«Король эльфов»

Как мне начать эту историю? «Давным-давно», возможно, но так будет неправильно. Получится сказка про дальние земли и далекие времена, но это не такой рассказ. Совсем не такой.

Лучше начать этот рассказ так, как я помню. Все-таки, это мой рассказ, было со мной, случилось со мной. Сейчас я уже старик, но еще не выжил из ума. Я по-прежнему запираю дверь и закрываю окна. Я присматриваюсь к теням пред тем как лечь спать и выпускаю собак бродить по дому, ведь они почуют, если он придет, и я буду готов. Стены из камня и мы оставляем факелы гореть. Ножи всегда под рукой, но огня он боится больше всего. Он не сможет забрать никого. Он не украдет ребенка из моего дома.

Мой отец был не таким осторожным. Он знал истории о древних чудовищах, и рассказывал мне, когда я был мальчиком, рассказывал о Песочном Человеке, который вырывает глаза у тех детей, которые не спят по ночам, он рассказывал о Бабе-Яге, колдунье на колеснице из старых костей, с детскими черепами в руках, он рассказывал о морском чудовище Сцилле, которая топит суда, пожирает моряков и не может насытиться.

Но он никогда не рассказывал о короле эльфов. Мой отец только говорил, чтобы я не ходил в лес один, и не выходил из дома после полуночи. В лесу есть волки и кое-кто хуже волков.

Есть миф, и есть реальность. Мы рассказываем и прячем. Мы творим чудовищ и надеемся, что уроки в обертке их историй помогут нам в жизни. Мы даем старые имена своим страхам и надеемся, что в реальности не бывает ничего страшней наших выдумок.

Мы лжем нашим детям, чтобы защитить их, и ложь открывает двери для великой беды.

Моя семья жила в небольшом доме в северном конце нашей деревушки, на окраине леса. Ночью луна освещала деревья, превращая их в серебряные шпили, будто на куполах церквей. А за лесом были высокие горы, великие города, и озера, большие, как океан, где человек стоит на одном берегу и не видит другого берега. И я мечтал пройти через лес и увидеть все это. И лес давал мне убежище от мира взрослых, кокон из листвы и ветвей, где я мог спрятаться, ведь дети любят такие темные места.

Иногда я сидел на подоконнике в своей спальне и слушал ночной лес. Я научился слышать уханье сов, шелест крыльев летучих мышей, шорох и писк маленьких зверьков, которые ищут, что бы съесть и как бы самим уцелеть. И я засыпал под эти звуки. Это был мой мир, и все в нем было знакомо мне.