«Клякса»

Когда Реджинальд Арчер впервые увидел ее, она была совершенна по простоте. И выглядела как просто клякса. Черная, немного неправильная. Как видите, обычная, непритязательная клякса.

Она располагалась на ослепительно белой скатерти, устилавшей обеденный стол, в трех с половиной дюймах от подставки для яйца.

Реджинальд Арчер нахмурился. В свои сорок три года он был холостяком и гордился безукоризненно поставленным хозяйством. Такая вещь, как черная клякса на скатерти, вызывала у него крайнее неудовольствие. Он позвонил дворецкому Фоксу.

Слуга вошел и, увидев хмурое лицо хозяина, с опаской приблизился. Он откашлялся, слегка поклонился и, проследив направление тонкого указующего перста хозяина, осмотрел кляксу.

— Что, — произнес Арчер, — это здесь делает?

Фокс вынужден был признать, что не имеет ни малейшего представления о природе происхождения и целях пребывания кляксы, и гарантировал ее немедленное и бесповоротное уничтожение.

Арчер встал, оставив недоеденное яйцо, и удалился из комнаты.

Каждое утро Реджинальд Арчер уединялся в кабинете, где разбирался с накопившейся корреспонденцией и текущими делами. Его подход к этому занятию, как и ко всему прочему, был скрупулезен до ритуальности. Он сел за письменный стол, прекрасное творение из красного дерева, и протянул руку за аккуратно сложенной корреспонденцией, когда на зеленом сукне стола увидел кляксу с ножкой-отростком.

Он побледнел и снова вызвал дворецкого. Достопочтенный Фокс явился, однако с опозданием, и лицо его выражало явное недоумение.

— Та клякса, сэр… — начал Фокс, но Арчер перебил его.

— Что это? — осведомился он, указывая на оскорбительный феномен.

Фокс растерянно уставился на стол.

— Не знаю, сэр, — признался он. — Никогда не видел ничего подобного.

— Я тоже, — изрек Арчер. — И впредь видеть не желаю.

Фокс осторожно вытащил сукно из кожаных углов, прижимающих его к столу, и стал аккуратно складывать. Тут только Арчер обратил внимание на странное выражение лица престарелого слуги и вспомнил неоконченную фразу Фокса.

— Что вы мне хотели сообщить? — спросил он.

Дворецкий взглянул на него и после минутного колебания произнес:

— Та клякса, сэр… на скатерти… я хотел взглянуть на нее после того, как вы вышли, и я не понимаю, как это может быть, сэр, но… она исчезла!