, что хотели? Мне нужно обслуживать клиентов. – Пусть знает, что она тоже может ему отказать.

– Я бы выпил скотча.

Он планирует задержаться. Возможно, она все-таки поменяется с Джеки столиками.

– Что-то еще?

– Да. Вы забыли вот это. – Засунув руку в кожаный портфель, он достал оттуда серый конверт и положил на стол. При виде его Рокси чуть не застонала. – Ваша мать хранила письма все эти годы. Подумал, вы не захотите потерять одно из них.

Рокси почувствовала себя идиоткой. Надо же ей было забыть у него письмо.

– Спасибо. Но вам не нужно было ехать на другой конец города, чтобы вернуть его. Вы могли бы отправить мне его по почте.

– Оно могло бы затеряться при пересылке. Я не хотел рисковать. Кроме того…

Рокси потянулась за письмом, и Темплтон неожиданно накрыл ее руку своей.

– Я подумал, что таким образом мне, возможно, удастся получить еще несколько минут вашего драгоценного времени, – закончил он, снова поймав ее взгляд.

По телу Рокси разлился поток жидкого огня. Она посмотрела на его ладонь, которая была почти вдвое больше ее ладони, и представила себе, как его руки скользят по ее обнаженному телу. Ее щеки вспыхнули, и она резко отстранилась.

– Зачем? – спросила она, крепче сжав поднос.

– Я же сказал, что вы ушли прежде, чем мы смогли закончить наш разговор.

– Учитывая то, что вы мне сказали, разве можно меня в этом винить? Пойду принесу вам скотч.

– Вам понадобится выдержка, если вы собираетесь спорить с Синклерами из-за наследства, – сказал Темплтон, когда Рокси повернулась к нему спиной.

Она замерла. Что он только что сказал?

– Вы ведь именно за этим ко мне пришли, не так ли? – спросил он. – Вы хотите опротестовать завещание Уэнтворта Синклера?

Рокси боялась сказать «да». Медленно повернувшись, она обнаружила, что адвокат выглядит довольным собой. Несомненно, радуется, что застиг ее врасплох. Что он, в конце концов, собирается ей сказать?

– Предлагаю вам сделку. – Он подался вперед, и его золотые запонки сверкнули. – Ваше дело сложное, и шансы на успех крайне малы. Обоих ваших родителей нет в живых, и единственное, что служит подтверждением их близких отношений, – это пачка любовных писем. Не говоря уже о том, что прошло тридцать лет. Судьи осторожничают, когда выносят решения по такого рода делам. Откровенно говоря, выиграть это дело не проще, чем подняться на Эверест.

– Спасибо за резюме, – сухо ответила Рокси. – Если это все, что вы хотели мне сказать, вы зря потратили бензин.

– Вы снова не даете мне закончить.

Рокси не сдвинулась с места, хотя понимала, что попусту тратит на него время. Что нового он может ей сказать?

– Хорошо, закончите, – уступила она. – Выиграть мое дело не проще, чем подняться на Эверест.

Что дальше?

Его губы медленно растянулись в уверенной улыбке, при виде которой внутри у нее все замерло.

– Знаете, мне доставляет удовольствие покорять неприступные вершины.

Глава 2

– Пойду принесу вам скотч. – Повернувшись, Рокси быстро направилась к барной стойке. Она не ослышалась? Темплтон действительно готов взяться за ее дело?

– Ты выглядишь так, будто тебя сбил грузовик, – заметила Джеки. – Что случилось? Неотразимый богач оказался мерзавцем?

Не будь Рокси в замешательстве, она бы что-нибудь сказала насчет надежды, которую услышала в голосе коллеги.

– Нет, он не мерзавец. Он мой адвокат, – ответила она вместо этого.

– Ты же говорила, что у тебя нет адвоката, – заметил Дайон.

– Я не думала, что он у меня есть.

Она до сих пор не была в этом уверена. Можно ли доверять Майклу Темплтону? Здесь должен быть какой-то подвох.

Она быстро оглянулась. Он сидел за столиком и выкладывал из своего портфеля на стол какие-то бумаги. На обманщика он определенно не похож.

– Если вы не шутите, – сказала она ему, после того как разнесла заказы и вернулась к его столику, – тогда к чему было упоминание о потомке Генри Гудзона и о том, что у него больше доказательств, чем у меня?

– Я должен был проверить, насколько серьезно вы относитесь ко всей этой истории, – ответил он, поднеся стакан ко рту.

Значит, это была «проверка на вшивость»? Она бы с удовольствием вылила скотч ему на колени, не будь это чревато увольнением.

– Вы хоть представляете, как я расстроилась?

– Судя по тому, как вы выскочили из моего кабинета, наверное, очень сильно. Однако это склонило чашу весов в вашу пользу. Я сделал вывод, что либо вы искренне верите в свою историю, либо вы чертовски хорошая актриса.

Она могла бы дать ему длинный список режиссеров и специалистов по подбору актеров, которые опровергли бы последнее. Несмотря на его ответ, ей по-прежнему хотелось послать его куда подальше.

– Я не могу вам верить. Вы так поступаете со всеми, кто пытается вас нанять?

– Только с теми, кто заявляет, что имеет законное право на многомиллионное состояние.

Он шутит? Рокси посмотрела на его лицо. Оно было серьезным.

– Многомиллионное состояние? – пробормотала она, сев напротив него.

– А чего вы ожидали?

– Не знаю. – Откинув с лица волосы, она попыталась сосредоточиться. – Я знала, что они богаты, но чтобы настолько…

Теперь ей стало ясно, зачем он устроил ей проверку.

– Не радуйтесь раньше времени. Я уже говорил вам, что в таких случаях судьи редко выносят решение в пользу истца.

Рокси лишь растерянно кивнула в ответ.

– Кроме того, адвокаты Синклеров окажут вам упорное сопротивление. Уверен, вы не первая, кто пытается доказать свое родство с Уэнтвортом Синклером. Тем не менее, если мы правильно разыграем имеющиеся у нас карты, мы сможем рассчитывать на кругленькую сумму.

Рокси снова кивнула. Похоже, его заявление лишило ее дара речи.

– Эй, Рокси! – крикнул Дайон. – Обслужи четвертый столик.

В нескольких футах от нее три женщины с пустыми бокалами смотрели на нее с раздражением.

– Вам лучше вернуться к вашим клиентам, – сказал ей Майкл.

Она поднялась и направилась к стойке. Наблюдая за ней, Майкл подумал о том, как за считаные секунды ее раздражение сменилось изумлением. Вот что происходит с человеком, когда у него появляется шанс получить хорошие деньги. Именно это побудило его самого сесть в машину и приехать сюда, не так ли?

Сначала он испугался, что немного переборщил с проверкой, и Роксанна О’Брайан откажется иметь с ним дело, но в конце концов она все поняла и успокоилась. Теперь ему нужно лишь убедить ее четко следовать его указаниям. Она будет его слушаться. Что еще ей остается?

Откинувшись на спинку стула, он сделал глоток скотча и обвел взглядом помещение. Бар «Элдерион» принадлежит к второразрядным заведениям, но, судя по количеству посетителей, пользуется популярностью у людей среднего достатка и держится на плаву.

Майкл задумчиво провел пальцем по серому конверту, по-прежнему лежащему на столе.

«Я все еще чувствую твой запах на своей коже», – гласила первая строка письма Уэнтворта Синклера.

Майкл знал на собственном опыте, что такое юношеская страсть. Помнил пьянящее, головокружительное чувство. Слепую уверенность в том, что счастье будет длиться вечно. Но оно продлилось лишь до тех пор, пока не столкнулось с реальностью, которая жестоко напомнила ему о предъявляемых требованиях и заставила отказаться от пустых фантазий.

«Ты нас разочаровываешь, Майкл. Мы возлагали на тебя большие надежды, а ты тратишь время на всякую ерунду», – снова вспомнил он слова отца.

Его вдруг охватило чувство пустоты, и он решил, что всему виной окружающая обстановка. С того самого момента, как он вошел в «Элдерион», его не покидало ощущение дежавю.

На него нахлынули воспоминания о другом баре с приглушенным светом, теплым пивом и медленными танцами. О целом семестре беззаботной жизни, о которой он не думал уже столько лет. Она давно осталась в прошлом.

Новая клиентка лавировала между столиками с грацией танцовщицы. Теперь, когда на ней не было серо-розового клетчатого блейзера, он заметил, как юбка из спандекса облегает ее бедра. Когда она наклонилась, чтобы поставить на столик бокалы, юбка тесно облепила ее ягодицы. Почувствовав напряжение в паху, Майкл поерзал на стуле. Его клиентки обычно такое не носят.

Но это не обычное дело. Оно рискованное и может принести ему дурную известность вместо всеобщего уважения. В общем, то, чего его всю жизнь учили избегать. Но сейчас у него нет другого выбора. Он не может закрыть свою практику и разочаровать отца.

Открыв папку с документами, он достал из нее блокнот и начал делать в нем пометки.

Прошел целый час, прежде чем Роксанна, взяв бутылку воды, направилась к его столику. Майкл старался не смотреть на ее длинные стройные ноги. Учитывая ее наряд, это было сложно.

– Вы все еще здесь, – сказала она.

– Подумал, что глупо возвращаться в этот час в офис, когда я могу поработать здесь, – ответил он, положив документы на стол.

– Уже восемь. Большинство людей к этому времени заканчивает работать.

– Я не большинство людей, – заявил он. – Я подумал, что у вас могут быть ко мне вопросы.

– Правильно подумали. – Она указала на свободный стул. – Не возражаете, если я присяду?

– Ваш строгий босс не будет возражать?

– У меня десятиминутный перерыв.

– В таком случае располагайтесь. Итак, о чем вы хотели меня спросить?

Роксанна задумчиво подцепила ногтем край этикетки на бутылке с водой, очевидно ища подходящие слова.

– Вы уверены, что не пошутили насчет миллионов Синклера? Что это не очередная ваша проверка?

– Я же сказал вам, что не шучу. Но помните, что я ничего вам не обещаю. У вас есть шанс, но он невелик.

– Я ценю вашу честность. Мне не нравится, когда меня водят за нос.

– Мне тоже.

– Итак, каким должен быть мой следующий шаг? – спросила она, оторвав часть этикетки. – Мне нужно сделать анализ ДНК?

– Если бы все было так просто, мисс О’Брайан. Вы знаете, где взять образец ДНК Синклера? – спросил он.

Она бросила осторожный взгляд на конверт.

– Похоже, вы насмотрелись криминальных сериалов, – заметил Майкл. – Получить образец ДНК с таких старых писем было бы настоящим чудом. – Ему тоже пришла в голову эта идея, и он проверил возможность ее осуществления с помощью надежного источника в Интернете. – Нам понадобится более свежий образец.

– Где мы его возьмем?

В этом-то и состоит вся сложность.

– Было бы лучше всего, если бы одна из сестер Уэнтворта согласилась сделать тест. Они его ближайшие родственники.

– Но вы говорили, что они окажут нам противодействие.

– Это не означает, что нам не следует к ним обращаться. Мы представим им доказательства вашего родства с Уэнтвортом, и им придется удовлетворить наш запрос.

– То есть, если я докажу им, что я дочь их брата, они дадут мне доказательства?

Майкл не смог сдержать улыбку. Роксанна быстро соображает, что не может ему не нравиться. Если клиент понимает, что и зачем он делает, работать намного проще.

– Главное, ничего не бойтесь. Мы наделаем достаточно шума, чтобы привлечь их внимание.

Нахмурившись, она оторвала еще одну полоску от этикетки. Выражение ее лица вдруг изменилось. Воодушевление куда-то испарилось, и без него она стала казаться усталой и даже ранимой.

– Звучит так, будто я собираюсь навредить Синклерам.

– Именно так они и будут считать.

– Почему? Я не искала способов обогащения. Моя мать преподнесла мне эту историю на серебряном блюдечке.

– И вы сразу же отправились с ней к адвокату, чтобы узнать, имеете ли вы право на часть имущества Уэнтворта.

– Я не смотрела на происходящее с этой стороны. – Она оторвала еще кусок этикетки. – Я просто пытаюсь улучшить свою жизнь. Если этот человек, Уэнтворт Синклер, был моим отцом, он бы тоже хотел, чтобы мне было хорошо, не так ли?

Если бы отношения, о которых говорилось в письме, продолжились, скорее всего, Синклер сделал бы так, чтобы его дочь ни в чем не нуждалась.

– Именно по этой причине мы и собираемся заявить претензию на часть его имущества. Чтобы помочь вам сделать вашу жизнь лучше.

– Что, если сестры Синклер откажутся нас слушать?

– Мы продолжим бороться, – просто ответил Майкл. Рано или поздно Синклеры обратят на них внимание хотя бы для того, чтобы заставить их исчезнуть.

Рокси тупо уставилась на стол. Поймав направление ее взгляда, Майкл обнаружил, что в какой-то момент их разговора он снова накрыл ее ладонь своей. Когда он это сделал? Когда увидел в ее взгляде беззащитность? Это на него не похоже. Он всегда держался со своими клиентами так, чтобы между ними была невидимая стена. Тому были серьезные причины. Если подпустить к себе кого-то слишком близко, можно совершить много ошибок.

Он принялся изучать ее руку, которая частично виднелась из-под его руки. Она была белой с кремовым оттенком. На внутренней стороне запястья виднелась маленькая татуировка в виде желтой бабочки, по которой так и хотелось провести пальцем.

Майкл осознал, что собирается сделать именно это, когда она отдернула руку и сжала ее в кулак.

– Почему? – спросила Роксанна.

Пораженный своей реакцией на ее татуировку, он не понял, что она имеет в виду.

– Что почему?

– Почему вы решили мне помогать? Если шансов на успех мало, почему вы взялись за это дело?

Что-то подсказывало Майклу, что правда ей не понравится.

– Я же говорил, что мне нравится вызов. Я не умею проигрывать и останавливаться на полпути. Противник будет повержен, черт побери.

– И в выражениях вы не стесняетесь. А глядя на ваши безупречные манеры, и не подумаешь такое, – улыбнулась она.

Майкл сделал глоток скотча, чтобы сдержать ответную улыбку.

– Можно любезничать, можно добиваться результата. Выбор за вами.

– Я выбираю результат, – ответила она. – Любезности приводят к лишним проблемам.

Его новая клиентка еще и практичная. Возможно, все пойдет более гладко, чем он думал.

– Я согласен.

– И все же… Майкл насторожился:

– Что такое?

– Насколько серьезен наш противник?

– Адвокат Синклеров не даст нам спуску. Несомненно, он будет копаться в вашем прошлом.

Ее лицо помрачнело. Должно быть, ей есть что скрывать.

– Так что, если у вас есть какие-то секреты, вам лучше прямо сейчас начать со мной ими делиться.

Она энергично замотала головой:

– У меня нет никаких секретов. У меня есть только маленькая дочка. Ее зовут Стеффи.

Внучка Уэнтворта Синклера. История становится все интереснее. Элис и Франсез Синклер, несомненно, заинтересует существование девочки.

– Никаких проблем, – ответил Майкл. – Напротив, это даже может облегчить…

– Стоп! – Роксанна перебила его, выставив вперед ладонь. – Я не хочу впутывать ее в это дело. Ей всего четыре года. Она не понимает, что происходит.

Майкл глубоко вдохнул:

– Не думаю, что вы понимаете, что я имею в виду.

Тот факт, что у Уэнтворта есть внучка, может убедить его сестер выполнить наши требования.

Роксанна покачала головой:

– Мне все равно. Я не хочу, чтобы она расстроилась. Вам придется найти другой способ…

– Я не думаю…

– Пообещайте.

Что ему делать? Он хотел сказать ей, что она не в том положении, чтобы ставить условия. Что его работа состоит в том, чтобы выиграть ее дело, следовательно, это ему решать, какую тактику применять. Также он хотел сказать ей, что не сможет сдержать подобное обещание. Сестры Синклер все равно рано или поздно узнают о существовании ребенка. Но решительное выражение лица Роксанны не дало ему это сделать. Ему не следует обсуждать с ней сегодня эту тему, иначе она может снова убежать.

– Хорошо, – уступил он, но лишь для того, чтобы ее успокоить.

– Спасибо. – Открыв наконец бутылку с водой, она сделала глоток. – Когда мы начнем?

Ее зеленые глаза снова заблестели. Она слегка наклонилась, и Майкл заметил, какой глубокий вырез у ее топа. В паху у него снова все напряглось.

– Скоро. Очень скоро, – ответил он, злясь на свое тело.

После этого Рокси снова вернулась к клиентам. Майкл никуда не ушел. Он потягивал скотч и что-то писал в большом желтом блокноте. Его присутствие отвлекало ее. Она три раза перепутала заказы, и Дайон ясно дал ей понять, что сегодня лишит ее чаевых.

Почему Темплтон остался? Он вернул ей письмо, они поговорили. Ему следовало бы вернуться в свою квартиру в престижном районе и пить дорогой скотч, сидя у камина. Такие, как он, в «Элдерион» не ходят.

– Возможно, он хочет поговорить об оплате своих услуг, – сказала Джеки. Ее дразнящий тон не оставлял никаких сомнений в том, какого рода оплату она имела в виду.

– Очень смешно, – пробурчала Рокси, и до нее вдруг дошло, что они с Майклом еще не обсудили размер его гонорара. Как много он от нее потребует за свои услуги?

Она физически ощущала его присутствие, когда повторно обслуживала соседний столик. Хорошо, что клиенты заказали только пиво в бутылках, иначе она бы опять что-нибудь перепутала.

Ее реакция была тем более странной, что Майкл за все это время ни разу не посмотрел в ее сторону. Он продолжал что-то писать в своем блокноте, не обращая внимания ни на что. Тогда почему ей кажется, что она чувствует его пронизывающий взгляд всякий раз, когда оказывается в поле видимости?

Другие мужчины, присутствующие в зале, давно сняли пиджаки и расстегнули воротники рубашек. В воздухе витали запахи пота и одеколона. Майкл, в отличие от остальных посетителей, выглядел так же аккуратно, как в момент своего прихода. Он не только не снял пиджак, но даже не ослабил узел галстука.

– Почему вы все еще здесь? – спросила Рокси, когда смогла наконец подойти к нему.

Он оторвал взгляд от своего блокнота:

– Думал, это очевидно. Я работаю.

– Я это вижу. Почему вы все еще работаете?

Рокси ожидала, что он скажет что-то вроде «Я еще не закончил», но вместо этого он задумчиво произнес:

– Я должен.

«Нет, – подумала Рокси. – Это я должна. Люди вроде него сами решают, когда им работать, а когда отдыхать». Но вместо того чтобы сказать ему об этом, она заглянула в его блокнот:

– Сгладить острые углы? Что это означает?

– Это часть моей стратегии, детали которой я продолжаю обдумывать.

– Вы поделитесь ею со мной?

– Позже.

Рокси не удовлетворил этот ответ. С нее достаточно секретов.

– Почему я не могу узнать ее сейчас?

– Потому что она еще не готова.

Она смерила его взглядом:

– Другими словами, я должна довериться вам и подождать.

– Да. Вы ведь можете это сделать, не так ли?

Рокси ничего на это не ответила.

– Хотите еще скотча? – спросила она вместо этого.

– Мне следует понимать это как «нет»?

– Мне следует понимать это как ваш отказ от напитка?

– Принесите, пожалуйста, диетическую колу. Уверяю вас, когда стратегия будет полностью готова, вы сразу об этом узнаете.

– Почему вы не можете показать мне то, что есть?

– Хорошо, – произнес Майкл с нескрываемым раздражением. – Вот, смотрите. – Он повернул блокнот, чтобы ей было удобнее читать. Все, что она увидела, – это несколько незаконченных предложений и непонятных знаков. – Довольны? – спросил он, когда Рокси развернула блокнот так, как он лежал до этого.

Да. И еще сбита с толку.

– У вас ужасный почерк.

– Я не собирался кому-то показывать эти записи. Вы всегда столь недоверчивы?

– Разве можно меня осуждать? Я только что узнала, что моя мать лгала мне тридцать лет.

– Двадцать девять, – поправил ее он.

– Двадцать девять, – усмехнулась Рокси. – Кроме того, я работаю в этом месте. Здешняя публика доверия не вызывает.

– Что вы имеете в виду?

– Видите вон тех людей? – Она указала ему на столик, за которым четверо подвыпивших мужчин смеялись и флиртовали с двумя женщинами, которые тоже были навеселе. – Двое мужчин состоят в браке. Это привычная картина. Мужчины делают женщинам комплименты, а сами весь вечер прячут левую руку в кармане. Иногда вместо красивых слов они предлагают им утешение, но цель в обоих случаях одна – ни к чему не обязывающий секс.

– Интересное наблюдение, – заметил Майкл. – Но разница состоит в том, что я не являюсь одним из ваших клиентов.

– Да, но я недостаточно хорошо вас знаю.

– Вы узнаете меня лучше.

Что-то в его тоне заставило ее вспомнить о намеках Джеки.

– Как я буду с вами расплачиваться? – спросила она. – Я знаю, что услуги адвоката не бесплатны, поэтому мне бы хотелось, чтобы мы обсудили этот вопрос прямо сейчас.

Губы Майкла сжались в тонкую линию.

– Это называется оплата по результату, – сухо ответил он.

– Как у адвокатов, которые рекламируют свои услуги по телевидению? То есть я должна буду вам заплатить только в том случае, если вы выиграете дело?

– Именно так. Вы ожидали чего-то другого?

Он прекрасно знал, о чем она подумала. Ее бросило в жар. Что она могла ему сказать? Что стала подозрительной и осторожной, потому что жизнь сделала ее такой?

– Я ничего не ожидала, именно поэтому и спросила.

– Если вас это не устраивает, можете выбрать почасовую оплату. – Он окинул взглядом бар. – Если, конечно, вам это позволяет размер вашего жалованья.

Он прекрасно знал, что это не так.

– Меня вполне устраивает ваш изначальный план.

– Хорошо. Рад, что мы договорились.

– Вы все еще хотите диетическую колу?

– Да, пожалуйста.

Вот черт. Она надеялась, что он скажет «нет», и ей не придется снова возвращаться к его столику.

– Я принесу ее вместе со счетом.

– Вы закончили работать?

Рокси кивнула. Именно из-за возможности самой выбирать продолжительность своего рабочего времени она предпочла этот бар другим. Она может довольно рано вернуться домой, выспаться и подняться утром вместе со Стеффи.

Достав из бумажника три банкнота, Майкл протянул их ей:

– То, что останется, возьмите себе на чай. Встречаемся перед входом.

– Зачем?

– Я отвезу вас домой.

Он собирается отвезти ее домой. Возможно, замечание Джеки не так уж далеко от истины. Посчитав деньги, она поняла, что чаевые более чем щедрые.

– В чем здесь подвох?

– Никакого подвоха нет.

– Правда? – Может, она и совершила много ошибок в своей жизни, но она не глупа. Адвокаты из престижного района не подвозят официанток из «Элдериона» без причины. – Вы всех своих клиенток отвозите домой поздно вечером?

– Я не могу не отвезти домой женщину, которая так одета.

Этот ответ должен убедить ее сесть к нему в машину?

– Что не так с моей одеждой?

– В ней опасно ходить одной по вечерам.

– Довожу до вашего сведения, что я много лет езжу на одном и том же автобусе и со мной еще ни разу ничего не случилось.

– Вы везучая.

– Везение тут ни при чем. Все дело в невидимой броне, которая появляется на тебе через какое-то время и защищает от приставаний.

Майкл нахмурился:

– Невидимая броня?

– Да, это необходимость для выживания в жестоких условиях большого города. Люди видят тебя и сразу понимают, что не могут причинить тебе вред. Ты словно мимикрируешь, сливаешься с окружающей обстановкой. – Это чужаки вроде него должны опасаться.

Вместо ответа, Майкл стал быстро собираться. У Рокси создалось ощущение, что он не примет «нет».

Ну и черт с ним. Она ничего не потеряет, если один раз приедет домой на машине.

– Встретимся через пять минут, – сказала она ему.

Неужели она на самом деле думает, что в таком наряде безопасно ездить в автобусе? Глядя ей вслед, Майкл закатил глаза. Ради бога, она ведь даже не его тип.

Неожиданно на него нахлынули воспоминания о поздних поездках на автобусе и страстных поцелуях.

– Вы каждый день ездите домой на автобусе? – спросил он, когда они наконец встретились на улице.

На ней была короткая кожаная куртка, надетая поверх униформы.

– Пять дней в неделю.

Завернув за угол, они направились к парковке.

Они прошли мимо автобусной остановки, на которой стоял, держась за столб, пьяный клиент «Элдериона». «Не ужели невидимая броня защитила бы ее от этого типа?» – подумал Майкл.

– Я хотела добавить еще один день, но тогда мне пришлось бы проводить меньше времени со Стеффи. Она и так больше общается со своей няней, чем со мной.

– Когда вы выиграете это дело, у вас будет полно времени для общения с дочерью.

– В данный момент моей жизни я была бы рада, если бы мне не нужно было таскать подносы с напитками. Меня преследует запах дешевого пива.

– Вы никогда не думали заняться чем-нибудь другим?

– Конечно думала, но разве я могла бросить такое потрясающее место, как «Элдерион»? Простите, не сдержалась, – тут же добавила Роксанна. – Я бы нашла дневную работу, но изначально я хотела днем ходить на кастинги.

– На кастинги? Так вы актриса?

Майкла охватило странное чувство. Его должно было беспокоить, что она могла затеять все это ради пятнадцатиминутной славы, но вместо этого он испытал что-то похожее на зависть. Наверное, все дело в атмосфере бара, которая заставила его вспомнить старые времена и юношеские мечты.

Когда Рокси забралась на пассажирское сиденье его седана, ее юбка высоко задралась. Майкл заставил себя отвернуться, чтобы не смотреть на ее длинные стройные ноги.

– Я поражен.

– Чему тут поражаться? Это были восемь лет, потраченные впустую.

– Неужели все было настолько плохо?

– Даже еще хуже. Оказалось, что для того, чтобы чего-то достичь в шоу-бизнесе, нужно одно из двух: либо талант, либо пышный бюст. Я копила деньги на операцию по увеличению груди, но беременность изменила мои планы.

