«Поручик Голицын, упейтесь до дна»

Парни были, хоть и щуплые, да рослые. Но дворцовый дворник прежде выступал в цирке силовиком-гиревиком, силачом по поднятию тяжестей. Он держал связанных по рукам и ногам мальчишек на весу в вытянутых руках за шиворот, как котят за шкирку. Причём двоих сразу в левой руке.

— Воришки, ваше сиятельство! Пытались подломить дверь в кладовку с продуктами. Дворцовая стража спымала.

Обергофшталмейстер зевнул спросонку и прищурился.

— Гопники, Митрофан?

— Кто ж ещё, ваше сиятельство! Все в зэковских наколках.

— Ты их обыскал?

— Ничего стащить не успели.

— Что у них в карманах?

— Ась?

— Документы, спрашиваю.

— Штось?

— Бумажки, может быть, при них какие-то были.

— Были, ваше сиятельство.

— Брось их на пол.

— Слушаюся!

— Да не документы, а воришек!

— Звиняйть, ваше сиятельство… Вот ихния бамажки.

— Какие-то затёртые справки, корочки сомнительные…

— Полицию вызвать прикажете?

— Погоди-ка с полицией, братец… Долгорукий… Оболенский… Неужто рюриковичи?.. А этот ещё и Голицын… Может, даже и гедиминович.

— Яксь?

— В полицию не звони, а запри их на ночь. Завтра с ними гофгеральдмейстер и товарищ начальника контрразведки двора ея императорского величества поработают.

— Запереть в пытошной?

— Для начала в холодной.

— Слушаюся… А кормить?

— Пока не надо. До выяснения генеалогии. Возможно, дегенераты.

— Ась?

— Выродки, говорю.

— Што точно, так точно — выблядки чистой воды, ваше сиятельство. Один меня за палец укусил.

Господин придворный гофгеральдмейстер разложил рулоны распечаток перед обер-гофштальмейстером на столе, богато инкрустированном перламутром.

— По анализам крови и ДНК, по компьютерному совмещению мягкий тканей лица на старинных портретах князей, задержанный Голицын несомненно чистой воды гедиминович. Оболенский тоже не вызывает нареканий по происхождению. Только вот Долгорукий…

— Что, Долгорукий?

— Краниологи отмечают довольно чётко выраженную брахицефалию. Голова кругловата для Рюриковичей.

— У князя Юрия Долгорукого и его сына Андрея Боголюбского матери и бабки были из половецких красных дев.