«На врагах тоже женятся»

На врагах тоже женятся (fb2) - На врагах тоже женятся [СИ] 1378K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Ксения Алексеевна Лестова

Лестова Ксения На врагах тоже женятся

Мы пересекли черту, Шагнули в бездну. Так сбросим маски ложного стыда. Мы уже пришли туда, Где бесполезно, Играть словами «Если» и «Когда».

Мюзикл 'Призрак оперы'

Пролог

В тронном зале было мрачно, наступали сумерки, горело всего пара свечей. Гардины насыщенного красного цвета поменяли на черные. В Амирее траур.

Лиен прошел через весь зал и зашел за трон умершего короля. Оно должно находиться здесь… больше негде. Но потайное отверстие в спинке трона не поддавалось, быстро поставив заклинание уничтожения, главный советник короля Мирэля отошел на безопасное расстояние и прошептал окончание заклинания. Раздался тихий хлопок и трон осыпался пеплом на пол.

Король не умер своей смертью, его отравили и то что это сделал главный советник ни у кого из дворцовых слуг не вызывало сомнений. Да и в принципе это была правда. Мирэль обманом захватил трон, свергнув своего соперника, обвинив того в предательстве. Кого‑то подкупил, кого‑то шантажировал, но умершего короля поддержали все в Совете Лидеров. Лиен же остался предан старому королю — Фарену и сейчас самое время действовать.

Подойдя к горстке пепла, он разметал по полу пыль в поисках древнего артефакта, который принадлежал королю Мирэлю. Кольцо правящей семьи, глубокого зеленого цвета, украшенное черным золотом с изображением четырехлистника из изумрудов, лежало чуть в стороне от общей кучи, бывшей когда‑то троном.

У умершего короля недавно родилась дочь. Но не успела малышка появиться на свет, как ее уже где‑то спрятали. Поиски пока не увенчались успехом. Но у светлейшего короля Фарена на девочку были свои планы. Поэтому ее надо было найти в любом случае, а кольцо должно было помочь ее обнаружить.

Взяв в руки артефакт Лиен направился к залу переговоров. Необходимо было в кротчайшие сроки вернуть на трон старого короля, чтобы в стране не начались волнения. О планах Фарена главному советнику было известно все. Свергнутый король займет свое законное место, а дальше дело за малым. Убивать наследницу трона пока никто не собирался, но это пока. Какие планы на девчонку будут у короля в дальнейшем, не знал даже советник. Тем более что король сам недавно стал отцом, если двести лет считается недавно.

Дверь в зал, где собрались уже все Лидеры, открылся и советник занял свое место за спиной короля Фарена. Он сидел во главе идеально круглого зала, по бокам от него стояли главы кланов, члены совета и приближенные короля. Такое же мрачное место как и тронный зал. Король хоть и выглядел довольно молодо но морщинки в уголках ярко — голубых глаз не смогли скрыть его реальный возраст. Иссиня — черные волосы были собраны в хвост. О том, что перед Лидерами король говорила подвеска на шее с изображением двухголового льва — символ власти. Нужно было принять решение в отношении наследницы Мирэля, обсудить состояние казны и еще много не интересных для Лиена вопросов. Что делать с артефактом и девчонкой, когда ее найдут, он уже знал.

В коварстве и жестокости с ним мог потягаться только сын Фарена, не смотря на свою молодость юноша был достаточно силен и умен для своего возраста. Ему было в сущности все равно на мальчишку, но на него возлагались большие надежды и он обязан был их оправдать, а главный советник должен был помочь, если это будет необходимо.

Лиена боялись, у кого‑то он даже вызывал ужас. Но не смотря на свою показную жестокость на лицо он был довольно красив, что в свою очередь играло ему только на руку. Платиновые, почти белые, короткие волосы находились в постоянном хаосе. Глаза были холодного серого цвета, стоило один раз взглянуть на противника и он мог тут же упасть замертво. Он редко пользовался этим качеством, но иногда это было необходимо. Главному советнику короля нельзя быть милосердным, по крайней мере, при дворе.

Слушая невнятные объяснения лидеров, старающихся выбелить себя в сложившейся ситуации, Ли поморщился. Сколь лживым надо быть человеком, чтобы предать своего главного союзника. Но среди этих старых глупцов выделялся только один, оставшийся верен своему старому другу.

Ример Дар был королем соседнего государства — Шейр, истинным лидером своего народа. Непослушные рыжие волосы выделяли его из общей толпы. Глубокий шрам — полученный во время битвы за свободу Амирея, рассекал кожу за правым ухом и прятался за воротом камзола. Мирэль был его податным. Огромное упущение Ример Дара не заметить в своем советнике предателя. В итоге расплатился за это не только он, но и Фарен. Еще эти проклятые слухи, якобы о том, что у него объявилась дочь…

Король подал знак своему советнику, чтобы тот подошел. Лиен чуть склонил голову, чтобы кроме него никто не услышал приказа короля.

— Когда найдешь девочку, — зашелестел голос Фарена, — спрячь ее. С этого дня ты несешь за нее ответственность.

Выпрямившись и отойдя на свое привычное место — за спиной короля, Ли в очередной раз поморщился. Быть нянькой, для какой то сопливой девчонки. Что может быть хуже?

Глава 1

Скажи красавица, чего не нравится? Пойми ведь я всего лишь на всего хочу тебе понравиться, Тебе понравиться, тебе понравиться.

гр. Фактор 2 'Красавица'

С чего обычно начинается утро? Вставать не хотелось абсолютно но, у брата заиграл будильник, да так громко, что мне в соседней комнате было слышно. И ведь не объяснишь, что лично у меня нет желания вставать в шесть утра. Илья старше меня на пять лет и считает это довольно большой разницей в возрасте, поэтому и опекает меня как любящий родитель. Но у каждого есть свои минусы и тараканы, мой брат далеко не был идеальным. Вот и сейчас, абсолютно не стесняясь якобы еще спящей меня, протопал как слон до кухни. Делать не чего, придётся подниматься. Погода за окном в очередной раз не радовала, хоть календарь и показывал середину декабря, шел противный дождь, слякоть на улице и легкий морозец не поднимал утреннего настроения. Заколов непослушные волосы, которые образовали на затылке здоровенный колтун, поплелась на кухню. Брат уже во всю уплетал бутерброды, мурлыкая себе под нос очередную популярную песенку с любимого радио. М — да… вот интересно все представители противоположного пола ходят по дому в трусах… или у меня брат один из не многих, кто не стесняется так разгуливать не только когда мы дома одни, но и когда ко мне забегает подруга. Ну и один мальчик… ну мальчик он так, по паспорту, а в общем можно было его считать еще одной 'подружкой'.

— Катюх, че встала? Рано же еще, иди спать, — брат как всегда в своем репертуаре, не успел еще и прожевать, а уже начинает командовать, что и как мне делать.

— Знаешь что, дорогой мой? Ты бы будильник делал по тише и не топал как 'бегемот', тогда бы я может и спала в это время. — Ух, я по утрам очень злая, ну прям очень — очень, особенно когда голодная. — Лучше вон, дай мне колбаски и хлебушка отрежь, побудь джентльменом. — Так, делаем миленькую улыбочку. — Ну пожалуйста.

— Ладно лиса, садись, завтракать будем.

— Какие у тебя планы на сегодня? Опять со своей встречаешься? Какая она у тебя за этот год, двадцатая? — Брат нахмурился, не любил он разговоры о своих похождениях. Но надо было что‑то делать, вчера он поругался со своей очередной пассией и пришел домой довольно поздно и в невменяемом состоянии. Так что, раздевание и укладывание бесчувственного тела Ильи целиком и полностью легло на мои плечи.

— Катюх, ну блин, какая тебе разница а? Я их не считаю…

— Илюш я конечно все понять могу, но стоило ли убиваться так из‑за очередной девушки с которой ты встречаешься максимум месяц?

— Давай не сейчас, ладно? Мне на работу пора, когда приду тогда и поговорим… может быть. — Так, неужели мой братик влюбился. Да не может быть. Ладно попытаю его потом.

— Слушай Илья, ты, когда мне лампочку в коридоре поменяешь? Темень жуткая, я так навернусь когда‑нибудь.

— Так систер не сейчас, все я на работу, не чахни. И не забудь в универе зайти на кафедру информатики, тебя Олег Павлович искал. — Чмокнув меня в макушку, мой непутевый брат завозился в коридоре.

Странно, зачем я понадобилась нашему информатику, его лекции у нашей группы закончились еще весной. Экзамен я ему сдала на отлично. Ладно, сегодня мне в универ особо спешить не надо, автомат по матанализу мне гарантирован, забегу к Палычу, если перерыв попадет на его 'окно'.

Быстро побросав в себя бутерброды и запив чаем, я поплелась в ванну. Боже мой, нельзя так поздно ложиться спать. Синяки под глазами четко показывают, что по ночам я не очень много сплю и виноват в этом не только мой любимый братик, но и моя страсть к жанру фентези. Ничего не могу с собой поделать. Илья постоянно ругается, что вместо того чтобы спать я допоздна валяюсь в кровати с очередной книгой.

Вообще мы живем у тети, правда ее месяцами не бывает дома. Постоянные командировки, путешествия, экскурсии, поэтому Илья еще с детства стал меня опекать посильнее любого родителя.

Умывшись и распутав жуткий колтун на голове, я поплелась в свою комнату. По сравнению с комнатой брата у меня был просто идеальный порядок, хотя я не считаю себя хозяйственной девушкой. Может, потому что я слишком ленива? Возможно. Вот и сейчас, стоило открыть шкаф с вещами, как на меня посыпались так тщательно запихнутые туда вещи. Так, что мы имеем… джинсы драные — одна штука, свитер в комплекте, вполне пойдет на такую погоду.

Не успела я натянуть свитер, как мой мобильный заиграл любимую мелодию, оповещая о том, что пора выходить. В второпях натянув любимую куртку яркого зеленого цвета и сапоги без каблука, ну не люблю я их, по мне, так они жутко не удобные (каблуки), я побежала на улицу, где меня уже ждала подруга. Сумка была сегодня непривычно пуста, учебные материалы сегодня целиком и полностью на подруге, зачем тащить два одинаковых учебника, если можно взять один на двоих?

С Сашкой мы знакомы еще с первого класса, так получилось что выбор школ и универов в нашем городке не особо богатый, поэтому с некоторыми я сталкивалась на переменах еще в школе, ну вот теперь и в цитадели знаний и учебных пыток — универе. Сашка была чуть повыше меня с яркой восточной внешностью, черные волосы, большие карие глаза притягивали взгляды противоположного пола. Я была наоборот, ниже ростом, блондинка с ни чем не примечательными серыми глазами, которые меняли свой цвет при определенном освещении, к примеру если светит солнце то они казались почти голубыми, если света мало, то обычные серые.

— Привет подруга по несчастью! Чего помятая такая? Опять Илюха спать не давал? — проницательная у меня подруга, даже очень.

— Не поверишь, ты опять угадала. Мало того что спать не дал, так еще пришлось его в прямом смысле слова на себе до кровати тащить, буду его сегодня пытать, кто такая. — Мне показалось или Сашка как‑то разом приуныла… так, так, так. — Санек а чего ты сразу скисла? А ну рассказывай давай, что случилось, — и взгляд такой суровый сделать надо, да вот такой, очень суровый.

— Кати ты чего! Нормально все, просто погода настроения не прибавляет, а сегодня еще самостоятельную обещали по матанализу, ты же знаешь я в отличие от тебя с матом не дружу.

— С матом дорогая моя все русские дружат! — подруга звонко засмеялась, ну вот и отлично, немного подняла ей настроение, а то весь день кислая ходить будет. — Так что же все‑таки случилось?

— Ой, Кать, давай потом поговорим, а? У тебя вон, своих проблем выше крыши, зачем тебе еще и мои. — Все‑таки что‑то с подругой происходит. Не мой ли любимый братик тому виной? Ничего, время расспросить ее у меня еще будет.

Так мы и дошли до гранита наук, каждая думая о своем. Скинув куртки в гардероб мы поскакали первым делом в буфет попить кофейку. Ну была у нас такая традиция еще с первого курса, а то там потом не известно когда перекусить получится. Задерживаться не стали, по быстрому закинув в себя горячий напиток 'три в одном', побежали в аудиторию на втором этаже. Наша группа была еще не в полном составе, отличники нашего курса еще не подошли. Математик почему‑то считал, что если ты сдаешь все контрольные и проверочные на отлично, то можно на лекции и не торопиться.

— О, Кати, привет! — мой университетский друг Пашка Сухов как всегда в своем репертуаре, ну кто еще у нас кричит на всю аудиторию.

— Я тоже тебя люблю Паштетик, только прекращай так кричать! — он не исправим, вот и сейчас, чтобы затихнуть он начал истерически над чем то ржать. — Паш, ну я серьезно, успокойся.

— А он не успокоится, — послышался до жути противный голос за моей спиной. — Ты свитер наизнанку одела.

О, этот объект моей неприязни стоит выделить. Дмитрий Вольный, мой заклятый враг еще со школы, по закону подлости учащийся вместе со мной в одной группе, крайне редко появляющийся на лекциях, что меня несомненно радовало. Вот не повезло, что за день такой сегодня?! Правда, было время, когда он вызывал во мне определенную симпатию. Ну, так это по глупости и неопытности было.

— Димочка, а что это вы из спячки вылезли раньше времени? Вас давно было не видно в нашем тесном кругу. — Лицо поехиднее, глаза прищурить, вот так пойдет, авось испугается. Не испугался.

— Екатерина вы бы сначала свитер переодели, а мы можем и посмотреть, проверить, чтобы вы его все‑таки правильно на себя нацепили. Или может быть, вы сегодня так сильно торопились на встречу с нашим многоуважаемым преподавателем цифр и вычислений, что даже не посмотрели перед уходом из дома в зеркало? — Какая же у него противная рожа, возможно кто‑то и считает его красивым, а по мне так писаный урод. Самое главное искренне в это верить. Так и хочется стереть ухмылку с его лица, голубые глаза смотрели на меня с явным презрением, хотя чем я заслужила такое к себе отношение, не могу понять.

— А ты, я смотрю, от зеркала часами не отлипаешь, поэтому и не появляешься на занятиях? Так давай я тебе подарю зеркальце, будешь с собой носить, любоваться, — получи фашист гранату, кто не с нами тот… понятное дело где. Разозлился красавчик. Еще чуть — чуть и волосы на голове зашевелятся. — И вообще ты когда‑нибудь любопытным нам скажешь, почему ты волосы красить стал? — Наступила я похоже на больную мозоль, не успела я договорить, как он оказался почти в платную ко мне, оттеснив мою боевую подругу. Ну да, волосы у него отдельный разговор, они были черными, но присутствовали тонкие белые пряди, как будто он уже седой. Но ни для кого не было секретом то, что он их красит. У каждого свои странности.

— Прикуси язык! С огнем играешь, — посмотрите какие мы злые, не говорит… шипит.

— Твой прикусить что ли? Ты первый начал, если у тебя проблемы личного характера, не чего злость на мне срывать! — Развернувшись, направилась на свое любимое место около окна в самом конце аудитории. Сашка уже сидела там, в ожидании объяснений с чего вдруг этот фанат краски для волос ко мне прицепился. В наши разборки она старалась не лезть. Вот и сейчас, проигнорировав нашу очередную перепалку, спокойно прошла на свое место, в ожидании объяснений. А я чего? Я не знаю.

— Как я не заметила, что у тебя свитер наоборот одет, — ворчала моя подруга. Ну конечно, в буфете мы сидели, в аудиторию вместе заходили.

— Скажи лучше, как я сама не заметила, да и Пашка тоже мне друг, нашел над чем посмеяться, — пробубнила я, сложила руки на парте и уперлась о них подбородком, люблю так сидеть.

— Ты бы все‑таки пошла, переодела…

— Еще чего! Чтобы этот крашеный надо мной издевался? Дохожу так, буду говорить, что это последний писк моды, — подруга засмеялась, а я недовольно засопела, настроение на сегодня испорчено окончательно. Разве может быть еще хуже?

Оказывается может.

Матанализ прошел довольно быстро, я помогала подруге с ее вариантом, быстро сделав свой. До конца пары мы сидели и играли в крестики — нолики. Да это детский сад, но иногда можно. Пашка ко мне не подходил, стоило мне на него многообещающе взглянуть на перерыве. Вот ведь белобрысый предатель. За всей этой суматохой я чуть не забыла что меня искал Олег Павлович — достаточно молодой преподаватель информатики. Старшекурсницы были от него без ума, а как по мне, так обычный бабник, причем не с большой буквы. Забежав в туалет и наконец‑то надев свитер правильно я побежала на третий этаж к Палычу, что‑то мне подсказывало что не стоит этого делать, но это 'что‑то мне' я запихнула в дальний угол своего чувства самосохранения.

В кабинете кроме Палыча было еще несколько человек, поздоровавшись я направилась к своему преподавателю. Только когда я приблизилась к столу, он поднял голову от стопки тетрадей первокурсников и, поприветствовав меня, предложил присесть.

— Катюша девочка, здравствуй. — Приветствие мне сразу не понравилось. Меня всегда пугало его не здоровое отношение к женскому полу, и входить в число его побед на любовном фронте у меня желания не было. — Илья, я смотрю передал, что я тебя искал? Талантливый из него получится аспирант, может будет преподавать на нашей кафедре.

— Олег Павлович извините, но давайте по существу, зачем вы меня искали? — начинаю уставать от этого разговора, хотя он только начался.

— Катенька, ну чего ты сразу к делу переходишь? Разве я не могу поговорить о пустяках с красивой девушкой?

— Не думаю, что это настолько необходимо, — пробурчала я.

— Ладно, будь по твоему, — лилейным голосом сказал мне этот неудавшийся Жигало. — У меня завтра намечается лабораторная работа и мне нужен лаборант.

— В компьютерном классе? Какая же помощь от меня требуется? — что- то мне это не нравится.

— Ну а что такого? Работа будет сложная, у тебя по информационным технологиям отлично…

— Знаете что Олег Павлович, я не смогу вам ни чем помочь, — зря я сюда пришла, ой зря.

— Катюша, ты можешь помочь брату сдать выпускные экзамены, если пойдешь мне на встречу, — вот он прозрачный намек на то, что ему нужно в действительности.

— Извините, но не смогу, у меня завтра… — чтобы такое придумать, кошка рожает, нет, не пойдет. Может быть, экскурсия по достопримечательностям города, да их вообще нет — достопримечательностей этих. Что же делать?

— Катерина, что у вас завтра, что вы не сможете мне помочь? — кто‑то стал терять терпение.

— У меня свидание. — Блин, что я ляпнула, какое свидание, свидание с телевизором если только.

— И с кем же у вас свидание? Может вы его отмените?

— Это не возможно, мы так давно не виделись, он планирует сделать мне предложение и вообще у нас свадьба скоро, наверно… будет, — бред, полный бред, что я говорю? Ладно, играть так по крупному.

— И если не секрет, то кто же он? — преподаватель явно был не доволен, зато больше не будет ко мне приставать со своими прозрачными намеками.

— Секрет. Можно мне уже идти?

— Идите, не смею вас больше задерживать, — и Палыч опять уткнулся в стопку тетрадей.

Глава 2

Мокрый асфальт, ночь… Капли дождя смывают Срочные дела прочь, Напоминая о тебе…

гр. Кукрыниксы 'Колдовство'

Сашка ждала меня у гардероба, кроме матанализа у нас сегодня ничего не планировалось, редкий случай, хоть в чем то повезло. Расспрашивать, что понадобилось Палычу от меня, подруга не стала, любому в универе известно, кто он такой и зачем он под любым предлогом зазывает к себе студенток. Пару раз его ловили в соседней кафешке со студентками последнего курса, с чего у него такой интерес ко мне, понять не могу.

Не успела я подойти к подруге, как меня кто‑то толкнул в спину, повернувшись, обнаружила Вольного. Вот пристал как банный лист к одному мягкому, а у кого то может и костлявому месту. И улыбка такая ехидная, сделал гадость, себе в радость.

— Климова, ты чего на проходе встала? Не пройти, не проехать, двигайся резче! — посмотрите‑ка какие мы злые сегодня, видать что‑то случилось. Видно точно с Ленкой поругался, что не удивительно, что у него, что у нее характер отвратительный, как еще не поубивали друг друга, не знаю…

Не долго думая я наступила ему на ногу. С коротким 'ой, извини, я случайно', еще раз припечатала его ботинком. Вот что за привычка меня постоянно доставать? Пошел бы над кем‑нибудь другим поиздевался. В глазах Вольного читалась явная угроза, заскрипев зубами он стал хромая, надвигаться на меня. Резко развернувшись, выбежала из универа, проигнорировав ошарашенный взгляд подруги. Про свою курточку я вспомнила уже тогда, когда по коже заскользил морозный воздух. Блеск. Кажется, я осталась без куртки. Ощущая спиной, что за мной явно кто‑то бежит и еще чуть — чуть и меня догонят, я резко остановилась, не ожидавший такого преследователь, врезался мне в спину.

— Ты чего творишь подруга! Куда полетела? — пронесло, это Санек за мной побежала. Крашеный значит, преследовать не стал. Подруга протянула мне мою курточку, которую я тут же надела. Все‑таки желания подхватить простуду, у меня нет.

— Уф, спасибо, — поблагодарила Сашку. — Я думала, это Вольный за мной припустил, вот и сиганула. Ты бы хоть окликнула, — еле отдышавшись, мы засеменили по домам, благо идти не так уж и далеко, да и живем мы рядом, через дорогу друг от друга.

Попрощавшись я потопала к себе. Дома как всегда ни кого не было, брат с работы еще не пришел, а может опять к своей новой пассии в гости напросился, не знаю. В коридоре как всегда свет не горел, когда же он лампочку уже поменяет, невозможно уже. Прошла на кухню, но и там свет не заработал, странно, объявления что сегодня могут быть перебои со светом не было. Да и в соседних квартирах свет горел. Сама видела, когда в подъезд заходила.

Кое‑как дошла по стеночке до своей комнаты, скинула одежду и потопала до ванны. Хочешь — не хочешь, а ванну никто не отменял. Помнится, на кухне в одном из шкафчиков пара свечек на такой случай лежало, зажгу, вдруг получится расслабиться.

Запрыгнув в горячую воду, включила плеер и погрузилась в свои мысли. На мр3 играла старая добрая песня так любимой мной группы Сплин:

— Скажи, что я ее люблю,

Без нее вся жизнь ровна нулю…

Подпевая, я пролежала в ванне добрых два часа и еле заставила себя встать. Ильи все не было, нужно позвонить, узнать приедет он сегодня или мне выпадет счастливый случай хоть один раз выспаться.

Брат не брал трубку, после третей попытки я бросила это неблагодарное дело. Света все не было и это стало напрягать, нацепив на себя спортивный костюм голубого цвета, я направилась на кухню. Кажется, с вчера еще котлетки оставались… живот призывно заурчал, и я не стала его дальше мучать. Но не успела я съесть и одной котлеты как в дверь позвонили. Прокравшись к дверному глазку мне не удалось разглядеть кто стоит с той стороны двери. Как на зло, света там тоже не было. Вот не понимала людей, которые точно зная, что ни кого не ждут и видят за дверью незнакомого человека, начинают его расспрашивать, кто такой и зачем пришел. По мне так лучше вообще сделать вид, что дома ни кого нет. Плюнув я хотела уже отойти от двери но меня остановил голос, в котором явно проскальзывало раздражение и усталость.

— Я знаю, что ты дома, если не откроешь все равно зайду, — ой мамочки, боюсь — боюсь.

— А кто же тебе разрешит зайти? — я вернулась обратно к двери.

— Никто, просто зайду и все. Открывай по — хорошему! — кто‑то, я смотрю, начал злиться. Но с чего он взял, что я собираюсь ему открывать?

— Я сейчас полицию вызову, чеши отсюда. — Сказав это, я отошла от двери и направилась к себе в комнату. Только села на диван, как из коридора раздался звук падающей на пол двери. Кажется я переборщила с любезностями. Быстро соскочив с дивана, я взяла с полки вазу. Тетина, любимая, эх, ладно!

Тихие, осторожные шаги стали приближаться к моей комнате. Прицелившись на сколько это было возможно, бросила вазу, но к моему сожалению, она пролетела в паре миллиметров от головы моего 'гостя'.

— Ай, как не хорошо Екатерина, — мне показалось или этот голос я знаю? Приглядевшись внимательнее, узнала в незнакомце своего бывшего информатика.

— Пал…ой, Олег Павлович, а что вы тут делаете в такое время? И как вы смогли сломать дверь?! — кажется, у меня начинается истерика, я одна в квартире с почти незнакомым мне человеком. Господи, что делать, думай дуреха, думай…

— Ну зачем же так официально Катюш? Палыч — вполне подходит. — Преподаватель информатики стал плавно подходить ко мне. Волосы, которые всегда были русыми, стали платиновыми, глаза смотрят с прищуром, ни когда не замечала что у него такой колючий, леденящий взгляд.

Я стала отходить назад, чтобы расстояние между нами не сокращалось. Что за бред происходит во круг меня?! Так Кати, пора прекращать допоздна читать фентези. Как показывает практика — это ни к чему хорошему не приводит. На ум ничего дельного не приходило, все мысли разбежались по дальним углам головного мозга и не подавали признаков жизни. Мама роди меня обратно!

— Э — э-э… Палыч, а что вам собственно нужно? — надо тянуть время, вдруг повезет и брат придет сегодня раньше. А иначе, я чувствую, моя смерть будет на его совести.

— Может быть, сначала чайку? — моя челюсть оказалась на полу. Он сломал входную дверь, явился ко мне чуть ли не ночью, на моих глазах превратился в совершенно не знакомого человека и просит чайку? Кажется, я схожу с ума. Где там эти санитары в белых халатах со смирительной рубашкой?

— Думаю, в этом нет необходимости. Если это из‑за того что я вам отказала, то простите, но вы всегда были не в моем вкусе, — играть так по крупному, надо тянуть время. — Уж слишком вы невзрачны, мне симпатичны мужчины с яркой, запоминающейся внешностью…

— Ты пытаешься вывести меня из себя? — кто‑то я смотрю обиделся. Так, продолжаем…

— Ну почему же вывести из себя? Просто вы меня как мужчина не привлекаете, а вот Пашка, ну помните из моей группы? Кажется, на вас глаз положил. Может вы с ним попытаете счастье? — говоря все это я незаметно для моего нежданного гостя продвинулась в глубь комнаты, где на полке стояла моя коллекция колокольчиков. Было у меня такое хобби, собирала колокольчики, некоторые из них были достаточно тяжелые. Пока Палыч приходил в себя, после сказанного, я схватила самый большой, и соответственно самый тяжелый колокольчик, и запустила им, не прицеливаясь.

Раздался звон и тихое 'ох', значит, я все‑таки попала. Тело преподавателя стало оседать на пол. Видно хорошо ему прилетело. Быстро перепрыгнув через него, побежала в прихожую. Схватив куртку, не глядя назад, стала сбегать по лестнице. Ждать лифта смысла не было, да и бежать всего ничего, на пятом этаже живем. В тапках — собачках (да я люблю такую домашнюю обувь) я выбежала на улицу, где как на зло стал идти мокрый снег.

Сзади раздалось рычание, и я спиной почувствовала, что за мной теперь, по мимо бывшего препода, несется еще что‑то большое и лохматое. Бежать к подруге было опасно — рисковать ее жизнью совсем не хотелось. Понимая, что убежать я уже точно не смогу, пришлось остановиться. Как на зло, в голове заиграла знакомая до боли песенка. Обычно в критической ситуации мой организм реагирует крайне необычно. Кто‑то начинает продумывать пути отступления и решения задач. Кто‑то впадает в панику и начинает биться в истерике. Я же…

— Ну чего Катюш, добегалась? Я ведь по хорошему хотел… — у информатика засветились глаза, холодный оттенок серого стал ярче. Через мгновение я почувствовала как по телу пробежала дрожь и стало нестерпимо холодно. — Не замерзла?

Какой же у него противный голос, издевается еще. Этому‑то я что сделала? Сначала Вольный, теперь вот Палыч. Ни какого спокойствия и стабильности в этой жизни.

— Я стою на краю — на обрыве над рекой,

Не могу пошевелить ни рукой, ни головой…

— Екатерина, вам плохо? — посмотрите‑ка кто‑то в шоке, продолжаем.

— Защемило сердце мне, в голове замкнуло,

Мне осталось только петь то, что ветром в голову надуло…

Ого, а глаза то у него большие — большие. Кажется, подействовало, холод в теле уже не так ощущался. Если бы еще хоть кто‑нибудь по улице прошел, народ собрался… может и сбежать удалось бы, но вокруг не души. Закон подлости какой‑то. Странно, но сильного страха к Палычу я не испытывала. Так, легкое недоумение. А вот его псина пугала. Массивная голова припала к земле и скалилась. Глаза светились фиолетовым цветом, уши плотно прижаты. Лапы по размеру с две мои, беспощадно раздирают землю. Жуткое зрелище.

— Волф, приведи Ирона, кажется, я ее мозг затронул, — мне показалось или он испугался? Кто такой Ирон? То что Волф, это вон то вон лохматое чудо из ожившего фентези и так понятно. Так не расслабляемся, продолжаем притворятся умалишенными.

— Ту — лу — ла ту — лу — ла — ту — ту — ту — лу — ла

В голове моей замкнуло ла — а…

Я сказала что у него глаза большие? Не правда, они просто огромные. Не дожидаясь пока этот большеглазый очухается, я сиганула в ближайший сквер. Там у нас всегда темно было, дворовые мальчишки в свое время побили все фонари и дворник перестал менять в них лампочки, так что о былой роскоши напоминали только побитые плафоны. Через сквер можно было попасть на главную улицу города, а там в любое время народ гуляет. Спиной я ощущала что меня преследуют, но сдаваться так просто не собиралась. На улице становилось довольно холодно и лужи стали покрываться коркой льда. Добежать мне не удалось, поскользнувшись на очередной луже, я стала падать лицом вниз, но земли так и не коснулась. Меня окутала темнота, вязкая, холодная, такое ощущение, что оказался в черном желе. Ощущение не приятное, стало нестерпимо холодно, опять… Сознание отказалось работать и убежало в отпуск за свой счет.

Глава 3

Чувства странными словами. Мысли перепутались местами. Что же будет дальше с нами? Не знаю… Не знаю…

Баста 'Чувства'

Очнулась я как не странно на своей кровати, что удивительно, так как я четко помню что произошло до того как потеряла сознание. На кухне что‑то мурлыкал себе под нос брат. Ну, слава богу, он дома! Я попыталась встать но тело меня не слушалось, голова кружилась, ноги ватные. Жуть какая‑то, что вчера произошло? И вообще, сколько сейчас времени? Лекции никто не отменял.

Дав себе мысленный пинок по филейной части тела, я все‑таки заставила себя встать и поползла по направлению к кухне. Илюха орудовал ножом и пританцовывал. Странно, с чего это у него такое хорошее настроение с утра пораньше.

— Братишка, я, конечно, все понимаю, но что‑то ты сегодня через чур веселый. Колись, что случилось? — как же спать хочется.

— Привет малая! Да ничего не случилось, разве я не могу проснуться в хорошем расположении духа? Присаживайся, давай завтракать, а то у тебя взгляд такой голодный, как будто ты месяц ничего кроме сухарей не ела.

— Илья, что вчера произошло? Как я оказалась дома? — я все таки присела и взяла из рук брата протянутый мне бутерброд.

— Кати, ты чего? Как обычно, наверное, после универа сразу домой, а вообще ты уже большая девочка, тебе виднее, когда домой приходить, — что‑то мне во всей этой истории не дает покоя, неужели мой старший братик что‑то скрывает?

— Так, слушай сюда слонопотамус — обыкновениус! Не делай вид, что ничего не произошло, или ты меня совсем за идиотку считаешь?! — нет ну довел, честное слово.

— Катюх, ты чего… когда я пришел домой, ты уже спала, — и глаза такие честные — честные.

— Послушай дорогой, а ты когда пришел домой дверь была на месте? — что‑то я вообще ничего не понимаю.

— На месте… и, кстати, лампочку я поменял, — сказал брат и выпятил вперед грудь, ну разве можно его в чем‑то подозревать? Ну лапочка же…

— Эх, ладно, забудь… может это у меня сон был такой реалистичный, — если брат действительно не в курсе, то лучше его в произошедшее не посвящать. Подумает еще, что у него сестра с ума сошла. Хотя, я полностью уверенна в том, что то, что произошло, было на самом деле. Ну не могло мне такое присниться. Сашке тоже про такое лучше не говорить, зная ее, может меня и в больницу потащить, подумает еще, что дома головой приложилась, и бред всякий несу.

— Илюш, так чего ты так веселый? Со своей, что ли, помирился? — как я могла забыть про его пассию.

— Помирился, а как же. Разве может девушка устоять перед таким красавцем как я?

— Ты как всегда не страдаешь скромностью, — умеет он поднять настроение. Если бы я не была его сестрой, мое сердце он покорил бы точно. Волосы на пару тонов темнее, чем у меня, карие глаза, под два метра ростом, прямой нос, тонкие губы… Мы абсолютно не похожи. Хотя такое наверное бывает, что брат с сестрой абсолютно разные.

Позавтракав, брат поспешил на работу, а я еще на какое то время выпала из реальности, прокручивая в голове произошедшее со мной прошедшей ночью. То, что ко мне вчера, заявился информатик, абсолютно точно. Но какой силой надо обладать, чтобы снести металлическую дверь? Да и как объяснить его перевоплощение на моих глазах. Либо я реально спятила, либо вокруг меня что‑то происходить, а я еще не в курсе что именно.

В комнате зазвонил мобильный, быстро выскользнув с кухни, я направилась к себе в комнату. Звонила Сашка, по голосу было ясно, что она чем‑то обеспокоена.

— Алло, Кати?! Где тебя черти носят! Ты уже одну пару пропустила!

Бли — и-ин, пары, неужели я опоздала?! За мной такого раньше не было. Сколько же времени?

— Э — э-э… Саша, я это… через пятнадцать минут буду! — и, не дослушав увещевания подруги, повесила трубку. На улице сегодня была метель — погода на редкость пакостная. Натянув вчерашние джинсы и толстовку (не перед кем в коротких платьях щеголять), быстро забрала волосы в высокий хвост. Куртка висела кое как, кто‑то явно просто кинул ее на вешалку. Схватив сумку, я побежала в универ.

В аудиторию влетела не постучав, преподаватель даже не обратил внимание. На его лекциях такое часто встречается. Целенаправленно пошла на свое место. Аудитория сегодня была достаточно большая, было много свободных мест. Как не странно, но Вольный в аудитории сегодня тоже присутствовал. На него не похоже, и улыбается сидит, довольный такой, ну да опоздала то я, а никто‑то другой. Опять шуточки пускать будет. Сашка встретила меня хмурым взглядом.

— Ты где прогуливала?! Я вся извелась, звонила, звонила, ты трубку не брала! — старалась она говорить тихо, но слышно было достаточно хорошо.

— Санька, зайка, я просто проспала и звонков от тебя не видела, — лучше сразу ее задобрить, а то ворчать весь день будет. — И что это крашеный зачастил?

— А что ему еще делать? Со своей так и не помирился, дома что ли торчать? — ты смотри‑ка еще не помирились голубки. Эта новость родила в моей дурной голове пару шуточек, которые я обязательно озвучу на следующем перерыве.

— А что он там до ссоры делал?

— Ой, глупая ты что ли, что можно с девушкой дома делать? — ну да, не подумала. Хотя со свечкой не стояла, так что не знаю. — И вообще не отвлекай меня, видишь я думать пытаюсь.

— Ну пытайся, пытайся…

Пара прошла на удивление быстро. Оставив вещи в аудитории, мы пошли в буфет. Почти у самого входа в святая святых, меня остановил мой бывший друг. Вообще Пашка был хорошим парнем — веселый, душа компании. Но иногда он в своих плоских шуточках перегибал палку. Вот и вчера, он в очередной раз перестарался. Вообще он дружил исключительно с противоположным полом, мальчики из нашей группы к нему особую любовь не питали, ну а как же, Пашка то у нас не традиционный до кончиков пальцев. У него даже, кажется, бойфренд был. Но они недавно поссорились и разъехались. А ведь такая любовь была… Пашик до сих пор, в себя прийти не может. Красивый он все‑таки, жалко, что на мальчиков смотрит. Вот и сейчас стоит, мнется, глазки опустил. Аж посочувствовала ему (немножко), честное слово, может даже бы и пожалела, если бы не была такой злопамятной особой.

— Паш, ты говори чего хотел и освобождай проход.

— Кати, ну я это… прости короче, я думал, все посмеются и забудут, а там Вольный не вовремя оказался. — А он нервничает, вон волосы взъерошил, явный признак крайней нервозности. — Все уже и забыли про это, а ты дуешься.

— Хм, дуюсь… я мой голубой друг не дуюсь, я злюсь, — сегодня я явно не расположена к всепрощению.

— Павел! Может ты дашь уже нам пройти?! Скоро пара у Федоровой, а мы еще до буфета не добрались, — Сашка стала терять терпение. Она как и я считает что в своих шутках наш бывший дружок перешел все границы.

— Паштет ты пойми… в принципе, ничего страшного не случилось, но сам факт того что ты был мне другом и высмеял меня, говорит о том что ты козел! — ну вот, что я еще могла сказать? Дружба у нас уже не получится, устала я от его вечных подколов. Я развернулась и пошла быстрым шагом за Сашкой в буфет. Времени реально мало оставалось, Федорова у нас женщина строгих правил и на своих лекциях нарушений не потерпит, там и на минуту опаздывать нельзя.

В буфете было не протолкнуться. Ну вот, из‑за бывшего дружка мы опоздали. Тут время идет на минуты, чуть опоздал — остался голодным. Сегодня голодными останемся мы с Сашкой.

— Катюх, пойдем к аудитории что ли? Сама знаешь нам опаздывать нельзя.

На это мне возразить было нечего. Взглянув на очередь печальными глазами мы развернулись на выход. У аудитории народу было мало, видно большинство курить побежали. Не обращая внимание на насупившегося Паштета и на изучающий взгляд Вольного, я постаралась отдалиться от них как можно дальше. То что моему неудавшемуся дружку нравился Димка я знала уже давно, но это держалось в строжайшем секрете. Узнай об этом мой крашеный одногруппник, от Пашки бы остались рожки да ножки. Сашка за мной не пошла, остановилась рядом с Ленкой, вон даже о чем‑то говорят… Интересно, долго она будет обиженной ходить? Вольный, конечно, тот еще фрукт, но долго один ходить не будет, кандидаток на такой лакомый кусочек наберется вагон и маленькая тележка. Повезло мне, что он не в моем вкусе. Совсем — совсем. Самое главное себя в этом убедить.

Вообще знакомство с Димкой у меня состоялось в десятом классе, он перевелся к нам в начале учебного года и сразу общение с ним у нас не заладилось. У него было мало друзей, но у остальных он вызывал если не ужас, то раздражение или даже зависть. Постоять за себя он всегда мог, поэтому спровоцировать его на драку или выяснение отношений никто не пытался. Девчонки же не давали ему прохода, ну а как же, по их меркам он был самым красивым парнем класса. По мне, так это полный бред, одноклассницы были в курсе что его родители не последние люди в городе и уже в школе мечтали его в дальнейшем окольцевать. Со мной и с Сашкой он не общался, всегда смотрел с высока. Это и раздражало, поэтому я не упускала возможности его вывести из себя. Так и учились. Когда же я узнала, что нас с ним определили в одну группу в универе, у меня была паника. Только я думала, что избавилась от ненавистного Вольного, как он сделал мне очередную подножку.

С Ленкой он встречается уже год, что для него очень большой срок, может действительно влюбился, а может просто надоело девушек менять как перчатки — не знаю. Ссора у них первая за все время, до этого у них были почти идеальные отношения. Да и девчонка она красивая, хоть и стерва редкостная. Русые волосы почти всегда были распущены, довольно длинные, ниже лопаток. Огромные голубые глаза, пухлые губы, да и грудь далеко не маленькая. А на что еще парни обычно смотрят? Ростом правда она была почти выше всех девчонок в группе, но не выше Вольного и то хорошо. А то он у нас далеко не карлик.

— Кати ау! Ты чего подвисла? — на меня смотрели обеспокоенные глаза подруги. Видно я целиком ушла в свои мысли, раз не заметила, что меня уже бесцеремонно трясут.

— А… я так… задумалась. Так ты чего у Ленки остановилась? — самое главное в такой ситуации переключить подругу на другую тему, а то не отстанет пока не расскажу о чем думала. А говорить, ой как не хотелось.

— Да так, решила на прямую спросить чего это они с Вольным друг друга взглядами прожигают.

— Ну и каков был ее ответ? — надеюсь на моем лице не дрогнул ни один мускул, любопытно все‑таки.

— А она его с другой застукала представляешь?! Ленка оказывается к нему переехала, чуть раньше из универа пришла и застала, — неожиданная новость, хотя если вспомнить как себя Димка вел до того, как стал встречаться с Леной, не стоит удивляться.

— Ну и что в этом такого? Ты же знаешь, что он на серьезные отношения не готов, у него в голове ветер гуляет.

— Гуляет то гуляет, только Ленка вещи свои пока забирать не собирается.

— Тебе не кажется что это не наше дело? — начинаю уставать от этого разговора, да и пока мы обсуждали такую скользкую тему, Федорова уже проскользнула в аудиторию, намекая на то, что пора проходить на свои места. Но зайти в аудиторию мне не дали.

Глава 4

По жизни играю, я все секреты ваши знаю. Вы в зале сидите, И ваши нервы, словно нити, Надёжно пришиты к пальцам моим…

Гр. Король и Шут 'Марионетки'

Меня грубо схватили за локоть и быстро потащили от аудитории, вскинув голову вверх, увидела Илью. Он явно был чем‑то взволнован и губы плотно сжаты в тонкую линию, значит еще и зол. Сзади послышалось шипение подруги, резко обернувшись, я увидела, что Вольный тащит Сашку. Что‑то явно происходит, но я за последние два дня уже перестала, что‑либо понимать. Где мой персональный психолог?!

Мы поднялись на третий этаж и остановились у кабинета информатики. Это уже не просто странно, это мой разум понять вообще ни как не может. Я пыталась спросить у брата, что происходит, но он на меня только раздраженно шикнул и открыл дверь.

За столом Палыча ни кого не было, да и вообще кабинет был пуст. Хватка брата чуть ослабла, и я попыталась вырваться, не удалось, все‑таки он намного сильнее меня. Сашкины руки уже давно скрутили за спиной, она не бросала попытки вырваться и похоже Димке это надоело.

— Илюшка, дорогой, что происходит? Не молчи! Ты мне брат или кто?! Что здесь крашеный делает? — если по хорошему не хотят будем выводить мальчиков из себя, может так разговорятся.

— Кати, замолчи, пожалуйста… — процедил сквозь зубы брат. Ой, боюсь, боюсь…

— Илья, немедленно рассказал, что здесь происходит, а иначе я начну кричать!

— А я поддержу! — молодец подруга, так их, если нас не услышат, то хотя бы их барабанные перепонки пострадают!

— Слушай, может мы их вырубим? А когда Лиен придёт, быстро приведем их в чувства? — вы только посмотрите седовласый голос подал, похоже кто‑то нарывается на комплимент.

— Ты же знаешь, что с тобой за это сделает главный советник? Товар портить нельзя, — неужели это говорит мой брат? Я посмотрела на него расширившимися глазами, а он только ухмыльнулся и подмигнул.

Попыток вырваться мы с подругой больше не делали, бесполезно. Время стало тянуться очень медленно, на стене напротив входа в кабинет висели электронные часы, но толку от них не было ни какого, так как их настраивать никто не собирался. Даже у самой древней преподавательницы был Samsung последней модели, там тебе и часы и интернет, в общем все.

Захотелось поиграть на нервах братика, тихонько напевая знакомую мелодию посмотрела на подругу и подмигнула. Песня сама по себе была ничего, но вот что у меня, что у подруги с голосом явно были проблемы. Не сказать что мы совсем петь не умеем, но для того, чтобы совсем вывести мальчиков из себя, мы очень 'старались'.

— Кто в ночи на бой спешит,

Побеждая зло?

Твердый клюв, отважный вид,

Чёрное крыло.

Эй, прочь с дороги, враг,

Трепещи, злодей, —

Он идёт!..

Мне показалось или кто‑то застонал? Это одобрение? Безусловно!

— Чёрный Плащ!

Только свистни — он появится!

Чёрный Плащ!..

— Ну‑ка, от винта!

Чёрный Плащ!..

Грозный Чёрный Плащ!

На последних словах Сашка до жути исказила голос, и я не стала от нее отставать. Когда прошедшей ночью я завывала перед Палычем на улице, на него это подействовало, у него был ступор. Не могу сказать точно, какая реакция была у Ильи, но вот лицо Вольного ничего хорошего мне не обещало.

— Дружище как ты с ней столько лет вместе жил? Я бы ее уже давно придушил, за такие вокальные данные, — так я не поняла, мне что угрожают? Ха, подумаешь, напугал.

— Еле сдерживался… — нет ну нормально? Родной брат называется. — И вообще, где Белый ходит? Он уже минут тридцать назад должен был явиться.

— Умей ждать.

— А я и жду.

Дальше стояли в тишине, каждый думал о своем. Меня терзали сомнения, я не узнавала брата. Всегда такой внимательный, заботливый, ну прям няшка. Сейчас же он смотрел на меня с нескрываемой угрозой. Шаг вправо, шаг влево — расстрел. Пару раз ловила на себе задумчивый взгляд Вольного. Какое отношение он имеет к Илье и причем здесь Палыч? И кто такой Белый? Вопросов много, ответов нет.

Я уже вовсю висла на руке Ильи, когда раздался глухой стук, и дверь за нашими спинами отворилась, пропуская моего злосчастного информатика, и с сегодняшнего дня ночного кошмара.

— Прошу прощения, что заставил леди ждать, — улыбка так и лучилась счастьем, похоже он не просто так задержался, а чтобы нас помучить.

— А у нас попросить прощения не хочешь? — кажется крашеный потерял терпение.

— Дим ну что за любезности, давай прикокошим его и дело с концом, — заскрипел зубами мой братик.

— Хм… а вы жестокие, — Палыч явно доволен и не скрывает этого, сегодня он был такой, каким я его помнила все три года обучения в универе. Волосы не отливали белым, холодным, безжизненным цветом, глаза обычного серого цвета — все как всегда. Только вот вместо привычного раздражения, он у меня стал вызывать панику и ужас.

— Олег Павлович, а что здесь происходит? — больше мне спросить было не чего. Сашка попыталась подкрасться ко мне поближе, но Дима ее отдернул к себе.

— Ну вы сначала присаживайтесь, а потом я постараюсь ответить на все интересующие вас вопросы.

Он привычно прошел на свое место и развалился в удобном кресле приглашая нас сесть напротив. Мы не заставили себя ждать и плюхнулись на жутко неудобные стулья. За моей спиной каменным изваянием застыл брат, за Сашкой стоял Вольный с непроницаемым лицом. Полное безразличие к ситуации с их стороны.

— И так… девочки, что вас интересует в первую очередь? — Палыч попытался изобразить из себя сурового преподавателя, но уголки губ подрагивали, почему‑то ему хотелось смеяться, хотя для меня ситуация была крайне не смешной, да и судя по всему, для моей подруги тоже.

— Ли, хватит примерять на себя вторую личину, мне не привычно на тебя смотреть, когда у тебя глаза не излучают холод, — Илья говорил спокойно, но в интонации слышалось недовольство и раздражение.

— Не хотелось бы их пугать.

— Ночью ты не считал нужным беречь нервные клетки моей сестры.

— Ну ладно… раз тебе так хочется, — растянул губы в улыбке Палыч и стал сбрасывать опостылевшую личину. Секунда, две и в кресле напротив меня сидит совсем другой человек. Нет, черты его не поменялись, но вот волосы и глаза замораживали, становилось холодно.

— Прекрати! — это уже не выдержал Вольный.

— Ну блин, ребят, чего вы? Я просто хотел произвести впечатление, — и устремил свой взгляд на застывшую подругу. Ее трясло, на шее появились мурашки, хотя одета она была примерно как я и холодно ей быть не должно. Секунда и холод отступил.

— Ладно, задавайте свои вопросы, — махнул информатик рукой.

— Что происходит! Что за фокусы? — мое терпение тоже не безгранично, когда я злюсь страх отходит на второй план и сейчас мне было море по колено.

— Правильный вопрос. Что же происходит… Начну с самого начала…

Все началось, когда король Фарен решил отправиться на охоту со своей супругой Ароной, ей затея супруга не понравилась, но желание короля — закон. С ними отправились приближенные семьи, чтобы в случае чего, суметь защитить. Но за женой король не уследил и не заметил, полностью погруженный в азарт охоты, что жена пропала. Искали ее ровно неделю, не прерываясь на сон и отдых, придворные загоняли лошадей, оставляя умирающих скакунов на очередном постоялом дворе и брали новую лошадь. Но все тщетно. Король стал беспокойным, неделями отсутствовал в замке и главному советнику приходилось решать вопросы государства самому. Так шла неделя за неделей, сын короля в то время отсутствовал во владениях отца, отправившись на очередную войну с соседним государством, искать подвиги. Ветер и по сей день гуляет в его голове. И вот однажды пришло донесение о том, что король тяжело ранен на границах Амирея. Советник не стал дожидаться собрания Совета Лидеров и помчался на помощь. В отсутствие короля и советника, на троне временно оставили друга семьи Фарена — Мирэля. Обманом он завладел троном и запретил пускать на захваченные земли свергнутого короля. Фарену ничего не оставалось, как выжидать удачный момент, он долго себя корил, обвиняя во всех грехах. Но во дворец должен был вернуться наследник, сын. Долгое время сердце отца было не спокойно, он потерял горячо любимую жену и не перенес бы потери сына. Но свергнутому королю улыбнулась удача, каким то образом он сумел отправить весточку сыну. Во дворце осталось много союзников Фарена, это и сыграло ему на руку. За время изгнания короля, Лиен успел завоевать доверие короля Мирэля, слава богам была у советника одна особенность, про которую мало кто знал, менять личину. Внешность. Король был глуп, тщеславен, эгоистичен, а Лиен был во много талантлив, такого бойца терять король не хотел. Лиен следовал за лжекоролем буквально по пятам. От него также не ускользнуло, что нынешняя королева, характером под стать королю, ждет ребенка. Приказа на убийство от Фарена не было и Лиену приходилось наблюдать, как день за днем растет живот королевы и приходит срок. Тогда и было решено отравить Мирэля.

Это не составило большого труда. Все‑таки Лиен стал главным советником и почти другом короля, а тут как раз король заболел, и поменять лекарства на яд не составило труда. Тогда то во дворец и вернулся свергнутый король и потребовал свои права на власть. Но Фарен решил не убивать наследницу лжекороля, у Мирэля во владении были земли в соседнем государстве, граничащем вплотную с Амиреем, осталось дождаться совершеннолетия принцессы и сыграть свадьбу двух наследников. Все просто, но эффективно. Народ восстанием не пойдет, так как все будет по закону, а новость о том, что у Мирэля родилась дочь, стало известно всем, благо, что королева умерла при родах от кровопотери. И не создала лишних хлопот.

Но девочку кто‑то выкрал, и ее местонахождения было не известно, найти ее можно было только с помощью семейного артефакта — перстня с изображением четырехлистника, знаком стихии Земли. Естественно девочку нашли, но возвращать ее во дворец опасно, решено было переместить девчонку в другой мир на время и приставить стражей трех стихий. Воды, Воздуха и Смерти.

— Ты уже догадываешься кто страж Воздуха? — ехидства Палычу было не занимать.

— Это такой прозрачный намек? — интересно у меня у одной ощущение что я попала в компанию психически не очень здоровых людей?

— Именно. И так какой будет твой следующий вопрос?

— Кати, а они психи, да? — Сашка наконец‑то пришла в себя.

— Сань, ты мои мысли читаешь. Ладно. На кой ты ночью ко мне вломился и вынес дверь? — я удостоилась ошарашенного взгляда подруги и заинтересованного Вольного.

— Хм… ну тут все просто, я планировал поговорить с тобой тет — на — тет, все‑таки из нас троих я несу за тебя большую ответственность. Еще я был крайне зол на твои слова. Ты должна уяснить раз и навсегда, что обещана с рождения наследнику государства Амирея.

— Это с чего это? — мой возмущенный возглас раздался на весь кабинет. Терпение было на исходе. С какой это стати, за меня решают, за кого мне выходить замуж? Я вообще‑то еще так далеко не заглядывала. Мне универ закончить надо, на ноги встать, денег поднакопить, а там уже и думать о спокойной семейной жизни. К годам тридцати пяти примерно.

— Всему свое время дорогая. Мы не можем больше ждать, у нас мало времени. А со мной ты тесно контактировать не собиралась. И так следующий вопрос?

— Палыч, тебе не кажется, что все это выглядит как бред сумасшедшего?

— Ну начнем с того, что зовут меня не Олег Павлович, терпеть не могу это имя, но выбора не было.

— И как же тебя зовут?

— Мое имя, данное при рождении — Лиен.

— Так, хорошо, а эти двое кто такие? — молодец Сашка, взяла себя в руки, а у меня скоро нервы сдадут.

— Настоящее имя Ильи — Ирон, и к сожалению, а может быть к счастью, он не твой брат Катюш, — и смотрит на меня такими печальными глазами. Аж саму себя жалко стало, сейчас заплачу, ага.

— Но я росла с ним вместе!

— Когда ты родилась, он сам еще был ребенком, поэтому сначала тебя охраняла Арис, Ирон с самого начала знал кто он и что от него требуется, в этом плане у нас дети гораздо смышлёнее, чем ваши.

— Это бред и все вы здесь психи, — надеюсь, мне что‑то подобное не грозит. — Кто такая Арис?

— Арис и была твоим временным хранителем, ты считала ее своей тетей, если ты заметила, то ее давно уже не видно.

— И где же она?

— Там где и должна быть, свою часть работы она выполнила и отправилась домой. Все просто.

— А этот крашеный, кто такой тогда? — тычу пальцем в третьего душевнобольного.

— Хм… это третий страж, все просто, что же ты такая не догадливая?

— И как же его зовут на самом деле?

— Дирэль, привыкай называть нас настоящими именами.

— Белый давай закругляться, нас ждут, — за спиной послышался раздраженный голос лжебрата.

— Почему Белый?

— Будем считать это прозвищем, я Белый, Ирон Мятежный, ну а крашеный, как ты его называешь, Вольный.

— Мальчики, вам лечиться надо, — вот умеет подруга в нескольких словах выразить все мои мысли.

— Последний вопрос. Что конкретно вам от нас надо?

— Ты наследница Кати, с тобой вопрос уже давно решен, а вот Александру мы с собой заберем как гарант того, что ты не наделаешь глупостей. Как только твое обручение с законным наследником состоится, ее отпустят.

— А что касается меня?

— Ты останешься.

Глава 5

Доброе, доброе, доброе утро, Планета! Я возвращаюсь с того света. Один день Мне хватит. На этот свет у меня мертвая хватка. Где мне разбить палатку?

гр. Мумий Троль 'Доброе утро, Планета'

Что чувствует человек, когда все его мечты и цели рушатся на глазах? От тебя начинает зависеть жизнь другого. Ты понимаешь, что рядом с тобой все это время были не близкие тебе люди. Им было приказано, они приказ выполнили, их упрекнуть было не в чем. Вопрос заключался в том, а что делать мне?

— Ну, Екатерина что же вы расстраиваетесь? Уже сегодня в полночь вы будете дома, говорят принц очень даже не дурен собой. Правда увидите вы его уже после свадьбы, но и этот момент пережить можно, — у моего бывшего информатика кажется проснулось сочувствие ко мне горемычной. Вон даже за талию приобнял, за что и получил увесистый подзатыльник 'братца'. — Эй! Мятежный, успокойся! Я же просто утешить, поддержать хотел.

— Знаю я, чем обычно твои утешения заканчиваются.

— Сам знаешь, что ни чем таким в случае с ней они не закончатся, — пробурчал насупившейся белобрысый гад.

— Белый, Мятежный отпускайте девчонок, все равно ни куда не денутся, а у нас еще дела есть, — посмотритека какие мы суровые, крашеные… пугающие даже.

— Ну ладно, так девчонки, слушаем сюда. Бежать не пытайтесь, найдем, может быть отшлепаем, кого‑то может даже и свяжем. В общем сидите дома, желательно вместе, чтобы нам туда — сюда не мотаться. Что еще… ах да, на лекции можете не идти, освобождение от занятий на неделю я уже написал и даже подписал у декана. На этом все.

И нас оставили одних. Сказать что мы были в шоке, это вообще ничего не сказать. Нас отправили в долгий нокаут. Ни говоря ни слова мы отправились в гардероб за вещами, также в абсолютной тишине дошли до моего дома. И только когда я закрыла входную дверь и облокотилась на нее спиной, смогла перевести дух.

— Ну что, может быть, чаем угостишь? — кажется, моя боевая подруга быстрее отходила от шока, чем я.

— Пожалуй, угощу.

Мы прошли на кухню, я плелась за спиной подруги и положа руку на сердце, аппетита не было совсем, даже чай не прельщал. Мы сели за стол и в полной прострации попытались согреться горячим напитком. Не помогло.

— Слушай подруга, а покрепче что‑нибудь есть? — я вообще не пью, здоровый образ жизни и все такое. Но сегодня, кажется, был тот единственный день, когда я не стала возражать. Молча прошла в комнату Ильи, с его стороны был балкон, а там кажется имелась пара тройка бутылочек неплохого вина. Девушки обычно что покрепче не пьют, а мой лжебрат на них не экономит. Сначала решила взять две бутылки, одной явно мало будет, а если не хватит, схожу еще за одной.

Пока я отсутствовала подруга подготовила 'бокалы', проще говоря две чашки в которых пару минут назад плескался чай. Я не стала возражать, в сущности какая разница из чего пить, главное результат. Забыться, расслабиться, поплакать если уж совсем до поросячьего визга дойдет.

— Ну, приступим к алкопроцедурам? — подруга потерла руки и достала из ящика стола штопор.

Первая очень быстро закончилась и мы, недолго думая, приступили ко второй. Когда от нее оставалась ровно половина, мы наконец‑то ощутили легкую расслабленность. В тишине сидеть не стали и подруга затянула самую подходящую для такой ситуации песню.

— Ночь по улицам пошла

Звездной поступью цариц.

Слов и чисел простота,

У небесного моста,

Раскидала перья птиц…

Я не стала медлить и подхватила за подругой. Когда дошло до припева мы голосили уже во всю. Оказывается, так просто можно забыть о всех неприятностях, обидах… Всего несколько строчек под хорошее вино и становится нереально легко.

— Только, рюмка водки на столе.

Ветер плачет за окном,

Тихо болью отзываются во мне,

Этой молодой луны крики…

— Парни мне мерещится или моя сестра в драбадан пьяная?! — упс, как нехорошо получилось, они такие все трезвые как стекло, а мы все такие пьяные в хлам. А плевать! Сегодня гуляют девочки, а мальчики… почему‑то занесли на кухню огромное стекло… в человеческий рост, тяжелое наверно, вон у Белого испарина на лбу появилась.

— Ой… ма — а-альчики — и… — кажется, Сашка выпила побольше меня, вон как язык заплетается, хотя я то еще не заговорила.

— Мальчики?! Мальчики?! Слушайте сюда, девочки. Чтобы такое было в первый и последний раз! Вам что было велено? Сидеть тихо! А ваши завывания на улице слышно! — крашеный был в гневе. Боюсь, боюсь.

— …Ты… это… не кричи! — неужели это я говорю? Лихо меня развезло. Мамочки я встать то смогу или меня в другой мир под ручки поволокут?

— Не повезло принцу с будущей женой, мало того, что не в его вкусе, так еще и пьяница! — я что‑то совсем ничего не понимаю. Вольному то какая собственно говоря разница.

— …Да…ик… пошел ты! — уф, я это сказала. Получилось!

— Ладно, ребят успокойтесь. Вольный, ты это, зеркало пока настраивай. Белый, приведи наших буйных в божеский вид.

Так, я не поняла, это кто тут буйный? Мы вообще‑то совсем ничего выпили, ну на пустой желудок да, но кто же знал, что нас так быстро накроет. И вообще у меня дебют, в первый раз — не водолаз, вот!

Пока я размышляла Белый стал делать какие‑то пасы руками у моего лица. Мне показалось или его руки засветились белым?

— Ребят все плохо, они на пустой желудок пили. Полностью привести их в норму не смогу. Но икать перестанут.

— Ну хоть что‑то, — Мятежный расхаживал за спиной у Лиена (вроде его так зовут).

— Зеркало настроено.

— Отлично. Белый приводи в порядок Сашу, а я посмотрю что в холодильнике имеется. Пускай поедят что ли, потом попробуем еще раз их в порядок привести. — Эх, где же мой беззаботный брат, который может быть одобрил бы мое решение 'расслабиться' (ну я на это надеялась). Включил тут няню и хлопочет, словно курица с яйцом. Благо, что не кудахчет.

— Думаю Ирон, это бесполезно, видимо они уже давно сидят, стресс снимают.

— Может их усыпить? Пока они еще глупостей не наделали, — сколько желчи, ненавижу, мелированый козел. Р — р-р…

— Да ладно тебе, — Белый отошел от подруги. — Принцу же такое сокровище достанется, расслабься, — подмигнул Вольному и подошел к зеркалу, которое поставили рядом с холодильником. — Ну что, в принципе все готово. Ирон, ты нашел чем перекусить? А то их после перехода может замутить от такого количества выпитого.

— Да вон, пускай бутербродами закидаются и в путь. Устал я от этого мира, домой хочу.

— Отлично. Ну что же девушки, не заставляйте нас долго ждать.

Тяжело вздохнув я взяла первый бутерброд, подруга последовала моему примеру. На душе было тяжело, ощущение что мне чего‑то недоговаривают не покидало, но спрашивать на прямую смысла не было. Все равно не скажут, хотели бы, уже давно рассказали. Вот только как Илье удавалось столько лет скрывать от меня правду? И ни словом, ни делом не выдать себя. В нем определенно пропадает хороший актер. Погорелого театра.

— Иль… Ирон, а как же твоя девушка? Ты же ее так добивался… неужели оставишь одну? — у подруги, похоже, проснулось любопытство. Лично меня его очередная 'великая любовь' вообще не волновала, а вот ей вдруг интересно стало. То, что Сашке мой 'брат' нравится, я догадывалась, но почему‑то она рассказывать не спешила. Хотя я была бы не против их отношений.

— Хм… ну я переживу. А чего это ты спросила?

— Да так просто, любопытно стало.

— Ясно…

— Вольный, а как же Ленка? — это уже я спросила, Елена конечно та еще стерва, но вроде как она Димку любила или как там его зовут… забыла. Да и вообще может это у меня женская солидарность проснулась.

— А вот это тебя не касается, — процедил сквозь зубы Вольный. Если он меня так напугать решил, то напрасно. За столько лет совместно учебы у меня выработался иммунитет.

— А действительно Дим, как ты ее отшил? — молодец Белый, уважаю.

— Слушай Ли, я понимаю она умом не блещет и нос свой сует куда не надо, но ты то я надеялся умнее будешь? Или синдром 'я тупая блондинка' тебе тоже передался? — странно, что его так зацепило, вон Ирон спокойно отреагировал на подобный вопрос.

— Па…тьфу, Белый он что наезжает на наши умственные способности?

— Похоже на то подруга.

— Может у него с ней были проблемы интимного характера, а он говорить не хочет?

— Не исключаю такого, — Лиен начинает мне нравится все больше и больше, еще чуть — чуть и Вольный закипит от злости, вон даже глаза покраснели.

— А может он по мальчикам? А Ленка была прикрытием? Он с ней долго встречался, на него это было не похоже…

— Хватит!!! — как мы кричать оказывается умеем, аж оконное стекло треснуло.

— Кати, вот на счет мальчиков не знаю. Но все может быть…

— Вот не зря по нему Пашка сох… надо было их… — договорить я не успела, меня резко поставили на ноги, обхватив одной рукой за талию, вторая схватила за горло. Дышать стало сложно, я даже попыталась испугаться, но что он мне сделает при свидетелях?

— Я предупредил… — сильно видно мы его разозлили, только страшно мне от этого не было.

— М — м-м… дорогой, фраза 'бьет — значит любит' — это не про меня, — я уперлась руками ему в грудь, пытаясь отстраниться, силы явно были не равны, но попытка не пытка как говорится.

— Ди не переусердствуй, нам она пока живой нужна! Закругляться пора, нас уже ждут, — Ирон как всегда исполняет роль заботливого родителя.

