«Попала? Посмотрим, кто кого (СИ)»

Попала? Посмотрим, кто кого (СИ) (fb2) - Попала? Посмотрим, кто кого (СИ) 404K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Ольга Олие

Ольга Олие ПОПАЛА? ПОСМОТРИМ, КТО КОГО

ПРОЛОГ

Вечер только вступал в свои права. Заходящие лучи солнца едва пробивались сквозь широкие кроны деревьев. Они, словно защитный бастион, ограждали здание таверны, откуда шли умопомрачительные запахи и раздавались крики посетителей.

Народу в таверне всегда было много. Сюда захаживали после тяжелого трудового дня гномы, пропустить пару-тройку кружек отменного самогона. За превосходным элем являлись надменные эльфы. Оборотни и демоны предпочитали напитки покрепче. Даже фей можно было встретить в заведении матушки Глоис, как ласково называл народ тролльчиху. Женщина отличалась массивными габаритами, но двигалась всегда на удивление быстро и бесшумно.

За дальним столиком на своем излюбленном месте расположились трое. На лицах застыла обреченность. Несколько минут они молчали, дожидаясь, пока принесут заказ. И только когда подавальщица удалилась, они решили обсудить проблему, из-за которой, собственно, здесь и собрались.

— Это уму непостижимо! Как можно было найти этот ужас? Где были глаза отца? — возмущался принц демонов Гирз, сидя с друзьями за столом в таверне, где они собрались запить горе элем.

— Ты прав, — подхватил принц оборотней Х'ар. — Я едва за Грань не отправился, когда увидел Это.

— Видимо таким образом папуля решил отомстить. Хартраш! Но на то нечто без слез не глянешь, — стукнул по столу кулаком Гирз.

— Что делать будем? — не став возмущаться, задал вопрос самый прагматичный и рассудительный принц эльфов Дианэль. — Может, сами рискнем? Через Залу Ритуалов? Только стоит сразу определиться с качествами, которыми должна обладать супруга.

— А нас оттуда не выпрут? — засомневался Х'ар. — Или мы прорвемся ночью?

— Ночью, — подтвердил эльф. — У нас нет другого выхода. Не на этой жениться… Прости Высший. Да мы ее в первую брачную ночь придушим.

— В порыве страсти? — расхохотался оборотень. — Или от избытка эмоций?

— Не ерничай. Чтобы заткнулась и не вопила постоянно. Именно этим она и занимается, стоит увидеть одного из нас. Там уже свиток с претензиями такой, что весь дворец Князя можно раза три обмотать. И это только претензии. А плюс она и подарки требует… за что только — непонятно, — надменно скривился ушастый.

— Ладно, с этой недоневестой потом разберемся, — махнул рукой Х'ар. — Сейчас давайте сразу определимся с качествами нашей избранницы. Чтобы в Зале не стоять и не думать, а сразу все озвучить. Нужно учесть все. К тому же, думаю, если мы представим нашим правителям более-менее достойный вариант, они сами отправят то ужасное нечто подальше с наших глаз.

— Ты прав. Тогда я начну, пожалуй. Умная, красивая, образованная, — начал перечислять демон. — Чтобы с ней иногда и поговорить можно было.

Юноша даже глаза закатил от удовольствия. Неизвестно, что именно он себе представлял, вот только не учел одного немаловажного факта: для каждого понятие красоты относительное. И оно не всегда совпадает с мнением остальных.

— С характером, силой воли и выдержкой, — подхватил оборотень. — Зачем нужна безвольная тряпка, с которой быстро станет скучно?

И этот юноша совершенно не учел того, что выдержка, сила воли и стойкость характера может выражаться абсолютно по-разному. Это у них самки порой ведут себя агрессивно, проявляя характер и властность, а некоторые воспринимают данный аспект по-другому.

— Чтобы в ней был хоть какой-нибудь Дар, — мечтательно выдал эльф. — Должна же она хоть чем-то заниматься и приносить пользу обществу, — пояснил Дианэль недоумевающим друзьям.

— Кому что, — хмыкнул Х'ар. — А нашему ушастому лишь бы пользы побольше.

— Почему бы и нет? Должен же быть кто-то рассудительный, а не все так, как вы, прожигать жизнь в безделье, — парировал Дианэль.

— Так, кто, сколько пользы приносит, мы потом обсудим, а пока на повестке дня выбор супруги, — стукнул по столу ладонью Гирз, который только наблюдал за друзьями. — К тому же польза от супруги и без Дара может быть весьма ощутимая, если она сможет родить и выносить нам наследника, при этом, — палец юноши поднялся, привлекая особое внимание к словам. — Если он останется жив. Вы ведь помните нашу проблему?

Все дружно закивали. На миг задумались. Каждый думал о том, кем же должна быть супруга, чтобы ребенок не погиб. Но так ничего и не надумали. Поэтому эльф предложил продолжить обсуждение.

— Так вроде решили уже, — буркнул Х'ар. — Осталось провести ритуал вызова достойной кандидатуры.

— Точно все решили? Давайте ещё раз пройдемся, — предложил эльф.

Еще несколько минут слышался грохот кружек о стол, бурный спор трех наследников, они все пытались выяснить, у кого какие предпочтения. И поняли, лучше бы не начинали. Потому что в данный момент умудрились поспорить из-за мелочи: цвета волос будущей супруги и их длины. Оборотень желал получить брюнетку с короткой стрижкой, демон — шатенку с длинной гривой, а эльф… Ну, эльфы, наверное, везде одинаковые. Ему нужна была блондинка с волосами ниже пояса и обязательно густыми и шелковистыми.

Неизвестно, сколько бы они ещё спорили, но конец перепалке положил демон. Грохнув кулаком по столу, отчего даже все посетители на них обернулись, он оскалился. Клыки показались над верхней губой. Первый признак начинающейся ярости.

— Так чего сидим? Кого ждем? — усмехнулся демон, залпом допивая свой эль и с громким стуком ставя кружку на стол. — Или мы таким образом точно не придем ни к чему. Пошли. Кто явится, тот явится. В конце концов, главное, чтобы остальные качества совпадали. А цвет волос супруги — это уже второстепенно.

— В крайнем случае, у нас есть магия, вот и будем ей менять цвета по желанию, — отозвался оборотень.

Маневр с кружками проделали и остальные, быстро вставая и с решительным видом направляясь на выход.

* * *

— Сегодня пар не будет, училка заболела, заменить некем! — влетела в аудиторию наша староста Алина, улыбаясь во все тридцать два. — Так что, валим домой!

Все довольно загалдели, собирая вещи и двигая на выход. Я тоже подхватила свою сумку, достала было телефон, чтобы набрать своего парня Стаса, но потом решила, что сделаю ему сюрприз — у него сегодня выходной, должен быть дома, а так как ключи от его квартиры у меня были, то никаких проблем я не видела. Более того, по пути решила ещё и прикупить вкусностей, чтобы порадовать Стаса. Он у меня сладкоежка, как и я сама.

Настроение оказалось на высоте. Еще и погода радовала. Ярко светило солнце. Осень радовала своими красками. Вот за это ее и люблю. Природа будто рисовала шикарные пейзажи. Естественно, когда не лили дожди, и не размывало землю. Я вдохнула воздух полной грудью. Наверняка дождь все-таки будет. Запах предвещал грозу. Не знаю, как мне это удалось узнать, но я всегда хорошо чувствовала приближение мокроты.

Не успела выйти из универа, как заметила выворачивающий из-за угла автобус. Быстро попрощавшись с одногруппниками, перестав любоваться природой, помчалась на остановку. Успела вовремя. За пять остановок смогла отдышаться и продумать о том, чем мы сейчас со Стасом займемся. От предвкушения чего-то необычного сладко заныло внутри. Так всегда бывает. Мой парень умел возбудить только одним своим видом и мыслями о его бурной фантазии. Я улыбнулась. Знакомое состояние тяжести внизу живота напрочь выбило из головы мои задумки о сладостях.

Задумавшись, едва не проехала нужную остановку, но, выскочив, вспомнила, чего хотела купить. Потому успела заскочить в магазин, зная вечную рассеянность парня, иногда забывающего даже купить продукты. Затарившись основательно, уверенно двинулась к дому Стаса. На пятый этаж влетела легко, открыла дверь своим ключом и… обалдев, застыла на пороге.

Этого не может быть. Нет. Наверное, обман зрения. Пакет вывалился из рук, я хватала ртом воздух, прислонившись к стене. Мне бы развернуться и убежать, но, видимо, я оказалась мазохисткой. До меня доносились сладкие стоны, вскрики и признания. Но я не могла поверить, что это мой Стас. Ведь он клялся, что любит только меня. Мечтает о нашем браке. О детях. О…

Нет, не думать. Это слишком больно. В какой-то момент мелькнула мысль, что он одолжил ключи кому-то из друзей, а я тут стою и себя накручиваю. Наивная. Но я решила проверить.

Медленно двинулась к спальне, чтобы увидеть, как какая-то девица скачет на Стасе. А позади нее ещё и какой-то мужик со всей дури вбивается в нее.

Мама дорогая. Тройничок? Но этого не может быть. Моя челюсть готова была упасть на пол. И было от чего. Стас, который за четыре месяца постоянно твердил, что никогда не смог бы делиться своей девушкой ещё с кем-то, ведь тройничок — это мерзко — сейчас сладко стонал под незнакомой девицей и не отрывал взгляда от незнакомого мужика.

Мне стало так неприятно, больно и противно. Глаза горели огнем, щеки пылали. Душа, казалось, разлетелась на миллион осколков. Я была не в силах оторвать глаз от этого зрелища. В голове произошел взрыв. Из меня на миг будто весь воздух разом вышибли. Стало трудно дышать. Меня качнуло. Я едва успела схватиться за стену. Прикрыла глаза, пытаясь успокоиться. Еще один брошенный взгляд на любовников. Словно контрольный выстрел в голову.

А потом просто усмехнулась, смахнула все-таки выступившую слезу, развернулась, подхватила пакет, положила ключи от квартиры Стаса на тумбочку и после покинула это жилище навсегда. В душе пустота, перед глазами туман. Все очертания предметов я видела смутно. Да и мозг отказался работать. Показалось даже, что и мысли исчезли, и тараканы разбежались по углам, затихорившись до поры, до времени. Не захотели тревожить хозяйку вредными советами. А то в таком состоянии, как я сейчас находилась, могла все воспринять буквально. А это до добра бы не довело.

Как спускалась по лестнице — не помню. Перед глазами стоял туман. Я даже на остановку брела на автопилоте. Потом, много позже, только удивилась, как ни в кого не врезалась да и себе ничего не разбила. Но у меня получилось и на автобус сесть, и добраться до дома.

Приехав в свою однокомнатную квартиру, которую мне подарили родители на восемнадцатилетие, чтобы поскорей избавиться от дочери-нахлебницы — как говорил отец, презрительно глядя на меня — я сразу же прошла в кухню, кинула пакет на стол, после чего, переодевшись в шорты и футболку, повязала передник, приготовила нужные продукты и начала месить тесто.

Сначала все делала на автомате. Руки сами знали, как и что творить или вытворять. Я же только словно со стороны наблюдала сама за собой. В груди было пусто. Ни одной эмоции не осталось. Я пыталась отогнать от себя картинки увиденного, но они не хотели покидать меня. И как я ни старалась переключиться на другую тему, ничего не выходило. Более того, мне вдруг показалось, что я в вакууме, ни единого звука не долетало до моего слуха. Я даже головой тряхнула.

Постепенно на меня находил откат. Слабость проходила, я начала различать звуки. Машинально бросила взгляд в окно. На стекле появились первые капли дождя. Я горько усмехнулась.

— Даже природа плачет вместе со мной, — произнесла вслух. И не узнала своего голоса. Хриплый и низкий. Словно я долго рыдала. Зато сейчас я, наконец, смогла на время вбросить из головы Стаса. И продолжить месить тесто.

Самый верный способ снять стресс — это заняться любимым делом. Например, испечь пирог и заесть этот самый стресс сладким, а уж потом можно и жалеть себя… если вдруг возникнет такое желание. А в том, что я захочу себя жалеть, уже начала сомневаться. Да, я любила Стаса. Да, меня слишком задело его предательство. Но это не повод изводить себя, жалеть и впадать в затяжную депрессию. Мне будет сложно, но я смогу справиться со своим горем. Главное не зацикливаться на нем, как говорила моя бабушка. Умная женщина была. Многие ее советы мне как раз и пригодились.

В самый разгар готовки позвонила мать. Она втихаря от отца продолжала со мной общаться, несмотря на его запреты. Даже, бывало, денег подкидывала, хотя я и сама подрабатывала, чтобы ничего у них не просить. Они давно вычеркнули меня из своей жизни. Даже младшие сестра с братом со мной почти не общались. Сначала, в первые два года, было сложно, а сейчас привыкла. Недаром говорят, что время лечит. И вот уже пять лет я жила одна, предоставленная сама себе.

Хотя многие мои друзья никак не могли понять, откуда столько негатива в мою сторону от родного отца, братьев и сестер. Я только отмахивалась, не желая раскрывать правду. А по ночам мне часто снились наши скандалы. Я даже признавала правоту семьи в отношении меня. Но… Любой любящий родитель помог бы, вместо того, чтобы отворачиваться. Тем более они даже не знали подоплеки, а сразу поставили на мне крест.

* * *

Произошло это шесть лет назад. Я тогда была восторженной дурочкой. Витала в облаках. Да, на меня часто засматривались парни и мужчины постарше. Хотя красавицей в общепринятом значении я не была. Но, как сказал один из моих друзей, во мне присутствовала харизма, из-за которой многих ко мне тянуло.

Именно тогда около меня стал увиваться парень лет двадцати пяти. То с букетом подойдет, то в кино пригласит. Я от всего отказывалась. Хотя парень действительно был красив, обеспечен и вообще — мечта любой девушки. Мне это импонировало. Я с полгода сопротивлялась, а потом сдалась под его напором. Мы начали встречаться.

Месяц пролетел, как в сказке. Я была счастлива. Егор водил меня на странные, но интересные тусовки, угощал коктейлями, после которых на меня накатывала некая эйфория. Мне хотелось еще. И он с радостью мне все это предоставлял. В один из вечеров Егор предложил нечто более эйфорическое, как он сказал. И я согласилась, потому что в тот момент странно себя чувствовала. Некое подобие ломки.

Первый укол. Страшно не было. Напротив, я считала, всегда смогу соскочить. Но… Моя наивность меня едва не погубила. Через три месяца я плотно сидела на игле. А Егор вдруг пропал на несколько дней. Зато когда вернулся, его будто подменили.

— Ну, как себя чувствуешь? — или мне показалось, или на его лице застыла ехидная усмешка.

— Отвратительно, и ты это видишь не хуже меня, — ответила я зло. У меня начались перепады настроения. Я то хохотала безудержно, то рыдала, жалея себя, а то впадала в ярость, начиная крошить все, что под руку подвернется.

— Хочешь получить дозу? — даже в таком состоянии я почувствовала подставу. И не ошиблась.

— Ты же знаешь, что хочу, — едва сдерживаясь, чтобы не накинуться на него, ответила я.

— Что ж, в таком случае, для тебя есть два варианта: первый — ты платишь за дозу, второй — рассчитываешься за нее своим телом. Клиентов я тебе предоставлю, — равнодушно отозвался Егор. Вот она, подстава. От подобного предложения меня перекосило. Как я тогда смогла встать и молча покинуть его квартиру, в которой мы столько времени жили, осталось для меня загадкой. Домой я приехала в отвратительном состоянии. Родители оказались в шоке, когда увидели меня.

Кожа синюшная, глаза впали, сама худющая. Мать испугалась, отец пытался орать и кричать, топать ногами. Именно тогда мне и было сказано, чтобы я убиралась из дома. Иметь в семье дочь-наркоманку никто не желает. Мне было больно это слушать. Но я принимала его правоту и уважала решение. Мама много плакала. А я… вызвала такси и сама отправилась в клинику.

Несмотря на то, что меня вылечили, отца я так и не простила. Да и он не спешил просить прощения. Долгое время я игнорировала любые отношения. Шугалась от всех парней. Пару раз видела Егора. Но подойти к себе не позволяла. Хотя однажды он все-таки подкараулил меня.

— Неплохо выглядишь. Смогла соскочить? И как же тебе это удалось?

— Уж не твоими молитвами точно, — я в тот момент сама поражалась, насколько холодно звучал мой голос.

— Я могу снова все вернуть, — оскалился этот гад. Но если он хотел вызвать мою ярость или раздражение, то у него ничего не вышло.

— Попробуй, окажешься или за решеткой, или в могиле, — пожала я плечами, при этом смогла ответить слишком равнодушно. Не знаю, что тогда Егор увидел в моих глазах, но он быстро испарился. Больше я его не видела.

* * *

— Диана, как ты там? — поинтересовалась мать, возвращая меня из моих воспоминаний. В ее голосе я уловила беспокойство, что меня удивило.

— Нормально, пирог вот печь собралась, — стараясь отвечать бодро, отрапортовала я. — А с чего вдруг такие вопросы, беспокойство? — заинтересовалась звонком.

— Тяжело мне что-то на душе, — вздохнула мать. — Сон странный снился, да и тревога снедает душу.

— Да нет, со мной правда все в порядке, — попыталась уверить ее я. — Если хочешь, приезжай, я тебя сладким угощу, — предложила ей, прекрасно зная, что мое предложение так им и останется, мать ко мне не поедет.

— Если смогу вырваться, то обязательно приеду, — уклончиво ответила мать и тут же засуетилась: — Дианочка, ты, если что, звони мне, а сейчас убегаю, — не дожидаясь моего ответа, мама отключилась.

Я вздохнула. Вот так всегда. Все на бегу, урывками. Наверняка отец вернулся, вот она и отключилась, свернула разговор. И приехать ко мне она наверняка не приедет, чтобы не раздражать отца. Ну и ладно, я давно привыкла к этому. Несмотря на то, что столько времени прошло, а с семьей мои отношения так и не сложились.

Вздохнув, засунула телефон в карман шорт, продолжая заниматься пирогом. Только собралась его раскатывать, взяла скалку, как телефон снова ожил. Глянув на экран, удивилась — звонил Стас. В груди мгновенно вспыхнул пожар, меня обдало яростью. И что ему понадобилось?

— Да, база торпедных катеров у аппарата, — бодро выдала я, а у самой внутри все сжалось от боли.

— Диана, ты заходила? — спросил Стас, а в голосе страх и волнение, хоть он и пытался его скрыть.

— Да, ключи я оставила. Судя по всему, я больше не нужна тебе, — ответила я, а потом, не дав и слова сказать, ехидно заметила: — Кстати, ты был обворожителен в вашем тройничке. А мне все время говорил, что никогда не приемлешь такую позицию. Теперь я понимаю, что ты сам о таком думал, а у меня пытался узнать мое отношение к этому. Что, дорогой, хотел с кем-то и меня так же…

Я даже не стала слушать, что он мне ответит, просто отключилась, более того, выключила телефон совсем, чтобы меня никто больше не отвлекал. Стало противно и мерзко. Какой же гад. И когда я научусь разбираться в парнях? Наверное, никогда. Карма у меня такая: выбирать отморозков и сволочей, пытающихся использовать меня на свое усмотрение.

Все. Можно продолжать. Только сразу приступить к делу не получилось. Слезы все-таки потекли по щекам. Опустившись на стул, поставила локти на стол, обхватив лицо руками. Посидела так некоторое время, жалея себя, мечтая о несбыточном — чтобы меня полюбили. Да так, чтоб доходило до ревности, скандалов, выяснения отношений. Не знаю, почему мне этого вдруг захотелось, но в голове возникла именно такая картинка.

— Эх! Ладно, хватит себя жалеть, надо, наконец, заняться пирогом, — стукнула я по столу ладонями, вставая и начиная раскатывать тесто. Руки были в муке, на лице она тоже наверняка была. Периодически я обмакивала палец в приготовленную банку с вареньем, которое дожидалось своей очереди. И вот стоило мне в очередной раз зачерпнуть порцию сладости, как в глазах резко потемнело, комната поплыла перед глазами. Все вокруг засверкало, заискрило.

В эту секунду вдруг вспомнился старый фильм-классика про Ивана Васильевича, который менял профессию. Я даже хихикнула от абсурдности своей мысли, но в следующее мгновение меня стало куда-то затягивать.

— Мать вашу за ногу! Что происходит? — не на шутку перепугалась я, так как оказалась в полной темноте, к тому же вокруг меня была странная пустота, а я сама, казалось, где-то парила. Хотя честно пыталась ухватиться за воздух. А ну как упаду и разобьюсь. Я ведь даже не понимаю, куда меня унесло. Внутри все сжалось, даже горло сдавило. Я хватала воздух открытым ртом, пытаясь унять панику. Страх затуманил разум, особенно после того, как я попыталась закричать, а вместо крика из горла вырвались какие-то сдавленные звуки, бульканье и сип. Вот тут ужас в полной мере овладел мной. Приготовившись к худшему, я сильнее сжала скалку — хоть какое-то оружие массового поражения. Хотелось бы надеяться, что оно не пригодится, а там чем черт не шутит, пока ангел спит, вдруг придется пустить свое оружие в ход.

Как только темнота рассеялась, я шлепнулась на пятую точку, больно ударившись копчиком, вскрикнула, потерла место ушиба и только потом огляделась вокруг. Чем больше осматривалась, тем сильнее на меня нападал ступор и шок. Я даже глаза несколько раз потерла. И ведь было от чего.

Я оказалась в огромном зале, по периметру которого горели факелы. Около одной из стен стоял столб, светившийся и переливавшийся разными цветами, от него будто искры отскакивали. Сама я сидела в каком-то нарисованном круге, который тоже, казалось, искрил от подключенного тока. Я замерла в недоумении.

— Что происходит? Куда я попала? И как вообще это произошло? — обратилась я неизвестно к кому, особо не ожидая ответа, но с трудом вставая на ноги и делая шаг вперед. Вопреки опасениям, током меня не шандарахнуло, и я смогла беспрепятственно выйти из этого круга. Но не успела и шага сделать, как с трех сторон раздались голоса, смысла и сути которых я не понимала.

Трое странных типов я плохо могла рассмотреть в сумраке зала, но они что-то пытались мне втолковать. Я смотрела на них, как баран на новые ворота, все больше хмурясь и раздражаясь от того, что не понимаю их.

— У нас разговор слепых с глухим, — наконец, выдала я, окончательно теряя терпение. — Я ни слова не понимаю из вашей тарабарщины. На каком языке вы говорите?

И тут они переглянулись между собой, схватили меня за руку, укололи чем-то, даже не спросив меня, за что ближайший ко мне получил скалкой по плечу. Куда попала, туда и врезала. А за это все трое уставились на меня, в их взглядах я прочла… много интересного.

— Теперь ты нас понимаешь? — поинтересовался один из троих: темноволосый, рогатый и хвостатый. — Только легче от этого не стало, — буркнула я. — Где я и кто вы такие, по какому праву вы мне кровушку пускаете? Я на донорство не подписывалась.

— Смешение крови было необходимо, чтобы ты могла нас понимать, — склонив голову и рассматривая меня, как неведому зверушку, выдал второй парень, чьи русые с рыжиной волосы торчали в разные стороны. Глаза с вертикальным зрачком вызывали страх, а массивная фигура вдруг разбудила совсем не подходящие случаю желания. Так, Дианка, нашла, о чем думать, да еще и в такой момент. Мне пришлось саму себя осадить. А то ведь неизвестно, куда меня занесет.

— Ну, понимаю я вас. А дальше что? От этого что-то изменилось? — начала раздражаться я, от шока меня несло на хамство.

— Теперь ты можешь узнать то, ради чего здесь оказалась, — холодно просветил меня блондин, которому я и врезала. Его волосы, длинные и гладкие, опускались ниже пояса, странной формы уши заставляли усмехаться и вызывали желание потрогать их. Что, к своему стыду, я и не преминула сделать, чем вызвала бурю эмоций на лицах всех троих. Только не успел этот ушастый возмутиться — хотя я видела, что он захотел меня в капусту покрошить за мое самоуправство, — как возле меня оказался рогатый, разглядывая с головы до ног, а после с пафосным видом информируя:

— Ну что же, я надеюсь, мы не зря тебя призвали, и из тебя получится отличная супруга… Правда, не обольщайся, бесправная.

Занавес! Я в шоке опустилась на пол, разглядывая всех троих. Интересно, кому же я супругой-то буду? Видимо, я спросила это вслух, так как блондинистый и ушастый усмехнулся и выдал:

— Всем троим!

Сначала я решила, что ослышалась. Ведь это же маразм полный. Что значит, всем троим? Это новые приколы такие? Не стану отрицать, все трое ходячие секс-символы, но именно это меня и пугало. Доверия таким индивидам никогда не было. Ведь известно, насколько они не постоянны, помешаны на себе любимых, а на своих половинок им плевать с высокой колокольни. И оказаться в числе брошенных супруг меня не прельщает. А даже если у них тут разводы не предусмотрены — я же пока не знаю, где нахожусь — Так они прекрасно могут сплавить меня подальше, а сами прекрасно развлекаться.

— Рехнулись? Как вы себе это представляете? — в ужасе прошептала я. Но они, видимо, вполне себе представляли, в отличие от меня. Мама дорогая, куда я попала?

Ущипните меня кто-нибудь, а лучше верните домой, я пирог хочу!

ГЛАВА 1

Я сидела на холодном полу и рассматривала троих парней. В голове был ворох мыслей, но ни одной цензурной. В первую минуту я уже было решила, что на кухне отключилась, потеряла сознание, а мне теперь мерещится невесть что. Поверить в услышанное и увиденное никак не могла. Слишком сложно для меня это оказалось.

Но, ущипнув себя несколько раз, сообразила, оказывается, я в трезвом уме и твердой памяти, еще и с синяками на руках, как раз на тех местах, где я себя так усиленно щипала. Решив, что это плод моего разыгравшегося воображения, дала себе мысленный подзатыльник, заставляя очнуться, мне ж еще пирог готовить, а я тут в трансе сижу.

Но и это не помогло, реальные глюки не торопились исчезать, разглядывая меня во все глаза. Я в свою очередь поочередно пялилась на каждого из них. У меня просто в голове не могло уложиться, как это — стать супругой всех троих. Маразм же полный. С их внешними данными они вполне в состоянии найти себе по девушке. Наверняка же любая будет рада прыгнуть в объятия таких красавцев. Хотя где-то на задворках сознания билась мысль, что не все так просто, как мне кажется.

— Что-то она пришибленная какая-то, — вдруг подал голос рогатый, прищурившись.

— Наверняка наш кристалл вызова дал сбой, — как выплюнув, отозвался ушастый.

— Ну, по крайней мере, несколько наших требований к качеству выполнено, — плотоядно облизнулся третий.

