«Принц Тёмный, принц Светлый…»

Александрова Кира Принц Тёмный, принц Светлый…

— Она должна жить! — от истеричного вопля лорда ЛасГаллена вздрогнули все. — Слышите, она должна жить!!

Лекарь поёжился. Был один способ, но… Последствия могли быть непредсказуемые.

— Милорд, вы уверены? — на всякий случай осведомился доктор.

Кайл ЛасГаллен ухватил его за ворот куртки, подтянув к себе.

— Делай что хочешь, но моя дочь должна жить! — прошипел он, брызгая слюной. — Эрианор цветная, и она просто не может умереть!! Не сейчас по крайней мере, не за неделю до Большой Игры!

Доктор глубоко вздохнул, прикрыв глаза.

— Она может измениться, — глухо ответил он, встряхнув кистями.

— Да плевать, — отрезал лорд. — Делай своё дело, лекарь!

Мужчина с жалостью посмотрел на разметавшиеся по подушке пепельно-серебристые и каштаново-рыжие пряди, бледное личико с тонкими чертами и запавшими глазами, понимая, что спасти душу лианоссе Эрианор он не сможет при всём своём мастерстве. Сохранить ей жизнь можно только одним способом. Доктор достал из кармана небольшую коробочку и открыв, бережно вытряхнул на ладонь мутно-белый камушек. Камень Обмена, последнее средство. Но искать сейчас того, кто согласится поменяться с умирающей, а тем более цветной, душой, времени не оставалось. И доктор решил положиться на судьбу. Ведь есть где-то кто-то, кто тоже должен умереть, Камень поймает эту душу и поменяет с Эрианор. Глубоко вздохнув, он опустился на колени и приложил его к бледному лбу девушки, да что там, девочки даже.

Кайл ЛасГаллен напряжённо следил за происходящим, кусая губы. Такой шанс, его дочь стала цветной, он не мог упустить его! Вдруг именно она не умрёт по непонятной причине после свадьбы? Вдруг именно его тихая, неулыбчивая девочка с грустным взглядом родит наконец наследника, и эти Игры закончатся? Нет, Эрианор просто обязана выжить!

— Единый, помоги!.. — вырвались у доктора тихие слова, когда он почувствовал, как нагрелся Камень Обмена.

Сначала ничего не происходило, грудь больной едва поднималась от слабого дыхания, потом камень ярко вспыхнул, выбросив веер лучей жемчужного цвета, лиа Эрианор судорожно вздохнула, выгнувшись, её глаза широко раскрылись, но ничего не видели вокруг. Доктор не отнимал Камня, на его лбу выступили капельки пота, и он крепко зажмурился, молясь, чтобы всё получилось. Кайл сказал, чтобы она жила — его дочь будет жить. А уж кто там вселится вместо настоящей души девочки, это проблемы достопочтенного родителя. Эрианор вскрикнула и упала на кровать, лорд ЛасГаллен вздрогнул, нервно рванув тонкий батист платка — раздался треск.

— Что?.. — хрипло выдавил он, с тревогой вглядываясь в восковое личико.

— Потерпите пару минут, мой лорд, — доктор устало вытер дрожащей рукой лоб и убрал Камень. — Всё прошло успешно.

— Как вы это определили? Она не двигается! — Кайл подошёл ближе, скомкав остатки платка.

— Камень не засиял бы, — доктор поднялся и убрал предмет обратно в коробочку. — Если он поймал душу, значит, она приживётся.

Со стороны кровати раздался ещё один судорожный вздох, мужчины посмотрели на больную. Большие, чуть удлинённые и приподнятые к вискам глаза распахнулись, и с недоумением уставились на них.

— Я в больнице, да? — прохрипела Эрианор.

— Нет, деточка, ты дома, — Кайл присел на кровать, заботливо поправив одеяло, и не удержавшись, провёл по руке, довольно улыбнувшись. — Как ты себя чувствуешь, Эрин?

— Меня зовут… — она запнулась. Собственное имя ускользало из памяти, как рыба, хотя остальные картинки проносились перед глазами с пугающей яркостью. Переход, машина, удар… Она зажмурилась и тряхнула головой. — Что происходит?! Почему я не помню своё имя? Где я вообще чёрт возьми нахожусь?!

Доктор решительно положил ладонь на плечо Кайла.

— Мой лорд, позвольте, я поговорю с лиа Эрианор, — и уже тише добавил, — я предупреждал. Она стала другой.

— Она жива, и это главное, — Кайл ЛасГаллен поднялся. — Отдыхай, Эрианор, я зайду позже.

Она приподнялась на локтях, в необычных глазах появился нездоровый блеск.

— Уважаемый, меня просветят насчёт происходящего или как?! — прошипела она не хуже кошки.

Ого, а у этой новой Эрианор есть характер. Трудно Кайлу придётся с… дочуркой. Доктор присел на край кровати и взял её кисть.

— Видишь ли, деточка, ты умерла. Где-то в своём мире.

Несколько мгновений она непонимающе смотрела на доктора, а потом из её горла вырвался пронзительный крик.

— НЕЕЕТ!!!!!

Ниалона рассеянно глянула в круглый, отполированный до блеска, серебряный поднос и коснулась пальцем. Пора посмотреть, что творится в Мирано. Там вроде снова появилась цветная девочка, стоит продумать следующую Игру, и решить, кому победа достанется на сей раз. По красивым губам скользнула ехидная усмешка. Оллер конечно ей более симпатичен, и последние разы Ниалона не устояла, отдав приз ему. Сейчас бессмертная собиралась передать бразды правления Сальмирой Йену, хотя прекрасно знала, что светловолосый просто ненавидит государственные дела, ему претят бесконечные заседания и решения вопросов по управлению странной. А вот Олли наоборот находит в этом удовольствие. Кроме всего прочего, он слишком болезненно воспринимает поражения, так что пришла пора дать чувствительный щелчок по носу обоим. Кивнув собственным мыслям, Ниалона покосилась на появившееся в подносе изображение. Спальня лорда, цветная девочка, и доктор. Какие же они хлипкие стали последнее время, эти девчушки. Хотя, ей же на руку. Не в интересах Ниалоны, чтобы кто-то из братьев выиграл их холодную войну и наконец обзавёлся наследником.

"Ещё бы заставить разноцветных петь, — тоскливо подумала бессмертная. — Так хочется услышать собственный голос…" Лесные сказали, они обеспечат появление цветных, но по странным собственным законам категорически отказались сообщать этим избранным про пророчество и песню. Так что оставалось надеяться на удачу и продолжать мелко пакостить братцам, хоть в этом находя удовольствие. Щелчком пальцев Ниалона убрала изображение и направилась в библиотеку, продумывать, что кому писать на предстоящие Игры.

Эрианор

Автопилот включён, пять секунд полёт нормальный… Обычный рабочий день, я в толпе таких же зомби поднимаюсь по лестнице в метро. Боже, зачем ты придумал работу, которая начинается в девять утра! Каждый раз, бродя по кухне с полузакрытыми глазами и натыкаясь на мебель, даю себе слово найти что-нибудь поближе, но останавливает как всегда одно — деньги. Там платят хорошо, а в моей деревне Валенково, на отшибе города, фиг чего приличного найдёшь. Вот и приходится тратить почти два часа туда и столько же обратно. В наушниках приятно мурлыкает бодренький музончик, я пытаюсь встряхнуться и выудить спящее сознание на поверхность, но получается плохо. Совершаю машинальные действия — открыть сумку, достать кошелёк, приложить к турникету, пройти, спрятать кошелёк, закрыть сумку, остановиться на платформе, — и стараюсь не думать, что завтра ещё один такой же день. И послезавтра. И через день. А потом выходные, и спааааать…. От смачного зевка чуть не свело скулы, я ввалилась вместе с толпой в вагон и ловко проскользнув под рукой дородной бабищи, плюхнулась на сиденье. Отлично, сорок минут сна, можно расслабиться. Автопилот разбудит точно к нужной остановке. Прислонившись затылком к стене, я закрыла глаза и погрузилась в непонятное состояние между явью и сном, в какой-то момент просто выключившись.

…Рабочий день прошёл как обычно, по приборам, то есть — осознанных действий совершала мало, мысли почему-то занимало странное предчувствие. Чего — не пойму. Ну не сильна я в интуиции, не сильна. Звонил муж, осведомлялся о планах на выходные, на что получил невразумительный ответ "не знаю, ещё не думала, спать наверное буду". Он такой, старается меня радовать, сюрпризы маленькие устраивает, но… последние месяцы мной овладела тотальная усталость и апатия. Может, конец зимы сказывался, может, отсутствие впечатлений, не знаю, некогда думать. И неохота. Чаще всего мои вечера, да и выходные, проходили одинаково: на диване, в обнимку с любимым ноутом и выученным наизусть плейлистом. Скажете, не похоже на семейную жизнь? А как же плита, уборка, стирка, глажка? А в пень. Ну не домохозяйка я, вот так получилось. Готовил муж, убирались мы по очереди, стирала стиральная машинка. А я убегала от реальности в книжки и интернет. Не то чтобы меня не устраивала моя жизнь, я привыкла как-то к ней. Но всё чаще посещали мысли разнообразить досуг, что ли. Однако мысли вялые, скорее дежурные.

Покинув опостылевший офис, я поплелась домой, мечтая о диване и ужине, который конечно любимый муж уже приготовил. Задумалась о выходных — что там благоверный задумал? Никак, решил встряхнуть меня? Это надо бы, да, мои чувства к нему заметно охладели, перейдя в стадию тёплой привязанности, не более. А его устраивало, я ж не собиралась уходить от него. Не к кому, и… привыкла уже. Да и кто возьмёт меня такую, не способную к проявлениям сколько-нибудь сильных эмоций, не умеющую подстраиваться под человека, не говоря уже о тотальном отвращении к домашней работе? Нафиг, своя рубашка ближе к телу, как говорится. Мысли вяло шевелились в голове, ноги несли к остановке, через переход с дурацким светофором, в котором совершенно непонятная система включения зелёного. То стоишь, пока не околеешь, дожидаясь сигнала, то едва ступишь на зебру, как уже красный. С неба сыпалась мокрая гадость, температура колебалась около нуля, в общем, погодка под стать моему настроению. Эхх, в кино надо сходить, действительно, а то закисну совсем. Ссутулившись, засунув руки в карманы, погрузившись в размышления о жизни, я бросила взгляд по сторонам — вроде машин не было, можно идти, и чхать на светофор. Хотя там зелёный таки горел.

…Я почти дошла до середины дороги, когда ЭТО случилось. Откуда ни возьмись из-за снежной пелены выскочила отчаянно визжащая тормозами машина. Я успела заметить перекошенное от страха лицо водителя, и почему-то показалось, он судорожно жмёт на тормоза, но дорога скользкая от мокрого снега. На меня напал ступор, с остановки доносились истеричные крики невольных свидетелей, но я слышала их словно сквозь вату. Время замедлилось, секунды тяжело падали вместе со снежинками. Машина приближалась. Я медленно-медленно сделала почему-то шаг назад, вместо того, чтобы побежать обратно к тротуару. Дальше снова всё пошло с нормальной скоростью, но только меня уже ничего спасти похоже не могло. Бампер ударил в коленки, да с такой силой, что меня отбросило назад. Боль пронзила аж до пояса, хана ногам, мелькнула мысль. Ходить уже не буду. Странно, всё случилось так быстро, а для меня мгновения растянулись, как жевательная резинка. Упала я на железное ограждение поперёк дороги, и последнее, что отпечаталось в памяти — отчётливый хруст. Похоже, моего позвоночника.

Не было ни туннеля, ни ангелов с крылышками, а просто темнота и пустота. Значит, я жива, по крайней мере, может в коме, если мыслить получается. Тело ломит… Тело?! О, счастье, всё-таки я его чувствую! Значит, хрустнул не позвоночник. Или всё-таки он? Надо открыть глаза и посмотреть в конце концов, что вокруг меня творится. Открыла. Мм. Появилось настойчивое желание тут же их закрыть. Комната подозрительно не походила на белую больничную палату, или это была очень дорогая частная клиника, где апартаменты для больных метров тридцать квадратных, и вместо коек ставили широченные антикварные кровати с резными столбиками по углам и балдахином. На кровати сидел какой-то темноволосый мужчина, с тревогой и облегчением смотревший на меня. Ни разу не доктор, по крайней мере, доктора не носят рубашек с пышными кружевными воротниками и манжетами, и бархатных курток с вышивкой серебряной нитью. Чуть поодаль стоял ещё один мужчина, одетый поскромнее, и почему-то выражение его лица мне очень не понравилось.

— Я в больнице, да? — эм… а с чего это у меня такой голос странный? Вроде не мой совершенно. Такой хриплый — ну со сна наверное — и слишком низкий для женщины.

На лице сидевшего брюнета появилась улыбка.

— Нет, деточка, ты дома, — он поправил одеяло заботливым жестом. — Как ты себя чувствуешь, Эрин?

Что за фигня, это он мне? Где это дома? И что за странное имя? Паника грозила накрыть огромной волной, лишая способности трезво мыслить. Отличалась я такой милой особенностью, при возникновении проблемы начинала хвататься за голову и кричать на манер известного героя "Шеф, всё пропало!!! У нас проблемы!!!" Вместо того чтобы заняться решением оных.

— Меня зовут… — оп. А вот этого я как-то не ожидала. Собственное имя упорно не хотело даваться, хотя я помнила прекрасно и переход, и машину, и болезненный удар. Зажмурившись, тряхнула головой, паника уже выла милицейской сиреной, грозя перейти в откровенный ужас и вылиться истерикой. — Что происходит?! Почему я не помню своё имя? Где я вообще чёрт возьми нахожусь?! — мда, это всё-таки истерика.

Пришлось стиснуть зубы и дать себе мысленного подзатыльника. Поздравляю, кумушка, по ходу ты записалась в очередные попаданки, как презрительно и небрежно называют героинь, которых неизвестным макаром заносит во всякие сказки. Так, план действий прост: найти способ вернуться. И сразу обозначить границы, мир спасать не собираюсь, опасные штуковины и артефакты искать тем более, выходить замуж за всяких плохих парней с целью перевоспитать их тоже, как и за хороших. У меня между прочим муж есть, пусть и не сильно любимый, зато нежно уважаемый, чтобы наставлять ему рога, да ещё и в… другом мире. Наверное. Мужчины переговорили, после чего брюнет пожелал мне выздоравливать и покинул спальню. Я приподнялась на локтях и заявила чрезвычайно раздражённым голосом — неожиданно вышло шипение, как у рассерженной кошки.

— Уважаемый, меня просветят насчёт происходящего или как?!

Доктор сел рядом и взял меня за руку.

— Видишь ли, девочка. Ты умерла, где-то в своём мире.

Неподдельная печаль в его голосе не оставила сомнений, мужик не шутил. Как умерла?.. Господи, не может быть! Это… Это мой персональный ад что ли? Потому что интуиция ехидно сообщала, что на рай ни разу не похоже. Значит — дороги назад нет?.. Из моего горла вырвался пронзительный вопль:

— НЕЕЕЕЕТ!!

Кажется, таки истерика. Доктор что-то шептал успокаивающе, пока я захлёбывалась рыданиями, пытаясь осознать всю глубину задницы, в которой оказалась совершенно помимо собственного желания. Никогда не мечтала попасть в другой мир, честно. И тем более таким вот страшным способом. А может, это просто шутка такая? Интуиция, с которой я никогда раньше не дружила, в этот раз решила дать о себе знать, заявив, что нифига не шутка. Мужик серьёзен, как Сталин на съезде компартии. Он что-то там бормотал про переселение душ, что одна из нас по-любому должна была умереть, и я ещё и радоваться должна, что он спас меня вот таким вот странным образом. Прошло немало времени, пока я смогла связно говорить и мыслить, но перед глазами всё равно вставало растерянное лицо мужа, когда ему сообщат… в общем сообщат.

— Это точно? Ты уверен? — в который раз спрашивала я доктора, шмыгая распухшим носом.

Длинно вздохнув, он молча протянул коробочку с камнем.

— Положи под подушку, во сне увидишь свой мир. И что там происходит. Я зайду завтра, а лорду ЛасГаллену скажу, что тебе нужен покой и тишина.

— Кто он такой? — успела я задать вопрос, прежде чем доктор вышел.

— Отец лианоссе Эрианор, то есть твой, — ответ поверг меня в очередной шок, но измученное сознание просто отказалось реагировать на новую порцию информации.

Как там Скарлетт О'Хара говорила? Правильно, подумаю об этом завтра. Словно только этого и дожидаясь, мозг послушно выполнил команду "спать", отключившись, едва я смежила веки. Потом, всё потом…

Следующие несколько дней я пребывала в полной прострации, сидя на кровати, обхватив колени и уставившись перед собой невидящим взглядом. Никому не пожелаю видеть собственные похороны. Сил плакать не было, от сердца остался просто кровоточащий кусок мяса, а мысли не хотели собираться в кучу и хоть как-то дружить со мной. Звенящая пустота в голове, и абсолютное отсутствие эмоций. Что-то новенькое. Не хотелось вообще ничего. Да, пусть мои чувства к мужу нельзя назвать страстной любовью, но… видеть, как здоровый мужик молча плачет, потерянно глядя на гроб, в котором лежало моё тело, это я скажу не для слабонервных. Новоявленный папашка пару раз пробовал подкатить с разговором, но был монотонно послан так далеко, что боюсь, обратно бы не вернулся, вздумай отправиться по адресу. Не знаю, сколько продолжалось моё оцепенение, всё когда-нибудь заканчивается. Мой желудок возмущённо заявил, что хочет не просто есть, а жрать, и в больших количествах, и питаться воздухом больше не намерен.

Я тряхнула головой и впервые осознанно посмотрела вокруг. Ничего так спальня, симпатичненькая. Приятные серебристо-кофейные тона, без излишков, два больших окна с бархатными портьерами. Изящный туалетный столик. Кстати. Я так и не видела, как выгляжу. Сползти с кровати, медленно подойти к зеркалу, и уставиться на собственное отражение, сдерживая желание истерично захихикать. Это кто, я что ли?! Эхм, точнее, Эрианор ЛасГаллен. Цветные волосы повергли меня в ступор, я долго и пристально разглядывала их на свету, с трудом веря, что это естественное, а не покрашенное. Офигеть, вот это номер. В дополнение к шевелюре глаза — тоже двухцветные, по краю радужки серебристо-серые, а вокруг зрачка звёздочка тёплого орехового оттенка. Так. Всё, я вернулась, помирать, так с музыкой. Раз меня сюда дёрнуло, и раз дали второй шанс на жизнь, надо начинать эту жизнь сначала. Первое — информация. Нет, пожалуй, всё-таки еда. А потом информация. Папахен рвался пообщаться со мной? Вперёд, на баррикады. Ой, а с чего такая весёлая злость, а? Я вроде всегда отличалась кротким нравом, на самом деле. Отголоски прежней личности или во мне проснулось что-то, до сей поры почивавшее сном Спящей Красавицы?

Дёрнув за шнурок, я плюхнулась в кресло, перед этим всё-таки расчесав спутанную шевелюру — крупные локоны мягко спускались до самой талии, непривычно оттягивая голову, в той, прежней жизни я носила короткую стрижку. Дверь почти сразу открылась, и незабвенный родитель влетел в спальню на всех парах.

— Эрин, ты в порядке?

— Закрой дверь и упади куда-нибудь, — оборвала я излияния отцовской заботы. — Первое, довожу до сведения, какой бы ни была твоя дочь раньше, забудь. Быть послушной и покладистой не собираюсь, не в моём характере.

— Эрианор, послушай… — он попытался вклиниться, но я была неумолима, как паровой каток без тормозов.

— Я не кисейная барышня и никогда таковой не буду, — отчеканила я. — Всё, проехали, теперь дальше. Я сейчас буду задавать вопросы, и жду ответов. Желательно правдивых. Что это за страна?

— Сальмира, — буркнул папик, заметно помрачнев. Не ожидал, да? А нефиг переть против судьбы и ломать чью-то жизнь, не спросив.

— Супер. Карта есть? — в дверь спальни тихонько поскреблись, и вошла служанка. — Хочу хавать, — доходчиво разъяснила я, — чем больше, тем лучше.

Она кивнула и вышла, покосившись на меня. Папашка поджал губы и нахмурился.

— Зачем тебе карта?

— Должна же я представлять, куда меня засунуло твоё страстное желание спасти дочурку, — как с моего языка не закапал яд, не представляю. — Кстати, альтруист местного разлива, а ты подумал, собственно, что тело-то осталось прежним, да вот только начинка другая, — я изогнула бровь. Они обе, кстати, были золотисто-рыжего цвета, хоть какое-то разнообразие. — Я не твоя дочь, как ни крути.

Видимо, я задела что-то в потёмках его души, потому что лицо лорда ЛасГаллена исказилось, и он вскочил с кресла, тыча в меня пальцем.

— А теперь послушай меня, ты, полукровка! — прошипел он. — Не знаю, кого вызвал доктор своим Камнем, но ты мне нужна живой, поняла?! И плевать, что там за начинка, лиа Эрианор, ты всё равно будешь участвовать в Игре, потому что ты приз!!

В спальне воцарилась тишина. Я сверлила папахена тяжёлым взглядом, а он, надо отдать должное, ни разу не смутился. Стойкий, однако.

— Что ты только что сказал? — тихо-тихо переспросила я. — Какая Игра? И с каких щей я в нём приз? И для кого?!

Скрестив руки на груди, Кайл ЛасГаллен — кажется, так называл его доктор — подошёл к окну, и не глядя на меня, сухо ответил:

— Раз в десять лет одна из девочек становится цветной, и начинается Игра для принцев. Кто из них выиграет, за того разноцветная и выходит замуж. Победитель никому не известен заранее.

— Что за принцы? Как играть? Зачем сразу замуж? — вопросы посыпались из меня, как горох из дырявого мешка.

Новоявленный родитель смерил меня холодным взглядом.

— Больше тебе знать необязательно. Вечер Первой Игры через четыре дня. Завтра пойдём смотреть в книгу, должны появиться строчки.

На таком многообещающем начале он вышел, как следует хлопнув дверью, в которой отчётливо повернулся ключ. Ну нет, я так не играю, а как же моя еда?! Я ж с голодухи столбики у кровати обгрызу, как бобёр! Обошлось, через пару минут в спальню проскользнула служанка с широким подносом. Вытянув шею, я заметила у двери двоих мужиков внушительной комплекции с каким-то оружием в руках. Ого, папашка распорядился охрану ставить? В общем-то зря, отмычку из шпильки я не умела делать, файерболы запускать тоже. Так что, придётся посидеть взаперти пока, а завтра… Чёрт, мне катастрофически не хватало знаний. Интересно, здесь есть библиотека?

…Я с недоверием, и даже лёгким ужасом, уставилась на Кайла ЛасГаллена, стоявшего у пюпитра с большой книгой, раскрытой посередине.

— Прости… ЧТО?!

— Все необходимые действия написаны в этой книге, — терпеливо, как маленькому ребёнку, повторил он. — Просто строчки появляются, что одеть, как говорить, как себя вести, что делать, ну и так далее. Деточка, это обычай, ему лет. И ты будешь ему следовать, потому что выбор должен быть сделан.

— А нельзя без этих выкрутасов, просто познакомиться с обоими кандидатами, пообщаться там с ними, то, сё? — я пошевелила в воздухе пальцами, честно пытаясь унять волну неконтролируемых эмоций. — И кстати, кто ж всю эту галиматью пишет-то?

— Неизвестно, — папашка величественно пожал плечами. — Эти инструкции специально даются, чтобы избежать интриг, на выбор не должно влиять ничто, в том числе и личное отношение приза, то есть тебя.

— Ну ни фига ж себе! — взвилась я, аж подпрыгнув. — И как это понимать?! Я что, даже не узнаю, за кого меня будут замуж отдавать?

— Нет, — брюнет невозмутимо покачал головой. — К алтарю ты пойдёшь с завязанными глазами.

Я делала глубокие вдохи, ибо на языке вертелись выражения исключительно русского матерного, самым мягким переводом которых являлся "капец".

— Папочка, — прошипела я сквозь зубы. — А когда ж я увижу-то, кого мне выбрал неизвестный графоман, а?!

— В спальне, — брюнет видимо понял наконец, что мне что-то не нравится, и с опаской покосился на меня.

Понятно. Всё хорошо, дорогая моя, всё хорошо, дыши ровно и глубоко… Полная задница. Мало того, что мне так и не объяснили толком, в чём суть Игры и почему в финале обязательное замужество, зачем это повторяется каждые десять лет и кто такие принцы, так ещё и выясняется, что супружника увижу только непосредственно перед выполнением долга. Супружеского. Ой, какая я злааая…

— Так… — я прищурила свои удивительные двухцветные глазки и упёрла руки в бока. — Есть какое-нибудь пособие, что ли? По всем этим цветам, жестам и прочей ерунде, о которой книжка сообщит?

— Есть, — папочка закивал. — Я прикажу принести тебе. Но это вряд ли поможет, потому что всё равно ты не имеешь права что-то менять в правилах.

— Давай книгу, — решительно заявила я. — Надо же мне знать, что означает цвет моего платья и перо в волосах, — не удержалась от шпильки.

О, значит, не имею права, да? И что тогда случится, меня молния на месте поразит? Нет, спрашивать не буду. Удержать торжествующую ухмылку стоило больших трудов, иначе папахен бы заподозрил неладное. Хотите развлечений? Их будет у меня. За всё отыграюсь, и за собственную смерть в родном мире, и за щемящую тоску, не желавшую покидать душу, и за ночные слёзы в подушку, когда от тотального одиночества хотелось выть на луну. Поиграем, господа и дамы!

Оллер

Я прищурил один глаз, прицелившись в мишень — миловидное личико в обрамлении золотистых кудряшек с прозрачными зелёными глазами и невинной улыбкой, — и отправил дротик в полёт, не сомневаясь, что попаду прямо в этот чуть вздёрнутый носик. Так и есть, в яблочко. В отличие от остальных жителей этой развесёлой страны я прекрасно знал виновницу той нелепицы, что творилась тут неизменно раз в десять лет. Вот только к сожалению добраться до её изящной шейки не представлялось возможным, ибо я понятия не имел, где она находилась ныне. Сбежала, сволочь такая, сразу после заключения договора с лесными.

— Ваша Тёмность, — на пороге гостиной застыл слуга. — В книге появились новые строчки.

— А мне начхать, — лениво отозвался я, прицеливаясь вторым дротиком, теперь в глаз. — Я решил, что в этот раз Игры обойдутся без меня. Не желаю больше быть племенным жеребцом, надоело.

— Но… но принц, это традиция, — на лице слуги отразился шок. — Вы должны! Иначе…

— Иначе что? — изогнув бровь, я чуть повернул голову и смерил его насмешливым взглядом. — Небеса рухнут на землю, а?

— Ну… — Манс замялся, очень забавно покраснев. — Вы же сами издали указ, в котором про Игру и правила говорилось! — опять эти обвиняющие нотки.

— Ну издал, — я пожал плечами и поднялся, дротик подрагивал в прелестном глазике стервозной феи, затеявшей всё безобразие ради банальной мести мне, любимому. Ну и ещё немножко Светлому, он же тоже вежливо отправил Ниалону цветочки нюхать, а она, наивная, надеялась, что не один брат, так другой сделают её принцессой, а потом и королевой! — Сам издал, сам и не буду его исполнять. Это вы мои подданные, а не я, так что… Играйте на здоровье. А я не буду участвовать в этом фарсе. Всё, точка.

В последние годы мне кажется, Игра потеряла смысл. Разноцветные умирали, как по заказу, едва проходило несколько дней со свадьбы. Какой там к чёрту наследник, лично я больше двух раз просто не успевал оказаться в постели с женой. И с первой, и со второй. Просто элементарно надоело вдовцом пребывать, и Ниалона может съесть этот дурацкий договор вместе с Камнем Печати! Да, я злой и раздражённый, мне может тоже хочется нормальной семейной жизни. С той, которую выберу я, а не прихоть лесных и взбалмошное настроение блондинистой стервы.

— Ваша Тёмность! — в голосе слуги проскользнули непреклонные нотки. — Вы ДОЛЖНЫ посмотреть, что вам предстоит делать на Первом Вечере! И вы ДОЛЖНЫ быть там!

— О, правда? — я засунул руки в карманы и покачался с носка на пятку. — Какая интересная концепция, и кому же я должен?

— Нам всем, — твёрдо заявил он. — Вашим подданным. Вы не можете нарушать собственный указ. Извольте последовать к книге.

Подавив раздражённый вздох, я пошёл за ним. Ладно-ладно, я вам устрою сейчас Игры, ага. В специальной маленькой комнатке без окон на подставке лежала внушительных размеров пресловутая книга, в которой и появлялись инструкции к действию, вплоть до того, что одевать и на кого и как смотреть. Бред, честное слово, а! У Ниалоны точно извращённая фантазия, раз придумала такое. Пробежав глазами написанное, я медленно улыбнулся. Кто там у нас нынче приз, лиа Эрианор? Ни разу не видел, досадное упущение, лорд ЛасГаллен глаз с неё не спускает и сдувает пылинки, усердно пряча и пресекая малейшие попытки проникнуть в дом, где жила прелестница. Традиции, будь они неладны, до Первого Вечера Игры приз никто не должен видеть. Ага, разбежались, никогда втёмную не играл, и последние несколько раз уже заранее знал, кого увижу на вечере. И в этот раз тоже не собирался отступать от своих намерений. Надо хоть посмотреть, что к чему. Последние несколько Игр были невыносимо скучными, разноцветные девочки все как одна не производили никакого впечатления. Поэтому и не хотелось участвовать на сей раз, памятуя предыдущую Игру, когда к моему великому сожалению я вдруг обнаружил, что веду к алтарю испуганную девчонку с ледяными ладошками — кто-то из придворных кумушек нашептал ей, что под масками скрываются настоящие уроды. Бедная, она так и не поверила, что это не иллюзия, до самой скоропостижной смерти.

— Значит, чёрное с серебром? — я хмыкнул, ещё раз пробежав глазами рекомендации относительно одежды. — Ладно… Манс, а что сегодня делает достопочтенный лорд ЛасГаллен?

— Сейчас он дома, с дочерью, — сухо ответил слуга. — А завтра у него встреча с вами, если помните.

— О, отлично, — воодушевлённо заявил я. — Ужин прикажи подавать, — небрежно так добавил, отправляясь обратно в гостиную.

Пусть думает, что я собираюсь дальше дырявить симпатичную мордашку Ниалоны дротиками. Окна в гостиной выходили аккурат в пышный сад, окружавший мою резиденцию, но мало кто знал, что я давно не подстригал ветви деревьев, росших около высокого забора. Ох уж эти традиции и этикет! Да плевал я на них, с высокой башни, мне интереснее обманывать всех, и при этом получать настоящий кайф от того, что никто ни сном, ни духом о моих выходках! Дождавшись, пока Манс принесёт ужин, я лениво поковырялся вилкой в тарелке, метнул ещё один дротик во второй сияющий лукавством глазик, и едва за дворецким закрылась дверь, покинул гостиную через приоткрытое окно, доходившее до пола. Вечер уже опустился на Мирано, воздух благоухал свежестью деревьев и тонким ароматом цветущих роз, и я с наслаждением глотнул этот головокружительный коктейль, в который раз пожалев, что не могу бросить всё и свалить к чертям отсюда. Всё-таки периодически государственные дела требовали моего присутствия, а братец всеми правдами и неправдами искал повод избежать нудных с его точки зрения заседаний и переговоров. В принципе, я не против ещё раз жениться, но тут уж как карта ляжет, и так последние два десятилетия "везло" исключительно мне. Интересно, с чего бы это? Стервозная феечка решила оттянуться по полной? А, ладно. Зато оттягиваться буду в этот раз я, независимо от планов Ниалоны.

Знакомый раскидистый дуб, подпрыгнуть, уцепиться за ветку, залезть выше, перепрыгнуть на край широкого забора — и я на свободе. Усмехнувшись, я засунул руки в карманы и направился к особняку лорда ЛасГаллена. Вряд ли кто знал, что у меня имелся маленький секрет, Камень Перехода. С его помощью можно преодолеть самые неприступные преграды. Довольно редкая штука, и стоит больших денег, но зато крайне полезная вещица. Остановившись у высокого забора, где-то в два человеческих роста, я достал прозрачный камушек и просто приложил к поверхности, прикрыв глаза и представив арку. Неяркое сияние известило, что можно идти. Переступив порог, я оказался на заповедной территории.

Особняк утопал в зелени и цветах, стены до третьего этажа покрывали вьющиеся растения, по которым так легко забраться на балкон второго, где обычно располагались покои приза. Особняк был переходящим жилищем, как только появлялась разноцветная девочка, семья переезжала сюда, так что я прекрасно знал здесь всё. По моим прикидкам, призу сейчас около восемнадцати лет. Интересно, как же лесные обеспечивают появление приза, лично что ли перекрашивают волосы и глаза? Магии в нашем мире нет, бог только один и он крайне редко вмешивается в дела людей. Ну да ладно, на досуге можно будет попробовать выяснить этот вопрос.

Остановившись у стены, я поднял голову: балкон чуть приоткрыт, в комнате горит ночник. Ага, отлично. Лиа Эрианор по всей видимости готовится ко сну. О, меня ждёт незабываемое зрелище! Хотя, в восемнадцать все девчонки угловатые, фигура толком не сформировалась, смотреть совершенно не на что. Я ухватился за крепкие плети плюща, но тут скрипнула балконная дверь, и появился объект моего нездорового любопытства. Я поднял голову, радуясь, что сегодня полнолуние.

…Она облокотилась на перила, подняв головку с растрёпанной шевелюрой — ого, шпильки значит, мы не признаём в принципе? — в лунном свете блеснули глаза. Чуть прищурившись, я сфокусировал зрение, пытаясь в деталях разглядеть личико. Оп-па, вот так сюрприз. Тонкий нос, брови вразлёт, нежный изгиб губ, такие точёные черты, пальчики оближешь. На высокий лоб упала тёмная прядь — интересно, какого она оттенка? Лиа Эрианор, досадливо поджав губки, отбросила её движением головы, и вдруг… запела. Я замер. Боже всемогущий, что она делает?! Это… это невозможно! Низкий, чуть хриплый голос, казалось, откуда в такой хрупкой девочке такие богатые, бархатистые переливы? Незнакомые слова, но проникающие до глубины души, до самых потаённых уголков, как стрелы, бьющие точно в цель. Песня плыла над садом, и казалось, всё замерло, наслаждаясь. Я купался в этих звуках, прикрыв глаза и впитывая всем существом этот божественный напиток, понимая, что пропал. Тоска, одиночество, и в то же время страсть околдовали меня, хоть в этом мире и не существовала магия. Пой, милая девочка, пой ещё, твой сладкий голос завораживает…

— Лиа, что вы делаете?! — испуганный, полный ужаса, голос служанки.

Да чтоб тебе кошмары неделю снились!! Сгинь, недоразумение! Песня прервалась. Я выдохнул сквозь стиснутые зубы, душа рвалась к этой малышке, хотелось подняться и… что и? Сердце колотилось, как сумасшедшее, в крови полыхал настоящий пожар. О, что-то новенькое. У меня появились вдруг чувства? От одной только песни?

— А что? — в божественном голосе прорезались недовольные нотки. Она и говорила так, что заслушаешься. — Я опять совершила что-то ужасно неприличное?

О да, маленькая моя, ты даже не представляешь, что ты натворила. Ты перевернула мой мир, вот что ты сделала.

— Вам нельзя петь! — служанка нарисовалась на балконе и ухватила лиа Эрианор за руку. — Немедленно вернитесь в спальню! вы… вы беду накличете!

— Ой, да ну тебя в болото, — с досадой выругалась девчонка, выдернув локоть и отвернувшись. — То нельзя, это нельзя! Что тут вообще можно?!

— Разноцветным нельзя петь, — непререкаемым тоном заявила служанка. О, это как? Это почему это интересно? Никогда не слышал. Кстати, я и никогда не слышал также, чтобы кто-то из цветных пел, действительно. — Вернитесь в спальню и переоденьтесь, лиа.

— Блин, сдохну я тут со всеми вашими запретами!

И она ушла. Нет-нет, маленькая моя, не сдохнешь. Игра началась, и я готов сыграть по-крупному! И для начала, выясню, почему же цветным девочкам нельзя петь. Перебирая в памяти чудесные звуки голоса, я вернулся к себе и сразу направился в библиотеку. В моём доме находилось самое большое собрание книг в городе, наверняка найду среди этого бумажного хлама нужную информацию. Должно, должно где-то быть объяснение!

Эрианор

Я на некоторое время опять осталась одна. И слава богу, задолбали эти слуги, вечно суют нос куда не надо! Толстый том по правилам местного флирта лежал, раскрытый на десятой странице, а до пресловутого Вечера Первой Игры оставалось всего два дня. Растудыть твою в качель да три раза через забор!! Предстояло ещё продумать, как тут ввергнуть в ступор всю местную аристократию, намеревавшуюся всерьёз играть в фарс, называемый Выбором. Ну я вам всю малину испорчу, чесслово! Это как так, блин, я не имею права решать, за кого замуж пойду?! Кстати, это ещё большой вопрос, пойду ли. Кого тут предупреждать надо, что я не нанималась спасать мир и наставлять на путь истинный плохих парней путём окольцевания?

Распутав творение горничной, и решительно избавившись от кучи шпилек и заколок, я расчесала полосатую гриву, непривычная тяжесть клонила голову назад. Ну и ладушки, хоть сутулиться перестану. В окно светила полная луна, и вдруг охватила тоска. Снова вспомнились ужасные картинки собственных похорон и потерянное лицо мужа, с трудом удержалась от слёз бессилия. Набросив на плечи домашнее платье, я вышла на балкон. Душа требовала… чего? Хотелось петь. Там, в родном мире, пела только по пьяни, и под фонограмму, голосом не обладала ни в какой мере. Сейчас… сейчас тоска рвала грудь острыми когтями, и единственным способом избавиться от неё была песня.

Я вышла на балкон, облокотилась на перила. Строчки сами всплывали в памяти, и я поддалась искушению. Прикрыв глаза, запела, неожиданно низким, приятным голосом.

They call me The Wild Rose

But my name was Elisa Day

Why they call me it I do not know

For my name was Elisa Day…

Душа рвалась на части. Кто я? Что здесь делаю? Почему меня выдернули сюда, лишив той жизни? Да, может, там я не была совсем счастлива, может, не совсем устраивала меня такая жизнь, но… это моя жизнь. Была. Песня лилась и лилась, а я уплывала с ней, сердце сладко щемило, и тоска окутывала, словно одеяло. Странные чувства, одновременно горько-сладкие, смутные, волновали кровь, будоражили воображение, и… я уже не понимала, что происходит. Пока волшебство не прервал полный ужаса голос служанки.

— Лиа, что вы делаете?!

Ну вот, опять. Опять я что-то нарушила. Да сколько ж можно, а?! Поругавшись, я таки переоделась в длинный плотный балахон, называемый тут ночной рубашкой, заплела косу, в очередной раз буднично послав служанку лесом на предложение надеть ночной чепец. Свернувшись на огромной кровати клубочком, я провалилась в сон. Последняя мысль очень удивила: вдруг всплыло странное ощущение, что в саду я была не одна. Кто-то слушал меня, и… каким-то невероятным образом чувствовал то же, что и я. Подумаю об этом завтра…

Оллер

Какая красивая легенда. Я снова и снова перечитывал строчки, пытаясь понять смысл, суть. Древний язык изобиловал окончаниями и приставками, но я упорно продирался сквозь лингвистические дебри, переводя на нормальный человеческий язык. "Она запоёт, и пойдёт за ней лесной народ, и приведёт к алтарю, и чистый голос будет принесён в жертву ради спокойствия. И да не коснётся её ничья рука более, ни мужчины, ни женщины. Но будет борьба за птичку, двое, светлый и тёмный, и труден будет её выбор, ибо нельзя выбирать между тем, что является половинками целого. Что бы она ни выбрала, это будет ошибкой. Но ошибкой будет не выбрать никого… Сладкая птичка должна остаться одна, и отдать голос на алтарь".

Ни фига не понимаю, если честно. Сборник фольклора лесных жителей преподнёс сюрприз, но непонятный пока что. Бред какой-то, это ж кто так нанюхался галлюциногенного мха, что такое сочинил? Какая птичка, какой алтарь, какой выбор к чертям?! Хотя кое-что понятно, светлый и тёмный — это мы с братцем. О, соперничество? Ну, птичка — это наверняка моя цветная девочка. Мм, Йен, ты тоже включишься в Игру? Странно, тебе всегда было фиолетово, что происходит на Играх. Ты просто со скучающим видом выполнял предписания, не более. Так, похоже, надо поговорить с братцем начистоту. В тихом омуте однако весьма крупные черти судя по всему завелись. Так, ладно, Вечер через день, а у меня ещё толком плана нет.

Я прогулялся к книге, снова прочитал предписания, и запомнив, отправился думать в гостиную. Дротики в зеленоглазое личико всегда меня стимулировали, знаете ли. Позвонив Мансу и приказав принести письменные принадлежности, я задумался. Итак, первое. Одежда. Стерва с ангельским взглядом рекомендовала чёрное с серебром. Фигушки. Зелёное с золотом, и точка. Во-первых, моя рыжая шевелюра очень гармонировала с этими цветами. Во-вторых, это говорило о том, что я намерен выиграть. Серьёзное заявление, спорю на что угодно, все будут шокированы таким откровенным вызовом. Зелень и золото, цвета победителей. А выкусите, я два раза побеждал, и значит, и сейчас сделаю это. Независимо от желания блондинки. Далее. Перстень с чёрным ониксом на левой руке, указательный палец. Право закрыть Вечер Игры. Фигу вам, драгоценные. Моя любимая печатка с изумрудом, и на безымянном правой — первый танец за мной! Кто бы что ни говорил. Что там ещё? Ага, перекинуться парой слов с лианоссе Сорьер — о, господи, эта тупая брюнетка?! Да она опять будет пялиться на меня восторженным взглядом, пряча идиотскую улыбку за веером, нафиг она мне сдалась?! Неет, ни за что не подойду к ней. Я лучше весь вечер не отойду от моей цветной девочки.

Откинувшись на спинку кресла, я довольно потянулся, хрустнув сплетёнными в замок руками. Вечер Первой Игры обещает быть насыщенным и очень, ну просто очень интересным.

Эрианор

Я прищуренным взглядом окинула предложенный книгой наряд.

— Мм… простите, папочка, вот ЭТО вы предлагаете мне надеть на мой первый выход в свет?!

— Что тебе опять не нравится? — раздражённо воскликнул папаша. — Всё прилично, грудь закрыта кружевом до шеи, рукава длинные, пять нижних юбок, цвет фиалковый! Так в книге написано, Эрианор!

— Да клала я с пробором на вашу книгу!! — возопила я, выведенная из себя. — Не собираюсь заматываться в километры ткани только потому, что кто-то где-то что-то написал!

— Эрианор ЛасГаллен! — папашка вытаращил глаза, возмущённый до крайности. — Что за выражения?! Что ты себе позволяешь, полукровка!

— То, что до сих пор не позволял никто, — огрызнулась я. — Потому что я не собираюсь играть по вашим дурацким правилам, пока не соберу больше информации! Я не кукла и не марионетка, я живой человек и у меня тоже есть желания!

— Ты. Оденешь. Это. Платье. И будешь вести себя так, как написано!! — заорал выведенный из себя папаша. — Ни слова лишнего, ни жеста! Поняла?!

Я выдавила сладкую улыбочку, от которой свело скулы. Ах так? Ну напросились. Я вообще существо крайне тихое и скромное, стервозных замашек за мной сроду не водилось. Но. Если припереть к стенке, такое начнётся…

— Да, папочка, — кротким голосом, полным мёда, ответила я.

Надеюсь, в моих глазах ничего не отразилось. Иначе всё пропало. Рекомендации я вызубрила наизусть, но — книжку тоже читала. Как раз по теме. Окинув меня подозрительным взглядом, папашка покинул апартаменты. Платье осталось лежать на диване во всей красе. Так, приступим. Фиалковое, говорите? Скорее, цвет детской неожиданности, смешанный с розовым вареньем. Я дёрнула шнурок звонка. Горничная явилась почти сразу.

— Так, милочка. Мне нужны ножницы, иголка с ниткой, и… — я на мгновение задумалась. — Чем тут у вас ткань красят?

Служанка покосилась на меня с плохо скрываемой тревогой.

— Хоть слово кому скажешь, я… — на моём лице появилась коварная улыбка. — Спою сегодня вечером. Эксклюзивно, для тебя, милочка.

Пискнув, горничная юркнула за дверь, и через час я была обеспечена необходимым, в том числе и внушительным чаном с мутной жидкостью — для покраски.

— Нужен красный цвет, — кратко обозначила я свои предпочтения. — Принеси.

Пока она бегала за необходимым, я принялась за безжалостное кромсание наряда. Так, кружево прочь, оно колется и от него потом вся кожа чешется. Юбки? Юбки тоже нафиг, я уже успела получить сомнительное удовольствие от здешних танцев, боже, во что они превратили вальс и фокстрот! Да-да, здесь были именно классические танцы стандартной программы, которыми я занималась больше чем пять лет. Про танго молчу, он считался жутко неприличным, и музыканты получали уведомление играть его крайне редко. Значит, ворох крахмальной ткани прочь, а верхнюю юбку — ушить. Так, чтобы по бёдрам. И плевать на всё! С доставшейся мне фигуркой грех скрывать такие округлости. Меня обуял дух авантюризма, и я решительно рванула ткань на себя, делая пикантный разрез до середины бедра. Вот вам всем! Отпоротое кружево покрашу в чёрный, и пришью по краю. Запуганная горничная безропотно принесла требуемые краски, и вскоре задумка была близка к завершению. Мокрое модернизированное платье сохло на перилах на балконе, а преступные доказательства моей самодеятельности в виде лоскутков ликвидированы в камине.

— Ляпнешь кому хоть слово — буду петь всю ночь, — прошипела я в бледное лицо горничной.

Итак, до Вечера оставался один день, и я потратила его на изучение талмуда по флирту и приведения правил в соответствие со своей буйной фантазией и желанием отомстить папочке за отказ сотрудничать, то бишь объяснить мне популярно, что к чему. Держитесь, лиа Эрианор выходит на тропу войны!

Оллер

Я с превеликим удовольствием смотрел в перекошенную физиономию Манса, небрежно поправляя золотистые кружева на рубашке. Выкуси, поганец! Конечно, он знал, что мне надо надеть, но — моё слово закон. Я тёмный принц? Тёмный, и принц, ага. Моё слово закон в моём доме? Закон, кто б сомневался. Так что можешь сжевать собственную манишку, я буду играть по СВОИМ правилам. Встреча с Йеном ничего не прояснила, братец держался, как цитадель, уверяя, что понятия не имеет, как выглядит нынешний приз. Ладно, ладно. Пока поверю. Чёртовы серебристые глаза Йена оставались непроницаемыми на протяжении всего недолгого разговора. Я не стал обозначать собственные планы, ну его, по ходу дела посмотрим, что получится. Взял с тумбочки маску — и тут я решил уесть всех, вместо полной, закрывающей всё лицо, выбрав ту, которая скрывала только глаза. А вдруг получится… оказаться с лиа Эрианор наедине? Не скрою, хотелось узнать, насколько сладкие эти губки, и очень даже. Да, хочу быть первым, кто коснётся их, и точка. Эгоист? Ага, а я и не скрываю. Она ведь ни разу не встречалась с мужчиной, и — о, первый поцелуй, я сделаю так, что Эрианор надолго его запомнит.

— Всё, я пошёл, — небрежно обронил я, надев маску и спрятав волосы под обязательным головным убором.

И тут я решил отступить от правил: вместо дурацкой куртки с капюшоном, повязал платок, как бандану. О, видок тот ещё. Ухмыльнувшись своему отражению и натянув перчатки, я направился к выходу из дома. Экипаж ждал. Оскорблённое молчание Манса меня мало трогало. Да пошёл он… лесом, далеко и надолго. Сказал, что буду играть по своим правилам, и буду. Откинувшись на спинку мягкого сиденья, я упивался предвкушением, кровь бурлила от ожидания чего-то необычного. Судя по всему, лианоссе Эрианор ЛасГаллен была с характером, и… от неё можно ожидать сюрпризов. Малышка моя, держись. Поиграем, разноцветная моя.

Перед Главным Дворцом Игр выстроилась вереница экипажей, но я нагло приказал вознице вклиниться впереди всех, и кто бы возражал. Всё-таки есть преимущества положения, есть. Принцу никто не будет возражать. Интересно, Йен уже приехал? Да и демоны с ним. Покинув экипаж, и старательно кутаясь в длинный чёрный плащ, я поднялся по ступенькам, не обращая внимания на подобострастные поклоны. Ну да, гербы на дверцах сложно не узнать. Небрежно сбросив плащ на руки камердинера, я направился в бальный зал.

Ну-с, что тут? О, да, эти недоумённо-возмущённые взгляды! Я буквально купался в них, с лёгкостью читая мысли гостей, хотя маски скрывали лица. Что он задумал, почему не по этикету?! Неужели действительно и в третий раз он будет победителем? Да, родные мои, да, я буду победителем. Гости пестрели переливами цветов, от светло-серого до серебристо-белого, и от угольно-чёрного до цвета ночного неба. Право на другие оттенки имела только семья цветной девочки, остальные ограничивались вариациями чёрного и белого. По крайней мере, так было всегда. Я выделялся, как звезда на небе, и это грело душу. Смотрели все на меня и… на Йена. О да, я его узнал. Ослепительно-белое с серебром, даже несмотря на старательно скрытые светлые волосы. Какая неожиданность, он тоже надел маску, закрывающую только половину лица. О, как, неужели книга написала ему право первого поцелуя с призом? Ну нет, братец, тут ты меня не обскачешь.

Я остановился у окна, небрежно стянув перчатки и заткнув их за пояс. Буквально через минуту рядом остановился Йен.

— Ты что задумал, Тёмный?! — прошипел он.

— А? — я повернулся к брату. — А что такое?

— Твои цвета не эти! — выпалил он, серебристые глаза прищурились в прорезях маски.

— О, так пожалуйся на меня… Ниалоне, — я лукаво улыбнулся. — Что играю не по правилам. Мм, Йен?

— Оллер, этот приз будет моим, — холодно обронил он. — Хватит с тебя двух последних раз. Ты не преуспел, цветные умирали.

— А это не тебе решать, Светлый, — усмехнулся я. — Ты тоже вдовцом оставался.

— И не тебе решать тоже, — отбрил он, развернувшись ко входу.

— Братец, хочешь перебежать мне дорожку? — вкрадчиво осведомился я. — Разноцветная девочка будет моей, хочешь ты этого или нет. И плевать, что там задумала зеленоглазая стервозина.

— Ты её видел?! — прошипел Йен, в серебристых глазах мелькнули молнии. — Оллер, это нечестно!!

— О, нажалуйся на меня, — промурлыкал я. — Или слабо сыграть со мной, Светлый? — чёрт, а он проницательный оказывается. Или это у меня во взгляде всё написано? Надо быть аккуратнее.

— Сыграю, — неожиданно на лице Йена появилась ухмылка, очень похожая на мою собственную. — Лиа Эрианор будет моей.

— По рукам, — я протянул ладонь.

Мы ударили, и мне показалось, где-то далеко раздался мелодичный, довольный смех. Неет, стервочка блондинистая, тут ты просчиталась. До драки надеюсь не дойдёт, а девочка будет моей. Уж я приложу все усилия. От входа раздался звучный голос:

— Лианоссе Эрианор ЛасГаллен с достопочтенным отцом!

Гости замерли, образовав коридор. Я тоже замер, ожидая появления моей птички. Она единственная, кто будет на вечере без маски. Конечно, ведь не ей делать выбор. За неё будут бороться другие. Сначала появился лорд ЛасГаллен, с бледным лицом и поджатыми губами. А потом… потом вошла она. Я сглотнул, унимая взметнувшиеся инстинкты. Дааа, детка, ты полна сюрпризов, без шуток. Моя птичка превзошла самые смелые ожидания. Платье ярко-красного цвета, юбка плотно облегает бёдра, ниже разлетаясь складками, а в длинном вырезе мелькнула изящная ножка, затянутая в чёрный чулок. Я поднял взгляд выше, с трудом сдерживая желание выразить эмоции восторженным возгласом: она что, не одела корсет?! Соблазнительная ложбинка, корсаж, приподнимающий аппетитные округлости — оу, а девочка ни разу не костлявая, вполне себе сформировавшаяся! — точёные плечики обнажены, а на рукавах длинные разрезы, до запястья. Страстно захотелось прижаться к этим нежным запястьям губами, почувствовать, как она вздрогнет от прикосновения… Так, стоп. Держим себя в руках, всё будет, Олли! Я с трудом заставил себя поднять взгляд ещё выше, на упрямо сжатые губки — о, не сомневаюсь, они такие сладкие! Серые, с тёмно-коричневой звёздочкой вокруг зрачка глаза сверкают триумфом, ноздри раздуваются, как у породистой лошадки, а серебристо-каштановые с отливом в рыжину локоны обрамляют нежный овал лица. Малыыышка, ты попала. Я тебя хочу. Всю и сразу. В своё безраздельное владение. И плевать на всё, на этикет, на правила! Боже, как такое чудо могло вырасти в доме ЛасГаллен?! Я почувствовал, как мои губы расползаются в торжествующей ухмылке. Ты решила пойти против правил? О, мы похожи, цветная моя. Готов прозакладывать что угодно, в книге о таком ни слова не написано.