— Ди — и-и… — эффект неожиданности еще никто не отменял, вдруг растеряется и отпустит, а то дышать уже нормально не могу, кожа небось посинела. — Как это эротично звучит… — я постаралась прильнуть к Вольному но он резко отшатнулся, хотя хватку не ослабил, ладно попробуем по другому. Обвила его шею руками, легкий поцелуй в губы и хватка значительно ослабла. — М — у-у — р… — это я так замурчала? Ой… Быстро чмокнула его в щеку, заметив при этом его ошарашенное лицо и резко отстранилась, спрятавшись за спину Лиена. Он у меня больше доверия вызывал. Что было само по себе странно, так как еще день назад меня от него воротило как от, ненавистной с детства, творожной запеканки.

— Дирэль чего встал истуканом, поторапливаемся! — Мятежный стал терять терпение.

— Да мой генерал! — подала голос Сашка, отсалютировала ему воздушный поцелуй, и незаметно подмигнула мне. Теперь истуканом не только Вольный стоял. Молодец подруга, так их!

— Девочки перестаньте изводить парней, они ведь тоже не железные, — усмехнулся Ли.

— Белый, ты такой сегодня лапочка, — Сашка разошлась не на шутку, я только стояла, еле сдерживая истерический хохот, пока подруга плавной походкой продвигалась к последней жертве.

— Эй! Все! Сдаюсь! Саша отойди… ребята! Помогите! Она меня целует! — 'ребята' резко очнулись и отодрали подругу от Белого, а я уже не стесняясь сползла по стеночке на пол и всхлипывала. Меня попыталась поднять, но я не хотела покидать ставший таким родным пол. И как всегда в стрессовой ситуации не нашла ничего лучше чем замурлыкать пришедшую на ум песенку.

— Попробуй ма — ма,

Попробуй джага — джага,

Попробуй м — м,

Мне это надо — надо.

Опять мне кажется,

Что кружится голова,

Мой мармеладный,

Я не права.

Все‑таки алкоголь сделал свое дело, понесло меня знатно. Вот правильно говорят 'не умеешь пить — не пей'. В моем же случае больше подходит 'не умеешь пить — учись'. Первый урок по сниманию напряжения при помощи бутылки вина прошел на твердую тройку. По десятибалльной шкале.

— Так Вольный, ты тащишь на себе Катерину, я беру на себя Сашу, — с этими словами Белый забросил на плечо несопротивляющуюся подругу.

— Э — э-э… а почему я?! Ирон может быть ты возложишь на себя ответственность за свою якобы сестру? — так я не поняла, меня что, не хотят брать на ручки? Сволочи!

— Да пошли вы… я сама дойду! — потихоньку, опираясь на стенку, я встала на ноги. Мои нижние конечности идти отказывались — они тряслись, заплетались, не хотели держать равновесия, но чисто из вредности я не стала просить о помощи. Кажется бутерброды нам сделали только хуже. — Белый, зайка, а где твой песик? Он разве с нами не пойдет?

— Волф? Он остается здесь.

— А зачем?

— Если кто‑то кроме нас появится в этом мире, он даст нам знать. Все, хватит болтать, пошли. — Обхватив поудобнее Сашку, он первый направился к зеркалу и уже через секунду исчез, а зеркало засветилось белым светом.

— Ирон ты следующий, Кати пойдет за тобой, я последний, закрою переход.

Еще секунда и на кухне стало значительно свободнее, а зеркало засветилось голубым. Я стояла и не могла пошевелиться, почему‑то идти совершенно не хотелось.

— Ди, а можно я останусь?

— Не называй меня так! Поторапливайся, — похоже он на меня обиделся, ну и ладно, не больно то и хотелось. Я пожала плечами и шагнула сквозь зеркало. На долю секунды стало холодно, в глаза ударил яркий свет и я зажмурилась. Когда открыла глаза, первое что я увидела, была спина Ильи. Или Ирона? Тьфу, так и запутаться можно.

Глава 6

Тёмный, мрачный коридор, Я на цыпочках, как вор, Пробираюсь, чуть дыша, Чтобы не спугнуть…

гр. Король и Шут 'Кукла колдуна'

Отодвинув лжебрата в сторону, я осмотрелась. Мы оказались в кабинете, на это указывал широкий письменный стол из дуба, за столом было огромных размеров окно, которое сейчас было скрыто плотными занавесками. Камин, пара кресел рядом, диван справа от меня, зеркало из которого мы вышли, широкий ковер с необычным витиеватым узором и везде преобладал бардовый цвет. Ужас…

— Мы что, в замке Дракулы? — не могла я удержаться от комментария.

— Тебя это волновать не должно, — и как успел появиться, я даже не заметила.

— Скоро меня будет волновать здесь все!

— Губу закатай!

— Да пошел ты!

— Не нарывайся! — он стоял почти вплотную ко мне и судорожно сжимал кулаки. Чтобы посмотреть ему в глаза, мне надо было поднять голову выше. Высокий зараза. Уперев в него взгляд, я постаралась изобразить на своем лице скуку и безразличие. Не получилось. Еще и шея стала ныть. Все‑таки в такой позе долго не простоишь.

— Да что я тебе сделала?! Не можешь со мной нормально общаться? — почему‑то всегда, когда он придумывал в мой адрес очередную колкость, мне становилось жутко обидно. Вот если бы это сказал кто‑то другой, я может, и не обратила бы внимание. А вот из его уст слышать это было обидно. Не знаю почему.

— Поверь, могу, но для тебя будет проще меня ненавидеть, — он подошел ко мне еще ближе, чтобы кроме меня никто больше не услышал. Его теплое дыхание прошлось по моей шее выше, к макушке и спустя мгновение он отстранился, а я подавила вздох разочарования. И вот что это сейчас было? Так, Катюха, влюбляться в него нельзя. Нельзя я сказала! Он же козел… Эх…

Дверь в кабинет резко открылась и на пороге возник король. Догадаться было не сложно. Столько величия, самоконтроля, самоуверенности, мечта любой девочки школьного возраста. Голубые глаза смотрели изучающе, в самую суть человека. Длинные черные волосы забраны в высокий хвост, пара прядок выбились из прически и падали на лоб, прямой аристократический нос, в меру пухлые губы. Прям а — р-р. На нем была просторная мантия черного цвета с вышитым золотым узором по краям. Король быстро прошел мимо нас, сел за стол и внимательно посмотрел на Лиена.

— Я хочу за него замуж, — выдохнула подруга.

— Ага… — я ее полностью в этом поддерживала.

— Кхе… девочки, вообще‑то со слухом у него все в порядке, — ехидно заметил Вольный.

— Так, хватит! Лиен, почему так долго?! Ты понимаешь что у нас остается мало времени? Люди выказывают свое недовольство, требуют показать наследницу Мирэля! — кажется король сегодня был не в духе.

— Ваше высочество, наследница с нами, — меня схватили за локоть и вывели на середину комнаты.

— Хорошо, а вторая кто? — изучающий взгляд переместился на Сашку.

— Это гарантия того, что наша принцесса не наделает глупостей, — последовал спокойный ответ Ли.

— Ну что же… проводите девушек в их покои, а мне нужно обсудить кое‑что с Вольным и Мятежным. Ты, когда закончишь, тоже зайди.

— Слушаюсь ваше высочество, — Белый поклонился и подтолкнул меня и Сашу к выходу.

Мы прошли по длинному коридору, все было выдержано в мрачных тонах. Бордовый, черный, темно — синий. Обстановка угнетала, было ощущение что замок находится в глубоком, продолжительном трауре. Лиен шел впереди и не делал попыток заговорить. Мы свернули на широкую лестницу и стали подниматься наверх. Под ногами был красный ковер, который приглушал шаги. Перила черного цвета — было заметно, что их перекрашивали, в некоторых местах краска облупилась, и проглядывался теплый оттенок коричневого. Это меня окончательно убедило в том, что замок, не случайно, выдержан в мрачных тонах.

— Ли! Дорогой, какая встреча! — нам на встречу спускалась девушка. На меня с подругой она не обратила внимания, а вот на Белом повисла как новогодняя игрушка. Она напоминала лису. Рыжие волосы, изучающий взгляд голубых глаз мог прожечь дыру, конкретно во мне, так как она, обнимая Ли, пристально смотрела на меня. — Белый, кто это с тобой? — тыкнула ухоженным пальчиком в нас эта рыжая стерва.

— А это… знакомься Феникс, это Екатерина — невеста нашего наследного принца.

— А вторая? — что‑то наша новая знакомая резко поменялась в лице, как будто лимон прожевала.

— Александра подруга Екатерины — наша гостья.

— И надолго они здесь?

Что‑то мне начинает не нравится этот разговор. Было такое ощущение, как будто нас вообще здесь нет. Во мне стало просыпаться негодование. Подруга схватила меня за руку и притянула ближе к себе. Ей, как не кому другому, было известно, что я в гневе страшна. Минимум вцеплюсь в волосы, максимум спущу с лестницы. Да, вот такая я плохая, нехорошая и вообще, со мной лучше не связываться.

— Это решать не нам, — кажется, Белый сам был не в восторге от разговора.

— А где Ди? Он прибыл с тобой?

— Да он у короля в кабинете.

— Пойду подожду его там, мы так давно не виделись. Я так скучала… — это она что, пытается вызвать приступ ревности? У кого? У меня? Да я даже если бы и ревновала не подала бы виду. Наверно.

— Не думаю что сейчас самое время.

— Белый, не будь занудой, — Феникс надула губки и поплыла дальше. Проходя мимо, она попыталась задеть меня плечом, но не получилось. Я резко отстранилась и наступила на подол ее платья. Рыжая фурия вскрикнула но на ногах удержалась. В принципе я на это и рассчитывала. Не убивать же ее, в самом деле. Или все же… Хотя нет, объясняй потом королю, что она сама виновата.

— Кати, а с тобой лучше не связываться, — подмигнул мне Белый. — Молодец, эта стерва всем нам покоя не дает. Ладно пойдемте, у меня еще дел выше крыши. — И он двинулся дальше.

— Лиен, а почему все такое мрачное? — задала вопрос подруга.

— Пока не найдут королеву в замке траур.

— А что…

— Девочки давайте потом? Я устал…

Дальше мы шли молча. На третьем этаже Лиен остановился у двух дальних комнат, двери были высокие и так же как и все в замке, мрачные. Как же надоело это постоянное ощущение что находишься в склепе. Хоть бы цветочки, что ли расставили, картин веселеньких повесили. А то все охота, да портреты предков. Мрак.

— Так дамы, расходитесь по комнатам, стража сейчас подойдет. Из комнат лучше не выходите. Феникс не единственная, кто захочет вас подкараулить в каком‑нибудь темном углу. Если же захотите осмотреться, без стражи лучше не ходите.

— А обосноваться в одной комнате мы можем? — не было у меня желания оставаться в незнакомом месте одной.

— Думаю, это не запрещено, — Ли развернулся и быстрым шагом направился к лестнице.

Мы зашли в одну из комнат и подавили стон разочарования. Бордовый, опять, повсюду. Молча развернулись и заглянули в следующую, которая оказалась темно — синего цвета. Решив, что выбор не велик, остановились на синем варианте. В комнате была широкая кровать с плотным балдахином, в дальнем углу тумбочка, напротив ложа располагался камин, рядом с ним было кресло с высокой спинкой. Ковер, занавески, обивка — все синее. Только камин порадовал спокойным оттенком серого. Кажется я начинаю ненавидеть синий цвет. Рядом с кроватью была расположена дверь, логично было предположить, что там находилась ванна. Как же хотелось полежать в горячей воде, включить музыку, закрыть глаза и представить себе, хоть на минуту, что это всего лишь сон. Ужасный, неправдоподобный сон.

Я стащила ботинки и завалилась на кровать. Только когда голова коснулась подушки, я поняла, как устала. Сашка прошла к камину и стала осматривать помещение более внимательно. Молчание затягивалось, мы понимали что наше пребывание здесь временное, нам явно не рады. Проведя максимум пол часа в этом мире одного врага мы уже нажили.

— Саш, у тебя есть предложения?

— Какие? Мне до сих пор кажется, что это все дурной сон… Чья‑то больная фантазия.

— Ладно, пойду в ванну… подумаю, — с этими словами я встала и заставила свое тело двигаться по направлению к ванне.

Ванна оказалась на удивление светлой, здесь преобладал бежевый цвет. Чугунная ванна находилась в центре, а над ней на специальной опоре висела огромная бочка с водой. Бочка оказалась теплая, что не могло не радовать, значит есть возможность поплескаться. Ни когда не занималась закаливанием организма, считая это глупым издевательством над собой любимой. Я человек теплолюбивый, быстро мерзну. Наполнив ванну водой я скинула с себя одежду и забралась в теплую воду. В ванне также имелся туалет, по крайней мере что‑то похожее на это изобретение человечества. Раковина с большим зеркалом в резной раме. В целом очень даже уютно. Полотенца и пара халатов лежали на маленьком столике в дальнем углу. Расстраивало только то, что не было так горячо полюбившихся простому человеку, шампуней и гелей для душа.

С трудом заставила себя покинуть теплую воду и одеться. Вода всегда действовала на меня успокаивающе, а иногда даже как снотворное. Вот и сейчас меня разморило и чтобы не заснуть пришлось выбираться из тёплых объятий воды. Одевшись, собрала влажные волосы в пучок и вышла из ванной.

— Кати, я конечно все понимаю, но нам нельзя сейчас расслабляться. Около нашей двери стоят три амбала! Если это у них охрана такая, то я уже боюсь! — подруга явно была обеспокоена. Странно, обычно она более сдержанная и смелая чем я.

— Сашка успокойся, иди лучше ванну прими, а я пока подумаю, что нам делать, — говоря это, я прошла к креслу.

— Не хочу я в ванну! Давай лучше думать, как слинять от сюда…

Только она успела договорить как в дверь постучали. Переглянувшись, негласно мы решили, что открывать иду я. За дверью оказалась довольно симпатичная девушка, может чуть старше меня, с белыми платиновыми волосами, чем то она была похожа на Лиена, но в том, что они родственники я сомневалась. Очень худая, я бы даже сказала нездоровая худоба ей шла, лицо было очень бледное. Видно здесь, также как и у нас в свое время, аристократам загар был запрещен, чем бледнее тем лучше. Видите ли, загар считался нормой только для крестьян и рабов. По мне это бред, но у нас, слава богу, это давно пройденный этап. Платье на нашей гостье было бледно — голубого цвета и как не странно все это выглядело довольно гармонично.

— Здравствуйте, можно пройти? — оказывается прошло какое‑то время пока я бесцеремонно разглядывала нашу гостью.

— Да конечно, простите, — я отступила, чтобы освободить проход и когда гостья прошла, мельком глянула на наших охранников и полностью согласилась с мнением своей подруги.

— Девушки, вы меня не знаете, позвольте представиться, Сирена Ледяная, — с этими словами она слегка наклонила голову в приветствии.

— Эм… Ледяная? — да глупый вопрос, но все же. Наша гостья засмеялась и может быть на первый взгляд и кажется, что ее смех искренний и мягкий, спустя секунду меня стали мучить сомнения. Может, ее не зря прозвали Ледяной?

— Ты видно Екатерина?

— Да, а от куда ты…

— Мне уже рассказали о вас. Ну да, ладно. Ледяная я стала после того, как чуть не замерзла до смерти зимой в лесу, но не смотря на неутешительный прогноз лекаря, я выжила. Истинное имя нам дается не просто так и не у каждого оно есть. Мое мне досталось при довольно печальных обстоятельствах. После этого моя кровь стала холодной. От сюда и истинное имя — Ледяная.

— Ой… простите, — вот когда я научусь держать язык за зубами, а не наоборот?

— А бледность у вас тоже по этой причине? — похоже, не только мне нужно держать свои мысли при себе.

— Бледность? Она знак аристократичности, — кажется вопрос подруги нашей гостье не понравился.

— Извините, — все таки я умею выбирать себе друзей, только мы можем попасть в настолько глупую ситуацию.

— Извиняю, — процедила наша новая знакомая сквозь зубы. — Ладно, хватит любезностей. Я пришла сюда с определенной целью.

— И какая же у вас цель? — она начинает мне не нравится. Тут вообще есть нормальные, адекватные люди или все лицемеры и мегеры? Ужгород какой‑то.

— Я слышала, что вы Екатерина, не очень горите желанием выходить замуж за принца и хотела вам помочь этого избежать.

— Вот как… а с чего вы взяли, что мне нужна ваша помощь?

— Мятежный убьет вашу подругу после свадьбы, чтобы вы не наделали глупостей и не изъявили желания вернуться к себе в мир.

— Но там не мой мир и с чего вы взяли, что я вам поверю? — не может мой лжебрат пойти на такую подлость. Я же с ним с детства… Ну не могу я его воспринимать ни кем другим и то, что он безжалостный убийца, готовый лишить жизни человека… нет, не верю.

Пока я стояла и размышляла на эту тему, Сирена достала из кармана платья маленький кристалл голубого цвета и подула на него. Тут же раздался знакомый до боли голос, как будто из динамика говорят. Мы с подругой превратились в слух.

'Ваше высочество какие будут указания?' — это был голос Лиена.

'Указания просты как ни когда. Нужно сделать все возможное чтобы наследница Мирэля осталась здесь. Народ не доволен, они требуют союза, чтобы обезопасить себя от вторжения со стороны других государств'.

'Ее можно припугнуть. Она неразлучна со своей подругой. Александра всегда плохо влияла на Кати, ее надо ликвидировать' — неужели это говорит Ирон?

'Ты предлагаешь убить девчонку?'.

'Я не вижу в этом необходимости Мятежный!'.

'Ли успокойся. Я не буду ее мучить, она умрет быстро. Зато Кати станет как шелковая'.

'Ирон ты хоть понимаешь что она тебя за это возненавидит?'.

'Мне плевать. Если это будет во благо государства я готов на это пойти'.

'Да будет так. Только Ирон, разбирайся с этим после свадьбы, если ты ликвидируешь Александру до церемонии соединения, Екатерина может не дать свое согласие'.

Кристалл вспыхнул красным цветом и голоса смолкли. Я стояла и смотрела себе под ноги — не могла себя заставить посмотреть на подругу. Может быть мой лжебрат и не был в восторге от нашей дружбы, но я об этом не догадывалась. И тем более, я не могла принять тот факт, что Ирон может пойти на убийство близкого мне человека. С детства он всегда опекал меня, заботился, буквально заменил мне родителей. Поверить в то, что он может пойти на такой гнусный поступок, было сложно и с осознанием того что это правда — становилось совсем паршиво.

— И что ты предлагаешь? — Сашка пришла в себя быстрее.

— Я помогу вам сбежать в свой мир.

— Там нам не безопасно, за нами придут!

— У вас есть предложение лучше?

— У меня есть, — мысль сама собой всплыла в моей голове.

— И что ты предлагаешь?

— Скажи Сирена, есть ли возможность запечатать проход в Сашин мир?

— Запечатать? Дай подумать… думаю да. Сил на то чтобы запечатать мир навсегда у меня не хватит, но если ты мне поможешь можно закрыть его на время.

— И как это можно сделать?

— Погоди Кати, ты что хочешь меня отправить обратно?!

— А что ты предлагаешь? У тебя там родители остались, меня же там никто не ждет. Сирена есть ли возможность выбраться из замка незамеченной?

— Да, такая возможность есть. Я тебя проведу.

— Какая тебе с этого всего выгода?

— Все очень просто. У меня нет цели вас убивать, мне будет достаточно если вы просто исчезните с моего пути.

— На трон захотелось?

— Саша!

— Что Саша?! Что Саша! Она же уже слюну на твоего женишка пустила.

— Он не мой!

— А ты его еще даже не видела.

— Блин… Саша!

— Так хватит! Александра права. Моя цель трон, по тебе Екатерина видно, что тебе это все не нужно, поэтому убивать тебя я смысла не вижу.

— Ладно, как нам отправить Сашу домой?

— Для этого нужно зеркало перехода, оно находится в кабинете короля, вы через него пришли.

— И как же нам попасть в кабинет незамеченными?

— Через двери мы не пройдем, на кабинете внешняя защита, у нас не хватит сил ее сломать. А вот через тайный проход мы пройдем.

— Что еще за тайный проход? И от куда такие познания?

— Замок был построен по чертежам моего прапрадеда.

— Все конечно хорошо, но у нас мало времени, — подруга села в кресло и вытянула ноги.

— Саша права, нельзя терять времени. Как мы пройдем в кабинет? У нас за дверью три амбала, если ты не заметила.

— Из каждого помещения замка, кроме ванных комнат, кладовых и подвала, можно выйти незамеченным. Если я не ошибаюсь, нужный нам проход находится в гардеробной.

— Гардеробной? А где… — и только когда Сирена прошла в гардеробную я заметила еще одну еле заметную дверь неподалеку от камина. Из‑за того что она была закрашена в темно — синий цвет я ее сразу не заметила.

— Екатерина вам необходимо переодеться, вы не выживите в нашем мире в такой одежде, — Сирена сделала акцент на слове 'такой'. Мне вдруг стало за себя обидно, я конечно не модница, но одеваюсь вполне сносно.

— А что со мной не так?

— Все так, просто у нас в таких вещах не ходят, вы будите бросаться в глаза. Зайдите в гардеробную и присмотрите себе чего‑нибудь. Кажется, тут остались вещи бывшей фаворитки принца. Она была примерно такого же телосложения как и вы.

Понимая, что избежать переодевания мне не удастся, я потопала в гардеробную. Выбор был не очень богат, но деваться не куда. Фаворитка принца действительно была примерно такого же роста и телосложения, как и я. Выбрав из груды бесполезного белья теплые черные штаны, белую рубашку и утепленную курточку под цвет штанов я быстро переоделась и вышла на суд подруги. Ботинки я оставила свои, нога у фаворитки (а проще говоря, очередной любовницы) принца была на пару размеров больше.

— Ну как?

— Хм… очень даже, а что‑нибудь потеплее было? Все таки на дворе зима…

— Там еще был плащ…

— Ну так бери чего стоишь и пошли. Время поджимает! — все таки подруга на меня и правда плохо влияет.

Тяжело вздохнув я пошла обратно и накинула на плечи плащ, как на зло темно — синего цвета. Поскорее бы они королеву нашли, как можно жить в подобном склепе.

Сирена подождала пока мы соберемся с мыслями и двинулась в направлении гардеробной. Пока мы молча переглядывались, она прошла внутрь и отодвинула в сторону пару полок, нажала на кирпич, который находился почти у самого пола, и стена стала постепенно отъезжать в сторону.

Не оборачиваясь, наша новая знакомая стала спускаться по лестнице. Внутри было настолько темно, что я пару раз чуть не навернулась, глаза ни как не могли привыкнуть к кромешной темноте. После очередного неудавшегося полета я схватилась за руку Сирены и старалась не упасть. Сашка шла сзади упираясь о стену.

— Сирена, а нас не хватятся? — возник в моей голове вопрос.

— Нет, проход закрывается сам собой. До обеда время еще есть, а раньше к вам никто не зайдет.

— Почему не зайдет?

— Вы с дороги, вам надо отдыхать. Даже горничная вас не побеспокоила бы.

— Ясно.

Дальше мы продвигались молча. Мне казалось, что я собрала всю паутину, которую сплели пауки за столько лет что сюда не спускались люди. Глаза стали постепенно привыкать, но разглядеть что либо кроме каменной кладки на стене было невозможно. Пару раз под ногами что‑то хрустнуло, было похоже на кости, скорее всего, крысы или мыши. Вскоре Ледяная остановилась и я влетела в ее спину. Знаком показав чтобы мы не шумели, она стала ощупывать тупик в котором мы оказались. Раздался легкий щелчок и стена стала опускаться, как бы проваливаясь в пол.

Выйдя из нашего укрытия мы огляделись и узнали комнату в которой встречались с королем. Сейчас здесь ни кого не было. Проход открылся около камина, еще пару часов назад я и представить не могла, что за этой непримечательной ничем стеной есть потайной ход. Буквально через минуту стена стала вставать на место, а мы прошли к зеркалу на противоположной стене. В нем отразились три силуэта, одно замученное и в паутине, скорее всего я. Хотя Сашка выглядела не многим лучше, а вот Ледяной повезло больше всех, хотя она шла впереди.

Сирена подошла вплотную к зеркалу и стала делать пасы руками, шепча непонятные мне слова. Ее руки засветились синим цветом и зеркало пошло рябью.

— Нужно задать точку возврата, точный адрес или нужна вещь, принесённая из мира, — сказала наш гид.

Мои вещи остались в синей комнате, так что я даже не пыталась что‑нибудь найти, а вот у Сашки обнаружилась пара конфет — сосалок и заколка для волос. Единогласно решили пожертвовать заколкой. Конфеты решили съесть, так как кроме бутербродов съеденных еще при отправке сюда ничего не ели. Хмель уже выветрился и голод дал о себе знать.

Пока мы смаковали сласти, Сирена забрала у нас заколку и кинула ее в зеркало, которое в свою очередь дар приняло и заискрилось зеленоватым светом.

— Точка возврата задана, прощайтесь и вперед. После возвращения Александры в ее мир мне понадобиться твоя помощь, — Сирена посмотрела на меня.

— Я сделаю все, что от меня зависит, но откуда у меня возьмутся силы?

— Будешь черпать их из меня и преображать в силу стихии земли.

— А ну это конечно все объясняет…

— Ты сама поймешь что надо делать, этому тебя никто не научит.

— Звучит обнадеживающе, — я повернулась к Сашке, видно было как она беспокоится. Ни я, ни она не знаем, что нас ждет потом, увидимся ли мы еще или у нас останутся только воспоминания друг о друге.

— Давай не прощаясь?

— Мы еще встретимся, — я обняла подругу и подтолкнула ее к зеркалу. Она не стала оборачиваться, а я не хотела смотреть как она уходит и отвернулась. Через мгновение меня окликнула Сирена и подозвала к зеркалу.

Мы одновременно коснулись поверхности зеркала, на удивление оно было теплое, даже слегка горячее. Я положила свою ладонь на руку Сирены и закрыла глаза. Минуту ничего не происходило, мне даже стало казаться, что ничего не получится. По телу пробежала горячая волна и по руке поползли зеленоватые искорки, они стали соединяться с синим свечением из руки Сирены. В голове крутилась только одна мысль: 'закройся, закройся, закройся'. Не могу сказать сколько раз я повторила это слово, мной стало овладевать отчаяние. Спустя еще минут пять я стала осознавать что ноги еле держат, руки трясутся и на лбу появилась испарина. Было ощущение, как будто я пробежала стометровку… двадцать раз. Зеркало замерцало сине — зеленым светом и погасло.

— Ну вот и все. Надо убираться от сюда, если нас… — договорить она не успела, за дверью послышались торопливые шаги. Мы, не сговариваясь, подбежали к потайному ходу. Проход ни как не хотел открываться. В двери уже зашумел ключ. Я пристально посмотрела на дверь, и сама не осознавая, что делаю, стала делать пасы руками, как бы прогоняя незваного гостя. Зеленое свечение сорвалось с пальцев рук и окутало дверь почти прозрачной пленкой. Ключ в замке застрял и этой короткой передышки нам хватило, чтобы скрыться.

Сирена схватила меня за руку и быстрым шагом повела в только ей одной известном направлении. Я не сопротивлялась, мне по прежнему почти ничего не было видно.

— Как ты это сделала? — в голосе Ледяной послышалось недоверие вперемешку с непониманием.

— Что именно?

— Вызвать стихию без помощи артефакта. На это способны далеко не все маги и стихийники. Ты здесь еще и дня не провела, но уже смогла вызвать свою стихию.

— Не имею представления. Я просто испугалась и все само собой получилось.

Дальше мы продвигались молча. Прошло примерно пятнадцать минут когда впереди появился слабый свет. Сирена ускорила шаг и мне приходилось за ней чуть ли не бежать. Яркий свет ослепил глаза и я зажмурилась.

— Дальше ты сама. Советую идти через лес, по прямой будет деревня.

— Но у меня с собой ничего нет.

— Это уже не мои проблемы, я тебя вывела на этом все, — с этими словами она развернулась и направилась в обратном направлении.

Глава 7

У природы нет плохой погоды. Каждая погода — благодать. Дождь ли, снег, любое время года Надо благодарно принимать.

к/ф Служебный роман 'У природы нет плохой погоды'

Какая‑то часть меня понимала что задерживаться на одном месте нельзя, но ноги отказывались слушаться здравого смысла и как будто приросли к земле. За моей спиной остался замок, впереди сплошной лес, я осталась одна в незнакомом мне мире… Блеск. Всю жизнь мечтала умереть в неизвестном мне месте от голода или обморожения.

Собрав остатки храбрости в кулак, я заставила себя идти вперед. От обилия снега глаза начали болеть, примерно через полчаса ходьбы по сугробам, ноги уже еле слушались, мышцы болели, да и мороз был на порядок выше, чем в моем мире. Сугробы были выше колена и вскоре в сапоги забилось столько снега, что ноги окоченели и промокли. Кажется, простуда мне обеспечена, если мне удастся выжить и найти хоть какое‑нибудь место для ночлега.

Спустя еще час ходьбы по непроходимым сугробам я перестала чувствовать тело. Только мысль о том, что если я остановлюсь, то свалюсь и не встану ни когда — подгоняла меня вперед. Попытки хотя бы согреть руки дыханием не увенчались успехом.

Стало быстро темнеть, а на горизонте так и не было видно ни деревни, ни хоть какого‑нибудь одинокого дома или хотя бы конюшни. Ужасно хотелось есть и обмороженный организм требовал продолжительного сна. Ноги уже давно перестали слушаться, я споткнулась об какую‑то корягу и полетела с неизвестно откуда взявшегося на моем пути склона вниз. Снег забился в рот и горло стало болеть, жуткий холод окутал тело. Сознание стало уплывать и затуманенный мозг решил отключиться.

Сознание возвращаться не хотело. Зачем? Ведь это так замечательно не чувствовать ничего. Мне не холодно, не жарко, ничего не болит, ничего не хочется. Мной овладела апатия. Захотелось плакать, но такую роскошь я себе позволить не могла. Поэтому дав себе мысленный подзатыльник и, заставив забыть о жалости к себе любимой, я открыла глаза.

Ну что же, довольно уютно. Как оказалось, я лежала на узкой лавке завернутая в одеяло, спиной к нагретой печке. В комнате был добротный дубовый стол и пара стульев. Окна были занавешены, похоже, за окном уже глубокая ночь, так как свет исходил только от одинокой свечи на столе.

Я попыталась встать и вдруг обнаружила, что на мне совсем нет одежды. Осмотрев комнату еще раз заметила висящие на одном из стульев вещи. Закутавшись в одеяло, сползла с лавки и направилась к столу. Нога на что‑то наступила и я, поскользнувшись, пропахала носом пол.

— Аккуратней горемычная! — пропищало где‑то в области правого уха.

— А? — я попыталась разглядеть в потемках, кто со мной говорит.

— Вот тебе и 'а'. Чуть из меня коврик не сделала! Под ноги смотреть надо.

— А — а-а…

— Ты что говорить членораздельно не умеешь?

Пока я пыталась встать с пола мой незримый собеседник прошмыгнул под стол. Я с трудом встала запутавшись в одеяле и схватила свои вещи. Спиной отошла обратно на лавку не сводя взгляда со стола.

— Ну чего зависла? Одевайся быстрее. Сейчас хозяйка придет, а ты в непотребном виде. Срамота то какая, — проворчал стол.

Два раза повторять не пришлось и я быстро натянула на себя штаны и рубашку. Видно голова нормально работать отказывалась, раз со мной стала мебель разговаривать. Поднявшись со своего ложа я подошла к столу и встав на колени наклонилась почти к самому полу, чтобы разглядеть своего невидимку. В потемках показались две бусинки маленьких глазок.

— Ну чего уставилась горемычная?

— А…

— Б!

— К — к-к — рыса — а-а!!!

Как я оказалась на столе не помню. Страх перед грызунами у меня с самого детства. Помню как‑то Илья, то есть Ирон, принес домой мышь и стал гонять меня по всей квартире. Тети тогда дома как всегда не было и он остался за старшего, хотя ему на тот момент было пятнадцать и особым умом он не блистал. В итоге, он засунул мне мышь за шиворот и я от страха заметалась по комнате и влетела в шкаф. Да так сильно что потеряла сознание. Может это и показалось моему нерадивому брату смешным, а вот у меня страх остался и вцепился в меня клещами. Вот и сейчас я визжала на всю мощь своих легких.

— М — да…дева ты чего орешь? Да я крыса но это не повод лезть на стол!

— Уйди глюк!

— Кто глюк? Я глюк? Дева ты совсем головушку поморозила?

— А — А-А!!!

— Нет ну с ней бесполезно разговаривать… — в этот момент дверь открылась и в комнату вплыла хозяйка приютившего меня дома.

Визжать я перестала, отметив что горло стало саднить, как бы голоса не лишиться. Хозяйка дома оказалась довольно молодой, красивой женщиной с копной золотистых волос, которые доходили ей до талии. Необычайно красивые большие глаза голубого цвета смотрели участливо и озабочено.

— Феликс, что происходит? — спросила хозяйка. А голос у нее мелодичный, нежный… как у мамы, которая разговаривает с маленьким ребенком.

— А я что? Арона она ненормальная! Она на меня наступила, разоралась и глюком обозвала!

— Спокойно! — в голосе послышались властные нотки.

Пока хозяйка разговаривала с моим глюком я сидела на столе и пыталась вспомнить — где я уже слышала имя Арона. Кто‑то при мне уже называл это имя и оно было очень важно.

— Я спокоен! Спокойней меня только упырь из соседней деревни, — пробурчав это, крыс проскочил мимо хозяйки, и залез по занавеске на подоконник.

— Девочка успокойся, мы не причиним тебе вреда, — мне показалось или она со мной как с умалишенной говорит?

— Я спокойна, просто в первый раз вижу говорящую крысу, — пробурчала я, спускаясь со стола, чего очень не хотелось, на нем как‑то я себя увереннее чувствовала.

— Феликс болтлив это да, но здесь это не редкость. Как твое самочувствие?

— Жить буду…

— Ну и славно, — Арона улыбнулась и на душе стало теплее, ей хотелось доверится и поделиться самым сокровенным. Она определенно мне нравилась. — Сейчас ужинать будем, ты наверное проголодалась.

Арона прошла к печке и зашумела посудой. Я же вызвалась ей помочь и в четыре руки мы по быстрому сварганили незамысловатый ужин, состоящий из вареной картошки с квашеной капустой и чай на неизвестных мне травах.

— Арона, а как я у вас оказалась? — ужин конечно был вкусный, но моя голова просто взрывалась от обилия вопросов.

— Я ходила в деревню за припасами и на обратном пути обнаружила тебя. Ты была без сознания и обморозила все что можно. Тебе повезло, что у нас с тобой общая стихия. Земля дает жизнь, вот я тебе ее и дала. Но если бы ты находилась за гранью помочь я была бы уже не в силах. Ты провела без сознания три дня, все это время я потихоньку вливала в тебя свою силу, дальше уже все зависело о тебя и от твоего желания жить. Первый день я вообще сомневалась что ты очнешься.

— Но сила просто так работать не будет, мне говорили, что это возможно только…

— С кольцом стихии? Да. Но если маг очень силен и черпает силу не только из своих запасов, то кольцо ему не нужно.

— Как понимать 'не только из своих запасов'?

— Ну, к примеру, если два мага сочетаются узами брака или добровольно соглашаются на то, что их силой будет пользоваться еще кто‑то. При неравном браке, когда сила стихии только у одного, второй забирает часть силы себе, естественно с разрешения первого. Я в свое время являлась одной из сильнейших магесс в государстве. Да и если у мага довольно большой резерв силы, то и в этом случае кольцо не обязательно, правда это редко встречается.

Мысль о том, что я могу быть одной из сильнейших стихийников, плотно засела в моей голове. Узами брака ведь я сочетаться не успела? И ни какого артефакта при мне нет. Значит… И тут я кое что вспомнила, что заставило меня забыть о том, о чем я еще секунду назад думала.

— Арона… — и тут меня осенило. Ну как я могла забыть! Я конечно по истории не была ботаном, но забыть это имя, а точнее его носителя. Вот правду Вольный сказал 'синдром тупой блондинки'. — Ты королева!

— Девочка успокойся. Ну королева… была когда‑то, — столько грусти и печали было в ее голосе, что сердце защемило. Что она здесь делает? Как оказалась здесь, вдали от мужа? Эти вопросы я ей и задала в надежде получить развернутый ответ.

— Я чувствую, что тебе можно доверять, поэтому рассажу все, что тебя интересует. Итак, с чего бы начать… Пожалуй, если ты знаешь кто я, то и история моей пропажи для тебя не новость. Но меня никто не похищал, я сбежала.

— Сбежали? Но почему?

— Не перебивай… Фарен всегда был мне верен и прислушивался ко мне. До определенного момента. Я не сразу узнала, что у него появилась фаворитка, он ведь клялся мне, что ни когда не посмотрит на другую. Как же я была глупа, что верила ему. Он перестал мне доверять, перестал слышать то, что я ему говорю, пропадал постоянно на своей охоте или на очередном 'совещании'. Я не узнавала своего любимого мужа, — сказав это, Арона трясущейся рукой стерла с лица пару слезинок. — В тот день он неожиданно предложил мне сопровождать его на охоте. Все мои возражения не возымели эффекта, он не слышал меня. Во время охоты муж остался со мной наедине на пару минут и заговорил о том, что мне нужно покинуть замок и переехать в резиденцию к сыну. Он объяснял это тем, что так я буду ближе к нему (сыну), ведь он постоянно пропадал на своих походах и военных действиях. Но Фарен не смог меня обмануть, он просто хотел чтобы я не мешала ему наслаждаться жизнью. Я не стала больше медлить и попросила нашего советника Мирэля помочь мне сбежать. Это не составило особого труда, накинув на меня полог невидимости, он погнал свою лошадь за мнимой добычей, все последовали за ним, а я направила своего коня в другую сторону.

— Арона это не правда! Он не мог тебя предать, поверь! Он искал тебя, годами искал!

— А что же ему мешало меня найти? Я не так далеко от замка, а он не видит ничего дальше своего носа.

— Ты ведь не хотела, чтобы он тебя нашел? Вот он и не нашел, может тебе стихия помогла скрыться?

— Вполне может быть, но…

— Арона он искал тебя! Весь замок в трауре находится все это время.

— В трауре?! — глаза королевы стали еще больше из‑за чего казались просто огромными. У меня же все красноречия иссякло и я просто кивнула. — Но почему? Он же сам хотел чтобы я не мешала…

— Может его кто‑то или что‑то заставило это сделать? Я не могу поверить в то что Фарен мог променять тебя на кого‑то другого…

— О девочка, ты мне льстишь, — лицо Ароны озарила мягкая улыбка.

— Я просто говорю очевидные вещи. В любом случае, ты все равно не узнаешь, если не спросишь его об этом лично.

— Я не могу там появиться, столько лет прошло, он уже и забыл наверно…

— И перекрасил замок в черный цвет, ну — ну…

— Даже черный?!

— Ну да, а какой?

— Черный цвет — это цвет вечного траура.

— Э — э-э… это что, теперь он всегда такой будет?!

— Он снимается только после смерти того, кто в трауре.

— Офигеть…

— Арона хозяюшка, не пора ли спать ложиться? — крысу кажется наш разговор надоел.

— Замолчи Феликс — аппетитные кусочки, — да я злая на эту мышь — переростка, потому что нельзя так людей пугать.

— Хозяюшка вот видишь, она первая начинает!

— Ябеда — корябеда — турецкий барабан!

— Это я то барабан?! Да я тебя сейчас покусаю!

— Прекратите! Как дети малые.

Ну разве можно с ней спорить? Истинная королева: справедливая, строгая, красивая… Мне такой ни когда не быть. Как не хотелось признавать, но Феликс был прав, пора было отправляться на боковую. Я разместилась на своей импровизированной кровати, королева же забралась на печь. Рассказать кому, не поверят.

Сон ко мне идти не желал, покрутившись с боку на бок и поняв, что толку от моих потуг ноль, я встала. Стараясь не шуметь быстро натянула свои вещи и прихватив плащ вышла из дома. В лицо ударил морозный ветер и в носу защипало. Сплошной лес плотной стеной скрывал избушку от посторонних глаз, не удивительно что я ничего вокруг не видела когда сбежала из замка. Я стояла у входа в дом, плотно закутавшись в теплый плащ. Как сложится моя жизнь дальше и что мне делать? Вечно просидеть в этой избушке я не могу, не хотелось становиться обузой Ароне. Да и нужно заставить ее поговорить с королем, но как это сделать, оставшись не замеченной? Сколько я так простояла не знаю, но небо стало постепенно светлеть, значит скоро рассвет. Я ни когда не понимала людей, которые меняю удобства цивилизации на маленький домик в какой‑нибудь далекой деревне. Зачем лишать себя всех благ цивилизации? Ради чего? Теперь я, кажется, начинаю понимать — ради душевного спокойствия. За всем шумом и суетой городов мы перестает замечать естественную красоту природы, нам становится интересней мишура вывесок на магазинах, на мир мы смотрим через плазму телевизора и тратим на это годы жизни. А для чего? Наверное, мне стоило попасть сюда и почти умереть, чтобы понять, что я столько времени тратила впустую.

Я долго бы еще так стояла, если бы меня не отвлекло зеленоватое свечение за деревьями. Свечение слегка мерцало и как будто плыло по воздуху. Маня, подзывая следовать за ним. Любопытство победило в борьбе с чувством самосохранения, и я быстрым шагом пошла по направлению к свету. Казалось, что вот я уже совсем близко, но стоит подойти, как свет отдалялся и приходилось идти дальше. Избушка осталась далеко позади, но свет как будто меня загипнотизировал, и я не могла остановиться. Когда я уже совсем отчаялась достичь цели, свет стал ярче и замигал. Не смотря под ноги, я уже почти бежала и чуть не провалилась в, неизвестно как взявшийся под моими ногами, пруд. Ноги промокли но меня это не волновало, я продолжала смотреть на маленький светящийся ярким зеленым цветом шарик на середине озера. Мгновение, и он опустился в озеро, окрашивая его в изумрудный цвет.

Опустившись на корточки, я опустила руку в воду, она оказалась на удивление теплой, что было невозможно при таких морозах. Она была тягучей, как будто в ней разбавили крахмал. Внезапно что‑то дернуло мою руку и я оказалась под зеленой водой. Какая‑то неведомая сила тянула меня глубже. Начинающаяся паника не давала здраво оценить ситуацию, и я начала брыкаться. Воздух в легких заканчивался и желание глубоко вдохнуть становилось все сильнее.

Когда я уже совсем отчаялась, неведомая сила меня отпустила, и я зависла в воде. Сил почти не осталось и попыток подняться на поверхность я не предпринимала. Осознание того, что мое непослушное тело находится на самом дне, пришло тогда, когда ноги почувствовали опору. Опустив затуманенный взор вниз, я увидела маленькую изумрудную подвеску на серебряной цепочке. Рука сама собой потянулась к находке и стоило мне ее коснуться, сознание меня покинуло, и я провалилась в темноту.

Очнулась я от слепящего в глаза света. Приходить в себя желания не было совсем, но свечение стало нестерпимым и глаза все таки пришлось открыть. Солнечные лучи пробивались сквозь кроны деревьев. Странно, я не заметила когда шла по лесу ни одного хвойного дерева, но над моей головой были могучие пышные шапки сосен и елей.

С трудом встав на негнущихся ногах, я осмотрелась. Мозг выдал картинки событий прошедшей ночи, и я вздрогнула. Последнее что я помню, это подвеску в своих руках. Опустив взгляд на руки заметила маленький камушек на цепочке сжатый в кулаке. Костяшки пальцев побелели, и пришлось приложить усилие, чтобы разжать их. Кровообращение тут же стало восстанавливаться, и по руке побежала стая иголочек.

Маленький изумруд был глубокого зеленого цвета, по краю камня шла изысканная окантовка. Тонкая цепочка светилась серебром на солнце, ничего лишнего, довольно простое украшение, но это не лишало его прелести. Не долго думая, я надела подвеску на шею и спрятала под рубашку. Потом разберусь, что это такое. Если со мной ничего не случилось, я жива и здорова и что удивительно сухая, хотя поплавала недавно в озере — то случиться ничего не должно.

Оглядевшись внимательнее по сторонам, озера я не обнаружила, повсюду были хвойные деревья, а под ногами хрустели разнообразные шишки. Мечта голодной белки. Выбрав направление по которому, как мне казалось надо идти, я направилась вглубь леса. Что‑то мне подсказывало, что нужно идти в этом направлении. Вскоре лес начал редеть и на смену хвойным деревьям, пришли знакомые моему взору березы и клены. Не то чтобы я елок ни когда не видела, видела конечно, просто в таком количестве с ними не сталкивалась. Примерно через час на горизонте показалась знакомая избушка, и я ускорила шаг. Задумываться над тем, откуда во мне проснулась такая сильная интуиция, не стала. Некогда. Не хватало еще над этим вопросом голову ломать.

Глава 8

Я, наверное, птица ручная — Только вот нет рук для меня. Иль страна моя — небольшая… Иль большая — но не моя…

Юлия Михальчик 'Птица'

Из трубы на крыше шел серый дым, наверное Арона затопила печь. Образ хозяйственной, нежной хозяйки приютившего меня дома ни как не хотел вязаться с образом королевы, которая должна обладать жестким характером. Может быть из‑за своего кроткого нрава Арона решилась на побег, ведь неизвестно, чтобы с ней произошло, если бы она осталась. Если Фарен был под чьим‑то влиянием, он мог сделать что угодно. Но прошло уже много лет и необходимо придумать как организовать их встречу.

Открыв дверь, первое, что бросилось мне в глаза, это бегающая кругами крыса, а за ней со скалкой гонялась королева. Я не удержалась и расхохоталась в голос оседая на пол у входа.

— А ну иди сюда заморыш серый!

— Арона смилостивись!

— А ну стой я тебе лапы поотрываю!

— Я не виноват!

— Не виноват?! Да ты два пирожка заточил!

— Я хотел есть!

— Ты постоянно хочешь есть! Стой говорю!

— Дева спаси меня от нее! — с этими словами, Феликс спрятался под моим плащом.

Арона остановилась напротив меня и уперла руки в боки. Я подняла на нее затуманенные от слез глаза и поймала на себе строгий и обеспокоенный взгляд.

— Ну?

— Что ну?

— А ты где пропадала?

— А я… гуляла, — почти не соврала я. Ведь и вправду выходила просто свежим воздухом подышать, а то, что потом в изумрудном озере оказалась, так это — случайно.

— Гуляла? И где?

— Ну как где… в лесу.

— В лесу… — Арона развернулась и пошла к печи. Я же поднялась с пола и поплелась вслед за ней.

— Арона не злись, мне не спалось и я решила пройтись. Давай лучше я тебе помогу…

— Девочка… ой, прости, я так и не знаю твоего имени.

— Екатерина, но ты можешь звать меня Кати, — сказала я с улыбкой. Видно гроза в лице разъяренной королевы меня миновала.

— Кати значит… хорошо. Да ты можешь помочь. Вот поставь на стол, сейчас завтракать будем, — с этими словами она сунула мне в руки чугунок с кашей. — И руки помой — пропажа.

— Слушаюсь!

Поставив чугунок на стол, я вышла из дома и подошла к стоящему у входа ведру с ледяной водой. Ополоснув руки и лицо, побежала обратно в дом. Пока Арона возилась с печкой, Феликс тянул свой вечно голодный нос к чугунку с кашей.

— Феликс — аппетитные кусочки!

— Ась! — подскочил на столе этот неприхотливый представитель грызунов.

— Нос от каши убрал!

— Феликс ну ты опять?!

— Арона я голодный!

— А ну брысь! — это мы уже хором сказали.

— Фр — р-р… женщины…

Соскочив со стола, Феликс запрыгнул на облюбованный подоконник. Я скинула плащ и повесила на крючок у входа. Помогла Ароне накрыть на стол и мы сели завтракать. Только когда я начала есть почувствовала на сколько голодна.

— Ну а теперь расскажи‑ка мне, куда тебя занесло на всю ночь, — все‑таки мне не удастся избежать разговора.

— Я не могла заснуть и вышла подышать свежим воздухом. Потом решила пройтись вблизи избушки, вот вроде бы и все, — рассказывать про кулон не хотелось, чувствую Арона будет не довольна моим неосторожным поступком.

— Я не буду тебя заставлять говорить правду, захочешь сама расскажешь, но будь осторожна Кати.

— Ничего не случилось Арона, я жива, здорова. Все хорошо.

— Надеюсь… — чувствую королева мне не поверила.

— А теперь давай вернемся к твоим баранам.

— Баранам? — опешила королева.

— Ну, это выражение такое… ай, ладно. Слушай ты как хочешь, но с Фареном тебе поговорить надо.

— Не вижу смысла.

— Арона ты хотя бы понимаешь, что после твоей пропажи, Мирэль захватил власть?

— Да, я слышала об этом.

— То есть ты в курсе, что Фарен лишился трона, и над наследником висела угроза смерти?

— Мой сын находился под защитой артефакта, его бы не посмели тронуть. Мирэль поступил бесчестно, но я одна была не в силах ему помешать.

— Но Мирэль умер и Фарен снова на престоле, тебе ничего не грозит.

— Почему ты так хочешь, чтобы я с ним поговорила, девочка?

— Ты мне нравишься и я хочу тебе помочь. Да и просто знаю, что это будет правильно.

— Ты в этом так уверена?

— Абсолютно.

— Ну что же… думаю, ты права, пора перестать прятаться, все равно, рано или поздно он меня найдет. Только как мне попасть в замок? Меня дальше крепостных ворот не пустят.

— Знаешь… я как раз из замка сбежала, и там был один тайный ход… В общем, если я увижу это место, сразу его узнаю. Примерную дорогу туда я помню.

— Но как получилось, что замок без защиты?! Ведь получается, любой может туда проникнуть незамеченным!

— Видно король не в курсе, что есть тайный проход.

— И в какую часть замка он ведет?

— В любую.

— Любую?! О богиня Лона, как такое возможно?! Откуда ты это знаешь? — королева была на столько шокирована, что лицо стало мертвенно — бледным. Вздохнув я вкратце поведала свою историю, начиная с того момента, как Ирон привел меня в кабинет информатика и до момента, как я попала к Ароне.

— Получается, мой сын должен был на тебе жениться?

— Ага, только я думаю, он от этой идеи короля был, как и я, не в восторге.

— Зачем ему понадобились земли Мирэля? С каких это пор, король интересуется чужими владениями?

— Может это месть мне? Забрать все, что когда‑либо принадлежало лжекоролю?

— Вполне возможно. Мой муж довольно мстительный человек, но ни когда не был жесток. Не думаю, что он хотел убивать тебя или твою подругу.

— Но все же дал на это свое согласие!

— В этом тоже следует разобраться, — с этими словами она начала убирать со стола. — Отправимся в замок завтра, сегодня уже поздно, лучше с раннего утра.

— Хорошо, только Арона, нужно сделать так, чтобы меня никто не видел, — я стала помогать королеве убирать оставшуюся на столе посуду.

— И что ты предлагаешь?

— Я не буду выходить из прохода. Не могу гарантировать, что мы попадем к нему в кабинет, там много разветвлений, но куда‑нибудь то мы попадем. Но нельзя, чтобы меня увидели.

— Не беспокойся, мы что‑нибудь придумаем, а сейчас Кати, ты идешь мыть посуду, а я готовлю обед, — Арона развернулась и пошла к печке, я же подавив вздох разочарования, ведь придется опять морозится в холодной воде, побрела с горой посуды на выход. За мной увязался Феликс, видите ли ему скучно дома сидеть. Пока я мыла посуду в ледяной воде это серое безобразие резвилась в ближайшем сугробе.

— Феликс, если ты отморозишь себе свой лысый хвост, я тебя жалеть не буду!

— Ой, да ладно тебе, горемычная. Я может форму набираю перед походом.

— Каким еще походом, — я видимо чего‑то не знаю.

— Я с вами пойду!

— Это еще почему?

— Я могу пригодиться, — выпятил маленькую грудку вперед это серое недоразумение.

— Ха… ну ладно, посмотрим, — смешной он все‑таки. То, что крыса говорящая ладно, но откуда у крысы такой вредный характер?

Остаток дня прошел тихо и спокойно. Я помогала Ароне по хозяйству, крыс развлекал нас своими шутками и забавными историями из жизни великого и ужасного крыса по имени Феликс. Спать легли рано, так как вставать было решено в пять утра, что для моего избалованного организма крайне жестоко и тяжело. Мало того что дома меня постоянно Ирон будил ни свет ни заря, так и тут отоспаться не дадут.

Все‑таки мне здесь не место. Если бы судьба не свила меня с Ароной, я бы уже давно умерла от обморожения. Сомневаюсь, что в моем мире такое могло бы произойти. Стало страшно. Видимо пришла запоздала реакция на произошедшие события. Еще и озеро это изумрудное. Крыса говорящая. Что еще меня ждет впереди? Зеленые человечки? Лысые ежи? Или может быть короткошеие жирафы? М — да…привет больная фантазия.

На этот раз я заснула быстро. Сны меня не беспокоили, только Феликс решил облюбовать мою подушку и лег у моей головы поближе к печке. Выгонять я его не стала, все таки он мне не мешал. Ну крыса, ну спит рядом, кажется я начала к этому привыкать. Спят же со многими кошки или собаки в кровати? Спят. А со мной будет крыса спать. Подумаешь чуть больше стандартного грызуна. Подумаешь, храпит во сне. Так у каждого свои недостатки.

Пробуждение началось с щекотки, кто‑то усиленно щекотал меня по носу. Не выдержав такого издевательства я громко чихнула. Щекотка тут же прекратилась, но сон больше не шел.

— Подъем! — прокричал кто‑то над самым ухом. Мой сонный мозг начал усиленно соображать и в голове сразу закрутился фейерверк вопросов: 'кто я?', 'где я?', 'что я?', 'я это я?'. В общем мозг не хотел просыпаться, а вместе с ним и все остальные части тела.

— Арона тащи ее за ноги, она не хочет просыпаться.

— Не надо меня за ноги!

— Ладно, Арона тащи за руки!

— Феликс! — закричала я одновременно с Ароной.

С трудом собрав волю в кулак и дав себе мысленный подзатыльник я встала. В доме было прохладно и по одеванию я побила наверно все рекорды. Ну вот люблю я тепло, даже если на улице прохладно я всегда упихтеривалась в сто одежек. Ирон еще всегда говорил что я как капуста зимой 'сто одежек и все без застежек'.

Завтракали в молчании, разговор не клеился, да и думал каждый о своем. Феликс права все норовил сунуть нос в мою кружку с травяным чаем, но, получив щелчок по носу, обиделся и ушел грустить на подоконник. Обжора. Где это видано, чтобы крыса столько ела? Да он скоро ходить с такими темпами не сможет. Будет лежать как кабачок, на подоконнике своем любимом и зреть.

Из дома вышли рано. Солнце еще не встало и было жутко темно и холодно. По тело пробежал рой мурашек, зуб на зуб перестал попадать. Опять мне холодно. Ненавижу зиму, снег и все что с ним связано. Хочу лето. Домой хочу! Душой я понимаю что это мой мир, я родилась здесь. Но не чувствую я себя здесь как дома, здесь все чужое и не знакомое. И плевать мне на какие‑то там земли. Почему я просто не могу их, к примеру, подарить? Или просто отдать, как жест доброй воли. Или еще чего. Да все равно!

— Из леса выйдем часа через четыре, иди быстрее, а то совсем продрогнешь. Не хватало еще чтобы ты заболела, — кажется королева совсем не чувствовала какого либо дискомфорта. Сейчас она была одета в костюм мужского кроя. Теплые темно — синие брюки, плотная рубаха была заправлена, добротные ботинки и плащ на подобии моего. Ни когда бы не подумала что королевы бывают такими, простыми что ли. И могу спорить на что угодно — ей было не холодно. Я же чтобы совсем не окоченеть стала мотать круги вокруг Ароны. Феликс устроился под моим капюшоном и цепляясь лапками за мое плечо пищал какие‑то неведомые мне ругательства. А мне все равно. Мне холодно. Только когда почувствовала усталость и поняла что согрелась, перестала маячить перед глазами королевы. Она же только фыркала и отводила от моего раскрасневшегося лица взгляд, пряча улыбку. Да, я понимаю, что это смешно. Но другого способа согреться я не знаю.

Так прошло примерно три часа. Мы с крысом стали подвывать. Он от холода, я от усталости. Да и спать хотелось ужасно. Хоть накануне мы и легли раньше, это меня не спасло, и сейчас я шла и клевала носом.

Солнце стало подниматься и первые лучи коснулись деревьев. Настроение немного поднялось, и я по привычке замурлыкала веселую песенку. Арона повернулась ко мне и тепло улыбнулась.

— Знаешь Кати, если мой сын на тебе не женится… мне будет жаль. Его. Где он еще такую как ты найдет…

— Какую такую? — кажется я начинаю хлюпать носом. Не заболеть бы на таких морозах.

— Светлую, теплую, свою. У вас много общего.

— А как его зовут? — как то до этого я не задавалась этим вопросом.

— Если ты до сих пор этого не знаешь, значит пока тебе это не нужно.

— Что за секретность? Он что маленький, злобный гоблин? Ой… — ну кто меня за язык тянул.

— Ха… гоблин? Ну если его не злить то вполне нормальный, — кажется Арона не обиделась. Пронесло. — А вообще всему свое время. Побереги лучше силы. Наговориться мы еще успеем.

Дальше мы шли в тишине, только снег и сухие ветки периодически хрустели под ногами. Ну, еще Феликс со своим недовольным сопением у моего уха.

— Дева, — нарушил тишину Феликс, — вот скажи мне непросвещённому, какого лешего ты вообще из замка сбежала? Чего тебе в тепле не сиделось?

— Понимаешь, — замялась я, — одно дело, когда ты замуж выходишь за человека, которого любишь, а совсем другое, когда ты его даже ни разу не видел.

— Это единственная причина?

— Нет. Еще я испугалась.

— Чего? — завозился на плече крыс.

— За подругу, потому что ее хотели убить. За себя, потому что не известно, что бы меня ждало после заключения брака. Много чего короче.

— Феликс, — сказала, не оборачиваясь к нам Арона, — всему свое время. Не устраивай допрос с пристрастием.

Крыс замолчал и, вцепившись сильнее лапками в мое плечо, залез под капюшон. Забавный он, вредный правда, но забавный.

Из леса я уже не выходила, выползала. Не в прямом смысле этого слова конечно, но было очень похоже по ощущениям. Несколько дней назад я бы еще и подумать не могла, что окажусь в глухом лесу в компании с обиженной на своего мужа королевой и говорящей вредной крысой. Если бы мне кто‑нибудь такое сказал, я бы просто покрутила пальцем у виска. Попав же в такую ситуацию я уже была готова покрутить сама себе. В голове крутилась только одна фраза: 'А я сошла с ума. Какая досада…'.

— Мы вышли из леса, — сказала королева.

Я вгляделась в пейзаж и замерла от изумления. Когда я убегала из замка, то в голове была только одна мысль 'поскорее убежать' и я не стала тогда оглядываться. Сейчас моим глазам предстала картина всего того великолепия которое я не увидела. Замок был огромен. Стена с башенками защищающая внутренний двор, донжон — все было внушительных размеров. Кое где стену оплетали лианы, правда сейчас они походили на сухие ветки. Но стоит представить, как выглядит это великолепие, к примеру, весной и сердце замирало от восторга. Ворота в замок были закрыты. Имелся даже ров с водой. Величественное, неприступное строение.

— Я уже и забыла, как он выглядит, — прошептала Арона.

— Нам надо найти вход в замок.

— Ты примерно помнишь где он находится?

— Нет, но напротив был небольшой холм и рядом кажется росло маленькое деревце. Я когда убегала особо не вглядывалась. Не думала, что вернуться придется.

— Ничего, пройдем вдоль леса, авось увидим.

— Ну пойдем тогда.

Мы двинулись дальше. Сначала мы взяли курс правее но ничего не обнаружили. Пришлось возвращаться обратно. По пути нам никто не попадался, видно в такую погоду выходить из дома никто не желал. Кроме нас. Хоть солнце и светило, было довольно холодно. Да и некоторые сугробы в высоту были по пояс. В общем, извалялись мы знатно. Особенно я.

В сапоги опять стал забиваться снег. Феликс продолжал ворчать над ухом. Арона же сосредоточенно оглядывалась по сторонам. Я уже отчаялась найти проход, но неожиданно мне на глаза попалось одинокое небольшое дерево. Ноги сами собой понесли в, как мне казалось, нужном направлении. Королева следовала за мной. Обойдя дерево взгляд зацепился за небольшой холмик. Сердце забилось в предвкушении удачи и я прибавила шаг.

— Нашла! — воскликнула я и почти подлетела к занесённому снегом проходу. — Надо расчистить проход. Видно за эти дни намело не мало, раз его почти не видно за сугробами. Когда я из него выходила снега здесь было гораздо меньше.

Минут десять мы потратили разгребая снег. Руки замерзли до состояния льдинок. Пальцы еле слушались, но темп я не сбавляла.

В проход мы зашли в молчании. Какое то время стояли и пытались привыкнуть к темноте. Не хотелось чувствовать себя как кроты в норе. Когда глаза немного привыкли и стали различать очертания стен и пола мы начали движение вглубь туннеля.

— Ты хоть приблизительно знаешь куда идти? — голос у королевы был напряженный.

— Примерно нет. Но я просто чувствую в каком направлении надо идти и все. Не знаю с чем это связано.

— Если меня обнаружат в кабинете короля возникнут вопросы.

— Значит надо выйти не в кабинет.

— Что ты предлагаешь?

— Действовать по обстоятельствам.

— Эм… горемычная, а ты не боишься, что тебя обнаружат? — подал голос крыс.

— Боюсь. Но сейчас есть дела важнее моих страхов.

Дальше мы продвигались молча. Глаза устали от темноты и стали болеть. На удивление в туннеле было теплее, чем снаружи и в пальцах запульсировала кровь, принося с собой не очень приятные ощущения и легкую боль.

Под ногами послышался хруст, видно я в очередной раз наступила на какого‑нибудь давно умершего грызуна. Про паутину в волосах я вообще молчу. Появилось непреодолимое желание помыться, полежать в горячей ванне и смыть с себя накопившуюся грязь.

Спустя какое‑то время появилось еле заметное разветвление. Мое чутье подсказывало что стоит брать правее и королева решила с этим не спорить. От куда у меня в последнее время такая уверенность в том куда надо идти я не знала. Не всегда правда это срабатывало, но сейчас все во мне просто кричало что я иду в правильном направлении.

Опираясь рукой на стену я медленно продвигалась вперед по выбранному маршруту. Рука неожиданно уперлась в тупик, дальше прохода не было. Это означало только одно. Мы пришли к выходу из туннеля, осталось только найти какую‑нибудь кнопку или рычаг, чтобы его открыть. За стеной ни каких звуков не было слышно. Надеюсь, мы не нарвемся на кого‑нибудь в момент выхода из тайного хода.

— Ваше высочество где‑то должен быть рычаг или что‑нибудь на подобии кнопки.

— Скорее всего рычаг. Нужно искать выступ в стене, я осмотрю низ, — с этими словами она опустилась на колени и стала ощупывать стену. Я решила последовать ее примеру и приступила к осматриванию верхней части тупика.

— Нашла, — королева за что‑то дернула в стене и быстро выпрямилась.

Стена так же как и в прошлый раз опустилась вниз и исчезла. Мы оказались в ванной комнате, по словам королевы, ванна находилась в одной из гостевых комнат.

— Хм… А мне говорили, что в ванных прохода нет, — пробормотала я. Видимо Сирена не в курсе всех тайных ходов.

— Кто тебе это сказал? — пристально посмотрела на меня королева.

— Да так, — пожала плечами, — никто.

— Ну — ну…

— Арона, какие наши дальнейшие действия? — решила я сменить тему разговора.

— Нужно пробраться к кабинету короля.

— А мне обязательно идти с тобой? — что‑то перспектива быть пойманной и выданной замуж меня не прельщала.

— Думаю нет. Дальше я сама. Все‑таки как ни как это мой замок тоже.

— А если тебя обнаружит кто‑то из прислуги или стражи?

— Они мне ничего не сделают, не посмеют.

— Что‑то мне моя идея уже не так нравится, — меня стали мучить сомнения в правильности наших действий.

— Не переживай, я все таки знаю этот замок лучше чем кто либо.

— А про проходы не знала, — пробурчала я.

— Ну так про них оказывается никто не знал. Думаю тебе нужно каким‑то образом оказаться в моих покоях, там ты будешь в большей безопасности, и я буду знать где тебя искать.

— Что‑то я как‑то не планировала по замку гулять.

— Не спорь. Может мне удастся уговорить Фарена поменять свое решение и отправить тебя домой.

— Эм…

— Горемычная не мямли, пошли уже!

— Феликс ты как всегда вовремя проснулся!

— Да с вами спать невозможно.

— Ах ты серое недоразумение, — я потянулась к капюшону в поисках наглого грызуна.

