«Перекрестки судьбы»

H. Beam Piper, Crossroads of Destiny, Fantastic Universe, July 1959

Перевод Михаила Максакова, сетевой литературный журнал «Млечный Путь», выпуск № 46

Та однодолларовая банкнота все еще у меня. Она лежит в моей банковской ячейке и, как я полагаю, останется там навсегда. Мне просто не хочется ее уничтожать, хотя вряд ли я позволю кому-нибудь взглянуть на нее, и, уж конечно, я никогда не покажу ее в колледже, особенно моим коллегам по кафедре истории. Даже просто рассказать об этом – значит покрыть себя несмываемым позором и прослыть свихнувшимся чудаком… Впрочем, к чудакам, даже в колледжах, зачастую относятся терпимо. Но если они норовят предъявить материальные свидетельства своей правоты, им грозит возмущенное отторжение.

Когда я зашел в вагон-ресторан, чтобы выпить стаканчик на сон грядущий, то увидел там группу из пяти человек.

Один из них, армейский офицер, носил знаки различия полковника военной разведки. Рядом с ним сидел мужчина примерно моих лет с угловатым, как у шотландца, лицом и светлыми, песочного цвета волосами, он держал обеими руками хайбол и внимательно его разглядывал. По другую сторону прохода курил сигару над стаканом портвейна пожилой человек, похожий на юриста или банкира, а около него пристроился лощеный толстяк с высоким бокалом чего бесцветного, видимо, джина с тоником. Пятый человек, отделенный от толстяка свободным стулом, похоже, одновременно делал два дела читал лежавшую на коленях книгу и прислушивался к разговору.

Я уселся радом с человеком с песочными волосами. Когда я позвонил, вызывая официанта, полковник как раз говорил

– Нет, это не подойдет. Можно придумать что-нибудь получше. Предположим, Колумб получил бы корабли от Генриха Седьмого и отплыл под английским флагом вместо испанского. Сами же знаете, что он сначала пытался заручиться поддержкой в Англии и только потом обратился к испанцам, потому что Генрих ему отказал. Это можно изменить.

Я навострил уши. В истории Америки я как раз специализируюсь на периоде с 1492 года до Революции и поэтому сразу понял, какие грандиозные изменения могли бы в этом случае произойти. Чуть погодя я сообразил, что полковник высказал свою идею весьма странным образом. Но тут в разговор вступил толстяк