«Этот мир придуман не нами»

— К вашим или к нашим? Из ваших рыжих я видел только троих: ее, — кивнул на подарок, — и двух рабынь во дворе. Такие, с коротким как у рыси хвостами. Так что — извини, пока никак не отношусь. Не знаю я, как к ним относиться. Вот когда познакомлюсь поближе… Что касается наших рыжих, то в древности было поверье, что рыжие женщины — все поголовно ведьмы и приносят беды. Ну и мужчины не лучше. Если корабль потонул — ищи рыжего в команде, он виноват. Ну и так далее. Давно это было, но до сих пор сохранилась поговорка: "Я что — рыжий?"

— В который раз удивляюсь, как похожи наши народы, — покачал головой Фаррам.

— А еще у нас есть рыжие кошки. Помнишь, я про них рассказывал?

— Помню. Маленькие зверьки кошки, похожие на нас и маленькие зверьки мартышки, похожие на вас. Насмешка природы.

— Две из моих кошек были рыжими. К сожалению, срок их жизни мал по сравнению с человеческим. Редко кто доживает до двадцати лет. Это чуть меньше семнадцати по-вашему. Я до сих пор вспоминаю о них с грустью.

— Ай! — звонко воскликнула Линда. — Ррявк! — взмахнула ладонью с напряженными, хищно изогнутыми словно когти пальцами перед лицом своего соседа. Если б тот не отдернул голову, получил бы маникюром по носу. Впрочем, в реакции Линды я не сомневаюсь. Маникюр пронесся бы в считанных миллиметрах от лица молодого прратта.

— Что на этот раз, печаль моего сердца? — спросил я с тяжелым вздохом, порадовавшись, как удачно Линда выбрала момент — во время таймаута.

— Шеф, передай этому придурку, что я надеваю боевые когти. И если он еще раз так сделает, всю физиономию разукрашу!

Фаррам и остальные гости с интересом посмотрели на меня.

— О чем говорит дева вашего народа?

— У нас есть поговорка: "Шрамы украшают мужчину". Линда обещает украсить шрамами лицо юноши. Ей не нравятся его знаки внимания, — пояснил я.

— Но почему? — пряча улыбку в усах, притворился удивленным Фаррам.

— Владыка, передайте своему любимчику, чтоб когти убирал. У меня от ваших знаков внимания вся попа исколота. Вашим женщинам хорошо, под шерстью не видно. А заведу я спутника жизни, посмотрит он на мою попу, всю в шрамах, как я ему объясню, кто это сделал?

Вдоль ряда гостей, сидящих за низенькими столиками, прокатилась волна фырканья, заменяющего у прраттов смешки.