– Тогда вы ушли из профессии, чтобы заниматься дочерью.

– У меня не получилось совмещать работу в баре, дневные кастинги и материнские обязанности. Поскольку моя актерская карьера все равно не складывалась, я решила поставить на ней крест и делать более-менее сносно хотя бы одно дело.

– Более-менее сносно?

Она небрежно пожала плечами, чтобы скрыть свое смущение. Наверное, не ожидала, что он будет цепляться к словам.

– Я стараюсь проводить с дочкой как можно больше времени, но разве у меня есть выбор?

– Нет, – ответил Майкл, уставившись на тормозной сигнал едущего впереди автомобиля. Этот город никогда не спит. Здесь даже в полночь пробки. – Часто от нас самих не зависит то, что мы выбираем.

– Что вы имеете в виду?

На этот раз он сам пожал плечами, чтобы скрыть свои чувства:

– Часто жизнь принимает решения за нас.

– Вы имеете в виду, что моя незапланированная беременность помешала мне стать актрисой? – Он сразу понял, что она притворяется безразличной. Неудивительно, что ей не удалось стать актрисой. – Я делаю все это ради своей дочери, – продолжила она мгновение спустя. – Я хочу, чтобы у нее было больше возможностей для выбора, чем я могу дать ей сейчас.

На этот раз она не притворялась. Отчаянная решимость в ее голосе была искренней.

– А как насчет отца вашей дочери? – спросил Майкл.

Роксанна напряглась. Похоже, он задел ее больное место.

– Вы поддерживаете с ним отношения?

– Нет.

«Как интересно».

– Есть вероятность того, что он может вернуться в вашу жизнь?

– Нет.

– Вы уверены?

Бывшие супруги и партнеры нередко объявляются, когда пахнет большими деньгами.

– Его больше нет в нашей жизни, – резковато ответила она.

Складка у нее на лбу говорила о том, что ей есть что к этому добавить.

– Потому что он не… – Майкл специально не договорил, надеясь, что она закончит фразу за него.

– Почему вы расспрашиваете меня об отце Стеффи? – спросила она. – Я думала, в этом деле речь идет о моем происхождении.

– Узнавать подробности обстоятельств жизни моих клиентов, – это часть моей работы.

– Даже то, что вас совершенно не касается?

– Меня касается все, что имеет отношение к вам.

– Я так не думаю, – отрезала она.

Уже второй раз за этот вечер она пытается указывать ему, что он может, а что не может обсуждать. Пришло время объяснить ей, каким образом должны складываться их деловые отношения.

Повернув руль, он заехал в ближайший переулок и остановил машину у обочины.

– Давайте прямо сейчас проясним один момент. Вы пришли ко мне с просьбой о помощи. Я не смогу вам помочь, если вы не будете мне доверять. Это означает, что, если мне нужно будет знать, что вы ели на ужин в прошлую субботу, вам придется мне сказать. Вы можете это понять? Если нет, у нас ничего не выйдет. Я ясно выразился? – спросил Майкл, глядя ей в глаза. Он задержал дыхание, надеясь, что не перегнул палку, и она не пошлет его ко всем чертям.

– Яснее некуда, – ответила она, яростно сверкая глазами.

– Хорошо. Теперь вам нужно научиться спокойно реагировать на неприятные вопросы. Те, что задал вам я, это еще цветочки.

Остаток пути они проехали молча. В конце концов Майкл сбавил скорость перед домом-коробкой, который ничем не отличался от соседних. Его брат архитектор считал такие здания безликими. Майкл не мог с ним не согласиться.

Он посмотрел украдкой на свою спутницу. Она сидела неподвижно, тупо уставившись перед собой. Сейчас, когда ее волосы были откинуты назад, он с удивлением обнаружил, что у нее классический профиль, как у греческих бюстов в музее. Ее пальцы уже сжимали ручку дверцы.

– Хотите подождать, пока я полностью остановлю машину, или выйдете на ходу? – спросил он, еще сбавив скорость.

– Мне все равно, – напряженно ответила она, все еще злясь на него за лекцию.

– Если вы не возражаете, я довезу вас до подъезда. Синяки и ссадины не красят клиента.

Даже не улыбнувшись, Роксанна указала ему на пешеходный переход в нескольких футах перед ними.

– Остановите здесь. Дальше я сама дойду. – Она открыла дверцу в тот момент, когда колеса перестали вращаться, словно ей не терпелось уйти от него.

– Роксанна! – окликнул ее Майкл, когда она выбралась из машины. – Мы понимаем друг друга?

– Да, – неохотно ответила она.

– Значит, вы все еще хотите продолжать наше сотрудничество?

Ее лицо выражало смирение.

– Да.

– Я открываю офис в девять тридцать. Жду вас завтра.

Ее покорность сменилась удивлением.

– Вы хотите встретиться завтра утром?

– Если вас это не устраивает, можно вечером. Нам нужно многое обсудить. Вы мой единственный источник информации, поэтому чем скорее мы начнем, тем лучше.

Увидев, как расширились ее глаза, Майкл спросил:

– Какие-то проблемы?

– Нет, – ответила она. – Никаких проблем. Встречаемся в девять тридцать.

– И ни минутой позже, – сказал он. – Знаете, что, Роксанна? Вам придется привыкать к общению со мной. Я собираюсь стать вашим лучшим другом.

– Отлично. – Судя по ее кривой ухмылке, она была от этого не в восторге.

К своему удивлению, Майкл обнаружил, что ему понравилась ее дерзость. Он с улыбкой смотрел ей вслед, пока она не скрылась в подъезде, затем тронулся с места. Впервые за долгое время он с нетерпением ждал нового рабочего дня. Роксанна О’Брайан пока еще не знает, что стала главным его приоритетом. У него было такое чувство, что их сотрудничество повлияет на будущее их обоих.

Глава 3

Всю дорогу до подъезда Рокси чувствовала на себе взгляд Майкла Темплтона.

Ее нового лучшего друга. Одна лишь мысль об этом казалась ей нелепой. Она даже не была уверена, что ей нравится этот властный, самодовольный человек. И вдобавок очень любопытный. Какое ему дело до того, поддерживает она отношения с отцом Стеффи или нет?

«Меня касается все, что имеет отношение к вам».

Вспомнив его решительный тон, она подумала, что мужчины, которые могут и хотят брать на себя ответственность, – большая редкость в ее мире. Отец Стеффи не входит в их число. Ей давно следовало бы перестать болезненно реагировать на упоминания о нем. Не за всеми из них скрывается намек на ее неразборчивость.

На это будут намекать Синклеры, когда наведут о ней справки. Возможно, выяснение правды не такая уж хорошая идея.

Затем она подумала о Стеффи, и ее решимость вернулась.

Квартира миссис Ортеги находилась на третьем этаже. Пожилая женщина встретила Рокси у двери.

– Стеффи не доставляла вам никаких хлопот? – спросила Рокси.

– Нет. Она, как обычно, уснула во время просмотра мультика. У нее был трудный день. Мне сегодня привезли всех трех внуков.

– Похоже, у вас тоже был трудный день.

Стеффи спала на диване перед работающим телевизором, играющим роль ночника. В руке она держала белого пластмассового пони с фиолетовой гривой, с которым не расставалась ни на минуту уже целый месяц.

Рокси осторожно взяла дочку на руки. Та зашевелилась и пробормотала:

– Дасти хочет пить.

– Мы дадим ему воды наверху.

– Хорошо. – Кивнув, Стеффи уткнулась носом в шею матери. Рокси вдохнула запах шампуня, смешанный с запахом детской кожи, и у нее защемило в груди. Может, ее беременность и была ошибкой, но этот рыжеволосый ангелочек – ее единственная радость. Поэтому она намерена сделать все для того, чтобы Стеффи получила от жизни больше, чем она.

Попрощавшись с миссис Ортегой, Рокси направилась к лифту. Поднявшись на одиннадцатый этаж, она услышала шум телевизора, доносящийся из ее квартиры. Держа одной рукой Стеффи, другой она нашла в сумочке ключ и отперла дверь. Ее чуть не оглушили звуки стрельбы и погони. На диване лежал худой прыщавый парень, укрытый пледом в синюю и оранжевую клетку.

Уэйн.

Рокси поморщилась.

Снимать квартиру вдвоем было дешевле, поэтому она в какой-то момент решила найти себе соседку по комнате. Алексис оказалась единственной претенденткой, ко квартире с маленьким ребенком. Рокси думала, что ей повезло, пока она, подписав договор об аренде, не познакомилась с младшим братом Алексис, лентяем и неудачником. Он заявлялся к ним поздно вечером и под каким-нибудь нелепым предлогом просил пустить его переночевать. Не нуждайся Рокси в деньгах, она бы давно выгнала их обоих.

Это еще одна причина надеяться на то, что Майкл Темплтон ей поможет.

– Ты не мог бы убавить громкость? – попросила она Уэйна.

– Зачем? Ребенок спит.

Она сердито посмотрела на парня:

– Шум слышно в лифте.

– Сделай потише, Уэйн, – донесся из коридора голос Алексис, несущей корзину с бельем. – От твоего телевизора у меня уже в ушах звенит.

Закатив глаза, Уэйн потянулся за пультом дистанционного управления.

Поприветствовав Рокси кивком, Алексис поставила корзину на пол и вошла в комнату:

– Тебя искал какой-то мужчина. Он тебя нашел?

Он так настойчиво звонил в домофон, что разбудил меня.

«Вот бедняжка», – усмехнулась про себя Рокси.

– Да, он меня нашел, – сказала она Алексис.

– Новый бойфренд?

– Нет. Он адвокат, который согласился мне помочь разобраться в одном деле после смерти моей матери.

– Что это за дело? – спросил Уэйн. – Ты получишь деньги?

– Ты, кажется, говорила, что твоя мать ничего тебе не оставила, – сказала Алексис. – Это как-то связано с ее предсмертным признанием?

– Каким еще признанием? – спросил Уэйн.

Рокси проигнорировала его вопрос. В какой-то момент, когда ей стало особенно грустно и одиноко, она рассказала Алексис о романе своей матери с Уэнтвортом Синклером. Именно ее соседка по комнате предположила, что она может разбогатеть благодаря этой истории.

– Да.

– Он будет тебе помогать?

Рокси показалось, что она увидела в расширившихся глазах Алексис значки доллара.

– Возможно, – неохотно ответила она.

– Пусть приложит все усилия. Я слышала, что у этих Синклеров денег куры не клюют. Может, тебе что-нибудь перепадет.

– Мы не говорили ни о каких деньгах. Мистер Темплтон сказал, что поможет разобраться с моим происхождением, вот и все. Мне нужно уложить Стеффи, пока она не проснулась.

Удивительно, что шум телевизора ее не разбудил. Должно быть, у нее действительно был интересный, насыщенный событиями день. Рокси следовало радоваться, что ее дочь весело провела время, но вместо этого она испытывала чувство вины. Это она должна развлекать Стеффи, а не пожилая женщина с третьего этажа. Это она должна кормить ее, играть с ней, читать ей сказки и делать еще много других вещей. Что будет, если она не сможет и дальше уделять Стеффи достаточно времени? Повторится ли история самой Рокси, которая в детстве страдала от недостатка материнского внимания, потому что ее матери тоже приходилось много работать?

Положив дочку в кроватку, Рокси укрыла ее одеялом и, убрав с ее нежной щечки рыжий завиток волос, залюбовалась своим спящим ангелочком.

Майкл Темплтон даже не представляет, как она рассчитывает на его способности покорять судебные вершины.

– Расскажите мне все, что вам известно о вашей матери.

Следующим утром Рокси сидела в кабинете своего «нового лучшего друга». Она ожидала продолжения вчерашней лекции о доверии и сотрудничестве, но Майкл вел себя так, словно ничего не было. Он даже угостил ее завтраком, который состоял из кофе и кексов.

– Вы кормите всех ваших клиентов? – спросила она, не удержавшись.

Майкл бросил на нее странный мимолетный взгляд, который ее заинтриговал.

– Подумал, что вы, возможно, не успели позавтракать. Итак, я вас слушаю. – Он взял блокнот и ручку.

– Рассказывать почти нечего. – Они с матерью никогда не были особенно близки. Фиона О’Брайан всегда была для нее загадкой. Читая письма Уэнтвора Синклера, Рокси не узнавала женщину, к которой они были обращены. – Если вы сами еще не пришли к этому выводу, я скажу вам, что моя мать была человеком замкнутым.

– Давайте начнем с самого начала. Когда поженились ваши родители?

– Восемнадцатого июня. Они сделали это тайком.

Майкл записал дату в блокноте, и она снова удивилась, как у такого красивого элегантного мужчины может быть такой ужасный почерк.

– То есть за семь месяцев до вашего рождения.

– Да, я родилась ровно через семь месяцев. Я всегда думала, что они поженились только из-за меня.

– Значит, вы их единственный ребенок?

– Да. В детстве я мечтала о братике или сестренке, чтобы мне не было так одиноко. Сейчас я думаю, что мое одиночество было одной из причин, по которой я стала актрисой. Я часто развлекалась, представляя себя разными сказочными персонажами.

– Поверьте мне, иметь братьев и сестер не всегда хорошо.

– У вас есть братья и сестры?

– Один брат и одна сестра. Я самый старший.

Почему-то этот факт заинтересовал ее. Его брат и сестра такие же привлекательные и утонченные?

– Они тоже юристы?

– Нет, только я.

– Трудно повторить успех, когда заданная планка слишком высока.

– Да, я знаю, – произнес он, отвернувшись. Судя по всему, она задела его за живое. Здесь братское соперничество или что-то еще?

Она хотела его спросить, но он снова перешел к делу:

– Ваш отец, то есть тот человек, который вас вырастил, еще жив?

– На похоронах моей матери выглядел живым.

Майкл посмотрел на нее, и она продолжила:

– Он переехал во Флориду, когда я была маленькой. Он спас честь моей матери и через несколько лет решил, что его миссия окончена.

– Они развелись?

– Нет. Они оба происходили из семей ирландских католиков. Они не развелись, но жили в разных штатах, навсегда связанные ошибкой.

Майкл что-то записал в своем блокноте:

– Интересно.

– Что?

– То, что ни один из них не захотел расторгнуть брак. Если бы ваш отец знал про Уэнтворта, у него были бы основания.

– Наверное, ему было все равно, – сказала Рокси. – Я только поняла, что он хотел разрешить все тихо-мирно. Моя мать была… я не могу подобрать подходящее слово.

– Равнодушна к нему?

– И это в том числе. Она постоянно отсутствовала.

– Потому что много работала?

– Нет, то есть да, но я сейчас имею в виду нечто другое. – Рокси подумала о вечерах, проведенных с няней, об утрах, когда ее мать молча сидела за столом, пила кофе и курила, пока она ела кашу. – Мать была, но ее словно и не было. Как мистер Селофейн из мюзикла «Чикаго». – Она посмеялась над собственной шуткой, но тут же снова посерьезнела. – Мне всегда казалось, что какая-то ее часть находится где-то далеко.

Рокси отломила кусочек кекса, прожевала и сделала глоток кофе.

– Должно быть, она любила его по-настоящему, – добавила она.

– Кого?

– Уэнтворта, разумеется. – Как еще можно объяснить, что страстная красотка, к которой были обращены письма, превратилась в унылую, бесцветную женщину, рядом с которой росла Рокси? – Я даже не знаю, любила ли она хоть немного человека, которого я до недавнего времени считала своим отцом.

– Наверное, любила, раз вышла за него замуж.

Рокси посмотрела на него с удивлением. Он, должно быть, пошутил.

– Мы оба прекрасно знаем, что для брака может быть множество причин, не имеющих отношения к любви. Например, ребенок. Думаете, он ушел, потому что я не его дочь?

– Есть только один человек, который знает ответ на этот вопрос.

– Да.

Опустив глаза, Рокси обнаружила, что, пока говорила, она разломала свой кекс на маленькие кусочки. Если и был разговор, которого она хотела избежать, это разговор с ее отцом. Что она могла у него спросить? «Папа! Мама, случайно, не говорила тебе, являешься ли ты моим биологическим отцом?» Она даже не знала, что хотела бы услышать в ответ. Что он все знал и тоже скрывал от нее правду или что он ничего не знал и ушел потому, что ему было наплевать на ребенка, которого он считал своим?

У Рокси пропал аппетит. Она поднялась из-за стола и подошла к окну. В одном из окон соседнего здания она увидела женщину, разговаривающую по телефону, в другом – горшок с цветком. Если она придвинется ближе к стеклу, то увидит улицу внизу.

Вдруг сзади нее послышался шорох, и мгновение спустя Майкл подошел к ней. Не сказав ни слова, он просто встал у нее за спиной, предлагая ей дружескую поддержку. Рокси вдруг осознала, что они находятся вдвоем за закрытыми дверями. Что ей хочется, чтобы он заключил ее в объятия.

– У вас близкие отношения с вашими родными? – спросила она.

– Не понимаю, как это связано с делом.

– Мне просто интересно. – И еще ей хочется на время отвлечься от разговора о ее семье. – Кроме того, мы теперь лучшие друзья. Вы мне сами вчера это сказали, не так ли?

– Я вовсе не имел в виду, что мы будем делиться друг с другом секретами.

– У вас есть секреты?

– Нет. – Это прозвучало слишком резко. Похоже, она снова задела его больное место.

Повернувшись, Рокси обнаружила, что Майкл стоит к ней ближе, чем она думала. Неудивительно, что она чувствовала тепло его тела.

– Прозвучало не очень убедительно.

– Мы встретились здесь для того, чтобы обсуждать ваши проблемы, а не мои.

В очередной раз его мимика и выражение лица противоречили друг другу. В его золотисто-карих глазах была не то тоска, не то сожаление. От этого любопытство только усилилось.

– Они живут в Нью-Йорке?

– Кто?

– Ваши родители. Они живут здесь?

Майкл раздраженно вздохнул, поняв, что она не отстанет от него, пока он ей не ответит.

– Несколько месяцев в году. Оба слишком заняты своей карьерой.

– Значит, они успешны так же, как и вы.

– В моей семье успех – это нечто само собой разумеющееся.

– Так же как неудачи и ошибки в моей.

– По крайней мере, у вас есть выбор.

Его рот сжался в тонкую линию, и она впервые обратила внимание на то, какие красивые у него губы. Не слишком полные и не слишком тонкие, они созданы для поцелуев, а не для того, чтобы их поджимать.

Она подняла глаза, и их взгляды встретились. В этот момент между ними проскочил электрический разряд и пронзил ее насквозь. Словно зачарованная, она стала наблюдать за тем, как темнеют его глаза.

– У вас не было выбора?

Ее вопрос вернул их к реальности.

– Не знаю, – холодно ответил он. – До сих пор я всегда добивался успеха.

– Давайте надеяться, что мое дело не станет исключением.

– Даже не сомневайтесь.

Это прозвучало твердо и решительно, однако Рокси не поняла, кого он больше хотел убедить – ее или самого себя.

Глава 4

«Дорогая Фиона!

Не могу поверить, что прошло всего два дня. Мне кажется, что мы не виделись целую вечность. Должно быть, ты думаешь, что я спятил, раз пишу тебе после того, как мы проговорили полночи, но я не могу перестать думать о тебе. Сегодня на лекциях я, вместо того чтобы писать конспект, вспоминал твой голос. Я обожаю твой акцент. Я очень хочу снова его услышать. Тебе не нужно было бы много говорить. Ты могла бы просто продиктовать мне список продуктов, которые нужно купить…»

Сняв очки, Майкл потер глаза. После ухода Роксанны он стал читать письма Уэнтворта, чтобы понять, что этот человек испытывал к ее матери. Совершенно очевидно, что Синклер был без ума от Фионы. Каждая из строк четырех писем, которые Майкл успел прочитать, говорила об этом. Интересно, знали ли его родители, что он был влюблен в их домработницу? Заставили ли они его с ней расстаться? Будет ли в этой стопке письмо, в котором он попрощался с Фионой?

Майкл очень надеялся, что нет, иначе Роксанне не на что надеяться. Она так рассчитывает на эти деньги. Ей не позавидуешь. Она в одиночку растит дочь и обслуживает столики в баре. Каждую ночь ей приходится ездить на автобусе в короткой юбке. Обладая такими ногами, как у нее, невозможно быть незаметной.

Эти мысли пробудили воспоминания о Грейс Рейнольдс, о которой он не думал уже много лет. Об их ночных поездках на автобусе, во время которых они на задних сиденьях занимались тем, для чего автобусы не предназначены. Несколько раз их чуть не застукали.

Роксанна напомнила ему о Грейс. Точнее, о времени, проведенном с ней. Конечно, между студенткой философского факультета и официанткой была большая разница. Впрочем, Роксанна стала официанткой не по своей воле. Пусть ее актерская карьера не сложилась, но она продолжает гоняться за мечтой.

Майкл не мог вспомнить, когда он сам в последний раз мечтал. Наверное, во время того безумного семестра. Юношеские фантазии о любви остались в прошлом. Но почему воспоминания о них вернулись?

«Я не знаю, Майкл, почему тобой сегодня овладели эти мысли», – сказал он себе.

Нет, это определенно не юношеские фантазии. Глядя на Роксанну сегодня утром, он любовался тем, как солнечный свет отражается в ее волосах. Когда она, стоя у окна, повернулась к нему лицом, он заметил золотистые и серые крапинки в ее зеленых глазах. У него и раньше были привлекательные клиентки, но он никогда не замечал подобных вещей. Когда их с Роксанной взгляды встретились, его словно током ударило.

Что на него нашло? Дни его пылкой влюбленности остались далеко позади. Наверное, он просто начитался чужих любовных писем.

Отложив письмо Уэнтворта Синклера в сторону, он переключил свое внимание на стопку папок, к которой не прикасался несколько дней.

Когда он уходил из «Эшби Гэннон», дальнейший его карьерный путь казался ему прямым и ясным. Темплтоны всегда добиваются того, чего хотят. Разве не это ему вдалбливали в голову с раннего детства? Открывая свое дело, он даже не рассматривал вероятность неудачи. В конце концов, у него были связи, опыт и хорошая репутация. Он провел исследование спроса и предложения и создал бизнес-план. Вот только чрезмерной самоуверенности, связей и бизнес-плана недостаточно для успеха, когда в стране назревает экономический кризис.

Первые шесть месяцев все было в порядке, но затем его бывшие коллеги перестали направлять к нему клиентов, поскольку сами в них нуждались. Теперь об успехе речь уже не шла. В прошлом месяце вся скудная прибыль ушла на покрытие издержек, в этом, судя по всему, будет еще хуже.

Именно по этой причине он должен выиграть дело Роксанны. Если ему это удастся, с его бизнесом все будет в порядке. Если нет…

«Ты нас разочаровываешь, Майкл. Мы возлагали на тебя большие надежды».

– Я знаю, папа, – мысленно ответил он голосу, прозвучавшему в его голове.

У него на столе зазвонил стационарный телефон, и он сразу снял трубку, радуясь, что может избавиться на время от гнетущих мыслей.

– Так и знал, что ты допоздна засиделся на работе, – послышался в трубке голос его младшего брата Гранта. – Трудоголики не знают, что такое отдых.

Какой тут отдых, когда он на грани банкротства?

– Чего тебе надо? – пробурчал Майкл.

– У меня все отлично, – ответил Грант. – Спасибо, что спросил.

– Именно поэтому я и не стал спрашивать. В последнее время у тебя все хорошо.

– Тут я не могу с тобой поспорить, – сказал Грант. – Я позвонил для того, чтобы узнать, есть ли у тебя какие-нибудь планы на завтрашний вечер. Мы с Софи хотели пригласить тебя на ужин.

– Завтра?

– Да, мы подумали, что было бы неплохо ради разнообразия поговорить с тобой с глазу на глаз, а не по телефону.

Майкл так не считал. По телефону гораздо проще делать вид, что у тебя все хорошо.

– Я не могу. – Он стал быстро искать предлог для отказа. – Ассоциация адвокатов завтра устраивает собрание.

Чувство вины охватило его раньше, чем он произнес эти слова. Это его брат, член его семьи. Ему не нужно притворяться перед ним востребованным и успешным.

Но разве не он два года читал Гранту лекции о том, что нужно полностью раскрывать свой потенциал? Сейчас, глядя на успехи и счастье младшего брата, Майкл больше не мог делать вид, будто у него все в порядке.

– Да ты еще больше помешан на работе, чем моя Софи.

– Не каждый может себе позволить праздно проводить время, – ответил Майкл, переведя взгляд на стопку папок.

– Уверен, что ты-то как раз можешь.

Если бы все было так просто. Он открыл рот, собираясь рассказать брату о своих проблемах, но тут же передумал. Его проблемы только его, и он обязательно их решит.

– Я уже подтвердил приглашение.

– Ладно, не говори больше ничего.

– Я не виноват, что привык выполнять взятые на себя обязательства.

– Как насчет следующей недели?

Майкл снова помедлил с ответом. Разумеется, правильный ответ был «да». У него нет никаких планов. Он не может их себе позволить.

– Я не знаю, – солгал он. – Я только что взялся за крупное дело. Оно будет отнимать у меня много времени.

– Крупное дело, говоришь? Что-то интересное?

Майкл рассказал ему вкратце историю Роксанны.

Его брат присвистнул:

– Борьба за давно потерянное наследство. Впечатляет. Не похоже на твои обычные дела.

«Определенно не похоже», – подумал Майкл.

– Я расширяю сферу деятельности.

– С нетерпением жду подробностей.

– Пока мне больше нечего тебе рассказать. Сегодня днем я только составил запрос на проведение анализа ДНК.

– Я имею в виду субботу. К тому времени у тебя наверняка будут новости.

Закрыв глаза, Майкл покачал головой. Он больше не может отказываться.

– Хорошо, – ответил он. – Встретимся в следующую субботу.

Они поговорили еще какое-то время. Главным образом, о новом проекте Гранта, работа над которым шла просто великолепно. Слушая брата, Майкл попытался напомнить себе, что Грант два года испытывал серьезные трудности, и его успех стоит того, чтобы его отпраздновали. Майкл ненавидел ту свою часть, которая завидовала Гранту. Он был искренне рад за брата.

