«Миры запредельные»

жалеть урода? род людской недобрый?

ну нет. Прогрев – приятная чума,

чьи жертвы (за гранью смерти жизнь идет)

ведут игру в его мельчайший бисер;

для электрона, обожествившего иглу,

ее тончайший кончик – горный кряж высокий;

оптические линзы мир увеличат, а потом,

уменьшив, вернут его на круги своя.

Но мир трудов –

не мир творенья, помни. Уж лучше пожалеть

животных и деревья, и звезд извечную тоску.

И камни под ногой,

но никогда – образчик гнусный

сверхвсемогушества. Врачам известно,

когда все кончено, их пациент

в последний миг поймет: за этой дверью

распахнута еще одна вселенная; вселенная

надежды. Войдем туда.

То была третья мировая война или, может быть, четвертая. В зависимости от того, как считать. Но никто ничего не считал. Говорили просто: «война». Шестнадцатого марта две тысячи восемьдесят пятого года, за одни неполные сутки, умер каждый третий человек на Земле.

Большинство жителей планеты не имело никакого представления о причинах военной катастрофы, постигшей человечество. Авария устаревших систем контроля и наведения ракет, говорили одни. Неадекватная реакция политиков, вызванная неправильным пониманием ситуации и цепью печальных недоразумений, возражали другие. Просто несчастное стечение обстоятельств, в результате которого в одной из соперничающих стран стратегические вооружения перешли под полный контроль безумца, настаивали третьи. Какая разница?

Автоматические системы противоракетной обороны сработали выше всяческих похвал: до цели дошла лишь одна боеголовка из каждых двадцати. И уцелевшие две трети населения Земли были поставлены перед проблемой: как жить дальше, как сеять и собирать урожай с полей, засыпанных радиоактивным пеплом. Как, наконец, дышать воздухом, пропитанным биологическими и химическими аэрозолями, медленно оседающими из стратосферы.

Были и такие, кто предрекал наступление времен куда более худших, хотя это казалось невозможным. Но пессимисты оказались правы. Как всегда. Наступил конец света. Но не конец цивилизации, потому что оставались еще внешние Миры: целая россыпь различных по размеру искусственных спутников планеты Земля. И оставалось население Миров: четверть миллиона человек, которым не грозили ни последствия биологической войны, ни выпадение радиоактивных осадков.