«Странная поляна»

…Они столкнулись на лесной поляне почти что нос к носу. Русский немолодой уже старшина и унтершарфюрер СС лет двадцати пяти. Остановившись, они смотрели друг на друга с нескрываемым интересом. Лишь спустя некоторое время у них обоих одновременно промелькнула одна и та же мысль: как так? Передо мной стоит заклятый враг, а я не испытываю к нему ни малейшей ненависти? Что случилось? Перевернулся мир?.. Мысль промелькнула и исчезла. Стоял такой чудесный летний день, фронт перемешался, было трудно понять, где свои, а где враг и поэтому наступило временное затишье. И такая мысль почему-то показалась им, случайно столкнувшимся на этой поляне, неуместной. Поэтому оба отогнали эту мысль, как назойливого овода.

Первым нарушил несколько затянувшееся молчание русский старшина:

— Закурить есть?

Немец кивнул и достал пачку — Каро?:

— Конечно. Со жрачкой плоховато последнее время стало, но с сигаретами не обижают.

— Нда. Сигареты… У нас махра только. — Фабрика Вятка, от бани третья грядка?. А ты неплохо говоришь по русски, фриц.

— Да и ты — по-немецки говоришь, как уроженец Берлина. Хохдойч!

Только я не Фриц. Я — Карл.

Сказали — и замерла недовытянутая из пачки сигарета. Наконец унтершарфюрер несколько напряжённым голосом произнес:

— Как же так? Я говорю по немецки, а ты — по русски… И при этом мы прекрасно понимаем друг друга?

— На то мы и люди, а не звери. Человек человека завсегда поймёт. — вздохнул старшина, вытянув сигарету у немца из пачки и прикуривая, — Сам-то что? Давай, пока спичка не погасла.

Немец, не понимая сам, почему он торопится, ведь в кармане лежит зажигалка и вообще ему эта экономия до лампочки, поспешно выдернул сигарету из пачки и торопливо прикурил. Русский матюкнюлся и выбросил обжёгшую пальцы спичку:

— Присядем? — он кивнул немцу на огроменную корягу и двинулся к ней. Немец согласно кивнул и направился следом.

Некоторое время они курили молча, изредка сплёвывая под ноги. Потом, докурив, немец аккуратно затушил окурок об корягу и задумчиво сказал:

— Погода-то какая. В форме жарко, дьявол ее раздери! Сейчас бы скинуть эти сапоги, господи, как они надоели! Да на берег речки… На Одере сейчас — красота!

Русский презрительно прищурился:

— Что ваш Одер! Ручеёк перед Енисеем.

Рыбы-то небось и нет никакой стоящей…