«Три банки тушенки»

На потолке, источая монотонное потрескивание, тускло мерцала лампа. Ее свет вырезал из тьмы умиротворенное лицо рядового Падланова. Парень дремал, положив руки на гашетку зенитной установки, чье орудие мрачно глядело на массивный шлюз бункера.

Валера Устин с тихим смехом толкнул в бок Бутылина и кивком указал на эту картину:

— Смотри, а?

— Угу, — сухо отозвался ефрейтор и на миг оторвался от сканера.

— Куда ходил-то?

— Посрать, блин. Торопился еще. Зачем? Все равно пусто.

Устин промолчал. Пусто — означает, что в радиусе километра от бункера нет ни единой живой души. Команда Страдивари должна была вернуться еще час назад.

— Завтра мы идем, — то ли спросил, то ли констатировал Бутылин.

— Мы. Страдивари говорил, что надо будет на улицу Ленина заглянуть. Там вроде был какой-то магазинчик. — Валера хлопнул по наплечному карману камуфляжа, в безнадежной попытке обнаружить там сигареты. Напрасно. Последняя пачка закончилась на той неделе. Солдат сквозь зубы выругался:

— Бля, курить хочу.

— Хоти… — мрачно предложил Бутылин.

— Пойду, среди окурков поищу чего-нибудь, — солдат поднялся со стула и, закинув автомат на плечо, зашагал по едва освещенному коридору.

— Не стоит, — окликнул его ефрейтор. — Там сейчас Соколов Нюсю трахает. Или Левченко. Они просили просто так не беспокоить. Не мешай ребятам.

— Блин, а ведь мне до завтрашнего дня ждать, — с завистью протянул Устин.

— Жди… — поморщился Бутылин. Он, Страдивари и Песец гражданскую не трогали, и не одобряли товарищей. Остальные ребята из взвода почти круглосуточно пялили найденную в городе девчонку. Ефрейтор помнил тот день, когда ее нашли. Тогда была вылазка Песца. Они пытались разжиться в магазинчике, километрах в трех от бункера, но на полпути попали в засаду мутантов. Потеряли Кравцова и Лизунова, а потом забились в какой-то подвал, и сутки отбивались от лезущих внутрь тварей. Там же нашли эту деваху. С гонором девочка оказалась. Сразу потребовала эвакуировать ее из города, угрожала могущественным папашей. Ничего, рога пообломали. Сначала она еще сопротивлялась, первую неделю, а потом привыкла. Втянулась, как говорит сержант Скрипач. Он же — Страдивари.