— Ну как дети малые… Кати тебе нужно пробраться на четвертый этаж, с левой стороны будет массивная дверь с изображением двух голубей. Она одна такая была, ты не перепутаешь, ее ни когда не закрывали, надеюсь ничего не изменилось и мои покои не трогали.

— А если трогали?

— Вернешься сюда.

— А сразу остаться здесь я не могу?

— Не стоит. Может оказаться, что в этой комнате кто‑то да обитает.

— А я в проход уйду, — подала я идею.

— И где я тебя потом искать буду?

С этими словами она резко развернулась и вышла из ванной, не давая мне возможность продолжить разговор.

— Что‑то мне это все не нравится.

Глава 9

Делаю шаг, сердца стук, Замкнутый круг, Вечный круг, Я взмою вверх, ты пойдешь вниз, Не вспомнить, не спасти.

гр. 5 Стихий 'Время'

Выйдя из ванной комнаты, я оказалась в спальне темно — зеленого цвета. Мрачность замка стала резать глаза, как здесь обитают люди ума не приложу. Я бы на второй день уже волком выла. Вздохнув я прошла через комнату, которая была обставлена примерно так же как когда‑то приютившая меня. Феликс вылез из под капюшона и стал оглядываться по сторонам. Я прошла к двери ведущей в коридор и прислушалась. Снаружи ни каких звуков не доносилось. Приоткрыв дверь я аккуратно огляделась через щелку. Выходить было страшно, не известно как поступят стражники если я на них наткнусь.

— Ну чего ты встала как плошка с кашей. Поторапливайся.

— Феликс если ты сейчас же не замолчишь, я скормлю тебя первому попавшемуся коту!

— Ой — ой — ой, напугала, — проворчал Феликс но продолжать спорить не стал.

Я глубоко вдохнула и вышла в коридор. На стенах висели картины, вместо привычных в моем мире бра были факелы с огнем. Сейчас они не горели так как солнечного света вполне хватало для освещения помещения.

По стеночке я стала осторожно продвигаться к лестнице. Я уже почти дошла когда услышала голоса доносящиеся с лестницы. Оглядевшись, заметила неподалеку окно, шторы были из достаточно плотного материала, но так как сейчас было утро, они были раздвинуты по бокам. Быстро пробежав расстояние до них я шмыгнула за ближайшую штору и затихла.

Вскоре голоса послышались совсем рядом, разговаривали две довольно молодые по голосам девушки.

— Ты не поверишь, уже пять дней отсутствует.

— Не может быть! Стоило из‑за этого так переживать.

— Кто сказал, что он переживает? Просто это ударило по его самолюбию.

— Фр…Феникс, если он пропадает столько времени и перестал уделять тебе внимание я бы на твоем месте начала беспокоится.

— Ты думаешь мне стоит волноваться?

— Согласись, это на него не похоже…

Дальше я расслышать уже не смогла, но меня стали мучить подозрения. Пять дней, примерно столько времени прошло с моего побега, может чуть больше, но все же. Да и с Феникс я уже сталкивалась, стервозная особа.

— Слушай Феликс у вас тут что на лицо отсутствие фантазии при выборе имени? — спросила я у крыса высовывая нос из укрытия и осматриваясь.

— Почему отсутствие? Феликс это мое имя, а Феникс это имя сущности.

— Имя сущности?

— Потом расскажу. Не сейчас, торопиться надо.

— Нет, давай сейчас!

— Тебе это так надо? — обреченно спросил крыс.

— Да.

— Ладно, слушай. Имя сущности напрямую связано с определенными способностями и чертами характера его носителя.

— И какое же, к примеру, имя сущности у Фарена?

— Секрет. Даже можно сказать государственная тайна.

— Хм… и зачем оно тогда нужно? Если должно находиться в секрете.

— Имя сущности дают в год совершеннолетия. Один раз и на всю жизнь. Да и не у каждого оно есть.

— А кто его дает?

— Глава рода. Фарену имя дал его отец. Вольному соответственно Фарен.

— Как у вас все сложно, — вздохнула.

— Ага, — не стал спорить крыс, — а теперь пошли давай.

Быстрым шагом, прошмыгнув на лестницу, я перегнулась через перила, и попыталась определить, на каком этаже мы находимся. По моим подсчетам это оказался второй этаж. До четвертого этажа мы добрались удачно, но не успела я повернуть в коридор, послышались шаги и отдаленные голоса. Аккуратно выглянув в направлении голосов я краем глаза заметила идущих в нашу сторону троих служанок. Они активно что‑то обсуждали.

— Проклятие, везет мне сегодня на встречи.

— Не ворчи. Лучше придумай что нам делать.

— Феликс, мне понадобится твоя помощь.

— Какая это?

— Ты должен их напугать.

— Э — э-э… нет!

— Да!

С этими словами я отодрала его от капюшона и опустила на пол. Крыс попытался залезть по моей ноге обратно, но я пресекла все попытки к отступлению и подтолкнула его в направлении к объектам для напугивания.

Кажется Феликс понял что сейчас не момент для споров и дискуссий, повернулся и побежал в нужном направлении. Подбегая к девушкам он издал звук отдаленно напоминающий рык. Мое любопытство победило страх быть обнаруженной, и я высунула нос из мнимого укрытия.

Девушки стали визжать и разбегаться в разные стороны. Феликс запрыгнул на платье одной из служанок и с кровожадным 'р — р-р — ы' попытался укусить ее за руку. Девушка попыталась закричать еще громче но издав приглушенный 'ик' стала оседать на пол. Две оставшиеся девушки уже скрылись за дальним поворотом. Феликс не стал их преследовать, а решил вернуться ко мне.

— Ну что горемычная пошли. Я пока их пугал обнаружил нужную нам дверь, — сказал крыс, махнув хвостом в нужном направлении.

— Ну раз обнаружил… — пробормотала я и последовала за важно шагающим впереди серым нарушителем порядка.

Дверь действительно была очень заметна. Массивная, резная, орехового цвета с изображением двух летящих голубей. Работа была на столько искусно выполнена что я застыла с открытым ртом.

— Дева очнись. Нас могут обнаружить, — прошипел Феликс.

Я тут же пришла в себя и захлопнула рот. Первое впечатление прошло и я потянулась к ручке двери. Она оказалась закрыта. Для убедительности еще пару раз попыталась открыть массивную дверь, но толку не было.

Видимо из‑за долгого отсутствия королевы ее покои все‑таки закрыли. Надеюсь, внутри они оставили комнаты не тронутыми. А то кажется мне, что королева не оценит, к примеру, черный интерьер спальни или ванной комнаты.

— Феликс она закрыта, — простонала я.

— Так надо ее открыть!

— Как ты себе это представляешь?

— Просто, — сказал мой серый соучастник и стал забираться ко мне на плечо.

— Поднеси меня к замку.

Я не стала спорить и взяла Феликса на руки и поднесла вплотную к замочной скважине. Что он собирался делать я и представить себе не могла. Поэтому когда увидела, мой рот стал опять самопроизвольно открываться. Просунув хвост в замок, Феликс стал возиться им в хитроумной конструкции. Через пару секунд раздался еле слышный щелчок.

— Готово, открывай.

Я открыла дверь и быстро зашла в комнату. К моему удивлению комната была не в мрачных тонах. Светло — бежевый и бледно — розовый здесь преобладали. Слава богу эту комнату не тронули. А то я уже представляла себе реакцию Ароны. Страшное зрелище.

Пройдя к камину, который был гораздо массивнее, чем в комнате для гостей, я села на кресло возле него и вытянула ноги.

— Феликс, это вот что сейчас было, — спросила я серого безобразника, который до сих пор сидел на моих руках.

— Ну у каждого свои таланты. У меня очень подвижный хвост.

— Крыс ты взломал замок!

— И что? Это было необходимо. Обратно в гостевую комнату было идти опасно, — пробурчал Феликс.

— Ладно, ты мне лучше расскажи, где ты этому научился.

— Ну, где этому можно научиться? Был у меня в свое время приятель один, человек, Перси звали. Мы тогда в городе жили, название уже и не упомню. Короче, он меня и научил. В городе какая главная задача? Выжить. Вот мы и выживали, каждый как мог. Кто‑то воровал, кто‑то убивал. Потом мне надоело и я запрыгнул в проезжающий мимо меня экипаж и оказался в городе близ Амирея. Оттуда на повозке перебрался в деревушку, там меня Арона и обнаружила. Я тогда лапу сломал, когда от дворового кота убегал. Она меня и вылечила, к себе взяла. Вот вроде и все.

— Ничего себе компания мне досталась. Крыса — баньдюган.

— Это что за слово такое чудное?

— А ладно, — отмахнулась я, вставая с кресла. — Ты на шухере стой, если кто зайдет, дай знать, я в ванну пойду.

— Да чего тебе там надо? — спросил Феликс, запрыгивая на кровать.

— Все тебе знать нужно. Пойду в порядок себя приведу, а то в вашем лесу коростой покрыться можно.

— Не правда, — засопел крыс.

— Феликс, если тебе мыться не обязательно, то мне не помешало бы привести себя в божеский вид. А то я уже похожа на пугало огородное.

Крыс вступать в дискуссию не стал, а засопев, повернулся ко мне филейной частью. Ну и ладно. Не больно‑то и хотелось.

Ванна оказалась намного просторнее и довольно светлая, в бежевых тонах. Вода в специальной бочке была, но к моему огромному разочарованию — холодная. Стиснув зубы, я стала приводить себя в более — менее приличный вид.

Минут через десять я уже выходила из ванны, волосы собрала в пучок на голове, благо заколку я до этого прихватила с собой, когда сбегала отсюда, удачно она тогда в джинсах оказалась. Когда Сашку обратно отправляла, это было единственное, что осталось у меня от моих вещей и пожертвовать этим, пусть и ничтожным, напоминанием о родном мире я не могла. Сменной одежды у меня не было, поэтому пришлось остаться в том, что было. Пусть и не первой свежести, но мне не из чего было выбирать.

Феликс обнаружился на кровати. Он спал, свернувшись калачиком на подушке. Оставила на свою голову его за старшего. А вдруг вошел бы кто, а я там в ванне плескаюсь? Вот ведь непутевое создание.

Сколько прошло времени, я не знала, но за окном стало темнеть, а королевы все не было. Я стала расхаживать туда — сюда по комнате. Стало мучить беспокойство. В голове крутились мысли одна страшнее другой. Что с Ароной мог сделать король? Вдруг он ее искал не потому что осознал свою вину, а чтобы убить? Отогнав от себя все плохие мысли я опустилась в кресло и свернувшись калачиком, подобно Феликсу, незаметно для себя уснула.

Проснулась я от того что кто‑то взял меня на руки, но уставший мозг не хотел думать о том, кто и зачем это делает. Прильнув к теплой груди и вздохнув, я потерлась об нее щекой и снова провалилась в крепкий сон. А напоминанием об этом мимолетном видении остался тонкий, еле уловимый запах мяты. Где‑то я с этим запахом уже сталкивалась. Только тогда он не вызывал такую бурю эмоций.

Солнце беспощадно светило прямо в глаза и прищурившись я повернулась на другой бок. Как бы мне не хотелось поспать еще, но солнышко явно было настроено на мое пробуждение. Накрывшись с головой одеялом попыталась собрать остатки сна. Но, увы, не преуспела. Но так как я уже проснулась, Морфей решил обидеться, и помахав мне ручкой, ушел. Потянувшись, открыла глаза и замерла.

Помниться я засыпала в комнате Ароны, она была светлая, просторная, ну и все в таком же духе. Проснулась же я в надоевшей мне темно — синей. Как я здесь оказалась и где Феликс? В панике я подскочила с кровати и с ужасом поняла, что спать то я легла в обычной, повседневной одежде свернувшись калачиком на кресле. Сейчас же на мне была длинная, довольно легкая сорочка и проснулась я в кровати. Мозг услужливо напомнил о том что я в полуспящем состоянии терлась об кого‑то щекой. Щеки тут же запылали. Это что же получается. Меня кто‑то сюда принес? И кто этот кто‑то? Явно не Арона, то что меня брал на руки мужчина не подвергалось сомнению. И мысль о том, что я прильнула к незнакомцу ближе позволенного приличиями, пусть и в состоянии сна или полусна — меня стала пугать. И кто меня переодевал? Мотнув головой я прогнала поток мыслей и решила подумать об этом потом.

Мои вещи обнаружились лежащими на кресле возле камина, они были вычищены и отглажены, что не могло не радовать. Подумав что все равно ничего уже не теряю я проскользнула в ванну. Там я нежилась примерно час, отскребая почти недельную грязь. Вчера особо помыться у меня не получилось. Выйдя из ванны, я натянула на себя чистые вещи, собрала волосы в высокий хвост и блаженно потянувшись, прошла к выходу из комнаты. Есть хотелось жутко, о чем постоянно напоминал урчащий желудок.

Приоткрыв дверь я вышла из комнаты. Прятаться смысла я не видела, да и сбегать из замка в очередной раз не поговорив с королевой было глупо. Подумав, я спустилась на первый этаж, вроде там должна находиться кухня. В комнату мне завтрак не принесли… или обед? В общем, это было не важно, мой червячок требовал чтобы его заморили и я, расправив плечи с гордо поднятой (как мне казалось) головой, пошла искать святая святых.

— Пс — с-с! — послышалось еле слышное за лестницей, по которой я секунду назад спускалась.

— А? — я заглянула за угол.

— Что 'а', я тебя тут уже битый час жду между прочим! — проворчал голос снизу. Я опустила глаза и увидела изрядно потрёпанного Феликса.

— Крыс что с тобой случилось?!

— Кот со мной случился! Большой и жирный.

— Судя по твоему виду он тебя изрядно пожевал но проглотить не получилось, — проворчала я опускаясь на корточки и беря горе крысу на руки.

— Ну примерно так и было, — вздохнул крыс.

— Как ты здесь оказался?

— Я спокойно спал, ни кому не мешал. Потом слышу кто‑то заходит. Ну я сразу вскочил и смотрю, тебя уносят. Я не успел с кровати соскочить, как этот жирный кошак за мной сиганул. Он оказывается в открытую дверь прошмыгнул. Запах что ли почувствовал. Неужели от меня так пахнет?!

— Ну, если тебя на расстоянии кот учуял, то вполне возможно, — засмеялась я. — Ой, кстати, а кто меня унес?

— Я не видел лица. Он в плаще был. Ну короче этот кот за мной, я от него. Вот и спрятался здесь. Угол темный, постоянно кто‑то ходит, меня не видно, а кота если что, я бы заметил.

— Ясно. Слушай, а ты пока от кота бегал кухню случаем не заприметил?

— Заприметил, пошли, — сказал Феликс устраиваясь у меня на плече.

Руководимая крысом я прошла вдоль коридора в глубь первого этажа и открыв небольшую дверцу в конце коридора оказалась на кухне.

В нос сразу ударили разнообразные запахи. Пеклись булочки, кажется с капустой, мои любимые. Слегка полноватый седой мужчина склонился над блюдом, приглядевшись, я разглядела рыбу и неизвестные мне овощи. Пахло умопомрачительно. Незаметно для себя я подошла почти в плотную к спине повара. Больше на кухне я ни кого не обнаружила. Повар резко обернулся и чуть не столкнулся со мной.

— Э — э-э… мисс, а что вы тут делаете? — а голос у него приятный такой.

— Я есть хочу, — не стала смущаться я. Мой желудок согласно заурчал.

— И я тоже хочу, — не остался в долгу крыс.

— Ну что же, я что‑нибудь придумаю. Правда его высочество будет не доволен. Но мы же ему не скажем? — подмигнул добряк. — Кстати меня Кристоф зовут. Но вы можете звать меня Крис.

— Очень приятно, Екатерина, — улыбнулась я садясь за небольшой стол, который расположился на середине кухни. Она кстати была довольно светлая и просторная. Видно кухню решили в мрачные тона не перекрашивать.

Повар поставил передо мной тарелочку с парой пирожков, чашку травяного чая и легкий салат. Недолго думая схватила первый пирожок. Феликс полез носом в салат. Я не стала его одергивать, все‑таки он тоже есть хотел. Еще и этот толстый кот… короче я отломила ему еще кусок от второго пирожка.

Крис заметив что мы очень быстро уплетаем угощение подложил не заметно для меня еще парочку вкусной выпечки. Я довольно замурлыкав со словами 'щпащиба' продолжила уплетать вкусности.

День начинался довольно позитивно. Теплое солнышко с утра, вкусная выпечка, повар — добряк. Определенно сегодня мой день. Улыбнувшись своим мыслям я потянулась за последним пирожком и отщипнув еще немного для крыса, который суетился вокруг требуя чего‑нибудь пожевать, стала смаковать сдобу. Ну как же это вкусно! Видимо я так истосковалась по подобной пище, что сейчас даже не хотела отсюда уходить. Будь моя воля я бы здесь жить осталась. Не в замке конечно, а на кухне.

Управившись с завтраком — обедом я встала из‑за стола и оттянула Феликса за хвост от почти пустой тарелки с салатом. Еда едой, но нам нужно найти Арону.

— Спасибо большое Крис, — улыбнулась я сажая крыса на плечо. — Все было очень вкусно. К сожалению, нам пора идти.

— Ну раз пора, тогда идите, — улыбнулся повар.

Мы вперевалочку вышли из кухни и направились дальше. Куда идти и так было понятно. Единственное место, где можно было обнаружить хоть кого‑нибудь — кабинет Фарена. Но так как точного направления мы не знали, пошли наугад.

За очередным поворотом я не заметила идущего ко мне на встречу Ли и уперлась в его грудь.

— Ой, — резко отскочив я посмотрела на свою преграду.

— Какая встреча! — обнимая меня за плечи проговорил Белый.

— Отпусти, ты меня задушишь, — пробурчала я куда‑то в область его подмышки. Но этот белобрысый гад и не думал меня отпускать.

— Черт! — сказал Ли выпуская меня из крепких объятий. — Твоя мышь меня покусала, — пожаловался мой бывший информатик.

— Это не мышь, а крыса, — сказала я сдерживая истерических смех.

— Да какая разница, — проговорил Лиен.

— Дева, а давай я его еще раз укушу, можно? За то что он нанес мне личное оскорбление сравнив с какой‑то мышью, — предложил мой серый защитник.

— Не думаю что это хорошая идея Феликс. Мне кажется, у него не сделан ряд прививок от гепатита, полиомиелита, кори… что там еще? — стала рассуждать я.

— Кати ты как всегда, — вздохнул Лиен. — Ты вообще как в этой части замка оказалась? И почему ты сбежала?

Хм, какие 'неожиданные' вопросы. Он еще будет у меня спрашивать почему я сбежала. Воистину мужчины ни когда не поймут нежную, тонкую натуру женщины. Что‑то меня на лирику потянуло, не к добру это.

— Ли, тебе не кажется что здесь не то место чтобы начинать разговор? — сказала я сложив руки на груди.

— Ну в таком случае пойдем, — сказал Белый схватив меня за шкирку и развернув потащил в обратном направлении.

— Белый ты чего обалдел?! — засопела я пытаясь вырваться. — Пусти, ты меня задушишь.

— Ну подумаешь, печалька, — мне показалось или он ухмыльнулся типа: 'детка да мне все равно умрешь ты по дороге или нет'.

Я же как и обычно в стрессовой ситуации решила сыграть на эффекте неожиданности. Тем более этот субъект был знаком с моей маленькой странностью. И помниться тогда это мне немного, но помогло.

— Держи меня, соломинка, держи,

Когда вокруг шторма в двенадцать баллов,

Держи меня, соломинка, держи,

Когда друзей по жизни разбросало…

Меня дернули и последние слова я прохрипела уже на чистом упрямстве. Пока я пыталась восстановить дыхание Белый втолкнул меня в уже знакомое помещение.

— Черт, — прохрипела я.

Опять этот злосчастный кабинет. Осмотревшись я бросила быстрый взгляд на сидевшего за столом короля, за его спиной стояла королева. Хм, неужели помирились все таки. У камина стоял Ирон с Вольным и еще один незнакомый мне человек. В высоте он не уступал Дирэлю (если память мне не изменяет и настоящее имя Димы именно так звучит), жилистый, прямая осанка, колкий взгляд почти черных глаз вызывал страх, слегка крючковатый нос, широкий лоб. На вид ему можно было дать лет сорок не больше. На нем была мантия чем‑то похожая на ту, в которой был Фарен. В принципе на всех присутствующих кроме меня и Ароны были подобные мантии. Как будто в Хогвартс попала. Отличались они только по цвету. К примеру, на Ироне была бордовая (ненавижу этот цвет), Вольный же был в темно — зеленой, король и незнакомый тип — в черных. На Ли была темно — синяя мантия. На мантиях по краю шли какие‑то узоры, но вглядываться в них я не стала. Мне было все равно. Пусть хоть голые ходят. Подумаешь эка невидаль.

— Екатерина наконец‑то вы почтили нас своим присутствием, — сказал Фарен вставая из‑за стола и приближаясь ко мне. — Вы заставили нас побегать. Признаюсь, я не ожидал от вас такого. Еще ваша выходка с зеркалом… Зачем вы это сделали? — спросил он, подходя ко мне на расстояние вытянутой руки.

— Интересное дело, вы хотели убить мою подругу, а я должна была сидеть сложа руки?! — я стала терять самообладание и моя вечная подруга — истерика, стала вылезать наружу. Привет, давно не виделись.

— Убить Александру? От куда у вас такая информация? — король сделал вид что удивлен. Так я тебе и поверила.

— Вот я сейчас взяла и рассказала от куда. Не скажу. Информация из надежного источника, — я посмотрела на короля со всей самоуверенностью которую смогла изобразить.

— Кати никто не собирался убивать Сашу, — сказал Ирон.

Я повернула к нему голову и фыркнув отвернулась.

— Ты бы хоть помолчал, между прочим — это была твоя идея, — проворчала раздражительно я.

— Моя?! Да у меня и в мыслях ничего подобного не было! — воскликнул Ирон подходя ко мне вплотную и разворачивая к себе лицом.

— Я слышала ваш разговор, когда вы обсуждали, что после свадьбы убьете Сашу, — я попыталась выбраться из каменной хватки.

— Слышала? Позвольте узнать дитя как вы могли это услышать? — король видно был хорошим актером, потому что удивление на его лице было качественно выполнено. Я решила плюнуть на секретность и рассказать все что узнала, не говоря только о том, кто принес нам с подругой эту информацию. Мало ли что.

— Но как… — Ирон кажется был актером не хуже короля. Браво. Блеск.

— Все очень просто, — подал голос Вольный. — Кто‑то записал на кристалл липовый разговор. Проблема только в том, что один маг такого сделать не может. Вот только почему Кати не говорит имя доносчика липовой информации, вот это вопрос, — и все разом посмотрели на меня. Сирена видно думала что я ни под каким предлогом обратно не вернусь и решила не перестраховываться. Меня пугало только то, что они сделают с Ледяной, если я скажу что это она.

— Эм… а что вы сделаете этому человеку, если я расскажу о том, кто это? — замялась я.

— Что я с ним сделаю? Меня, короля Амирея, обвиняют в заговоре на убийство и ты спрашиваешь, что я сделаю с этим человеком? — прищурился король пристально глядя мне в глаза. — Я просто казню его.

— А если я не скажу? — прошептала я.

— То, как это не прискорбно говорить, я казню тебя за скрытие информации, — просто сказал король отходя от меня и садясь снова за стол.

Я сглотнула и опустила взгляд делая вид что разглядываю свои ботинки.

— Катя не глупи. Либо казнят тебя, либо того кто действительно виноват. По моему выбор очевиден, — сказал Лиен.

— Вы не казните меня, — сказала я поднимая взгляд и пристально глядя на короля. — Ваше высочество, вы просто пытаетесь меня запугать. То, что вы казните оклеветавшего вас, я не сомневаюсь. Но так же я не сомневаюсь в том, что вам я нужна живой. Если меня казнят, начнутся восстания. Вам это не нужно ровно как и мне. Не проще просто забыть об этом? Если вас и оклеветали — то об этом знает узкий круг людей.

— Ты предлагаешь мне спустить это с рук? — удивился король.

— Именно это я и предлагаю, — уверенно сказала я.

— Фарен, все обошлось, — проговорила королева кладя руку на плечо мужа. — Кати поступает благородно, она просто не хочет чтобы из‑за нее убили человека. Мы так и так рано или поздно узнаем. Если Кати сейчас скажет кто это, она будет мучится чувством вины.

— Ладно. Лиен займись этим вопросом, — жестко сказал Фарен. Ли чуть заметно кивнул. — Так, с этим мы разберемся. Остался еще один вопрос. Свадьба. Из‑за того что ты сбежала и церемонии бракосочетания не было, народ стал возмущаться. Пришлось подавить два восстания. Надеюсь ты понимаешь что это значит? — сказал Фарен строго посмотрев на меня.

Естественно я поняла что это значило. Каждое восстание заканчивается смертью зачинщиков. Перед глазами встали картинки из программы 'Новости', когда ты включаешь канал, а там рассказывают о митингующих. Описывать что происходить на таких 'мероприятиях' я не буду. Думаю и так все предельно ясно.

Осознание того что из‑за меня погибли люди пришло внезапно. Мне и в голову не могло прийти, что мой побег приведет к таким последствиям. Я закрыла лицо руками и судорожно вздохнула, подавляя рвущиеся наружу слезы. Кто‑то прижал меня к себе и стал гладить по волосам утешая. Убрав руки от лица я увидела Ирона. Ну да, все‑таки мнимым или нет, но он долгое время был мне братом.

— Ваше высочество хватит запугивать девушку, она и так пережила не один стресс, — строго сказала Арона, подходя ко мне.

— Стресс… — проговорил король. — В общем так, свадьба состоится сегодня вечером. Проследите чтобы рядом с Екатериной постоянно кто‑то находился. Торнт, это я оставляю на тебя. Сейчас все свободны.

— Да ваше высочество, — сказал Торнт и направился первым к двери.

Глава 10

От края до края небо в огне сгорает, И в нём исчезают все надежды и мечты, Но ты засыпаешь, и ангел к тебе слетает, Смахнёт твои слезы, и во сне смеёшься ты.

гр. Ария 'Потерянный рай'

Арона держала меня за локоть не давая упасть. Я шла не разбирая дороги не обращая внимание на происходящее вокруг. Неужели все было напрасно? От одной мысли что меня выдают замуж за абсолютно незнакомого человека бросало в дрожь. Феликс куда‑то подевался, я заметила, что он еще в кабинете спрыгнул с моего плеча и проскользнул в дальний угол.

Мы поднялись по лестнице и зашли в покои королевы. Она посадила меня в кресло и вышла из комнаты. За нами следовали Ирон и Вольный, еще пара незнакомых мне человек остались сторожить двери.

Я посмотрела сначала на Ирона, потом перевела тяжелый взгляд на Ди. Они не собирались начинать первые разговор, ну да и мне не очень то хотелось с ними разговаривать. Первым не выдержал Ирон.

— Кати ты ничего не хочешь нам рассказать? — строго спросил он.

— А что я должна рассказать? — проворчала я. — Я не хочу замуж. Я не хочу здесь находится. И вас видеть не очень хочу.

— Не много ли 'не хочу'? — вклинился в разговор Дирэль.

— В самый раз.

— Послушай Кать, у тебя нет выбора. Ты думаешь принц очень хочет за тебя замуж? Не думаю, в этом вы сходитесь во мнении. Но даже он не может пойти против воли короля, — тяжело вздохну Вольный.

— Значит надо его переубедить. Почему я не могу просто отдать ему замок с землями? Мне это все не нужно.

— Если бы все было так просто, — проговорил Ирон облокачиваясь на каминную полку.

— Пойми ты глупая. Не нам и тем более не тебе менять решения короля. Он хочет перестраховаться, поэтому ему нужен этот союз, — Вольный потер руками лицо и прошел к кровати Ароны. — Я думаю королева мне простит если я присяду на минутку, — сказал он ни к кому не обращаясь.

— Вольный что с тобой? Ты какой‑то очень уставший, — проговорила я.

— Я не уставший, все нормально, — он еще раз потер глаза, зевнул и облокотился на подушку.

— Ирон, что с ним? — я перевела взгляд на бывшего брата.

— Да устал он, не видно что ли.

— Ну так он сказал что с ним все нормально.

— А ты веришь всему что говорят мужчины? — приподнял брови Ирон.

— Раньше верила, оказывается зря.

— А вот этому индивиду вообще верить нельзя, — подмигнул он мне и перевел взгляд на Вольного.

Я тоже посмотрела в сторону кровати и увидела на ней уже крепко спящего обманщика.

— Ирон я хочу сделать шалость, — прошептала я.

— Это еще какую? — понизил голос Мятежный.

— Ты просто мне скажи, если я сделаю ему пакость, он меня не убьет?

— Не могу этого гарантировать.

— Ну и ладно, — сказала я и поднялась с кресла, направляясь в сторону спящего.

Я старалась не шуметь, кто его знает, может он уже проснулся и у меня ничего не получится. Я с Вольным всегда не ладила, может он и был мне когда‑то симпатичен, но это было довольно давно и не правда. Не правда это! Ирон занял место в освободившемся кресле и стал наблюдать за моими действиями. Я аккуратно залезла на кровать и направилась в сторону моей жертвы. На мгновение я замерла смотря на Вольного, мне как‑то не доводилось видеть его спящим, высшие силы уберегли наверно. Сейчас его лицо было расслаблено, вглядевшись внимательнее, я заметила синяки под глазами, лицо слегка осунулось. Такое ощущение что он не спал несколько дней. Тогда это объясняло почему он как только коснулся подушки сразу выключился.

Я протянула руку и пробежала пальцами вдоль лица и шеи. Моя жертва заерзала на кровати но не проснулась. Ухмыльнувшись, я осторожно села на него сверху и схватила за ворот мантии. Ди снова завозился но сон пока его не отпускал. Я приблизила свое лицо к его уху и стала мурлыкать еле слышные слова, чтобы только он услышал.

— Сво — о-олочь…Козе — е-л…

— М — м-м, — невнятно промычала моя жертва.

— Про — о-о — оснись, — старалась я сделать максимально соблазнительные интонации. Реакция последовала незамедлительно именно там где ее и ждали. Довольно улыбнувшись самой себе я резко потянула Вольного за грудки и прокричала на всю мощь своих легких.

— Рота подъем!!!

— А — А-А!!! — заорал Дирэль смотря на меня ошалевшими глазами, сон быстро с него слетел. — Ты спятила?! — закричал он пытаясь меня сбросить с себя.

— Я? Нет! — попыталась сделать невинно лицо. Надеюсь получилось.

— Слезь с меня, — процедил Ди сквозь зубы.

На заднем плане Ирон уже давился смехом зажимая рот рукой.

— Ну зайчик, что тебе не нравится? — прошептала я придвигаясь ближе. Помнится в свое время он шарахнулся от моего поцелуя. Авось и сейчас получится также.

— Слезай, — прорычал он.

— М — м-м… а если нет, — я пододвинулась еще ближе и обхватила его шею руками.

— Ирон, ну что ты сидишь! Помоги ее стащить!

Ирон не помог, просто перестал скрывать рвущийся хохот.

— Ди, не стесняйся, он нам не помешает, — прошептала я в его губы. У Вольного участилось дыхание, глаза потемнели, про другие явные признаки его желания я молчу. В свое время Ирон, еще будучи моим братом, как‑то сказал: 'Хочешь отомстить парню, сделай так чтобы он тебя захотел, а потом в нужный момент покажи ему кукиш'. Мыслей показать Дирэлю кукиш у меня не возникало, но помучить очень хотелось.

Вольный мешкать не стал и прижав меня к себе теснее поцеловал. Я честно пыталась контролировать ситуацию, очень старалась. В момент когда сознание стало уплывать мозг вдруг вспомнил что вообще‑то мы здесь не одни и тяпнув Вольного за язык я резко соскочила с кровати.

Посмотрев на Вольного я замерла от ужаса. Глаза моей жертвы светились красным, лицо стало мертвенно — белым.

— Ирон, выведи ее от сюда, — прорычал Ди.

Мятежный схватил меня за руку и потащил к выходу. Я не стала сопротивляться. Как только за нами закрылась дверь в покоях королевы раздался жуткий грохот. Минут пять шум не стихал и я уже стала опасаться за имущество замка в целом.

— Зря ты так Кати, — прошептал мой 'брат'.

— Что зря? — не поняла я.

— Как тебе объяснить… не стоило его доводить до такого состояния.

— А я не доводила. Он сам. — Я искренне пыталась оправдаться.

— Он сам?! Екатерина он не из тех с кем можно играть в такие шуточки, — прошипел Ирон.

— Ты сам мне как‑то говорил…

— Мало ли что я говорил! Беспорядок в покоях ее высочества будешь сама убирать, — сказал он и направился обратно в покои. Я же туда не торопилась и только заметив идущую по коридору Арону прошмыгнула внутрь.

Представшая передо мной картина была ужасна. Покои королевы сейчас напоминали руины. Вся имевшаяся мебель была раскурочена, целого не осталось ничего. За моей спиной послышался сдавленный стон, обернувшись я увидела Арону. Глаза у нее сейчас были ну о — о-очень большие.

— Что…, а в прочем… ладно, — выдавила она из себя.

— Это не я, — ляпнула первое что пришло в голову. Боже мой, что я говорю?

Кто‑то схватил меня за руку выше локтя, да так сильно, что я зашипела от боли. Вольный смотрел на меня взглядом которым можно было бы испепелить. Но я вроде пеплом на пол не осыпалась. Его лицо оказалось в каких то миллиметрах от моего.

— Еще хоть раз ты такое сделаешь. Живой не уйдешь, — прохрипел он и отпустив меня вихрем выскочил из комнаты.

— М — да… шалость не удалась, — сказала я ни к кому не обращаясь.

— Мне кажется наоборот, очень даже, — проворчал Ирон, выходя вслед за Вольным.

Я прошла в центр комнаты и стара оглядываться. Затевая эту глупость я не думала о таких последствиях и сейчас мне стало стыдно. Черт меня дернул это сделать. Чем я вообще думала? Или не думала?

— Арона прости, я… — попыталась оправдаться я оборачиваясь к королеве, но она жестом приказал молчать.

— Я не хочу знать что здесь произошло. Некоторые догадки у меня есть — этого достаточно. Пойдем в твою комнату, здесь и без нас приберут, — с этими словами она вышла из покоев, я поплелась за ней.

Спустившись на этаж ниже мы чуть не столкнулись с Сиреной. Она холодно посмотрела на королеву, потом перевела взгляд на меня. Если бы у человека могла в прямом смысле слова отвалиться челюсть, у нее бы она со звоном отвалилась.

— Ваше высочество, — проговорила на автомате Ледяная и присела в реверансе.

— Сирена… — королева посмотрела на собеседницу со всем высокомерием присущем знатным особам. — Что ты делаешь на этаже почетных гостей?

Хм, это я что же получается типа знатный гость? Почетная гостья? О — о-о. Какая честь. А оно мне надо?

— Я… ходила проведать Екатерину, — Сирена попыталась удержать самообладание.

— Проведала?

— Да вот… не получилось, — прошипела Ледяная испепеляя меня взглядом. Что‑то все вокруг хотят меня либо заморозить, либо испепелить. Ску — у-у — учно. Придумали бы уже что‑нибудь новенькое.

— Ну тогда твое присутствие здесь не чем не обосновано. — Не думала я что Арона умеет так перевоплощаться.

— Простите ваше высочество, — очередной реверанс и Сирена проскользнула мимо нас.

Передернув плечами Арона пошла дальше, я все так же плелась у нее за спиной. Интересно чем так не угодила Ледяная королеве? Видно не одна черная кошка пробежала между ними, я бы даже сказала целый табун. Стадо черных кошек. Это было бы очень смешно, если бы не было так грустно.

Вскоре мы остановились уже у знакомой двери, возле нее стояло пять стражников. И куда их столько? Как будто я заключенная, хотя если задуматься так оно и было.

Комната встретила нас поднадоевшим темно — синим цветом. Застонав я завалилась на кровать закрывая голову подушкой.

— Кати, нам нужно поговорить, — нарушила тишину королева.

— Арона знала бы ты как я не хочу ни с кем говорить, — донесся мой голос из недр подушки.

— Екатерина, а ну вставай! — рявкнула Арона и стащила с меня такую уютную, мягкую, теплую подушечку. Р — р-р.

Мне ничего другого не оставалось, как поспешно встать напротив королевы.

— Так то лучше, — одобрительно сказала Арона и прошла к креслу. — Присаживайся. У тебя наверно много вопросов.

Я пробурчала что‑то невнятное и присела на край кровати, королева опустилась в кресло. И стоило меня поднимать спрашивается?

— Ну что же, задавай свои вопросы, — сказала королева, сцепив пальцы в замок.

— Как обстоят дела с Фареном? Вы помирились? Ты виделась с сыном? Как ты…

— Постой. Не все сразу, давай по порядку, — остановила она поток льющихся из меня вопросов. — Да мы обсудили с королем неприятную для нас обоих ситуацию, — тяжело вздохнула королева. — Оказывается, если верить словам короля, его банально опоили. Но кто и зачем он сам не знает. Чары перестали действовать только после того как я пропала. По его словам испытав сильное потрясение чары развеялись сами собой. Стоит ли этому верить, я не знаю. Но шанс исправить ситуацию я ему дала. Сначала попросила привести замок в порядок, эти ужасные цвета удручают и навивают тоску, — Арона обвила взглядом помещение.

— Вот так банально взяли, опоили и он даже не заподозрил неладное? — удивилась я.

— Думаю не банально. Если это было сделано руками сильного мага, то он мог и не заметить. С этим еще следует разобраться и найти виновного.

— Что же его за столько лет то не нашли? — пробурчала я.

— По словам Фарена он был занят моими поисками и найти виновного никто не пытался, — развела руками королева. — Сын в замке, все таки у него сегодня свадьба…

— А как же… — попыталась вставить я слово.

— Не перебивай, пожалуйста, — остановила меня королева. — Я пыталась переубедить Фарена, но он не стал меня слушать. Свадьба будет в любом случае. Прости.

Я поникла. Сами собой на глаза навернулись слезы. Почему все пытаются решить все за меня? Куда идти, что делать, за кого замуж выходить. Может опять попробовать сбежать? Хотя смысл, все равно рано или поздно найдут. Да и воспоминания о двух восстаниях прочно засели в голове. Страшно подумать что кто‑то из‑за меня снова может пострадать.

— Кати, прости меня, я пыталась, — Арона подошла ко мне и взяла меня за руку.

Я поспешно вытерла катившуюся по щеке слезинку и попыталась улыбнуться. Получилось правда не очень.

— Арона, он хотя бы красивый? — ну а что я могла спросить? Правильно. Какую‑нибудь глупость.

— Хм, невыносимый сноб, жесток, несносен, жуткий ловелас, про красоту не мне судить, для любой матери ее ребенок самый — самый, — стала перечислять Арона. У меня же глаза стали вылезать из орбит. Утешила, ничего не скажешь. — Для каждого разный. Вот только то, каким он будет с тобой, зависит только от тебя, — улыбнулась мне королева.

— А где Феликс? — как я могла забыть про этого серого безобразника?

— Он с королем. Фарену вдруг стало интересно, откуда у нас в королевстве водится такая живность.

— А что говорящая крыса это редкость? — удивилась я.

— У нас да. Но в целом в некоторых государствах они встречаются довольно часто. К примеру, в Шейре, соседнем государстве, говорящие крысы встречаются гораздо чаще.

Ну, хоть это выяснили.

— Арона что мне делать после свадьбы? — мой голос стал совсем безжизненным.

— Девочка, не мне тебе говорить, что надо делать после свадьбы, — она погладила меня по голове и ни сказав больше не слова вышла из комнаты.

Я повалилась на кровать и укуталась одеялом. Слезы сами собой хлынули из глаз непрекращающимся потоком. За окном пошел дождь, как будто плача вместе со мной и пытаясь утешить. Говорят если в день свадьбы идет дождь, то семейная жизнь будет счастливой. Что‑то у меня такой уверенности не было. Незаметно для самой себя я заснула.

Мне снился чудесный сон, я его не видела, а чувствовала. Мне снилось, что кто‑то укладывает меня на кровать, доставая из окутавшего меня со всех сторон одеяла, кладет голову на подушку. Поправляет волосы и проводит кончиками пальцев по губам, подбородку, шее. Я улыбнулась своему сну. Губ коснулось что‑то теплое и лицо обдало теплым дыханием с легким ароматом мяты. Я еще раз улыбнулась поворачиваясь на бок и подминая под себя одеяло. Ни когда мне не снились такие сны.

Глава 11

Очнутся крылья за спиной, когда войдёшь в мой спящий дом. Ты с первым солнечным лучом подаришь поцелуй!

гр. Сурганова и Оркестр 'Белая песня'

Пробуждение было тяжелым. Кто‑то тряс меня за плечо. Просыпаться не хотелось и я попыталась отогнать рукой назойливого будителя. Меня схватили за кисть и потянули заставляя сесть. Глаза с трудом открылись. Из — из того что я плакала, веки припухли, да и нос стал похож на сливу. Хороша невеста ничего не скажешь.

Оглядевшись я обнаружила двух девушек, по одежде они были похожи на горничных. Одна из них как раз и пыталась привести меня в чувства. За окном было темно, походе я проспала до глубокой ночи.

— Мисс, нам нужно вас одеть. У нас крайне мало времени, вставайте, — потянула меня за руку будительница. Я вздохнула и встала с кровати. Странно, вроде ложилась поперек, а проснулась как положено нормальному человеку. Неужели я так кручусь во сне. Или мои сны вовсе и не сны? Да ну, бред. Быть того не может. Хотя раньше лунатизмом я не страдала и всегда довольно спокойно спала. Так что все может быть.

Меня подтолкнули к камину и стали натягивать белоснежное платье и в тон к ним жутко не удобные туфли. Видимо на мне решили не экономить, платье было шикарным. У него не было широкой юбки или нескромного декольте. Оно было довольно простого кроя с небольшим шлейфом. Но полностью было расшито жемчугом и маленькими драгоценными камнями от белого до насыщенного голубого цвета. Камни играли при свете огня из камина, создавая своеобразную иллюзию. Сейчас оно переливалось голубым, а через секунду становилось белым.

— Вам очень идет, — сказала одна из девушек. — Мисс меня зовут Рита, пройдемте к зеркалу в гардеробную, нужно привести волосы в порядок. — Схватив меня за руку Рита потащила меня к гардеробной.

Девушка, которая занималась моим пробуждением, осталась стоять в комнате, держа в руках какую то белую длинную ткань.

Рита довольно быстро собрала мои волосы на затылке и закрепила замысловатой заколкой — диадемой. В целом я себе понравилась. Но все омрачалось не очень веселыми мыслями и страхом перед неизвестностью. Рита вывела меня из гардеробной и уже через секунду на меня накинули плотный белый плащ. Его оказывается и держала в руках служанка. Капюшон плотно натянули на голову, чтобы не было видно лица и поклонившись вышли. Я же осталась стоять в гордом одиночестве. Правда на долго меня одну не оставили. Через минут пять за мной пришел Торн и предложив мне свою руку вывел из комнаты.

В коридоре было темно, даже факелы на стенах не горели. Как он мог хоть что‑то разглядеть в такой темноте я не знала. Идти пришлось не долго. Спустившись на первый этаж Торн стал петлять по коридорам и вскоре вывел меня в тронный зал. Догадаться было не сложно, где еще мог находиться трон? Он был огромный, черного цвета (почему я не удивлена?), ни каких милых глазу узоров на нем не было, а вот черепа на подлокотниках пугали. Сглотнув я отвела глаза от трона и постаралась осмотреться вокруг. Народу собралось много, все поголовно в черных плащах, со скрытыми под капюшонами лицами. Разглядеть кто есть кто было невозможно.

Торн отпустил мою руку и отошел. Я осталась стоять по середине зала, смотря на все происходящее невидящим взглядом. Ноги не слушались, а в голове витала только одна мысль: 'бежать'. Но конечно этого мне сделать бы никто не дал. Народ расступился передо мной образуя узкий проход.

На трон взошел король, он был единственным на ком не было плаща. Сев на свое законное место он жестом кого‑то подозвал. Из толпы вышла облаченная в плащ (ну конечно!) фигура и остановилась по правую руку от короля. Фарен посмотрел на меня и мне ничего не оставалось делать как заставить свои непослушные ноги идти в его сторону. Стоит заметить что я была единственная облаченная в белое. Белая ворона в стае черных. Не удачное сравнение, но все же.

С такими не очень позитивными мыслями я подошла к королю и встала с левой стороны. Фарен улыбнулся и поднялся с трона. Подняв руки над нашими головами, он начал свою речь:

— Подданные мои, сегодня важный для нас день. Сегодня день объединения народа, день создания более сильного государства. Союз заключенный сегодня будет нерушим во веки веков и будет прочным как сталь. Сегодня соединятся воедино сила Смерти и Жизни. Именно сегодня до рассвета нового дня.

Сказав это он опустил руки и сел обратно. Я стояла словно в дурмане, не осознавая происходящее вокруг меня. Вот ко мне подходит какой‑то человек в мантии яркого красного цвета. Довольно необычно, видно не одна я выделяюсь из общей толпы. Человек в красном берет мою руку и делает небольшой надрез на запястье. Я зашипела от боли но руку не отдернула. Он надавил на кисть, и кровь закапала в какую‑то неглубокую чашу, украшенную рубинами. Краем глаза я заметила что в ней уже находилась кровь. Не удивлюсь если это кровь моего будущего мужа. Муж — какое ужасное слово. Мою руку отпустили. В таком состоянии я даже не обращала внимание на боль и на то, что кровь тонкой струйкой закапала на пол, на плаще появились красные разводы.

Человек в красном поднес чашу к королю и тот провел над ней рукой, после чего в чаше вспыхнул огонь, переливающийся белым и зеленым цветом. Еще мгновение и он погас, а в чаще оказались два небольших кольца. Отдав их королю человек в красном прошел сначала к моему, без одной минуты, мужу и протянул ему другое кольцо, на нем был изображен череп с маленькими рубинами вместо глаз. Он тут же надел его на средний палец правой руки. Потом красный плащ (будем его так называть) подошел ко мне и взяв мою правую руку нацепил мне на средний палец кольцо с изображением четырехлистника, листочки были сделаны из изумрудов.

Дальше к нам подошел король и встав перед нами раскрыл ладонь на которой лежали небольшие золотые колечки, ничего особенного в них не было. Только одно переливалось белым, а другое зеленым цветом. Кольца взмыли в воздух и зависли между нами. Человек находящийся с правой стороны от короля повернулся к кольцам, я последовала его примеру. Мы оказались друг напротив друга, разглядеть лица я не могла, что естественно меня огорчало. Ну хоть не карлик и то хорошо. Мой будущий муж взял кольцо с зелеными переливами, протягивая вторую руку чтобы взять мою ладошку. Я не стала сопротивляться и протянула ему правую руку. Он взял мои пальцы и очень аккуратно надел мне кольцо на средний палец рядом с четырехлистником. Кольца засветились уже привычным изумрудным цветом и слились воедино. Я смотрела на свою руку как заворожённая, но оклик короля заставил меня прийти в себя. Я взяла второе кольцо, которое висело в воздухе ожидая когда его возьмут в руки, и осторожно надела его на палец с черепом. Рука моего, уже, наверное, мужа засветилась белым и кольца слились вместе.

— Союз скреплен стихиями! Боги одобрили! — провозгласил король и люди находящиеся в зале опустились на колени.

Я стояла и не могла понять что происходит и что делать дальше. Как завороженная я смотрела на свое кольцо. И пропустила момент когда мой уже муж подошел ко мне вплотную и потянув меня за плащ привлек к себе и поцеловал. Поцелуй был долгим, жадным, требовательным. Я попыталась отстраниться, но меня прижали еще теснее и стало трудно дышать. В окнах засветились лучи восходящего солнца. Начинался новый день. Неожиданно все закончилось и муж, прошипев ругательства, отошел, а у его ног я заметила маячившую серую шкурку. Феликс.

Сдержать улыбку не получилось. Этот маленький проказник появился в самый подходящий момент. Подбежав ко мне он встал на задние лапки и попытался вскарабкаться по плащу. Получалось плохо, поэтому наклонившись я подхватила его с пола и посадила на плечо.

Мой муж схватил меня за руку и быстрым шагом пошел на выход из тронного зала. По мере нашего продвижения за нашими спинами стали подниматься люди. Я путалась в плаще и разозлившись пыталась на ходу его отстегнуть. Получалось не очень. В это время мой новоиспеченный муж кажется ни какого дискомфорта не чувствовал. Феликс недовольно сопел на плече. Мы поднялись на четвертый этаж и лоб в лоб столкнулись с идущей нам на встречу Феникс.

— Ваше высочество, — пробормотала эта рыжая стерва и присела в реверансе.

— Феникс… — еле слышный голос из под черного капюшона.

— Простите меня за беспокойство, но мы можем поговорить? Наедине… — сказала она и пристально посмотрела на меня. Я показала ей язык. Ну а что я еще могла ей показать? Это самое приличного из моего арсенала. Честно. И плевать что это не прилично.

— Тебе не кажется что сейчас не самое подходящее время для разговоров? — в голосе моего супруга (о боже я замужем! Не хочу!) послышалось раздражение.

— Я не займу много времени, — настаивала рыжая.

— Хорошо. Я провожу жену в наши покои и найду тебя, — сказав это он стиснул мою ладонь в своей и прошел мимо Феникс дальше.

Я что‑то не поняла. Он собирается бросить меня одну и поскакать на свидание с другой? Мой муж в день свадьбы будет в обществе другой женщины? Блеск. Всю жизнь мечтала ходить с рогами.

Покои мужа оказали в самом конце коридора. Про мрачность интерьера я уже давно молчу. Скажу только, что все было в черных тонах. Только местами пробивался серый цвет. Жуть.

Прикрыв за собой дверь мой муж подошел ко мне и расстегнув застежку на моей плаще положил его на кровать. Феликс быстро соскочил с плеча и успел уже где‑то спрятаться. Предатель. Знал бы он, как я сама сейчас хочу где‑нибудь затаиться. И чтобы ни одна живая душа не нашла.

— Я подумал тебе в нем не удобно, — сказал он проведя рукой по мои волосам. Я замерла в предвкушении неизвестно чего. Хотелось прижаться к нему и ни куда не отпускать. И от куда у меня такие собственнические замашки? Я даже не знаю как он выглядит. Он потянулся ко мне, но в последний момент отстранился. — Мне нужно идти. Не жди меня. Ложись спать. — Развернувшись он вышел из комнаты.

Щеки пылали от неуместных мыслей, которые появились, стоило только ему ко мне прикоснуться. Но вскоре смущение уступило место злости. Он бросил меня в первую брачную ночь! И ради кого? Ради этой рыжей мегеры? Нет, ну я так не играю! Это мой муж! Мой! С какой это стати я должна его делить с кем‑то еще? И плевать мне на то, что я даже не знаю как он выглядит. Это поправимо. Вот сейчас пойду, найду и за шиворот притащу обратно. Ух, как я зол!

— Феликс, — позвала я опускаясь на колени и заглядывая под кровать. — Феликс — аппетитные кусочки, вылезай! А иначе я на тебя того жирного кота натравлю.

— Не натравишь. Ты меня любишь, — пропищал крыс высовывая нос из под кровати.

Я схватила его за шкирку и вытащила из укрытия. Поднявшись на ноги прошла к камину и опустилась в одной из кресел. Комната была намного просторнее моей и мебели было на порядок больше. Опустив Феликса на колени я облокотилась на спинку кресла и попыталась расслабиться.

— Рассказывай, — потребовала я.

— Что именно?

— Где ты пропадал все это время.

Муж все равно уже ни куда не денется, а вот крыс может куда‑нибудь слинять. И ищи его потом не известно где.

— Ох, сначала у меня с королем состоялся долгий разговор. Ничего такого он не спрашивал. В основном все вопросы касались Ароны. Потом, как это не банально звучит, я прятался от жирного кота. Его гастрономические пристрастия вызывают у меня страх. Ну посмотри на меня! Ну как можно съесть меня?

— Можно… а иногда даже нужно, — не смогла сдержать я улыбку.

— Заноза ты, — пробормотал крыс, делая вид что обиделся.

— Ладно, раз с этим разобрались… Феликс, — посмотрела я в глаза — бусинки.

— Ну чего? — крыс лег на моих коленях свернувшись клубочком.

— Пойдем‑ка поищем моего муженька, — я взяла Феликса на руки и встала.

— Ты уверена, что это хорошая идея? Он тебе сказал ложиться без него, — засомневался крыс.

— Плевать я хотела на то, что он говорит. Он пошел на свиданку с другой в день собственной свадьбы, — прошипела я открывая дверь и выходя в коридор. Мой боевой товарищ как всегда удобно устроился на плече. Берегись муж. Разъяренная жена идет!

Так как было раннее утро, в коридорах почти ни кого не было. Изредка встречались служанки или кто‑то из стражников, но я не обращала на них внимание. Поплутав где‑то с полчаса, я уже совсем отчаялась найти своего непутевого супруга, как вдруг во мне появилось четкая уверенность в том, куда мне надо идти. Как тогда в лесу, после того как я нырнула в зеленое озеро и потом легко нашла обратный путь к избушке или во время прохода через туннель с королевой. Просто появилась уверенность.

Я спустилась на второй этаж и повернув направо прошла в конец коридора. Сначала я засомневалась в выбранном направлении, так как там находились две запертые комнаты. Прислонив ухо по очереди сначала к одной потом к другой двери, я не услышала ни звука. Там ни кого не было. Развернувшись, я уже собиралась направиться обратно, как мой взгляд зацепился за неприметную небольшую дверь. Видимо это проход для прислуги, чтобы они не разгуливали свободно по коридорам замка. Какая предусмотрительность.

Дверь легко поддалась, и я оказалась в узком проходе с каменной лестницей. Интуиция подсказывала, что нужно подняться выше. Я не стала с ней спорить и тихо, стараясь не шуметь, стала подниматься наверх.

— Дева, ты уверенна? — прошептал мне на ухо крыс.

— Я уверенна в том, куда надо идти, но не уверенна в том, что хочу увидеть то, что там может быть, — сказала я в ответ.

Вскоре послышались еле слышные голоса. Я уже прилично поднялась по лестнице, этаж девятый не меньше. Замок был огромный. Если бы не моя, от куда‑то взявшаяся, интуиция, я бы уже давно затерялась в каком‑нибудь коридоре и умерла от голода. Надо будет что‑нибудь перекусить. Но потом. Как говорится 'сделал дело — гуляй смело'. Сначала найду мужа, потом поем. Успею еще.

Голоса становились все отчётливее и на очередном пролете я чуть было не столкнулась с Феникс, которая прижималась всем телом к Вольному. Ого, какая встреча, а он‑то тут что делает? Тем временем они выясняли отношения.

— Ди, послушай меня, я… — лепетала эта рыжая мегера.

— Феникс, сколько можно обсуждать? Я устал от бесполезных разговоров, — кажется, он и правда устал. Вон даже глаза потирает, как тогда, в покоях королевы. Он вообще спит?

— Дирэль выслушай меня! Ты сам прекрасно знаешь, что после свадьбы, при таком количестве свидетелей столице ничего не грозит, — убеждала она крашеного.

— Не грозит и что с того? — Вольный попытался отстраниться.

— Милый, зачем она тебе? Неужели я тебе совсем перестала быть интересна? — надула она пухлые губки.

— Какое это имеет значение? — устало проговорил он.

— Самое прямое! Я люблю тебя и не хочу ни с кем делить. Отошли ее из замка, — прошептала она ему на ухо. Ничего себе, Вольный оказывается с этой рыжей роман крутит. Но вот причем здесь я и почему меня (а я уверенна, что меня) пытаются куда‑то отослать.

— Феникс я… — договорить он не успел, она притянула его к себе и стала целовать.

Конечно, я всегда была не очень в дружеских с Ди отношениях, но почему‑то сейчас испытала укол ревности. С чего бы это вдруг? Вольный сопротивлялся не долго, и вскоре сам стал отвечать на ее поцелуй, прижимая к каменной стене ее, само собой, не сопротивляющееся тело. Я уже собиралась по тихому спуститься обратно, когда вдруг заметила одну интересную деталь. А именно его правая рука. Скользя по спине этой рыжей (далее не цензурные выражения) на его руке светилось уже знакомое мне кольцо. Череп с глазками — рубинами. Не может быть. Я зажала рот рукой и отошла назад, чтобы не видеть происходящее на лестнице.

Я бы так и стояла столбом, слушая не очень приятные для меня звуки, если бы Феликс не завозился на моем плече. Быстро придя в себя я, стараясь не шуметь, заскользила на негнущихся ногах в обратном направлении к уже знакомой двери.

Выскочив в коридор второго этажа, я быстрым шагом направилась в уже знакомую мне темно — синюю комнату. Опять. Кажется там оставались мои вещи. Слезы жгли глаза, руки тряслись, а сердце стало ныть от невыносимой боли. Любила ли я Вольного? Не знаю. А может не знала до того момента пока не увидела его в объятиях этой мегеры. А может и задолго до этого. Я ни когда не ревновала его к девушкам когда мы учились в школе, потом универе. Но тогда он не был моим мужем. Не целовал меня так…требовательно, обещая продолжение. Мы тихо ненавидели друг друга и так должно было оставаться. Просто потому что так было проще. Но все изменилось в тот момент, когда мы обменялись кольцами. Он стал моим мужем. Моим. Но ненадолго…

Быстро проскочив на третий этаж, я забежала в уже знакомую комнату. Дверь была не заперта, что меня несказанно обрадовало. Облокотившись на нее спиной, я сползла на пол и тихо завыла, пряча лицо в ладонях. Веселое начало моей семейной жизни.

Феликс спрыгнул с плеча и стал метаться по комнате. Вытерев руками слезы, я посмотрела на него в недоумении.

— Феликс, ты чего? — не думала что у меня такой хриплый голос.

— Не люблю женские слезы. Поднимайся, нечего слезы лить из‑за какого‑то… не хорошего человека.

Быстро поднявшись я так же как и крыс заметалась по комнате в поисках хоть какой‑нибудь сносной одежды. На мое счастье в гардеробной одиноко лежали любимые мной джинсы и балахон. Плюнув на все я быстро стянула платье и влезла в такую привычную одежду.

— Феликс, у меня нет верхней одежды…и подходящей обуви, — пробормотала я смотря вниз на крыса, который не отходил от меня ни на шаг. К свадьбе меня подготовили основательно, туфли были не очень удобны, платье жало в талии, но меня тогда никто не спрашивал.

— Хм, вот ведь напасть, — сказал крыс и побежал в спальню.

Я прошла за ним. Мне показалось или он принюхивался? Проскользнув под кровать он скрылся из поля моего зрения. Но уже через мгновение я услышала глухое: 'нашел!'. Молниеносно оказавшись возле кровати, опустившись на колени, полезла за крысом.

Я почти залезла под нее, когда раздались громкие голоса в коридоре и быстрые шаги приближались к моей комнате. Я быстро залезла под кровать полностью и подтащила к себе несопротивляющегося Феликса. Страх овладел мной полностью, желания быть обнаруженной не было. Напротив, хотелось провалиться сквозь землю и чтобы меня никто не нашел. Тем временем дверь открылась, и из моего укрытия было видно две пары мужских ботинок.

— Черт, ее здесь нет! — я заскрипела зубами узнав голос Вольного.

— Ди, я конечно все понимаю, — это уже Лиен. — Но неужели ты на столько плох в пастели что от тебя сбежала собственная жена? — он над ним явно издевался.

Молодец зайчик! Так его! Я потом тебя обязательно найду и поцелую, а пока только воздушный поцелуй, прости.

Кто‑то из них прошел в гардеробную, чертыхнулся и пошел обратно. Второй в это время исследовал ванную комнату.

— Куда она могла деться? Я ее не чувствую, — пробормотал Дирэль.

— Значит она не хочет чтобы ты ее нашел, — твердо сказал Ли. — И вообще ты не думаешь, что она каким‑то образом узнала о тебе и Феникс?

— Она не могла этого узнать, да и…

— Да если бы я случайно не оказался на той лестнице, не известно чем бы все это закончилось! — набросился на него Лиен. Я же под кроватью слушала затаив дыхание. Значит Ли обломал их идиллию. Умничка мой. Надо было не шарахаться так от него в универе. Хороший парень оказался. Ну да, он большой любитель женского пола, но зато на деле оказался гораздо благороднее Дирэля. А это уже немаловажно.

— Феникс меня спровоцировала. Но Кати об этом не могла знать. Тут что‑то другое, — еле слышно сказал мой муж (фу!).

— Пусть так, пусть спровоцировала. У тебя своя голова на плечах. Нечего было в первую брачную ночь идти выяснять с ней отношения, — шипел Белый.

— Нарываешься, — прорычал Дирэль.

— Ты еще подерись со мной, — усмехнулся Белый.

— Хочешь помериться силами? — ух, сколько желчи. Сейчас яд брызнет.

— Пытаешься запугать? — сколько пофигизма в голосе, вот это выдержка.

Дальше я плохо понимала что происходит. Но звон разбившегося фарфора (бедные вазы, их тут и так было всего пара штук) я узнала. Дальше в ход, кажется, пошла мелкая мебель. Удары сыпались не переставая. Кто‑то из них повалился на пол, второй накинулся на него сверху. Дальше они покатались по полу, кто побеждал понять было невозможно. Один резко вскочил на ноги и на мгновение замер. Момент когда кровать, под которой я пряталась, стала подниматься вверх я пропустила. Феликс залез мне в капюшон балахона. Я же попыталась отползти к ванне незамеченной, но не получилось. Кто‑то схватив меня за ноги потащил назад и уже через секунду я оказалась висящей вниз головой. Феникс свалился на пол. Бедный мой крыс, вечно ему не везет.

Глава 12

Понемногу привыкаю я к твоей нелюбви, Покатилась слеза, ты сказал: «Не реви» Я тебе такого дела не прощу никогда, Мои слёзы — это не вода.

гр. Инь — Ян «А Мне Все Пофиг»

Первое что я увидела, это отбрасываемая в сторону кровать, которую Вольный спокойно до этого держал в одной руке. Мамочка он что, на стероидах? Второй рукой он держал меня за ногу. Лица я его из такого положения разглядеть не могла, а вот лицо Ли видела. И оно подтверждало мои худшие подозрения, что‑то сейчас будет.

— Дирэль отпусти ее, — сказал Ли подходя неуверенной походкой ближе.

— А с чего бы это? Пускай так повисит, в воспитательных целях. Чтобы не подслушивала, — прошипели где‑то в области моих ног. — Да и вообще она моя жена, что хочу то и делаю, — он что специально выделил слово 'жена'?

— Ди…

— Вон, — прорычал Вольный.

— Дирэль я не думаю…

— ВОН!

Ли развернулся и вышел из моей спальни. Я же безвольно висела вверх тормашками, чувствуя как голова становится свинцовой. Хватка на ноге резко ослабла и я шлепнулась на пол, не больно, но обидно. Феликс тут же залез в свое укрытие за моей спиной. Я встала на ноги и посмотрела в глаза Вольного. А там было на что посмотреть, они были опять красного цвета. Кажется, кто‑то себя еле сдерживал.

— Говори, — коротко приказал он.

— Что говорить? — так, играем в дурочку.

— Какого беса ты оказалась здесь!

— А не скажу, — просопела я. Обида и злость опять стали заполнять мой разум.

— Скажешь, — прорычал он хватая меня за руки и толкая на пол (стоило ли вообще вставать?). Я не удержала равновесия и шмякнулась на мягкое место. А вот теперь было больно. В глазах появились слезы, которые я и не старалась уже сдерживать. Они тонкими горячими струйками потекли по щекам. А я‑то думала, что уже все выплакала. — У тебя два варианта развития событий. Либо ты мне рассказываешь почему ты оказалась здесь по хорошему, либо я выбью из тебя правду, — навис он надо мной.

— Хорошо, — прорычала я стараясь воссоздать его интонации. — А не фиг было с этой рыжей стервой обжиматься на глазах у жены! — последние слова я уже прокричала. У меня уже стали сдавать нервы, а он так удачно подвернулся под руку.

— Значит ты видела, — сказал он присаживаясь на корточки рядом со мной. — Черт… я… — он попытался дотронуться до моего лица, но я вовремя отстранилась. Глаза Вольного стали постепенно тускнеть и возвращать свой привычный цвет. — То, что ты видела, ничего не значит…

— Ой, прекрати, я видела достаточно, чтобы понять, что для тебя это что‑то да значит, — усмехнулась я. Слезы все текли и стало трудно дышать. Кажется опухшее лицо и забитый нос мне гарантирован. — Да и вообще, я не только видела, но и слышала. Как я понимаю мое присутствие теперь не обязательно? — спросила я вставая на ноги. Вольный поднялся одновременно со мной и стоял почти вплотную ко мне.

— Значит хочешь уйти? — спокойно спросил он.

— Мечтаю об этом, — просто сказала я.

