«Я ищу "Джефа"»

В тот вечер Мартин Беллоу сидел в баре Томтомов. Было только полседьмого. Перед ним стоял большой бокал пива. За стойкой разговаривали два официанта в белых фартуках. Один был настолько стар, что, казалось, уже перестал беспокоиться о своих годах. Они что-то обсуждали. Со стороны показалось бы, что этот разговор скорее предназначен для Мартина, хотя он и не старался прислушиваться.

— Если эта девушка еще раз покажется здесь, я не буду ее обслуживать. А если снова начнет выкидывать свои дикие шутки — поколочу.

— Не знал, что ты такой драчун, Поп.

— С тех пор, как она начала приходить сюда, у меня сплошные неприятности.

— Вы только послушайте его! О, Поп, в баре всегда неприятности: то кто-нибудь подшутит над чьей-то девушкой, то два закадычных друга…

— Я имею в виду серьезные неприятности. Ты помнишь тех двух девушек в понедельник ночью? А знаешь, что сделал тот здоровенный парень Джеку? А то, что Джейк и Дженис пытались разгромить бар, тебе известно? За всем этим стоит именно ОНА.

— Заткнись! Поп, ты дурак, дружище. И мысли у тебя какие-то странные.

Мартин Беллоу отвел взгляд от бокала и посмотрел на Сола, молодого владельца бара, который стоял рядом с Попом за стойкой. Затем он снова уставился в полированный стол из красного дерева и слегка скривился.

Во всем мире вы вряд ли отыщете более тоскливое место, чем ночной бар в послеобеденное время. Он наводит на размышления обо всех одиноких мужчинах. Безмолвный мрак этого заведения созвучен страхам и боли сердца. Здесь царит вялая атмосфера. Темные углы, которые должны быть заполнены смехом и радостью, пусты.

Мартин отчетливо ощущал все это. Он пододвинул стул поближе к стойке и наклонился к старому официанту. Молодой, с проницательным взглядом, владелец бара стоял рядом.

— Расскажи мне о ней, Поп, — сказал он старику. — Нет, позволь ему, Сол.

— Хорошо, но я предупреждаю тебя — все это бабушкины сказки.

Поп проигнорировал замечание своего босса. Он медленно вертел стакан, тщательно вытирая его. Старик тяжело дышал. Все его лицо было усеяно ямочками и бугорками — отметинами прожитой жизни. Поп задумался. С улицы доносился шум машин и гудки паровоза. Он сжал губы: на щеках появилось еще несколько бугорков.