Ширли очень не хотелось возвращаться в родительский дом в Эрании-Далет, который она уже давно не ощущала домом. Ей хотелось попросить отца отвезти её в Меирию, в общежитие. Но под свирепым взором домашних дубонов она даже не осмелилась заикнуться об этом. Задремав, она не заметила, как братья попросили отца остановить машину, не доезжая до Эрании-Далет, и, окинув грозным взглядом всю семью, растворились в ночи. Моти проворчал им вслед: «И чего надо было шум поднимать, что мама садится рядом с ними — из-за пяти минут езды…». Спящую Ширли Моти привёз домой.
В полудрёме, плохо понимая, где она, и что с нею, Ширли выбралась из машины, прошла через салон, затем сразу же, никому ни слова не говоря, поднялась в себе, скинула одежду прямо на пол и нырнула в постель, даже не заходя в душ. Но долго ворочалась, ныряя в сон, снова выныривая. Перед глазами колыхался портрет Ашлая Рошкатанкера в широкой угольно-чёрной витой рамке. Лицо Ашлая и более всего — охватывающая его зловещая чёрная рамка вызывали у неё необъяснимый ужас, а в уши назойливо лезли голоса то братьев, то Мезимотеса, то Офелии, то Тумбеля. И, что ужасней всего, звуки силонофона, которые, казалось, опутывали её голову, сбивая дыхание. Она стонала во сне и сбрасывала с себя тоненькое одеяло, потом снова натягивала. Под утро девушка провалилась, как в яму, в глубокий, душный сон.
Комментарии к книге «Отцы Ели Кислый Виноград. Третий Лабиринт», Фаня Давидовна Шифман
Всего 0 комментариев