— А я тебя не отпускаю, — усмехнулся муж (еще раз фу!).

— А я у тебя разрешения и не спрашиваю, а просто ставлю перед фактом, — твердо произнесла я задрав подбородок.

Вольный не стал ничего говорить, просто резко схватил и закинул к себе на плечо. Феликс заерзал в капюшоне хватаясь своими лапками за ткань. Бедное животное, сегодня явно не его день, как собственно и не мой.

— Отпусти, — стала брыкаться я.

— Еще чего, — сказал Вольный, выходя из комнаты.

— Дева я сейчас свалюсь, — подал голос Феликс.

— Вольный ты козел! — закричала бедная я.

— Не спорю, — спокойно сказал он. — Но определенно я тебе нравлюсь.

Я засопела и попыталась ударить его ногой. Не получилось. Тогда поколотила его по спине, но ему было все равно. Феликс поняв чего я добиваюсь, цепляясь лапками, переполз на мою спину. Дальнейшего развития событий я не видела, но Дирэль зарычав ослабил хватку и я упала на пол. Опять.

Крыс подскочил ко мне и спрятался за моей спиной. Из правого уха Вольного текла кровь. Значит Феликс его укусил. Усмехнувшись, я резко встала на ноги и стала пятиться обратно в комнату. Как открыть проход я примерно помнила, нужно было только время. Желания плутать по темным коридорам тайного хода у меня особо не было, но ничего другого мне на ум не приходило.

— Кати, я не хочу использовать стихию. Не заставляй меня, — в голосе Дирэля чувствовалась угроза. Но мне было уже откровенно наплевать, сила сама хлынула мне в руки и из пальцев стали рваться наружу зеленоватые искры. Через мгновение они сорвались с моих рук и ударили Вольного в грудь. Он отлетел на довольно приличное расстояние, но тут же поднялся. По полу заскользил черный туман (если то, что стало происходить, можно так назвать), собираясь возле Дирэля. Я смотрела как заворожённая не зная что делать. Тем временем туман окутал тело моего мужа (тьфу) и почти скрыл его от меня.

Страх отступил и я продолжила пятиться к комнате. Феликс ждал в проходе нервно крутясь из стороны в сторону. Но я не успела нырнуть в свои покои. Туман резко отделился от Вольного, образуя сгусток энергии, и полетел в моем направлении. Я действовала инстинктивно. Рука сама собой взметнулась в верх и засветившись изумрудным светом поглотила сгусток вбирая в себя. Дрожь прошла по всему телу забирая мою энергию. Вольный не успел опомниться, как уже зеленый сгусток сорвался с моих пальцев и ударил в него, сбивая с ног.

Я смотрела на лежащего без движения мужа и не могла осознать, что произошло. Что я только что сделала? Не долго думая я подбежала к нему и попыталась нащупать пульс. Пульс был и довольно четко прощупывался. Значит жив. На лестнице послышались торопливые шаги. Я резко вскочила на ноги и побежала в свою комнату. О Вольном позаботятся, а вот меня по головке за такое не погладят. Влетев в комнату, схватила маячившего под ногами крыса и посадила его на плечо.

— Феликс, где мои ботинки? — туфли я снять успела, так что сейчас рассекала босиком.

— В дальнем углу валяются, они под кроватью лежали, — сказал крыс.

Я пробежалась взглядом по комнате и, обнаружив ботинки, быстро натянула их на ноги. В коридоре кто‑то стал ругаться. По голосам разобрать было сложно, но вот голос короля звучал четко. Я вбежала в гардеробную и стала прощупывать стену. На память я ни когда не жаловалась, поэтому проход открыла достаточно быстро. Кто‑то приближался к комнате, были слышны торопливые шаги. Скрывшись в проходе, облокотилась о холодную стену и попыталась восстановить дыхание.

— Феликс, — прошептала. — Я есть хочу, — со всеми этими переживаниями я действительно забыла поесть. Забыть‑то забыла, а вот организм нет, и сейчас неожиданно к горлу подступила тошнота.

— Блин, — пропищали над ухом.

— Феликс, все что у годно только не говори 'блин', у меня начинает просыпаться гастрономический интерес, — простонала я.

Тем временем в комнате начинался очередной погром. Стена пропускала звуки. Не так четко как бы хотелось, но все же было слышно. Если вспомнить что представляла сейчас моя комната возникал вопрос: 'что еще там можно сломать?'. Сквозь шум были слышны голоса. Прислонив ухо к стене, я сумела различить голос Фарена, с ним о чем‑то спорила Арона. Вольный опять крушил все на своем пути. Ирон и Лиен пытались его успокоить. Когда процессия приблизилась к гардеробной я уже могла слышать их разговор.

— Фарен, оставьте ее в покое, — этот голос явно принадлежал Ароне.

— Дорогая, она опасна! Она не контролирует свою силу, ее нужно найти, — жестко отрезал король. — И Дирэль, успокойся же ты на конец! — это он уже прокричал. — Вторая комната за два дня это слишком!

— Починят, — прорычал Вольный. — Из под земли достану, — что‑то разбилось. — В комнате закрою, — что‑то полетело в окно. — На цепь посажу, — что‑то ударилось об стену. Мама дорогая, чтобы со мной бы было если бы он меня поймал?

Желудок заурчал и резко закружилась голова. Так дело не пойдет, нужно что‑то делать, а иначе еще день голодовки я не протяну.

— Сын прекрати, — сказала Арона. — Я понимаю что ты зол, но тут твоей вины больше.

— Я не нуждаюсь в нотация мама, — процедил Дирэль. — Но когда я ее найду…

— Ди, дружище, не кипятись, — в разговор вклинился Ирон.

— Да, а то похож на кипящий чайник, — Лиен, солнышко мое ясное, прям как мои мысли прочитал. Я тихо захихикала. Лучше бы я этого не делала, в животе появилась ноющая боль. Ну что же, привет гастрит. Давно не виделись. Как дела?

— Дева, нам нужно торопиться. Арона рано или поздно расскажет про тайный ход, — пропищал крыс. Я только кивнула в ответ и отошла от стены.

Будь что будет. Если я действительно опасна лучше чтобы рядом со мной ни кого не было. То что я не контролирую свою стихию и так было ясно. До сих пор все получалось спонтанно. И хоть я пока ни кому не причинила зла, это пока. Ну разве что совсем чуть — чуть Вольному, ну так тот заслужил.

Продвигались мы медленно. Пару раз я споткнулась и пропахала носом землю. В прямом смысле. Две царапины на носу, ободранные ладони и ноющая коленка — стандартный набор травм для стандартной попаданки. Живот устроил концерт, урчал не переставая. Я шла в неизвестном мне направлении. Моя интуиция как на зло молчала. Лучше бы она молчала когда я своего муженька с любовницей застукала. Вспомнив недавние события глаза тут же наполнились слезами и я сразу отогнала эти воспоминания. Какой он мне муж? Мы брак не регистрировали. А то что колечками обменялись, так это так, просто.

По туннелю я плутала часа два не меньше, ноги уже еле держали, голова кружилась. Не удержавшись на ногах в очередной раз, я упала на пол. Феликс, который все это время усиленно цеплялся лапками за мой балахон, отлетел в сторону и оттуда послышались неизвестные мне ругательства.

— Кати вставай, — подошел он ко мне. — Вставай девочка, ну же, — маленькие усики стали щекотать нос.

— Феликс, — еле слышно сказала я открывая глаза. — Я не могу встать, хочу и не могу.

— Кати, ты же владеешь силой Земли, — мне кажется или в его голосе слышится укор. — Вырасти себе чего‑нибудь. Яблочко например.

Яблочко. Во рту сразу образовалась слюна и я сглотнула. С трудом сев и прислонившись к стене, я погрузилась в раздумья. Что нужно сделать для того чтобы вырастить что‑нибудь съедобное? И что нужно знать? Школьную программу по биологии? Даже если и захочу, ничего не вспомню. Кроме инфузории туфельки. Всегда смешило это название одноклеточного организма. Надо же было так назвать. Так прошло еще минут десять. Феликс стал сопеть от нетерпения. Я закрыла глаза и положила руки на пол. Холодный, жесткий, как тут может что‑нибудь вырасти? Перед глазами встал образ распускающегося цветка. Синий, похожий на розу но без шипов, лепестки бархатные, аромат тонкий, нежный…

— Кати, — позвал Феликс.

— М — м-м.

— Глаза открой.

Я послушно открыла глаза и посмотрела вниз. Рядом с правой рукой распускался синий цветок.

— Это… что это, — промямлила я пытаясь собрать челюсть с пола. — Это я… это…

— Ты это, — утвердительно сказал крыс. — А теперь давай ты о чем‑нибудь съедобном подумаешь?

Я кивнула и снова закрыла глаза, сосредоточившись на более съедобных растениях. Почему‑то в голову пришел образ груш. А так яблочек хотелось… Через минуту я уже уплетала сочную грушу. Маленькое деревце пробивалось сквозь пол и порадовало меня парой спелых, ароматно пахнущих плодов.

Руки сами собой потянулись к розе. Стебель действительно был без шипов, листочки торчали в разные стороны, а сам бутон был только на половину раскрыт. Красиво. Вздохнув, решила его не срывать. Жалко ведь… Завянет еще, да и зачем мне с ним по потемкам таскаться.

— Перекусила? — спросил крыс. Я не стала говорить с набитым ртом, поэтому просто кивнула. — Пошли, — скомандовал серый безобразник.

Проглотив остатки груши я встала. Живот больше не болел и страх умереть от голода исчез. Если проголодаюсь, выращу себе… да хотя бы сливу. Уверенности в том, что вырастет именно слива у меня конечно не было. Но мало ли. Груша же получилась.

Мы двинулись дальше. Интуиция так и не хотела просыпаться, поэтому мы просто тупо шатались по подземному ходу из прохода в проход.

— Кати, — сказал крыс у моего уха.

— Чего тебе, — пробурчала я.

— А чего ты так расстроилась когда Вольного с этой рыжей увидела?

— Ничего, — постаралась я закрыть не очень удачную тему для разговора.

— Но все же, почему? — не унимался грызун. — Ты же его ненавидишь.

— Теперь да, — коротко сказала я.

— А раньше? — не унимался крыс.

— А раньше мы просто терпеть друг друга не могли, — я все‑таки решилась рассказать крысу правду. — Самое главное не известно почему. Он всегда издевался, пытался вывести меня из себя. Ну и я не оставалась в долгу. Зачем пытаться подружиться с тем, кто тебя ненавидит? — я тяжело вздохнула. До этого момента единственная кому я могла доверить свои переживания была Сашка, но ее здесь уже не было. — Мы избегали друг друга, а когда сталкивались чуть ли не в драку лезли. Все изменилось когда я попала сюда. Не сказала бы что он перестал быть занозой в заднице, но не так рьяно пытался меня обидеть или подколоть. Иногда даже казался нежным, заботливым. Да и на свадьбе он вел себя совсем по другому. Ни как обычно.

— Странно, — сказал крыс. — Может он специально хотел тебя от себя оттолкнуть?

— Но для чего? — удивилась я. — Я и так не питала к нему нежных чувств… Наверно. — Как же меня достали мои вечные сомнения. Надоело постоянно себя убеждать в том, что у меня к нему ничего нет.

— Не питала? — зацепился за слова Феликс.

— До прошедшей ночи, — пришлось мне признаться. Не говорить же ему всю правду.

— То есть сейчас…

— А сейчас люблю, — наконец призналась я сама себе. — Стоило ему меня поцеловать, как я перестала контролировать свои чувства. Мне даже на мгновение показалось, что это взаимно. Глупо конечно, но… В общем это уже не важно. Пускай развлекается со своей рыжей, а у меня есть дела поважнее чем лить слезы из‑за какого‑то придурка, — не очень уверенно сказала я.

— И какие у нас планы на ближайшее время? — сменил наконец‑то тему Феликс.

— Найти способ вернуться домой.

— Ты хоть понимаешь, что если Дирэль захочет, он тебя найдет?

— Да зачем ему это надо? — усмехнулась я. — Я была нужна чтобы присоединить мои земли к Амирею. Больше я им не понадоблюсь. Ты сам слышал как Феникс говорила об этом Вольному, — ответа не последовало но я и так знала что крыс со мной согласен.

Резко остановившись я замерла. Кажется моя интуиция решила сжалиться и проснуться. Повернув голову влево я заметила небольшой еле заметный проход и уверенно в него скользнула. Будь я девушкой размера этак сорок восьмого, пройти бы не смогла, а так моя тощая фигурка спокойно пролезла. Появилась уверенность в том, что я иду в нужном направлении. Раньше со мной таких резких изменений ни когда не происходило. Рука сама потянулась к изумрудному кулону. Могло ли быть так что всему виной кулон? Безусловно. Я ни как не могла бы обнаружить Вольного на лестнице для прислуги или уверенно идти по темному проходу. Сомнений не оставалось, каким‑то образом кулон помогает мне в выборе. До сих пор это было связано с выбором направления или поиском обратного пути. Есть ли у него еще какие‑нибудь свойства? Не знаю, но у меня еще будет время это проверить.

Дальше я уже шла более уверенно. Постоянно приходилось куда‑то сворачивать. Один раз даже пришлось ползти на карачках. Проход резко стал сужаться и появилось ощущение что потолок начинает давить на голову. Повезло, что в скрюченном состоянии мы провели совсем не долго.

— Дева, — позвал крыс. — Мне мерещится или там вдалеке что‑то светится?

Я молча посмотрела вперед, до этого я шла опустив голову, чтобы разглядеть что под ногами, а то падать уже порядком надоело. Впереди был еле заметный свет. Сердце забилось быстрее и я прибавила шаг. Неужели мы наконец‑то нашли выход? За время, проведенное в туннеле, мне было уже глубоко плевать где я выйду. Глаза устали смотреть в темноту, так и зрение посадить не долго.

— Кажется там выход, — сказала я.

— Ну наконец‑то, — просопел крыс. — А то я уже устал в потемках торчать. Чувствую себя кротом.

— А у вас есть что‑то общее, — съехидничала я.

— Ой, вот только не надо! — заворчал Феликс.

— Правда глаза колит?

— Покусаю!

— Не покусаешь, — показала ему язык, — ты меня лю — ю-юбишь.

— Вот пользуешься ты моей добротой.

— Ай, какая я не хорошая, — засмеялась.

Вскоре мы вышли из порядком надоевшего туннеля. В глаза ударил свет. Прикрыв глаза я поежилась. На мне была только довольно просторная толстовка, не легкая конечно, но в такую зиму в ней было довольно холодно.

Посмотрев на небо, я заметила, что солнце уже садится. Получается мы провели в туннеле почти сутки. Вышла я в незнакомом месте. Куда мои ноги меня привели было не понятно. Осмотревшись я не заметила очертаний замка. Неужели я умудрилась так далеко уйти?

— Кати, а что это за местность? — спросил крыс.

— Если бы я знала Феликс, — сказала я стуча зубами. — Но мне жутко холодно. Надо двигаться, авось куда‑нибудь попадем, — я обхватила себя руками и двинулась вперед.

— Ты можешь замерзнуть или еще хуже, заболеть, — забеспокоился Феликс.

— Если мы будем двигаться энергично, кровь согреет. Тут самое главное не останавливаться.

— Но тебе нужно поспать, поесть, в конце‑то концов.

— Сейчас главное уйти как можно дальше. В идеале найти место для ночлега.

— Тогда нужно идти вглубь леса.

— А нас какой‑нибудь зверь дикий не съест? — забеспокоилась я.

— Не должен, — неуверенно сказал крыс, забираясь под капюшон. — Все таки у тебя сила стихии Земли, а вся лесная живность подчиняется только ей.

— Почему?

— Ну потому что животные в основном живут в лесу, питаются тем что дает им природа, лес их оберегает, защищает. Ты своего рода хранительница всего живого. То есть непосредственная хранительница леса.

— Вот значит как, — удивилась я прибавляя шаг в направлении к лесу. — И много нас таких, хранителей?

— Не много, у простого человека такой силы нет. Только высшая знать ей обладает. Представь себе что у каждого есть сила какой либо стихии. Что произойдет?

Я не стала отвечать, все и так было понятно. Люди начнут бороться за власть, мериться силой, если вспомнить что и сейчас у них бывают восстания и должно быть войны. Если каждый человек будет обладать силой… они просто поубивают друг друга и все.

— Я хочу домой, — прошептала я смотря на заходящее солнце.

Глава 13

От линий стужи навстречу теплу, Мы идём, держась за края, И нам всё сложнее смотреть вверх И просить у неба огня.

гр. Алиса 'Мы держим путь в сторону леса'

Я не останавливалась на отдых, стараясь двигаться как можно быстрее, чтобы не замерзнуть, но силы были уже на исходе. Феликс посапывал в капюшоне. Ему‑то всяко проще, сидит в тепле, даже нос не показывает. Солнце давно укрылось за горизонтом и на небе светила полная луна. Она была необычайно красива. Ни чем не похожа на наше ночное светило. Бледно — голубого цвета, казалось, от нее просто веет холодом. Вокруг нее было кольцо как у Сатурна. Оно медленно двигалось и время от времени переливалось серебристым светом. Это я сравнила ее с луной, может в этом мире эта хозяйка ночи называется как‑то по — другому, не знаю.

Живот снова заурчал и я вдруг вспомнила что опять забыла заморить своего червячка. Присев на корточки я стала разгребать слой снега чтобы добраться до земли. Руки замерзли и покраснели. Пока пыталась добраться до земли содрала пару ногтей до крови, но старалась не обращать внимания на саднящую боль в пальцах. Прикоснувшись к холодной земле я закрыла глаза и сосредоточилась. Сил на то чтобы вырастить маленькое деревце или тот же самый цветок требовалось не много, поэтому ни какого дискомфорта я не испытывала. Мысленно представив себе как из земли пробивается маленький побег персикового дерева я сосредоточилась на своих ощущениях. Почему персикового? Не знаю. Это первое что пришло на ум. Получалось не очень, то ли из‑за холода, то ли из‑за еще чего‑то. Но когда я открыла глаза, передо мной был маленький колючий кустарник с фиолетовыми ягодками. Я ни когда не была отличницей в школе, но в том, что такого растения у нас нет, была уверенна. Может оно вообще ядовитое. Подумав я все таки взяла одну ягодку и отправила в рот. Во рту образовался слегка сладковатый вкус отдаленно напоминающий малину. Заранее распрощавшись с жизнью я собрала горсть ягод и они отправились следом. Становилось невыносимо холодно и я быстро съев остатки ягодок вскочила и быстрым шагом отправилась дальше в неизвестном направлении.

— Дева, я есть хочу, — вдруг пропищали над ухом.

— Прости крыс, могу предложить либо грушу, либо ягоды фиолетового цвета, — сказала, не сбавляя скорости передвижения.

— Какие еще фиолетовые ягоды? — насторожился крыс.

— Не знаю, они как‑то сами собой получились, — пожала плечами.

— Хм, я таких не знаю.

— Ну и ладно. Не ядовитые были и ладно.

Я остановилась и вгляделась вдаль. Ночь уже вовсю вступила в свои права и для того чтобы хоть как‑то разогреться стоя на одном месте приходилось подпрыгивать разгоняя кровь. Неожиданно вдалеке показался маленький огонек. Не теряя времени я пошла на светящуюся точку. Феликс сидел тихо, только вылез из капюшона и щекотал своими усиками мою щеку.

Приблизившись, разглядела очертания окна и подрагивающий за ним огонек. Я подошла почти в плотную и приложила ладони к стеклу, заглядывая внутрь. Разглядеть хоть что‑нибудь не получилось и набравшись храбрости я обошла дом и постучала в покосившуюся дверь. Дом был в запущенном состоянии. Оконные рамы рассохлись и скорее всего пропускали холодный воздух в дом. Дверь держалась на одной петле и вот — вот на кого‑нибудь свалиться. Нескольких ступенек у входа не хватало.

Мне никто не отрыл и тогда я постучала еще раз, уже сильнее. Сцепив руки на груди и пытаясь согреться переминанием с ноги на ногу я начала ждать. Не может быть чтобы ни кого не было дома. Дверь заскрипела и неохотно приоткрылась. На пороге стояла довольно крупная женщина с хищными глазками и уж очень не привлекательной наружности. Было видно, что мне она не рада. Губы были сжаты и образовали тонкую линию из‑за чего могло показаться что их вообще не было. Огромная грудь колыхалась под простым, застиранным старым платьем.

— Чего надо, — не очень дружелюбно прогрохотала она.

Вздрогнув я попятилась от двери но ответить все же смогла.

— Здравствуйте хозяюшка, — пролепетала. — Я заблудилась и мне бы хоть какое‑нибудь место для ночлега…

— Ночлега? — усмехнулась она. — Я не даю койко — место для бродяг, — сколько высокомерия в голосе, аж тошно стало.

— Но мне на одну ночь, — умоляла я. Зуб на зуб уже не попадал и я еле заставляла себя говорить.

— Чем ты сможешь мне заплатить?

— У меня нет денег, — совсем поникла я.

— Если у тебя нет денег, — сказала хозяйка отходя от входа в дом собираясь закрыть дверь. — То топай отсюда. Пока я тебя за шиворот не оттащила. — С этими словами она сильно хлопнула дверью и она накренившись стала падать на меня. В последний момент мне удалось отскочить, но все таки падая слегка задела правую ногу и застонав я повалилась на снег.

— Кати! — завизжал крыс из снега. Он не удержался на плече и сейчас пытался выбраться из сугроба. — Что с тобой?!

— Я кажется ногу ушибла, — сказала пытаясь выбраться из снега и встать на ноги. Получалось не очень. Нога болела ужасно, но шевелила я ей вполне сносно, значит перелома не было. Феликс стал забираться по ноге ко мне на руки. Я его подхватила и посадила на законное место.

— И что нам теперь делать? — спросил крыс.

— Я… я не знаю, — захныкала я. Слезы сами собой стали катиться из глаз и сбегать по щекам замерзая на пол пути.

— Может стоит позволить Вольному нас найти? — спросил Феликс с ноткой надежды в голосе.

— И что меня там ждет? — обреченно сказала я. — Меня Дирэль собственными руками придушит и не поморщиться. Я же его так приложила…

— Убить бы ты его все равно не смогла, — стал утешать меня он. — Другого бы кого, возможно. Но с того момента как он стал твоим мужем, сильно навредить ему ты даже если и захочешь, не сможешь.

— Вопрос в другом. Почему мой папочка, — я выделила последнее слово, — не объединил свою землю с Амиреем. Только из‑за этого я теперь здесь.

— Это мы точно знать не можем. Сейчас проблема у нас одна. Где переночевать?

Я вздохнув подошла к входу в дом и собрав последнюю храбрость и наглость в кулак шагнула внутрь. Комната была хоть и просторная, но ужасно грязная и убогая. Грубо сколоченный стол с парой табуреток по середине, широкая скамья с пледом, явно поеденным молью. Печь стояла в дальнем углу и представляла собой печальное зрелище. Мусор на полу и стойкий запах плесени. Из раздумий меня вывел громкий крик хозяйки.

— Какого беса ты приперлась! — заорала она, подходя ко мне. Из‑за своей тучной фигуры она передвигалась вразвалочку и тяжело сопела. — Ты еще и дверь мою сломала дрянь! — ее рука замахнулась для удара. Феликс зашипел на плече готовясь прыгнуть на обидчицу. Я подняла руку чтобы прикрыть от удара лицо. В тот момент, когда рука находилась уже в паре миллиметрах от меня, с моей собственной, сорвалось зеленое свечение и ударило обидчицу в грудь.

Хозяйка этого убогого дома пошатнулась но не упала. Посмотрев на меня ошарашенными, испуганными глазами она еле слышно прошептала 'ведьма' и отошла. Придя в себя, она села на табуретку, которая противно заскрипела под весом своей хозяйки. Я же облокотилась о стену и стала успокаивать бешено бьющееся сердце.

— Это все меняет, — прогрохотала тучная женщина. — От аристократки мне будет много толку.

— От какой аристократки? — не поняла я.

— Кати ну у тебя и память, — прошептал крыс.

— От тебя, — хищно улыбнулась женщина. — У нас тут несколько недель назад гнойник на кладбище разбушевался, а магов, сама понимаешь, нет. Мы уже отчаялись, все таки скот он регулярно пожирал, а тут ты заявилась, — что‑то мне не нравится ее взгляд. Злобный.

— Чего ты от меня хочешь? — спросила я, опираясь на здоровую ногу.

— Я разрешаю тебе остаться у меня на ночлег, — она встала с табуретки и прошла за печь скрывшись от моего внимательного взгляда. — А в оплату за это ты должна усмирить гнойника, — она вышла из своего укрытия и бросила мне поеденный молью плед. У нее видно все здесь либо кем‑то поедено, либо кем‑то сломано. Я поймала ветхую вещь и отошла от стены.

— Хорошо, — согласилась я. — Где я могу устроиться?

— В сарае, — махнула рукой в сторону выхода хозяйка. — Выйдешь из дома поворачивай налево и увидишь.

— Ясно, — произнесла я, — А как вас зовут?

— Не зачем тебе это знать, — жестко сказала моя собеседница. — Не хватало мне еще именем своим при аристократке светить.

Я больше не стала ничего говорить. Видно было что после того как она поняла что я обладаю некоторыми способностями в ней поселился страх. Она явно боялась мести с моей стороны. Ну что же, это лично ее дело. Мне в принципе было плевать.

Выйдя, прихрамывая, из дома, я направилась в указанном направлении. За домом с другой стороны оказалась не большая пристройка. Зайдя внутрь, я застонала от разочарования. Придётся спать на соломе. Про то чтобы принять ванну и привести в порядок одежду можно было забыть на неопределенный срок. Приютившее меня строение было еще более убогое чем сам дом. Крыша почти развалилась, остатки балок угрожали свалиться мне на голову. Затхлая солома в углу, которую жевала старая коза. Веселая у меня сегодня компания. Говорящая крыса и старая коза, прямо домашний зоопарк какой‑то.

Вот спрашивается, чего мне в замке не сиделось? Ну да, муж изменяет, ну подумаешь вокруг плетутся интриги. Плевать. Надо было сидеть тихо и не отсвечивать. Хотя, кого я обманываю? Не смогла бы я так жить. Так и так бы все равно сбежала. Только намного позже.

Подавив очередной стон разочарования, я опустилась на солому, подальше от козы, и осторожно проверив покосившуюся стену сарая на прочность, облокотилась на нее спиной, закрывая глаза.

— Кати, — сказал крыс спускаясь на мои колени. — Я не хочу тебя расстраивать, но нам против гнойника не устоять.

Я открыла глаза и посмотрела вопросительно на Феликса.

— Что ты имеешь в виду?

— Гнойник — это высшая нежить. Если обычной умертвий оживает по какой либо причине, его убить проще простого. Но гнойник это умертвий обладающий не хилыми магическими способностями. Ты же свою силу не контролируешь, и в нужный момент она может не сработать.

— И что ты предлагаешь делать? — простонала я понимая во что вляпалась.

— Бежать надо, пока не поздно.

— И куда я с больной ногой убегу?

— Не подумал, — поник крыс. — Что же нам делать… Может получится подлечить ее как‑нибудь?

— Не знаю. Разве я могу сама себя лечить?

— Сам не в курсе, но стоит попробовать.

Я закрыла глаза и приложила руки к больному месту. Попытки сосредоточиться на залечивании себя любимой не увенчались успехом. Просидев так с час я обессиленная облокотилась на стену и снова закрыла глаза. Силы были на исходе. Видимо на этот раз я растратила свой резерв почти полностью. Энергии не осталось даже на то, чтобы взрастить самый чахленький куст.

— Ну как? — засуетился Феликс.

— Ни как, не получилось. Все Феликс давай спать. Я устала.

Сон принял меня в свои объятия почти сразу. Не обращая внимание на неудобства я достаточно крепко спала. Крыс свернулся калачиком на коленях, да и старая коза устроилась под боком. Ну и пусть, не съест же она меня. Плед я отложила в сторону. Толку от него не было абсолютно ни какого. Он был на столько поеден молью, что казалось еще чуть — чуть и рассыплется в руках. Было жутко холодно, но теплый бок козы хоть как‑то согревал. Так мы и спали обогревая друг друга как могли.

Пробуждение было не приятным, резким, начавшимся с криков приютившей нас женщины. Она видимо решила что для усмирения гнойника вполне подходит раннее утро, пять часов утра. Сказать что я была злая и не выспавшаяся, значит ничего не сказать. Я была готова идти на этого упыря с голыми руками и была уверенна в том, что живим он от меня не уйдет.

— Вставай лентяйка! — орала она. — Сколько можно спать! Поднимайся я говорю! — с этими словами она схватила меня за грудки и резко поставила на ноги. Глаза я открыть еще не успела, так что плохо понимала где я нахожусь и почему на меня кто‑то орет.

Память ко мне вернулась резко. Феликс тяпнул меня за ногу. Зашипев я разлепила глаза и посмотрела вниз на мелкого предателя.

— Феликс!

— Проснулась?! Отлично! — мою лекцию о том, как нельзя будить злую меня, прервал визг хозяйки. — Пошли, я проведу тебя на кладбище. Дальше будешь справляться сама, — схватив мою руку выше локтя, эта суровая женщина потащила не сопротивляющуюся и хромую меня на выход.

Феликс попытался забраться ко мне, но я проигнорировала его пыхтение. Пускай сам лапами перебирает, а то взял привычку на мне ездить. А то так и до ожирения не далеко.

Выйдя из сарая женщина повела меня в направлении к кладбищу. Дом женщины находился на отшибе, отдельно от остальной деревушки. Домов по дороге я насчитала около десяти. Все они были не в лучшем состоянии, как будто людям стало глубоко плевать на то, где и в каких условиях жить. По дороге нам никто не встретился. В некоторых избушках были заколочены окна и двери. Покосившиеся заборы, не расчищенные от снега дорожки. Шли мы не долго и вскоре меня подвели к входу на кладбище. Было еще довольно темно и очертания надгробий размывались.

— Короче так, — сказала женщина, — мне плевать как ты справишься с этим гнойником. Мне плевать если ты здесь сгинешь. Но у нас с тобой уговор. Ночевать я тебя пустила, будь добра выполнить свою часть сделки, — чуть ли не плевалась она ядом.

Я сглотнула и еще раз взглянула на кладбище. Феликс крутился у ног и недовольно сопел. Женщина еще какое то время стояла, потом резко развернулась и пошла в обратном направлении.

— Феликс.

— А?

— Я бою — ю-юсь, — заныла я.

— Так давай не пойдем, — просто сказал он.

Я вздохнула и взяв его на руки посадила на уже привычное для него место. Нога еще слегка побаливала, но уже не так сильно как на кануне. Да и есть хотелось. Только не выращивать же мне здесь очередной куст с съестным.

— И то верно, — я собиралась отойти от кладбища, но за моей спиной, почти вплотную, раздался короткий рык. Поворачиваться к обладателю рычания я не стала, резко подалась в сторону и выставила руки вперед, одновременно поворачивая голову, чтобы увидеть противника. Но оглядевшись ни кого не обнаружила.

— К — к-крыс, — заикаясь позвала я, — это то, что я думаю?

— Думаю да, — неуверенно ответил Феликс.

Секунда, и меня что‑то отшвырнуло в сторону и перелетев через ограду кладбища, я приземлилась на чье‑то надгробие, сильно ударившись спиной. Крыс полетел в ближайший сугроб. Ну что же, ему не привыкать, выкарабкается.

Встав, я снова пробежалась взглядом по кладбищу и опять ничего не увидела. Спина ужасно болела, да и нога слегка затрудняла движение. Феликс вылез из сугроба и спрятался за соседним каменным изваянием. Внезапно передо мной возник человек, а точнее это был когда‑то человек. Лицо представляло собой череп обтянутый тонким слоем кожи. Из одного уха торчал извиваясь жирный червь. Я с трудом подавила приступ тошноты. От него исходил сладковатый, трупный запах, из‑за которого начинала кружиться голова. Он резко схватил меня за горло и стал постепенно сжимать пальцы. Я захрипела и попыталась лягнуть его ногой, чтобы хоть на секунду отвлечь его внимание. Но тщетно. Вцепившись в руку сжимающую мое горло я попыталась вырваться. Но не смотря на то что это был, по сути, ходячий труп, силы в нем было немерено.

— Дай ему в морду! — послышался крик крыса.

Кислорода в легких уже не хватало и я стала задыхаться. Гнойник раскрыл рот обнажая прогнившие острые зубы. Я завизжала и врезала ему в челюсть, вкладывая в удар всю оставшуюся силу. Он отшатнулся и разжал руку. Упав на снег попыталась отползти подальше, но меня схватили за ногу. Повернув голову увидела костлявую руку с крючковатыми длинными ногтями. Не долго думая я пнула своего обидчика свободной ногой. Раздался чавкающий звук и по ноге потекла зловонная жидкость.

Видимо гнойнику надоело со мной играть, зарычав, он схватил меня за капюшон и, отшвырнув как тряпичную куклу, приложил о металлическую ограду одной из могил. Перевалившись через нее я быстро вскочила на ноги не обращая внимания на ноющую боль во всем теле. Мертвяк опять зарычал, только теперь его рык больше напоминал глухой смех. В пустых глазницах замигал тусклый желтоватый свет. Напоминало плохо работающие фары на старых жигулях. Понимаю что неудачное сравнение, но было уж очень похоже. Свет становился все ярче. На меня полетели, светящиеся желтым, сгустки энергии. Я отскочила за стоящее неподалеку надгробие и пригнулась. Через секунду верхняя часть моего не очень надежного укрытия отломилась и чуть не приложила меня по голове.

— Используй силу дура! — завизжал где‑то по близости крыс.

— Как?!

— Не время тебе читать лекции по использованию силы! Либо он тебя сейчас поджарит как кабанчика на вертеле либо ты его! — вопил крыс.

От надгробия уже почти ничего не осталось и я стала переползать дальше, благо могилы находились достаточно близко друг к другу. Надо мной раздался очередной рык, видимо гнойник был зол что я еще копыта не отбросила. Я перевернулась и посмотрела на него снизу вверх. Да… жуткий тип. От одежды остались одни лохмотья. Скелет плотно обтянутый желтоватой кожей. Нависнув надо мной он раскрыл рот (точнее то что от него осталось) и из него повалил желтоватый дым. Медленно подползая ко мне он стал обволакивать мое тело. Я не могла пошевелиться, тело как будто парализовало. Где‑то кричал крыс, но его голос звучал приглушенно. Очертания гнойника поплыли и я осознала что еще чуть — чуть и потеряю сознание. Дальнейшая моя участь для меня была не известна, от этого становилось совсем жутко.

Внезапно правую руку обдало жаром и я инстинктивно ею дернула. Кольцо на ней раскалилось, излучая белое свечение вместо уже привычного зеленого. Вытянув руку перед собой я закрыла глаза и поймав внутри себя поток энергии вытолкнула его из своего тела. Что за этим последовало я не видела, но внезапно стало очень тихо. Приоткрыв один глаз, гнойника рядом с собой я не обнаружила, а вот груду костей неподалеку, заметила. Поднявшись на трясущихся ногах, прохромала к останкам мертвяка. Ровненькая такая кучка костей, ничего интересного.

Пока я пыталась спасти свою шкуру от когтей ходячего трупа за оградой собралась толпа народа. Местные жители во все глаза смотрели на меня и тихо перешептывались. Солнце уже проснулось и постепенно поднималось все выше обогревая землю.

— Катюха, проснись! — закричал крыс, привлекая к себе внимание.

Я опустила глаза вниз и посмотрела на Феликса хмурым взглядом.

— Чего тебе серый предатель, — пробурчала я.

— Чего это я предатель? — возмутился тот.

— Ладно, не предатель, трус.

— Ну знаешь… я между прочим тебе помочь пытался.

— Чем это ты помочь пытался? Комментируя происходящее из укрытия? Тоже мне футбольный комментатор, — разозлилась я.

Медленно но вполне уверенно мной стала овладевать истерика. Пока я ползала по кладбищу от гнойника мне как‑то не до этого было. Зато сейчас заторможенный организм стал напоминать что пора бы и поистерить.

— Дева ну сама пойми, — стал оправдываться крыс, — что я маленький и беззащитный могу сделать ходячему трупу?

На его слова я громко засмеялась вспомнив как он тяпнул Вольного сначала за ногу, потом за ухо. А у гнойника он в лучшем случаем мог только косточки обглодать.

— Ой, не могу, — сказала я, вытирая слезы, — ты… беззащитный.

— Девушка простите… — раздался за спиной голос, — мы тут стали случайными свидетелями…

Развернувшись я встретилась взглядом с невысоким мужчиной лет сорока. Короткая бородка, маленькие колючие глаза, худое, осунувшееся лицо. Ничего примечательного. Только вот нос… как у вороны, длинный.

— Так вот… — продолжил он, — мы хотим выразить свою признательность в спасении от гнойника и хотели бы вас отблагодарить.

— Эм… да как‑то… не за что… — промямлила я.

— Есть за что! — выпалил крыс, карабкаясь по моей ноге.

— Хм… в общем, мы хотели бы вас пригласить на пир по случаю освобождения от тирании гнойника, — протараторил мужичок. — Я староста деревни, можете звать меня Гаром.

— Очень приятно, Екатерина, — представилась я.

— Прошу проследовать за мной, — произнес Гаром и направился на выход с кладбища.

Глава 14

Дружба крепкая не сломается, Не расклеится от дождей и вьюг. Друг в беде не бросит, лишнего не спросит, Вот что значит настоящий верный друг.

Из м/ф Тимка и Димка 'Настоящий друг'

Шли мы не долго, дом старосты стояла ближе всех к кладбищу. Сзади меня неуверенно переминались жители деревни. Гаром остановился у входа и повернулся к нам лицом.

— Братья и сестры! В этот, казалось бы, безрадостный день нам наконец‑то улыбнулась удача! Эта девушка, — показывает он на меня пальцем, — одолела гнойника! Так возрадуемся же и пусть будет пир! — торжественно закончил он и открыл широкие двери, приглашая всех внутрь.

Если быть честной, то более нелепой речи я еще не слышала. Феликс тихонько похихикивал, я же мужественно держала невозмутимое выражение лица. Я же как ни как герой дня!

В доме было намного уютнее чем у приютившей накануне меня женщины. По середине просторной комнаты стоял массивный дубовый стол с длинными скамьями по бокам. Отдав команду какой‑то девушке, Гаром предложил всем пока отдохнуть. Кто‑то сел за стол и стал оживленно что‑то обсуждать. Некоторые образовав небольшие группы отошли подальше, секретничать. Я же не знала куда себя девать. Есть хотелось жутко, так что перекусить перед дорогой я была не против. Да и помыться бы не помешало. С этим вопросом я и обратилась к Гарому.

— Ну, так это не проблема, — ответил он. — Сейчас прикажу, тебе баньку и растопят. Да одежу новую дадут. Твоя то вся в зловоние трупном, — и брезгливо так меня осмотрел.

Я стушевалась и опустила взгляд разглядывая носки сапог. М — да, зрелище то еще. Лучше бы я вон, на ближайшую стеночку смотрела. Интересно откуда у них баня. Когда я шла на кладбище ничего подобного не увидела. Да и деревенька выглядела довольно заброшенной, не думала я что здесь оказывается не так уж и мало народа живет.

Через какое‑то время ко мне подошла молоденькая девушка в простеньком сарафане а — ля Русь — матушка и сказала следовать за ней. Мы прошли в конец комнаты и она открыла небольшую дверь, которая, оказывается, вела во внутренний двор. Там скрывалась небольшая постройка, не сложно было догадаться что это и была, собственно говоря, баня. Крыс мыться не пожелал и соскочив с плеча помчался обратно в дом, к еде поближе. Вот не понимаю я его. Мне кажется он в любой стрессовой ситуации не перестает думать о еде. Как будто до этого год ничего не ел и питался исключительно энергией солнца.

Пройдя внутрь я осмотрелась. Небольшая скамья при входе, маленький столик со свечой и подальше небольшая дверь.

— Здесь раздевайтесь, я вам вещи чуть позже принесу. За дверью уже приготовлена вода и мыло. Меня Алеша зовут. Если что, зовите, — она поклонилась и вышла.

У девушки был мелодичный и спокойный голос. Она сразу вызвала мое доверие. Русые волосы были заплетены в косу, голубые глаза, курносый носик и слегка пухлые губы. Не девушка, а картинка. Осмотрев себя я пришла к неутешительному выводу, что лично мне до картинки не то что далеко. Мне вообще ничего подобного не светит.

Скинув с себя грязные вещи и положив на скамью я прошла в парилку где уже во всю хозяйничал жар. Здесь же стояли ведра с горячей и холодной водой. Осмотревшись обнаружила небольшой глиняный кувшин и кусок мыла. В дальнем углу стояла большая лохань, встав в нее я стала поливать себя разбавленной до нужной температуры водой.

С волосами было сложнее. Вымыть их как следует получилось только с пятого раза. Они скрипели и путались, образуя большой колтун. Решив разобраться с этим потом, я вылезла из импровизированной ванны и потопала босыми ногами обратно. Там меня уже ждала Алеша.

— Я принесла вам вещи и гребень, — сказала она протягивая мне деревяшку с грубыми зубьями. Но сейчас меня это мало волновало, и искренне улыбнувшись, я взяла гребень и тут же стала распутывать волосы.

Увидев что у меня плохо получается привести волосы в порядок Алеша забрала у меня гребень и стала осторожно распутывать колтун. Заметив на столике какое‑то подобие полотенца я схватила его и обмотала вокруг тела. В бане может и было тепло, но нагишом рассекать не хотелось. Мало ли кому захочется сунуть сюда свой нос. Когда с волосами было покончено, она заплела их в замысловатую косу и перевязала атласной красной ленточкой. Где осталась моя многострадальная резинка я старалась не думать. Если учесть последние события, тут самое главное живой остаться.

— Спасибо Алеша, — поблагодарила я ее, — я уже было подумала, что придется их обрезать.

— Да что вы! Как можно обрезать такую красоту, — искренне ужаснулась она.

— Видно можно, если меня уже успели посетить такие мысли, — улыбнулась я. — Алеша, а ты мне не расскажешь, куда я попала хоть? Что это за деревня?

— Не сейчас, — спокойно сказала Алеша. — Староста будет не доволен если я вас здесь задержу. Давайте я помогу вам одеться и провожу обратно в дом. — Сказав это, она опустила глаза, уставившись в пол.

— Только пообещай мне, потом все рассказать.

— Да госпожа.

— Госпожа? — в моем голосе было столько удивления, что Алеша подняла на меня затравленный взгляд.

— Вы обладаете силой стихии, значит аристократка. Мне вообще не разрешается разговаривать с вами. Я нарушаю приказ Гарома, — и снова глаза в пол.

— Так, послушай меня, — начала говорить, натягивая на себя длинную белую рубаху и плотный сарафан синего цвета. — Я не госпожа. Не надо опускать взгляд, мямлить и прислуживать мне. Я ясно объясняю?

— Да госпожа.

— Ни каких 'госпожа'! — разозлилась я.

— Простите.

— Прости.

— Что?

— Не 'простите', а 'прости', — спокойно поясняю. — Мне нужна подруга, а не прислуга, так что прекрати меня бояться. В лягушку превращать не буду, — постаралась я пошутить.

— А вы можете? — в ее голосе послышался живой интерес.

— Может и могу, — пожимаю плечами. — Еще не пробовала.

Улыбнувшись, Алеша собрала мои грязные вещи со скамьи и направилась на выход, я последовала за ней, на ходу натягивая свои, местами замызганные, сапоги. Так же Алеша выделила мне старенькую шубку и платок, в платок я закутывалась уже на улице. Как я умудрилась при таком морозе не заболеть, не знаю.

— Завтра я принесу ваши вещи чистыми, — сказала она подходя к двери ведущей в зал, где уже раздавались веселые голоса жителей деревни.

— Спасибо Алеша. Но мне негде остановиться до завтра.

— Но я думала вы останетесь в доме старосты, — Алеша потупила взор.

— В доме старосты? — таращу я на нее удивлённый взгляд. — На правах кого позволь узнать?

— Почетной гостьи.

— А если я не хочу у него оставаться? Особенно на правах почетной гостьи.

— Но как же, — мямлит она. — Он нам сказал что вы остаетесь у него в доме.

— Кому 'нам'? — что‑то мне здесь определенно не нравится.

— Мне и еще двум девушкам. Мы работаем у него, прислуживаем, убираем, готовим…

— А других вариантов, где я могу остановиться, нет?

— Я даже не знаю…

— В таком случае я лучше буду ночевать на улице, — твердо говорю я.

— Но так же нельзя!

— В доме старосты я ночевать не буду!

— Вы можете остаться у меня, — неуверенно сказала Алеша.

— Вот это меня более чем устраивает, — улыбаюсь своей спасительнице.

— Только… вам у меня не понравится.

— Алеша, мне у тебя понравится.

Развернувшись я быстро проскользнула за дверь.

Сбросив шубку и платок я отдала их молоденькой девушке, которая видимо стояла у дверей и ждала когда я приду. Гаром подошел ко мне и проводил к столу, сажая по правую руку от себя. Народу было не протолкнуться и мне приходилось ютиться на самом краю скамьи и старательно балансировать, чтобы не свалиться. Феликса я обнаружила на середине стола, он громко что‑то обсуждал с изрядно подвыпившим мужичком лет пятидесяти. По довольной моське моего серого друга было видно, что он успел не только хорошенько подкрепиться, но и изрядно выпить. Ну надо же, крыс — алкоголик, кому скажу никто не поверит.

Девушки, которые прислуживали старосте, следили за тем, чтобы тарелки были полными еды, а в кружках (изящных бокалов тут не было) не исчезало вино или самогон. Я набросилась на кусок свинины с отварной картошкой. Так как кроме вина и самогона из напитков больше ничего не предлагалось, я потихоньку цедила вино. Не напиваться же в самом деле. С меня одного раза уже хватило.

— Екатерина, — староста приблизил ко мне свое лицо, — я хотел у вас спросить кое‑что, можно?

— Ну конечно, спрашивайте, — постаралась изобразить на своем лице улыбку.

— Не хотели бы вы остаться у нас в должности магессы?

Вопрос застал меня врасплох. Остаться здесь, в полуразрушенной деревне? Для чего?

— Но зачем вам магесса?

— Понимаете какое дело, — начал пояснять он, — гнойник это только цветочки. У нас постоянно ошивается всякий сброд и разные виды нечисти. Как сглазил кто, спасите нас боги, — Гаром ненадолго замолчал, погрузившись в свои мысли. — Вы можете остаться у меня в доме на правах гостьи, — с этими словами он положил свою тощую ладонь на мою руку слегка поглаживая. Прозрачный намек, ничего не скажешь. Я постаралась его наглым образом проигнорировать. — Денег много вам платить не смогу, но под моим покровительством вам ничего не грозит.

— Послушайте… — я уже хотела было отказаться но неожиданный громкий звон разбивающегося стекла меня прервал.

Повернув голову в направлении источника шума я увидела бледную Алешу. Она стояла на коленях и собирала трясущимися руками разбитое стекло, которое совсем недавно было бутылкой красного вина.

— Ах ты дрянь! — взревел Гаром выскакивая из‑за стола. — Ты у меня сейчас получишь! — он навис над ней поднимая руку для удара.

Спокойно на это смотреть я не могла, поэтому вскочила вслед за разъярённым старостой и быстро перехватила его руку, на пол пути к лицу Алеши.

— Зарук! — заорал староста.

Из толпы наблюдающих вышел довольно высокий, плечистый мужчина. Лицо у него было рябое поэтому возраст определить я не смогла. Руки у него были натренированы тяжелой работой. Да и силы в нем, скорее всего, немерено.

— Эту, — показывает пальцем на Алешу, — выпороть, чтобы впредь была аккуратнее.

— Нет! — заорала девушка. — Прошу вас, не надо! — из ее глаз полились слезы.

В сердце защемило и я, убрав свою руку с руки старосты, опустилась перед Алешей на колени и обняла ее за подрагивающие от рыданий плечи, утешая.

— Гаром, — я посмотрела на старосту. — Эта девушка находится под моей защитой. И если хоть кто‑нибудь ее тронет, будет иметь дело со мной!

Видимо в моих глазах что‑то отразилось, потому что Гаром и Зарук отошли от меня на безопасное расстояние.

— Да и со мной тоже! — из толпы выскочил крыс и, запрыгнув ко мне на плечо, зашипел.

Я встала и подала руку плачущей девушке. Она схватила мою ладонь и поднялась на ноги.

— Гаром, — обратилась я к старосте, — я принимаю ваше предложение. Но у вас не останусь, у меня есть где остановиться.

Не отпуская руку Алеши я направилась к выходу. За моей спиной осталась гробовая тишина десятков людей. Никто не смел начать разговор пока я находилась поблизости, но стоило мне закрыть за собой дверь, как тут же раздались приглушенные голоса. Обращать внимание на то о чем они там говорят я не стала. Плевать.

На улице было холодно. Даже не так, ОЧЕНЬ холодно. По телу побежали мурашки. Алеша жалась поближе ко мне, еле сдерживая рыдания.

— Алеша, — позвала я, — прекрати рыдать. Лучше покажи куда идти.

Мои слова ее не очень успокоили так как рыдать она не перестала, но отстранившись, потащила меня в только ей известном направлении.

Ее избушка находилась в самом конце деревни, не далеко от дома где мне уже удалось переночевать. Нас встретил покосившийся забор без калитки. Входная дверь была проломана по середине, в образовавшейся дыре гулял, насвистывая, ветер. Внутри был небольшой старый стол с одной табуреткой, старая добротная печь и кушетка с парой подушек и пуховым одеялом.

— Вы можете спать на кровати, — пролепетала Алеша. — Я устроюсь на полу.

— Алеша, ты чего? Ты спишь там, где и спала до этого, я залезу на печь.

— Но как же… вы…

— Без 'вы', — твердо сказала я. — Мы это уже обсуждали. И что за глупости такие на полу зимой спать. Так можно и воспаление легких подхватить.

— Кати, — подал голос крыс, — а я вино пил.

— Феликс, у нас сейчас есть дела поважнее!

— А я вино пил, — повторил крыс — алкоголик.

— Вот и что мне с тобой делать? Любить, кормить и ни когда не бросать?

— Да, именно это и надо делать.

— Госпожа.

— Алеша, мы это уже обсуждали!

— Простите…

— М — да… над этим еще надо будет поработать, — вздохнула, стаскивая пьяного крыса со своего плеча и сажая его на табурет.

Алеша выделила мне старое одеяло, которое уже с трудом удерживало тепло. Дров для растопки печи у нее не было, поэтому спать мы легли закутанные во все, что только можно. Феликс залез под одеяло и почти сразу засопел. Ко мне же сон не шел.

— Алеша.

— Да.

— Не буду спрашивать спишь ли ты и так видно, что нет, — пыталась пошутить я. — Вопрос задать можно?

— Конечно. Спрашивайте.

— Ваша деревня далеко от замка находится?

— От какого именно?

— От замка короля Фарена.

— Ну не так чтобы очень, но не близко.

— А какие еще поблизости есть?

— Ну наша деревня находится почти на границе с Истом — столицей государства Шейр. У них правит Ример Дар.

Меня стали мучить смутные догадки. Я может и не знала на территории какого государства находятся мои земли, но ведь все может быть.

— А ты случайно не знаешь, — слегка замялась я, — король Мирэль, он откуда был?

— Мирэль? От туда и был. Его земли находятся также как и наша деревенька, на границе. Сейчас правда территория заброшена без хозяина. Но говорят у лжекороля была дочь. По крайней мере из тех кто был рожден в законном браке.

— То есть как? — я подскочила на импровизированной кровати и перевесилась с печки чтобы лучше видеть Алешу.

— Ну, Мирэль говорят, был не очень верен своей жене. Я когда в соседний поселок ходила, там постоянно про очередную измену короля говорили.

Ничего себе у меня папочка оказался. Мало того что трон незаконно занял, так еще и детей на стороне наделал.

— А деревня то ваша как называется?

— Деревня? — переспросила моя новая подруга. — Сторонки называется.

— Сторонки? — хихикнула я. — Смешно.

— Ну уж как предки назвали, так и мы зовем, — насупилась девушка.

Хотя бы стало известно, где я нахожусь. А то стоит себе полуразрушенная деревня, а я даже названия ее не знаю. Мне, между прочим, здесь еще не известно сколько сидеть.

— А Ример Дар, он какой? — проснулось во мне чисто женское любопытство.

— Жестокий, циничный, нелюдимый, но справедливый правитель. Нам староста рассказывал, когда ездил туда по делам, что лично его видел.

— Я вот чего понять не могу. По какому такому праву владения Мирэля находящиеся в соседнем государстве перешли в пользование Фарена? И как в таком случае Мирэль стал королем…

— Скорее всего Мирэль перетянул на свою сторону много народа из Амирея, пара восстаний, да еще и наш король был немного не в себе…

— Ясно, — протянула я. — Но лжекороль умер, зачем Фарену его земля…

— Ну может быть это месть?

— Говорят, король Фарен женил своего сына на наследнице Мирэля, — из далека начала я.

— Да ну?! — пришла очередь подскакивать на кровати Алеше.

— Ну да.

— Слава богам!

— Алеша, чего ты так радуешься?

— Ну как же… теперь земли Мирэля перейдут во владения Фарена.

— И из‑за этого нужно было женить единственного сына?

— Староста говорил, что несколько поселений до сих пор поддерживают лжекороля. Периодически были восстания, но не крупные, их быстро подавляли. Теперь же объявилась законная наследница Мирэля, ее выдают замуж за наследника Фарена, таким образом объединяют не только земли но и две враждующие между собой семьи. Вообще это не законно, но если взять во внимание то, что Мирэль все таки был какое‑то время нашим королем… Тем более, Ример Дар ни когда не жаловал его, да и земли эти ему не так уж особо нужны. Расти там, ничего не растет, людей почти нет. Обидно, но всяко лучше чем объявлять войну.

От переизбытка информации разболелась голова. Вся эта политическая чушь явно не для меня. Кто там, на что имеет право¸ а кто нет, меня лично не колышет. Я бы и так эту чертову землю отдала. Интриганы фиговы. Я домой хочу!

— И откуда ты столько знаешь, — зеваю.

— Староста любит болтать без умолку.

— Ладно, давай спать, а то утром будем похожи на убитого мной гнойника.

— Спокойной ночи.

— Спокойной ночи Алеша.

Я еще какое‑то время крутилась из стороны в сторону, но усталость взяла свое, и Морфей принял меня в свои объятья.

Глава 15

Здравствуй, я долго здесь, Хочешь, тебя коснусь, Если ты просто сон, Значит, я лишь проснусь.

МакSим 'Сон'

Последующие три дня мы с Алешей провели в работе не тратя время на дневной отдых. Первым делом, взяв из сарая за домом старый ржавый топор, мы пошли в лес добывать дрова. Мои несчастные сапожки уже стали трещать по швам, но ни какой другой обувки у меня не было. Кое‑как оттерев их от грязи снегом, я лишь махнула рукой. Что‑нибудь придумаю.

Староста заходил к нам всего один раз, снова предложил жить у него в доме. Я естественно отказалась. Пока все было спокойно. Ни какой упырь не вылезал, гнойников не слышно, кикиморы в такой холод нос не высовывают. В общем, тоска. Феликс из дома тоже старался не выходить, видите ли, у него лапки мерзнут. Питаться одними овощами — фруктами в небольших количествах уже надоело, и я стала мечтать о сочном куске жареного мяса. Мои очищенные Алешей штаны стали на мне висеть как на вешалке. И так фигуркой особо не вышла, теперь вообще без слез не взглянешь.

Дыру в двери мы кое как заделали старой деревяшкой, хоть какая‑то иллюзия защищенности и тепла, а то что на соплях болтается… ну бывает.

Алеша по — прежнему работала у старосты, периодически получалось принести что‑нибудь из съестного. Хлеб для нас стал деликатесом, но мы и этому были рады. У Феликса с этим было проще, он просто в наглую воровал все что плохо лежит.

На четвертый день в нашем с Алешей доме было уже относительно тепло и чисто. Староста уехал куда‑то по делам, и она осталась дома. Сварганив нехитрый обед из овощей с черствым хлебом (вкуснятина) мы сели за стол. Феликс спал на печке и ни в какую не хотел от туда слезать. По его словам, ему в деревне в последний раз чуть не отрубили хвост. Теперь вон лежит в депрессии.

— Феликс ну иди морковочку погрызи, — позвала я. — Она может и маленькая но у меня пока больше не получается.

— Отстань, — раздалось из под одеяла.

— Крыся — я-я.

— Отстань.

— Феликс — аппетитные кусочки!

— Фр.

— Кать, брось. Когда проголодается, сам слезет.

— Ага, слезет он, — бурчу. — Посмотри на него, он же похудеет, отощает, а я же потом буду по шапке получать, что крыса не уберегла.

— Арона да, она может и по шапке дать, — сказало 'одеяло' высовывая наружу нос.

— Арона?! — округлила глаза Алеша.

— Бли — и-ин, крыса!

— Упс, — нос спрятался обратно.

— Кать ты знакома с королевой?

— Я…это…

— Ага, более чем знакома, — хихикает крыс.

— Феликс!

— Но как? — распирает от любопытства Алешу.

— Дык, невестка она.

— Хвост, лично, оторву!

— Невестка…

— Алеша не начинай, — застонала я. — Мы только общаться нормально стали.

— Как же я не догадалась…

— Алеша я ей не невестка. Точнее невестка, но так формально. Я замуж не хотела!

— Ага, может и не хотела, но по мужу сохнет.

— Кры — ы-ыса, — рычу, подходя к печке.

— Ну да, я крыса. Успокойся Катюха! Алеша нас не выдаст, ей доверять можно, — крыс попятился.

— Я по нему не сохну!

— Врешь!

— Вру!

— Я запуталась, — прошептала Алеша, сидя на табуретке.

— Алеша, — сейчас придётся оправдываться. — Да я наследница Мирэля. Но я сама этому не рада! Я даже не знала что у меня отец был. Ну то есть он как бы у всех есть. Но я не знала что он здесь был!

— М — да… — хихикает крыс. — С такими объяснениями ты и через неделю не закончишь.

— Молчал бы уже!

— А я ничего такого и не сказал.

— Да я…

Договорить я не успела. Что‑то ударило меня в спину и я отлетела к стене, неудачно приложившись об оконную раму. Алеша упала рядом и затихла. Я попыталась подняться на ноги но меня припечатало к полу и стало трудно дышать. На спине оказались огромные лапы, которые давили не позволяя пошевелиться. Краем глаза я заметила подкрадывающегося крыса. Через мгновение за спиной послышалось рычание и стало немного легче. Быстро перекатившись на спину, я снова попыталась встать. На этот раз получилось. Держась за стенку, увидела, болтающегося на задней лапе зверя, Феликса. Похоже мой маленький друг решил не церемониться и тяпнуть обидчика. Алеша лежала на спине и не шевелилась, скорее всего ее головой как следует приложило.

Зверь напоминал огромную собаку. Шерсть висела неровными клочьями, местами ее не было совсем, как будто кто‑то пытался вырвать ее с мясом. Одно ухо было порвано, из пасти капала розоватая пена. Но не смотря на потрёпанный вид животного я его узнала… Волф.

Пока я стояла в оцепенении, зверь сбросил с лапы Феликса и тот быстро юркнул под кушетку.

— Чего встала дура! — проорал он из‑за укрытия. — Атакуй!

Тряхнув головой я в последний момент заметила как Волф прыгает на меня. Отскочив схватила первое что попалось под руку. Половник. Какая ирония судьбы. Именно в тот момент когда от предмета в моих руках, не много не мало, зависит моя жизнь, мне попался половник.

Волф отскочил от стены, и оскалившись, двинулся ко мне уже более осторожно. Я не стала пятиться назад. Просто не видела в этом смысла. Все равно догонит.

— Ты силой пользоваться собираешься?! — завопил крыс.

— Я не умею! — рявкнула в ответ на неуместный в данной ситуации комментарий.

Зверь не стал больше медлить и бросился на меня. Замахнувшись половником я огрела его по голове. Но вовремя отклониться от нападения не успела и он схватил меня за руку. Половник выпал и с глухим звоном упал. Волф дернул и по пальцам потекла теплая кровь. От боли я стала плохо соображать. Зверь тянул меня в сторону выхода. Упираясь ногами, пыталась второй рукой разжать челюсти или хотя бы ослабить хватку. Не удержавшись на ногах повалилась на злосчастный пол. Приступ резкой боли охватил мое сознание и я закричала. В глазах стояла прозрачная пелена. На краю сознания почувствовала как по мне пробежал сильный разряд тока и глаза ослепил яркий свет. На большее мой разум был не способен и я провалилась в темноту.

Сознание нарисовало картинку. Как в самом ярком сне я почти ощущала все запахи и слышала почти неуловимые звуки. Зал; красивый, яркий, с декоративными колоннами по бокам. Изящная лепнина на потолке, частично перетекающая на стены. Она изображала гроздья винограда и дикого плюща. Окна начинались у самого пола и заканчивались у потолка, только чуть — чуть его не касаясь. По залу кружили парочки в бальных нарядах. На мужчинах были в основном подходящие к данному случаю камзолы, но на некоторых была военная форма. Я стояла в центре зала и казалось будто танцующие проходят сквозь меня.

Трон короля находился на специальном возвышении. Я его уже видела и владельца этой мрачной махины тоже знаю. Король стоял в стороне спиной ко мне и о чем‑то разговаривал с достаточно миловидной девушкой. Она опускала глазки и усиленно краснела. Я подошла поближе надеясь различить слова, но не успела. К королю со спины подошла женщина и похлопав того по спине схватив за руку отвела в сторону. Арона.

— Милый, — мурлыкала она. — Мы кажется с тобой это уже обсуждали.

— Дорогая, это не то что ты думаешь, — серьезно ответил Фарен.

— Так уж прям не то? — улыбнулась она.

— Абсолютно не то, — целует руку жены.

Не знала бы я что творилось в этой семье позавидовала бы. А так просто пожала плечами и пошла осматриваться дальше.

Странный сон. Такое ощущение как будто я действительно присутствую в бальном зале, и стоит хоть кого‑нибудь коснуться и меня тут же заметят. Я прошла зал по кругу улавливая обрывки ничего не значащих для меня фраз, пока не споткнулась от до боли знакомого голоса.

— Ирон, так нельзя! — Лиен придерживал моего лжебрата за руку. — Он должен знать.

— Это опасно Белый, — шепотом отвечает тот.

— Да плевать! — кажется Ли не на шутку нервничает. — Мы же нашли! Наконец‑то нашли!

— Мне кажется сейчас их встрече лучше не состояться.

— Да ты посмотри на него, — поник Ли, — не ест, не спит. Шатается целыми днями где непопадя. Так не может продолжаться.

— Дождись весны, друг.

Больше я ничего не услышала, краски зала стали тускнеть и расплываться. Как будто на холст завершенной работы художника пролили воду и старательно развезли ее по шедевру. Вскоре на место всеобщего веселья и ощущения праздника пришла такая привычная темнота.

Сколько я пролежала без сознания не знаю, но моя спина намекала на то что уже довольно долго.

— Слушай, а она вообще просыпаться собирается? — появился из неоткуда знакомый голос.

— Я… не знаю… — так, это уже Алеша ревет.

— Не горюй дева, очухается. Ни куда не денется.

— Очухалась. Ни куда не делась, — неужели у меня такой хриплый голос? Как будто пачку сигарет за раз скурила.

— Катя! — завизжала подруга обнимая. Оказывается я на полу лежу. Вон даже по телу холод от раскуроченной двери гуляет.

— Ну наконец‑то! — на меня сверху прыгнул крыс. — А мы то уже хоронить собрались.

— Раньше я не замечала у тебя тяги к черному юмору, — проворчала, отцепляя от себя руки Алеши и поднимаясь на ноги. — А где этот…

— Зверюга то? Дык, ты ее одной правой спалила.

— Чего я? — упала на пол моя многострадальная челюсть.

— Ох… короче так. Алеша ты ей руку обработай, а я рассказывать буду.

Алеша посадила меня на единственный у нас табурет и пошла греть воду. Я не сопротивлялась, даже когда она стала промывать рваную рану, хотя было жутко больно. Честно старалась мужественно вытерпеть, но периодически глухой стон из меня вырывался.

Феликс забрался ко мне на колени и вкратце рассказал что же произошло. Оказывается когда Волф потащил меня, волоча по полу, кольцо уже привычно засветилось но почти сразу погасло. А уже через секунду все озарил белый свет, который на мгновение ослепил крыса, когда же он проморгался то от Волфа осталась только горстка пепла. Я же лежала без сознания — что не удивительно. Мало того что какая‑то шавка (ну — ну) укусила, так еще почти весь запас энергии ушел на ее уничтожение.

Алеша закончила обрабатывать руку и туго перевязала ее какой‑то материей. Ну да, бинтов с зеленочкой то, тут нет.