— В любом случае, придется довольствоваться тем, что сами вызвали, — презрительно заметил рогатый. — Другую мы все равно в ближайшие пятьдесят лет не сможем вызвать.

— А с этой что делать? Как-то не так я себе представлял супругу, — спросил белобрысый, чем окончательно привел меня в чувство.

— А ничего, что я, как бы здесь нахожусь? — начала я, зверея все больше от этих самоуверенных хамов. Их пренебрежительные взгляды окончательно добили. Мало того, что оторвали меня от занятия, так ещё и не нравится им, видите ли, вызванное чудо в моем лице. — Вас наверняка в детстве не обучили хорошим манерам. А именно: нельзя говорить о человеке, будто его нет, когда он здесь есть, — к концу своей речи я сама окончательно запуталась, но продолжала с вызовом смотреть на этих наглецов.

— Хм, по крайней мере, характер у нее имеется. Уже радует, что не тряпка, — совершенно не слушая меня, тут же обратился к друзьям ушастый.

— Давайте ее пока отведем в покои, пусть там отдохнет, а мы пока подумаем, как быть дальше, — предложил рогатый, и с ним все согласились. — Времени-то у нас еще немного есть, вдруг что-нибудь изменится?

— Не забывай, что время имеет свойство слишком быстро лететь, а у нас и так проблема с рождаемостью, все рожденные младенцы мрут, и только мы в определенный промежуток сможем дать здоровое потомство, зарождение новой расы, так сказал Видящий, — снова наставительно заметил ушастый.

После их разговора я окончательно впала в ступор. Мне захотелось закатить такую истерику, чтобы у этих самоуверенных гадов уши, рога и хвосты в трубочку свернулись, а обратно не развернулись. Ведь это что получается? Я им должна потомство возрождать? Да сейчас! Нашли свиноматку. А у меня поинтересовались, хочу ли я этого? Хотя, что они там говорили? Я у них бесправная супруга? Каковы гады, а? Я вам еще покажу, как отрывать меня от дела, взваливать обременительный груз на мои хрупкие плечи и делать из меня не пойми что.

Тот, который с вертикальными зрачками, подхватил меня на руки, как пушинку, не слушая моих возражений и ругательств, не дав переварить услышанное, примерить это на себя, а просто понес в известном только ему направлении. Решив, что трепать свои нервы себе дороже, я затихла на время, удобно устроившись на руках этого громилы, размышляя, чего бы такого сотворить. В голову, как назло, ничего не шло, потому я пока попыталась максимально рассмотреть все вокруг.

Как оказалось, мы сейчас находились в замке. У меня даже мысль закралась, что я попала в средневековье, так как об электричестве тут явно слыхом не слыхивали, да и, уверена, о благах цивилизации тоже. Хотя, надо признать, убранство замка мне понравилось. Росписи на стенах и на потолках, лестницы широкие с резными перилами, на полу — ковер с таким ворсом, что наверняка можно в нем утонуть по щиколотку. Двери обиты бархатом, на каждой своя вязь рисунка, а главное они все оказались с позолоченными ручками и с такой же позолотой по краям.

Открыв одну такую, меня внесли в комнату и уложили на огромную кровать под балдахином. Рядом стояла тумбочка на одной изогнутой ножке, выполненной в виде лапы животного, дальше шла сама фигура этого непонятного существа, держащего на плечах коробку, которая, собственно, и была тумбочкой. В стене напротив кровати находились две двери, входить в которые пока не стала, оставив их на потом. Зато к шкафу с книгами бросилась сломя голову, но там меня постигло разочарование: буквы оказались незнакомыми, прочесть я ничего не смогла. Только хотела поинтересоваться, где я вообще и что это за язык, как с досадой обнаружила: я осталась одна — мои спутники исчезли.

Вот что значит отвлечься на пару минут. Так засмотрелась на убранство комнаты и, самое главное, на книги, что пропустила момент ухода «женишков», будь они неладны. И кто мне сейчас обо всем расскажет? Сама же я не смогу найти нужную информацию. Читать не получится.

— И что мне делать? — вслух поинтересовалась я сама у себя. Ответ пришел мгновенно: — Печь пирог, который я так и не допекла.

От подобной мысли сама себе улыбнулась. Погладила скалку, которую все еще любовно прижимала к себе. Это все, что осталось у меня из моей квартиры. Память о доме. Более того, мне вдруг показалось: именно она должна принести мне удачу. Вот и возможность проверить. В тот момент мне и в голову не пришло, что мне никто не даст заниматься самодеятельностью. Ведь это же замок, а не домик друзей. Но, как я уже сказала, в тот момент мне и в голову подобные мысли не пришли. Я решила привести свой план в исполнение и точка. И пусть хоть весь мир встанет на охрану кухни, я все равно испеку этот чертов пирог. Потому что у меня нервы, а они лечатся только сладким.

Осторожно выглянув за дверь, как была босиком и в своих коротких шортах, потопала по коридору, в надежде найти кухню, при этом прижимая к себе скалку. Ну, а что? Может послужить и оружием, если понадобится.

По одному из коридоров шла с опаской. На пути тоже никто не попался. Вымерли они все, что ли? И ведь даже спросить не у кого. Я свернула во второй коридор. Здесь все оказалось по — другому. Около стен находились железные истуканы-рыцари. Несколько арочных сводов подпирали гипсовые статуи. Но… Не гигантов-атлетов, как я много раз видела у нас на картинках в мифах, а девушки. Ничего себе! Такого я и предположить никогда бы не смогла.

— Да где ж эта кухня? — возмутилась я, сворачивая в очередной раз. Даже запаха не получалось уловить. Ведь от нее же должны исходить приятные ароматы. Но пока ничего не чувствовалось.

Сколько ни плутала, даже признаков кухни не удалось отыскать, пока, поворачивая за очередной поворот, не врезалась в кого-то.

— О! Хоть одна живая душа! — радостно воскликнула я, хватая встреченного за руку. — Покажите мне, где у вас кухня, — попросила его, при этом непроизвольно скривившись, так как незнакомец напоминал того белобрысого сноба, одного из троицы.

— А ты кто? И что здесь делаешь? — как ни странно, но довольно тепло и участливо поинтересовался этот мужчина, чем сразу же завоевал мое расположение.

— Меня Диана зовут, что делаю здесь — не знаю еще, какие-то трое даунов сказали, что я их будущая бесправная супруга. Привели из ужасного мрачного зала, оставили одну, ничего толком не объяснили, не рассказали и не показали. Гостеприимство на высшем уровне, — с сарказмом заметила я, досадливо скривившись. — А я есть хочу, да и душа требует действий. Дома я пирог печь начала, и если сейчас не испеку и не съем чего-нибудь сладкого, мучного и калорийного, начну на людей бросаться, еще покусаю ненароком, — на одном дыхании выпалила я, пристально глядя в глаза мужчины. Тот усмехнулся.

— Ну что же, идем, отведу тебя на кухню, — было заметно, что этот субъект едва сдерживает смех. — И почему мне кажется, что эти трое скоро пожалеют, что оставили тебя одну?

— Это их трудности, — отмахнулась я, бодро семеня за провожатым, который уверенно и властно шел, чеканя шаг. Стоило нам появиться в огромном помещении, как все тут же стали кланяться и что-то лепетать. Я с интересом посмотрела на своего провожатого. Ого! А он, оказывается, птица высокого полета? И как я сразу не сообразила этого. Вон, какая стать и выправка. Ну, прям король.

Впрочем, это ничего не изменило бы. К тому же, мои глаза возбужденно заблестели, когда я увидела самые обычные плиты, такие же, как и у нас, только не такие совершенные. Все-таки средневековье — подвела сама себе я итог.

— Что привело вас к нам? — вперед вышел мужчина в колпаке. Попутно он отвесил оплеуху мелкому поваренку, что бы так открыто не пялился на нас.

— Вот эта юная особа желает испечь… м-м-м… что ты собиралась делать? — обернулся он ко мне.

— Пирог печь, — улыбаясь во все тридцать два, тем самым стараясь показать вселенскую радость, бодро отозвалась я.

— Хм… Хорошо, — отозвался шеф-повар, как я для себя окрестила грозного мужчину. В его голосе сквозило столько сомнения, что на миг мне показалось: будь его воля, меня бы погнали из кухни метелками.

Как только мне разрешили взмахом руки заниматься своими делами, я тут же издала боевой клич команчей, рванувшись к шкафчикам, столам и тумбам, которые заменяли холодильники, — в них лежал лед, среди которого находились продукты. От моего вопля несколько субъектов шарахнулись от меня, как от прокаженной, но мне было плевать, я была уже вся в предвкушении.

Что может быть большей радостью для девушки, попавшей в непонятную ситуацию? Правильно, разрешение заниматься любимым делом. Я нашла все, что хотела: муку, яйца, правда, странные какие-то — большие и круглые, да и желток у них оказался фиолетовым, что сразу смутило. Но я решила, что яйца они и в средневековье яйца, пусть хоть серо-буро-малиновые. Вот только с дрожжами вышла накладка — никто не знал, что это такое. Но мне подали какую-то вязкую жидкость после того, как я попыталась объяснить, что дрожжи мне необходимы для более пышного теста.

Бухнув этой вязи, стала замешивать тесто. Напряженные взгляды малость смущали, и тут я вспомнила про свой телефон. Интересно, он будет работать? Достав, включила его. Сети, само собой, не было, а вот полный заряд порадовал. Найдя любимую музыку, врубила и все…

Отключилась от реальности, полностью погружаясь в готовку и музыку, временами даже подтанцовывая. Меня уже не смущали взгляды в спину. Я не слышала шепотков за спиной. Мои нервы требовали разрядки. И я ее получила, с головой уходя в приготовление своего коронного блюда. У меня даже рот слюной заполнился, так захотелось сладкого. Но необходимо было еще ждать, пока он приготовится.

Замесив тесто, споро раскатала его. На поверхность выложила ягоды, варенье, немного фруктов. Все, что отыскала в своеобразном холодильнике. Рядом со мной крутились несколько поварят, взглядами испросив разрешение на помощь. Я кивнула. Они тоже помогали укладывать начинку и украшать пирог.

Когда пирог был готов — раскатан и начинен, — засунул его в горячую духовку, приготовившись ждать. И только в этот момент вспомнил, где я.

— Фух! Теперь минут сорок, и можно будет пробовать, — я упала на стул, довольно глядя на немного обескураженные лица всех присутствующих. А посмотреть было на что. Поварята не скрывали своего заинтересованного и любопытного взгляда, а вот шеф-повар тот еще старался навесить на себя этакое равнодушно-спокойное выражение, добавив в него ленцы, дескать, чем бы дитя не тешилось, лишь бы на шею не вешалось, но и ему не удалось до конца скрыть своего интереса. Но повара я понимала, это его профессиональный интерес, наверняка в голове уже шестеренки закрутились, как мои знания и умения можно использовать себе на благо.

— Ловко ты управлялась, — усмехнулся мужчина, который привел меня на кухню. А вот на лице шеф-повара вдруг застыло удивленное и задумчивое выражение. Он больше не пытался строить из себя равнодушного, а, напротив, разглядывал меня, но с таким ощущением, словно смотрит мимо. Или пытается сканировать. Его взгляд стал стеклянным.

Оглядевшись, тут же покраснела от смущения и хотела забраться под стол, спрятаться. А все потому, что сейчас в кухне яблоку негде было упасть от количества народа — все прибежали посмотреть на невиданную зверушку в моем лице.

— Цирк уехал, клоуны остались, — буркнула я. — Вы что, человеков никогда не видели? — обратилась я к ним.

— Таких — нет, не видели, — отозвался белобрысый, который меня сюда привел. — К тому же, всех заинтересовала эта штука, под которую ты танцевала. У вас всегда так готовят? Это какие-то ритуальные танцы при приготовлении пищи?

Вот тут меня и разобрало не на шутку. От смеха слезы выступили на глазах, я присела на стул, продолжая хохотать, стоило мне только представить такие ритуальные танцы. Бубна только не хватало для полного счастья. Отсмеявшись, я только мотнула головой, а заметив недоуменный взгляд, пояснила:

— Никаких ритуалов, просто иногда при готовке на меня нападает приступ веселья, а тут еще и стресс дал о себе знать. Столько всего произошло за один день, что оно и выплеснулось в такие вот потанцульки.

— И что же такого произошло? — мягко осведомился мужчина. Его голос успокаивал — так и тянуло прижаться к нему и поведать обо всех горестях и печалях. Но меня сдерживали десятки любопытных глаз и умопомрачительный запах, появившийся в кухне уже через несколько минут.

— Да так, мелкие неурядицы, — нехотя ответила я, так как от меня все еще ждали откровенности, на которую я пока была не готова пойти. — Но самое главное, меня выдернули из моего привычного мира, закинули непонятно куда, в самое настоящее средневековье, огорошили аж тремя женишками. У любой девушки нервы сдадут.

— Ну, у тебя же не сдали, — усмехнулся мужчина. Я только отмахнулась от него. Хотя, признаться, его слова меня удивили. Я ведь на взводе от всего происходящего. На меня едва ли не истерика нападает. Хотя не стану скрывать, я честно пытаюсь сдерживаться. И получается, судя по всему, довольно неплохо.

— И у меня сдали. Даже было желание закатить громкую истерику с битьем посуды и всего, что под руку попадется. Но я решила: во-первых, порча имущества может мне выйти боком — я ведь не знаю, сколько что стоит, ещё и за всю жизнь не расплачусь. А во-вторых, можно снять стресс по — своему, без порчи, именно так, как я всегда и делала в похожие моменты, — ответила я и глазами показала на духовку. Меня поняли без дополнительного объяснения. Только задали один-единственный вопрос:

— А много таких моментов было в твоей жизни?

— Достаточно, — отрезала я. Эту тему обсуждать мне не хотелось. Я и с близкими не делюсь проблемами, а уж с незнакомцами и подавно не стану. Мужчина меня прекрасно понял. Он может и хотел бы что-то сказать, но попросту не успел.

В кухню забежало маленькое чудо с большими голубыми глазами, белыми волосами до лопаток и маленькой диадемой на голове. Ребенок быстро осмотрел всех, забрался к мужчине на колени и с детской непосредственностью произнес:

— А чем так вкусно пахнет? Я хочу попробовать! И почему нам никогда такого не подавали? У нас новый повар?

Мне в этот момент даже неловко стало. Когда я посмотрела на шеф-повара, думала, он разрыв селезенки получит. Мужчина пошел красными пятнами, решив, что меня привели на кухню, чтобы испытать. Бедный дяденька. Но тут отозвался мой провожатый.

— Нет, малыш, это наша гостья развлекается, — улыбнулся мужчина, с любовью и странной щемящей тоской глядя на ребенка, которому на вид было лет шесть.

— А гостья — это ты? — большие глаза с интересом разглядывали меня. — Как тебя зовут? И почему ты так странно одета? Ты совсем не похожа на Эйлирианцев.

Я честно попыталась выговорить данное слово про себя. Едва язык не сломала. А малыш его так споро выговорил. Медаль ему надо вручить.

— Э? На кого, прости? А что это за звери? — никак не могла понять я, а потому зависла в полнейшем ступоре. К тому же до меня только сейчас дошла одна истина, шарахнув по голове: это другой мир? Да нет, быть такого не может. Или может? Я окончательно запуталась в рассуждениях.

— На жителя нашего мира, который называется Эйлир, — пояснил малыш. — И ты не ответила, как тебя зовут, и почему на тебе такая странная одежда.

Малыш оказался настойчивым. Надо же, такой мелкий, а уже имеет замашки едва ли не короля.

— Мир Эйлир? — тупо переспросила я. Чудо кивнуло с важным видом. — А как же Земля? — рассматривая всех враз помутневшим взглядом, я недоумевала.

— Какая земля? Ты в ней родилась? Странно, никогда не слышал, что бы рождались в земле, если только ты не дерево и не цветок. На них ты совсем не похожа, — тут же произнес малыш, а до меня медленно стало доходить, что это даже не средневековье, а совсем другой мир.

— Мой мир называется Земля, — на автомате выдала я, глядя в одну точку. — И я всегда считала, что другие миры существуют только в фантазиях авторов. А сейчас сама сижу на кухне в одном из параллельных миров.

Да, еще совсем недавно я вроде как приняла тот факт, что меня перенесли в прошлое. И если с этим я еще как — то смирилась, приняла и уложила в голове, но сейчас ощущать себя героиней романа фэнтези напрочь отказывалась. Не желал мой мозг принимать данный факт.

— Это закрытый мир, в котором нет магии? — удивленно поинтересовался мужчина. Я машинально кивнула, так как где — то читала, что именно так и называли во всех книгах наш мир.

— Но как же им удалось вырвать тебя оттуда? Это немыслимо! — воскликнул блондин, на этот раз как — то слишком пристально разглядывая меня. После детального осмотра — будто сканером по мне прошелся! — он вдруг усмехнулся, кивнув в ответ на что-то, одному ему известное.

— А зовут меня Диана, — пусть и с запозданием представилась я малышу, который уже стоял рядом, разглядывая меня. — А твое имя? — Я Заингиэль Амаридиент Н'аврииский, — склонив голову, в свою очередь представился мальчик, и от этого имени у меня едва мозг не закипел. Я же его в жизни не выговорю без запинки, да и с запинками тоже не смогу озвучить.

— А-а-а… э-э-э… Прости, пожалуйста, но покороче никак нельзя? Сами мы не местные, как ты понял, и с таким произношением я боюсь сломать язык. Слишком непривычно, — осторожно уточнила я, волнуясь, как бы не обидеть ребенка. Тот бросил быстрый взгляд на мужчину, который едва заметно улыбнулся и кивнул.

— Хорошо, можешь звать меня Гиэль, — милостиво разрешило чудо, вызвав вздох облегчения у меня и легкий смешок у длинноволосого. — А сейчас, может быть, уже попробуем то, что так вкусно пахнет? — спросил ребенок, а потом, поманив меня к себе пальцем, заставив нагнуться, в самое ухо прошептал: — А то я сейчас слюной захлебнусь.

— Ты не поверишь, но я тоже, — заговорщицки подмигнула я мальчишке. Он засиял. Улыбка у него оказалась солнечная, сияющая.

— Тогда открываем и пробуем? — предложил малыш. — Пока мы оба не захлебнулись.

Я только согласно кивнула. Открыла духовой шкаф, с удовольствием заметив, как поднялся и подрумянился пирог, и вытащила его. Едва сама не захлебнулась слюной, пока резала на небольшие кусочки, что бы каждый мог попробовать, что я сотворила.

Было немного страшно. Ведь многие продукты новые, неизвестные, и за результат я ручаться не могла. Но… Сама не ожидала, насколько это окажется вкусно. Даже на пике вдохновения у меня дома никогда такие шедевры так не получались. Вот что значит необычные продукты.

Естественно, лакомство быстро разошлось. Лично я даже не наелась толком. Малыш выглядел таким расстроенным, ему тоже оказалось мало, что я не удержалась и предложила:

— Может, еще парочку зафигачим?

— Не знаю, что это такое, но я уже согласен, — улыбнулся ребенок, тотчас приготовившись мне помогать, чем вызвал нервный вздох всех присутствующих. И чего это они так отреагировали?

Не обращая на них внимания, мы с Гиэлем занялись готовкой. Он захотел сам сделать один пирог, я же в это время занималась вторым. Пока месили тесто, — ему пришлось закатать рукава его сюртука, чтобы он не испачкался в муке, но это мало помогло — он без умолку болтал обо всем: о своих тренировках, достижениях в науках и, что меня удивило, в изучении разных миров. Но он только посетовал на то, что ему пока туда нельзя. Во время всей этой веселой возни я чувствовала на себе взгляд, как оказалось, отца малыша — владыки Исилиэля. Когда Гиэль сообщил, что его отец владыка эльфов, мне чуть плохо не стало — вот влипла — то, я ж без должного почтения к нему обращалась, еще и в сопровождающие обрядила. Черт! Неудобно — то как. Я ж теперь не смогу ему в глаза смотреть.

Но бросив на мужчину быстрый взгляд украдкой, с облегчением сообразила, казнить за непочтение меня не собираются. И то легче. Можно расслабиться. А дальше посмотрим, что будет.

Закончив с замесом и начинкой, малыш вдруг сотворил из теста красивых птиц. Я только ахнула пораженно, насколько изумительно у него это получилось, и свой пирог он украсил этими пернатыми, после чего оба шедевра отправились в духовые шкафы.

— Потрясающе! — не сдержала я своего восторга, чем неимоверно порадовала ребенка.

— Тебе правда понравилось? — с детской непосредственностью осведомился он. Я ответила предельно честно:

— Очень. Такое разве может не понравиться? Птицы просто потрясающие. Как живые.

Гиэль важно кивнул. Но его глаза так и лучились задором и радостью. Моя похвала была ему приятна.

— И долго ждать? — тут же, забравшись ко мне на колени, стоило мне присесть на стул, поинтересовался Гиэль.

— Нет, первый приготовился довольно быстро, — ответила я, пропуская его волосы между пальцами. Они оказались такими мягкими и шелковистыми, что я поразилась. Наверное, у них особые шампуни, надо будет спросить, чем он голову моет, я тоже себе такие волосы хочу. Правда, стрижка у меня пока короткая, да и мои черные волосы вечно торчат в разные стороны — никакого сладу с ними нет. Но вдруг получится привести их в божеский вид?

— Заингиэль, ты не забыл, что у тебя скоро тренировка? — рядом с нами оказался владыка. — Мастер Шиириль ждать не любит, ты ведь знаешь.

— Я надеюсь, что успею попробовать то, что впервые приготовил, — широко улыбнулся ребенок, умоляюще глядя на меня.

— Эх, малыш, если бы я могла ускорять процесс готовки, то обязательно сделала бы это для тебя, но, увы, этого я не умею, — призналась этому чуду, на что тот только шмыгнул носом.

— Тогда будем надеяться, я успею. А то ведь после тренировки вряд ли что — то останется, — сокрушенно заметил малыш. Я потрепала его по волосам, непроизвольно прижимая к себе.

Это маленькое солнце вызывало во мне материнские чувства. Сама себе поражалась. Мне стыдно признаться, но детей я не особо любила. По этой же причине и о своих не думала. А Гиэль… Его просто невозможно было не любить. Открытый, милый и просто очаровательный ребенок, который покорил меня с первого взгляда.

Гиэль все же успел попробовать свое творение и остался весьма доволен, как и все остальные, кто входил в состав пробующих. А потом его отец строго заметил, что мы можем опоздать. Я вопросительно глянула на него, не понимая, каким боком вообще к опозданиям. Я как бы просто мимо проходила.

Заметив мое недоумение, малыш прыснул со смеху, вцепился в мою конечность, а потом и пояснил:

— Ты же пойдешь со мной, посмотришь, как я тренируюсь? — он вроде как и спрашивал, но в его голосе сквозила уверенность. Разве ему можно отказать?

— Конечно, пойду, — улыбнулась я. — Вот только мне бы плащ какой, да и обувь не помешает, а то так и вырвали меня в домашней одежде. А у вас, как я понимаю, так ходить не принято. Многие так вообще глаза скоро сломают.

Я показала взглядом на нескольких мужчин, облизывающихся на мои голые ноги. Да, это у нас в порядке вещей выйти на улицу в коротких шортах. А тут я вдруг почувствовала себя голой.

— Ой, так это мы быстро, — захлопал в ладоши ребенок. Гиэль еще не успел посмотреть на владыку, а мне уже несли сапоги и плащ. Одевшись и обувшись, я взяла за руку ребенка, который, гордо задрав голову, шествовал рядом, и мы вышли из дворца.

По пути нам встречались мужчины и женщины. И все как один смотрели на меня с недоумением, а некоторые дамы вообще презрительно-завистливо. Странно. С чего такая реакция? Неужто уже все знают, что мне придется сразу за троих замуж выходить? Мама дорогая! Так они этому завидуют? Брр… С удовольствием поменяюсь местами с любой из них.

Хотя в данный момент я вообще пыталась отыскать способы остаться свободной. Потому что иметь своеобразный гарем, который еще и помыкать мной будет… Нет уж, хорошего тут мало. Такая перспектива меня однозначно не прельщала.

В раздумьях не заметила, как мы оказались на улице. Площадка для тренировки располагалась в стороне, сбоку от здания, но стоило нам только свернуть, как до нас донеслись голоса:

— И вот что нам с этой супругой делать? Она же совсем никакая, — удрученно поинтересовался первый. — Совсем она никчемная, ни воина из нее не сделаешь, ни…

— Да и в постели, наверняка, будет бревном, — перебил второй голос. — Ни рожи, ни кожи, на такую даже и не встанет.

— Кому что, — хмыкнул третий. — От нее ж и пользы — то никакой не будет. А зачем нам бесполезное создание? Ладно, пусть пока побудет во дворце, а там, глядишь, куда ее и сплавим. Может, даже выгодно продадим.

Я застыла, как громом пораженная, Гиэль вместе со мной. Мои ноги будто приросли к земле. По позвоночнику скатилась капля холодного пота. Вот, гады! Выдернуть из моего мира, чтобы сейчас воротить нос и продавать! Меня охватила ярость. Я едва сдерживалась, что бы не броситься к этим типам и не расцарапать им их холеные физиономии. Смущал еще и тот факт, что этот разговор слышал Гиель. Перед ним стало ужасно стыдно и неловко. Наверняка мое лицо сейчас полыхает, как красный свет светофора. С каким бы удовольствием я заткнула уши малышу, но уже поздно. Слово — то не воробей, вылетит — не поймаешь. Я не успела оградить ребенка от услышанной гадости, и теперь сама стыдилась посмотреть ему в глаза.

Оглянувшись, заметила с облегчением, что владыка отстал. Мои щеки пылали от стыда. Но в тоже время я все больше закипала от злости и негодования. Никчемное создание? Бревно в постели? Не встанет на такую, как я? Да ладно? Что же, господа хорошие, посмотрим, кто из нас окажется более никчемным.

Несколько секунд я пыталась справиться с эмоциями, обуревавшими меня. Как ни странно, но вдруг почувствовала теплое пожатие руки малыша, смотревшего на меня слишком умными для его возраста глазами.

— Они это о тебе, да? — шепотом поинтересовался тот. Я только кивнула. — Хм, увидишь, они скоро пожалеют о своих словах, потому что поймут, какое сокровище они упустили и обидели.

— Какое уж из меня сокровище, — с сожалением хмыкнула я. — Самая обычная неудачница.

— Неправда, — спокойно, но категорично, отмел мои слова Гиэль. — Идем, Мастер ждать не станет, задаст жару и мне, и тебе за компанию, а мне бы этого не хотелось.

