«Феномен зверя»

Это был не просто секс.

Это была дикая страсть в истинном своём проявлении. Которая ощущалась в каждом вздохе, стоне, и в каждом движении — резком, порывистом, жадном. Не секс, а борьба. Борьба за право главенствовать, вести, победить…

Она царапала влажную от пота спину, впиваясь в неё ногтями и оставляя глубокие борозды на коже, кусала его за плечи и шею, и выгибалась так, словно хотела стать с ним единым целом, но при всём при этом не желала сдаваться. Хотя уже полностью подчинилась ему.

Он же с удовольствием принимал правила игры, пытаясь укротить дикую кошечку, что сейчас металась под ним, сминая пропитавшиеся их страстью простыни, и кусалась, оставляя свой след на его теле, тем самым ещё больше распаляя внутреннего зверя. Ему нравилась её несдержанность. Необузданность. Страсть. И несмотря на её непокорность, он знал, что она уже сдалась.

Сдалась ещё тогда, в клубе. Когда он только увидел то, как она танцует.

Её движения округлыми бёдрами притягивали взгляд, а облегающее платье не давало простора для воображения. Лишь представление о том, как он стягивает его с неё и скользит руками вдоль тела, повторяя контуры и изгибы, останавливает ладони на уровне призывно колышущейся груди, и сминает её, проверяя упругость. А затем ловит губами стон и продолжает исследовать такое горячее и податливое тело.

Уже тогда он знал, что она уступит ему. Иначе быть не могло. Но чего он никак не ожидал, так это отпора. Не совсем убедительного, но всё же. И это только раззадорило инстинкт охотника. Его зверь вышел на охоту. И жертва была обречена.

Но даже когда она сдалась, то не покорилась. Их секс превратился в дикую борьбу, страсть и даже ярость, выплёскивающуюся обжигающими волнами в кровь, под кожу, в каждую клеточку тела, затуманивая рассудок и вознося на пик наслаждения. Её крик слился воедино с его глухим стоном — и мир рассыпался, будто паззл. Чтобы после собраться воедино уже совсем другим: более чётким, ярким и насыщенным — звуками, запахами, образами.