Приделав на место нашу импровизированную 'заплатку' для двери мы стали разбирать в доме учинённый зверем беспорядок. Пока убирали, я поведала друзьям, с кем нам сегодня пришлось столкнуться. Они слушали не перебивая, что в случае крыса вообще редко происходит. Так же я поделилась с ними своими опасениями по поводу того, что если Волф был здесь, хотя должен находиться в моем мире, значит зеркало снова открыло переход туда. Не на долго хватило моих с Сиреной сил на временное закрытие.

Спать легли уже за полночь. Печь работала исправно и благодаря этому мы перестали мерзнуть хотя бы по ночам. Заснула я почти сразу и мне снова приснился сон. Он не был на столько ярким как предыдущий, но был гораздо ценнее для меня. Мне снился он. Дирэль стоял ко мне спиной и с кем‑то разговаривал. Лица собеседника я не видела, его скрывал широкий капюшон. Разговор был на повышенных тонах, они о чем‑то спорили. Вольный замахнулся и ударил собеседника по лицу и тот повалился на пол. Помещение походило на тюремную камеру, только решеток не хватало. Но это была явно не тюрьма.

— Плохо работаете! — заорал мой муж.

— Мы валимся с ног, разыскивая.

— Мне плевать, — прорычал Дирэль. — Смысл вам платить такие деньги, если вы элементарной работы выполнить не можете!

За все время нашего с ним знакомства я ни разу не видела его в таком состоянии. Хоть на первый взгляд и казалось что он просто зол на плохую работу этого человека, но это было не так. В голосе проскальзывала усталость. Усталость от всего происходящего вокруг, безразличие к жизни, тоска. Что могло его довести до такого состояния. Неужели он все‑таки меня ищет? Но для чего? Он явно дал понять что ему плевать на меня и на все что со мной связано. Его отец получил что хотел и теперь мы оба свободны. Ну да женаты, но на это можно и не обращать внимания.

— Я даю вам два дня Лонт, если к этому времени вы не продвинетесь в поисках… вы знаете, что будет.

Я хотела прикоснуться к нему, утешить. Но он прошел сквозь меня даже не почувствовав моего присутствия рядом. На его лице застыла маска отчуждения и полного безразличия. Слезы сами потекли из глаз. Закрыв лицо руками я тихонько заплакала, как будто кто‑то мог услышать. Как могло произойти так, что я в него влюбилась? Ненавидела же. А сейчас сердце на части разрывается видя его таким. Хоть он и пытался всегда воздвигнуть между нами стену с помощью неприязни, раздражения, ненависти. Это не помогло. Я старалась слишком долго держаться по отношению к нему особняком, но не смогла. Сон закончился так же внезапно как и возник в моем сознании.

Проснувшись я вылезла из под одеяла и опустила босые ноги на пол. За оком было еще достаточно темно, значит примерно часа четыре. Спать больше не хотелось. В голове крутился рой вопросов на которые никто мне пока ответов дать не мог. Я явно в этом мире чужая. Как же мне попасть домой… Душа разрывалась на части: одна хотела вернуться к Дирэлю и быть с ним рядом не смотря не на что, другая же твердила что мне здесь не место и никто особо не расстроится если меня не будет. Да еще Сашка… интересно как она там.

Натянув кафтан и многострадальные джинсы я закутавшись в старенький полушубок Алеши вышла на свежий воздух попутно натягивая сапоги. Что же мне делать? Не могу же я всю оставшуюся жизнь скрываться в этой богами забытой деревеньке. Да еще соседка наша, которая меня здесь в первую ночь приютила, смотрит как‑то странно. Как будто съесть хочет. Бр — р.

С черного непроглядного неба на меня смотрела странная луна. Звезд здесь ни когда не было. Так что увидеть падающую звезду и загадать, как когда‑то в детстве, желание, не получится. Я посмотрела на свое кольцо и тяжело вздохнула. Алеша мне рассказала немного про особенности этого артефакта, но почти ничего нового я для себя не узнала. Ну да, если это кольцо носить на среднем пальце правой руки это означает что человек в браке и может неосознанно пользоваться силой супруга или супруги. Странно только что такой явный знак того, что я вообще‑то замужем, не остановил Гарома пару раз предложить мне жить у него. Неужели у них тут на столько свободные нравы?

Постояв еще немного я развернулась и вошла обратно в дом. Стянув джинсы и кафтан, накинула старенький сарафан (использовала его как ночнушку) и залезла под одеяло, проваливаясь в глубокий сон.

Глава 16

Я ненавижу метели, я замерзаю зимой. Как дотянуть до апреля? Я замёрз, я больной. Законопатить все щели, не пропустить ни одной! Дух еле жив в слабом теле, оставайся со мной.

Евгений Хавтан '36 и 6'

Утро началось с противного сопения в правое ухо. Отмахнувшись я задела что‑то маленькое и лохматое. Крыс. Чего это он удумал меня так рано будить. По ощущениям сейчас часов семь утра не больше.

— Дева, вставай, — снова засопели.

— Р — р-р, — я спряталась под ветхое одеяло.

— Ну дева — а-а, — простонал Феликс.

— Я сплю, — повернулась к нему спиной.

— Я есть хочу.

По спине побежали маленькие лапки и вот на меня уставились глазки — бусинки.

— А я‑то здесь причем? — буркнула.

— Ты же как ни как хозяйка моя, — удивился крыс.

— Это когда это я твоей хозяйкой стала? — сон стал постепенно отпускать меня из своего плена.

— Будем считать, что прямо сейчас и стала. Корми меня давай!

— Прожорливый мне достался крыс, — зевнула я.

— Зато такого как я больше ни у кого нет, — гордо произнес серый.

— Значит, другим несказанно повезло, — я потянулась и быстро соскочила с печки. — А где Алеша?

Подруги в доме не было. Вроде сегодня к старосте она не собиралась. Кровать была аккуратно заправлена, а на столе стоял небольшой горшочек с уже остывшей картошкой.

— Дык, она в лес пошла, — раздалось с печки.

— И что ей там в такую рань понадобилось? — нахмурилась.

Что можно делать зимой в лесу? Снеговика лепить? Ну, так можно было возле дома с десяток наляпать.

— А она какие‑то там ягоды искать пошла, — вывел меня из раздумий голос крыса.

— Ягоды? — приподняла бровь.

Это уже интересно.

Наскоро переодевшись я похватала пару картофелин и выскочила из дома.

— Эй! Ты куда! — запыхтели за спиной. — Меня возьми!

Остановившись я подождала пока Феликс заберется по ноге и устроится на своем излюбленном месте и, ускорив шаг, направилась к лесу.

— Не думаю что это хорошая идея, — недовольно пробухтели над ухом.

— Тебя спросить забыла, — шикнула на него.

— Катюша, ты хоть уверенна что мы выбрали правильное направление?

— Абсолютно.

Кулон на груди приятно грел кожу и, как и раньше, я просто чувствовала что иду в нужном направлении.

Идти пришлось довольно долго. Я уже успела снова проголодаться, а Феликс завозился на плече. Но удача видимо была на моей стороне и вскоре вдалеке замаячила знакомая фигурка.

— Алеша! — крикнула подруге.

Та не стала реагировать и, прибавив шага, направилась вглубь леса. Что‑то мне это не нравится. Нахмурившись я побежала за ней, стараясь не упустить из виду. Она, увидев погоню, вскрикнула и резко остановившись, повалилась на снег.

Подбежав к ней я потрясла ее за плечо но реакции не последовало.

— Крыс, — истерично произнесла я, — что происходит?

— Видимо не те ягоды съела, — предположил Феликс.

— Какие еще ягоды зимой!

Я продолжала трясти подругу, но та ни в какую не хотела приходить в себя.

— Не знаю какие, но она когда уходила сказала что за ягодами. Я и не стал удивляться. Мало ли что у них в окрестностях растет и водится.

— Ш — ш-ш, — раздалось над головой шипение.

Я подняла голову и наткнулась на абсолютно прозрачные глаза. Были видны только красноватые прожилки сосудов.

— Ш — ш-ш, — снова зашипели мне в лицо.

Крыс резко соскочил с плеча и скрылся за одним из деревьев. Трус.

— Здрасте, — пискнула.

— Ш — ш-ш.

Передо мной стояла совсем сухонькая старушка с клюкой и гипнотизировала меня белками глаз. Жуткое зрелище. Если бы не Алеша, лежащая без сознания, я бы уже давно улепетывала от сюда.

— Как дела? — спросила на автомате.

— Ш — ш-ш, — снова последовало шипение.

Видимо больше ничего она сказать мне не могла.

— Это же вы сделали, да? — я старалась говорить уверенно, но голос предательски дрожал.

— Шама, виновата, — прошелестела старуха.

— Кто? — не поняла я.

— Она, — скрюченный палец показал на лежащую Алешу.

— В чем? — я инстинктивно пыталась закрыть собой подругу. Кто знает это старуху.

— Ш — ш-ш, — старуха ближе приблизила свое лицо к моему и я уловила запах гнилых зубов. К горлу подступила тошнота и я сглотнула образовавшийся комок. Видимо с зубной щеткой эта странная особа знакома не была.

— Дева, — послышалось из‑за дерева, — это вдова, нечисть короче! С ней нельзя разговаривать!

Нечисть значит. Ну и что мне с ней делать? Я гнойника то по чистой случайности завалила… да и Волфа тоже.

— Шмерть приш — ш-ла ша тобой, — ее руки потянулись к моей шее и я резко отпрянула выставив правую руку вперед. Кольцо засветилось изумрудно — белыми переливами.

— Что с ней? — киваю в сторону подруги.

— Ш — ш-ш, — оскалилась вдова, — она шама приш — ш-ла.

— Что за ягоды? — стала допытываться я.

Судя по тому, что вдова не набрасывалась на меня и не торопилась мной перекусить, к разговору она была расположена.

— Шонные ягоды, шмерть приношащие.

Руки она ко мне пока не тянула и это несомненно радовало. Смерть временно отменяется.

— И как ее разбудить? — нахмурилась.

— Дева, ну что ты с ней возишься, — недовольно крикнули из‑за дерева, — убей ее и пошли домой!

— А Алешу я тут оставлю? — рыкнула.

— Шмешной шверь, — старуха посмотрела на 'говорящее' дерево.

— Как ее разбудить, — повторила я вопрос.

— Шама прошнется, не много шъела…

— Когда?

— Шама прошнется, — повторила вдова.

Неожиданно она снова вскинула руки и набросилась на меня. Я не успела отстраниться и на моей шее сомкнулись достаточно сильные для старухи пальцы.

— Крыса, — прохрипела я, — спасай.

— Вот ничего ты без меня сделать не можешь, — раздался глубокий вздох.

Через секунду вдова взвыла и хватка немного ослабла. Этого хватило, чтобы выскользнуть из стальных пальцев и снова вскинуть руку выпуская наружу силу двух подвластных мне стихий.

Тело вдовы стал окутывать изумрудно — белый вихрь. Она снова взвыла и упала на колени. Попыталась вырваться из плена стихий, но прикоснувшись к вихрю рукой истошно заорала и уставилась на горящую изумрудным пламенем ладонь. Пламя быстро перескочило на лицо и побежало дальше оставляя после себя обгорелые кости.

Я смотрела на происходящее широко раскрытыми глазами и не испытывала ровным счетом ничего. Ни страха, ни ужаса, ни тем более сострадания я не чувствовала. Вообще казалось, что я смотрю на все происходящее со стороны и это не я только что в очередной раз убила кого‑то, спонтанно выпустив на свободу силу.

— Ну ты даешь, — раздался голос крыса, который суетился возле моих ног.

— Угу, — единственное что смогла сказать.

— Как Алешу переносить будем? Замерзнет ведь.

Я опустила взгляд на подругу. Губы посинели, лицо бледное, дыхание прерывистое. Так и до воспаления легких не далеко. Наклонившись я потянула ее за руку и с горем пополам, мелкими шажками потащила висящую на мне без сознания девушку домой.

Само собой обратная дорога заняла гораздо больше времени. Когда я подходила к избушке обратила внимание на расположение солнца и нахмурилась. Скоро уже вечер. Сколько же времени мы провели в лесу? Я вся взмокла и появился противный кашель. Этого мне еще не хватало. Без необходимого лечения я тут и ласты склею. Алеша так и не пришла в себя и свалив ее на кровать я плюхнулась рядом. Ноги тряслись мелкой дрожью, горло саднило и жутко раскалывалась голова. Кажется и температура поднялась.

— Тебе бы отдохнуть, — забеспокоился крыс.

— Угу, — коротко ответила я и потерла ноющие виски. — Ты мне вот что скажи, что за ягоды такие сонные? И откуда они взялись зимой?

— Так они только зимой и растут вроде как, — ответил Феликс. — Я и забыл про них совсем.

— И зачем Алеша за ними пошла, — задумалась.

— Я не знаю, — прохрипела пришедшая в себя подруга.

Я повернулась к ней и приложила руку к слегка прохладному лбу. Температуры нет и то хорошо. Хватит и меня одной.

— Ты хоть что‑нибудь из того что произошло помнишь? — нахмурилась я.

— Вообще ничего, — она поелозила на кровати и подпихнув под спину подушку села. — Только помню что поставила на стол картошку и… дальше пустота.

— Вдова видимо сюда заявилась и увела ее в лес, — крыс засуетился на полу.

— Зачем ей было это нужно? — удивилась Алеша.

— Видимо просто так она тянуть жизненную силу из человека не может, ей нужна магия леса, а где как не в самой гуще ее взять? А ягоды скорее всего с собой принесла. Пока Алеша под ее воздействием была, та ее ягодками и напичкала. — Выдвинул более — менее правдивую версию крыс.

— А на меня почему ее штучки не подействовали? — спросила.

— Видимо в тебе больше силы и ты сама не зная об этом, подавила ее воздействие и это ее разозлило. Поэтому вместо одной жертвы она решила полакомиться двумя.

Блеск. Опять я вляпалась в очередную историю. И как же у меня раскалывается голова! Невыносимо.

— Катя, — раздался приглушенный голос Алеши, — что с тобой?

— Я…

Больше я сказать ничего не успела. Последнее что увидела, были грубые доски пола. Видимо я хорошенько приложилась носом, так как острая боль на секунду вернула меня в сознание, но почти тут же мной прочно завладела тьма. Снова. Это становится вредной привычкой.

Краем сознания я улавливала отдаленные голоса и какую‑то суету. Но мне было безразлично происходящее вокруг. У меня начался жар. Кашля не было и это несомненно радовало, значит есть надежда на то, что воспаление легких мне пока не грозит. А то как то не хочется умирать вот так глупо.

Первые два дня прошли словно в тумане. Алеша крутилась возле меня, а крыс крутился возле ее ног и давал абсолютно бесполезные советы. Даже Гаром пару раз заходил и расспрашивал подругу о моем здоровье. Она недовольно сопела, но на вопросы старосты отвечала. Тот вздыхал и уходил. Не доволен он был тем, что подруга несколько дней не появляется в его доме. Видите ли у него работа простаивает, сено надо ворошить, дрова колоть, на кухне помогать. Как будто он сам не в состоянии это сделать.

— Он в принципе не плохой, — сказала подруга заметив мой хмурый взгляд (во время болезни она уступила мне свое место, а сама временно перебралась на печь). — Бывает. Правда его лучше не злить, если он заимел на тебя зуб то это чревато. Слишком злопамятный.

— Он пытался тебя высечь за разбитую случайно бутылку дешевого вина. — Буркнула разозленная я.

— Но этого не произошло, — подруга отмахнулась.

— Дева, — подал голос с печки крыс, — ты лежи давай и сил набирайся. У тебя здесь работы непочатый край.

Я поудобнее устроилась на узкой кровати и закрыла глаза.

Подруга меня будила пару раз, пихая в ослабшие руки какую‑то настойку из трав, морщась мужественно выпивала все до последней капли.

В итоге всех моих приключений на ноги я смогла встать только через неделю.

Глава 17

Кто ходит в гости по утрам, Тот поступает мудро! Известно всем, тарам — парам, На то оно и утро!

м/ф 'Вини Пух'

— Алеша! — завопил Феликс. — Подними ее с печи! Она вставать не хочет! А ее Стефа сегодня в гости с утра звала.

Ох уж мне эти соседи! Как только стало известно что я заболела, а по версии некоторых чуть ли не при смерти лежу, ко мне неожиданно воспылали жуткой любовью. А оно мне надо? Нет! Я и до этого довольно сносно жила. Так нет ведь, некоторые посчитали своим долгом меня горемычную пожалеть. Еще и болезнь меня свалила на неделю…

— А я здесь причем? — нахмурилась подруга. — Это ты собирался с ней пойти, а не я. Вот сам ее и буди.

— Вот ведь, — засопел крыс у уха, — женская солидарность.

— Отстань серый комок шерсти, — пробухтела я из под одеяла. — Я спать хочу.

— Потом поспишь, — насупился Феликс, — лентяйка. А там Стефа пирожки приготовила… с капустой.

Дальше он мог не продолжать. Я резко села на печи и потерла руками лицо. Пирожки с капустой это уже совсем другое дело! Сглотнув образовавшуюся во рту слюну, я соскочила со своего спального места и стала на ходу натягивать сарафан. Не очень здесь любили когда я в штанах расхаживала, но старались закрывать на это глаза, все таки магесса, аристократка… нам как бы такое иногда можно. И на том спасибо. Так что сейчас я решила не мозолить глаза деревенским своим видом и нацепила старенький сарафанчик. Шубку как всегда позаимствовала у Алеши. Натянув ботинки выскочила во двор и вдохнула свежий морозный воздух. Хорошо‑то как! Крыс забрался ко мне на плечо и замер в предвкушении сытной еды. Кто такая Стефа я не знала, но крыс сказал, что это довольно милая старушка, которая умопомрачительно готовит. Что‑то мне подсказывало, что именно у нее он крутился все то время, что мы здесь. А иначе от куда он ее знает? И с таким придыханием рассказывает о ее кулинарных способностях…

— А какие у нее колбасы в погребе лежат! — не унимался Феликс. — А какой творог! А уж какие щи наваристые!

— Феликс успокойся, — попыталась я успокоить мелкого обжору, — прекращай трястись при одной только мысли о еде.

— Да ты не понимаешь! — возмутился крыс. — Вот попробуешь ее творожка, также заговоришь.

— Не думаю, — хмыкнула.

Продолжать разговор дальше смысла не было, мы пришли. Избушка была чуть больше Алешиной, да и выглядела намного лучше. Открыв довольно новую калитку мы вошли во двор. На встречу нам вышла довольно пожилая женщина, но старухой я бы ее не назвала. Щеки румяные, видимо она только отошла от печи, глаза светятся и тонкая сеточка морщин на лице ей несомненно шла.

— Вы все таки пришли, — всплеснула она руками.

— Здравствуйте, — я кивнула женщине и последовала за ней в дом.

— Я одна живу, так что нас никто не побеспокоит. Посидим, поболтаем, — залепетала женщина, суетясь около небольшого стола, который стоял в центре просторной комнаты.

— Стефа, — заговорил крыс, — а творожок сегодня будет?

— Будет проказник, будет, — хмыкнула хозяйка.

— А колбаска? — крыс вытянул моську и если бы я его вовремя не ухватила за хвост, слетел бы на пол.

— И колбаска будет, — искренне улыбнулась Стефа маленькому обжоре.

— Стефания, — с обожанием произнес Феликс, — я тебя люблю.

— Да ты всех любишь, за кусок колбасы, — махнула она рукой.

— Не правда! — разобиделся крыс. — Я только тебя люблю.

Я стояла и еле сдерживала смех. Со стороны это выглядело довольно забавно. Ни когда не думала что для того чтобы услышать признание в любви из уст Феликса надо просто его как следует покормить. Видимо правду говорят 'путь к сердцу мужчины лежит через желудок'. Ага, особенно если этот мужчина довольно маленький, вредный, серый и что немаловажно — крыса.

Помыв руки мы сели за стол и приступили к завтраку. Разговор шел о всякой ерунде. Откуда я такая взялась, что здесь забыла и какие у меня отношения с Гаромом. Естественно правду я ей говорить не стала. А уж что касается старосты то тут я ответила четкое 'знать не знаю, ведать не ведаю' и вообще от куда у нее мысли такие взялись. Так что для живущих в деревеньке я просто Екатерина, которая заблудилась в лесу и случайно набрела на эту деревеньку. В принципе это была правда, кроме одного. Пришлось соврать по поводу кольца. Так как по их законам такие кольца носят только аристократы то я притворилась валиком и выдала первое что пришло мне в голову:

— Память отшибло.

— Как так? — прижала Стефания ладошки к губам.

— Если бы я помнила, — развела я руками.

— То есть к какому роду ты относишься не знаешь? — прищурилась.

— Не помню, — постаралась изобразить печаль на лице.

— И даже предположений нет, — хозяйка подалась вперед.

— И предположений нет. Да и какая разница, аристократка я или нет?

— В принципе ни какой, — пожала собеседница плечами.

— Ну тогда не расспрашивайте меня больше об этом, — пронзительно посмотрела на нее. — Даже если бы и знала, не сказала бы.

— Стефания, любовь моя, а где колбаска? — подал голос крыс.

— Ой, — подскочила та с места, — совсем забыла. Сейчас принесу.

— Что это она меня допрашивать стала? — шепотом спросила я, когда хозяйка дома скрылась за небольшой дверью в конце комнаты.

— Не знаю, — причмокивая произнес крыс, — женское любопытство разыгралось?

— Или что‑нибудь другое, — пробормотала я. То, что она не поверила в мою байку — очевидно. Ну, да и ладно. Вопрос в другом — что за допрос?

Вскоре Стефа вернулась и водрузила на стол приличный кусок колбасы. От запаха стала кружиться голова. Как же давно я не ела мяса! Хочу — хочу — хочу! Но моему 'хочу' не суждено было сбыться. Входная дверь резко распахнулась, впуская внутрь небольшую толпу людей.

— Магессочка! — вперед вышла женщина лет сорока и сложила руки на груди. — Помогите! Груня рожает!

Из рук выпал небольшой кусок колбасы и я широко раскрытыми глазами уставилась на говорившую.

— Чего? — переспросила.

— Груня рожает! — повторила женщина. — Помогите!

— Чем? — не поняла я.

— Ну, так вы же магесса!

— И? — нахмурила брови.

— Только вы сможете помочь! Она должна была только через две недели родить.

— И что это за Груня такая?

— Коровка моя, — уже спокойнее произнесла особа лишившая меня такого долгожданного куска колбасы.

— Я вроде не ветеринар, — хмыкнула.

— Но вы же…

— Мы идем! — подал голос Феликс.

— Крыс — с-са, — зашипела я.

— Не трусь горемычная, — попытался меня подбодрить серый, — мы туда и обратно.

Вот тебе и позавтракала. Несколько ложек творога со сметаной и кусок хлеба. И стоило из‑за этого вообще идти?

Мы всей толпой вышли во двор. Я натягивала на ходу шубку и недовольно хмурилась. Видимо опять придется себе какую‑нибудь грушу выращивать. Ну что же, овощная диета продолжается.

Женщину, которая ворвалась с толпой в дом Стефании, звали Мариса и она оказалась довольно жизнерадостной особой. По крайней мере поддержать разговор умела. Пока она вела меня в нужном направлении, мы непринужденно беседовали. Если Стефа вызывала у меня своими разговорами подозрения, то Мариса заслужила мое доверие. Вскоре мы оказались у небольшого покосившегося сарайчика. Изнутри доносилось жалобное мычание. Вошли внутрь всей толпой. Что меня абсолютно не устраивало и я быстро выгнала всех лишних вон. Заслужила пару осуждающих взглядов и недовольное ворчание старосты. Ну и черт с ними. Тоже мне нашли развлечение.

Груня увидев меня сразу затихла и насторожилась. Бедное животное лежало на старой соломе и еле шевелилось. Видимо совсем выбилась из сил.

— И что мне с ней делать? — спросила у Марисы.

— Я не знаю магессочка, — та развела руками, — это должны вы знать.

Вот даже как. Очень интересно. Если бы я еще сама знала, что должна была это знать!

— Примени силу дуреха, — пискнул с плеча Феликс.

— А то ты не знаешь что она у меня сама собой работает, — хмыкнула. — Ладно, разберемся.

Скинув шубку и отдав ее рядом стоящей девушке, которая осталась помогать, я подошла к Груне и села возле нее на корточки. Ну вот и что я должна сделать? Корова снова стала жалобно мычать и от этого становилось как‑то не по себе.

— Магессочка, — взмолилась Мариса, — помоги…

Прикрыв глаза я приложила ладони к слегка влажному боку животного. Самое главное сосредоточиться. Сначала ничего не происходило. Крыс суетился возле меня и постоянно отвлекал своим пищанием. Пришлось на время отвлечься и провести короткую беседу с разошедшимся не на шутку крысом. Тот насупился и отвернулся. Ну и славно. Не будет под руку лезть. Я снова прикрыла глаза и в полной тишине, не считая коровьего мычания, сосредоточилась на работе. По рукам разлилось невесомое тепло и сквозь мои пальцы хлынула сила. Открыв глаза я увидела как прозрачная зеленоватая дымка окутывает довольно не маленькую тушу коровы. Я снова прикрыла глаза и сосредоточилась на еще не родившемся теленке. Он был довольно слаб и о положительном исходе дела я, если честно, была не уверенна. О чем и рассказала Марисе. Та лишь тяжело вздохнула, но, ничего говорить не стала. Корова уже не просто мычала, а выла. На лбу появилась испарина, видимо после такого, день буду отлеживаться. Не думала, что на это уйдет весь мой резерв силы. Отбросив все ненужные сейчас мысли, я сосредоточилась на теленке, стараясь поддерживать в нем жизнь. Он стал задыхаться и без вливания силы Земли он бы уже давно погиб. Сам момент рождения малыша я не видела, так как все это время просидела с закрытыми глазами. Только вздох облегчения от Марисы и писк Феликса дали мне понять, что все закончилось. Я открыла глаза и посмотрела на лежащего неподалеку теленка. Что‑то пошло не так. Он хрипел и бился в каких‑то конвульсиях. Он задыхался. Резко поднявшись я подбежала к нему. Ноги кололо от маленьких иголочек. Слишком долго провела в неудобном положении, вот ноги и затекли. Присев возле теленка я стала водить вдоль его тела руками. Уже знакомая зеленоватая дымка окутала его тельце и вскоре дыхание восстановилось. Груня ткнулась мне носом в плечо и благодарно мыкнула. Я погладила ее по теплому носу и прикрыла глаза. На каком моменте я потеряла сознание не знаю, но очнулась на Алешиной кровати.

— Очухалась? — раздалось у самого уха. Опять он за свое. И откуда только привычку такую взял.

— Отстань серый, — попыталась отмахнуться, но рука не слушалась и я промахнулась попав себе по носу. Больно!

— Перестаралась ты сегодня, — надо мной склонилась подруга.

— В смысле? — прищурилась.

— Энергетическое истощение, еще чуть — чуть и вообще могла бы без силы остаться.

— Ты‑то от куда знаешь?

— Так это все знают, — пожала Алеша плечами.

— Как всегда я узнаю все последняя…

— Судьба у тебя такая, — хмыкнул крыс. — Когда же за нами уже приедут….

— Ты о чем? — я насторожилась.

— Надоело мне здесь сидеть, я мяса хочу!

— Вы сейчас о чем? Куда‑то собрались, — напряглась Алена.

— Да и ежу понятно что нас найдут, не сегодня так завтра, — сказала я. — Но лучше я без силы останусь, чем позволю себя так быстро найти.

— Ох уж мне эти женские обиды, — вздохнул крыс.

— Ты уйдешь? — расстроилась подруга.

— Когда‑нибудь придется, но нет желания сейчас об этом думать.

— Я здесь без тебя не останусь! — воскликнула Алеша.

— Значит, пойдешь со мной, — хмыкнула я.

— А можно? — с надеждой в голосе спросила она.

— Попробует мне кто‑нибудь запретить, — буркнула.

— С нее станется еще раз сбежать, — хихикнул Феликс.

— Захочу и сбегу, — твердо произнесла.

— Только меня с собой возьми, — улыбнулась Алеша.

— Договорились.

Меня стало клонить в сон и, закрыв глаза я почти сразу заснула. Крыс устроился на животе и, свернувшись калачиком, затих. Алеша побежала к старосте.

Проснулась я уже ближе к вечеру. Желудок недовольно заурчал и пришлось заставлять себя вставать. Силы еще до конца не восстановились и из‑за этого слегка шатало. Кроме отварной картошки у нас больше ничего не было, не густо. Но за неимением другого пришлось довольствоваться тем, что есть. Заварила себе травяной чай и села за стол. Крыс высунул нос из под одеяла (и когда только успел туда залезть) и недовольно засопел.

— Колбаски хочу, — вздохнул.

— Хоти, — хмыкнула.

— А ты колбаску не даешь, — печально произнес обжора.

— А у меня ее нет.

— Я так на одних овощах — фруктах форму потеряю.

— Тебе не помешало бы сбросить лишний кило.

— Ты намекаешь на то, что я толстый? — возмутился с кровати Феликс.

— Я намекаю на то, что ты жутко прожорливый.

— Вот что за хозяйка мне досталась, — обижено буркнул крыс. — Не накормит, не напоит, не помоет, блошек не вычешет.

— У тебя нет блох, — прожевав картофелину произнесла.

— Это пока нет! — сказал серый. — Зато скоро, да в таких условиях, появятся.

И чего его прорвало на жалобы? Мне как будто тут медом намазано. Я вообще, если уж на то пошло, в этот мир не рвалась. Да и на наследство я не претендовала, про замужество вообще молчу. Мне и одной не плохо было.

Пререкаться с крысом я не стала. Если он завелся, то это надолго.

Алеша пришла поздно. Солнце уже скрылось и я стала клевать носом. Но звук открываемой двери меня вывел из состояния жуткой сонливости.

— Ты чего не спишь? — буркнула подруга.

— Тебя жду, — зевнула.

— Зачем это? — она сняла шубку и повесила на старенький крючок у двери.

— Мало ли что, а я сплю.

— Ой, прекрати, — Алеша махнула рукой. — Гаром справлялся о твоем здоровье.

— Чего это он? — насторожилась я.

— А кто же его знает. Может он на тебя виды имеет, — высказала предположение подруга и пододвинула к себе остатки картошки.

— А мужик не промах, — хихикнул Феликс.

— Этого мне еще не хватало, — я схватилась за голову.

— Успокойся, — меня потрепали за плечо. — Слушай. Через два дня в соседней деревне ярмарка небольшая будет, хочешь пойдем? Гаром как раз тебе оплату за работу принесет.

— Хочу, — оживилась я.

Сидение на одном месте уже порядком надоело и я была рада даже маленькой возможности развеяться.

— Туда правда идти около пяти часов, — нахмурилась Алеша, — но если рано выйдем, то пара часов у нас будет.

— Решено! — произнес крыс.

Глава 18

Крикнуть хочется: 'Ну все, хватит', Нам пол жизни на шмотье тратить, Но для вас он уже, как допинг, Убивающий мужчин шопинг.

шоу 'Уральские пельмени'

Два дня пролетели довольно быстро. Силы полностью восстановились, так что к походу в соседнюю деревню я была готова. Гаром пришел за день до ярмарки и положил на стол мешочек с медяками. Было не очень много, но мы до этого не тратились, так что определенная сумма у нас уже была. Откуда староста деньги берет я узнала чуть позже. Оказывается у нас в деревеньке есть пара мастериц и ремесленников, которые изготавливают товар, а Гаром его потом продает в ближайшем городе. Плюс жители платили за мое здесь пребывание. Оказывается я очень ценный кадр. В общем это только на первый взгляд деревня была полуразвалившаяся и заброшенная, на самом деле здесь жили настоящие трудоголики, просто ресурсов на ремонт жилища не у всех хватало.

— Алеша, — подал голос крыс, — а там колбаска продается?

— Должна продаваться, — пожала подруга плечами.

Мы сидели за столом и уплетали что‑то на подобии овощного рагу без мяса. Мечта вегетарианца. Живот недовольно бурчал, но я мысленно на него шикала и заставляла себя есть дальше. Не хватало еще по дороге в соседнюю деревню в голодный обморок грохнуться.

Из избушки вышли примерно в семь утра. Приходилось постоянно сдерживать зевоту, а то так и челюсть вывихнуть можно. Глаза сами собой закрывались и в голове крутилась картинка из мультика Том и Джерри, где кот пытался выкурить мышь из норки и для этого всю ночь сидел возле мышиного жилища. Причем как бы он не старался все равно заснул и даже вставленные в глаза спички не помогли. Сломались. Вот примерно такое же состояние сейчас было у меня. Спать хотелось жутко и время от времени я ловила себя на том, что несколько секунд иду с закрытыми глазами чисто на автомате. Алеша заметила мое состояние и взяла меня под руку. Крыс пищал что‑то над ухом, чтобы я совсем не отключилась.

— Надо было раньше спать ложиться, — засопела подруга.

Надо было. Но как на зло меня одолела бессонница и я пол ночи просидела за столом вглядываясь в темноту за окном. Феликс сначала пытался меня загнать на печь, но не преуспел. Алеша же заснула почти сразу и поэтому о моем ночном бодрствовании узнала только утром. Долго возмущалась и даже пару раз топнула ножкой. Но я, проспавшая всего часа два, на это ни как не реагировала и вскоре подруга отстала. Ну никто же не виноват в том, что у меня ни с того ни с сего сон отбило? Зато сейчас я уже пару раз чуть не упала в сугроб. И если честно он мне не казался уже таким не приемлемым для сна. Нужно будет на ярмарке купить какие‑нибудь тонизирующие или бодрящие травки, а лучше и то и другое.

— А я ей говорил! — стал поддакивать серый. — Говорил, чтобы спать ложилась, а она ни в какую! Только рукой отмахнулась и шипит на меня. Я уж сначала было подумал что лунатит. Ан нет. И правда спать не хочет.

— Странно это, — нахмурилась Алеша.

— Чем это? — полюбопытствовала я.

— Раньше ты от бессонницы не страдала.

— Всегда бывает первый раз, — пожала плечами.

— Всегда‑то всегда, только так ты свое здоровье подорвешь.

— Закрыли тему, — поморщилась, ко всему прочему еще и голова гудеть стала.

— Эх, горемычная, — вздохнул крыс, — мы же как лучше хотим.

— Вот и молчите лучше, — я стала злиться. Я вообще если не выспалась и голодная, на дикого зверя похожа.

— Змеюка, — разобиделся Феликс и перебрался на плечо к Алеше.

Я только хмыкнула и поддерживаемая подругой пошла дальше. Артист. Пару минут пообижается, потом обратно переберется. За столько времени проведенного вместе, этого хвостатого грызуна я успела изучить от и до. И действительно, спустя пару минут он с сопением перебрался обратно на насиженное место. Мне не хватает только шляпы как у пирата и повязки на глаз. Ну и что, что вместо попугая крыса, так даже интереснее. Я тихонько захихикала и заслужила два обеспокоенных взгляда.

— Чего? — спросила я.

— Ты хорошо себя чувствуешь? — обеспокоенно сказала Алеша.

— Да нормально вроде, — насторожилась.

— А может она ночью головой обо что‑нибудь стукнулась? — выдвинул версию крыс.

— А у тебя на голове ни какой шишки нет? — Алеша протянула руку к моей голове, но я отвела ее в сторону.

— Шутить изволите? — насупилась.

— Вовсе нет, — произнес Феликс, — просто мы обеспокоены.

— Не беспокойтесь, — я отмахнулась. — Все со мной нормально. Просто мысли разные в голову лезут.

— Какие нынче наглые пошли мысли, — растягивая слова произнес крыс, — которые в голову без стука лезут.

— Ага, — поддержала серого Алеша. — И ладно если бы она все таки стукнулась головой…

— Но она ведь не стукалась.

— А они все равно лезут…

— Достали, — взвыла я и прибавила шаг, высвобождая свою руку из крепкой хватки подруги.

Вот ведь, нашли время прикалываться.

— Катюш, ты обиделась? — спросила Алеша когда поравнялась со мной.

— Нет, — соврала я.

— Не дуйся, — мне в щеку уткнулся холодный нос.

— Да ну вас.

Не могу на них долго злиться, но память напомнила мне, что я очень злопамятная особа. Но от ответной колкости в их адрес я воздержалась.

К деревне мы вышли уже достаточно уставшими и голодными. Крыс елозил на плече в предвкушении, а я старалась сдержать очередной зевок. По бокам от нас стояли одноэтажные домики с выкрашенными в разные оттенки красного крышами. Заборы были на порядок выше чем в нашей деревне и дороги более ухоженные. Вскоре показались первые прилавки с товарами и снующие тут и там люди. Видимо не только мы пришли из соседней деревни. Проходя мимо рядов и небольших телег я ловила себя на мысли что в принципе мне ничего не надо. А идти сюда ради куска колбасы для крыса, не стоило. Видимо бессонная ночь решила наградит меня утренней депрессией. Мотнув головой я отогнала эти мысли в дальний угол и стала внимательно рассматривать товар у ближайшего импровизированного прилавка. Довольно красивые деревянные бусы различных цветов и оттенков. Но тратить на это деньги я бы сейчас не стала. Стоило купить только необходимые вещи.

— Смотри какая прелесть, — воскликнула стоящая сбоку от меня довольно пухленькая девушка лет двадцати. Рядом с ней стоял понурый мужчина с жидкой бороденкой. — Я хочу вот эти. — Она схватила первые попавшиеся бусы насыщенного красного цвета и сунула их под нос мужчины.

— Милая, мы и так сильно потратились, — вздохнул тот.

— Но таких у меня еще нет, — томно пролепетала пышечка и надула жалобно губки из‑за чего стала похожа на хомячка.

— Мужчина купите своей даме бусы, — подобрался торговец. — Они ей несказанно идут!

Я невольно хмыкнула, чем заслужила холодный взгляд девицы. А в чем собственно говоря дело? Я же не виновата в том, что если она нацепит эти бусики себе на шею, то будет похожа на поросенка с ошейником.

— Тинни я хочу именно эти! — заныла пышка.

— Ладно, — мужчина с бородой махнул рукой. — Упакуйте.

— Ой, — всплеснула девушка руками, — и вот эти тоже хочу! — ее рука потянулась к точно таким же бусам но только желтого цвета.

— Роззи! — воскликнул Тинни.

— Милый, — у пухлой транжиры заблестели глазки, — я хочу именно эти!

— Мы уже купили 'именно эти'!

— Ты меня совсем не любишь! — воскликнула она и закрыла лицо руками в притворном плаче.

Я не стала слушать дальше и отошла к соседнему прилавку. Там лежали аккуратно сложенные сорочки. Не сказала бы что они были сшиты из качественного материала, но видимо другого у них тут не было и я за два медяка приобрела себе одну нежно — голубого цвета. На смену, а то спать в стареньком сарафане не очень удобно.

Алеша обнаружилась неподалеку у торговца посудой. Она с задумчивым видом выбирала котелок.

— Дева, — пискнули у уха, — я колбаски хочу.

— А кто не хочет, — буркнула.

Подруга держала в руках небольшой котелок и торговалась с довольно высоким и шкафообразным мужчиной пытаясь сбить цену. Выглядело забавно. Слон и Моська. И, кажется, Моська побеждала. Мужчина жалобно вздохнул и махнув рукой забрал у нее пару монет. Подруга развернулась ко мне с жутко довольным лицом. Я улыбнулась и, схватив ее за руку, направилась к следующему ряду.

Алеша вскоре выдернула руку и зарылась в ворохе различных сарафанов. Я лишь жалобно вздохнула и пошла дальше. Выбор необходимой одежды предоставлю ей. Ряды пестрили различными товарами и вскоре в глазах стало рябить. Крыс уже на втором часу ходьбы взвыл раненым волком и стребовал у меня кусок колбасы, который я ему все таки купила. А то отощает еще маленький. Он схватил кусок маленькими лапками и жадно вгрызся в лакомство. Я же как всегда не успела поднести ко рту небольшой кусочек. Выхватили. Оглядевшись по сторонам увидела убегающего от меня паренька. Одежка на нем была жутко поношенная и ветхая, на ногах не было ботинок. Кто в такие морозы будет ходить по снегу босиком? Нахмурившись я последовала за ним на ходу прибавляя шаг. Паренек скрылся за забором одного из небольших домов. Остановившись неподалеку, осмотрела ближайшие дома и нахмурилась. Что‑то подобное было и в нашей деревне. Те же ветхие избушки, старенькие, покосившиеся заборы. Когда мы входили в деревню, их видно не было. Стараясь не шуметь, я крадучись подошла к забору. Феликс затих и воровато оглядывался по сторонам.

— Не нравится мне все это, — еле слышно пискнул он мне в ухо.

Я лишь кивнула и, открыв старенькую калитку, вошла во двор. На меня тут же налетел маленький вихрь и сбил с ног. Взвизгнув, плюхнулась в сугроб и почувствовала как одежда на мне начинает стремительно промокать. Этого мне еще не хватало! Крыс как всегда не удержался и полетел в рыхлый снег, моськой вперед. Только торчащий из снега хвост и видно.

— У — у-у, — завыл Феликс. — Я даже не успел им насладиться!

Я посмотрела на говорящий сугроб и хмыкнула. Попыталась подняться но надо мной нависла тощая фигурка с довольно внушительной палкой в руках. Ей видно он меня и сбил.

— Следила за мной?! — рыкнул паренек.

— А чего ты у меня колбасу украл, — буркнула.

— С тебя не убудет, а мне есть что‑то надо, — он помахал палкой у моего носа.

Я проследила за его движением и, уловив момент, резко поднялась на ноги и выхватила импровизированное оружие из тощих рук. Парень попятился и посмотрел на меня шальными глазами.

— Совсем обалдел, на людей бросаться, — я нахмурилась.

— Дева, да дай ты ему по попе и дело с концом, — пискнул Феликс роясь в сугробе в поисках утерянного лакомства.

— Не надо меня по попе, — шепнул испуганный воришка моей колбасы.

— Надо — надо, — я перехватила палку поудобнее и кровожадно посмотрела на парня.

— Прошу! — он выставил руки вперед как бы защищаясь.

Я опустила палку и поняла, что с грозным видом явно переборщила.

— Ты чего, — опешила, смотря на выступающие у него на глаза слезы.

— Я просто есть хотел! — взвыл он.

— Дева, — сказал крыс, забираясь ко мне на плечо, — посмотри на право.

Я послушалась Феликса и посмотрела в указанную сторону. Там, на полупрогнившем крыльце, стояли три девочки. По виду они была младше парня, но в целом их внешний вид был точно такой же.

— Кто это, — ткнула палкой в сторону девочек.

Они, поняв что разговор пошел об их скромных персонах, стали жаться к друг другу поближе и старались не смотреть в нашу сторону.

— Сестры мои, — шепотом произнес паренек. — У нас отец тяжело болен, есть стало не чего, вот я и…

— Ясно, — нахмурилась я. — Отец в доме?

— Да, — кивнул он. — А зачем тебе?

— Надо, — я отбросила палку в сторону и пошла к дому.

Кольцо на моей руке засветилось зеленым и слегка нагрелось. Сила требовала выхода. Только сейчас детвора обратила на это внимание и все слаженно ойкнули. Кулон же о себе не напоминал.

— Магесса, — проблеял парень. — Прошу! Не трогайте отца!

— Не поняла, — я остановилась и повернулась в его сторону. — Что значит 'не трогайте'?

— Не убивайте его, — он затрясся и опустил взгляд.

— А с чего ты взял, что я его убивать собралась? — приподняла одну бровь.

— Но как же… я ведь у вас украл…

— Ты подумал, что я за кусок колбасы буду убивать твоего отца? — искренне удивилась я.

— Ну да, — он еле заметно кивнул.

Я подавила нервный смешок и возобновила продвижение к дому. Девочки загородили мне проход и посмотрели довольно воинственно.

— Дайте пройти, — строго произнесла.

— Дева, а давай я их покусаю? — предложил крыс.

— А давай я как‑нибудь сама?

Крыс недовольно засопел, но продолжать разговор не стал. Обиделся. Посмотрев на воинственно настроенных детей я только хмыкнула. Видимо что‑то отразилось на моем лице, потому что защитницы отца вздрогнули и попятились вглубь дома. Уже лучше. Пройдя за ними внутрь, осмотрела довольно бедного вида помещение. Почти в таких же условиях и я сейчас живу. Подавив вздох, уловила еле заметное движение в углу комнатки. Подошла поближе и невольно поморщилась. На узкой кровати лежал мужчина. Лицо его было изуродовано какими‑то язвами и в полуоткрытых глазах уже было почти невозможно уловить огонек жизни. Он умирал и это было очевидно.

— Что произошло? — спросила у вошедшего за мной парня.

— Соседка сглазила, — ответил.

— Вот так вот просто сглазила и человек стал умирать? — прищурилась.

— В том то и дело, что не просто. Сглаз она делала на неудачу и проблемы со здоровьем. Вот одна из его 'неудач' и наградила его смертельной болезнью.

— Поясни, — потребовала я более раскрытого ответа.

— Он лесником был, — подала голос самая старшая на вид из девочек, — хорошим. Однажды увидел в лесу оленя, который в капкан попал, попытался его освободить, а то взял и взбесился. Укусил отца и как будто в воздухе растворился. Мы отца дома ждали, а его все не было. Решили искать пойти и нашли… Принесли домой, а на утро он покрылся язвами. Видимо не олень то был, а нечисть какая‑то.

— И стал гаснуть на глазах, — шепотом сказал паренек.

— И что это за болезнь такая? — спросила я.

— Не знаем, — вздохнула девочка. — Но из него уходит жизнь, это невозможно не заметить.

С этим не поспоришь. Мужчина действительно был очень плох. Он захрипел и стал трястись в кровати. Зрелище было настолько жутким, что я невольно попятилась назад.

— Надо что‑то сделать, — пропищал Феликс.

Надо то надо. Только вот что. К нему даже прикоснуться было страшно, а вдруг эта болезнь заразная? Я вообще‑то еще жить хочу. Но и оставить его умирать тоже не могла, у него как ни как, четверо детей, которых кормить и одевать надо, а кого‑то еще, между прочим, и обуть бы не помешало.

— Так, ладно, — собралась я с мыслями. — Попробую ему помочь.

— Только весь резерв силы не используй, — забеспокоился крыс. — Я тебя один от сюда не вытащу.

— Этого обещать не могу, — вздохнула.

Склонившись над мужчиной, который снова затих и прикрыл почти погасшие глаза, я сосредоточилась на своей силе. Кончики пальцев слегка закололо и я положила руки поверх старенького, тонкого одеяла. Грудь больного вздымалась урывками и если прислушаться, то был слышен хрип. Закрыв глаза позволила стихии Земли течь по умирающему телу. На лбу появилась уже знакомая испарина. Сначала ничего не происходило, но вскоре дыхание мужчины стало ровнее и спокойнее — это уже хоть что‑то. Воодушевившись своей маленькой победой я напряглась, запуская в тело больного вторую, более мощную, волну. Сколько я так стояла склонившись над его телом не знаю. Но когда открыла глаза, передо мной мерно спал довольно миловидный мужчина средних лет с недельной щетиной на лице. Кажется, у меня получилось.

— Ну, — я выпрямилась и стала разминать затекшую спину, — кажется все.

— В смысле? — ко мне подошел похититель моей колбасы.

— Здоров ваш папа, — я потерла глаза и зевнула. — А вот мне не мешало бы перекусить, а то я свалюсь рядом с ним.

— Я найду Алешу и приведу ее сюда, — крыс спрыгнул с плеча и проскользнул за дверь.

— И где же найти ту ведьму, что его сглазила? — полюбопытствовала я.

— Так она в соседнем доме живет, — неопределенно махнула рукой одна из девочек. — Только ее давненько никто не видел.

Ясно. С этим разберемся чуть позже, а сейчас надо дождаться подругу. Живот заурчал и напомнил о своем недовольстве. К горлу подступила тошнота и я оперлась о ближайшую стену. Как же мне плохо — о-о.

Глава 19

Порой от телевидения и прессы, Впадаем мы в депрессию и стрессы. Но вас, поверьте мне, почти всегда, Спасут от стрессов деньги и еда.

Михаил Боярский 'Песня о еде'

Подруга влетела в дом подобно вихрю. Быстро оценила ситуацию, видимо поняла, что мне ничего не угрожает, и успокоилась. В ее руках я заметила сверток из которого умопомрачительно пахло чем‑то вкусным. Во рту сразу образовалась слюна и я шумно сглотнула. Чем заслужила укоризненный взгляд глаз — бусинок. Да что я такого сделала то? Он хотя бы колбасой перекусил, а я и той даже не попробовала. Украли.

Мне в руки сунули хлеб с небольшим куском сыра и крынку молока. Я тут же вгрызлась в хлеб и даже тот факт, что он был жестковат, меня не смутил. Живот довольно заурчал. Наконец‑то я поела, а то уж было подумала, что до дома терпеть придется. Но видимо удача решила повернуться ко мне лицом, а не тем местом, которым стояла ко мне до этого.

— Что здесь произошло? — стала расспрашивать Алеша. — На тебе лица нет.

— В очередной раз решила погеройствовать, — запыхтел крыс.

— Подумаешь, — отмахнулась я, — всего лишь вылечила от какой‑то там смертельной болезни человека.

— Она нашего отца спасла, — подал голос парнишка.

Я удостоилась вопросительным взглядом подруги и, вздохнув, стала рассказывать. Недовольное пыхтение постепенно сменялось вздохами ужаса. Чего она так испугалась я сначала не поняла, но когда речь зашла о соседке, которая и сглазила мужчину, она заметно побледнела.

— Алеша, ты чего? — я насторожилась.

— Я кажется догадываюсь про кого ты говоришь, — пролепетала подруга.

Я выжидательно уставилась на нее, но вдруг в моей голове что‑то щелкнуло. Как же я сразу не догадалась! Это же так просто! Вот оказывается кого я тогда в лесу 'подпалила'. Но что она делала рядом с людьми и пострадал ли от ее рук еще кто‑то — вот это предстоит узнать и по возможности помочь пострадавшим.

— Дева, ты о чем задумалась, — мне в щеку ткнулся прохладный нос. И когда забраться успел? Я даже и не заметила, на столько сильно углубилась в свои мысли.

— Необходимо разузнать пострадал ли еще кто‑нибудь, — нахмурилась я.

— Далеко ходить не придется, — сказал паренек. — Через два дома избушка небольшая стоит, там две женщины живут, мать и дочь. Так вот… девочка с такой же болячкой слегла.

Вот даже как. Я взяла у Алеши еще кусок хлеба и направилась на выход. Подруга и колбасный воришка последовали за мной.

— Ты бы хоть ботинки какие надел, — сказала, уставившись на босые ноги.

— Так нет ничего, — он пожал плечами.

— Тогда в дом иди, — строго произнесла.

— Нет, — он упрямо замотал головой. — Я с вами пойду.

— А не заболеешь? — спросила. Парень мотнул головой и упрямо смотрел перед собой. Упертый, упрямый мальчишка. — Кстати, тебя как звать то?

— Джеф, — ответил тот.

Ну Джеф, так Джеф.

— Алеша, сбегай пожалуйста на ярмарку и приобрети для него какую‑нибудь обувку, а то смотреть на него холодно.

— Хорошо, — она охотно кивнула. — Я мигом.

— И еще сыра купи, — крикнула уже убегающей в сторону ярмарки подруге.

А есть все хотелось и хотелось. Что за жор на меня напал сегодня?

Подруга вернулась минут через десять покрасневшая и тяжело дышащая, но ужасно собой довольная. В одной руке она держала довольно простые но теплые и на вид удобные ботинки, а в другой заветный кусок сыра. Большой кусок сыра. Я выхватила из ее рук лакомство и вгрызлась в него зубами. Крыс недовольно засопел и потянулся лапкой к 'моей прелести'. Я недовольно шикнула на очередного ворюгу и сильнее сжала в руке заветный кусок. Мне в конце‑то концов силы восстанавливать надо, а они поесть нормально не дают. Вон, скоро опять силу тратить придется и какие будут от этого последствия ни кому не известно.

С такими мыслями я и не заметила как мы подошли к нужной нам избушке. На вид она была намного прочнее и добротнее чем та, в которой мы недавно были. Но всматриваться в обстановку я не стала, а сразу направилась к крыльцу. Стучать пришлось долго, нам никто не открывал. Я уж было подумала, что дома ни кого нет, но вовремя вспомнила что вообще‑то если у девушки такая же болезнь как и у вылеченного недавно мужчины, то она не может не быть дома. Значит надо ждать…

— Джеф, — позвала я стоящего неподалеку парня, который задевал носком нового ботинка пушистый снег. — А в доме только две женщины живут?

— Да, — он кивнул и подошел ко мне вплотную. — А чего ты спросила?

— Просто мало ли, еще кто‑нибудь прийти может, — пожала плечами.

Посмотрев на небо я нахмурилась. Видимо обратно ночью идти придется. А это опасно и чревато для здоровья. Хотя других вариантов не было, оставаться в этой деревне желания не было абсолютно.

Солнце уже клонилось к горизонту, когда мы увидели идущую в нашу сторону худенькую женщину. Она, заметив нас, насторожилась и прибавила шаг. Одета она была довольно просто, но не так бедно как Джеф и его сестры.

— Кто вы такие? — она скользнула взглядом по нашей небольшой компании и задержалась на Джефе. Видимо они были хорошо знакомы. — Джеф, — приподняла она брови. — Что ты здесь делаешь? Что‑то с отцом? — В ее голосе явно слышалось беспокойство. Так — так — так. А это уже интересно. Не питает ли она к отцу парня нежные чувства? А что. По возрасту они вроде как друг другу подходят. Развить эту мысль мне на дали, каким‑то образом я оказалась стоящей возле кровати на которой лежала молоденькая девушка. Видимо пока я размышляла на отстраненные темы меня впихнули внутрь и подвели к болеющей.

— И давно она в таком состоянии? — спросила у хозяйки дома.

— Три недели примерно, может чуть меньше, — всхлипнула та.

Ну что же. Все сходится.

Больше я ничего спрашивать не стала, и так было понятно. Видимо чем‑то девчушка вдове не угодила и та решила ее по проверенной схеме сглазить. Но вот то, как среди людей затесалась нежить, для меня так и остается загадкой. Неужели никто не заметил неладное? Или она сравнительно недавно нежитью стала? Тогда чего ей спокойно не умиралось? Сколько вопросов остаются без ответа. Хотя для того чтобы пакостить по тихому, достаточно просто не высовываться и жалить исподтишка. Тогда вполне возможно что никто не заметил неладное.

— Дева очнись, — раздалось у уха.

— Не мешай, — шикнула на крыса и, протянув руки к девушке, закрыла глаза и сосредоточилась на своих ощущениях.

Сила тут же отозвалась и потекла теплым ручейком по венам. Пальцы уже привычно закололо и я почувствовала как моя стихия постепенно из меня выходит, чтобы тут же впитаться в тело больной. С девушкой все обстояло не так плачевно как с вылеченным мной мужчиной. Я открыла глаза и стала осматривать лицо больной. Язв не было. Значит получилось. Дыхание спокойное, ровное. Цвет лица правда бледноват, но это уже и без меня восстановится.

— Алеша, — хрипло позвала подругу, — еще что‑нибудь из съедобного осталось?

— Могу предложить только хлеб, больше ничего не дам, ты и так половину запаса слопала, — вздохнули за спиной.

— Давай, — я протянула дрожащую руку и мне в ладонь лег небольшой кусок.

— Магесса, скажите, — подала голос хозяйка дома, — с ней теперь все будет в порядке?

— Я не врач, — пожала плечами и посмотрела на женщину, — я не знаю. Но сделала все что могла.

— Кати, — пропищал Феликс, — как мы домой попадем? За окном уже темень непроглядная.

— Как сюда попали, так и обратно попадем, — зевнула в ответ.

— Уже очень поздно, — подала голос хозяйка, — оставайтесь здесь на ночь. Я вам на печи постелю. Она у нас добротная, выдержит.

— Это намек на то что я толстая? — буркнула.

— Что вы! — всплеснула руками женщина. — Я не то имела ввиду.

— Не беспокойтесь хозяюшка, — залепетала Алеша. — Мы согласны. Не обращайте внимание на нашу магессу, она просто устала.

Я не стала с этим спорить, потому что действительно очень устала. Просто жутко, до кругов перед глазами. Заодно сорочку новую надену, что я ее зря покупала что ли? Хозяйка оказалась довольно милой женщиной и приятной в общении. У нее даже баня оказалась, чему я несказанно обрадовалась и спустя примерно два часа чувствовала себя уже не такой несчастной. Я помылась! Худо — бедно, но помылась!

На печи было довольно жестко, но все лучше, чем ничего. Алеша почти сразу заснула, а я еще какое‑то время крутилась с бока на бок, но усталый организм победил, и я все же заснула.

— Вставай, — раздался сквозь сон голос Феликса.

— Нет, — буркнула не открывая глаз.

— Нас ждут великие дела! — с энтузиазмом сказал крыс.

— Тебя может и ждут, а меня нет! — я повернулась на другой бок и уткнулась носом в спину подруги.

— Крыс, дай поспать, — буркнула солидарная со мной Алеша.

— Да вы не понимаете! — возмутился будитель. — Там весь двор людьми забит!

Я резко села и открыла глаза. Какими еще к черту людьми?! Кажется последнюю фразу я сказала вслух.

— Так у кого нога болит, у кого затылок чешется, — стал объяснять Феликс, — у кого зуб дергает. Лечиться пришли.

— А узнали они про меня откуда? — недовольно засопела.

— Хозяюшка рассказала, — тут же ответил крыс.

— Вот делай после этого людям добро, — запыхтела я, сползая с печки.

Вот ведь… даже поспать не дадут нормально. Я вообще здесь хоть когда‑нибудь высплюсь? Поторопив подругу, схватила лежащие неподалеку на стуле вещи и стала одеваться. Входная дверь открылась, впуская внутрь хозяйку с дочкой. А быстро она в себя пришла.

— Вы уже встали? — улыбнулась Мислава.

Вчера мы таки успели представиться друг другу.

— Разве можно спать в таких условиях, — буркнула себе под нос.

— Вы наверно злитесь на меня, — хозяйка потупила взгляд.

— Есть такое дело.

— Не сердитесь, — пролепетала Вита (дочь Миславы).

Я только недовольно запыхтела, но ничего говорить больше не стала.

— Проходите к столу, — примирительно сказала хозяйка, — вам надо набраться сил.

Да… день обещает быть долгим и тяжелым.

— Алеша, — позвала я подругу. — Гаром нас убьет.

— Не думаю, — она уже натянула на себя сарафан и подходила к столу. — Он тоже на ярмарку собирался. Обычно он на ней неделями пропадает.

Это не могло не радовать. Значит проблем со старостой быть не должно.

Завтракали в напряженной тишине. Только приглушенный гул во дворе мешал расслабиться. Неужели они реально думают, что я буду их лечить? Нет, я конечно понимаю если человек попал в экстренную ситуацию и от моих действий зависит его жизнь. Но лечить больной зуб или сломанный палец я не собиралась. Не хватало еще одного энергетического истощения. Мне ситуации с Груней вполне хватило.

После завтрака Мислава с дочерью оставили мне дом в полное мое распоряжении и ушли. Куда и зачем я не спрашивала, только сверлила их уходящие спины хмурым, многообещающим взглядом.

— Ну что, — подал голос Феликс. — Готова?

— Нет, — последовал мой короткий ответ.

Не хочу! Кто бы знал, как я не хочу провозиться весь день с ноющими, стонущими жителями этой деревни. Возможно, кто‑то подумает, что я слишком жестока и если есть возможность помочь, то это необходимо сделать. Но я устала. Просто кошмар как ус тала. Не буду же я лечить человека от простой головной боли, затрачивая на это силу, которая может понадобиться другому, тому, кому это действительно необходимо.

— Просто так тебя от сюда не отпустят, — вздохнула подруга.

— Можно попробовать сбежать, — с надеждой в голосе сказала я.

— Мечтай, — фыркнул крыс и направился к двери.

Начинается.

Глава 20

'У них ангина, Скарлатина, холерина, Дифтерит, аппендицит, Малярия и бронхит! Приходите же скорее, Добрый доктор Айболит!'

Корней Чуковский 'Доктор Айболит'

Первым вошел довольно коренастый мужчина средних лет. Он хватался за бок и слегка морщил лоб при ходьбе. Я внимательно осмотрела 'пациента' и хмыкнула. Вот вам явный пример того, что чрезмерное употребление алкоголя вредит вашему здоровью.

— С чем пожаловали, — произнесла.

Я сидела за столом со сцепленными руками и старалась изобразить грозного врача. Кажется у меня даже получалось, потому что мужик икнул и плюхнулся на соседний табурет. Алеша стояла чуть в стороне и не мешала мне играть свою роль. Феликс занял позицию у двери.

— Магесса я… — замялся, якобы, больной.

— Вы, — подтолкнула я его к дальнейшему диалогу.

— У меня бок болит, — жалобно произнес.

— А я чем могу помочь?

— Вылечи, а? — взмолился мужик.

Я покачала головой и отвела от него взгляд. Ну вылечу я его, дальше что? Пойдет дальше квасить. А вдруг он когда пьяный, буйным становится? А я его тут лечить собралась.

— Нет, — твердо произнесла.

— Это почему же, — захлопал 'пациент' глазами.

— Потому что.

Мужик покраснел и в его глазах появился странный блеск. Он медленно поднялся со стула и ринулся ко мне. Я резко выставила руки вперед и зажмурилась. С кончиков пальцев сорвались белые искры и ударили в обидчика, который уже почти сомкнул на моей шее толстые пальцы. Повезло. Реакция меня не подвела и уже через секунду мужик лежал у моих ног без сознания.

— И как мы его от сюда вытаскивать будем? — спросила подруга.

— Ни как, — ответила, смотря на неудавшегося душителя. — Сам встанет и уйдет.

— А он больше не…

— Не посмеет, — хмыкнула.

Вскоре мужик завозился на полу, сфокусировал взгляд на мне, резко дернулся и стал отползать к двери.

— Приходите к нам еще, — оскалилась в садистской улыбке я.

— Ты страшная женщина, — с обожанием произнес крыс.

— А то, — не стала спорить, — еще какая.

Мужик скрылся за дверью и мы стали ждать следующего 'больного'. Но видимо вид улепетывающего из дома первого 'пациента' вызвал сильное впечатление, потому что во дворе начался неровный гул испуганных голосов. Выглянув в окно, я заметила, что довольно приличная часть жалующихся на свое здоровье направились за калитку. Значит подавляющее число пришедших сюда решили что я могу их избавить от похмелья или цирроза печени? Глупо с их стороны было надеяться на что‑то подобное. Хмыкнув, вернулась на свое место за столом и стала гипнотизировать дверь.

Следующей заходила щупленькая старушка с горбатой спиной. Ни каких особых подозрений она не вызывала, но пятая точка советовала не расслабляться.

— Слушаю, — перешла сразу к делу.

— Спина разболелась дочка, — проскрежетала старушка. — Посмотри, будь добра.

Понимая что причин для отказа у меня нет я прикрыла глаза и сосредоточилась. Сначала как обычно ничего не происходило, потом появилось знакомое покалывание в кончиках пальцев и я как будто рентгеновским зрением увидела причину боли старухи.

— И давно это произошло? — открыв глаза я пристально посмотрела на женщину.

— Пять лет прошло, — был ответ.

То есть примерно пять лет она ходит с болью в спине. Блеск.

— И сильно болит?

— Иногда спать не могу, — тяжелый вздох.

— Кто это сделал? — продолжила допрос.

Феликс с Алешей стояли и в разговор не влезали, только смотрели как‑то напряженно.

— Сын мой, единственный, — по ее щеке потекли тонкие дорожки слез.

— И что его на это толкнуло?

— Сноха моя постаралась. Настроила против меня.

— И он поднял на вас руку? — приподняла одну бровь.

— Он не в себе был, он не виноват, — стала оправдывать сына женщина.

С этим я согласна не была, но спорить не стала. Встав из‑за стола, подошла вплотную к старухе и осторожно провела рукой с кольцом вдоль позвоночника. Стихия вырвалась на своду и побежала по спине женщины тонкими изумрудными искорками.

— Катюш, хватит, — мою руку перехватили.

Сосредоточившись на своей стихии я и не заметила как перестала ее контролировать. Только когда подруга отвела меня в сторону я смогла прийти в себя.

— Сколько прошло времени?

— Минут пятнадцать — двадцать, — прикинула Алеша. — Ты бледнеть стала, я и забеспокоилась.

— Спасибо, — улыбнулась.

— Что с ней произошло? — спросила подруга.

— Сын нож в спину всадил, жива чудом осталась, позвоночник был не поврежден, а вот кожа вокруг воспаленная.

— Ужас, — прошептала Алеша.

Я лишь слегка склонила голову, соглашаясь с подругой, и повернулась к старушке.

— Как себя чувствуете?

— Значительно лучше, — просветлела женщина. — Боль вроде бы прошла.

— Вы живете с сыном?