— Она… вкууусная, — выдохнул рядом братец. — Олли, она будет моей, слышишь?!

— Братец, подбери слюни, — отозвался я. — За мной право первого танца.

— Очнись, дурень, красный — она выбирает сама! — прошипел Йен.

— Она выберет меня, — отпихнув братца локтём, я размеренным шагом вышел чуть ли не на середину зала.

Эрианор обвела зал торжествующим взглядом, явно наслаждаясь произведенным эффектом, и тут камердинер дрожащим голосом объявил:

— Господа и дамы, первый танец… танго! Лианоссе Эрианор выбирает партнёра!

Я смело посмотрел ей в лицо, поймал взгляд этих невероятных глаз, и медленно, словно нехотя, протянул правую руку вперёд. Да, ты выбираешь, но — детка, право первого танца за мной. Струсишь или сыграешь?

Эрианор

Я наслаждалась эффектом разорвавшейся бомбы. Гости просто обомлели, разглядывая меня, а я… Чёрт меня возьми, я просто купалась в этих взглядах! В той, прошлой жизни, ужасно смущалась, оказавшись в центре внимания, а сейчас аж в кончиках пальцев закололо — такой кайф! Боже, что со мной происходит?.. Тяжело, мозги тридцатилетней бабы, а тело восемнадцатилетней девчонки! И по ходу ощущения тоже её… Я медленно прошла в центр залы, а когда камердинер объявил танец, колени чуть не подкосились. Мама моя родная, танго. Чувственный, страстный, я не могу его танцевать!! Только не с этими снобами. Да, красный цвет говорил о моём праве выбирать, но разве ж эти напыщенные маски умеют его танцевать?! Мои глаза встретились с глазами цвета тёмного янтаря, и сердце ухнуло в желудок, а то и ниже. Да, маска. Да, лица не видно, как и волос. Но как этот мужчина смотрел на меня… Раздевал глазами, медленно, со знанием дела, лаская каждый сантиметр кожи, открытой платьем. И на его пальце поблёскивал изумруд — право первого танца. Мм? Провокация? Он единственный, кто явился на Вечер в одежде, отличной от оттенков чёрного и белого. Может, один из принцев? Чёрт их знает, как тут принято, может, они затерлись в толпе, а это просто аристократы какие-нибудь, сыночки. А пошло всё к чёрту на рога. Я медленно улыбнулась, облизав губы, и протянула руку. Ожидала, что между пальцами проскочит искра, на самом деле. Прикосновение обожгло, а когда его ладонь легла на спину, не прикрытую тканью — да, я не надела корсет, не собираюсь задыхаться в этом пыточном сооружении! — вдоль позвоночника пробежала дрожь.

— Лиа Эрианор, — низкий, завораживающий голос. О, боже, я сейчас просто стеку в собственные туфельки. — Вы восхитительны сегодня.

И что он делает, позвольте спросить?! Если мой местный учитель танцев не врал, между партнёрами должно быть расстояние в ладонь шириной! Золотистые глаза остановились на моих губах — о, ты тоже хочешь этого? А зачем так прижимать меня к себе? Это ж неприлично! Один слой ткани совершенно не спасал от волнующих ощущений, когда его бедро уверенно раздвинуло мои ноги, поставив в классическую стойку танго.

— Мне почему-то кажется, вы просто отлично танцуете, разноцветная, — одно движение, и я почти лежу на его руке, откинувшись назад.

— Это ужасно неприлично, — выдавила я, видимо, сознание восемнадцатилетней девчонки вмешалось. Да плевать, что она ни разу не встречалась с мужчиной, я-то да, и не раз! И вообще, я замужем… Была. Пять лет. Но такой бури эмоций и вороха ощущений не испытывала даже в конфетно-букетный период наших с мужем отношений!

— А вас это не смущает, малышка, — боже, это конец. Да я землю носом рыть буду, но узнаю, кто этот неведомый соблазнитель!

Ну как можно одной только фразой выразить все мысли! Заиграла музыка, томная, страстная, тягучая. Партнёр сделал шаг, я подчинилась. Вёл он великолепно, я просто таяла, стараясь не обращать внимания на тепло внизу живота. Хочу его. Честно и откровенно. Судя по ощущениям, он тоже. Я прикрыла глаза, позволив этому незнакомцу с глазами цвета расплавленного золота делать со мной всё, что хочет. Шаг, шаг, поворот. Сердце ухает в пятки, он резко наклоняет, лицо оказывается очень-очень близко, пальцы на спине нежно скользнули вдоль позвоночника, я едва не застонала от нахлынувших чувств. Боооже, я ж спать спокойно не смогу… И не надо так интимно прижиматься ко мне бёдрами, путь даже это и правильно, с точки зрения классического танго! И смотреть так на меня тоже не надо, я ж тебе прямо здесь сейчас отдамся, дьявол золотоглазый…

— Вы не любите играть по правилам, маленькая Эрин? — обволакивающий, бархатистый голос.

У мужчин не должно быть такого голоса, это должно быть запрещено законом, иметь такой сексуальный голос!

— Вы не должны разговаривать со мной… — это я сказала? Зачем, заткнись, рассудок! Я женщина, и плевать на всё!

— О, вы предпочитаете, чтобы я действовал? — так, что он задумал? Судя по искоркам в золотистых глазах, что-то жутко неприличное.

Да, я хочу, чтобы ты уже действовал, чёрт возьми. На нас смотрят? Пусть завидуют и подберут слюни.

— Что вы имеете в виду? — пролепетала я.

О, проклятое сознание. Зачем оно говорит прежде, чем я подумаю? Ну естественно, я прекрасно знаю, что этот мужчина сделает. И по ходу, ему совершенно всё равно, что в зале стоит звенящая тишина, и сотни взглядов скрещены на нашей паре. Танцующей бесстыдное, с точки зрения здешних правил, танго. Да пошли все в лес.

— Вы меня поцелуете? — прямо спросила я, обмирая в этих сильных и нежных руках, и удивляясь, как ещё способна переставлять ноги.

— Обязательно, и прямо сейчас, — нагло заявил мужчина, и прижался к моим губам.

Да, у меня есть опыт. Как-никак, я замужем была. И если тело ни разу не изведало мужчины, то разум помнит, как это сладко. Хотя… Нежное, ласкающее прикосновение, язык, настойчиво раздвигающий губы, дразнящий, словно пробующий на вкус. Время остановилось. Я поймала себя на том, что неумело отвечаю Неумело?! Фиг вам, я знаю, как надо целоваться! Позволив ему прижать себя, я послушно приоткрыла рот, впитывая ощущения, наслаждаясь, чувствуя, что меня пьют, как нектар, и в свою очередь игриво прикоснулась кончиком языка его нижней губы. Кажется, мы увлеклись. Музыка уже давно закончилась, а демон-искуситель всё не отпускал меня, я таяла, превращаясь в воск, и желая, чтобы все эти гости в один момент исчезли и мы остались вдвоём.

— Сладкая девочка, — он наконец оторвался от меня, хрипловатый голос отозвался дрожью в натянутых как струна нервах. — Эрин, ты будешь моей, слышишь?

Ага, буду. Только бы узнать ещё, кто ты такой. Дружный негодующий вздох привёл меня в чувство, и я очнулась от дурманящих ощущений. О, е. Сыграла, ага. Папашка будет рвать и метать. Ну и к чёрту! Я собрала волю в кулак и отступила от него, склонив голову на бок.

— А вы меня спросили, господин наглец? — воркующие нотки поразили меня саму. Это мой голос, да? Я и так могу? Надо же. Но пусть не думает, что стоит ему щёлкнуть пальцами, и я тут же ковриком лягу у его ног. В конце концов, за мной крайне редко мужчины бегали. А особенно такие, от которых темнеет в глазах и в памяти всплывают кадры, виденные исключительно в фильмах для взрослых.

Самодовольная ухмылка, золотистые всполохи в глазах.

— У тебя есть характер, лиа Эрианор. Приятный сюрприз.

— Лианоссе ЛасГаллен! — звенящий негодованием голос отца.

О, блин. Отстань, болезный. Я тут, понимаешь, пытаюсь унять разбушевавшееся либидо, а ты со своими нотациями. Снова дрожащий голос распорядителя — фокстрот. И тут же, ненавязчиво оттерев моего демона-искусителя, следующий кавалер. На сей раз в ослепительно-белом.

— Лиа Эрин?

Мм. Издевательство? Серебристо-серые глаза. Ласкающий взгляд. Не такой нахальный, но… тоже волнующий. Тут как, рассадник привлекательных мужчин, прячущихся под маской? А может, вот это один из принцев? Рука уверенно обнимает мою талию, не обременённую корсетом, изумлённый вздох, и вкрадчивый шёпот:

— Лиа, вы всегда так одеваетесь?

— А вам нравится? — кокетливый взгляд, лукавая улыбка.

Откуда во мне это? Никогда не умела толком флиртовать. Да ещё и с мужчинами, лицо которых и не разглядеть. Нда, этот мир очень странно действует на меня, вылезают на свет такие свойства натуры, о которых я понятия не имела, что они вообще имеются в наличии.

— Безусловно, — и этот танцует так, что хочется закрыть глаза и просто получать удовольствие. — Вам понравился поцелуй?

О, приехали. Я слышу нотки ревности?

— Вам завидно? — с вызовом ответила я.

Да к чёрту, терять нечего. Всё равно головомойка от папашки вечером гарантирована. А мои чувства… Пошли в полный разнос. Безобразие, никогда не считала себя страстной женщиной, и спокойно выдерживала неделю, а то и больше без секса. Может, это просто гормоны в молодом теле, а? Ой, надеюсь. Потому что иначе как-то совсем неприлично получается…

— Очень, — откровенно, но честно.

— Слабо повторить? — господи, да что со мной происходит?.. Два поцелуя за вечер, да ещё и при куче свидетелей… А вот вопрос. Они-то знают, кто скрывается под маской?

— А ты смелая, Эрианор ЛасГаллен, — мурлыкнул партнёр, в серебристых глазах загорелись огоньки.

— А то, — я усмехнулась.

Гори всё синим пламенем. Я сама потянулась к нему, не оставив неизвестному выбора. А похоже, он и не был против. В отличие от золотоглазого, этот целовал со страстью, совершенно не пытаясь играть в нежность. Властно, жарко, лишая воли, и так, что дух захватывало. Я порадовалась, что его руки крепко держали меня, потому что коленки ослабли, и ноги просто подгибались.

— Ты сладкая, — почти повторил он слова первого партнёра. — Как нектар…

— Папа меня убьёт, — проворковала я, музыка как раз очень вовремя закончилась. — Но мне, знаете ли, всё равно.

— Тебе наплевать на правила, да? — серебряноглазый с восхищением окинул меня взглядом.

— Абсолютно, — я отступила на шаг назад. — Но к сожалению, не совсем.

— Понимаю, — он усмехнулся. — Хочешь повторить, Эрин?

Хочу. Очень. Но желательно без маски…

— А со мной? — рядом с ним нарисовался мой первый партнёр.

Упс. На мгновение охватила растерянность. И тут же локоть как будто тисками сдавило.

— Эрин, ты что творишь?! — разъярённый шёпот папаши. — Бесстыдница! Мы немедленно уезжаем!!

Ну, устраивать скандал посреди бала не хотелось. И я поспешила за ним, остро чувствуя спиной два взгляда, золотисто-янтарный, и серебристо-серый. Ой, чую, хана мне.

Оллер

Хорошо, чёрт возьми! Устроившись в кресле перед камином с бокалом вина, я вспоминал прошедший вечер, и улыбался во весь рот. Эрианор, Эрин, моя цветная девочка, ты была просто восхитительна сегодня! Какой роскошный пинок под зад всем этим напыщенным господам и дамам, собравшимся в очередной раз понаблюдать за нелепым действом! Вспоминая тоненькую фигурку в красном платье, её взгляд, с вызовом вздёрнутый подбородок, тонкий цветочный аромат, я едва сдерживался, чтобы не помчаться сейчас в особняк, где жили ЛасГаллены. Готов спорить на что угодно, ты тоже думаешь о прошедшем вечере, и обо мне. А как ты танцевала это что-то!.. Я отпил вина, смакуя воспоминания. Ощущение гибкого тела под рукой, то, как послушно ты прижималась ко мне, и даже несмотря на слова о приличиях, я видел, видел в твоих глазах восторг! Тебе нравилось, Эрин. Мечтательно прикрыв глаза, облизнулся. А как ты целовалась… Пусть немного неумело, ну конечно, первый раз же, зато как сладко, а! В голову полезли совсем уж неприличные мысли, как можно разнообразить приятный процесс учения, и пришлось снова глотнуть вина.

Неожиданно дверь в гостиную распахнулась, и вбежал Манс.

— Ваша Тёмность, в книге строчки появились!!

— А чего такой перепуганный, а? — аккуратно поставив бокал на столик, я встал.

— Там… в общем, вам надо прочитать, — забавно, оказывается мой слуга может такие рожи корчить, смесь одновременно страха и негодования.

— Иду, иду.

И что там такое? Я пробежал глазами написанное. "ОЛЛЕР!!! ИГРАЙ ПО ПРАВИЛАМ!" Ого, Ниалона злится? По моим губам скользнула ехидная усмешка. Засунув руки в карманы, я поднял взгляд наверх.

— Иначе что, а? — знаю, она наблюдает за мной.

"Ты подписывал соглашение с лесным народом! Ты согласился с правилами Игры!!" Я прищурился.

— Да, согласился. Да, подписал. После твоих ругательств и проклятий, дражайшая зеленоглазка, которые имеют обыкновение догонять объект и больно бить в затылок, я согласился бы голым по стране проехаться. Жить как-то хочется, знаешь ли.

Да, есть такая милая особенность у стервы блондинистой, сказанное в сердцах проклятие или пожелание очень часто исполняется. Поэтому и пришлось нам с Йеном соглашение заключить, а лесные, как нейтральная сторона, зафиксировали и приложили Камень Печати. Как гарантия, что договор будет исполняться. Появляются цветные — начинается Игра — рулит всем зеленоглазка — мы послушно выполняем рекомендации. Вот только, похоже, Игра в тупик зашла, потому как мрут разноцветные почему-то, и как назло, практически сразу после свадьбы. Вот незадача-то.

— Где бы ты ни была сейчас, — я небрежно пожал плечами, — я соблюдаю правила, дражайшая. Только не твои, — снова улыбка, больше похожая на оскал. — Ведь я использую те же знания, которые и ты, — вкрадчиво так, знаю, она ненавидит, когда я так говорю. — Просто в другой комбинации.

"Тёмный, так нечестно!" Моему мурлыкающему смеху мог позавидовать любой кот.

— Дражайшая, а эта цветная тоже между прочим нарушает вовсю, — нотки триумфа в голосе, представляю, как бесится сейчас Ниалона. — Вряд ли ты советовала ей надеть подобное платье, как сегодня.

Она молчала долго. Я уже собрался уходить, в голове роились мысли, как строить игру с малышкой Эрин дальше, но тут снова появились строчки. "Ладно. Играйте, мальчики. Даю карт-бланш. Вам, и этой девочке. Мне тоже интересно. Но главное условие — она не должна видеть ваши лица до момента, как выйдет замуж. Как обычно. Иначе я очень сильно разозлюсь и аннулирую договор!" Упс, в таком случае соглашение уже не будет прикрывать мою задницу от её крепких словечек, а она мне — задница в смысле — пока ещё очень дорога. Хорошо, драгоценная, так даже интереснее! Я кивнул.

— По рукам, Ниа. Но для приличия, ты там всё же пиши что-нибудь Эрианор, а то её папочка заволнуется ещё.

Сеанс связи окончен. Так, где там мои дротики? Перед сном самое оно, а то после такого волнующего вечера, боюсь, точно проворочаюсь до рассвета.

…Нет, не суждено сегодня спокойно провести вечер. Едва я устроился в кресле напротив стены с портретом Ниалоны, дверь гостиной снова распахнулась. Да ёлки, почему обязательно так врываться?! Почему нельзя вежливо так приоткрыть, а не шваркать со всей дури об стену?! Кого ещё несёт по мою душу?

— Оллер, какого чёрта происходит?! — о, и тебе не кашлять, Йенчик.

— Не ори, — я поморщился и демонстративно поковырял в ухе. — Что опять такое?

— Ниалона сказала, даёт свободу действий, в рамках правил, — серебристые глаза прищурились, Светлый бесцеремонно сбросил мои ноги со стола, и уселся на него, скрестив руки. — Нам троим.

— А что тебе непонятно? — я изогнул бровь, ухмыльнувшись. — Йен, у нас появился роскошный шанс получить удовольствие по полной, при этом не опасаясь гадости вслед от нашей златовласой обиженной. Не нам будут диктовать правила, а мы будем решать, — на красивом, породистом лице брата выражение раздражения сменилось пониманием. — Ну наконец-то, а то устроил тут истерику, как девица. Или сомневаешься в своих силах?

— О, ну что ты, — он покачал головой. — Последние два раза приз был твоим только потому, что Ниалоночку охватил приступ сентиментальности, не более.

— Ты так считаешь? — я откинулся на спинку кресла, вертя в руках дротик. — Она сказала, что цветная малышка по-прежнему не увидит наших лиц?

— Да, — спокойно отозвался Йен, но в серебристых глазах появился огонёк предвкушения. — Так даже интереснее, и потом, зачем ей вообще что-то видеть? Достаточно того, что мы видим всё, что нужно.

— А она не в курсе, что написанное в книге чисто для прикрытия перед Кайлом ЛасГалленом, — вдруг осознал я. — И будет действовать исключительно из собственного упрямства и буйной фантазии.

— О, — мечтательно протянул Йен, прикрыв глаза. — Олли, мне прям не терпится увидеть, что она выкинет на следующем Вечере.

— Он через два дня, — наши взгляды встретились. — И мы играем в эти игры гораааздо дольше цветной, — добавил я.

— Олли, только чур по-честному, — он прищурился. — Чтоб никаких тайных вылазок в особняк малышки!

— Нуу, так неинтересно, братец, — я сделал вид, что расстроился.

— Тёмный! — рявкнул неожиданно Йен. — Хочешь играть, так давай! Мужик ты или не мужик, а? Или думаешь, у тебя одного есть Камень Перехода?

О, как. Светлый характер показал, ну надо же.

— Ладно, — мирно согласился я. — Честно, так честно. Тогда завтра утром идёшь со мной на встречу с главами торговых гильдий, — непринуждённо добавил я. — Чтоб уж совсем честно.

— Как скажешь, Олли, — Йен усмехнулся.

Так, надо срочно придумать план действий на завтра, чтобы этот ушлый блондин не обскакал меня.

Эрианор

В экипаже царило гробовое молчание, папаша смотрел в окно с непроницаемым выражением лица, а я всё переживала случившееся на пресловутом вечере. Эйфория и адреналин уступили место задумчивости и некоторой неуверенности, что ли. Я по-прежнему ничего не знаю о происходящем, и о собственной роли во всём. Кайл не выпускает меня из спальни, закрывая на ночь на ключ, а днём, если и выхожу куда, то исключительно в сопровождении стражи, и за порог особняка тоже нельзя. Слуги молчат, только глаза прячут. Даже моя горничная. Хорошо хоть, не накапала про моё пение.

— Кто были эти двое? — спросила я, чтобы разбить тяжкое молчание.

Ну нервирует меня тишина, особенно перед бурей, которую несомненно папочка учинит, едва мы окажемся дома. Да и пошёл он, раз использует меня втёмную, я тоже не собираюсь быть пай-девочкой. А всё-таки, как же классно они целуются… Мечтательные мысли прервал ответ, полный торжества и яда.

— Не скажу, — лорд ЛасГаллен повернулся ко мне.

Я тоже посмотрела на это лицо, перекошенное от бушевавших эмоций.

— Держишь меня за дуру, папочка? — и изогнула бровь в своей излюбленной манере. Вот интересно, а какой был характер у настоящей Эрин, а? — Я между прочим выводы тоже умею делать. Поскольку никто больше не дерзнул подойти ко мне, это и были претенденты на мою руку, так?

Папик молчал, упрямо сжав губы. Да ну и на здоровье.

— Как их зовут хоть, можно узнать?

— Зачем тебе? — обронил он. — Ты всё равно встретишься с ними только через два дня, на следующем Вечере.

Мои губы помимо воли разъехались в ехидной усмешке.

— Праааавда? — протянула я приторным, как сахарный сироп, голосом. — Ты на самом деле думаешь, что эта парочка будет послушно ждать два дня?

Следующее удивило меня несказанно. И разозлило тоже. Резко подавшись вперёд, мой как бы папаша размахнулся и ударил по щеке. Больно и обидно. За что, чёрт возьми?!

— В следующий раз будешь вести себя, как полагается, — он словно выплюнул эти слова. — Моя дочь никогда бы не позволила кому бы то ни было… целовать себя! Да ещё и на глазах у всех!

— Аа, значит, если бы это случилось в укромном уголочке, ты бы не возражал? — не осталась в долгу я, потирая горящую щёку. Есть опасение, что завтра будет синяк. — И потом, откуда ты знаешь, может они тоже получили… рекомендации так сделать! — насмешливо добавила я. А за пощёчину ответишь.

— Вряд ли, — сухо отозвался лорд ЛасГаллен, снова откинувшись на спинку сиденья и вернувшись к созерцанию города. Блин, а я ведь даже не знаю, как он выглядит. Я вообще ничего кроме названия страны и столицы не знаю! — Через два дня я лично прослежу за тем, как ты одеваешься, Эрианор.

— Я стриптиз устраивать не нанималась, — огрызнулась я. — А ещё раз поднимешь на меня руку, папаша, очень сильно пожалеешь. Хочешь власти через меня? Ну так я не собираюсь быть послушной марионеткой! Меня не спрашивали, хочу ли я сюда, слышишь?!

— Но ты здесь, так что заткнись и перестань взбрыкивать, — отрезал он.

То, что ему хочется стать отцом супруги правителя, это я просекла сразу практически. Но вот методы… Ненавижу, когда принуждают к чему-то, да ещё не спросив моего на то согласия или несогласия.

Экипаж остановился, мы вышли уже на территории особняка, огороженной высоким забором. Кайл ЛасГаллен проводил меня до спальни, закрыл на ключ, и я осталась наедине с растрёпанными мыслями и чувствами. Стоило вспомнить Вечер, губы начинали гореть, а по телу гулять толпы мурашек. Пребывая в задумчивости, я начала распутывать причёску, не дожидаясь горничной, и пытаясь найти логическое объяснение, с чего бы это у меня так крышу сорвало всего лишь от одного поцелуя. Ну хорошо, двух. Оо, но какииих… Мечтательно прикрыв глаза, я снова углубилась в воспоминания, смакуя каждую минуту, да что там, секунду. Страстно захотелось узнать, что скрывали маски, как же выглядят эти пресловутые принцы. Блин, вот зараза, даже имён не знаю. Дотянувшись на спине до шнуровки, я развязала ленты, несколькими глубокими вздохами ослабив корсаж, и плюхнулась в кресло. А мальчики оценили мой видок, спорю на что угодно, мелькнула ехидная мысль. Как они смотрели, что один, что второй… Правда, золотоглазый проявил больше прыти, и бесстыдства тоже. Не будь вокруг гостей, думаю, одним поцелуем дело не ограничилось бы.

Так, стоп, возвращаемся с небес на землю. Первоочередная задача — информация. Как угодно, любой ценой. Надо найти способ выбраться из-под пристального надзора и добраться до… о, библиотека. Вот Ари придёт и спрошу наконец. Словно в ответ на пожелание дверь открылась и проскользнула горничная с подносом.

— Ари, библиотека здесь есть? — с ходу спросила я, пока не забыла.

Служанка уставилась на меня с плохо скрываемым подозрением.

— Нет, лианоссе. Книги есть только у лорда ЛасГаллена в кабинете. Всего несколько штук, не больше.

Приехали. Ну ладно, значит, в этом доме с добычей информации сложности. Я встала, повела плечами, сбросив платье, и переступив через ворох шёлка алого цвета, остановилась у зеркала. На мне оставалась только тонюсенькая полупрозрачная нижняя рубашка где-то до середины бедра, и чулки. Я пристально разглядывала отражение, пытаясь понять, как меня видят со стороны. Тонкая, изящная шея, переходящая в округлые плечики, чуть удлинённый овал лица в обрамлении разноцветных локонов, аккуратная грудь размера где-то третьего, тонкая — действительно тонкая, — талия, плавная линия бёдер, стройные ноги. Кожа цвета кофе с молоком, насколько я заметила, довольно необычный оттенок, люди здесь в основном светлокожие.

— Ари, а я красивая? — спросила служанку.

На мой взгляд, внешность несколько экзотическая, да и выгляжу слишком уж молодо. Горничная покосилась на меня, подобрав с пола платье.

— Только честно? — я прищурилась, уперев руки в бока.

— Да, лиа, — она аккуратно повесила наряд на плечики и убрала в гардеробную. — Вы очень красивая.

Странно так. В той, прошлой жизни, память о которой уже подёрнулась какой-то тусклой плёнкой, была обычной девушкой, а потом и женщиной со средней внешностью, более того, с характером, совершенно не похожим на нынешний. Никогда не хамила, не отличалась эмоциональностью, всё в себе держала. Что-то изменилось тут, отчего моё сознание пошло вразнос вместе с внутренним миром. Вздохнув, я переоделась, заплела косу и легла спать. Вот странно, мне не снились здесь сны. Вообще никакие. Исключая ту кошмарную ночь, когда я держала по совету доктора Камень Обмена под подушкой. Что день грядущий мне готовит?..

А приготовил он весьма занятный сурприз — аккурат к завтраку. Вместе с едой на подносе красовались две одинаковые коробочки, только одна белого цвета, а другая — чёрная.

— И что бы это могло быть, а? — я прищурилась.

Ари опустила глаза.

— Это… от принцев, ваш батюшка сказал, можно отдать, — тихо пояснила она.

— Ух ты, — по телу прокатилась волна дрожи, сразу же всплыли воспоминания о вчерашнем вечере.

И что мне братцы приготовили? Поколебавшись, я сначала открыла чёрную коробочку. Всё-таки красивые у него глазки. Вах, какая прелесть!! Серёжки с каплевидными камушками красивого тёмно-оранжевого цвета, конечно, я их немедленно одела!

— Как, мне идёт? — я захлопала ресницами, повернувшись к горничной сначала одним ушком, потом другим.

— Д-да, — она покраснела и опустила взгляд. — Лианоссе…

— Мм? — я в зеркало любовалась вспыхивающими в серёжках золотистыми искорками. Прямо как в его глазах. Ой, не стоило думать, ведь встретимся снова только завтра вечером.

— Это… это очень… неприлично… — прошептала Ари.

— Что именно? — я наконец обратила внимание на её крайне сконфуженный вид.

— Аурин… — выдавила она из себя. — Приглашение…

Эм. Что-то я не поняла, с каких пор служанка знает о науке местного флирта больше меня?! Хотя, здесь все, похоже, помешаны на этой Игре. Вскочив с места, я рванула к моей настольной книге, можно сказать, учебнику, и найдя в оглавлении "Драгоценные камни", пролистала до нужного названия. Забавно, название камушка отдалённо напоминало пресловутый аурум, золото на латыни. Ну да, похож, не спорю. Прочитала — и чуть не упала, коленки разом ослабли. "Серьги, кольцо, браслет или другое изделие из аурина — право назначить встречу без свидетелей в любое время и в любом месте". О…

— Ари, — слабым голосом позвала я. — А… папочка заглядывал в коробочку?!

— Нет, — горничная с несчастным лицом покачала головой. — Но… он не одобрит…

— Х-ха, — я вздёрнула подбородок. — Кто его спрашивать будет?! Наконец-то увижу лицо этого искусителя!

— Лиа, ещё второй подарок, — напомнила девочка.

Ах да, от второго претендента на мою руку. Вот блин, а, они что, мысли друг друга читают?! Или сговорились, не дай бог? Я прищурилась, разглядывая изящную золотую цепочку с точно таким же аурином, и даже форма повторялась — капелька. Здравствуй, попа, новый год…

— А как я узнаю, когда мне идти на эту встречу? — хмуро поинтересовалась я.

— Я так полагаю, за тобой пришлют экипаж, — раздался от двери знакомый до колик в печёнках недовольный голос.

Я повернулась, с наглой ухмылочкой демонстративно застегнув цепочку с подарком серебряноглазого на шее.

— Полагаю, папаня, отказать принцам ты не в праве, — в моём голосе переплелись нотки триумфа и едкой иронии. — И значит, встреча будет. Даже если это идёт вразрез со всеми твоими принципами и правилами этикета, так?

— Игра в этот раз очень странная, — он настороженно смотрел на меня. — Никогда встречи с разноцветными не выходили за рамки пяти Вечеров.

— И что пишет твоя разлюбезная книга? — я изогнула бровь, уперев руки в бока.

— Что ты должна принять подарки, — нехотя ответил он.

— И всё? — недоверчивый взгляд на ЛасГаллена.

— И всё, — в голосе собеседника слышалась явная досада.

— О, отлично, я сама могу выбирать, во что одеться?! — от моего счастливого вопля папашка поморщился.

— Угу, — буркнул он.

О, вот он сладкий момент мести! Скрестив руки на груди, я пропела тоненьким голоском:

— Не слышу, папочка!

— Да, дьявол тебя побери, несносное чудовище!!! — и лорд ЛасГаллен вышел, громко хлопнув дверью.

Подууумаешь, какой впечатлительный. А по-моему, вчера всем понравилось моё платье. Пожав плечами, я вернулась к завтраку.

— Так когда там ждать приглашения? — восхитительно вкусное варенье из местных фруктов, отдалённо похожее на абрикосовое, только голубого цвета, отлично сочеталось с хрустящими булочками.

— Обычно в первой половине дня принцы заняты, — Ари показала потрясающую осведомлённость о делах местных правителей.

— Значит, после обеда, — задумчиво протянула я. Отлично, есть время подготовиться. — А откуда ты знаешь так хорошо, что они делают, а?

— Ну как, — горничная с недоумением покосилась на мою персону. — Это все знают, что государственными делами они занимаются утром. И ваш отец тоже сейчас отправится, он же отвечает за налоги.

Оу, какая занятная информация, значит, батя — представитель местной налоговой инспекции. Ладно, поставим галочку.

— Хорошо, — я направилась к гардеробной. — Ари, если вздумаешь падать в обморок от моих экспериментов с нарядами, ну, ты в курсе, да?

Вздрогнув, она поспешно закивала, и на всякий случай добавила:

— Лиа, вам нельзя, слышите, нельзя петь!

— Ладно, ладно, — я обозрела многочисленные пёстрые наряды критическим взглядом и остановилась на жемчужно-сером, бархатном.

Так, что там книга говорит насчёт цветов? Ага, то, что надо — намерение вежливо поговорить, не более. Поцелуи конечно здорово, но я собираюсь получить кое-какую информацию, раз уж так подфартило и есть возможность вырваться из-под опеки папани. Сдёрнув платье с вешалки, я посмотрела на это убожество: с глухим воротом, длинными рукавами, спереди ряд перламутровых пуговичек — о, пикантная деталь, надо же, — и пышными серебристыми кружевами по подолу.

— Нитки и ножницы, быстро, — скомандовала я, бросив это произведение искусства на кровать.

Первое — ворох нижних юбок конечно нафиг, путаться в них никакого удовольствия. Одну оставлю, хватит. Далее, кружево снизу — тоже отпороть, пол подметать не собираюсь. Рукава короче, мой любимый размер, три четверти. Если пришить отпоротое снизу кружево, будет совсем хорошо. И последнее, что делать с верхом? Ну, вариант собственно один. Квадратный вырез здесь уместен, не слишком фривольно, но и не по-монашески строго. Добавим остатков кружева, и как раз то, что надо. Переделка платья заняла несколько часов, пролетевших незаметно, Ари воспрянула духом, поняв, что я не собираюсь перекрашивать платье в другой цвет. Кстати, а серебристый что означает? Надо учесть все нюансы, а то могу влететь по полной программе. Сверилась с книгой, и в груди ёкнуло: оказывается, этот на мой взгляд вполне нейтральный цвет говорил о том, что я не возражаю против любых действий собеседника… или собеседников. Вот блин, а без кружева это платье вообще никак не смотрится, и я его только что пришила, обратно что ли отпарывать?!

Прикусив губу, я нахмурилась, нервно пройдясь по спальне. Что одному, что другому, дай только намёк, неизвестно тогда, чем закончится невинное на первый взгляд свидание. А заходить дальше поцелуев я пока не готова. Всё-таки, несмотря на тело восемнадцатилетней девчонки, мне гораздо больше лет и жизненного опыта тоже соответственно. Ладно. Постараюсь не позволять излишних вольностей.

…День клонился уже к вечеру, закончив с платьем, я пообедала, потом принялась штудировать дальше учебник по флирту, попутно прикидывая, как и в каких комбинациях можно использовать цвета, драгоценности, украшения и прочее. Небо постепенно из светло-голубого перешло в лиловый, потом глубокий синий, кое-где уже зажглись звёзды. Меня кольнуло беспокойство. Они что, собираются устроить поздний ужин при свечах?! Нервно сглотнув, я отложила книгу и подошла к распахнутой балконной двери, вдыхая свежий, сладкий вечерний воздух. Может, отказаться?..

— Лианоссе, — взволнованный голос Ари заставил вздрогнуть. — За вами экипаж приехал.

Ну вот, ваш выход, Эрианор ЛасГаллен. Бросив взгляд на разложенное на кровати платье, я приняла решение. Нет, никаких фривольностей сегодня, а значит — корсет. Горничная на радостях затянула его так, что я чуть не задохнулась, а талию можно было обхватить двумя руками.

— Алё, я не тюбик с зубной пастой! — выпучив глаза, просипела я, хватая ртом воздух. — Верни мне возможность дышать!..

Пробормотав извинение, служанка ослабила шнуровку, а я попыталась подтянуть край повыше. Корсет прикрывал грудь всего на палец выше сосков, приподнимая так, что появилась соблазнительная ложбинка. В общем, местный бог и так не обидел это тело формами, а корсет ещё больше подчеркнул и выделил достоинства. Ладно, зато какая-никакая защита против… гм, против возможного неуёмного любопытства некоторых индивидуумов. От неприличных мыслей щёки заалели, будто и вправду никогда мужчина до меня не дотрагивался. Дав себе мысленного пинка, я поправила лямку нижней рубашки, и надела платье, застегнув пуговички спереди. Неодобрительный взгляд Ари, и мой — воинственный и упрямый.

— И чего это мы так смотрим, будто я опять сделала что-то непристойное? — язвительно поинтересовалась я, вырвав у неё из рук расчёску и принявшись за мягкие локоны.

— Эти пуговички, лианоссе… — служанка запнулась.

— Милая, — моя бровь изогнулась, — если мужчина хочет от женщины больше, чем пара поцелуев, ему совершенно пофигу, где застёжка, спереди или сзади, — огорошила я её. — И нечего так краснеть, я прекрасно осведомлена о том, что происходит в спальне.

— Откуда? — тут же отозвалась Ари, блестя глазами.

Ой, а и правда мамы же у меня нет. А папашка вряд ли стал бы просвещать насчёт таких пикантных вопросов.

— От верблюда, — буркнула я, одёрнув юбку и поправив кружево вокруг выреза.

Ари не стала спрашивать, кто такой верблюд, и правильно. Разноцветные пряди она безжалостно закрутила на макушке, закрепив шпильками с жемчугом — намёк на целомудренность, только зачем? И так ясно, что в моей спальне не побывал ещё ни один мужчина. Пушистый рыжеватый локон спускался на плечо, приятно щекоча кожу. Серёжки и кулон заняли места в ушах и на шее, и я была готова.

— Эрианор? — в дверях обозначилась хмурая физиономия лорда ЛасГаллена. Окинув меня внимательным взглядом, он нехотя признал. — Выглядишь прилично. Только на мой взгляд кружево лишнее.

— Тебя забыла спросить, — обронила я, прошествовав мимо него с гордо поднятой головой.

Послышалось раздраженное фырканье, и на плечи мне набросили плащ.

— Одиннадцать часов, Эрин, — со скрытой угрозой произнёс Кайл, открыв передо мной входную дверь. — Если опоздаешь хоть на минуту, я не посмотрю, принцы там или не принцы, и приеду за тобой.

— Да, папочка, я буду паинькой, — кротко отозвалась я, присев в низком реверансе.

О да, невнятное кряканье сказало, что удар достиг цели: а ты думал, у меня таки тоже есть грудь! И весьма неплохая, хочу заметить. И фиг я её скрывать буду, пыхти, сколько влезет! Надо ж насладиться неожиданным подарком, раз отсюда дороги назад нет для меня. Задавив тоску в личинке, я подошла к экипажу. Интересно, один только. Второй заберёт меня прямо от первого ужина, что ли? Ой, тогда вряд ли до одиннадцати успею. Уже шесть часов, а что-то подсказывает, что в два с половиной часа первый претендент на приватную встречу со мной не уложится. Кстати, я так и не знаю, к кому из принцев еду.

Внутри, едва я села, ждал очередной сюрприз: сложенный вчетверо лист бумаги и чёрный шёлковый шарф. Что за шутки? Куда мне эту штуку, руки себе связать что ли? Неет, ребята, в такие игры не играю, увольте. Подавив нервное хихиканье, я развернула листок. "Малышка, будь умницей и завяжи свои прелестные глазки этим шарфом. Не жульничай, ты не должна ничего видеть. Наберись терпения, это ненадолго. Оллер". Ой. Мысли рассыпались горохом, а пальцы чуть дрожали, когда я взяла полоску тонкой материи в руки. Часть игры или необходимое условие? Сердце выдавало барабанную дробь, ладони вспотели. А если не подчинюсь? Зажмурившись, тряхнула головой, и сделала несколько глубоких вздохов. Детка, ты сама согласилась участвовать во всём этом, а сейчас тебе нужна информация. Завязанные глаза не помешают задавать вопросы.

Я усмехнулась, взяв шарф. По крайней мере, теперь знаю имя одного из нахальных кавалеров, Оллер. Ничего, красивое. На мгновение задержав дыхание, завязала концы шёлковой материи на затылке, чуть ниже творения Ари на моих разноцветных волосах. Ощущения… волнующие и бодрящие, как глоток морозного воздуха, как ледяное шампанское. Поиграем, господин принц. Откинувшись на спинку, я прислушалась, но никаких других звуков кроме стука колёс не доносилось. Экипаж ехал не слишком долго, остановился — скрип возвестил о том, что открылись ворота, — и через несколько минут окончательно замер, уже на территории дома принца, если правильно понимаю. Так, я на месте. Снаружи послышался хруст песка под чьими-то шагами, и горло неожиданно превратилось в пустыню Сахару, страстно захотелось глоток любой жидкости, хоть самогона. Боюсь, если попытаюсь сказать хоть слово, буду скрипеть не хуже петель на воротах. Надо срочно брать себя в руки, ведь я настроилась на серьёзный разговор. Ага, серьёзный, аж три раза. Дверь экипажа открылась, и я услышала знакомый, пробирающий до мурашек, голос золотоглазого, Оллера.

— Лиа Эрианор, рад видеть вас в гостях.

Оллер

Я любовался изящным изгибом губ, плавной линией шейки и плеч, не скрытых платьем, потом взгляд остановился на груди, едва прикрытой серебристым кружевом: девочка дышала учащённо, волновалась, значит. Ух ты, в этот раз корсет — мы настроены прилично, маленькая моя? Я улыбнулся, предвкушая удивительный и приятный во всех отношениях вечер. Взяв тонкую кисть, чуть потянул Эрин к себе, поддерживая, чтобы не упала на ступеньках. Неуверенно улыбнувшись в ответ, она нащупала ступеньку, сделала шаг, и тут каблучок туфельки соскочил, и она упала прямо мои ждущие объятия. Единый иногда бывает щедр на подарки. И не подумайте, я тут совершенно ни при чём, честно! Ну хорошо, разве чуть-чуть, не стоило так сильно тянуть её за руку.

— Твою!.. — она запнулась, хотя явно хотелось выразиться покрепче. — Ох, простите, — пробормотала Эрин, ненавязчиво пытаясь выбраться из моих рук.

— О, что ты, никаких проблем, — мурлыкнул я, позволив себе продлить удовольствие, и чуть прижал её к груди.

Поцеловать что ли, прямо сейчас? Она не будет возражать, и дело не только в серебристом цвете кружева на платье. Ладно, торопить события не в моём характере. Люблю, знаете ли, растягивать наслаждение.

— Скажите, Оллер, а повязка обязательно? — я всё-таки отпустил её, но не выпустил из рук тонкие пальчики. — Боюсь показаться ужасно неуклюжей, нащупывая каждый шаг.

Меня посетила шальная мысль, и я едва успел удержаться от довольного смешка. О, как же чудесно, что мне пришла в голову мысль о шарфе! Ниалона наверняка думала, что я ограничусь маской. Неа, главное условие — Эрин не должна видеть моего лица. А уж как мы его будем соблюдать, это не оговаривалось. Зато какое роскошное поле для фантазии!.. И она у меня крайне нездоровая, ага, особенно в отношении восхитительных малышек с разноцветными прядями и божественным голоском.

— Тебе и не придётся, маленькая моя, — я легко подхватил её на руки и направился к накрытому в глубине сада столику.

Она испуганно вдохнула и вцепилась руками в мою шею. Мм, не могу удержаться, уж прости, лиа Эрианор. Мои губы коснулись нежной щеки, потом медленно переместились чуть выше, ближе к маленькому ушку — я так и думал, у тебя именно такая кожа, как представлял, бархатистая, мягкая, словно шёлк!.. О, мои серёжки. Представляю, как бесился лорд ЛасГаллен, увидев их! Но ты здесь, мой разноцветный приз, значит, Ниа сдержала слово и что-то написала в книге. Маленькие ладошки тут же упёрлись мне в грудь, Эрианор дёрнулась, не позволив продолжить. Жаааль… Но у нас весь вечер впереди.

— Я хочу поговорить, — выпалила она, а я не мог отвести взгляд от этих сладких губ. — И… не надо так называть меня, пожалуйста.

— Но мне хочется, Эрин, — ласково ответил я, любуясь соблазнительными округлостями. Корсеты, однако, всё-таки хорошая штука, в определённых ситуациях. — И потом, ты же в курсе, что означает серебристый цвет, да?

— В курсе, — буркнула она, но в низком голосе проскользнули упрямые нотки. — Послушайте, Оллер, куда вы меня несёте?

— Всего лишь за стол, — меня развеселила тревога в её голосе. — А ты что подумала, а, милая? Кстати, можешь звать меня просто Олли.

И ведь не возразит, знаю. А не надо было серебро выбирать, сладкая моя девочка. Рискованный шаг с твоей стороны. Я дошёл до стола, и аккуратно поставил драгоценную ношу на мягкую траву. Интересно, что бы сказала Эрин, если бы увидела только один стул? Я же говорю, у меня богатая фантазия.

— Как я буду есть, я ни черта не вижу, — вишнёвые губки поджались.

— Я покормлю тебя, — шепнул я, обхватив тонкую талию девочки и легко усадив её на колени.

Она слабо выдохнула, щёки окрасил нежный румянец, и это смущение вызвало такой взрыв эмоций, что захотелось смести все эти приборы со стола, уложить маленькую лианоссе на кружевную скатерть, и… о, лучше ей не знать, о чём я думаю.

— Оллер! — протестующее пискнула она, но дрожь в её голосе подсказала, что крепость не так неприступна, как пытается казаться.

Йен может засунуть свои планы насчёт Эрин куда поглубже, она уже почти моя!

— Дааа? — ужасно захотелось избавить её роскошную шевелюру от жемчужных шпилек и запустить в цветные локоны пальцы. Вместо этого я легко, едва касаясь, провёл вдоль выреза платья, страстно желая наклониться и продолжить ласкать маленькую Эрин губами и языком. Уфф, спокойно, незачем раньше времени пугать её.

— С-стойте!.. — хриплый голосок музыкой отозвался в ушах, девочку мои действия взволновали до крайности.

Это радует, что не испугали, значит, можно продолжить.

— Мм? — придерживая её одной рукой, я налил в бокал вина. — Я тебя внимательно слушаю, сладенькая.

— Я бы хотела кое-что узнать у вас, — поспешно ответила она, нервно теребя кружево на рукаве. — Папа отказывается отвечать на мои вопросы, а библиотеки в доме нет.

— Согласен, — я поднёс край бокала к её губкам. — Попробуй, Эрин, тебе понравится.

Я намеренно сделал паузу, она ж ещё не знает, что придётся расплачиваться за любопытство. Девочка осторожно сделала глоток и облизнулась.

— Только одно условие, — вкрадчиво добавил, отставив бокал. — За каждый ответ ты выполняешь одну мою просьбу.

Дорого бы дал, чтоб увидеть сейчас выражение её необычных глаз! Она молчала, кусая губы, и я не выдержал.

— Маленькая, к серому не только серебро подходит, — мурлыкнул, почти касаясь розового ушка. — Но этот цвет на тебе, так что у тебя нет выбора.

— Хорошо, — едва слышно, с нотками обречённости.

О, а вот на Вечере ты была куда как смелее, лиа Эрин!

— Тогда спрашивай, — я осторожно убрал упругий локон с её плеча, и тут только обратил внимание на кулон из аурина. Хм. Из её собственных запасов или Йен подслушал мои мысли?! Спрошу позже.

— В чём смысл Игры и почему только разноцветные могут выступать в качестве… приза?

— Это два вопроса, — я тихо рассмеялся. — Отвечу на оба, маленькая моя. Смысл Игры — кто из нас с Йеном женится и обзаведётся наследником, тот и будет королём. Почему разноцветные? Чтобы никому обидно не было.

Главное, не увлечься и отвечать точно, чтобы Эрианор пришлось больше вопросов задавать. И не надо говорить, что моему коварству нет предела! Я хочу её, и буду использовать любые средства!

— Теперь моя очередь, — взяв из вазы с фруктами сладкий, и очень сочный голубой соар, поднёс к личику девочки. — Открой ротик, Эрин.

— З-зачем? — насторожилась она.

— Тебе понравится, — заверил я.

Ну а мне понравится ликвидировать последствия поедания соара. Поколебавшись, она выполнила просьбу.

— Кусай.

Наградой послужило восторженное мычание, пока моя малышка жевала сочный фрукт, естественно, испачкав подбородок в соке. Только она потянулась вытереть, я остановил.

— Нет-нет, лиа Эрин, — я с вожделением смотрел на сладкие капли. — Это моя вторая просьба.

И прежде чем она успела спросить, нагнулся и медленно слизнул голубоватый сок. Судорожный вздох, и тихий возглас, но моя разноцветная не отстранилась. Мой язык прогулялся по контуру полуоткрытых губ, и не встретив сопротивления, скользнул внутрь. Фруктовый, с лёгкими нотками вина, вкус малышки опьянял, кружил голову, я с трудом удерживался, чтобы не дать волю страсти, бушевавшей в крови огненным шквалом. Тихо, Олли, спокойно, не увлекайся, чёрт тебя возьми! Убери руку с её груди немедленно! И не смей расстёгивать эти маленькие, такие заманчивые пуговички! Буйное воображение тут же подсунуло картинку, как сладкий сок капает на грудь разноцветной, освобождённую от платья и корсета, медленно стекает дальше, по животу… А я собираю нектар губами, наслаждаясь тихими стонами маленькой лианоссе. Оо, чёрт, если сейчас не остановлюсь, фантазия имеет все шансы плавно перерасти в чудесную реальность. Эрианор первая прервала поцелуй, со всхлипом откинув голову, девочка дрожала, но чтоб я сдох, если от холода! Не удержавшись, я облизнулся, ещё чувствуя на языке вкус соара с вином.

— Моя маленькая, ты просто не представляешь, что творишь со мной, — хрипло прошептал я, осторожно поправив кружево вокруг выреза.

— В-вы обещали ответить на мои вопросы, — чуть запнувшись, отозвалась она. — Олли, имейте совесть, в конце концов, нельзя же так… Так бесстыдно вести себя, — пробормотала Эрин, снова мило краснея.

— Но тебе ведь нравится, птичка моя? — я снова взял бокал и поднёс к губам гостьи. — Глотни-ка. И да, у меня стыда нет совершенно, — мурлыкнул я, довольный, как налопавшийся сливок кот. — Какой твой следующий вопрос, лиа Эрин?

Нас грубо прервали. У двери в сад раздался шум, девочка вздрогнула, повернув голову в ту сторону и выпрямившись.

— Кого там ещё дьявол несёт?! — крикнул я, крайне разозлённый.

Ну просил же, меня ни для кого нет!

— Сколько времени? — встревоженно спросила Эрианор. — Папа сказал, если не вернусь в одиннадцать…

— Ещё уйма времени, малышка, — мягко прервал я, глядя на приближавшуюся фигуру свирепым взглядом, и крепко держа гостью за талию — она порывалась вскочить. — Расслабься, всё в порядке.

— Тёмный, ты расчётливая сволочь, — в круг света от свечей вступил Йен собственной персоной, серебристые глаза так же сверкали от злости, как мои. — Ты специально держал меня на этом дурацком заседании!

— Кто вы? — перебила его Эрианор, а я накрыл ротик девочки ладонью.

— Шш, милая, помолчи пока, — я не отрывал взгляда от братца. — Извини, Светлый, но вот это моё, — коснулся серёжек.

— Ага, а вот это моё, — он провёл пальцем по кулону, словно невзначай задев и нежную кожу.

Девочка вздрогнула, испуганно вздохнув.

— Йен, не хулигань, — я нахмурился, — и не пугай мою малышку.

— Я хулиганю? — он изогнул бровь, усмехнувшись, потом громко крикнул. — Манс, стул неси! И кто сказал, что она твоя малышка, а?

— Нет, ничего, что я тут вроде как сижу, господа нахалы?! — неожиданно возмутилась Эрин, скрестив руки на груди и поджав восхитительно сладкие губки. — Что происходит, объясните или нет?!

— Мм, это твой следующий вопрос, девочка? — низким голосом поинтересовался я.

— Нет, — быстро ответила она.

Умненькая, но наивная. Пришёл Манс, поставил второй стул, молча покосился на нас неодобрительным и возмущённым взглядом, и исчез. Йен непринуждённо откинулся на спинку, в глазах мелькнули насмешливые искорки. К собственной досаде я понимал, что выставить его не получится, он вправе находиться здесь — чёртов аурин, право назначить свидание в любом месте и в любое время! Видимо, он прочёл всё по моему лицу, и кивнул.

— Ага, Олли, — плеснув себе вина, он сделал пару глотков. — Рассказывай, что тут у вас происходит.

Я улыбнулся, коснувшись серебристого кружева.

— Мы играем в вопросы и ответы, — ой, что-то в моей голове зашевелились совсем уж шальные мысли… — Один ответ, одна просьба. Маленькая Эрин хочет немножко прояснить ситуацию.

— Ух ты, — голос братца тоже приобрёл кошачьи интонации. — Да ты затейник, Тёмный.

— Эй, алё, мы так не договаривались! — попыталась вклиниться в наш разговор Эрианор. — Мальчики, а не охренели ли вы, оба?!

Наши взгляды остановились на этом прелестном личике, наполовину скрытом шёлковым шарфом.

— Солнышко, но ведь ты мне тоже должна свидание, — Йен подвинулся поближе, почти касаясь коленями Эрианор. — А Олли сейчас тебя не отпустит, ведь так? — я невозмутимо кивнул, моя рука крепко держала её за талию. — Ну вот и совместим, Эрин.

— А до завтра подождать не можешь?! — возмущённо поинтересовалась она.

Ну вот, другое дело, а то её нервозность и робость начала меня настораживать — подумалось грешным делом, что на вечере была другая Эрин, может, её сестра близнец. Глупости, конечно.

— Нет, — Йен покачал головой, хотя она и не могла видеть. — А что тебя смущает-то? Ну, посидим, поговорим. А если мне захочется поцеловать тебя, думаю, Олли великодушно отвернётся, так ведь?

Братец, ты неподражаем. Смех рвался из груди, но приходилось сдерживаться. А знаете, происходящее даже начинало мне нравиться. Хмм, мы, конечно, играли с Йеном в такие игры, пару раз, однако с женщинами, ничего не имевшими против оказаться в постели с двумя мужчинами сразу. О, я уже сразу и про постель думаю! Ну да, вот такой я испорченный, что поделать. Здесь же ситуация получается… весьма пикантная. А вот пусть Эрин и сравнивает, Ниалона ведь дала нам полную свободу действий?

