«Рыба в воде [СИ]»

Тот, кто живёт в стеклянном доме, не должен бросаться камнями в других.

Сотни воителей стоит

Один врачеватель искусный.

Песчинки по-прежнему сыпались, и мозг непроизвольно дополнял картину еле слышным шуршанием. Хотя, как вы понимаете, ничего подобного быть не могло. Не было у меня такой остроты слуха, чтобы уловить, как звучит неумолимое время. В принципе, никто меня в шею не гнал, и я мог бы сидеть здесь до окончания веков. Вот только это было несколько… ну, непродуктивно, что ли? Да и, если честно, не совсем по-мужски. Я перенёс — по одному — всю честную компанию в один из Мерседесов, так безалаберно забываемых мной возле домика на берегу реки. И, сконцентрировавшись, вытолкнул его в «реальный мир». Затем, посетовав на крепость заднего ума и в последний раз вспомнив дедушку Кроули, сказавшего, что «Даже если мы точно знаем, чего хотим, то зачастую плохо представляем, как будет выглядеть то, чего мы так упорно добиваемся», я зажмурился и сделал шаг наружу. И оказался в своём теле, которое ещё не успели обезобразить доморощенные вивисекторы от косметологии. Судя по всему, коридор сработал как и положено исправному дромосу, действующему в «обратном» режиме. И я снова дома, причём, что самое приятное НИЧЕГО ещё не произошло и, свят, свят, свят, надеюсь, не произойдёт.

— …Тенденции их кризиса можно проследить хотя бы на примере нашей цивилизации. И не надо далеко ходить за подтверждением. Еще одна потенциальная опасность связана с тем, что леса накапливают дополнительный углерод, выбрасываемый в атмосферу в виде CO2 при сжигании ископаемого топлива. За время с 1860 по 1988 года пополнение углерода составило двести миллиардов тонн. В случае дестабилизации глобальной экосистемы может сработать колоссальная рукотворная «пороховая бочка», ускоряя парниковый эффект. Только в процессе вырубки лесов с 1850 по 1990-й гг. в атмосферу уже выброшено около сто двадцать миллиардов тонн углерода.

Я вздохнул с облегчением и не смог сдержать слёзы радости. Впрочем, смеха я тоже не смог сдержать. Все присутствующие обернулись, с недоумением посмотрев на меня, а я, не в силах объяснить своё поведение, замахал руками.

— Я сказал что-то смешное? — В голосе Профа помимо воли звучала лёгкая обида.