— Да, — печально произнесла она. — Мне идти то некуда, вот и живем все вместе.

— Он больше не пытался вам навредить?

— Вроде нет, — озадачилась женщина. — Хотя я не могу быть в этом уверенна.

— В таком случае нам стоит наведаться к вам в гости, — сказала я. — Надеюсь вы не против?

— Что вы! — всплеснула руками старушка. — Если вы сможете помочь, я буду только рада.

Кивнув своим мыслям я закуталась в теплую шаль, которую нашла на одном из крючков для одежды (думаю Мислава мне это простит) и направилась на выход. Крыс занял свое привычное место и недовольно сопел. Алеша шла чуть поодаль, настороженно вглядываясь в ждущих своей очереди людей.

До дома старушки мы дошли довольно быстро. Ничего примечательного, обычная добротная избушка. Войдя в дом я сразу насторожилась. Повсюду висели пучки неизвестных мне трав и корешков. Очень интересно.

— Это еще что за петрушка? — буркнул Феликс.

— Это моя сноха собирает, — пояснила хозяйка дома. — Зачем они ей нужны, не говорит, только шипит все время.

Я с трудом подавила нервный смешок. Хоть один день в этом мире у меня пройдет без приключений? Ну, или на худой конец, хотя бы половина дня? Желательно ночь и утро, чтобы я выспаться успела. Мечты — мечты.

— Что делать будем? — вывела меня из раздумий подруга.

— Желательно конечно сноху увидеть.

— Я позову ее, — сказала старушка и вышла из дома.

Я обошла комнату по кругу и осмотрелась внимательнее. Сушеные травы висели буквально повсюду. Либо сноха этой женщины фанатка травяных чаев, либо она балуется разного рода зельями, что уже гораздо серьезнее.

— М — да, — произнес крыс, — такого количества листьев брусники я ни где не видел.

— И зачем нужны эти листья? — нахмурилась.

— Ну, много зачем нужны, — стал объяснять серый. — К примеру, на их основе делают сильно действующее снотворное или наоборот тонизирующий напиток. А вот цветки липы используют для изготовления слабительных средств или лосьона для лица.

— И откуда ты такой образованный на мою голову взялся? — хмыкнула я.

— Цени, — гордо вздернул носик крыс.

Алеша стояла возле двери и проходить вглубь ни как не желала. По ее лицу можно было понять что она напугана. Ну да, она у меня девушка чувствительная, нежная.

Вскоре вернулась старушка, ведя за руку довольно миловидную женщину лет тридцати. На первый взгляд по ней нельзя было сказать, что эта особа балуется изготовлением слабительных средств. Но кто ее знает?

— Дева, — шикнул в ухо крыс, — не пожирай ее взглядом.

Я мотнула головой и отвернулась в другую сторону.

— Это она толкнула вашего сына на столь низкий поступок? — спросила старушку.

— Это только мои предположения, но думаю, да, — сказала старая женщина.

— Ты врешь! — зашипела ее сноха и вырвала из ее цепких пальцев руку.

— Не правда! — стала кричать на нее старушка. — Ты околдовала моего сына своими зельями! И уговорила его на подобный поступок!

— С чего вы взяли что я его на что‑то уговаривала? — опешила обвиняемая.

— А кто, если не ты?!

— Может быть он сам так решил? — прищурилась сноха.

Все понятно. Бытовая ссора. А начиналось все скорее всего по стандартной схеме: сначала они не поделили кухню (в данном конкретном случае — печь), далее следовала борьба за внимание единственного мужчины в семье, потом они стали на друг друга наговаривать, а далее последовала цепная реакция. Мужик не выдержал. Женщины все распалялись и уже чуть ли не с кулаками полезли на друг друга.

— А ну цыц! — прикрикнула я, но реакции не последовало.

— А можно я их укушу? — заелозил на плече Феликс.

— Кусай! — махнула рукой.

Феликс спрыгнул на пол и маленькой тенью проскользнул под ноги ссорящихся. Вскоре раздался визг и сноха схватилась за лодыжку. Молодец крыс, так их!

— А теперь поговорим, — спокойно произнесла я.

— Мне не о чем с ней говорить! — зашипела старушка.

— Да и я не горю желанием с вами разговаривать! — вторила ей сноха.

— Так! — не выдержала я. — Сами со своим мужиком разбирайтесь!

У меня нервы тоже не железные. С какой это стати я должна играть роль семейного психолога? Да им вообще психиатр нужен! За моей спиной послышались быстрые шаги и вскоре меня нагнала подруга.

— Ну ты даешь, — хмыкнула Алеша.

— То есть? — не поняла я.

— Ты разве не видела? — она искренне удивилась.

— Что именно?

— Видимо она была так зла, что и не обратила на это внимание, — под ногами путался крыс.

— Да скажите уже четко, что произошло! — рыкнула.

— Ты когда из избушки вылетела, — стала рассказывать Алеша, — по дому стал расползаться зеленоватый туман.

— Потом он засветился, — перехватил инициативу крыс. — И уже через секунду в избушку вбежал какой то мужик. Видимо твои силы привели его к дому. Туман сгустился возле его ног и тот стал рассказывать…

— Что рассказывать? — не поняла я.

— Правду, — хмыкнула подруга. — Это он пытался мать со свету сжить. И сноха здесь не причем.

— У — у-у, — завыла, — я устала. Домой хочу!

— Не ной, — шикнул Феликс. — У тебя еще полный двор людей.

Я подавила очередной жалобный вой и быстрым шагом направилась к дому Миславы. Прошла мимо снующих по двору людей и вошла внутрь. Хозяйки еще не было и это немного напрягало. Неужели снова придется остаться у нее на ночлег? Как же я соскучилась по своей старой кроватке! Сев за стол я сложила руки на груди и снова стала медитировать дверь. 'Больной' не заставил себя долго ждать.

Мужчина. Лет сорока. Довольно худой, но подтянутый. На первый взгляд понять, зачем он сюда пришел, не удалось. Но вот приглядевшись… Он не мог говорить.

Сев напротив меня он показал пальцем на свое горло и замер в ожидании. Ну что же, на первый взгляд абсолютно адекватный мужчина. Надеюсь у него нет желания наброситься на меня с кулаками, если я не смогу ему помочь. А то желающие уже были. Я прикрыла глаза и сосредоточилась. Болезнь не врожденная, он раньше мог говорить. Значит что‑то произошло. Скорее всего этому послужило какое‑то сильное воспаление. Но я не врач, так что предположить точно, что это могло бы быть — не могла. Встав с табуретки, подошла вплотную к мужчине и дотронулась правой рукой до его шеи. Он слегка дернулся, но отстраняться не стал. Доверился. Уже хорошо. Вскоре по его шее побежали изумрудные искорки и из его горла вырвался глухой хрип. Я отдернула руку и села обратно на табурет. Больше я ничего сделать не могла, если связки не восстановятся…

— Х — х-р, — прохрипел мужчина.

— Моя твоя не понимать, — хмыкнула. — Но это уже прогресс. Постоянно разрабатывай связки. Теперь все зависит только от тебя.

Мужчина встал и сжал в своих ладонях мои пальцы.

— С — с-п, — попытался он сказать что‑то еще, но я его прервала.

— Можете идти, — и улыбнулась.

Усталость уже давала о себе знать, да и желудок снова стал напоминать непутевой хозяйке, что пора бы уже подкрепиться. Мужчина выпрямился, робко улыбнулся и вышел за дверь. Я выдохнула и потерла лицо руками.

— Много их еще там? — просила Феликса.

— Ну, примерно тридцать человек, — раздалось с подоконника. От туда был хороший вид во двор.

— За день не управишься, — вздохнула Алеша.

— Но долго задерживаться здесь тоже не стоит, — я поморщилась. — Постараюсь успеть за сегодня.

Следующей в дом вошла пожилая пара. Причина их прихода ко мне была проста и в то же время вызывала смущение. Пожилые то они были пожилые, а вот жизнь вели достаточно активную, причем во всех смыслах. Но увы, не что не вечно и у дедушки появились проблемы. Их и предстояло решать мне. Чего я делать не собиралась, считая что это не та проблема, по которой стоит обращаться к моей скромной персоне. Это мне что же, надо рукой вдоль его 'кхе — кхе' водить? Нет уж, увольте! Да и тратить силу на это, желания не возникало. Так что я помахала старичкам ручкой и отпустила их ни с чем. Они недовольно засопели, пару раз плюнули себе под ноги, даже проклясть пытались, но увидев бегающие по моим пальцам изумрудно — белые искры быстро сдулись и капитулировали. Принесла же нелегкая мне таких 'пациентов'. Кажется теперь я начинаю понимать наших врачей, которые встречают больных хмурыми взглядами. А я‑то все понять не могла, чего они такие все недоброжелательные. Если и дальше так пойдет, то выйду я от сюда злая и нервная как черт. Может и того хуже.

— Вот ведь, — хмыкнул Феликс, — старички — пошлячки.

— Феликс! — всплеснула руками Алеша. — Откуда такие словечки?!

— Моя школа, — хихикнула я.

— А был такой, на первый взгляд, воспитанный крыс, — покачала головой подруга.

— Дурной пример заразительный, — хмыкнул серый.

Это он сейчас на что намекнул? Это я то 'дурной пример'? Хвост оторву!

Мислава с дочкой пришла когда за окном уже во всю хозяйничали сумерки. Лицо у нее было довольное и улыбчивое. Так и хотелось пройтись по ее физиономии. Значит пока она там занималась не известно чем, я тут целый день возилась с 'больными'. Почему 'больными', а не больными? Все очень просто. Большинство людей приходили либо на жизнь пожаловаться, считая что я должна смиренно все выслушивать, либо с какой‑то пустяковой болячкой типа простуды или растяжения. В общем, людей, которым реально нужна была моя помощь, было крайне мало.

— Ну как ты? — участливо спросила хозяйка дома.

— Великолепно, — прошипела я.

— Всем помогла? — стала прыгать на моих нервах Мислава.

— Непременно, — оскалилась.

— Вот и славно, — улыбка на ее лице стала просто огромная.

Я передернула плечами и встала из‑за стола. Пару раз потянулась разменная затекшее от долгого сидения тело и, скинув со своих плеч шаль, повесила ее обратно на крючок. Забыла ее сразу снять, в итоге весь день в ней просидела.

— Ну что, ужинаем и спать? — она обвила присутствующих веселым взглядом.

— Знаете ли… — замялась я. — Мы пожалуй пойдем.

— Куда это? — захлопала хозяйка глазками.

— Домой, — твердо произнес крыс.

— Но вы еще не всех приняли! — удивилась Мислава.

— А кто вам сказал, что я должна их принимать? — искренне удивилась я.

— Но вы же магесса! — возмутилась женщина.

— Да, — не стала спорить. — Но я не ваша магесса!

Дальнейшие возмущения хозяйки я слушать не стала. Алеша быстро собрала наши вещи и мы двинулись в обратный путь. Нас пытались задержать, перегородив выход из дома, но мой красноречивый взгляд и клубившийся возле ног изумрудный туман быстро отрезвил возмущающуюся хозяйку.

Небо было затянуто тучами, так что луны было не видно. И это существенно затрудняло наше продвижение. У моего уха беспокойно засопели. Крысу такой расклад тоже не понравился, но другого выхода у нас не было.

— Домой придем только утром, — сказала подруга, кутаясь в свою старенькую шубку. Мне она на ярмарке купила недорогой но достаточно качественный плащ, так что сейчас было чуть теплее чем обычно.

Глава 21

Я знаю точно, куда течет река, Я знаю точно, зачем растут цветы. Куда прячет утро три тысячи звезд, Не считая голубой луны.

гр. Браво 'Это за окном рассвет'

— Алеша, — спросила я подругу спустя примерно час блуждания по лесу, — а что ты успела на ярмарке купить?

Как‑то не было времени спросить ее об этом.

— Ну котелок, который ты уже видела, — стала перечислять подруга, — творога взяла, сыра немного… Чего еще… Плащ, который на тебе, пару сорочек и сарафанов. Вроде все.

— И сколько у нас осталось? — у меня то было всего несколько монет. Мы еще когда только собирались на ярмарку, я отдала все деньги подруге, она лучше разбирается в здешних ценах.

— Три медяка, — вздохнула Алеша.

— Не густо, — я поморщилась. — У меня два.

— Ну вы и транжиры, — подал голос крыс.

— Да ты вообще молчи, — шикнула на серого. — Ты мне своей колбасой все уши прожужжал.

— А толку? Так и не удалось распробовать…

— В следующий раз распробуешь, — я хмыкнула.

— Пустые обещания, — буркнул маленький обжора.

Дальше продвигались молча. Я снова стала прятать за ладошкой зевоту и время от времени терла глаза. Из‑за того что луна скрылась за плотными черными тучами, дорога нам давалась тяжело. Даже лежащий под ногами снег казался серым и бледным. Алеша лучше ориентировалась в лесу, поэтому шла первой, я плелась за ней и постоянно спотыкалась о торчащие из снега корни деревьев.

— Надеюсь мы на очередного мертвяка не наткнемся, — тихо произнес Феликс.

— Поверь, — хихикнула подруга, — не ты один на это надеешься. Мне кажется за последние пару дней мы выполнили норму за месяц.

— Подумаешь, — я не удержала улыбку, — мертвяком больше, мертвяком меньше.

— Ты давай так не говори! Каркуша. — Шикнул крыс.

Холод пробирался под плащ и гулял по продрогшему телу. Я постоянно ежилась и старалась плотнее укутаться в свою обновку, но, к сожалению, это мало чем помогало. Ночью было на порядок холоднее чем днем. Еще и мелкий снег пошел, падая на прикрытую капюшоном голову невесомыми хлопьями. Крыс поежился и поджал под себя лапки.

— Разве может быть хуже, — буркнула я и в очередной раз поежилась.

— Может, — хмыкнула Алеша. — К примеру, если сейчас на нас набросится какой‑нибудь разъяренный гнойник.

— Молчи блаженная, — застонал Феликс.

— Неужели наш великий и ужасный крыс испугался? — поддела я серого.

— И ничего я не испугался, — недовольно засопел тот, — просто сейчас накаркаете, а потом доставай вас из сугробов.

Я прыснула и не стала продолжать разговор. То что Феликс тот еще трус я уже знала, но он не хотел в этом признаваться. Нет, конечно, иногда в нем просыпалось благородство и он мог ради меня кого‑нибудь покусать… но это было так редко.

В голову полезли мрачные и тоскливые мысли. Интересно как там Вольный? Что будет если они меня найдут? Как себя поведет мой новоявленный муж? Как всегда вопросов было много, но они скорее всего так и останутся без ответа.

Снег постепенно превращался в настоящую метель и от этого продвигаться стало еще сложнее. Мало того что вокруг темень, так еще и белые хлопья в глаза летят. Р — р-романтика чтоб ее.

— Алеша, — позвала я подругу, — долго нам еще идти?

— Думаю примерно час.

— Ну это еще ладно, — вздохнула.

— А у меня попа замерзла, — пискнул крыс.

— И что теперь? — я хмыкнула.

— Да так, просто к слову пришлось…

— К какому это такому слову? — прищурилась.

— Прекращайте, — буркнула Алеша. — Нашли что обсудить.

— Я то что? — искренне возмутилась. — Это он про свою попу сказал…

— Вот захотел и сказал, — в голосе Феликса послышалась явная издевка.

— Приколистом решил заделаться, да?

— Ну а чего ты такая кислая идешь.

— А есть чему радоваться? — я стала заводиться.

— Конечно! Вон, скоро домой придем…

— И что дальше?

— А дальше…

— Хватит языки чесать, — опять буркнула Алеша. — А то потом сама же себя будешь от больного горла лечить.

Это был весомый аргумент. Мы сразу поутихли и я снова опустила взгляд на укрытую белым полотном землю. Небо все так же было затянуто тучами, снег и не думал прекращаться… Руки стало колоть от холода и я как могла пыталась их согреть. Не хватало еще обморожение получить. Я уже начинаю тихо ненавидеть зиму. И так ее раньше не особо любила, а сейчас…

Неожиданно Алеша вскрикнула и резко остановилась.

— Что случилось? — я подскочила к подруге и схватила ее за руку.

— Там, — шепнула она и ткнула пальцем за ближайшие деревья. — Там…

— Чего там? — не понял Феликс.

— Скрежич, — еле выдавила она из себя.

— Ну а это еще что за заверь? — буркнула я поворачиваясь в указанную сторону.

Но к сожалению, а может к радости, ничего там не увидела. Либо Алеше померещилось, либо кто‑то решил поиграть с нами в прятки. Второе было более вероятно.

— В том то и дело, — начал объяснять крыс, — что это зверь, а не нечисть.

— И с чем его едят? — спросила, озираясь по сторонам.

— Со сметанной подливкой! — стал терять терпение Феликс. — Хватит шутить, эта громадина нас в два счета слопать может.

— Подавится, — хмыкнула, — мы костлявые. А ты ему вообще поперек горла встанешь.

— Катя, — меня дернули за руку.

Проследив за взглядом подруги я тихо ойкнула и невольно попятилась.

Из‑за деревьев выходила огромная собака. Так, по крайней мере, казалось на первый взгляд. Приглядевшись, я отметила, что у нее, то есть у скрежича, огромные, светящиеся красным, глаза, зубы в два ряда и когти на лапах довольно острые. Шерсть на вид была жесткая и от нее исходил не приятный запах гнили и грязи. Живность клацнула внушительными зубами и провела массивными лапами по снегу, впиваясь в промерзшую землю.

— Так, — с плеча соскочил серый комочек шерсти, — я в кусты.

— Куда, — шикнула я, — мальчики направо, девочки налево.

— А я не по нужде! — пискнули в ответ.

Все ясно. В очередной раз он решил отсидеться в кустах.

— Алеша, — я высвободила свою руку из ее хватки, — советую тебе последовать примеру этой трусливой крысы.

Скрежич глухо рыкнул и придвинулся к нам на пару шагов.

— Ты можешь не справиться одна, — она мотнула головой.

— Могу и не справиться, но ты то чем мне можешь помочь? Будешь дубасить его по морде котелком?

Подруге на это возразить было не чего и она стала неспешно отступать за деревья.

— Ну что, блохастое чудовище, поиграем?

Зверюга еще раз рыкнула и резко подалась вперед. Увернувшись, я пулей побежала в противоположную от деревьев, где спрятались друзья, сторону. Если честно, ни когда в жизни так быстро не бегала. Вообще не была любителем физических нагрузок. Думаю не удивительно то, что уже через пол минуты в боку закололо и я стала ловить ртом холодный зимний воздух. Скрежич старался не отставать, но из‑за своей довольно громоздкой фигуры периодически врезался в близко стоящие друг к другу деревья. Это определенно играло мне на руку. Но нога задела торчащий из снега корень дерева и я плюхнулась в сугроб. Подняться на ноги я не успела у уха раздалось противное зловонное рычание. Но сделать скрежич ничего не успел, глухой стук и лохматое тело плюхнулось рядом. Я повернула голову и посмотрела себе за спину, у поверженного зверя стояла Алеша, держа в руках слегка помятый котелок.

— Чего лежим? Кого ждем? — хмыкнула она. — Подпали его по быстрому и пошли дальше.

Я во все глаза смотрела на уходящую подругу и не могла до конца поверить в происходящее. Вот так Алеша, вот так тихоня. Пожалуй лучше ее не злить, а то мало ли, сковородкой приложит и поминай как звали.

Поднявшись на ноги, я осторожно подошла к скрежичу. Нельзя терять времени, если этот лохматый зверь очнется, и я опять не успею использовать силу, второй Алеши под рукой у меня, к сожалению, нет. Пальцы рук уже привычно закололо и я прикрыла веки, сосредотачиваясь на своих ощущениях. Стихия вырвалась на свободу. По телу прошла легкая дрожь и я невольно открыла глаза. Вокруг скрежича клубился белый туман. Но тело не стало гореть, хотя именно этого я и ожидала. Нет. Оно стало быстро разлагаться. Шерсть на теле мертвого зверя стала быстро расти, запах гнили приобрел более резкий запах. И уже через минуту у моих ног лежали гладкие желтоватые кости.

А такая, казалось бы, была спокойная ночь. Снежок кругом, небо сыплет на землю белые пушинки и они кружатся вокруг тебя, окутывая невесомым серебром. Щебет птиц, которые не стали улетать в более теплые края, не слышно. Только где‑то в отдалении ухает сова — ночная стража леса.

И есть ужасно хочется. Просто нестерпимо хочется вгрызться в сочный кусок мяса. Мне надоели овощи!

С такими мыслями я двинулась в обратную сторону. Подруга стояла, переминаясь с ноги на ногу, и держала на руках упитанного крыса. Тот недовольно сопел и шевелил маленькими усиками.

— Чего так долго? — спросил он.

— А куда торопиться? — хмыкнула.

— Домой! — недовольно буркнул серый. — У меня попа замерзла!

— Начинается, — простонала Алеша.

— Нет, ну правда замерзла! — жалобно сказал Феликс.

— Что в принципе странно, так как большая часть отложенного тобой на зиму жира, скопилась именно в этой части твоего маленького тельца, — хмыкнула я.

— Ты хочешь сказать что у меня большая попа? — грозно зашевелил усиками Феликс.

— Ну как большая, — я задумчиво посмотрела на черное небо с которого падал мелкий снег, — упитанная.

— Так все! — пискнул серый. — Я с тобой не разговариваю.

— Слава богам, — вздохнула подруга. — Пойдемте уже домой.

— Пойдем, — сказала я, в очередной раз сдерживая зевок.

Оставшееся расстояние до дома мы прошли без приключений. Крыс делал вид обиженного и оскорбленного зверя и сейчас восседал на плече у Алеши. Если честно я даже не расстроилась. Все таки вес у Феликса был значительно больше чем у стандартной крысы и примерно после часа такой езды, плечо начинало ныть.

Дом встретил нас холодной темнотой. Алеша сразу пошла к печке, а я плюхнулась на табурет. Ноги ныли от долгой ходьбы по сугробам, плюс еще все попадающиеся нам по пути корни были собраны носками моих ботинок. И кажется я отшибла себе большой палец на левой ноге. По крайне мере легкая боль в этой части моего многострадального тела присутствовала.

Спать ложились голодными и уставшими. Печка только — только стала нагреваться, а я уже забиралась под одеяло. Крыс решил меня простить и устроился под боком. Вот и стоило из‑за ерунды обижаться?

Утро. Как же иногда рано оно начинается. Сегодня для меня оно началось примерно в восемь утра. Опять поспала от силы часа два. Дома то мы оказались в районе шести. Всю ночь в лесу провели. За окном было еще темно, когда в дверь постучали. Алеша резко подскочила на кровати и натянув на себя первый попавшийся сарафан пошла открывать. На пороге стоял Гаром. Вот чего ему так рано понадобилось в нашем доме. Я затихла на печи, стараясь слиться с одеялом.

— Алеша, — раздался противный до тошноты голос. — Ты одна?

— Эм — м… да, — не очень уверенно произнесла подруга.

— А Екатерина где?

— Она… Не знаю, сегодня дома не ночевала. — И где она так врать научилась? — Скорее всего пошла в лес очередного умертвия обратно в могилу загонять.

— И когда она придет? — стал допытываться староста.

— Не знаю, она не сказала.

— Когда придет, скажи ей что я жду ее в своем доме. Необходимо уточнить некоторые моменты ее здесь пребывания.

— Непременно, — заверила Алеша своего работодателя и захлопнула дверь.

— Что‑то он быстро с ярмарки вернулся, — сказала я из‑под одеяла.

— Ага, — буркнула подруга. — На него это не похоже. Никак за тобой поскакал, как узнал что ты обратно засобиралась. У него то конь имеется, пара часов и он дома, не то что мы…

— Не порть с утра пораньше настроение, — я потянулась и сползла с печи. — Не мог попозже прийти. Спать хочется больше чем есть…

— Твоя правда, — Алеша кивнула. — Нам бы морковочки…

— Хочешь чтобы я тратила свою драгоценную силу на морковь? — шутливо приподняла я бровь.

— Ну на парочку морковочек, — жалобно посмотрели на меня.

Махнув рукой я быстро оделась, умылась и, накинув на плечи старую шубку, пошла во двор. Морковь так морковь.

Тучи разошлись и стало видно бледную луну. Видимо скоро рассвет. Зимой в этих местах он гораздо позднее, чем в моем мире. Сев на корточки стала разгребать снег, пытаясь добраться до ледяной земли. Вскоре мне это удалось и я приложила теплую ладонь к холодной поверхности. Силы на это ушло немного, так что даже легкой усталости я не почувствовала.

Зайдя обратно в дом протянула Алеше пару морковок и повесила шубку на место. Помыв руки стала помогать подруге в приготовлении нехитрого завтрака. Благо сегодня к надоевшим за столько времени овощам прилагался небольшой кусок сыра и творог. Травяной чай тоже был кстати, так как в доме было достаточно холодно. Приятно погреть руки о горячую кружку.

— Когда к Гарому собираешься? — спросила Алеша.

Я поморщилась и чуть не подавилась куском сыра.

— А это обязательно?

— Интересно же узнать, что ему от тебя надо, — подал голос Феликс. — То что ты замужем всем известно, так что не руку и сердце он ведь тебе предлагать будет.

— Боги миловали, — хихикнула я.

— Значит не все так страшно, — подбодрил крыс. — А если что, ты его силой приложить сможешь или я его на худой конец покусаю.

— Это в крайнем случае, — я не смогла удержать улыбку. — Не хватало еще, чтобы ты от него бешенством заразился.

— В любом случае мне все это не нравится, — нахмурилась Алеша.

— А кому нравится? — развела руками. — Ты думаешь я так уж и хочу с ним лишний раз встречаться?

— Вот какие нынче женщины привередливые пошли, — вздохнул крыс. — Другая бы на твоем месте прыгала от счастья, такого жениха отхватив, а ты нос воротишь.

— А ты сейчас сам себе противоречишь, — я показала серому нахалу язык.

— Фу, как не красиво, — сморщил он маленький носик.

— Мы культуре не обучены, — фыркнула.

К старосте я идти не хотела. Поэтому как могла оттягивала этот момент. Даже занялась сгребанием снега во дворе. Но, к сожалению, это заняло не так уж и много времени. Отложив небольшую лопату, взяла веник и пошла подметать пол в доме. Алеша еще после завтрака направилась к Гарому, поэтому мои труды и старания видел только крыс. А тот в свою очередь сидел на подоконнике и командовал моими действиями. То, видите ли, я в том углу пылинку пропустила, а вон там под столом сухая веточка осталась незамеченной. Достал. В итоге я схватила серого за хвост и выставила вон из дома. Тот поскребся лапкой о старое дерево и стал угрожать, что прогрызет дыру, и все равно окажется внутри. Я махнула на его слова рукой и стала спокойно мести дальше. Только от двери раздавалось тихое 'хрум'. И правда что ли решил дверь прогрызть? А, в общем, какая разница, еще одна небольшая дырка в стене или, в данном конкретном случае, двери нам погоду не сделает.

— Неблагодарная! — Завыли снаружи. — Жестокая! Бесчеловечная!

— Кричи — кричи, приятно слушать, — хихикнула я.

— Живодерка!

— Ага, — крикнула в ответ.

— Ну пусти — и-и, — взвыли жалобно.

— Верни свои слова обратно и не путайся у меня под ногами, тогда пущу.

— Беру свои слова обратно и путаться больше не буду! Только пусти, а?

Тяжело вздохнув пошла открывать дверь. Мимо ног прошмыгнуло толстое тельце и одним быстрым движением скрылось на печке. Вскоре мое одеяло стало слегка трястись. И правда что ли замерз?

— У — у-у, — завыло 'одеяло', — ведьма!

— Сейчас обратно пойдешь, — прищурилась.

— Не пойду, — дрожащим голосом возразил Феликс.

— Хочешь поспорить?

— Нет, просто ты добрая, милая и отзывчивая, ты не станешь издеваться над беззащитным мной!

Вот ведь… Подлиза!

Я не стала развивать эту тему дальше и уставилась на, казалось бы, чистый пол. Что еще я не сделала по хозяйству? Оглядевшись вокруг, недовольно запыхтела. Видимо причин для оттягивания нежеланной встречи больше нет.

У дома старосты я была уже ближе к вечеру. На пороге чуть было не столкнулась с взволнованной Алешей.

— Ты куда так несешься фурия? — я схватила ее за руку.

— Ой, — она дернулась от неожиданности. — А меня за тобой послали.

— Чего это? — нахмурилась.

— Так время то уже…

— Он про время ничего не сказал, — я пожала плечами. — Так что я не опоздала.

— И то верно, — она кивнула. — Ладно, входи в дом, а я Гарома позову.

— А может ну его? — умоляюще посмотрела на подругу.

— Мечтай, — фыркнули у ног.

Крыс дома оставаться не пожелал, поэтому поплелся за мной. В принципе я была не против. Все же, какая ни какая, поддержка.

— Мы с тобой мечтатели,

Мы такие разные,

Просто не похожи на других…

— Не вой, — шикнул на меня Феликс.

Понятно, мои вокальные данные не оценили.

Внутри было пусто и мрачно из‑за недостатка света. Появилось желание развернуться и уйти, но крыс недовольно шикнул и попытался тяпнуть меня за ногу.

— Ты чего? — в моем голосе было неподдельное удивление.

— Не трусь, — сказал серый, — как из вдовы обгорелые косточки делать, она первая, а как на свидание со старостой идти, так сразу ножки трясутся?

— Тебе то от этого какая выгода? — полюбопытствовала я.

— Зубки чешутся этого старикашку укусить, — прошипел крыс и клацнул зубками.

Вскоре в дом вошел Гаром, а за ним семенила подруга. Вид у нее был виноватый, но на лице читалось предвкушение чего‑то интересного.

— Вы все‑таки пришли, — протянул скрипучим голосом староста.

— Да — а-а, — так же скрипуче произнесла я.

— Алеша, выйди, — приказал Гаром девушке и та быстро выскочила из дома.

Но краем глаза я заметила прошмыгнувшую к окну тень. Следит. Крыс под шумок тоже затаился где‑то в области стола. В общем если староста потянет руки к моей скоромной персоне он мало того что от меня как следует схлопочет, так ему еще от крыса с подругой достанется. Эх, жаль Алеша котелок дома оставила. Такое не хилое оружие бы могло получиться.

— Вот теперь мы можем поговорить, — староста потер руки и предложил мне присесть.

Я плюхнулась на край скамьи и уставилась на него.

— Как вам у нас живется? — он сел напротив и сложил руки на столе.

— Нормально, — пожала плечами.

— Работы много? — он слегка подался вперед.

— Хватает, — отстранено произнесла.

— А скажите‑ка мне… — он слегка замялся. — Муж за вами приезжать не собирается? Или может он вас ищет?

— А это вам знать не обязательно, — я передернула плечами и нахмурилась. К чему клонит этот престарелый ловелас?

— То есть вы у нас на долго? — Гаром казалось и не заметил моего раздражения.

— Не знаю.

— И конечно вы мне не скажете кем является ваш супруг?

— Не скажу, — во мне стали просыпаться подозрения.

На ногу слегка наступили и я немного успокоилась. Крыс, если что, наготове.

— В принципе, это и не столь важно…

— Чего вы хотите? — в лоб спросила.

Развел тут душевную беседу как в пыточной. Только вместо тела душа страдает. И выть хочется. И мяса. Большой сочный кусок. Тьфу! Я мотнула головой, отгоняя ненужные мысли.

— Сущий пустяк, — он растянул губы в противной улыбке. Боже мой, принесите мне тазик! Мне плохо! — Мы можем помочь друг другу…

— Чем? — я приподнялась со скамьи и уперлась руками о столешницу.

— Не стройте из себя недотрогу, — он поморщился, — всем известно каких свободных нравов нынче магессы.

— У вас не верная информация, — я подалась вперед и уперла в него жесткий взгляд.

— Милая, — хрипло произнес Гаром, — вам выгодно со мной дружить. А за свою дружбу я, поверьте, многого не прошу.

— Предлагаете служить вашим персональным ночным обогревателем и возбудителем? — холодно произнесла.

— Скажете тоже, — он хмыкнул. Видимо решил, что я уже согласилась на его 'выгодное для меня' предложение. Только вот свою выгоду я в нем не увидела. — Просто будете приходить когда надо и уходить когда разрешу, вот и все.

— Ты обалдел что ли? — я чуть не подавилась от возмущения. — Да зачем ты мне вообще сдался?!

— Я плачу тебе, причем довольно прилично, — в его голосе послышалось раздражение.

— Сущие гроши за мою работу! Вот сколько ты мне платишь! — я стукнула ладонью по столу. По руке побежала острая боль и я зашипела. Не рассчитала силы и, похоже, умудрилась ее отбить.

— Не перегибай палку девочка, — мужчина поднялся со скамьи и мы оказались лицом к лицу.

В нос ударил резкий запах табака и дешевого пива.

— Кажется, вы слегка забываетесь, — прошипела в его лицо. — Вы же не хотите, чтобы я оставила от вас только груду костей? В лучшем случае костей…

— Ты мне угрожаешь? — Гаром старался скрыть свое раздражение за безразличием, но у него не получилось.

— Предупреждаю о последствиях, — я оскалилась. — Если ты потянешь свои руки ко мне или Алеше, я тебе клянусь, собирать твои останки будут по всей деревне и не факт, что все найдут.

— Видимо я допустил ошибку, предлагая тебе работу.

— Ты допустил ошибку предлагая такие низкие и унизительные вещи! — я еще раз ударила ладонью по столу, только в этот раз постаралась рассчитать силу.

— Я могу натравить на тебя людей! Они послушают меня! — взревел староста.

— И займут место на кладбище рядом с тобой.

Конечно я не собиралась таким кардинальным способом решать проблемы. Но сила не всегда слушалась меня. Так что за последствия я ручаться не могла. А брать на себя грех в убийстве ни в чем не повинных людей не хотелось. Видимо что‑то отразилось на моем лице, потому что староста довольно улыбнулся.

— Ты не навредишь мне. Не сможешь, — он выпрямился и, обойдя стол, подошел ко мне вплотную.

— Ты не можешь знать наверняка.

— У тебя духу не хватит, — он провел трясущейся рукой по моим волосам.

— Грабли убрал, — шикнула.

— И что ты мне сделаешь девочка? — хрипло спросил Гаром.

— Я, — хитро улыбнулась, — ничего, как ты уже сказал, но есть те, кто с радостью тебя покусают.

— И кто же это? — хмыкнул староста.

Я растянула губы в довольной улыбке и сложила руки на груди. Он реально думает, что будет ходить безнаказанно? Интересно, а многим он предлагает такие гнусности? То, что я далеко не первая и уж точно не последняя, не подвергается сомнению.

— Феликс, — пропела. — Фас!!!

Из под стола выскочило серое пятно и стремительно ринулось на моего обидчика. Староста жалобно взвыл и ухватился за ногу ниже колена. Крыс медлить не стал и тяпнул его в другую ногу. Гаром плюхнулся на пол и схватился руками за ноги.

— Убери его! — взвыл мужчина.

Я лишь зевнула и посмотрела в окно, там виднелось очертание невысокой фигурки.

— Убери — и-и! — снова крикнул Гаром.

— А что мне за это будет? — деловито произнесла я.

— Все что захочешь, только убери!

Феликс уже успел укусить его за правое ухо и присматривался ко второму. Я лениво посмотрела на искаженное гримасой боли лицо старосты и… ничего не сказала. Крыс прыгнул и как следует тяпнул моего обидчика в выбранное им место. Раздался очередной стон боли и староста на четвереньках стал ползти в сторону стола. Он что реально думает что это его спасет?

— Умоляю!

Что я, изверг что ли какой‑то? Конечно, нет. Просто крыс так самозабвенно его кусал, что я не могла ему отказать в таком удовольствии.

— Ладно, — спустя пару минут я смилостивилась. — Феликс, фу!

Крыс отцепился от руки старосты и, зло зашипев, стал пятиться в мою сторону.

— Значит так, — я нависла над пострадавшим, от зубов моего крыса, Гаромом, — если ты еще хоть к кому‑то обратишься с подобным предложением… Феликс знает где тебя искать. Если ты задумаешь навредить моему крысу, клянусь, рука не дрогнет и я тебя убью. Это понятно? — в моем голосе слышался металл. Ну, по крайней мере, я на это надеялась.

— Я все понял! — взвыл староста.

— Славненько, — я мило улыбнулась. — Крыс, домой!

Из дома Гарома я вышла с высоко поднятой головой и с ощущением абсолютного превосходства над этим жалким подобием мужчины. Алеша сразу подбежала ко мне и повисла на моей шее.

— Это было великолепно! — восторженно произнесла подруга.

— Кхе — кхе, — раздалось у ног.

Крыс недовольно задергал усиками.

— О, мой герой! — Алеша подняла Феликса с земли и чмокнула в нос.

— Слышала? — серая морда повернулась ко мне. — Я герой!

— Фр.

Я старалась сдержать смех, но не получилось. В итоге, когда мы дошли до дома, я уже жалобно выла, потому что живот от смеха болеть начал.

Глава 22

Время застыло, Остановилось, умерло. Было — прошло. Сердце стучит: было — прошло.

гр. Кукрыниксы 'Сердце стучит'

Дни пролетали достаточно быстро, и не заметно для меня пришла весна. Солнышко стало сильнее пригревать, растапливая снег, образуя противную жижу из прошлогодних листьев и еловых иголок. За это время особой работы для меня не нашлось. В основном я занималась залечиванием растяжений и ушибов. Один раз правда к нам забрел мертвяк, но после гнойника мне было уже не так страшно. Все же какая ни какая — практика по владению силой. В общем, то ли умертвия весной в спячку впадают, то ли меня испугались — не знаю.

К Алеше приходил пару раз свататься соседский парень Клим. У них тут вообще оказывается с приданным заморочек нет. Но моя подруга пока окончательного ответа ухажеру не давала. Усиленно краснела, глазки опускала долу и что‑то несвязно мямлила. Только я так и не поняла, нравится он ей или она просто дает ему ложную надежду. Зато рукастый оказался. Дверь у нас теперь была добротная, сквозняк по полу не гулял. Да и печку слегка подлатал, а то задвижка уже отваливаться стала, да и порожек представлял собой печальное зрелище.

Гаром приходил раз в две недели и клал на стол небольшой мешочек медяков. Я не спорила, тратить мне их пока было не куда, не известно когда они могут пригодиться.

Потихоньку развивала свою силу. Теперь у меня получалось вырастить капусту. Небольшую правда, размером с большое яблоко, зато она была очень вкусная. Алеша только надо мной смеялась, говоря что с такими темпами я только к сединам начну выращивать хоть что‑то больше арбуза. Мне было обидно. Однажды я просто не выдержала и представила себе как дерево, которое росло неподалеку, хлещет обидчицу по мягкому месту мощными ветками. И оно хлестнуло, да так, что уже через секунду я увидела только быстро улепетывающую подругу держащуюся за пятую точку.

Феликс растолстел так, что с трудом перебирал лапками. Где он добывает себе пищу оставалось загадкой. Но факт оставался фактом — он был толстый. Что нельзя было сказать о нас. Алеше просто некуда было больше худеть, она и так представляла собой жертву анорексии (ну может не на столько, но шла к этому). Я же прочно сидела на овоще — фруктовой диете и уже стала забывать о вкусе мяса.

В лесу стали проклевываться сквозь молодую траву шляпки первых в этом году грибов. И я старалась каждый день принести хоть небольшую горстку этого деликатеса (надо же). Ни когда бы не подумала что для меня грибы будут чем‑то сродни фрикасе.

Вот и сейчас я лазила по лесу в поисках съестного. В небольшом лукошке уже лежало немного опят и чернушек, но этого явно было мало. В итоге, когда я наконец‑то вышла к дому представляла собой довольно забавную зверушку. В волосах заплетенных в косу торчали мелкие веточки и листики, прическа явно растрепалась и одна прядь волос лезла в глаза. Коленки были испачканы в соке травы так как для того чтобы найти хоть один гриб надо было буквально по миллиметру осматривать землю. А спинка то болит! В общем была я грязная, но довольная. Лукошко наполнено, а это значит, что сегодня у нас на ужин не пустые овощи.

Подняв глаза от созерцания себя любимой я замерла. У нашего дома стояла тройка гнедых. Как они здесь оказались? Подойдя поближе я услышала отдаленные голоса. Кто‑то разговаривал в доме. Подслушивать я не стала. Меня сковал страх от того что я могу там увидеть. Я уже и думать забыла о том, что когда‑нибудь еще хоть кого‑нибудь из них увижу. Так я и осталась стоять в нерешительности у входа в дом. Но ступить на первую ступень на пути в дом я не успела. Кто‑то зажал мне рот грязной, пухлой рукой и потащил от избушки. Брыкаться не получалось, хватка была на столько сильной что синяки были мне обеспечены. Лукошко осталось лежать у входа, рассыпав так старательно собранную добычу. Проводив свои грибочки печальным взглядом я все таки попыталась лягнуть ногой обидчика. Не получилось.

Дорогу по которой меня тащили я узнала. Даже поняла, кто меня тащит. Только для чего и зачем меня туда тащат, вот это было не понятно. Женщина, которая не пожелала мне в свое время представиться и отправила на встречу с гнойником, сейчас пыхтя, затаскивала меня в уже знакомый мне сарай с козой. Меня отшвырнули от пухлого тела и я полетела вперед пропахав головой старую солому.

— Не думала я, что это так рано произойдет, — прогрохотал ее голос. — Ну да ладно, быстрее разделаюсь.

Я вскочила на ноги и попятилась назад. Спина уперлась в гнилые доски.

— Да что вам надо вообще, — спросила я стараясь оттянуть время.

— Мне? Надо? Мне убить тебя надо.

— М — да… а если более развернутый ответ? — пытаюсь хоть что‑то нащупать руками, но пусто.

— Тянешь время? Не получится, — загоготала женщина.

— Ну хоть зачем убить хочешь скажи, — делаю жалостливые глазки и пытаюсь выдавить слезу. Ага. Вот она родимая, потекла.

— То что ты силой толком пользоваться не умеешь я уже заметила, — разоткровенничалась вдруг она. — Не даром я тебя на кладбище потащила. Но ты убила моего гнойника! — ух, какие мы злые. — После этого я поняла, что ты не так проста. Сила то в тебе есть, только работает от случая к случаю. А мне здесь маги не нужны.

— А че так? — наглеть так наглеть.

— Все просто. Я здесь знахаркой была. Спать кто ночью не может, даю траву какую‑нибудь. Захворал кто или нервы не в порядке, все ко мне шли. А если народ чего‑то постоянно боится, так от посетителей отбоя нет.

Опачки, так я ей бизнес попортила. Ой не хорошая я.

— Вон к вам даже знатные гости приехали. А про меня все и забыли. Ну это ничего. Сейчас я свою проблемку‑то и решу, — она стала продвигаться ко мне.

На свою силу я особо не рассчитывала. Работала она у меня и правда от случая к случаю. Еще и сияние это белое…

— Эй, красотка, хорошая погодка,

Была бы лодка, мы б уплыли с тобой.

Самое главное голосить как следует. Ну и эффект неожиданности опять же в ход пошел. Женщина застыла в нерешительности. Так, а откуда она нож взяла? Так дело не пойдет. Я стала плавно продвигаться к выходу. Почему же меня никто не слышит?

— Эй, красотка, хорошая погодка,

Мне не нужна водка, мне нужна любовь.

Ау, любовь ты где?! Женщина пришла в себя и резко подалась вперед. Я отскочила и опять оказалась на соломе. Коза заблеяла и попыталась пожевать мои волосы. Вскочив на ноги, побежала на выход. Повезло что у моей неудавшейся убийцы тело было необъятных размеров, пока встанет, пока сообразит. Как все таки удачно она приложилась лбом об дряхлую стену, как картинно упала подняв столб пыли. Уф.

Ломанув из сарая я даже не стала оглядываться. Заняться мне, что ли больше не чем, как смотреть не повредил ли себе что‑нибудь мой неудавшийся убийца. В наш с Алешей дом я залетела подобно смерчу. Грязному такому смерчу, местами потрепанному, козой пожеванному. Сразу натолкнулась на чью‑то спину, ударившись носом. Да что же это такое, как сюда попала, постоянно чем‑то ударяюсь. Спина развернулась представив моему взору Ирона. Выглядел он не важно. На лице была тень нескольких бессонных ночей.

— Здрасте, — какой у меня противный голос.

— Здрасте, — повторил Мятежный.

— Здрасте, — Феликс, чтоб тебя!

— Здарова! — это уже Ли раскрыв свои теплые объятья ломанулся ко мне распихивая остальных. Кажется он наступил на хвост крыса и тот зашипел.

Меня стиснули в крепких объятьях и я сразу расслабилась. Как же я по нему скучала. И вон по тому белобрысому, который моим братом прикидывался. Да и по Вольному… вон стоит у окна, даже не повернулся. Что он там вообще нашел?

— Кати, а чего ты такая грязная? — отстранился Белый.

— А это, — махнула рукой. — Да меня тут убить хотели, пустяки, — пытаюсь отшутиться.

— Убить?! Кто?! — это сказали все хором. Ну, кроме меня и Вольного, тот вообще как мраморное изваяние стоял.

— Да тут у соседки нашей крыша тю — тю, — пытаюсь объяснить. Алеша кажется не поняла. — Ну свихнулась, спятила, дошла до ручки, сошла с ума…

— Все! Я поняла! — испуганно перебила меня подруга.

— Дева, ты вот не можешь спокойно сидеть дома, да?

— Феликс, ты только не начинай, — поморщилась я.

— Дирэль, ты с этим разберешься? — Ирон повернулся к Вольному, тот в свою очередь не повернулся и ничего не ответил.

— Обиделся, — шепнул на ухо Лиен.

Это он то обиделся? На кого? На меня? Да за что?! Я засопела, но ничего говорить не стала. А то мало ли что я с горяча скажу.

— Ди, — позвал Белый.

Дирэль опять же ничего отвечать на это не стал. Громко зарычав он ударил кулаком по подоконнику окна и вылетел из дома. Мой взгляд остановился на том, что раньше называлось подоконником. Прямо по середине образовалась большая вмятина и по раме пошла глубокая трещина.

— Очень обиделся, — изрек вздыхая Ли.

— А куда он? — еле слышно спросила, не отрывая взгляда от жертвы мужниного гнева.

— С обидчицей твоей разберется, ну и пар выпустит, — пожал плечами тот.

— А — а-а… он ее не убьет?

— Убьет, конечно. Но сначала…

— Лиен не пугай ее, — остановил друга Мятежный. — Ты как всегда слишком прямолинеен.

— Катя, — позвала Алеша. — А кто эти люди?

— А это, — махнула рукой, — друзья мои.

— Хороши друзья, — просопел Феликс. — Вы что раньше за ней прийти не могли?

— Не могли, — ответил Ли. — Если бы мы раньше пришли Дирэль бы ее с горяча и убить мог.

Кажется я стала понимать что означает словосочетание 'фарфоровая кожа', такой бледной я еще ни когда не была.

— Ли ты опять?! — разозлился Ирон.

— Убить… — одними губами сказала я. — Ирон это правда? Он хотел меня убить?

— Ну Катюх, — почесал затылок Мятежный, — нет конечно. Но…

— Но он же у нас сначала делает, а потом думает, — закончил за него Ли.

— Дева, возьми меня на ручки.

Пришлось брать обленившегося крыса на руки. Думать о том, что Вольный мог все таки мне навредить не хотелось. Неужели он был так уязвлен тем что я его тогда силой приложила? Ну так я случайно. Мысли убить этого гада меня, конечно, посещали, но то мысли. Делать‑то этого я не собиралась. Наверно. Посмотрим.

— И что мне теперь делать? — спросила смотря на Ли.

— Ну, ты ясное дело едешь с нами. Проводим воспитательную беседу. Как я и обещал когда‑то, отшлепаем тебя по одному месту. Этим я могу заняться лично, — подмигнул мне Белый. — А вообще вам с Ди надо разобраться в своих отношениях. Надоели если честно, — запыхтел платиновый блондин. — Видно же что не ровно дышите друг к другу.

— Нормально я к нему дышу.

— Не верьте ей ребята! — подал голос крыс. — Умаялась вся горемычная за пару месяцев. Все вздыхала: 'ах, как он там', 'ах, что с ним там', 'а кто с ним там'.

— Прям так и вздыхала? — раздалось от двери.

Мы все повернулись на источник звука. В дверях стоял Вольный одним плечом подпирая косяк.

— Эм… врет он все, — стала оправдываться я. — Правда врет!

— Ну может приукрасил немного, но так это для большего эффекта.

Я положила крыса на стол и отошла за спину Ирона. На Дирэля старалась не смотреть. Мимолетного взгляда хватило, чтобы понять что он все эти несколько месяцев дома с любовницами не сидел. И осознание того что я дура тупая тоже радости не прибавляло. На крыса я вообще обиделась. Может я и переживала из- за того, что там мой муженек один делает. Но с вопросами и скитаниями ни к кому не приставала. Вообще, казалось что он специально подливает масла в огонь. Как будто я сама не знаю что поступила глупо. Нужно было поговорить, объясниться. Но когда я увидела Вольного зажимающего в углу Феникс… крышу сорвало. Женщина когда злиться способна на многое, а уж если она в гневе… Апокалипсис обеспечен.

— Оставьте нас, — скомандовал Дирэль.

Все стали поспешно освобождать помещение. Даже крыс, со своей упитанной тушкой, самостоятельно спрыгнул на пол. Я схватилась за рукав Мятежного и попыталась прошмыгнуть незамеченной. Но когда я уже подумала что слинять все таки удастся, меня бесцеремонно оторвали от спасительной руки. Похоже выяснения отношений не за горами.

Дверь за Ироном закрылась и в комнате стало пусто. К светящимся красным глазам Вольного я уже привыкла, так что сейчас даже не стала обращать на это внимание. Отойдя на безопасное от него расстояние я зашла за дальний угол стола. Все таки какое‑то препятствие, а то вдруг он и правда меня убить хочет.

— Говори, — жестко сказал мой муж.

— С чего начать? — обреченно спросила я.

— С того самого момента как ты оказалась на лестнице для прислуги.

Вздохнув я решила рассказать ему все. И в самом деле надо поговорить на чистоту. Только вот в любви ему признаваться я не собиралась. Не хотелось выставлять себя влюбленной дурочкой. Вдруг я ему признаюсь, а он надо мной посмеется? Глупо конечно, но вполне возможно. Если бы любил, не стал бы с другой по углам жаться. Да и про кулон говорить не стала во избежание ненужных вопросов. Он слушал внимательно, не перебивая. Было такое ощущение как будто я сама с собой говорю.

— Это все? — сухим, безэмоциональным голосом спросил он.

— Ну, вроде да…

— А теперь послушай сюда, — зарычал Вольный, и материализовался около меня, отбрасывая стол в сторону. — То что ты идиотка я уже молчу. Не новость. Но то, что ты скрывала информацию о тайном проходе, за это я тебя по головке не поглажу. Ты хоть представляешь чем это нам грозило?!

— П — п-представляю, — заикаясь от страха пролепетала.

— Значит остатки мозгов у тебя еще остались, — изрек Дирэль. — Я тебе уже говорил когда‑то что тебе будет лучше меня ненавидеть. А знаешь почему я так говорил?

— Почему?

— Потому что мне ничего не стоит тебя убить. Я не испытываю к тебе ни жалости, ни какой‑либо привязанности, — хлестал он меня по сердцу словами. — Мне глубоко все равно что с тобой будет. Стоит только сжать вокруг твоей шеи руку и слегка надавить, — его рука дрожа потянулась к моей шее и резко стало трудно дышать. — Все мои проблемы тут же решаться.

Ноги меня уже не держали и я схватилась за Вольного в поисках хоть какой‑нибудь опоры. Слезы текли по щекам. Тело била мелкая дрожь. Мне не было страшно, мне стало вдруг все равно убьет он меня или нет. Я была готова ко всему, но не к тому, что он мне скажет. Слова били сильнее и больнее. Если бы он поднял на меня руку я может и поплакала бы, но потом забыла об этом. Словами же он выжигал мне душу.

— Зачем… ты… так, — прохрипела я.

— Детка, — усмехнулся он. — Посмотри на меня. Что ты видишь? — он отпустил мою шею и отступил от меня на пару шагов.

— А что я должна увидеть? — искренне не поняла.

Ну, стоит он. Слегка покачивается от усталости. Глаза красные, лицо осунувшееся. Не многим лучше того гнойника. Пальцы рук правда были неестественно тонкими и на них были острые когти. Когти? Мама…

— Кто ты? — еле слышно спросила, ища руками опору чтобы не упасть. Спина уперлась в стену.

— Я? Дорогая, я владею стихией Смерти. Это уже должно о многом говорить, — покачал головой. — Неужели тебе не страшно видеть меня таким?

— Да я как‑то… привыкла.

— Привыкла?! — закричал Вольный. — Бывают моменты когда стихия берет надо мной верх и я перестаю себя контролировать. Мне ничего не стоит в таком состоянии убить тебя, старика или младенца. Я опасен. Ты же делаешь все для того чтобы я потерял над собой контроль.

— Я?! — взвинтилась. — Это я то делаю?! Какого… ты зажимался по углам с этой рыжей стервой?! Какого… спрашивается ты меня постоянно отталкивал?! Из‑за того что ты опасен?! Но меня, не смотря ни на что, ты так и не убил!

— Сам не понимаю… чего я медлю.

— Ладно… — уже спокойнее произнесла я. — Что нужно сделать для того чтобы ты не убивал всех подряд?

— В идеале мне надо тебя убить, чтобы больше не трепала нервы, — спокойно сказал он. — Но есть и другие способы усмирить стихию. Но для этого дорогая женушка мне нужна дюжина фавориток.

На пол упала моя многострадальная челюсть.

— Не поняла…

— Направить энергию стихии в более мирное русло.

— А других вариантов нет?

— Может и есть. Но мне нравятся эти два, — усмехнулся Вольный, подходя ко мне. — Но есть еще один вариант, но думаю тебе он понравится еще меньше.

— Это какой?

— Ты меня злишь, ты и утешаешь, — прошептал он в самое ухо, обогревая теплым дыханием.

— А если я не буду тебя больше злить? — не думала что слова будут даваться так тяжело.

— Это невозможно. Ты по другому не можешь. Так что лучше просто ненавидь меня. Я сам знаю, что мой внешний вид, такой какой есть сейчас, вызывает отвращение и ужас.

— Но у меня он ужас не вызывает, — я положила руку на его грудь, пытаясь успокоить. — Может мне он даже больше нравится.

— Ты что, смеешься надо мной? — он попытался отстраниться но я вцепилась в его дорожную куртку удерживая на месте.

— А Феникс почему не боится? — в свою очередь спросила я.

— Потому что она не лучше, — он попытался отцепить мои руки. — Ей это выгодно.

Не тут‑то было, я просто так не сдаюсь!

— Ди… А теперь ты посмотри на меня, — я заглянула в его горящие алым глаза.

Он упорно отводил взгляд пока я не сжала его лицо в своих ладонях. И от куда только силы берутся?

— Мне плевать кто там чего боится, — начала я. — Самое главное что я не боюсь. Ты можешь казаться жестоким, подлым, легкомысленным идиотом, но меня ты не обманешь. После того как ты одел на мой палец кольцо все изменилось.

— Ни черта не изменилось! — он отбросил мои руки от себя. — Просто держись от меня подальше.

Я стояла и не могла понять. Зачем? Зачем все это было нужно? Зачем меня специально от себя отталкивать? Я осталась в доме одна. Вольный вылетел за дверь так быстро, что я не успела его остановить. Тело, лишенное опоры, сползло по стене и осело на холодный пол. Из груди как будто вырвали сердце и как следует на нем попрыгали, а когда оно перестало трепыхаться и стучать, зашвырнули в дальний угол, чтобы забыть и не вспоминать.

В дом никто не заходил. Но меня определенно ждали. Размазав соленые дорожки по лицу я поднялась на ноги. Воздуха в легких не хватало и я наклонилась чуть вперед хватаясь за грудь и пытаясь сделать глубокий вдох. Не получалось. Я стала задыхаться. Необычная в этот раз у меня истерика. Так и умереть не долго. Проклятье, что за розовые сопли. Соберись тряпка! Соберись! Плевать. На все плевать. Пора домой. Хватит.

Вдохнуть наконец‑то получилось и я выпрямилась. Сердце стучало уже спокойно, а на лице была холодная решимость.

Из избушки я выходила уже без какого либо намека на недавнюю истерику. Подошла к Лиену, который уже оседлал своего коня и ждал меня. Ирон подсадил к себе Алешу.

— Кати, — позвал Ли.

Я не стала реагировать, просто подтянулась на руках и уже через секунду сидела впереди Ли. Прижалась к ставшему таким родным человеку и закрыла глаза стараясь ни о чем не думать.

— Все в порядке? — послышался над ухом обеспокоенный голос.

— Нет. Но не спрашивай ни о чем, — последовал мой ответ.

Со всеми этими разборками я и не заметила как наступил вечер. Хотя это меня сейчас мало волновало.

Глава 23

Налейте мне ещё бокальчик, Щас дама будет танцевать. Какой‑то симпатичный мальчик — Хочу его к себе в кровать.

Юлия Коган 'Я такая крутая'

Мы продвигались через лес. Ночью было сложно рассмотреть окружающую меня природу. Да и настроения особого не было. Я украдкой смотрела на Вольного, пытаясь понять о чем он сейчас думает. Но все было тщетно. Ли не задавал больше ни каких вопросов, и я была ему за это благодарна. Ирон о чем‑то весело болтал с подругой, кажется эти двое спелись. Вот и хорошо. Хватит моему брату (пусть так) ходить бесхозным. Крыс меня тоже не тревожил сидя в дорожной сумке за плечом у Лиена. Чувствовал мой серый друг что лучше сейчас меня не трогать.

Весь путь до замка прошел относительно тихо. Крыс рассказывал Ли про нашу жизнь в деревне, я изредка вступала с ними в диалог. Настроение было на нуле, но стараниями Феликса к концу поездки я уже чувствовала себя не настолько подавлено.

К замку мы подъехали на следующий день вечером. Нас никто не встречал, что меня лично вполне устраивало. Замок преобразился до неузнаваемости. Я застыла напротив лестницы ведущей на второй этаж и огляделась. Все как будто сияло. Сейчас преобладали теплые тона. Перила лестницы сменили свой цвет с черного на бежевый с позолотой. Поднимаясь на четвертый этаж (где меня решили разместить) я провела руками по свежей краске. Гладкая поверхность откликнулась, даря тепло.

Комната моя мало чем отличалась от предыдущей. Только радовала сиреневыми оттенками. Красиво. Поблагодарив горничную, которая проводила меня к покоям, я закрыла дверь и сразу направилась в ванну. Осматривать свои новые владения желания не было. Я просто устала. Горячая вода смыла не только дорожную пыль но и заставила меня на время забыть о свалившегося на мои плечи груза. Казалось бы, еще каких‑то несколько месяцев назад я жила абсолютно беззаботно, с любимым старшим братом. У нас был свой маленький мир. Мы понимали друг друга без слов. А в один не очень прекрасный день все рухнуло.

Выйдя из ванны, закутанная в широкое полотенце, я заметила на кровати приготовленное для меня платье. Оно было достаточно простое, без ненавистных мной рюшек и пайеток. Аккуратный узор, изображающий изящные завитки с полураскрывшимися бутонами, шел по подолу платья, как бы оплетая ноги. Голубой цвет ткани подчеркивал голубизну мои глаз. Посмотрев на себя в зеркало я осталась вполне довольна. Туфли мне на этот раз решили заменить удобными балетками в тон платья. С волосами я заморачиваться не стала, а просто заплела в косу.

Есть хотелось неимоверно. Желудок громко напоминал о своем присутствии и тем самым выказывал свое недовольство. Алешу поселили через одну комнату. Крыс наверное решив сейчас меня не трогать остался с ней. Посмотрев еще раз на себя в зеркало я направилась к выходу. Странно, но на этот раз охраны не было. Выскользнув из своего убежища я пошла в уже знакомом мне направлении. На кухню. Но утешить ноющий желудок мне не дали, а бесцеремонно схватив за руку потащили в уже знакомый кабинет. Тащил меня какой‑то щупленький мужичонка, ниже меня ростом. Хоть он и был не велик, внутренняя сила в нем чувствовалась. Я даже не стала сопротивляться. Втолкнув меня в кабинет короля он сразу захлопнул дверь с той стороны. Вот что за невоспитанность, а? Ни тебе 'здрасте', ни 'до свидания'. Как они здесь персонал набирают? Организовали бы здесь что‑нибудь на подобие отдела кадров и то проще бы было.

— Присаживайся, — с ходу сказал король показывая на кресло возле камина. Фарен сидел в соседнем и внимательно рассматривал меня.

Я послушно села на предложенное место и выжидательно уставилась на короля.

— Устала? Есть хочешь?

— Устала. Хочу, — вот так, коротко и ясно.

— Курт! Легкий ужин, — сказал он в пустоту.

За дверью послышались отдаляющиеся шаги. Понятно. Курт значит. Ну Курт, погоди!

— Ну, пока нам готовят ужин можно и поговорить, — подался вперед Фарен.

— И о чем же вы хотите поговорить ваше величество? — обреченно спросила я потирая лицо руками. Как‑то резко спать захотелось.

— Кто тебе показал тайный ход?

— Я не могу сказать.

— Боишься наказания для преступника?

— Какого еще преступника? — не поняла я.

— За утайку такой важной во всех смыслах информации следует казнь. Это равносильно предательству, — пожал плечами король. — Ты же занималась укрытием этой информации. Я больше скажу, ты сама пользовалась этой информацией.

— Меня вы тоже казните? — безразлично спросила.

— Увы, — развел руками. — Тебя не могу. Во — первых, Арона мне этого не простит. Во — вторых, будем считать что часть вины искупает присоединенная к Амирею, благодаря тебе, территория.

— Что же вы все зациклились на этой территории! — вспылила я. — Как вообще Ример Дар допустил это?

— У нас с ним был договор. Он косвенно виноват в том, что этот ублюдок Мирэль занял мое место. Но просто так землю не передашь, пришлось жертвовать свободой сына, — начал объяснять Фарен. — Ты еще со своим 'не хочу'. Но если в первый твой побег я могу на это смотреть сквозь пальцы из‑за Ароны. То во второй раз ты так просто не отделаешься.

— Что вам от меня нужно? — по спине пробежал холодок.

— Постарайся изображать любящую жену хотя бы на людях. В честь свадьбы наследника Амирея будет дан бал — маскарад, на котором ты моя девочка будешь блистать, и вести себя как подобает будущей королеве. Совет Лидеров и так постоянно дышит мне в спину своим недоверием. Никто не должен знать что брак был заключен из политических соображений.

— Да вы достали со своей политикой! — Повысила я голос.

Дверь приоткрылась впуская Курта с небольшим подносом в руках. По кабинету сразу поплыл запах сдобы и корицы. Желудок радостно заурчал, а во рту образовалась слюна. Курт поставил поднос на чайный столик и поклонившись удалился. Не став церемониться я схватила теплую булочку и сразу откусила половину. Было вкусно. Король на время моего поглощения сластей ни произнес ни слова. А мне было просто плевать. Сейчас я была почти счастлива. Это конечно не прожаренный кусок свинины, но тоже не плохо. Чай был горячий с легкой ноткой имбиря, вдохнув приятный запах я улыбнулась. Как давно я не ела ничего подобного.

— Кати, — прервал тишину Фарен. — Я могу рассчитывать на твою благоразумность?

— Ваше высочество можно вам задать всего один вопрос? — с надеждой в голосе спросила я.

— Задавай.

— У меня есть хоть маленький, мизерный шанс вернуться домой?

— Нет. Это невозможно.

— Но почему?!

— Один вопрос Екатерина. Вы просили всего один вопрос, — сказав это он откинулся на спинку кресла и сцепил руки на груди в замок. — Я повторяю свой вопрос. Могу ли я рассчитывать впредь на вашу благоразумность? Не наделаете ли вы больше глупостей?

— Нет, — сказав это я закрыла лицо руками сдерживая очередные рыдания. Я не могу вернуться домой. Что может быть хуже? — Не наделаю.

— Замечательно. Думаю наш разговор можно считать оконченным.

— Я могу идти? — убрала руки от лица и посмотрела на Фарена.

— Можете, — кивнул тот и закрыл глаза.

Ясно. Со мной больше говорить не собираются. Ну да и черт с ним.

Встав я поплелась к двери. Курт стоял неподалеку и подпирал спиной стену. Не говоря ни слова он провел меня обратно в комнату. Сходила на кухню, ничего не скажешь. Вот почему у меня все ни как у людей? Из привычного мира вырвали, не спросив меня о том хочу ли я вообще что‑то менять в своей жизни. Замуж выдали насильно и еще пытаются мной манипулировать…

Феликс ко мне свой любопытный нос так и не совал. Я уже даже стала скучать по этому серому безобразнику. Походив из угла в угол стала осматриваться в своей новой комнате. Красиво конечно, но не мое. Ощущение что я здесь на правах гостьи радости не приносило.