— Ты… Вы… — разноцветная малышка аж потеряла дар речи от бурных эмоций.

— Вот такая ты мне нравишься гораааздо больше, сладенькая, — шепнул я ей на ушко, — темпераментная и страстная. Так что там, ты не передумала задавать вопросы? Или будешь в другом месте пытаться искать информацию?

Под моей ладонью, даже невзирая на корсет, я чувствовал, как быстро-быстро забилось её сердце. Прикусив губу, лиа Эрианор отважно кивнула. Правильное решение, девочка, мы с Йеном упрямые, и всё равно своего добьёмся. Ой, и когда ж последний раз мы со Светлым за одной женщиной пытались ухаживать, а? На моей памяти, очень и очень давно, во времена бурной юности, когда ещё папочка жив был, земля ему пухом. И тогда это закончилось ничем, родитель благоразумно увёз доченьку, убрав от нашего нездорового внимания подальше, ведь в те времена женитьба не входила ни в планы Йена, ни в мои.

— Тогда моя очередь отвечать на твои вопросы, Эрин, — он не сводил с гостьи взгляда, откровенно раздевающего девочку. Интересно, а она чувствует, что этот светловолосый нахал творит?

Эрианор

Что такое попадалово и как с ним бороться? А никак, собственно. Как говорится, если вас поймал насильник, расслабьтесь и получите удовольствие. От действий Оллера, а особенно от сумасшедшего, безумно чувственного и сладкого поцелуя я чуть не потеряла голову окончательно, и только краем сознания отметила, что его ладонь уже где-то в районе застёжки платья. О, эти будоражащие кровь ощущения, особенно, когда ни фига не видишь, я и не думала, что беспомощность и мысль о том, что полностью завишу от порядочности золотоглазого демона, может приносить такое… восхитительное удовольствие на грани. Ага, порядочность, в каком она у него месте, хотелось бы знать?! Наверное, там же, где стыд и совесть… Там темно и тесно.

Но случившееся дальше, появление второго принца — кажется, Олли назвал его Йеном, — ввергло меня в состояние, близкое к шоку. Мать, они что, вдвоём собираются… соблазнять меня? Извращенцы чёртовы, да чтоб им до конца жизни импотентами остаться!! Переполох в мыслях занимал меня некоторое время, пока я пыталась судорожно придумать хоть что-нибудь, чтобы свалить отсюда, пока вдруг не осознала, что… Так. Стоп, стоп. Как мне может нравиться эта сумасшедшая идея?.. И почему так сладко замирает сердце? Блин. Как ни крути, а мне нужна информация, просто жизненно необходима! И кроме как через этих братов-акробатов пока что добыть её неоткуда. Поэтому, когда Оллер спросил, согласна ли продолжить, но уже вместе с Йеном — судя по иголочкам, массово заколовшим кожу, серебряноглазый беззастенчиво пялился на меня, и отнюдь не с чисто платоническим интересом, — согласилась. Пошло оно всё… ага, лесом, лесом, родимым. Хотят игры? Считают меня несмышлёной девочкой, играющей с огнём? Мааальчики, я, конечно, была скромной замужней дамой, но фильмы для взрослых смотрела. И фантазия у меня не менее буйная, чем у вас. Как говорится, помирать, так с музыкой. Тем более, я уже вроде как умерла. Значит, будем развлекаться на полную катушку!

— Тогда моя очередь отвечать на твои вопросы, Эрин, — мягкий, обволакивающий голос Йена.

Мм, о да, говори, говори, с таким голосом как у тебя, готова выполнить любую просьбу! Эм, почти любую. Ну вот пунктик у меня насчёт красивых мужских голосов, я наверное из тех немногих баб, которые любят больше ушами. Так, ладно, соберём мысли в кучу и вспомним, что же мне от них надо кроме собственно использования по прямому назначению.

— Как появляются цветные девушки? — с трудом удержалась от ещё одного, вертевшегося на языке, но вовремя прикусила эту неугомонную часть тела.

— Ты не знаешь? — в голосе Йена проскользнуло лёгкое удивление, но он ответил. — Раз в десять лет в какой-то из семей обычная девушка просыпается с разноцветными волосами и глазами.

Ух ты, как интересно. Я почему-то искренне считала, что такими тут рождаются. Так, сложим-ка имеющуюся скудную информацию. Игра для того, чтобы кто-то из этих двоих женился и появился сын. Цветные для того, чтобы не было закулисных игр и интриг — вот, а кто наблюдает за соблюдением правил-то? Не забыть бы вопрос. И ещё один кусочек обескураживающей инфы, цветные девчонки появляются раз в десять лет, совершенно случайно в одной из семей аристократов. Эхм. А что, за всё время мальчики так плохо трудились в супружеской спальне, что наследник не рождался? Или у них проблемы со здоровьем? И где в таком случае остальные разноцветные, которые были до меня?! Тревожные мысли разлетелись испуганной стайкой мотыльков, едва я вынырнула в действительность — точнее, меня выдернул голос Йена:

— Эрииин, ты меня слышишь?

— Слышу, — я кивнула, жалея, что нет под рукой записной книжки, чтобы зафиксировать родившиеся вопросы, ибо такими темпами я забуду, что хотела спросить раньше, чем пойму, что надо спрашивать…

— Теперь моя очередь получать плату, — от бархатистого почти шёпота вдоль позвоночника бодрым галопом промчалось стадо мурашек, а когда Йен взял мою руку, показалось, кожу обожгло.

Сначала по нежному запястью легонько провели пальцем, а потом там же оказались губы и язык.

— Ооохх… — нереально сдержаться, я и не думала, что это место может быть таким… чувствительным! Аж пальцы на ногах поджались, пока серебряноглазый обольститель медленно продвигался от ладони к локтю. Ой, мааама, это ж как так можно…

В венах уже вместо крови полыхал коктейль Молотова или чего покруче, я просто задыхалась, изо всех сил прикусив губу.

— Тебе нравится, солнышко? — Йен наконец оторвался от своего безумно приятного — и для меня тоже, — занятия, чуть подув на влажную кожу.

Не то слово, нравится! Боже, ведь они толком-то ничего ещё не сделали, один просто поцеловал в губы, а второй — вообще только руки коснулся, но я уже на всё согласная, если только поскорее, пока ошалевший от происходящего здравый смысл не очнулся от столбняка и не начал качать права, вопя, что это ужасно неприлично, и всё такое.

— Не увлекайся, Светлый, — раздался ворчливый голос Оллера. — Моя очередь.

— Ничего не имею против, — невозмутимо отозвался его брат, но при этом его палец продолжал вроде как задумчиво выводить узоры на внутренней стороне моей ладошки.

Что это он такое задумал, а?.. От его действий волны приятного тепла расходились по телу, я просто млела, судорожно пытаясь вспомнить, что там ещё меня интересовало… Ой, ребята, а может, ну их, эти вопросы, а? Похоже, вам абсолютно фиолетово, буду я что-то спрашивать или нет, скорее, это способ раскрутить меня на что-то большее чем целомудренные разговоры о погоде за рюмкой чая. Ну так я уже раскрученная дальше некуда… Вон, почти лежу уже на руках у Оллера, пока Йен играется с моей ладонью.

— Что ты ещё хотела узнать, а, сладенькая моя? — вкрадчивый, ласкающий голос Олли, и мой здравый смысл, пискнув, позорно скрывается в неизвестной дали. Туда ему и дорога, надоело быть пай-девочкой.

— К-кто контролирует выполнение правил?.. — мой собственный голос охрип, я сглотнула и облизала губы.

— Ниалона.

Ну и кто это такая? Местная богиня? Или мамочка этих двух чертей, сводящих меня с ума? Вот гад, готова спорить на что угодно, Оллер сейчас нагло ухмыляется! Ну да, ему ж выгодно, чтобы я и дальше вопросы задавала… Скотина золотоглазая!

— Пить хочешь, да? — заботливо поинтересовался объект моих молчаливых проклятий. — Сейчас, малышка моя.

Оу. На сей раз решил обойтись без приставаний?.. Чёрт, ну как же мешает эта дурацкая повязка-то, а! Судя по звукам, он налил в бокал вина, взял его. Я послушно приоткрыла рот, ожидая, когда Оллер поднесёт к моим губам, но неожиданно… Он снова поцеловал меня, однако я совершенно не ожидала, что меня спасут от жажды таким необычным способом! Ммм, вкууусно, ещё хочу! Совершенно не желая, чтобы Олли отпускал меня, я скользнула рукой по его груди, нащупала плечо, и наконец добралась до шеи, зарывшись пальцами в длинные, густые волосы. Интересно, какого они цвета? Судя по глазам, или брюнет, или шатен. А, ладно, какая к чёрту разница. Решив пошалить немного, мой язык игриво скользнул сначала по нижней губе Оллера, потом по верхней, ну и так, в качестве напоминания, что не одни они умеют в такие игры играть, я чуть куснула его.

— Осмелела, девочка моя разноцветная, а? — снова негромкий, довольный смех.

— Кто такая Ниалона? — ну да, а смысл отпираться? Братцы грамотно вели игру, давая ровно столько информации, чтобы растянуть приятное времяпрепровождение как можно дольше. Так они все мои слабые места изучат, даже те, о которых я сама понятия не имею…

— Бессмертная, — это уже Йен.

Ну блин, если будут так односложно отвечать, я до завтрашнего утра не узнаю ничего принципиально нового!.. Дальнейшее вызвало полный крышеснос и отказ систем торможения, потому что серебряноглазый обмакнул во что-то мои пальцы — судя по всему, или мёд, или варенье, — и начал неторопливо слизывать лакомство. Уйё… А подушечки пальцев тоже могут быть эрогенными зонами?! Или это только потому, что я уже заведённая, дальше некуда, и у меня теперь всё тело сплошная эрогенная зона?!

— Слааадкая, — протянул Йен, на секунду отвлекаясь от своего в высшей степени приятного занятия, и я не сдержала протестующего стона.

Между тем, кто-то начал вынимать шпильки из волос, а моими пальчиками снова завладели обжигающе горячие губы Йена.

— Я ж ничего ещё не спросила… — пролепетала я, понимая, что кажется, вопросы закончились.

— А надо, мм? — в низком, негромком голосе Оллера слышались насмешливые нотки.

Нет, не надо. Мне вообще уже ничего не надо, мальчики, что ж вы творите-то со мной, я вообще толком ни черта не соображаю… Шпильки закончились, и моя шевелюра привычно оттянула голову.

— У тебя просто восхитительные волосы, маленькая Эрин, — зарывшись ладонью, Оллер начал тихонько массировать мне затылок и основание шеи, усадив поудобнее.

Прислонившись к его плечу, я готова была замурлыкать, как кошка, пока Йен продолжал измываться над моими пальчиками.

— Народ, ну хвааатииит, — тихо простонала я, каким-то чудом сохранившимся остатком автопилота понимая, что надо прекратить это безобразие, пока не поздно.

Может, это конечно и ужасно пикантно, сад, вечер, стол вместо постели, но… Блин, я сама себя не понимала, и по-прежнему слишком мало знала, чтобы позволить тут случиться маленькой зарисовочке из фильмов для взрослых!

— А мы толком и не начинали, — моё лицо обхватили чьи-то ладони — судя по всему, Йена, потому что я по-прежнему сидела на коленях золотоглазого брата. Одна его рука придерживала меня за талию, а другая уже покинула область затылка и нахально залезла под ворот платья на спине — ой, да, и здесь у меня тоже всё крайне чувствительное, оказывается…

Ответить Светлому — интересно, почему Олли так называет его? Надо бы узнать при случае, — я не успела, да и собственно не было в этом никакого смысла. Похоже, они твёрдо решили скооперироваться, и вместо того, чтобы соперничать, объединить усилия. И как это интересно по их мнению будет выглядеть, милая шведская семья? Всё равно ведь придётся выбирать кого-то одного! Ой, не хочуууу….. Хочу обоих, в своё безраздельное владение… Эм, это мои мысли? Точно? Нет, это рефлексы доведённого до нервной дрожи возбуждения тела, страсть сожгла нафиг все моральные запреты, которые остались в прошлой жизни. Кто сказал, что я не имею права заинтересоваться сразу обоими мужчинами?

Губы Йена накрыли мои, настойчиво, жадно, какая к чёрту нежность! От страстного поцелуя в голове словно фейерверк взорвался, я задыхалась, жаждая, чтобы он не отпускал, отвечая с восторгом путника, посреди пустыни дорвавшегося до оазиса с водой. Это чей интересно стон? Да ещё такой томный, протяжный… Мой? Ой, кажется, мы увлеклись. И кстати, а почему это рука Йена уже где-то в районе моей коленки, слава богу, поверх юбки? Нееет, мальчики, тайм-аут. Собрав жалкие остатки воли в дрожащий кулак, я упёрлась ладошками в грудь Светлому, дыша, как марафонский бегун.

— В-всё, хватит, — сумела выговорить, даже почти не заикаясь. — Ребята, перекур…

И кстати, кто-то там собирался покормить меня, помнится. Я услышала, как эти двое негромко рассмеялись.

— Ты такая… необычная, Эрин, — это Йен, и голос какой-то задумчивый. — В некоторых моментах ведёшь себя, как взрослая, опытная женщина.

Упс, прокол. Нет, а что ты от меня хочешь, соблазнитель хренов, чтобы я ещё и продумывала, как будет реагировать восемнадцатилетняя девственница на подобные наглые приставания двух мужиков?! Да сбежит немедленно с дикими воплями, готова спорить на что угодно! Но я ведь не совершу подобной глупости. Значит, надо отвлечь внимание от опасной темы.

— Я есть хочу, — решительно заявила, скрестив руки на груди, волнение в мыслях и эмоциях потихоньку, но успокаивалось.

И правильно, а то папаша, увидев мои припухшие губы, и раскрасневшееся лицо снова озвереет и тогда придётся с ним драться. Потому что ударить себя ещё раз я не позволю.

— Олли, давай накормим нашу маленькую Эрин, она заслужила, — со смешком обратился Йен к брату.

Ну погоди, я ещё придумаю, как отомстить.

Волнительный процесс кормления меня проходил теперь на коленях Йена — похоже, мужики решили, что жёсткий стул не для моей попки. Очень нежное мясо, по вкусу напоминавшее куриное, вместе с соусом, похожим на апельсин с корицей, было просто божественно. Помня, что братья не упустят своего, я широко раскрывала рот, дабы не измазаться в соусе — хватит на сегодня поцелуев с приправами. Хитрый Йен всё-таки не удержался, ещё разок ввергнув меня в волнительные переживания: прохладная капелька упала на грудь, и естественно, салфеткой воспользоваться никто не собирался. Хотя дальше они всё-таки сжалились, и просто по очереди кормили меня с вилки мясом.

Ровно в одиннадцать меня отнесли обратно в экипаж — это снова был серебряноглазый, заявив, что раз половину вечера Оллер развлекался со мной один, то теперь его очередь наверстать упущенное. Скрестив руки на груди, я огрызнулась:

— Не надо говорить так, будто меня здесь нет, а! Я вам не игрушка между прочим!

— Неа, — губы Йена скользнули по моему виску. — Ты наш приз, маленькая Эрин. Очень, ну просто очень привлекательный, если не сказать больше.

— Ага, ваш, разбежались, — буркнула я, и добавила язвительно. — Извращенцы, оба!

До меня донёсся тихий, мурлыкающий смех Оллера.

— Девочка моя, мы же не делали ничего, что тебе не нравилось, или скажешь, я не прав?

Да катись ты со своей правдой… Послышался звук открывшейся двери, и меня усадили в экипаж.

— До встречи, малышка, — меня одновременно поцеловали с двух сторон в щёки, и я наконец осталась одна, отправившись домой.

Откинувшись на спинку сиденья, попыталась привести в порядок растрёпанные не меньше цветных волос мысли, но получалось плохо. В памяти ещё бродили картинки прошедшего вечера, и отголоски обуревавших чувств и эмоций, а в сознании царила пустота. Здравый смысл ещё не оправился от шока, но скромность уже вернулась, заставляя щёки алеть румянцем от воспоминаний. Господи, никогда не представляла, что… способна на такое, на самом деле. Мне ведь действительно нравилось, что творили со мной братья-искусители. А как же тогда цель Игры, а? Ведь моим мужем может стать только один из них, если я правильно поняла.

Вздохнув, усилием воли изгнала из памяти фривольные картинки, и вернулась к списку вопросов. Сейчас, без отвлекающих факторов, думалось естественно легче. Надо дома записать всё, чтобы не запутаться, и в следующий раз разговор с братьями получился более информативным. Да-да, я не собиралась бросать начатое, и кроме всего прочего, ещё прижму к стенке папочку, а то строит тут из себя тирана мелкого масштаба.

Кайл ЛасГаллен ждал меня на крыльце, демонстративно поглядывая на часы.

— В одиннадцать я сидела в экипаже, — бросила я, проходя мимо него. — Можешь у кучера спросить.

— У кого из них ты была? — поинтересовался родитель, следуя за мной.

Тут мои губы изогнулись в коварной улыбке.

— У обоих, — спокойно ответила я, не останавливаясь.

— Э… Эрианор, а почему у тебя волосы распущены?! — о, заметил наконец. И незачем так вопить, в самом деле, ну не раздетая же я приехала. — И что значит у обоих?!

— Мы с Йеном и Оллером прекрасно провели время, — проворковала я, поймав себя на том, что копирую интонации золотоглазого. — А волосы… ой, папочка, ну право, так неудобно было искать шпильки в траве, я и решила оставить всё, как есть.

— Лианоссе ЛасГаллен! — взревел взбешённый папочка. — Ты… ты что вообще себе позволяешь, дрянь?!

Резко развернувшись, я упёрла руки в бока, уставившись на него прищуренным взглядом, и чувствуя нездоровое желание задушить мужика.

— Я. Не твоя. Дочь. Точка, — отчеканила я. — Ты играешь втёмную, Кайл, не давая мне возможности хоть как-то подстроиться под правила. Я не понимаю, что происходит и почему, и запомни уже пожалуйста раз и навсегда, мне не восемнадцать лет!! И если мне нравится целоваться, я буду это делать, как и всё остальное, если захочется! И даже позволять сразу двоим мужчинам вольности в отношении себя!

— Заткнись! — прошипел он, сделав шаг ко мне, его кулаки угрожающе сжались. — Я не позволю вывалять моё имя в грязи, даже если правила Игры претерпели изменения и цветным теперь разрешается встречаться с принцами вне Вечеров!

Я изогнула бровь, смерив его взглядом.

— Слышь, папик, а что, за мной следит армия шпионов? Или ты направо и налево рассказываешь, какие подарки мне присылают братья? Кто знает, чем мы там в саду занимались?

Он пыхтел, как закипавший чайник, но возразить было нечего. Победно вздёрнув подбородок, я удалилась к себе в комнату, составлять список вопросов и попутно выяснять, за каким чёртом позволяю братьям вести себя подобным образом в отношении моей скромной персоны.

Оллер

Я с задумчивой улыбкой изучал потолок, впервые за долгое время не чувствуя раздражения от находящегося рядом брата.

— Олли, идея подобного вечера давно родилась в твоей больной голове, или это счастливое стечение обстоятельств? — поинтересовался Светлый, целясь в изрядно продырявленный портрет Ниалоны.

— Тебе тоже понравилось, да? — я изогнул бровь и соединил кончики пальцев.

— Мне кое-что странным показалось, — ответил Йен, метнув дротик точно в уголок губ лукавой улыбки белобрысой стервы с острым язычком. — Вот скажи мне, Тёмный, вспоминая всех предыдущих цветных, мог бы ты сказать, что они сильно отличались друг от друга характером и поведением?

— Ну, милые девушки, тихие, скромные, иногда симпатичные, иногда не очень, — я пожал плечами. — Да, Эрин отличается от них, но ведь люди разные. Что не так, Йен?

— Любая другая, едва оказавшись у тебя на коленях с завязанными глазами, такой визг подняла бы, полгорода сбежались, — доходчиво объяснил Светлый. — Не понимаешь, Олли?

Я подумал над его словами, ещё раз прокрутил в голове всё, что происходило за последние дни, и… Хм. Белобрысый прав. Лианоссе Эрианор ЛасГаллен сильно отличалась от других, просто-таки выбивалась из общего ряда. И вела она себя совершенно не как восемнадцатилетняя девчонка, я бы сказал, скорее, как женщина. Пусть не очень опытная в некоторых моментах, но несомненно взрослая.

— А дочь ли она Кайла, а? — Йен уставился на меня, опустив руку с дротиком. — Хоть на куски меня режь, ни одна из благовоспитанных дочек Мирано не посмела бы нарушить правила в книге, и тем более явиться на Первый Вечер Игры в таком виде, как малышка.

Я нахмурился.

— Хочешь сказать, он похитил Эрин, что ли? Да не, у лорда ЛасГаллена конечно пунктик насчёт стремления к власти, но не такими же способами.

— Тогда какое объяснение? И потом, её вопросы, Олли. Никто из цветных не спрашивает, кто пишет правила, и вообще в чём смысл Игры, — Йен плеснул вина из графина.

В гостиной повисла тишина. Вдруг вспомнилось непонятное пророчество лесных, и дивный, просто потрясающий голосок лиа Эрианор. Волна нежности накрыла мягким покрывалом, и захотелось снова услышать её. А сколько тоски, сколько боли было в незнакомых словах… Стоп, стоп. Незнакомых?! А откуда позвольте она могла знать дугой язык, ведь у нас все говорят на едином! Кроме лесных людей, но песня точно была не на нём. О, блин, птичка моя, да ты полна сюрпризов, оказывается.

— Светлый, посмотри-ка вот это, — я поднялся с кресла и взял с каминной полки небрежно брошенную туда книгу по фольклору лесных людей. — Слышал когда-нибудь о таком?

Пока Йен читал пророчество, я размышлял, посвятить его в тайну моей вылазки в дом ЛасГалленов, или нет. Да какого чёрта, он всё равно ведь догадался, что я видел Эрианор ещё до Вечера Игры. И тут в мою голову закралась ещё одна мысль, от которой похолодели пальцы на руках и ногах.

— А знаешь, что ещё? — произнёс я, уставившись в огонь невидящим взглядом.

— Ну?.. — рассеянно отозвался блондин.

— Йен, она ведь умрёт, если выйдет за одного из нас.

Я чувствовал взгляд серебристых глаз брата, но не повернулся.

— Она не должна ни в коем случае узнать, почему Игра длится до сих пор, — жёстким тоном произнёс наконец я. — И в следующий раз предлагаю уже нам задавать вопросы малышке Эрин.

— На таких же условиях? — в голосе Йена прорезались мурлыкающие нотки.

Мои губы растянулись в усмешке.

— А почему бы нет, братец. А мы пока попробуем узнать, что это за пророчество такое, как ты на это смотришь, мм?

— Я бы побеседовал с Кайлом, — Светлый прищурился, отложив книгу.

— Я тоже, — кивнул, и решился продолжить. — Йен, я слышал, как она поёт. Какую-то песню на странном языке.

— Что значит странном? — брови Светлого взлетели.

— То и значит. Ну нет в нашем мире такого языка, по крайней мере я об этом ничего не знаю, хотя живу здесь хренову уйму лет, — несколько раздражённо ответил я. — Йен, давай начистоту. Я не хочу, чтобы Эрин умерла, как все остальные. Но и не хочу проигрывать, — мой взгляд встретился с его серебристо-серыми глазами.

— Мне тоже не хочется смерти этой малышки, — спокойно отозвался он. — Как и проиграть, Олли. Что будем делать?

Я отставил пустой бокал.

— Искать пути решения, Йен. И кстати, тебе не кажется, что весь этот фарс затянулся, а? Ну, с Игрой? По-моему, Ниалона давно должна была остыть после той нелепой истории.

— Кажется, и давно, — брат кивнул, снова прицелившись в портрет. — И я подозреваю, тут что-то ещё. Кстати, не боишься, что она подслушает нас?

— Обижаааешь, — протянул я, ехидно усмехнувшись. — Тут в стены вделаны три Камня Отражения. Эта гостиная для блондинистой чёрное пятно. Ну хочется мне, знаешь ли, иногда побыть наедине с самим собой.

Йен рассмеялся.

— Оо, Олли, ты неподражаем. Что, и первые брачные ночи тоже тут проходили?

— А ты не обратил внимания, какой широкий тут диван? — я изогнул бровь. — Не собираюсь устраивать для Ниалоны приватный сеанс эротического представления. Что, скажешь, сам не такой? Или тебе нравится, когда смотрят? — не удержался от шпильки.

— У меня в спальне только один Камень Отражения, — невозмутимо отозвался Йен. — Но большой. Ладно, это всё лирика. Какой план действий, Оллер?

— Первое, поговорить завтра с Кайлом ЛасГалленом, — я подумал. — Ну и, продумать, как будет проходить второй Вечер Игры.

Не знаю, девочка моя, какие там тайны ты скрываешь, но я — мы, — их разгадаем. И никуда ты от нас не денешься… Ой, а что это интересно я только что сейчас подумал, а? Странно, сегодня в саду, когда мы втроём так весело проводили время, действия Йена в отношении Эрин меня почти не раздражали… Даже интересно было наблюдать за её реакцией. О, дорогой мой, да тебе острых ощущений не хватает, что ли? Ты ж всегда был собственником, Олли, а уж со Светлым соперничал, буквально во всём! Ну хорошо, почти во всём.

— Ладно, тогда до завтра, — Йен поднялся и направился к выходу из гостиной, но на пороге остановился и повернулся ко мне. — Тёмный, скажи, а ты бы сильно расстроился, если бы… Эрин не пришлось выбирать?

Я непонимающе уставился на него.

— Это в каком смысле? Если бы она за кого-то другого замуж вышла?! — придушу любого, кто подойдёт к ней на расстояние вытянутой руки!

— Нет, — брат задумчиво улыбнулся. — Просто мне понравилось, как мы сегодня посидели, втроём.

И вышел. Подобрав рухнувшую на пол челюсть, я остановился у окна, выходившего в сад, спрятав руки в карманы. Нет, я не буду думать о том, что сейчас озвучил Светлый, это… это как-то слишком заманчиво звучит, чёрт возьми!

Ниалона, прикрыв рот ладошкой, почти беззвучно хихикала, наблюдая за сценой в саду. "Ну мальчики, ну проказники, а! Почти завидую этой цветной, с завязанными глазами это вообще наверное нереальные ощущения…" Позволив себе несколько минут помечтать, бессмертная досмотрела до конца то, что происходило в саду, и взмахом ладошки убрала изображение. А забавно получилось бы, реши вдруг братцы оставить девчонку себе, сразу на двоих. Но к сожалению, такой вариант не пройдёт, осталось всего четыре Вечера Игры, после которых должен быть сделан выбор. Так написано в договоре, и лесные люди не позволят настолько изменить правила. Вздохнув, Ниалона направилась в маленькую гостиную, перекусить и лечь спать.

Эрианор

На удивление, ночь прошла спокойно, без всяких будоражащих воображение эротических снов с участием братьев. Я уже кажется говорила, что здесь сплю, как кирпич, вообще ничего не видя. За завтраком тоже никаких подарков или записочек. Даже папашка не являлся, права качать. Чудеса, да и только. Ну, значит, есть время разложить всё по полочкам и помозговать, что же спрашивать у Йена и Оллера. Попросив Ари принести бумагу и перо с чернильницей — надеюсь, клякс немного будет, — я уселась в кресле перед балконной дверью, и на минуту задумалась. Итак, что меня интересовало в первую очередь?.. В результате полуторачасовых умственных усилий на бумаге появился следующий список.

— Кто такие бессмертные?

— Как получается, что обычные девочки становятся разноцветными?

— Почему Игры раз в десять лет?

— Что происходит с цветными после свадьбы?

— Почему правила нельзя нарушать?

— Что будет, если не соблюдать то, что появляется в книге?

— Зачем Ниалона пишет эти правила?

На большее пока не хватило, но, думаю, в течение дня всё всплывёт. Отложив перо, я вышла на балкон, вдохнув тёплый, пахнущий цветами и зеленью, воздух. Солнце светило высоко в небе, скоро Ари должна принести обед. Облокотившись на перила, обвела взглядом часть сада, куда выходили окна моей спальни. Кусты с маленькими цветочками нежных расцветок, клумбы, изящная беседка. И никаких деревьев. Высокий забор закрывал большую часть улицы, но я видела в отдалении крышу ещё одного особняка. Да, судя по всему, в этом городе места хватает всем. Или просто район такой, элитных коттеджей для местной аристократии? Эх, прогуляться бы, осмотреться…

Я вздохнула. Мечты, мечты. Судя по всему, мне уготована участь красивой игрушки для одного из братьев, и ещё неизвестно, какой свободой и правами буду обладать после свадьбы. Опять же, если таковая вообще случится. Кстати, вопросик в мой список. Ох, чую, такими темпами наш разговор в следующий раз закончится в постели… Я не сомневалась, условия будут теми же, невзирая ни на что. На губах мелькнула грустная улыбка. Возможно, при других обстоятельствах я была бы и не против интрижки, но здесь это могло иметь далеко идущие последствия, увязать в которых не хотелось, не обладая подробной информации.

Мой задумчивый взгляд остановился на мягкой траве — она как-то сама росла до строго определённой высоты, её никто не подстригал. И вдруг страстно захотелось пройтись босыми ногами по зелёному ковру, ощутить прохладу лужайки, хоть на чуть-чуть вырваться из этой надоевшей до зубовного скрежета спальни. Природу я любила в той, прошлой жизни, и использовала любую возможность вырваться из душного города. А чем чёрт не шутит! Я внимательно огляделась, но лезть по плющу не хотелось, я не акробатка и не кошка. А вот балкон находился не так высоко, если перелезть и ухватиться за столбики перил, повиснув, до земли останется недалеко. Максимум подверну лодыжку. О том, как буду забираться обратно, вспомнила позже. А пока через несколько десятков минут и волнительных ощущений я спрыгнула на вожделённую лужайку, сбросила туфельки и зажмурилась от наслаждения. Чулки дома не надевала, так что мягкие травинки приятно щекотали босые ступни, вызывая желание тихо рассмеяться. Как же мне мало для счастья надо, вот уж никогда не подумала бы. Мурлыча под нос весёлую мелодию, я бродила перед балконом, когда неожиданно со стороны главного входа, из-за угла то есть, послышался скрип открываемых ворот и стук колёс экипажа по гравию дорожки. Меня обуяло жгучее любопытство, да и чего греха таить, тайная надежда, что это кто-то из братьев приехал. А то и оба сразу.

Однако. Из кареты вылезли очень странные существа, похожие конечно на людей, но… на очень странных людей. Высокие, даже выше Кайла ЛасГаллена, с очень тёмной и морщинистой кожей, издалека похожей на кору дерева, волосы — зеленоватого оттенка, до плеч, и подозрительно напоминали то ли длинный мох, то ли очень тонкие и гибкие веточки. Одеты просто, что-то вроде длинных туник до пола с рукавами. Я во все глаза смотрела на необычных посетителей, неприлично открыв рот, и очнулась от столбняка, только услышав заискивающий голос папочки:

— З-здравствуйте, достопочтенные, — оу, а он боится, что ли?! Значит, эти типчики — кстати, даже пол не понять, первичных половых признаков под зелёными балахонами не видать, — занимают важные посты. Какие, где? — Чем обязан честью видеть лесных людей?

Агааа… Моё любопытство взвыло дурным голосом, тут же обозначив приоритеты: каким угодно способом узнать, о чём они будут говорить! Один из троих гостей между тем прошелестел:

— Мы хотим поговорить с тобой, Кайл ЛасГаллен. О твоей дочери.

Оп. Челюсть захлопнулась, а в сердце поселился неприятный холодок. Ещё вопросик, кто такие лесные люди? Я даже готова остаться на ночь у Олли или Йена, или у обоих сразу, только бы просветили наконец меня, что происходит в этом развесёлом месте! И почему всё вдруг резко завертелось вокруг моей скромной персоны… Троица лесных людей, предводительствуемая папашей, поднялась на крыльцо и скрылась в доме, а я, лихорадочно оглядевшись, попыталась найти способ проникнуть в дом. Нашла. Почти сразу. Большое французское окно на первом этаже, аккурат под моим балконом. Чуть приоткрытое. Ну конечно, кто ж может представить, что лианоссе Эрианор ЛасГаллен будет сигать со второго этажа, всего лишь для того, чтобы размять босые лапки! Бросив туфельки под ближайшие кусты, я скользнула в комнату, впервые оказавшись где-то кроме своей спальни. Большая гостиная в светлых тонах, изящный диванчик с гнутыми ножками и к нему два кресла у круглого столика, камин, холодный — днём здесь было тепло, и нужды в огне не возникало, — на стенах несколько картин с природой. В углу горка с фарфоровыми безделушками.

Я не стала задерживаться тут, логическим путём догадавшись, что Кайл поведёт необычных посетителей в кабинет. А где он? С помощью той же логики я предположила, что скорее всего на первом этаже. На втором ведь располагалась спальня буйной меня. Тихонько приоткрыв дверь, я в щёлочку успела заменить, как последний из троицы удаляется по коридору, а потом сворачивает направо. Высунув голову, я убедилась, что никого поблизости нет, и на цыпочках поспешила к кабинету. О, какая роскошная замочная скважина! Никаких стаканов и слуховых трубок не надо, и так прекрасно всё услышу. Согнувшись букой Г, я приникла ухом, прикусив губу и сгорая от нетерпения.

— Лорд ЛасГаллен, ваша дочь должна была умереть, — шелестящий голос одного из лесных людей.

— Наверное, но Единый смилостивился и не отнял у меня Эрин, — смиренный голос папочки.

Неплохо играет. Да вот только чего ж голос так дрожит, а?

— Ваш семейный доктор воспользовался Камнем Обмена, не согласовав, с кем лианоссе поменяется душой.

— Я… я хотел, чтобы она выжила! — ах, какие мы несчастные, ну прям страдающий отец, тьфу! Ещё заплачь, ага. — Я не понимаю, чем провинился перед вами, достопочтенные!

— Нехорошо идти против судьбы, — мягкий такой шелест, как лёгкий ветерок перед шквальным порывом. — По всем законам, лорд ЛасГаллен, ваша дочь не должна была участвовать в Играх.

Молчание. Я затаила дыхание, сердце выдавало сто двадцать ударов в минуту, и едва удерживалась от нетерпеливого переминания с ноги на ногу. Поясница начинала побаливать от неудобной позы, но что такое временные неудобства в сравнении с возможностью получить хоть какую-то информацию!

— Она жива, и она участвует, — твёрдо заявил Кайл ЛасГаллен. — Или… вы хотите убить её?..

Ой, нет. Я прикусила кулак, сильно, чтобы не завопить. Страх молоточками застучал в висках. Что это за монстры такие?!

— Могут быть непредсказуемые последствия, — задумчивый шелест. — Настоящая Эрианор ЛасГаллен умерла, а та, кто ныне в её теле… Неожиданный фактор. Кайл ЛасГаллен, вы нарушили равновесие, издавна существовавшее в Мирано. Мы ничего не можем изменить, но будем пристально следить за твоей… дочерью.

Мамочки мои! И знать бы ещё, зачем они будут следить за мной! И в какие моменты. Щёки снова зажглись румянцем, едва подумала, что лесные люди могут наблюдать, когда я снова окажусь в компании Йена и Оллера…

— Выбор будет сделан и она выйдет замуж за одного из принцев, — твёрдо заявил папик. — Договор не нарушится.

— Дай Единый, Кайл ЛасГаллен, — вкрадчивый шелест, как лёгкий весенний ветерок.

Послышался шорох шагов, и спохватившись, я рванула обратно в гостиную с окном, выходящим в сад. Офигеть, голова пухла от новых сведений, и просто до ужаса захотелось поговорить хоть с кем-то знающим! Но до завтрашнего дня я вынуждена сидеть в собственной спальне. Какая досада, чёрт! Ах да, ещё надо позаботиться о продумывании одежды и прочего на завтрашний второй Вечер Игры. Ну очень захватывающее занятие! Блин, ни почитать, ни телевизор посмотреть, ни компьютера, даже прогуляться никак! Сдохнуть же со скуки можно. Оказавшись в саду, я обречённо посмотрела на плющ. Придётся, а куда деваться. В спальню-то попасть надо. Ободрав руки об жёсткие плети стеблей, и в нескольких местах измазав юбку, я таки добралась до собственной комнаты, и быстренько сменила платье. Как раз вовремя, Ари принесла поднос с обедом.

— Когда правила читать на завтра? — осведомилась я, приоткрыв крышку и вдохнув пряный аромат какого-то супа, похожего на сливочный.

— Лорд ЛасГаллен сказал, как только вы поедите, — ответила горничная.

— Отлично, — я кивнула. — Приготовь пока ножницы и нитки, — невозмутимо добавила, с удовольствием отметив гримаску испуга на её лице. — А ты думала? Я снова собираюсь хулиганить, милочка!

…Очаровательно. Мне предлагалось нарядиться в жёлтое уродливое платье, закрывавшее тело практически до ушей, что означало отказ от всех танцев в течение вечера, и украсить причёску — состоящую непременно из двадцати косичек, уложенных в пучок! — длинным пером. Нежелание разговаривать ни с кем. Угу, подпирать стену молчаливой куклой, что ли?! Таак, я разозлилась на эту неизвестную Ниалону.

— Эрин, — глаза папашки прищурились. — Никакой самодеятельности. Поняла?!

— Батя, хочешь, чтобы я вышла замуж за одного из них? — огрызнулась я. — Тогда ради бога, не мешай мне, а!

Батя заткнулся. Вот и ладушки. Под конвоем бдительной охраны меня препроводили обратно в спальню. Знакомый скрежет ключа, но он меня уже не раздражал. Усевшись в кресло, я сосредоточенно нахмурившись, начала листать учебник по флирту.

— Вот, — мой палец ткнул в цвет. — Ари, неси золотые кружева.

Не дразните зверя, особенно хомячка. Я с предвкушением улыбнулась, потерев ладошки. Ах, с каким удовольствием увидела бы физиономии братцев! Но увы, они будут в масках. Ладно, зато в их глазах тоже можно будет прочесть мнооого интересного. Насчёт волос у меня тоже была одна задумка, как и с украшениями. Я начинала входить во вкус в этой непонятной, но такой волнующей игре на грани фола. Мальчики, держитесь. Я получу ответы на свои вопросы, так или иначе. А потом уже буду решать, что мне делать с выбором, который мне нафиг не сдался. В том смысле, что во-первых, я себя прекрасно чувствую и в незамужнем состоянии, и во-вторых… а я жадная, мне мало только одного из братьев. И плевать на моральные запреты с высокой колокольни!

Оллер

Мы с Йеном не сводили с Кайла ЛасГаллена пристальных взглядов и молчали. Мужик потел, теребил кружевной манжет, переминался с ноги на ногу, но мужественно молчал. Я невольно восхитился его выдержкой.

— Лорд ЛасГаллен, — вкрадчиво начал я. — В последнее время с вашей дочерью ничего странного не происходило?

Вздрогнул, взгляд заметался. Ага, было. Теперь узнать бы, что.

— Н-нет, — не слишком уверенно ответил он.

— А если мы у слуг спросим, а? — добавил Йен, склонив голову на бок. — Девочка не выходила из дома, до самой Игры. Значит, они в курсе всего, что там происходило.

— Моя дочь тяжело болела некоторое время назад, — о, голос обрёл твёрдость. — Но слава Единому, выздоровела. Если это, по-вашему, странно, что человек может заболеть, ваша Светлость, тогда… — он развёл руки.

Гад. Знает ведь, что мы особо ничего ему не сделаем. Семья цветных неприкосновенна с момента преображения дочери. Но болезнь — это уже кое-что. Надо найти доктора, который лечил Эрианор. Болезни ведь бывают разные.

— Кайл, если будете препятствовать её действиям, — я не отводил от посетителя пристального взгляда, наслаждаясь его нервным состоянием. — Мы заберём малышку от вас, невзирая ни на какие правила.

— Но… но это… — лорд пошёл пятнами, как прогнивший плод.

— Да, неприлично, — Йен рассмеялся мурлыкающим смехом. — Но Кайл, мы принцы, и нам всё можно. В том числе и самые неприличные поступки.

— Она нарушает предписания в книге! — выпалил он, словно маленькая Эрин как минимум голой по дому разгуливает.

— А мы тоже, — я хмыкнул. — Мы играем, милорд, только правила немножко изменились. И если небеса на землю до сих пор не рухнули, значит, всё путём, вы не находите? — изогнув бровь, я наблюдал за сменой выражений на лице ЛасГаллена. — Так что, не мешайте лиа Эрианор развлекаться. И нам заодно.

— Она позорит моё имя! — сквозь зубы выдавил он.

О, мы злимся, надо же. Парень, если бы ты знал, что мы втроём вытворяли вчера в садике, ты бы подавился собственными кружевами на рубашке.

— Это вы о тех двух поцелуях? — Йен повторил мой трюк с бровью. — Милорд, но ведь это наша инициатива. Как послушная Эрин могла отказать принцам, а?

Я едва не зааплодировал брату, он был великолепен! Сколько ехидства одновременно с небрежным таким превосходством!

— Её платья неприличны! — нотки отчаяния, ага, почти дожали. Но надо же обезопасить цветную малышку от этого деспота, а то он всю малину нам испортит.

— Да что вы, — Светлый хмыкнул. — Для справки, зайдите сегодня в любой магазин готового платья, и вас ждёт сюрприз.

— Кайл, последний раз предупреждаем, не вмешивайтесь, — вкрадчиво произнёс я, поигрывая дротиком — разговор происходил конечно же в гостиной. — Иначе Эрианор переедет к нам без всяких игр.

Мм, мужик, ну пожалуйста, сделай что-нибудь эдакое, я уже почти хочу, чтобы ты наехал на мою птичку!

— Как пожелаете, ваша Тёмность, — очень сухо, поклон в мою сторону, подчёркнуто вежливый, потом брату, — ваша Светлость.

Заметив в серебристых глазах Йена тень разочарования, я чуть не заржал самым неприличным образом. Ой блин, ну точно, у дураков мысли сходятся!

— Аудиенция окончена? — тем же скрипучим голосом осведомился этот милый господин, по какому-то недоразумению являющийся отцом моего чуда разноцветного.

— Вы свободны, — кивнул я.

После его ухода мне надоело сдерживаться, и гостиную огласил мой хохот.

— Сам-то видел бы свою рожу, — буркнул Йен, догадавшись о причине моего неудержимого веселья. — Доктора-то когда будем искать?

— Сначала завтрашний вечер, — отсмеявшись, ответил я. — Надо понять, как мы заманим малышку в гости второй раз.

— А чего тут думать? — Йен пожал плечами. — Папаша её теперь вмешиваться не будет. Банальной записки с приглашением будет достаточно.

— Нуу, неинтересно, — я скривился. — Светлый, ну включи воображение.

— А чего я? — он пожал плечами. — Это ты у нас любитель игр на грани.

— А ты нет? — я хмыкнул. — То-то я смотрю, вчера кайфовал по полной, доведя девочку до полубессознательного состояния!

— Ладно, ладно, — Йен откинулся на спинку стула. — Значит, говоришь, поинтереснее? О, идея, — брат довольно прищурился. — Малышка не отвертится, что бы ни выкинула на Вечере.

И он изложил мысль. Надо сказать, гениальную в своей простоте, и просто вопиюще неприличную. Прямо как я люблю.

— Йенчик, ты меня последнее время возмутительно часто радуешь, — усмехнулся я. — Решил перестать играть в хорошего парня?

Он снова изогнул бровь, усмехнувшись в ответ.

— Ну мы же братья, и кто сказал, что должны быть полной противоположностью друг другу? Так, Олли, пожалуй, я пойду доктора искать, а ты попробуй покопаться ещё в библиотеке, вдруг чего про это пророчество найдёшь. Что-то мне подсказывает, не стоит откладывать на завтра то, что можно сделать сейчас.

— Ладно, попытаюсь, — я вздохнул.

Да, с доктором лучше Йену, его люди лучше воспринимают, чем меня. Ага, ага, Тёмный же. Хотя это исключительно по контрасту с братом, не более. Правда, мои волосы тёмно-рыжие, но это похоже никого не волнует.

…Брат вернулся только ближе к вечеру, когда небо плавно поменяло цвет на густо-лиловый, а гостиная наполнилась прохладным воздухом с приятным запахом ночных фиалок, распускавшихся только с восходом первой звезды. Очень нежный и приятный аромат, не приторно-сладкий, как у большинства цветов, а свежий, лёгкий, чуть фруктовый даже. Я устроился у приоткрытой двери в сад, с бокалом любимого вина, настроенный на романтичный и немного грустный лад — давненько не бывало такого настроения. Йен поставил рядом второе кресло и присоединился.

— Эрианор бы сюда, — мечтательно протянул Светлый.

Я вздрогнул, покосившись на него.

— Мысли что ли, научился читать? — буркнул, поспешно отпив глоток. — Что там с доктором?

— Он воспользовался Камнем Обмена, — огорошил меня Йен. — Правда, пришлось попотеть, прежде чем вытащил из него эту информацию.

— Ух ты, — мою тоску как рукой сняло, я подобрался. — И кто ж нынче в теле малышки Эрин?

Губы Йена дрогнули в улыбке.

— А этого даже сам лечила не знает, — хмыкнул он. — Заранее ничего не обговаривалось. Кайл вызвал его, чуть в гроб криком не загнал, наказал как угодно, но не дать дочери умереть.

— Оба-на, — я пытался справиться с противоречивыми чувствами, и наконец возобладала радость. — Значит, мы с тобой были правы, разноцветная наша ой как непроста, как кажется на первый взгляд.

— Радует, что ты назвал её нашей, — серебристые глаза блеснули. — Значит, не будем делить?

— Пока нет, — моей ухмылке позавидовал бы любой злодей. — Так, давай-ка решим, на какие вопросы мы категорически не отвечаем, и уводим разговор подальше от скользкой темы.

— О том, что цветные умирают, — тут же отозвался я. — Что-то мне подсказывает, Эрин не обрадуется этой новости.

— Логически вытекает, что и о продолжительности Игры она тоже не должна знать, — продолжил Йен.

— Всё остальное можно? Можно, — кивнул себе через несколько минут сосредоточенного молчания. — Список наших вопросов будем составлять?

— Зачем, — лениво отозвался Светлый. — Лучше полагаться на импровизацию. Интереснее будет.

Я снова кивнул. Ближайшие два дня будут очень, ну просто очень интересными.

…За делами день до второго Вечера пролетел незаметно, и на удивление, Йен весьма грамотно помогал, в кои-то веки не отказавшись от роли принца. Вот ведь, может, когда хочет. Нагло проигнорировав вопросительный взгляд Манса и его сдержанно-вежливый вопрос, почему я не хочу посмотреть в книгу, я небрежно приказал готовить мой любимый чёрный с золотом костюм.

— Ваша Тёмность!! — возмутился он.

Ой, бедненький, аж дар речи потерял. Ну что ты так переживаешь, да, нельзя надевать собственные цвета, но… Ниалона развязала мне руки, что хочу, то и творю. И потом, раз пошла такая пьянка, маленькой Эрин всё равно вскоре предстоит очень сильно удивиться. Спрятав улыбку, оделся, взял маску, и — маленький букетик олиан нежно-лилового цвета. Открытое приглашение провести в моём обществе весь день. Оо, предвкушаю реакцию остальных на это, они ж съедят меня глазами, не смея никак выразить своё отношение к такому ужасно неприличному с их точки зрения поведению! Ну да, дорогие мои, а что вы думали, я ж Тёмный. Раньше всё действительно ограничивалось Вечерами, да ещё иногда один-два обеда во Дворце Игр, не более. Но сейчас на кону слишком дорогой приз, чтобы довольствоваться всего пятью встречами. За ближайшую неделю надо сделать… ой, много чего сделать. Устроившись в экипаже, я прикрыл глаза, с предвкушением улыбнувшись. Сладкая моя Эрин, я не видел тебя всего один день, а уже тааак соскучился! И завтра покажу, как сильно. Тебе понравится, малышка, обещаю.

Повторив трюк с нахальным влезанием вне очереди, я поспешил в зал. Мне вслед оглядывались, за спиной удивлённо перешёптывались, ну и на здоровье. Сегодня я собирался вести себя до отвращения прилично, аж самому скулы сводит. Но исключительно на людях. Мало ли что выкинет ЛасГаллен, если мы с цветной снова устроим урок по страстным поцелуям. Сегодня она обязана пробыть здесь ровно три часа, к сожалению, регламент Вечеров неизменен, и то, что Кайл утащил в прошлый раз девочку практически сразу после начала, не в его пользу абсолютно. Сегодня он будет только подпирать стенку, и скрежетать зубами, пока мы с Йеном будем развлекаться на полную катушку.

Светлый ждал на привычном месте у окна, и я невольно отметил, как же хорош братец в наряде цвета слоновой кости с серебром. Ага, его тоже неодобрительно пожирали глазами, он ведь тоже в свои, родные цвета оделся. О, а вы ведь никто не знаете, что это означает на самом деле! Я радостно оскалился.

— Олли, перепугаешь гостей, — Йен издал смешок.

— Да с большим удовольствием, — я хмыкнул.

— Смакуешь, что сегодня будет? — понимающе отозвался он.

— Угу, — согласился я. — Ты олианы захватил?

— Обижаешь, — Светлый кивнул.

Объявили появление семейства ЛасГалленов, и наши с братом глаза замерли на тоненькой фигурке. Кажется, у всех гостей синхронно отвалились челюсти с вполне слышным глухим звуком, а мы с Йеном снова неудержимо разулыбались. Малышка в своём репертуаре! Роскошная цветная грива упругими локонами спускалась почти до талии, только несколько с висков уложены наподобие короны вокруг головы, открывая изящную шейку. О да, помню, помню, она у тебя тааакая чувствииительная… Едва справившись с желанием облизнуться, я продолжил разглядывать это чудо. Открытые плечи, маленькие рукавчики, длинные перчатки до локтя, затянутая в шёлк талия — интересно, в этот раз тоже без корсета, а, шалунья? — и шнуровка спереди на корсаже. Ой, маленькая, что ж ты делаешь? Рядом выдохнул Йен.

— Олли, она вообще соображает, что творит? — тихо-тихо произнёс он. — То пуговички, то шнуровка… Провоцирует, чертовка несносная!

Я плотоядно улыбнулся.

— Ну что, Светлый, покажем ей, кто тут хозяин? Точнее, хозяева?

— Фиолетовый, — заметил брат. — Смотри, но не трогай, так?

— Ага, — подтвердил я. — Она собирается танцевать со всеми, кроме нас? Ох, с огнём играет малышка!

Тем временем, Эрин, заметив нас с Йеном, направилась прямиком к нам. Ооо, как она двигалась! Плавно, неторопливо, словно плыла, плечики развёрнуты, подбородок приподнят, а в удивительных глазах со звёздочкой — триумф и лёгкая насмешка. Вздумала дразниться, девочка? Ну сейчас мы тебе с Йеном устроим… весёлый вечер! Она остановилась в трёх шагах, кончиками пальцев взялась за юбку и присела в низком реверансе.

— Принц Йен, принц Оллер, — о, этот её чуть хриплый голосок! — Добрый вечер.

Добрый, добрый, но не для тебя, сладенькая.

— А вы знаете, лиа Эрианор, что сегодня к вам никто кроме нас не подойдёт? — вкрадчиво поинтересовался Светлый, серебристые глаза блеснули в прорезях маски.

— О? — золотисто-рыжая бровь изогнулась, взгляд Эрин задумчиво прогулялся по фигуре брата. — Это почему, позвольте полюбопытствовать?

Тут уж я не отказал себе в удовольствии разъяснить ситуацию.

— Потому что ваше желание игнорировать нас в качестве партнёров по танцу, — мой ласково-насмешливый взгляд намеренно медленно оглядел её с ног до головы, и я таки добился своего — малышка Эрин покраснела, но упрямого взгляда не отвела. Восхищён, сладенькая. Честно. — Ничего не значит по сравнению с нашим правом выбирать любую партнёршу в зале, — я помолчал, смакуя выражение растерянности на этом милом личике, — на весь вечер, малышка.

Распахнувшийся ротик вызвал настойчивое желание закрыть его самым простым способом, и судя по блеску глаз брата, не у меня одного. Гм.

— Это… это как?! — выдохнула она.

— Очень просто, — мурлыкнул я, демонстративно не отводя взгляда от алых губок. Ещё минута, и я точно не удержусь. — Мы открыто явились сюда в своих родных цветах, лиа Эрианор. Принцам не отказывают, — мягко добавил я, глядя ей в глаза. — И не только в танце.

Ну не удержался, да. Люблю дразнить, ага, особенно ради такого восхитительного зрелища, как меняющиеся эмоции на лице Эрин.

— Солнышко, ты попала, — Йен поймал её руку, и поднёс к губам, но вместо тыльной стороны ладони перевернул изящную ручку и приложился к нежному запястью.