Я бросила последний взгляд на тех троих, которые уже удалялись, как я поняла, запивать горе и неудачу с супругой элем в ближайшем трактире. Ну и флаг им в руки. Во мне поднялась буря возмущения. Я докажу им, что не никчемное создание, уж точно что-нибудь придумаю для этого, а пока… Я глянула на малыша. Вот это чудо поможет мне освоиться и прийти в себя. Во всяком случае, я на это рассчитывала.

— Я смотрю, Ваше Высочество, вы не торопитесь, — заложив руки за спину, по площадке ходил взад-вперед мужчина с темными волосами, смуглой кожей, но такими же большими и острыми ушами. Только его глаза — небесно-голубые, да такие яркие, что в них просто утонуть можно было, — пристально смотрели то на меня, то на Гиэля.

— Мастер, познакомьтесь с Дианой, — склонив голову в приветствии, представил меня Гиэль. — Не могли бы и ее проверить на способности? Вдруг они у нее какие скрытые, ведь она прибыла из запретного мира, у них магии нет.

— Хм… Интересно… — разглядывая меня, тихо сам себе под нос пробормотал мужчина. — Подойди, человечка, ближе, — протягивая руку и указывая на небольшую подставку для ног, пригласил меня Мастер. Я подошла, не обращая внимания на странное прозвище, встала на указанную подставку, и у меня сразу же закололи ступни — мне пришлось перед этим сбросить сапоги. Покалывание перешло в жар, я начала переступать с ноги на ногу, пока вообще не пришлось подпрыгивать, так как жечь стало невыносимо. Я глянула на мужчину, тот хмурился, наблюдая за моими подскоками.

— Ты что — то чувствуешь? — вдруг спросил он, а мне захотелось его стукнуть чем-нибудь, да посильнее. Неужели сам не видит?

— Да нет, так решила поскакать от скуки, знаете ли, — огрызнулась я, продолжая прыгать. — Долго мне еще это жжение терпеть? Уже стою, будто в огне, — обвиняющим тоном произнесла я.

— Сходи, — разрешил Мастер, и я от радости подпрыгнула, с облегчением покидая горячую подставку. Переведя дух, вопросительно глянула на ушастого.

— И? Мне дозволено будет узнать, что сие означает? — так как никто не собирался мне ничего объяснять, я сама полезла с расспросами. И опять ответил мне Гиэль:

— Диана, какая ты смешная, это же элементарно, — он смотрел на меня своими большими глазами. — В тебе магия Жизни и огня, а точнее, магия Живительного огня. Правильно, Мастер? — обернулся ребенок к своему учителю, тот согласно кивнул, уже совершенно по — другому глядя на меня.

— А можно для тех, кто в танке, что это означает? — заинтересовалась я. В этот момент я была готова простить обожженные ступни. — Я могу кидаться огненными шарами? Строить огненные стены?

— Нет, конечно, — удивленно воззрился на меня ребенок. — Ты же не боевой маг, а человек. У людей не бывает способности к такой магии. Это больше для исцеления необходимо.

Разъяснения малыша мне ничего не дали. Но я расстроилась. В своих мечтах я уже видела себя этакой Амазонкой, способной с помощью файерболов надрать задницы своим недомужьям. А тут меня постигло обломинго. Даже обидно стало. Мечты разбились, как стекло. Зачем тогда эта магия вообще нужна?

— Уже несколько веков у нас не было огненных целителей, — подхватил Мастер, заметив, как я сникла. — Последний ушел от нас в другой мир, да так и не вернулся. А это редкость, ведь огневики могут исцелить даже смертельно больного.

— А у вас и такие есть? — удивилась я. Мое настроение снова начало подниматься в гору. Может не все так плохо? И я на что-нибудь сгожусь. — А как же магия? Раз и все, все здоровы и счастливы.

На меня посмотрели так, будто я сказала нечто оскорбительно-запрещенное: со смесью страха, ужаса и удивления. Пока Мастер и Гиэль приходили в себя, переваривая мое невежество, сзади подошел владыка, который, как оказалось, все это время наблюдал за нами издалека. Положив руку мне на плечо, развернул к себе лицом и наставительно произнес:

— Магия, Диана, не настолько всемогуща, к тому же, она избирательна, основана на четко заданных параметрах. И уж если не достиг определенного статуса, говорящего о способностях к целительству или о наличии нити Жизни, то никакая сила не поможет вылечить смертельно больного, — в голосе владыки послышалась горечь и тоска, он бросил мимолетный взгляд на ребенка, но потом снова обернулся ко мне. — Мы поищем и тебе Мастера-целителя, чтобы он хотя бы в общих чертах научил тебя тому, что тебе необходимо знать и уметь.

— И я смогу заниматься целительством? Приносить пользу? — вырвалось у меня прежде, чем я успела задуматься над своими словами.

— Конечно, было бы на это твое желание, — улыбнулся владыка, после чего отвел меня в сторону, так как начиналась тренировка Мастера и Гиэля. Это было красиво. Ребенок оттачивал мастерство боя с холодным оружием, он двигался быстро, совершал немыслимые прыжки. Иногда я замечала на его хорошеньком личике гримасу боли, которая тут же исчезала, сменяясь бесстрастным выражением. Мне тоже захотелось научиться владеть оружием так, как и это маленькое чудо. Но просить о чем — то мне показалось неподобающим. Я всего несколько часов в этом мире, а со мной и так уже много хлопот, хватит и того, что ради меня будут искать и приглашать Мастера-целителя. А умение обращаться с холодным оружием… Может, попрошу это чудо меня научить. Ведь ему в любом случае необходимы дополнительные тренировки. Хотя гримасы боли тоже не остались для меня незамеченными. Но спрашивать о их характере Владыку поостереглась. Не хотелось травмировать мужчину. Каким — то шестым чувством я понимала: для него это больная тема.

Как только тренировка закончилась, Гиэль взял меня за руку и потащил в купальню, после которой, облачившись каждый в предоставленную одежду, мы отправились в столовую, где собралось очень много народу. Я на миг даже растерялась, особенно, когда увидела, что там уже восседают те трое, которые меня и притащили в этот мир, а потом назвали никчемным созданием. В душе поднялась буря возмущения. Никчемное? Ну-ну, посмотрим, кто из нас кем окажется. Гиэль провел меня на мое место, сам сел рядом. В этот момент один из троицы, тот, который ушастый, бросил на меня презрительный взгляд, потом глянул на Владыку, сидящего во главе стола, и бросил надменно:

— А она что делает за нашим столом? Ей не могли в ее покои подать? Или на кухне со слугами покормить?

— А Диана заслужила место за этим столом, — холодно ответил Владыка, чем меня несказанно удивил. — Ты всегда действуешь импульсивно, вместо того, чтобы сдержаться. Но раз уж ты задал этот вопрос, я хочу попросить Диану стать моей супругой. Как я понял, вы трое намеревались от нее избавиться. А вот я разглядел в ней то, что вам увидеть оказалось не под силу.

В этот момент несколько чел… э-э-э… существ подавились, кто-то закашлялся, у троицы, что меня перенесла, глаза стали, как блюдца. Они недоуменно переводили свои взгляды с меня на Владыку. Да я и сама сидела, будто меня по голове тяжелым огрели. Как — то стало вдруг неловко, потому что я и представить не могла себе этого ушастого в качестве своего мужа.

— Ты можешь не отвечать сразу, подумай, взвесь все, а потом… — и снова договорить ему не дал надменный выскочка. Вскочив так резко, что стул опрокинулся, он гневно уставился на владыку.

— Она наша супруга, и ты не можешь претендовать на нее, отец. К тому же, я не понимаю… — вот тут я едва истерически не хихикнула, кажется, у них наследственное — перебивать друг друга.

— Сядь! — в голосе мужчины сквозил металл. — Вы вызвали девушку из другого мира, бросили ее, оставив самой разбираться со всем, обживаться, а сами даже не удосужились посмотреть, кого вызвали. Но я надеюсь, вы окажетесь в состоянии найти Диане достойного Мастера-целителя, так как она, к огромной нашей радости, оказалась магом Жизни и огня.

Я раньше себя чувствовала не в своей тарелке? Глупости. Вот сейчас мне захотелось залезть под стол, что бы не видеть того, как на меня все посмотрели. В особенности некоторые личности, ну очень смахивающие на тех троих, моих, так называемых, супругов. И тут один из них, с большими, загнутыми назад рогами, красными глазами, длинными черными волосами, встал из-за стола, подошел ко мне, осмотрел со всех сторон. От одного его взгляда — оценивающего, проникающего в самую душу — мне едва плохо не стало.

— Исилиэль, тебе не кажется, что ты торопишься со своим предложением? Ее вызвали мальчики как бесправную супругу? Значит, именно им она подошла, и, я думаю, надо сначала дать им шанс. Пусть девушка сама решает, кто станет ее супругом. Я надеюсь, юная леди, это окажется мой сын, — этот тип бросил взгляд на одного из троицы, я же сжала в досаде губы. Но тут же на меня нахлынула радость и облегчение. Получается, они меня всего лишь пугали тройственным союзом? Нет, ну какие гады.

После первого, свое веское слово вставил второй, как уже можно догадаться, отец. Светловолосый, с вертикальными зрачками — от него веяло опасностью, словно наблюдаешь за хищным зверем, готовым наброситься на свою намеченную жертву. Я не смогла сдержать дрожи в теле. Он тоже внес свое предположение о выборе именно его сына мне в пару. Я едва не захихикала. Парад женихов, ей-богу. А оно мне надо?

После того как все высказались, я заметила заинтересованные взгляды троицы. Опачки, проснулись. Даже противно стало. Нигде ничего не меняется. Стоит только парню узнать, что невеста вполне себе с «приданым», как тут же интерес сильно возрастает.

Захотелось высказать им все, что я думаю, но сдержалась, сама себя наградив мысленно медалью «За мужество!». Способствовала этому близость Гиэля. Он каким — то образом меня успокаивал одним своим присутствием.

Ужин прошел в тишине, пока все дали мне возможность подумать, никто больше не навязывал своего мнения. Хоть это радовало. Но ненадолго. Только я собралась попросить Гиэля позаниматься со мной, показать замок, как передо мной возникли три лыбящиеся физиономии.

— Идем, прогуляемся, познакомимся поближе, — начал рогатый, откровенно облизываясь и плотоядно глядя на меня.

— Да, должны же мы узнать, на что способна наша будущая супруга, — подхватил звероподобный.

— К тому же, оставь Заингиэля в покое, ему все равно мало осталось, если не рехнется, то превратится в ничто, — подхватил ушастый, а меня вдруг проняло, и весь сдерживаемый негатив выплеснулся наружу.

— Что же заставило вас переменить свое мнение? Помнится, вы все назвали меня никчемной, предоставив самой себе. А тебе, — тычок в грудь ушастого, — не пристало так отзываться о брате. Я всегда считала, родственные узы священны, — тут совсем некстати вспомнилась собственная семья, отказавшаяся от меня. — Ты же продемонстрировал всего лишь низкий уровень интеллекта, а с такими типами я предпочитаю не иметь ничего общего. Засим, мы откланиваемся, у нас с Гиэлем дела, знаете. Идем, малыш, — подхватывая едва сдерживающего слезы ребенка на руки, я, высоко задрав голову, удалилась, пока все переваривали мою речь. Дойдя до двери столовой, я посмотрела на малыша, лицо которого уже приобрело довольно хитрое выражение, слезы высохли, сейчас он с благодарностью взирал на меня своими большими глазами.

— Есть здесь хоть какое-нибудь место, где мы можем спрятаться ото всех? — прошептала я свой вопрос. Чудо кивнуло, и в следующую секунду у меня в глазах потемнело, уши заложило, тело свело судорогой. Я постаралась крепче прижать к себе ребенка, боясь, что уроню его. А как только все прояснилось, я широко раскрыла глаза и восторженно выдохнула.

Мы оказались на краю обрыва, вокруг которого цвели изумительные цветы, росли разлапистые кустарники и деревья. Внизу обрыва я заметила раскинувшийся там золотой город. Крыши всех домов сверкали в лучах солнца, искрились. Обилие зелени поражало. Деревья разных сортов, некоторых я и в глаза не видела ни разу.

— Красиво, — завороженно прошептала я. Но потом, сдвинув брови, строго произнесла: — Гиэль, никогда больше не делай ничего без моего разрешения или предупреждения. А если бы я тебя уронила от неожиданности? Или сам бы где-нибудь коньки двинул? Неприятные были ощущения, а главное, я чуть от ужаса не скончалась.

— Хорошо, Диана, больше не буду, — смиренно произнес малыш, а в глазах столько смеха, что я поняла, это его только раззадорило.

— И меньше тоже, — вздохнула я, глядя на веселящееся чудо, тот кивком головы подтвердил мои слова.

— Ты что — то хотела попросить? Я прав? — садясь на траву, спросил Гиэль. Я кивнула, озвучив свою просьбу научить меня обращаться с оружием. — С удовольствием, — во все тридцать два улыбнулся тот. — Прямо сейчас и начнем.

Из воздуха оказались извлечены клинки. На мой восторженно-вопросительный взгляд, малыш пояснил:

— Из подпространства. Там есть такой мешок, в котором можно хранить много чего, что бы не таскать с собой тяжести.

— Весьма удобно, — восхитилась я. Выбрав себе один из кинжалов, показала готовность к обучению.

Следующие несколько часов, пока солнце не зашло окончательно, мы тренировались. Гиэль показывал мне основные приемы, как правильно держать руку, как уверенно стоять на ногах, так как стойка порой очень много значит в бою. Я старалась все запоминать. В конце, когда пришла пора возвращаться, Гиэль заметил:

— Для первого раза у тебя отлично получилось. А сейчас предупреждаю, — звонкий смех и помутнение в голове еще долго преследовали меня, когда я оказалась в своей комнате.

Не раздеваясь, рухнула на кровать. Тело ныло. Перед глазами звездочки плясали. За день я настолько устала, что спала без задних ног, отрубившись, стоило голове коснуться подушки.

А вот на следующее утро начались чудеса.

ГЛАВА 2

Не успела я утром открыть глаза, как начала чихать. Меня пробило так, что я даже встать оказалась не в состоянии. Рядом кто — то что — то бормотал, но разобрать слова не представлялось возможным. Наконец, кто — то додумался открыть окно. Я, с трудом поднявшись с кровати, доползла до живительного глотка кислорода, едва ли не перевалившись через подоконник. Стало легче, вот только глаза продолжали слезиться, мешая рассмотреть что-либо.

— Диана, это что за оранжерея? — раздался позади меня голос Гиэля. — Ты чего там висишь? Выйти собралась? Так высоковато, летать-то ты не умеешь. Будь осторожнее.

Тут только заметила, что высота и правда приличная. Шарахнувшись от испуга, вместо того, что бы вернуться в комнату, едва не вывалилась наружу. Меня успел малыш подхватить и втянуть обратно. Откуда только силы взялись. Надо же, никогда бы не подумала, что ребенок настолько силен. Но додумать об этом не успела, потому что на меня снова напал чих.

Гиэль недоуменно смотрел на мое, уверен, распухшее лицо и красные глаза. Я же и слова сказать не могла, настолько мне было плохо. Дышать становилось все сложнее. Слезы уже градом катились по щекам. Дайте воздуха. Иначе я сейчас умру. Ребенок пару минут размышлял и только потом сообразил:

— У тебя от цветов такое? — я с трудом кивнула, снова начиная чихать. — Унесите отсюда этот цветник, — строго приказал малыш, обратившись к тому, кого я даже рассмотреть не могла из-за пелены слез в глазах. — И больше не таскайте их сюда.

Через несколько минут в комнате даже запаха не осталось, а я, наконец, смогла облегченно вздохнуть. Аллергия с трудом проходила. Хотя вынуждена признать, слезы больше не текли, да и кислород начал попадать в легкие без проблем. Я даже смогла оглядеться. Но тут меня ожидал новый шок. На тумбочке в раскрытых шкатулках лежали изумительной красоты драгоценности. Чего там только не было: перстни с переливающимися камнями; браслеты с необычной вязью тонкой работы; подвески на цепочках, аккурат под стать браслетам; несколько диадем, в которых солнечные лучи просто нашли себе отраду, отражая блики в камнях, создавая причудливые узоры и игру световых красок.

От восторга я даже рот открыла, не в силах что-либо произнести. Все-таки девушки, как сороки, падки на драгоценности. И если хоть одна говорит, что не любит украшения, так это только от их недостатка. Так и я сейчас. Всегда думала: меня на эти побрякушки никому не купить, заинтересовать ими меня тоже сложно… было. Как раз до того, как я увидела вот эти шедевры, разложенные передо мной. Глаза просто разбегались. Я не смела и коснуться такой красоты. Вот только откуда она здесь? Я бы, может, ещё долго думала над этой дилеммой. Но тут, наконец, додумалась спросить у Гиэля:

— А это откуда здесь? Что за щедрость? За какие заслуги? — в голове тут же возникла цитата из моего мира про бесплатный сыр. Тут ведь и дураку понятно, что неспроста эти подарки.

— Так это твои супруги будущие так прощения просят, — скептически ответил Гиэль. — На большее у них фантазии не хватило, — хихикнул он, не сдержавшись. — Видимо, Владыки провели с ними масштабную воспитательную беседу.

— А Владыки тоже тут живут? У них своих замков нет? — задала я вопрос, так как стало интересно, это по какому-то случаю тут образовалось сборище или они все вместе живут. Ну, а что? За дом платить не надо, если они все же платят. На слугах какая экономия. А главное, трио Владык — это ж какая убойная сила для остальных рас.

— Нет, конечно, — усмехнулся Гиэль. — Они прибыли посмотреть, как наследники отреагируют на их выбор супруги, они ведь специально постарались, в отместку за их безответственность, которая у Владык уже поперек горла.

— Так им все-таки выбрали невесту? — не совсем поняла я. — Зачем они тогда меня выдернули? И почему одну на троих? Как-то я совсем запуталась.

— Сюда пригласили несколько кандидаток. Кристаллы с изображением потенциальных невест показали, об их достоинствах рассказали. Единственное, о чем отцы лоботрясов умолчали, так это о вздорности и мелочности потенциальных невест. Но наследники с одной уже успели столкнуться. Слышал весь замок, какие она им требования выдвигала, — малыш упал на кровать и, дрыгая ногами, начал хохотать, да так задорно и заразно, что и я не смогла сдержать улыбки.

— И что же она хотела? — мне стало интересно узнать, из-за чего весь сыр-бор.

— Ой, проще сказать, чего она не хотела, — продолжая хохотать, отмахнулся Гиэль. — Ей золото-бриллианты подавай, каву в постель, утренний массаж, дневной променад, обязательно на носилках на плечах слуг, но главное с опахалом, потому что даме жарко. Не забыла она и про украшения, и про сопровождение, а главное про почести.

— Хм, а за какие заслуги? — не поняла я. — Или только за то, что она осчастливит кого-то из троих?

— Ха, осчастливит. Да они от этой грымзы собирались бежать подальше. За десять минут она успела вымотать нервы всему замку. Я даже впервые пожалел братика, несладко ему пришлось, — Гиэль нахмурился.

— Вы с ним не ладите, да? — осторожно поинтересовалась я. Мне хотелось все разузнать, но я видела, насколько болезненная эта тема для малыша. Стоило вопросу сорваться с губ, как я тут же пожалела. Но ребенок ответил, перед этим слишком пристально и по-взрослому посмотрев на меня:

— Мы с ним никак, если это слово применимо к обозначению наших отношений. Он не трогает меня, только иногда задевает, я стараюсь меньше попадаться на глаза ему и его дружкам. Так и живем, — малыш вздохнул. Я непроизвольно прижала его к себе.

Так мы и застыли на некоторое время. Мне стало неуютно за такие вопросы. Не хотелось, что ребенок хмурился. Его задорный смех радовал меня куда больше. Я спешно перебирала в голове варианты, как сменить тему. На ум пока ничего не шло. Но тут вопрос вырвался сам собой, стоило еще раз посмотреть на драгоценности.

— Гиэль, попроси это все вернуть владельцам, а? — умоляюще сложив руки на груди, после того как малыш отстранился, уставилась я на ребенка.

— Ты уверена? — подозрительно глянул он на меня. Перевел взгляд на шкатулки и сокровища. — Отказываешься от такой красоты и богатства? — я только утвердительно кивнула. — Точно-точно? — не унимался он.

— Абсолютно точно. Я не продажная шл… — осекшись, так как в его возрасте еще рано было о таком знать, я потупилась. — В общем, не нужны мне их подарки, обойдусь. К тому же, я не понимаю, к чему им мое прощение понадобилось, деваться-то мне все равно некуда, — вот тут-то на меня и напала тоска, обрушилось осознание действительности. Да, позднее зажигание, знаю, но вчера, что бы не сорваться на истерику, постаралась максимально себя загрузить, такая привычка у меня с детства, всегда ищу позитив там, где его в принципе быть не может, зато помогает сэкономить нервные клетки. А вот сейчас хорошо почувствовала, что хандра и депрессия от неопределенности подступает к горлу.

— Что ж, это твой выбор, — сразу повеселел ребенок, не замечая моего состояния, или просто не захотел замечать, тут же делая отмашку двоим, находящимся в комнате, как я поняла, слугам, которых до этого не замечала. Те быстро схватили все с тумбочки и, кланяясь, исчезли. — Вот только нам предстоит на время исчезнуть, — задумался он, — и сделать это желательно прямо сейчас, так как братик с друзьями не умеют достойно принимать отказ, — хихикнул он, показывая на корзинку.

— Есть варианты? Ты знаешь, куда идти? — забеспокоилась я. Чего-то похожего и сама ожидала. Так как любой бы самоуверенный поклонник не принял отказа.

— Хватай ее и идем, — посоветовал малыш. Было бы сказано.

Только я успела схватить корзину и Гиэля, как до нас донесся топот. Хорошо, что малыш научился быстро перемещаться, это сослужило нам отличную службу, позволив мгновенно скрыться. В этот раз я ему даже ничего не сказала. Да и перенос получился легче, чем вчера. Интересно, из-за чего? А, потом узнаю. Пока точно не до этого. А оказались мы снова на том же обрыве, где были вчера.

— Ты уверен, что нас тут не найдут? — с тревогой в голосе спросила я. Как-то не хотелось мне сейчас портить настроение общением с этими выскочками.

— Уверен, — улыбнулся Гиэль. — Это место только мое, да и защита тут стоит, которая никого не пропустит без моего согласия. Это подарок отца, я часто сюда убегаю от жалостливых взглядов и насмешек Дианэля, — печально глядя перед собой, уверил меня ребенок, и тут же гримаса боли исказила его лицо.

— Что? Где болит? — забеспокоилась я, склоняясь над осевшим на траву чудом. — Скажи мне или покажи, — просила я, замечая неестественную бледность на его лице. Мне стало не по себе. Волнение захлестнуло с головой. А если с мальчиком что-то случится? Никогда себе этого не прощу. У меня от расстройства даже руки затряслись.

— Н-н-ноги… живо-о-о-от… — выдохнул тот, начиная клониться назад. Еще немного и упал бы — я вовремя его подхватила и аккуратно уложила на траву, начиная закатывать его штанины, что бы глянуть, что с его ногами. Ребенок вроде и сопротивлялся, но вяло. Будто не хотел показывать мне то, что было скрыто от посторонних глаз. А я только продолжала свое дело. Мне вдруг показалось, что от этого зависит многое, и его выздоровление тоже. Хотя где я, и где лечение? Но мое внутреннее Я поторапливало, требуя зрелища.

— Потерпи немного, — попросила его, сама едва сдерживая вопль ужаса, так как его распухшие ноги были покрыты огромными волдырями. Меня поразило, как он вообще может ходить, это ж сколько силы воли надо иметь? Я бы точно не смогла. Теперь до меня дошли и взгляды его отца, и слова брата. В груди поднялась волна противоборства. Не отдам я даме с косой этого чудесного малыша, лучик света в темном царстве. Еще не знаю, что и как нужно сделать, но моей решимости хватит, что бы поддержать в Гиэле уверенность выздоровления.

— А ты умеешь лечить? — горечь проскользнула в голосе ребенка. — А терпеть… Я уже столько времени терплю, что это стало моей неотъемлемой частью.

Я стояла и смотрела на ноги мальчика. Внутри поднималась волна безысходности. Хоть бы кто сказал, как это все делается, что бы я смогла если не излечить, то хотя бы облегчить его страдания. Мое желание помочь оказалось настолько велико и шло от чистого сердца, что в какой-то момент в груди вспыхнуло. Жар быстро начал распространяться по венам.

В следующую секунду я и сама не поняла, что произошло. Мои руки непроизвольно потянулись к ногам Гиэля, я без всякого страха и отвращения провела по его распухшим конечностям, немного массируя, легко нажимая на самые большие волдыри. Ребенок завороженно следил за моими действиями. А я все касалась его кожи, вкладывая в каждое прикосновение желание излечить и помочь своему маленькому другу.

Сначала ничего не происходило. Но меня радовало уже то, что Гиэлю стало легче. Стонать он перестал. Теперь его большие глаза с интересом наблюдали за моими действиями. Я же настолько увлеклась, что не сразу заметила изменения. И тут вдруг искра радости проскользнула в моем сознании. В нескольких местах волдыри стали исчезать, кожа стала гладкой. Я несколько раз повторяла попытки за попытками, но больше изменений не произошло. Но и эта маленькая победа над болезнью уже принесла нам обоим океан радости.

А между тем чудо вдруг встало, изумленно уставилось на меня, подвигало сначала одной ногой, потом второй и… с радостным воплем повисло на моей шее, опрокидывая меня на траву и сильно прижимаясь.

— Диана, ты смогла. Смогла! Боль, она немного отступила, я уже давно так хорошо себя не чувствовал. Ты будешь самой лучшей целительницей. А я… — тут он замялся, уткнувшись мне в основание шеи, и уже оттуда прошептал: — Надеюсь, что успею это увидеть.

После этих слов в груди защемило. Я старалась удержать ту искру радости, оставшуюся после моей маленькой победы над болезнью мальчишки.

— Отставить панику и мрачные мысли, — строго приказала я, хотя после слов Гиэля слезы душили, глаза горели, но показывать свою слабость и жалость к малышу сейчас был не самый подходящий момент.

— Я постараюсь, честно, — шмыгнул носом ребенок. Я видела, как сложно ему оказалось принять достойный своей расы вид. Но ни слова больше не сказала. Чем больше проявляешь жалости, тем хуже становится, по себе знаю.

— Мы заниматься будем? — решила перевести тему разговора я. Тот радостно закивал. До обеда мы занимались, а потом перекусили. После еды меня разморило, и я решила поинтересоваться миром, в который попала. Ведь больше информации мне почерпнуть было неоткуда. А мой маленький друг наверняка многое знает. Ведь с ним занимаются. И наверняка историей мира в том числе.

