«Неполный курс лечения»

Дорога на несколько метров снова пошла, освещенная полуденным солнцем.

— Хоть хладно под дубами, а под красным приятнее, — подумал один из всадников.

Но скоро тень снова упала на троих, ехавших верхом по лесной дороге. Кроны дремотных дубов кучевыми облаками смыкались в вышине. Дорога пошла на подъем.

Лошади помнили путь. Они знали, на перевале нужно сворачивать налево. Вот показался самый огромный в этих краях с низко нависающими ветвями дуб.

Вдруг обычный лесной шум, составленный из лепета ветра и вскриков птичьей мелюзги, прервался толкнувшимся в уши и грудь свистом. Лошади от неожиданности присели на задние ноги. Во всадников полетели листья. Ужасающей силы вихрь выдрал двоих из седла и покатил под гору. Один удержался. Он почувствовал, как что-то хрустнуло в ноге, застрявшей в стремени; поводья треснули, в руке остался кусочек их; лошадь встала на дыбы и не то от сильной боли, причиненной ей всадником, — уздечка разодрала ей пасть, — не то от ветра, не опускаясь на передние ноги, повернула кругом. Потом с той же быстротой лошадь кинуло на передние ноги. Всадник едва успел ухватиться за шею животного. Лошадь хотела взять с места привычным галопом, но первый прыжок ее затянулся ветром сажени на четыре. Всадник уже подумывал, не разжать ли руки и свалиться.

— Птахе уподобился, — мелькнуло у него в голове.

Лошадь, приземлившись после прыжка, мордой припала к дороге, и все же потом выпрямилась. Свист и вихрь так же внезапно, как возникли, прекратились. Тишина не успокоила истерзанных ушей, а болью хлынула в них. Человек потерял сознание. Лошадь застучала копытами вниз по дороге. Ногти на пальцах всадника, в переплетеньи как бы вросших друг в друга, покраснели, потом покрылись молочной белизной, вытеснявшейся фиолетовой синевой.

Женщине не спалось. Муж задерживается больше положенного срока уже на пять дней.

— Себе на беду сокольника не взял с собой. — Думы о долгом отсутствии мужа потянули за собой мысли и воспоминания о последних днях.