— Какие строчки? — спросил я. Вдруг без всякой на то причины я почувствовал, что весь напрягся. — Это вся песня. Моя мать пела ее мне в детстве. Я бы такое не забыл. Какие строчки?
Он запел:
Но у хозяйки скорый суд:Смешно или нелепо,Но на доске для хлеба —Три глупых головы.И тогда это случилось.
Это не было похоже на воспоминание. Это происходило. Сейчас, здесь, все заново.
Глубокая ночь. Холодно. Дует ветер. Я просыпаюсь. Мне хочется пить. Все спят. Темно. Я иду кухню.
Потом я слышу шум. Похоже на чечетку. Мне страшно. Я включаю свет и вижу ее. В углу за дверью. Мышеловка. В ней что-то шевелится. Что-то серое и пушистое мечется из стороны в сторону.
Мышь. Ее лапка попала в мышеловку, она не может выбраться. Может быть, я сумею помочь. Я поднимаю мышеловку и нажимаю на пружину. Я держу мышь. Она шевелится и пищит, и это пугает меня еще больше. Я не хочу делать ей больно, только выпустить на свободу, чтобы она убежала. Но она вертится и пищит, а потом кусает меня.
Когда я вижу кровь на пальце, страх исчезает. Я взбешен. Я всего лишь хотел ей помочь, а она меня укусила. Мерзкое существо. Пищит с закрытыми глазами. Слепая. Три слепые мыши. Хозяйка.
Вон он. В раковине. Разделочный нож.
Мышь опять пытается укусить меня. Я беру нож. И я рублю, роняю нож и начинаю кричать.
Я опять кричал, тридцать лет спустя, и открыл глаза. Я сидел в кабинете доктора Мосса и орал, как ребенок.
— Сколько вам было лет? — спросил доктор Мосс.
— Семь.
Это выскочило само собой. Я не помнил, сколько мне было лет, не помнил, что произошло, — все это стерлось из моей памяти точно так же, как строчки детской песенки.
Но теперь я помню. Я помню все. Помню, как мать нашла голову мыши в мусорном ведре и как потом отлупила меня. Думаю, из-за этого я и заболел, а не из-за укуса, хотя врач, который приехал и сделал мне укол, сказал, что жар вызван инфекцией. Я провалялся в постели две недели. Когда я просыпался и кричал, мучимый кошмарами, мать приходила, обнимала меня и просила прощения. Она всегда просила прощения, после того как наказывала меня.
Наверное, тогда я и начал ее ненавидеть. Неудивительно, что я построил столько номеров для Лу Лейна на хохмах про матерей и тещ. Устная агрессия? Возможно. Все эти годы, я об этом и не подозревал, никогда не понимал, как я ее ненавидел. Я до сих пор ненавижу ее, ненавижу ее…
Мне надо выпить.
23 апреля.
Комментарии к книге «Смотрите, как они бегут», Роберт Альберт Блох
Всего 0 комментариев