«Время, назад»

Не в пространстве: мы отходим от Тебя и приходим к Тебе не в пространстве.

Поздно вечером, пролетая в патрульной машине мимо малюсенького, на отшибе лежащего кладбища, полицейский Джозеф Тинбейн, к величайшему своему сожалению, услышал знакомые звуки. Голос. Он тут же послал машину над железной оградой, приземлился в буйно разросшуюся траву и начал слушать.

— Меня звать Тилли М. Бентон, и я хочу выйти, — сказал еле слышный и словно задавленный голос. — Слышит меня кто-нибудь?

Джозеф Тинбейн включил фары. Все было как он и ожидал: голос явно шел снизу. Миссис Тилли М. Бентон была под землей.

Полицейский Тинбейн включил рацию и сказал:

— Я нахожусь на кладбище Форест-Ноллс — так оно вроде бы называется, и у меня здесь двенадцать ноль шесть. Пришлите мне «скорую» с копателями. Это, похоже, довольно срочно.

— Вас понял, — ответила рация. — Наша команда сейчас на вызове, но как только, так сразу. Вы не могли бы пробурить временный ствол для подачи воздуха? Наши будут там часов в девять-десять.

— Да постараюсь, — вздохнул Тинбейн.

Это значило проторчать здесь всю ночь. И все это время, пока он говорил по рации, слабый старческий голос умолял его поторопиться. Просил и просил, безостановочно. Эта неотъемлемая часть работы нравилась ему меньше всего. Крики мертвых о помощи; он ненавидел их, и он их наслушался. Мужчины и женщины, преимущественно старые, но иногда и не очень, попадались и дети. И ведь каждый раз одно и то же: копатели будут, но будут не скоро.

Тинбейн снова нажал кнопку связи и сказал:

— Я сыт по горло и хотел бы получить другое назначение. Я не шучу, можете считать это моим официальным заявлением.

— Пожалуйста, кто уж там есть, — молил беспомощный старческий голос, — я хочу выйти наружу. Вы меня слышите? Я знаю, что кто-то там есть, я слышала, как вы говорили.

Тинбейн открыл окошко машины, высунул голову и проорал:

— Леди, мы скоро вас вытащим. Вы только не волнуйтесь и поменьше двигайтесь.

— Какой сейчас год? — откликнулся старческий голос. — Сколько я так пробыла? Это все еще семьдесят четвертый? Скажите мне, сэр, мне обязательно нужно знать.

— Тысяча девятьсот девяносто восьмой! — крикнул Тинбейн.