Испуганный вздох, но в цветных глазах мелькнуло выражение, подозрительно похожее на удовольствие. Мм, и здесь у тебя очень всё чувствительное… Олли, стоп. Будешь совсем неприлично выглядеть, если замечтаешься, все ж сразу поймут, о чём и о ком. Выдернув руку, Эрианор нахмурилась и прикусила губку.

— Мальчики, а совесть у вас есть?! — прошипела она, но тихо, чтобы гости не расслышали.

Хотя вокруг нас и так образовался кружок.

— Ну откуда, ты ещё не поняла? — отозвался Йен, его взгляд скользил по нежной шейке и плечикам, и вряд ли его мысли сильно отличались от моих. — Маленькая, расслабься и получай удовольствие, помнишь, да?

Серебристо-коричневые глазки воинственно сузились.

— Чёрта с два, извращенцы, — буркнула эта совершенно чудесная девочка и, резко развернувшись, направилась к папочке.

А распорядитель громко объявил вальс.

Эрианор.

Сегодня я не намерена была устраивать никаких провокационных ситуаций, и позволять двум совершенно несносным типам шокировать почтенную публику. Кайл сквозь зубы объяснил, что мы должны проторчать там ровно три часа, и ни минутой больше, и даже по поводу моего платья ничего не сказал. Хм. И что это он такой сдержанный сегодня, а? Я тут понимаешь ли делаю всё, чтобы он поизображал сирену парохода, а меня лишают такого маленького развлечения! Ну и ладно, ну и пожалуйста.

Мы молча спустились по лестнице, устроились в экипаже. По пути меня вдруг снова одолели тревожные мысли: кто же я такая на самом деле? Что тут делаю? И что мне самой делать, как жизнь свою устраивать? То, что происходило, нервировало и пугало — ну хорошо, не всегда, но в отсутствие братьев уж точно, — особенно после визита лесных людей. Значит, я занимаю не своё место, получается? Вместо меня должна быть другая цветная? А интересно, с ней Оллер и Йен вели бы себя так же? Сердце кольнуло неожиданное чувство, подозрительно похожее на ревность. Упс, стоп, стоп, моя дорогая. Кажется, мы решили, сначала дела, а потом развлечения. Про то, чего тебе хочется от этих несносных типов, мы подумаем позже, когда разберёмся с ситуацией.

…Вот бесстыжие, а. Пока я шла к принцам, думала, одежда просто сгорит под их взглядами. И снова порадовалась, что сегодня решила быть паинькой и надеть под платье броню корсета. Да, жал и натирал по бокам жёсткими косточками, зато всё прилично. То, как Йен и Олли пялились на шнуровку спереди, чуть не вызвало у меня приступ нервного смеха, но — ничего не могла с собой поделать, очень уж хотелось подразнить их. И получилось, судя по всему, вот только вид у них не слишком-то расстроенный. Я внимательно рассматривала их, и вдруг с удивлением отметила, что парни похоже решили окончательно шокировать почтеннейшую публику — насколько поняла из немного путаных объяснений в учебнике странных правил, мне вообще не полагалось видеть внешность никого из присутствующих, и все гости носили маски, полностью закрывавшие лицо, ну и волосы тоже прятались под всевозможными капюшонами, шляпами, платками и тому подобном. Это типа чтобы я не знала, кто претендует на мою руку, чтобы всё было предельно честно и непредвзято. Угу… Уже второй вечер подряд Йен и Олли нагло игнорируют всё, что только можно, даже не пытаясь скрыть, кто они такие.

Сегодня я узнала, что Йен блондин с пепельно-серебристыми прямыми волосами до плеч, а у Оллера каштаново-рыжая шевелюра, но забранная в хвостик. Мм… Пришлось приложить массу усилий, чтобы не облизнуться, потому что даже в масках, скрывавших половину лица, выглядели они офигенно. Бросив взгляд на гостей, я заметила, что практически все дамы в открытую глазели на них, причём осуждения в их глазах было меньше всего. Уу, чтоб вам ослепнуть! Своих мужиков, что ли, мало?! Грело то, что сиятельные наглецы смотрели только на мою скромную персону, и тааакими плотоядными взглядами… Эм. Надо быть осторожнее сегодня, а то что-то у меня сердце не на месте.

Краткий разговор, а главное, бесстыдное поведение Йена повергло меня в состояние, близкое к панике и… чёрт возьми, удовольствию. Да чтоб я сдохла, ну нравилось мне всё происходящее, нравилось и всё! И эти мурашки, когда губы Светлого коснулись запястья, и взгляд Оллера цвета расплавленного золота, не отрывавшийся от моего рта — ежу понятно, о чём он думал! Мать моя женщина, похоже, все попытки свести сегодня наше общение к минимуму, благополучно провалились, а робкая надежда избежать пристального внимания братьев скончалась в зародыше. И похоже, всем — в том числе собственному взбесившемуся сознанию — наплевать, что я как бы ещё не совсем определилась, а надо ли мне всё это, и если да, то в каком объёме и количестве. Ну и ладно. Попробуем и дальше ходить по грани, как бы ни хотелось эту грань переступить… Стоп. Мысли, не опережайте события, а то мявкнуть не успею, как окажусь в полной власти двух индивидуумов, совершенно без совести, и понятия не имеющих о приличиях.

Объявили вальс, и собственно у меня уже не оставалось времени подумать и решить, могу ли как-то изменить ситуацию в свою пользу. Неа, не могу, пришлось признать, когда на талию легла рука Йена. Стоило рыпаться и продумывать собственный внешний вид…

— Ты сегодня решила поиграть в хорошую девочку, малышка? — насмешливый взгляд серебристых глаз, мягкий голос, от которого всё сладко замирает в груди.

— А? — я очнулась от мыслей, уставившись на партнёра. — В каком смысле?

— Ну как же, попытка лишить нас твоего восхитительного общества, вполне приличное платье, даже корсет, — его ладонь скользнула вверх по спине до края платья, палец чуть погладил кожу, отчего меня будто обожгло, и рука вернулась на место.

И ведь под волосами совершенно не видно, что этот наглец белобрысый творит!

— Н-не надо так больше делать, — я чуть не споткнулась, щекам стало жарко от румянца. — По крайней мере, не на людях!

— О, значит, в любое другое время можно? — во взгляде Светлого мелькнуло хищное выражение, и заплясал целый табун чертей. Может даже во главе с дьяволом.

— Я этого не говорила, — осторожно ответила я. Угу, учусь быть аккуратной в словах с этими непредсказуемыми братцами.

— Но подумала, — поддел со смешком Йен.

Эм, ну подумала, ну и что. Мысли-то читать не умеешь. Надеюсь…

— Нет, — мило улыбнувшись, я смело встретилась с ним глазами. — И таки да, сегодня я решила быть послушной дочкой. Так что притуши блеск, Йен. Ничего вам не обломится с Оллером.

— Это ты так думаешь, — мда, наши планы на сегодняшний вечер кардинально разнятся, судя по всему… — Мы упрямые, малышка, ты же поняла уже, да?

О да, к своему несчастью.

— То есть, меня никто ни о чём не будет спрашивать? — мрачно отозвалась я, оставив без внимания то, что Йен прижал меня к себе чуть сильнее, чем полагается.

Наклонившись к самому уху, Светлый шепнул:

— Милая, но ведь тебе же нравится? Иначе ты бы не подпустила нас к себе настолько… близко.

Стало жарко, и от его правоты, и от того, как он это сказал. Ну да, отпираться бесполезно. Снова мелькнула мысль, как они вели себя с другими цветными, но сейчас я не рискнула задавать такой щекотливый вопрос. Это значило бы, что мне не всё равно их отношение ко мне. Я ещё сама не могу определиться с выяснением этого момента, не говоря уже об озвучивании бардака, творящегося в душе. И тут же потянулось следующее соображение на тему наших сложных взаимоотношений.

— Но ведь вам надо будет решить, кто же выиграет, — напомнила я, снова покосившись на Йена. — А пока с вашей стороны я в упор не вижу… соперничества.

Улыбка на красиво очерченных губах вызвала учащённое сердцебиение и вспышку не совсем приличных воспоминаний о вечере в саду, что эти губы делали с моими пальчиками…

— Разговор слишком серьёзный для бала, не находишь, маленькая? — спокойно отозвался он. — Но в одном ты права, мы с Олли пока решили… — пауза, достойная Станиславского, пока я пыталась справиться с волнением и неожиданно пересохшим горлом — палец Светлого снова словно в рассеянности поглаживал мою очень чувствительную спинку. — Не делить тебя.

Мааама, да что ж он делает-то, а!.. Чуть откинув голову, я прикрыла глаза, почти лёжа на его руке, по телу разливалось приятное тепло, а кожу словно покалывали слабые электрические разряды — и всё от такой простой, можно даже сказать невинной ласки! Его слова с трудом доходили до моего убаюканного сознания, а когда наконец пробились сквозь туман удовольствия, вызвали только лёгкое беспокойство.

— Свееетлый, прекрати хулиганить!.. — выдохнула я, одновременно совершенно не желая, чтобы он останавливался.

Вот зараза, так и до раздвоения личности недалеко. Но до чего ж приятно, слов нет! До меня донёсся тихий, довольный смех, от которого по телу пробежали мурашки.

— Ну нет, и лишить себя зрелища твоего умиротворённого личика? Эрин, малышка, ты слишком много требуешь.

— Гад, — мурлыкнула я, жмурясь, как кошка. — Но обаятельныыый…

— Я польщён, — рука вернулась на талию, я не сдержала разочарованного вздоха. — Таких эпитетов обычно мой братец удостаивается.

— Да вы друг друга стоите, — проворчала я, с сожалением отметив, что музыка стихла.

— Пока об этом только ты догадываешься, — подмигнув, Йен отошёл на шаг, посмотрев на кого-то за моей спиной.

Папа Кайл? Вряд ли. Кто-то смелый из гостей? Неа, не после вальса с одним из принцев. Ну тогда нечего изображать задумчивость, мысленно огрызнулась сама на себя и повернулась к следующему партнеру.

— Кто тебя учил танцевать, малышка? — взгляд Оллера был непривычно задумчив, и меня кольнуло смутное предчувствие. Чего, понять не успела, зазвучало… танго. И почему я не удивилась, а?

Хорошо хоть, в этот раз между нашими бёдрами было больше слоёв ткани, чем в первый, что однако не избавило меня от приступа смущения. Я постаралась отвлечься от волнующих ощущений, и вспомнить, что спросил Олли.

— А что, плохо танцую? — я изогнула бровь.

Пусть только скажет, что да! Из принципа все ноги отдавлю!

— Не надо так возмущённо сопеть и хмуриться, лиа Эрианор, — тихий смех, резкий поворот, и Оллер наклоняется ко мне — слишком низко, по-моему. — Ты хорошо танцуешь, маленькая, — он вдруг стал серьёзным, золотисто-янтарны глаза не отрывались от моих. — Даже слишком хорошо.

Ладонь Тёмного легонько скользнула по открытой части спины, я резко выдохнула и выгнулась, молча костеря непослушное тело непечатными выражениями.

— Перестань! — нервно ответила я, пытаясь угомонить разгулявшиеся чувства. — Можно хотя бы в танце не приставать ко мне?

— Значит, в остальное время можно? — блин, этому тоже палец в рот не клади, проглотит целиком и не подавится…

— Олли, сегодня я намерена вести себя прилично, — я решительно оборвала намёки.

— Ну хорошо, согласен, только сегодня, — в золотых глазах плясали искорки сдерживаемого смеха. — Так кто тебя учил танцевать, сладкая моя Эрин?

Как он это говорит, боже ж мой… Сделав несколько глубоких вдохов, я постаралась вынырнуть из опасного омута сорвавшегося с цепи воображения.

— Какая тебе разница? — твёрдо — насколько могла — ответила я.

— Да, собственно, никакой, — его взгляд снова остановился на моих губах. — Прогуляемся по саду, Эрианор? — неожиданно поинтересовался Оллер.

— П-прямо сейчас? — пискнула я растерянно.

— Ну если хочешь, — нет, не надо говорить таким голосом, пожалуйста! Вкрадчивым, ласковым…

— Оллииии, — протянула я. — Не надо меня дразнить! И никуда я с тобой не пойду, плевать, что принцам не отказывают!

— Струсила? — насмешливо произнёс Тёмный.

— Да пошёл ты лесом! — окончательно возмутилась, твёрдо решив не поддаваться на провокации. Хотя ну очень, просто очень хотелось…

Да, у меня башню рвёт от одного его взгляда, от звуков голоса, от прикосновений! Но это ещё не значит, что по первому же щелчку я готова послушно выполнять его желания. И всё то же самое относится в равной степени к Йену.

— Малышка, всё равно ты не отвертишься, — мм, ой нет, Олли, пожалуйста, не надо так улыбаться… Я ж уже на всё согласная… — Подумай, как это будет выглядеть, если например я, ну или Йен, на руках вынесем тебя отсюда, а?

Это будет полный трындец. Папа Кайл запрёт меня на амбарный замок и на Вечера будет пристёгивать к своей руке наручниками.

— Тёмный, это нечестно! — я жалобно посмотрела на него.

— Маленькая, ну кто ж тебе виноват, что ты решила повредничать? — упрекнул Оллер, и таким нежным голосом, у меня чуть ноги не подкосились!

— Вы сговорились, что ли? — я сглотнула, в горле опять пересохло. — Мало было на том вечере, да?

— Мало, — нагло подтвердил Тёмный. — И ты не думаешь, что мы соскучились, девочка моя?

— А я может, нет, — ох, язык мой, враг мой. Ну кому спрашивается вру, и главное зачем?

— Эрииин, — кажется, мурашки решили устроить соревнования по скачкам в этот вечер на моём теле. — Ты совершенно не умеешь обманывать.

— И очень жаль, — сдалась я. — Олли, но все заметят, что я ушла с тобой. А если ещё и Йен свалит…

— Непременно, — перебил меня золотоглазый. — А тебе не всё ли равно, заметят или нет? Не пойдут же проверять, что ты там делаешь в саду.

— Папочка пойдёт, — буркнула я.

— Неа, — весело отозвался Оллер.

— А? — я непонимающе уставилась на него.

— Кайл ЛасГаллен не будет за тобой следить, маленькая Эрианор, — повторил Тёмный. — Так что, прогуляемся? Здесь в зале воздух что-то слишком душный.

Неожиданно для себя я тихонько рассмеялась.

— Вот же ж провокатор, а!

— Я такой, — Оллер кивнул.

Музыка закончилась, и я с некоторым сожалением отступила от партнёра. Всё-таки он танцует просто офигенно, уж не знаю, где Оллер тут научился.

— Здесь можно где-нибудь горло промочить? — я вопросительно посмотрела на него. — Пить очень хочется.

И только попробуй напомнить о пресловутом вечере и о том, как ты со своим неугомонным братцем поил меня вином! Слава всем известным и неизвестным богам, Олли промолчал, только усмехнулся. Ну конечно, и почему я догадываюсь, какие мысли мелькают в его голове?!

— Я принесу, — наконец ответил он, — в сад.

И не дожидаясь моего ответа, развернулся и направился к выходу из зала. Уу, ненавижу, думаешь, если принц, так всё можно? Я сжала кулачки и топнула ножкой от избытка эмоций. Ладно, умник, хочешь прогулки? Будет тебе, да такая, что надооолго запомнишь! Вздёрнув подбородок, я направилась в противоположную сторону, к большому окну до пола, выходившему на террасу и потом в сад при Дворце. И пусть только посмеет кто-нибудь остановить и спросить, куда направляюсь и зачем, отвечу коротко и по существу! На родном русском матерном… Накрутив себя, я почти дошла до выхода, уверенная, что смогу противостоять неотразимому обаянию и притягательности братьев, но тут кто-то подхватил меня под локоть. Конечно, кто б сомневался — Йен собственной персоной.

— Лианоссе, вы похожи на маленького дракончика, только дыма из ноздрей не хватает, — хмыкнул он, учтиво открыв передо мной створку стеклянной двери. Вот удружил, ну спасибо… Я прямо чувствовала спиной обжигающие взгляды гостей, и яростный — папашки ЛасГаллена. Ну-ну, завидуйте, ага. И думайте про меня, что хотите. Плевать уже на всё. — Что такого вам наговорил мой брат, разозлившего вас до такой степени?

— Йен, хоть ты не выноси мозг, а, — сквозь зубы ответила я, спускаясь по ступенькам и придерживая юбку, чтобы не споткнуться.

У меня зародилась смутная догадка, почему братья так настойчиво добивались встречи наедине. Не, ну конечно, попытаются пристать, как пить дать. Интересно, оба сразу или по очереди? Подавив нездоровое хихиканье, и заодно укоротив буйную фантазию, я прошла немного по дорожке, остро чувствуя присутствие Йена за спиной, и свернув, остановилась. Изящная кованая скамейка с деревянным сиденьем так и манила, но я рисковать не стала.

— Светлый, у вас с Оллером какой-то разговор ко мне есть? — решила сразу взять быка за рога, не давая возможности усыпить мою бдительность.

— О, — в его голосе послышалось восхищение. — Эрин, малышка, как ты поняла?

Я победно усмехнулась.

— Ну, помнится, в прошлый раз, когда вам обоим приспичило целоваться со мной, наличие вокруг гостей не смутило ни одного из вас. Следовательно, дело не только в поцелуях. Если, конечно, вы не собираетесь соблазнить меня до свадьбы, — не удержалась и добавила таааким ехидным голосом, что аж в горле запершило.

Брови Светлого поднялись, серебристые глаза с интересом оглядели меня.

— А что, ты бы поддалась?

— На что? — я с недоумением уставилась на него.

— Ну, если бы мы с Олли действительно задумали сегодня соблазнить тебя?

Немая сцена "Ревизор приехал". Мой распахнутый рот напоминал туннель метро, а глаза в окружности могли сравниться с блюдцами. Он что, всерьёз?! Ну блин… Во мне взыграли черти. Склонив голову на бок, я захлопнула челюсть, привела глаза в нормальный вид, и чуть прищурившись, проворковала:

— Нуу… смотря, как бы вы стали это делать.

— А как тебе понравилось бы, разноцветная моя? — раздался у плеча насмешливый голос, от которого я чуть не подскочила.

Ну в самом деле, нельзя же подкрадываться и так пугать!..

— Держи, — Оллер со смешком вручил мне бокал с тёмно-розовым вином. — Так что там насчёт способов соблазнения а, лианоссе Эрианор?

— Сначала, зачем вы хотели поговорить со мной, — твёрдо ответила я.

— На самом деле, всего несколько слов, — произнёс Йен. — Завтра не будет возможности.

— Э… завтра? — сердце пропустило удар. А что будет завтра?..

— Да, завтра, — повторил Олли, и неожиданно бережно достал что-то из кармана чёрной куртки. — А завтра будет вот что, девочка моя.

Пока я стояла столбом, пытаясь разглядеть в неярком свете красноватой местной луны, что же у него в руках, Тёмный подошёл и аккуратно приколол… букетик нежно-лиловых цветов к корсажу платья. Ну и что это значит? Я ещё не настолько хорошо знаю местную флору и заодно значение подарка, чтобы как-то адекватно отреагировать. Моё удивление и недоумение возросло в геометрической прогрессии, когда то же самое проделал и Йен. Теперь на правой стороне корсажа красовался пышный бутончик из двух одинаковых подарков братьев.

— Мальчики, я, конечно, не такой профи во всех этих знаках, как вы, но не могли бы объяснить ваши наглые высочества, что всё это значит?! — я упёрла руки в бога, переводя взгляд с одной довольной физиономии на другую.

— Мм, сладенькая моя, — Олли с показным сомнением покачал головой. — А ты не устроишь тут спектакль под называнием "ущемление прав" и всё такое, а?

Я на мгновение задержала дыхание, прикрыв глаза. Значит, эти цветочки имеют значение, могущее мне не понравиться.

— Ладно, обещаю, громко кричать не буду.

— Ты завтра весь день проводишь с нами, — огорошил меня Йен.

— А… О… — я хватала ртом воздух. — И… стесняюсь спросить, чем же мы будем заниматься весь день?! Книжки читать, или анекдоты рассказывать?! — несмотря на смысл, смущения в моих словах не было ни грамма. А вот возмущения хоть ложкой ешь. Ну и в качестве пряной приправы — волнение. — И у кого дома на сей раз?

Чёрт, смеялись они ужасно… заразительно и притягательно. Братья, что с них взять.

— Хочешь прогуляться по городу, Эрин? — предложение Светлого повергло меня в изумление и обрадовало, но я тут же скисла.

— Ага, с завязанными глазами опять, да? Мне ж нельзя видеть ваши физиономии.

— Нет, — Йен с улыбкой покачал головой.

— Мм? — что он задумал?

— Ты просто наденешь плащ с глубоким капюшоном, — спокойно пояснил блондин. — И пообещаешь не поворачиваться.

— И… всё? — я недоверчиво уставилась на него. — А гулять мы пешком будем, что ли?

— Не совсем, сначала поедем, покатаемся, верхом, — продолжил объяснения Йен.

— Мм… — я прошлась, нахмурившись, постукивая пальчиком по губам. Где-то крылся подвох, но не могла понять, где. — А почему бы обойтись без дурацкого плаща, а вам не остаться в масках? И все приличия будут соблюдены.

— А тебе не приходит в голову, что нам эти штуки тоже не особо нравятся? — хмыкнул Оллер.

— Так, может, наплевать на них, вы ж судя по всему и на другие правила уже плюнули и растёрли, — я усмехнулась.

— Потерпи немного, малышка, — от ласкового взгляда и тона Тёмного я словно окунулась в тёплую волну. Прияаатно… — Эти все условности ненадолго. Так что насчёт завтра, не будешь прятаться под кроватью? — ну вот зачем всё испортил, а, я только подумала, что ты хороший и добрый… ага, тоже мне, нашла братика, Эрин.

Я покосилась на букетик, задумчиво тронув нежные лепестки.

— Ну… если пообещаете вести себя прилично, — осторожно ответила. В конце концов, будет возможность снова поспрашивать о волнующих меня деталях.

— Мм… это как? — мурлыкнул Йен, сделав ко мне шаг.

Вздрогнув, я осталась на месте. С моей стороны будет несусветной глупостью, устраивать бег по тёмной, пересечённой и малоизвестной местности, я ж первый раз в этом саду. Всё равно не отпустят, не получив своего.

— Это не приставать ко мне на глазах у всех, — буркнула я, настороженно наблюдая за Светлым. — Всё, разговор закончен? Можем возвращаться?

— Значит, когда никто не видит, к тебе можно приставать, маленькая моя? — Йен приблизился ещё на шаг, а Олли, скрестив руки на груди, нагло усмехался, не делая попытки вмешаться. Сволочь!

— Мальчики, давайте хоть один вечер проведём без ваших шалостей, а? — я не выдержала и всё же сделала шаг назад.

Хм. А вот интересно, почему это я тут стою и заговариваю им зубы, вместо того, чтобы рысью нестись обратно в зал? Да потому, что поймают меня в два счёта это раз, и наличие гостей ушлых братцев не остановит, это два. А ещё раз послужить предметом сплетен и пересудов как-то не хочется. Ну, по крайней мере, снова давать пищу сплетницам и повод для зависти остальным женщинам. Ой, милая моя, и опять врёшь, и не краснеешь! Ну признайся уже, тебе страсть как хочется, чтобы ребятки таки дорвались до твоих сладких губок!.. Мама!!! Это мои мысли?! Чёооорт…

— Да иди ж ты сюда, солнышко моё, — я мявкнуть не успела, как оказалась в крепких, но нежных объятиях Йена.

Заказывали? Получите, распишитесь. И нечего тут возмущаться, что тебя врасплох застали, дорогуша. Ой, Свееетлый, держи меня крепче! Правду говорят, в тихом омуте черти водятся, почему-то от его страстных, я бы даже сказала, почти грубых поцелуев крышу срывало, будь здоров. А с виду такой тихоня кажется, внешность обманчива, и ещё как! Таак, стоп, а почему это его пальцы тихонечко так тянут за золотистый шнурок спереди на корсаже?! Возмущённо пискнув, я вывернулась, сердито поправляя одежду.

— Йенчик, а не обнаглел ли ты, а? — пытаясь отдышаться, бросила в его сторону сердитый взгляд.

— А нечего такие платья надевать, — он демонстративно облизнулся. — Эрин, ты такая… сладкая, я просто не удержался, честно.

— Всё, топай, братец, ты своё получил, — подал голос Оллер.

— Стесняешься, Тёмный? — Йен заржал самым неприличным образом, а я почувствовала, что об щёки можно спички зажигать. А то и целые факелы.

— Не дождёшься, — не оборачиваясь на всё ещё хихикающего белобрысого хама, Олли, не сводя с меня взгляда, поманил пальцем. — Иди сюда, малышка.

Не, ну ни фига ж себе! Я ему что, девочка на побегушках какая?!

— Эээрииин, — тихо позвал золотоглазый.

Уу, ненавижу! Ну не могу сопротивляться, когда так смотришь на меня, чёрт, ну что за попадалово, а! Пришлось подойти, поднять лицо. Ухватив меня за подбородок, но не обняв, Оллер коснулся моих губ, ласково, дразнящее, в своём стиле. Я таяла, чувствуя, что ещё немного и просто осяду на траву, если меня не поймают, бесконечно нежный, чувственный, поцелуй всё длился и длился, пока я не начала задыхаться в тисках корсета, и едва не рванула шнуровку уже сама. Оо нет, хватит на сегодня мексиканских страстей. Чую, завтра меня тоже ждёт весёленький день, так что… С трудом оторвавшись от Тёмного, я сделала шаг назад на подгибающихся ногах.

— На сегодня хватит, мальчики, — ох ты, даже получилось сказать это решительно, хотя голос дрожал и норовил сорваться.

Не дожидаясь комментариев, и тем более ещё каких-то действий, я поспешно направилась в зал. Ой, надеюсь, папашка не заметит моих припухших губ, а то опять ворчать будет. Ну да, а то он такой наивный, что не поймёт, чем мы тут занимались целых полчаса! Ну, кроме разговоров, конечно.

Мысли вернулись к завтрашнему дню, и сердце, радостно подпрыгнув, забилось где-то в горле, мешая нормально дышать. Целый день с ними, класс! И ещё я увижу город, наконец-то!! Мм, поскорей бы уже утро!

Ниалона расширившимися глазами смотрела, как из дома Кайла ЛасГаллена уходит делегация лесных людей. Она слышала разговор, и уяснила главное: нынешняя цветная не совсем обычная девушка, раз доктор воспользовался Камнем Обмена, а значит… Вскочив с кресла, бессмертная заметалась по гостиной, не зная, за что хвататься. Разноцветная может не знать о запрете! И запеть… Внезапно Ниа замерла посреди комнаты, в голове пронеслась паническая мысль: "Она не должна сделать выбор! Она вообще должна исчезнуть до последнего Вечера, ведь иначе ничего не получится! Её не должен коснуться ни один мужчина…"

Кое-как успокоив сумбур в голове, Ниалона вышла из гостиной. У неё в запасе всего несколько дней, чтобы прибыть на место, рассорить цветную с братьями, ухитриться заставить её запеть, чтобы услышали лесные и при этом самой не подставиться. Ну и совсем хорошо будет, если цветная сбежит из дома. В спальне бессмертная быстро собрала вещи, захватила денег, и вышла из дома. Уютный, маленький, всего два этажа и пять комнат, он располагался в зелёной лощине, недалеко от озера. Позади домика на полнеба вздымались горы, сверкая сахарно-снежными вершинами, и закрывая от холодных ветров, впереди раскинулась долина, где жили пастухи. Вздохнув, Ниалона обвела взглядом картинку, с сожалением подумав, как хорошо было бы поселиться здесь вместе с Оллером… Или Йеном. Или с обоими… Бессмертная хихикнула. Вот как у них получается, сколько лет прошло, а её всё ещё тянет к ним!

Обойдя домик, она направилась к отдельно стоящему сараю. Открыв защёлку, она вошла в тёплое, пахнущее сеном и немного дымом помещение. "Привет, родной", — мысленно поздоровалась Ниалона, коснувшись серебристо-серой, тёплой шкуры небольшого дракончика. Она знала, что животное всё равно не услышит, но эмоции уловит. Радостно встрепенувшись, он ткнулся узкой мордой в ладонь хозяйки. "Полетаем, малыш", — Ниалона быстро закрепила на спине шумно задышавшего дракончика седло. Он почувствовал, что предстоит прогулка, и радовался. Устроившись и приладив сумку, женщина пристегнулась и похлопала животное по боку. "Поехали, мальчик мой". Направляла Ниалона зверя руками, касаясь чутких ушей. радостно курлыкнув, дракончик вышел из сарая, и коротко разбежавшись, расправил кожистые крылья. Резкий порыв ветра разметал светлые пряди волос бессмертной, и она с предвкушением улыбнулась. Ну наконец-то появилась возможность вернуться к нормальной жизни!

Эрианор.

Я ничего не стала говорить папе Кайлу о наших с принцами планах, хотя он и косился на цветочки, с риском глаза сломать. Ага, щас, аж три раза, обойдёшься, вот завтра тебя ждёт не просто сюрприз, сюрпризище! Далее Вечер проходил спокойно, Оллер и Йен, по их собственным ироничным замечаниям, вели себя до отвращения прилично. Я не пропустила ни одного танца, и к концу ноги гудели, как после прогона на тренировке. По пути папаня сверлил меня пристальным взглядом, но я нахально игнорировала его, прислонившись к стенке экипажа, и дремала. Естественно, мечталось мне о несносных братьях и завтрашнем дне, точнее вечере. Меня любезно поставили перед фактом, что ужинать будем у Оллера. Не скажу, какие мысли пришли в голову после этого заявления, у кактуса бы иголки опали от смущения. Мда, а я-то искренне считала себя очень скромной во всём, что касается постели, даже несмотря на статус замужней женщины… Уже засыпая, пожалела, что некому сделать массаж гудящих от танцев ног. Почему-то не покидала уверенность, что Олли и Йен справились бы отлично. Это была последняя мысль перед тем, как я выключилась.

…Утро. Несмотря на то, что здесь не надо вскакивать ни свет ни заря и нестись на работу, сволочной организм всё равно поднимал в семь утра гидробудильником. Но зато потом можно дрыхать, сколько влезет, никто слова не скажет, хоть до полудня. Не сегодня, однако. В десять я поняла, что спать больше не хочу, да и волнение перед предстоящей прогулкой всё равно согнало всю сонливость. Ари очень удивилась, когда увидела меня бодро скачущей по спальне в одном нижнем белье — кстати, весьма пикантное, тонкая нижняя рубашка на лямках, чулки, и милые кружевные шортики.

— Лианоссе, с добрым утром, — горничная поставила поднос с завтраком на стол и начала застилать кровать.

— Ага, с добрым, — я уселась за стол и начала уплетать завтрак — тонкие гренки с ломтиками сыра и помидоров — жёлтых, булочки с кремом, похожим на ванильный, и вкусный травяной чай. — Ари, папочка дома или уже смотался по государственным делам?

— Пока дома, — Ари покосилась на меня с лёгкой тревогой. Мол, что ещё задумала эта ненормальная?

Угу, на всю голову ненормальная, как выразился бы один мой знакомый. Схожу с ума сразу по двум мужчинам. Расправившись с завтраком, я направилась в гардеробную. Не хотелось заморачиваться с надоевшими значениями цветов, и я просто выбрала наиболее приличное платье — с точки зрения отсутствия рюшечек, бантиков, розочек и тому подобной фигни. Спокойного серо-голубого цвета, из мягкого шёлка, с квадратным вырезом, и застёжкой сзади — не хотелось провокаций, ну их в баню. И без этого братцы каждый раз смотрят на меня голодными глазами. Нашёлся и нужный плащ, с капюшоном, из ткани, напоминавшей шерсть, только тоньше и нежнее, и нежаркий. Тут конечно по сезону весна, тепло, но ветерок прохладный бывает. Когда я вышла с ворохом одежды, Ари сделала большие глаза.

— Лиа, вы куда-то собираетесь? — робко поинтересовалась она. — Вам же нельзя…

— Принцам не отказывают, милочка, — весело отозвалась я. — А они возымели желание прогуляться со мной сегодня. Так что быстренько, помоги одеться.

— О… — служанка на мгновение потеряла дар речи. — Но… вам же нельзя встречаться с ними вне Вечеров…

— Да? — я ехидно прищурилась. — Значит, тот вечер, что я провела в приятной компании, мне приснился?

— Лорд ЛасГаллен будет против, — попыталась возразить Ари.

— А я его спрашивать не буду, — легкомысленно отмахнулась я. — Не стой столбом, по моим расчётам скоро за мной должны заехать.

Поджав губки, Ари выхватила у меня платье, аккуратно положила его на кровать, и взяла корсет, небрежно валявшийся с вечера в кресле. Мм… Что там я говорила, хватит провокаций? Ну в баню, не собираюсь влезать в это пыточное орудие.

— Неа, — я покачала головой. — Я дышать нормально в нём не могу.

— Лианоссе! — горничная нахмурилась.

— Да, я жутко неприличная, — спокойно ответила я. — Что, будешь насильно впихивать меня в него? Ну, рискни здоровьем.

Фыркнув, горничная отбросила ненавистный предмет, и снова взяла платье.

— Как пожелаете, — сухо ответила она.

Ой, какие мы сердитые! И вообще, я твоя хозяйка, что ты себе тут позволяешь!

— Ты что, в полицию нравов записалась? — насмешливо поинтересовалась я, надевая платье. — И не спрашивай, что такое полиция нравов! Не поймёшь, — весело ухмыльнувшись, добавила я.

Ари мстительно рванула шнуровку платья, но я только хмыкнула. С такой талией, как сейчас у меня, даже с туго затянутой, наряд сидел идеально и совершенно не мешал дышать. Ну а если что, попрошу Оллера или Йена ослабить. Не удержалась и хихикнула, представив, к чему может привести такая невинная просьба. Не у одной меня фантазия буйная, как показала практика. С волосами я справилась просто, расчесавшись и просто заплетя косу. К чертям сложные конструкции, от них только голова болит. Цветные пряди смотрелись причудливо, и я в который раз удивилась, глядя на себя в зеркало. Бывает ведь, такая необычная внешность, да ещё и красивая, блин, наверное, никогда не привыкну.

— Всё, я готова, — набросив на плечи плащ, я в нетерпении вышла на балкон.

Ни один из братцев не сообщил, во сколько заедут за мной, с коварными улыбочками известив, что пусть это будет для меня сюрпризом. Та ну их в пень, задолбали со своими сюрпризами… Надеюсь, их извращённое чувство юмора не зайдёт настолько далеко, что обещанная прогулка начнётся аж в обед. Убью, обоих, не задумываясь. Медленно и изощрённо. Слава богу, моим кровожадным планам не суждено сбыться, не прошло и пяти минут, как послышался скрип ворот и стук копыт. А вот и гости пожаловали. Я вернулась в комнату, и буквально сразу в спальню ворвался папик. Здрасьте, вас не ждали, пришёл высказать своё фе? Для разнообразия лицо Кайла было бледным, как поганка.

— Эрианор… — угрожающе начал он, но я перебила, очаровательно улыбнувшись.

— Папочка, принцам не отказывают, — пропела сладким голоском. — Сам им скажешь, или мне передать? В смысле, что ты против того, чтобы я покидала дом?

Он попыхтел, поменял цвет на свекольный, и молча отошёл от двери. Вот и ладушки. Когда ж ты осознаешь, во что вляпался, заставив доктора применить Камень Обмена, а? Не получится из меня послушной дочурки, обломись, раздражённый ты мой. Да, во мне взыграли худшие черты, распустившиеся в этом странном мире буйным цветом, но кто ж виноват? Отчаянные обстоятельства требуют отчаянных мер. Скромность и вежливость не помогут мне здесь, это ясно, как день. Гордо вздёрнув подбородок, я прошествовала мимо Кайла, набросив на голову капюшон и борясь с искушением не надвигать его слишком глубоко. Но… Меня же попросили. И сказали, что надо ещё немножко потерпеть. Спускаясь по лестнице, я послушно уткнулась глазами в пол, а сердце между тем радостно заколотилось. Пусть не увижу, но по крайней мере, почувствую, что они рядом.

У крыльца меня ждала… одна лошадь. Без всадника. Опа, что за шутки? Стараясь не зыркать по сторонам, я подошла к животному и погладила по плюшевой морде. Не сказать, что совсем не умею ездить верхом, иногда выбиралась за город, покататься с подружкой. Но только шагом. Эм… и потом, на мне платье, пусть и без значительного количества нижних юбок. На талию легли чьи-то ладони, и негромкий голос произнёс у самого уха:

— Привет, солнышко. Закрой глазки, только честно.

Ой. И где интересно прятался Йен, и почему он один? Пресловутое сердце ухнуло в желудок, или даже ниже, волнение огнём пробежалось по жилам, но я послушно выполнила просьбу.

— Закрыла, — опять эти хриплые нотки, да что такое!

Тихий шорох шагов, на несколько мгновений меня отпустили, а потом… обхватив за пояс, посадили впереди.

— Теперь можешь расслабиться, — довольный такой тон.

Йен крепко держал меня одной рукой, другой управляя лошадью. Я поёрзала, устраиваясь поудобнее, сидеть на боку было несколько… непривычно. Близость Светлого будила всякие желания, которые приходилось усмирять с некоторым усилием.

— А где Олли? — спросила я, бросая любопытные взгляды — мы выехали за ограду дома, и я наконец-то оказалась на одной из улиц Мирано.

— Пока делами занят, мы с тобой вдвоём погуляем. Он ближе к вечеру, домой придёт. А что, уже соскучилась? — гм, почему я не слышу ревности, а только веселье?

— Не дождёшься, — парировала я, наплевав на всё и откинувшись ему на грудь.

Обернуться хотелось, но не сильно, я вполне способна подождать немного, как мне обещали.

— Куда поедем? — поинтересовалась я, наслаждаясь ощущениями.

Без корсета тепло его руки чувствовалось очень сильно, а когда Йен, словно в задумчивости, погладил мой живот, я чуть не замурлыкала.

— Сегодня еженедельная ярмарка, думаю, тебе понравится, — ох, ну как у него получается, вроде невинные слова, а столько скрытого смысла… Я просто млела.

— Я денег не взяла, — рассеянно отозвалась, — собственно, папочка и не дал бы.

— Ну, маленькая, обижаешь, — тихий, обволакивающий смех. — Я ж пригласил на прогулку, так что, можешь ни в чём себе не отказывать. И, кстати, опять без корсета?

— Иди в пень, Йен, — лениво отозвалась я. — Ну не люблю я эту штуку, не люблю и всё! И надеваю исключительно по необходимости!

— Значит, сегодня ты в ней не видишь этой самой необходимости? — мм, Светлый, твой голос чертовски меня заводит, даже когда ты говоришь такие обычные вещи!

— Неа, — вздохнув, я улыбнулась.

Мы замолчали, но тишина была умиротворённая, уютная такая, а не натянутая, когда судорожно ищешь темы для разговора. Давно я вот так не молчала, и тем приятнее чувствовала себя сейчас. Воспользовавшись моментом, уделила внимание Мирано. Удивительный город, дома тут не стояли впритык к друг другу, как я привыкла, особняки знати перемежались с маленькими домиками, и буквально каждый окружал садик, так что всё утопало в зелени и цветах. Жители, спешившие по своим делам, неторопливо прогуливавшиеся аристократы, к моему изумлению не шарахавшиеся от простолюдинов, редкие экипажи ехали тоже не слишком быстро, да и всадники не сбивали прохожих, занимая только середину дороги. На нас косились, но скорее с любопытством, чем с благоговением, из чего я заключила — вид принцев на улицах не такое уж редкое зрелище. Неожиданно рука Йена обняла меня крепче, и он тихо сказал:

— Малышка Эрин… Ты удивительная…

Столько нежности было в этих словах, что тело моментально отреагировало волной слабости, и я порадовалась, что сидела и Светлый меня держал.

— Йен…

— Не поворачивайся, — шепнул он, и вдруг снял капюшон с моей головы.

Я замерла, затаив дыхание. Ласковое прикосновение его губ к виску словно обожгло, не удержавшись, потёрлась затылком об его щёку.

— Наша чудесная девочка, — тихо-тихо, и от этого "наша" внутри всё сладко затрепетало.

Ой, мальчики, ну что же вы со мной делаете, а… Ведь кому-то придётся отступить, вряд ли поймут, если мы заживём дружной шведской семьёй…

— Вечером поговорим, — Йен снова аккуратно вернул капюшон на место.

Гм. Беспокойство смутно кольнуло где-то в душе, но я не позволила ему портить мне настроение и такой чудесный день. Ну, поговорим, так поговорим. Давно пора, между прочим. Осталось всего три Вечера, и на последнем кто-то из нас троих должен определиться. Надеюсь, не я, потому что отчаянно не хочу. Ну вот не хочу и всё.

Тем временем широкая улица — я так поняла, центральная, хотя кто разберёт, я ж толком и не знаю всего города, — вывела на круглую площадь, вокруг которой располагались всё те же дома с садиками, огороженными стенами. Получалось, по краю тротуар и ворота в особняки и коттеджи, а в центре — скопление шатров и палаток, лотков и телег с товаром. Причём не хаотичное, как я подумала, а строго по рядам, и кажется даже по отделам, прямо как в моём родном мире. По-моему, у меня глаза загорелись, как стоп-сигнальные огни у машины, я сделала стойку. Ну да, есть у меня маленькая женская слабость — шопинг. А уж тем более в незнакомом мире! Сколько ж тут интересного, аж представить страшно. Йен будет меня за уши вытаскивать отсюда… Словно в ответ на мои мысли, раздался тихий смех Светлого.

— Похоже, мне придётся привязать тебя верёвочкой, чтоб не потерялась, — прокомментировал он, когда я выпрямилась и чуть не соскочила с лошади без его помощи.

— Не потеряюсь, — я с вожделением оглядывала шумящую, разноцветную, бурлящую толпу, глаз выхватывал то яркое пятно чего-то, похожего на большой цветастый платок, то какие-то женские безделушки, сверкающие на солнце, и в общем уже не терпелось окунуться в атмосферу рынка. — Уж где-где, а на рынке и в магазине ни одна женщина не потеряется, Йенчик!

— Ну иди уже, ладно, только глазки закрой на минуту, — я едва дождалась, пока он меня спустит, и уже даже забыла, что хотела как-нибудь исхитриться и таки попробовать нормально разглядеть наконец лицо блондинистого братца.

Едва мои ноги коснулись земли, я рванула, как гончая, надеясь, что Светлый не отстанет. Главное помнить, что оглядываться не надо. Первой жертвой моего нездорового любопытства и загребущих лапок стали, конечно же, ряды с одеждой. А точнее, лоток с восхитительными, просто невесомыми, как паутинка, то ли вязанными, то ли сплетёнными, большими шалями. Чем-то напоминали наши оренбургские платки, но у меня на них вечно то денег не хватало, то когда они появлялись, сами платки не могла найти днём с огнём. Ну и расцветки преимущественно белые и оттенки серого. Тут же — нежно-голубые, лиловые, фиолетовые, зелёные, и ещё каких-то немыслимых цветов, у меня аж глаза разбежались.

— Что желает лианоссе? — тут же подскочила торговка, понимая, что клиент на крючке.

В общем, ушла я оттуда с тремя свёртками, которые у меня изъял Йен, с ехидством пояснив, что с занятыми руками не смогу уделить внимание всему остальному интересному. К слову сказать, деньги здесь не обычные монетки, как я привыкла, и даже не бумажные — полупрозрачные голубоватые камушки с серебристыми прожилками, и к ним поменьше, но с золотистыми разводами. Ай, ладно, потом разберусь, что к чему, если конечно мне оно надо будет. После платков последовали красивая серебряная брошь в виде изящного цветка, словно сплетённая из тоненьких ниточек — ну надо же чем-то закалывать, не банальными булавками! Потом пара заколок для моей гривы, несколько невесомых шарфиков из какого-то особого сорта шёлка — ну есть у меня маленькая страсть, не могу спокойно мимо этой детали одежды пройти. В той, прошлой жизни у меня их было несметное количество, чуть ли не к каждому свитеру, рубашке или платью.

Кульминацией этого упоительно прекрасного погружения в мир купли-продажи послужила палатка со всякими милыми сердцу любой женщины мелочами: перчатками, чулками, корсетами, и конечно нижним бельём. Я юркнула туда, Йен ломанулся за мной, но я ухитрилась встать на входе, упёршись в него спиной, и ехидно обронить:

— Светлый, тебе сюда нельзя! Подожди снаружи!

— А расплачиваться как будешь? — не менее ехидный ответ.

— Я позову тебя, — невозмутимо отозвалась я. — В конце концов, Йен, увидишь потом на мне!

Эм… ой. Забыла, что кроме нас тут ещё куча покупательниц, уставившихся на нашу в высшей степени необычную парочку слегка шокированными взглядами.

— Обещаешь? — вкрадчиво так, на ушко.

Чёрт, и кто меня за язык тянул! Кажется, покраснели не только щёки, но всё лицо, от лба до подбородка.

— Иначе не отпущу, — его рука по-хозяйски обвилась вокруг талии, слегка прижав меня.

Покупательницы вместе с продавщицей усиленно делали вид, что полностью поглощены выбиранием товара. Угу, а я поверила, вон, аж причёски шевелятся от ходящих ходуном ушей.

— Обещаю, — пришлось буркнуть. Не отвяжется ведь.

Ладно, отмажусь как-нибудь, не впервой.

— Буду с нетерпением ждать, — рука убралась, и Йен вышел.

Облегчённо выдохнув, я ринулась к вожделённому прилавку, где аккуратными рядами лежали чулки, подвязки, корсеты — нет, это без меня, однозначно, — ну и остальное бельё. Набрав всего понемножку, я бросила последний взгляд на товар, и… во мне взыграл буйный дух авантюризма. Ведь так или иначе меня ждёт первая брачная ночь, и вот он, прекрасный шанс отомстить хоть одному из братьев! За что, спрашивается? Хотя бы за то, что совершенно бессовестным способом одновременно ухаживают за мной, если не сказать больше, смущая мою нежную психику непристойными предложениями! Хищно прищурившись, и поудобнее перехватив красиво упакованные в пакетики вещи, я нацелилась на умопомрачительные чулочки в сеточку, чёрные, с маленькими красными бантиками сверху, к ним того же красного цвета кружевные подвязки. Хозяйка правильно поняла меня, разулыбавшись, и подмигнув.

— Лианоссе ищет что-то особенное, да? — игриво поинтересовалась она.

— Ага, — я широко улыбнулась в ответ. — К этим чудесным чулкам, пожалуйста.

Поручив возмущённо шепчущихся посетительниц помощнице, она нырнула под прилавок, довольно долго там шебуршала, и наконец вынырнула обратно.

— Вот, — передо мной на широкий стол, освобождённый взмахом руки, легло… нечто.

— Оооо… — выдохнула я, представляя, как это всё будет на мне смотреться.

Местный аналог трусиков, чёрного цвета, только с очень низкой талией, и полностью из кружева, по бокам завязывался на пикантные тесёмочки. И к ним прилагался корсет, красный, шёлковый, так сказать, облегчённый вариант, без жёстких пластин, а только с чем-то вроде косточек в швах, уж не знаю, из чего они там сделаны. Сверху и снизу, по краю он был отделан тем же кружевом, чёрным, спереди ряд маленьких крючочков, сзади — шнуровка из шёлковых лент. Ой, блин. Интересно, если Йен меня в ЭТОМ всём увидит, сколько минут проживёт это всё на мне? Боюсь, ему просто терпения не хватит, расстёгивать крючочки. Или Олли, какая разница… Или оба сразу. Упс, стоп. Не буду об этом думать.

— Отлично, — я кивнула. — Упакуйте, и ещё пожалуй вот это, — мой пальчик упёрся в длинные, тонкие, облегающие перчатки в тон корсету.

— Непременно, — с воодушевлением кивнула продавщица. Конечно, я тут ей по ходу половину дневной выручки сделала, с таким ворохом покупок.

Пока мне всё складывали, я подошла ко входу и позвала, не высовывая носа:

— Йен, я закончила!

И поспешно отошла обратно к прилавку, поглубже натянув капюшон, пока соблазн не отворачиваться не сломил сопротивление честного слова. Пока Светлый отсчитывал камушки, я сгребла в охапку три больших пакета, и направилась к выходу. Так, для полного антуражу надо ещё найти здесь сапожника, тогда образ будет завершён.

— Ты не мелочишься, солнышко, — заметил за спиной серебряноглазый, аккуратно освобождая меня от пакетов — и как у него рук хватает?!

— Последняя покупка, и всё, — просящим голоском протянула я. — Только домой заедем по пути, я свалю это добро.

— А как же обещание показать? — усмехнулся Йен.

— Ну я же не сказала, когда, — проворковала я, цепким взглядом окинув окружающие палатки и лотки, и недалеко заметила искомое, бодрой рысью направившись к сапожнику. — Скажите, у вас есть красные туфельки? — выпалила, оглядывая ряды разнообразной обуви.

— Обязательно красные? — мужчина посмотрел на меня с некоторым недоумением.

— Ага, красные, — я кивнула. — Чёрных у меня и дома навалом.

Не уловив, при чём здесь цвет, сапожник пожал плечами, и ненадолго скрылся в маленькой палатке позади лотка с товаром. Нетерпеливо постукивая ножкой, я скрестила руки на груди, очень надеясь, что Светлый ни о чём не будет спрашивать.

— Мм… малышка, а почему тебе приспичило именно красные туфельки? — с лёгким недоумением поинтересовался он.

Блин, тебя забыла спросить, неугомонный.

— Потом скажу, — отмахнулась я.

Вернулся сапожник, держа в руках как раз то, что надо — изящные лодочки на маленьком каблучке, с окантовкой из чёрного атласа.

— Только такие, лианоссе, — он покосился на мою разноцветную косу, переброшенную через плечо и свисавшую почти до пояса. — Или вам полностью красные?

— Ой нет, я беру их!

Смешок, и из-за спины появляется рука Йена, небрежно роняющая на прилавок несколько камешков.

— Теперь всё, — выдыхаю, неожиданно почувствовав, как разом навалилась усталость.

Интересно, это ж сколько мы бегали тут, а? Никак не меньше двух, а то и трёх часов. О, мои ножки, опять вам досталось сегодня! Как добрались до выхода с ярмарки, не помню, и пока Йен прилаживал мои покупки к седлу — как они там все уместились, не понимаю, — я, прислонившись к тёплому боку лошади, почти дремала, прикрыв глаза.

— Поехали, моя девочка, — меня аккуратно подхватили и усадили перед собой.

— Угу, — зевнув, я прислонилась к плечу Йена и благополучно отрубилась.

Вот что значит закалка метро в час пик, научишься спать в любой позе и даже если тебе ехать всего минут десять. Конечно, до моего дома было чуть дольше, но этого хватило, чтобы когда меня сняли с лошади, я снова почувствовала себя бодрой и отдохнувшей. Правда, ноги всё же ныли, но это мелочи. Встречал нас хмурый папочка, и я с мстительной ухмылочкой вручила ему пакеты.

— Это ко мне в комнату, — пояснила я. — И не смей лазать по ним, гадкий мальчишка! — тоном заботливой мамочки добавила, с удовольствием глядя на смену цветов на лице Кайла. — Пока-пока, я ещё не окончательно домой!

Он не посмел возражать. На город опускался тёплый вечер, небо постепенно приобретало лёгкий лиловый оттенок, солнце висело у горизонта.

— Как раз Оллер должен уже вернуться, — мы покинули мой дом, и направились по уже знакомому маршруту. — И ужин накрыть.

— Опять в саду? — ехидно поинтересовалась я.

— Нет, в гостиной, — неожиданно серьёзно ответил Йен.

Теперь беспокойство настойчивее напомнило о себе, но я ничего уточнять не стала. Дальше ехали молча, но несмотря на смутные опасения, тишина не напрягала, как и утром. Во дворе дома Оллера Светлый снова попросил меня закрыть глаза, и до комнаты донёс меня на руках. Интересно, а дальше что? Мне опять придётся шарфик надевать? Спросить не успела, меня поставили на ноги, и… Йен снял плащ.

— Мм… как это понимать? — осторожно поинтересовалась я, боясь пошевелиться.

— Да нормально всё, малышка, — тихий смех Олли, и сам он выходит откуда-то из-за моей спины, видимо, в саду что ли был. — В этой комнате всё можно. Садись, не стой столбом.

Легко сказать… На нём не было маски. Ох, лучше бы была, я ж спать теперь спокойно не смогу. Не сказать, что Тёмный идеальный красавчик, но в общем и целом лицо притягивало взгляд, каким-то неуловимым обаянием, особенно в сочетании с этой лёгкой усмешкой и весело блестевшими золотисто-янтарными глазами, в которых можно утонуть.

— Я польщён, — он изогнул бровь, окинув меня ласковым таким, чуть насмешливым взглядом. — Эрианор, маленькая моя, ты ожидала увидеть что-то другое? Что у меня шрам в пол-лица, что ли?

