«Космическая чума»

Моему спившемуся дяде Дону и, конечно, Мариан

Я очнулся из забытья и убедился, что на меня больше не давит пара тонн искореженного автомобиля. Я лежал на мягких простынях, укрытый лишь тонким и легким одеялом.

Я весь горел, будто сплошной сташестидесятифутовый нарыв. Правая рука онемела, а левое бедро здорово саднило. Дыхание напоминало уколы рапирой, а кожу лица будто разрезали на мелкие кусочки. На глазах лежала повязка, и вокруг было тихо как в могиле. Но я знал, что нахожусь ни в какой не в могиле, ибо мой нос работал достаточно хорошо, чтобы безошибочно определить ни с чем не сравнимый приторный запах, характерный для больницы.

Какая-то добрая и отважная душа вытащила меня из автомобиля прежде, чем пламя охватило топливные баки. Я надеялся, что, кто бы он ни был, у него хватило ума первой вытянуть из железного месива Катарину. Мысль о жизни без Катарины была невыносима. И поэтому я позволил черному сумраку окутать меня вновь, ибо он приглушал боль, как физическую, так и душевную.

Когда я снова очнулся, было светло, и приятный мужской голос произнес:

– Стив Корнелл, вы меня слышите?

Я попытался ответить, но мне не удалось издать ни звука. Даже хрипа.

Ко мне обратились вновь:

– Не пытайтесь говорить, Стив. Лучше думайте.

«Катарина», – тут же подумал я, потому что большинство медиков были телепатами, а не эсперами.

– Катарина в порядке, – ответил он.

«Могу я ее увидеть?»

– Увы, сударь, – быстро ответил он. – Вы испугаете ее до полусмерти.

«Неужели я так плох?»

– Да, Стив. Сломаны ребра, открытый перелом левой ключицы, сломаны предплечья. Шрамы, ушибы, ссадины, несколько ожогов, остаточный шок. И, если вас это волнует, ни следа Мекстромовой болезни.

«Мекстромовой болезни?» – мои мысли подернулись ужасом.

– Не стоит, Стив. Я заметил бы ее хотя бы потому, что это моя специальность. Не бойся.

«Отлично. Но сколько я здесь лежу?»

– Восемь дней.

«Восемь дней, и вы не справились с обычной работой?»

– Вам здорово досталось, Стив. Так что пришлось потрудиться. Но теперь, я полагаю, вы расскажите мне, что случилось?

«Мы с Катариной бежали. Так сделало большинство других пар, с тех пор, как в Институте Райна стало трудно хранить личные тайны. А потом разбились».