«Мундиаль»

Павел Кузьменко

МУНДИАЛЬ

Второй раз на грешную поверхность я ступил, поднявшись со станции андеграунда "Ковент гарден" на одноименную площадь "Метрополитен сквер гарден".

В воздухе плыла взвесь сумерек. Фонари, светофоры и царапающие блики рекламы выкладывались в форме проклятия. Меня никто не ждал, хотя и никто особенно не протестовал. И одно небо, одно и то же небо над огромным городом что-то, кажется, обещало непугающее, небезысходное. В небо я всегда глядел умиротворяясь, и вам советую.

Вечер густел, наливался, светом и кровью наполнял пещеристое тело города. Город отмечал трехсотмиллионно-миллиардную годовщину первого грехопадения белкового метеорита на планету для зарождения этого безобразия. Меня так не особенно ждали, да и веры мне так особенно не было. Это оказалось печально, одиноко, я даже захотел обратно. Ну уж ладно, пришел и пришел.

От Метрополитена мне было суждено свернуть сразу в переулок налево, ибо так было предначертано, что короче. Я вынул семисвечник и прочитал пляшущее на голой стене название "Содомский байстрит". Тотчас же темная нетерпеливая рука огладила мне спину. И тысячи, тысячи, тысячи гомологичных одна другой душ, противных замыслу Творца, замелькали в сумерках, в тупиковых ответвлениях между голыми домами.

- Ну что ты? - окликнул меня некто, откуда росла рука. - Зачем тогда пришел сюда?

- О, не за тем. О, как досадно ты ошибаешься. Словно некий Эрих фон Деникен, выдвинувший гипотезу, что библейское описание гибели Содома и Гоморры есть зашифрованный не то старт, не то финиш космических ракет пришельцев. На самом деле это был, уверяю вас, огонь небесный, пожегший сии города за грехи их. Прочь, прочь. За Содомским оживленное движение по Маршалковской, туда -паломники Мазовецкого в Мазовше, сюда паломники Валенсы в Валенсию. В подземном переходе - наконец-то раненый человек, взор обращенный ко мне, руки простертые, а в них камни интифады, выломанные из-под храма. Но между ним и мной какой-то бородатый кубинец со значком бородатого обманщика на груди, внушающий бедному камнемету:

- Я Господь Бог твой, запомни, козел, я, который вывел тебя из земли Египетской, понял, да?

И широкая непроницаемая спина передо мной - стучи не стучи.

Как же так, люди?