Подойдя к окну я раздвинула тяжелый шторы и прислонилась лбом к прохладному стеклу. Небо уже обволокла ночная тьма и разглядеть хоть что‑нибудь было невозможно. Только отдаленные огоньки домов резко выделялись на общем фоне окутавшего все вокруг мрака.

В дверь резко постучали. Сердце забилось в бешеном ритме гоняя по крови адреналин. Ну нельзя же так пугать в самом деле!

— Кто там? — дрожащим голосом спросила перепуганная я.

— Кати, открывай! Служба психологической поддержки пришла! — раздался веселый голос Белого.

Улыбнувшись я подскочила к двери и быстро ее распахнула.

— Вижу ты в хорошем расположении духа? — сказал Ли входя в мои покои.

— Ну не так чтобы очень, — улыбнулась. — Но тебе безумно рада.

— Это хорошо. Мне всегда все рады, — сказал он, ставя на прикроватный столик бутылку с какой‑то синеватой жидкостью.

— Лиен, а это что, — ткнула пальчиком в бутыль.

— А это лекарство от депрессии.

— А у кого депрессия?

— У тебя.

— У меня? С чего ты взял, — опустила глаза, уставившись на пол, стараясь не смотреть на друга. М — м-м, а симпатичный ковер. Пушистый ворс переливался серебром. Красиво.

— А то я слепой, не вижу, — хмыкнул Белый. — Ты же по этому седому сохнешь как первоклассница.

— А вот и не правда! — начала заводиться я.

— Эх… не умеешь ты врать Катюха.

— Ну знаешь что…

— Стаканы есть?

— А? — что‑то я сегодня торможу.

— Ну не будем же мы из горла пить.

— А почему нет, — мне начинала нравиться эта идея.

— Не побрезгуешь?

— Не — а.

— Ну тогда давай так.

Ли завалился на кровать и взял довольно не маленькую бутылку в руки. Отсалютировав мне он первый приложился к горлышку. Блаженная улыбка растянула его губы и он протянул напиток мне. Я не стала мяться и, схватив сие лекарство, сделала большой глоток. Горло слегка обожгло, но в целом синеватая жидкость была сладковатой. Чем‑то напоминала настойку из имбиря. Тело тут же расслабилось и я присела рядом с Белым на кровать.

— Ну как? — спросил Ли.

— Класс, — сказала я делая следующий глоток. — Второй раз в жизни напиваюсь.

— Ну это своеобразное закрепление пройденного материала, — изрек Лиен, чем сразу мне напомнил что рядом со мной сидит бывший информатик. Надо же. Ни за что бы не подумала что буду пить с преподом. С одной стороны это как‑то не правильно, а с другой… какая уже теперь разница?

Когда от бутылки оставалась половина я уже чувствовала себя настолько хорошо, что даже мысль о вечном заточении не казалась уже такой жуткой.

— Кать, а спой чего‑нибудь, — сказал захмелевший Ли лежа на моей кровати и подпирая руками голову.

— А чего спеть?

— Ну… что‑нибудь о высоком. О любви пой.

— Да без проблем! Ща, только вспомню…

И что я в таком состоянии собиралась вспоминать? Я скоро с такими темпами свое имя забуду. Еще и на утро скорее всего мне светит похмелье и головная боль. Ясное дело что сейчас мне глубоко плевать, на то, что будет завтра. А вот завтра… Тем не менее, мозг хоть и не хотел работать, но несколько строчек вспомнил.

— Не забывай, помни меня,

Ты не один, навсегда вдвоём.

Не забывай пламя огня,

Где мы с тобой греем себя…

— Не Кать, — поморщился мой собутыльник. — Не на столько смазливо — плаксивое. Давай что‑нибудь по веселее.

— Ну тебе не угодишь, — засопела. — Просил же о любви…

— Да, просил. Вот и давай.

— Р — р-р.

— Не рычи!

— Волнующий миг, сладкий миг — свершилась детская мечта,

Что мы с тобой в мире одни — лишь ты и я, и темнота.

Мне хочется плакать и петь, и быть с тобой, во тьме с тобой.

А если вдруг явится смерть, то пусть ее зовут любовь…

Ли быстро подхватил и стал мне подпевать. Не думала я что он слушает рок. Но в свое время я и не могла себе представить что он из другого мира, так что чему я удивляюсь.

— Я столько лет тебя ждала, что мне уже не страшно.

Пусть любовь — убийца — сердце не боится, если ждет любви оно все равно.

От нее не скрыться, что должно случиться, то случится все равно, раз оно суждено.

— Так — так — так, — раздалось от двери. — Чего вы тут голосите?

Я опрокинула в себя порцию алкоголя и посмотрела на вошедшего вперевалочку крыса.

— Феликс, — промурлыкала я, — присоединяйся.

— Вы чего тут, — подошел ко мне Феликс, — квасите?

— Ну серый не бухти, — проворчал Лиен.

— Я не бухчу. Как я пить буду?

— А мы тебе какую‑нибудь емкость найдем, — заплетающимся языком сказала я.

Встав на не твердо стоящие ноги, я поплелась в ванну. Помниться мне там небольшая плошка была. В ней лежали какие‑то травяные шарики. По запаху напоминали шалфей. Высыпав содержимое на маленький столик в углу ванны я тщательно промыла в воде емкость и вышла из ванны с победной улыбкой на лице.

— Вот, — сказала, поставив плошку на прикроватный столик. — Ли, наливай! — скомандовала я и посадила рядом крыса.

— Вот это я понимаю, — довольно проворчал Феликс. — А то все травяной чай, да вода колодезная.

— А кто вино у старосты в свое время хлестал, — насупилась я.

— Давно было и не правда, — сказал серый безобразник, лакая синеватую жидкость.

Бутылка опустела и Ли решил что психологическая помощь не закончена и решил принести еще парочку таких же.

Когда закончилась вторая, мы были уже настолько охмелевшие, что вошедшая в мою комнату Алеша застыла каменным изваянием.

— Это…что это?! Феликс! Катя!

— Я… да… Катя… — стала вспоминать я.

— Боги, что с вами?

— Нам хорошо, — промурлыкал довольный делом рук своих Ли.

— Феликс, ну ладно эти, — показала Алеша на меня и Белого. — Но ты!

— Я каша.

— Чего? — спросили мы неровным хором.

— Я в… кашу, — поправился крыс.

— Какую кашу? — не поняла Алеша.

Я же с Ли уже еле сдерживая смех прижимала ладони ко рту чтобы не захохотать в голос.

— Пьяный я! — расшифровал Феликс.

— Это я уже вижу, — нахмурилась подруга. Прошла в комнату и села в кресло у камина. — Катя, от тебя я такого тоже не ожидала. Ты же не пьешь!

— Не…пью — ю, — согласилась пьяная я. — Не пила — а…

— Красавица, — вклинился в мою туго текущую речь Лиен. — Мы вообще‑то тут нервы лечим.

— Боги, — подняла Алеша глаза к потолку. — Чем я провинилась? Ну ладно крыса алкоголик, но подруга то такая за какие грехи досталась?

Я сначала думала обидеться, но потом мысленно махнула на сказанное ей, рукой. Ну что с нее трезвой взять? Не понимает она мою исстрадавшуюся душу.

— Ик… Алеша… заечка моя, — стала подлизываться я. — У меня психологиче…кая…травма.

— Какая травма? — напряглась подруга.

— Любовь у нее несчастная, — заключил крыс.

— А — а-а… А напилась‑то она чего?

— Так это, — это уже Ли. — Нервы восстанавливаем. Козлом седым попорченные.

— Кем? — кажется не только я сегодня плохо соображаю. Подруга со мной солидарна.

— Воль…ным, — пришлось расшифровать мне.

— Нашла из‑за кого напиваться, — сложила подруга руки на груди.

— Ли…за. ик…чик, — как же мне тяжело даются слова. — Моя…душа требует…ик…мести.

— Подруга, ты говоришь с трудом, какая месть?

— А я поддерживаю! Месть — это хорошо, — крыс как всегда меня поддержал, почувствовав будущую пакость.

— Так, — встала Алеша, — все давайте‑ка по кроваткам. По своим, — выразительно посмотрела на Ли.

— Не, — засопротивлялся Белый. — Я в свою не хочу.

— Я тоже, — подала я голос. — В свою не хочу.

Вставала я изрядно шатаясь. Вот нельзя мне пить. Вообще. Только если это не вода. Пол под ногами ожил и я чуть не повалилась на пол. Ли успел меня подхватить за руку, не дав упасть.

— Катюха, а ведь это только вторая.

— Отстань, — вырвала я руку. — Я мстить пошла, — и не твердой походкой направилась к бегающей от меня двери.

— Кать, — позвала Алеша. — Может не надо?

— Надо Алеша. НАДО!

— Стой! Я с тобой! — подскочил ко мне крыс.

— Ли…ты с…нами?

— Эх…была не была! — махнул рукой Белый и снова взяв меня за руку потащил в только ему известном направлении.

— Белый, — позвала. — А мы куда?

— Я ни куда, а вот ты…

— Белый!

— Ну что Белый?! Считай что я ваш личный купидон.

— Не поняла, — насторожилась пьяная я. Хмель стал отступать.

— Мстить она в таком состоянии собралась, — заулыбался Ли. — Как ты будешь мстить стихийнику Смерти?

— Ну я… — задумалась. — Ну…

— Вот тебе и 'ну'.

— А куда ты меня тащишь?!

— Да, Белый, — запищал крыс с пола. — Куда мы ее тащим? Учти, у меня на сегодня запланировано свидание с одной очаровательной крыской, я долго шалить не могу.

— Мы с тобой крыса серая ни куда не идем, а вот Кати…

— Белый! Я уже боюсь! Куда ты меня ведешь! — завизжала я, пытаясь вырваться из стальной хватки. Вот странно. Я еле ноги волочу, а Ли кажется почти трезвым. Так, слегка покачивается. Но речь хотя бы связная. Не то что у меня.

— Так, все. Пришли, — Ли остановился у массивной двери черного цвета. Вместо привычных мне ручек были изображены два довольно не привлекательных черепа. Оглядевшись неровным взглядом я обратила внимание что это не четвертый этаж и даже не третий.

— Ли… какой этаж?

— Пятый.

— Эм… — как я не заметила что мы по лестнице поднимались? — Что ты задумал?

— Ничего, — просто сказал он, распахивая дверь и резко заталкивая меня внутрь.

Дверь с шумом захлопнулась. Я попыталась ее открыть но она не поддавалась. Вот ведь белобрысый предатель. По спине пробежал легкий прохладный ветерок. Поежившись я обернулась. Посередине комнаты стояла широкая кровать, алый балдахин свисал с потолка тяжелыми волнами. Камин с резной лепниной. Слишком много черного. Я стала чувствовать себя не уютно. Как будто случайно забрела в комнату ужасов. В кровати ни кого не было. В комнате было пусто. По крайней мере я так думала. Дернув еще раз дверь, за ручку в форме черепа, я отошла к кровати и села на краешек. Вот зачем спрашивается он меня сюда притащил? Я вообще‑то мстить собиралась. А как я могу мстить, если даже не знаю что делать. Конечно не сложно было догадаться куда меня притащил белобрысый предатель. Сложно было догадаться, зачем он меня сюда притащил.

За спиной послышался легкий шелест. Повернув голову, я увидела высокую фигуру в черном плаще, лицо скрывал капюшон, но нехорошее предчувствие заставило меня встать с ложа и попятиться назад.

— И что ты здесь делаешь? — раздался голос Вольного, и он снял капюшон.

— А…меня Ли сюда затащил, — пролепетала, дергая многострадальную ручку двери.

— Белый тебя сюда притащил? — приподнял бровь Дирэль. — Зачем?

— Ну, он решил заделаться семейным купидоном, — сказала я перестав мучить ручку. Все равно не откроется. Если только в окно сигануть. Нет, глупости.

Дирэль сложился пополам и рассмеялся. Да так звонко и искренне что я, не удержавшись, улыбнулась.

— Лиен — купидон… — простонал Ди смахивая выступившие слезы. — Самонадеянный индюк.

— А ты красивый, когда смеешься, — ой, это я вслух сказала?

Ди сразу перестал смеяться. Нацепив на лицо уже знакомую мне маску полного безразличия и раздражения, он подошел вплотную ко мне.

— Красивый говоришь? — прорычал он. — Ну так смотри… какой я красивый, — с этими словами он немного отстранился, чтобы мне было видно его лицо.

Сначала ничего не происходило. Но потом в его глазах появилось уже знакомое алое свечение, лицо вытянулось, кожа на ней истончилась. И он засмеялся. Это не был тот смех, который я еще секунду назад слышала. Это был совсем другой, какой‑то мертвый смех. Жуткий. Вызывающий безудержный страх. Я попятилась, плотно вжимаясь в дверь, и закрыла уши руками. Не помогло. Смех был в моей голове. Он лишал воли, заставляя меня сходить с ума от страха. Хотелось бежать и ни когда больше не видеть ни Вольного, ни этот проклятый замок, вообще никого из этого мира. Смех прекратился так же неожиданно как и начался. Убрав руки я открыв глаза и посмотрела на Ди. Лицо его не изменилось, глаза также светились в темноте комнаты. Но на место страха пришла уверенно в том, что он как бы не старался, мне не навредит. Он пытается меня напугать, заставить меня ненавидеть его. С того момента как ко мне пришло это осознание я перестала бояться его мертвого смеха.

— Повтори.

— Что, — не понял Ди.

— Еще раз засмейся.

— Зачем тебе это? Ты же испугалась! Я чувствовал…

— Я хочу кое‑что проверить.

— Ладно.

Вместо смеха появилось рычание. Рычание голодного зверя, который вышел на охоту и почти нагнал свою добычу. Я физически ощущала как острые клыки вонзаются в еще теплое, живое тело. Но мне было уже не страшно. Я понимала, что это просто попытка меня в очередной раз оттолкнуть. Я подалась вперед и обвила руки вокруг его шеи. Рычание сразу прекратилось и свечение в его глазах потухло.

— Что ты делаешь? — выдавил из себя ошарашенный Ди.

— А я не боюсь, — сказала я и прильнула к его губам в требовательном поцелуе. Он сразу откликнулся на мою ласку и поддерживая меня одной рукой за талию, вторую запустил в мои волосы. Поцелуй был жадным. Казалось, он пытается до меня донести все одолевающие его чувства. Страх, неверие, отчаяние, надежду. Он действительно боялся, что если я его увижу таким, жестоким монстром, просто возненавижу. Но меня это не пугало, было просто плевать. Ведь он был и другим. Я уловила еле заметный запах мяты и в голове всплыли воспоминания, которые я в свое время приняла за сон. Запустив руки в его волосы я прижалась еще ближе. Вольный издал глухой стон и взяв меня на руки, не отрываясь от моих губ, отнес к кровати. Осторожно положив меня на постель он стал покрывать мое лицо невесомыми поцелуями одновременно стягивая с меня платье. Я не сопротивлялась, наоборот, пыталась помочь избавиться от такой неуместной в этот момент материи. Одежда быстро полетела на пол. Это было безумие. Казалось на теле не осталось не одного участка, где бы не побывали его руки, оставляя за собой огненные дорожки жара. Он смял мои губы и заглушил вырвавшийся крик. Было больно. Но боль почти сразу отступила. Как обычно пишут в таких моментах в романах? Фейерверк? Не думаю что это удачное сравнение. Мне было безумно хорошо. Я обвила его ногами не позволяя отстраняться слишком далеко от себя. Руки ласкали спину, нащупывая тонкие полоски шрамов. Интересно, откуда они у него? Хотя зная на сколько суров их мир, стоит ли этому удивляться? Заснули мы уже на рассвете, тесно прижавшись друг к другу.

Глава 24

Ты знаешь все мои секреты все мои тайны, Мои мечты уже давно твоими стали, О чем с тобой мечтали только звезды знали, Но никому ничего звезды не рассказали.

Баста feat. КРП 'Сложно'

Утро разбудило меня бегающими по телу лучиками солнца. Стоило им задержаться на одном месте чуть дольше, как кожа тут же нагревалась. Открыв глаза, я огляделась по сторонам. Попытка сесть не увенчалась успехом. Почти сразу я плюхнулась обратно на подушку от прострелившей виски боли. Нельзя столько пить. Я, конечно, помнила все что произошло со мной на кануне, что само по себе странно, потому что я вчера основательно перебрала. Все. Это был второй и последний раз. Больше ни — ни. Память услужливо подбросила мне картинки вчерашней ночи. Я даже умудрилась слегка покраснеть.

Вольного в комнате не было. Может у него появились неотложные дела и он встал не став меня будить? Все‑таки ночью мы не спали по понятным причинам. Внизу живота при воспоминании о случившемся появилась слегка ноющая боль. Все‑таки мое тело к такому еще не привыкло. Потянувшись, я все таки заставила себя встать и натянуть изрядно помятое платье. Интересно сколько я проспала? Кое‑как приведя себя в порядок я дернула за металлический череп на двери и она легко поддалась. А вчера ни в какую открываться не хотела. Вот и гадай теперь: случайность это была или нет. Есть у меня подозрения что это наш с Вольным купидон постарался.

Выйдя из спальни Дирэля, я стала продвигаться в сторону лестницы. Голова гудела, во рту был не очень приятный привкус. Все, больше ни капли этой дряни в рот не возьму, уж лучше сивуха. Не… и ее пробовать не буду. Все перехожу на минералку, а то так и спиться можно. Женский алкоголизм между прочим не лечится.

— О! Какие люди! — раздалось за спиной, когда я уже подходила к лестнице и собиралась спускаться вниз.

Обернувшись, я увидела Ирона. Какой‑то он сегодня веселый.

— Привет, — сказала, пытаясь выдавить из себя улыбку.

— Кати, что за помятый вид? — он подошел ближе и осмотрел меня со всех сторон.

— А я это…

— И что ты делаешь на этом этаже? Твоя комната расположена ниже…

— Ну…

— Неужели ты из комнаты Ди?

Не думала я, что умею краснеть до такой степени. Щеки запылали, по всему телу прошел жар. Я что теперь так каждый раз буду реагировать на одно только упоминание Дирэля?

— Обалдеть, — сказал не к кому не обращаясь Мятежный.

— Ну, я пошла? — хотелось куда‑нибудь спрятаться. Не хватало еще, чтобы весь замок обсуждал мою интимную жизнь.

— Да — да… иди, — он резко развернулся и направился в противоположную от покоев Ди сторону. Какой‑то он сегодня странный.

Спустившись на четвертый этаж я, слава богу, больше ни с кем не столкнулась. В свою сиреневую комнату я прошмыгнула не замеченной. Сразу сунула нос в новую гардеробную и натянула на себя первое попавшееся платье. Из зеркала на меня посмотрела довольно худая, даже болезненно худая девушка. М — да, вынужденная диета мне на пользу не пошла. Платье было довольно простого кроя и абсолютно не стесняло движения и приятно льнуло к телу. Выскочив обратно в коридор, я пошла уже по известному мне маршруту. На кухню.

Крис стоял у необычной, круглой, формы плиты. Мурлыкая что‑то под нос он нарезал быстрыми движениями морковь. В воздухе витал такой любимый мной запах пирожков с капустой.

— Крис! Привет, — поприветствовала я повара.

— А — а-а… помню — помню, — улыбнулся Крис. — Пришла таскать мои пирожки?

— Ну, ты же мне не откажешь, правда? — делаем глазки как у кота из Шрека.

— Конечно, нет, — улыбнулся он, ставя лакомство на стол. — Присаживайся.

— Спасибо, — поблагодарила я беря в руки теплый пирожок. — Ты просто меня спасаешь от голодной смерти.

— Да брось, — смутился Крис.

— И да… кстати, а почему мне ни разу в комнату завтрак не приносили? — я раньше как‑то не задавалась этим вопросом, не до того было. А вот сейчас…

— Так у нас все в обеденном зале собираются.

— Да? Ни разу там не была.

— Наверное, в то время когда все едят, вы спите.

— А разбудить? — насупилась я.

— Ну, без вашего разрешения будить вас никто не будет, — пожал плечами повар.

Боже мой, как же все здесь слишком сложно.

Быстро прожевав последний пирожок и допив уже прохладный чай, я поблагодарила повара и вышла с кухни. Вернувшись на четвертый этаж, я направилась в комнату Алеши. Не став стучать я чуть — чуть приоткрыла дверь. Что‑то мне подсказывало, что стучать не стоит. Видимо опять проснулась интуиция. В щелочку я увидела две близко стоящие друг к другу фигуры. В одной я сразу узнала подругу, а вот вторая принадлежала… Ирону. Что это он забыл в ее комнате? Но ответ на мой вопрос сейчас был перед моими глазами. Еще секунда и сладкая парочка стала целоваться. Сказать что я удивлена? Нет, что‑то такое представить себе я могла. Но уж слишком быстро мой 'братик' сорвал поцелуй с ее губ. Фр… свободные нравы. Хотя, чем я то лучше?

Я осторожно, стараясь не шуметь, стала пятиться, но почти сразу уперлась в преграду.

— Ай, как не хорошо, — прошептали у самого уха.

— Не хорошо от жены с утра пораньше сбегать, — так же тихо сказала я, не поворачиваясь к 'преграде'.

— Только не говори, что ты обиделась, — сказал Вольный, обнимая за талию.

— Не подлизывайся, — стараюсь делать вид, что обиделась. — И вообще нас могут увидеть.

— Ты не хочешь, чтобы нас кто‑то увидел вместе? — удивился Вольный, поворачивая меня к себе не ослабляя объятий.

— Почему же, хочу, — отрицательно мотнула головой. — Просто вдруг Феникс на горизонте замаячит, — да я ревнивая.

— Не замаячит, — Дирэль потерся носом о мои волосы, заставив меня прикрыть глаза от удовольствия и замурчать. — Сейчас ты похожа на маленького котенка.

— Пусть так, — не стала спорить.

— Может быть, — прошептал мой муж, — все же уединимся? Я соскучился.

— Может и уединимся, — лукаво улыбнулась я, взяв его за руку и направляясь в свою комнату.

Когда мы оказались в сиреневой комнате, я закрыла дверь на защелку. А то кто его знает. Может он опять от меня сбежать удумает. Вольный сразу притянул меня к себе и жадно стал целовать. Нет дорогой, сейчас у меня немного другие планы.

— Ди, — уперлась ладонями в его грудь, сердце под руками бешено стучало, дыхание было частым. — Нужно поговорить, — жаль, что голос не звучал убедительно. Слушать меня не стали и полезли развязывать шнуровку корсажа. — Ди!

— М — м-м… — последовало невразумительное в области шеи.

— Надо поговорить! — вот так‑то лучше.

— Котенок, может не сейчас? — недовольно засопели.

— Сейчас! — топнула ногой. Для большей убедительности.

— Р — р-р…

— И не рычи на меня!

— Р — р-р!

— Вольный пусти, — вторая попытка его оттолкнуть опять не увенчалась успехом.

— Тебе совсем меня не жалко? — он все‑таки выпустил меня из объятий, но отходить не стал.

— А почему мне должно быть тебя жалко? — не поняла я.

— Ну как же, — якобы удивился он, — помнишь, я как‑то сказал: 'ты меня злишь, ты и утешаешь'?

— Ну да…

— Так вот, я сейчас зол, — на его губах появилась ехидная улыбка. — Очень зол.

— Дирэль…

— Кати, — и теплые руки опять заскользили по спине.

— Ты любишь Феникс? — решила я все‑таки начать задавать вопросы.

Вольный на мгновение замерь и все‑таки чуть отстранился, заглядывая мне в глаза.

— Почему тебя это волнует?

— А думаешь не должно? — я отошла от него подальше.

— Думаю не должно, — сухо сказал он.

— Вольный, ты ее любишь? — стала настаивать на своем.

— Нет.

— А меня? — ну вот, я наконец‑то задала этот вопрос.

— Кати, я…

— Да или нет?

— Не знаю…

— Блеск, — раздраженно произнесла я. — В таком случае из комнаты вышел.

— Кати успокойся, — он предпринял попытку меня обнять, но я увернулась.

— Вольный, — сказала я пряча от него влажные глаза, — если ты меня не любишь то я не вижу смысла играть в идеальную семью. Просто уйди, пожалуйста.

— Я не сказал, что не люблю, я сказал, что не знаю! — стал он злиться.

— Это почти одно и тоже, — тихо сказала я. — Если бы ты любил, то не стал бы сомневаться. Уйди. Я не хочу сейчас тебя видеть.

— А завтра? — спокойно спросил Дирэль.

— Тоже.

— Увы, это невозможно, — покачал головой. — Завтра большой бал — маскарад в честь нашей свадьбы. Увидеться со мной тебе все равно придется.

— Зато я не буду видеть твоего лица.

Он больше ничего не стал говорить. Сжав кулаки, он почти вылетел из комнаты срывая с двери защелку и сильно хлопнув дверью. Впадать в истерику я на этот раз не стала. В принципе ничего удивительного в его словах не было. Но все равно стало паршиво. И это раздражало. Я тут из‑за него убиваюсь, а ему все равно, он, видите ли 'не знает'.

Остаток дня я провела в комнате. Мне выделили наконец‑то горничную. Злата была молоденькой девушкой с угловатой фигуркой. Я попросила ее впредь приносить мне еду в комнату, чтобы не бегать постоянно к Крису на кухню.

Я уже собиралась ложиться спать, когда в дверь тихонько постучали. Открыв разделяющую меня от гостя преграду, я не могла сдержать улыбки. Арона держала на руках крыса, а тот пытался проглотить довольно большой для него кусок сыра.

— Привет девочка, — улыбнулась королева.

Я отошла от прохода и пропустила Арону в комнату. Давненько мы с ней не виделись.

— Привет, — просто сказала я. — Вот кого не ожидала увидеть, особенно в такое время.

Арона прошла к креслу и, пододвинув его поближе к камину, села. Я не стала заморачиваться и села рядом на пушистый ковер, обхватив колени руками.

— Фарен решил меня далеко от себя не отпускать, — вздохнула королева.

— Боится, что убежишь?

— И это тоже, — кивнула Арона. — Мы с тобой давно не говорили. У тебя наверно возникли вопросы.

— Вопросы и впрямь возникли, — согласилась я. — И я надеюсь получить на них ответы.

— Ну что же… Я готова тебя выслушать и по возможности ответить на все.

— Фарен мне уже сказал, что у меня нет шансов попасть домой. Но я хочу услышать ответ от тебя. Есть ли у меня возможность все же вернуться?

— Прости Кати. Нет.

— Но почему?

— Ты теперь принадлежишь нашей семье. Мы несем за тебя ответственность.

— И что с того? — искренне не поняла я. — Всем будет проще от того если меня не будет. Раз убивать меня никто слава богу не собирается, то не проще ли меня отправить обратно?

— С чего ты сделала такой вывод?

— А разве не так? — стала заводиться я. — Я здесь словно пленница. От меня все чего‑то ждут. А я не могу понять, чего именно.

— Есть одно пророчество, — вздохнула Арона. — Дословно его никто не помнит. В общем, в день, когда родился мой сын, Фарену было видение, он ведь тоже подчиняет себе стихию Смерти.

— Не удивительно…

— Не перебивай, — поморщилась королева. — Как я уже сказала, дословно никто не помнит, прошло уже достаточно много времени…

— Это сколько? — выразила я явное любопытство.

— Дорогая, об этом потом. Так на чем я закончила. Ах, да. В общем, на Дирэля наслали проклятие. Как потом стало известно, старый советник моего мужа имел на него зуб. По словам мужа, поссорились из‑за какой‑то ерунды…Особенность моего сына принимать личину палача имеет свои, довольно плачевные, последствия. Изначально он, унаследовав силу от отца, должен был стать правителем. Но это стало невозможно после проклятия. Он не успел появиться на свет, как уже стал убивать, сам еще не осознавая, что делает. Мне и отцу он не мог навредить. Слишком сильна была связь. А вот от услуг кормилицы или няни пришлось отказаться. Стоило взять его на руки, как человек просто падал и больше не вставал. Так вот. Моему мужу было видение, голос в его голове сказал, что только равный брак может спасти жизнь нашему сыну. Но равный брак с девушкой на половину принадлежащей этому миру. Тогда мы еще не знали как такое возможно, пока не родилась ты.

Я слушала Арону и не могла поверить в услышанное. Неужели маленький, только что родившийся, ребенок мог убить человека? И на сколько же получается лет меня старше Дирэль? Даже подумать страшно…

— С возрастом он стал контролировать свои эмоции и прятать личину палача, не позволяя ей вырываться наружу. В приютившем тебя мире магия не действует. Только зеркала для перехода могут работать. Да и то, не всегда.

— Он мне как‑то сказал, что его лучше не злить. А если он выходит из себя то…

— Ему надо выпустить пар?

— Можно и так сказать, — согласилась я. — Но если он может убить прикосновением, находясь в таком состоянии, не вредит ли это его фавориткам?

— Нет, не вредит. Они относятся к приближенным короля. На них личина палача не распространяется.

— И что это за приближенные?

— Если в человеке течет кровь королей, ему ничего не грозит. Фарен дорожит такими людьми. Они могут быть полезны.

— Феникс тоже приближенная?

— Да.

— И чья же она дочка? — во мне стала просыпаться ревность.

— Римера Дара.

— У него есть дочь?!

— Бастард. Сейчас речь не об этом. Проклятие невозможно снять. С одной стороны тебе ничего не угрожает, так как в тебе кровь короля. С другой… свою роль может сыграть тот факт, что Мирэль незаконно захватил власть и в его жилах свою кровь короли не оставили. Но в народе говорят, что способ заглушить в Дирэле проклятие есть.

— И что же это за способ, — замерла я в нетерпении.

— Есть легенда. Давным — давно на этих землях правила королева. Имени ее уже никто не помнит. И свидетелей ее правления давно уже нет в живых. Однако легенда жива до сих пор. У королевы был возлюбленный. Он не происходил из знатного рода. Родители его были крестьянами. Пахали землю, держали скот. Но богато не жили. Однажды королева поехала осматривать свои владения: ее никто в этот день не сопровождал, и на нее напали волки. Мужчина проходил мимо и увидев как на нее набрасывается волк, пришел на помощь. На его счастье он как раз в этот день собирался рубить дерево. Приближалась зима. Силы в нем было много, да и топор служил ему верой и правдой не один год. Волков было много, сил королевы на уничтожение всех бы не хватило. Между ними вспыхнула любовь, как это обычно бывает. Сыграли свадьбу, пригласив правителей соседних государств. Один из гостей проклял молодого супруга и тот стал гаснуть на глазах. Видимо они с королевой что‑то не поделили, раз тот решил отдать свою жизнь взамен на проклятие Смерти. День и ночь королева находилась рядом с мужем. Начиналась подготовка к войне. У наславшего проклятие остался сын, который должен был взойти на трон. Королева совсем отчаялась и стала уже прощаться с мужем, как у нее родилась идея — создать артефакт. На его создание ушли все силы стихии королевы, а их было не мало. Кулон должен был нейтрализовать действие проклятия. Но она не успела. Вбежав в покои супруга, она обнаружила его бездыханное тело. Дальнейшие события ни кому не известны. Был ли этот артефакт на самом деле или это просто красивая сказка никто не знает.

— А какой стихией могла повелевать королева? — я потянулась рукой к вороту платья, нащупывая тонкую цепочку.

— Магией Земли.

— Как и ты?

— Да.

— И никто не знает, как выглядел кулон?

— Конечно, нет. Это же просто легенда.

— Ясно. Ты сказала, что в моем мире магии нет. Но Ли мог менять личину, да и магию применял. Еще и Волф…

— Лиен — страж перехода. Он сам источник магии, ему не обязательно брать силу из энергетических потоков мира. Но своей силой он делиться не любит, так что он единственный кто может пользоваться магией абсолютно везде.

— Делиться силой?

— Человек сам по себе источник энергии. У супругов, к примеру, силы сливаются воедино, даже если у них разная стихия. Ты можешь свободно забирать у Дирэля силу Смерти, а он наоборот может пользоваться твоей.

Вот значит откуда белое свечение. Я сама того не осознавая забирала у него силу находясь на расстоянии. Интересно он моей стихией уже попользоваться успел? Нет, мне конечно не жалко. Просто стало любопытно. Отражается это как‑то на мне или нет. Этот вопрос я и задала Ароне.

— Затрата энергии в таком случае минимальная. Ты даже не почувствуешь, когда он будет брать у тебя силу, тоже касается и его.

Получается он даже не знал когда я пользовалась его силой. А я ей неоднократно уже воспользоваться успела. Только Сама не знаю как такое могло получиться.

— Так, ладно, Кати, — вывела меня из раздумий Арона, — время уже позднее, а завтра трудный день. Отдыхать тоже нужно.

— О, да…

— Спокойной ночи девочка, — попрощалась королева.

— Спокойной ночи…

Арона вышла из комнаты, прикрыв за собой дверь. Крыс еще во время разговора заснул у нее на руках и мы его не стали будить. Я еще какое‑то время сидела, уставившись в одну точку. Появилась маленькая надежда помочь Дирэлю избавиться от проклятья. Достав кулон из выреза платья, я вгляделась в маленький камушек. Достался он мне при весьма странных обстоятельствах. И я ни кому про него не говорила, просто понимала, что еще не время. За окном уже вовсю хозяйничала ночь и, зевнув, я встала с пола и поплелась в ванну.

Горячая вода согревала тело, и меня стало клонить в сон. Мотнув головой пытаясь отогнать дрему хоть на какое‑то время я, закутавшись в полотенце, вышла из ванны. Натягивать на себя сорочку ужасно не хотелось и я, завалившись на кровать, тут же заснула.

Сквозь сон уловила еле заметный запах мяты и улыбнулась. Какой приятный сон. Какой родной запах. Повернувшись на бок, я уткнулась носом во что‑то теплое. Запах мяты усилился, и мне показалось, что обладатель этого запаха проводит рукой по спине, спускаясь к еле прикрытому одеялом бедру. Ну и пусть. Это же всего лишь сон.

Глава 25

Спрячем слезы от посторонних, Простим друг друга и зла не вспомним, Никто не виноват, Когда в разгаре маскарад.

Валерий Меладзе 'Спрячем слезы от посторонних'

Пробуждение было не из приятных. Феликс, вчера весь вечер молчавший, решил с утра пораньше поговорить. Как он проник в мою комнату, не знаю. Вроде Арона его из рук не выпускала.

— Просыпайся!

— М — м-м…

— Подъем!

— Отстань.

— Караул!

— Уйди! — не выдержала я и натянула на голову подушку.

— Вставай! — крыс забрался на подушку, придавив своим не большим весом мою голову. Ну, это для меня вес не большой, а вот по меркам среднестатистической крысы он очень толстый и тяжелый.

Отпихнув крыса, я резко села в кровати и попыталась разлепить глаза. Не получалось.

— Горемычная, приходи в себя, — засопел крыс под упавшей на него подушкой. — Завтракай давай и в бой.

— Какой еще бой? — все‑таки разлепить глаза получилось.

— Сегодня бал! Надо привести тебя в порядок.

— А если я не пойду?

— Не выйдет, — сказал крыс, вылезая из под пухового изделия, — Фарен с тебя три шкуры снимет, если ты не будешь делать хотя бы видимость счастливой семейной жизни. А уж если ты не явишься на бал — маскарад в честь твоей с Дирэлем свадьбы…

— Все понятно, — вздохнула, направляясь в ванну. Полотенце во время сна съехало, чуть — чуть не открывая грудь. Срам‑то какой. Умывшись и натянув первое попавшееся в гардеробной платье, я прошла в комнату, где уже стоял поднос с завтраком. Попихав в себя шедевр кулинарии, состоящий из блинчиков с медом и травяного чая, я с блаженной улыбкой села в кресло.

— Ну и чего уселась? — подошел ко мне крыс.

— А что я должна делать?

— Ну как же, — засуетился Феликс, — сейчас портной придет.

— Ну, так, пока его нет?

— Нет.

— Вот я сижу, жду.

— Ну и жди.

— Вот и жду.

— Что‑то случилось? — обеспокоенно спросил крыс.

— Пока вроде нет, — пожала плечами.

— Тогда в чем дело?

— Феликс, все в порядке, правда.

— Смотри у меня.

— Я и…

Договорить не успела, в дверь осторожно постучали. Портным оказался невысокий седовласый мужчина с бегающими глазками. Быстро сняв с меня мерки, он удалился, сказав, что к вечеру все будет готово.

Находиться весь день в комнате не хотелось и я, приоткрыв дверь, стараясь ни на кого не нарваться, прошмыгнула в комнату Алеши. На этот раз повезло. Подруга была одна.

— Ну, привет, — поздоровалась я, уперев руки в боки.

— Кати, что за боевой вид, — подруга завтракала и говорила с набитым ртом.

— Фу, как неприлично девушка, — постаралась я изобразить строгую учительницу этикета. — Мало того что вы целуетесь до свадьбы, так еще и разговариваете со мной с набитым ртом!

— Дева, ну что ты пристала к девочке, — стал подыгрывать мне крыс. — Из глухой деревни же…

— Ребят вы чего?

— Нет, ты на нее посмотри, — направила я на нее свой перст. — Она еще и не понимает!

— Таким дорога только на плаху!

— Пренебрегать правилами приличия и есть блинчики с вареньем во время завтрака!

— Хотя по этикету положен мед!

— Вам плохо? — с трудом выдавила из себя Алеша.

— Нам хорошо, — я еще могла сдерживать рвущийся наружу смех, что нельзя было сказать о Феликсе, — а вот тебе после варенья будет плохо!

— П — п-почему?

— Потому что варенье на завтрак не едят! — прохихикал крыс валяясь на полу.

— Так, все понятно, — сделала свои выводы подруга. — Ты вчера видела меня вместе с Ироном?

— Видела, — кивок. — И то чем вы там занимались, краем глаза увидела.

Подруга стала похожа на мак. То есть вся покраснела.

— Ты ведь не против?

— А мне‑то чего? — удивилась я. — Хоть весь день милуйтесь. Это меня не касается. Только ты поаккуратнее с ним. Я его не один год знаю…

— Да я все понимаю, — подруга сложила руки на коленях и вздохнула. — Но ничего не могу с собой поделать. Когда его вижу сердечко так и заходится. И сразу весь мир обнять хочется. И краски становятся вокруг ярче. И…

— Так, все! — не выдержала я. Взяла крыса на руки и плюхнулась на кровать. — Подруга, успокойся.

— Не могу Катя. Жизни своей без него не вижу.

— Ты одержима…

— Может и так.

— И что нам с ней делать? — спросил Феликс.

— А ничего, — пожала плечами. — Если Ирон не дурак, то женится, а если дурак…

— То что? — спросила подруга.

— То женим!

Наши голоса слились в дружный заливистый смех. И стало вдруг так хорошо. Предстоящий бал не вызывал больше панический ужас от неизвестности. У меня же есть друзья, которые вовремя поддержат и помогут. Я надеюсь.

Остаток дня я провела в комнате подруги. Она не возражала, последние пару дней мы с ней особо не общались, да и виделись мельком. Не считая дня, когда я заливала горе синеватым алкоголем.

В дверь постучали и не дожидаясь ответа к нам завалился Ирон. Легок на помине.

— Ой, — застыл мой лжебрат на пороге.

— Ай, — поддержала я беседу.

— Эй, — любит крыс подобные беседы.

— Ребят, ну вы опять? — в наш разговор вклинилась Алеша.

— Так, крыс, кажется нам тут не рады, — закинув крыса на плечо, я направилась к двери. — Вы только тут это… того… рано еще… вы поняли короче… ни — ни.

Алеша опять зарделась и опустила глаза долу. Хмыкнув, закрыла за собой дверь и направилась к себе. Схватившись за ручку, я стала открывать дверь, когда моя интуиция стала просто кричать, что этого делать не стоит. Крыс завозился на плече, не понимая, почему я медлю. Приложив ухо к двери, я стала прислушиваться. Из моей комнаты доносились посторонние звуки. Кто‑то был внутри. Хоть интуиция и подсказывала, что заходить туда не стоит, любопытство победило. Резко распахнув дверь, я вскинула руку, выпуская наружу силу своей стихии. По полу пополз изумрудный туман, обволакивая ноги незваного гостя. В темноте разглядеть, кто это был, не представлялось возможным. Камин давно перестал гореть, а в канделябре на прикроватном столике не горело ни одной свечи.

Человек повалился на пол и тихо ойкнул. Так, значит, меня решила посетить женщина. Очень интересно, и кто это там у нас такой. Наклонившись над мечущемся по полу телом, я сама чуть было не ойкнула в ответ. На полу, извиваясь в изумрудном тумане, лежала Сирена. Оглядевшись по сторонам, обнаружила лежащие неподалеку кухонные ножницы. Но что больше всего меня вывело из себя так это то, что на кровати лежало изрезанное платье. Мое бальное платье. Видимо портной принес его ко мне, когда я была у Алеши. Не осознавая, что делаю, я наклонилась над Сиреной и, протянув руку к ее лицу, стала постепенно сжимать кулак, как будто, схватив ее за шею хочу задушить. Воздух между пальцами стал плотнее, а Сирена, схватившись за горло, стала хрипеть.

— Еще хоть раз увижу тебя в приделах видимости, — зарычала, не узнавая свой голос, — убью.

Выпрямившись, я отошла от Сирены. Взмах рукой и изумрудный туман отступил от ее тела. Хрипеть она перестала. Раскрыв рот, стала жадно глотать воздух. М — да…оказывается, я в гневе страшна.

— Вставай, и выметайся! — прошипела я, наблюдая за ее попытками встать на ноги.

Вскоре ей это худо — бедно удалось.

— Ты не знаешь, с кем связалась, — сипло сказала Сирена, проходя мимо меня.

— Боюсь, боюсь, — съехидничала я, — Радуйся, что я не буду докладывать о том, кто испортил мое платье, и кто в свое время мне показал тайный ход.

— Кстати, почему? — заинтересовалась Ледяная.

— Тебя убьют, если я об этом доложу, а быть виновной в твоем убийстве, желания нет. Так что, не играй на моих нервах. Они не железные.

Ничего не сказав Сирена вышла из моей комнаты. Возможно, я поступила не правильно и надо бежать рассказывать королю о случившемся. Не забыть еще упомянуть, кто меня надоумил в свое время сбежать. Но… Совесть ведь покоя не даст. Я такая совестливая, это что‑то.

— Я бы на твоем месте все рассказал королю, — подал голос из под кровати Феликс.

— А я пока не буду, — ответила, присаживаясь на упомянутую ранее обитель снов. — По сути она пакостит только мне.

— Кто ее знает вообще? Может она тихий этот… ну как его…

— Псих?

— Не…

— Маньяк?

— Во! Точно! Может ей нравится резать чужие платья. Вдруг она от этого получает колоссальное удовольствие?

— Угу… особенно разрезая на лоскутки мое… она испытала та — а-акое удовольствие, — вздохнула я, перебирая то, что совсем недавно было моим платьем.

— Кати, почему у тебя… — на пороге моей комнаты застыла Арона. — Что случилось? — подбежала она ко мне зажигая свечи легким щелчком пальцев.

— Да я тут… захожу, а тут…

— Все ясно, — не стала она слушать дальше мое невнятное объяснение. — Пойдем.

— Куда? — не поняла я.

— Ко мне, сейчас что‑нибудь придумаем.

Не дожидаясь моего очередного протеста, Арона схватила меня за руку и силой потащила к лестнице, и уже через минуту я стояла в ее покоях разгребая ворох разноцветной материи.

— Так, — запыхавшись, сказала она, убирая со лба выбившуюся прядь, — так…

— М — м-м… довольно насыщенный информацией диалог, — да я язва.

— Вот то вон, бордовое, вполне подойдет, — и ткнув пальцем в груду платьев стала требовательно смотреть на меня. И бровь еще так изогнула, прям, суровая мамочка.

Взяв в руки лежащее в стороне платье я вопросительно посмотрела на Арону.

— Одевай его, оно идеально подойдет.

— Бордовое?

— Именно. Тебя что‑то смущает?

— Цвет. Немного.

— Ну, раз тебя смущает только это… тогда… одевай быстрее и будем думать дальше.

Крыс в нашем диалоге не участвовал. Предпочел поглощать со стола ранний ужин. И куда ему столько есть? Лопнет же скоро. Как там, в песенке поется? Кажется: 'А потом насыплю тебе китикэт. Самый длинный в мире будет твой обед. Сделаешься ты большим — большим котом. Буду я тобой гордиться, а потом…' и на этом месте кот взрывается. А у меня так скоро крыса взорвется. Хихикнув, я стала натягивать на себя бордовый шедевр искусства. Арона помогла со шнуровкой корсажа и подобрала соответствующую обувь. Прическу оставили на потом. Необычная мне попалась королева. В книгах обычно их описывают совсем по другому, а тут…

Платье Ароны было насыщенного синего цвета что, несомненно, подходило к ее глазам. Что не говори, а мне с ней ни когда не сравниться. Да и не зачем. Нет, я ей не завидовала. Я ей восхищалась.

— Феликс, тебе придется остаться здесь, — сказала Арона объевшемуся крысу. Тот, к слову сказать, уже довольно сопел, развалившись на кровати.

— Арона, он нас не слышит, — не удержала я свой хмык. — Плохо бы ему потом не стало… от съеденного.

— Все может быть. Так, прически!

Арона вызвала к нам горничную, которая в считанные минуты сотворила на наших головах настоящие произведения искусства. На мои плечи падали аккуратно завитые локоны. В волосы вплели нити из мелкого жемчуга и рубиновой крошки.

— Арона, а где же мы маски возьмем? — возник в голове вопрос.

— Есть у меня на такой случай парочка не беспокойся, — она подошла к стоящему неподалеку большому комоду и извлекла из глубины несколько изящных масок. — Это же не первый в моей жизни маскарад.

Маска скрывала только верхнюю часть лица. Не очень удобно, но мне опять не предоставили выбор. У Ароны же маска наоборот скрывала только левую сторону, оставляя правую полностью открытой.

— Ну что же, — вздохнула королева, — иди в свою комнату. Тебя в зал Дирэль проводит. Постарайтесь по дороге не поссориться.

В свою комнату я прокралась ни кем не замеченной. Послонявшись из угла в угол, присела на минутку в кресло и не заметила, как заснула. Проснулась же от настойчивого стука в дверь. На ходу оправляя платье, пошла открывать. Ох уж мне эти маскарады. За дверью как не удивительно находился Вольный. На нем был расшитый золотой нитью камзол темно — зеленого цвета. Стоит отметить, что это было единственным не черным в его маскарадном костюме. Маску он держал небрежно в руках, как абсолютно не нужный атрибут сегодняшнего вечера.

— Ну, чего стоим? — вывел он меня из раздумий.

— Да вот, смотрю…

— Не на меня ли?

— Нет. На маску, — нашлась я.

— Маску… — он одним движением надел ее на лицо. Она была как две капли воды похожа на мою, за исключением цвета. Черная. Кто бы сомневался.

— Теперь ты не видишь моего лица? — усмехнулся.

— Частично.

— Довольна?

— Более чем.

— Пошли.

Ни сказав больше ни слова он развернулся и быстрым шагом направился к лестнице. Я засеменила за ним. Вот чтоб его…

— Ди… да подожди ты! — засопела я.

— Что такое? — невозмутимо спросил он. А глаза то чуть засветились. Начинает злиться.

— Я за тобой не успеваю, — пожаловалась я.

— Меня это как‑то не волнует.

Настроение сразу упало до нуля. Ну, разве так можно? Строит из себя обиженку какую‑то. Отвернувшись от меня, он, не сбавляя темпа, пошел дальше. Так уверен в том, что я не сбегу? Да не сбегу. Могла бы — сбежала, а так…

— Козел ты Вольный, — еле слышно сказала, надеясь на то что он услышит. Услышал. Даже зарычал. Но темпа не сбавил.

В бальный зал мы вошли последними. Церемониймейстер сначала торжественно объявил о прибытии наших светлейших персон, открыл массивные двустворчатые двери и, пропуская нас вперед, поклонился. Сказать, что я нервничала — это ничего не сказать. Я трусила. Сотни глаз уперлись в мою незначительную фигурку, если бы в это время Дирэль не держал меня за локоть, я бы уже на середине пути пропахала носом мраморный пол. На троне уже восседал король. Видимо они с Ди очень близки, по крайней мере, одевались у одного портного. За спиной короля стояла Арона. Узнать в этой величественной особе ту Арону, которую я знаю, невозможно. Взгляд колкий, холодный, высокомерный. А в ней пропадает великая актриса. Подойдя к трону и поднявшись по ступенькам, мы встали за спиной Ароны. Осталось только выслушать речь короля, и начнутся танцы. Танцы?!

— Ди, — дергаю мужа за рукав, — я танцевать не умею.

Мне не ответили. Заскрипев зубами, я дернула его сильнее, и ему пришлось на меня посмотреть. Лучше бы не смотрел. В глазах светился алый свет. Ну чем я его опять вывела из себя?

— Ди, — повторяю уже чуть громче, — я не умею танцевать!

— И что ты от меня хочешь? — изогнул бровь в усмешке.

— Можно как‑то избежать публичного позора? — с надеждой спрашиваю я.

— Увы, — ухмыляется.

— Дети, — шепнула Арона. — Не сейчас, ладно?

Мы замолчали. Все‑таки с Ароной лучше не спорить. Фарен начал свою речь с

приветствия гостей: какой замечательный день, 'как здорово, что все мы здесь, сегодня собрались'. В общем, тоска. Минут десять он только говорил. Ноги уже устали без движения и я начала переминаться с ноги на ногу. Бальный зал был именно такой, каким я видела его в своем сне, что зародило во мне сомнение о том, сон ли это был. Слишком часто мне снятся реалистичные сны.

И вот король перестал говорить и, подав руку королеве, повел ее на середину зала. Дирэль в свою очередь последовали примеру отца. Не хочу! Ноги подгибались, руки тряслись, живот скручивает в спазме. Ну, прям как на экзамене по экономической теории. Ничего не знаю, ничего не учила и вообще я из другой группы.

И вот заиграла музыка. Мы заскользили по залу в неизвестном мне танце. Музыка играла где‑то над головой, но музыкантов видно не было. Меня окружали такие же разодетые парочки, только в отличие от меня двигались все довольно уверенно. Сам по себе танец был не сложный, и вскоре я поймала ритм и стала двигаться более уверенно. Но из вредности пару раз на ногу своему мужу я наступила. Я бы и еще как следует потопталась, но нас могли заметить. Он же только слегка сжимал губы, но вида, что ему больно, не подавал.

— Еще раз так сделаешь, — прошипели над ухом, — пожалеешь.

— А ты не угрожай почем зря, — так же прошептала в его ухо.

— Ты так уверенна в том, что я из тех, кто будет терпеть подобные выходки?

— Нет, — пожимаю плечами, — но мне нечего терять.

Его рука сжала мою ладошку до хруста, и я поморщилась. Вот ведь…

— Ты делаешь мне больно.

— Как и ты.

— Повторюшка — дядя хрюшка! — выпалила обиженная я.

— Тише, — примирительно сказал он, — на нас уже косо смотрят.

— Плевать.

Музыка закончилась, и меня выпустили из тесных объятий.

— Может, хочешь чего‑нибудь выпить? — спросил Ди.

— Да. Водка есть?

— А ты все шутишь, — он отвел меня на одну из дальних скамеек, поближе к балкону, и удалился. Прохладный ветер освежал и восстанавливал силы. Я прикрыла глаза, растворяясь в приятных ощущениях. Люблю когда прохладно. Не холодно как зимой и не жарко как летом. Весна, самое то. Время все шло, а мой муж ко мне не торопился.

— Привет, — ко мне подсел мужчина в темно желтом костюме с маской на все лицо.

— Ну, привет, — поприветствовала.

— Не узнаешь? — спросил собеседник, и я сразу узнала его голос. Ну конечно! Ирон, как я могла не узнать.

— Ир, чуть не напугал, — я улыбнулась.

— А ты чего одна сидишь? Может тебе принести выпить?

— О нет. Лучше побудь со мной, — не хватало еще, чтобы и этот слинял. — Мне не очень уютно среди всей этой мишуры.

— Понимаю. Может, выйдем в парк? Подышим свежим воздухом. Да и ты немного расслабишься. Вокруг тебя чувствуется напряжение.

Пройтись под луной с мужчиной… О чем еще можно мечтать? Разве только о другом мужчине рядом. Отказываться я не стала, все‑таки сопровождающего я знала довольно хорошо, чтобы не бояться очередной подлянки. Да и на счет репутации тоже не стала переживать. Плевать. Гулять хочу.

В парке пахло прелой листвой. Кое — где еще были небольшие островки серого снега. Где‑то на деревьях набухали почти. Луна в очередной раз поразила своей красотой и я все‑таки не удержалась и задала давно мучающий меня вопрос Ирону.

— Ир, а почему у луны кольцо как у Сатурна? И светиться так странно…

— Кати, а почему в твоем мире у луны этого кольца нет?

М — да… не такого ответа я ожидала.

— Эм…

— Вот тебе и 'эм'. Ты же не спросишь меня почему, к примеру, вот это дерево, — указывает на высокую ель, — растет здесь, а не вон там, за домом. Не мы решаем, что и где будет расти, и не нам было суждено решать, почему луна выглядит так, как выглядит.

— Ясно. Загадка.

— Пусть так.

— Мятежный, а почему ты мне сразу не сказал кто ты такой и откуда? — сегодня у меня день вопросов какой‑то.

— И как бы ты на это отреагировала? — усмехнулся.

Действительно, а как? Посмеялась бы, наверное, над ним. Он хоть и был всегда серьезным и ответственным братом, пошутить тоже любил. В том числе и надо мной. В том числе не всегда безобидно.

Мы ушли довольно далеко от замка и музыку, вперемешку с голосами и смехом прибывших на сегодняшний бал гостей, уже было не слышно. Все было бы хорошо, если бы в голове не стучала назойливая мысль: 'надо бежать'. Куда, зачем — непонятно. Просто бежать. Интуиция снова решила потрепать мои и без того расшатанные нервы. От куда исходит угроза? Разве Ирон может желать мне зла? Не думаю. Тогда что?

— Мятежный, — дернула я 'брата' за рукав, — пойдем обратно, а?

— Зачем? Здесь довольно не плохо. Мы еще даже до беседок не дошли.

— Каких еще беседок? Ирон, обратно!

— Нет Кать, — отрезал он. — Мы дойдем до беседок.

— Я не пойду, — попятилась я от него.

Что происходит? Сердце бешено стучало, причем где‑то в области пяток. На ладонях выступил липкий пот, который я небрежно вытерла о юбку платья. Арона я думаю не будет ругаться.

— Кать, не вынуждай меня…

— Да вы достали! — кажется, нервы все‑таки сдали. — Один угрожает, второй запрещает, третий не пускает! Отвалите! — выкрикнув это, я развернулась на каблуках и быстрым шагом направилась по дорожке в обратном направлении.

Сделав пару шагов меня нагнал увесистый удар по затылку. Сразу сознание я не потеряла, успела повернуть голову и увидеть лицо Мятежного. Искаженное лицо. Ни когда его таким не видела. В глазах плескалась ярость вперемешку с раздражением, ну и может, капелькой досады. Досады за то, что пришлось применить силу. Дальше мной овладела тьма. Что‑то в этом мире я часто стала терять сознание. Как бы его не потерять на совсем.

Глава 26

Если друг оказался вдруг, И не друг, и не враг, а так, Если сразу не разберёшь, Плох он или хорош.

В. Высоцкий 'Песня о друге'

Вот и побывала я на первом в своей жизни маскараде. Да что уж там говорить. На первом в своей жизни балу. В школе на выпускной я не ходила. Не люблю все эти танцульки. Музыка настолько громкая, что начинает болеть голова. Немного пьяные выпускники, которые пытаются тебя зажать в укромном уголочке. И ты, вся такая правильная и алкоголя в твоей крови ни — ни. В общем, на выпускной я не ходила и ни разу об этом не пожалела. Сашка, правда, пыталась меня туда затащить, только у нее ничего не вышло. Так ладно. Это было лирическое отступление.

Сознание пришло, когда его уже не ждали. Судя по затекшим рукам и ногам, в отключке я пробыла довольно долго. Руки были связаны за спиной, запястья жутко саднило, с ногами было проще — их связывать не стали.

Вот скажите мне, как так можно ошибаться в людях? Нет, я все понимаю, когда от твоего поступка зависит жизнь близких или целого государства. Но я то думала что ближе меня у Ирона ни кого нет… От обиды на глазах выступили слезы. Опять. Как же надоело постоянно плакать! Дав себе мысленный подзатыльник я стала осматривать помещение в котором находилась. М — да… на мне решили сэкономить. Я оказалась лежащей на старой подстилке их соломы, табуретка и маленькое окошко, еле пропускающее свет. Вот, пожалуй, и все. Ах, ну да, и дверь в мою камеру. Маски на лице уже не было, что меня несказанно порадовало. Стены были каменные, и от них шел холод, пробирая до костей. Пару раз пыталась подняться, но ноги не слушались, и я падала, больно ударяясь всем телом. Попыталась призвать силу, но ничего не получилось. Как будто кто‑то поставил блок. Я ее не чувствовала совсем. С десятой (примерно) попытки мне все же удалось подняться на ноги. Окошко находилось довольно высоко, и заглянуть в него возможности не было. Хоть не под землей держат и то хорошо.

Послонявшись из угла в угол еще примерно час, плюхнулась на табуретку, которая угрожающе заскрипела под моим весом. Ну вот, не хватало еще с табуретки грохнуться и шею себе свернуть. Облокотившись на стену, я прикрыла глаза, есть хотелось ужасно, живот урчал не переставая. Меня здесь вообще кормить собираются? Или решили уморить голодом? Изверги! Волюнтаристы! Сво — о-о — олочи! Сон подкрался не заметно, и я все‑таки заснула. Не свалиться бы во сне…

Пробуждение было из неприятных. Кто‑то довольно грубо тряс меня за плечо.

— Р — р-р… — это что, я так рычу?

— Просыпайся!

— Руки убрал! — рявкнула не открывая глаза.

— Я тебе поесть принес, — определенно этот противный голос принадлежит Ирону.

Волшебное слово 'поесть' дало свои плоды и уже через секунду я открыла глаза и вырвала из его руки тарелку. Хм, похлебка какая‑то…

— И что это? — ткнула пальцем в жижу.

— Ну, суп.

— И кто у вас повар?

— Я. А что?

— Руки бы тебе поотрывать, повар.

Стоп. А как у меня руки развязаны оказались?

— Я, пока ты спала, развязал, — прочитал Ирон в моих глазах застывший вопрос.

— А связывали зачем? — первая ложка попала в рот. Фу, мерзость.

— Затем. Много будешь знать, быстрей состаришься.

— То есть убивать меня не будут? — и столько надежды в голосе. Вторая ложка в рот. Бэ.

— Будут, — поник Ирон.

— Так, какая тогда разница?

— Прости Катюх, если бы я мог…

— Фр.

— Ну спроси чего хочешь, на все отвечу! — мне показалось или он действительно жалеет о том, что сделал?

— Мятежный, кто еще в этом замешан? — раз дали разрешения задавать любые вопросы…

— Феникс, Сирена и пара человек из прислуги замка.

— Почему я не удивлена? Ладно. Какая у вас цель?

— Убить.

— А, ну да. Я и забыла, что вы меня скоро укокошите.

— Не только тебя. Вольного тоже.

— Э — э-э… А его зачем? — мне показалось, что с моего лица схлынула краска. По крайней мере, ощущение, что вся кровь утекла из тела, было. — Он же не наследник. Мне Арона рассказывала…

— Пока не наследник.

— Как это понимать? — я наконец‑то осилила тарелку с жалким подобием супа и отдала ее обратно.

— У тебя на шее болтается довольно занятная штучка…

Я потянулась рукой к тоненькой цепочке. На месте. Слава богу.

— Так вот. Ты наверное уже слышала легенду о жившей когда‑то давно королеве, которая полюбила простого дровосека…

— А, так он был дровосеком? — и о чем я сейчас спрашиваю? Дура.

— Был. У тебя на шее кулон Клетка. Находясь на теле человека, он запечатывает отрицательную энергию. Проклятие. Но, к сожалению, снять у нас его не получилось. Изначально, мы хотели отправить тебя обратно, в ставший твоим мир, после смерти Дирэля. Но кулон не снимается. Значит либо ты отдаешь его добровольно, либо мы тебя убиваем.

— Ирон, тебе‑то это зачем? — какой же у меня жалостливый голос.

— Я сын Мирэля. Бастард, — поморщился он. — Если мы лишим Фарена наследника, то свергнуть его еще раз, дело времени.

— Какая от этого выгода этим двум чокнутым девицам? — меня стала бить мелкая дрожь.

— Феникс глупа. Она хоть и является дочерью Римера Дара, но она такой же бастард, как и я. Еще и Вольный свою судьбу не с ней связал. В общем обиженная и оскорбленная. Сирена же долгое время была фавориткой Фарена, но как бы она не старалась привязать его к себе, сердцем он всегда тянулся к Ароне. Женская зависть.

— Ну и чья же Сирена дочка?

— А ты как думаешь?

— Вот ведь… кабель! — я вскочила с кресла и стала метаться по камере.

— Мирэль давно планировал стать королем Амирея. Он жил этим. Мы же выполняем его последнюю волю. Раз и навсегда уничтожить Фарена и все, что ему дорого.

— Значит ты все‑таки мой брат?

— Да.

— И ты хочешь меня сначала сделать вдовой, потом убить? — остановилась напротив него.

— Прости…

— Прости?! — налетела на него с кулаками, но меня довольно быстро скрутили и опять связали руки за спиной. Больно же!

— Не рыпайся, — Ирон толкнул меня на соломенную лежанку. — Ты провоцируешь меня.

— Как тебя вообще допустили до моей охраны! — слезы потекли по щекам, и я сжалась в клубок на соломе, уткнувшись носом в колени. Ближе его у меня ни кого не было. Я ему доверяла как себе. В страшном сне мне не могло такое присниться.

Ирон не стал больше ничего говорить, а просто вышел закрыв дверь на замок. Раздался характерный щелчок, убивая мою единственную надежду на спасение. Слишком много боли мне принес этот мир. В памяти стали всплывать картинки беззаботного детства. Помню как‑то раз Ирон (тогда еще Илья) взял меня с собой на рыбалку. Удочка была на столько большая, что я еле удерживала ее в руках. Естественно рыбу я в тот день так и не поймала. Но чтобы не расстраивать меня он выпустил весь свой улов обратно в озеро и домой мы поехали без добычи. Зато счастливыми. Да, мне было жалко бедную рыбешку, и я специально делала все возможное, чтобы не поймать бедное создание. Я не причисляла себя к вегетарианцам, мясо любила очень. Но чтобы лично убить какую‑нибудь животину, а потом ее съесть? Нет.

Про Вольного я старалась не думать вообще. Каким‑то образом Ирон узнал о моем кулоне. Хотя я его ни кому не показывала и тем более не рассказывала про свою находку. Но он сказал, что в этом участвует еще пара слуг. Возможно, это одни из тех, кто помогали мне одеваться к свадьбе? Так‑то я сама всегда справлялась. Кроме того случая. Если они убьют Ди смысл тогда мне вообще жить? В таком случае смерть воспринималась мной как благородный поступок брата. Пускай. Но перед этим надо сделать все возможное, чтобы подпортить этим уродам планы. Только вот как? И про свою внезапно пропавшую силу я спросить забыла. Блеск. Я уже говорила, что умом не блещу? Ну, точно блондинка же. Мне как бы простительно.

За окном стало постепенно темнеть. Значит, приближался вечер. Интересно сколько я здесь? И ищет ли меня кто‑нибудь? Сколько мне еще тут торчать? Сколько еще вопросов осталось без ответа. Надеюсь, у Дирэля хватит ума сюда не соваться. Он может и обладает какой‑то там супер силой, но если они планируют его убить, то и оружие против него у них имеется. Так. Стоп. Этим оружием случайно не я являюсь?! Господи Ди, миленький, только не суйся сюда.

Сон приходить не желал, и я опять стала исследовать углы своей камеры. Обнаружилось подобие ночного горшка. Хм, какие они предусмотрительные. И как я его сразу не заметила. Или это Ирон притащил. Убили бы уже и дело с концом. Нет же, заперли черте где, силу запечатали. Видимо в этом мне кулончик не помощник.

За окном уже была глубокая ночь, а я все слонялась из угла в угол. Да и есть опять хотелось, правда, воспоминание об ужасной похлебке немного притупляло голод. Но все же. Хоть хлеба черного с водой. Я и этому рада буду.

Встав спиной вплотную к двери, я забарабанила ногой изо всей силы. Минуты через две послышались тяжелые шаги и недовольное ворчание. Видимо кто‑то спал, а я такая плохая, разбудила. Противный скрип ключа в замке и дверь открывается. Не удержавшись на ногах заваливаюсь на своего тюремщика.

