«Убить ангела»

Во. Из архива. Даты нет, но, если не ошибаюсь, последняя редакция — 2000 год. Сегодня случайно нарыла в старых файлах. Показалось прикольно.

NO FORVARD! Без моего ведома, в смысле.

Открыв глаза, Глеб глубоко вздохнул и потянулся. Косой столб солнечного луча ввинчивался в потертый половик, в самую середину обширной плеши. Глебу было бы почти хорошо, если бы не это наглое указание светила на его пренебрежительное отношение к дому и всему, что в нем находится.

Глеб рывком сбросил с себя одеяло и вскочил на ноги. В голове что-то звякнуло и комната качнулась перед глазами. Парень рефлекторно отшагнул назад и под колени ткнулся край кровати. И тут же все успокоилось. Глеб мотнул головой, хмыкнул и подошел к центру, пылившемуся в углу. Мысленно отметив, что толщина пылевого покрова через недельку достигнет критической толщины, Глеб подхватил какой-то сидюк и, вынув его из бокса, сунул в жалобно выставленную вперед руку чейнджера. Случайный выбор пал на «Сплин» «Черное солнце». Негромко подпевая солисту Саше, Глеб пошагал в ванную…

Паша пил чай. Он пил его давно и вкусно: покрякивая и шумно отдуваясь, похрустывая печением, шмыгая носом и позвякивая ложечкой в тонкостенном стакане, затянутом в корсет серебряного подстаканника. Паша пил чай, потому что любил пить чай. Вкус кофе нравился ему гораздо больше, но только чай можно было пить так долго и так вкусно.

Паша подцепил потными пальцами кусок белоснежного рафинада и опустил самый краешек волшебного кубика в стакан. Белизна тут же потерялась, пожелтела и поползла отвратительным пятном вверх, пожирая безупречность идеального творения рук человеческих. Паша усмехнулся и бросил сахар в стакан. Рука сама потянулась за следующим, но нащупала только пустоту…

Уйти из реальности так легко, так просто и удивительно ярко. Натянуть шлем и — шшшух! — с цветным шорохом выплывает Оно. Оно не имеет названия и нет для него определения. Оно — творение рук и разума человека, поработившее и его ум, и его руки. Работай, спеши, успевай — и все ради новой встречи с Ним.