«Второй контакт»

— Если вы представите причину отказа, мы передадим дело кому-нибудь еще — но я лично гарантирую вам, что раньше чем через год никакого отпуска вы не получите, — ответил генерал. — Если откажетесь беспричинно, я понижу вас на одно звание и снова предложу вам эту работу. Я могу проделывать это, пока вы не окажетесь рядовым.

— Сэр, могу я говорить откровенно?

— По-моему, майор, вы с самого начала именно это и делаете, — сухо заметил генерал.

— Наверняка найдется не одна сотня будущих Кларенсов Дарроу [1], которые не прочь защищать этого чокнутого, — ответил Беккер. — Почему вы не кликнули добровольцев?

— Майор, нам не нужны Кларенсы Дарроу с их громогласными заявлениями для прессы. Нам нужно, чтобы это дело было закрыто как можно скорее и как можно тише.

— Тогда зачем вообще судить его? — осведомился Беккер. — Он ведь уже признался, верно? Почему бы просто не засадить его за решетку?

— Военный трибунал должен состояться, — сказал генерал. — Слишком поздно что-то скрывать. — Он помолчал. — На нас смотрит весь мир, майор.

— Думаю, генерал, вы очень скоро обнаружите, что девяти десятым всего мира нет ни малейшего дела до этого случая, а остальные считают, что ему стоило бы перебить всю команду.

— Довольно, майор Беккер! — рявкнул генерал. — Это дело — ваше, и вы, черт побери, все равно приметесь за него!

Беккер пристально поглядел на генерала и испустил глубокий вздох.

— Ладно. Когда назначен суд?

— Через неделю, начиная со вторника.

— И вы, генерал, всерьез полагаете, что я подготовлю защиту в деле об убийстве меньше чем за две недели? — недоверчиво осведомился Беккер.

— Каждый день отсрочки военного трибунала усиливает критическое отношение прессы ко всей армии в целом.

— С вашего разрешения, генерал — разве критическое отношение не усилится еще больше из-за плохо подготовленной защиты?

— Вам дадут все нужные материалы, — сказал генерал. — Насколько я понимаю, единственно возможный путь для защиты Дженнингса — временное умопомешательство, а у нас имеются три психиатра, которые готовы присягнуть, что он был невменяем, когда совершил убийство.

— Я должен немедленно поговорить с Дженнингсом.

— Сегодня во второй половине дня, если хотите.

— И если он хоть вполовину так безумен, как предполагается, — мне понадобится вооруженная охрана.