Как оказалось, Гиэль — прекрасный рассказчик. Он поведал мне, что их мир Эйлир существует уже около трех тысяч лет, изначально его населяли только драконы, которые и впустили магию в этот мир, а также создали защиту, благодаря которой проникнуть в Эйлир можно только с согласия Мудрейших. — Постепенно сюда стали заселяться и другие расы, чьи миры или пришли в упадок, или оказались перенаселены. Так и оказались тут три друга: эльф, демон и оборотень, исследовавшие разные параллели. Они побывали даже у вас, в закрытом мире — именно от них и стало известно о Зе-мли-е, — по слогам повторил малыш. — Но нигде не смогли прижиться, так как их останавливали условности или некоторые условия, в которых не мог существовать один из них. И только Эйлир подошел этим троим по всем параметрам. Здесь они и обосновались. Завели семьи и детей, а так как старшие родились в один день, то и считают себя почти братьями. Но вот сколько родители ни бились, чтобы их женить, результата ноль. Именно поэтому им и нашли в одном из миров самое жуткое существо, выдав ее за их будущую супругу.

— Подожди, а как же претендентки? И та которая громче всех кричала? — кажется, мой мозг взорвется. Я слабо понимала происходящее.

— Так вот это существо и орало, — засмеялся мальчик. — Все приглашенные особы — из разных миров. Но так как наши наследники ото всех воротили нос, Владыки окончательно рассвирепели и вызвали ЭТО, — Гиэль обвел себя руками, показывая шарик, потом провел по лицу, как бы демонстрируя, насколько ужасное лицо было у претендентки. Я уже хотела было попенять, что красота не главное, как мне пояснили: — Это гомункул. Владыки его притащили в назидание за то, что их сыновья слишком воротили носы.

— А-а-а… Вот теперь понятно, откуда в них столько отчаяния, — закивала головой я. — Наверняка папули еще и пригрозили сыновьям, назначив день свадьбы. При этом сообщили, что это чудище и станет их общей супругой?

— Совершенно верно, — окончательно развеселился малыш. — Они пришли в ужас и вызвали тебя. А сейчас наверняка кусают локти с досады, что сразу не рассмотрели, — закончил свой рассказ Гиэль, тепло улыбаясь, держа меня за руку и сверкая глазами в непонятном предвкушении.

— Подожди, получается, тут и драконы есть? — упустив реплику про троих обидчиков, задала я интересующий меня вопрос.

— Конечно, — подтвердил малыш. — Они живут обособленно, на небольшом материке за океаном, а на нашем находятся только три расы, как ты уже поняла: эльфы, демоны и оборотни. Третий материк, самый большой, делят между собой люди, гномы, вампиры, а в священных долинах живут единороги и пегасы.

Я слушала маленького собеседника и поражалась. Вот она — мечта. Оказаться в магическом мире, где столько всего интересного. Жаль только в таком качестве, но с этим я постараюсь разобраться. Где наша не пропадала?

— Ух ты! — поразилась я. — А ты их видел хоть раз — единорогов? Говорят, они никого к себе не подпускают, а мне бы так хотелось увидеть их, — мечтательно протянула я. — Но, видимо, не судьба. Ведь эти существа подпускают к себе только невинных дев.

— Очень скоро увидишь, — уверил меня Гиэль. — Единорог — мой наставник в ментальной магии. Они единственные в нашем мире менталисты. Все и так были удивлены, когда этот дар обнаружился у меня, — засмеялся малыш, сделав большие страшные глаза, показывая степень удивления остальных. Такая мимика вызвала взрыв смеха. — А что касается всего остального… — Гиэль сделал хитрющие глаза. — Посмотрим.

— Угу, куда смотреть будем? Боюсь, когда они меня своим рогом проткнут, уже нечего обозревать будет, — подмигнула я малышу.

— Отставить панические мысли, — передразнил он меня, сделав при этом большие глаза. Мы рассмеялись. Вот зараза мелкая, уел. Но настроение взлетело в гору. С таким другом мне оказалось легко и весело. А главное — не приходилось подбирать слова, чтобы сказать что-нибудь не то. С мальчишкой можно было обсуждать все, что угодно. Он оказался весьма умным для своего возраста. Мои стереотипы трещали по швам. Умом я понимала, он еще совсем ребенок, но вот душа не желала с этим мириться. Ведь рассуждения у него порой совсем не детские. И как такое возможно, мне слабо представлялось.

Остаток дня мы провели просто наслаждаясь природой, обществом друг друга и интересными историями, которые рассказывал мне Гиэль. Взамен я рассказала ему о своем мире, учебе, родителях, сейчас наверняка вздохнувших с облегчением, что их непутевая дочь исчезла. А то ведь никто не мог предположить, куда я могла влипнуть в следующий раз.

Как говорится, с глаз долой, из сердца вон. Хотя мама наверняка будет волноваться. Недаром у нее предчувствие было на мой счет. Оправдало свои тревоги родительское сердце. Но и изменить ничего было нельзя. Хуже оказалось другое: я даже весточку не могла матери отправить. Успокоить.

— Нам пора, ужинать без нас не станут, — вставая с травы, с тоской произнес Гиэль. — После него мы снова исчезнем. Есть в замке комната, где нас не додумаются искать — это библиотека, — хихикнул малыш, уже привычно взяв меня за руку и перемещаясь в мои покои, где на кровати была разложена одежда, которую, как сообщил ребенок, мне и предстояло надеть на ужин. Уже когда он собирался уходить к себе, я задала давно мучающий меня вопрос:

— Гиэль, а сколько тебе лет? Ты выглядишь совсем маленьким, а вот ум у тебя явно не малыша.

— Мне пятьдесят шесть лет, — улыбнулся тот. А заметив мои враз округлившиеся глаза, со смехом пояснил: — По человеческим меркам — десять. Но мое развитие тела немного застряло из-за болезни.

— А надежда на исцеление есть? — спросила я, а в следующую секунду пожалела, что задала этот вопрос. Лицо Гиэля, до этого еще сохранявшее остатки радости от проведенного дня, тут же сникло и потухло. Он отрицательно мотнул головой и вышел. Вот я идиотка. Сама все испортила. А так хорошо начиналось. И надо ж было мне проявить любопытство, будь оно неладно.

Что ж, после ужина будем снова поднимать моему маленькому другу настроение. А впредь постараюсь избегать таких вопросов.

Я быстро посетила купальню, которая оказалась просто огромной, с бассейном, подводной массажной струей, пол в ней выложен мрамором, но это то, что я подумала, ведь еще неизвестно, есть ли у них мрамор. На бортике стояли баночки-скляночки, в которых находилась вкусно пахнущая жидкость гелеобразной формы. Я испытала на себе все. И только после того, как тело расслабилось, и в нем появилась нега, я еще немного поплавала и, только почувствовав прилив сил, покинула купальню.

Так. Что тут у нас? Наряд на ужин. Хм, и как это надевается? Я взяла в руки платье и принялась разглядывать. На первый взгляд самое обычное платье. Но… Корсет ярко-красного цвета затягивался сзади. Пуговицы-крючки на самом наряде кремового цвета застегивались тоже на спине. Первая мысль, что меня посетила, касалась цвета корсета. Почему именно красный? Не могли поспокойнее чего найти? И как мне вообще быть? Может плюнуть и пойти в брюках, которые сейчас на мне?

Не успела ничего сообразить толком, как дверь распахнулась. Вошли две девушки. Окинули меня, все еще стоящую в одном полотенце, с мокрыми волосами, плотоядным взглядом и двинулись на меня. В первую секунду я позорно стала отступать назад. Кто их знает, что у них на уме?

Я отступала, пока не уперлась в стену. А дамы наступали с таким выражением лица, словно собрались меня есть. Эй! Я не вкусная. И вообще, у меня кожа да кости. Даже мяса толком нет. Но, кажется, этих монстров в юбках ничего не смущало.

— А сейчас одеваться, — наконец, произнесла одна из них, внаглую сдергивая с меня полотенце.

— Эй, я сама как-нибудь, — попыталась сопротивляться я, но куда там. Меня в четыре руки споро запихали в платье, хорошо хоть белье свое разрешили надеть. Так же быстро зашнуровали корсет, затянув меня так, что я и вдохнуть боялась. И зачем, спрашивается, мне данное пыточное устройство? Было бы что затягивать. Но служанки решили, я недостаточно худая. И едва ли ногами не упирались мне в спину, затягивая ещё туже.

— Сейчас волосы, — произнесла вторая, усаживая меня на стул. Сопротивляться уже не было никаких сил. Мне бы воздуха глоток. И как я есть-то буду? В меня же ничего не влезет. Или они это специально? Чтобы гостья из другого мира не объела хозяев замка?

— Вот теперь готово. Не стыдно и Владыкам показаться, — удовлетворенно разглядывая меня, вынесла вердикт первая женщина. Мне разрешили встать и повернули к зеркалу. Вот тут моя челюсть некультурно упала на пол. Это кто?

На меня смотрела, как раньше выражались — леди из высшего общества. Открытое платье подчеркивало грудь, даже мой первый размер смотрелся… м-м-м… для мужчин точно возбуждающе. До пояса платье облегало тело, делая талию осиной. Мне даже показалось, одно неверное движение — переломаюсь пополам. Дальше мягкими складками ткань спускалась в пол. Нет, пышности не было никакой. Прямое, с разрезом от середины бедра, оно выгодно подчеркивало фигуру. Мне понравилось. Прическу мне сделали тоже отличную. Даже из моих коротких волос они соорудили нечто интересное. Легкие завитушки у висков, челка зачесана назад, на затылке немного приподнято. Получилось довольно необычно, но стильно.

— Тебе пора. Не заставляй тебя ждать. Признак дурного тона, — бросила служанка, после чего они обе удалились.

Я застыла на пороге и стала думать, как мне найти столовую. Легко сказать: «Не заставляй ждать», а проводить меня не судьба? Но эта дилемма решилась быстро — за мной пришел Гиэль. Заметив меня, мнущуюся на пороге, он открыл рот и с восторгом оглядел мою наряженную персону.

— Ух ты. Диана, ты красивая, — выдохнул малыш, обходя меня по кругу и разглядывая достаточно пристально. Такое внимание польстило, хоть и от малыша.

— Не смущай меня, пошли лучше есть… Если у меня получится в себя хоть что-то запихнуть, — с досадой закончила я, показывая на корсет.

— Все получится, — улыбнулся Гиэль. — В крайнем случае, сможем и потом нормально поесть, — подмигнул он мне, чинно подавая руку.

Улыбнувшись, рука об руку, мы вместе последовали на ужин. Честно говоря, мне было немного страшно. Именно из-за реакции на мой новый вид. Как-то не думала я привлекать к себе внимание. Стоило нам войти, как на нас тут же уставилось несколько пар недовольных глаз. Причем недовольство сменилось шоком, интересом, но потом снова все вернулось на круги своя. Трое, как я уже знала, принцев подскочили ко мне и наперебой зашипели:

— Ты где была? Мы не могли тебя найти…

— Почему все наши подарки возвращены обратно?..

— Надо научить тебя послушанию, супруга обязана слушаться беспрекословно супругов…

Эк их проняло. Решили показать, кто тут главный? Я же прекрасно вижу, как горят их глаза при взгляде на меня. Но они пытаются скрыть интерес за хамством и грубостью? Ну-ну, мальчики, я тоже умею играть. И у меня свои правила.

— Ребят, а вы вообще кто? — включила я идиотку, заставив их замереть на месте, открыв рты. — Я вас знать не знаю, а вы мне какие-то немыслимые требования предъявляете. Отойдите с дороги, я хочу есть. А желаете познакомиться, так будьте любезны, сделайте это как положено, вежливо и учтиво. Да и то, я еще сто раз подумаю, стоит ли с вами связываться. Вы мне не нравитесь, — оставив в шоковом состоянии троих принцев, я, гордо задрав голову, все еще держа малыша за руку, прошествовала на свое место за столом, сев рядом с Гиэлем, которого сотрясала нервная дрожь от едва сдерживаемого смеха.

Как я заметила, оглядев остальных, не его одного. Наследники так и остались стоять посреди столовой, отходя от потрясения. На их лицах застыла растерянность пополам с яростью. Будь их воля, они бы меня придушили, расчленили, растерзали и применили множество пыток прямо здесь и сейчас. Но количество народа сдерживало их порывы.

И тут столовая едва не рухнула от сотрясающего стены смеха всех сидящих за столом. У некоторых даже слезы из глаз полились. Выглядело это, мягко говоря, нелицеприятно. Трое же принцев, отойдя от шока, гордо прошествовали к столу, бросили на меня взгляды, обещающие все кары мира, после чего, ни на кого больше не глядя, принялись за еду. И снова за столом воцарилась тишина. Вот это я понимаю, когда я ем, я глух и нем — не то что русский человек, который способен и есть, и тараторить без умолку.

Есть у меня получалось с огромным трудом. Корсет давил так сильно, что ничего в горло не лезло. Но я стойко пыталась запихнуть в себя всего и побольше. Получалось слабо. Я заметила, что мой маленький друг взял тарелку и стал накладывать в нее столько же, сколько было и у меня. На мой удивленный взгляд только подмигнул. После чего продолжил выбирать вкусности.

Как только трапеза подошла к концу, Гиэль, взяв меня за руку, с милой улыбкой осмотрел всех и сообщил:

— Нас не беспокоить, — после чего мы, подхватив тарелку с едой, перенеслись в библиотеку. Стоило оказаться внутри, как меня тут же захватил азарт и интерес. Высокие полки с книгами, некоторые из которых летали прямо над головой, так и манили к себе. Протянув руку, как это сделал малыш, я едва не вскрикнула, когда мне на ладонь опустилась одна из книг, сразу же раскрываясь на нужной странице. Сначала я увидел странные письмена, состоящие из закорючек, но потом эти закорючки стали преобразовываться в понятные мне слова. И я, наконец, смогла прочесть фразу, которую выдала мне книга: «От судьбы не убежишь, но можешь изменить ее так, как удобно тебе, а потом получать от этого удовольствие, неся радость другим».

— Гиэль, ты понял, что это значит? — поинтересовалась я у малыша, читая вслух увиденное. Тот сначала подумал, сосредоточенно хмурясь, а потом с досадой мотнул головой.

— Нет, не могу понять, но это явно что-то, связанное с принцами. От них ты точно не убежишь, но в твоей власти заставить их уважать тебя и ценить, — Гиэль помолчал немного, а потом хитро подмигнул: — Интерес ты у них точно вызвала уже тем, что отказалась от подарков и поставила их на место, они к такому не привыкли, да еще и от человека.

— Не повезло им, — вынесла я вердикт. Потом с трудом вздохнула. — Гиэль, а где я могу переодеться? Мне просто необходимо снять с себя это пыточное устройство.

— Сейчас, — пообещал малыш. Он вытащил из комнаты уже привычные мне брюки и длинную тунику. — Можешь там переодеться, — он указал за стеллажи. Но я не торопилась. Только тяжко вздыхала.

— Понимаешь, у меня проблема, — замялась я в ответ на вопросительный взгляд Гиэля. Потом повернулась к нему спиной, показывая ряд крючков-застежек, до которых мне в жизни не дотянуться. Малыш хлопнул себя по лбу, быстро подскочил ко мне, слишком споро не только закорючки расстегнул, но и корсет расшнуровал. Я не удержалась, чмокнула его в макушку, подхватила свои вещи и скрылась переодеваться.

Стоило оказаться в штанах и без пыточного устройства, как я вздохнула с облегчением. Подошла к другу, уселась рядом с ним. Мое платье он перекинул обратно в комнату, придвинул мне ближе тарелку, с которой я с удовольствием таскала вкусности, и мы завели беседу обо мне и моих дальнейших планах.

Мы несколько минут обсуждали, что меня ожидает в будущем, а потом просто стали рассматривать книги. Малыш пообещал научить меня их языку, что бы у меня не возникало проблем с чтением немагических творений. А начать решили прямо сейчас, благо время позволяло, да и возможности были. Этим мы и занялись.

Все оказалось не слишком сложно. Я даже удивилась, насколько прост их язык в изучении. Да, были свои нюансы с оборотами, но в любом языке свои правила. Главное их понять.

— Ты хорошая ученица, — похвалил меня малыш. Я ему отплатила той же монетой:

— У меня чудесный учитель, — подмигнула ребенку, после чего мы улыбнулись друг другу. Как же с ним легко и спокойно. Думать о плохом мне совершенно не хотелось. Но я твердо решила попытаться что-нибудь сделать для моего маленького друга.

Только когда глаза стали слипаться, я откинулась на спинку стула, глянув на осоловевшего Гиэля. Тот тоже едва сидел с едва открытыми глазами.

— Пойдем спать? — предложила я. — Глаза уже отказываются видеть, а мозг работать и воспринимать информацию.

— Да, завтра продолжим, — буркнул малыш, поднимаясь и пошатываясь. Я следом. Перемещаться он не рискнул, неизвестно, куда бы мы в таком состоянии попали, но вот до моей комнаты добрались без проблем, она оказалась ближе всего. Чудо осталось у меня, так как сил доползти до своих покоев не было. Ночью я проснулась от того, что мне вдруг стало нечем дышать. Тело покрылось испариной, я чувствовала слабость, меня знобило и лихорадило. Чертыхнувшись, обернулась к малышу, укрыла его и попыталась уснуть.

Но это у меня не вышло. Причем я даже понять не могла, что меня разбудило. Встав с кровати, подошла к окну, открыла его, стала хватать ртом воздух. Только когда стало немного легче, вернулась в кровать. Не успела толком задремать, как почувствовала на себе руку Гиэля, и в ту же секунду я снова ощутила озноб, дыхание перехватило и… это еще что?

Мне вдруг показалось, что от меня к ребенку тянется какая-то ниточка. В темноте она оказалась хорошо заметна. Попытавшись ее схватить, — наверняка в эту секунду я напоминала слабоумного, если бы кто со стороны глянул — моя рука прошла сквозь нее. Несколько таких попыток не увенчались успехом. И тут некая бестолковая и шальная мысль забралась в голову. А вдруг… Я откинула одеяло в сторону и в лунном свете стала рассматривать ноги Гиэля.

Матерь божья. Вот тут-то едва не заорала, издавая боевой клич команчей. Вовремя зажала себе рот рукой, что бы не разбудить ребенка, который сладко посапывал на подушке.

Оказалось, волдырей на ногах малыша теперь было намного меньше, более того, те, что остались, стали не такими ужасными, они словно сдулись, а кожа выровнялась. Широко улыбаясь, я снова легла в кровать. Не успела закрыть глаза, как Гиэль подкатился ко мне под бок, обнял, как плюшевого медведя, и засопел. В тот же момент и я отрубилась с улыбкой на губах.

Утром меня разбудили сдавленные охи, писк и копошение под боком. Открыв глаза, я едва не рассмеялась, настолько комично-изумленным был взгляд малыша, рассматривающего свои ноги и живот, на которых за ночь заметно уменьшилось количество повреждений. Заметив, что я проснулась, он потупил взгляд, поджал под себя ноги и виновато произнес:

— Прости, я тебя разбудил, — но во взгляде преобладала больше радость и восторг, чем вина. — Отея, смотри, их стало меньше, — не выдержав от переизбытка эмоций, поделился своим восторгом ребенок.

— Я видела, — ответила я, потом сама спросила: — А что это за имя, которым ты меня назвал?

— Это не имя, — Гиэль смутился, начал теребить одеяло, не смея поднять на меня взгляд. — Это я назвал тебя матерью, ведь ты вернула меня к жизни, будто заново веру подарила. Ты пр-р-ротив? — запинаясь, спросил он, я же вместо ответа просто притянула его к себе и чмокнула в макушку. После чего предложила:

— А идем снова на уши поставим кухню, испечем пирог? Надо отпраздновать радостное событие. Как ты на это смотришь? — тот согласно закивал, спрыгивая с кровати и быстро одеваясь. — И мне нравится, как ты меня назвал, — уже выходя, поделилась я.

Мне действительно не только понравилось, но и в груди стало тепло, хорошо и радостно. Детей я хоть и не очень люблю, но Гиэль мне сразу приглянулся своей непосредственностью, и сейчас я была очень рада, что у меня такой новоиспеченный сын появился. Разве это может не вселить в душу море блаженства?

Настроение подскочило. Мы, как двое заправских воришек, отправились на кухню, по пути прячась в ниши, что бы нас никто не заметил. Не хотелось нарваться на придворных. Причина оказалась банальна: делиться пирогом мы не собирались. И самим мало.

Как и предполагалось, на кухне мы довели народ до нервного тика, еще бы, принц и чья-то супруга будущая — это я о себе, если что — собрались снова извращаться с пирогом. На нас смотрели, как на чудо света, но препятствовать, естественно, никто не стал. На этот раз мы решили удивить не только поваров, но и обитателей замка. Естественно отказать себе в удовольствии — схомячить лакомство в два рта — мы не смогли. Потому печь пришлось четыре огромных противня, один мы заточили с Гиэлем сразу же, второй отдали слугам, а два других предложили подать на стол на завтрак.

— Это будет огромный фурор, — предвкушающе облизываясь, заметил Гиэль, когда мы шли переодеваться к завтраку, не выходить же в столовую измазанными в муке.

Мне повезло. На этот раз в моих покоях меня ожидал довольно скромный наряд: длинная юбка-брюки, блузка и корсет, застегивающийся спереди. Быстро переодевшись, мы с другом отправились на завтрак. Малыш едва не подпрыгивал от радости. И я ее с ним разделяла.

А вот когда мы вошли в столовую, Гиэль не сдержался, подбежал к владыке, чтобы поделиться своей радостью по поводу облегчения боли, а также исчезновения болячек. Это вызвало не только бурю восторгов и недоумения, но и злые, ревнивые взгляды принцев, которые сжимали кулаки от бессилия, ведь и сегодня утром их подарки были отправлены обратно.

Когда слуги внесли десерт — наши с Гиэлем кулинарные творения — все сидящие за столом оказались весьма впечатлены, как вкусовыми качествами, так и тем, что это пекли мы с малышом. Это добавило злости в копилку раздражения принцев.

— Гиэль, а у вас что, не пекут пироги, торты и пирожные? — спросила я, заметив, что Владыка демонов перед тем, как отправить очередной кусок в рот, долго его рассматривал. Мне даже хотелось поинтересоваться, что он там пытается отыскать? Не иначе как вчерашний день. Но я благоразумно промолчала.

— Нет, у нас делают лепешки, которые иногда смазывают пыльцой, это и есть десерт, — пояснил малыш. — А что такое торт и пирожные? — вот ведь маленький исследователь, его глаза уже горели азартом. — Мы пойдем это готовить?

— Не спеши, а то успеешь, — усмехнулась я. — Для начала надо узнать, есть ли у вас все необходимые продукты.

— Даже если нет — найдем, — уверенно пообещал ребенок. — Да, папа? — обратился он к Владыке, на что тот кивнул.

— Да, сегодня не исчезайте из дворца, — предупредил нас ушастый. — Скоро прибудет Мастер-целитель, Диана, для тебя. Он расскажет и покажет много интересного, заодно и проверит твой уровень силы.

— Тогда мы пока на кухню, мне не терпится приготовить торт, — заерзал на стуле Гиэль. — Мы ведь пойдем туда, да? — малыш посмотрел на меня таким взглядом, что отказать ему оказалось нереально. И я кивнула. Торт, так торт.

Первым не выдержал Х'ар. Подскочив так, что стул опрокинулся, он, зло сверкая глазами, процедил:

— Да где это видано? Принц — и на кухне, а все потому, что какая-то выскочка смогла охмурить всех. Признавайся, какую магию ты использовала для этого? Да будет тебе известно, за применение чар у нас предусмотрена смертная казнь.

Я сидела, как громом пораженная. Вот гад. И это говорит мне тот, кто не погнушался ради собственного блага забрать меня из моей привычной среды обитания, оставить здесь одну, а теперь еще и немыслимые обвинения выдвигает? На меня такая злость напала.

— Эту, как ты назвал, выскочку ты и твои друзья выдернули по своей прихоти из привычного мира, потакая собственным капризам, — теперь вскочила я, не дав никому и слова ответить на выпад оборотня. Я решила высказать им все, что о них думаю, не особо выбирая выражения. — Выдернули, бросили и забыли. А как только стало известно о каком-то даре, вы тут как тут, подарки, внимание, необоснованная ревность, непонятные обвинения. А у меня кто-нибудь поинтересовался, чего мне надо, чего я хочу? Ах, да, простите, у бесправных супруг не принято интересоваться, — с сарказмом заметила я. — Они же должны исполнять прихоти старших. А вот фигушки вам, — я скрутила фигуру из трех пальцев, показав ее оборотню. — Пойдем, малыш, пусть и дальше душатся и давятся в своей злобе. Надеюсь, мне не придется мучиться с выбором, так как его попросту уже не останется, — протянув руку Гиэлю, предложила я, тот, довольно усмехнувшись, только едва не показав язык, вложил свою ладошку в мою.

— Идем, Отея, нас ждут великие дела, — довольно озвучил он, еще шире улыбнувшись, когда от такого обращения за столом раздалось злобное шипение и ругательство. Только мы и оборачиваться не стали. Кому не нравится — все в пень или в пеший эротический поход, где недовольным самое место.

Мы снова оказались на кухне, и я было решила, что главного повара нервный тик хватит, когда он снова увидел нас двоих. Стоило мне озвучить свои вопросы по поводу ингредиентов, как глаза мужчины полезли на лоб. Оказалось, то, что я собиралась использовать для крема, у них шло как мазь для больных, потому повар не мог сообразить, как это можно употреблять внутрь. Вот доказательствами мы с Гиэлем и занялись. Шприца у них, естественно, не было, пришлось просить лист плотной бумаги, туда заливать крем, который у меня получился только со второго раза, так как с первого не сразу разобралась в пропорциях, и стала лепить из него розочки, фигурки зверюшек и разные украшения.

За моими руками, как завороженные, наблюдали все. Шеф-повар больше не давал подзатыльников поварятам, потому что и сам не мог оторваться от лицезрения моих шедевров. Пока торт подходил в духовом шкафу, я попросила поставить готовое украшение в лед, чтобы оно застыло. Повар, взяв большое блюдо, будто это ядовитая змея, аккуратно опустил его в ящик. А я занялась слоями для готового шедевра. Да, работы получилось много. Оставалось надеяться, что оно того стоило.

Закончили мы ближе к обеду. Торт получился огромный, в три яруса, с украшением я постаралась на славу. Но больше всего радовали горящие радостью и предвкушением глаза малыша, когда он, чуть ли не подпрыгивая от нетерпения, ждал обеда, чтобы не только всем продемонстрировать наше достижение, а еще и попробовать. Вот кто оказался уверен, что вышло все просто потрясающе. Мне бы его уверенность.