— Н-нет, извини, — я тряхнула головой и оглянулась в поисках кресла, но тут в поле зрения попал Йен.

У Светлого оказались более тонкие, изящные черты лица, что однако совершенно не портило его, и не придавало смазливости, как можно было бы предположить. Серебристо-серые глаза смотрели с тем же выражением, что и у Оллера. В общем, братцы друг друга стоили. Мне срочно надо присесть, что я и сделала, буквально плюхнувшись в искомый предмет мебели. Ребята расположились по обе стороны от стола с накрытым ужином, напротив меня, и под перекрёстным обстрелом их весёлых взглядов чувствовала я себя ужасно неуютно. Будто они знали что-то, что не знала я. Гм.

— Ну и почему же вы решили нарушить последнее правило? — поинтересовалась я, цапнув тарелку с чем-то, похожем на кусочки запечённой рыбы.

— Эрииин, — мурлыкнул Олли, соединив кончики пальцев и чуть склонив голову на бок. — А уговор насчёт вопросов никто не отменял.

О, блин, маманя моя кохана… Предупреждать же надо, так и подавиться недолго!..

— Но чтобы всё было честно, как ты любишь, — подхватил братец, — мы тоже будем спрашивать, на тех же условиях. Один вопрос — одно твоё желание.

Тоже мне, придумали оригинальный вариант фантов, шутники-затейники! Прожевав наконец, я уставилась на них прищуренным взглядом.

— Мальчики, а от меня-то какие сведения вы хотите узнать, а?

Учитывая, что я вроде как местная, в голову ничего не приходило. Улыбка Йена мне совершенно не понравилась.

— Девочка моя, а как тебя зовут на самом деле? — мягко так поинтересовался Светлый.

У меня чуть тарелка не выпала из рук, а кончики пальцев похолодели.

— Ч-что значит на самом деле?

Сердце ушло в пятки, оставив заявление, что с такими нервотрёпками оно и дальше будет здесь жить, и плевать ему на законное место в грудной клетке. Горло пересохло, и пришлось срочно запить вином. Откуда они могли догадаться?!

— То и значит, — точно таким же тоном ответил Йен. — Тебя ведь на самом деле не Эрианор ЛасГаллен зовут, так?

Оп. А вот это точно задница. И пока совершенно непонятно, вываливать ли всю правду, или отпираться до последнего и косить под местную. Я ведь не помню своего настоящего имени!!.

Оллер

Она испугалась. В серых с янтарной звёздочкой глазах мелькнул страх и… растерянность. Нет-нет, малышка, ничего страшного! Никто не собирается ругать тебя или ещё хуже, выгонять. Я решил пока не открывать всех наших козырей, и сообщать, что мы знаем про Камень Обмена.

— Эрин, всё нормально, — я придвинулся ближе, и наклонился чуть вперёд, не сводя с неё взгляда. — Мы чуть позже всё объясним, только пожалуйста, не надо бояться. Как тебя зовут?

Она сглотнула. Нервно переплела пальцы, глядя то на меня, то на Йена.

— Не помню… — тихо-тихо, и как-то беспомощно, что ли.

Оп. Я напряг память, вспоминая, что говорилось про людей, на которых испытали Камень Обмена. Это считалось крайней, и достаточно опасной мерой, ведь даже по добровольному согласию душа не всегда приживалась в новом теле, бывало, воспоминания путались, и человек сходил с ума. А бывало и так, что вообще вся память исчезала, и приходилось учить буквально всему, словно несчастный заново родился. Самый удачный исход, это когда память о прошлой жизни потихоньку стиралась, но при этом то, что составляло личность, оставалось неизменным. Как у Эрин, если я правильно понимаю. Ух ты, повезло же ей, ведь доктор призвал случайную душу, ту, которая совпадала по времени смерти с настоящей дочерью Кайла ЛасГаллена. Какое удачное стечение обстоятельств, малышке действительно повезло. Я снова посмотрел на неё, и тут же вскочил, в два шага оказавшись рядом.

Она попыталась отвернуться, прикусив губу, но слёзы уже катились по щекам. Ой, ну неужели всё так плохо, девочка моя?

— У меня там жизнь осталась… — она зажмурилась, всхлипнув, спрятав лицо в ладонях. — Друзья… муж…

Присев на ручку кресла, я осторожно коснулся разноцветных локонов, ласково погладив склонённую головку.

— Оно и к лучшему, — негромко ответил. — Ты могла бы совсем исчезнуть, Эрин. А так, у тебя появился второй шанс.

— Я могла бы остаться в живых… — почти шёпотом, с такой тоской, что я не рискнул объяснить, что не могла.

Йен это за меня сделал.

— Камень Обмена находит души, которые и так должны умереть, — спокойно сказал он. — Эрин, солнышко, в любом случае, в твоём мире твоя жизнь закончилась.

Похоже, она не слышала, заново переживая всё, что с ней случилось. Я осторожно обнял её за плечи, девочка тут же уткнулась мне в бок, продолжая тихонько плакать. Мы переглянулись с Йеном, поняв друг друга без слов. Во-первых, судя по всему, она держала всё в себе, поговорить-то не с кем, вряд ли Кайл обрадовался, поняв, кто ему достался вместо покладистой дочки. Ну, приятель, за амбиции надо платить, знаешь ли. Сам кашу заварил, между прочим. Во-вторых, Эрин надо срочно расслабиться, и отвлечь её от грустных мыслей.

— Всё как в тумане… — вдруг глухо произнесла она, — ощущение, что та, прошлая жизнь, уже и не моя как бы, это кто-то другой там жил, ходил каждый день на работу, что-то делал… другая женщина. И с каждым днём воспоминания уходят всё дальше.

— Так и будет, — я заставил её посмотреть мне в глаза. Янтарные с серебром глаза ещё блестели от слёз, но вроде уже успокаивалась потихоньку. Хорошо. Сейчас совсем успокоишься, малышка моя. Аккуратно стёр большими пальцами мокрые дорожки на щеках, потом медленно наклонился и губами собрал остатки солёной влаги. Она вздрогнула, но не отстранилась. Вот и умница. — Теперь этот мир твой, маленькая Эрин, не надо думать больше о прошлом. Оно в скором времени совсем исчезнет из твоей памяти. Кстати, ты ответила на мой вопрос, — я улыбнулся, не выпуская её личико из ладоней. — Условия помнишь?

Ну вот, уже лучше, тоска пропала из этих ясных глазок. А про мужа и спрашивать не буду, всё равно к нынешней Эрианор это не относится. Вот и объяснение поведению, не совсем соответствующему восемнадцатилетней девчонке. Разноцветная неуверенно улыбнулась.

— Помню, — смешно шмыгнула носом, потом словно в задумчивости прищурилась. — Желание с меня, значит, да? Тогда будь любезен, сядь как-нибудь так, чтобы мне не пришлось задирать голову, глядя на тебя.

Йен опустил взгляд, его губы дрогнули в усмешке. А я и не ожидал ничего другого. Может, где-то в другой жизни Эрин и была замужем, но судя по всему, от скромности это её не избавило. Ничего, мы со Светлым постараемся. Вернувшись в кресло, налил всем вина и принялся за ужин — сегодня повар порадовал нас фаршированными рулетиками из нежнейшего мяса лесных голубей с фруктовым соусом.

— Подождите, а как вы вообще догадались, что… я не настоящая Эрин? — она нахмурилась.

— Это твой вопрос? — Йен изогнул бровь. — И к кому он адресован?

— Э…. - она на мгновение смутилась, покосившись на него. — Ребята, может, просто поговорим, а? Без всяких там условий?

— Нуу, малышка, так неинтересно, — протянул Светлый. — Лично я не могу находиться с тобой в одном помещении и не прикасаться к тебе. Уж извини, ты так действуешь на меня. Да, думаю, на Олли тоже.

— Блин, — она схватила бокал и отпила. — Наглости вам не занимать, господа принцы.

— Ну так что, кого спрашивать будешь? — вернул я беседу в более интересующее нас русло.

Поколебавшись, Эрианор вздохнула, и кивнула на Йена.

— Его, — буркнула, недовольно так.

Ой, ладно, маленькая, только не надо делать вид, что наше общество тебя напрягает! Кого ты пытаешься обмануть, сладкая моя. С довольной ухмылочкой Светлый отложил тарелку и откинулся на спинку кресла.

— Элементарно, солнышко. Твоё поведение совершенно не вписывается в рамки обычной девушки местного разлива. Да если бы мы позволили себе вольности в отношении настоящей Эрин, да ещё… такие, как тем вечером, она бы с визгом убежала к папочке под крылышко.

Она на мгновение прикрыла глаза, щёки окрасил яркий румянец.

— Так, значит, ко всему я ещё и веду себя крайне неприлично, — пробормотала она с досадой. — Мда, как-то не подумала об этом…

— А и не надо думать, — мурлыкнул Йен. — Ты нам как раз и нравишься именно такой… неприличной.

Ох, как же она мило смущается! Я надеялся, что к концу вечера от этой симпатичной, но на мой взгляд не слишком нужной черты лианоссе Эрианор благополучно избавится.

— Иди ко мне, малышка.

— Зачем? — мгновенно насторожилась она.

За шкафом, милая, ну что за глупые вопросы! Но я сдержал смех. Вопросов у неё судя по всему ооочень много, так же, как у нас, и вечер пройдёт плодотворно во всех смыслах этого слова. Йен ничего не ответил, только молча улыбался и смотрел на неё.

— Да ну тебя в баню, — фыркнула она, решительно встала и остановилась рядом с ним, скрестив руки на груди. — Ну?

— Злость тебе совершенно не идёт, — ухватив её за талию, Йен усадил Эрин на колени. — Вот так гораздо лучше, и удобнее.

— Кому?! Тебе?! — возмущённо пискнула она, однако не попыталась удрать. Это хорошо.

— И тебе тоже, — Светлый коснулся губами нежной шейки, отчего разноцветная вздрогнула, а серебристо-янтарные глаза расширились. Ага, знай наших, малышка моя, мы в курсе, как укрощать тебя. — Моя очередь удовлетворять любопытство, маленькая. Ты была счастлива в той, прошлой жизни?

Ой, Йен, рискуешь. А вдруг опять расплачется? Хотя, может, и нет. Задумалась, серьёзно. Интересно, почему это братца дёрнуло задать именно такой вопрос? В принципе, мне бы тоже хотелось узнать, потому что у меня ощущение, что Эрин здесь чувствует себя гораздо свободнее, и… отрывается на полную катушку, что ли. Ладно, это будет мой следующий вопрос.

— Нет, — тихие слова меня несказанно обрадовали, и судя по всему, брата тоже. — Только сейчас поняла, не могу назвать жизнь в родном мире счастливой. И собственное состояние души — тоже.

— Тогда чего ты хочешь, мм, солнышко?

— Выпить, — решительно заявила она, потянувшись к бокалу.

— Не вопрос, — Йен опередил её, и поднёс край бокала к губам Эрин.

О да, вечер только начался. Что-то подсказывает, вскорости Светлый повторит мой трюк с вином и сладким ротиком разноцветной, но чуть позже. Правильно, удовольствие надо растягивать. А тем более такое, как лианоссе Эрианор ЛасГаллен. Ну-с, теперь наверное я буду отвечать, да?

Взгляд девочки остановился на мне, губы тронула ехидная усмешка. О, думаешь, задумала великую пакость? Ну-ну. Жду с нетерпением, чудо моё. А пока подумаю, что же потребую в качестве уплаты за мою откровенность.

— Я слушаю, — вкрадчиво ответил, правильно истолковав выражение её личика.

— Вы всегда раньше играли по правилам? — хм, и почему мне кажется, она хотела спросить совершенно другое, но в последний момент передумала?

— Раньше — всегда, — моя довольная ухмылка вместе с ответом вызвала у неё гримаску разочарования, и я не удержался, добавив. — Маленькая моя, научить правильно формулировать вопросы. Чтобы получать те ответы, которые тебя устроят. А теперь, знаешь, чего хочу?

Уу, какой восхитительный коктейль из радостного ожидания и беспокойства в твоих удивительных глазках, мм, Эрианор! Я неторопливо встал, она не отрывала от меня взгляда, а я, остановившись рядом с креслом Йена, медленно протянул руку — девочка замерла, думая, что к груди, — и провёл по разноцветной косе. Светлый сдавленно захихикал, прислонившись лбом к виску Эрин, она же сердито нахмурилась.

— Что за шутки, Тёмный? — ой, не надо так возмущаться, я ж ещё ничего неприличного не сделал!

— С распущенными тебе лучше, — пояснил я вкрадчиво, и как ни в чём не бывало, вернулся на место. — Расплетись, малышка.

Фыркнув не хуже кошки, она всё же выполнила просьбу. Тонкие пальчики ловко справились с косой, а я постарался не думать о том, какие они у неё чувствительные, потому что одолело желание повторить шалость Йена с вареньем. Правда, десерта ещё не было, но это дело быстрое.

— Доволен? — скрестив руки на груди, Эрин тряхнула шевелюрой, рассыпавшейся по плечам и спине.

— Очень, — кивнул я и продолжил, не давая ей времени огрызнуться в ответ. — Малышка, тебе здесь нравится? В этом мире?

Она моргнула от неожиданности, и почти сразу ответила.

— Да! Здесь… здесь спать можно, сколько хочешь, — окончание её фразы потонуло в нашем с Йеном хохоте. Уж не знаю, какая там у неё была жизнь раньше, но видимо, высыпаться точно не приходилось. Бедняжка…

— И нечего ржать, для меня это действительно была проблема! — обиженно так, видимо, больная тема.

— Ладно, ладно, — я успокоился. Сейчас узнаю, что там родилось в буйной голове нашей маленькой Эрин насчёт желания. Надеюсь, что-то неприличное… Олли, притуши мечтательный блеск в глазах, не всё сразу. — Ну? — окинул её ленивым взглядом, задержавшись на соблазнительной ложбинке. — Чего желает моя сладкая девочка?

Красивые губки изогнулись в лукавой усмешке.

— Девочка желает массаж ног, — невинно сообщила она, сбросив туфельки и положив ножки мне на колени.

Ой, это ты зряааа… Пришлось срочно опустить взгляд на затянутые в чулочки изящные лодыжки, дабы она не увидела всех моих мыслей и не испугалась чего доброго. Или в ней не заговорила совершенно не нужная в данный момент скромность.

— С превеликим удовольствием, — кротко отозвался я, осторожно прикоснувшись к маленькой, аккуратной ступне.

Провёл пальцем по внешней стороне, потом по внутренней. Эрин хихикнула, поджав пальчики. Восхитительные, маленькие пальчики, которые так хотелось перецеловать по одному… Оллиии, держи себя в руках. Между прочим, для этого чулки придётся снять. Рановато пока, она ещё настороже. Интересно, на ногах у неё такая же нежная и шелковистая кожа? Я начал мягко разминать ступню, стараясь справиться с буйной фантазией и радуясь, что маленькая Эрианор не умеет читать мысли. Послышался тихий вздох, и на мгновение задержав дыхание, я всё же рискнул посмотреть на девочку. Прикрыв глаза, она использовала Йена вместо кресла, почти лёжа в его объятиях, и похоже, тихо млела от моих действий. На лице цветной блуждала мечтательная улыбка — оу, я обнаружил ещё одно слабое место нашей малышки?

Мы со Светлым снова переглянулись, и неожиданно братец подмигнул мне — в серебристых глазах мелькнуло такое же шальное выражение, как, наверное, и у меня. Ох чёрт, и почему у меня предчувствие, что одними поцелуями мы сегодня не ограничимся?.. Так, птичка моя, выходи из транса и поскорее спрашивай, а то я к чертям плюну на вопросы и сделаю то, чего мне сейчас больше всех хочется.

— Ммм… А почему вы сейчас решили… отойти от этих правил?.. — затуманенный взгляд Эрианор остановился на лице Йена. — Суть ведь осталась прежней… Выиграть должен один…

— Ты нам слишком сильно нравишься, — вроде как задумчиво ответил Светлый, медленно пропустив длинную рыжую прядь сквозь пальцы, и зажав кончик. — Нам совершенно не хочется тебя делить, так, Олли?

— Угу, — подтвердил я, бросив на парочку быстрый взгляд.

Интересно, она заметила, что спросила сразу нас двоих? И ответили мы оба. На моих губах появилась улыбка предвкушения, а пальцы переместились с маленькой стопы на изящную лодыжку. Малыыышка, мм, я ж сейчас такое с тобой сделаю…

— Что?.. — встрепенулась Эрианор, попытавшись принять вертикальное положение.

— Шш, — Йен удержал её. — Только не делай вид, что ты только что поняла это, солнышко.

Брат так же медленно, едва касаясь нежной кожи, провёл прядью вдоль шейки нашей девочки. Она судорожно вздохнула, прикусив губку, тонкие пальцы вцепились в юбку. Ух ты, какая реакция.

— Йен… что ты делаешь… — о, господи, этот хриплый, низкий голосок! По-моему, малышке уже совершенно фиолетово на вопросы и ответы. И хорошо, потому что я абсолютно не хочу, чтобы всплыла тема о судьбе всех предыдущих цветных.

— Тебе не нравится, Эрин? — Светлый продолжал, не ограничившись шейкой, а я почувствовал, что девочка дрожит.

— Нраааавится… — выдохнула она, зажмурившись.

Отлично, про меня наверное забыла. А зря… Мои ладони скользнули по стройной ножке выше, и я порадовался, что девочка не признаёт местных правил этикета и не носит ворох нижних юбок. Подол платья поднимался всё выше, и вскоре моему восхищённому взгляду предстала круглая коленка, затянутая в шёлковый чулок. Интересно, как скоро Эрианор всё-таки почувствует, ЧТО я собираюсь сделать?

Эрианор

Ох… вот была ж здравая мысль захватить листочек с вопросами, ну почему не сделала! От того, что творили эти двое, в башке воцарился полный бардак, естественно, и я уже забыла, что там меня интересовало про Игру и всё, с ней связанное. А может, действительно, ну нафиг, забить на всё и просто получать удовольствие? Мне ведь судя по всему теперь здесь жить, и не всё ли равно, что было до моего появления. Спасать никого не надо, мир тоже вроде стоит и не шатается, артефактов вредных не наблюдается, живи в своё удовольствие. Да, нет интернета и телевизора, так и без них тут много чего интересного. Можно путешествовать, например, книжки читать, а ещё, у меня никогда не хватало времени на милые маленькие увлечения, типа вышивки крестиком картин и плетения макраме. Может, и ещё чем займусь… Ага, вот только сначала надо решить маааленькую проблемку в лице двух принцев, один из которых должен стать моим мужем.

…Они оба застали меня врасплох, да собственно и я хороша, не уточнив, кого спрашиваю. Впрочем, то, что Тёмный творил с моими ножками, кого угодно лишило бы возможности соображать. Какая-то часть меня отметила, что на вопрос ответили оба братца, но… мне уже было всё равно по большому счёту. Здравомыслие благополучно свалило в далёкие дали, особенно после того, как Йен нашёл очень интересное применение моим распущенным волосам. Ооо… Крыша не просто улетела, а телепортировалась вместе с чердаком, остались одни эмоции и чувства. И конечно, волшебные ощущения. На какую-то минуту заявление Йена, подтверждённое Оллером, вырвало меня из сладкого тумана, беспокойство вильнуло хвостом, и — тихо растворилось, видимо, в том же направлении, что и крыша. Ой, надеюсь всё же, сегодня ещё удастся расставить точки над ё, иначе ситуация так и останется запутанной… А может и нет… Я уже ничего не знаю, и знать не хочу, от действий Светлого тело охватила дрожь, и почему-то мне кажется, сегодня мальчики настроены более решительно, чем в тот вечер…

Так, интересно, а почему это я чувствую руки Оллера гораздо выше, чем минуту назад?! Остатки скромности возопили дурным голосом, невзирая на желания тела, и я попыталась честно спросить себя, а готова ли на что-то большее, чем такие вот игры на грани фола.

— Олли… — попыталась встать, но Йен мягко удержал за плечи, наклонившись низко-низко.

— Расслабься, малышка, — шепнул, почти касаясь губ, серебристые глаза, казалось, светились каким-то внутренним светом. — Ничего страшного не происходит.

Угу, конечно, происходит всего лишь то, что меня пытаются соблазнить, причём двое мужиков сразу!!

— Он прав, Эрин, — отозвался Тёмный, причём таааким довольным голосом… — Тебе же хорошо?

Ой, слов нет, как хорошо, вот только сердце колотится как сумасшедшее, и неизвестно, от чего больше, от волнения, разбуженной страсти, или всё-таки какого-то смутного страха… Пальцы Олли между тем уже добрались до подвязки. Мамочки, кажется, я пропала. Всего несколько секунд, и вот, кожу словно обожгло прикосновение, Тёмный начал медленно-медленно снимать чулок. Я испуганно вздохнула, не отрывая взгляда от серебристых глаз Йена, но сил сопротивляться уже не осталось. Прости, господи, я хочу их обоих… Можно прямо сегодня и прямо здесь. Видимо, в моём взгляде всё же мелькнуло что-то, похожее на сомнение, и блондин решил избавить меня от него самым действенным способом. Кажется, я уже говорила, что целуется он просто отлично, если не сказать больше? Моя ладонь скользнула на затылок Йену, зарывшись в светлые пряди, притягивая ближе, продлевая этот сладкий, чувственный, требовательный поцелуй, и сама отвечая с не меньшей страстью и нетерпением. Боже, что со мной творится, а! Хотя может, это реакция тела, ни разу не знавшего прикосновений мужчины? Ведь настоящая Эрианор ЛасГаллен девственница…

Йен оставил в покое мои горящие губы, и переключился на ушко, чуть прикусив его, отчего я выгнулась и зажмурилась, всё ещё сдерживая рвущийся из груди стон. От тихого смеха Светлого мурашки волнами разбежались по телу, и уже наплевать, что его вторая рука, свободная, очень по-хозяйски расположилась на моей груди.

— Какое ж ты чудо, малышка…

Между тем, Оллер, спустив чулок где-то до колена, вдруг осторожно коснулся губами очень чувствительной кожи на внутренней стороне бедра. Блиииин… Эти двое точно сведут меня с ума, и отчего-то я совсем не против. Нафиг, ну в самом деле, что я строю из себя испуганную девочку, ведь где-то ну очень глубоко в душе, если отбросить всякие мелочи в виде стеснительности, благоразумия и здравого смысла, мне нравилось всё происходящее. И хотелось продолжения. Уверена, будь на то моё желание, братья бы оставили меня в покое, не став смущать столь откровенными знаками внимания, да ещё от обоих сразу. Но ведь я позволяю делать им то, что они делают, значит — значит, нечего оправдываться перед самой собой и пытаться изображать возмущение.

Лёгкие, нежные поцелуи Оллера просто обжигали, сдерживаться дальше не осталось сил, и я словно со стороны услышала собственный тихий, протяжный стон. А уж когда он добрался наконец до лодыжек, и дальше, до пальчиков… Думала, просто умру, и очень надеюсь, слуги не подслушивали под дверью, потому что да — не умею молчать, когда мне таааак хорошо! Йен уже успел стянуть шёлковую ткань платья с плеча, не сводя с меня внимательного взгляда потемневших серебристых глаз.

— Сладкая наша девочка, — прошептал он, медленно проведя пальцем вдоль выреза платья, открывавшего уже гораздо больше, чем несколько минут назад. — Ещё немного, Эрин, и ты уже никуда не пойдёшь сегодня…

Это намёк или констатация факта? А то я рвусь, что ли, куда-то уходить? Хммм, а кстати о птичках, времени-то сколько? Всё это конечно хорошо, но… есть Кайл ЛасГаллен, который в случае чего реально ж прискачет сюда, пылая негодованием, и устроит развесёлую жизнь, если не принцам, то мне точно.

— М-мне надо, — ой, это мой такой голос хриплый, да? — Йен, я не могу остаться! Ты… ты же понимаешь!

— Маленькая моя, — позвал Олли, и я перевела взгляд на него. Тихонько поглаживая мою щиколотку, он, чуть прищурившись, смотрел на меня. — В следующий раз никто никуда тебя уже не отпустит. И плевать на приличия и всё остальное.

Тело никак не желало успокаиваться, и в общем-то я его понимаю. Но чёрт, не могууу!.. Пришло осознание, что я всё-таки не готова принять существующее положение вещей, да ещё и по-прежнему смутно понимая происходящее. Зажмурившись, тряхнула головой, осторожно приняв вертикальное положение и поправив платье.

— Ребята, это… это неправильно, — так, ну-ка, срочно убрать из голоса эти противные жалобные нотки!

— Что именно? — поинтересовался Олли, аккуратно надевая чулок обратно на ногу, и рождая очередную волну жара, пришлось сильно прикусить губу, чтобы опять не выпасть из реальности.

— Если я правильно всё поняла, — мой взгляд не отрывался от его пальцев, и было чрезвычайно сложно сосредоточиться, — Всё равно кому-то из вас придётся… отказаться от меня!

Мм, и почему мне кажется, я сморозила глупость? Ну, сами виноваты, всё намёками да намёками говорите!

— Ладно, солнышко, раз не можешь остаться, тогда давай всё-таки нормально поговорим, прежде чем домой поедешь, — Йен обнял меня за талию, и коснулся губами виска. — Если вкратце, Игра была задумана одной не в меру мстительной особой, той самой Ниалоной, в отместку за наше с Олли нежелание сделать её женой одного из нас. Проклятия этой дамы имеют обыкновение сбываться, и пришлось пойти на компромисс.

— Лесные люди составили договор, — продолжил Тёмный, аккуратно вернув на место подвязку, и опустив наконец подол платья, но ноги с его колен убрать не дал. Ну и ладно, а я даже совсем не против… — По которому один из нас таки должен жениться, но чтобы всё было честно, на девушке, которую те же лесные люди и выберут. Соответственно, после свадьбы у Сальмиры появляется король, до тех же пор мы делим обязанности по управлению страной, — насмешливый взгляд на Йена. — Правда, кое-кто частенько сваливает всё на меня.

— Значит, цветные появлялись по воле лесных людей? — сердце потихоньку возвращалось к нормальному ритму, и в объятиях Йена было так уютно и спокойно, что хотелось замурлыкать. — И договор на Игру — ваша защита от… этих самых проклятий Ниалоны?

— Всё правильно, — кивнул Оллер. — Она наблюдает, и пишет те самые пресловутые правила.

Стоп. Вот что он сейчас только что сказал?! Тёмный усмехнулся.

— Нет, маленькая, эту комнату она не может видеть. Тут три Камня Отражения. Расслабься.

— Ну ладно, — надеюсь, это он сказал не только, чтобы успокоить меня. Про Камни эти потом спрошу, другие вопросы важнее. — Ну и, мальчики, что теперь? Вы нарушили правила, насколько я понимаю, значит, договор тоже? Эта Ниалона вас… того?

Они переглянулись, и ответил Йен.

— Эрианор, она дала нам свободу действий, — мягко так, ненавязчиво поглаживая пальцами живот. — Только Ниа пока ещё не знает, что мы не собираемся выполнять главное условие.

— К-какое? — чуть запнувшись, спросила, и не выдержала. — Светлый, прекрати хулиганить! Хватит на сегодня… волнений!

— Хорошо, хорошо, — тихо засмеявшись, он оставил мой живот в покое. — Условие — что цветная девочка достанется кому-то одному из нас.

— Вы меня запутали, — призналась.

— Нам просто надоел весь этот затянувшийся фарс, — Олли откинулся на спинку, поудобнее устроив мои ноги на коленях. — Ну и, не вижу смысла соперничать с братом, если есть возможность решить всё, отлично устраивающая нас всех, — от его улыбки по спине пробежали мурашки. — Сладкая моя, не делай такого испуганного лица. Вот честно, скажи, с кем из нас хочешь остаться, мм?

Оп. Провокационный вопрос. И что ответить?! И вообще, не я ж выбирать должна вроде! Ага, да похоже это уже никого не волнует…

— Не знаю, — тихо-тихо ответила, спрятав пылающее лицо на груди Йена. — Мальчики, вы вообще весь мой мир нафиг порушили, я сама себя не понимаю!

— Шш, — Светлый успокаивающе погладил меня по спине. — Не надо так нервничать, Эрин, всё нормально. Ты же не будешь против остаться с нами, да?

Собравшись с духом, я посмотрела ему в глаза.

— В каком качестве? — решила сразу брать быка за рога.

Пусть только попробует соврать, что такие вот милые отношения втроём тут в порядке вещей! Ага, так и поверила…

— А в каком хочешь? — ленивый голос Оллера, и словно невзначай его палец медленно провёл по лодыжке.

— Тёмный! — я дёрнулась. — Не нервируй меня!

— А ты уже ответь прямо, малышка, кажется, мы ж выяснили, что ты далеко не невинная девица восемнадцати лет от роду, — Олли снова принялся за массаж моих ножек. — Ну так что, в каком качестве тебя устроит быть с нами, мм?

Щас как пну, больно, до чего дотянусь! Чтоб не вгонял меня в краску своими откровенными вопросами… Господи, а как волнительно и… привлекательно звучит-то! Но всё равно как-то стрёмно, блин. В смысле, озвучивать свои желания.

— Оллер, может, она и старше, чем настоящая дочка Кайла ЛасГаллена, и может даже и замужем была, — Светлый хмыкнул, ухватил меня за подбородок, не давая отвернуться, и продолжил, — но похоже, наша девочка совершенно растеряна сложившейся ситуацией. Так, Эрин?

— Мужики, вы сговорились мне мозг вынести сегодня? — у меня вырвался раздражённый вздох. — Может, просто уже обозначите свои дальнейшие планы, а я подумаю, согласна с ними или нет? И потом, у меня ещё остались вопросы!

Их весёлые взгляды и одинаковое выражение предвкушения на лицах вызвали одновременно новый приступ смущения и волнение.

— Да ну вас в баню, сами предложили поговорить нормально! — скрестив руки на груди, я поджала губы и отвернулась.

Эти совершенно возмутительные наглецы заржали! Прикрыв глаза, я сделала несколько глубоких вдохов.

— Так, поняла, вам нравится дразнить меня.

— В том числе, — подтвердил Олли, с такой нежностью в голосе, что раздражение тут же прошло. Ну не могу сердиться на него, особенно если к интонации прилагается взгляд, от которого позвоночник в воск превращается! — Ладно, малышка, как ты смотришь на то, чтобы стать женой? Моей и Йена сразу, мм?

Нууу, прям вот так сразу?! Шокированный здравый смысл выкинул белый флаг, скромность упала в обморок, а у меня совершенно по-дурацки распахнулся рот.

— А так разве можно? — первое, что пришло в голову. Как тут вообще с официальными властями, кто регистрирует браки?

— Нам — можно, — мурлыкнул Йен, снова легонько поцеловав меня, в щёку. — А лесным людям по большому счёту фиолетово, двое, трое. Они просто делают своё дело.

— Значит, они тут вроде как за священников? — я чуть нахмурилась. — Кстати, они приходили к Кайлу, и… по их словам, он сделал что-то не очень хорошее, переселив меня сюда.

— У тебя дома были лесные люди? — Оллер выпрямился, в его голосе проскользнуло напряжение. — Они тебя видели? Или слышали, Эрин?

— В смысле? — я с недоумением посмотрела на Тёмного.

Опять переглядывание с Йеном, потом осторожно спустил мои ноги, встал, вышел из комнаты.

— Чего это он? — проводив Олли взглядом, я посмотрела на Йена.

— Сейчас вернётся, — успокоил блондин. — Кстати, ты не ответила на наше предложение, солнышко. Согласна или нет?

— А подумать можно? — я поёжилась под его взглядом.

— Только до последнего Вечера, — усмехнулся Йен. — Потому что он действительно будет последним, во всех смыслах.

Как-то не по себе стало от этих слов, ну да ладно. Вернулся Оллер, неся какую-то книгу с закладкой. Книга явно старая, обложка из кожи потрескалась и потемнела.

— Прочитай, — Тёмный сунул мне раскрытую книгу.

Прочитала. Нифига не поняла, о чём и сообщила.

— Внимательнее, девочка моя, — снова устроившись в кресле, этот наглец нахально положил мои ноги к себе на колени! Уф. Лягуха, выдыхай, как говорится. Ну вот зачем так поглаживать мои несчастные лодыжки, а?!

Сделав над собой усилие, я ещё раз внимательно прочла пророчество — несомненно, это было оно. Слишком уж пафосно и туманно звучали слова. И тут в голове что-то щёлкнуло.

— Ребята, а тут про вас, между прочим, — я прищурилась. — И про какую-то птичку…

Неожиданно тишина в гостиной стала напряжённой. Вспомнились слова горничной, что мне нельзя петь, и будет беда.

— Эрин, — тихо позвал Оллер, я вскинула на него настороженный взгляд. — Я слышал, как ты пела. В вечер перед нашей первой встречей.

Вон оно что, то-то мне казалось, в саду есть кто-то ещё.

— У тебя очень красивый голос, — продолжил он. — Действительно завораживает. И я думаю, тут про тебя говорится.

Я прикусила губу, опять прочитав путаные строчки.

— А что, у лесных людей какие-то проблемы с миром?

— В том-то и дело, что нет, — Йен осторожно откинулся на спинку кресла, потянув меня за собой. — И мы не понимаем, при чём тут твой голос и мир.

— А ещё, похоже, всё это сработает только в одном случае, — задумчиво протянула я. — Если вы, мальчики, не преуспеете в деле соблазнения моей скромной персоны.

— А ведь так и есть, — Йен через моё плечо тоже прочитал пророчество. — Только что это за ерунда с выбором, никак не пойму.

Я подумала. Посмотрела в книгу. Снова подумала. И едва не расхохоталась.

— А между тем всё до банального просто, дорогие мои, — столько ехидства — я неподражаема! — Это ж прямо про нашу пикантную ситуацию говорится! Нельзя выбрать кого-то одного из вас — с чем я согласна, и нечего так ухмыляться довольно, да, вы мне оба нравитесь! — мм, вроде не пила, что это меня на такие откровенности потянуло? — Но и с вами тоже нельзя, потому что это противоречит моей типа миссии, — едрён батон, а я только расслабилась, что не замешана ни в каких местных разборках как главное действующее лицо! — Да ну нафиг! — я с возмущением захлопнула книгу и отложила. — Даже не собираюсь вникать дальше в этот бред, и становиться главным действующим лицом всяких нелепых галлюцинаций древних психов тоже!

— Для этого стоит выполнить всего два условия, — Олли изогнул бровь. — Не петь и… перестать быть девственницей.

Угумс. Типа прозрачный намёк, а не продолжить ли нам.

— Не сегодня, — твёрдо заявила я.

— А когда? — вкрадчиво поинтересовался Йен, и я вздрогнула.

— Блин, да перестаньте хоть на немного думать о сексе! — огрызнулась я, покраснев.

О да, самой бы ещё последовать собственному примеру, ага.

— Знаешь, это очень трудно в твоём присутствии, — со смешком ответил Оллер, в золотистых глазах блеснули искорки.

— И кстати, умники, объясните, что произошло с теми, кто был до меня? — наконец-то животрепещущий вопрос, не дававший мне покоя несколько дней. — Раз Игра идёт уже не первый год.

Ой, что-то мне не нравится это молчание. Очень не нравится.

— Эрин, — Оллер, резко став серьезным, осторожно погладил мою ступню, старательно избегая смотреть мне в глаза. — Обещаешь, что спокойно выслушаешь?

— Таааак, — протянула я. — Всё, я уже такая испуганная, дальше некуда. Говори уже.

— Они умирали, — тихий голос Тёмного вогнал меня в ступор. — Почти сразу после… свадьбы.

— Прости… что?! — я не верила собственным ушам. И когда они собирались мне это сказать, интересно, а?! — Значит, меня тоже это касается, да? Оллер, что за фигня, почему вы молчали? Что за игры в прятки! Или так сильно меня захотелось заполучить? Да ещё обоим сразу?

Вскочить и убежать, пылая праведным гневом мне, естественно, никто не дал, Йен держал крепко. Дождавшись, пока я замолчу, чтобы набрать воздуха для следующей порции гневных воплей, Светлый негромко сказал:

— Ерунду не говори, а, малыш. Никто не собирался делать из тебя игрушку, успокойся. Мы тут с Олли помозговали, и решили, что с тобой всё может получиться. Слишком уж много случилось, чего ни разу не было раньше, начиная с того, что настоящая дочь Кайла ЛасГаллена всё-таки умерла, и заканчивая твоим интересом к нашим скромным персонам, — тут он улыбнулся, и снова моя злость исчезла, как туман под лучами утреннего солнышка.

Нет, ребята, мне надо знать точно, как-то не хочется бездарно профукать второй шанс, который мне выпал. Снова умирать не желаю!

— Подождите, — я выставила перед собой ладони. — Давайте серьёзно. Почему умирали цветные?

— Вопрос хороший, — протянул Оллер. — Но я задался им только недавно, когда понял, что не хочу тебе такой же участи.

— Мне почему-то кажется, тут Ниа приложила свои шаловливые ручки, — Йен прищурился. — Ох, знать бы, куда она сбежала после заключения договора…

В голове крутились строчки пророчества, и что-то такое, какая-то простая мысль лежала на самой поверхности.

— Мальчики, две минуты тишины, окей? — я приложила пальцы к вискам, зажмурившись.

По договору один из них должен был жениться на цветной. Кто — выбирала эта Ниалона. После свадьбы цветные умирали. Теперь пророчество, по которому выходило, что какая-то разноцветная должна запеть — кстати, а почему мы решили, что это именно она? Так, ладно, позже, — за ней придут лесные люди, и уведут для какого-то левого ритуала. При этом Йен и Оллер останутся с носом, потому что цветная не должна остаться ни с кем из них. Оп, мысль поймана. А не могло быть так, что по какой-то причине условия Игры изменились, и принцам действительно не надо выбирать? Или пророчество действительно привязано именно ко мне, как к единственной в этом мире, нормально отнёсшейся к знакам внимания сразу от двух мужчин?

— Ребята, что-то тут не так, — я прищурилась. — С одной стороны, пророчество предостерегает против выбора, чуть ли не прямо указывая, что таки нам надо дружить втроём, но с другой — с какого-то перепугу мне надо бросить всё и переться с лесными людьми, завлекая их песнями.

— А может, здесь вариант или-или? — подал свежую мысль Йен. — Или ты с нами, или если вдруг нарушишь запрет насчёт пения, то уйдёшь с лесными.

— Тогда уж лучше первое, — ляпнула, не подумав, но — слово вылетело.

И вообще, надо срочно провести ревизию в собственном сознании, что-то меня бросает из крайности в крайность. То согласна на всё и сразу, то начинаю придумывать какие-то нелепые отговорки самой себе.

— Значит, не будешь думать до последнего Вечера? — тут же уточнил Светлый.

Ух. Если сейчас скажу да, то вряд ли первая брачная ночь случится именно после свадьбы. Я ж слишком хорошо уже знаю этих двоих, им только дай волю.

— Не буду, но сегодня возвращаюсь домой! — категорично заявила я.

— Трусиха, — усмехнулся Олли, блеснув золотистыми глазами. — Маленькая, совершенно восхитительная трусиха, вот кто ты, Эрианор.

— На слабо меня не взять, — парировала я, настойчиво высвободившись из рук Йена, и встав. — Так что спасибо за чудесный вечер и всё такое, мальчики, но мне пора домой. К злому и возмущённому папе Кайлу, а то он точно заявится сюда.

Они проводили меня до экипажа, не забыв соблюсти меры предосторожности — держась за мной, ну и конечно плащ с капюшоном, — и прежде, чем захлопнуть дверь, Тёмный на несколько минут прижался к моим губам в кратком, но жарком поцелуе.

— Не пой, девочка моя, — шепнул Олли, коснувшись пальцами моей щеки. — Даже если очень захочется, хорошо? — я кивнула, утопая в тёплой золотистой глубине его глаз. — И не смей думать, будто умрёшь, Эрин. Ни я, ни Йен этого не допустим. Спокойной ночи, чудо моё.

Издевается. Какая тут спокойная ночь, с таким ворохом впечатлений за один вечер!

Оллер.

Мы с Йеном разошлись далеко за полночь, обсуждая планы на следующий день, и пытаясь понять, что же делать в сложившейся ситуации с Эрин и дурацким пророчеством. Конечно, всё это могло не стоить и выеденного яйца, и не иметь никакого отношения к нам троим, но — цветным действительно запрещалось петь. Вообще, в воспитание любой девушки Мирано входили уроки пения, но — ни разу, за все Игры я не слышал, чтобы разноцветные этим занимались. И наша умненькая малышка подняла очень важный вопрос, почему же до сих пор со всеми избранницами лесного народа что-то случалось, в основном странные болезни, очень быстро сводившие их в могилу. Я решил наведаться к лесным, и поговорить начистоту. Они, конечно, народ нейтральный, живущий по своим законам и не лезущий в наши дела, но так уж повелось, что они выступали посредниками при заключении всяких договоров, начиная от важных торговых сделок и заканчивая международными соглашениями. С их Камнями Печати подобные договорённости нарушить было крайне сложно, начинались неприятности. Уж не знаю, каким образом, при полном отсутствии магии здесь. Может, это так действовал пресловутые Камни, державшие соглашения, меня если честно сей факт особо не интересовал. Действует, и действует, и Единый же с ними.

Так что утром, отправив Йена разбираться с делами — удивительно, но Светлый не пикнул, хотя обычно устраивал скандалы, мотивируя, что ни черта не понимает во всём этом, — я поехал к лесным. Ага, я уже давно не верю, что братец не разбирается в государственных делах, ему просто откровенно скучно и лень сидеть и разбирать бумажки, да со всякими министрами ругаться. До лесных ехать от столицы где-то несколько часов, их владения — как следует из названия, огромный лесной массив, полукругом охватывавший Мирано, — располагались на юго-западе от города. У них не было домов в общем понимании этого слова, как и поселений. Но место, где проходили встречи, для комфорта приезжающих, располагалось на большой поляне чуть в стороне от главной дороги, низкое одноэтажное деревянное здание с соломенной крышей без особых изысков. Там всегда сидели двое или трое лесных, только до сих пор лично я не понимал, одни и те же, или разные — фиг их разберёт, они ж похожи друг на друга, как… деревья, ага. Точно так же оставалось тайной, выборная это должность, торчать в доме, или передающаяся по наследству.

Естественно, перед домом выстроилась очередь, не слишком длинная, но меня это не заботило ни разу. Я спешил, раз, и два — с каких пор принцы стоят в очереди? Спрыгнув на землю, не глядя бросил поводья подоспевшему пацану — из людей, лесные не слишком любили лошадей, — и направился к двери. Хмурые взгляды в спину и перешёптывания не вызывали никакой реакции, я давно привык, что моё здоровое с моей точки зрения нахальство многим не нравится. Это в конце концов совершенно не моё дело, я вообще законченный эгоист. Кроме брата, близких людей, чьё мнение меня бы хоть немного интересовало, не было. А теперь появилась Эрианор, маленькая цветная девочка, пусть даже и обладающая разумом взрослой женщины… В некоторых моментах. В остальном, совершенное чудо, живая, эмоциональная, очень нежная и чувственная, ну и немного стеснительная. Мои губы тронула невольная улыбка, когда вспомнил вчерашний вечер: ей ведь очень хотелось остаться, но, похоже, Эрин никак не может привыкнуть, что нравится нам с Йеном обоим, и к собственным чувствам и желаниям тоже. Ну ничего, мы со Светлым умеем ооочень хорошо убеждать. Судя по всему, у нас с братцем опыта побольше в отношении таких раскладов на троих. Не обращая внимания на возмущённое сопение за спиной, я толкнул дверь и вошёл. Не хочу, чтобы моя любимая девочка попадала под действие какого-то дурацкого пророчества, или того хуже, умерла.

За столом в конце длинного помещения сидели двое лесных и двое обычных людей, в дорожных одеждах. Видимо, торговцы, да плевать, кто такие. Судя по отсутствию на столе каких-либо бумаг, или они уже закончили, или ещё не начинали. И в том, и в другом случае можно с чистой совестью выставлять их за дверь. Услышав, что кто-то вошёл, двое мужчин с удивлением воззрились на меня, а я, не останавливаясь, направился к столу, обронив небрежно:

— Вон.

Возражать не посмели, вот и умницы, я сегодня далеко не в миролюбивом настроении. Не люблю, когда меня дураком выставляют, а пока складывалось впечатление, что кто-то решил хорошенько повеселиться за мой счёт. Не пройдёт. Торговцы или кто там они были, освободили помещение, и я остановился у стола, опёршись на кулаки и переводя взгляд с одного коричневого лица на другое. Ни черта не разобрать, правда, на кору дерева похожи. Только глаза, яркие, нереально зелёные, без зрачков, жутковатое впечатление — для непривычных.

— Принц, а мы всё ждём, когда ж вы до нас доедете, — тихий, как ветерок в кронах деревьев, голос, но в нём отчётливо слышится лёгкая ирония.

Так, значит, да? Типа, мы такие умные, аж самим страшно? А я злой и раздражённый, между прочим. Это страшнее, потому что в таком состоянии мне вообще всё параллельно и перпендикулярно, как выражаются некоторые учёные.

— Ну, доехал, — ногой подтянув стул, я сел на него, постаравшись взять эмоции под контроль и сохраняя на лице непроницаемое выражение. Надеюсь, оно такое и есть. — У меня накопились вопросы, на которые хотелось бы услышать ответы. Очень хотелось, — повторил я, глядя на лесных.

— Спрашивай, бессмертный, — смешок, похожий на скрип веток.

— Почему цветные умирали? — в лоб задал я главный вопрос.

Вместо ответа один из лесных — до сих пор не различаю, где у них мужчины, где женщины, и вообще, делятся ли они на два пола, — встал, подошёл к длинному, вдоль всей стены, шкафу со множеством ящичков, и безошибочно нашёл тот, в котором лежал договор с Ниалоной. Как он ориентировался в совершенно одинаковых отделениях, для меня оставалось загадкой. На стол лёг лист бумаги, свёрнутый трубочкой, с небольшим круглым Камнем Печати тёмно-фиолетового цвета. Увидев, что с ним стало, я не поверил глазам. Гладкую поверхность покрывала густая сеть тонких, похожих на паутину, трещин.

— Кто-то нарушил соглашение, — спокойно прошелестел один из лесных.

Опачки, вот это номер. Я успел облиться холодным потом, пока этот чудик не добавил:

— Уже очень давно.

Ещё раз так пошутит неудачно, переломаю руки, честное слово. Я и так нервный, не надо меня расстраивать ещё больше.

— Ну и как всё должно было быть? — я соединил кончики пальцев, прищурившись. — Кстати, пророчество мне известно. И по этому поводу тоже желаю услышать объяснения.

— Должны были быть всего две Игры, — его словно не задевал мой требовательный тон — ну и ладушки, не хватало ещё выслушивать нотации относительно моего поведения от кого-то, подозрительно похожего на ожившее дерево. — Первая, неудачная, вторая, удачная. Для кого-то из вас.

— Вот как, — ровным тоном отозвался я. — То есть, в этом пророчестве имеется в виду именно цветная девочка, так? Причём, если я правильно понял ваши слова, любая? При чём тогда запрет на пение?

— Все цветные умели красиво петь, — снова смешок. — Но так получилось, что о пророчестве стало известно кому-то из родителей первой разноцветной, и появился запрет. Мы не стали вмешиваться.

Так-так. Кое-что начинает проясняться. Значит, Эрин просто попала под раздачу, так сказать. А папаша Кайл не подсуетился вовремя, почему-то не посчитав нужным сообщить дочурке нужные сведения. Вредный тип, а, надо будет ещё раз с ним поговорить. А может, просто забыл.

— Первая должна была уйти с нами, и с ещё одним человеком, к кому относится пророчество. А вторая, как и говорилось в договоре, стать женой одного из вас, — продолжил лесной. — Договор был бы соблюдён, все стороны удовлетворены.

— Но появился запрет на пение, и… — я помолчал, кусочки головоломки стали складываться. — И кто-то нарушил наше соглашение. Уважаемые, могу поинтересоваться, с кем ещё связано это пророчество?

И пусть только попробуют не ответить! У меня есть идея, но пока не представляю, каким боком эту идею привязать к пресловутому бреду обкурившегося мха глюконавта местного. Лесные помолчали, переглянулись, и всё-таки ответили. Умнички, повторюсь, злить меня лучше не стоит.

— С Ниалоной.

В яблочко. Вот только нафига ей цветная-то?!

— А теперь, я притворюсь глупым, как пробка, и вы мне всё популярно объясните, лады? — вкрадчиво произнёс я, но взгляд мой не обещал ничего хорошего, если моё любопытство не будет удовлетворено.

— У неё опасная способность, — терпеливо, словно ребёнку, начал разъяснять мне лесной. — Нам не понравилось, что бессмертная не в состоянии контролировать её. Мы лишили её голоса, ненадолго. В качестве маленького наказания, сразу после заключения договора. Думали, вернуть всё через какое-то время. Но… появилось это пророчество, в котором говорилось, что цветная должна отдать свой голос Ниалоне.

— Одно противоречит другому, — я покачал головой. — Договор и это пророчество.

Лесной пожал плечами.

— Мы всего лишь наблюдатели, что с чем противоречит, нас не волнует. Ниалона не сдержалась, вы захотели оградить себя от её несдержанности, она в свою очередь пожелала отомстить, навязав вам жену по собственному желанию. Ну а мы привели всё в равновесие договором и появлением разноцветных. Лишив бессмертную голоса, мы обезопасили мир от её острого язычка, но появление пророчества — не наша заслуга, принц. И то, что информация о нём просочилась за границы узкого круга знающих, тоже не наша вина. Случилось то, что случилось. Ниалоне запрещено напрямую добиваться, чтобы разноцветные пели.

Возникла пауза, во время которой я снова посмотрел на потрескавшийся Камень Печати.

— Так всё-таки, почему цветные умирали? — мягкость в моём голосе была ой как обманчива, потому что правда становилась для меня всё яснее.

— Ты уже знаешь, принц, — ехидный шелест.

— Это она их убивала? — таак, спокойно, спокойно, Олли, разожми кулаки. — Значит, Ниа появлялась в городе?! И значит, всё это время эта чёртова, дурацкая Игра ничего не значила?!

— Если договор нарушается одной из сторон и Камень трескается, вторая сторона освобождается от всех обязательств, — ответил лесной. — Ниалона не хотела, чтобы вы оказались в выигрыше, поэтому…

— Поэтому она столько лет морочила нам голову, — мрачно закончил я. — Ну а вы, куда смотрели? Почему позволяли появляться цветным, если догадывались или знали, что они умрут?!

— У вас не появлялся наследник, — невозмутимый шелест взбесил меня несказанно. — Мы свои обязательства выполняем до конца.

— Твою-то мать, а!! — я не сдержался и выругался, делая глубокие вдохи. — Одно радует, Эрин всё-таки не умрёт. Кстати, что там за хрень про выбор и всё такое? — решил уточнить, чтоб уж до конца быть уверенным в дальнейших действиях.

— Пророчество не сработает в том случае, если… не будет выбора, — знакомая усмешка. — Даже если мы услышим голос цветной.

Уу, какая любопытная деталь однако! Всё, конечно, запутано, дальше некуда, но некоторые главные вещи я уяснил чётко. Ниалоне нужен голос, это раз. Цветных убивала она, два. И третье, если она слышала разговор лесных с Кайлом ЛасГалленом, то… то нашей маленькой Эрианор грозит нешуточная опасность. Или быть убитой, или спровоцированной этой белобрысой стервой. До последнего Вечера, будь он неладен! Потому что даже если Камень потрескался, пока ещё он цел, не развалился, и значит, договор придётся исполнять. Хотя… Я посмотрел прямо в зелёные омуты странных глаз лесного.

— Мы с Йеном свободны от соглашения? Проклятия Ниалоны больше не имеют силы?

Лесной долго не отводил от меня взгляда, потом тихо прошелестел:

— Ты знаешь условия, бессмертный. Ты знаешь, чего хочет Ниалона. Ты знаешь, чего хотите вы с братом. Мы не вмешиваемся, мы наблюдаем.

— А пророчество? — всё-таки уточнил я. — Оно исполнится или нет?

— Ты знаешь условия, принц, — повторил собеседник, и я понял, что больше мне здесь ловить нечего.

Всё, что хотели, они мне сказали. И самое, самое важное-то, с дурацким договором наконец покончено! Отлично, просто чудесно! Надеюсь, моя улыбка была не слишком плотоядной, потому что — ох, Ниалона, засеку в городе, держись! А тем более, около Эрин.

— Ладно, — я кивнул и встал. — Спасибо за внимание. Думаю, в очень скором времени наши дорожки снова пересекутся.

Мне не ответили, но показалось, в зелёных глазах мелькнули ярко-салатовые искорки.