Пообещав Гранту еще раз, что приедет на ужин, Майкл попрощался с ним. Но стоило ему только положить трубку, как его мысли вернулись к Роксанне. Уходя сегодня утром, она пообещала ему, что позвонит своему отцу во Флориду и спросит его насчет Уэнтворта. Он ей не завидовал.

«У вас близкие отношения с родителями?» Когда она задавала ему этот вопрос, он услышал в ее голосе тоску и ранимость. При одном лишь воспоминании об этом у нее защемило сердце. Он никогда раньше так не переживал ни за одного своего клиента. Но до сих пор у него не было такого важного клиента. Грант прав, это необычное дело. И он должен его выиграть.

– Ты не поверишь. Твой адвокат снова здесь.

Услышав сообщение Джеки, Рокси чуть не уронила поднос.

– Майкл?

Повернув голову, она обнаружила, что он сидит за тем же столиком, что и вчера, в том же синем пиджаке, что и сегодня утром. Она вспомнила, как близко они стояли друг к другу, и по ее телу пробежала дрожь.

– Чего он хочет?

– Пусть лучше это будет выпивка, – ответил Дайон. – Наш бар – это не то место, где можно работать, занимая столик, за который могли бы сесть другие посетители.

Рокси никак не отреагировала на его слова. Она смотрела на Майкла и думала, зачем он второй вечер подряд приезжает сюда с другого конца города.

Есть только один способ это выяснить. Разнеся заказы, Рокси подошла к его столику. Он снова что-то писал в большом желтом блокноте.

– Какие-то проблемы?

Майкл поднял на нее глаза:

– Почему должны быть проблемы?

– Потому что вы здесь.

– Мне захотелось скотча.

Это самый нелепый ответ, который он только мог ей дать.

– Неужели в вашем районе нет баров?

– Есть, но мне нравится это место. Оно напоминает то, где я когда-то проводил время.

Майкл Темплтон посещал бар, похожий на этот? Рокси не могла в это поверить. Она пожала плечами, чтобы скрыть свое удивление.

– Это свободная страна. – Она собиралась повернуться и уйти, но помедлила. – Подождите-ка. Вы ведь здесь не для того, чтобы отвезти меня домой, правда? Я ведь вам уже сказала…

– Что вы постоянно ездите на автобусе. Не беспокойтесь, я все понял.

– Хорошо. Ненавижу повторяться.

– И все же. – Майкл посмотрел на нее поверх очков. Свет ламп отражался от их линз, и она не смогла прочитать выражение его глаз. – Неужели было бы так ужасно, если бы я отвез вас домой?

«Нет», – подумала она.

– Пойду принесу вам скотч.

– На самом деле я приехал, чтобы сказать вам, что в понедельник я планирую подать заявку на проведение анализа ДНК.

Внутри у нее все упало.

– Так скоро? – Она не ожидала, что все произойдет так быстро. – Я еще не звонила отцу.

– Успеете. Синклеры наверняка откажутся делать анализ ДНК, так что у вас будет полно времени. Когда мы разъясним им нашу позицию, мы сможем выдвинуть предложение.

– Предложение? Я думала, нам нужен анализ ДНК.

– Так и есть. – Майкл указал ей на стул напротив. Убедившись, что Дайон не смотрит в их сторону, она села. – Это наш первый ход. Они на него отреагируют. Мы нанесем встречный удар. Мы будем вести борьбу до тех пор, пока не получим то, чего хотим.

– Вы говорите о деньгах?

– Точно.

– А когда будет проведен анализ ДНК?

– Никогда.

– Но… – Она ничего не понимала. – Вы хотите сказать, что анализа ДНК не будет?

– Нет, если они предложат нам решить этот вопрос полюбовно.

– Секундочку. Как без анализа ДНК я узнаю, является Уэнтворт моим отцом или нет?

– Это имеет значение?

Да, имеет. Она только сейчас осознала, как это для нее важно.

– Вы думаете, что мне нужны только деньги?

– Честно говоря, да.

Похоже, его мнение о ней совсем не изменилось.

Он по-прежнему считает ее мошенницей, охотящейся за деньгами. Хуже всего то, что она действительно затеяла все это из-за денег. Она сама виновата в том, что у него сложилось о ней такое мнение.

В любом случае она не может обсуждать это на работе.

– Мне нужно обслуживать столики, – сказала она, поднялась и, слепо направившись к барной стойке, столкнулась с кем-то по пути.

– Эй! Смотрите, куда идете! – раздался гнусавый женский голос.

– Простите, – пробормотала Рокси, посмотрев на молодую брюнетку, стоящую рядом с ней.

– Посмотрите, что вы наделали. Вы пролили мой напиток!

– Я принесу вам новый. – И его стоимость, разумеется, вычтут из ее жалованья.

– Разумеется, вы принесете мне бесплатный напиток. – Судя по ее невнятному тону, женщине не следовало больше пить. – И купите новую блузку. – Она указала Рокси на голубое пятно на оранжевой ткани. – Это дизайнерская вещь. Вы хоть представляете, сколько она стоит?

На распродаже? – подумала Рокси. Ей был знаком этот тип женщин.

Но, разумеется, клиент всегда прав.

– Предъявите счет мужчине в синем блейзере, – сказала она брюнетке. – У него полно денег.

Та изумленно прищурилась:

– Что?

– Просто предъявите ему счет.

Разумеется, за это Дайон ее тоже накажет. Если так пойдет и дальше, скоро она будет работать бесплатно.

Рокси попыталась обойти брюнетку, но та, похоже, была пока не готова ее отпустить.

– Я хочу поговорить с менеджером, – заявила клиентка. – Кто-то должен заплатить за блузку.

– Пришлите нам счет из химчистки, и мы его оплатим, – ответила Рокси.

– Из химчистки? Да разве химчистка тут поможет? Блузка безнадежно испорчена.

Безнадежно испорчена? Пятно совсем небольшое. Дайон скажет клиентке то же самое. Рокси повернулась, чтобы пойти позвать Дайона. Решив, что она собирается уйти, не решив ее проблему, брюнетка схватила ее за руку и резко развернула:

– Вы никуда от меня не уйдете, милочка!

Рокси резко остановилась и, вместо того чтобы попятиться назад, снова столкнулась с брюнеткой. Та опять пролила коктейль.

– Идиотка! – крикнула клиентка, глядя на голубую жидкость на своей обнаженной руке. – Посмотри, что ты наделала, дрянь! Тебе понравилось бы, если бы я тебя облила? – С этими словами она выплеснула Рокси в лицо остатки коктейля.

В следующую секунду чья-то рука схватила Рокси за талию и оттащила в сторону.

Ей не нужно было смотреть на своего спасителя, чтобы узнать, чья это рука. Потока расплавленного огня, растекшегося по ее телу, оказалось достаточно.

– Пойдемте подышим свежим воздухом, Рокси, – сказал ей на ухо Майкл.

– Почему вы меня уводите? – возмутилась она, когда он повел ее к выходу. – Не я зачинщица этой ссоры.

– Нет, но мне не хотелось бы, чтобы вы остались и все усложнили. Последнее, что нам нужно, это статья в «Дейли пост» о том, как вы ввязались в драку в баре.

– Если вы забыли, я вам напомню, что я работаю в баре. – Она резко отстранилась.

В любом случае зачем газетчикам писать о таких пустяках?

Ну конечно. Как она сразу не догадалась? Он не хочет, чтобы Синклеры, наводя о ней справки, узнали об инциденте у нее на работе и использовали это против нее. Боится, что скандал может помешать ему уладить все полюбовно.

Ее окутал холодный воздух. До весны оставалось еще несколько недель.

– Вот. – Прежде чем она смогла возразить, Майкл надел ей на плечи свой пиджак.

Несмотря на чувство раздражения, она закуталась в него с благодарностью.

– Клиентка сама затеяла ссору, – пробормотала Рокси.

– Фактически все началось с того, как вы налетели на нее. Вам нужно перестать так остро реагировать на все, что я вам говорю. Или, – добавил он, поправляя пиджак у нее на плечах, – по крайней мере, уходить до окончания нашего с вами разговора. Не желаете объяснить, что я на этот раз не так сказал?

– Разве это не очевидно?

– По правде говоря, не совсем. Вчера вечером вы говорили, что хотите дать вашей дочери лучшую жизнь. Я думал, что вы имели в виду материальное благополучие.

– Да, я имела в виду его, – призналась Рокси.

В конце концов, Стеффи помогут деньги Синклеров, а не родословная. Ей самой была непонятна собственная реакция. Когда он сказал ей, что анализа ДНК, возможно, не будет, она вся похолодела. До того момента она не осознавала, как хочет знать правду. Как ей нужно узнать, благодаря кому она появилась на свет и была ли она плодом большой любви.

Она плотнее закуталась в пиджак, от которого пахло мылом и дорогим одеколоном.

Майкл стоял ближе к обочине и смотрел на проезжающие мимо автомобили. Без пиджака он выглядел не так официально. Ткань рубашки плотно облегала его широкие плечи и спину. Она знала, что если прикоснется к нему, то почувствует твердость мышц. Конечно, такой мужчина, как Майкл, вряд ли бы это одобрил.

– Не знаю почему, но мне очень важно узнать правду.

– Вы понимаете, что это все усложнит?

– Да, понимаю.

Подойдя к нему, она коснулась его плеча:

– Незнание мучило бы меня. Я хочу сказать Стеффи, кто она, когда та вырастет.

– Желание клиента для меня закон. – Он провел ладонью по лицу. – Если вам нужен анализ ДНК, мы будем на нем настаивать.

Рокси улыбнулась. Она знала, что он согласился только потому, что она его клиентка, а вовсе не из симпатии к ней. Ей было все равно. Главное, что он постарается сделать так, как она просит.

Дверь бара приоткрылась, и из проема показалась голова Джеки.

– Эй, Рокс? Ты собираешься возвращаться? Я тут не справляюсь одна.

– Сейчас приду, – ответила Рокси. – Для вас катастрофа – это ненужная огласка, а для меня – увольнение, – сказала она Майклу. – Мои счета никто за меня не оплатит.

Он кивнул:

– Я вас понимаю.

Рокси в этом сомневалась, но была благодарна ему за попытку поддержать ее. Вспомнив, что на ней его пиджак, она начала неохотно его снимать.

– Не надо, – возразил Майкл. – Вернете его, когда войдете внутрь.

– Вы уверены? Когда я войду, в меня может полететь бокал с напитком.

– Я готов рискнуть, – ответил он с улыбкой.

– Спасибо.

Рокси обнаружила, что смотрит в его золотисто-карие глаза. Она прочитала в них заверение в том, что все будет хорошо, и внезапно ее грудь начало распирать, словно внутри ее кто-то надул воздушный шар. Уличный шум куда-то исчез. Она слышала только их с Майклом дыхание и стук своего сердца, словно в целом мире остались только они вдвоем.

Затем взгляд Майкла опустился и задержался на ее губах. Ее тело самопроизвольно подалось в его сторону, и ситуация стала опасной.

Глава 5

«Темплтон, что ты делаешь?» – пронеслось в голове Майкла. Он не знал ответа.

Губы Роксанны перед ним соблазнительно блестели. Он не мог отвести от них глаз. Влечение, которое он испытал утром, вернулось, и он оказался в его плену. В его голове пронеслась безумная мысль. Что, если ему прижать ее к стене, накрыть ее губы своими и целовать ее до тех пор, пока они оба не начнут задыхаться?

Что на него нашло? Он давно уже не думает о подобных глупостях. Сейчас для них тем более не время.

– Это было бы ошибкой, – прошептал он.

На лице Роксанны промелькнуло облегчение. Очевидно, она была с ним согласна. Правда, это нисколько не ослабило его влечения к ней.

– Я лучше войду внутрь, пока Дайон не начал рвать и метать, – мягко произнесла она, сняла пиджак и протянула ему. – Вам следует забрать его сейчас. Я не могу себе позволить оплатить химчистку.

– Пока, – сказал он дразнящим тоном.

– Пока, – повторила она.

Майкл понимал, что, если они будут настаивать на проведении анализа ДНК, дело затянется. У него нет времени. Ему тоже нужно оплачивать счета.

Но, слушая женщину, которая так мужественно скрывала свое отчаяние, он обнаружил, что не может ей не уступить. Что искренне хочет, чтобы она получила ответы, в которых так нуждается.

Почему ему вдруг стало так важно, чтобы она получила то, чего хотела? Куда подевалась невидимая стена, которая прежде всегда была между ним и его клиентами? Когда он перестал смотреть на это дело как на источник прибыли, которая поможет ему удержаться на плаву? Может, всему виной ностальгия?

Или, может, густые рыжие кудри, в которые ему так хочется запустить пальцы?

Чтобы удержаться от этого, Майкл сделал шаг по направлению к двери и сказал:

– Надеюсь, никто не трогал мои бумаги, пока мы здесь разговаривали. Я бы не удивился, если бы ваш босс их выбросил, чтобы освободить столик.

– Я бы тоже, – ответила Роксанна с улыбкой, и чувство, которое заставляло его вести себя странно, усилилось.

Наверное, ему следовало беспокоиться об этом, а не о своих бумагах.

* * *

Убрав свой мобильный телефон в футляр, Рокси сложила руки на коленях.

Вот невезение! Ее отец отправился на рыбалку на Багамы, и никто не знает, когда он вернется. Свой мобильный он отключил, а когда Рокси позвонила ему домой, трубку сняла незнакомая женщина и представилась его подругой.

А она еще сомневалась, нужно ли сообщать ему шокирующую новость так скоро после смерти ее матери. Ей следовало сразу понять, что он не будет долго переживать. В конце концов, разве не он, узнав о ее беременности, спросил: «А я-то здесь при чем?»

Рокси провела кончиком пальца по краю футляра. Она сказала Майклу, что позвонит ему сразу, как только поговорит с отцом. С тех пор как она ему это пообещала, прошло уже три дня. Майкл звонил ей несколько раз, но она не отвечала.

«Это было бы ошибкой», – пришли ей на память его слова. По правде говоря, с того самого пятничного вечера, когда Майкл их произнес, она не забывала их ни на секунду.

Ошибка – главное слово в ее жизни.

Разумеется, Майкл был прав. Они едва не совершили ошибку. Ей не следовало даже думать о поцелуе, как бы сильно ее к нему ни влекло и с каким бы сочувствием он к ней ни относился. Искать утешения в объятиях мужчины опасно. С последствиями можно иметь дело всю оставшуюся жизнь. Конечно, только при условии, если дело зайдет дальше поцелуев. С чего она взяла, что Майкл захотел бы с ней переспать?

Сексуальное желание и одиночество – самое опасное сочетание, заставляющее женщину принимать неправильные решения. Например, броситься в объятия мужчины, к которому ее влечет. Проблема состоит в том, что секс помогает справиться с одиночеством только на время. Когда желание проходит, одиночество возвращается вместе с новыми проблемами. Она усвоила этот суровый урок четыре года назад.

Очевидно, что решение Майкла спасло их обоих от потенциальных проблем. Тогда почему вместо облегчения она испытывает разочарование?

Рокси заметила краем глаза что-то фиолетовое. Повернув голову, она улыбнулась своей маленькой дочке, которая играла с пластмассовым пони.

– Можно я съем печенье? – спросила Стеффи.

– После ужина, – ответила Рокси, и малышка нахмурилась. – Если ты проголодалась, возьми апельсиновые чипсы.

Рокси называла так порезанную кружочками морковь, чтобы малышка отказывалась от печенья ради более полезного лакомства. В последнее время, правда, это не всегда срабатывало.

– Уэйн принес картофельные чипсы.

– Не думаю, что Уэйну понравится, если мы возьмем у него что-нибудь без спроса.

Но вот самому Уэйну, похоже, даже в голову никогда не приходило, что брать без спроса чужие вещи нехорошо.

– Поэтому мы будем есть апельсиновые чипсы.

– Ладно, – неохотно протянула Стеффи. – А Дасти дадим немного?

– Конечно. Мы поставим для него отдельную тарелочку, чтобы он мог поделиться чипсами с остальными пони. А если ты будешь хорошо себя вести и съешь все свои чипсы, на ужин у нас будут макароны с сыром.

– Ура! – Довольная условиями сделки, Стеффи вернулась к своей игрушечной ферме. Шесть пони лежали на боку перед красной пластмассовой конюшней рядом с фермерским домом. – Пони отдыхают, – произнесла она важным тоном.

– Может, мне принести чипсов? Они, наверное, проголодались.

– Нам чипсов, чипсов, чипсов! – воскликнула малышка, делая вид, что просьба исходит от пони.

Наблюдая за своей веселой и довольной дочкой, Рокси чувствовала, как у нее сдавливает горло. Все дни должны быть такими же, как сегодняшний. Если бы это зависело только от нее, она бы все свое время проводила со Стеффи, чтобы та, просыпаясь каждое утро, знала, что она любима и желанна.

Больше всего на свете Рокси сожалела о том, что у Стеффи нет отца, который мог бы дарить ей свою любовь и нежность. Пока Стеффи еще слишком мала, чтобы задавать вопросы о своем отце, но в один прекрасный день она о нем спросит, и Рокси придется сказать ей правду.

Чувство одиночества усилилось. Она сжала телефон в руке.

«Позвони ему. Ты же знаешь, что хочешь этого».

В этом-то вся проблема. Несмотря ни на что, она действительно хочет увидеть Майкла, почувствовать его волнующую близость, утонуть в его бездонных глазах. Хочет, чтобы они все-таки поцеловались. Похоже, прошлые ошибки ничему ее не научили.

Домофон зазвонил, когда она убирала в холодильник пакет с резаной морковью. Подойдя к двери, она включила переговорное устройство.

– Роксанна?

Внутри у нее все оборвалось.

– Майкл? – пробормотала она. – Что вы здесь делаете?

– Пришел с вами поговорить. Я целый день не могу до вас дозвониться.

– У меня мобильный разрядился, – солгала она.

– А-а. – Немного помедлив, он спросил: – Я могу войти?

Разве у нее есть выбор? Она нажала на кнопку, чтобы впустить его в подъезд.

При мысли о том, что он через минуту будет здесь, ее сердце учащенно забилось. Она огляделась по сторонам. Квартира выглядела ужасно. В коридоре стояла корзина с грязным бельем, повсюду валялись игрушки, на диване лежали детские книжки, на полу стояли тарелки с морковью. Сколько времени ей понадобится, чтобы все это убрать и привести себя в порядок? Она выглядит еще хуже, чем ее квартира. На ней старая футболка и тренировочные брюки, макияж отсутствует, волосы растрепаны.

В дверь постучали, и она вздрогнула. Так быстро? Обычно лифта не дождешься.

– Мамочка, кто-то пришел, – сообщила ей Стеффи, играющая на полу.

– Я знаю, солнышко. – Рокси расчесала пальцами волосы, надеясь, что цель его визита настолько важна, что он не обратит внимания на обстановку.

– Итак, какие у вас новости? – спросила она притворно веселым тоном, впустив его в квартиру.

Как обычно, Майкл выглядел безупречно, и она поняла, что даже если бы навела порядок в квартире и надела свой лучший наряд, то все равно не смогла бы ему соответствовать.

– Я сегодня встречался с Джимом Брэссардом, – ответил он, проходя в глубь квартиры.

– Кто такой Джим Брэссард?

– Он работает на…

Заметив Стеффи, Майкл резко остановился. Девочка сидела перед своей фермой и настороженно смотрела на него снизу вверх, сжимая в кулаке Дасти.

– Стеффи, это Майкл, – сказала Рокси. – Он… э-э… мой друг.

Майкл поднял бровь, но не стал возражать.

– Привет, Стеффи.

Ничего не ответив, девочка продолжила пристально смотреть на гостя, и в конце концов он перевел взгляд на Рокси.

– Нам с Майклом нужно поговорить, – сказала она дочке. – Поиграй, пожалуйста, одна.

Стеффи молча подчинилась, но перед этим бросила на Майкла еще один настороженный взгляд.

– Она похожа на вас, – заметил он, снимая плащ. Под ним у него оказался серый костюм и рубашка персикового цвета.

– Хотите кофе или еще чего-нибудь? – спросила Рокси, наблюдая за тем, как он вешает плащ на спинку стула. Все его движения были ловкими и уверенными, словно он находился у себя дома.

– Мы не в баре, – ответил он. – Вам нет необходимости меня обслуживать.

Он сел на стул, но тут же поднялся и снял с сиденья пластмассовую утку.

Щеки Рокси вспыхнули.

– Простите. Стул на нашей ферме играет роль пруда. Стеффи, ты не могла бы забрать мистера Кря-Кря?

Думаю, он уже наплавался.

Девочка молча подошла к ним, взяла у Майкла игрушку, вернулась к домику и положила мистера Кря-Кря себе на колени, где его никто не мог потревожить.

– У нас редко бывают гости, – прошептала Рокси Майклу, – поэтому она немного стесняется. Главное, не трогать ее ферму, тогда она будет спокойна.

– Не волнуйтесь, с моей стороны ферме ничто не угрожает.

Когда он снова сел за стол, Рокси последовала его примеру и переключилась на цель его визита:

– Итак, вы мне рассказывали о Джиме.

– Джим Брэссард – это юрист сестер Синклер. Я помню его по «Эшби Гэннон». Он человек старой закалки и настоящий профессионал.

Рокси не понравились слова «человек старой закалки».

– Что он сказал?

– То, что я и ожидал услышать. Я продемонстрировал ему ваши доказательства и заговорил с ним об анализе ДНК. Он сказал, что его клиентки не будут его делать.

Сердце Рокси упало. Он предупреждал ее, что ей следует ожидать отказа, но какая-то ее часть до сих пор надеялась, что сестры Синклер обрадуются, узнав, что у них, возможно, есть племянница. Это было бы здорово, не правда ли?

– Мы подождем, прежде чем делать следующий шаг, – продолжил Майкл. – Тот факт, что Брэссард помнит меня по «Эшби Гэннон», играет нам на руку. Он понимает, что имеет дело не с какими-нибудь проходимцами. Мы только начали, поэтому вам следует запастись терпением. Если вы хотите добиться проведения анализа ДНК, нам нужно показать им, что мы не собираемся идти на попятную. Вы ведь все еще хотите сделать этот тест, не так ли? – спросил он.

Рокси посмотрела на Стеффи, играющую с пони. Если бы она согласилась на план, изначально предложенный Майклом, ей было бы проще получить деньги и обеспечить будущее малышки. Но ее дочь также заслуживает знать, кто она и откуда родом.

– Да, – твердо ответила Рокси. – Я хочу узнать правду.

– Отказ Синклеров от теста означает, что нам с вами придется брать инициативу в свои руки.

– Каким образом?

– По закону они могут отклонять нашу просьбу до бесконечности. В законе строго оговорено, в какие сроки можно заявлять претензию на наследство. В вашем случае все сроки давно уже истекли.

Слишком мало, слишком плохо, слишком поздно – вот история всей ее жизни.

– Что мы можем сделать?

– Я считаю, что нам лучше вести атаку сразу в двух направлениях. Мы обратимся в суд с претензией и будем ждать, когда ее рассмотрят. На это могут уйти годы.

– А другое направление?

– Мы усилим общественное давление. Заставим Синклеров поступить по справедливости.

Майкл достал из своего портфеля желтый блокнот, перелистнул несколько исписанных страниц и подался вперед.

Рокси тоже подалась вперед:

– Что конкретно вы собираетесь делать?

Его глаза заблестели, уголок рта приподнялся в сексуальной улыбке.

– Мы поговорим с прессой.

Майкл думал, что Роксанне как актрисе понравится эта идея, но, похоже, он ошибся. Она сразу переключила внимание на девочку, играющую на полу.

– Разве наше обращение в прессу не разозлит Синклеров?

– Риск, конечно, есть, – согласился Майкл, – но это также позволит нам рассказать нашу историю.

– Мою историю, – поправила его она. – Вам, в отличие от меня, не придется рассказывать посторонним людям историю вашей жизни.

– Не придется, – согласился Майкл.

Она закусила внутреннюю сторону щеки, отчего ее губы соблазнительно надулись. Без макияжа она выглядела моложе, мягче и уязвимее. Майкл в очередной раз напомнил себе, что ему не следует думать о своей клиентке как о женщине. Не следует хотеть ее поцеловать.

– Это хорошая стратегия, – сказал он, заставив себя сосредоточиться на теме их разговора. – Если дело будет предано огласке, Синклеры не смогут его замять.

Глаза Роксанны потемнели, став почти коричневыми. Майкл еще во время первой их встречи заметил, что так происходит, когда она возмущена или расстроена.

Почему ей так не нравится его идея? Она же хотела стать актрисой. Ей определенно должно нравиться быть в центре внимания.

У него за спиной что-то загремело. Обернувшись, он увидел, что дочка Роксанны огораживает конюшню пластиковым заборчиком, и вспомнил их недавний разговор об отце Стеффи.

Ну конечно же. Как он сразу не догадался?

Роксанна подтвердила его догадку.

– Вы обещали, что оставите ее в покое. – Ее глаза яростно сверкали. – Я же сказала вам, что не хочу ее в это впутывать.

– А я сказал, что сделаю все возможное.

– Если это и есть все возможное, нас ждет провал.

Она так резко выдвинула стул, что чуть не опрокинула его, и быстро направилась в кухню. Из-за стены донесся грохот кастрюль и сковородок.

Испытывая чувство неловкости, Майкл повернулся и обнаружил, что Стеффи укоризненно смотрит на него. Отлично. Он разозлил еще и ребенка. Что ему делать?

– Твоя мама… э-э… мы с ней…

Девочка продолжала смотреть на него с осуждением.

Черт побери. С Роксанной проще иметь дело.

– Вам следует научиться перестать уходить, не закончив разговора, – сказал он, присоединившись к ней на кухне. – Это затрудняет общение.

Роксанна стояла у раковины и наполняла водой кастрюлю.

– Я обещала Стеффи макароны с сыром.

– Прямо сейчас?

– Это лучше, чем заставлять ее ждать. В любом случае мы с вами все уже обсудили.

Прислонившись к кухонной стойке, Майкл закатил глаза:

– Я думал, вы уже перестали со мной спорить о моих намерениях.