— Диана, да не волнуйся ты, пирог же вкусный получился и торт получится такой же, — дергал меня за руку малыш.

— Просто у вас другие продукты, вот я и переживаю, — честно призналась я. До обеда сидела, как на иголках, меня даже не успокоили заверения моего маленького друга. Было реально страшно.

За обедом я тоже находилась не в своей тарелке. Волновалась. Ведь сейчас должны были подать приготовленный шедевр. Да, стоило поварам вкатить его в столовую, все присутствующие ахнули от потрясения. Такой красоты еще никто не видел. А вот когда стали разрезать на кусочки, на меня напала трясучка. Гиэль только посмеивался, глядя на меня. Один раз не сдержался.

— Диана, ты трусиха, однако. Я сейчас первый и попробую.

Я с примесью ужаса наблюдала за исчезающим во рту Гиэля кусочком торта. Он прожевал. На его лице засияла такая открытая улыбка, что меня враз отпустило. Ребенок не мог соврать. Ему действительно понравилось.

Результат превзошел все ожидания. На вкус наше творение оказалось просто изумительным, так и таяло во рту. И владыки, и гости — все едва пальцы не проглотили, пока ели. А я сидела и млела от счастья. У нас с малышом все получилось!

А потом нас позвали на тренировочную площадку, так как пришел Мастер. Как только тот меня увидел, его широкие брови сдвинулись к переносице, блеклые, почти белые, глаза пристально оглядели меня, стараясь проникнуть в душу, руки, как кувалды, сжались в кулаки. Мне вдруг показалось, что он вот-вот готов был на меня наброситься, но сдержало его присутствие владыки эльфов, который последовал за нами, чтобы представить меня Мастеру.

— Дарниатара, почему ты не сказала, что вернулась? Да ещё и супругой принцев? — едва сдерживая ярость, обратился ко мне Мастер. От его тирады мне сделалось нехорошо. Я беспомощно огляделась. Но никто ничего не понимал. А Гиэль так в открытую пожал плечами, тем самым показывая: он и сам в неведении, как и я.

— Э? Простите? — не поняла я. — Меня зовут Диана, я из другого мира, где прожила все свои сознательные двадцать четыре года, не помышляя о других мирах. Потому ваше обвинение беспочвенно.

— Диана? Из другого мира? — резко сменил гнев на милость мужчина, вдруг как-то странно посмотрев на меня. Стало не по себе от такого пристального разглядывания. — Но откуда тогда это сходство? — недоумевал Мастер, вдруг начиная шарить по карманам длинной мантии. — Вот, убедись сама, — он протянул мне небольшую деревянную миниатюру в золотой оправе.

— Ох ты ж, мать моя женщина! — не сдержавшись, воскликнула я, так как действительно со своеобразной фотографии на меня смотрела… я? Но как такое возможно? Я этого мужчину вижу впервые в жизни. Тогда откуда у него мое фото?

И только приглядевшись, увидела небольшую разницу: уши у девушки, похожей на меня, заостренные, тогда как у меня обычные. На щеке большая родинка в форме овала, у меня вообще ничего подобного не было, подбородок у нее более квадратный, что для девушки было странно, тогда как у меня округлый. Указав на различия, услышала тяжкий вздох.

— Да, приглядевшись, я уже увидел разницу, но до сих пор не могу понять, как такое возможно? — все еще подозрительно разглядывая меня, заметил Мастер.

— Дайте вашу руку, — около нас оказался Исилиэль, и мужчина подал ее. — Диана, дай и ты мне свою, — попросил Владыка, и я тоже протянула свою ладонь. Владыка взял портрет из рук Мастера, надрезал наши с ним ладони, капнул на изображение несколько капель крови и что-то зашептал. Кровь повела себя странно, зашипела, забурлила, впиталась в портрет, что вызвало вздох изумления у целителя, довольный рык у Владыки и недоумение у меня.

— И что сие означает? — подозрительно спросила я, поглядывая то на одного, то на другого. Для успокоения прижала к себе малыша. Только он умудрялся своим присутствием успокоить и вернуть мне самообладание.

— Это означает, что перед тобой твой отец, — выдал эльф, его глаза вдруг засветились таким предвкушением, что я вздрогнула.

— Точнее, оба твоих родителя: на изображении мать, а отец, — Владыка взмахом руки показал на Магистра. — Перед тобой.

— Этого не может быть, мой отец остался в другом мире, где я родилась, там же и мама осталась, — попыталась разубедить я ушастого. У меня в голове не укладывалось, как такое могло быть. Да и что вообще происходит?

— Родилась ты, может, и в том мире, но принадлежишь этому, — категорично заявил Исилиэль. — Ведь недаром я не могла понять, как ты смогла пройти мало того что защиту закрытого мира, так и нашу в придачу. А оказалось все довольно объяснимо.

— Угу, для кого объяснимо? Уж точно не для меня, — ворчливо отозвалась я, схватившись за голову. Мой мозг готов был взорваться от переизбытка информации.

— И теперь нам предстоит узнать, как ты оказалась в том мире, и куда делась Дарниатара, — радостно оскалился Мастер.

— Час от часу не легче, — буркнула я. — А как узнавать-то будем? На кофейной гуще гадать? Или с бубном духов вызывать, как шаманы?

Зря я это сказала. Теперь меня осадили с трех сторон с просьбами рассказать, что значит «гадать» и как это — вызывать духов? Вздохнув, сама нарвалась, стала рассказывать. Владыка загорелся идеей с кофе. Ну кто бы сомневался? Я уже заметила, в кого Гиэль такой любопытный экспериментатор. Весь в отца. Вот и сейчас. Глаза эльфа загорелись. Быстро покинув нас, ушел искать требуемое.

— Может, мы все-таки займемся учением? — осторожно спросила я, понимая, если ляпну еще чего-нибудь привычное для меня, но необычное для них, то долго придется объяснять, что есть что. А этого мне сейчас уж точно не хотелось бы.

— А? Да, конечно, — встрепенулся Мастер. Язык не поворачивался назвать его отцом. Ведь я его первый раз в жизни видела. Пусть пока побудет Мастером, а там видно будет, вдруг какие родственные чувства появятся. К тому же непривычно оказалось осознавать: мужчина, которого я столько лет считала отцом, им и не был. Но тогда становится многое понятно. В частности то, почему меня так легко семья вычеркнула из жизни. С родной кровью такого не произошло бы.

Гиэль сел на плетень, наблюдая за нами. Мужчина рассказывал, как нужно сосредоточить потоки, чтобы они могли равномерно наноситься на поврежденные участки. Потом объяснил, что одной нити жизни мало, следует еще и научиться читать заклинания. Благо меня успокоили, что учить я буду их постепенно. Занятия еще не закончились, а я вдруг почувствовала напряжение. Обернувшись, застыла, так как возле одного из деревьев, облепив его, прислонившись, стояли трое принцев и наблюдали за моими учениями, точнее мучениями. Краска прилила к лицу, я и сама не сообразила, с чего вдруг меня бросило в жар. Наверняка от их взглядов, проникающих, казалось, в душу.

Увидев, что их присутствие раскрыто, плавно и грациозно — вот точно хищники — парни отстранились от дерева и двинулись в нашу сторону. Гиэль подошел ближе, встал рядом со мной, взяв за руку, и, слегка насупившись, глянул на парней. Они же сделали вид, что не заметили напряжения, мило улыбались, правда, от их оскала в дрожь бросало. И тут демон, шевельнув хвостом, сделал предложение, от которого мы с малышом просто зависли:

— А научите и нас печь это вкусное лакомство, что было на десерт. Идемте прямо сейчас?

— Бедный повар, надо успокаивающий отвар ему приготовить, — буркнул Гиэль, в тоже время начиная чему-то улыбаться. Вот чертенок, наверняка уже что-то придумал, интересно только что.

— Идемте, — вздохнув, согласилась я. Ничего другого не оставалось. Я уже поняла: отцепиться от них не получится при всем моем желании. К тому же очень уж мне хотелось увидеть этих трех снобов за готовкой, да и ссориться с ними явно было бы себе дороже, ведь неизвестно, каким боком повернется госпожа Фортуна, а вдруг мне действительно предстоит стать их супругой.

Правда, уже от одной этой мысли стало не по себе, потому решила отвлечься. А что может лучше всего отвлекать от негативных мыслей? Только любимое занятие. Тем более, предчувствую, скоро оно станет не только моим самым любимым. Выпечка заинтересовала многих обитателей замка, и не одних слуг, но и аристократов. Они на меня уже косились и облизывались. Наверняка им интересно было узнать рецепт и способ выпечки. Только я больше ни с кем делиться не собиралась.

Но мысли вернулись к предстоящему действу. Я уже предвкушала реакцию поваров. Как и ожидалось, на кухне пришлось отпаивать слуг, поварят и шеф-повара от потрясения и нервного тика. Если к Гиэлю они еще более-менее привыкли, то увидеть троих принцев, цепляющих на себя передники, оказалось слишком для их психики.

— Начнем? — будто не обращая внимания на слуг, спросил ушастый. Он вроде и пытался казаться приветливым, но в глазах по — прежнему стоял холод. Ну-ну, посмотрим, что у них получится.

И мы начали.

ГЛАВА 3

Никогда не думала, что процесс готовки может оказаться таким интересным. Принцы подошли к делу ответственно, позитивно. Гиэль попросил включить ту музыку, что у меня играла, я же с прискорбием показала разряженный телефон, правда пришлось несколько минут потратить на объяснения, что значит зарядка и для чего она нужна. Для этого я углубилась в такие дебри, что сама запуталась. Больше всего непонимания вызвало электричество.

Но кое-как я все-таки смогла донести нужную информацию до всех. А вот после того как я все пояснила, демон взял аппарат в руки, отрастил коготь на пальце — меня даже передернуло! — и вставил в штекер, пустив в него разряд. Когда он вернул мне телефон, я непроизвольно ахнула — тот был полностью заряжен. Вот это да. Мне бы так.

Включив музыку, чтобы было веселее, я временами сама пританцовывала. От меня не отставали и остальные. Даже поварята, улыбаясь, топтались на месте, перебирая ногами под музыку. Стало намного веселее и интереснее готовить.

И вот тут мне представилась возможность увидеть, насколько пластичны принцы. Они двигались в такт, временами изгибаясь, а демон так вообще несколько раз крутанулся волчком, оглаживая мое тело, отчего по нему пробежало стадо мурашек. Я отодвинулась. Ну его в пень, неизвестно, что у него на уме. Хотя вообще-то очень даже известно. Вон как глаза заблестели у рогатого.

Закончив с тортом, мы присели на стулья, разглядывая совместно приготовленный шедевр. И тут в кухне появились Владыки. В первую минуту на лицах оборотня и демона был шок, когда они увидели своих сыновей, перепачканных в муке, креме да еще и в передниках, но постепенно их лица приобрели довольно хитрые выражения. Ну, не злились, и то радость.

— Надеюсь, сей шедевр окажется съедобен, — склонив голову, произнес Владыка демонов.

— Во всяком случае, выглядит он аппетитно, — подхватил Владыка оборотней.

— Скоро нам представится возможность оценить кулинарный шедевр наших сыновей, — усмехнулся Владыка эльфов. — А сейчас вам не мешало бы вымыться, — обернувшись уже к нам, предложил мужчина. Вот против этого мы точно ничего не имели.

Мы с Гиэлем собрались идти в мою купальню, когда демон, приобняв меня за талию и склонившись к моему уху, прошептал:

— Готовили вместе, пачкались вместе, значит, и купаться мы тоже пойдем вместе, — естественно, это услышали все, и оба принца тут же согласно закивали, оскалившись. Отмазаться не вышло, пришлось идти вместе с ними в большую купальню. Не успели мы пройти и около десятка метров, как за Гиэлем пришли — его ожидал Мастер для тренировки. Досадно всплеснув руками, что совершенно забыл о ней, малыш бросился к себе, пожелав мне удачи, еще и хитро подмигнул при этом, после чего быстро убежал.

Ничего себе попадалово. Такого финта я точно не ожидала. И как же мне быть? Был бы хоть купальник. Да и то я сомневаюсь, что он меня спасет. Хоть в паранджу обрядись, шансов на выживание мало. Как же мне быть?

У меня в груди вдруг все сжалось, стоило представить, что я окажусь наедине с этими тремя, от которых в данную минуту так и исходили флюиды сексуальности и страсти. От волнения у меня дыхание перехватило. Я начала оглядываться в поисках путей отступления. Только все мои попытки были пресечены еще и оборотнем, который обхватил меня с другой стороны за талию. Умом я понимала, что сдаваться рано, но тело будто окунули в вязкое желе — оно стало безвольным, расслабленным и… Жаждущим прикосновений и ласки.

Да что это со мной такое? Я попыталась отвлечься, думая о своем мире, о предательстве Стаса, но ничего не помогло. Все, что было раньше, как будто оказалось где-то далеко, в другой жизни и происходило не со мной. Пока я плескалась в собственных воспоминаниях, пытаясь вернуть разум на место, не заметила, как мы оказались в купальне, более того, меня уже и раздеть успели. Хорошо хоть нижнее белье оставили. Иначе лично утопила бы этих гадов.

И только в прохладной воде я с долей страха посмотрела на троих принцев, которые уже наперебой гладили меня, лаская и возбуждая. Когда ум начал заходить за разум, я заметила, как глаза всех троих светятся. Они словно проникают внутрь меня, в то же время гипнотизируя, заманивая в некий омут страсти. Единственная здравая мысль, мелькнувшая и тут же пропавшая, что они на меня пытаются влиять, что оказалось недалеко от истины. Но как только хвост демона, лаская мое лоно, проник внутрь и стал массировать стенки внутри меня, все возмущения так и остались глубоко внутри меня.

Что я творю? Зачем? Нужно немедленно прекратить это безобразие. Попыталась возмутиться я. Да куда там. Руки принцев уже ласкали грудь, то едва касаясь сосков, то сжимая их. Смесь боли и ласки возбуждали. Противиться становилось все сложнее. Не успела оглянуться, как и нижнее белье с меня испарилось. Мое тело прижал оборотень, лаская грудь. Эльф водил руками по бокам, перебирая ребра, гладил живот, временами опускался ниже, задевая бугорок страсти.

Я отдалась на волю страсти и желания. В тот момент, когда меня приподняли над водой, а на своем лоне я почувствовала слегка шершавый язык оборотня, все — мысли ускакали прочь.

Я уже потерялась, кто из них и в каких местах меня ласкал. Кто-то целовал шею, слегка прикусывая и тут же зализывая. Кто-то продолжал ласкать лоно, заставляя меня стонать в голос. Я уже плохо соображала, кто я и где нахожусь. По венам будто огонь разливался. Я оказалась слишком возбуждена. Сзади в меня упиралось естество одного из принцев. Второй парень прижимался ко мне сбоку, вовлекая в поцелуй.

Первым в меня вошел оборотень, тогда как демон, приподняв меня под колени, стал помогать насаживать на естество зверюги, а эльф в это время гладил и ласкал мое лоно, не давая прийти в себя.

Потом положение изменили: меня вытащили из воды, усадили на естество эльфа, сзади же пристроился ещё и рогатый, заставив в первое мгновение вскрикнуть от боли. Блин, предупреждать же надо. Но тут ушастый снова начал ласкать меня, возвращая возбуждение. Мне дали привыкнуть к двоим парням. После чего начали медленно двигаться. Эльф обхватил сосок губами, слегка посасывая. То проводил по нему нежно языком, то выпускал, чтобы тут же обхватить его губами.

Я снова ощутила, как меня охватывает мощнейшее желание. Сама начала двигаться на ушастом. А позади меня еще вбивался и демон, наверное, решив разорвать на части, вцепившись в бедра так, что его пальцы аж вдавились в тело. Синяки точно будут.

Оборотень наблюдал за нами. Но потом и он не сдержался. Подошел ближе и, проведя по моим губам своим естеством, заставил приоткрыть рот. Что я и сделала. Сначала облизала головку, пробуя на вкус. Прошлась языком по всей длине, вырвав из горло принца сдавленный стон-хрип. Ему определенно понравилось.

Взяв меня за голову, Х'ар заставил заглотнуть его естество. А потом начал сам толкаться жестко и по возможности глубоко. Я начала давиться, но этого никто не заметил. Все просто сходили с ума от страсти, разрывая меня, временами грубо и жестко, а в редкие моменты нежно и ласково. От таких переходов от грубости к нежности у меня ехала крыша.

Позы сменялись, оргазм накрывал один за другим. Во мне побывали все трое. Сперма уже текла по ногам, когда эльф, последний из троицы, кончал в меня. Только после этого, доведя меня в очередной раз до оргазма, опустили в воду и очень аккуратно обмыли. Глаза закрывались, в теле была слабость и полная удовлетворенность. Двигаться не хотелось, я стояла безвольной куклой, которую крутили-вертели-обмывали. А когда закончили, оборотень подхватил меня на руки и понес в мои покои. Все. Спать. Обо всем я подумаю позже.

До обеда еще было время, потому, уложив меня на кровать, они тоже устроились рядом, будто охраняя, согревая, а я, закрыв глаза, сразу же уплыла в страну Морфея. Мне было легко и спокойно. Только вот снилось мне что-то странное. Не то арена, не то большая круглая клетка, где билась в цепях и путах… Я? Во взгляде была целая смесь эмоций: твердость, злость, ненависть, надежда и… страх. И тут в голове щелкнуло, это ведь наверняка та, которую назвали моей матерью?

Черт. Еще и дышать нечем? Что за печка со мной рядом? Я попыталась перевернуться, но ничего не получилось. Меня словно в тисках сжали. А сон не желал пропадать. Женщина, похожая на меня, что-то говорила. Но даже по губам я не смогла прочесть, что именно. Все пропало слишком резко, будто кто-то выключил телевизор.

Я резко вскочила на кровати, напугав принцев. Так вот что за печка находилась рядом со мной. Демон тут же подозрительно глянул на меня, сосредотачиваясь, готовясь меня ловить, если понадобится. А эльф собрался отбиваться в случае моего скандала.

— Что случилось? Плохой сон? — мурлыкнул оборотень, гладя меня по плечу, а я же согласно закивала. Его ласка пока ничего во мне не пробудила. Перед глазами стояла та женщина.

— Только сон ли? — задумчиво протянула я, начиная рассказывать, что увидела, кого и где. — Я просто уверена, это та самая магичка, которая, вроде бы, моя мать, и она нуждается в помощи.

— Прямо сейчас побежишь спасать? Или все-таки оденешься и пообедаешь? — насупившись, поинтересовался эльф. Вот никак в его голосе я не могу услышать хоть каплю тепла, только холод и сталь, как бы он ни пытался смягчать сказанное. Видимо, натура у него такая. И с этим ничего нельзя поделать.

— Надо Мастеру сообщить, он должен понять, где это находится, — одеваясь на ходу, произнесла я. — А там решим, как быть.

— Да подожди ты, — схватил меня за локоть демон. — Мы знаем, где это место, что ты описала, без подготовки туда не сунешься. Надо придумать план спасения.

— Уверен, что в этой ловушке не единственный маг Жизни, который исчез из нашего мира, — подхватил оборотень, хмурясь все больше. И эльф молчал, скептически глядя на друзей. Я ждала, пока они решат, что делать и как быть. В следующую секунду дверь распахнулась, и в нее влетел Гиэль, довольный и счастливый.

— У меня прогресс! — с порога воскликнул он, но тут же остановился, будто споткнувшись. — Отея, вы снова поругались? — удрученно спросил он, глядя то на меня, то на троих принцев.

— Нет, малыш, я всего лишь задала им задачку. Мне приснилась магиня Жизни, похожая на меня, я описала место, и, как оказалось, принцы знают, где это, вот и думают, как ее оттуда вытащить, — успокоила я Гиэля.

Тот с важным видом кивнул. А я в этот момент только сообразила, что произошло, и какую сцену увидел малыш. Прислушалась к себе. И хотела бы разразиться бурной тирадой по поводу моего соблазнения, но… не увидела в этом смысла. Что сделано, то сделано. Нам всем троим было действительно хорошо. Отрицать очевидное оказалось глупо. Да и повернуть время вспять я не в состоянии.

Я могла бы, конечно, сейчас корить себя, давать зарок, что больше не поведусь на соблазнения, только смысла в этом не видела. Если они снова применят магию соблазнения, никуда я не денусь. Да, обидно, это все-таки не мой выбор. Но я тоже получила колоссальное удовольствие. Только тело немного болело. Парни чуток перестарались.

Раздавшийся звук колокола возвестил, что пора на обед. За столом Х'ар обрисовал ситуацию, над которой задумались и Владыки. Начались споры и обсуждения, как лучше все провернуть. Но вразумительной идеи никто не подал. Я вообще не вмешивалась, так как и близко не представляла размера опасности, только хорошо ощущала его.

— А нельзя открыть портал, забрать мага и исчезнуть? — спросила я, все еще не понимая до конца сути проблемы.

— Нет, внутрь клетки постороннему проникнуть невозможно, в нее может войти только тот, кто ее зачаровал. А в том, что она зачарована, сомнений нет, так как любой маг Жизни смог бы в два счета освободиться из этого плена, — пояснил мне Гирз.

— Именно поэтому необходимо сначала разведать обстановку, для чего и кому понадобились наши маги, которых, как стало понятно, похитили, — вставил свое веское слово Дианэль.

— Может именно с этим и связана смертность рожденных младенцев, — задумчиво потеребил косу Владыка эльфов. — Кстати, вы не забыли… — быстрый взгляд на меня, потом пристальный — на троих принцев по очереди.

— Нет, все помним, время есть, — бросил Дианэль. — К тому же, если повезет, то… — эльф замялся.

— То новый вид уже должен быть зачат, — подхватил Х'ар, заставив тем самым Исилиэля печально вздохнуть.

Я слишком глубоко ушла в себя, потому не обратила внимания на разговор отцов и сыновей. Да и в мозгу ничего не щелкнуло. Я перебирала варианты спасения женщины.

— А если нам попасть в тот мир, исследовать его, порасспрашивать народ, ведь должны же Они знать, что там происходит: может, какие магические бои без правил, или аукционы рабов, — влезла и я с предложением, стараясь пока не заморачиваться насчет сказанного о зачатии нового вида.

— Нам? — скептически осведомился Дианэль. — Ты будешь сидеть здесь, твоя задача… — от тона его голоса меня перекосило, ярость стала подниматься изнутри. Я даже договорить ему не дала:

— Свои задачи я решу сама, не тебе указывать, что мне делать. Ты мне ни муж, ни брат, ни сват. Более того, даже если бы и был кем-то из перечисленных, делать из меня покорное существо, исполняющее прихоти, я не позволю, — я говорила, едва сдерживая порыв сорваться на крик. Легкая доля презрения в глазах ушастого окончательно снесла планку терпения. — Зря ты это сказал, больше ни один из вас не приблизится ко мне ближе, чем на три метра. И не пытайтесь больше применять вашу магию соблазнения.

Высказавшись, я развернулась и, задрав голову, отправилась на выход. Меня душила ярость. Каковы наглецы. Неужто думали: раз их затея удалась, мною можно помыкать. Да сейчас. Не на ту напали.

Гиэль побежал за мной. Х'ар попытался что-то сказать, но его остановил смешок ушастого. Что ж, посмотрим, кто будет смеяться последним. Хотя именно смех и задел больше всего. Не успела я влететь в свои покои, куда следом за мной забежал малыш, я пыталась отдышаться, унять злость. И тут низ моего живота прострелило резкой болью. Я согнулась, хватаясь за живот и хватая ртом воздух.

— Наверное, отравилась чем-то, — сдавленно процедила я. — Надо пойти очистить желудок, должно стать легче.

— Не станет, — уверенно заявил Гиэль, чем вызвал мое недоумение. — Это началась трансформация внутренних органов. Скоро все пройдет само.

— К-к-какая трансформация? — выдавила я, вскрикивая от резкой боли, которая уже волнами накатывала, вызывая потемнение в глазах.

— Обычная, — присев рядом со мной на кровать, Гиэль стал пояснять: — Так как в нашем мире люди не могут рожать от других рас, потому что их организм для этого не приспособлен, особенно под плод оборотня, то в тебе сейчас как раз и началась трансформация. Судя по всему, ты уже беременная, а так как плоду надо развиваться, то у тебя внутри появляется пузырь, где и будет происходить развитие. Через несколько недель, если захочешь, наши маги его извлекут и поместят в кокон Жизни, где и продолжится его рост.

— Как все сложно, — не совсем понимая эту систему, произнесла я. А потом до меня дошло: — Но как я могла вообще забеременеть? С первого раза… э-э-э… В общем, это мне непонятно. Об этом говорили принцы за столом?

— Да, они все трое являются отцами плода, — выдал малыш, заставив мой мозг окончательно закипеть.

— В смысле? Как такое возможно? Отец всего один. С чего ты взял, что все трое? — сказать, что я была поражена, ничего не сказать.

— Это сложная система, я тоже ее не до конца понял, — покаялся Гиэль. — Просто чувствую кровь всех троих. Через час тебе должно стать легче. Тут еще сыграла роль твоя злость и ярость, они ускорили процесс трансформации.

— А как я должна была реагировать? — удивилась я. — Такого отношения к себе я терпеть не намерена, и секс — не повод мной помыкать.

— Ты не подумай, они хорошие, просто ведут себя иногда неподобающе, — встал на защиту принцев Гиэль. — Даже если полюбят, будут всячески изводить.

— Кто бы сомневался? — вздохнула я. — Скажи, а почему человеческая женщина не может выносить плод другой расы? — этот вопрос меня весьма заинтересовал. Да и должна же я была узнать, почему он сказал о коконе. Если бы все было так легко, я и сама прекрасно смогла бы выносить малыша или малышку.

— Понимаешь, человеческий организм слишком хрупкий. Оборотень может порвать все изнутри, демон спалить, а эльф убьет магией земли, которая в каждом из них с рождения. А теперь представь тройную смесь из всего этого, — отозвался ребенок. Я задумалась. Да, придется помещать такую взрывную смесь в кокон. Сама я точно не смогу его выносить. А жаль.

— Малыш, ты-то откуда все это знаешь? — удивилась я. — Тебе вообще рано об этом говорить, думать да и вообще знать, — опомнилась я, сообразив, с кем и о чем разговариваю. Стало неловко.

— Они дети своих родителей, Владыки тоже такими же были, мне отец рассказывал, а как полюбили, так… Нет, они не изменились, но избранниц готовы скрыть от всего мира, защищая и оберегая.

— Я все равно не стану идти у них на поводу, подчиняться глупым требованиям, да и вообще сидеть, сложа руки и ждать, я… — договорить у меня не получилось. Передо мной вдруг распахнулась воронка, резанув ярким светом по глазам, и меня куда-то затянуло. Последнее, что я услышала, был крик Гиэля, который пытался меня удержать, схватив за руки.

