«Концерт на Корвете»

Шебалин Роман

Концерт на Корвете

Глава первая.

История.

А вот: некогда, в годы двадцатые правил батюшка, отец Зуп, службу в С...ком храме, что на Большой Бабьегородской, близ Красноусопьего монастыря; как вдруг приходит комиссар и говорит: "Взрываем тебя завтра, по дружбе старой (училисьвместе) - сбирай вещи и уходи; лично я взрываю." Ввечеру же, и собрал отец Зуп добро православное, по людям походил да и динамита навыпрашивал, после же сам взорвал Суфаговский, и - сгинул.

И еще: в годы сороковые, когда фрицы неверные на Россию Советскую напали, схоронился отец Зуп в катакомбах; как вдруг фриц какой-то, заблудший и раненый, до отца дошел случайно; помирает фрицушка, а жить хочет; и отец Зуп неверного того выходил - всю зиму жег книги да иконы спасенные, тепло сохранял, воду для болявого грел.

* * *

С Кусановки они свернули в Лаврушинский и вышли на набережную.

- Сколько там? - обратился.

- Да уж шесть с полтиной будет.

- Успеем, до Театра пеходрапом минут пять, не боле.

- Думаешь?

- Хм, я тут вырос.

- Что ж - спрашиваешь?

- Да так.

Еще бы ему не вырасти здесь! Еще бы не родиться! Да на Красноусопье триста три раза родиться можно бы - и то не зря; где уж вам, милые жители Строгино, Понатино и Гиково, да разве и родились вы, даже на свет и произвелись если - все равно не в толк, не в долг да не в охоту: красноусопцы поделом над вами смеяться будут; дома, домики, домишки, переломанные бурями времен, перелопаченные лопастями колес кипящих в земле сырой, переколпаченные да перевыколпаченные, что нам до людей! кто - люди? сменяя друг друга, друг друга истязая, погребая себя друг в друге: однажды исчезнут вдруг все, жажда домов поглотит их в безднах времен; бревна, травинки ль - сплетутся: совьют воздухи серебристые, люди-людишки там, ладно так лапками перебирая, уснут, упокоятся; что - мы? снимся мы Ей, только-то.

На Красноусопье теперь выстроили таверну для тризн нуворишей российских: широкие двери, дуб с медью, круглые окна зеркальные, это, те, что на Лаврушинский слепо уставились, прочие же - на Бабьегородский; а был - бар "Рябинушка". "Что, Потап, не помнишь, как пацаном тонкошеем бегал сюда блюсти себя в должном смиренье пред жизнью?"

- Еще бы, здорово я тогда в карты продулся, а, Уся? Устин только рукою махнул - какое там детство, так, баловство; на Красноусопье взрослеют рано...