– Вы неправильно думали. – Закрыв кран, она вытащила кастрюлю из раковины. Ее футболка при этом выскользнула из-под пояса брюк, и он увидел полоску кремовой кожи.

– Послушайте, я все прекрасно понимаю. Вы хотите защитить своего ребенка. Но вы должны отдавать себе отчет в том, что не можете вечно скрывать от всех ее существование. Люди Брэссарда уже наверняка собирают о вас информацию.

– Разумеется, я не думала, что смогу скрывать, что у меня есть дочь, – ответила она, ставя кастрюлю на плиту и зажигая конфорку.

– Вы расстроены из-за этого?

– Что? Нет! Как вы можете такое говорить? Стеффи – это лучшее, что у меня когда-либо было. Она доставляет мне только радость.

– В таком случае, может, вы расстроены из-за ее отца?

Роксанна с лязгом накрыла кастрюлю крышкой.

– Я уже говорила, что мы с отцом Стеффи давно не поддерживаем отношений.

– Когда пахнет большими деньгами, отсутствующие отцы нередко вспоминают, что у них есть дети.

– Он не объявится.

– Вы не можете знать наверняка.

– Могу. Чтобы объявиться у нас, он сперва должен узнать, что у него есть дочь.

– Он не знает?

Роксанна открыла один из верхних шкафчиков и начала в нем рыться.

– Я не смогла ему сказать.

Майкл не видел ее лица, зато чувствовал напряжение в ее голосе.

– Почему? Он женат? Или, может, он умер?

В ответ она лишь невесело рассмеялась.

– Мне нужно знать, – сказал Майкл. – Если есть хотя бы малейшая вероятность того, что Синклеры могут о нем узнать, вам следует мне рассказать.

– Я не смогла ему сообщить, потому что не знала ни его фамилии, ни адреса, – произнесла она сдавленным голосом. – Я даже не могу быть полностью уверена в том, что он назвался своим настоящим именем.

Майкл вдруг почувствовал ненависть к этому безответственному негодяю.

– Вы хотите сказать…

– Что я выпила лишнего и переспала с незнакомым мужчиной? Да, почти так все и было. – Она старалась казаться равнодушной, но у нее плохо получалось. Майклу было больно за нее. Будь это в его силах, он сделал бы все, чтобы избавить ее от стыда и разочарования.

Майкл попытался положить руку ей на плечо, но она увернулась.

– Яблоко от яблони недалеко падает, не так ли? – произнесла она с горечью.

– Что произошло?

– А вы как думаете? У меня был ужасный день, и я пошла в бар в отеле залить свое горе. Один парень угостил меня вином и утешил. Когда я проснулась, его уже не было.

Майкл сжал руки в кулаки. Каким идиотом надо быть, чтобы не захотеть проснуться рядом с такой женщиной?

– Стеффи – это единственное напоминание, которое о нем осталось. – Роксанна улыбнулась, но он заметил, что ее глаза блестят от непролитых слез. – Она ничего не знает о своем отце. Когда она меня о нем спрашивает, я обычно перевожу разговор на другую тему. – Подняв дрожащую руку, она закрыла полку. – Не знаю, что я буду говорить Стеффи, когда она станет старше.

Наконец до Майкла дошла причина ее тревоги.

– Вы боитесь, что она узнает правду.

– Что, если я ее разочарую?

В ее тихом голосе было столько отчаяния, что у Майкла защемило сердце. Он понимал ее даже лучше, чем она думала.

– Никто не хочет подводить людей, которые ему дороги.

– Вы, наверное, думаете: «Боже мой, с кем я только связался?»

Майкл едва удержался от того, чтобы не приподнять подбородок Рокси и не заставить ее посмотреть ему в глаза.

– На самом деле я считаю, что сделал правильный выбор. Вы просто женщина, которая совершила ошибку. Не вы первая, не вы последняя.

– Вторая в моей семье, – заметила Роксанна. – Моя мать хотя бы могла сказать, что они с Уэнтвортом были друг в друга влюблены. Возможно, он был бы рад ее беременности.

А человек, которого она все эти годы считала своим отцом? Он не был рад?

Вот почему для нее так важен анализ ДНК. Чтобы ее дочь могла сказать точно, кто она и кем были ее предки.

Эмоции, которые он загнал в глубь себя много лет назад, начали прорываться на свободу. Он обнаружил, что видит в Роксанне не клиентку и даже не привлекательную женщину, а страдающего одинокого человека. Ему была понятна причина ее страха. Она боялась подвести свою дочь и потерять ее.

Внезапно помочь ей стало для него не менее важно, чем спасти свой бизнес. Он дал себе слово, что она получит то, что заслуживает.

Сделав несколько шагов, он остановился посреди кухни, напуганный своей решимостью. Ради всего святого! Эта женщина его клиентка. Она не должна так много для него значить.

Однако он продолжил сокращать расстояние между ними, собираясь заключить ее в объятия.

– Мамочка! – донеслось из коридора.

Майкл остановился. Рокси напряглась.

В дверях появилась Стеффи.

– Мы с Дасти съели все чипсы, – сообщила она. – Ты дашь нам макароны с сыром?

– Конечно, дорогая, – ответила Рокси, не оборачиваясь. – Я уже их готовлю. Иди вымой руки.

– Хорошо. – Прежде чем уйти, малышка смерила Майкла сердитым взглядом. Очевидно, она считала его виноватым в странном поведении ее матери.

На плите загремела крышка кастрюли.

– Не знаю, зачем я велела ей вымыть руки, – сказала Рокси. – Она снова возьмет эту лошадь, на которой полно микробов.

Ее тон был спокойным и ровным, словно предыдущего разговора не было. Майкл знал, что она притворяется невозмутимой, но решил оставить ее в покое.

– Я так понимаю, она любит лошадей.

Роксанна сняла крышку и высыпала макароны из коробки в кипящую воду.

– Перед праздниками я водила ее в Центральный парк. Там она увидела повозки с лошадьми, и с тех пор ее ничего не интересует, кроме лошадей.

– Она уже была в конюшне в парке?

– Нет. Я бы хотела ее туда сводить, но меня беспокоит, что она захочет записаться на уроки верховой езды. Они мне не по карману, а кормить ее пустыми обещаниями я не хочу.

– Моя сестра Николь брала уроки верховой езды, – сказал Майкл.

– У нее хорошо получалось? Дайте угадаю. – Она бросила на него взгляд через плечо. – Очень хорошо получалось.

– В средней школе она попала в юниорскую сборную.

– Впечатляет.

Не совсем, если знать, что у нее не было другого выбора, кроме как преуспеть.

«Не стоит чем-либо заниматься, если ты не делаешь это хорошо», – всегда говорили их родители.

Роксанна прошла в комнату и поставила на стол тарелки.

– А вы? – спросила она. – Чем вы занимались?

– Плаванием. В выпускном классе я занял четвертое место в заплыве баттерфляем на городском чемпионате.

Он не сказал ей ни как разочарованы были этим результатом его родители, ни как он ненавидел плавание. Майклу всегда нравилось фехтование. Он даже начал брать уроки, но, к своему глубокому разочарованию, оказался слишком неповоротливым для этого вида спорта. Чтобы стать хорошим фехтовальщиком, одного энтузиазма мало.

Что касается плавания, тренер Майкла говорил, что у него есть природные задатки. К тому же его отец в колледже был членом сборной по плаванию. Таким образом, не имея времени для двух видов спорта, Майкл бросил фехтование и продолжил заниматься тем, что у него лучше получалось.

– Мы готовы, мамочка, – сообщила вернувшаяся Стеффи. Как и предполагала Роксанна, в руке малышка крепко сжимала пони.

– Дасти помыл копыта?

– Да. – Кивнув, девочка поставила игрушку рядом с одной из тарелок.

Только в этот момент Майкл осознал, что тарелок на столе три. Поймав его взгляд, Роксанна начала смущенно поправлять волосы.

– Поужинаете с нами, Майкл? – спросила она.

– Он не может, – возразила Стеффи, сложив руки на груди, как ее мать за несколько минут до этого. – Он не ел апельсиновые чипсы.

– Мы с Майклом съедим наши порции чипсов за ужином, – ответила Рокси. Затем она поняла, что снова все решила за него, и ее щеки покраснели. – Конечно, если вы останетесь на ужин.

– Останусь. – После безумных мыслей, которые охватили его до этого, ему следовало уйти, но ему нужно было уговорить ее обратиться в прессу. – Что такое апельсиновые чипсы?

– Не беспокойтесь, – ответила Роксанна. – Они вполне съедобны.

К счастью, апельсиновые чипсы оказались не чем иным, как морковью, порезанной кружочками. Майкл понял, что он не может от них отказаться, если не хочет весь вечер чувствовать на себе пристальный взгляд малышки. Положив себе в тарелку немного моркови, он быстро ее съел. Стеффи это успокоило, и она переключила внимание на свою тарелку.

Ее мать, напротив, не могла сосредоточиться на еде. Майкл видел краем глаза, как Роксанна ковыряет вилкой в тарелке с макаронами. Хотя пригласить его на ужин было ее идеей, она держалась скованно. Майкл не мог ее осуждать. Он и сам чувствовал себя немного неловко после их разговора.

Стеффи, сидящая напротив него, ткнула пони мордочкой в желтый сырный соус.

– Не надо совать игрушки в еду, – сказала ей Роксанна.

– Дасти ест соус.

– Стеффи.

– Хорошо. – Отодвинув игрушку в сторону, девочка снова уставилась на Майкла: – Почему ты не ешь макароны?

– Я… э-э… – Как объяснить маленькой девочке, что ему не нравится ее любимая еда? Особенно когда он уже попал к ней в немилость.

Роксанна спасла положение:

– Не приставай к Майклу. Ешь. Тебе положить еще?

Стеффи кивнула.

– Уэйн съел две коробки макарон с сыром.

– Уэйн? – спросил Майкл.

– Брат моей соседки. Это с ним вы разговаривали, когда приезжали сюда на днях. Стеффи, когда ты видела, как Уэйн ел макароны с сыром?

– Сегодня утром, когда ты была в душе.

– Он бывает здесь утром? – спросил Майкл.

– Он здесь все время, – ответила Роксанна, переложив половину содержимого своей тарелки в тарелку Стеффи.

– Он говорит плохие слова, – сказала девочка.

– Да. Не говори с набитым ртом, Стеффи. Сквернословие – это самый маленький из его недостатков. Я думала, что если найду нам соседку, то смогу экономить на жилье, но… – Вместо того чтобы договорить, она лишь пожала плечами, но Майкл и так все понял.

«Ей нелегко приходится, – подумал Майкл. – Уэйн – еще одна причина, по которой ей нужно выиграть дело».

– Тогда тем более следует предать дело огласке. Это может вам помочь скорее отсюда выбраться.

Откинувшись на спинку стула, Роксанна принялась вращать пальцами вилку. Она задумалась над его предложением. Возможно, ему все-таки удастся ее убедить.

Когда ужин закончился и Майкл встал, чтобы помочь Роксанне убрать со стола, в замке заскрежетал ключ. Мгновение спустя дверь открылась, и в квартиру вошли коренастая крашеная блондинка и тощий парень в спортивной куртке и клетчатой бейсболке. Оба с удивлением уставились на Майкла. Было нетрудно догадаться, что это пресловутый Уэйн и его сестра.

Алексис подошла к столу, прислонившись к его краю, откинула назад волосы и произнесла «привет». Уэйн тем временем добрался до дивана, плюхнулся на него и включил телевизор.

– Не обращайте на него внимания, – сказала Майклу соседка Роксанны. – Он не в духе, потому что потерял деньги.

Уэйн отпустил грубое ругательство в адрес бейсбольной команды.

– Я же говорила, чтобы ты на них не ставил, идиот, – бросила Алексис, затем улыбнулась Майклу и слегка отклонилась назад, отчего ее пышная грудь подпрыгнула. – Вы, должно быть, адвокат Рокси. Тот, который сделает ее богатой.

Краем глаза Майкл заметил, как Роксанна поморщилась.

– Вы, наверное, имели в виду, тот ли я человек, который пытается помочь ей доказать, что Уэнтворт Синклер ее отец? Да, я тот самый адвокат.

– И как продвигается дело? – спросила блондинка.

– Прошу меня простить, но я ни с кем не обсуждаю дела своих клиентов.

– Даже с их соседями по комнате?

– Да, даже с ними.

– Какая тактичность.

– Это закон, идиотка, – пробурчал Уэйн. – Он не может ни с кем говорить о своих делах.

– Это вовсе не значит, что он не может быть тактичным, – бросила его сестра, затем снова улыбнулась Майклу: – Я права?

Майкл огляделся по сторонам. Стеффи сидела на стуле и пристально смотрела на него, словно ждала его ответа. Роксанны в комнате не было. Шум, донесшийся с кухни, сказал ему, что она там. Он быстро взял со стола свою тарелку с недоеденными макаронами и пустую тарелку Стеффи.

– Я помогу Роксанне, – сказал он и присоединился к ней на кухне. – Значит, это и есть пресловутый Уэйн и его сестра?

Роксанна стояла перед раковиной и наполняла водой грязную кастрюлю.

– Меня очень огорчает тот факт, что Стеффи растет в окружении таких людей, как он, – пробормотала она, несомненно имея в виду Уэйна. – Я не могу дождаться, когда наконец смогу себе позволить увезти ее отсюда.

– Вы знаете, как можно ускорить этот процесс, – ответил Майкл, кладя в раковину грязные тарелки.

– Знаю, – тяжело вздохнула она.

– Мамочка, Уэйн хочет пива! – крикнула Стеффи. – А мне можно печенье?

– Конечно можно, солнышко. Иди сюда, я тебе его дам. – Открыв шкафчик, Роксанна достала оттуда пакет с печеньем в шоколадной глазури и дала дочке две штуки. – Скажи Уэйну, пусть сам возьмет пиво.

– Хорошо, мамочка.

– Каким идиотом нужно быть, чтобы попросить четырехлетнего ребенка принести пиво? – сказала Роксанна, когда малышка ушла назад в комнату.

Майкл с сочувствием посмотрел на нее. Она выглядела задумчивой, и он понял, что это внезапное появление Уэйна может подтолкнуть ее к принятию решения.

– Вы действительно думаете, что обращение в прессу может нам помочь?

– Оно не позволит Синклерам развести волокиту.

– Вы уверены, что мы сможем контролировать публикацию информации?

Под этим она, безусловно, имела в виду, смогут ли они защитить Стеффи.

– Говорят, что лучшая защита – это нападение.

– Не понимаю, что здесь такого? Я просто попросил ее принести мне пиво. – Подойдя к холодильнику, Уэйн открыл дверцу и достал сначала одну жестяную банку, затем, подумав, вторую. – Она бы не развалилась.

– Сделайте это, – сказала Роксанна, когда парень удалился.

– Вы уверены? – осторожно спросил Майкл, с трудом скрывая свой энтузиазм.

– Уверена, – ответила она, глядя через дверной проем на Стеффи. – Я хочу ускорить дело.

– Отлично. В таком случае я уже завтра начну составлять план. Найду консультанта по маркетингу, который сможет нам помочь. – В «Эшби Гэннон» он работал с одним таким специалистом. Тот дорого брал за свои услуги, но они того стоили.

Рокси продолжала смотреть на дочку, теребя край футболки.

– Послушайте, – сказал Майкл, накрыв ее руку своей. – Вы сделали правильный выбор.

Она перевела взгляд на него. Сомнение, которое он прочитал в ее глазах, задело его.

– Я не допущу, чтобы что-то вышло из-под контроля. Обещаю, – добавил он и поразился своей решимости и желанию сдержать слово.

Глава 6

– Черт! Черт! Черт!

– Мамочка, ты говоришь плохое слово.

– Я знаю, малышка. Прости. Мамочка опаздывает на важную встречу.

Было субботнее утро. Накануне вечером Майкл заглянул в бар и попросил ее приехать этим утром к нему в офис. Она не поняла, почему он не мог ей просто позвонить.

– Нам нужно подготовить вас к интервью на следующей неделе, – сказал он ей во время их вчерашней встречи.

Рокси думала, что готова к интервью. Она целую неделю работала с консультантом, который придирался к ее произношению и постоянно говорил: «Не сутультесь, мисс О’Брайан». Если бы не заверения Майкла, что у нее все прекрасно получается, она бы встала и ушла.

Сегодня он вряд ли ее похвалит: она опаздывает уже на полчаса. Все пошло не так с самого утра. Проснувшись, она обнаружила, что в их квартире, помимо Уэйна, ночевал незнакомый парень, который, как выяснилось позже, был бойфрендом Алексис. Потом позвонила миссис Ортега и сказала, что не может сегодня посидеть со Стеффи. Поэтому ей пришлось взять дочку с собой на встречу. Как назло, они опоздали на автобус, и им пришлось идти пешком до метро. Оставалось надеяться, что больше ничего не произойдет, иначе встреча не состоится.

– Я знаю, что опоздала, – сказала Рокси, войдя в кабинет Майкла. – Этим утром все пошло шиворот-навыворот, и…

На краю стола Майкла сидела самая привлекательная женщина, которую Рокси когда-либо видела. Ее блестящие светлые волосы красиво спадали на плечи, а идеальная форма губ была природным достоинством, а не результатом дорогих косметологических процедур. На ней был длинный свитер и слаксы цвета верблюжьей шерсти.

Это еще один консультант или их с Майклом связывают близкие отношения? Совершенно очевидно, что блондинка чувствует себя комфортно рядом с ним.

Рокси выше подняла Стеффи, которая ерзала у нее на руках. Майкл мог бы, по крайней мере, предупредить, что пригласил на эту встречу кого-то еще. Тогда она надела бы что-нибудь более презентабельное, нежели джинсы и водолазка.

– Наконец-то! – ответил Майкл. – Я боялся, что что-то случилось. – Он перевел взгляд на Стеффи. – Похоже, действительно случилось. Привет, Стеффи.

Малышка уставилась на него.

– Мне было не с кем ее оставить, – объяснила Рокси. – У миссис Ортеги неожиданно возникли какие-то дела.

– Не беспокойтесь. Такое может случиться с каждым, – успокоила ее блондинка.

Майкл удивленно посмотрел на женщину:

– С каких это пор ты стала относиться с пониманием к проблемам матерей?

– С тех пор, как сама стала матерью.

– Ты не мать, а владелица собаки, – возразил Майкл.

– Все равно это большая ответственность.

– Большая? Она умещается в твоей сумочке.

Судя по этой добродушной перепалке, Майкл и белокурая гостья хорошо друг друга знали. Женщину именно такого типа Рокси представляла рядом с Майклом.

Поднявшись, блондинка протянула Рокси руку с безупречным маникюром.

– Майкл слишком увлекся разговором о моей собаке и забыл представить нас друг другу. Я Софи Мессина, – сказала она. – Рада с вами познакомиться, Роксанна.

– Софи здесь для того, чтобы помочь вам подготовиться к появлению на публике, – пояснил Майкл.

Подготовиться? Она уже работала с консультантом по маркетингу.

Несмотря на растущий скептицизм, Рокси призвала на помощь свои актерские способности и улыбнулась:

– Правда?

– Не беспокойтесь, радикальных перемен не будет, – ответила Софи. – Уверена, Альфредо придет в восторг от ваших волос.

Рокси прищурилась:

– Кто такой Альфредо?

– Вы разве не знаете? – Нахмурившись, Софи посмотрела на Майкла: – Ты же сказал ей, что мы будем сегодня делать?

– Я планировал все объяснить Роксанне, когда мы здесь соберемся.

– Когда мы здесь соберемся? Ты меня обманул.

– Объяснить что? – Рокси перевела взгляд с Софи на Майкла.

«Сгладить острые углы», – вот что он написал в блокноте в тот первый вечер в баре. Он сказал, что это часть плана, которым он с ней поделится, когда план будет полностью готов.

Майкл имел в виду ее острые углы.

– Вы хотите, чтобы я изменила имидж? – спросила Роксанна.

Почему он не мог сказать ей прямо, что она недостаточно хорошо выглядит для появления на публике?

– Да вы… вы… – Вспомнив о присутствии Стеффи, Рокси сдержалась.

– Роксанна, подождите.

– Чего? Новых оскорблений?

– Не понимаю, когда я вас оскорбил.

– Когда вы сказали, что мне понадобится помощь консультанта, я думала, что вы имели в виду мои навыки общения с прессой, а не мою внешность.

– Я же тебе говорила, чтобы ты предупредил Роксанну, – сказала Софи, прислонившись к столу. – Я бы на ее месте тоже разозлилась.

– Твоего мнения никто не спрашивал, Софи, – отрезал Майкл.

– А следовало бы, потому что она права, – бросила Рокси. – Что не так с моей внешностью? Я так выгляжу уже тридцать лет, и до сих пор мне это не мешало.

– Вы неправильно истолковали мои намерения.

– Неужели?

Вздохнув, Майкл запустил пальцы в волосы. Несмотря на выходной день, он был в деловом костюме. Рядом с ним и Софи Рокси чувствовала себя жалкой простушкой.

– Софи, ты не могла бы отвести Стеффи в конференц-зал и включить телевизор? – попросил Майкл свою знакомую. – Мне нужно поговорить с Роксанной наедине.

Блондинка вопросительно посмотрела на Рокси. Та кивнула и опустила дочку на пол:

– Иди с тетей, Стеффи. Я приду через минуту.

– Я думал, вы понимаете, как для вас важно предстать перед прессой в лучшем виде, – сказал Майкл, когда они остались одни.

– Я понимаю. Вы считаете, что мой нынешний вид оставляет желать лучшего.

– Это не так. Вы хорошо выглядите.

– Недостаточно хорошо для появления на публике.

– Пораскиньте же умом, Роксанна. Речь идет не о том, чтобы изменить ваш имидж, а о том, чтобы заставить других увидеть в вас дочь Уэнтворта Синклера. Вы же актриса. Представьте себе, что вы играете роль законной наследницы.

– Я законная наследница.

– Люди будут представлять вас другой.

– Вы имеете в виду лучше, чем я есть. – Видимо, официантка из второразрядного бара недостаточно хороша для общения с прессой.

– Я имел в виду другой, – ответил Майкл, подойдя к ней почти вплотную. – Это две разные вещи, и вы сами прекрасно это понимаете.

Рокси была вынуждена признать, что он прав. Чтобы добиться расположения людей с более высоким социальным статусом, она должна выглядеть так, словно принадлежит к их числу.

– Вам все равно следовало меня предупредить. Вы же знаете, что я не люблю секретов.

– Я знаю, но, если бы я назвал вам цель этой встречи, вы бы отказались на нее прийти. И возможно, выплеснули бы скотч на мой костюм, – добавил он с очаровательной улыбкой.

Он стоял так близко к ней, что при каждом его вдохе край его расстегнутого пиджака касался ее одежды.

– А как насчет вашей подруги? – спросила Рокси. – Она действительно не против мне помочь?

– Кто, Софи? Конечно нет. Она отругала меня за то, что я отказался прийти к ней и моему брату на ужин в эти выходные, но помочь согласилась.

Узнав, что Софи невеста его брата, Рокси, к своему удивлению, почувствовала огромное облегчение.

– Итак, – сказал Майкл, – вы согласны?

– Как мне быть со Стеффи? Не хотелось бы таскать ее с собой по магазинам.

– Признаться, я совсем не ожидал ее здесь увидеть.

– А что, если?.. – Рокси покачала головой, поняв, насколько нелепа ее идея.

– Что? – спросил Майкл.

– Я подумала, что вы могли бы присмотреть за Стеффи, но поняла, что это плохая идея.

– Вовсе не плохая, – ответил он. – Я в любом случае не собирался идти с вами.

– Не собирались?

– Ходить по магазинам с двумя женщинами? Нет уж, увольте. Я лучше присмотрю за Стеффи.

– Вы? – удивилась Рокси.

Эти двое почти не разговаривают друг с другом. Что они будут делать весь день? Таращиться друг на друга?

Она закусила нижнюю губу.

– Я не уверена, что так будет лучше.

– Доверьтесь мне, – произнес он мягким, словно бархат, голосом.

Возможно, сейчас самый подходящий момент напомнить Майклу о ее отношении к обещаниям и мужчинам, которые их дают, но не выполняют. Она непременно сделала бы это, если бы Майкл не наклонился и она не почувствовала его теплое дыхание на своей коже.

– Разве я вам когда-нибудь лгал? – спросил он.

– Я… – Рокси задумалась. Между ними возникали недопонимания, но он ни разу ей не солгал. – Обещаете впредь держать меня в курсе происходящего, какими бы ни были новости? – спросила она.

Его ответная улыбка была такой сексуальной, что у нее чуть не подогнулись колени.

– Обещаю.

Искренность, которую она увидела в его глазах, потрясла ее до глубины души, и она в целях собственной безопасности сделала шаг назад:

– Я готова. Шоу с превращением Золушки в принцессу может начинаться.

– Поверь мне, я понятия не имела, что Майкл не предупредил тебя заранее о том, чем мы сегодня будем заниматься, – сказала Софи некоторое время спустя. – Я была уверена, что он все тебе объяснил. Знаешь, иногда он бывает даже хуже, чем его брат. Грант постоянно сбивает меня с толку своими сюрпризами.

Рокси ничего не ответила. Она признавала правоту Майкла, но по-прежнему была не в восторге от идеи изменить свой имидж. Кто знает, каким будет конечный результат?

– Признаюсь, – продолжила блондинка, – мне понравилось, как ты устроила ему разнос. – Она приложила к груди Рокси серебристый пиджак, затем покачала головой. – Майклу нужно почаще расслабляться. Он так много работает, что даже я на его фоне не выгляжу трудоголиком. – По пути в магазин Софи раз десять проверила свою электронную почту. – Знаешь, он даже после работы не ослабляет узел галстука.

– А мне нравится его официальный стиль, – ответила Рокси.

– Неудивительно, что ты ему нравишься.

Ее сердце подпрыгнуло в груди, и она вспомнила, как Майкл чуть ее не поцеловал. Ей пришлось поспешно напомнить себе, что их отношения носят строго деловой характер.