Но удержать не смог. Черт возьми! Что происходит? Я вспомнила, похожее состояние было, когда меня выдергивали из моего мира, из моей квартиры. И вот сейчас. Не-е-ет!!! Еще одного вызова безумных идиотов я не перенесу.

Несколько минут я стойко держалась в сознании. Но на меня словно огромную плиту скинули, еще и по голове будто чем-то тяжелым ударили. Я отключилась. Даже подумать ни о чем больше не смогла.

Приходить в себя оказалось сложно, к тому же еще и неприятно. Во рту была сухость, словно я неделю беспробудно пила, голова раскалывалась, в висках, казалось, кто-то тумбу-румбу выстукивал, глаза отказывались открываться, словно на веки тонну свинца налили. Попыталась пошевелить рукой, чтобы стереть пот со лба, но не смогла — она была прочно закреплена. Вот тут-то глаза и распахнулись сами, без помощи рук.

Я оказалась прибита к столбу, стоявшему посреди уже знакомой арены, которая мне недавно снилась. Вокруг нее высокая ограда, напоминающая клетку. Подняв голову вверх, выдохнула, так как оказалось, что я действительно нахожусь в клетке. Посмотрев по сторонам, заметила: здесь же находились еще четверо таких же бедолаг, как я. Вот только степень прикованности была разная. К столбу приколотили только меня, остальные просто стояли на одном месте, а от их рук и ног тянулись массивные цепи.

— Где я? — спросила, с ужасом осознав, что голос пропал, и вместо нормального вопроса вырвался только хрип.

— Пока не разговаривай, — на меня с тоской смотрела магичка, похожая на меня… или я на нее, но не суть важно. — А то сорвешь голос окончательно.

— Но… Почему… — не смогла смолчать я, так как ответ на свой вопрос так и не получила.

Я осмотрела нескольких мужчин и женщин. Среди них находились и совсем юные парни и девушки. На их лицах застыла обреченность. А вот у троих все еще горели глаза. В них отражалась воля к жизни. Вероятно, они не смирились со своей участью и все еще искали пути к спасению. Что ж, дамы и господа, поищем вместе. Может я и идеалистка, но мириться с таким положением вещей не собиралась.

— Мы находимся в странном мире, названия его никто не знает, — начала объяснять собеседница, моя так называемая мать. — Суть нашего пленения заключается в выкачивании магии. Эта клетка впитывает в себя нашу силу, а потом ее забирает тот, кому это и было нужно. Но кто это и как забирает, никто из нас так и не узнал, хотя и старались.

— Я пытался вызвать помощь посредством ментальной магии, но мои родные так и не смогли преодолеть защиту этого мира и места, — подхватил рассказ второй мужчина, стоявший по правую руку недалеко от меня.

— А те, кто все-таки смогли сюда попасть, так здесь и остались, — тут же с горечью продолжил третий, стоящий по левую руку от меня. На мой вопросительный взгляд он пояснил: — Сюда может попасть только кровный родственник, с которым тебя связывает общая родовая кровь, а остаться самим собой он может только при условии, что его помыслы чисты, в противном случае, он становится одним из существ, решивших уничтожить несколько миров.

— Как? — не поняла я этот момент. — Какое отношение имеет уничтожение миров к пленению некоторых существ?

— В нашем мире похитили всех магов Жизни, — начала объяснять мать. — Перед своим исчезновением я успела отправить тебя в закрытый мир, внушив человеческой женщине, что это она тебя родила. Мне было видение, — на мое недоумение пояснила она. — И сейчас, насколько я знаю, Эйлир начинает приходить в упадок, растет смертность, младенцы умирают, не прожив и нескольких месяцев. А все потому, что не могут получить заклинание мага Жизни, без него жизнь обрывается.

— Слышь, девица, да ты никак прибавления ждешь? — пораженно выдохнул тот, что справа. Его глаза смотрели на меня с таким сочувствием, болью и страхом, что мне стало не по себе. Странно, чего это он? Не надо меня пугать, я и так боюсь.

После таких взглядов мне стало не по себе. В груди сжался тугой комок неприятного предчувствия. Я уже было начала впадать в хандру и отчаяние, но… нет уж. Никто не сможет меня сломить. Я все равно выберусь отсюда. Еще не знаю, но выберусь, даже если понадеюсь на наш пресловутый русский авось. Он ещё никогда не подводил.

— Кто отец? — как-то слишком приглушенно и в то же время заинтересованно, спросила мама. Ее мне оказалось намного проще принять, чем новоиспеченного отца-Магистра. Может быть потому, что с ней мы оказались слишком похожи.

— Принцы: оборотень, демон и эльф, — опустив голову, шепотом, чтобы не тревожить горло, призналась я. Стало вдруг как-то стыдно. Что обо мне народ подумает?

— Так это же великая удача! — воскликнул тот, что слева. — Теперь-то эти гады ничего не смогут сделать.

— Почему? — совсем запуталась я. Получается, на меня не только не смотрят с осуждением, но и радуются непонятно чему? Становилось все страньше и страньше с каждой минутой.

— Выкачать из тебя магию не позволят эмбрионы, которые в тебе. Более того, они же еще начнут тянуть силу из того, кто тебя сюда упек, — начал объяснять тот, что слева.

— В эту клетку попадают только люди, наделенные магией, стоит оказаться внутри нечеловеку, в особенности, эльфу или демону, начнется полный кошмар для хозяина этой клетки. Именно поэтому он тщательно выискивает Жизневиков, — улыбаясь, пояснила мама. После ее слов народ вдруг оживился. Даже полностью поникшие, с обреченными взглядами, вдруг воспрянули духом. На их лицах появились сначала робкие и нерешительные улыбки, глаза обрели свет. Они стали верить в лучшее.

Правильно. Я же говорила, обязательно выберусь. А если получится, то мы все покинем это место. Вот когда я готова была поблагодарить тех гадов, которые, пусть и нечестным путем, но все же зачали мне малыша.

— Э? Кого? — едва не потеряла нить разговора. Но странное слово резануло в голове. Так, что-то мой мозг напрочь отказывался работать. Он даже сообразить, казалось бы, элементарного не мог.

— Маги Жизни, — улыбнулся мужчина. — Нас в простонародье иногда называют Жизневиками, — пояснил тот. — В нас нет разрушающей силы, потому похититель и выкачивает из нас магию Жизни, чтобы питать ею своих монстров-убийц, они и завоевывают миры, когда те приходят в упадок без магии и магов, которых похищают, а вот в демонах и эльфах сила разрушения велика, они боевики, а если еще и огневики…

— То весь мир накроет огненная лавина, стоит такому разозлиться и применить силу разрушения, — тут же стала объяснять мама. — И самые ужасные в этом плане как раз демоны, чья кровь в данный момент находится в тебе.

Не успела она произнести это, как с громким лязгом отворилась дверь, в нее влетел… влетело… ой. Это что за каракатица? То, что появилось перед нами, напоминало больше паука, но в очеловеченном варианте. Шесть тонких рук болтались в разные стороны на овальном, покрытом панцирем, теле. Ноги вызывали недоумение, как он на них держится, веревочки и то потолще будут. Глаза на плоском лице без носа и губ гневно сверкали, глядя на меня. Тонкая прорезь рта то увеличивалась, то сужалась. Это нечто бросилось было ко мне, выпуская иглы-клыки изо рта, но в следующую секунду его резко повело в сторону. У меня из живота вырвался луч света, который, казалось, пронзил этого паука насквозь, но не отцепился от него, а стал как-то странно переливаться, заставляя того корчиться в неестественных позах, пока этот тип не взревел, обхватывая огромную голову всеми шестью конечностями, и не свалился на песок, дрыгая руками и ногами.

Мама дорогая. Это что сейчас было? Я настолько широко распахнула глаза, что стало больно. В горле еще больше запершило. Живот начало саднить. А потом и вовсе резкая боль будто пронзила насквозь. Внутри словно изощренный маньяк решил порезвиться, надрезать мои кишки изнутри. Даже в глазах потемнело.

Луч света втянулся в меня обратно, стало не только легче, но и при этом я почувствовала вдруг столько силы, что меня просто распирало. Я дернула руками со всей дури, и цепи просто разлетелись в разные стороны.

— Ух ты. Это я?! Круто! — оглядываясь кругом шальными от восторга, недоумения и потрясения взглядом, завопила, едва окончательно не сорвав горло, смотря на товарищей по несчастью. Была б моя воля, еще и танец победителя станцевала бы, с меня станется.

Народ смотрел на меня со смесью радости и недоумения. На членистоногого с отвращением. Правильно, получи, фашист, гранату. А вот нечего ко мне было свои лапы загребущие тянуть. По ним и получил. Ребенок маму в обиду не даст. На моем лице расцвела самодовольная ухмылка. Я оглядела остальных. С них цепи слетели сами, как только паук вдруг стал разлагаться.

Прутья клетки начали таять на глазах, пока совсем не исчезли, а перед нами расплылось пространство. Мать схватила меня за руку и тут же потащила в образовавшееся марево. Вслед нам донеслись голоса наших соклеточников:

— Удачи вам!

— Авось еще встретимся. И спасибо!

Мы только махнули рукой на прощание, исчезая в мареве. Снова головокружение, виски сдавило так, что перед глазами поплыло, мир едва не померк. Вокруг нас словно проплывала Вселенная, кружили странные нити, мелькали непонятные лица.

Но все быстро закончилось. Мы вышли аккурат в столовой. Хм, вышли — громко сказано. Мы словно выпали из воронки, причем открывшейся сверху. Причем каким-то образом именно мне повезло больше всего, я шлепнулась прямо посредине стола на какую-то запеченную птицу.

— Сюрпрайз заказывали? — вырвалось у меня прежде, чем я успела прикусить язык. — Получите и распишитесь.

Да-да, знаю, вместо истерики и отходняка после потрясения у меня начинается словоблудие. Могу нести что ни попадя. Вплоть до полной ахинеи. В первую минуту ничего не происходило, все присутствующие только недоуменно моргали, смотрели на меня, как на привидение, и не могли сообразить, как мы тут оказались. Потом переводили взгляд на маму и хмурились все больше. Наверняка некоторые решили, что у них в глазах двоится. Еще бы, мы ведь как две капли воды, если особо не присматриваться.

Первым пришел в себя Гиэль. Он глянул сначала на маму, потом на меня, и так несколько раз. На его лице расцвела улыбка. С громким воплем он полез на стол и прижался ко мне:

— Отея, ты вернулась?! Но как? Я же видел ту клетку, которая… — я теснее прижала к себе малыша, из глаз которого текли слезы радости.

— А это что, раздвоение личности произошло? — раздался голос одного из существ, которое всегда раньше молчало, хотя я успела узнать, что это советник демонов. — На тебя так повлияло похищение?

И тут все глянули на мою спутницу. Исилиэль встал, подошел к матери, что-то тихо у нее спросил, она согласно кивнула, при этом на ее лице появилась широкая улыбка. Не успел владыка эльфов сказать еще что-либо, как двери столовой распахнулись, четверо слуг внесли огромный кристалл, в котором отражались какие-то люди. Все застыли, наблюдая своеобразное кино.

— Маги Жизни возвращаются, — прошептал Владыка демонов, при этом его хвост задергался в разные стороны. — Что же ты такого сделала, что они все освободились?

После его вопроса все взгляды устремились на меня. Возгордиться, что ли? Эх. Могла бы. Да не заслуженно.

— Так это не я, — пришлось признаться мне. Все присутствующие сейчас смотрели на меня — кто подозрительно, кто уважительно, кто удивленно, а кто и вовсе с нежностью. Я отметила, что последним был Владыка эльфов. Но эта нежность быстро исчезла, когда во второй раз открылся портал, и из него шагнула красавица. Такие вообще бывают? Я даже рот открыла от потрясения. Ее волосы отливали синевой, голубые глаза смотрели на Исилиэля с такой любовью, что в них можно было утонуть.

— Амиэль! — шепотом, на грани слышимости, прошептал Владыка эльфов, бросаясь к девушке, которая никак не была эльфийкой, но имела имя как у них. Это обескуражило и удивило.

— Супруги эльфов всегда получают имя этой расы, — подойдя ко мне, пояснила мама, с теплой и радостной улыбкой наблюдая за воссоединением семьи. А я едва не прослезилась от умиления — на душе вдруг стало так тепло, что этот замечательный эльф обрел заново свое счастье. Своим супругом я его все равно не представляла, потому и была рада, что он теперь не один.

Гиэль тоже подошел к матери и уткнулся ей в бок, за что получил нежный поцелуй и счастливый вопль от вновь прибывшей. Когда первая радость встречи схлынула, Амиэль обернулась ко мне, все еще сидящей на столе в позе лотоса, рассмеялась и певучим голосом произнесла:

— Я пока не знаю, кто ты, но хочу поблагодарить от Главы Ковена Магов Жизни за наше спасение. Только благодаря зарождающейся в тебе жизни удалось разрушить магические путы клетки. И сейчас в этот мир снова придет радость. Больше не станут умирать новорожденные.

— Зарождающейся жизни? — переспросил Дианэль, сдвинув брови. — То есть, у нас все получилось? Значит…

— Ничего это не значит, — перебив, спокойно произнесла я, ловко спрыгивая со стола. — Мавры сделали свое дело, мавры могут идти лесом. Больше в ваших услугах никто не нуждается. Всем спасибо, все свободны!

С гордым видом, заставив троих принцев заскрипеть зубами, я кивнула матери, чтобы шла со мной, и удалилась к себе. Очень хотелось искупаться и отдохнуть. Напряжение дало о себе знать, я почувствовала слабость в ногах и сильную усталость. А еще сильно начала раскалываться голова. Но при всех мне не хотелось показывать свое недомогание. Вдруг захотят «полечить», а я всего лишь хотела тишины и покоя.

Но не успели мы дойти до моих покоев, как услышали даже не крик, а рев бегущего к нам Мастера-целителя:

— Дарниатар! Ты вернулась?! — Мастер подбежал, сжал маму в объятиях, его глаза при этом увлажнились. Двое супругов застыли. Понимая, что им многое надо сказать друг другу, я оставила их наедине, вваливаясь к себе. Сил совсем не осталось. Сейчас меня просто разрывало от того, что хотелось и помыться, и в то же время лечь и отрубиться. На заплетающихся ногах я таки доковыляла до купальни, быстро ополоснулась и только тогда, накинув на себя лежащую на бортике тунику, направилась к кровати, упав на которую, сразу отрубилась.

Только вот просыпаться оказалось сложно, не хотелось выныривать из теплого сна, в нем оказалось так уютно и хорошо, но что-то тянуло открыть глаза, покинуть сладкий плен. А стоило только сладко потянуться, как до меня донеслись облегченные вздохи, шуршание, тихий гомон нескольких голосов. Первое, что бросилось в глаза, это необычное в своей красоте лицо с янтарными глазами и четко очерченными скулами. Его взгляд будто гипнотизировал.

— Проснулась? — спросил незнакомец низким тягучим голосом, от которого меня бросило в жар. Хотелось наслаждаться таким голосом вечно.

— Вопрос риторический, — на автомате выдала я хриплым голосом. — Раз у меня глаза открыты, могу я продолжать спать?

— Действительно, — улыбнулся тот, обнажая небольшие аккуратные клыки. — Как себя чувствуешь? — задал он следующий вопрос, а я вдруг стала прислушиваться к себе, при этом не спуская глаз с незнакомого красавца, даже не удосужившись посмотреть, чьи голоса я ещё слышала.

— Странно, — вдруг произнесла я, пытаясь осознать, что именно меня озадачило. — Во мне будто комок какой-то, который крутится, пытаясь вырваться, — попыталась пояснить свои ощущения. — Это дети уже так себя ведут? — почему-то я была уверена, что их как минимум двое.

— Нет, их в тебе уже нет, они извлечены и помещены в кокон Жизни, — объяснил мне посетитель, чем очень удивил меня. А еще расстроил. Не могли подождать, пока я в себя приду? Как же это они, без спросу. Взяли и достали. Первым порывом было заглянуть под одеяло, проверить живот на наличие шрамов. Ничего подобного не обнаружилось. И как же они детей достали, интересно мне знать?

— И когда успели? Почему я ничего не почувствовала? Как их извлекли? Ни одного шрама нет. К тому же, мне сказали должна пройти хотя бы неделя, — затараторила я.

— Прошло десять дней, как ты уснула, — нахмурившись, пояснил мужчина. Только сейчас я смогла его рассмотреть. На вид около тридцати, плечистый, уверенный в себе, от него исходила такая сила, что если бы я не лежала, меня бы наверняка согнуло от давления.

— Сколько? — дошло до меня сказанное. Оглядевшись, заметила всех троих Владык с сыновьями, сидящих кто где придется, двоих родителей Гиэля, пристроившегося на краю кровати, и двоих незнакомых личностей.

— Ты спала десять дней, никто не мог тебя разбудить, на тебя ничего не действовало. Даже когда извлекали эмбрионы, ты не шелохнулась, потому и вызвали меня, — пояснил гость.

— А вы кто? И зачем понадобилось вас вызывать? Чем вы смогли меня разбудить? — теперь этот тип меня еще больше заинтриговал.

— Я дракон-отшельник, зовут меня Зейр, — представился мужчина. — Не желаешь узнать, как тебя удалось разбудить? — хитро поинтересовался он.

— Хм, я же только что об этом и спросила, — буркнула я про себя. — Что-то мне уже страшно становится, — я нахмурилась. — Учитывая, что у вас тут все привыкли все решать за других, не удивлюсь, если это очередная пакость, которая мне мало понравится.

Вот тут Зейр расхохотался, откинув голову назад, а я смогла увидеть мелкие золотистые чешуйки на его коже в том месте, где ворот сюртука был распахнут. И так захотелось к ним прикоснуться, узнать, каковы они на ощупь. Едва сдержала сей порыв. Меня бы точно не так поняли.

— Я все-таки тебе сообщу об этом, чтобы потом сюрприза не было, — продолжая улыбаться, произнес дракон. Сделав паузу, в течение которой я заерзала, предвкушая очередную гадость, он сверкнул глазами и выдал: — Пришлось проводить ритуал единения душ, только так удалось вытащить тебя из-за Грани, где ты оказалась из-за того, что слишком рано зачала потомство, которое едва тебя не убило.

Здравствуйте, пожалуйста. То им побыстрее надо. То оказывается, что рано. Интересно, они сами могут определиться? На меня напало легкое раздражение. Но тут дошел смысл сказанных слов.

— Единение душ? — переспросила я, пытаясь сообразить, что это значит. Кого с кем соединили? Или скрестили? Все вдруг Павловыми заделались? — Что это значит? — решила выяснить все до конца.

— Это значит, что ты теперь моя вторая половина, — гордо произнес Зейр, а я застонала.

— Опять? Еще один будущий супруг? Без меня меня женили? — захрипела я, во все глаза глядя на своего, как оказалось, уже супруга. Вот теперь точно приплыли. И куда вообще эти гады-принцы смотрели? Или они уже перестали набиваться в мужья? Я с ними с ума сойду когда-нибудь.

ГЛАВА 4

— Я так понимаю, мое мнение в расчет не принимается? — на всякий случай уточнила я, но, вопреки моим домыслам, дракон улыбнулся и, подмигнув мне, чем еще больше озадачил, ответил:

— Еще как принимается. Драконы никогда никого не принуждают. К тому же, я дам тебе время, чтобы ты ко мне привыкла, а уж потом скажешь, что надумаешь. Без твоего желания и согласия брак подтвержден не будет.

— Фух! Ну и на этом спасибо, — облегченно выдохнула я и тут только посмотрела на троих принцев, которые стояли, откровенно раздосадованные: кто кусал губы, кто теребил хвост, а кто дергал себя за косичку. — А то меня как-то напрягать начинает, что все стараются за меня решить: как мне жить, как дышать, с кем спать… упс…

Меня пробило на хи-xи. Так и хотелось выпалить: «А так вам, засранцам, и надо, сами виноваты, нечего было нос воротить!» Но я промолчала, вот только, наверное, меня выдал взгляд. Демон как-то тяжко вздохнул и поинтересовался:

— Может все-таки мы? Да и дети… — закончить фразу он не успел, чешуйчатый так на него глянул, что рогатый словами подавился. Ух ты! Мне бы так! Надо будет попросить и меня научить. Вдруг пригодится. Тоже буду сражать всех наповал. А они все штабелями укладываться.

Ой! Что-то меня не в ту степь занесло. Зачем мне штабеля? Ведь уже и супруг имеется. Правда обзавелась я им во сне, но не суть. Он сам на мне женился, сам за меня согласие дал. Интересно, а все остальное он тоже сам будет делать? Ах да! Он же сказал, принуждения не будет. И то радость.

— Все, выходим, Диане надо отдохнуть, — скомандовал дракон, выпроваживая всех за дверь. Только Гиэль остался со мной. Как только моя комната опустела, даже супруг ее покинул, малыш не выдержал и захихикал. Только потом объяснил причину:

— Ты даже представить себе не можешь, как рвали и метали принцы. Они просто места себе не находили, бросались на всех, выплескивая свою злость.

— От беспокойства за меня? — недоверчиво поинтересовалась я. Как-то мне слабо верилось, что они на такое способны.

— Не-а, за то, что именно тебе удалось спасти магов, что именно ты вернула их домой, что именно благодаря тебе им же не стоит теперь беспокоиться о супруге, так как в нашем мире уже по определению улучшится рождаемость. Более того, у них уже есть потомство. Пока они решали, как тобой распорядиться, вмешались владыки, наказав сначала дождаться твоего пробуждения, уж они-то поняли, что ты из себя представляешь, — стал рассказывать малыш, а я досадливо скривилась.

— Кто бы сомневался, они в своем репертуаре, все решили за меня, — недовольно буркнула я. — Я-то уже грешным делом подумала, что они начали за ум браться, когда решились подсобить нам на кухне, а это всего лишь был тонкий ход. Интересно, научит их когда-нибудь жизнь? Или они такими и останутся?

— Да, они такие, их уже не исправить, — подтвердил Гиэль. — Зато какая ярость на них напала, что они не могут тебя разбудить… По их убеждению, ты должна была уже вскочить и исполнять их прихоти, а тут такой казус.

— Угу, небось, снова применяли магию очарования? А я на нее не повелась, — усмехнулась я. — Ведь без нее у них бы ничего не вышло даже в тот первый и единственный раз.

— Ты жалеешь? — Гиэль подкатился мне под бок и пристально посмотрел мне в глаза.

— Не то чтобы… Понимаешь, я всегда была противником такого се… эээ… в общем, для меня всегда на первом месте были принципы: я занималась любовью только с одним. А здесь сразу трое. Видимо, это наказание за мою принципиальность. Но сейчас у меня ощущение, что все происходило не со мной, — пояснила я.

— Это потому, что ты не по своей воле, а под воздействием чар была. Потому и состояние такое, — заметил малыш, чем удивил меня.

— Откуда ты это знаешь? — я даже привстала и удивленно глянула на хитрую мордашку ребенка.

— Читал много, — засмеялся он. — Я, может, еще и не совсем взрослый, но многим интересуюсь.

После его слов я все-таки решила сменить тему. Обсуждать с ребенком сексуальную жизнь казалось для меня кощунством. На миг прикрыв глаза, задумалась. И тут в голове возник вполне закономерный вопрос:

— Но откуда взялся этот отшельник? — спросила я. По правде сказать, при воспоминании об этом мужчине что-то заныло в груди. Он мне действительно понравился. Хотя умом я понимала: так не бывает.

— Когда через неделю тебя не смогли добудиться ни маги, ни принцы, ни Владыки, все забеспокоились. Детей извлекли, ты этого даже не почувствовала, но твое состояние становилось критическим: лицо посинело и заострилось, тело стало холодным, как лед, дыхание пробивалось с трудом. Вот тут отец и решил послать гонца к драконам, обрисовав ситуацию. Так и появился этот отшельник. Он единственный, кто обладает своеобразной магией возврата душ, — рассказал Гиэль.

— И он вот так запросто согласился? — удивилась я. В наших книгах драконы слишком принципиальны. А тут обычная человечка.

— Я тебе больше скажу, он словно ждал нас, — заговорщицки произнес Гиэль. — И даже ничего не потребовал взамен. Вот это вообще поразительно.

— А что, обычно требуют? — не совсем поняла я этот момент.

— Конечно. Любая услуга оплачивается. И не деньгами. Но отшельнику хватило только тебя, вашего единения. Он так и сказал, что уже получил плату, но не пояснил, что это значит, — пожал плечами малыш.

— Мне больше всего понравилось, что мне дали право выбора, — изрекла я довольно. — Ведь если я отклоню предложение, ничего не будет? Никто не пострадает от этого? А дракон так еще и счастлив будет обрести свободу, наверняка он от безысходности связал себя со мной.

— Драконы никогда и ничего не делают от безысходности, — наставительно произнес малыш. — А при твоем отказе он всего лишь уйдет за Грань, так происходит со всеми существами, которых отвергли.

— За Грань, это умрет, что ли? — испугалась не на шутку я, надеясь, что неправильно поняла.

— Да. Но ты об этом не должна была узнать, — вдруг спохватился Гиэль. — Твое согласие должно идти от чистого сердца, жалость тут неуместна. Если он тебе не нравится, то тебе придется об этом сказать честно. Иначе сделаешь только хуже вам обоим.

— В том-то и дело, что он мне понравился, — потупившись, призналась я. — Только непривычно как-то, да и стремно мне.

— Отея, я не понимаю твоих слов, — насупился ребенок. — Но понял только, что он тебе нравится. Тогда я просто не понимаю причину сомнений. Драконы не те существа, которые станут принуждать супругу к чему-то. Они должны видеть и чувствовать, что все исходит именно от самой супруги, а не по принуждению.

— Так это же здорово! — воскликнула я, но потом спохватилась, прищурилась и уточнила: — А дети? Их я здесь не оставлю этим оболтусам. Я заберу их с собой.

— Сделать это ты сможешь только после их рождения, так как им необходима подпитка всех отцов для развития. Иначе будет плохо, — тут же предупредил меня Гиэль.

— Но тогда и мне нельзя отлучаться? — повеселела я, так как расставаться с малышом-Гиэлем не хотелось.

— Конечно. Но отшельник поставил всех перед фактом, что останется здесь на все семь месяцев, пока будут развиваться дети, а заодно получше тебя узнает, — обрадовал меня малыш.

— А потом мне придется уехать с ним, да? — с легкой тоской спросила я, разглядывая ребенка и представляя себе, как я буду по нему скучать.

— Да, придется. Но если ты не против, я бы хотел отправиться с тобой, если возьмешь меня, — потупившись, тихо-тихо прошептал Гиэль.