На обратном пути моё настроение претерпело существенные изменения, что не могло не радовать. Всё решаемо, если грамотно подойти, а тут, оказывается, дражайшая блондинка сама сглупила несказанно. Ну вот кто просил, а, лезть, куда не следует! Набралась бы терпения, придумала бы какую интригу, ну зачем же с ходу убивать! Хотя, с другой стороны, в противном случае в этом мире не появилась бы восхитительная Эрианор. В общем, ладно. У меня в голове постепенно сложился примерный план действий, осталось обсудить с Йеном и посвятить в него нашу малышку. Мм, а ведь мне нравится, как звучит. Наша малышка. Губы снова расползлись в счастливой ухмылке, и мне ужасно захотелось увидеть Эрин. Хотя, ведь сегодня вечером очередной дурацкий приём, который уже не имеет никакого значения. По крайней мере, если Ниа рванула в Мирано, не дожидаясь последнего Вечера, то значит, в книгах впервые за очень долгое время ничего не появится насчёт кому что одевать и как вести себя.

Оо, представляю, какой переполох поднимется в домах, ведь придётся думать самим! Я не сдержался и расхохотался, распугивая редких путников. Да и плевать. Тут назревают такие кардинальные перемены, по сравнению с которыми исчезновение правил — сущая ерунда. И приятно осознавать, что мы со Светлым сыграем в этих переменах не последнюю роль. Люблю, знаете ли, быть в центре внимания, особенно шокированной и озадаченной публики. Наконец-то можно не думать о том, а что же означает цвет вышивки на костюме и какую маску надеть.

В приятных мыслях путь обратно пролетел незаметно, а солнце преодолело значительную часть неба, принявшего нежно-оранжевый оттенок предвечернего. Вечерний Мирано совершенно восхитительно выглядит, и очень хотелось бы показать его Эрин. А то ж Кайл её никуда не выпускает, видимо, опасаясь, что строптивая дочурка наломает дров. Ну неймётся всё ему, и чего человеку не хватает, и так налогами заведует очень скажу я непыльная должность. Надо признать, несмотря на сволочной характер, ЛасГаллен в своём деле очень даже неплох, ворует совсем немного, но зато в его ведомстве все по струнке ходят.

Ладно, лирика всё это. Надо каким-то образом обезопасить маленькую от возможных происков Ниалоны. Я всё больше убеждался, что эта тварь скорее всего уже в столице, и от неё можно ожидать всего. Если уж непременным условием исполнения пророчества кроме песни является сохранение разноцветной невинности… Мысли опять приняли совершенно несерьёзный оборот, например, как побыстрее избавить Эрианор от остатков стеснительности и страха, причём, желательно не мотивируя это успешным способом избавиться от угрозы пророчества. Хочу, чтобы она тоже захотела… Так, так, не увлекаемся, сначала решим проблему безопасности, а потом уже развлечения.

Йен уже ждал в гостиной, в нетерпении меряя шагами комнату.

— Ну? — поинтересовался он при моём появлении. — Узнал что-нибудь?

— А по-твоему, я несколько часов цветочки в лесу нюхал? — ехидно усмехнувшись, я изогнул бровь. — Светлый, расслабься, всё в норме. Если вкратце, Эрин не умрёт, а Игре конец.

— Самое главное, — Йен кивнул, потом осознал, ЧТО я только что сказал, и уставился на меня с плохо скрываемым недоверием. — Э… Олли, мне не послышалось?

— Неа, — развалившись в кресле, я плеснул себе вина, от путешествия в горле совершенно пересохло. — В общем, слушай. Не факт, конечно, что я всё правильно и до конца понял, но…

И я поделился с Йеном информацией, полученной от лесных, и приправленной моими собственными догадками. Он слушал молча, не перебивая, даже не задавая уточняющих вопросов. Только зрачки расширились, когда я упомянул про потрескавшийся Камень.

— То есть, мы свободны от обязательств договора? — тихо-тихо уточнил он, когда я закончил. — Лесные так и сказали?

Я покачал головой.

— Ты же знаешь этих чокнутых, они прямо никогда ничего не говорят. Но… — мне доставило удовольствие выражение нетерпения на его лице. — Йен, если Ниалона в Мирано, правила больше писать некому. И ждать до последнего Вечера тоже, — добавил чуть тише.

Мгновение он с недоумением смотрел на меня, а потом медленно, понимающе, ухмыльнулся.

— Оллииии, — протянул он. — Все твои жутко неприличные мысли написаны на твоей довольной физиономии.

— Между прочим, точно то же самое я вижу на твоей, — в тон ему ответил я. — Кстати, нам пора собираться. И знаешь, что? — мой взгляд встретился с серебристым взглядом брата. — Думаю, гостей сегодня ждёт прямо-таки огромнейшее потрясение. И не только от того, что не появятся инструкции.

— Мм, я в нетерпении, Тёмный, что родилось в твоей буйной голове, — хмыкнул Йен.

— Тебе понравится, — заверил я, поднявшись с кресла. — Кстати, не хочешь вернуться всё-таки сюда? Больше резона жить в отдельных домах я не вижу.

— Я подумаю над твоим предложением, противный, — высоким голосом отозвался Светлый, после чего не выдержал и расхохотался.

Ага, нам довольно долго удавалось успешно делать вид, что мы друг друга мягко говоря недолюбливаем. Зачем? А просто так, чтоб веселее жилось. На самом деле Йен от меня не сильно отличается, уж по части нездорового юмора точно. Ну и как показали последние дни, некоторые интересы у нас оказывается тоже одинаковые. И данный факт меня ни разу не смущает, между прочим, а весьма даже радует.

Эрианор

Я, прищурившись, смотрела на Кайла, пытаясь понять, то ли он такой тупой, то ли упрямый.

— Мне повторить? — негромко, но решительно. Так держать, детка, только бы ещё самой поверить в собственную решительность. — Я не собираюсь отказываться от встреч с ними!

Разговор происходил на следующее утро после волнительного вечера, и сегодня должен состояться очередной бал Игры. Ну в баню, честное слово, надоело. Да ещё в свете выясненных обстоятельств. Умирать не хотелось, но… мальчики же сказали, решат этот вопрос. И в общем, правильно, я ж не совсем здешняя, и ещё неизвестно, отчего предыдущие цветные сыграли в ящик. Что-то заставляло верить им, может, решительное выражение в глазах Оллера, когда он провожал меня, может, спокойная уверенность Йена в том, что всё обойдётся — именно потому, что я тоже нарушила тут много чего, пусть и сама того не зная.

— Ты поступаешь совершенно непотребным образом! — Кайл побагровел. — Мало того, что тебя вчера видели в обществе одного из принцев, он тебя обнимал, вы вместе сидели на лошади, так ещё и вернулась чёрт знает когда!!

— Пааапочка, — протянула я, насмешливо прищурившись. — Да ты ханжа, милый мой. Мне ж всё равно замуж за кого-то из них выходить, в чём проблема?

Ну держись, лорд ЛасГаллен, я такой увесистый кирпич держу за пазухой…

— Да в том, что непонятно, за кого! — он вскочил и прошёлся передо мной по спальне, заложив руки за спину. — Ты… ты выставляешь меня на посмешище, Эрианор!

— Знаешь, — я помолчала, наслаждаясь, — а мне всё равно, папочка. Хочешь, отрекись прилюдно от меня, — кротким таким голоском. Всё равно ведь орать будет, когда сообщу ему потрясную новость. О том, что сразу за обоих замуж выхожу. Наверное. Блин, сердце опять заколотилось с перебоями, да что за нафиг! Ну что меня пугает, в самом деле, ей-богу, как девочка. Возможность оказаться в постели сразу с двумя мужчинами? А, собственно, кто сказал, что это плохо? Тем более, все согласные вроде как… Умм, отвлеклась. Тут папашку успокаивать надо, или наоборот, врезать ему правду-матку, чтоб жизнь малиной не казалась.

Он остановился напротив меня и наставил палец, гневно сверкая глазами. Ой, боюсь, боюсь. Сейчас полезу прятаться под стол и громким жалобным голосом звать на помощь.

— Я тебя больше никуда не отпущу, до последнего Вечера! — выпалил он. — И пусть принцы что хотят, делают! Хватит с меня!

— Сам понял, что сказал? — спокойно заметила я. — Хорошо подумал, Кайл? Грудью на амбразуру, в смысле, в двери что ли встанешь?

— А хоть бы и так! — запальчиво отозвался он. — Приличные девушки не ведут себя так, Эрин!!

— А кто сказал, что я приличная девушка? — распёрло на хаха, и я едва подавила неуместный смешок. Ой, знал бы ты, что происходило не далее чем вчера в доме Оллера… Тааак, стоп, не уплывать в мечтания.

Папик потерял дар речи на мгновение. Я радостно ухмылялась, предвкушая уже его реакцию на мои следующие слова.

— Между прочим, Кайл, они мне оба предложение сделали, — вкрадчиво так, наслаждаясь эффектом разорвавшейся бомбы. И наверное не одной.

Какая прелесть, он был похож на выброшенную из воды рыбу и так очаровательно хлопал челюстью!

— Ты… Ты, бесстыжая тварь!! — ого, и незачем так орать, я всё прекрасно слышу… слышала. Не так давно.

— Только посмей ударить, — тихо, угрожающе, ответила, сжав кулаки. — Не имеешь никаких прав на меня, между прочим, Кайл! Твоя настоящая дочь умерла, смирись уже с этим, а! Что касается меня, то я сама решаю, как жить и что делать! Да, они мне оба нравятся, и катись ты со своими моральными устоями! Я вообще больше о тебе забочусь, между прочим, вчера вполне могла и не возвращаться! Да и не очень-то хотелось, — выпустив пар, с некоторой опаской посмотрела на бледного, как простыня, Кайла. — Ну, чего смотришь? — огрызнулась. — А что, сам не понял, не? По их поведению?

— Мне плевать, что вы там задумали, но до последнего Вечера ты отсюда не выйдешь, кроме как со мной, — холодно обронил он, смерив меня взглядом. — И завтра весь день дома просидишь. А сегодня только попробуй не последовать инструкциям.

— Вон пошёл, — бросила я, встав с кресла и подойдя к открытой балконной двери.

— Не смей так разговаривать со мной! — от его рёва кажется аж занавески заколыхались.

— Не смей диктовать мне, как жить, — парировала я. — Уж если дал второй шанс, не пытайся сломать под себя.

— Да ты мне благодарна должна быть!

— За что? — я резко развернулась. — Я знаешь ли до сих пор сомневаюсь, что это не твой Камень Обмена подстроил аварию. Так что не нервируй меня и освободи помещение. Дверь с той стороны закрой.

Он выскочил из спальни, хлопнув так, что с потолка мелкая пыль посыпалась. Да ну что такое, в самом деле, сам виноват, честное слово. Нефиг было относиться ко мне как к какой-то вещи, я ж объяснила, что мне не восемнадцать лет. А он обиделся, что не хочу его слушать. Сам дурак, короче.

Чтобы как-то занять себя до вечера, решила банально пописать — пока больше мне тут развлечений не предлагалось. Ну, типа, записать всё, что тут произошло со мной, говорят, ещё и мысли помогает упорядочить. Ага, ага, мне это оооочень как требуется, перед очередной встречей с братьями. Кстати, вот вопросик на миллион, кроме стремления затащить меня в постель ими ещё какие-нибудь чувства руководят? Я, конечно, девочка взрослая и уже далеко не такая романтичная, как лет… кхм, в общем, когда была помоложе, однако не хочется всё-таки становиться всего лишь секс-игрушкой для двух скучающих принцев. И не надо заливать про сказочку, что если хотят официально оформить, то это серьёзно. Принцы, они разные бывают, особенно если учесть нынешнюю специфическую ситуацию. Может, им просто наследника до зарезу хочется.

Когда солнце окрасилось в нежно-оранжевый цвет, я исписала несколько листов, и даже не слишком много клякс наставила. Прервал меня всё тот же Кайл, только встревоженный и немного испуганный.

— Что, очередные дурацкие указания свыше, да? — желчно осведомилась я, аккуратно сложив листы и посмотрев на вошедшего.

— Их нет, — просипел папаня.

— То есть как? — я уставилась на него озадаченным взглядом. — Ой, вот только не надо на меня всё валить! — лучшая защита это нападение. — Я не имею никакого отношения к этим письменам!

Он окинул меня каким-то лихорадочным взглядом, и пропустил такую же бледную Ари.

— Помоги ей одеться… не слишком вызывающе, — кратко бросил и вышел.

Так. Похоже, за день много чего случилось, и я даже знаю, кого сегодня буду выспрашивать. Если правильно помню, братья говорили, указания пишет Ниалона. А если их нет, значит… хм. Значит, она покинула то место, откуда руководила всем этим безобразием под названием Игра? А зачем, интересно? Умм… ну нафиг эти танцы, лучше утащу обоих в сад и начну очередную порцию расспросов. Иначе изведусь от любопытства и беспокойства. Решительно отодвинув Ари, я порылась в гардеробной, выудила миленькое скромное платье любимого зелёного цвета и бросила его горничной. Естественно, нижние юбки в пень, а вот насчёт корсета я задумалась. С одной стороны, вряд ли ситуация дойдёт до чего-то такого, поэтому в принципе можно и не надевать. Но с другой, испуганный здравый смысл истерично вопил, чтобы не совершала подобную глупость. Мм… склонна поддаться на уговоры и уступить приличиям. Хотя, пока не выясню, что к чему, подпускать на близкое расстояние ни Йена, ни Оллера не собираюсь. Ари просветлела, когда я решительно выдернула у неё из рук эту броню.

Через полчаса я была готова, упакована в яблочно-зелёный шёлк с вышивкой золотой нитью, а заплетённые в две косы волосы красиво венком уложены на голове. Простенько и со вкусом. Папа Кайл остался доволен, хотя и хмурился. Мы не разговаривали до самого Дворца Игр — здоровое такое здание, уж не знаю, спецом ли его тут построили, или просто приспособили самый большой дом в Мирано под это дело. Послушно отстояв минут пять в очереди, мы зашли внутрь, и — первая новость, принцев ещё не было. Где-то в душе шевельнулось беспокойство, что задумала эта парочка?! Растерянно переглядывающиеся гости и необычная пестрота нарядов навела меня на интересную мысль: неужели указаний не получил никто?! Только маски оставались на лицах — ну да, некоторые привычки сильнее нас. А, собственно, всё логично, если Ниалоны нет на месте.

Я отошла к окну, прикусив губу, и разглядывая смутные тени за окном. Спину кололи сотни взглядов, но в кои-то веки меня не смущало столь пристальное внимание множества людей. В голове вертелись вопросы, далёкие от всяких там пророчеств и прочей ерунды. Интересно, как всё-таки господа соблазнители себе представляют дальнейшую нашу жизнь. Если правильно понимаю, вся эта котовасия с Игрой вот-вот закончится, и… что и? Что дальше? Я совершенно не знаю этот мир, его обычаев, вообще, чем тут жёны принцев на досуге занимаются. Не сдохну ли со скуки? Некстати вспомнилась прошлая жизнь, но как-то совсем тускло, смутно очень. И ощущения, а не картинки. Серость, повседневность, тоска какая-то… Брр. Зажмурившись, тряхнула головой. Нет уж, прежде чем нырять в этот омут, надо действительно серьёзно обо всём поговорить. Секс сексом, но — кроме него ведь тоже что-то должно быть.

Неожиданно в зале воцарилась оглушающая тишина, и я безошибочно угадала, кто ж это сейчас на меня так смотрит. Мм… а почему все так затихли? Что ещё братцы выкинули? Помедлив, я всё же обернулась. Отлично. Йен и Оллер решили добить всех, однозначно. С совершенно невозмутимыми лицами, открытыми между прочим, они спокойно стояли посередине зала, глядя на меня, и словно не замечая пристальных взглядов, в которых сквозила растерянность. Судя по всему, всё на самом деле движется к развязке, и правила окончательно перестали действовать. Не могу сказать, как меня это радует. Неожиданно я рассмеялась, негромко, но искренне, не сводя взгляда с братьев. Чёрт, а ведь наверное жить с ними очень даже весело, с таким-то стремлением к непредсказуемым поступкам. Тёплое выражение в глубине взглядов обоих, и их улыбки что-то такое затронули внутри, отчего стало легко и свободно, что ли. Да, вопросы оставались, но почему-то казалось, мои опасения и подозрения не имеют под собой почвы, и это всего лишь страхи, наследство от той, прошлой жизни, от которой остались, пожалуй, только какие-то очень смутные образы. Ни лица, ни люди, ни события уже не всплывали в памяти, даже если пыталась что-то такое выудить. Похоже, я готова начать жизнь с чистого листа…

Неторопливо подошла к ним, остановилась рядом. Да уж, нынешняя я вполне подходила под определение "маленькая" в прямом смысле слова, едва доставая принцам до плеча. И то, это на каблуках. Непривычно, но — приятно. Всегда восхищалась миниатюрными женщинами.

— Знаете, мне кажется, все эти люди прекрасно обойдутся и без нас, — негромко сказала я, но в полной тишине голос далеко разносился по залу, акустика здесь будь здоров. — Поскольку самое главное все уже поняли, что пришло время перемен, предлагаю оставить их тут развлекаться, — взяв их под руки, я потянула братьев к двери на террасу, — ну а у нас ещё кое-какие вопросы остались невыясненные.

Хотите сказать, моё поведение страшно неприличное? А мне всё равно. Я не знатная дама ни разу, и всякие условности типа "благовоспитанная девушка не должна оставаться наедине с мужчиной" не для меня. И пусть даже никто не знает, кто я такая на самом деле, мои дела и поступки совершенно не касаются всех этих людей.

— А ты смелая, — услышала тихий голос Оллера.

— Нет, просто надоело изображать из себя ту, кем не являюсь на самом деле, — спокойно ответила я. — Ну и, естественно, любопытство всегда являлось моим слабым местом, — добавила, усмехнувшись. — У меня к вам разговор, мальчики, — чуть тише и серьёзнее.

Знакомая дорожка, только теперь наоборот, хотелось отойти от дворца как можно дальше — во избежание лишних ушей. Надеюсь, Кайл не ломанётся за мной, в порыве сдержать данное вчера угрожающее обещание. Набью лицо, больно, и думаю, не я одна. Через несколько минут блужданий, я вышла к симпатичной круглой беседке, увитой чем-то ползучим с маленькими ароматными цветами, и остановилась рядом.

— Можно, сначала я расскажу, что узнал сегодня? — Олли не дал мне сказать, усевшись на мягкое сиденье, в темноте показалось, золотистые глаза немного светятся. — Тебе понравится, маленькая моя.

— Если это по поводу проблемы с пророчеством и смертью, то наверняка, — чуть улыбнулась я, однако оставаясь на месте и не подходя ближе.

Хотелось бы сначала расставить точки над ё, а если окажусь в пределах досягаемости одного из братьев, разговор может и не получиться толком… Йен устроился рядом с Тёмным. Забавно, Оллер в своей чёрной одежде почти сливался с тенями, тогда как блондин выделялся ярким пятном. Надо будет как-нибудь узнать, за что их так называют, ведь насколько успела понять, магии здесь практически нет, если не считать этих пресловутых Камней со странными способностями.

— И про это в том числе, — кивнул Олли.

…Он изложил всё кратко и по существу, кое в чём подтвердив мои смутные догадки, и с души свалился огромнейший камень, очень обрадовало известие, что второй раз умирать не придётся. Не, ну может когда-нибудь и да, но не в ближайшее время, и не потому, что останусь с ними. А то, что Ниалона в Мирано, особо не испугало. По городу одна не хожу, петь не собираюсь, к Кайлу в дом вряд ли она сможет пролезть. Остальное поняла немного смутно, но главную мысль вынесла: Игра закончилась, потому что эта женщина первая нарушила правила, и достаточно давно. Так что мы трое имеем полное право действовать на свой страх и риск.

— Ну и что будем делать дальше, а? — спросила я, когда Оллер закончил, и прошлась по траве, не глядя на них. — Если всё правильно понимаю, смысла доводить всё до логического конца уже нет?

— Ты так думаешь? — мягко отозвался Йен.

Ох, никогда не умела выяснять отношения, но надо ведь! Мне здесь жить, и не хочется бездарно спустить в унитаз второй шанс!

— Ребята, я вас совсем не знаю, — я остановилась, остро чувствуя их взгляды на себе, но самой поднять глаза от травы не хватало духу. — Развлечения развлечениями, но… А собственно, кроме постели, зачем я вам нужна, по-хорошему, а?

— Иди сюда, Эрин, — тихо позвал Оллер. — Не бойся, не будем приставать. Просто удобнее разговаривать, когда ты не мечешься, как испуганный зверёк.

Поколебавшись, я всё-таки зашла в беседку. Подумав, осторожно села на колени к Олли, потом сбросила туфельки, в которых нещадно давили слишком туго затянутые ремешки, и поставила немного замёрзшие ступни на колени его брата. После чего, обхватив собственные, задумчиво уставилась куда-то в густые заросли кустов позади беседки. Ладонь Тёмного легла на плечи, обнимая, но как-то заботливо, нежно. Одновременно пальцы Йена накрыли мои озябшие пальчики на ногах, чуть сжав, и… стало так уютно, тепло и хорошо, без всяких задних мыслей. Что-то между нами неуловимо изменилось, и мудрая пятая точка подсказывает, что в лучшую сторону.

— Ты удивительная, малышка, — негромкий голос Тёмного, от которого по телу разливается приятное тепло, как и от руки, лежащей на плече. — Ты очень сильно отличаешься от всех, и знаешь, это здорово. Да, первые мысли, когда я тебя увидел, были весьма далеки от целомудренных, но тут уж ничего не поделать, я нормальный, здоровый мужчина и это вполне естественная реакция на красивую женщину.

— А… я действительно красивая?.. — почти шёпотом спросила я, чувствуя, как неудержимо краснею.

— Ты ещё сомневаешься? — ответил Йен, улыбнувшись. — Или тебе просто нравится слушать комплименты?

— В той, другой жизни, я… я была совершенно другая, — с некоторым усилием произнесла я, почему-то попытки вспомнить, что со мной было до того, как оказалась в теле Эрианор ЛасГаллен, причиняли чуть ли не физический дискомфорт. Начинало ломить виски, и тело охватывала противная дрожь, как под порывами ледяного ветра.

— Не надо вспоминать, — Светлый тихонько погладил щиколотку, но потом сразу вернул ладонь на место. — Ты теперь здесь, и всё, что было до того, было не с тобой, солнышко. Дай уйти этим воспоминаниям, тебе станет легче, вот увидишь.

Стало немного страшно.

— Я… я боюсь потеряться, — уткнулась лицом в мягкий шёлк юбки на коленях. — Я не помню даже собственного имени…

— Тебя зовут Эрианор, — Олли погладил меня по волосам, и потом начал осторожно разминать напряжённую шею. Мррр, прияаатно… И совсем не возбуждающе, просто расслабляет, и успокаивает. — Ты не потеряешься. Ты — это ты, малышка, Камень Обмена переносит не воспоминания, а душу, сознание. То, что составляет тебя.

Страх и неуверенность потихоньку уходили, тревожные мысли растворялись в ласковых, нежных прикосновениях.

— Я тут ничего не знаю, — прикрыв глаза, тихонько вздохнула. — И… Вы так и не ответили на мой вопрос, мальчики. Что кроме постели вас интересует во мне.

— Всё остальное, — слова Тёмного удивили. — Мы с Йеном как раз говорили об этом, пока ехали сюда. Хочется знать, что ты любишь, хочется оберегать тебя, радовать, видеть улыбку на твоём личике. Хочется знать, что творится в твоей очаровательной разноцветной головке. Просто хочется быть с тобой рядом.

Хм… Как красиво звучит однако, даже… муж таких слов не говорил. Виски кольнула боль, я невольно поморщилась. Всё, всё, поняла, не буду возвращаться больше к прошлому.

— Хочется узнать тебя больше, чем только в постели, — добавил Йен, когда Оллер замолчал. — И не хочется отпускать тебя.

Я помолчала, переваривая.

— Ребята, кстати, а зачем вы меня спрашивали, с кем хочу остаться? — внезапно спросила я. — Ведь по правилам всё равно выбирать не мне.

— Ты не такая, как все, — даже не задумываясь, отозвался Светлый. — И потом, кроме того, что твоё мнение для нас всё-таки имеет значение, мы уже столько всего нарушили к тому моменту, что ещё одно отступление от правил вряд ли ухудшит ситуацию.

— Нас никто не спрашивал, как и тех, кто был до тебя, — Олли начал осторожно распутывать творение Ари у меня на голове. — Если уж менять, то всё и сразу.

— То есть, это не банальное желание просто развеяться от скуки? — я была совершенно не против избавиться от шпилек, так что не препятствовала его действиям.

— Ты считаешь, что я или Йен способны жениться от скуки?! — в голосе Оллера слышалось искреннее недоумение. — Эрин, милая моя, у тебя весьма странные представления об этой стороне жизни.

— А… — опять, опять прошлое, которому больше нет места. Но придётся пояснить. — Мм… я сталкивалась с тем, что это в порядке вещей, — тщательно выбирая слова, ответила я. — Потому и спрашиваю, ребята.

— Здесь не принято шутить подобными вещами, — пальцы Тёмного спустили косы, но расплетать их он не стал. Ну в общем правильно, лохматой ходить не очень хочется. — Обряд лесных людей — это на всю жизнь, маленькая. Думаешь, иначе почему мы рискнули отказать Ниалоне, даже зная о её дурном характере?

Горло внезапно пересохло от приступа волнения. Мне не послышалось? Это не шутка, да? Даже не буду дотошно выяснять, а с какого момента их отношение ко мне изменилось, сама хороша. Помню, ага, как млела на самом первом вечере, от их поцелуев, и в башке один ветер свистел и мысли неприличные бродили всякие. Изменилось и ладно, радоваться надо. Я их мало знаю? Да вся жизнь впереди, успею. Они, между прочим, тоже не особо в курсе о моей скромной персоне. И по всей видимости, совсем не против познакомиться поближе, и не только в плане секса.

— Хочешь, подождём? — шепнул Олли, наклонившись ко мне и обняв за талию. — Теперь торопиться совершенно некуда. Если тебе хочется получше узнать нас.

Ох… всё так хорошо, что слишком похоже на сказку. Некоторым и за одним принцем приходится побегать, а мне аж два, забесплатно, и на всю жизнь. Я всегда с подозрением относилась к подаркам судьбы, особенно к таким щедрым, вот и в данный момент, несмотря на безумное желание махнуть на всё рукой и поверить, просто поверить им, здравый смысл скептически хмыкал.

— А как же пресловутое пророчество? — задумчиво протянула я. — Ведь оно всё равно висит надо мной, пока… ну, в общем, вы в курсе, — опять это смущение!

Йен усмехнулся, серебристые глаза блеснули в слабом свете луны, проникавшем через ажурные прорези беседки.

— Тебе стоит только сказать, солнышко, и пророчество потеряет смысл, — его голос приобрёл кошачьи интонации.

— И Ниалона может что-нибудь попробовать сотворить, — продолжила я, оставив его тонкий намёк без ответа.

— У неё нет шансов, — Светлый покачал головой. — Олли, лесной ведь сказал, если не будет сделан выбор, пророчество по-любому не сбудется, да? Даже при соблюдении остальных условий?

— Ага, а выбор и не будет сделан, да, малышка? — он потёрся об мой висок щекой.

Я на мгновение задержала дыхание, как перед прыжком в воду. Да к чёрту. Сколько можно искать оправданий и поддаваться страху, к прошлому возврата нет, и вряд ли судьба настолько любит пошутить по-чёрному, что второй раз кинет подлянку с замужеством. Ну и моя задница всегда знала лучше меня, даже если я и не всегда её слушала. А сейчас эта непостижимая часть тела подсказывала, что пусть поначалу чувства братьев и смахивали на страсть, то сейчас это что-то большее. Не знаю насчёт любви, я в неё как-то не особо верю, да и толком не знаю, что это такое, наверное. Но… мне хорошо с ними. И в данный конкретный момент, и вообще.

— Да, — тихо выдохнула, по-детски зажмурившись.

Чьи-то пальцы коснулись моего лица, и голос Йена негромко сказал:

— Спасибо, Эрианор.

Было очень непривычно, что они так серьёзно себя вели, но с другой стороны — приятно, что не распускали руки. В голове всплыл ещё один вопрос.

— Кстати, а сколько длится эта пресловутая Игра? Мальчики, сколько вам лет-то?

Некстати вспомнилось, что они назвали Ниалону бессмертной…

— Долго длится, маленькая, — снова Светлый, задумчиво так, словно не зная, говорить мне или нет.

Тааак… Сердце упало. Я знала, что не может быть всё так хорошо.

— Мы такие же, как Ниалона, — мягко закончил Оллер, его руки чуть крепче сжали меня.

Улыбаемся и машем, в смысле, глубоко дышу и пытаюсь справиться с нахлынувшим водоворотом чувств. Видимо, он что-то почувствовал, потому что к моему великому удивлению и недоумению рассмеялся.

— Сладкая моя, не надо напрягаться. Помнишь, что мы говорили, о церемонии лесных? — я кивнула, всё ещё не рискуя говорить, боялась, голос изменит и сорвусь на крик. — На всю жизнь, значит, на всю жизнь. Нашу, Эрин.

— В каком смысле? — вырвалось у меня, в голове окончательно воцарился сумбур.

— Ты будешь жить очень долго, — Йен осторожно убрал локон с моего лица. — Так что не переживай, и убери это испуганное и растерянное выражение. Всё, вопросы иссякли? Или тебя ещё что-то волнует, малышка?

— Я так и не поняла, что вы будете делать дальше, — честно призналась я.

— Обезопасить тебя, Эрин, — Светлый чуть наклонился вперёд, не сводя с меня внимательного взгляда. — Несмотря ни на что, есть Ниалона, и её стремление вернуть голос. Ну и попутно таки отомстить нам. Она упорная, уж поверь.

— Мы не будем ждать до последнего Вечера, положенного по Игре, — продолжил Оллер. — Завтра Йен поедет за лесным, а потом, через день, мы и прекратим всё дело.

— Как? — прямо спросила я.

— В присутствии свидетеля соглашения подтвердим, что не собираемся дальше следовать правилам, — пояснил Тёмный, его подбородок устроился у меня на плече. — Мне ж намекнули, что мы движемся в правильном направлении.

— И… он обряд проведёт? — с некоторой опаской поинтересовалась, всё-таки хотелось подумать немножко. Ну, в смысле, привыкнуть, что ли.

— Нет, но договор не будет иметь силы, как и пророчество, — Йен улыбнулся, чуть потянув мои ноги, и я послушно распрямила колени.

— Аа, — я кивнула с облегчением. Ну слава богу, никто ни к чему принуждать не будет.

Всё-таки на всю жизнь это серьёзно, хотелось убедиться, что братья понимают, что делают.

— Ну тогда отлично, — я попробовала осторожно освободиться, но не тут-то было. — Ребята, мне пора идти. Мы тут часа два болтаем, нас скоро с собаками искать будут. Меня по крайней мере точно.

— Эрин, — Олли легонько чмокнул меня в ушко. Тааак, чую, мне не понравится то, что он собирается сказать! — Ты не пойдёшь сегодня домой.

Твою мать, а! Вроде договорились, не давить на меня, и всё такое!

— Тёмный, какого чёрта! — возмутилась я, но сердце ёкнуло от страха.

— Шш, — его ладонь накрыла мой рот. — Сначала послушай. Мы не знаем пока, где именно Ниалона, и ни мне, ни Йену не хотелось бы потерять тебя, маленькая. Понятия не имею, что она придумает, но одно из двух: или заставит пророчество исполниться, или убьёт тебя.

По спине пробежал холодок. Нерадостная перспектива. Да, да, помню, главное условие кроме песни — моя драгоценная девственность. Да ёлы-палы, ну не хочу я спать с ними только потому, что это спасёт меня! Хотя кто меня будет спрашивать, если эти двое захотят — то всё случится, а уж с моего согласия или нет, тут вопрос другой. Уж братцы-то знают все мои слабые места, и не думаю, что получится долго сопротивляться. Мм, нерадостная перспективка, да.

— Никто тебя трогать не будет, — Йен хитро прищурился, словно невзначай пробежавшись пальцами по лодыжке, — разве что сама не захочешь, солнышко. Просто нам спокойнее будет, если останешься с нами. Ну и тебе тоже, собственно. Лично я далеко не уверен, что дом Кайла ЛасГаллена так уж неприступен. У Ниалоны тоже может оказаться Камень Перехода.

Я перестала отбиваться, и Оллер убрал ладонь с моего рта. Глубоко вздохнув, постаралась унять дрожь в пальцах.

— Может, просто попросить папочку охрану выставить? — предложила я. Очень уж не хотелось снова оставаться наедине с ними. Или хотелось?.. Да что со мной происходит, какие-то странные перепады настроения, то чуть ли не истерику устраиваю, то фантазия вскачь несётся, как пьяный лось!.. Почему лось? Потому что смешно. Почему пьяный? Дак фантазия же ж…

— Трусииииха, — нежно протянул Тёмный, мягко коснувшись губами шеи.

— Олли!.. — огрызнулась я, дёрнувшись.

— Мы всё равно не отпустим тебя, — Йен покачал головой. — Ну пойми, глупенькая, за тебя же беспокоимся!

— Угу, и себя не забываете, — буркнула, нервно вздохнув. — Мальчики, как вы себе это представляете, подхожу, значит, я к Кайлу и прямо заявляю, что за мной охотится невменяемая бессмертная, поэтому я останусь ночевать с принцами, которые имеют на меня виды, так? И он поверит, что мы всю ночь будем разговаривать о цветах и музыке?!

— Ну почему, можно не только о них, — невозмутимо ответил Йен, словно в рассеянности продолжая поглаживать щиколотки. Хорошо хоть, не пытался под юбку залезть. — И вообще, можно не разговаривать.

— Светлый, заткнись! — прошипела сквозь зубы. — Я не шучу между прочим!

— Ну чего ты так разволновалась, сладкая моя, — от тихого смеха Олли по телу пробежало стадо мурашек.

— Потому что я помню твоё заявление в тот вечер в гостиной, — сглотнув, ответила я. — Ребята, поймите меня правильно, я ничего не имею против вас, но… раз всё так далеко зашло, хочу, чтобы хоть в этой жизни у меня всё случилось по правилам! — о, я просто восхитительна, такая твёрдость голоса! И с каких пор, интересно, моя скромность и здравый смысл так отлично спелись, что руководят сознанием?! Что за чушь я несу, позвольте спросить?

— И по каким же? — мурлыкнул у самого уха Олли, от его дыхания, обжигавшего кожу, по спине пробежала очередная толпа мурашек. Блин, так жить нельзя, в конце концов…

Набрав в грудь побольше воздуха, выпалила на одном дыхании:

— После церемонии! А то, знаете ли, я такая подозрительная, что просто капец, вот получите, что хотите, и свалите по-тихому! Хитрые какие, — если будут ржать, ей-богу, стукну больно и поеду домой. А там соберу вещи и свалю подальше из этого весёлого города. Да хоть к тем же лесным!

— Ты такая непредсказуемая, — Йен весело ухмыльнулся, покачав головой, одна его рука лежала на спинке сиденья, а вторая вроде как невзначай скользнула на пару сантиметров выше по ноге. — То делаешь вид, что ну ооочень приличная девушка, то… сама соглашаешься стать женой. Нашей с Олли.

А, черт!!! Называется, развели, как дурочку. Я ж вроде не хотела скоропалительно соглашаться ни на что такое…

— Ладно, — Тёмный встал, аккуратно взяв меня на руки. — Поехали, действительно, поздно уже.

— Эээ, стоп, куда?! — всполошилась я. — Я ещё ни на что согласия не давала, поставь, где взял, немедленно!

И что это я такая нервная, спрашивается?

— Малышка, извини, но это не обсуждается, — ласково, но твёрдо заявил Йен, надевая мне на ноги туфельки. — Ты остаёшься с нами.

— Мда, против лома нет приёма, — пробормотала, сдаваясь. — С тебя станется, Олли, пронести меня через весь зал. Тогда точно домой можно не возвращаться, Кайл по стенке размажет.

— Какая умная девочка, Светлый, а, — поставив меня на землю, Оллер придержал за талию. — И ничего он тебе не сделает, хватит уже. Тем более, к нему ты вряд ли уже вернёшься, — тише добавил он.

А вот это да, в точку.

— Ладно, поехали, пока я смелость не потеряла, — решительно тряхнула головой, отчего косы почти расплелись, да и чёрт же с ними.

Мы вернулись в зал, где гости вроде уже отошли от шока, и — о, радость! — кое-кто даже отважился тоже избавиться от такой неудобной детали как маска. Правильно, хватит, давно пора понять, что в этот раз всё совершенно по-другому. В сопровождении братьев я подошла к папе Кайлу и посмотрела прямо ему в глаза.

— Сильно не орать, — предупредила с очаровательной улыбкой, и продолжила. — Я иду с ними, — кивок на Оллера с Йеном. — И это не обсуждается.

Отлично, процесс пошёл — папик сначала покрылся пятнами, потом побледнел, потом покраснел.

— Только ударь, — ласково так протянула, но в глазах смею надеяться, он прочитал всё, что его ждёт после такого опрометчивого шага.

— Кайл, — ладонь Тёмного нахально легла мне на талию. — Помнишь наш разговор, да? — тот нехотя кивнул. Тааак, а почему это я ничего не знаю об этом разговоре?! — Скажи Эрианор спокойной ночи, и мы пойдём.

— Не пыхти, — я не удержалась от шпильки напоследок, и подмигнула. — В конце концов, папочка, я почти замужем. За ними, — выразительный взгляд на принцев, и гордо развернувшись, я направилась к выходу из зала.

— Какая ты грозная, девочка моя, с ума сойти, — не преминул ехидно обронить Йен, догнав меня.

— А то, — хмыкнула, чувствуя, как нашу троицу провожают те же изумлённо-заинтересованные взгляды. Ох, Кайлу придётся оооочень долго объяснять, какого это чёрта его дочь уходит с вечера в компании братьев. — Иногда бываю, особенно когда очень боюсь.

И странно, почему-то мысль о том, что я впервые останусь с ними наедине в доме, не просто на несколько часов, а на всю ночь, не вселяла такой тревоги, как раньше. Привыкаю? Наверное, тем более, мы вроде определились, что им от меня уже не только секс нужен. Нужен был бы, давно получили, честно говоря. Мне по крайней мере так кажется.

В экипаже меня неожиданно сморил сон — так всегда бывает, если нанервничаюсь, а уж для одного вечера волнения предостаточно, — и я уснула, уютно свернувшись клубочком в объятиях Йена. И последней мыслью было мимолётное удивление, как они ухитряются не ревновать друг к другу. Подумаю об этом позже…

Ниалона с досады искусала весь кулак, спрятавшись в тени улицы напротив Дворца. Туда ей вход заказан, поскольку братья сразу просекут её появление, приходилось ждать в засаде. Она пока ещё не решила, что и как делать, просто наблюдала, но увидев, что цветная уехала в экипаже с Йеном и Оллером, чуть не взвыла от досады. Похоже, пророчество вот-вот потеряет смысл, и она так и останется немой. Захотелось придушить того ушлого лесного, который сотворил с ней это непотребство. Нет, ну это ж надо, "у тебя очень длинный язык и ты не умеешь сдерживаться", да кто бы говорил, чурбан деревянный! Не ему диктовать, как ей жить и как себя вести! Да если бы не упрямство неких индивидуумов, вбивших в голову, что она не подходит на роль жены ни одному, ни второму, всё было бы прекрасно!

Женщина раздражённо вздохнула. Ну что им не понравилось, а. Вроде не уродина, да, немножко взбалмошная, так никто не идеален. А что в этой-то нашли, непонятно вообще! Маленькая, худенькая, да ещё и не местная! И что бесило Ниалону больше всего, они совершенно не собирались выбирать, чьей женой станет цветная. Судя по всему, обоих сразу. От избытка эмоций бессмертная топнула ножкой и сжала кулаки, кусая губы. И ведь никто не запретит, а! Уже весь город бурлил от сплетен, вопиющее поведение принцев по отношению к дочери Кайла ЛасГаллена не обсуждалось только ленивым.

Зелёные глаза Ниа неожиданно сузились, по красивым губам зазмеилась гаденькая улыбка. Оставался последний шанс. Если только, конечно, этой ночью Йен и Оллер не испортят всё окончательно, сделав цветную своей ещё до церемонии. Подавив очередной приступ дикой ревности и злости, Ниалона развернулась и направилась к гостинице, где снимала комнату. Тогда остаётся только месть, а учитывая, сколько прошло лет с заключения договора, и принимая во внимание серьёзные намерения братьев в отношении цветной, это блюдо вполне остыло, чтобы с удовольствием его съесть.

Оллер

Пока малышка спала, у нас с Йеном образовалось минут пятнадцать свободного времени, и я не удивился, услышав его тихий вопрос:

— Олли, ты действительно хорошо подумал? Ну, насчёт церемонии?

— На что намекаешь, Светлый? — лениво поинтересовался я, переведя взгляд на безмятежное личико спящей Эрин.

Вот удивительно, несмотря на мои собственнические замашки, меня совсем не дёргало, что Йен обнимал девочку. Невольно улыбнулся, кто бы мог подумать, у нас будет одна жена на двоих. Не, ну я конечно слышал о таком, кто-то из предков тоже учудил, но никогда не думал, что сам соглашусь на подобное. И главное, как быстро и незаметно это цветное чудо уютно устроилось в моей жизни, и даже больше. Желание просто обладать ей перешло во что-то большее, хотелось сделать её жизнь… счастливой. Тоска, иногда мелькавшая в этих необычных серо-золотистых глазах, меня пугала, но расспрашивать о прошлом не хотелось, потому что она должна забыть его. Для собственного же спокойствия.

— Потому что не хочу её расстраивать, — ответил Йен, осторожно убрав сползшую на лицо Эрин косу. — И если с твоей стороны интерес исключительно постельный…

— Заткнись, — спокойно отозвался я, сплетя пальцы в замок. — Думаешь, я стал бы просто так мотаться к лесным и вообще, ввязываться во всю эту историю? Йен, считаешь меня настолько сволочным? Привязать её к себе на всю жизнь, только потому, что приспичило покувыркаться в постели пару раз? У нас было целых две возможности, помнишь, да? И вообще, что нам стоило просто довести Игру до конца? Кто-то из нас получил бы её, не вопрос, но только она бы умерла, и ты это прекрасно знаешь. Ниалона не останавливается, если чего-то вбила себе в голову.

Мы помолчали.

— Йен, ну озвучь уже, что ли, — мягко сказал я. — Мы братья или где?

— Я люблю её, — тихо произнёс Светлый, осторожно поправив разноцветную головку Эрин на плече. — Как-то вдруг понял, сейчас. Не могу представить её с кем-то другим, хочется сразу морду набить.

Я негромко рассмеялся. Ну, блин, удивил, ага. Сам такой, чего уж тут.

— Ну, в этом мы с тобой не сильно отличаемся, — весело улыбнулся. — И мне кажется, Йен, я влюбился ещё тогда, когда услышал её дивный голосок. Ты бы знал, как она поёт!.. — я мечтательно прикрыл глаза. Надеюсь, в очень скором времени малышка порадует нас обоих своим чудным голоском.

— Когда скажем? — светлая бровь изогнулась, и он улыбнулся в ответ.

— Да мне всё равно, — легкомысленно отмахнулся. — Я слов не боюсь, особенно, если это правда. Главное, чтобы Эрин поверила.

— Думаешь, с этим проблемы будут? — задумчиво протянул Светлый.

— Ну, не то, чтобы проблемы, но нам придётся постараться, — я подмигнул. — Она ж небось думает, что у нас с тобой одно на уме. И мы даже ради этого готовы жениться.

— Да легко, — согласился брат. — В смысле, доказать, что на самом деле любим.

Мм, моя фантазия сорвалась с поводка, и пришлось дать себе мысленного пинка. Так, все радости жизни только после того, как маленькая окончательно окажется в безопасности.

— Нельзя её одну оставлять, — сказал я. — По крайней мере, в ближайшие два дня.

— Угу, и потом тоже, — Светлый прищурился. — Ниалону искать надо. Эта сумасшедшая баба может сотворить что угодно, у неё ж в голове полный бардак.

Экипаж остановился, я услышал скрип ворот — приехали. Эрианор встрепенулась, сонно моргнула.

— Мы приехали?.. — хриплым со сна голосом спросила она.

— Приехали, — Йен кивнул.

Сладко зевнув, она потянулась и выпрямилась. Ну точно котёнок, маленький, растрёпанный котёнок. Интересно, как девочка к ним относится?

— Ребята, а как у вас с коммунальными удобствами? Ну, в смысле, ванну принять очень хочется, — пояснила Эрин.

— Не вопрос, — я улыбнулся, в голову тут же полезли всякие мысли, но были безжалостно задавлены в зародыше. Мы обещали, не захочет — не притронусь. Я уж точно, насчёт Йена — надеюсь, он того же мнения.

— Спинку не предлагать потереть, — ворчливо добавила она.

Я не выдержал и расхохотался, да она нас как облупленных похоже знает. Судя по ехидной ухмылке брата, наши мысли совпали.

— Да ну вас, — фыркнув, Эрин встала и вышла, гордо вздёрнув подбородок.

— Олли, — шепнул Йен. — Если я ничего не путаю, у тебя отродясь не было больше одной спальни.

Ну в общем да, гостей в моём доме не наблюдалось. Пока Светлый не решил отселиться — Игра, будь она неладна, — его вполне устраивала гостиная.

— Ты обещал, — строгим шёпотом ответил я.

— Мм… а что конкретно? — невинно так осведомился он.

Вот засранец, а.

— Подождать до церемонии, — напомнил я.

— Тёмный, ты вообще о чём подумал? — Йен хитро прищурился. — Лично я имею в виду, что это прекрасный шанс избавить нашу девочку от излишней стеснительности.

Я восхищённо присвистнул. Ну, братец, хитёоор…

— Идём уже, коварный искуситель, — хмыкнул, последовав за ним.

А мысль ооочень даже интересная, и такая заманчивая, я даже не буду оправдываться перед собой. Что такое совесть, понятия не имею. А маленькой Эрин понравится, в этом даже не сомневаюсь.

Она ждала на пороге, скрестив руки на груди и нетерпеливо постукивая ножкой.

— Ну где вы там, заговор строите, да? — она хмыкнула, в глазах мелькнул насмешливый огонёк. — Даже не думайте, мальчики. Вы обещали.

— Ага, — я кивнул с совершенно невозмутимым видом. — Не переживай, малышка, ты останешься девственницей до церемонии.

Йен, зарраза, только посмей заржать! Всю малину испортишь! И заодно предстоящий вечер.

— Вот и ладушки, — бросив на нас ещё один прищуренный взгляд, она развернулась и зашла в дом.

Светлый догнал меня, и легонько толкнул в бок.

— Надеюсь, ты не собираешься нарушать обещание, умник? — предостерегающе так.

— Йен, не строй из себя дурака, — я довольно ухмыльнулся. — Конечно, нет. Собственно, я всего лишь собираюсь последовать твоему предложению насчёт её скромности.

Мы понимающе переглянулись, и последовали за нашей малышкой.

— А долго ждать, пока ванна будет? — поинтересовалась она, остановившись посреди холла.

— Зачем ждать? — удивился я, подхватив её под локоток и уводя к лестнице.

— Мм? — заинтересованно так. — Хочешь сказать, у тебя водопровод есть?!

Искреннее такое удивление, хотя можно понять. Уж не знаю, где она жила раньше, может, там это была роскошь, но в Мирано почти в каждом доме есть отдельная комната под водные процедуры.

— А что, это так необычно? — парировал я, сворачивая в коридор, где находилась спальня.

Не подумайте ничего плохого, я собирался ждать её внизу! Зачем же всё сразу, ожидание тоже доставляет удовольствие.

— Ну, у Кайла мне наливали отдельно в здоровую бадью, — она недовольно сморщила носик. — Быстро остывало, никакого удовольствия.

— Любишь понежиться в горячей водичке? — Йен догнал нас, пристроившись с другой стороны.

— Угу, — Эрин мечтательно зажмурилась. — Кстати, о птичках. Мои вещи остались дома, — внимательный такой взгляд, сначала на меня, потом на Светлого.

Ой, стоп, куда-то не туда мои мысли свернули. Вряд ли малышка осмелится появиться перед нами только в нижнем белье. Знает же, чем это закончится.

— Ну, халатом обеспечу, — постаравшись унять эмоции, ответил я. — Конечно, ты в нём утонешь, но… есть другие варианты?

— Неа, — она несколько поспешно покачала головой.

Мм, сладенькая, интересно, о чём это ты подумала, а, шалунья? Я открыл дверь в спальню, пропустив её вперёд, поколебавшись, Эрин вошла. Да не бойся, не собираемся набрасываться на тебя прямо сейчас. Разве что чуть позже, и не здесь. Пока не здесь.

— Сюда, — подошёл к небольшой двери в углу, коснулся Светового Камня, и ванная наполнилась мягким сиреневым светом. — В общем, разберёшься?

Эрин с восхищением и даже какой-то нежностью посмотрела на небольшой бассейн, выложенный мозаикой, на кран, и вздохнула.

— Олли, я тебя обожаю, — нежно так протянула, и я разулыбался, как мальчишка. — Так, мальчики, а теперь вон, и час меня ни для кого не существует.

— Как тебе мало для счастья надо, малышка, — усмехнулся Йен, появившись на пороге с полотенцем и халатом. — Ждём внизу.

Пока Эрианор нежилась в ванной, мы с братом организовали ужин, на сей раз чётко продуманный — предстояло усыпить бдительность этого чуда, а то, чего доброго, испугается и убежит к Кайлу, выковыривай её потом оттуда. Повар у меня выше всяких похвал, готовит всегда быстро и вкусно, особенно десерты. Думаю, девочка оценит нежный фруктовый крем и подогретое с пряностями вино. Оставив гореть только три свечи на столе, я окинул взглядом гостиную, погружённую в приятный полумрак, уютно потрескивавший огонь в камине, и остался доволен.

— Диван? — Йен изогнул бровь, вопросительно посмотрев на меня.

Хорошая идея. А то двух кресел как-то маловато для нас троих. Кивнув, я решительно вынес одно из них в сад, Светлый то же самое сделал со вторым. Поставив диван у камина, и подвинув к нему столик, мы с чувством выполненного долга развалились на подушках, ожидая Эрин.

— Думаешь, всё получится? — задумчиво поинтересовался Йен, расстегнув ворот рубашки.

— А это от нас зависит, — отозвался я, сняв куртку. — Главное, убедить нашу девочку, что в её желаниях нет ничего страшного, а то вдруг ещё передумает в самый неподходящий момент.

Словно услышав, что говорят о ней, Эрианор появилась в гостиной. Ох… Пришлось с силой сжать руки, удерживаясь от желания схватить её в охапку, в длинном халате, с распущенными, влажными волосами, она смотрелась так по-домашнему мило, уютно и… соблазнительно. Я мужчина, чёрт возьми, и не вижу ничего зазорного в собственных желаниях! Тихий, длинный вздох Йена говорил о том, что его мысли ненамного отличаются от моих. Так, скорее бы уж развязаться со всей этой историей.

— Ребята, не надо есть меня глазами, — усмехнулась, во взгляде мелькнули лукавые огоньки. — А то чувствую себя главным блюдом сегодняшнего вечера.

Ой, прозорливая ты моя. Да только тебе по-моему самой нравится всё происходящее. Откинув волосы со лба, она подошла к дивану, плюхнулась между нами, плотнее закутавшись в мой халат, и с вожделением посмотрела на стол.

— Так, я голодная.

— Покормить, солнышко? — тут же отозвался Йен, чуть наклонившись к ней.

— Разбежался, — ехидненько так, цапнув с тарелки тонкий блинчик и обмакнув его в крем. — Ммм, вкусняшка!..

Я наблюдал, как она ест, жмурясь от удовольствия, и чувствовал, как в груди разливается тепло, а от нежности к этой девочке кружится голова. Однако, какие противоречивые чувства, и в то же время мне нравилось. Просто нравилось, и всё.

— Любишь сладкое? — поинтересовался я, осторожно заправив серебристый локон ей за ушко. Не дёрнулась, только стрельнула взглядом, в котором черти притаились.

— Обожаю, — кивнула она, и вдруг макнув пальчик в крем, медленно облизала.

Да что ж ты делаешь, а, маленькая! Я тут только настроился немножко пообщаться, так сказать, пока ещё соображать могу, а ты…

— Эриииин, — протянул Йен, его рука легла на спинку дивана, почти касаясь плеч девочки. — Ты что творишь, чудо?

— А что? — невинно поинтересовалась она, изогнув бровь, и схватив вазочку с кремом, продолжала уплетать его, без помощи ложки. — Олли, кто у тебя повар, пойду к нему учиться готовить это божественное лакомство!

— Не дразнись, сладкая, — негромко предупредил я, не в силах отвести глаз от её ротика.

В конце концов, это кто тут кого соблазняет?! Эрианор облизнула остатки десерта с губок, и я резко выдохнул, на мгновение прикрыв глаза. Чёрт, невозможно просто, и кто это интересно недавно только заявлял, что собирается быть приличной девочкой?!