– Для него, похоже, очень важно выиграть это дело.

– Выиграть дело? – Блондинка бросила на нее скептический взгляд поверх вешалки с одеждой. – Значит, вот почему его глаза заблестели, когда ты вошла? Вот почему он предложил присмотреть за твоей дочкой?

– Возможно, он подумал, что мы добьемся лучшего результата, если нас не будет отвлекать маленький ребенок.

– Ну, раз ты так говоришь.

При виде кашемирового пиджака, который показала ей Софи, Рокси покачала головой:

– Он слишком дорогой.

– Иногда следует выходить за привычные рамки, – ответила Софи. – Попробуй посмотреть на этот пиджак как на хорошее вложение средств. Должна признаться, – продолжила она, – я не помню, чтобы Майкл был прежде так заинтересован в каком-то деле. Возможно, мне просто так кажется, потому что мы с ним редко видимся. Он слишком занят своей суперфирмой.

– Суперфирмой? – спросила Рокси.

– Мы с Грантом так в шутку называем его бизнес, потому что он вечно занят. Грант говорит, что его брат стремится создать самую лучшую адвокатскую фирму в городе. Это определенно сделало бы моих будущих свекра со свекровью счастливыми.

– Майкл упоминал, что в его семье успех всегда был на первом месте.

– Так и есть. – Подойдя к полкам, Софи начала перебирать лежащие на них водолазки. – В целом я согласна с подобной философией.

– Но?

– По-моему, Темплтоны перегибают палку. Они требуют от своих детей слишком много даже сейчас, когда те уже взрослые и самостоятельные. Мои родители никогда ничего от меня не требовали.

– Мои тоже, – ответила Рокси, рассматривая красный пиджак с кожаной окантовкой.

– Я знала, что между нами есть что-то общее, – улыбнулась Софи.

«У вас, по крайней мере, есть выбор», – вспомнила Рокси слова Майкла, и ей вдруг стало грустно. Теперь она поняла, почему он не любит говорить о своей семье.

– Странно, – сказала Софи. – Я ожидала большей суеты, больше бумаг.

– Где?

– В фирме Майкла. Сегодня я была там в первый раз. Меня удивило, что там такой порядок. Моя фирма некоторое время назад перешла на электронный документооборот, но у нас все равно черт голову сломит.

– Тебя удивило, что Майкл аккуратный?

– Нет. Меня удивило другое. То, что у него нет ни помощника, ни даже секретаря. Наверное, не может найти кого-то, кто был бы так же аккуратен, как он сам. – Софи коснулась плеча Рокси. – Готова примерить несколько нарядов? Мне не терпится посмотреть, как на тебе будет сидеть черно-белое платье, которое мы отобрали. У меня такое чувство, что у Майкла отвиснет челюсть, когда он тебя в нем увидит.

Рокси опустила глаза. Софи сделала ей комплимент, но она не почувствовала себя польщенной. Слова Софи напомнили ей, что она находится здесь только потому, что Майкл считает, что ей не хватает лоска.

– Я думала, что наша цель – произвести впечатление на Синклеров.

– Так и есть, – ответила блондинка. – Но, по-моему, нет ничего плохого в том, чтобы произвести впечатление еще и на собственного адвоката.

– Ты права, – согласилась Рокси.

Она только жалела, что с самого начала не произвела на него впечатления.

«Моя дорогая Фиона! Я тоже по тебе скучаю. Когда тебя нет рядом, мне кажется, что все вокруг становится унылым и безжизненным. Ты мой свет, мое солнце. За моим окном ветер кружит опавшие листья. Глядя на них, я вспоминаю цвет твоих волос. Без тебя мир кажется пустым и серым. Когда я вернусь домой, я заключу тебя в объятия и…»

«Мечтать не вредно», – подумал Майкл, отложив в сторону предпоследнее письмо Уэнтворта. Он прочитал уже двадцать восемь писем, ища информацию, которая могла бы подтвердить, что Уэнтворт и Фиона зачали ребенка, но ничего не нашел. Они лишь вызвали у него чувство пустоты и воспоминания о романе времен колледжа.

Он не тосковал по старым временам. Все было гораздо сложнее. Расплывчатый образ темноволосой Грейс почему-то превратился в более отчетливый образ женщины с темно-рыжими волосами.

– Зачем ты стучишь ручкой? – спросила Стеффи, жующая кусочки моркови за другим концом стола в конференц-зале.

– Я нервничаю, – ответил он.

– Почему?

– Потому что твоя мама и тетя Софи еще не вернулись.

Их не было уже четыре часа. Что можно там так долго делать? Он отправил Софи два сообщения. Она написала ему: «Наберись терпения. Скоро ты сам все увидишь». Это было час назад.

– Они потерялись? – Голубые глаза Стеффи расширились, нижняя губа задрожала.

Вот болван! Надо же ему было напугать ребенка.

– Конечно нет. Я неправильно выразился. Я не нервничаю, а предвкушаю встречу с твоей мамой.

– Что такое «предвкушаю»?

Майкл положил ручку.

– Это значит, что я очень хочу снова увидеть твою маму.

– Потому что ты по ней скучаешь?

– Потому что она пошла в магазин, а я очень хочу посмотреть, что она купила.

По правде говоря, он с самого начала сомневался, что отправить Роксанну за покупками с Софи было хорошей идеей. Подруга его брата любит командовать, а Роксанна упряма и вспыльчива. Он нисколько не удивится, если узнает, что они не смогли прийти к согласию, и Роксанна купила то, что понравилось ей.

– Я скучаю по мамочке, – пробормотала Стеффи. – Мне не нравится быть с няней.

– Тебе не нравится тетя, которая с тобой сидит?

– От миссис Ортеги пахнет холодным лекарством.

Майкл даже представить себе боялся, что малышка думает о нем.

– Уверен, что твоя мама скоро вернется. Я знаю, что она тоже не любит оставлять тебя с няней.

– Тебе нравится моя мама?

Вопрос Стеффи поразил его. Как ему ответить на него так, чтобы у девочки не создалось неправильное впечатление?

– Твоя мама очень хорошая.

– А Уэйн говорит, что она задается.

Этот Уэйн ноль без палочки! – возмущенно подумал Майкл.

– Ты тоже думаешь, что мама задается? – спросила Стеффи.

– Нет, я совсем так не думаю.

– Потому что она тебе нравится.

Майкл вздохнул. Да, ему нравится Роксанна. Какой смысл это отрицать?

– Это сложно, – сказал он.

– Почему сложно?

Господи, сколько еще трудных вопросов задаст ему эта маленькая девочка? Гораздо проще отвечать судье во время слушания.

– Хочешь еще сока?

Ему не удалось ее отвлечь.

– Почему сложно?

«Потому что она моя клиентка. Потому что существует такая вещь, как профессиональная этика». Он мог бы назвать ей множество причин, но четырехлетний ребенок не смог бы понять ни одну из них. В данный момент он и сам не очень их понимал.

– Мы с твоей мамой друзья, – ответил Майкл.

Он не мог сказать, удовлетворил ли ее его ответ или нет. Стеффи снова переключила свое внимание на пакетик с морковью. Волосы упали ей на лицо, поэтому он не видел выражения ее глаз.

Ему следовало испытывать чувство облегчения, но вместо этого его мучили угрызения совести.

Через несколько минут она закончит есть. Чем ему занять ее потом? Опять включить ей телевизор? Она несколько минут назад сказала ему, что там нет ничего интересного. Жаль, что она не умеет читать. Он бы мог научить ее раскладывать документы по папкам.

Вдруг его взгляд упал на пони с фиолетовой гривой. «Спасибо тебе, Дасти».

– Ты знаешь, что здесь неподалеку есть карусель?

Стеффи уставилась на него с открытым ртом.

– Хочешь туда пойти? – спросил он.

Ее глаза загорелись, но она ничего не ответила.

Должно быть, в какой-то момент Рокси сказала дочке, чтобы та никуда не ходила без ее разрешения. Судя по задумчивому выражению лица малышки, она гадала, удастся ли ей избежать наказания, если она примет его предложение.

При виде этой картины сердце Майкла сжалось. Все и вправду сложно, если выражение лица ребенка так на него действует.

Прежде чем он смог найти выход из ситуации, из коридора донесся женский смех.

– Мамочка вернулась!

Соскочив со стула, Стеффи побежала к двери. Майкл последовал за ней. Он не знал, кто из них двоих больше обрадовался возвращению Роксанны.

Входная дверь открылась, и Майкл обомлел. Женщина, вошедшая в его офис вместе с Софи, была… Похоже, он утратил способность мыслить.

У него возникло такое ощущение, будто Софи и Альфредо взяли естественную красоту и женственность Роксанны и поместили под увеличительное стекло. Ее непокорная рыжая грива была превращена в мягкие, гладкие пряди, красиво спадающие на плечи. Вместо джинсов и водолазки на ней было черно-белое платье с запахом и облегающий кардиган. А ее ноги… Впрочем, он уже давно знал, как они хороши.

– Мамочка, ты другая, – сказала Стеффи.

– Ты так думаешь? – спросила Роксанна.

– Да. У тебя прямые волосы.

Роксанна встретилась взглядом с Майклом, чтобы посмотреть на его реакцию.

Ее кожа всегда была такой сияющей или все дело в профессиональном макияже?

– Вы потрясающе выглядите, – сказал Майкл.

– В таком случае, полагаю, перевоплощение завершено.

По правде говоря, перевоплощение – это слишком громко сказано. Если не считать дорогой одежды и прямых волос, перед ним все та же Роксанна, только посвежевшая.

– Так и должна выглядеть наследница, – заверил ее он.

– Спасибо, – произнесла она странным тоном, опустив глаза.

Майкл посмотрел на Софи, которая стояла у шкафа для одежды, сложив руки на груди, словно гордый художник, любующийся своим творением.

– Спасибо тебе за помощь.

– Я отлично провела время. Подбирать кому-то новый образ так увлекательно. Насчет Альфредо я тоже была права. Увидев волосы Рокси, он пришел в восторг. – Она посмотрела на Роксанну: – Как он тебя назвал? Богиня с волосами цвета клубники?

– Что-то в этом роде, – еле слышно ответила Роксанна.

– Ко мне он не относится с таким благоговением, – сказала Софи. – Похоже, он в нее влюбился.

«Разве можно в нее не влюбиться?» – подумал Майкл.

– Скорее, он влюбился в чек, который ты ему выписала. – Роксанна опустилась на корточки перед Стеффи и улыбнулась.

Майкл уже не в первый раз отметил, как светится ее лицо, когда она общается с дочкой. Совершенно очевидно, что Стеффи самое дорогое, что у нее есть.

– Мы купили тебе подарок. – Роксанна протянула девочке пакет в горошек, в который та тут же заглянула. За этим последовал радостный визг, который, наверное, было слышно на другой стороне улицы. – На нем пони! – сообщила она, подняв вверх фиолетовый свитер с рисунком.

– Я подумала, что он похож на Дасти. Не беспокойтесь, за него я сама заплатила, – сказала Роксанна Майклу.

– Я бы нисколько не возражал, если бы вы добавили его стоимость к моим деловым расходам, – искренне ответил Майкл, наблюдая за тем, как Стеффи пытается натянуть на себя обновку.

– Тебе помочь? – спросила Софи у девочки. – В дамской комнате есть зеркало. Ты сможешь в него посмотреться.

– Я ее отведу, – сказала Рокси.

– Нет, ты останешься и закончишь разговор с Майклом. А мы со Стеффи пойдем мерить свитер. – Софи взяла девочку за руку и повела ее к двери. – Значит, ты любишь лошадок?

– Да.

После этого малышка начала увлеченно рассказывать Софи о своей ферме.

– Думаю, ей понравился свитер, – сказала Роксанна, когда за ними закрылась дверь.

Ее глаза перестали блестеть, и Майкл понял, что с ней что-то не так.

– Что-то случилось? – Протянув руку, он помог ей подняться.

– Так, ничего особенного. Вы со Стеффи хорошо провели время?

– Нормально. Она сказала мне, что ей не нравится быть с миссис Ортегой, потому что от нее пахнет холодным лекарством.

– Это мазь от артрита, которая содержит ментол.

– Надеюсь, мой запах не вызвал у Стеффи отвращения.

– Вряд ли. От вас хорошо пахнет.

«Не так хорошо, как от вас», – подумал Майкл.

Не устояв перед искушением, он придвинулся ближе к ней и сделал глубокий вдох. Запаху спрея для волос не удалось заглушить ее неповторимый аромат. Вдруг до него дошло, что он по-прежнему держит ее за руку. Испугавшись чего-то, он тут же отпустил ее.

– Я никак не могу привыкнуть к вашему новому облику, – сказал он.

– «Новому» означает «хорошему» или «плохому»? – спросила она с непроницаемым выражением лица. Разве что-то может испортить ее природную красоту?

– Другому. – Он посмотрел на ее волосы. – Думаю, дело в вашей прическе. Я скучаю по вашим кудрям.

– Правда? – удивилась Роксанна.

– Да.

Протянув руку, Майкл взял прядь ее волос большим и указательным пальцами. Она резко вдохнула. Ее глаза потемнели. Эту реакцию, в отличие от прически, было невозможно изменить.

– Мамочка! Мне нравится мой новый свитер!

Услышав голос Стеффи, они резко отстранились друг от друга, но Майкл успел заметить тень, промелькнувшую в глазах Роксанны.

Девочка побежала к ним.

– Остановись. Я хочу посмотреть, как он на тебе сидит, – сказала Роксанна.

Стеффи встала перед ними и начала крутиться, демонстрируя обновку.

– Она очень рада, – сказала вошедшая в кабинет Софи.

– Я могу надеть свитер, когда мы пойдем смотреть карусель? – спросила малышка.

– Карусель? – удивилась ее мать.

Стеффи перестала крутиться.

– Майкл сказал, что мы можем туда пойти.

– Вот это да, – пробормотала Софи.

Роксанна изумленно уставилась на Майкла, и его бросило в жар.

– Я имел в виду карусель в Брайант-парке, – пояснил он. – Я сказал ей, что мы могли бы на ней покататься.

– Мамочка, я могу пойти туда в свитере? – спросила Стеффи. – Ну пожалуйста!

Софи недоверчиво посмотрела на Майкла:

– Ты правда собрался кататься на карусели?

– Нет причин так удивляться. Сегодня отличный день. Девочка просидела четыре часа в офисе. Ей не помешает побыть немного на свежем воздухе.

Софи достала из сумочки мобильный телефон.

– Я сейчас позвоню Гранту. Он не поверит своим ушам. – Она улыбнулась Роксанне: – Я бы на твоем месте воспользовалась этим предложением, пока оно еще в силе.

По правде говоря, Майкл забыл о нем в тот момент, когда увидел Роксанну. Сейчас он понял, что это прекрасная возможность побыть еще немного с ней.

Судя по выражению лица Роксанны, она не разделяла его энтузиазма.

– Я не знаю, малышка, – сказала она Стеффи. – Уже довольно поздно и…

– Ну пожа-алуйста. Всего один разок.

– Я ей обещал, – произнес Майкл.

– Хорошо, – уступила Роксанна. – Ты покатаешься, но только один раз. Потом мы сразу поедем домой.

– Ура! – Стеффи весело захлопала в ладоши.

Майкл с улыбкой наблюдал за матерью и дочерью.

Что-то подсказывало ему, что он поднялся в глазах обеих. Если бы он только мог понять, что означает тень, которая время от времени появлялась в глазах Роксанны.

Глава 7

– Карусель, карусель, – напевала себе под нос Стеффи, когда они стояли в очереди за билетами.

Рокси была рада видеть свою дочку веселой, но никак не могла поверить в то, что идея покататься на карусели принадлежала Майклу.

– Вы правда планировали сами привезти ее сюда?

Погода стояла не по сезону теплая, и в парке было полно семей с детьми. Одни стояли в очереди на карусель, другие собрались перед импровизированной сценой, ожидая начала мероприятия. В афише говорилось, что через час приедет Фрожи, Французская Лягушка и будет читать сказки. У нескольких детей были в руках книги с изображением этого персонажа.

– Признаюсь, я не ожидал, что здесь будет так много народу, – ответил он. – Ваше своевременное появление спасло нас.

Рокси запретила себе обращать внимание на его очаровательную улыбку. Она все еще злилась на него за идею с изменением ее имиджа. Правда, когда она узнала, что Майкл пригласил Стеффи на карусель, ее гнев поулегся. Вдруг ее ноги коснулось что-то теплое. Повернув голову, она увидела мальчика лет двух, который ходил вокруг ног своей матери и хватался за все, что попадалось ему под руку.

Женщина тут же извинилась. На ней была шерстяная туника, похожая на те, что Софи сегодня показывала ей в магазине. Ее шею украшал кулон с огромным бриллиантом. Она держала за руку маленькую девочку, которая с интересом смотрела на Стеффи. Оба ребенка женщины выглядели безупречно. Рокси почувствовала себя неловко.

– Все в порядке, – сказала она.

– Только потому, что мы вымыли руки после того, как съели мороженое, – улыбнулась в ответ женщина. – Ваша дочка впервые будет кататься на этой карусели?

– Да.

– Джейкоб тоже, а Саманту я стараюсь приводить сюда раз в месяц, когда тепло.

Затем они с Рокси принялись обсуждать, куда можно пойти с детьми зимой. Рокси спросила себя, заговорила бы с ней эта женщина, будь на ней ее прежняя одежда. Возможно, нет. По правде говоря, когда Рокси впервые после полного преображения посмотрелась в зеркало, ей понравилась элегантная, утонченная женщина, которую она там увидела. Через секунду она разозлилась, поскольку такая реакция означала признание правоты Майкла и предательство по отношению к самой себе. Что касается Майкла, она даже представить себе не могла, что ее новый облик произведет на него такое сильное впечатление. Он не мог отвести от нее глаз, полных желания. Разумеется, это ничего не значило, поскольку ему нравилась не реальная Роксанна О’Брайан, а идеальный образ, созданный Софи и Альфредо.

Больше всего ее беспокоило то, что, даже зная это, она была рада получить одобрение Майкла.

– Вам так повезло, что ваш муж согласился вас сопровождать. Мой, как всегда, слишком занят.

Рокси посмотрела на Майкла:

– Он не…

– Не часто сюда приходит? – закончил за нее он.

– Это так.

Достав из кармана бумажник, он обратился к собеседнице Рокси:

– Вы видели цены на билеты? Это же грабеж среди бела дня.

– Чем мы только не готовы пожертвовать ради наших детей, – с улыбкой ответила та.

– Это точно, – согласился он, глядя на прыгающую Стеффи.

– Почему вы позволили той женщине подумать, что мы женаты? – спросила Рокси, когда они купили билеты и встали в очередь на посадку.

– Это было намного проще, чем долго объяснять ей, что нас с вами на самом деле связывает.

Его слова подтвердили, что его интерес к ней носит строго деловой характер, а все остальное лишь плод ее больного воображения.

Эта карусель по размеру уступала той, что была в Центральном парке, зато ее украшали яркие резные фигурки животных. Помимо лошадей, Рокси заметила тигра и белого кролика. Играла веселая французская музыка. Вывеска на заборчике, огораживающем карусель, тоже была на французском.

В нескольких ярдах от ворот Стеффи восторженно закричала, указывая на белую лошадку с красной уздечкой:

– Мамочка, смотри! Это Дасти! Я хочу на нем покататься!

– Тебе придется подождать, Стеффи. Перед нами в очереди стоят другие дети. Кто-то из них тоже может захотеть на нем покататься.

Как и ожидала Рокси, малышка пропустила это предупреждение мимо ушей. Она показывала Дасти его «близнеца».

– Дасти тоже хочет на нем покататься, – сказала она, подняв игрушку над головой.

Когда настала их очередь, они вместе с остальными прошли через ворота на деревянную платформу. Дети тут же побежали к выбранным ими животным. Стеффи не была исключением. Она помчалась к белой лошади, но ее обогнал мальчик в зеленой куртке.

Стеффи выпятила нижнюю губу.

– Пойдем посмотрим, нет ли здесь еще белой лошадки, – сказала Рокси, зная, что малышка расстроится, если ей достанется другое животное или сани с деревянной скамейкой.

Скорее всего, так оно и будет, подумала она, когда они сделали почти полный круг.

– Мамочка, смотри! – воскликнула Стеффи, сильно дернув ее за руку.

Рокси повернула голову, и ее сердце затрепетало при виде Майкла, прислонившегося ко второй белой лошадке.

– Я увидел ее и решил занять на случай, если тебе не достанется та.

Рокси захотелось его обнять.

– Эта подойдет? – спросила она у Стеффи.

Девочка довольно кивнула, и Рокси подняла ее и посадила на лошадку.

– Тебе нужно будет держаться обеими руками, поэтому Дасти придется поехать с нами, хорошо?

Рокси протянула руку, чтобы забрать у нее игрушку, но Стеффи неожиданно повернулась к Майклу и протянула игрушку ему.

Майкл выглядел так, словно его током ударило. Несколько секунд он тупо смотрел на пластикового пони, затем обхватил его своими длинными пальцами:

– Он поедет со мной, ладно?

Стеффи кивнула, и Майкл с игрушкой забрался в ближайшие к ней сани.

Наблюдая за этой сценой, Рокси чувствовала странную щемящую боль в груди.

Карусель пришла в движение, находящаяся в центре нее каллиопа [1] громко заиграла. Рокси едва слышала музыку и шум толпы. Наблюдая за движущимися по кругу фигурами, на которых сидели люди, она ждала каждого появления перед ней Стеффи и Майкла и в какой-то момент осознала, что хочет, чтобы это стало частью ее жизни. Чтобы по субботам они со Стеффи проводили время в парке с каруселями и огромными лягушками, читающими сказки, а не в квартире, где Уэйн пил пиво перед орущим на всю катушку телевизором.

Когда Синклеры признают ее родство с ними, она сможет баловать Стеффи и водить ее в парк хоть каждые выходные. Проблема состоит в том, что даже тогда ей будет чего-то не хватать. Точнее, кого-то. Нетрудно догадаться, кого именно.

Но Майкл Темплтон исчезнет из ее жизни. У него будут новые клиенты, новые дела. Зачем ему продолжать с ней общаться? Ведь несмотря на новую одежду и прическу, она остается прежней заурядной Рокси. Скоро он это поймет и перестанет смотреть на нее с восхищением.

После катания на карусели они отправились в небольшое кафе.

– Я двадцать девять лет живу в Нью-Йорке, но ни разу не была в этом парке. Правда, один раз я проходила мимо него, когда шла на кастинг, – сказала Рокси.

– Не расстраивайтесь, – ответил Майкл. – Я тоже здесь впервые. В детстве у меня было слишком много дел в выходные.

Плавание, фехтование, учеба. Он ей уже рассказывал.

– Может, этой карусели здесь и не было, когда я был маленьким. Я не помню. Нужно спросить Гранта.

– Кстати, Софи просила меня передать вам, что они с Грантом больше не позволят вам отказываться от приглашений на ужин. – Убедившись, что Стеффи увлечена игрой с Дасти, Рокси добавила: – Она славная. Мне стыдно, что сегодня утром я так ужасно себя вела в ее присутствии.

– На вашем месте я бы не слишком переживал. Она ясно дала мне понять, что считает виноватым меня. Она за словом в карман не лезет. Возможно, именно поэтому Грант так ее любит.

– По ее мнению, причина того, что вы их избегаете, состоит в том, что рядом с ними вы чувствуете себя лишним.

Майкл перелистнул страницу меню.

– Когда она вам это сказала?

– В салоне.

– Она ошибается.

– Неужели?

– Я рад за них с Грантом. Она отлично ему подходит.

– Тогда почему вы отклоняете их приглашения?

– У меня много работы, – ответил он. – У меня частная адвокатская практика.

Суперфирмы, как считает Грант. Фирмы, которая на самом деле состоит из одного человека.

– Вы рады, что открыли собственную практику? – спросила Рокси.

Майкл закрыл меню и положил его на стол.

– Что вас заставило задать этот вопрос?

Это прозвучало резче, чем она ожидала.

– У меня не было конкретной причины. Просто в последнее время я думаю о выборе. О том, который сделала моя мать, о моих собственных решениях. Я вижу, как много вам приходится работать, поэтому мне интересно, не жалеете ли вы о том, что не остались на своем прежнем месте.

Сейчас, когда она видела его реакцию, ее любопытство только возросло.

Выпив воды, Майкл подозвал официантку и сделал заказ, затем поднял с пола салфетку, которую уронила Стеффи. Когда официантка удалилась, он, вместо того чтобы ответить на вопрос Рокси, спросил:

– Вы не жалеете о том, что отказались от актерской карьеры?

– Терять было особенно нечего.

– Неужели все было так плохо?

– Однажды мне сказали, что я слишком зажата и не подхожу для рекламы плитки на кабельном канале. Поверьте мне, если я говорю, что я плохая актриса, значит, я плохая актриса.

– Тогда почему?..

– Я пыталась сделать актерскую карьеру? – Она пожала плечами. – Мне нравилось притворяться другим человеком.

«Именно это ты сейчас и делаешь», – сказал ей внутренний голос.

Проигнорировав его, она протянула руку и поправила волосы Стеффи.

– Я предпочитаю думать, что сделала правильный выбор, хотя иногда меня посещает мысль, что следующие пробы могли бы стать для меня удачными. Что я могла бы сыграть звездную роль и прославиться.

Их разговор прервало появление официантки, принесшей заказ. Когда она поставила перед Стеффи большой кусок шоколадного торта, малышка очень удивилась.

– У успеха есть обратная сторона, – сказал Майкл, когда официантка удалилась. – Это ответственность. – Его взгляд стал отсутствующим. – Тебе все время приходится быть на уровне, задавать планку другим. Все не так просто, как кажется.

Он пытается сказать, что многим пожертвовал ради успеха? Если да, то как высока была цена?

– Вы о чем-нибудь сожалеете? – спросила Рокси.

Он не ответил сразу, и это молчание было красноречивее любых слов.

– Сожалеть можно только в том случае, если был выбор.

Ее не убедила эта отговорка, поэтому она повторила:

– Итак, что является причиной вашего сожаления?

Может, это отношения с каким-то человеком или выбор карьеры.