От радости я сгребла его в охапку и прижала к себе. О таком я и мечтать не могла. Думала, нам придется надолго расстаться. А так не хотелось. Единственное, что меня беспокоило, так это отпустят ли его родители. О чем я и поспешила узнать, чтобы потом не испытать разочарования:

— Я буду самым счастливым человеком в мире, если ты будешь рядом. Но что скажут твои родители? Согласятся ли они отпустить тебя? Особенно сейчас, когда вернулась твоя мать.

— Да, отпустят, потому что знают, у драконов самые мудрые и лучшие учителя. И если раньше из-за болезни я не мог посещать академию, то сейчас передо мной открыты все двери, — улыбнулся ребенок, внезапно задирая штанину и показывая свои ноги, на которых уже только кое-где остались волдыри. Основная их масса сошла, не оставив и следа. — Видишь, я почти здоров. Моя болезнь отступила, а все благодаря тебе. Ты, сама того не ведая, вылечила меня, поделившись своей силой. Видимо, ты настолько сильно этого хотела, что она без твоего вмешательства начала лечить мою болезнь.

— Ты даже представить себе не можешь, как я этого желала, — с горячностью подтвердила я.

Я готова была прослезиться от радости, настолько меня порадовала эта новость. Я оказалась искренне доволен тем, что Гиэлю больше ничего не угрожает. Его жизнь теперь заиграла в ярких красках, появилось будущее, тогда как раньше он жил только настоящим, ценя каждый прожитый день и радуясь тому, что смог встретить следующее утро. Тут мой желудок издал возмущенный вопль, заурчав так, что Гиэль улыбнулся. Собравшись бежать за завтраком, он вскочил с кровати, но тут, будто по заказу, дверь распахнулась, и в нее с большим подносом в руках вошел дракон. Я загляделась на мужчину. Красивый, статный и притягивает к себе взгляд так, что оторваться невозможно, даже приложив массу усилий.

— Зейр, спасибо, мы такие голодные! — с детской непосредственностью воскликнул Гиэль, тут же освобождая место на кровати, чтобы можно было поставить поднос.

— Я, как бы, уже в норме и в столовую бы спустилась, — смущенно заблеяла я. Было весьма непривычно, что кто-то обо мне позаботился. Да и чувствовала себя не в своей тарелке от такой заботы.

— Да мне несложно, не выношу огромное скопление народа, — произнес дракон. — Поэтому, если вы не против, я тоже к вам присоединюсь. Там Владыки готовятся отправиться домой, говорят, загостились, да и нечего им тут уже, по сути, делать. Наследие есть, супруга принцам, может, и нужна будет, но не сейчас, ведь маги вернулись домой. На тебя видов они иметь больше не могут, даже если очень сильно захотят. Потому скоро здесь станет тихо и спокойно.

— А как же младенцы? Им ведь нужна подпитка всех родителей, — забеспокоилась я. — С ними ничего не случится?

— Нет, эти шалопаи будут раз в неделю навещать детей, этого окажется достаточно. Все остальное время они могут и дальше вести свой разгульный образ жизни, — скривился Зейр презрительно.

— То есть, в замке остаются только Владыка Исилиэль с Амиэлей и мы с Гиэлем? Это не считая вас, конечно, — быстро поправилась я, тот согласно кивнул.

— Отея, а мы потом, когда тебе станет лучше, пойдем еще печь пиерог? — спросил малыш, потупившись и слегка покраснев.

— Пирог, — машинально поправила я. У меня самой в ту же секунду слюнки потекли, так захотелось сладкого. — Обязательно пойдем и испечем.

— Что такое пиерог? — заинтересовался Зейр, подавая мне блюдо с едой, которая была сложена аккуратными горками.

— Сладкое мучное блюдо, — ответила я. — Только называется пи-рог, — по слогам произнесла я, поправляя дракона.

— Пи-е-рог, — выдали оба посетителя в один голос. До меня дошло, что по — другому у них и не получится, они это «е» пихают везде, где можно и где нельзя, даже имена произносят с этой буквой. Махнув рукой, я согласилась:

— А, ладно, пусть будет пиерог. Вкус от этого все равно не изменится, — как только я произнесла это, мне вдруг в голову пришла идея. — А есть в этом мире пекарни? Где продаются торты, пирожные, пироги?

Малыш с драконом переглянулись. Даже задумываться не стали над моим вопросом.

— Тракларки есть, там всегда свежий хлеб продают и лепешки, — пояснил Зейр. — А того, о чем ты говоришь, нет.

Я едва в ладоши от радости не захлопала. Это мой шанс. Он дается раз в жизни, и то не каждому. Вот тут-то я и поняла, чем хочу заниматься. Кажется, я все-таки нашла прибыльное дело себе по вкусу. Да-да, я помню, что я целительница, маг Жизни, но ведь одно другому не мешает. А что может быть лучше для счастья, чем заниматься любимым делом? Мои глаза загорелись, я посмотрела на Гиэля, на Зейра и рассказала им свой план. Сначала дракон был в шоке от такого.

— Ты с ума сошла? Работать? Но это уму непостижимо! — его глаза потемнели, в них появилась решительность и сталь, а еще я увидела в них бездну, в которую меня начало затягивать. — Я в состоянии содержать семью, чтобы никто ни в чем не нуждался. Не позорь меня перед всеми кланами.

Вот черт! И как я не подумала, что моя идея заденет его мужское самолюбие и гордость, как мужчины. Блин, надо все-таки помягче объяснить ему, что я могу и умом тронуться от ничегонеделания. Подбирая слова, попыталась ему объяснить свою позицию:

— Зейр, понимаешь, в моем мире не работали только содержанки, неважно, являлись ли они любовницами, временными партнершами для секса или просто развлечением на одну ночь. Я такой быть не хочу. У нас оба супруга работают, это ведь любимое занятие, для души, а не столько ради денег. К тому же от безделья я сойду с ума. Тебе нужен полоумная жена? — решил использовать последнее средство. Зейр отрицательно мотнул головой.

— Но наши правила и принципы… — начал было отшельник. Я мягко положила ему свою ладонь на его руку и попыталась еще раз донести до него свои слова.

— Твои принципы останутся с тобой. Мы можем считать, что это не заработок, а хобби, развлечение — назови, как хочешь. Но я сама не смогу все время сидеть дома. Моя активная натура жаждет деятельности. Иначе я попросту зачахну. Понимаешь? А в вашем мире такого нет. Потому я и хочу открыть пекарню. Поможешь мне в этом? — я посмотрела на него таким умоляющим взглядом, что лицо Зейра тут же разгладилось. Он задумался. Несколько минут подозрительно рассматривал меня, потом, видно, со скрипом согласился:

— Хорошо. Если это не противоречит принципам, будет тебе пекарня, — я готова была прямо сейчас броситься ему на шею. Но сдержала свои порывы.

— И я буду с тобой, мне понравилось печь, — захлопал в ладоши ребенок. Вот тут-то я забеспокоилась по — настоящему. Каким бы хорошим ни показался Владыка эльфов, но работающий принц — это даже для меня звучало, как из области фантастики. — Боюсь, малыш, это точно невозможно, — покачала я головой. Зейр наклонил голову, с хитринкой в глазах наблюдая за нами. — Ты принц, тебе по штату не положено работать, к тому же еще маленький, эксплуатация детей запрещена во всех странах, мирах и Галактиках… я думаю, — попыталась урезонить я малыша, но тот, уперев руки в бока, заупрямился, как баран.

— Нет, я тоже хочу. Отец будет рад, я уверен, — он даже ногой топнул, подтверждая свои слова.

— Давай мы потом с ним поговорим на эту тему? — внесла предложение я, надеясь, что Гиэль забудет об этой затее. Но не тут-то было. Он показал ладонь, предлагая подождать, и быстро выскочил из комнаты, а уже через пять минут — я даже сообразить ничего не успела, что он задумал — прямо перед нами с Зейром оказались Владыка с супругой. Они смотрели на меня заинтересованно, но в тоже время как-то странно-настороженно. Ну вот, наверняка сейчас меня обвинят во всех преступлениях. И зачем я вообще завела этот разговор при малыше?

Гиэль ещё раз изложил родителям суть идеи. Я пояснила, что ему учиться надо, а не работать, к тому же он еще слишком мал, но тот стоял насмерть, отстаивая свое мнение и решение. К моему огромному удивлению, после того как я изложила по просьбе Владыки свой план, тот на несколько минут задумался, посмотрел на отшельника, потом на супругу, она довольно улыбалась, и только после этого выдал свое решение:

— А мне нравится эта идея, но есть одно «но»… — что? У меня глюки? Как он согласился? Хотя нет, еще ж условие какое-то, надо послушать. Я сделала самое заинтересованное лицо, внимая мужчине. На миг эльф выдержал паузу, а потом обернулся к Зейру. — Если драконы возьмут Гиэля в ученики, то я согласен с этой затеей.

— Они уже его согласны взять, я связывался с ними сегодня, так как слышал разговор о том, что малыш отправляется с Дианой, — ответил отшельник, отпивая напиток из чашки.

— Значит, осталось только дождаться рождения младенцев, — подвел итог сказанному Владыка.

— Я уже в предвкушении, — улыбнулась Амиэль. — Новая раса… Что может быть чудеснее и интереснее? Надеюсь, нам позволено будет их посещать? — вдруг с тревогой спросила супруга эльфа. — Хотелось бы понаблюдать, как они растут, как ведут себя, как развиваются. Ведь такого кровосмешения еще никогда не было.

— А сколько их? — наконец, удосужилась поинтересоваться я.

— Трое, — ответил Зейр. — Но смешанный только один, двое больше к расе демонов подходят и оборотней, а вот третий… — он задумался, подбирая слова.

— Но как ты это определил? Они же еще и не сформировались толком, а ты уже знаешь, какие они, — меня переполняло недоумение.

— Я могу видеть будущее, но не все, а некоторые моменты, вот и увидел, какими будут дети, — тепло улыбнулся Зейр, подавая мне руку. — А сейчас, может, отправимся на тренировку? Ты уже вполне здорова, я чувствую это.

Какой чувствительный. Отвечать не стала, не имело смысла, раз он и так все знает сам, потому только согласно кивнула, быстро оделась, и мы втроем с Гиэлем и Зейром отправились тренироваться.

Кажется, жизнь даже в новых условиях начинает налаживаться. И меня это несказанно радует. Единственный вопрос, который по — прежнему оставался открытым, это как же я все-таки оказалась в закрытом мире, да еще с учетом такой разницы во временном промежутке. Но я надеялась и об этом как-нибудь узнать. А пока просто радовалась настоящему. Ценила каждые моменты жизни.

Главное, чтобы Судьба не сочла меня слишком довольной и не устроила пакостей, чтоб не расслаблялась. Ведь она любит это дело. Стоит только немного расслабиться и ощутить себя счастливой, как эта вредная дама тут же ставит подножку, а то и дает ощутимый такой пинок под зад, чтобы меньше расслаблялась.

А дальше — время покажет, как и что будет происходить, а я просто пока поплыву по течению.

Из замка все разъехались, стало как-то спокойнее и уютнее. Принцы, испытав облегчение оттого, что остались свободны еще на неопределенный промежуток времени, поспешили покинуть данное место, волнуясь о том, что вдруг все изменится, а они уже празднуют победу и свою свободу. Правда перед своим отъездом они все-таки наведались ко мне уточнить: точно ли я не желаю связать себя с ними обязательствами, на что я ответила категоричным отказом. А в отместку за то, что они снова попытались применить ко мне свою магию принуждения, накормила их слабительным вместе с приправой, вызывающей чих. В последний вечер перед своим отъездом принцы провели в закрытых помещениях, каждый в своей комнате, сдерживая чихи или сидя в туалете. А что, сами нарвались, и это я еще с ними обошлась по — человечески, хотя сначала хотела добавить немного корня ариагея — растение, понижающее мужскую потенцию, обычно рекомендуемое слишком активным мужьям, которые, бывало, до смерти залюбливали своих жен.

Но ведь я пожалела их, и они ограничились слабительным вместе с чиховызывающим. Со своими родителями я каждый день знакомилась все ближе, изучала их, подолгу беседовала, попутно узнавала, что они помнят из того, когда я пропала. Но как оказалось, у обоих была выборочная амнезия, и именно тот промежуток времени, как корова языком слизала, что было довольно странно. Мы вместе пытались вспоминать, анализировать, сопоставлять факты, но толку от этого никакого не было.

Подолгу они со мной тренировались, стараясь обучить всему, что должен знать маг-целитель-Жизневик. Гиэль всегда был рядом. Он наблюдал, подсказывал, помогал разобраться. Порой его непосредственные объяснения могли быть понятнее, чем пространные беседы с родителями. У меня появились первые результаты. Я могла самостоятельно создать живительный огонь и излечить больное дерево или куст. Как мне сказали, начинать всегда нужно с неодушевленных предметов. Если с ними будет результат, то и с живыми организмами все получится.

Я хотела было возразить и показать как пример малыша, ведь именно мое сильное желание помогло ему исцелиться, но тут же отмела эту идею. Сама-то я не применяла к нему магию целительства. Все получилось само собой.

А однажды утром ко мне в комнату влетел Гиэль, его глаза сияли, сам он прямо подпрыгивал от возбуждения и азарта. Я посмотрела на ребенка, ожидая, когда я смогу узнать, что его так обрадовало, что вызвало столько адреналина. И тот, не став меня мучить неопределенностью, быстро забравшись на мою кровать, тут же затараторил:

— Отея, ты представляешь, мы сегодня идем в долину единорогов, они хотят провести ритуал! Я так счастлив, так счастлив, что уже сейчас готов сорваться с места!

— Подожди, — попыталась разобраться я. — Кто такие «мы»? И что за ритуал? Объясни толком. А то я что-то ничего не поняла, — попросила я, приподнимаясь на кровати и удобно устраиваясь на подушках.

— Так мы с тобой идем в долину, нас двоих пригласили, — пояснил как маленькой Гиэль. — А ритуал… Некое своеобразное единение, чтобы ты могла меня чувствовать, где бы я ни был, а я тебя. К тому же, этот ритуал позволит еще и усилить твою магию, взять под контроль силу, которая иногда шалит. И мою тоже, ведь, как оказалось, моя магия ещё скрыта, и ее надо распечатать, так как я могу сойти с ума, если буду ждать своего совершеннолетия. Вот! — подвел итог ребенок, глядя на меня широко открытыми глазами.

— Но, подожди, я же тебе уже говорила: где-то читала, что единороги могут общаться только с… э-э-э… девственницами, а я как бы… ну-у-у… уже давно не отношусь к этой категории, — выдала я, потупив взгляд. Мне казалось немного неправильным разговаривать с ребенком на эту тему, мал он еще был для этого.

— Кто тебе такое сказал? — изумился Гиэль. — Где ты такую чушь прочла? Единороги — мудрые существа, они пускают к себе только чистых душой, а не телом. Ты, видимо, не так поняла.

— Хм, пусть так, — легко согласилась я, зная, что все равно не смогу отказать малышу. — Когда нам надо выдвигаться?

— Как иногда говорит мой отец, еще вчера, — улыбаясь, ответил Гиэль. — Мы уже должны быть там, так что собирайся и отправляемся. Только… — он вдруг замялся. — Как ты себя чувствуешь?

— Отлично, — широко улыбнулась я.

Меня просто подняло с кровати. В спешном порядке я оделась, наспех ополоснулась, склонившись над бассейном — купаться полностью не было времени. И только тогда предстала перед малышом.

— Я готова. Можем идти? — тот, важно кивнув, сразу взял меня за руку, прижался ко мне и… через мгновение мы оказались около большой горы, где виднелся вход в пещеру. Оглянувшись, я потрясенно замерла. Вокруг были горы, словно державшие в кольце небольшую долину, покрытую зеленым ковром высокой и густой травы. Ни деревьев, ни кустарников, просто ровная местность. А сами горы, будто куполом, нависали над долиной, образовывая своеобразный шатер. Это оказалось красиво и захватывающе.

— Идем, нас ждут, — поторопил меня малыш, подталкивая к пещере. — Потом у тебя будет возможность все рассмотреть.

Мы вошли внутрь. Пока глаза не привыкли к темноте, я пыталась проморгаться. И вдруг по периметру пещеры вспыхнули факелы, освещая внутреннее убранство. И уже в который раз моя челюсть грозила упасть на каменистый пол пещеры. Все вокруг сверкало от обилия драгоценных камней, находящихся прямо в стенах, на полу, на потолке. Они были везде, создавая причудливую игру света и красок, отражая огонь от факелов. Сама пещера оказалась пуста, не считая статуи в самом центре. Она изображала мужчину с луком, натягивающего тетиву. Казалось, он сейчас оживет и выстрелит, настолько реалистичной была фигура.

— Вы закончили осмотр? — раздалось рядом с нами, и я вздрогнула от неожиданности, настолько приятным и каким-то успокаивающим был голос. Повернувшись к его обладателю, тут же по инерции склонила голову, приветствуя… единорога: величественного, мудрого, белоснежного и просто красивого. Никак не получалось оторвать взгляда от его фиолетовых глаз, в которые просто затягивало, манило. По телу сразу прошла волна спокойствия, неги и умиротворения. Стало легко. И только окончательно расслабившись, я смогла, наконец, оглянуться на Гиэля, который стоял, вцепившись в мою руку, а сам с долей страха смотрел то на меня, то на белого единорога.

— Подойдите к статуе, — мягко, но настойчиво порекомендовал хозяин пещеры. Мы так и сделали. — Протяните руки к стреле, — продолжал пояснять единорог. Мы протянули, правда, для этого мне пришлось взять малыша на руки, так как ребенок не доставал. И тут в руку будто выстрелили огнем. Сначала резкая боль, а потом… я даже вздрогнула, мою кисть словно начало ласкать нечто невидимое. Судя по реакции малыша: спокойной, уравновешенной — тот ничего такого не чувствовал.

— Это огонь, он почувствовал в тебе своего носителя, — подошел ближе единорог, поясняя мои ощущения. — Он тебя изучает, и если начал ластиться, значит, признал в тебе хозяйку. А теперь можете идти. Гиэль, теперь Диана и есть твоя Отея, — довольно изрек хозяин пещеры, глядя на нас. — Теперь можете быть свободны. Я вам больше не нужен. А дети, когда появятся на свет, должны быть доставлены нам.

— Но… Они мои дети, — робко возразила я, не понимая, почему я должна отдать своих чад единорогам. — Я собиралась сама их растить.

— У тебя это не получится, — стараясь не задеть меня, объяснил собеседник. — Это сильнейшие расы, к тому же, смешанные. Их сила не изучена, их энергия и магия тебе неподвластны, и это я уже не говорю о том, кого так долго ждал этот мир — полукровке, у которого смесь трех рас. Потому он должен воспитываться у нас, только здесь он и его братья получат надлежащий уход. В любое время ты и твой супруг сможете навещать детей. Принцам я сам разграничу посещение, а вот Владыки всегда желанные гости в нашей долине. А теперь вам пора, — без перехода заметил тот, показывая кивком, чтобы мы следовали на выход. — И еще кое-что, — вдруг, словно вспомнив о чем-то, произнес единорог. — Запомни, Диана, от судьбы не убежишь, она везде найдет, — на мой недоуменный взгляд, тот пояснил: — Это я к тому, что если вдруг тебе взбредет в голову забрать детей и спрятаться у драконов, то этим ты сделаешь только хуже. У этих детей другое предназначение, они же все равно не смогут стать наследниками, так как у них смешанная кровь. А вот Хранителями…

Договаривать единорог не стал, просто показав на выход. А я в этот момент вспомнила ту самую книгу из библиотеки. Так вот к чему, точнее, к кому относились те слова. Не ко мне, как я тогда предполагала, а к моим детям. Значит, мне не суждено познать радость материнства — что я, в отличие от других родителей, не смогу наблюдать за взрослением своих чад, меня этого лишают. Хотя, если разобраться, меня изначально этого лишили, когда не дали возможности даже выносить их.

Но с другой стороны, хозяин долины прав, я не смогу справиться с их силой, особенно того, кто еще в зародыше уничтожил того монстра. Как же все сложно и запутано. Рассматривать красоту больше не хотелось. Меня одолела тоска. Я не могла понять, почему я должна отдавать детей единорогам. Хотя умом все же соображала, а вот сердце не желало мириться.

— Отея, не грусти, просто подумай о том, чем ты будешь вскармливать детей. Им ничего, кроме молока единорогов, не подойдет, потому что они не обычные дети, а смешанная кровь, которая неизвестно как себя поведет. В нашем мире таких еще не было, а так как именно единорогам под силу любой уровень магии, то только они способны справиться с детьми.

— А драконы? Они ведь тоже мудрые и сильные? — никак не унималась я. Мне хотелось прояснить все моменты, чтобы потом не мучиться угрызениями совести. — Они что, не смогут с ними справиться? Да и дети же еще совсем крошечные. Какие от них могут быть проблемы?

— Диа, а ты забыла, что еще будучи только зародышами, они уже уничтожили захватчика наших магов? — сощурившись, напомнил мне ребенок. Меня передернуло, когда я вспомнила того страшного паукообразного монстра. — А теперь представь, во сколько раз возрастет их сила при рождении. Сможешь ты с ними справиться? — все-таки пришлось признать правоту слов малыша. Но расставаться с детьми совсем не хотелось, ведь это и моя кровь.

— А драконы не смогут? — в надежде на что-то, сама не знаю на что, спросила я. Но, судя по взгляду Гиэля, поняла, придется все-таки расстаться с детьми. Но так не хотелось.

— Не переживай, он ведь сказал, что мы можем их навещать хоть каждый день, портал я умею открывать, так что… — попытался успокоить меня Гиэль, я на это только кивнула.

* * *

Все семь месяцев я практически не отходила от кокона, но это не мешало мне все больше и больше узнавать своего супруга, который, будто чувствуя мое настроение, всегда был рядом. Принцы периодически появлялись, чтобы дать подпитку детям. О решении единорога им уже сообщили. Они, в отличие от меня, восприняли эту новость довольно прохладно. Ну кто бы сомневался. Им-то по барабану на этих детей, они свою миссию выполнили, а отцовские чувства в них так и не взыграли. Мы с Гиэлем обучались вместе, только он усиливал свою ментальную магию, а я огненно-целительскую.

К концу седьмого месяца я научилась многому, теперь, как говорил Зейр, я смогла бы заниматься целительством уже самостоятельно. Но у меня все еще была мечта: открыть свои пекарни. Бизнесвумен во мне просто вопила, что я до сих пор сижу, сложа руки. Но я решила осуществить эту затею после рождения детей, мне хотелось эти оставшиеся дни провести рядом с ними.

За это время произошло много чего. Но самое главное, я смогла увидеть Зейра со всех сторон, оценить его заботу, внимательность. Бывали, конечно, и у нас перепалки, но они все заканчивались компромиссами с обеих сторон. Отшельник умел быть обходительным. С каждым днем я понимала, что меня тянет к нему. Я ждала наших встреч. Мое сердце трепетало от радости, находясь рядом с ним.

В какой-то момент до меня дошла истина: я влюбилась. Это действительно было то самое чувство, когда понимаешь: вот он, тот, без кого ты не сможешь. С кем желаешь провести остаток жизни. Кого бы хотела видеть постоянно, держать за руку, ловить улыбку, слышать голос.

— Диана, скоро придет срок, — однажды утром ко мне обратился мой супруг. — И когда родятся дети, ты должна будешь дать мне свой ответ. Потому что домой мы сможем отправиться только настоящими супругами, или мне придется уйти одному.

— Зачем же ждать так долго, я и сейчас могу дать ответ, — повернулась я к дракону с улыбкой на лице. За это время я уже и не представляла своей жизни без него. Медленно, шаг за шагом, я привязалась к этому мужчине, который, несмотря на свою холодность с другими, ко мне всегда относился с уважением. Его глаза светились нежностью, и сам он был всегда предупредительный и обходительный. Я чувствовала, что меня к нему тянет со страшной силой. И разрушить эту силу никому не удалось бы.

— И… Каков твой ответ? — запнувшись, поинтересовался супруг. Было видно, как напряглось его тело.

— Я согласна на подтверждение супружества, — пристально глядя в глаза Зейра, ответила я без тени сомнения в голосе. — Ты мой супруг, ты моя пара. Я только недавно это почувствовала, — призналась я.

Глаза мужа сначала потемнели, потом в них появилась дымка желания, смешанная с радостью, из горла вырвался утробный рык. А дальше меня просто закружило в вихре удовольствия и неги, когда, подхватив мою несопротивляющуюся тушку на руки, он тут же отнес меня к себе в комнату, положил на кровать и… мой мозг помахал ручкой на прощание, отправившись в длительный отпуск на все то время, пока мы с Зейром скрепляли наше супружество.

Я плавилась не только в руках супруга, но даже от одного его взгляда, которым он окидывал мое обнаженное тело (и когда только он успел раздеть меня и избавиться от одежды сам?). Нежные касания, от которых хотелось кричать и требовать большего, страсти, немного грубости, экспрессии. Но Зейр доводил меня до исступления своей нежностью. Не выдержав, я перевернула его на спину — откуда только столько сил взялось, — и стала сама ласкать тело, целовать каждый сантиметр кожи, которая оказалась немного солоноватой на вкус. А потом, не имея сил больше терпеть, просто насадилась на него, не слушая возражений мужа. Более длительную прелюдию можно использовать в следующий раз. А сейчас я была слишком возбуждена. Тело требовало разрядки и получения удовольствия.

Бешеная скачка, мое покрытое каплями пота тело, жар, исходящий от Зейра… Стоны, наполняющие комнату, его рыки и мои крики… Вихри магии закружились вокруг нас. В какой-то момент все смешалось: яркий, до темноты в глазах, оргазм, резкая боль в плече, кокон, в который нас заволокло после испытанного удовольствия — я просто без сил упала на супруга, почувствовав, как он кончил, и сейчас его грудная клетка вздымалась от вдохов и выдохов, а руки сильнее прижимали меня к себе.

Спустя мгновение очнулась, посмотрела на Зейра, который не сводил с меня своих янтарных глаз, и утонула в них. А когда он поднял меня на руки, встав сам, и поднес к зеркалу, я ахнула. У нас двоих от самой шеи, по плечу, опускаясь на руку, до самого запястья, шла красивейшая вязь тату. Разница с Зейром была в том, что на моей вязи были какие-то узелки, назначение которых, как сказал супруг, я узнаю позже. Гиэль больше всех радовался нашему подтвержденному супружеству. А рассматривая эти самые узелки, только посмеивался. Их было три: на плече, на сгибе локтя и около запястья.