— А я дразнюсь?! — такое искреннее недоумение, я почти поверил, ага.

— Малыыышка, — я ухватил её личико за подбородок и повернул к себе, глядя в эти смеющиеся невероятные глаза. — Играешь с огнём, между прочим.

— Мм, — она и не подумала отворачиваться, только изогнула бровь. — Ой, вот только не надо меня убеждать, Тёмный, что вы с братцем планировали быть паиньками, — насмешливо так, и — ну да, в точку, не собираюсь отрицать.

— Ты уж определись, а, — ворчливый голос Йена. — А то, знаешь, мы ж можем и поддаться на твои провокации.

— А не буду определяться, — весело отозвалась эта несносная девчонка, выдернув подбородок из моих пальцев и вернувшись к поглощению блинчиков с кремом. — Я вся такая внезапная, — хихикнув, Эрин потянулась к бокалу с вином. — Вот например прямо сейчас у меня… настроение подразнить вас, мальчики. Просто потому, что мне хорошо. Ой, тут тоже глинтвейн есть?!

— Прости, что? — я с некоторым недоумением посмотрел на неё.

— Ну, вино с пряностями, — отпив глоток, маленькая откинулась на спинку дивана, прикрыв глаза. — Ладно, неважно. Знаете, — она помолчала, потом задумчиво продолжила, — у меня такое странное ощущение, что… я дома. На своём месте.

Как интересно, надо же. Я не удержался, и осторожно провёл пальцами по нежной, бархатистой щеке. А у меня почему-то ощущение, что ты права, хорошая моя.

— Ты больше не боишься, Эрин? — Йен не сводил с неё пристального взгляда, подперев кулаком голову.

Губы малышки дрогнули в улыбке, она чуть покачала головой, не открывая глаз.

— Чего? Или может, кого? — сквозь пушистые ресницы блеснул хитрый взгляд. — Я всегда реалисткой была, — Эрианор снова отпила вино, став серьёзной. — В сказки не верила, в любовь с первого взгляда тоже. Просто жила себе, и жила, как все, вышла замуж, — тут она запнулась, чуть поморщившись, и моя ладонь осторожно погладила её по голове. Прерывать не хотелось, пусть выговорится. Надеюсь, больше возврата в прошлое не будет. — Работала. И… не знаю, как-то плыла по течению и всё. Никакими особыми талантами не выделялась, разве что танцы, но — бросила. Почти сразу после свадьбы.

Вот откуда она так танцует здорово. Йен, осторожно взяв её за руку, тихонько перебирал тонкие пальчики, лицо его выражало задумчивость.

— Но знаете, — почти шёпотом, и как-то не очень уверенно, — мне такие сны снились… Яркие, цветные, прямо как другая жизнь. И там было всё, чего мне наверное и не хватало в обычной жизни.

— Чего тебе не хватало, милая? — мягко спросил я замолчавшую девочку.

— Эмоций, ощущений, — она вздохнула. — Возможности… возможности быть кем-то ещё кроме жены и рабочего винтика в офисе. Не знаю, я особо не задавалась подобными вопросами, мне вполне хватало моих ночных приключений, — усмешка, но немного грустная, — после них и день не таким тоскливым казался. А потом… потом я умерла.

Она сглотнула, потом тремя большими глотками осушила бокал, и решительно налила ещё.

— Страшно оказывается, когда твоя жизнь рушится, — Эрин хмыкнула. — Всё хотелось перемен, а когда они настали, да ещё и таким радикальным способом, чуть кирпичами… в общем, испугалась сильно, — она открыла глаза и посмотрела, сначала на меня, потом на Йена, снова завладевшего её рукой. — Ваше появление, ребята, просто взорвало мне мозг по полной, знаете ли. Да ещё с такими оригинальными намерениями с вашей стороны, — негромко рассмеявшись, она отставила бокал и запустила пальцы другой руки в волосы. — Честное слово, это как будто ныряешь с большой высоты, страшно, аж дыхание перехватывает, но интерееесно… — снова пауза. — Я тут другой стала, сама себя порой с трудом узнаю.

— Это нормально, — перевернув узкую ладошку, Йен осторожно провёл пальцем по запястью малышки, отчего она вздрогнула, но позволила ему продолжать. — Тут ты можешь быть тем, кем захочешь, или просто самой собой, выбор только за тобой. Камень Обмена стирает воспоминания, но не личность, мы говорили.

— Самой собой… — по губам Эрин скользнула мечтательная улыбка. — Мальчики, вы уверены, что хотите этого? Что-то мне подсказывает, что настоящая я далеко не подарок.

— Ну так и мы далеко не идеальны, знаешь ли, — я придвинулся чуть ближе, осторожно отвёл упавший на плечо каштаново-рыжий локон, и нежно поцеловал чувствительное местечко чуть пониже ушка. От кожи Эрин слабо пахло фруктами. Ага, пригодился тот кусочек мыла, что пару дней назад купил, мне почему-то показалось, этот запах ей понравится.

— Ммм… — она лениво приоткрыла один глаз, покосившись на меня. — А что это ты делаешь, Тёмный, а?

— Тебе не нравится? — я спустился чуть ниже, постепенно подбираясь к воротнику халата. Интересно, под ним что-нибудь есть или маленькая Эрианор действительно решила положиться на нашу порядочность? Ой, зря, мы, конечно, слово сдержим, но… Что-то не припомню, что я или Йен когда-либо вели себя порядочно. Особенно если рядом сидит такое восхитительное чудо, расслабленное и вызывающее вполне определённые желания.

— Не увлекайся, — но голову чуть откинула, словно приглашая продолжить.

Это вот кому она сейчас сказала, интересно? Кто тут всего пару десятков минут назад с увлечением облизывал пальчики так, что у меня кровь просто закипела?

— А нечего дразнить было, — мурлыкнул я, аккуратно сдвинув ворот халата и обнажив нежную ключицу.

О, как интересно, это значит, моя сладкая девочка успела стянуть мою же рубашку? Ну хорошо хоть, корсет не надела.

— Кто дразнил? — ага, только не надо делать такой удивлённый вид.

Пока она отвлеклась, Йен ловко развязал пояс халата, отчего Эрин тихонько ойкнула, настороженно замерев. И куда только подевалось игривое настроение?

— Ну, не мы во всяком случае точно, — Светлый медленно улыбнулся, не сводя с неё взгляда.

— Вы обещали… — тааак, нотки обвинения? Пальчики малышки вцепились в края одеяния, но она, видимо, забыла, что верхнюю часть очень легко снять с плеч. Что я и сделал.

— Обещали, — хм, а мне нравится, как на ней смотрится моя одежда. Очень… возбуждающе, ага. — Сладкая моя, расслабься, — настойчиво потянул халат на себя, — никто не собирается соблазнять тебя прямо сейчас.

Недоверчиво-удивлённое выражение на её личике заставило нас с Йеном тихо рассмеяться.

— Стесняюсь спросить, а что вы делаете в таком случае?!

Ой, как возмущённо. Есть очень хороший способ успокоить тебя, маленькая, что я и сделал. Не дав больше Эрин сказать ни слова, накрыл её губы, чувствуя слабый вкус фруктового крема и вина с пряностями. Мм, просто нет слов, как же соскучился по этим сладким поцелуям! Она дёрнулась было, но потом расслабилась, покорно приоткрыв ротик и ответив, гораздо смелее, чем раньше. Вот и умничка, ничего страшного не произойдёт.

— Солнышко, разожми пальчики, — негромкий голос Йена. — Халат будет только мешать, поверь.

Я оторвался от своего приятного занятия, заглянув в её глаза. Немного испуганные, но — на дне притаилось любопытство. Медленно улыбнувшись, я пальцем обвёл контур её губ.

— Доверься нам, малышка, — шепнул, моя ладонь легла на затылок Эрианор. — Тебе понравится, вот увидишь.

Эрианор.

Так странно, я действительно чувствовала себя другой. Привычное ощущение немного усталой, местами циничной, а зачастую просто равнодушной к окружающему тридцатилетней женщины с каждым днём в этом мире таяло, как снег под солнцем. Незаметно, но быстро. Я сама замечала, что мысли и реакции изменились, вроде я, а вроде и не я уже. Словно с сознания сняли грязную накипь, оставив то, что пряталось на самом дне — ведь по-настоящему мой возраст вызывал у меня искреннее недоумение, потому что в душе мне всегда оставалось что-то около двадцати. Ну, плюс-минус. Только я тщательно маскировалась, не хватало ещё снисхождения со стороны коллег и друзей, только с самыми близкими расслаблялась и позволяла себе быть просто самой собой.

Теперь… пьянящее ощущение свободы, как глоток свежего воздуха после городского смога, осознание, что могу вести себя, как хочу, и никто не осудит, никто не будет учить жизни и — "взрослые так не ведут себя", извечная фраза маменьки, больше не прозвучит. Да здравствует Эрианор, кажется, мы неплохо поладим. Потому что чем дальше, тем больше я чувствовала в собственном поведении черты молоденькой девушки, а не взрослой тётки. Ну с чего бы, скажите пожалуйста, мне вдруг приспичило слегка подразнить братьев, прекрасно зная, что играю с огнём? Обещания обещаниями, но я прекрасно помню и уточнение — если сама не захочу. Эммм… Как в анекдоте, хочу ли я, могу ли я…

А настроение всё-таки просто отличное, и на душе так спокойно-спокойно, даже удивительно как-то. Значит, всё правильно случилось, что меня сюда забросило. И ведь было, было всю жизнь смутное ощущение, что я не на своём месте. Сначала думала, потому что не туда учиться пошла. Поменяла вуз, вроде закончила, но — не то всё равно. Потом, то же самое с работой. За небольшое количество лет моя трудовая пополнилась изрядным количеством записей. Ну, про личную жизнь молчу. Кавалеров было достаточно, но все романы заканчивались, едва начавшись, и по моей инициативе. Вышла замуж поздно, и скорее потому, что хоть кто-то проявил ко мне теплоту, заботу и понимание, помимо банального желания получить постельную грелку и домработницу в одном флаконе. Но — со временем и тут появилось странное гложущее чувство, что не моё это. Не моё и всё.

Хватило всего недели в этом мире, сильно смахивавшем на очередное отражение старушки-Земли, только естественно слегка подкорректированное — кстати, надо бы карту попросить, посмотреть хоть, куда ж меня занесло, — чтобы понять, тут мне гораздо лучше. И пусть нет всяких захватывающих приключений, да собственно и не хотелось их никогда, я не какая-нибудь бой-баба с двуручником наперевес, гасящая монстров и врагов направо и налево. Ну и не крутанская волшебница, шинкующая молниями и огненными шарами всех в мелкий фарш. Читать — да, любила. Но вот самой вляпаться в какую-нибудь заварушку никогда не хотелось, увольте. Зато волнительных эмоций и переживаний хоть ложкой ешь, особенно в личном плане. Чувствую себя Спящей Красавицей, внезапно проснувшейся. Ну а что, принцы прилагаются аж в количестве двух штук, поцелуев более чем достаточно, во все места, так что — волне подходящее сравнение. Кстати, пока я тут предавалась размышлениям о смысле жизни, особенно не следя за действиями вышеозначенных приятелей, Оллер решил не терять времени.

Тёплые губы осторожно коснулись шеи, тело моментально отозвалось дрожью и волной тепла. Блин, прямо не мужчина а ходячий катализатор, вспыхиваю от него, как спичка.

— Тёмный, а что это ты делаешь? — лениво поинтересовалась, но не отстранилась. Ага, а то сама не понимаю.

Пока его действия не выходили за рамки приличий, если конечно это понятие применимо хоть к одному из братьев. Ну и мне нравилось, да, вообще, шея у меня одно из самых чувствительных мест.

— Тебе не нравится? — дорожка из лёгких, нежных поцелуев пролегла почти к самому воротнику халата.

Ой. А под ним у меня только нагло стыренная рубашка Олли и… ну, и те самые кружевные шортики, которые тут в качестве нижнего белья барышни носят. Но пока никто не покушался на пояс, я расслабилась и чуть откинула голову, готовая замурлыкать, как кошка, тихо млея от действий Тёмного. Но на всякий случай произнесла:

— Не увлекайся.

Мало ли что, а то мявкнуть не успею, как всё случится. Вообще, странно так, ощущения, будоражившие кровь, скорее подходят для действительно юной девушки, ни разу не знавшей мужских прикосновений, несмотря на то, что я в вопросах взаимоотношений далеко не новичок. Может, потому и никак не могу договориться с собой, в равной степени испытывая и страх, и желание, и ещё целый ворох противоречивых чувств?..

— А нечего дразнить было, — Олли нахально так распахнул ворот халата, добравшись до ключицы, едва прикрытой его рубашкой.

Ну ни фига ж себе, быстрый какой! Ну дразнила, ну было дело, так ведь это не обязательно сигнал к действию! Хмм… а вот если начистоту, милая моя, какие там мысли бродили в твоей лохматой разноцветной голове, когда ты так самозабвенно пальчики облизывала, прекрасно зная, как это подействует на братьев? Вот и не вякай теперь. Но похоже, кто-то внутри меня считал по-другому.

— Кто дразнил? — ой, вот только не надо тут разыгрывать удивление, с кем ты играешь, Эрин! И, это, я в общем-то никогда не умела флиртовать с мужчинами, а похоже, именно этим занимаюсь не только сейчас, но и последние несколько дней. Во дела…

Таааак, пока я отвлекалась на Оллера, Йен уже успел развязать пояс халата! Сердце ухнуло в пятки — вот неугомонный кусок мяса, и что ему не сидится в грудной клетке! — и там испуганно заколотилось, а горло внезапно пересохло. Это что это они задумали, блин, а?! Не, ну понимаю, если руки распускают, когда я одета, но на мне ведь почти ничего нет!

— Ну не мы, во всяком случае точно, — от улыбки Светлого позвоночник превратился в воск, а во взгляде цвета потемневшего серебра загорелись хорошо знакомые огоньки.

Пальцы непроизвольно вцепились в полы халата, а волнение и… предвкушение — офигеть! — потихоньку вытесняли страх. Позволить им пойти до конца? Сейчас? А как же тогда мои робкие мечты хоть во второй раз выйти замуж как полагается? Нуу, не совсем мои, да, но имею я право на маленькие женские капризы?

— Вы обещали… — вырвалось, и откуда только взялись эти обвиняющие нотки? Сама ж виновата, Олли прав.

— Обещали, — Тёмный одним движением снял халат с моих плеч, чем поверг в очередную волну нервных переживаний. Ох, зря я перевела на него взгляд, расплавленное золото его глаз затягивало, окончательно избавляя от такого ненужного сейчас страха. — Сладкая моя, расслабься, — ой, не надо так улыбаться, я уже расслабленная, дальше некуда! Почти… Следующие слова повергли меня в изумление, и я даже на несколько мгновений забыла, что Оллер пытается стянуть с меня халат. — Никто не собирается соблазнять тебя прямо сейчас.

Оооо… Слов нет, одни междометия. Видимо, на лице отразилось всё, что я думаю по поводу подобного заявления, потому что эти несносные типы засмеялись. Да так, что очередная волна мурашек промчалась по телу, а в низу живота приятно заныло. Мальчики, чёрт вас возьми, так нечестно! Вы ж почти не прикасались ко мне, а я… блин, я уже готова забрать свои слова обратно насчёт сохранения девственности до церемонии! В конце-то концов, если так посмотреть, это определение подходит телу, но не душе. Или… Ведь по чести, воспоминания не относились к разряду тех, о которых приятно думать. Нет, в смысле, мне нравился секс, но вот чтоб кто-то из мужчин в той, прошлой жизни, вызывал такой шквал эмоций и ощущений, не припомню.

— Стесняюсь спросить, а что вы делаете в таком случае?! — всё-таки возмутилась, их весёлые физиономии изрядно нервировали. Ну что они ещё задумали, а?!

Вместо ответа Олли просто поцеловал меня. Ааах, как же соскучилась!.. Да фиг с ним, пусть делают, что хотят, что будет, то будет. Попробую поверить, если у них действительно серьёзные намерения в отношении меня, значит — значит, вовремя остановятся. А если важнее удовлетворение собственных желаний, ну что ж… Выпрошу отсрочку подлиннее, чем пара дней. Возможно. Или сбегу втихаря… Мысли начали путаться, я ответила на поцелуй с неожиданной для себя страстью, хотя почему неожиданной? Ребята прекрасно знали, что делали, и один, и второй. Закономерный результат — тело уже просто горело, жаждая прикосновений, скромность и стыд благоразумно уползли куда-то в дальний угол сознания, туда им и дорога. Из сладкого тумана вырвал негромкий голос Йена:

— Солнышко, разожми пальчики. Халат будет только мешать, поверь.

Оллер чуть отстранился, заглянув в мои глаза, и видимо, ему понравилось то, что он увидел. Улыбнувшись, Тёмный медленно обвёл пальцем контур моих чуть припухших губ.

— Доверься нам, малышка, — шепнул он, его ладонь скользнула на мой затылок, пальцы зарылись в цветные пряди, отчего у меня вырвался вздох. — Тебе понравится, вот увидишь.

Не сомневаюсь. Мне уже давно всё происходящее так нравится, что в голове не осталось ни одной связной мысли. Словно почувствовав, что сопротивляться не собираюсь, Олли чуть откинулся на спинку широкого дивана, так, что я оказалась почти лежащей на его груди. Халат при этом окончательно распахнулся, явив взорам мужчин рубашку Тёмного, прикрывавшего мои ноги где-то до середины бедра. От откровенного восхищения во взгляде Йена щёки запылали ярким румянцем, дыхание участилось, а сердце забилось неровно, с перебоями. Между тем Олли тихонько шепнул:

— Закрой глаза, девочка моя.

Мм, пожалуй, так действительно будет лучше. Голова кружилась, горло пересохло, в крови бушевал гремучий коктейль уж не берусь определить, из скольких чувств. Довериться?.. А чему, собственным желаниям, или братьям? На бёдра легли ладони — Йена, по всей видимости, — и медленно, осторожно, начали подниматься вверх, и одновременно руки Тёмного оказались на моей талии, потихоньку подтягивая рубашку. Пришлось вцепиться в лежащий подо мной халат, ибо первым порывом было одёрнуть край одежды обратно, несмотря на жаркие волны желания, прокатывавшиеся по телу. Ой, господи, что со мной творится-то… Кто бы подсказал, где у меня кнопка выключения мыслей? Ну вот зачем сейчас вообще задумываться о том, что происходит? Почему бы действительно не послать всё нафиг и просто получать удовольствие? Мне же НРАВИТСЯ происходящее!

…Зажмурившись, я прикусила губу, удерживая судорожный вздох — край рубашки оказался на талии, а Олли начал расстёгивать верхние пуговички. М-мамочки, сердце, решив, что в пятках ему скучно, подскочило к горлу, отчего у меня возникли проблемы с дыханием.

— Хочешь, не будем продолжать, — ласковый голос Тёмного заставил вздрогнуть и открыть глаза.

Чуть повернув голову, я посмотрела на него с плохо скрываемым раздражением и нервно рассмеялась.

— С-сам понял, что сказал? — о да, уже охрипла.

— Тогда не бойся, — он чуть усмехнулся, и я заметила в его пальцах зажатую прядь собственных волос. — Ага, я помню, как на тебя это действует, сладкая моя.

Между тем Йен добрался до единственной детали нижнего белья, и меня снова охватил секундный приступ паники. В тот же момент шеи коснулся пушистый локон, я охнула, выгнувшись, окунувшись в восхитительные ощущения, и послав к чёрту все страхи и сомнения. Кажется, никто действительно не собирается лишать меня девственности, но… хммм, удовольствие я всё-таки получу. Край сознания, ещё мужественно державшийся на плаву в том море эмоций и ощущений, захлестнувших меня, отметил, что кроме наполовину расстёгнутой рубашки на мне уже больше ничего нет. И фиг же с ним, всё к этому шло. Олли что-то тихо шептал, пока Йен медленно, явно растягивая удовольствие — господи, он меня с ума сведёт, честное слово! — целовал по одному пальчики на ногах. Ммм, вот гады, оба, просекли ещё одну мою бооольшую слабость! И неважно, что я сама недавно узнала о ней… С губ сорвался стон, пока тихий, но чую, это только начало.

…Оказывается, так легко, перестать думать о том, что меня касаются руки сразу двоих мужчин. Собственно, да наплевать, если от этого вместо крови по венам растекается огонь, а от наслаждения перехватывает дыхание. Светлый со знанием дела продолжал заниматься моими ножками, а Олли, снова закрыв мне рот поцелуем, легко пробежался пальцами по обнажённому животу. Ооооу, что ж ты со мной делаешь! Не совсем соображая, что творю, я слегка прикусила его губу, отметив, что пальцы спустились чуть ниже. Оторвавшись от меня, он тихо засмеялся.

— Какая ты страстная, малышка моя, мм…

Ага, сама себя не узнаю. Может, уже к самому главному хоть кто-нибудь приступит, а? Желание сжигало изнутри, срочно требуя утолить этот голод, и я, хмелея ещё больше от собственной смелости, не отрывая взгляда от янтарных глаз чёртова искусителя, хрипло прошептала:

— Слишком много говоришь, Тёмный!..

Смешок Йена, и его губы уже где-то в районе коленки. Блин, вы ещё соревнование устройте, кто быстрее доберётся, соблазнители! Ой, зря подумала… А я способна ещё думать, офигеть, как много во мне талантов!

Оллер успел первым. Реальность растворилась, а я снова зажмурилась, отдаваясь во власть ощущениям и умелым пальцам одного из братьев. Господи, и чего боялась, спрашивается! Ммм, двое однозначно лучше, чем один, буйная фантазия, подкрепляемая действиями Тёмного, тааакие картинки начала показывать, куда там фильмам для взрослых! Я куда-то улетала, практически перестав осознавать происходящее, осталось только чистое наслаждение, уносившее всё выше и выше, пока перед глазами не полыхнула яркая вспышка, и словно со стороны услышала собственный голос:

— Аааааа!..

Как же хорошо, божжже мой… Как будто заново родилась, честное слово. Когда тело перестали сотрясать волны удовольствия, и я уже способна была воспринимать окружающее, вернулись и ощущения. Руки Оллера нежно удерживали меня за талию, а ладонь Йена лежала на бедре, и его пальцы тихонько поглаживали всё ещё ну очень чувствительную кожу. Дёрнувшись, я открыла глаза, нервно облизнувшись.

— С-светлый, руку убери, а, ради всего святого!..

Он сидел рядом, облокотившись на спинку дивана, и не сводил с меня задумчивого и одновременно довольного взгляда серебристых глаз. Сердце потихоньку успокаивалось после безумной скачки, и как-то некстати проснулось смущение. Здрасьте, дорогое, где ж ты было, когда я тут умирала от сумасшедших ласк двух искусителей?! После драки как говорится, кулаками не машут, но я всё равно потянулась к рубашке, чувствуя, как щёки, да и вообще лицо, заливает краска. Ох… Йен перехватил мои запястья, не дав осуществить намерение.

— Маленькая моя, ну что ты? — нежно так, аж мурашки по коже.

От их взглядов хотелось поёжиться, я скрестила ноги, отвернувшись и уткнувшись куда-то в плечо Олли.

— Дайте в себя прийти, что ли, — глухо отозвалась, испытывая настойчивое желание хоть несколько минут побыть одной и переварить только что случившееся. Да кто ж меня куда отпустит…

— Тебе понравилось? — Йен убрал с моей щеки несколько локонов.

— А что, плохо слышно было? — о, ехидство прорезалось, значит, живём, возвращается способность адекватно мыслить.

Весёлое хмыканье Тёмного над ухом, лёгкий поцелуй в висок.

— Очень даже хорошо, — мурлыкнул он, — но мы так, на всякий случай интересуемся.

От возмущения я аж стесняться забыла. Не, это вообще что за намёки, я между прочим никогда притворяться и не умела!

— Сомневаешься в своих силах, а, Олли? — фыркнула, не хуже кошки, и ещё несильно двинула локтём в бок. Чтоб не зарывался. Я тут понимаешь, им всю себя, а они ещё и дразнятся!

Ладно, ещё пока не совсем всю, но тоже между прочим спасибо должны сказать! Что хоть это позволила. Тёмный таки рассмеялся, а вместе с ним и Йен, и не подумавший убрать ладонь с моего бедра.

— Ты такая милая, когда смущаешься, — взгляд Светлого остановился на распахнутом вороте рубашки. — Чёрт, Эрин, малышка, лучше действительно застегнись. А то я за себя не отвечаю.

Умный такой, да. Ничего, что мне между прочим тоже продолжения банкета хочется? Только я ни за какие коврижки прямо сейчас об этом не скажу. Почему? Ну как, мне может тоже романтики хочется, чтобы за мной поухаживали красиво и всё такое! Надеюсь, не дураки, и не придётся объяснять, а то в прошлой жизни как-то приходилось очень толстыми намёками сообщать мужчинам, что завтрак в постель один раз в месяц и дежурная розочка в день рождения и на восьмое марта не катит за проявление глубоких чувств.

Выпрямившись, я застегнула непослушными пальцами рубашку, и расправила низ, ещё и набросив полу халата на ноги. Дабы не было лишнего соблазна, как говорится. Мой взгляд остановился на графине с вином, и Йен словно прочёл мои мысли.

— Спасибо, — тихо сказала я, взяв наполненный бокал, и помедлив, добавила, снова неудержимо краснея. — И не только за вино.

Подумав, всё-таки сложила ноги на Светлого, поудобнее устроившись в объятиях Оллера, и чувствуя, как наваливается сонливость. Да, для одного вечера пожалуй достаточно впечатлений.

— Извиняюсь, мальчики, но не покажете, где я спать буду? — поставив наполовину опустошённый бокал, я сладко потянулась, зевнув.

— Да с удовольствием, — отозвался Олли, и в следующий момент я оказалась у него на руках.

Ну в общем верное решение, я не уверена, что смогу твёрдо стоять на ногах в ближайшие пару десятков минут. Голова ещё слегка кружилась, обрывки ощущений вспыхивали яркими звёздочками, вызывая невольную улыбку. Мм… может, повторить?.. Чуть позже?..

Пока я предавалась не совсем приличным мечтаниям, мы поднялись на второй этаж и зашли в ту самую спальню, где я ванну принимала. Аккуратно уложив меня на широкую кровать, с которой кто-то снял уже покрывало и отогнул одеяло — ну слуги, кто ж ещё, — Олли преспокойно начал расстёгивать рубашку, как и Йен. Э, стоп. Что за шутки?!

— Мальчики, — я прищурилась, сев прямо и скрестив руки на груди. — Не потрудитесь объяснить, какого чёрта?!

— Тёмный, наша малышка кажется злится, — со смешком отозвался Йен, небрежно бросив рубашку на стул.

Ой, лучше бы он этого не делала. Руки сразу зачесались дотронуться до гладких мышц на груди, провести по этим широким плечам…

— Да ну, я думаю, она просто опять дрейфит, — в тон ему ответил Олли, тоже оставшись в одних штанах. — Что мы не сдержим обещание.

Пришлось срочно перевести взгляд на потолок, изучая завитушки лепнины, и про себя считать до десяти. Так, Эрин, спокуха на фейсе, Они тебя просто дразнят! И в том числе тем, что просто возмутительно хороши, оба! Я ж первый раз вижу их без одежды…

— Да ну вас нафиг, засранцы, — выразив таким образом отношение, сердито хмыкнула, выпуталась из халата, сбросив его на пол, и заплела косу.

После чего демонстративно улеглась на середину кровати, на живот, обняла подушку, соорудив из одеяла кокон, и сладко зевнув, с чувством выполненного долга отрубилась. Совершенно забыв, что кроме пресловутой рубашки Олли на мне больше ничего нет.

Ниалона, прищурившись, смотрела на мрачного Кайла ЛасГаллена, и ждала ответа.

— Я не люблю, когда со мной играют втёмную, бессмертная, — сухо сказал наконец он. — Зачем тебе лиа Эрианор?

Никто из жителей Мирано не был в курсе отношений между ней и братьями, и естественно, про договор знали только они трое. Принцы поступили просто, чтобы не раскрывать всей правды и не втягивать других в собственные личные проблемы, просто издав указ об Игре и её правилах. Лесные обеспечили всех, кого надо, книгами, в которых появлялись указания, и всё. И уж тем более, про пророчество ни одна живая душа не должна была знать. Ниалона не собиралась откровенничать сверх меры, от отца… ну, номинально отца несносной цветной девчонки ей нужно было только одно. Подвинув к себе листок, женщина взяла перо и написала: "Зайди утром к Оллеру и узнай у своей непутёвой дочери, осталась ли она девственницей". Кайл прочитал и побагровел.

— Я не буду задавать ей таких вопросов! — рявкнул он. — Тебе надо, ты и спрашивай!

К бессмертным отношение было двоякое, кто-то их боялся и уважал, кто-то принимал, как данность. Люди, имеющие неприлично долгий срок жизни, по сравнению с обычными, появлялись редко, и никто не мог сказать что служило тому причиной. Они просто иногда рождались в нормальных семьях, и где-то годам к тридцати становилось понятно — человек просто переставал меняться, словно застыв в одном возрасте.

Ниалона нахмурилась. Придётся надавить. На порог дома Оллера её не пустят, это уж точно, и тем более светиться женщина не собиралась. "Кайл, если ты этого не сделаешь, всем станет известно, кто твоя дочь на самом деле. Как думаешь, что с тобой будет, если узнают, что ты так своевольно использовал Камень Обмена?" Мужчина сжал губы, в глазах мелькнула тревога. Мда, могут появиться проблемы. Если принцев устроило такое положение вещей, судя по всему, то отношение к нему станет резко отрицательным. Ладно, если душа своя, местная, а тут — пришелица какая-то, неизвестно откуда, да ещё и походя развалившая устоявшийся порядок вещей. Ведь судя по всему, та, кто сейчас находилась в теле его дочери, будет последней разноцветной девочкой. Он сдержал довольную улыбку: всё-таки, его опрометчивый поступок принёс свои плоды, несмотря на то, что, похоже, Эрианор станет женой сразу обоих принцев.

— Почему тебе это так важно? — поинтересовался Кайл, почти успокоившись. — Ты имеешь отношение к Игре?

Да, в проницательности ему не откажешь. Недаром возглавлял налоговое министерство. "Не имеет значения. Завтра утром ты зайдёшь к Оллеру и поговоришь с дочерью".

— Меня за дверь выставят, — нехотя ответил он. — И, думаю, на твой вопрос существует только один ответ. Она же осталась у них!..

Злость снова захлестнула его, злость и стыд. Хватило того, что после отъезда братьев и Эрианор ему пришлось выдержать шквал вопросов и терпеть косые взгляды и ехидные усмешки всех, кто собрался на Вечере. Господи, ну хоть бы до последнего вечера подождали, бесстыжие… Все трое причём. Но ладно принцы, им в общем-то плевать на общественное мнение, но Эрин! А что он мог сказать? Что нельзя отказать принцам, и раз они захотели, чтобы лианоссе ЛасГаллен осталась в доме Тёмного, он не вправе возражать. Про то, что она их невеста, Кайл пока умолчал, не желая торопить события. Мало ли как всё обернётся… "Мне надо знать точно!" Несмотря на то, что немая бессмертная писала, раздражение ясно читалось в сжатых губах и блеске зелёных глаз.

— Не понимаю, зачем, — он пожал плечами. — Какая теперь разница, Игра закончена, и думаю, последнего Вечера не будет. Что-то мне подсказывает, лесные появятся в Мирано раньше.

Во взгляде Ниалоны мелькнула тревога. Этого допустить нельзя, нельзя, чтобы пророчество аннулировалось! Она ж тогда на всю жизнь немой останется! Или придётся долго и униженно упрашивать лесных вернуть ей голос, да ещё наверняка с очередным договором, нарушить который ей уже не удастся так просто. "Кайл, я предупредила. Если не пойдёшь завтра к Оллеру, к вечеру весь город узнает правду о твоей дочери".

— Вот ты стерва, а, — откровенно выразился лорд ЛасГаллен, покачав головой. — Ох, прав был доктор, когда предупреждал меня!

Пожав плечами, бессмертная встала, и, помедлив, дописала ещё: "Расскажешь про меня принцам, долго не проживёшь. До свидания. Зайду завтра в обед". Не дожидаясь реакции ошарашенного хозяина дома, Ниалона вышла из гостиной. Может, Игра и закончилась, но её собственная игра в самом разгаре.

Оллер

Облокотившись на подушку, я с нежностью смотрел на безмятежное личико малышки, спавшей, чуть приоткрыв рот. Она чудесная. На самом деле. Чем дальше, тем больше хотелось, чтобы Эрин всегда была рядом.

— Господи, вот уж не думал, что когда-нибудь буду смотреть на спящую женщину и просто получать кайф от этого, даже не прикасаясь к ней, — Йен тихо вздохнул, осторожно поправив сползшее с её плеча одеяло. — Кайлу спасибо надо сказать, что подарил нам эту девочку.

— Обязательно, — согласился я, — только сначала завершим то, что заварила Ниалона.

— Как думаешь, что наше чудо к нам чувствует? — поинтересовался Светлый задумчиво, не сводя с Эрин взгляда.

— Хороший вопрос, — я усмехнулся и, не удержавшись, осторожно провёл ладонью по разноцветной головке.

Она пошевелилась, но не проснулась.

— Но ей с нами явно хорошо, — закончил мысль. — И как минимум, мы ей нравимся. В противном случае чёрта с два она бы позволила так вести себя с ней.

В общем верно. Но завтра обязательно поинтересуюсь.

— Ладно, давай спать, у меня лично завтра трудный день, — Йен усмехнулся. — Что лесному говорить? Только про договор или…

— Договор, — твёрдо ответил я. — Она ж просила время, Светлый.

— Да не вопрос, — пожав плечами, он осторожно вытянулся рядом с Эрианор, обняв её. — Просто мне кажется, она элементарно боится, вот и всё.

Хмыкнув, я улёгся на спину, заложив руки за голову.

— А ты бы не боялся на её месте? Очнуться в другом мире, узнать, что умерла, да ещё и обнаружить, что к ней проявляют интерес сразу два мужика! Ну и под занавес, предлагают жениться. Оба сразу.

— Ну, у тебя будет целых полдня завтра, чтобы попытаться узнать, что творится в её лохматой головке, — сонно отозвался Светлый. — Пока я буду мотаться по делам.

Через некоторое время он тоже уснул, а меня одолевали мысли. Хотелось найти ключик к Эрин, но не прибегая к расспросам, по крайней мере, не сейчас, пока прошлое ещё не совсем отпустило её. Почему-то казалось, что если угадаю желания маленькой, она будет просто в счастье. Тааак, и когда ж последний раз я за женщинами ухаживал? Ой, лучше не вспоминать, давно дело было. А уж учитывая дурацкую Игру, сам соскучился по этому волнительному занятию, честно. Ну, тогда завтра утром и начнём. Очень уж хочется увидеть улыбку на этом чудесном личике, когда Эрианор проснётся.

Эрианор.

Ммм… кажется, мне приснился сон. Впервые с момента пробуждения в этом мире. Что-то такое лёгкое, воздушное, цветное, и очень романтичное, подробностей к сожалению не запомнила. Но уже радует, что перестала проваливаться в черноту, словно каждый вечер снова ненадолго умирала. Брр… Плавали, знаем, больше не надо. Так, а чего спрашивается, я проснулась?

Сначала сонное сознание зафиксировало аромат. Тонкий, нежный, свежий, чуть сладковатый, но не приторный. Я такие люблю. Вообще, запахи моя слабость, в прошлой жизни мимо вкусных духов спокойно пройти не могла. На все случаи жизни были, чуть ли не под каждую вещь в гардеробе отдельно. Ага, как шарфики. Настроение же разное бывает, никогда не понимала подруг, которые из года в год пользовались одними и теми же духами. Мм, и что ж так чудесно пахнет? Потянувшись, я открыла наконец глаза, и обомлела: вокруг, на постели и одеяле лежало множество маленьких розовых цветочков, отдалённо напоминавших дикие розочки, которые я просто обожала. Ой. Неожиданно.

— С добрым утром, маленькая. Как спалось?

Напротив кровати в кресле сидел Оллер, и улыбался. Муррр… от его взгляда стало тепло, особенно от нежности, притаившейся в глубине золотистых глаз.

— Мне сон приснился, — я улыбнулась в ответ, сев, и снова посмотрела на цветочки. Ими была усыпана вся постель. — Впервые, как попала сюда.

— О, — он изогнул бровь. — Любопытно. Значит, отпускает прошлое?

Видимо, да. Поправив сползшую с плеча рубашку, я вдруг осознала, что кроме платья, в котором вчера приехала, одежды больше нет. Эм, а, ладно, как-нибудь разберёмся. Кивнув, я поинтересовалась:

— С цветочками твоя идея?

— Нравится?

— Удивил, — откинув одеяло, спустила ноги на пол.

Мда, чёрт, а ведь кроме рубашки на мне толком ничего и нет. Но мне нравится, как Олли смотрит на меня! От ласкающего взгляда по коже пробежали мурашки, и в кои-то веки щёки не покраснели. Привыкаю? Да похоже, чем дальше, тем больше.

— Когда-то, одна маленькая, но ужасно романтичная девочка считала, что постель, усыпанная лепестками роз, это всё, что нужно для счастья с любимым человеком, — задумчиво ответила я. — Но видимо, мне просто не попадались люди, которые считали так же. Ладно, неважно. Меня тут будут кормить или как?

— Здесь хочешь или вниз спустимся? — Олли встал и подошёл, пригладив ладонью растрёпанные локоны.

— Ну, если мой полуодетый вид никого не смутит, — хитро так глянула на него, — то можно и внизу.

— В принципе, мне и так нравится, — усмешка, от которой сердце пропустило удар, — но я отправил за твоими вещами. Если Кайл не дурак, то скоро сможешь переодеться.

Тёмный и не думал скрывать сожаление в голосе. Мм… подразнить его, что ли? Я поднялась, потянувшись, и не думая одёргивать подол рубашки, всего на пару сантиметров прикрывавший бёдра, и направилась в ванну, чувствуя обжигающий взгляд Олли, от которого стало просто жарко.

— Эриииин, не хулигань, — тихий, предупреждающий голос.

— Мм? — обернулась, похлопала ресницами. — Ты о чём, Тёмный?

Да, да, соображаю, что делаю! И знаю, чего мне хочется… Страх? Какой такой страх? По-моему, он закончился ещё вчера, на диване в гостиной. И слава те господи, уже устала ругаться с собственными комплексами. Кроме всего прочего, Йена не было, мы с Оллером одни.

Он резко выдохнул, и в два шага оказался рядом, обвив руками мою талию и крепко прижав к себе.

— Проверяешь меня, мм, сладенькая? — вкрадчивый шёпот у самого уха, от которого ослабели коленки. — Смелая стала, Эрин?

— А тебе не нравится? — чуть повернув голову, потёрлась об его плечо щекой.

— А если бы Йен тут был? — упс, провокационный вопросик. Ладони Олли скользнули вниз по бёдрам, и я как-то вдруг вспомнила, что нижнее бельё, по ходу, осталось вчера в гостиной.

— Мм… и что? — мурлыкнула, зажмурившись. И что это со мной такое происходит, хотела бы знать? Проснулись инстинкты женщины? Господи, реально, сама себя не узнаю, такой скромницей раньше была! Нееет, не я это была. Это была какая-то другая тётка, которую я уже почти и не помню.

Меня развернули, а ладони Олли легли на… ну, пониже талии. Гораздо ниже.

— Ты действительно меняешься, малышка моя, — я утонула в расплавленном золоте его глаз. — И знаешь, — он наклонился низко-низко, почти касаясь моих губ, которые начало покалывать, так хотелось, чтобы Тёмный поцеловал меня. — Не имею ничего против.

Ещё б, имел. Я бы жутко удивилась. А ещё больше меня удивило то, что собственная рука решительно скользнула ему на затылок, и через мгновение мы уже самозабвенно целовались, и никакой нежностью тут и не пахло. Страсть огнём пробежалась по венам, а руки Олли крепко сжали мою пятую точку, едва прикрытую рубашкой. И хорошо, что он держал меня, ибо коленки просто подогнулись, а тело охватила сладкая истома. Мм, девушка созрела? А то непонятно было, и ведь стоило только позволить себе переступить некую невидимую черту, и… и всё! Крыша благополучно помахала мне ручкой, сделав ноги в неизвестном направлении, и в какой-то момент я смутно осознала, что прижата к стене рядом с дверью в ванную.

— Чудо моё, ты что творишь, а? — оторвавшись от меня, Олли тяжело дышал, гипнотизируя взглядом, а я плавилась, как свеча, уже с трудом понимая, что происходит.

— А что? — оу, какой невинный голосок, только вот хриплые, чувственные нотки плохо сочетались со смыслом слов.

— Ты ж меня соблазняешь, малышка, — довольная ухмылка скользнула по его губам, от которых я не могла отвести взгляд.

— Прааавда? — блин, чёрт, что творю, неизвестно, чем моя шалость закончится!

Хотя почему неизвестно, я очень даже хорошо чувствую, чего Тёмный хочет. Точнее, кого.

— Шалунья, — мои запястья оказались крепко прижаты к той же стене, рядом с головой. — Нет, сладенькая моя, у нас на тебя другие планы, — горячее дыхание обожгло шею, когда Олли наклонился, и я вздрогнула, почувствовав его губы на шее. — Уж извини, но… — тихий смех, — не хочу Йена расстраивать.

Резко отпустив меня, Тёмный развернул и легонько шлёпнул по пятой точке.

— Жду внизу, халат в ванной.

И вышел. Не, ну каков наглец, а!! Пытаясь справиться с разгулявшимися нервами и чувствами, я потопала в ванну, приводить себя в божеский вид. Значит вот так, да? Ладно, мальчики, я вам вечером устрою представление… Коварно улыбнувшись, я умылась, причесалась, и… халат надела, но не стала завязывать его. Маленькая такая женская месть, ага.

В гостиной всё уже было накрыто, Оллер, развалившись на диване, с усмешкой смотрел на меня. Кресел по-прежнему не наблюдалось.

— Присаживайся, Эрин, — он похлопал рядом с собой.

Угу, с разбегу и три раза. Вздёрнув подбородок, я прошествовала к столу, примостившись на краешке дивана, и оставив между собой и Тёмным достаточное расстояние, чтобы не смог дотянуться.

— У тебя есть библиотека? — спросила, налегая на воздушный омлет с кусочками мяса.

— Есть, а что? — в голосе Оллера проскользнуло любопытство.

— Покажешь? — о, чудесно, наконец-то доберусь до источника информации об этом мире!

— Легко, — согласился он. — Любишь читать?

— Ага, — кивнула, покосившись на него. Вроде ничего не задумал. — Йен когда вернётся?

— Понятия не имею, — ох как мне не понравилась ухмылочка Олли! — А что, малышка, соскучилась уже?

Смерила его взглядом, потом пожала плечами.

— Ну, ты ж без братика боишься поддаваться на мои провокации, — мм, барышня, позвольте вас спросить, с каких пор у вас прорезалась такая бездна ехидства и склонности к поддразниванию?

Он возмутительно весело заржал! Появилось настойчивое желание кинуть в него чем-нибудь, что я и сделала… под руку попалась подушка. Легко поймав снаряд, Оллер аккуратно положил его рядом, с интересом разглядывая меня.

— Эрин, малышка, ты как-то резко очень изменилась за эту ночь, не находишь?

Нууу, а кто виноват? С кем поведёшься, как говорится. Кто тут меня упорно склонял ко всяким пикантным развлечениям на троих? Отодвинув пустую тарелку и взяв чашку с чаем, я откинулась на спинку дивана, окинув собеседника прищуренным взглядом.

— Тебя это пугает, Тёмный? — изогнула бровь, усмехнувшись. — Или думаешь, я такая смелая только в отсутствие твоего братца?

Тааак, похоже, тормоза у меня окончательно отказали. С чего бы, а? Неужели вчерашняя провокация принцев сработала и таки всё, что мешало, благополучно сгинуло в далёкие дали? А хрен меня знает. Точно я понимала одно, прежней меня уже давно нет. И осознание этого… радовало и волновало.

— Ой, девочка моя, следи за языком, — он тоже прищурился, но в глубине золотистых глаз плясали весёлые искорки.

Медленно облизнув губы, я невинно поинтересовалась:

— За этим, Олли?

Чёрт возьми, мне нравилась эта игра. И чем дальше, тем больше. И уже всё равно, до чего я там договорюсь, ведь по-любому быть мне с этими братцами, тут сомневаться не приходилось. Не дожидаясь его ответа, я поставила кружку на стол и поднялась, небрежно запахнув халат, но успев заметить взгляд Оллера. Голодный такой, нетерпеливый взгляд. Нет уж, милый, смотри, но не трогай.

— Ты обещал библиотеку показать, — я улыбнулась. — И кстати, когда там от папочки одежда моя придёт?

— А она нужна? — мурлыкнул Олли, поднявшись. — Ты и так неплохо очень смотришься, малышка.

— О тебе ж забочусь, — хмыкнула я. — Глазки сломаешь, милый, и закапаешь слюной ковёр.

Снова смех, довольный.

— Эрин, девочка моя, я ж тебе всё припомню, — он поднялся, протянув мне руку.

— Та за ради бога, — отозвалась я чувствуя себя невероятно легко и свободно.

Что-то точно случилось, или просто отсутствие Йена сказывалось? Не знаю, не знаю… Мы вышли из гостиной и направились по коридору, моя рука лежала на локте Олли.

— Что читать любишь? — поинтересовался он, открыв передо мной третью по счёту дверь от гостиной.

— Да всё, — я переступила порог, с восторгом оглядывая полки до самого потолка, заполненные книгами. Ооо, какая прелесть! Я ж тут жить блин буду… — Особенно здесь, в мире, о котором почти ничего не знаю.

— Ну тогда наслаждайся, — Оллер улыбнулся, прислонившись к косяку. — Если что, я в кабинете. Это напротив.

— Ага… — рассеянно ответила я, подойдя к полке и рассматривая названия.

Всё, в ближайшие часы я точно потеряна для общества. Взгляд сразу выцепил интересный заголовок, "Искусство приготовления зелий и отваров. Практическое руководство". Мм… Помнится, я неплохо разбиралась в своё время в биологии, и в химии, и даже образование получила соответствующее. Забравшись с ногами в мягкое кресло у камина, раскрыла и начала читать.

…Время летело незаметно, а я вдруг поняла, чем тут можно на досуге заняться. Книжечка занятная попалась, и в голове уже роились идеи. Можно ведь не только с точки зрения лечебной использовать все эти многочисленные травки и цветочки, с запахами тоже поэкспериментировать можно… Мм, во мне проснулся юный химик. Так, интересно, узнать бы, кто тут занимается стеклом, на предмет необходимого оборудования. Неосуществлённая мечта о работе в лаборатории тут вполне могла претвориться в жизнь, пусть и с некоторыми поправками.

Моё приятное времяпровождение прервалось самым неожиданным образом. Появлением Оллера с мрачной физиономией.

— Мм? — я вопросительно посмотрела на него, оторвав взгляд от справочника по местным растениям, найденного на одной из полок.

— С тобой Кайл хочет поговорить, — сообщил Тёмный.

— Ну пусть, — я пожала плечами. — Номинально он всё-таки мой папочка.

— Какой-то он нервный, — поделился подозрениями Олли.

— Ещё бы, — я усмехнулась. — Родная дочь дома не ночевала. Не совсем родная, конечно, — поправилась, — но тем не менее. В глазах остальных я остаюсь по-прежнему его дочерью.

— Если что, я рядом, — предупредил он, скользнув по мне беспокойным взглядом.

Волнуется. Прияааатно, чёрт. Я улыбнулась.

— Олли, всё в порядке, — тихо ответила. — Я в твоём доме, ничего он мне не сделает. Тем более, особо пока не за что.

Тёмный вышел, и через несколько минут в библиотеке появился Кайл ЛасГаллен. Вот только попробуй что-нибудь сказать о моём внешнем виде, загрызу!! И кстати о птичках, я полагаю, должны были уже принести мои вещи. Окинув меня хмурым взглядом, батя остановился посреди комнаты, заложив руки за спину.

— Ну? — подтолкнула его к разговору. — Будем глазки строить или говорить уже наконец, чего хотим?

— Эрианор, — он прочистил горло, и выглядел явно… смущённым?! Где-то сдох мамонт, Кайл смущён! — Ты…

— Я? — мне уже страшно интересно, что у него на уме.

— Ты… — да вот заладил, я, я, ну я, что дальше-то? — Ты одна сегодня спала?

Ааа, вон оно что. Беспокоится, значит, о моей девичьей чести. Поздновато спохватился, батенька. По ходу, ей уже практически можно сделать ручкой. Во мне проснулись садистские наклонности, кротко улыбнувшись, я ответила, склонив голову на бок.

— Нет.

Каков вопрос, таков ответ. Я ведь действительно не одна спала. Кайл побагровел, но сдержался.

— Ещё вопросы? — ласково так, с улыбочкой.

— Эрин, чёрт возьми, ты понимаешь, о чём я! — а вот орать не надо, а то Олли чего доброго подумает нехорошее про тебя, любезный папик.

— Неа, — вся ситуация меня веселила просто не передать, как. Ну, родишь ты наконец главный вопрос или нет? И кстати, а чего это тебя так волнует вопрос моей девственности?

— Они… они прикасались к тебе?

Таак, главное не заржать.

— Угумс, — довольно зажмурилась. — И ещё каааак…

— Эрианор!

Ага, проняло? Может, ещё поведать, как именно прикасались ко мне? Мм, стоп, не время сейчас об этом думать. Ой, слышали бы мальчики, они бы были в восторге! Надо будет пересказать им потом. Оценят, стопудово.

— Да, папа Кайл? — и ресничками невинно так, хлоп-хлоп.

— Ты девственница или уже нет? — выпалил он, и красные пятна на его лице так здорово гармонировали с винного цвета курткой, просто прелесть.

— Оу, батя, а поверишь? — я насмешливо изогнула бровь, откровенно наслаждаясь происходящим. — И вообще, какая тебе разница? Я всё равно не вернусь уже к тебе, не понял ещё?

— Эрин, просто ответь, а? — устало попросил он.

Так. А вот это уже настораживает. Похоже, подозрения Оллера оправдываются. Что-то не то с Кайлом.

— Да, пока ещё, — прищурилась. — А теперь колись, буратино, на мелкую щепу, за каким фигом тебе понадобилась такая пикантная информация о моём состоянии?

— О тебе весь город говорит, — буркнул он. — И как ты думаешь, несносное чудовище, что обсуждают?!

— Ооо, неужели? — я хмыкнула, скрестив руки на груди. — И что, выйдешь на площадь и громогласно объявишь, что я ещё не переспала с ними?

Кайл поморщился. Да-да, привыкай, разлюбезный папашка. Такая вот твоя дочь неприличная со всех сторон.

— Не кривись, — снисходительно улыбнулась я. — Прими, как факт. У нас будет дружная семья втроём.

— Заткнись, — утомлённо отозвался Кайл. — Мне уже всё равно, если в конце концов ты всё-таки выйдешь замуж… Пусть за них обоих, — с некоторым усилием произнёс он.

— Тогда чего тут изображаешь из себя блюстителя порядочности? — я пожала плечами. — Ну, поговорят и забудут. Не дрейфь, всё закончится завтра.

Бросив на меня странный взгляд, он ничего не ответил и молча направился к двери. Ну и что это было, скажите пожалуйста? Я задумалась. Вряд ли Кайла на самом деле заботила моя честь, по крайней мере, не настолько, чтобы устраивать допрос на эту тему. Появился Оллер.

— Чего он хотел? — требовательно поинтересовался Тёмный.

— Не поверишь, — я хмыкнула. — Узнать, осталась ли я девушкой.

— И что ты ему ответила? — этот нахал совершенно непристойным образом ухмыльнулся и подмигнул, устроившись на ручке кресла.

— Ну, что спрашивал, то и ответила, — усмехнулась в ответ. — Вечером расскажу, когда Йен вернётся. Кстати, как там насчёт одежды?

— Принесли, принесли, — опять этот взгляд, от которого кожу начинает покалывать, словно сотней иголочек. — Хочешь переодеться?

— Ага, — отложив книгу, я поднялась. — Хочешь поучаствовать, умник?

— А разрешишь? — Олли подался вперёд, золотисто-янтарные глаза заблестели.

— Неа, — я мило улыбнулась. Я мстю, и мстя моя страшна. — Или оба, или никто, резвый ты мой, — после чего направилась к двери, с чувством выполненного долга и совершенно наглым образом покачивая бёдрами.