– Ни то ни другое, – ответил Майкл. – Или, может, и то и другое. – Он отломил вилкой кусочек фруктового пирожного. – Во время моего предпоследнего года обучения в колледже мой консультант сказал мне, что у меня недобор «кредитов» по гуманитарным наукам. Поскольку вносить изменения в свой учебный план было уже поздно, я смог добавить в него только философию. Мне пришлось целых двенадцать недель вести дискуссии о смысле жизни.

– Почему-то я не могу представить вас за этим занятием.

Неужели в этом и состоит причина его сожаления? Вряд ли.

– Это были лучшие полгода в моей жизни, – сказал он ей. – Наша группа собиралась вечером по четвергам в захудалом баре, а в выходные мы приходили в общежитие к одному из членов группы. Ее звали Грейс Рейнольдс.

Услышав в его тоне ностальгию, Рокси почувствовала укол ревности. Очевидно, Грейс Рейнольдс была одним из его сожалений.

– Мы с Грейс собирались провести летние каникулы в Европе. Хотели объехать как можно больше стран и изучить политическую обстановку в каждой из них.

– Что произошло?

– Меня пригласили на стажировку в «Эшби Гэннон», и мне пришлось выбирать между поездкой и карьерой. – Взяв пакетик с сахаром, он пожал плечами. – Я выбрал карьеру.

Но хотел ли он этого? Она сомневалась.

– Как складывались дальше ваши с Грейс отношения?

– Нетрудно догадаться. Она отправилась в Европу, а я на стажировку. Когда осенью мы снова встретились в колледже, я узнал, что она встречается с другим парнем. Мне нужно было готовиться к экзаменам, и я даже не стал пытаться ее вернуть. Таким образом, каждый из нас продолжил жить своей жизнью.

Цена выбора была слишком высока, не так ли? Теперь стало ясно, почему ее так тянет к Майклу. Она еще в тот день, когда они чуть не поцеловались в его кабинете, почувствовала, что он так же одинок, как и она.

Ее грудь снова сдавило от эмоций. Наняв Майкла Темплтона, она дала себе слово, что будет полагаться на разум, а не на чувства. Похоже, ей трудно будет сдержаться.

Тремя часами позже такси остановилось перед ее домом. Майкл, выбравшись из него, поднял дремлющую Стеффи и, прижав ее к плечу одной рукой, взял сумки с покупками. После прогулки они вернулись в его офис и обговорили, какие вопросы могут ей задать в ходе предстоящего интервью.

– Вам не было необходимости ехать сюда с нами, – сказала Рокси, когда они дошли до подъезда. Она была готова попрощаться с ним в офисе, но Майкл настоял на том, что проводит их на такси.

– Вам пришлось бы самой нести Стеффи и сумки. Я не мог этого допустить.

– Но вы нагружены, а у меня пустые руки.

– Вот и хорошо. Вы сможете быстрее найти ключ. Эта маленькая лошадка довольно тяжелая.

– Я не лошадка, я девочка, – пробормотала Стеффи.

Достав электронный ключ, Рокси приложила его к пластинке на двери и открыла ее. Запах жареного лука, ударивший в ноздри, сказал ей, что она вернулась в свой привычный мир.

– Спасибо, дальше я сама, – сказала она Майклу.

– Мне не трудно проводить вас до квартиры.

– Я знаю, но вас ждет такси. Если вы сейчас же не вернетесь, водитель решит, что вы передумали, и уедет.

– Никуда он не денется. Я ему еще не заплатил, – ответил он, но Рокси все равно взяла у него Стеффи и сумки.

– Еще раз спасибо за замечательную прогулку. Стеффи отлично повеселилась.

– А ее мама? – спросил он, слегка наклонившись вперед. – Она хорошо провела время?

– Да, – улыбнулась Рокси.

– Это хорошо, особенно учитывая то, что утром я ее обидел.

– Давайте забудем о том, что произошло утром. – После такого чудесного дня ей не хотелось думать о причине, по которой он заставил ее изменить имидж.

– Считайте, что я уже забыла.

Он по-прежнему находился в опасной близости от нее. В свете фонаря его темные ресницы отбрасывали тени на скулы. Его красиво очерченный рот приоткрылся, словно он собрался что-то ей сказать. Но, увидев его потемневшие глаза, она поняла, что он хочет совсем другого, и ее сердце замерло на мгновение.

– Увидимся в понедельник, – прошептал он, имея в виду всего лишь интервью, но его легкое прикосновение к ее руке заставило Рокси услышать в этом нечто большее.

– В понедельник, – повторила Рокси.

Затем она вошла в подъезд, а Майкл вернулся к такси. Вызвав лифт, она повернулась и увидела через стекло вестибюля, что он стоит рядом с машиной. Очевидно, он не хотел уезжать, не удостоверившись, что она благополучно села в лифт. Его забота тронула ее, и она пожалела о том, что этот чудесный день так быстро закончился.

Мобильный телефон Майкла зазвонил, когда он сел в такси. Должно быть, это Грант, который уже узнал от Софи про Брайант-парк и карусель и собирался устроить ему допрос.

Когда он достал из кармана телефон и увидел, кто ему звонит, внутри у него все похолодело.

– Привет, пап, – произнес он в трубку. – Я так понимаю, вы уже вернулись. Как прошла ваша поездка?

Несколько месяцев назад его матери захотелось во Францию, и она уговорила мужа поехать в экскурсионный тур по стране. Разумеется, родители Майкла не удовлетворились ролью простых туристов и купили виноградник в Бордо. Недавно они снова ездили туда, чтобы проверить, как там идут дела.

– Отлично. Похоже, первая партия вина будет наивысшего качества. Говорят, что мы даже можем получить медали на предстоящих фестивалях.

Кто бы сомневался? Его родители никогда не стали бы вкладывать деньги во что-то, что не гарантировало бы им успех.

– Ты бы видел свою мать. Пока мы там были, она подружилась с владелицей одного из магазинов. Та научила ее готовить блюда французской кухни. Особенно хорошо ей удается выпечка. Теперь нам приходится бегать по утрам, чтобы сбросить лишние фунты. – Отец Майкла сделал паузу, после чего продолжил: – Что я все о себе да о себе? Как у тебя дела?

Это был тот вопрос, которого Майкл боялся.

– Великолепно, – солгал он. – На прошлой неделе я взялся за новое дело. Оно интересное и многообещающее.

– Я знаю. Вчера вечером я случайно встретил в «Тройке» Джима Брэссарда. Он сказал, что ты представляешь интересы какой-то женщины, которая хочет обобрать Синклеров.

Майкл стиснул зубы. Ему не понравилось, как это прозвучало.

– Не знал, что вы с Джимом друзья.

– Ассоциация адвокатов – тесный мирок, Майкл. Там все всё друг о друге знают.

– Я представляю интересы клиентки, которая претендует на часть наследства своего покойного отца, – сказал Темплтон-младший.

– С каких это пор ты стал браться за скандальные дела?

– Позволь тебе напомнить, что я уже давно помогаю людям разрешать имущественные споры. Разве не ты всегда мне говорил, что для того, чтобы стать успешным адвокатом, нужно браться за разного рода дела?

– В пределах разумного. Еще я учил тебя придерживаться определенных стандартов. Пожалуйста, успокой меня, скажи, что не даешь свою визитку кому попало.

– Моя клиентка женщина порядочная. Ее претензии небезосновательны.

– Надеюсь, что это так. Не подведи нас, Майкл. Помни, что принятые тобой решения влияют не только на твою репутацию. Ты носишь мое имя…

Майкл закатил глаза. Эту лекцию о семейных традициях и обязательствах он знал наизусть, поэтому вместо того, чтобы ее слушать, мысленно вернулся на десять минут назад и вспомнил, как едва удержался от того, чтобы поцеловать Роксанну на прощание. Интересно, что сказал бы его отец, если бы узнал, что он желает свою клиентку?

Сославшись на занятость, он попрощался с отцом, закрыл глаза и продолжил вспоминать приятные моменты уходящего дня.

Глава 8

– Боже мой, Майкл! Я не могу поверить, что все прошло хорошо и я не выставила себя полной идиоткой, – восторженно произнесла Рокси.

Несколько минут назад они попрощались с Джули Киногава из «Дейли пресс», после чего вышли из ресторана отеля «Лендмарк» в роскошный вестибюль.

Рокси была вне себя от радости. Интервью прошло как нельзя лучше. Она отвечала на вопросы уверенно и складно, словно по выученному сценарию.

– Я боялась, что разнервничаюсь, когда начала говорить о Стеффи, но я справилась с волнением. Джули оказалась такой милой. Думаю, она поняла, почему я не хочу впутывать свою дочь в эту историю. У нее есть дети? О боже… Не обращайте внимания, Майкл. Я слишком много говорю.

Майкл рассмеялся, и она впервые заметила, какой красивый у него смех.

– Я рад видеть вас в таком приподнятом настроении.

– Джули правда была заинтересована в этом интервью или я выдаю желаемое за действительное?

– Журналисты часто притворяются дружелюбными, а потом наносят удар в спину.

Внутри у Рокси все замерло. Учитывая ее хроническое невезение, можно не сомневаться, что именно так и будет.

– Но это не тот случай, – заверил ее Майкл.

– Надеюсь, что вы правы. Знаете, я так боялась все испортить.

– Как вы могли все испортить, если от вас требовалось лишь рассказать правду? – удивился Майкл. – Если все пойдет по плану, через неделю все издания в городе будут просить вас об интервью. У сестер Синклер не останется выбора, кроме как признать ваше существование.

– Неужели все это происходит наяву? Неужели удача впервые повернулась ко мне лицом? – Она радостно завизжала, как обычно делала Стеффи, когда получала в подарок новую игрушку. – Мне все еще не верится.

– Я не люблю говорить «я же вам говорил», но…

– Вы можете говорить, что хотите. – Она считала его кем-то вроде сказочной феи-крестной, которая все это осуществила. – Если бы не вы, ничего этого не было бы. Спасибо вам за все.

Она порывисто обвила руками его шею и прижалась щекой к его груди. Ненадолго, всего на несколько секунд, но она успела вдохнуть его пьянящий мужской запах и почувствовать на себе его руки. Когда она подняла голову, Майкл не отпустил ее. Их взгляды встретились, и время остановилось.

Они одновременно подались навстречу друг другу, и их губы соединились в долгом страстном поцелуе. Рокси отчаянно вцепилась в плечи Майкла, словно боясь, что он уйдет. Ее тело тесно прижималось к его телу, но этого ей было мало. Она не могла им насытиться, и это ее пугало.

Когда им перестало хватать воздуха, они закончили целоваться и прижались друг к другу лбами. У Рокси кружилась голова, и ей пришлось схватиться за Майкла, чтобы не упасть.

– Я… я…

– Это… – Его голос дрожал, как и ее. – Это было ошибкой.

Его жестокие слова вернули ее к реальности. Он прав. Это действительно было ошибкой.

– Да, – ответила она, сделав шаг назад.

– Я твой адвокат. Ты моя клиентка. Это неправильно.

– Правильно.

– Я имел в виду, что это неэтично. Я нарушил свою профессиональную клятву.

Отойдя от него еще на несколько шагов, Рокси схватилась за конец перил мраморной лестницы.

– Я понимаю.

– Кроме того, ты только что общалась с прессой. Если бы кто-нибудь нас увидел…

– Я правда понимаю. – Рокси вдруг охватило чувство пустоты и одиночества. – Еще нельзя забывать о Стеффи. Если бы она подумала, что мы… что у нас… в общем, ты понял, у нее могло бы создаться неправильное впечатление, а я не хочу, чтобы она страдала.

На его лице что-то промелькнуло. Рокси сказала себе, что это чувство облегчения. Она отказывалась думать, что это могло быть что-то другое.

– Значит, мы согласны друг с другом.

– На сто процентов, – ответила она. – Думаю, я просто потеряла голову от волнения и радости.

– Я, наверное, тоже. – Он натянуто улыбнулся. – Адреналин и благодарность – опасное сочетание.

– Точно. Этого больше не повторится.

– Не повторится, – согласился Майкл.

Это хорошо, подумала Рокси. Возможно, теперь, когда она наконец узнала, как он целуется, и удовлетворила свое любопытство, она перестанет желать невозможного.

Глава 9

«Тайная наследница хочет получить ответы».

Вздохнув, Майкл отложил в сторону свежую газету. После интервью, которое Рокси дала «Дейли пресс», прошло уже две недели. За это время интерес к ее истории возрос. Ее пригласили для интервью несколько радиостанций, два телеканала и популярный глянцевый журнал. Как и ожидалось, без неприятных моментов не обошлось. Несколько репортеров заглянули в «Элдерион», еще один проник в дом Рокси и написал возмутительную заметку о ее соседях по комнате, в которой Уэйн и Алексис были представлены какими-то монстрами. Рокси вчера встретилась с Джули специально для того, чтобы та в своей сегодняшней колонке опубликовала ее опровержение с извинениями.

Несмотря на активность прессы, Синклеры хранили молчание. Майкл начал беспокоиться. Когда Рокси спрашивала его, как продвигается дело, он, не желая ее расстраивать, давал расплывчатые ответы.

Сам он после их поцелуя не мог найти себе места. Безусловно, тот поцелуй был ошибкой, но почему-то при одном лишь воспоминании о нем в паху у него разгорался огонь. Ему приходилось постоянно напоминать себе о том, что пятнадцать лет назад он сделал выбор и пожертвовал личными интересами и желаниями в угоду карьере.

Интересно, поступил бы он так же, если бы ему пришлось делать этот выбор сегодня?

У него не было времени это обдумать, потому что в следующую секунду раздался телефонный звонок. Когда он узнал, кто ему звонит и зачем, все остальное перестало иметь значение.

– Посмотрите-ка, кто удостоил нас своим присутствием, – протянула Джеки, когда Рокси появилась на работе с двадцатиминутным опозданием.

– Прости за опоздание, Дайон, – сказала она, повязывая передник. – Стеффи раскапризничалась. Медленно ужинала и не хотела идти к няне.

– Рад, что ты соизволила найти в своем плотном графике время для нас, – съязвил Дайон. – Я отдал Джеки твои столики с первого по четвертый.

– Что? Почему?

– Потому что их нужно обслуживать, а она пришла вовремя.

Отлично. Сначала она поссорилась с Алексис, которая, похоже, возненавидела ее из-за той нелепой заметки, затем Стеффи устроила ей концерт. Теперь ее лишили половины чаевых. Похоже, сегодня весь мир сговорился против нее.

– В любом случае теперь, когда ты богатая наследница, тебе не нужно работать за гроши.

– Я еще не наследница.

– Кстати, сюда приходил очередной репортер и задавал вопросы клиентам, – сказал Дайон.

– Мне жаль, – ответила Рокси, зная, как его разозлили статьи, появившиеся ранее в прессе. – Зато это можно считать бесплатной рекламой.

– Да. Владелец бара пришел в восторг, узнав, что его заведение назвали захудалым.

– Возможно, он наконец поймет, что здесь не помешало бы сделать ремонт.

– А тебе не помешало бы взять поднос и начать работать, если ты не хочешь, чтобы я отдал Джеки остальные твои столики.

Не сказав больше ни слова, Рокси взяла блокнот и поднос и быстро ушла, пока Дайон и Джеки не увидели слезы, выступившие на ее глазах. Почему весь мир к ней так жесток? Она не виновата в том, что у ее матери был роман с Уэнтвортом Синклером. Почему все вокруг наказывают ее за это?

Будь здесь сейчас Майкл, он бы ее понял.

Едва эта мысль пришла ей в голову, внутри у нее все замерло. Всего несколько недель назад ее раздражала его самоуверенность, теперь она хочет поплакать у него на плече. Как могло ее отношение к нему поменяться столь кардинальным образом? Она вспомнила тот день, когда он пригласил их со Стеффи в парк. Ей давно уже не было так хорошо.

Именно по этой причине их поцелуй был ошибкой. Она с каждым днем все больше доверяла Майклу, все сильнее к нему привязывалась. Это было опрометчиво, поскольку он ясно дал ей понять, что их отношения не должны выходить за рамки деловых.

Клиенты, сидящие за двумя ее столиками, заказали только дешевое бутылочное пиво. На хорошие чаевые она сегодня может не рассчитывать.

– Привет, Рокси.

Повернув голову, она увидела Майкла за восьмым столиком. Он выглядел потрясающе в бежевом костюме и полосатой рубашке. В приглушенном свете его черты казались еще выразительнее. Рокси почувствовала, как по ее телу прокатилась волна расплавленного огня. Хуже всего было то, что ее влекло к нему не только физически. Она нервно поправила прическу, с которой все было в порядке.

– Не ожидала увидеть тебя здесь сегодня. Тебе надоело торчать в офисе?

– В этом месте есть для меня что-то притягательное. – Он улыбнулся, и все вокруг перестало для нее существовать. – У тебя есть минутка?

– Сейчас нет. Дайон разозлился на меня из-за опоздания. У меня возникли проблемы дома.

– Надеюсь, ничего серьезного? – спросил он с неподдельным беспокойством.

– Стеффи не хотела идти к няне.

– Потому что от миссис Ортеги пахнет холодным лекарством.

– Точно, – улыбнулась Рокси. – Ты не мог бы дождаться моего перерыва?

– Конечно.

– Я принесу тебе скотч.

Прошла большая часть ее смены, прежде чем Дайон наконец позволил ей отдохнуть.

– У меня мало времени, – сказала она Майклу, сев напротив него. – Дайон дал мне всего десять минут. Сказал, что, если нам с тобой нужно обсудить дела, мне следует приехать к тебе в офис.

– Полагаю, он злится на тебя из-за статей?

– На меня злятся все: Алексис, Уэйн, Джеки, Дайон. Они думают, что я задрала нос. Что я слишком хороша для них.

– Насчет последнего они правы.

Ответ Майкла удивил ее. Разве не он настоял на том, чтобы она изменила имидж?

– Скотч ударил тебе в голову?

– Нет, я абсолютно трезв. Ты действительно заслуживаешь лучшей жизни, Роксанна. Если окружающие тебя люди этого не видят, они полные идиоты.

К глазам Рокси подступили слезы, и она часто заморгала, чтобы их сдержать. Черт побери, разве она может относиться к нему только как к своему адвокату, когда он так добр и внимателен?

Из ее глаза выкатилась предательская слезинка, и Майкл смахнул ее. Его прикосновение было таким нежным, что Рокси едва удержалась от того, чтобы не прижаться щекой к его ладони.

– Спасибо за попытку ободрить меня.

– Пожалуйста. Кстати, у меня есть новость, которая должна тебя обрадовать.

– Правда?

Его довольная, уверенная улыбка могла означать только одно. Ее сердце пропустило удар.

– Сегодня вечером мне звонил Джим Брэссард.

– Ты хочешь сказать?..

Он улыбнулся еще шире:

– Сестры Синклер хотят с тобой встретиться.

Глава 10

Элис и Франсез Синклер считались в нью-йоркском высшем обществе эксцентричными особами. Они обе были разведены и жили вместе в родительском особняке в Грамерси-парк, [2] в то время как их дети жили в пентхаусах неподалеку. Обе сестры были членами практически всех благотворительных организаций в городе.

Когда Рокси и Майкл остановились перед коваными воротами, у нее задрожали колени.

– Что, если я им не понравлюсь? – прошептала она ему на ухо.

– То же самое ты говорила перед встречей с Джули. Будь самой собой, и у тебя все получится.

Рокси была благодарна ему за поддержку, но не могла отделаться от волнения. Что, если Синклеры пригласили ее специально для того, чтобы сказать ей в лицо, что она должна оставить их в покое.

– Помни, что они твои родственницы. – Как обычно, Майкл прочитал ее мысли и произнес именно те слова, которые она хотела услышать. Что ей делать, когда его больше не будет рядом? За прошедшие несколько недель он стал ей дорог. Что, если это любовь?

Она не успела поразиться собственной догадке, потому что в следующий момент их поприветствовал голос из электронного устройства на воротах. Майкл назвал их имена, и через секунду ворота открылись.

– Это хороший знак, – сказал он.

– Не радуйся раньше времени. Вдруг на нас спустят собак.

– Узнаю недоверчивую Рокси.

Майкл взял ее за локоть, и она, почувствовав себя защищенной, смело шагнула вместе с ним в ворота.

Входную дверь им открыл служащий в униформе.

В холле их встретила женщина средних лет в строгом белом костюме.

– Я Миллисент Вебстер, секретарь сестер Синклер, – произнесла она формально-вежливым тоном. – Они вас ждут на террасе. Я вас провожу.

Пройдя по коридору, они оказались в просторном помещении с большим количеством окон в задней части дома. Там они обнаружили двух пожилых дам, сидящих в одинаковых креслах. Они о чем-то беседовали с импозантным седовласым мужчиной. Увидев Рокси и Майкла, он поднялся с дивана:

– Доброе утро, Майкл. Спасибо, что пришел. – Он посмотрел на Рокси: – А вы, должно быть, Роксанна О’Брайан.

Чувствуя на себе оценивающие взгляды сестер Синклер, она прокашлялась и еле слышно сказала «да».

– Я Джим Брэссард, доверенное лицо семьи Синклер. Позвольте мне представить вам Франсез и Элис Синклер.

Франсез, старшая сестра, предложила Рокси и Майклу сесть.

– Мы так рады, что вы смогли с нами встретиться, правда, Элис?

– Да, – ответила младшая сестра.

У обеих были черные глаза, короткие волосы и выразительные черты лица. Элис была более хрупкой и миниатюрной, чем Франсез.

Только тогда Рокси обратила внимание на огромного ньюфаундленда, лежащего между креслами.

– Это Банти, – сказала Франсез, заметив ее взгляд. – Он живет с нами уже много лет. Мой второй муж подарил его мне, когда Банти был щенком. Не беспокойтесь, пес не кусается. Для этого нужно встать, а он слишком ленив.

Майкл рассмеялся, Рокси изобразила на лице слабую улыбку. Ее сердце билось так часто, что ей было трудно дышать, не то что говорить. Она села на край дивана и поправила жакет.

– Спасибо вам за то, что согласились с нами поговорить, – сказал Майкл. – Я знаю, как неловко вы, должно быть, себя сейчас чувствуете.

– Наша семья не любит публичность, – ответила Франсез. – Но вам ведь это уже известно, мистер Темплтон.

На щеках Майкла проступил румянец.

– Да, но нашей целью не было причинить вам неудобство. Мы просто хотели привлечь ваше внимание.

– Вам удалось привлечь наше внимание, – сказал Джим.

Элис тем временем продолжала изучать Рокси. Под взглядом пожилой женщины она чувствовала себя не в своей тарелке.

– Элис, перестань, – сказала Франсез, заметив это. – Ты смущаешь девочку.

– Простите, Роксанна. Я не хотела вас смутить. Дело в ваших волосах и глазах. Я все поняла, когда увидела вашу фотографию в газете.

– Поняли что? – спросила Рокси.

– Как вы похожи на свою мать.

Они знали ее мать? Она не могла в это поверить.

– Мы не знали ее имени, – продолжила Франсез. – В то время мы с Элис были замужем и жили отдельно, но мы знали, что она работала в доме наших родителей по выходным.

– Ее длинные рыжие кудри невозможно забыть. Признаюсь, я ей завидовала, – сказала Элис. – Кажется, у нее был акцент.

– Ирландский, – ответила Рокси. – В детстве она переехала в Штаты из графства Корк. У меня все это в голове не укладывается. Вы уверены, что это была моя мать? Я думала, что она работала в отеле.

– Вполне возможно. Однажды летом наш отец уволил весь персонал. Тогда мы не знали, что его вывело из себя.

– Отца всегда что-нибудь злило, – добавила Франсез. – У него был очень вспыльчивый характер.

– Любой отец вышел бы из себя, узнав, что его сын крутит роман с кем-то из домашнего персонала, – сказал Майкл.

– Я помню, как расстроился Уэнти, когда узнал, что его возлюбленную уволили. Помню, как во время одного моего визита он был взвинчен и ходил взад-вперед по комнате. Когда я спросила его, в чем дело, он сказал, что не хочет об этом говорить. Кажется, это было за две недели до того, как он отправился в Гарвард. Во время того семестра мы с ним почти не разговаривали.

– К сожалению, это так, – мягко добавила Элис.

Рокси поняла, что Элис и Франсез любили младшего брата и жалели о том, что не смогли ему помочь. Опустив глаза, она попыталась сложить все факты воедино. Ее мать по окончании школы устроилась на работу в дом Синклеров и познакомилась там с сыном хозяев Уэнтвортом. Они полюбили друг друга и стали тайком встречаться. Когда Пауэлл Синклер узнал об их отношениях, он уволил весь персонал.

– После этого вы больше никогда не видели Фиону? – спросил Майкл.

– Нет, – ответила Франсез. – Как я уже сказала, Уэнти уехал в Гарвард. Мы обе тем временем занимались своими семьями.

Разумеется, рыжеволосая Фиона была для них всего лишь бывшей домработницей. С чего им было следить за ее дальнейшей судьбой? Теперь Рокси стало ясно, почему ее мать не сказала Синклерам о своей беременности. Должно быть, она боялась гнева своего бывшего работодателя.

– Затем Уэнти погиб. Ему не следовало вести автомобиль на такой большой скорости.

– Он хотел поскорее попасть домой, – сказал Джим Брэссард.

– Он торопился домой не без причины, – заметил Майкл, после чего достал из кармана пачку писем и положил на колени Рокси.

Она провела пальцем по бархатной ленточке, которой они были связаны. Майкл рассказал ей, что было в последних письмах. Она пересказала прессе историю отношений ее матери и Уэнтворта, не вдаваясь в подробности, которые носили слишком интимный характер.

– Моя мать тридцать лет бережно хранила эти письма, – произнесла она, протянув пачку Франсез.

– Любовные письма Уэнтворта. Вы о них упоминали в своих интервью.

Пожилая женщина вытащила из пачки верхнее письмо:

– Надеюсь, вы не возражаете?

– Конечно нет.

Рокси и Майкл молча сидели и, слушая тиканье напольных часов, ждали, когда сестры Синклер и Джим Брэссард закончат читать письма. В какой-то момент им принесли чай. Глядя на молодую женщину в униформе, сервирующую столик, Рокси подумала, что сказала бы Фиона, если бы могла видеть сейчас свою дочь, пьющую чай в гостиной дома, из которого ее вышвырнули тридцать лет назад.

«Надеюсь, ты этого хотела, мама».

Она украдкой посмотрела на Майкла, развалившегося рядом с ней на диване. Он отлично вписывался в обстановку, что не было удивительно. Ее поразил тот факт, что она сама чувствовала себя здесь комфортно. Наверное, все дело в том, что это дом ее отца. Ее родных. При этой мысли Рокси улыбнулась. Майкл, сделав глоток чая, заговорщически подмигнул ей. Ее сердце учащенно забилось, и на ум снова пришло слово на букву «л». Она тут же себя отругала. На что она может надеяться после того, как он ей сказал, что их поцелуй был ошибкой?

Как бы там ни было, в своих чувствах к Майклу ей придется разбираться позже. Сестры Синклер отложили письма. Видимо, они прочитали достаточно для того, чтобы принять решение.

– Уэнтворт всегда был человеком увлекающимся, – сказала Элис. – Когда его что-то интересовало, он отдавался этому со всей страстью, пока интерес не проходил.

– Судя по этим письмам, Фиона не была для него обычным увлечением, – заметил Майкл.

– Я не сомневаюсь, что он любил ее по-настоящему и собирался предъявить отцу ультиматум, – произнесла Франсез.

– Он всегда предъявлял ультиматумы, – добавила Элис. – Это было особенностью его страстной натуры. Однажды, узнав, что отец вложил деньги в японское рыболовецкое предприятие, он объявил голодовку. Сказал, что не начнет есть до тех пор, пока не получит доказательства того, что деятельность предприятия не будет вредить дельфинам.

Старшая сестра кивнула, убрав в конверт письмо, которое читала перед этим.

– Это был один из его многочисленных протестов.

Рокси посмотрела на сестер с недоверием. Неужели они намекают на то, что роман Уэнтворта с ее матерью имел для него такое же значение, как безопасность тихоокеанских дельфинов?

– Прошу меня извинить, но эти письма…

– Я знаю, – перебила ее Элис. – Они содержат массу подробностей.

– Ты не обманывал меня, Майкл, – пробормотал Джим Брэссард.

– Не сомневаюсь, что он искренне верил в то, о чем писал, – сказала Франсез. – Но мы никогда не узнаем, выполнил бы он свою угрозу бросить все ради любимой девушки.

– Голодать он прекратил через полтора суток, – произнесла Элис мягким тоном.

– И все же факт остается фактом, – продолжила Франсез, расправив плечи. – Когда наш брат писал эти письма, он был влюблен в Фиону, и, очевидно, это чувство было взаимным. Если у этой любви есть последствия, мы готовы нести за них ответственность.

– Вы имеете в виду то, о чем я сейчас думаю? – спросил Майкл.

В ожидании ответа Рокси затаила дыхание. Неужели Франсез и Элис готовы?.. Нет, она не будет ничего загадывать.

– Синклеры серьезно относятся к семейным ценностям и ответственности, поэтому, если у нашего брата есть дочь, мы готовы ее признать, – ответила Франсез, к огромной радости Рокси. – Только ответьте честно на один вопрос, мисс О’Брайан. – Она пронзила Рокси взглядом: – Что вами движет?

– Я хочу узнать правду, – ответила та. – Больше всего я хочу узнать, кто я.

Обе пожилые женщины улыбнулись и кивнули. Очевидно, им пришелся по душе ее ответ.

– Мы тоже этого хотим, – сказала Франсез, – поэтому согласны сделать анализ ДНК, мисс О’Брайан.

* * *

Пробка с громким хлопком вылетела из бутылки шампанского, и пена потекла по стенкам. Рокси рассмеялась, когда Майкл отошел в сторону, чтобы не залить бумаги на своем рабочем столе.

– Получилось неаккуратно, – сказал он. – Но какой смысл тратить деньги на шампанское, если ты не можешь немного похулиганить?

– Верно подмечено.

Они купили бутылку по дороге из Грамерси-парка, почувствовав необходимость отметить свой успех. Уже завтра они поедут в лабораторию сдавать анализ ДНК. Если им повезет, они получат результаты в течение недели.

Самым большим сюрпризом для Рокси стало дружелюбное отношение сестер Синклер. Согласившись на тест, они принесли семейные фотоальбомы и показали ей снимки Уэнтворта. Возможно, она выдавала желаемое за действительное, но ей показалось, что у Стеффи такой же подбородок, как у него.

Майкл наполнил шампанским две большие керамические кружки.

– Не многовато ли будет? – спросила она.

– Большой успех требует большой дозы шампанского, – ответил Майкл, протянув ей кружку. – Или, может, ты спросила, потому что тебе нужно еще куда-то идти?

Нужно. На работу.

– Вообще-то я должна быть в баре через… – Она посмотрела на часы. Черт побери! Неужели уже так поздно? – Я должна была быть на работе еще пятнадцать минут назад.

Майкл тут же поставил кружку на стол и поднялся:

– Я тебя отвезу.

– Не надо.

– Ты уверена?

Вчера в конце смены Дайон ясно дал ей понять, что еще одного опоздания он не потерпит.

– Уверена, что у меня больше нет работы.

– Мне жаль.

– Мне тоже. – Она удивилась тому, как легкомысленно это прозвучало. Наверное, она еще не успела осознать, что такое остаться без работы.

– Как насчет Стеффи? Нам нужно привезти ее сюда?

– Она останется до полуночи у миссис Ортеги. Алексис каждый вечер приводит своего бойфренда, так что у нас не квартира, а проходной двор. Чем меньше Стеффи там бывает, тем лучше. Не могу дождаться, когда мы сможем сменить эту обстановку.

– Если все пройдет хорошо, скоро ты сможешь перебраться куда захочешь. – Он поднял свою кружку. – За положительный результат анализа ДНК.

Рокси чокнулась с ним:

– За покорение Эвереста.

Она сделала глоток и поморщилась: шампанское показалось ей слишком кислым.

– Я бы не стал слишком рано радоваться победе. Убедив их сделать анализ ДНК, мы преодолели большое препятствие, но мы еще не достигли вершины. После того как станут известны результаты, нам все еще придется доказывать, что ты заслуживаешь долю наследства. Да, Франсез и Элис сказали, что хотят поступить правильно по отношению к дочери их брата, но Джим Брэссард сделает все возможное, чтобы защитить их имущество. Он может объявить нам войну.

– У меня есть ты.

Рокси нисколько не беспокоилась. Она верила в профессиональное мастерство Майкла. Он победит. До сих пор ему всегда удавалось добиваться успеха, не так ли?

Подумать только. Рокси О’Брайан верит. Месяц назад она даже представить себе такое не могла.

Она сделала еще глоток. На этот раз шампанское понравилось ей больше.

– Что? – спросила она, заметив, что Майкл с любопытством наблюдает за ней.

– Внезапно ты стала задумчивой.

– Я думала, сколько всего может измениться за один месяц. Четыре недели назад я выскочила из этого офиса, считая тебя самодовольным мерзавцем.

– А сейчас?

«Сейчас я не могу себе представить и дня без тебя».

– Сейчас я сижу здесь и пью шампанское. – Она выпила еще немного. – Знаешь, я рада, что забыла у тебя тогда одно из писем.

– Я тоже.

Майкл сел рядом с ней на край стола. Его бедро прижалось к ее бедру. Наверное, ей следовало отодвинуться, но она получала удовольствие от тепла, разлившегося по ее телу.

– Я должен кое в чем тебе признаться, – сказал он.

– В чем?

– Даже если бы ты его не забыла, я бы все равно тебя нашел. Меня заинтересовало это дело.

– Тогда, думаю, сейчас самый подходящий момент перед тобой извиниться.

– За «самодовольного мерзавца»?

Рокси вздрогнула. Ничего себе! Когда она успела выпить полкружки шампанского?

– Не только. Когда ты сказал, что никогда не проигрываешь, я тебе не поверила.

– Ты можешь повременить с извинениями. Мы еще не победили.

– Но я была не права, когда сомневалась в тебе, в твоих способностях. – Рокси посмотрела на пузырьки в золотистом напитке. – В твоей искренности. – Она подняла кружку. – За Майкла Темплтона. За победителя.

– Прошу тебя, не надо. – Поднявшись, он направился к венецианскому окну.

– Я думала, ты хочешь, чтобы я в тебя верила.

– Да, я хотел, чтобы ты верила, что у тебя есть шанс выиграть дело. – Он уставился вдаль невидящим взором. – Я не победитель, Рокси.

– Не глупи. – Он же сам сказал ей, что еще никогда не проигрывал. – Мы сегодня победили, не так ли?

Майкл может сколько угодно прибедняться, но для нее он победитель. Он завоевал ее доверие.

И возможно, ее сердце.

Рокси слезла со стола и удивилась, что пол покачнулся.

В третий раз за сегодняшний день она подумала о том, что ее чувства к нему гораздо глубже, нежели обычная благодарность.

«Ты любишь его», – сказал ей внутренний голос.

Если так, то ничего хорошего в этом нет, потому что они с Майклом принадлежат к разным мирам.

Рокси присоединилась к нему у окна. На его лице были грусть и сожаление.

– Откуда вдруг взялась такая скромность? – спросила она, прислонившись к подоконнику.

– Я просто сказал правду, – ответил он. – Я не люблю приписывать себе чужие заслуги.

– И чья же это заслуга?

Майкл посмотрел на нее с удивлением:

– Твоя, разумеется. Если ты докажешь, что ты Синклер, и получишь свою долю наследства, то только благодаря себе, своей ДНК.

Рокси сделала глоток шампанского. Неужели он ничего не понимает?

– Да, это моя ДНК, но без тебя я бы ничего не сделала. Не нужно преуменьшать свои заслуги, Майкл.

– Значит, я хороший адвокат. – Он произнес это так, словно сделал для себя новое открытие. – В таком случае, давай договоримся, что мы сделали это вместе. За нас, – произнес он, поднимая кружку. – Мы с тобой отличная команда, Роксанна О’Брайан.

Сердце Рокси учащенно забилось.

– Тебе не следует говорить подобные вещи, если в действительности ты так не считаешь, – сказала она, допив остатки шампанского.

– Почему ты решила, что я так не считаю?

Потому что, если она ему поверит, она пропала.

Но ей так хорошо с ним, черт побери.

Майкл заново наполнил ее кружку. Она не возражала. Ей нравилась приятная истома, разлившаяся по ее телу. Ей хотелось, чтобы весь мир чувствовал себя так, как она. Особенно мужчина, стоящий рядом с ней.

– Ты когда-нибудь снимаешь галстук? – спросила она, качнувшись в его сторону.

Майкл рассмеялся, и она, сделав еще глоток, снова подумала, какой сексуальный у него смех. Ее кружка слишком быстро пустела. У нее так сильно кружилась голова, что ей пришлось прижаться лбом к его груди. Майкл запустил пальцы ей в волосы.

– Так лучше, – пробормотала она.

– Ты выпила слишком много шампанского.

– Это твоя вина, – рассмеялась Рокси. – Я же говорила тебе, что у тебя слишком большие кружки. Наверное, мне следовало перед этим поесть.

– Поздно об этом думать, – ответил Майкл с широкой улыбкой, поднял кружку и сделал несколько глотков.

– Ты не ответил на мой вопрос. Ты когда-нибудь снимаешь галстук?

– Не снимал со времен колледжа, – рассмеялся он. – Мне приходилось элегантно одеваться. Я просто не имел права выглядеть как бродяга. Это могло плохо отразиться на репутации моей семьи. – Он сделал еще глоток и, придвинувшись ближе, прошептал: – Хочешь узнать маленький секрет?

– Конечно. Что это за секрет?

– Иногда в конце дня я снимаю галстук.

– Что ты с ним делаешь?

– Это зависит от ситуации. И от того, есть ли у меня компания.

Под его взглядом в глубине ее жесткого естества вспыхнул огонь.

– Сейчас конец дня, – прошептала Рокси. – А я компания. – Она протянула руки к его галстуку и принялась развязывать виндзорский узел. Из-за алкоголя пальцы ее не слушались. Она несколько раз задела ими его подбородок, прежде чем справилась со сложным узлом. – Вот. Теперь ты свободен.

– Так лучше?

– Намного. – Выдержав паузу, она произнесла серьезным тоном: – Ты правда жалеешь о том, что поцеловал меня на днях?

– Я не говорил, что жалею об этом.

– Говорил.

– Нет. Я сказал, что поцеловать тебя было ошибкой.

– Разве это не одно и то же?

– Нет. Сказав, что это была ошибка, я имел в виду, что мне не следовало тебя целовать. Но это вовсе не значит, что я жалею о том, что сделал.

Обрадованная его ответом, Рокси медленно провела ладонями вниз по его твердой широкой груди и почувствовала, как бешено колотится его сердце. От этого огонь внутри ее разгорелся еще сильнее.

– Было бы ошибкой поцеловать меня снова? – спросила она.

– Да, – прошептал Майкл, глядя на нее потемневшими от желания глазами.

– Потому что я твоя клиентка?

– Нет. Потому что ты пьяна. – Он взял в ладони ее лицо и провел большими пальцами по щекам. – Джентльмен не должен пользоваться слабостью женщины, которая выпила, как бы соблазнительна она ни была.

Рокси придвинулась ближе:

– А если бы я тебя поцеловала? Это тоже было бы ошибкой?

Его кадык дернулся.

– Да.

– Ты стал бы об этом жалеть?

– А ты стала бы?

– Думаю, нам придется проверить.

Встав на цыпочки, Рокси прижалась губами к его губам. Этот поцелуй был более медленным и долгим, чем прошлый. Издав тихий стон, Майкл наклонил ее голову, и его язык проник в глубь ее рта.

Глаза Рокси закрылись от наслаждения. Она была права, когда подумала, что его рот будто создан для поцелуев.

– Ты жалеешь об этом? – спросила она, когда Майкл отстранился.

Он покачал головой:

– Нисколько.

– Это хорошо. Потому что я тоже не жалею. – Напротив, происходящее кажется ей правильным. – Скажи мне, что бы ты сделал, если бы я поцеловала тебя еще раз?

– О. Это могло бы привести к проблеме.

– Почему?

Его губы коснулись ее шеи.

– Потому что я не смог бы гарантировать, что удовлетворился бы простым поцелуем.

В знак подтверждения этого он положил руки ей на ягодицы и крепко прижал ее бедра к своим. Почувствовав, как он возбужден, Рокси обольстительно улыбнулась и обхватила ногой его ноги.

– А кто говорит, что я хочу ограничиваться одними поцелуями?

Глава 11

– Ради всего святого, Майкл, прослушай наконец свою голосовую почту. Это мое третье сообщение за три дня. Какого черта ты таскаешься на все эти интервью вместе со своей клиенткой? Ты юрист, а не… Не дослушав сообщение до конца, Майкл отключил телефон. Женщина, надевающая брюки рядом с ним, представляла для него больший интерес.

– Они лучше смотрелись на полу, – произнес он с ленивой улыбкой.

Роксанна улыбнулась в ответ:

– И это говорит мне человек, который считает мою униформу слишком вызывающей.

– Да, я так считаю, но это вовсе не значит, что мне не нравится то, что находится под ней. – Майкл провел рукой по внутренней поверхности ее бедра, затем зарылся лицом в ее волосы. – Останься. Я без ума от твоего запаха. Я мог бы вдыхать его всю ночь. Я мог бы… – Он прижался губами к впадинке над ее ключицей, и с ее губ сорвался тихий стон.

– Я должна ехать. Я сказала мисс Ортеге, что заберу Стеффи в полночь.

– Я тебя отвезу.

– Не думаю, что тебе следует садиться за руль после полбутылки шампанского. Я поеду на автобусе.

– Никаких автобусов. Я сейчас оденусь и вызову нам такси.

– Нам? – Рокси отодвинулась от него. – Ты же прекрасно понимаешь, что не можешь остаться у меня на ночь. Я не хочу, чтобы у Стеффи создалось неправильное впечатление.

– В таком случае, встретимся утром и позавтракаем вместе.

– Где?

– Я приеду к тебе и привезу кексы, затем мы вместе отправимся в лабораторию. После этого, пока Стеффи будет в детском саду, мы можем… – Он провел пальцем вниз по застежке ее блузки и поцеловал Роксанну в губы.

– Успокойтесь, господин адвокат, – поддразнила его Рокси. – Потерпите до завтра. – Она бросила ему его рубашку. – И принесите побольше кексов.

– Зачем?

– Тебе понадобится много сил.

Обольстительно улыбнувшись, она чмокнула его в щеку и отошла от него.

Было ли это ошибкой? – спросил себя Майкл, ожидая, когда Рокси вернется из дамской комнаты. Он знал, что ему следовало испытывать чувство вины. В конце концов, она его клиентка. За прошедшие несколько недель он много раз напоминал себе о профессиональной этике и работе, которую должен хорошо сделать. О том, что сексуальное влечение ничего не значит.

Оно не имело значения до сегодняшнего вечера. Сегодня он целых три часа только и делал, что удовлетворял свое желание, и, если скажет, что ему не понравилось, покривит душой. Сегодня впервые за долгое время он почувствовал себя на сто процентов живым.

Если Уэнтворт Синклер чувствовал себя так же рядом с Фионой, неудивительно, что он хотел за нее бороться.

– Прости, что заставила тебя ждать, – произнесла появившаяся в дверях Роксанна.

Ее волосы были спутаны, а губы припухли от поцелуев.

Сердце Майкла учащенно забилось, и он осознал, что испытывает к этой женщине нечто большее, нежели сексуальное желание. Ему не хотелось с ней расставаться, но он знал, что прежде всего ей нужно заботиться о дочери.

Подойдя к Рокси, Майкл обнял ее за талию и повел к выходу.

– Тебе не нужно извиняться, – сказал он. – Такую женщину, как ты, стоит ждать.

– Мамочка, что такое «лаборатория»? – спросила Стеффи, которая пила сок, сидя на кухонной стойке, в то время как Роксанна искала по всей кухне свою кружку с кофе.

«Куда я, черт побери, ее дела?»

– Это такое место, где люди делают анализы.

– Ты заболела?

– Нет, дорогая, я здорова, – ответила Рокси, потягиваясь.

Несмотря на боль в мышцах, она чувствовала себя как никогда хорошо.

– Твоя мама идет сдавать анализы, чтобы доказать, что она лучше всех нас. – Войдя в кухню, Алексис достала с полки три кружки.

– Ты лучше, чем я, мамочка? – спросила Стеффи.

– Никто не лучше других, – ответила Рокси. – Алексис пошутила.

Полная блондинка в халате, что-то ищущая в холодильнике, издала язвительный смешок. Рокси проигнорировала его. Сегодня она не позволит соседям испортить ей настроение. Скоро сюда приедет Майкл. Они отвезут Стеффи в детский сад, оттуда поедут в лабораторию, а когда вернутся, займутся любовью.

Впервые в ее жизни все так хорошо складывалось. Когда будут известны результаты теста, все будет еще лучше. Они со Стеффи станут полноправными членами влиятельной семьи, и у них появится много новых возможностей.

Она нашла свою кружку с кофе на подоконнике, но едва успела сделать глоток, как зазвонил ее мобильный телефон, лежащий на стойке.

– Мамочка, твой телефон звонит.

– Наверное, тебя опять хотят пригласить на интервью, чтобы ты рассказала всей стране, как плохо тебе живется, – сказала Алексис.

Оставив это без внимания, Рокси взяла телефон и, не глядя на дисплей, ответила на вызов:

– Алло?

– Кристина сказала, что ты мне звонила, чтобы поговорить о чем-то важном, – раздался в трубке голос ее отца.

– Да, папа. Я хочу с тобой поговорить. Это касается мамы.

– Есть проблемы? Я думал, ее страховки хватило на похороны.

– Хватило. Речь пойдет о другом. – Глубоко вдохнув, она спросила: – Ты когда-нибудь слышал о человеке по имени Уэнтворт Синклер?

Утром Майкл сразу отправился к Роксанне. Он знал, что приедет к ней раньше, чем они договорились, но ему не терпелось поскорее ее увидеть.

Ему удалось найти хорошее место для парковки прямо перед домом. Вышедший из подъезда пожилой мужчина, увидев в его руках пакет с выпечкой и стаканы с кофе, подержал ему дверь.

Майклу пришлось долго стучать, прежде чем он наконец услышал скрежет замка. Должно быть, вчера Роксанна очень устала и проснулась только сейчас.

Когда он увидел ее бледное лицо и распухшие глаза, внутри у него все оборвалось.

– Что случилось? – спросил он, поставив пакет и стаканы на стол в гостиной. – Что-то со Стеффи?

– У нее все хорошо, – ответила Рокси, вытирая глаза. – Мой отец звонил.

Майклу стало ясно, почему она расстроилась.

– Жаль, что тебе не удалось поговорить с ним раньше. Следовало ожидать, что он плохо воспримет новость.

– На самом деле он нормально ее воспринял, – сказала она, шмыгнув носом. – Он все знал про Уэнтворта и мою мать.

– Знал и молчал столько времени?

Рокси покачала головой:

– Он не видел смысла говорить мне об их романе. Он сказал мне, что в анализе ДНК нет необходимости, потому что я не могу быть дочерью Уэнтворта.

Глава 12

Майкл не поверил ей.

– Что ты такое говоришь? – растерянно пробормотал он. – Разумеется, ты дочь Уэнтворта. Его сестры так считают.

– Они ошибаются. Уэнтворт погиб до того, как моя мать забеременела.

– Как ты можешь быть так в этом уверена?

Посмотрев на Стеффи, которая сидела на диване в гостиной и смотрела передачу про лошадей, Рокси отвела Майкла на кухню, где их никто не мог услышать.

– Мой отец все мне объяснил. – Чувствуя свинцовую тяжесть во всем теле, она прислонилась к стойке. Каждое слово отца запечатлелось в ее памяти. «Ты не Синклер. Твоя мать просто выдала желаемое за действительное». – Оказалось, что я родилась раньше срока. Если бы я родилась в поставленный срок, стало бы ясно, что я не могу быть дочерью Уэнтворта.

– Срок можно поставить неправильно.

– Доктор предупредил мою мать, что если она не будет соблюдать постельный режим, то родит раньше срока.

Почему Фиона проигнорировала слова доктора и работала до последнего, ее отец не сказал. Возможно, им просто не хватало денег. Или, может, она хотела родить раньше срока, чтобы притворяться, будто отец ее ребенка Уэнтворт Синклер.

«Кто знает, что происходило в ее голове, – сказал Рокси ее отец. – Она всегда жила в мире своих фантазий, в который никого не впускала». Они с Фионой познакомились в баре через три недели после гибели Уэнтворта. Фиона была расстроена, и он угостил ее спиртным, чтобы она расслабилась. После этого они продолжили расслабляться на заднем сиденье его «доджа».

Рассказав все это Майклу, Рокси подытожила:

– Вот видишь. Яблочко от яблоньки недалеко падает. – Она издала невеселый смешок. – Только моя мать, в отличие от меня, узнав, что залетела, позвонила отцу своего ребенка. Выросший в семье ирландских католиков, он, как человек порядочный, женился на ней.

Никакой она не плод любви. Она именно то, чем всегда себя считала. Ошибка, побочный результат мимолетной интрижки, которая привела к нежелательному браку.

– Мой отец бросил мою мать не потому, что она не могла забыть Уэнтворта. Он просто недостаточно сильно нас любил, чтобы остаться с нами.

Рокси опустила голову. Все ее планы и мечты потерпели крах. Их убил пятнадцатиминутный разговор, закончившийся словами: «Прости, девочка. Я думал, ты знаешь».

Майкл ходил взад-вперед по кухне. Глядя на его дорогие ботинки, она думала, как неуместны они на фоне потертого линолеума.

– Это невозможно, – пробормотал он в унисон с голосом в ее голове. – Вчера все было так хорошо. Что это такое, черт побери?

– Реальность, – ответила Рокси.

Майкл провел ладонью по лицу:

– Для паники еще рано. Твой отец мог напутать с датами.

– Не мог. Моя жизнь сплошная череда неудач. Я провалилась как актриса, как дочь, как мать.

Что она может предложить Стеффи? У нее нет ничего, кроме этой квартиры, которую она вынуждена делить с другими людьми. Когда ее дочь тоже начнет считать себя ошибкой?

К горлу подкатила тошнота, и она едва успела добежать до раковины.

Майкл попытался ее приобнять, но она его оттолкнула, чтобы не видеть жалость в его глазах. Не добавлять его в список своих ошибок. Вчера он думал, что занимался любовью с богатой наследницей. На самом же деле он овладел заурядной официанткой. После того, что он узнал, его желание наверняка улетучилось.

– Все кончено, – сказала она, открыв кран с водой.

– Нет, не кончено. Я отправлюсь во Флориду и сам поговорю с твоим отцом. Потом попробую найти врача, который наблюдал Фиону во время беременности, или, по крайней мере, его записи.

– Зачем? Результат все равно будет тот же.

– Ты не можешь этого знать.

– Признай, Майкл, мы проиграли.

– Ты намерена вот так все бросить?

– А что я, по-твоему, должна делать?

– Продолжать бороться.

– Зачем? Чтобы выставить себя перед всеми еще большей идиоткой? Или, может, надеяться, что Синклеры дадут мне немного денег, чтобы я от них отстала?

– Почему нет? В любом случае это лучше, чем прятаться в квартире и строить из себя жертву.

Возмущенная его словами, Рокси повернулась к нему:

– Что это значит, черт побери?

– В точности то, что ты услышала.

– Я не строю из себя жертву.

Разве он способен ее понять? Разве жизнь когда-нибудь подвергала его тяжелым испытаниям?

– Неужели? Один телефонный разговор – и ты готова опустить руки.

– Что ты мне предлагаешь делать? Продолжать бессмысленную борьбу в надежде на то, что от меня откупятся? Я затеяла все это вовсе не из-за денег.

– Разве?

Он считает ее охотницей за состоянием? После того, что между ними было? После того, как она отдала ему свое сердце?