— Ты знаешь, что они означают? — не выдержав, поинтересовалась однажды я. Тот кивнул, но…

— Знаю, но пока не скажу, — этот чертенок показал мне язык и полез обниматься, чему-то радуясь. — Отея, не волнуйся, скоро сама все поймешь, — улыбнулся ребенок, хитро сверкая глазами.

— Если раньше не умру от любопытства, — недовольно буркнула я, пытаясь сообразить, что же они могут значить. Не люблю неопределенности. Мне хотелось знать все и сразу. Только отвечать никто не торопился. Но потом стало не до этого. Меня закружило в вихре происходящих событий: пришла пора вынимать детей из кокона, давать им имена, относить в долину к единорогам. Как бы мне этого ни хотелось, но, как показало время рождения, это стоило сделать побыстрее.

— Отея, идем скорее, там сейчас все коконы взорвутся! — с криком примчался ко мне в комнату Гиэль, меня подкинуло на кровати. Быстро накинув на себя тунику, как была босиком, так и помчалась в купель. А стоило вбежать туда, как пришлось зажмуриться от яркого, разноцветного сияния, исходившего от одного из коконов, перекидывающегося на два других. Подскочив к тому, который грозил тут все разнести, я, несмотря на жар, исходивший от него, прижала его к себе. Мое тело горело, но я продолжала удерживать кокон, который вот-вот бы взорвался, настолько все внутри него бурлило. Больше всего я волновалась за малыша. И тут все три оболочки треснули, из них показались очаровательные младенцы, от рук которых исходили искорки льда, пламени и света.

Как я исхитрилась подхватить всех троих, сама потом не смогла бы сказать. Вот только удерживать их оказалось сложно. Мне на помощь прибежали все: и Владыки, которых вызвал эльф, и принцы, которые почувствовали рождение, но самое главное, со мной рядом был мой супруг, который меня поддержал, чтобы я не свалилась вместе с детьми.

— Аэрит, Наург и Д'айта, — вырвалось у меня, когда я смотрела на младенцев. Они оказались необычные: двое из них были близнецами, с рожками, пока еще маленькими, хвостиками и острыми ушами, а вот третья, девочка — Д'айта — поразила особенно. Ее красные глаза полыхали, два уже загнутых рога, пока ещё небольших, светились, на спинке пробивались крылья, которые я все боялась зацепить. Они казались такими хрупкими — одно неловкое движение, и можно было причинить вред младенцу. Как же мне было страшно, кто бы знал.

Хвостик с острой кисточкой обхватывал мою руку. Но самое поразительное в малышке было то, что она уже сейчас, как мне казалось, могла одним взглядом разгромить тут все. Вот в этот момент я и пришла к выводу, что единорог был прав. Сама я с ними точно не справлюсь. Гиэль подошел ближе, взял Д'айту за руку, поднес ее к лицу и вдруг поцеловал запястье, и на том месте появилась маленькая метка. Но в общей суматохе я отметила это лишь вскользь. А потом и вовсе забыла.

Казалось, никто ничего и не заметил, так как ни одного упоминания об этом не было, а я сама все списала на то, что Гиэль и сам еще ребенок, потому ему стали интересны родившиеся младенцы. Все присутствующие стояли, затаив дыхание, наблюдали за детьми. В этот момент я пожалела, что моих родителей не оказалось рядом, их срочно вызвали куда-то. Только Амиэль, осторожно подойдя ближе, можно сказать, окрестила их по очереди — другое подходящее слово подобрать сложно. Она своим светом прошлась по каждому из малышей, тем самым заставив их немного угомониться.

Принцы тоже посмотрели на детей, но как-то совсем без эмоций. Мне в тот момент было все равно, какие эти выскочки на самом деле. Но в тот момент от всей души пожелала им влюбиться по — настоящему. Уж очень мне хотелось, чтобы они остепенились, хотя и мало верила в такой исход. Я уже все поняла, поэтому они только лишний раз подтвердили истину о себе.

Самое поразительное было в том, что эти младенцы разительно отличались от наших. Мои дети с первого дня уже могли видеть, более-менее агукать так, что было понятно, чего они хотят. Но что было самым поразительным, уже на второй день они могли сами передвигаться, пусть едва-едва, но сами. Поразительно. Никогда бы не подумала, что такое в принципе возможно.

И уже на третий день, после того как одна из стен замка была разрушена — ну, я решила немного поиграть с малышами, — окна выбиты — кто же мог предположить, что довольный крик Д'айты способен вынести все стекла, — а часть слуг едва не рехнулась, когда мы бегали по коридорам — так захотели дети, которые уже вовсю лопотали, высказывая свои желания, — вот тогда и пришлось переноситься в долину.

Там нас встретил тот же единорог. Мы с Зейром и Гиэлем принесли троих сорванцов, не желающих сидеть на руках. Единорог улыбался, вот только его улыбка померкла, когда дети, извернувшись, выскользнули из рук и оказались около хозяина долины, начиная его ощупывать, дергать за рог, взобравшись на спину, хватать за гриву.

— Все, можете идти, — рыкнул белоснежный красавец, облепленный детьми. — Посещения только через неделю.

Мне на мгновение стало страшно за хозяина долины. Эти обормоты разнесут тут все, что можно. Особенно непоседливая дочка. Но единорог сам так решил. Посмотрим, как ему удастся их угомонить. Главное, чтобы мои дети оставили в живых чудесного белоснежного красавца. С них станется потрепать его. А виноватой еще меня сделают.

Так, надо срочно выбросить плохие мысли из головы. Все будет прекрасно. Нужно только верить. Жаль, конечно, оставлять детей, сердце ныло. Но так будет спокойнее для всех. И самое главное — для самих младенцев.

Нас выбросило из долины в мои покои, где уже стоял раскрытый сундук для сбора вещей. Сегодня вечером мы отправляемся домой: к драконам. Что меня там ждет, жизнь покажет. А пока я нереально счастлива.

ГЛАВА 5

Вещи сложили быстро. Там, в общем-то, и складывать было нечего. За все это время все наряды, которые я носила, почему-то не задерживались. Платья отправлялись в чистку или куда там, но обратно не возвращались. Как однажды сказал Гиэль, надевать дважды одно и тоже — признак дурного тона.

Что ж, у богатых свои причуды. Но если платья мне и не нужны были особо, то повседневные вещи я попросила служанок мне вернуть. Вот так и получилось, что вещей у меня своих осталось немного. Пару туник, несколько брюк, которые купил для меня Зейр, плащ с водонепроницаемой подкладкой да несколько пар обуви, которой снабдил меня Владыка эльфов. Было еще пару платьев, но их я с собой брать не стала. Все равно сама не справлюсь с мудреными застежками, а напрягать кого-то не хотелось.

Вот, собственно, и все. Украшений у меня не было — я все возвращала — личных вещей тоже. Даже элементарного эпилятора не оказалось или его заменителя. Э? Стоп! Только сейчас я с удивлением заметила, что почти за восемь месяцев нахождения в этом мире ни разу не брила ноги и… Все остальное. А все потому, что волосы не отрастали, ноги были гладкими, как только после эпиляции. Вот это странность!

— Ты готова? — вбежал ко мне довольный Гиэль. Я кивнула. После чего тот выскочил за дверь, позвав всех собравшихся, чтобы попрощаться. К этому времени вернулись мои родители, которые так и не смогли присутствовать при рождении детей — их срочно вызвали в какую-то деревню, где разыгралась эпидемия заразы, от которой гибли люди. Родители вернулись уставшие, измученные, посетовали на то, что пропустили такое событие, как рождение внуков, но обещали наведаться в долину, чтобы увидеть малышей.

— Диа, почаще отправляй магические вестники. Мы будем волноваться, — меня обняла мама. Прижала к себе.

— Эх! Даже толком и не смогли пообщаться, — сокрушенно выдал отец. Сейчас я окончательно приняла наше родство. Где-то внутри осознала: именно они мои настоящие родители. Душа подсказала.

— Еще как смогли, — улыбнулась я. — Вы с мамой меня многому научили за это время. Я благодарна вам.

После этого меня тепло обняли по очереди все присутствующие, впрочем так же, как и Гиэля, пожелали нам много-много всего. Амиэль не стала сдерживать слез, целуя сына и тепло обнимая меня. У мамы тоже в глазах блестели капли слез. Я постаралась уверить, что для влаги нет причин. Мы же не на войну отправляемся. В ответ женщины только закивали. Смахнули влагу и улыбнулись, остальные стояли с постными лицами.

— Эй! Такое чувство, что нас заживо хоронят! — воскликнула я. — Мы же будем иногда видеться. Что за убитые лица?

Я тогда и предположить не могла, что увидеться мы сможем только спустя несколько лет, так как материк драконов закрыт для посещений, а в долине единорогов никак не получалось встретиться.

* * *

Держась за руки с Гиэлем и Зейром, мы вошли в портал, а когда вышли, я застыла. Все вокруг было залито солнечным светом. Мне показалось, что я попала в сказку. Деревья имели странноватый сине-фиолетовый оттенок, на кустах висели ярко-оранжевые плоды. Я сначала решила было, что это апельсины, но, присмотревшись, заметила, кожуры нет — скорее, эти плоды напоминали гигантские вишни. Захотелось протянуть руку и попробовать прямо сейчас. Едва сдержалась. Может потом Зейра попрошу. Вряд ли он откажет угостить меня таким чудом.

Мы оказались на холме, с которого вела извилистая тропа. По ее краям высились кустарники с экзотическими фруктами. Невдалеке виднелось поле, засеянное цветами, которые, колыхаясь на ветру, создавали эффект морской волны. Красиво! Пройдя до подножия холма, свернув на тракт, как сказал Зейр, я не удержалась и воскликнула:

— Признайся, это сказочная страна?! Как же здесь изумительно, — муж, как и малыш, улыбались, наблюдая за мной. А мне, как в детстве, захотелось раскинуть руки в стороны и закружиться, подставляя лицо солнцу. — А наш дом тоже будет на дереве? — уточнила я, рассматривая чудесные и необычные сооружения: на витиеватом стволе, далеко наверху, стояли едва ли не замки, их пикообразные крыши, покрытые позолотой, уходили почти к облакам, переливаясь в лучах солнца, создавая причудливые блики.

— Да, Диа, наш дом тоже так же высоко, только он находится в стороне от всех, я ведь отшельник. Не забыла? — хитро прищурился супруг, обнимая меня и прижимая к себе. В тот же момент по моему телу пробежала сладкая дрожь предвкушения и возбуждения. Я сияющими глазами посмотрела на супруга. В ответ получила такой же взгляд.

— А я буду жить с вами? — вдруг всполошился Гиэль, переводя взгляд с меня на супруга.

— Конечно. А как же иначе? — ответил Зейр, притягивая к себе встревоженного ребенка, который беспокойно оглядывался по сторонам.

— Гиэль, мог бы и не спрашивать, — попеняла я, укоризненно качая головой. — Я тебя никуда от себя не отпущу.

Малыш засиял. Его обеспокоенное лицо мгновенно расслабилось. Беспокойство исчезло. И уже через минут он с не меньшим восторгом, чем я, разглядывал место, в котором мы оказались.

Мы шли еще с полчаса, я глазела по сторонам, открыв рот. Гиэль же, не стесняясь, красочно и в выражениях высказывал свой восторг. Но вот все эти красивые и необычные домики закончились, мы подошли к горной местности. Природа здесь тоже изменилась, все реже попадались кустарники, все больше голые песчаные участки. По ним стало трудновато идти, так как ноги вязли в песке. Заметив, что мы с малышом устали, Зейр больше не раздумывал. Превратившись в огромного белого дракона, он с легкостью крылом закинул нас на спину и начал взлетать. У меня душа ушла в пятки от страха. Но вместе с тем меня охватило чувство восторга. Какая девушка не мечтает летать? Особенно на таком огромном красавце. Меня переполнили эмоции. Стало даже нечем дышать. Все оказалось настолько захватывающим, что мне оставалось только стараться дышать. А то у меня то и дело перехватывало дыхание.

А вот Гиэль просто пищал от радости, широко расставив руки в стороны. Наверное, если б я не прижимала его к себе, он бы точно еще и танцевать начал на спине дракона. Мы взлетали все выше. Воздух стал свежее, по телу то и дело пробегал ветерок, стало зябко. Я сильнее прижалась к Гиэлю, чтобы не дать и ему замерзнуть, но ребенку, казалось, все было нипочем.

Наконец, взлетев на одну из вершин, Зейр сел на небольшое плато, опустив крыло, по которому мы и съехали на землю. И вот тогда мы с ребенком в унисон вскрикнули от увиденного: большой трехэтажный замок, площадка которого выступала над скалой, нависнув над бездной. От краев этой площадки к воротам замка протянулись цепи, с помощью которых она и крепилась. Далеко-далеко внизу раскинулось море, волны которого с шумным всплеском разбивались о скалу. Сам замок стоял с открытыми, приглашающе распахнутыми воротами.

— Э? И это наш домик? — потрясенно выдохнула я.

— Он самый, — подтвердил Зейр. — Тебе не нравится?

— С ума сошел? — мне захотелось стукнуть дракона. — Разве такое великолепие может не нравится? Я просто потрясена.

Зейр, улыбаясь, кивнул, предлагая пройти внутрь. Робко и несмело мы шагнули к этому великолепию. На крыльце нас встречали слуги. Их лица были приветливы, что нас немного успокоило. Войдя внутрь, мы с Гиэлем стали рассматривать росписи на стенах, потолке и кое-где на полу. Там были битвы драконов, точнее, одного дракона, с разными существами. Кого там только не оказалось: и разные безобразные четвероногие с открытой пастью, имеющей два ряда зубов; и с огромными существами, у которых было шесть рук, они мне чем-то того паукообразного напомнили; и огромные птицы с заостренными клювами и ножами вместе перьев; и особи, напоминающие демонов, но более ужасные, с обросшими шерстью телами и копытами вместо ног.

— Успеете еще все рассмотреть, а если захотите, еще и расскажу, — улыбнулся нам Зейр, предлагая следовать наверх, в выделенные для нас комнаты, где мы сможем отдохнуть с дороги, так как нам надобно набраться сил перед предстоящим торжеством, устроенным в нашу честь.

От одного упоминания о торжестве стало нехорошо. Зачем же так быстро. Я и не освоилась еще, никого не узнала, толком не познакомилась. В библиотеке эльфов мы с Гиэлем читали, что драконы не особо жалуют людей. Как же они ко мне отнесутся? Мне было не просто страшно, меня обуял такой ужас, что становилось не по себе. Я рвано выдохнула и умоляюще посмотрела на дракона.

— А без торжеств никак? — на всякий случай поинтересовалась я, потому что меня охватил страх. Я боялась чешуйчатых ящеров, боялась, что они меня не примут. Я не знала, как надо себя вести, как и что говорить…

— Нет, без них никак, — ответил супруг, потом пояснил: — Диана, тебе ведь предстоит войти в нашу семью. Значит, ты должна со всеми познакомиться. Ничего не бойся, я рядом.

Угу, только легче от этого не стало. Меня продолжало немного трясти. Представлять, что будет, если меня не примут, потому что я человек, не хотелось. Но мысли упорно лезли в голову одна ужаснее другой. Как же их отогнать, таких настырных?

— Отея, а давай мы им испечем твой то-рт, — с расстановкой произнеся последнее слово, предложил Гиэль. Вот оно — решение проблемы. Именно готовка поможет унять разбушевавшиеся нервы. Так можно будет успокоиться.

Я с радостью согласилась, а Зейр заинтересовался — ему-то так и не удалось попробовать наши шедевры, но он о них много слышал.

— Надеюсь, вскоре я смогу насладиться вашим шедевром, о котором столько говорили во дворце эльфов? — лукаво глядя на нас с Гиэлем, спросил Зейр.

— Обязательно, — пообещала я. — Заодно и поймешь мое желание открыть собственную пекарню или кондитерскую.

Я предвкушающе вздохнула. Хотелось сразу начать работать. Но умом я понимала: сначала предстоит знакомство с обитателями материка, с сородичами моего супруга.

— Интересно, — вдруг задумался Зейр. — А почему же мне раньше не довелось попробовать?

Действительно, почему? Мы с малышом переглянулись и синхронно задумались. За все то время, что дракон был с нами в замке эльфа, мы то учились, то были заняты подготовкой к отъезду, то сидели у детей. До кухни ни разу не дошли. А тут такой шанс.

— Если нас пустят на кухню, то я с радостью хоть сейчас все сделаю, — загорелась идеей я, вопросительно глянув на мужа. Тот, не говоря ни слова, предложил следовать за ним, на всякий случай уточнив:

— Даже искупаться с дороги не хотите?

Мы хотели. Но задерживаться не стали. Быстро освежившись, тут же помчались следом за Зейром на кухню, где удивленные повара наверняка решили, что супруга дракона рехнулась, так резво мы с Гиэлем взялись за дело.

И снова знакомые недоуменные, но вместе с тем заинтересованные, взгляды. Опасение. Переглядывания. Какая знакомая картина. Это в замке эльфов к нам привыкли. Здесь поварам еще предстоит испытать на себе наши с малышом чудачества в плане готовки.

Через три часа торт был готов. Мы не знали, сколько будет народа, но предполагали, что много, потому и сделали свой шедевр в половину человеческого роста. Слуги нам помогали, захваченные не только нашим энтузиазмом, но ещё и новым блюдом.

За приготовлением торта я совершенно забыла о времени. Но стоило Зейру за мной прийти, как вся эйфория схлынула. На меня снова напал страх. Как же быстро. Скоро начнут прибывать гости, а мне страшно.

Супруг пытался меня успокоить. Уверял, что меня обязательно примут, ведь я уже его супруга. Но я только кивала головой, не имея возможности избавить от озноба ужаса.

Как меня одевали и наряжали, не запомнила совершенно. Наверняка в тот момент я напоминала безвольную куклу. Зейр только качал головой. Он перепробовал различные способы привести меня в чувство. Но ничего не помогало.

Наконец, взяв меня за руку, повернул к зеркалу. Но я даже рассмотреть толком себя не смогла. Отметила то, что на меня смотрела довольно привлекательная особа. Да, слуги могут творить чудеса, какой раз в этом убеждаюсь.

— Идем вниз. Гости уже собрались, — шепнул Зейр. Меня так и подмывало спросить, могу ли я сбежать. Но чувствовала, мой вопрос может обидеть супруга. Едва переставляя ноги, ставшие деревянными, я шла, как на эшафот.

Стоило ступить на лестницу, как гомон внизу стих. Мне казалось, удары моего сердца слышат все. Приклеив на лицо улыбку, я смело шагнула в неизвестность. Будь что будет.

К моему огромному удивлению, все оказалось не так страшно, как я себе нафантазировала. Мне действительно все были рады. Вечер прошел довольно интересно. Драконы оказались миролюбивые, вот только поначалу я запуталась в именах. Гиэль их покорил, особенно тех, кто должен был с ним заниматься. А когда внесли наш шедевр, а я еще и озвучила свою идею о пекарне, ее дружно поддержали все.

— Если там будут такие шедевры, то я самый первый в очереди, — мне подмигнул один из драконов с черными, как смоль, волосами. Остальные едва ли перепалку не устроили, уже заранее занимая очередь. Все это в шутку конечно.

А мы с Гиэлем смеялись. На душе стало так легко и свободно, что от души порадовалась за себя, за малыша и за супруга.

ЭПИЛОГ

— Отея, ты помнишь, что сегодня за день? — в наши с Зейром покои как всегда бесцеремонно ворвался Гиэль. Это был уже не тот ребенок, которого я когда-то узнала. Сейчас ему вот-вот должно было исполниться двести двадцать лет, или восемнадцать по человеческим меркам. Его совершеннолетие мы решили отмечать в долине единорогов. Надеюсь, ее снова восстановили после нашего очередного визита, во всяком случае, встретиться и провести ритуал совершеннолетия было предложено самим хозяином долины, а мы согласились. Я, правда, с опаской отнеслась к этой идее.

Несмотря на то что дети выросли, они продолжали учиться контролировать силу — после каждого «недоконтроля» долина напоминала поле боя. Земля выкорчевана, булыжники, отлетевшие от скал, валялись прямо посреди некогда зеленого поля. Цветы изломанными сорняками лежали под ногами. Их было жалко больше всего. Сама земля даже почернела, будто обуглилась. Вот тебе и детки порезвились.

Мне удалось отстоять свое мнение, что посещать детей я буду чаще, чем раз в неделю. Единорогам пришлось согласиться. В несколько своих посещений мне даже пришлось подлатать целебным огнем шкуру белоснежного красавца, которая немного пострадала после занятий с Д'айрой.

— Конечно, помню, милый, — улыбнулась я, протягивая руки и по привычке прижимая Гиэля к себе. За все прошедшие года я ни грамма не изменилась, словно застряла в развитии. А вот малыш вырос, возмужал, стал очень красивым. Ко мне много раз приходили молодые драконицы договариваться о сватовстве. Но я только руками разводила. Моему «малышу» никто из дракониц не пришелся по сердцу.

На все мои вопросы, тот загадочно улыбался и отвечал, что у него есть пара, которую он ждет. Сколько ни пыталась узнать, кто же это, тот неизменно отвечал загадочной улыбкой. Вот же скрытник.

Сейчас я с восторгом обозревала свое сокровище. За эти годы он стал мне настоящим сыном, другом, советчиком и просто незаменимым помощником.

— Какой ты у меня красивый, — довольно изрекла я, на вытянутых руках рассматривая юношу, ставшего моим сыном. — Я горжусь тобой, мой помощник. Ты многого добился, теперь ты квалифицированный Архимаг, самый сильный в ментальной магии.

— Мама! Мама! А когда мы отправимся к единорогам? Когда мы увидим Д'айру? — наш с Гиэлем разговор был прерван вбегающими в покои нашими с Зейром детьми — Иешем и Айретом. — А у Гиэля сегодня помолвка будет, — вдруг выдал Иеш, пристально смотря на юношу.

— Откуда ты знаешь, милый? — спросила я, поглядывая на смутившегося и слегка покрасневшего Гиэля.

— Я увидел это, — пожал плечами один из моих сыновей, подмигивая старшему брату.

Сказать, что я была удивлена, ничего не сказать. Я оказалась поражена до глубины души. Но в то же время заинтересованно посмотрела на Гиэля. Каков же он все-таки скрытник. Никогда ничего от меня не утаивал, а тут…

— Отея, он будущий провидец, от него ничего не скроешь, — засмеялся Гиэль, подхватывая ребенка на руки. — Ну вот, малыш, раскрыл мой секрет, а я хотел сюрприз сделать, — уже в открытую засмеялся юноша.

Я смотрела на свою семью, зная, что сейчас еще и Зейр войдет, чтобы забрать нас в долину единорогов, и вспоминала все прошедшие года. Как шаг за шагом мы с супругом постигали единение. Да, были разногласия, ссоры, он был против того, чтобы я работала. Мне казалось, мы уже пришли к соглашению, но потом все начиналось заново. Зейр не мог смириться с формулировкой. Ему не позволял укоренившийся менталитет.

У них работают только рабы и слуги, но вторые по найму. Супруги драконов никогда ничего тяжелее булавки не поднимали. Но я стояла на своем. Убеждала. Спорила. Доказывала свою точку зрения. Только через несколько лет мы с Гиэлем открыли пекарню, о которой постепенно заговорил весь мир. Да и то, открыть нам ее удалось только после рождения близнецов, которых так мечтал иметь Зейр.

К троице первенцев мы переносились не только каждую неделю, но и, бывало, едва ли не каждый день. Наблюдали за тем, как они растут, как увеличивается их сила. И с каждым последующим посещением я понимала правоту слов единорога — сама бы я с ними точно не справилась, там нужен был кто-то сильный, мудрый и терпеливый.

Кстати, недавно я узнала, что означают те самые узелки на моей брачной тату: у нас с Зейром будет трое детей, двое близнецов уже есть, а третий… времени у нас много, может позже и подумаем о нем. А сейчас нам всем пора, совершеннолетие Гиэля — слишком значительная дата, чтобы ее пропустить.

* * *

В долине собрались все: Владыка эльфов с супругой, все три принца, которые, поразив всех, явились со своими половинами — за те два года, что мы не виделись, они значительно изменились, стали более серьезными, более ответственными. И что самое поразительное — влюбленными. Мое давнее желание исполнилось. Чему я оказалась безмерно рада.

Сейчас на них смотреть было одно удовольствие. Они больше не вызывали неприязни. Напротив, располагали к себе. Прибывшие Владыки с супругами тоже были поражены изменениям в принцах. Но пока не спешили радоваться, в отличие от нас с Гиэлем. Мои дети стояли чуть в стороне. Все впятером, тихо переговариваясь, судя по глазам, что-то замышляли. Ох! Хоть бы не испортили такой праздник, я даже беспокоиться начала. Несколько раз строго посмотрела на детей. В ответ получила самые невинные взгляды, на которые они оказались способны. Мои подозрения только усилились.

Но потом события закрутили, и я перестала волноваться, так как дети пока вели себя достойно. Сама церемония проходила в той самой пещере, где мы уже однажды были. Только на этот раз около статуи лучника находился большой чан с водой, в который и предстояло окунуться Гиэлю. Что он с радостью и сделал, причем, прямо в одежде. А вот когда вынырнул… все вокруг засветилось. Казалось, что на парня полился разноцветный дождь из самоцветов. Красиво было до безумия.

Но тут все вдруг ахнули, когда этот дождь, резко, словно комета, метнулся к… Д'айре и будто бы стал подталкивать ее вперед, к Гиэлю, а запястья моих детей засветились. Вот тут-то перед глазами и предстала картинка рождения тройняшек, когда никем не замеченный Гиэль целует это самое запястье Д'айры. Только сейчас я поняла, что уже тогда мой сын-эльф знал, что необычный смешанный ребенок — его пара. Именно поэтому он столько лет всем претенденткам отказывал. Ждал взросления своей пары.

* * *

Еще через несколько лет мы присутствовали на обручении Гиэля и Д'айры, которая к тому времени, так же как и двое ее братьев, стали полноправными Хранителями этого мира. Они продолжали жить то в долине, то в созданном ими же поднебесном городе, куда никому из рас не было хода. Туда могли попасть только чистые и невинные существа, которые перешли Грань в бою. А я… Я продолжила заниматься пекарней, помогать магам: лечить всех, кому моя помощь была необходима. Зачастую мы с родителями подумывали открыть своеобразную клинику. Но эти проекты пока только в планах. Мой супруг требует слишком много внимания, и я его понимаю. Наши чувства с годами становятся только крепче. А я все больше влюбляюсь в Зейра и ношусь, как наседка, с детьми. И мне это нравится.

Ведь семья — самое великое счастье.

Оглавление

ПРОЛОГ

ГЛАВА 1

ГЛАВА 2

ГЛАВА 3

ГЛАВА 4

ГЛАВА 5

ЭПИЛОГ Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg