«Улыбка»

— Извини, сегодня я не смогу.

Тугими упругими щупальцами черная тоска сдавливает горло. В легких першит, и он с трудом подавляет кашель.

— Хорошо, я перезвоню вечерком.

Мост над черной бездной, полной пронзительных звезд. Перил нет, и настил непрочен. Доски-ступени то и дело трещат под ногой. Они ненадежны, как твои слова, но мне больше не на что надеяться. Ты скажешь что-нибудь ласковое, коснешься руки, улыбнешься, и еще одна ступенька выдержит меня и не даст сорваться вниз. Я иду к тебе чистая яркая звезда, не похожая на мелкие злые иглы остальных, — ты светишь впереди, и до тебя все ближе. Я греюсь в твоем свете, забывая на время о том, что вокруг — вакуум. Иногда звезда мигает приветливо, и тогда я запрокидываю вверх лицо и улыбаюсь тебе.

Он нес эту чашу с черной водой в себе, он мчался сквозь лес, и вода переплескивалась через край. Капли оставляли на нем язвенные кислотные ожоги. Большей частью — на нем. Но отдельные брызги перелетали через не слишком-то высокие борта, которыми он ограждал мир от себя, и земля под ногами жалобно ныла, принимая в себя плеснувшую черноту. Кое-где за его спиной листья деревьев сворачивалась в хрупкие черные трубочки. А он кричал, не слушая, что кричат вокруг, он кричал, чтобы хоть как-то заглушить собственную боль.

Постепенно зверье стало убираться с его тропы. А чаша была полна…

— Ты хорошо выглядишь…

Он улыбается.

— Правда?

— Правда. Помолодел лет на пять. Смотреть приятно…

— А так?

Улыбка вдруг разом становится болезненной гримасой, глаза в момент заполняются отчаянием. Затравленный взгляд, нехороший.

Собеседник отводит глаза.

— Так — нет.

Он движением ладони убирает с лица тоску. Глаза снова улыбаются.

— Вот и хорошо.

— Что хорошего? — собеседник злится.

Он смеется.

— Хорошо, что смотреть приятно.

Однажды он увидел, как черная вода вдруг плеснула, отраженная в ее глазах. И он испугался.

Я должен научиться улыбаться. Эй, зеркало! Веселись… Да, знаю, это непотребно. Попробуем так… Уже лучше. Нет, слащаво. Добавим во взгляд каплю ироничности — как бы над собой… Чуть-чуть. Вот. Забавно — лепить собственное лицо… Посмотрим-ка на себя — ее глазами… Должно понравиться. Нет ни боли, ни бед. Я весел, легок, я почти волшебный принц из сказки. Грусть — только возвышенная. Злость только праведная. Я сотворю сказку из себя, любимая — может быть, ты прочитаешь ее.