Ее охватил гнев.

– Ты прекрасно знаешь, что это не так. Я хотела узнать правду.

– Ты права. Прости. Я просто имел в виду, что ты хочешь лучшей жизни для дочери. И ты все еще можешь дать ей лучшую жизнь.

С помощью завуалированного вымогательства.

– Нет, – ответила она, зная, что не может поступить против совести.

Майкл покачал головой:

– Я не могу тебе позволить прекратить борьбу. Это дело слишком важное.

– Ты меня не слушаешь? Никакого дела больше нет.

– Должно быть!

Ярость, с которой он это произнес, потрясла ее.

Она знала, что он не привык проигрывать, но это было слишком.

– Прости, – сказала она ему. – Если ты хочешь победить, тебе придется взяться за другое дело.

– У меня нет других дел.

Что? Рокси потрясенно уставилась на него.

Майкл снова провел рукой по лицу:

– Ты моя единственная клиентка.

– Я не понимаю. А как же объявление в телефонном справочнике, офис в престижном районе…

– Моя фирма находится на грани банкротства. Тебе, как никому другому, должно быть известно, что вещи не всегда такие, какими кажутся.

Софи оказалась права в своих наблюдениях. Его суперфирма всего лишь мыльный пузырь. Он так стремится выиграть ее дело только потому, что надеется сорвать солидный куш.

Ее охватило чувство пустоты.

Неудивительно, что он относился к ней как к важной клиентке. Приходил к ней в бар. Сочувствовал ей. Занимался с ней любовью.

А она-то думала, что их вчерашняя близость что-то для него значит. Что она нравится ему как женщина. В действительности он просто хотел ублажить важную клиентку.

Список ее ошибок дополнился еще одной.

– Ты взялся за это дело только для того, чтобы спасти свой бизнес, не так ли?

Майкл содрогнулся:

– Нет. То есть поначалу все так и было, но затем…

– Перестань, Майкл. – Впервые с момента его прихода она посмотрела ему прямо в глаза: – Думаю, тебе следует уйти.

– Уйти? – искренне удивился он. – Я тебя не оставлю.

– Уходи. Я больше не позволю тебе меня обманывать. – Пройдя мимо него, она открыла входную дверь. – Ваша работа закончена, мистер Темплтон.

– Не делай этого, Рокси.

– Слишком поздно. Уже сделала.

Немного помедлив, он все же удалился.

– Мамочка? – донесся до нее с дивана голос Стеффи. – Майкл ушел?

– Да, дорогая, – пробормотала Рокси, закрывая дверь.

Он ушел и больше не вернется.

Черт! Черт! Черт!

Майкл уже битый час измерял шагами свой кабинет, но никак не мог понять, что произошло в квартире Рокси.

Ей следовало продолжать бороться, но она предпочла сдаться. Надо же было ее отцу позвонить ей сегодня утром! Почему он не мог подольше задержаться на Багамах?

Майкл смахнул со стола блокнот с записями по делу Рокси.

Отлично. Если она не хочет продолжать борьбу, это ее выбор. Ему не нужна ни она, ни ее дурацкое дело. Он найдет другой способ спасти свой бизнес. Он же Темплтон. Он не умеет проигрывать.

Вдруг его взгляд упал на знакомую полоску ткани, выглядывающую из-под кресла. Наклонившись, он поднял свой галстук, и его грудь словно сдавил железный обруч. Застонав, он бросил галстук на кресло, но это не помогло ему избавиться от воспоминаний, образов и чувств.

«Все кончено».

Рокси вряд ли подозревает, какую боль причинили ему ее слова.

Он проиграл, но только сейчас осознал, как высоки были ставки.

– Что ты сделал? Ушел?

– Она меня прогнала, Грант. Что я должен был делать?

Младший брат Майкла и Софи разочарованно смотрели на него.

– Мне не нужна клиентка, которая останавливается на полпути, – добавил он.

Софи погладила йоркширского терьера, спящего у нее на коленях.

– Ты говоришь о Рокси как о клиентке?

– Да. Она наняла меня для ведения ее дела. Как еще я могу ее называть?

– Тебе лучше знать. – Голубые глаза блондинки вызывающе блестели.

Майкл отвел взгляд. Грант и Софи не знали, что он занимался любовью с Рокси.

– Я глубоко ей сочувствую, – сказал Грант. – Сначала мать переворачивает ее мир с ног на голову, потом отец возвращает все на свои места. В довершение всего она теряет работу.

– Да, это ужасно, – согласилась с ним Софи. – Ты ей звонил? – спросила она Майкла.

– Я же сказал, что она больше не желает меня видеть.

– Я слышала, что ты сказал. Ты ей звонил?

– Пять раз, – ответил Майкл, уставившись в стакан со скотчем. – Она сбрасывала вызовы.

– Мне жаль.

Он с притворным безразличием пожал плечами, надеясь, что Софи оставит эту тему.

– Что тут поделаешь? Что случилось, то случилось.

– Ты сильно переживаешь, не так ли? – спросил Грант.

– О чем ты говоришь?

– О тебе и твоей клиентке. – Он сделал ударение на последнем слове. – Эта женщина значит для тебя намного больше, чем ты готов признать, правда?

– Что за…

Майкл замолчал. Какой смысл возражать? Они засыпали бы его вопросами до тех пор, пока не выпытали правду.

– Как ты догадался?

– Мне помог мой собственный опыт. Я сам долго не хотел признавать, что влюбился в Софи.

– Я рассказала Гранту, как внимателен ты был к Роксанне в тот день, когда мы собрались в твоем офисе. Как ты смотрел на нее влюбленными глазами.

Майкл сделал глоток скотча.

Он хотел сказать Софи, что она ошибается, но это не было ошибкой. Он действительно по уши влюблен в Роксанну.

– Все это не имеет значения, – сказал он, подойдя к камину. – Она сказала, что я не принадлежу к ее миру.

– Я не удивлен, – ответил Грант.

– Спасибо за поддержку, брат.

– Не обижайся, Майкл, но, будь я на ее месте, я бы тоже не захотел тебя видеть.

– Она сейчас чувствует себя так, словно жизнь ударила ее по лицу. В присутствии мужчины вроде тебя ее проблемы кажутся ей еще страшнее.

– Что значит – мужчины вроде меня?

– Ты понимаешь, что я имею в виду, золотой мальчик. Твой стиль жизни, твоя успешность напоминают ей о ее социальном статусе, противоположном твоему.

– Хочешь сказать, что я заставляю ее чувствовать себя вторым сортом?

– Разумеется, не специально. Но, как твой родной брат, могу сказать, что мне не всегда было легко жить с двойником нашего отца.

«Если бы они только знали…»

Но сейчас его больше волновала Роксанна, чем отношения с родственниками. Неужели она считает себя недостойной его?

– Я не хотел ее оскорбить.

«Только настоял на том, чтобы она изменила имидж, словно стыдился показать ее всему миру такую, какая она есть на самом деле».

При этой мысли к горлу подкатила тошнота.

Майкл поставил стакан на каминную полку.

– Боже мой, какой же я лицемер.

– Я бы не стал так преувеличивать, – сказал Грант.

– Я не имею права демонстрировать кому-либо свое превосходство, особенно сейчас, – тихо произнес Майкл.

– О чем ты говоришь?

Сделав глубокий вдох, он рассказал им о том, как пускал всем пыль в глаза.

– Ничего себе, – пробормотал Грант, когда он закончил.

– Когда я пришла к тебе впервые, я почувствовала, что что-то не так, – сказала Софи. – Твой офис показался мне слишком пустым.

– Меня удивляет, что вы не догадались раньше, – произнес Майкл.

Вопреки его ожиданиям, признание не принесло ему облегчения. Напротив, он чувствовал себя трусом из-за того, что так долго молчал. Он подумал о Роксанне, которая раз за разом рассказывала прессе свою историю. Нужно обладать смелостью, чтобы растить ребенка в одиночку, не имея ни сочувствующих родственников, ни нормальной работы. Он в первый же день увидел в ней эту смелость. Если бы сама Рокси осознавала, каким мужеством она обладает, она бы относилась к себе совсем по-другому.

– Мама с папой знают? – спросил Грант.

Майкл покачал головой:

– Шутишь? Как ты сказал, я золотой мальчик, Майкл Темплтон Третий, которому полагается все делать правильно. Я давал им то, чего они от меня ждали.

– Значит, семейное проклятие с тобой тоже сыграло злую шутку.

– Ты о чем?

Грант вдруг принялся внимательно изучать этикетку на своей бутылке с пивом.

– О комплексах, которые появились у нас из-за завышенных родительских требований. Я стал бояться успеха, ты – поражения. Интересно, что досталось Николь?

– Возможно, ее миновала эта участь.

Пожав плечами, Грант оторвал полоску этикетки и смял ее.

– Разумеется, ты понимаешь, что закрытие фирмы – это еще не конец света.

– Для тебя, возможно. Это мне положено быть лучше остальных.

– Именно поэтому ты с таким рвением взялся за дело Роксанны.

– Я не мог допустить, чтобы судебная тяжба растянулась на долгие годы. – Его профессиональная тактика сработала, но удача оказалась не на его стороне. – Когда она рассказала мне то, что узнала от своего отца, я был потрясен. – При воспоминании о том разговоре Майкл поморщился. – Я больше думал о ее деле, чем о ней самой.

– Неудивительно, что она тебя выгнала, – заметил Грант.

– Что ты собираешься делать дальше? – спросила Софи.

– Понятия не имею.

Он, человек, привыкший побеждать, одновременно потерпел неудачу в работе и в личной жизни. Неудивительно, что он пребывает в полной растерянности.

– Ты мог бы попытаться с ней поговорить, – предложила Софи.

– Я же говорил, что пытался. Она не желает иметь со мной ничего общего.

Грант положил руку ему на плечо:

– Если позволишь, я поделюсь с тобой ценным советом, который получил прошлым летом. Кстати, это ты мне его дал.

Ценный совет? Когда?

– И что это за перл премудрости?

– Где это слыхано, чтобы Темплтон отказался добиваться того, чего он хочет?

Глава 13

– Посмотри, мамочка. Звери сделали карусель.

Отведя взгляд от сообщения на экране своего мобильного телефона, Рокси увидела на полу круг из игрушек, и ее сердце болезненно сжалось.

– Как здорово. Им весело?

– Да. Мне понравилась та карусель. Мы пойдем на нее опять?

– Чем тебя не устраивает карусель в Центральном парке?

– Там нет кролика.

– А-а.

– Ну, мы пойдем туда?

Подумать только, она впервые попала в Брайант-парк только в двадцать девять лет, но воспоминания о том счастливом дне будут преследовать ее до конца жизни.

У нее не было логического объяснения для отказа, поэтому она ответила:

– Возможно, когда-нибудь.

– Майкл пойдет с нами?

В ее груди словно повернулся острый нож.

– Не думаю, что мы когда-нибудь снова увидим Майкла.

– Почему? – спросила Стеффи, потирая глаза.

– Потому что мы с ним закончили все наши дела.

Каким бы болезненным ни был их последний разговор, он заставил ее осознать одну важную вещь. Ей пора перестать жалеть себя, потому что так она ничего не добьется. Стеффи заслуживает лучшего. Завтра утром Рокси начнет искать новую работу и квартиру. Ее средств хватит только на аренду скромного жилья в недорогом пригороде, но ее дочь не может расти рядом с бездельниками вроде Уэйна и Пи-Джея, который, судя по всему, тоже прочно здесь обосновался.

– Жаль. Мне нравится Майкл. Он хороший.

– Да, он очень хороший.

– Он тебе нравится?

– Все сложно, малышка.

– Майкл тоже так сказал, когда я спросила его про тебя. Я не думаю, что это сложно.

– Что? – спросила Рокси, не понимая, о чем идет речь.

Стеффи зевнула:

– Не сложно любить человека, когда он любит тебя.

Рокси не знала, что на это ответить. Дочь умна не по годам, но она не может пока ей объяснить, что в жизни не все делится на черное и белое.

– По-моему, нам обеим пора спать.

– Ты мне немного почитаешь?

– Конечно, солнышко.

Уложив Стеффи в кроватку, она села рядом и начала читать ей сказку.

– Я люблю тебя, мамочка, – сонно пробормотала Стеффи, когда книжка закончилась.

Она нежно поцеловала ее в лоб:

– Я тоже тебя люблю. Сладких тебе снов.

Выключив свет, Рокси забралась в свою постель. Она не могла дождаться, когда наступит завтрашний день.

«Это лучше, чем прятаться в квартире и строить из себя жертву», – снова вспомнила она слова Майкла.

Хватит ли ей духу начать все заново?

«Должно хватить», – сказал ей внутренний голос. Она видела по телевизору фрагмент своего интервью, и ей понравилась смелая, уверенная в себе женщина, смотревшая на нее с экрана.

Почему бы ей снова не стать той женщиной?

– Мамочка? – раздался в темноте голос Стеффи.

– Да, малышка?

– Может, нам позвать Майкла с нами на карусель, чтобы ты перестала грустить? В тот день ты много улыбалась.

– Да, мне было весело.

– Майкл тоже много улыбался. Думаю, нам надо его позвать.

Озвучив свое решение, Стеффи тяжело вздохнула, и не прошло и минуты, как она засопела.

Рокси повернулась на бок.

Может, на самом деле все проще, чем она думает? Может, препятствия на пути к лучшей жизни существуют только в ее воображении?

Майкл обвинил ее в том, что она опустила руки и не хочет двигаться вперед. То же самое можно сказать о ее матери, которая всю свою жизнь цеплялась за воспоминания о трагической любви, отгородившись невидимой стеной от остального мира. Уэнтворт, в отличие от нее, был человеком действия. Любовь не казалась ему чем-то сложным. Он собирался противостоять своему отцу, и, если бы не злой рок, возможно, ему бы удалось отстоять свое право быть счастливым.

Рокси обхватила себя руками. Может, она и не Синклер, но почему бы ей не последовать примеру возлюбленного своей матери?

Она машинально взяла с тумбочки свой мобильный телефон. На экране по-прежнему было сообщение Майкла.

«Ты не была ошибкой», – написал он.

Что он имел в виду? Ее дело? Ее саму? Может, и то и другое? Как бы там ни было, эти четыре слова подарили ей надежду.

«Где это слыхано, чтобы Темплтон отказался добиваться того, чего он хочет?» – Майкл отлично помнил, когда сказал эти слова своему брату, но ситуация, в которой он оказался, была несколько другой. Грант и Софи были оба горды и упрямы, и это мешало каждому из них сделать первый шаг. Майкл пытался поговорить с Роксанной, но она не хотела его слушать.

Разве он мог ее винить? Она страдала, а его волновало, что он потерял свой бизнес и подвел семью.

Майкл положил скоросшиватель в большую картонную коробку. Одним из недостатков фирмы, состоящей из одного человека, является то, что все приходится делать самому.

«Зато у тебя мало вещей, и сборы не займут много времени», – подбодрил он себя, убирая в коробку еще одну папку.

Стопка писем Уэнтворта лежала поблизости. Ее нужно вернуть Рокси. Он пять раз тщетно пытался до нее дозвониться и в конце концов отправил ей сообщение.

– Значит, это правда.

Подняв голову, он увидел своего отца, Майкла Темплтона Второго, который без церемоний вошел в кабинет и сел в кресло за столом, словно это был его собственный офис. Его волосы цвета соли с перцем были зачесаны назад. Эта прическа подчеркивала его мужественные черты, а элегантный плащ от «Берберри» говорил об успехе и финансовом благополучии.

– Когда Джим Брэссард сказал мне, что ты обращался к нему по поводу работы, я не поверил своим ушам. Что, черт побери, происходит?

Майкл положил в коробку очередную папку.

– Разве не видно? Я закрываю лавочку.

– Я вижу. Но почему ты закрываешь свою практику? Ты ничего не говорил. Я думал, тебе нравится работать на самого себя.

– Есть мне тоже нравится.

Судя по сдвинутым бровям, отец не оценил его остроумный ответ.

– Видимо, таким образом ты попытался сказать, что твой бизнес сейчас испытывает небольшие затруднения.

– Малюсенькие, – смеясь, ответил Майкл. – Может, ты не заметил, папа, но в стране сейчас экономический кризис.

– Если бизнес идет плохо, необходимо удвоить усилия. Нельзя опускать руки, Майкл. Темплтоны так не делают.

Майкл стиснул зубы. Господи, как же он устал от всех этих требований и ожиданий!

– Помнишь, когда ты начал заниматься плаванием, ты первое время был самым слабым в группе?

– Я только помню, что был на два года младше остальных.

– Да, но ты приложил больше усилий и в конце года стал сильнее всех своих товарищей по команде.

Разве могло быть иначе, когда отец каждые выходные водил его в бассейн на дополнительные тренировки? Майкл безропотно подчинялся ему. Он хотел получить одобрение отца, сделать так, чтобы тот им гордился. Стать лучшим из лучших.

– Мы с матерью столько в тебя вложили не для того, чтобы ты пасовал перед трудностями. В твоем возрасте у меня уже была процветающая практика и два партнера. Да, у меня тоже бывали трудные времена, но я стискивал зубы и продолжал бороться.

– Что, если я этого не хочу? – не выдержал Майкл.

– Что за бред? Разумеется, ты этого хочешь. Когда в прошлом году я сказал, что тебе следует открыть свое дело, ты со мной согласился.

Тебе следует. Они никогда не обсуждали, чего хочет сам Майкл. Может, ему пора перестать быть марионеткой?

– Люди меняют свои решения, – сказал он отцу. – Возможно, я больше не хочу этого. Возможно, я хочу чего-то другого.

– Ты с восьми лет хотел стать юристом, Майкл.

– Неужели? Помнится, в восемь лет я мечтал стать пиратом. – Он бросил в коробку следующую папку. – Кстати, это был последний раз, когда я хотел чего-то, что выбрал сам. Я сказал тебе, что хочу стать юристом, только потому, что, как любой восьмилетний мальчишка, я хотел быть похожим на своего отца. Я понятия не имел, что ты захочешь превратить меня в свою копию.

Его отец возмущенно фыркнул:

– Я не делал ничего подобного!

– Разве? А как же плавание? Дискуссионный клуб? Университет, который окончил ты сам? Зачем ты выбрал для меня все это, если не для того, чтобы я повторил твои успехи?

– Чтобы помочь тебе максимально раскрыть твой потенциал. Ради бога, Майкл, ты говоришь обо всем этом так, словно мы приставили тебе к виску пистолет.

– Нет. Вы взвалили мне на плечи тяжелый груз из требований и ожиданий.

– Да, мы с матерью были строги к вам троим, но только потому, что хотели для вас лучшего.

– Нет, вы не хотели для нас лучшего. – В отличие от Роксанны, которая делала все для того, чтобы улучшить жизнь своей дочери. – Вы хотели, чтобы мы всегда и во всем были лучшими, потому что любая наша оплошность могла плохо отразиться на репутации семьи.

– Это неправда! – взревел Майкл Темплтон Второй.

Майкл не помнил, чтобы его отец когда-либо терял самообладание, которым всегда так гордился. Очевидно, ему удалось задеть его за живое.

– Если так, почему ты здесь? – спросил Майкл.

– Потому что Джим Брэссард сказал мне…

– Что я закрываю практику, и ты испугался, что это могло оказаться правдой. Да, папа, это правда. Я потерпел неудачу. Открыл свое дело и не смог удержаться на плаву. Тебе придется с этим смириться.

Как только Майкл произнес эти слова, с его плеч словно свалилась тяжелая ноша. Он потерпел неудачу, но конец света не наступил.

– Хорошо, – произнес его отец с расстроенным видом. – Ты закрываешь свою практику, и это моя вина.

Майкл покачал головой. Похоже, его отец ничего не понял. Он не намерен ни на кого перекладывать ответственность за свои ошибки.

– Нет, папа, ты не виноват в моем провале. Иногда даже самых успешных людей постигают неудачи.

Темплтон-старший покачал головой, и Майкл понял, что переубедить отца невозможно.

– Что ты планируешь делать? Вернешься в «Эшби Гэннон» или будешь работать на Брэссарда?

– Не знаю, – ответил Майкл.

Эта неуверенность подарила ему ощущение абсолютной свободы. Отныне он будет делать только то, что хочет. Он молод и полон сил. В мире много возможностей для таких, как он.

Он изменит свою жизнь и начнет с того, что для него важнее всего.

Взяв пачку писем Уэнтворта, Майкл направился к выходу.

– Что ты будешь делать? – спросил его отец.

– То, что положено делать Темплтону, – обернувшись, улыбнулся он. – Пойду добиваться того, чего хочу.

* * *

Первое, что он сделает, когда приедет к Роксанне, это извинится перед ней и попросит ее дать ему еще один шанс. Если она не впустит его в квартиру, он расположится перед ее дверью и будет ждать, когда она выйдет. В конце концов она сдастся и согласится его выслушать.

Только он вышел из лифта, как входная дверь медленно открылась, и в проеме показалась Стеффи. Он подумал, что из-за недосыпания у него начались галлюцинации.

– Майкл! – радостно воскликнула она. – Мамочка, здесь Майкл!

Он перевел взгляд на женщину, появившуюся у нее за спиной. В потертых джинсах и бледно-голубом свитере Роксанна была прекрасна, как никогда. При виде его ее губы дрогнули в улыбке.

Его сердце пропустило удар.

– Привет, – сказал он.

Неожиданно к его горлу подкатил огромный комок, и в воздухе повисло напряженное молчание.

– Я собрался к тебе, – наконец смог добавить он.

– Зачем?

«Чтобы зацеловать тебя до посинения».

– Чтобы вернуть тебе письма. – В знак подтверждения он похлопал по карману своего пиджака.

– О, – ответила Рокси.

В ее глазах промелькнуло разочарование или ему показалось?

– Где твой галстук? – спросила Стеффи.

Он машинально поднял руку к воротнику рубашки:

– Я его сегодня не надел. Не хотел, чтобы он мне мешал, пока я собирал вещи.

Рокси нахмурилась:

– Собирал вещи? Ты уезжаешь?

– Нет. Я просто закрываю свою практику.

– Почему? – Она приблизилась к нему на несколько шагов. – Что-то случилось?

Когда Майкл все ей объяснил, она неожиданно опустила глаза:

– Гонорар за мое дело был тебе нужен, чтобы твой бизнес оставался на плаву. Если бы я не…

– Ты ни в чем не виновата. Я взялся за это дело по неправильным соображениям. Поэтому, когда ты отказалась от своих притязаний, я повел себя как мерзавец.

– Ты был обеспокоен.

– Нет, я боялся провала, – признался он.

– Потому что у тебя никогда не было выбора.

Она его поняла!

– Точно. Я думал, что если провалюсь, то подведу всех.

– А сейчас что ты думаешь?

– Что единственный человек, которого я подвел за эти годы, это я сам. Не считая тебя, конечно.

– Ты никогда меня не подводил.

«Неужели?»

– В последние дни я много копался в себе, пытаясь определить, что для меня успех, а что поражение. Я провел большую часть своей жизни в постоянном поиске одного и в страхе перед другим. Оказалось, что я не понимал смысла ни того ни другого, пока не познакомился с одной женщиной, которая смело встречает все трудности, появляющиеся на ее жизненном пути. – Майкл сократил расстояние между ними. – Она считает себя ни на что не годной, но в действительности это очень далеко от правды. Ее легко вывести из себя, поэтому я решил, что, если она откажется меня впустить, я заночую перед ее дверью.

– Ты собирался спать перед дверью? – удивилась Стеффи.

– Я надеялся, что до этого не дойдет, но, если бы твоя мама отказалась со мной поговорить, мне пришлось бы.

– Эта женщина – мама?

Майкл кивнул.

– Мама хочет поговорить с тобой.

Его сердце наполнилось надеждой.

– О чем она хочет со мной поговорить?

Рокси сделала глубокий вдох:

– То, что было в твоем сообщении, – правда?

Он кивнул:

– Каждое слово. Ты не была ошибкой.

Она почувствовала облегчение.

– Знаешь, я тоже все эти дни занималась самокопанием и пришла к выводу, что мужчина, который сказал мне, что я строю из себя жертву, был прав. Я действительно роптала на судьбу, жалела себя, но больше этого не делаю.

– Почему?

– Я не хочу уподобляться своей матери и тосковать на смертном одре по мужчине, которым не могу обладать. Особенно когда в моих силах вернуть его прямо сейчас.

Майкл обнял ее за талию и притянул к себе.

– Ты его и не теряла, – прошептал он.

Ее сердце наполнилось радостью, и она коснулась губами губ Майкла.

– У меня есть к тебе вопрос. Что бы ты сделал, если бы твоя женщина не стала тебя слушать?

– Я бы заглянул в ее глаза и сказал ей, что благодарен судьбе за каждую секунду, которую провел с ней. Что ничто из того, что нас связывало, не было ошибкой.

Его слова проникли ей в душу и исцелили раны. Заставили ее понять, что она наконец сделала правильный выбор.

– А потом, – добавил Майкл, запустив пальцы ей в волосы, – я бы целовал ее до тех пор, пока она не поняла бы, что я безумно ее люблю.

На глаза Рокси навернулись слезы счастья.

– Звучит здорово, потому что она тоже безумно тебя любит, – прошептала она. – Думаю, тебе в любом случае следует ее поцеловать.

– С удовольствием, – ответил Майкл и накрыл ее губы своими.

Они прервали поцелуй, только когда Рокси почувствовала, как Стеффи потянула ее за край свитера.

– Это означает, что Майкл пойдет с нами на карусель? – спросила девочка.

Рассмеявшись, Майкл подхватил ее на руки:

– Да, моя маленькая лошадка! Сейчас я хочу этого больше всего на свете.

Он улыбнулся Рокси, и она поверила каждому его слову.

Примечания

1

Клавишный музыкальный инструмент с паровыми свистками.

2

Грамерси-парк – единственный частный парк в Нью-Йорке, пользоваться им имеют право только жители окружающих старинных домов.

ОглавлениеГлава 1Глава 2Глава 3Глава 4Глава 5Глава 6Глава 7Глава 8Глава 9Глава 10Глава 11Глава 12Глава 13