— Проклятие, — пробурчал Ирон ставя меня на ноги и отводя на середину камеры. — Ну чего ты разбуянилась? Спала бы лучше.

— Ирон, козлина ты этакая, — не стесняюсь в выражениях. — Сколько мне тут еще торчать?!

— На рассвете все решится. Это все что ты хотела спросить? — потирает глаза.

— Нет. Не все. Где моя сила?

— Пока ты была в отключке, Феникс с Сиреной один ритуал провели, на крови и заблокировали твою силу.

— И что так любой может чужую силу заблокировать?

— Нет, только кровные родственники. А Сирена…

— Ясно. Можешь не продолжать, — пробурчала плюхаясь на солому. — Свободен.

— Слава богам.

Он уже дошел до выхода когда я его снова окликнула.

— Постой.

— Ну что еще? — вымученный стон.

— Вольного прокляли. Арона сказала что советник короля отдал свою жизнь чтобы проклятие заработало. Зачем он это сделал? Королева сказала, что у советника была какая‑то незначительная ссора с королем…

— Фарен казнил его жену. Ее оклеветали и король не стал разбираться кто прав, кто виноват. На этот раз все?

— Пока да.

Ирон вышел и быстро запер снаружи дверь. Неужели боится что сбегу? Да куда мне! В окошко не пролезу, даже если буду похожа на анорексичку. А с такими темпами точно буду похожа.

Заснула я уже ближе к утру. Мятежный правда сказал, что на рассвете все решится. Так еще примерно час до назначения приговора у меня есть. В камере было холодно и сон был беспокойным. В итоге когда меня самым наглым образом разбудили была готова рвать и метать. А разбудили меня увесистым пинком под дых. Охнув, я открыла глаза и увидела над собой усмехающуюся Сирену.

— Ну что, дрянь, — начала она плеваться ядом, — я тебя предупреждала, что ты не знаешь с кем связалась?

— Да пошла ты, — огрызнулась я. За что и получила еще парочку пинков. А больно между прочим!

— Ирон! — какой у нее все‑таки противный голос. — Ирон!

— Да иду я! — послышался за дверью приглушенный голос и уже через мгновение в камеру влетел мой брат (какая гадость). — Чего разоралась.

— Развяжи ей руки и веди в зал, — ткнула она в меня пальцем и вышла.

— Вот и все сестренка, — Мятежный опустился на корточки и стал развязывать, удерживающие мои руки от праведного гнева, веревки.

Как только руки почувствовали свободу попыталась вцепиться в наглую морду своего брата. Не получилось. Опять! Перехватив мои запястья он резко развернул меня к себе спиной и подставив к ней нож, слегка им надавил.

— Не дергайся раньше времени, — прорычал Мятежный, подталкивая меня к выходу.

— Где мы хоть находимся? — проснулось во мне любопытство.

— У Феникс есть небольшой особняк не далеко от замка Фарена. Никто и не подумает тебя здесь искать.

— Че так?

— Она не покидала все это время замок и постоянно маячила на глазах у Вольного. Он даже и предположить не мог, что она в этом участвует. Но он далеко не так глуп, как может показаться… Он скоро придет за тобой и тогда…

Я не стала ничего отвечать. Лишь зубами заскрипела. Слегка. До боли. И так было понятно, что как только ему станет известно, что в этом замешана Феникс, он примчится сюда.

Мы прошли по коридору, и вышли у небольшой лестницы ведущей вниз. Ноги уперлись в пол, оповещая о своем нехотении спускаться в сомнительное помещение.

— Двигайся, — прорычал Мятежный, упирая нож в спину.

Заставив ноги двигаться дальше, я подавила в себе желание выть от страха и безысходности. Спустившись вниз, мы прошли по узкому каменному проходу до неприметной маленькой дверцы. Убрав от моей спины нож Ирон толкнул дверь и мы оказались в просторном помещении. Дощатый пол противно скрипел под ногами, стены обросли мхом и плесенью. Все это создавало непередаваемое амбре. Подавив желание вызвать 'Бориса' я зажала нос рукой и стала делать глубокие вдохи ртом. Тошнота немного отступила.

Помещение было пустым, только посередине с потолка свисали какие‑то металлические штуки отдаленно напоминающие кандалы. Попыталась попятиться назад но уперлась в грудь брата.

— Делай, что тебе скажут, — прошептал он на ухо.

— Хрен тебе с редькой! — прошипела я отстраняясь.

Мятежный схватил меня за руку и потащил в направлении непонятных кандалов. Я старалась держать себя в руках. Честно. Пока на моих руках не защелкнулся металлический замок и меня не подвесили на руках. Ноги еле касались пола и мой вес приходился только на руки.

— Козел! — завизжала подвешенная я. — Урод! Тварь! Упырь! Гнойник хренов!

— Успокойся, тебе это не поможет, — сморщился Ир (и когда это я стала его так называть?).

Дверь за спиной Мятежного скрипнула, и в помещение вошли остальные участники этого безобразия.

— Ирон, дорогой, — промурлыкала Феникс, — а ты нетерпелив.

— Зачем тратить время в бессмысленных разговорах.

— Мятежный, а разве мы не будем ее пытать? — подала голос Ледяная.

Я прикусила язык. От неожиданности. Это что же… меня еще и пытать будут? Щас!

— Слушай ты белобрысая! — и откуда только наглость берется. — Пергидрольных блондинок нигде не любят!

— И что в тебе только Дирэль нашел, — включилась в перепалку Феникс.

— А ты вообще завидуй молча курица рыжая.

Кажется, меня прямо сейчас убивать будут.

— Ирон, завяжи ей чем‑нибудь рот. — приказала Сирена.

— Тебе надо, ты и завязывай, — сложил тот руки на груди.

Ледяная поскрипела зубами, но ничего отвечать на его колкость не стала. Подойдя ко мне вплотную, она замахнулась, и со всей силы ударила меня по лицу. Глухой стон удержать я не смогла. По подбородку потекла маленькая струйка крови. Нижнюю губу стало саднить. Облизнув пересохшие губы, я плюнула в усмехающуюся моську Сирены. Удачно. Попала прямо в левый глаз.

— У тебя там ячмень был, — хмыкнула я. — Вылечила. Благодарить не стоит.

Вторая оплеуха была еще сильнее, в этот раз больше всего пострадал нос.

— Сирена прекрати, — к ней подошел Мятежный. — Она с такими темпами не доживет.

— Плевать, — прорычала белобрысая, отвешивая мне очередной удар.

Ирон не выдержал и силой оттащил от меня сошедшую с ума блондинку.

— Сирена, держи себя в руках, хотя бы пока Вольный не явится, — сказала Феникс.

— Твоя правда, — согласилась Ледяная, отталкивая от себя Ирона. — Феникс выруби ее.

Сказать еще какую‑нибудь колкость я не успела. В меня полетел огненный шар и, соприкоснувшись с моим телом, он ушел внутрь меня, от вспыхнувшей во мне боли я потеряла сознание.

Глава 27

Прости меня за всё, за все мои грехи, Обиды, ссоры, за всё прости. Я знаю: время уходить, время расставаний, Но, несмотря на это всё, нас к друг другу тянет.

Джиган и Дима Билан 'Крик моей души'

Пришла в себя я от грохота сорванной с петель двери. Сфокусировав мутный взгляд, увидела нечеткую фигуру в темном, стоящую в проходе. Вольный. Пришел.

— Не… — попыталась сказать, чтобы он бежал от сюда, но ничего не вышло. Все тело как будто находилось в пламени. Оно пылало внутри меня, выжигая все живое.

Зрение наконец‑то пришло в норму, и я увидела, сидящего на плече Ди крыса. Он‑то что тут забыл?

— Феликс, — прохрипела.

— А — а-а, наша девочка пришла в себя, — издевательский смешок в мою сторону от Сирены.

— Лохудра, — какой же страшный у меня голос.

Очередная оплеуха пришлась по правому уху. В голове что‑то зазвенело. Сразу не к месту пришла с детства знакомая строчка стихотворения: ' у меня зазвонил телефон. Кто говорит? Слон. Откуда? От верблюда'.

Глаза ослепила белоснежная вспышка. Пол под ногами затрясло, с потолка посыпалась мелкая крошка камней. Послышались звуки падающих тел. Проморгавшись заметила стремительно приближающегося ко мне Лиена. Он‑то тут откуда взялся. В его руках был довольно внушительных размеров меч. Взмахнув рукой, он одним движением перерубил металлические оковы, и я повалилась на пол. Ли опустился на колени и попытался освободить меня от металлических браслетов кандалов. Но ничего не вышло. Плюнув на это дело он схватил меня за шкирку и убрал себе за спину.

— Не высовывайся, — последовал короткий приказ.

А я что? Я ничего. Поэтому желания высовываться у меня не возникало.

Браслеты тянули руки к земле, но я старалась не обращать на это внимания. Лиен оттеснял меня к дальней стене помещения. Когда моей спины коснулась холодная поверхность он остановился и развернувшись ко мне стал давать указания. По его словам я должна стоять на месте и не шевелиться. Он, видите ли, наложил на меня заклинание невидимости. Но если я вздумаю куда‑нибудь шелохнуться, невидимость спадет и меня станет видно. Кивнув головой, я осела на пол.

Только сейчас я осмотрела помещение. Стены пошли трещинами, с потолка по прежнему сыпалась каменная крошка. В дальнем углу без сознания лежал Ирон. Дирель отражал очередной фаербол Феникс.

— Дева, — ко мне подбежал крыс.

— Феликс! — как же я была ему рада.

— Дева, Вольный с трудом сдерживает силу, если он ее выпустит, все погибнут! — завопил он.

— Все…

Сглотнув образовавшийся в горле ком, стала внимательно следить за действиями мужа. Феникс забрасывала его огненными искрами и фаерболами без остановки. Но энергия стихии тоже не безгранична. Рано или поздно она выдохнется. Лиен дрался с Сиреной. Ее движения и действия были более упорядоченными и осторожными. Но казалось что Ли с ней просто играет. Он специально пытается вывести ее из себя. Вымотать. Чтобы она ревела от ярости. Белый с легкостью уклонялся от всех ее серебряных молний. Один раз она даже попыталась напустить на него туман, и ей почти удалось оплести его ногу. Но Ли просто стряхнул с себя белую дымку и отступил немного в сторону.

Феникс совсем обезумела и просто рванулась на Вольного. Толи она пыталась задушить его голыми руками, то хотела укусить. Не знаю. Естественно Ди ее скрутил и отбросил, хорошенько припечатав об стену. Раздался глухой стук и рыжая упала на пол. Из разбитой головы потекла кровь, окрашивая пол в характерный цвет.

Мне не было жалко Феникс. Даже если сейчас на моих глазах Дирэль ее убил. Пускай. Зачем жалеть о тех кто при любой удобной возможности всадили бы тебе нож в спину. Мой братик стал приходить в себя. Но Ди не стал обращать на это внимание. Он продвигался в сторону дерущихся белобрысых.

Мои кандалы нагрелись и я на секунду отвлеклась от происходящего в помещении. Кулон на шее слегка завибрировал и не успела я осознать что произошло как мои оковы упали на пол, плавясь на глазах. Неужели кулон сумел их каким то образом с меня снять? Невероятно. Но если вспомнить, что этот маленький камушек на тонкой цепочке мог запечатать проклятие, то что уж удивляться. Только вот как такую маленькую деталь Сирена пропустила…

— Ли, прекращай играться! — прозвучала команда Вольного.

Этот голос вывел меня из раздумий и я вскинула голову.

Вздохнув Ли прекратил уклоняться от вялых выпадов и пристально посмотрел в глаза Сирены. Та тут же замерла и повалилась на пол, трясясь в судорогах.

— Только не убивай. Отец хочет с ней лично разобраться. Ему есть, что ей сказать.

Сирена продолжала трястись на полу, с шумом глотая воздух. Лицо покрылось инеем, губы посинели, движения становились более резкими.

— Ли!

— Ладно, — махнул тот рукой.

Сирена тут же замерла в неестественной позе.

— Она хоть жива?

— Ну ты же просил…

За спиной Ди раздался оглушительный крик. Феникс вскочив на ноги рванулась на него сжимая в руках нож. Нож, который в свое время упирался в мою спину. Видимо он выпал из рук Ирона. Вольный не успел бы повернутся чтобы увидеть нападавшего. Я закричала поднимаясь на ноги и только собиралась ломануться на сумасшедшую как на ее пути возник Ирон. Он ухватил ее за занесенную для удара руку и с хрустом выбил нож. Феникс закричала от боли и прижала к груди сломанную конечность.

— Нет… — это был приглушенный голос Белого.

Он пристально смотрел на Дирэля, который сжимая кулаки стоял неподвижно напротив скулящей рыжей.

— Кто еще? — глухо спросил у нее Ди.

— Лонт, Корант и Мелиса, — прошептала Феликс.

Первое имя мне было знакомо. Это тот мужчина в капюшоне, с которым Ди разговаривал в моем сне. Неужели опять это не сон был?

— Ирон, разберись.

Брат выбежал из помещения. Видимо пошел исследовать дом в поисках остальных участников этой заварушки.

Вольный глухо зарычал и вокруг него стал сгущаться черный туман. Он пополз по полу, оплетая тела всех присутствующих. Я уже не была невидимой и потихоньку продвигалась ближе к мужу. Он стоял, пристально смотря на Феникс и в его глазах плясал алый огонь. Рыжая хотела еще что‑то сказать, но один взмах рукой и ее тело запылало огнем. Не внутренним как у меня, когда она кинула в меня огненный шар, а самым настоящим огнем. Истошно закричав, она стала кататься по полу пытаясь сбить магическое пламя. На лице Вольного появилась хищная улыбка, от которой если честно стало жутко. Я остановилась в пяти шагах от него и уже было подумала уйти обратно к своей стеночке, где меня ждал крыс, как краем глаза заметила шевеление на полу, рядом с Ли. Сирена постепенно приходила в себя.

— Ди, остановись! — закричал Ли подбегая к другу.

Но тот как будто его не слышал. Пылающими красным глазами он посмотрела на Белого и, зарычав, выпустил наружу свое проклятие. Ли повалился на пол, хватаясь за горло.

Я стояла и не знала что делать. Вольный перестал себя контролировать и убив Белого он перейдет к остальным. Кожу в области груди стало жечь холодом и рука самопроизвольно потянулась к источнику холода. Нащупав кулон я не медля больше не секунды быстро стянула его с шеи и подбежала к Ди. Стоило мне коснуться Вольного как по телу прошел разряд тока и меня отшвырнуло к стене. Быстро встав на ноги я сделала еще одну попытку уже не прикасаясь руками телу мужа.

Ли корчился на полу, раздирая шею ногтями. Еще мгновение и он задохнется. Плюнув на все, я быстрым движением набросила на шею мужа кулон и застыла в ожидании. Но не успела я перевести дух, видя как красное свечение затухает, в спину ударила ледяная молния и, застонав, я повалилась на Вольного.

— Кати… — раздался хриплый голос возле уха.

Только благодаря удерживающим меня рукам я еще не свалилась в очередной раз на пол. Спина жутко болела. С трудом подняв голову, взглянула в такие родные голубые глаза и провела рукой по его щеке.

Какая‑то сила резко вырвала меня из рук Ди и потянула в образовавшуюся за моей спиной воронку. Феликс ухватился зубками за подол платья. Видимо он подозревал что‑то подобное, поэтому в несколько прыжков оказался возле меня и успел ухватиться за прочную ткань. Дирэль попытался меня схватить за руку, но меня уже втянуло в жидкую субстанцию и в глазах на мгновение потемнело.

Она исчезла. Воронка сомкнулась тут же, стоило ей поглотить свою жертву. Дирэль посмотрел пустыми глазами на Сирену, на лежащего на полу и судорожно глотающего воздух Ли. Что он натворил? Как смог так легко потерять контроль? Присев на корточки возле Ледяной, которая пыталась приподняться упираясь руками о дощатый пол, он задал всего один вопрос. И получил ответ. Через секунду Сирена повалилась на пол, испустив дух.

Она ему отомстила. Разом лишив всего, что было ему дорого. Но отступать он не собирается. Поднявшись на ноги, быстрым шагом направился к Лиену. Проведя рукой вдоль его тела, выпустил силу стихии жены и уже через минуту Белый стоял на ногах. Слишком сильная была между ним и Кати связь. Слишком прочными были их узы.

Глава 28

Были люди, да, на которых мог я опереться, С чистым сердцем помогали мне они. Но мои враги хотели смерти для меня, Но я разбил их планы, ведь это — Моя игра.

Баста 'Моя игра'

Зрение вернулось так же резко, как и пропало. Еще мгновение назад я стояла в пропахшем плесенью помещении, а сейчас….Так. И куда меня занесло? Первичный осмотр дал поистине колоссальные результаты. Мебельный магазин 'Див. Кровать' в паре кварталов от моего дома. М — да…

— Дева, — раздалось снизу, — куда мы попали?

— Домой.

Я так хотела домой. Почему же я не испытываю радости? Почему хочется рвать на себе волосы? Кричать? И долбиться башкой о вон то вон шикарное зеркало в полный человеческий рост.

— Феликс, как мы могли здесь оказаться? — постаралась отвлечься от грустных дум.

— Видимо Сирена решила не дожидаться разговора с Фареном и отдала свою жизнь в обмен на портал.

— Портал? Но переход возможен только с помощью зеркала!

— Отдав жизнь, она создала одноразовый переход. Нам повезло, что тебя выбросило в твой мир.

— То есть свои плюсы в этом все же есть. Вернуться я смогу? — и столько надежды в моем голосе.

— Думаю это более не возможно, — поник крыс.

— Почему?

— Мне кажется что не о всех подлянках этой белобрысой мы знаем. Надо ждать.

— Чего?

— Для начала Лиена. Только он как страж перехода, сможет объяснить, что же случилось.

— Ясно.

Только сейчас я обратила внимание, что магазин абсолютно пуст. Покупателей и продавцов нет. Подойдя к окну, обходя массивные диваны с кроватями, я взглянула на темное, ночное небо. В моем мире в это время была ночь.

— Феликс как же мы отсюда выйдем?

— А что такое?

— Ночью магазины у нас в основном закрыты…

— А что такое 'магазины'?

— Э — э-э… ладно, — махнула рукой.

Смысл сейчас объяснять крысе значение слова 'магазин'? Бред. Полнейший бред.

— Можно попытаться найти запасной выход, но не факт что он открыт. Охраны тут отродясь не было.

— А вариант поспать, а с утра попробовать решить эту проблему?

— Можно и так, самое главное ни на кого не натолкнуться. В этом случае проснуться надо часов в шесть.

Посмотрев на висящие на стене, в торговом зале, часы я отметила что сейчас три часа ночи. Значит, у нас есть три часа на сон. Странно только почему в моем мире была ночь. Помниться когда нас туда переносили с Сашей время в Амирее не отличалось от земного. Неужели во время перехода произошло искажение? Впрочем какая теперь разница. Нужно хотя бы немного поспать, а там уже буду решать, что делать дальше. А так есть хочется.

— Ты поспи, — посоветовал Феликс. — А я посторожу.

— Хорошо, — улыбнулась, потирая глаза. — Видишь на часах цифру шесть? Когда толстая стрелочка будет на ней, а тонкая на цифре двенадцать, надо будить.

Сказав это, я ткнула рукой на часы и наглядно показала, что где должно быть. Вроде крыс все понял. По крайней мере, очень на это надеюсь. Пройдя к дальнему дивану, я легла, поджав под себя ноги и подперев голову рукой. Уснула почти сразу. Как я хотела увидеть во сне Вольного. Но судьба снова сыграла со мной злую шутку. Мне снилось подвальное помещение, с тошнотворным запахом сырости и плесени. Лихорадочно бегающие глаза Феникс, которая кидает в меня огненный шар. Сирена. Замахивающаяся рука для удара.

Проснувшись, обнаружила себя лежащей на полу. Феликс суетился возле меня, что‑то невнятно пища. Прогоняя остатки сна, приподнялась на локте и посмотрела на часы. Пять утра. Два часа сна ожидаемого результата не дали. Все так же хотелось спать. А еще больше хотелось есть. Решив больше не ложиться, встала на ноги и подняла с пола крыса.

— Успокойся, — погладила страдальца по спинке. — Все хорошо. Мне приснился кошмар и видимо во сне, я свалилась с дивана.

— Ты металась по дивану, как уж на сковородке, — запричитал крыс.

— Очень реалистичный кошмар.

Посадив Феликса на плечо, я подошла к окну. Солнца сегодня ожидать не стоило. Небо заволокло низкими облаками, обещая мелкий, противный дождик. По улице еще не бегали туда — сюда люди, спешащие на работу. Атмосфера полной тишины странным образом успокаивала мои расшатанные нервы.

Сколько я так простояла не знаю. Звук открывающейся двери заставил резко подскочить и спрятаться за стоящий неподалеку диван. Феликс вцепился лапками в плечо. Я зашипела от боли, но крыс хватку не ослабил. Боится в очередной раз слететь с насиженного места. Послышались тяжелые шаги и в зале включили свет. Надеюсь, мое укрытие было надежным, а то быть обнаруженной ой как не хотелось. Шаги стали приближаться. Отползая дальше, я запуталась в юбке платья и чуть не пропахала носом пол, обнаруживая свое присутствие. Обошлось. Шаги слышались уже на опасно близком расстоянии и я, заметив впереди широкую кровать на металлических, витых ножках, в последний момент шмыгнула под нее. Как получилось нырнуть под нее, не издав ни звука загадка. Но хоть в этом удача была на моей стороне. Из моего укрытия были видны ноги моего преследователя. Сразу вспомнился момент в темно — синей спальне. Тогда Вольный меня все‑таки обнаружил. Не хотелось бы повторить печальный опыт. Поэтому я старалась не шевелиться и дышать через раз. Крыс тоже не издавал ни звука. Видимо тоже вспомнил тот случай. Постояв возле кровати еще какое‑то время, наш преследователь наконец‑то удалился. Выползать из укрытия мы не спешили, усиленно прислушиваясь к периодически доносящимся с улицы звукам. Город стал постепенно просыпаться. Тянуть больше не было смысла. Скоро сюда заявятся продавцы. А если вдруг кому‑нибудь приспичит купить именно этот диван, а на складе таких больше нет? Подгоняемая этой мыслью я осторожно выползла из своего укрытия. Камер наблюдения в этом магазине не было и сейчас это играло мне на руку. Быстро пересекла помещение, периодически спотыкаясь об углы диванно — кроватной продукции. Я уже почти коснулась ручки двери, как дверь открылась с противоположной стороны, впуская довольно тучного мужчину средних лет. Хмуро осмотрев меня с ног до головы, он тряхнул головой и со словами 'показалось', прошел мимо меня. Только после этого я заметила, что забыла, как дышать. Сделав глубокий вдох, выскочила на улицу.

В лицо ударили мелкие капли дождя. Крыс поежился и спрятал лапки под широкое тельце. У меня такой возможности не было. Ускорив шаг, направилась в сторону Сашкиного дома. Столько времени прошло после нашей последней встречи. А ведь я обещала, что мы еще увидимся. Людей на улице было немного, но косые взгляды я на себе ловила. Мне бы было обидно, если бы не было так пофиг.

— Куда мы теперь, Кать? — подал голос Феликс.

— Зайдем к подруге. Она нам поможет.

— Ей можно доверять?

— Я ей доверяю больше чем кому‑либо.

Платье отяжелело от дождя, ноги промокли. Простуду бы с такими темпами не подхватить. Обняв себя за плечи, почти бежала к маячившему впереди дому. Меня окликнули. Резко остановившись, повернула голову в направлении голоса.

Сашка.

Слезы потекли против моей воли и, подбежав к подруге, налетела на нее и стиснула в объятиях. Сашка робко обняла меня в ответ и осторожно гладила по спине, пока я стояла как дура на улице и ревела на ее плече. Феликс ощутимо схватил лапками за плечо, напоминая о своем присутствии. К чести подруги будет сказано, крыса она не испугалась. По крайней мере, визжать на улице не стала. Отодвинув от себя мое, трясущиеся в истерике, тело она осмотрела меня с ног до головы и нахмурилась.

— Ты когда в последний раз ела?

— Не… помню, — произнесла дрожащим голосом.

Видимо организм почувствовав что угроза миновала, решил дать слабину. Потому что помимо истерики, я ощутила острую боль в голове, живот крутило, ноги подкашивались и руки тряслись. В общем, представляла я собой действительно жалкое зрелище.

— Пошли, — сказала подруга, хватая меня за руку, — накормлю, обогрею, спать уложу. Родаки на дачу умотали, я одна. Никто ненужных вопросов задавать не будет, кроме меня.

Не став сопротивляться напору подруги я посеменила за ней. Крыс видимо решил пока ни как не комментировать происходящее. Не хватало еще, чтобы на улице кто‑нибудь увидел говорящую крысу.

Только когда за спиной закрылась дверь Сашкиной квартиры, я перевела дух.

— Так, подруга, — засуетилась хозяйка квартиры, — быстро снимаешь с себя этот ужас и бегом в ванну. Я принесу тебе какую‑нибудь одежду.

Ни говоря ни слова, я поплелась в ванную комнату, на ходу скидывая с себя мокрое платье.

Встав по душ, блаженно замурлыкала. Как же я соскучилась по цивилизации. Три раза промыв как следует голову шампунем, два раза пройдясь по телу жесткой мочалкой и сделав все необходимые депилирующие процедуры, закуталась в полотенце и вышла из ванны.

— О, Катюха, хоть стала на белого человека похожа, — высунула голову с кухни подруга. — Там, в моей комнате, на диване, сарафан лежит. Надевай и кушать.

— Слушаюсь и повинуюсь! — улыбнулась. — А где мой крыс?

— Это прожорливое недоразумение? — крикнула подруга.

— Ага, — откликнулась, натягивая на себя сарафан.

— Вовсю лопает уже.

И вот почему я не удивлена?

Заплетя влажные волосы в косу, направилась на кухню. Крыс уже вовсю лопал здоровый кусок сыра. Сашка, смотря на это безобразие, сопела. Феликс же делал вид, что ничего не происходит. Сев на табуретку, пододвинула к себе большую часку горячего чая и втянув такой, казалось, уже забытый запах сделала большой глоток. Ни когда не понимала людей, которые разбавляют чай холодной водой. Лично я всегда пила горячий. Сашка крутилась вокруг меня как курица с яйцом. То бутерброд чуть ли не силком в рот запихивает, то котлетку подсунет. В общем, примерно через полчаса, я была обогретая, сытая, чистая и довольная.

— Так, — подруга присела напротив, — теперь в подробностях мне рассказывай, что произошло после моей отправки домой.

Что‑либо утаивать от Сашки я не собиралась. Поэтому рассказала абсолютно все. Чем больше я рассказывала, тем больше у нее становились глаза. К концу рассказа она напоминала маленького пекинеса. У меня может быть была бы такая же реакция, если бы это происходило не со мной. Покрутив на пальце кольцо, попыталась его снять. Не получилось. Подруга, заметив мои потуги, протянула руку и, накрыв мою, покачала головой.

— Не глупи. Любишь же.

— Зато он нет.

— Во дура… — подал голос Феликс.

В квартире образовалась гробовая тишина. Я боялась продолжить диалог с крысом. Сашка смотрела на серого грызуна раскрыв рот.

— Че молчим?

Нет, ну он издевается.

— Кать… я же не пила. Честно!

— Сашка, успокойся, — теперь пришла моя очередь успокаивать. — Это просто говорящая крыса.

— Ы — ы-ы…

— Она что малахольная?

— Крыс! — зашипела я на Феликса.

Нет, видит же, что девочка в шоке, а продолжает издеваться.

— А чего она на меня так смотрит?

— У нас говорящих крыс не бывает.

— Совсем?

— Совсем!

— Да как вы здесь вообще живете?

— До твоего здесь появления, спокойно. — Подруга таки пришла в себя.

— Ой, у кого‑то голос прорезался.

— Крыса!

— Сама такая!

— Ребята! — закричала, призывая к порядку. — Быстро успокоились. Что делать будем?

— А что делать? Восстановим тебя в универе. Сдашь сессию. Дальше будешь учиться.

— Саш, а может, ты ко мне переедешь? Не хочу оставаться одна.

— Хм… Может и перееду. Надо с предками поговорить.

— Я с ней жить не буду!

— Крыса!

— Дура!

— Хватит! — как дети малые. — Что у вас за взаимная неприязнь началась?

— А не нравится она мне.

— Ой, да кто бы говорил. На себя посмотри жирный комок шерсти, — насупилась подруга.

— Вы чего, совсем что ли? Я вас оттаскивать друг от друга не собираюсь.

— Дева, а давай мы ее с собой не возьмем?

— А давай я сейчас тебя с шестого этажа скину?

— У — у-у… — схватилась за голову.

Ну вот как с ними быть? Они же мне спокойно жить не дадут со своими склоками. Знакомы максимум часа два, а уже чуть ли не дерутся.

— Так. Ладно. — Пошла на попятную подруга. — Я в универ пойду. Разузнаю чего для восстановления нужно. Ну и пары никто не отменял. Чувствуй себя как дома.

Чмокнув меня в щеку подруга скрылась собираться на занятия. Вскоре послышался звук закрывающейся двери. Мы с Феликсом остались одни. Строго посмотрев на наглый комок шерсти, ждала объяснений его поведению.

— Чего? — крыс сделал вид что ничего не понимает и его здесь вообще нет.

— Феликс, — прошипела. — Какого черта ты тут устроил?

— А чего она…

— Что она?

— Сыр забрала и вон в ту белую штуку положила! Я не наелся!

Кажется, я что‑то пропустила.

— Феликс, — спокойным голосом продолжила, — то есть, ты, на нее обиделся из‑за сыра?

— Да!

— Ты спятил?

— Я такой сыр вечность не ел, — поник маленький прожора.

— А попросить?

— Так я просил, а она…

— Детский сад.

Встав с табуретки, я направилась в комнату подруги. Организм требовал крепкого, здорового сна. А у нее там такая мягкая, удобная кровать. М — м-м…. Стоило лечь на мягкое ложе, как я сразу провалилась в сон. Говорят во время стресса нужно либо есть, либо ложиться спать. Я за сегодня успела сделать и то, и то.

Глава 29

Утро вернется из памяти, Только сплошное reality — Забыть его нету сил.

гр. Братья Гримм 'Утро в прокуренной комнате'

В универе меня восстановили. Сессия прошла более — менее спокойно. Не сказала бы, что было легко, все‑таки я многое пропустила. К примеру, то, что у нашего Пашика появился бойфренд. Нашелся таки тот, кто решил с ним связать свою жизнь. Мы с ним помирились. По сути, делить нам с ним было не чего. Летом Сашка переехала ко мне. Чему я несказанно радовалась. Крысу пришлось смириться с ее присутствием. Он ей так и не простил историю с сыром. Я в их разборки не лезла.

— Катюха, чего ты такая кислая?

Мы сидели на кухне. С утра собирались пробежаться по магазинам. Благо работу мне удалось найти, платили, правда, не очень. Но хоть что‑то. И вот сегодня мы планировали отправиться на шопинг — терапию.

— Да ерунда. Тошнит. Съела наверное что‑то не то, — отмахнулась.

— Съела значит. И сколько месяцев назад съела?

— Ты о чем?

— О том, что тебя уже какой день подряд тошнит. Лицо еще больше осунулось. Дальше сама додумаешь или тебе подсказать?

— Не стоит, — прошептала, подсчитывая в уме дни.

Не может быть. Как в самом жутком романе. Вот я дура…

— Что будешь делать?

— Ничего.

— Ура!!! Я стану дядей!

— Феликс! — одновременно с подругой.

— Молчу, молчу…

— То есть ты его оставишь?

— Да.

— Ну слава богу, — выдохнула подруга. — А то у тебя мозгов хватит еще какую‑нибудь глупость сделать.

— Александра! Я пожалуюсь вашей матери!

— Фи… какие мы обиженные.

Нет, она точно издевается. А я, между прочим, беременная, надо мной нельзя издеваться.

— Слушай Кать, — обеспокоилась подруга, — тебе ведь к врачу надо. Да и академический брать придется. Да и мужу твоему блудному как‑то дать знать надо.

— И как?

— Не знаю.

— Вот и я не знаю. И вообще не напоминай мне о нем и обо всем, что с ним связано.

— Одно напоминание уже каждый день маячит и пожирает тоннами сыр, а второю напоминалку ты скоро родишь.

— Вот умеешь ты утешать!

В итоге вместо похода по магазинам у нас был поход к акушеру — гинекологу и последующий за этим поход на узи. Мой малыш уже вовсю копошился. В итоге из женской консультации я выпорхнула счастливая и улыбающаяся.

Я всегда хотела малыша, не так рано правда, но видимо так должно было случиться. По поводу академического отпуска я с подругой была не совсем согласна. Стипендию мне правда платили, но маленькую, скоро с работы вылечу, не сидеть же сложа руки с ребенком дома на шее у подруги? Значит уже сейчас надо искать подработку на дом.

— Ну что Катюх, по мороженке? — попыталась подбодрить Сашка.

— А давай! — махнула рукой.

Была, не была. С таким упадническим настроем я впаду в депрессию. А мне этого сейчас делать нельзя.

Крыса решили с собой не брать, не хватало еще, чтобы он чего сболтнул на улице или еще хуже — в ЖК. Так что мы оставили его дома, на диване, возле телевизора.

Вообще, когда Феликс увидел Сашкину плазму, он упал в обморок. В прямом смысле этого слова. Лапками к верху. Еще и язык высунул, для пущей убедительности. Мы поверили. Никто же не знал, что в это время по телевизору, будут показывать фильм Звонок. Вот мой крыс, увидев по телику лохматую девицу, взвизгнул и плюхнулся на спину в глубоком обмороке. Еще чуть — чуть и мухи бы вокруг собираться стали. Пришлось брать бесчувственное тело на руки и класть на диван, чтобы ненароком не наступить. Придя в себя, Феликс сначала шарахался от 'чудо — картины' (как он ее назвал), потом втянулся. Спустя неделю я крыса вообще не видела, он прилип к плазме как наркоман к ящику героина.

Вот и сейчас его тяга к благам цивилизации сыграла нам на руку. В итоге домой мы пришли только в одиннадцатом часу вечера. Наш маленький друг обнаружился там же, где мы его оставили. Свернувшись клубочком крыс сопел на Сашкиной подушке. Подруга поскрипела зубами, взяла подушку и положила на пол.

— Пускай спит, — проворчала она. — От него спящего вреда меньше.

Вообще из Сашкиной квартиры мы забрали не много. У меня в комнате стоял старый телевизор Рубин, который уже с трудом работал. По этому, первым делом мы решили перевезти телевизор, компьютер и принтер. Я перебралась в комнату Ирона, Сашка спала в моей. В отличие от моей комнаты у брата было попросторнее, да и выход на балкон имелся. В общем, я была не против.

— Катюх, — показалась в проеме голова подруги, — я там поесть разогрела. Пошли.

Скинув с себя одежду, нацепила пижаму и пошла на кухню. Готовила Сашка обалденно вкусно. Я конечно тоже не плохо готовлю, но у нее, что не блюдо, то очередной шедевр. Рот сразу наполнился слюной, и я с жадностью набросилась на поздний ужин.

— Эх… тебя с такими темпами раздует, — захихикала Сашка.

— Шво это?

— Не говори с набитым ртом!

— Шр — р-р…

— Прожуй сначала, а потом говорить пытайся.

— Хватит со мной носиться как курица с яйцом, — забурчала я.

— А если не я, то кто? Крыса твоя прожорливая? — завилась подруга. — И вообще, что ты по поводу академки думаешь?

— Подработку на дом я уже нашла. Девчонка знакомая, со второго этажа, согласилась за минималку сидеть с ребенком, пока я буду на занятиях. Так что в отпуск уходить не буду.

— Хорошо, — одобрила подруга. — От ребят новостей нет?

— Сань, — потерла уставшие глаза, — я просила…

— Прости.

Спустя три года

— Ваня! Ванька, положи лопатку на место!

— Жадный он у тебя.

— Ага, особенно если дело касается не его игрушек.

— Эй! Иван Дмитриевич! Не кидайтесь песком!

— Нет, ну это невозможно.

Я подскочила со скамейки и ломанулась к песочнице. Более непоседливого ребенка я еще не видела. Взяв сына на руки, отряхнула его от песка и забрала лопатку. Отдав ее плачущей девочке, направилась в сторону дома. Сашка, собрав разбросанные игрушки, шла сзади.

На улице хозяйничала весна. Мое любимое время года. Сын любил проводить время на улице, но летом старался из тенька не выходить. Этим он определенно пошел в меня. Остальным же вылитый отец. Даже волосы, как неудивительно, были черными, с небольшими белыми прожилками. Да и характером он точно не в меня.

— А я тебе говорила, что он у тебя вылитый отец?

— Каждый день, — простонала я, — и сколько я не просила тебя лишний раз мне не напоминать, ты все равно зудишь над ухом как старая шарманка!

Ванька завозился на руках, требуя чтобы его отпустили. Поставив непоседу на ноги, подала ему руку, которую тот с радостью взял.

— Ма, пить хотю.

— Сына, давай до дома.

— Пить, — заныл мелкий.

Вздохнув, развернулась и направилась в ближайший магазин. Сашка семенила сзади и недовольно сопела.

Ванька радостно запрыгал, оттягивая руку вниз. Так и оторвать не долго.

После того, как я получила диплом, а я его с горем пополам получила, на работу так и не получилось выйти. Ни кому не нужен сотрудник с маленьким ребенком на руках. Так и продолжала брать работу на дом. Кому текст от руки надо набрать на компьютере, кому ребенка из детского сада забрать. Не голодали, но и на Мальдивы зимой не ездили.

Проходя мимо полок с напитками, так увлеклась рассматриванием ассортимента, что чуть не влетела в стоящую на моем пути преграду. Живую преграду. Высокую, белобрысую. Ванька запыхтел и дернул за руку, выводя меня из ступора.

— А…э — э-э…ы — ы-ы… — нет, ну а что я могла еще сказать?

— И я тебя тоже рад видеть Кати, — подмигнул Ли.

— Ы — ы-ы…

— Да, наша встреча не случайна.

— Э — э-э…

— Да, мне надо многое тебе рассказать.

— Мама, это кто?

Только после слов сына Ли перевел на него свой взгляд и застыл.

— Да, это мой сын, — пришла я в себя.

— О — о-о…

— Да Дирэль стал отцом.

— У — у-у.

— А когда мы только успели, тебя не касается!

Вы только посмотрите, все ему знать надо.

— Мам, пить хотю.

Переведя взгляд на полки с напитками, выбрала самый по моему мнению безопасный, и пошла на кассу.

— Эй! Стой! — окликнул Белый, но я не обратила внимание.

Сашка ждала нас на улице и выйдя из магазина взяв ее под руку быстрым шагом повела в сторону дома.

— Что за поспешность? — недоумевала Сашка.

— Сейчас узнаешь, — шепнула.

Ванька в этот момент мусолил в руках бутылку минералки и совершено не обращал внимание на происходящее вокруг.

— Катюх, стой!

Нас обогнали и отрезали путь к отступлению.

— Опачки, — единственное что смогла сказать подруга.

— Кать, ты злишься что ли?

— Нет, ты что! — понесло меня. — Я в бешенстве!

— Кать, — сказала подруга, — давай до дома? На нас уже косо смотрят.

Вздохнув, я дала молчаливое согласие.

Через час мы вчетвером собрались на кухне. Ванюшка уже видел послеобеденный сон, поэтому в нашем разборе полетов не участвовал.

— Начинай, — первым нарушил тишину Ли.

— Куда зеркало дели? — вспомнила я.

Со всеми этими событиями и переездами из моей головы выпал момент нашего с Сашкой перемещения в Амирей.

— Да, — поддержала меня подруга, — а то меня при переходе выкинуло в магазин нижнего белья. В примерочную! Мужскую! А там клиент был…

— ?

— Не смотри на меня так, — засопела на меня подруга, — он тоже был в шоке.

— И как он отреагировал на твой выход из зеркала?

— Упал в обморок.

— Так, ладно, — заерзал на табуретке Белый, — я сразу после того как вас перенесли вернулся и спрятал свое зеркало.

— Зачем?

— Это единственное зеркало способное перенести в Амирей.

— Оу, — удивил, ничего не скажешь.

— А почему Сашку перенесло в магазин нижнего белья?

— Там задействован выборочный портал. Ей повезло, что ее притянуло в знакомое место, могла перенестись вообще на Аляску. Если бы там подходящее зеркало обнаружилось.

Подруга выронила вилку с нанизанной на ней помидоркой.

— А как я перенеслась? В моем случае зеркало задействовано не было.

— Тут Сирена постаралась. Она отдала жизнь, чтобы создать энергетический портал. Для такого перехода зеркало не нужно.

— А то, что меня в магазине мебели выбросило?

— Случайность, — развел Лиен руками.

— То есть, меня тоже могло выбросить в магазине нижнего белья?

— В принципе, могло выбросить где угодно. Но видно у вас сильная привязка к этому месту.

— Обратно я вернуться смогу?

— Нет. Это стало невозможно благодаря все той же Ледяной. Она прокляла тебя.

Теперь уже вилка выпала из моих рук. Прокляла? Меня? Да за что?

— И как же она меня прокляла? — еле слышно спросила шокированная я.

— Тебе нельзя возвращаться в наш мир, он поглотит тебя. Высосет всю энергию, и ты просто напросто умрешь.

Все понятно. Меня отправили домой с надеждой на то, что я в Амирее больше не появлюсь.

— Только вот Сирена не рассчитала, что мы узнаем о проклятии. Она рассчитывала на то, что ты сразу запросишься обратно и при переходе испустишь дух.

Надо же. Все гораздо сложнее. Вот ведь… стерва.

— И как же вы узнали?

— Что‑то подобное в случае неудачи она планировала. Ирон обезвредил находящихся в доме сообщников Феникс и Сирены и они испугавшись предстоящих пыток спокойненько сдали своих 'работодателей'.

— Ирон изначально играл двойную игру?

— Конечно. Он ненавидел своего отца. Тот убил его мать, когда тот узнал, что она родила ребенка. Заметал следы, чтобы жена не узнала.

— А Сирена?

— Ту интересовала только власть. Причем любым способом. Когда Фарен вырвался из под ее полного контроля и помчался сломя голову разыскивать Арону, она перенесла свой интерес на Дирэля. Только она не учла один момент. Арона, после того как Ди проклял приближенный короля, создала охранный амулет, чтобы поглощать в себя отрицательную энергетику извне.

— И что это за амулет? — подала голос Сашка.

— Обычный крестик. Незнающий не обратит внимания. Короче, как бы она не старалась, Ди внимания на нее не обращал. А потом родилась ты, — пристальный взгляд на меня, — и полностью разрушила ее планы.

— Опять я во всем виновата…

— Дева, не хнычь, — дал о себе знать сидящий на моем плече крыс. — Ты ей знатно напакостила. Она твоего мужика заграбастать хотела!

— Фр…

— И не фырчи!

— Кати, ты даже не спросишь про мужа? — лукаво спросил Белый.

— Не хочу знать, — отвернулась к окну, чтобы скрыть непрошеные слезы. А за окном солнышко, деревья зеленеют, птички поют.

— А придется, — хитро сказал он, — он к ночи заявится.

Резко повернувшись в его сторону, попыталась убить его взглядом. Как всегда не вышло. Вскочив с табуретки, помчалась в свою комнату. Не хочу. Не хочу, не знать, не видеть. Я больше трех лет прожила без него и дальше вполне спокойно проживу. Если бы я была ему важна, он бы сделал все возможное чтобы быть со мной. Слишком много 'бы'.

Подойдя к кроватке сына невольно улыбнулась. Если бы не Ванька, не знаю как бы прожила все это время. А так, мне просто не когда было думать о чем‑то кроме сына. Погладила его по черной макушке, с вкраплениями белых прядей. Ванька недовольно засопел и перевернулся на другой бок. Не любит он ласкаться. Точно, весь в отца пошел.

Глава 30

Они не виделись долго, несколько лет, И он заехал только сказать ей 'привет'. Сказать, что несколько дней он думал только о ней. Что места не находил и наконец отменил, Все дела и все важные встречи и обнял теплой рукой ее дрожащие плечи.

гр. Кукрыниксы и Е. Рыбакова 'Акварели'

Остаток дня прошел относительно спокойно. Ванька был рад новому знакомому и все оставшееся время до сна не отлипал от Белого ни на секунду. Я была не против. Ли я доверяла больше чем тому же Ирону.

Уложив сына спать в девять, прикрыв дверь, пошла на кухню. Ли, стоило мне отлепить от него Ваньку, куда‑то сбежал, сославшись на неотложные дела. Хотя зная его характер эти дела довольно длинноногие и брюнетистые, ах да, и с третьим размером верхних выпуклостей. Бабник. Вот ни чему жизнь не учит.

Сашка мыла посуду, я же стала заваривать чай. Руки немного тряслись, и вообще был легкий мандраж. Поставив две чашки на стол, уселась на табуретку и стала ждать, пока закипит чайник.

— Что подруга, нервничаешь? — нарушила угнетающую тишину Саша.

— Ужасно.

— Не боись, не убьёт же он тебя.

— Меня нет, а вот я его…

— Сил не хватит.

— Но попытаться стоит.

Хмыкнув подруга села напротив и стала сооружать бутерброды. Вскоре мы сосредоточили все свое внимание на утолении голода. Есть странное свойство у моего организма, в стрессовой ситуации я становлюсь особенно прожорливой. Так и до булимии не далеко.

— Дева, я тоже жрать хочу, — раздался голос с пола.

Опустив взгляд, увидела печальные глазки — бусинки. Вздохнув, посадила крыса на свободную табуретку и отрезала большой кусок сыра.

— Вот скажи мне горемычная, ты дура?

— Чего? — не поняла вопроса.

— Дура ты или нет? — терпеливо повторил, подписавший себе смертный приговор, крыс.

— Эй, серый, ты обалдел? — спросила за меня Сашка.

— Нет. — Спокойно ответил Феликс. — Просто другая бы на ее месте радовалась и марафет наводила, а эта в депрессию впала и трясется аки тонкая осинка.

— Я не трясусь, — последовал жалобный протест.

— Ну ладно не трясешься, трусишь.

— Я не трушу! — терпение было на исходе.

— Ладно, — вздохнул Феликс, — вибрируешь.

Вот ведь… понабрался современных словечек.

— Феликс, что ты от меня хочешь?

— Чтобы ты мужа не в слезах и истерике встретила, а с гордо поднятой головой!

— А ведь он прав…

Я в шоке посмотрела на подругу. Она была с ним согласна. Впервые за три с половиной года она поддержала его, а не меня.

— Ну а что? — невинно спросила она. — На тебя реально жалко смотреть. Разводишь тут розовые сопли, да себя жалеешь.

— Он пропал на три года! — не выдержала я.

— Ну, так вернулся же. Почти.

— Вот когда вернется не почти, тогда и поговорим, — зарычала я.

— Катюха, не буянь, — сказал жующий крыс, — дите разбудишь.

Вздохнув, уставилась на свою чашку, полностью уйдя в свои мысли.

В чем‑то Феликс был прав. Мне было страшно находиться в неизвестности. Зачем Вольный решил появиться именно сейчас, и для чего, не могла себе даже представить.

Был уже первый час ночи, а мой блудный муж все не появлялся. Крыс пошел спать в комнату, поближе к Ваньке. Сашка активно клевала носом, сидя со мной, для моральной поддержки. Я же вглядывалась в ночную темноту за окном. Наверное, я на секунду заснула, потому что пропустила момент, когда в окно осторожно поскреблись. Подскочив на месте, отошла от окна и потянула за собой подругу. Из окна на нас смотрела пара красных глаз.

— Это еще что? — хрипло спросила подруга.

— Не… знаю.

В окно уже не скреблись, а усиленно стучали. С такими темпами и стекло разбить можно. Потянувшись рукой к столику с посудой, взяла первый попавшийся предмет. Половник. Да чтоб тебя! Ладно, времени выбирать нет. Осколки стекла полетели на пол, впуская темную фигуру с горящими глазами. Не долго думая я огрела незваного гостя по голове. Раздалось характерное 'ой' и жертва моего половника потянулась к затылку. Надеюсь, шишку я ему обеспечила.

— Вот так жена встречает мужа, да? — раздался до боли знакомы и такой родной голос.

Половник из моих рук не выпал. Сжав его еще сильнее, направилась на красноглазого с воинственным видом и жаждой мести.

— Кать, перестань, — объект мести попятился, выставив руки вперед.

— Ну, вы тут разбирайтесь, а я, пожалуй, пойду.

Подруга вылетела из комнаты, видимо ожидая мой протест по поводу ее побега. Засопев от досады я перехватила половник двумя руками, благо что он был большой и довольно тяжелый, и стала продвигаться к Вольному.

— Котенок, положи свое импровизированное оружие на место и давай спокойно поговорим.

— Я ща поговорю, — зашипела, — я ща так поговорю!

Налетев на Ди, замахнулась для удара, но огреть противника не успела. Запястья перехватили и, вывернув руки за спину, прижали мое уже не сопротивляющееся тело к твердой груди. Половник выпал из рук и покатился под стол. Досадно.

— Теперь‑то мы поговорим? — прошептали на ухо, согревая горячим дыханием.

Попыталась вырваться, но руки Ди держали достаточно крепко. Подняла на него гневный взгляд, стараясь тем самым выказать свое недовольство. Тот даже бровью не повел.

— И долго ты будешь прожигать меня взглядом? — усмехнулся.

— Пока не прожгу.

— Разве ты по мне совсем не скучала?

— Совсем, — соврала я.

— Врешь, — промурлыкал муж, смотря на мои губы.

— Я абсолютно честна, — делаем глазки невинными, жалобными.

— Я уже говорил, что люблю тебя?

Это было неожиданно. Очень. На столько, что я застыла, смотря раскрытыми от удивления глазами в лицо Ди, и пыталась понять, в шутку он это сказал или нет.

— Чего молчим?

Нет, он точно издевается.

— М — м-м…

— Исчерпывающе.

— Э — э-э…

— Информационно.

— У — у-у…

— Досконально.

— Ы — ы-ы…

— Кать, прекрати, — поморщился Вольный. — Я, между прочим, тут в любви признался, а ты стоишь и мычишь как корова.

Я подавилась словами, которые хотела еще секунду назад сказать. Это он меня сейчас коровой назвал?

— Ты нормальный? — прорычала.

— Вполне. — Его лицо находилось почти вплотную к моему. — Я тут как идиот сказал что люблю тебя, ожидая какой‑то адекватной на это реакции, а в итоге услышал невнятное мычание.

— Это ты сейчас на семейный скандал нарываешься?

— А почему нет?

Возразить я не успела. Хотя очень хотелось. Поцелуй был нежным, глубоким, требовательным. Руки сами собой потянулись и обвили шею мужа. Он теснее сжал меня в объятиях так, что стало трудно дышать. Его руки заскользили вдоль тела, исследуя шею, спину, бедра. Я не стала сопротивляться, а только плотнее прижалась к мужу.

— Твоя очередь, — прохрипел Ди, отрываясь от моих губ.

— Очередь? — не поняла я.

— Говорить, что любишь меня.

— А это так надо? — решила повредничать.

— Очень надо, — промурлыкал Ди, не прекращая исследовать мое тело.

— Люблю тебя, — решила все‑таки признаться.

— Блеск.

Кажется, кто‑то заразился моими словечками.

И меня снова целовали. Долго. Очень долго.

— Кхе — кхе… — раздалось за моей спиной. — Я, конечно, все понимаю. Но подруга, не слишком ли ты рано сдалась?

Дернувшись в объятьях мужа, я повернула голову и наткнулась на недовольное лицо Сашки.

— И не смотри так на меня, — сложила она руки на груди, — этот козел пропал больше чем на три года, обрюхатил тебя, не давал о себе знать и…

— Обрюхатил? — ошарашено спросил Ди, выпуская меня из объятий.

— Ой, — Сашка закрыла рот рукой, — так ты ему еще не сказала?

— Саша… — зашипела.

— Все — все — все, ухожу, — и подруга снова сбежала, оставив меня наедине с Ди.

— Рассказывай, — потребовал Вольный, садясь на табурет.

Присев рядом с ним, взяла в свои руки его ладонь и начала рассказывать. Сначала Ди слушал вполне спокойно, не перебивал, только желваки на лице ходуном ходили. В конце рассказа я выпустила его ладонь и закрыла лицо руками. Было так горько и обидно.

— Почему ты не давал о себе знать так долго? — задала, долго мучающий меня, вопрос.

— Я не мог, — глухо начал он. — После проклятия Сирены мы начали расследование. То, что ты попала в свой мир, мы узнали, исследуя остаточные потоки перехода. Как только стало известно, что ты, не сможешь вернуться в Амирей, не навредив себе, приближенные к Ледяной стали собирать очередное восстание. Гораздо более масштабное чем до этого. Слишком много у нее было союзников. Это и понятно, когда женщина во главе, то она легче поддается манипулированию. Если бы Сирена взошла на трон ее либо сразу бы убили, либо стали шантажом двигать как марионеткой. Слава богам у нее ничего не получилось. Правда два года мы потратили на то, чтобы поймать всех прихвостней бывшей фаворитки Фарена.

— Это что же получается. Была гражданская война?

Мысль о том, что пострадали сотни ни в чем не повинных людей — пугала. Хочется надеяться, что на этот раз моей вины не было. Паршивое это чувство — быть виноватой в чьей‑то смерти, пусть и косвенно.

— Можно и так сказать, — кивнул Ди. — Последующий год после подавления восстания мы занимались восстановлением границ. Твой родовой замок был разрушен, к сожалению, восстановить его не удастся. Если только полностью построить новый. Но какой в этом смысл?

Я не стала ничего говорить. Все то время, что я убивалась от неизвестности и занималась самобичеванием, он подвергал себя опасности защищая свой народ.

— Почему Волф на меня напал? Ведь его задача была разыскать? — вспомнила неприятный момент с псом Белого.

— Феникс сломала защиту Волфа и заменила команду, естественно не обошлось без помощи Сирены.

— Ясно, — Волфа было жалко, но если вспомнить, как он на меня бросался…

— Ты злишься на меня? — еле слышно спросил Вольный.

— Нет, — покачала головой, вставая с табуретки, — теперь нет.

Подойдя к нему, я села на его колени и обняла.

— Можно мне, — сказал в самое ухо, — увидеть сына?

— Можно, — улыбнулась, — только он сейчас спит.

— Я тихо.

Поставив меня на пол, он последовал за мной в комнату.

Крыс спал на моей подушке и слегка подергивал хвостиком. Опять погоня за сыром сниться, не иначе. Пока я наблюдала за спящим Феликсом, Ди подошел к кроватке Ваньки и чуть наклонился, касаясь шелковистых волосиков сынишки.

— Не думал, что он на столько будет похож на меня, — прошептал Вольный.

— В роддоме тоже удивились, когда увидели черно — белую шевелюру, — нахлынули на меня воспоминания.

— Я столько всего пропустил, — он отошел от кроватки и подошел ко мне, — но больше без вас я и дня не проживу, — провел рукой по моей щеке, задержавшись на слегка приоткрытых губах.

— Клянешься?

— Клянусь, — сказал он, касаясь своими губами моих губ и целуя.

С трудом отстранившись от мужа, я задала свой последний вопрос:

— Ди, а сколько тебе лет?

— Ну…

— Ну — у-у?

— Двести… двадцать… пять, — у него на губах заиграла лукавая улыбка.

— Ик.

— О, — раздалось от кровати, — блудный муж вернулся.

— Феликс, — шикнула я.

— Ну что Феликс, — шепотом сказал крыс, — что Феликс? Ты еще скажи, что это не правда.

— Видимо твой маленький друг имеет на меня зуб, — так же тихо сказал Дирэль.

Я только хмыкнула и развернувшись направилась обратно на кухню. Нечего выяснять отношения при спящем ребенке. Разбудить то легко можно, а вот уложить…

Заварив свежего кофе я поставила две часки ароматного напитка на стол, а крысу выделила большой кусок сыра. Он когда голодный становится совершенно невыносим. Так хоть будет чем‑то занят.

— Котенок, — подал голос муж, — есть еще что‑то чего я не знаю? Чтобы потом это не было для меня неожиданностью.

— Вроде нет, — задумалась.

— За ней тут один тип ухаживал, — пробурчал Феликс, прожевав кусок сыра.

А вот это не правда! Не было такого. Конечно мне удаляли знаки внимания, только вот я их ни кому не удаляла.

— Кто, — сухо спросил Вольный.

— Ди, — пискнула, — это провокация!

— За ней вообще многие ухаживают, — продолжил свою байку крыс. — Один раз даже замуж звали…

Если не считать что это был изрядно поддатый сосед и он просто меня перепутал со своей девушкой, которая в последствии кстати все таки стала его женой, то да, звали.

Посмотрев краем глаза на Вольного я невольно вздрогнула. Его глаза слегка засветились красным. Злиться.

— Крыс, — зашипела, — я тебе хвост откручу.

— Чего вы тут собрались, спать уже пора, — раздался голос подруги.

Она зевнула и полезла исследовать холодильник.

— Саш, ну хоть ты ему скажи что это не правда! — стала я искать поддержки.

— Не правда, — кивнула та, — а что именно?

— Вот скажи, — засуетился серый предатель, — звали ли нашу Катюшу замуж?

Муж сжал в руке чашку и по ней пошли мелкие трещинки.

— Звали, — кивнула Сашка, орудуя ножом, сооружая бутерброды.

— Ухаживать пытались? — продолжил крыс.

— Пытались, — еще кивок. — А что за допрос?

— Да просто объясняю вот этому олуху, — мах хвостом в сторону Вольного, — что он мог и опоздать.

— Опоздать? — нахмурилась подруга.

— Конечно опоздать! Она у нас девушка видная, вечно ему верной быть не обещала.

— Феликс, — застонала я видя как чашка все таки не выдержала и развалилась на мелкие кусочки в руках мужа. По столу стала расползаться небольшая лужица.

Сашка, увидев это безобразие, схватила тряпку и стала быстро вытирать разлитый кофе.

— Ди, — я протянула руку и накрыла ладонью его ладонь. — Не слушай его. Он это специально говорит.

— Я знаю, — глухо произнес он. — Но от этого не легче. — Он нахмурился и смотрел куда‑то поверх моей головы. — Я ведь действительно мог опоздать.

Я мотнула головой и грустно улыбнулась. Он ведь и правда думает что мог бы не успеть. Три года это все таки не такой уж и маленький срок. Чтобы было если бы не было Ваньки? Если бы вся моя жизнь не крутилась возле него? Может быть в чем‑то он и прав. Мог бы и не успеть. Но успел. И я об этом не жалею. Даже наоборот. Я так долго ждала нашей встречи.

— Не думай об этом, — тихо сказала.

— Дева, а не дашь ли ты мне еще небольшой кусочек сыра? — просительно произнес крыс и жалобно посмотрел на Александру.

Та только закатила глаза и с мученическим видом открыла холодильник и достала последний кусок крысиного лакомства.

— Ты когда‑нибудь все таки лопнешь.

Крыс схватил из ее рук сыр и прошмыгнул с ним под стол.

— А ты мне дай и отойди, — раздалось от туда.

— Как ты с ним столько времени живешь? — пробурчал Вольный.

— Приходится, — развела руками.

— А уж как я с ним живу, — засопела Сашка.

— Да вам со мной вообще повезло! — причмокивая сказал из под своего убежища Феликс.

— Ребят, — сказала подруга, — а не пора ли спать ложиться?

— Что‑то мне подсказывает что я сегодня не усну, — произнесла я.

— Аналогично, — хмыкнул муж.

— А вот я пожалуй пойду, — Сашка зевнула и направилась в свою комнату.

— А ты спать не собираешься, — я заглянула под стол в поисках мелкого обжоры.

— Не — а, — раздалось в ответ. — Я выспался.

— Какая жалость, — еле слышно произнес муж, но крыс его кажется услышал и недовольно засопел.

— Вольный, — я провела рукой по его щеке, — не думай об этом больше.

Видимо слова крыса его сильно задели. Вон, сидит хмурый, глаза слегка светятся.

— Люблю тебя, — произнес он смотря мне в глаза.

Красный свет стал постепенно затухать и вскоре пропал совсем. Успокоился. Я улыбнулась и встав с табуретки потянула его в комнату. Спать конечно не очень хотелось, но не сидеть же на кухне все ночь.

Пока я валялась в кровати с книгой, муж сидел возле кроватки сына и не отрывал от него взгляда.

Эпилог

Говорят, что судьба испытывает нас на прочность постоянно, время от времени подкидывая очередное испытание. Только после того, как ты пройдешь все, что выпало на твою долю, ты получаешь награду. Свою награду я получила.

Вольный настоял на переезде к нему. Тяжело вздохнув, я согласилась, хотя мне и у меня не плохо было. Но, видите ли, у него квартира попросторнее. Как будто у меня мы как селедка в бочке жили. Не став с ним спорить, дабы не выводить из себя, дала свое не уверенное согласие.

Подруга осталась жить у меня. Я спорить не стала, от моего дома до квартиры Вольного было рукой подать. Так что, мы очень часто виделись. Каждый день. Просто привыкли жить вместе и во всем поддерживать друг друга. Дирэль не спорил, правда выказывал периодически свое недовольство, но я упорно на это не реагировала.

Так же стало известно, что Ирон сделал предложение Алеше и у них скоро свадьба. Естественно от этой новости я была в шоке. Мой брат, будучи заядлым холостяком решил связать свою жизнь узами брака? То есть добровольно накинуть на свою шею хомут верности? Пока кольцо силы на руке Алеши не увижу не поверю. Только какая у нее сила пробудится после бракосочетания пока не известно. Как мне объяснил Ди, к ней должна перейти часть силы Мятежного. Ну что же, посмотрим.

Арона искренне обрадовалась известию о том, что стала бабушкой, поэтому на следующий же день перенеслась через зеркало вместе с Фареном. Дедушка обрадовал тем, что в Ваньке больше моей силы, значит, сила Смерти ему будет неподвластна, если только его избранница не будет ей владеть. Дирэль, правда не очень этому обрадовался, но тут уже ничего сделать нельзя. На мой вопрос чего он прицепился к своей стихии, он начала многочасовую лекцию о всех плюсах силы Смерти. Видите ли, это вам не чахлые некроманты, которые занимаются умертвиями — стихийник Смерти, может легко уложить в могилу абсолютно здорового человека. После его объяснений я еще раз порадовалась, что сын унаследовал мою силу.

Ли стал крестным Ваньки, правда я бы не сказала, что он был для сына примером для подражания, но в плане телохранителя подходил идеально. Так что мы с Ди решили одобрить его кандидатуру.

— Ты в этом уверенна? — засомневался муж, когда я предложила в качестве красного кандидатуру Белого.

— Уверенна, — кивнула.

— Милая, я в принципе ничего не имею против, просто чему он научит сына?

— Вольный, — я нахмурилась, — а ты как будто был лучше!

Если вспомнить каким был муж раньше, то я вообще не понимаю, чего он так забеспокоился. То что Ванька будет тем еще дамским угодником — это точно. Этим он в отца пошел. Так что думаю ничего страшного в том что Ли станет крестным нет. Тем более он один из лучших воинов в Амирее…

— Ладно, — махнул рукой Ди. — Твоя взяла. С тобой спорить невозможно. Все равно сделаешь по своему.

Я обняла мужа и уткнулась носом ему в грудь. Нос уловил еле заметный запах мяты. Воспоминания нахлынули стремительным потоком. Если задуматься, то он всегда был рядом. Даже не смотря на наши разногласия он оберегал меня, хотя если бы от меня пару раз муж сбегал я бы его придушила собственными руками. А он нет. Терпел. Само собой желание сомкнуть на моей шее пальцы у него было (это он мне потом рассказал), но ведь сдержался. А испытывать его терпение я больше и не собиралась. Наверное. Посмотрим.

Крыс тосковал по какой‑то неизвестной мне крыске. По его словам она покорила его сердце и он все ни как не может ее забыть. Странно, раньше не замечала за Феликсом каких либо романтических чувств. Ан нет. Ходит, страдает. Мне бы было его жалко, если бы я его не изучила за столько лет. Что‑то первые пару лет в моем мире он про нее вообще не вспоминал, а тут вдруг заладил. Конечно у меня были подозрения что тоскует он не только по какой‑то там крыске, но еще и по Ароне с Алешей. Но почему‑то он вбил себе в голову, что я без него и дня не проживу и даже пару дней побыть в своем мире он не может. Странная логика. Не слушая возмущений я сунула его в руки Ли и отправила обоих в Амирей на пару дней.

Говорят, что судьба испытывает нас на прочность постоянно. Если бы у меня был шанс что‑то изменить в своей судьбе, я бы им не воспользовалась.

Март — Май 2015 г.

Оглавление

Пролог

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Глава 23

Глава 24

Глава 25

Глава 26

Глава 27

Глава 28

Глава 29

Глава 30

Эпилог Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg