«Мужчина внутри»

Июнь

Сэнди-Хук, Кентукки

— Рони, черт тебя подери, что такого ты натворила на этот раз?

Рони Эндрюс попыталась скрыть усмешку при звуке голоса Табера, эхом разносящегося по коридору государственной тюрьмы. Она снова уселась на неудобную скамейку, пытаясь принять безразличный вид. Фиг с два она покажет ему, что испугалась. А она его испугалась.

Ростом под два метра, тело — концентрация мощных мускулов, выражение лица непроницаемое и отрешенное. Ее сердце забилось от страха и возбуждения одновременно. Со страхом она сможет справиться. А вот с возбуждением всегда проблемы. Впервые Рони узнала это ощущение, когда ей исполнилось шестнадцать. Оно стало сильнее несколько месяцев назад, когда ей стукнуло двадцать два. Ночами оно сжигало ее тело, и это приводило Рони в ужас.

Рони с радостью ощутила прикосновение холодной каменной стены к спине. Стало чуть легче терпеть эту удушающую жару. Кондиционер не работал со вчерашней ночи, и в камерах была духота.

К счастью, старик-тюремщик Морт открыл окна, облегчив ее страдания.

Тяжелый стук ботинок Табера по каменному полу заставил ее зажмуриться. Он ходил так, только если был чем-то разозлен. Рони старательно натянула выражение вялой радости на лицо. Не хотелось бы, чтобы он понял, как она напугана тем, что ей удалось его разозлить.

Не то чтобы Табер мог причинить ей вред. В глубине души Рони знала, что он и пальцем ее не посмеет тронуть. Но что-то такое было в разозленном Табере. Что-то первобытное, хищное. Он не был тем мужчиной, которого хотелось бы иметь своим врагом.

К сожалению, у Рони были проблемы, и Табер так или иначе выручал ее раз за разом. Ее приводила в ужас одна лишь мысль о том, что однажды он может просто устать от роли ее рыцаря в сверкающих доспехах и отвернуться от нее.

Через пару мгновений он уже стоял у двери, крепкие руки вытянуты вдоль стройных бедер, хмурое выражение застыло на гордом загорелом лице. Черт, ей захотелось потереться об него, как кошке. Табер был высоким и мускулистым, с широкими плечами, плоской мощной грудью и накачанным животом, который ей так хотелось потрогать.