«Женщина и привидение»

— Да — произнесла она из темного угла. — Могу, если хотите рассказать один случай, который произошел со мной. Рассказ будет краток и без прикрас, то есть без лишних подробностей. Обычно у рассказчиков бывает иначе. — она усмехнулась. — Приплетут разные несущественные обстоятельства, а там пусть себе слушатели выпутываются сами. Нет, я изложу только то, что по делу, а вы понимайте как знаете. Но при одном условии: потом — никаких вопросов. Я ничего объяснить не могу, да и не имею охоты.

Наслушавшись многословных повествований от людей, которым просто хотелось пустить пыль в глаза, мы рады были услышать «только то, что по делу».

— В то время я, — начала рассказчица, поняв наше молчание как знак согласия, — интересовалась потусторонними манифестациями и вызвалась провести ночь одна в доме с привидениями в центре Лондона. Это был обшарпанный, дешевый дом, некогда сдававшийся внаем. Я уже осмотрела его предварительно при дневном свете, и ключи, полученные от соседа-смотрителя, лежали у меня в кармане. То, что было известно об этом доме, меня вполне удовлетворяло, мне показалось, что дело стоит того, чтобы попробовать. Не стану докучать вам подробностями убийства той женщины и ненужным перечислением «признаков». Достаточно, если скажу, что «признаки» были.

Поэтому меня очень раздосадовало, когда, прибыв на место в одиннадцать часов вечера, я встретила на крыльце мужчину, которого приняла за болтливого смотрителя. Что он тут делал, непонятно, ведь ему было четко сказано, что я намерена находиться в доме одна.

— Я провожу вас в ту самую комнату, — промямлил «смотритель», в чем я, разумеется, не могла ему отказать, поскольку он получил от меня щедрые чаевые и должен был поставить для меня стол и стул.

— Пошли, только скорее, — ответила я.

Мы вошли в дом (я — первая, он, шаркая подошвами, следом), пересекли темную прихожую и поднялись на второй этаж, где было совершено убийство; я уже смирилась с тем, что придется его вторично выслушать, прежде чем выставить вон с полукроной за настырность. Зажгла газ, придвинула доставленное «смотрителем» кресло — коричневую плюшевую рухлядь — и только теперь обернулась к своему спутнику, чтобы закончить с ним и остаться наконец одной. И тут я испытала первое потрясение. Это был вовсе не смотритель. Не старый дуралей с ключами, которого я расспрашивала днем и с которым обо всем договорилась. Сердце у меня испуганно ёкнуло.