Дааа, что такое тормоза, мы не знаем… В спальне кто-то уже успел аккуратно развесить мои вещи в гардеробной, и отдельно сложить всякие мелочи типа чулок, нижних рубашек, и — о, господи, убью Ари!! — пары корсетов. Мм… а вот того восхитительного красно-чёрного гарнитурчика я не наблюдала. Надо будет вернуться за ним. После некоторого размышления я выбрала простое домашнее платье, единственный недостаток которого заключался в том, что оно застёгивалось на ряд перламутровых пуговиц спереди, но с другой стороны удобно — не нужна ничья помощь. И наконец-то нижнее бельё, а то стрёмно немножко ходить почти в чём мать родила. Чулки, правда, не стала надевать. Я ж всё-таки дома.

Прежде, чем выйти из спальни, на мгновение остановилась и посмотрела на себя в зеркало. Вроде внешность осталась та же, но… что-то неуловимо изменилось. Во взгляде, в осанке, в улыбке. Я присела на край кресла, задав себе пожалуй главный вопрос: что происходит в моей душе. Вырванной из привычного, но такого неродного уклада жизни, и получившей второй шанс. То, что интерес братьев распространяется дальше постельного, я уже поняла. А что насчёт меня? Игра ли это, способ развеяться, или что-то большее?

— Да кого ты обманываешь, дурочка, — тихо сказала сама себе, прикрыв глаза.

Даже и не знаю, что на это ответить. Хочу здесь остаться. Хочу жить дальше. Хочу найти своё место в этом мире, и почему-то кажется, что найду. Хочу… да, хочу, чтобы меня любили эти двое совершенно несносных, но таких обаятельных хулигана, хочу с ними жить. А любят ли?.. Странно, раньше вопрос чувств меня не слишком волновал, в той жизни, которая уже почти стёрлась из воспоминаний. Любила ли я когда-нибудь? А хрен его знает. Мужа — ну, может, в первые один-два года. Тех, кто был до него? А кто там был-то, а? Не помню. Не знаю. Да и неважно уже. Я снова посмотрела на собственное отражение.

— Ну что, трусиха моя? — подмигнула сама себе. — Вперёд, на баррикады?

Я не знаю, чем закончится сегодняшний вечер, если вспомнить волнительное утро. Не знаю, с чем приедет Йен, отправившийся к лесным — вдруг по какой-то причине они не согласятся приехать завтра, а только на последний Вечер. Знаю только, что жизнь моя перевернулась на сто восемьдесят градусов, и я этому рада. Решительно поднявшись, расплела косу и расчесалась, пока цветные пряди не легли на плечи и спину блестящими, шелковистыми локонами. Ребятам нравится, ну а мне как-то привычнее с распущенными.

В гостиной ждал приятный сюрприз, в виде вернувшегося Йена. Немного утомлённое выражение лица, но едва я появилась на пороге комнаты, он улыбнулся, окинув меня взглядом.

— Привет, малышка. Отлично выглядишь.

Ничуть не стесняясь, я плюхнулась рядом с ним на диван, и звонко чмокнула в щёку, после чего нахально развалилась, использовав его в качестве спинки, и сложив ноги на Оллера.

— Как съездил? — поинтересовалась, совершенно не возражая против его рук, обвившихся вокруг талии.

— Соскучилась? — вместо ответа шепнул он, легко коснувшись губами виска.

— Ага, — мурлыкнула, довольно вздохнув.

Хорошо так… Уютно, спокойно. Как у них однако быстро получилось приручить меня, даже не успела толком осознать. Да ну и к чёрту, получилось и получилось.

— Кто-то обещал рассказать, что там с Кайлом было, — напомнил Олли, положив ладонь на мои щиколотки.

— А он тут был? — удивился Светлый.

— О, мальчики, там такооое было… — я зажмурилась. — Цирк отдыхает.

И пересказала нашу в высшей степени интересную беседу с папой ЛасГалленом. Ага, они оценили, смеху было!.. Когда мы все уже успокоились, я озвучила вопрос, родившийся ещё во время разговора.

— Только он так и не сказал, за каким фигом ему приспичило точно знать такие подробности, — уже серьёзно произнесла я.

— А кому вообще важен этот вопрос, а? — вкрадчиво так спросил Йен, рассеянно поглаживая мой живот.

Ну, вариантов не слишком много. Точнее даже, только один.

— Ниалона? — Оллер прищурился.

— А больше некому, — я пожала плечами. — Кайла вряд ли интересует этот вопрос, настолько, чтобы он пришёл сюда и начал выяснять.

— Чёрт, мне это не нравится, — судя по голову, Йен нахмурился. — Олли, надо найти эту тварь белобрысую, пока она не натворила делов.

Я улыбнулась, моя ладонь легла на его пальцы.

— Расслабься, — мягко так, успокаивающе. — Что лесной сказал, Йен?

— Завтра будет, — он вздохнул. — И… похоже, Камень Печати вот-вот развалится.

— Ребята, — мне вдруг надоело обсуждать все эти запредельные вещи. — А может, хоть сегодня вечерком забьём на всё болт, большой и ржавый? Идут они все лесом, пророчества, блондинка эта чокнутая, договор, Игра?

Собственное какое-то детское желание выйти замуж именно девственницей показалось просто капризом.

— Согласен, — губы Светлого скользнули по моей шее, и я чуть не замурлыкала. — А чем займёмся, солнышко?

Ооой, какой намёк… Быстрый взгляд на Олли, его понимающая улыбка — ну да, я ж там утром что-то обещала такое… Не, не обещала. Намекала. Я чуть повернула голову, скользнув рукой на шею Йена, нашла его губы. Слааадко… Словно спустили невидимый крючок, чувства и эмоции взорвались фейерверком, я словно утоляла жажду, безумную жажду по его поцелуям, страстным, чувственным, сносящим башню напрочь… По-моему, он начал расстёгивать пуговички. Да ну и на здоровье. Тем более что пальцы Оллера начали восхитительное путешествие по моим ногам, на которых чулок не наблюдалось, и я совершенно не возражала против его действий. Обещания обещаниями, но… кто-то говорил, что если сама захочу? Ааа… а я хочу. Без всяких кажется и наверное.

— Эрин… — тихий голос Тёмного, пока край юбки неумолимо поднимался вверх, — Малышка моя сладкая…

Твоя, твоя, куда ж я денусь. Пальцы Йена наконец справились с пуговичками, и проникли под тонкий муслин домашнего платья.

— Ты хорошо подумала?.. — его хриплый, сводящий с ума шёпот, музыкой отдавался в ушах.

А я думаю, да? Ни разу, у меня все мысли напрочь отшибло. Вместо ответа я развернулась так, что добралась до его рубашки. А то нечестно как-то получается, всё меня раздевают.

— О чём? — мурлыкнула я, медленно расстёгивая пуговицы, пока Йен аккуратно стягивал платье с плеч.

— Мы ж не остановимся, — выдохнул он — мои шаловливые пальчики словно в задумчивости вырисовывали узоры на его груди, постепенно спускаясь ниже.

— А надо? — я изогнула бровь, заглянув в глаза Йену.

В серебристой глубине мелькнуло удивление, потом Светлый улыбнулся, и от его взгляда мне стало жарко.

— Ты настолько соскучилась, малышка? — низким, завораживающим голосом спросил он, не отрывая глаз от моего лица, и спустив платье до пояса.

Под ним у меня оставалась только полупрозрачная нижняя рубашка, тонкая ткань практически ничего не скрывала.

— Ага, — я наклонилась и коснулась губами тёплой кожи на груди Йена, отчего он вздрогнул. Не удержавшись от довольной улыбки, я добавила. — Твой несносный братец между прочим отказался утром соблазняться без тебя, — подняв голову, я снова посмотрела на него.

Послышался негромкий смешок Оллера, уже добравшегося до моих бёдер. Ммм… Дыхание перехватило, когда он медленно, едва касаясь, провёл пальцами по коже, я выдохнула, прикрыв глаза и прикусив губу. Кто-то там говорил о стеснительности? Не помню такого, это не я была. Меня охватило игривое настроение, вместе с разбуженной страстью составлявшее восхитительный коктейль из чувств и эмоций.

— А ты пыталась его соблазнить? — с неподдельным интересом произнёс Йен, его ладонь легла на мою грудь, легонько погладив.

— О, Светлый, и весьма грамотно, — Олли подвинулся к нам и окинув меня прищуренным взглядом, в котором плескалась гремучая смесь веселья и желания, решительно взялся за платье, потянув его вниз. — Это мне будет чертовски мешать, сладкая моя.

— Как интерееесно, — протянул Йен, его рука чуть спустилась, оказавшись на моей талии. — И как же ты это делала, солнышко, мм?

Ой, не надо так приглашающе смотреть на меня, я ж без тормозов нынче и такая смелая, что голова кружится. Может, конечно, у меня и не так много опыта по части соблазнения, но — как говорится, было бы желание, а остальное приложится. Медленно облизнувшись, я пропустила между пальцев длинный каштаново-серебристый локон, зажав самый кончик.

— Поиграем, Светлый? — от собственного голоса, грудного, чуть хриплого, остатки каких-то там страхов или чего-то подобного ретировались туда же, где теперь обитали мои тормоза, здравый смысл и прочий ненужный мусор. — И вообще, почему я уже практически раздета, а ты всё ещё в рубашке? — изогнула бровь, поигрывая прядью.

— Что ты с ней сделал, пока меня не было, Олли? — моя просьба была немедленно выполнена, и я восхищённо вздохнула. Ну люблю хорошо сложенных мужчин, что поделать.

— Я? — Тёмный словно в задумчивости посмотрел на нас, потом пересел, и я оказалась между братьями, благо диван был широким. — Да, собственно, ничего, библиотеку показал разве что.

Хихикнув, я оглянулась на Оллера.

— Тебе особое приглашение нужно, умник? Насчёт одежды?

— Раскомандовалась тут, — он тоже усмехнулся, последовав примеру брата.

Ага, и мне это нравится, чёрт возьми! Поудобнее устроившись на боку, я чуть прикрыла глаза в предвкушении, и коснулась локоном груди Йена, медленно провела вниз, до живота. Резкий выдох, и Светлый перехватил моё запястье. Я подняла на него шальной взгляд, наглядное доказательство того, что мои действия вызывают точно такую же реакцию, как и прикосновения братьев ко мне, пьянило не хуже крепкого вина. Я тихо рассмеялась, чуть откинув голову, и встретилась взглядом с Йеном.

— Ну не всё ж тебе дразнить меня, — мурлыкнула, утопая в серебристой глубине.

— Например, вот так? — не сводя с меня глаз, Светлый поднёс мои пальчики к губам и начал медленно, неторопливо целовать их.

Ой, мамочки… Я ж так с ума сойду, господи, меня уже уносило куда-то, и хотелось большего, желание расцвело огненным цветком, и с губ сорвался тихий вздох:

— Аааах… что ж ты творишь, Йен…

— Ммм, — он на мгновение оторвался от своего занятия, и я не удержала протестующего стона. Блондин тихо засмеялся. — Показываю, насколько я соскучился по тебе, сладкая моя Эрин.

Его вторая рука обвилась вокруг талии, потихоньку поднимая тонкую ткань нижней рубашки, а Оллер тем временем, отведя мою цветную шевелюру в сторону, прижался к шее чуть пониже затылка, слегка пощекотав языком. Волна дрожи прокатилась по телу, я выгнулась, от ощущений, накрывших ошалевшее сознание, поджались пальцы на ногах. Тёмный и не думал останавливаться, проложив дорожку из поцелуев вдоль позвоночника, между лопаток — ооой, там вообще капец, как я не превратилась в лужицу расплавленного воска, не знаю. Как же это… восхитительно… Люблю их, обоих… Ой, это вот чья сейчас мысль была? И как она вообще смогла появиться в моей бедной голове, там же кроме жутко неприличных картинок больше ничего нет?

Йен переместился к запястью, одновременно добравшись до края рубашки и собрав её на талии.

— У тебя последний шанс, маленькая, — горячее дыхание Олли обожгло шею, а его пальцы, подцепив резинку украшенных кружевами шортиков, чуть приспустили их. — Ты уверена, что хочешь пойти до конца?..

Заботливый ты мой, а что, по мне непонятно, что ли?! Но блин, приятно-то как, значит, действительно небезразличны мои желания. Мелькнула шальная мысль, из чистого интереса попробовать сказать что нет, не хочу — отпустят? Возможно, но в таком случае я просто не усну всю ночь, и… да ладно, к чёрту шутки. Всё серьёзней дальше некуда, иначе я бы сейчас здесь не находилась в практически раздетом виде.

— Тёмный, заткнись, — выдохнула, положив свободную правую руку поверх его пальцев. — И не отвлекайся…

Тихий, довольный смех братьев вызвал очередную — какую по счёту? Не знаю, сбилась давно, — волну мурашек по телу, уже горевшему от их неторопливых, чувственных ласк. Ой, господи, мальчики, я уже вся такая готовая, может, хватит меня мучить?

— Тогда иди сюда, страстная моя, — я снова оказалась в его объятиях, спиной чувствуя, как колотится сердце Олли. Ладони Тёмного нежно обхватили мою грудь, чуть сжав, пока Йен медленно, не сводя с меня горящего, голодного взгляда, стягивал шортики. — Знаешь, мне нравится, как ты выглядишь в этой штуке, — Оллер погладил тонкую ткань сорочки.

— Ага, мне тоже, — отозвался Светлый, небрежно отбросив деталь моего нижнего белья, и улыбнулся, выпрямившись. — Оставим, Олли?

— Пожалуй, мешать не будет, — словно в доказательство своих слов его руки скользнули вниз, на мой живот, ещё выше подняли скомканный подол, и этот чёртов искуситель пощекотал кожу, прекрасно зная, какой будет эффект!

Я чуть не взвилась, у меня вообще по-моему уже к чему ни прикоснись, словно удар тока, нечестно так издеваться над бедной мной!

— Оллииии!.. — простонала, зажмурившись.

— Дааа, сладкая? — вкрадчиво ответил он, медленно так — нет, ну точно издевается! — продвигаясь вниз, туда, где всё просто ныло. — Мне не продолжать?

У-убью!.. Нет, сначала изнасилую, а потом убью!.. Наверное, что-то отразилось на моём лице, потому что ответить я не смогла — рот закрыли горячим, чувственным поцелуем, от которого взбесившиеся чувства и желания окончательно сорвались с цепи. Смутно донеслось тихое звяканье ремня — эм… это то, что я думаю? Судя по тому, что ко мне прикасается пока только одна пара рук, в данный момент Йен окончательно избавляется от одежды. Ой… дальше мысль кончилась, потому как пальцы Олли наконец добрались до самого главного, с головой окунув в наслаждение. Стиснув кулаки, выгнулась навстречу, с губ снова сорвался стон, гооосподи, что он со мной творит, а… Вдоль бёдер скользнули ладони Йена, мягко раздвинув, и вдруг вместо груди Тёмного под головой оказалась подушка.

— Две минуты, Эрин, — шепнул он, и я услышала тихий смех, — а то я самый одетый получаюсь.

Умм… ага… Сильное тело Светлого прижало меня к дивану, я пыталась сфокусировать на его лице затуманенный взгляд, что получалось плохо. Наши глаза встретились, Йен на мгновение замер, а потом одним резким движением вошёл в меня, заглушив невольный вскрик поцелуем. Ой нет, не надо останавливаться, мне совсем не больно! Очень даже наоборот… И вот от этого я отказывалась, да? Ммм… дууура, ага… Вцепившись в плечи Йена, я наслаждалась восхитительными, одновременно и знакомыми, и новыми ощущениями — телу было внове, но я-то знаю, КАК это замечательно!

— Вы не сильно увлеклись процессом, а? — мурлыкающий голос Оллера, в котором слышалось веселье. — Я между прочим тоже хочу поучаствовать!

Йен снова замер, и глядя на его ухмылочку, мне на мгновение стало не по себе. Нуу, я в общем-то догадывалась, что у них обоих на уме, но… чёрт, одно дело думать, представлять, и совсем другое — когда всё происходит с тобой и на самом деле.

— Да не вопрос, братец, — таким же тоном откликнулся он, и обняв меня, перекатился на спину. — Не бойся, малышка, — уже тише, и ко мне обращаясь. Его пальцы скользнули вдоль моей спины, отчего я всхлипнула и выгнулась, ну вот ведь, все мои слабые места изучили! И один, и второй…

— Я буду осторожно, — руки Олли обвились вокруг талии, а подбородок лёг на плечо. На какое-то мгновение ожили прежние страхи и сомнения, я хотела что-то сказать, но не успела. — Расслабься, девочка моя, — его язык легонько пощекотал шею чуть ниже ушка, потом слегка прикусил мочку, отчего в сознании просто уже ничего не осталось кроме калейдоскопа ощущений, и я действительно расслабилась — тем более, умелые пальчики Тёмного очень даже помогли мне в этом.

…Оооо, мать моя женщина! В первый момент я испытала некоторое неудобство, но когда Олли начал двигаться, сначала медленно, аккуратно, постепенно ускоряя темп, сдерживаться больше не было сил. Надеюсь, никто под дверью не подслушивает, а, впрочем, какая разница, мне уже всё равно. Крепко зажмурившись, я погрузилась в невероятные, волшебные, удивительные переживания, чуть приправленные пряным привкусом чего-то запретного, но от этого не менее заманчивого и приятного. Напряжение внутри росло, пока мир не взорвался яркой вспышкой, волны наслаждения сотрясали тело, крепко сжатое в объятиях Олли. Буквально через несколько мгновений у самого уха раздался низкий стон:

— Эриииин!..

Брат ненамного отстал от него, и… ах. На моих губах появилась довольная, хоть и немного усталая улыбка. Чуть откинувшись назад, я прикрыла глаза, учащённо дыша, мои руки лежали на ладонях Йена, по-хозяйски устроившихся на моих же бёдрах.

— Ну и как впечатление, солнышко? — взгляд Светлого медленно скользил по мне, а в серебристой глубине притаился огонёк.

Н-нет, тайм-аут пожалуй… Мягко, но настойчиво выбравшись из кольца рук Оллера, я растянулась на диване, улёгшись на живот и обняв подушку, переваривая только что произошедшее и пытаясь собрать мысли в кучу. Получалось плохо, сознание никак не хотело возвращаться из блаженного тумана страсти, будоража воображение всякими картинками на тему продолжения.

— Мм, девочка моя, так как? — голос принадлежал Олли, а вот чья ладонь нагло облапила мою попку, я не стала выяснять. Лень было двигаться, по телу разливалась сладкая усталость, а губы снова расползлись в улыбке.

— Нууу… — задумчиво протянула, желая чуть подразнить, жаль, их лиц не видела сейчас — положив подбородок на подушку, я созерцала обивку спинки дивана. — Оно того стоило, знаете ли.

— Хочешь ещё? — вкрадчиво поинтересовался Тёмный, и я поняла, что это его рука начала неторопливое путешествие вверх по моей спине.

— Ээ, не всё сразу, — я резво перевернулась, сев и поджав коленки. — Резвые какие, мальчики, — ехидненько так, стараясь не смотреть на них, а то мало ли, заметят ещё, какие мысли притаились в глубине моих глаз… — Может, наверх переместимся? — непринуждённо предложила я, прикусив губу и сдерживая смех — на физиономиях братьев отразилось одинаковое озадаченное и немного удивлённое выражение.

Неприличная? О да, ещё какая. Эх, жалко всё-таки, что комплектик остался в доме Кайла, я бы сейчас устроила моим принцам весёленький вечерочек…

— Йен, по-моему она просто дразнится, — Олли прищурился, чуть подавшись вперёд.

Ой, какой ты умный, это что-то! С кем поведёшься, как говорится. Нечего было подавать мне дурной пример, который, как известно, весьма заразителен.

— Знаешь, я с тобой согласен, — Светлый плотоядно улыбнулся. — Накажем?

— Безусловно, — в золотистых глазах появился азартный блеск.

Взвизгнув, я спрыгнула с дивана, метнувшись к двери в гостиную, а саму разбирало хихиканье. Думаю, в ближайшее время меня ждёт много волнующих открытий по части секса, и… не скажу, что меня это пугало. Вот и сравним, у кого фантазия круче, у меня или у моих любимых хулиганов.

Ниалона, прислонившись к высокому забору, тихо, беззвучно плакала. В вечернем воздухе звуки разносились достаточно далеко, а эти… эта троица, похоже, даже не удосужилась прикрыть как следует двери в сад. "Вот голосистая, тварь, а! И ни стыда, ни совести! Ненавижу, ненавижу!!" Она думала, что успеет. Хотела пробраться по-тихому в сад дома Оллера, поймать кого-нибудь из слуг и попросить разноцветную спуститься к ней, а там — бессмертной уже плевать было на всё, и в широком рукаве прятался узкий кинжал. Она собиралась заставить эту девчонку запеть, а теперь… теперь остаётся только одно. Зелёные глаза сузились, губы искривились в жёсткой усмешке. Ну нееет, не видать братцам разноцветной, как своих ушей. Не оглядываясь, Ниалона отошла от забора и направилась к опостылевшей гостинице. Завтра, завтра всё закончится, и она вернётся в свою уютную долину. И пусть Игры больше не будет, зато она отомстит! За голос, за одиночество, за то, что отобрали у неё практически всё!

Почему-то в светловолосую головку не приходило, что виной всему изначально её длинный язык, но Ниалона и не отличалась особым умом никогда. Хитростью — да, но не наличием способности думать.

Оллер

Лохматая головка уютно устроилась у меня на плече, Эрианор дрыхла без задних ног, одна из которых как раз была закинута на меня. Она не реагировала даже на осторожное поглаживание Йеном обнажённого плечика, и я невольно ухмыльнулся, покосившись на часы: почти двенадцать дня.

— Ты предупредил вчера, что у нас отпуск по семейным обстоятельствам? — вполголоса поинтересовался я. — А то по идее к нам уже должны ломиться с вопросом, не собираемся ли почтить своим присутствием, так сказать рабочее место.

— Ну естественно, сказал, — рука Светлого скользнула на талию малышки, а взгляд задумчиво блуждал по открытой шейке — разноцветная толстая коса свернулась на подушке. — И вообще, там прекрасно могут обойтись и без нас, а всякие бумажки можно и потом подписать. Как думаешь, наша девочка созрела для церемонии? — Йен подпёр щёку ладонью, продолжая ласкать взглядом плавные изгибы.

— Ну вот продерёт свои чудесные глазки, и спросим, — лениво отозвался я, тихо млея от того, что наконец-то Эрин рядом. Вспоминая, что она вытворяла ночью, распоясавшаяся и окончательно осмелевшая, с некоторым трудом сдерживал всякие неприличные порывы, подозревая, что скорее всего, это чудо, проснувшись, не особо будет настроено на всякие игры.

Прикрыв глаза, мечтательно улыбнулся: кто бы мог подумать, а поначалу такой скромницей прикидывалась, и убеждала, что не слишком эмоциональная. Мм, так, ладно, берём себя в руки и дышим глубоко и ровно. Ну вот ничего не могу с собой поделать, чувствую себя, как кот, дорвавшийся до кувшина сметаны. Эрин сонно пошевелилась, приоткрыла один глаз и с некоторым раздражением посмотрела на меня.

— Твою мать, Олли, умерь свои аппетиты! — эмм, детка, если будешь говорить таким сексуальным голосом, то, боюсь, твоё желание неосуществимо. Чуть хриплый со сна, низкий, бархатистый… Ну да, определённые части моего тела тут же среагировали. — Иначе спать буду отдельно!

— Ага, разбежалась, — я крепче прижал к себе несильно упирающуюся девочку… хотя нет, уже женщину. Нашу маленькую и такую восхитительно страстную женщину. Йен тихо заржал, и словно невзначай легко пробежался пальцами вдоль открытой до середины спины.

— Светлый!! — взвилась Эрин, но была тут же уложена мной обратно на плечо.

— Да не дёргайся, — я тоже рассмеялся. — Никто не собирается набрасываться на тебя, малышка. С добрым утром, кстати.

— Угу, кому доброе, а кому и не очень, — ворчливо отозвалась она, со вздохом перестав вырываться, и даже не вздрогнув, когда рука Йена по-хозяйски снова устроилась на её талии. — Ощущение, что по мне стадо слонов пробежалось, — Эрин чуть поморщилась.

— Горячая ванна и массаж тебя спасут, — мурлыкнул Светлый, и в серебристых глазах брата зажёгся огонёк предвкушения. — Могу даже спинку потереть.

— Йенчик, я даже спиной чувствую твой совершенно наглый взгляд и совершенно точно знаю, что за пошлые мысли в твоей голове! — огрызнулась наша чудная малышка. — Так что иди лесом со своими предложениями! Сама справлюсь как-нибудь.

— По-моему, её накормить надо, мм? — несмотря на отповедь, Йен осторожно коснулся губами плеча Эрианор. — Когда голодная, она ершистая какая-то, как считаешь?

— Угу, — я невозмутимо кивнул. — Тогда неси сюда завтрак.

— Почему я? — он сделал вид, что возмутился.

— Потому что я занят, — совершенно наглым образом заявил я, весело ухмыльнувшись.

— И чем же? — светлая бровь Йена скептически изогнулась.

— Вот чем, — приподняв голову Эрин за подбородок, я медленно, неторопливо поцеловал её.

— Гад ты, Тёмный, — проворчал Йен, нехотя убрав руку с талии разноцветной, и встал, направившись в ванную. — Ладно, ладно, я тебе ещё припомню.

Возмущённо пискнув, маленькая вывернулась, сев на кровати и сердито косясь на меня.

— У меня между прочим губы болят, — она осторожно коснулась пальчиком действительно чуть опухших губок.

— Мм, а у меня… — я покосился на отчётливо видневшиеся на плечах красные полосы от её ноготков, потом подумал, что на шее наверняка остались следы — кажется, в порыве страсти это чудо наставило мне парочку засосов.

Эрианор проследила за моим взглядом и очень мило покраснела, опустив глаза.

— Ну, я это… — пробормотала она, запнувшись. — Ну, не совсем контролировала себя…

— Да лаааадно, — я с нежностью посмотрел на неё. Господи, сладкая моя, как же люблю тебя. — Я вовсе и не против, и нечего смущаться таких мелочей, малышка, помнится, ночью ты вела себя… — намеренно выдержал паузу, с удовольствием наблюдая, как румянец становится ярче, — просто восхитительно неприлично, — ласково закончил, и провёл пальцем вдоль изящной маленькой ступни.

Из ванной вышел Йен, в небрежно запахнутом халате, и бросил на нас взгляд, в котором сквозила смесь веселья и лёгкого раздражения.

— Без меня не начинать, — бросил он, покинув спальню.

— Э… — малышка немного озадаченно посмотрела ему вслед. — Это вот о чём он сейчас, а?

Я облокотился на подушку, медленно скользя взглядом по её фигурке, не прикрытой ничем, кроме тоненькой нижней рубашки. Ну ничего не могу с собой поделать, наличие на ней хоть какой-то детали одежды заводило меня больше, чем полное отсутствие оной.

— Ну, — мои пальцы начали неторопливое путешествие по изящной лодыжке. — Тебе честно, или придумать что-нибудь?

Она неожиданно рассмеялась, негромко, воркующе, и покачала головой, не спеша убирать ножку.

— Мне вот интересно, это потому, что я вам обоим так сильно нравлюсь, или просто женщины давно не было, мм, умник?

— Нахалка, — я дёрнул её за щиколотку, пискнув, Эрин оказалась на спине, а я — на ней, прижимая тонкие запястья к кровати. — Будешь дразниться, вообще в ближайшие дни не выйдешь отсюда.

Мм, звучит чертовски заманчиво. Не дав ей ничего ответить, я прижался к полуоткрытым губкам, таким сладким, восхитительно мягким, и не отпускал до тех пор, пока она не ответила — умница моя маленькая, я умею быть ооочень настойчивым, когда хочу.

— Ну ладно, ладно, — Эрин хихикнула, чуть отвернув голову. — Слезь уже с меня, ты между прочим тяжёлый. А я бедная уставшая девушка после сумасшедшей ночи с двумя маньяками оголодавшими.

— Ага, как же, — с ехидной усмешкой я чуть отстранился, подперев ладонью голову. — Во-первых, уже не девушка. Во-вторых, это ещё посмотреть, кто там из нас маньяк, маленькая моя.

Наш обмен любезностями прервался появлением Йена с подносом. Увидев глубокую вазочку с любимым лакомством Эрин, вареньем из соаров, я тихонько выдохнул, надеясь, что глаза не выдадут. Помнится, несколько дней назад меня посещали всякие интересные мысли, которые прямо сейчас можно и осуществить. Покосившись на полулежащую малышку с задравшейся почти до пояса рубашкой, Светлый хмыкнул, поставил поднос на кровать, и устроился рядом, облокотившись на спинку.

— Уже начали развлекаться? — Йен изогнул бровь, но в серебристом взгляде сквозило веселье.

— Ревнуууешь? — протянула Эрин, выпрямившись, разноцветные глазки блеснули, а губы изогнулись в лукавой улыбке.

Похоже, она начала входить во вкус резких перемен в своей жизни. И мне это нравилось, да ещё как!

— Нет, завидую, — наклонившись, Йен обнял Эрианор и легко подтянул к себе, усадив между ног, и добавил, довольно ухмыльнувшись, — А вот теперь нет.

— Блин, я есть хочу между прочим! — попробовала возмутиться малышка, с вожделением глядя на вазочку с вареньем.

Кроме него ещё были булочки, чай, нарезанные сыр и мясо, но это чудо жаждало добраться только до десерта. Мм, я тоже жаждал, и тоже десерта. Но в несколько ином смысле, чем разноцветная наша.

— Да не вопрос, сладкая моя, — я переместился поближе, подвинул поднос, и посмотрел ей в глаза. — Только рубашку сними.

— Что?.. — растерянный голосок, и искреннее недоумение на личике.

— Чтобы не испачкать, — вкрадчиво объяснил я, взяв вазочку с лакомством.

— Олли, засранец, хватит мои идеи красть, — ворчливо отозвался Йен, воспользовавшись минутным замешательством Эрин и скользнув ладонями под упомянутый предмет одежды. — Ручки подними, солнышко, — его интонации подозрительно напоминали мои собственные.

Всё ещё пребывая в задумчивости, она послушно выполнила просьбу, и буквально через минуту рубашка небрежно полетела на пол.

— Мне это раньше в голову пришло, — невозмутимо парировал я, обмакнув палец в варенье и поднеся к самому ротику Эрин. — Кто там кушать хотел, а, страстная моя?

Возмущение в удивительных глазках сменилось выражением… предвкушения? Ну-ну, посмотрим. Не сводя с меня пристального взгляда, в котором горел огонёк, девочка медленно обхватила мой палец губками и так же неторопливо слизнула варенье. Умм… мысли понеслись вскачь, в совершенно непристойном направлении, но мне понравилось, как Эрин это делала! И кто там у нас не шибко опытный, а?

— Хулиганка, — я снова обмакнул палец в варенье, и — сладкая капля оказалась аккурат между двух соблазнительных округлостей.

— Что ты… — не дав ей договорить, я нагнулся и теперь уже мой язык слегка пощекотал нежную кожу, вызвав судорожный вздох. Ага, а чтоб не дразнилась больше, наивная моя.

— Я тоже голодный, — прошептал я, и следующая капелька медленно поползла вниз, прямо к очень чувствительному животику.

— А… — в голосе Эрин мелькнуло сомнение, руки дёрнулись, но вмешался Йен.

— Шш, — он придержал её запястья, наклонившись к самому ушку. — Очередной приступ стеснительности, солнышко?

Я перевёл взгляд на варенье, продолжавшее свой неторопливый путь вниз.

— Нет… — Эрин снова тихонько вздохнула и расслабилась, откинувшись на Йена и прикрыв глаза.

Вот и чудненько, а я продолжу начатое. Едва мои губы коснулись её животика, малышка вздрогнула, тихий стон без всяких слов говорил, что разноцветная совсем не против моих действий. Ещё бы она была против, ага… Мои ладони легли на бёдра Эрин, я поднял голову, снова встретившись с её затуманенным взглядом. Да ну к чёрту эти игры, девочка, похоже, про завтрак напрочь забыла, а я…

— Хочу тебя, сладкая моя, — выдохнул, едва сдерживаясь.

Хммм, что-то мне подсказывает, что к еде мы вернёмся нескоро, особенно судя по мечтательному выражению в серебристых глазах Йена.

Эрианор

Я валялась в ванной, пытаясь привести мысли в порядок и перестать наконец вспоминать эту совершенно сумасшедшую ночь, и не менее бурное утро. Чёрт, надеюсь, мальчики всё же поумерят аппетиты, иначе от меня одна тень останется. Но опухшие и побаливавшие губы всё равно расползались в улыбке, стоило прикрыть глаза, как возвращались яркие, насыщенные под завязку страстью, воспоминания. Мм, несмотря на усталость и ломоту в мышцах — представляю, каково будет завтра! Я ж с кровати не встану… — тело отозвалось, сладким, тягучим ощущением внизу живота. Закрыв глаза, я резко окунулась в горячую воду, едва не расхохотавшись. Ну блин, кто бы мог подумать, что в этом на вид таком хрупком теле таятся такие резервы! Когда-то для меня и два часа секса представляли проблему, я быстро насыщалась. А тут, почти всю ночь, да ещё и утром, вместо зарядки видимо, и — божжже ж мой, кажется, мне опять хочется! Так, придётся поискать в библиотеке Олли местный аналог Камасутры, а то, боюсь, моя фантазия живо скончается в конвульсиях.

Сегодня всё должно закончиться. Мысли неожиданно перескочили на близившийся Вечер, и веселье как-то незаметно перешло в глубокую задумчивость. Я откинулась на бортик бассейна, прикрыв глаза. Последняя возможность побыть наедине со своими мыслями, и всё-таки понять, правильно ли всё делаю. Мм… а что, нет? Я не из тех, кому обязательны признания, пафосные вставания на колено и кольца с брильянтами в пять карат. И потом, откуда я знаю, может, здесь не принято кольца носить, а что-нибудь другое. Вот, кстати, о чём спрашивать надо, а не о всяких запредельных вещах. Желудок требовательно заурчал, я опять не сдержала смешок — ну да, столько сил потратила, а возместить не удалось. Бутерброды и булочки с вареньем с чаем не в счёт, завтрак превратился в полное безобразие, когда эта парочка категорически заявила, что раз я вся такая усталая, то и кормить они меня будут тоже сами. А то мало ли, кружку в руках не удержу и пролью чай на кровать. Спорить было сложно, особенно, прижатой к груди Оллера, а мои запястья он держал хоть и нежно, но крепко. Причём всего одной рукой. Чёрт, я такими темпами вообще разучусь питаться с помощью вилки и ложки, если меня так и будут продолжать окружать подобной заботой.

Приоткрылась дверь в ванную, я встрепенулась, вернувшись из очередного волнующего экскурса в недавнее прошлое.

— Там всё уже на столе, — Йен зашёл и присел на бортик. — Выползать собираешься? Или тебе сюда принести? — светлая бровь изогнулась, на его лице появилась улыбка, от которой сердце пропустило удар, и тёплая волна нежности захлестнула с головой.

— Нет уж, я предприму мужественную попытку таки покинуть эту замечательную спальню, — хмыкнула, потянувшись за полотенцем.

— Тебе помочь? — выхватив буквально из моих рук, Светлый услужливо развернул его передо мной.

— Тааак, — я нахмурилась, скрестив руки на груди. — Это в каком смысле?

— Отнесу вниз, — ласково ответил он. — А ты что подумала, неприличная моя?

Мм, неважно уже. Но отнести — это идея хорошая, да. В коленках ещё наблюдалась некоторая слабость после утренних шалостей. Когда Йен вынес меня, завёрнутую в полотенце, и направился к двери, я поинтересовалась:

— Мм… милый, а как насчёт одеться, не?

— Ты мёрзнешь? — невозмутимый вопрос поставил меня в тупик.

— Да нет вроде, а что? — я озадаченно покосилась на блондина.

— Ну тогда зачем одеваться? Все равно скоро ехать на вечер, или любишь по десять раз в день платье менять? — Светлый весело усмехнулся, спускаясь по лестнице.

— Неа, — кротко согласилась я, обняв его за шею и прислонив голову к плечу.

Интересно, а куда всё-таки пропали кресла из гостиной? Не, я в принципе не против дивана, конечно, но… а, ладно. Меня устроили на этом самом предмете мебели, заботливо подложив под спину подушки и укрыв ноги тёплым пледом. Я расплылась в дурацкой, совершенно счастливой улыбке, чувствуя себя на седьмом небе. Господи, как же мне мало надо, вот уж действительно. Олли вручил мне тарелку с чем-то, похожим на рыбные рулетики с начинкой. Ой, обожаю рыбу! Вздохнув, посмотрела на одного брата, потом на другого — они сидели с двух сторон от меня, не сводя взглядов, и нежность в их глазах кружила голову не хуже, чем алкоголь.

— Мальчики, кажется, я вас люблю… — вырвалось у меня, и тут же щёки окрасил предательский румянец. Не, ну ничего себе, как зажигать полночи так никакой скромностью и не пахнет, а как правду сказать — так сразу смущаться… Ну что я за странное существо, а! Уткнувшись в тарелку, я набросилась на еду, немного опасаясь реакции на собственные слова.

Неожиданно пальцы Оллера зарылись в мои волосы на затылке, начав тихонько поглаживать.

— Кажется, малышка? — от его негромкого голоса я вздрогнула, бросив косой взгляд, и замерла — лицо Тёмного было серьёзным, золотисто-янтарные глаза смотрели на меня с… беспокойством? Оп-па. Я чего-то не понимаю, или для него очень важен мой ответ? А может, не только для него?

Взгляд и лицо Йена ненамного отличались от брата. Эм… ладно. В конце концов, когда-нибудь этот разговор должен был состояться. Я ж хотела знать, как они на самом деле ко мне относятся.

— Неа, уже не кажется, — избегая смотреть на них, и продолжая медленно жевать восхитительно вкусную рыбу, тихо ответила я. — Не знаю, как так получилось. Но это ничего…

— Эрин, — мягко прервал Йен, его рука легла мне на плечи, осторожно погладив. — Ты никогда не любила?

Что ответить? Наверное, нет. Те чувства, из прошлого… Стоп. Какого прошлого? Его у меня, Эрин ЛасГаллен, нет. И да, я никогда не любила. На моих губах появилась улыбка, и внутри словно распрямилась какая-то невидимая пружина. Доев рулетики, я отставила тарелку и откинулась на спинку дивана, чувствуя тепло рук двух мужчин, неожиданно ставших для меня самыми близкими людьми.

— Ребята, мне сегодня снова приснился сон, — сказала я совсем другое. — Что я по лесу гуляла. И так хорошо было, так легко!

— Этот мир принял тебя, — Оллер улыбнулся в ответ. — Ты что-нибудь помнишь из… прошлого?

Я посмотрела ему в глаза и утонула в золотистой глубине.

— Нет, — просто ответила. — У меня больше нет прошлого.

— Зато у тебя есть будущее, — Тёмный медленно притянул меня к себе, коснувшись губ, нежно, ласково, не пытаясь пробудить страсть. — Вместе с нами, Эрин.

— Ты согласна на церемонию, любимая? — руки Йена обвились вокруг талии, а его подбородок лёг на плечо.

Я зажмурилась, дыхание перехватило: честно, не ожидала этого… признания. И не думала, что так сладко замрёт сердце, а потом забьётся неровными толчками, и тело охватит слабость.

— Да… — выдохнула, и нащупав руки Олли, сплела мои пальцы с его.

Я больше не боюсь, и точно знаю, чего хочу.

— Спасибо, маленькая, — обволакивающий, чуть хриплый от волнения шёпот Тёмного.

Тихий, радостный смех родился где-то в груди, и я не стала сдерживаться. Хорошоооо…

— Мальчики, это вам спасибо, — я открыла глаза, продолжая улыбаться. — И кстати, вопрос не в тему. Олли, у тебя здесь есть карта?

…За окном на Мирано опускались лиловые сумерки, в открытое окно вливался прохладный, свежий, напоенный ароматами сада, воздух. Я теперь знала, что этот мир отдалённо похож на… что-то, что когда-то знала. Очертания материков вызывали чувство смутного узнавания, но в то же время были другими. Магия здесь отсутствовала, что меня чрезвычайно обрадовало, ну вот не приверженка я этой специфической силы. Про страны и прочее Олли обещал рассказать позже, потому что времени до Вечера оставалось совсем немного, а я ещё хотела заехать в бывший дом за некоторыми вещами. Ну да, ну да, тот самый комплектик. Со мной поехал Йен, не желая отпускать одну, пока Олли занялся организацией поисков Ниалоны. Я попыталась расколоть братьев на рассказ про пресловутую церемонию, но эти двое совершенно возмутительным образом отказывались, таинственно улыбаясь и говоря, что всё просто, но мне понравится. С некоторых пор эти слова вызывали у меня несколько другие ассоциации, в памяти всплывало, сколько раз за ночь я их слышала…

Эм, отвлеклась. В общем, мы собирались на Вечер. Это было весело, ага! Во-первых, самой мне одеться никто конечно не дал — пока Йен расчёсывал мои кудри, я сидела на стуле и пыталась справиться с волнением и мурашками, гулявшими по телу: Олли медленно, неторопливо, надевал мне чулки. Пришлось сильно прикусить губу, распоясавшиеся желания плевать хотели, что через полчаса нас ждёт важное мероприятие, а также на то, что я вроде как устала. Далее эти двое с совершенно серьёзными лицами и искренним недоумением в голосе поинтересовались, на самом ли деле мне так необходимы нижняя рубашка и остальное бельё, когда под платьем всё равно ничего не видно. Только разглядев в нахальных взглядах весёлые искорки, я поняла, что господа принцы шутить изволят. Зарычав, вытолкала обоих из спальни, покопалась в вещах, отыскав вполне приличное с моей точки зрения платье из янтарно-жёлтого шёлка — смотрю, самая популярная здесь ткань, но мне нравится, — одела его, и только тогда вернула Олли и Йена. Надо ж было затянуть шнуровку, самой это не слишком удобно делать на спине. Несмотря на протесты, волосы всё же заплела, распущенные на официальное мероприятие не хотела оставлять, а для хоть какой-нибудь причёски отсутствовали шпильки и заколки. После чего мы всё-таки отправились во Дворец Игр.

— Я нашёл гостиницу, где Ниалона остановилась, — по пути огорошил меня известием Олли. — Но самой белобрысой там не было.

Стало зябко, хотя я сидела между ними, рука одного обнимала за талию, а ладонь второго брата лежала на плечах.

— Мы найдём её, солнышко, — успокоил Йен, почувствовав, что я дрожу. — Не волнуйся.

— Угу, — я кивнула, но какое-то тревожное чувство всё равно притаилось на самом дне души.

Нас встретили перешёптываниями, косыми взглядами, в которых сквозил такой набор эмоций, от откровенного осуждения — это на меня смотрели, — до зависти — снова на меня, женщины в основном, — и любопытства. Последнее в основном у мужчин. Эмм, даже не буду думать, что именно их интересовало, судя по всему, втайне завидовали не только мне, и не только дамы, находящиеся здесь. Едва мы показались на пороге большого зала, голоса стихли, а гости образовали длинный коридор, упиравшийся в двух лесных в неизменных тёмно-зелёных балахонах. На плече одного из них висела большая сумка из какого-то грубого материала, может, даже сплетённая из тонких-тонких веточек. Мы остановились напротив, и едва мои глаза встретились с непроницаемыми, цвета молодой листвы, глазами лесного без сумки, стало как-то очень уж не по себе. Казалось, он видит меня просто насквозь, до самых сокровенных уголочков, куда даже я не рисковала заглядывать. Дрожь пробрала до костей, будто дыхнуло морозным воздухом, я сглотнула, и вдруг вокруг плеч обвилась рука Оллера, прижав меня спиной к груди.

— Всё нормально, малышка, — тихий, успокаивающий голос разогнал наваждение.

Медленно выдохнув, я нащупала ладонь Йена, стоявшего рядом. Лесной с сумкой молча вытащил какую-то бумагу, свёрнутую в трубочку, с болтающимся на шнурке фиолетовым камнем, развернул её.

— Договор, — лаконично прокомментировал он.

— Нарушен, — шелест второго странного типа, и прямо на моих глазах камень рассыпался, а бумага распалась невесомым пеплом, медленно закружившимся в воздухе. Среди гостей раздались слабые охи и ахи, но прокомментировать пока никто не решился. В зале снова воцариласьтишина.

Потом оба лесных снова посмотрели сначала на братьев, потом на меня. Я снова прилипла к полу, ощущая, как липкий страх запускает щупальца в сознание, и испытала сильное желание зажмуриться. Их странные, невероятные глаза словно рентгеном меня просвечивали, бррр…

— Пророчество? — снова тот, кто без сумки.

— Недействительно, — негромко отозвался Йен, чуть сжав мои ледяные пальцы.

— Даааа…. - мне показалось, в шелесте сумчатого проскользнули насмешливые нотки. — Что скажешь, цветная? Может, ты хочешь выбрать?

Вкрадчиво так, словно подстрекая. Тоже мне, змей-искуситель нашёлся. Я мотнула головой, нервно улыбнувшись.

— А не я выбираю, — и как получилось, что голос не задрожал, до сих пор удивляюсь. — Они.

— Она останется с нами, — это уже Оллер.

Некоторое время царила тишина, немного напряжённая, и снова нестерпимо захотелось пить. Хорошо, что от взглядов большинства гостей меня защищала спина Тёмного, а то бы наверное не выдержала и сбежала отсюда. Господи, скорее бы обратно домой… Опять пронизывающий, пронзительный взгляд лесного.

— Дай руку, девочка, — неожиданно попросил тот, что без сумки.

Первым порывом было совершенно детское желание спрятать упомянутую конечность за спину, но я сдержалась. Ну не откусит же, в самом деле. Протянула, и даже порадовалась, что ладонь почти не дрожит.

Узловатые, коричневые пальцы, похожие на корешки, неожиданно мягко погладили внутреннюю сторону ладони, и по руке словно пробежал слабый электрический разряд.

— Ты принадлежишь им, — совсем тихий шёпот, и я не была уверена, что эти слова раздались вслух. — Это так, девочка. Правильный выбор, да… — лесной отпустил руку, и я поспешно спрятала её в складках юбки. Кожа слегка зудела от прикосновения, голова немного кружилась. — Завтра вас ждут, — это уже всем троим. — Будет проведён обряд.

И не прощаясь, они обошли нас с двух сторон, направившись к выходу из зала. Не знаю, что там лесной нахимичил с моей лапой, но состояние странное, я почувствовала слабость в коленках, и упала бы, не поддержи меня Олли.

— Ты в порядке, Эрин? — заботливый голос, встревоженный взгляд золотистых глаз.

— П-поехали отсюда, ребята, — попросила я, мне срочно требовалось принять горизонтальное положение.

Окончательно забив на все приличия, Тёмный молча взял меня на руки и понёс к двери. Прикрыв глаза, я прислонилась лбом к его плечу, делая глубокие вдохи, и постепенно приходила в норму. Самочувствие улучшилось, но усталость осталась, и не уверена, что от бурных ночи и утра. Свернувшись клубочком на коленях Оллера, я прикрыла глаза, погрузившись в полудрёму. Братья ничего не спрашивали, ну и правильно, вряд ли я смогла бы объяснить, что случилось. До самого дома мы не говорили ни слова, но ощущение спокойствия и уюта потихоньку вытесняло смутную тревогу и беспокойство после встречи с лесными.

Путь от экипажа до двери я проделала тоже на руках, на сей раз Йена. Мелькнула весёлая мысль — пожалуй, первая за весь вечер, — что такими темпами моим любимым мужчинам придётся составлять расписание, кому и когда таскать мою тушку. Не сдержалась и хихикнула, уткнувшись носом в шею Светлого.

— Мальчики, я кушать хочу, — известила, когда меня наконец поставили на ноги. — В больших количествах.

— Это легко, — Олли хитро прищурился, скрестив руки на груди. — Повар меня ещё утром спрашивал про ужин, старательно пряча глаза и что-то бормоча про то, что ты сильно проголодаешься.

Ага, тонкий намёк на то, что, похоже, весь дом слышал, чем мы тут всю ночь и утро занимались. Ой. Я как-то не подумала… Мм, голос у меня да, громкий…

— О, наша малышка смущена? — Йен хмыкнул, коснувшись пальцем моей пламенеющей щеки.

— Да ну вас, — фыркнув, развернулась и начала пониматься по лестнице. Хотелось поскорее залезть во что-то уютное и удобное, например, в халат. Ну не привыкла я по дому в платьях разгуливать, извините. У Кайла приходилось, а здесь… я ж дома. И никто мне нотации читать о приличиях не будет.

Вслед донёся довольный смех этих двух несносных нахалов. На ходу расплетаясь, я зашла в спальню, выудила из недр гардеробной уже свой собственный халат, избавилась от платья — снимать его гораздо легче, чем надевать, тут и сама справляюсь, — но выйти из комнаты не успела. Едва я развернулась к двери, за спиной послышался неясный шум, но среагировать уже не успела. Сильная рука обхватила шею так, что стало трудно дышать, а в бок чувствительно упёрлось что-то острое. Сердце, испуганно дёрнувшись, опять провалилось куда-то в район желудка, я осторожно сглотнула, боясь пошевелиться. Ну и что делать? Говорить она не умеет, настроена весьма решительно, я драться ни разу не умею, и… Чёрт! Неужели всё вот так и закончится?! И кстати, как попала-то сюда?

— Может, пообщаемся? — предложила я, особо ни на что не надеясь, и пытаясь придумать, что ж делать-то.

Тихий-тихий, едва слышный смех, от которого мурашки по коже, и пальцы на руках стали ледяными. Она точно меня убьёт. Так. Словно кто-то нажал невидимую кнопочку, ускоряющую мыслительный процесс в разы, я начала соображать раза в три быстрее, чем обычно. Халат толстый, авось отделаюсь царапиной. Сопротивления от меня Ниалона не ожидает. В том, что это именно бессмертная, я не сомневалась, ну кому ещё кроме неё хочется воткнуть мне кинжал под рёбра? В голове неожиданно ярко вспыхнули воспоминания, практически исчезнувшие из памяти, последний привет из прошлой жизни. Остаётся надеяться, что хватит сил справиться с неуравновешенной дамочкой, обиженной на весь свет и персонально на меня в частности. Скосив глаза на руку вокруг шеи, я сделала глубокий вдох и… Резкий удар локтём по руке, держащей кинжал у бока — невнятный возглас, в котором больше удивления, а не боли, ну и ладно, мне главное, чтобы она оружие выронила, — потом вцепиться ногтями в предплечье. О, а вот теперь ей явно больно! И пока нападавшая не опомнилась, я зажмурилась и изо всех сил вонзила зубы в её руку.

Противный, солоноватый привкус крови вызвал приступ тошноты, но результат того стоил — Ниалона от неожиданности отпустила меня, а я отскочила от неё подальше, в направлении двери. Кинжал она таки выронила, и слава богу, правда, глядя, как сверкают её глаза, я поняла, что пора делать ноги отсюда.

— Это ты зря, между прочим, — не желая поворачиваться к ней спиной, негромко сказала я, пятясь к двери, и не сводя с неё настороженного взгляда. — Проигрывать тоже надо уметь.

Похоже, у неё окончательно шарики за ролики заехали. Зарычав не хуже льва какого-нибудь, эта дамочка быстро подняла кинжал и метнулась ко мне. Ээ, не так резво! Если уж решилась убивать, так надо было сразу того… Или она ни разу вот так, ножом, никого не убивала? Ну да, судя по рассказам Йена и Оллера цветные умирали вроде как от болезней. Угу, яд проще незаметно подсыпать, чем кинжалом действовать, да и подозрений меньше вызывает, ага. Пока все эти мысли проносились в голове, я выскочила за дверь, голос никак не хотел слушаться, и вместо крика из горла вырвался сдавленный хрип. Интересно, кто из нас быстрее бегает? Ну, мне по крайней мере удобнее, юбки не мешаются, так что буду надеяться, успею таки добраться до гостиной. Если Ниалона не полная дура, то не попрётся за мной. Хотя, похоже, дура, ага. Или она не знает, где братья?! Как я не пересчитала ступеньки, не знаю, похоже, просто через одну перескакивала, а за спиной слышался топот ног сумасшедшей бабы. Блин, ну чего неймётся-то, а! Сама виновата между прочим, нефиг было язык распускать.

Я влетела в распахнутые двери гостиной, хрипя, как загнанная лошадь, и немедленно была поймана заботливыми руками Йена.

— Что… — договорить он не успел, потому что на пороге застыла Ниалона, с расширившимися глазами глядя на нас.

Не, милая, а ты что думала, я дома одна? Глупая тётка, ну конечно я побегу туда, где меня смогут защитить! Светлый моментально прижал меня к себе, одной рукой обняв за плечи, а второй за талию. Сразу стало так спокойноооо… Я перевела дух, с опаской покосившись на бессмертную.

— А Олли тебя по всему городу ищет, — голос Йена был обманчиво мягким, но мне стало как-то не по себе. — Ну проходи, садись, раз заскочила на огонёк.

Она дёрнулась было назад, однако за её спиной очень вовремя нарисовался Олли. Положив руки ей на плечи, он довольно грубо толкнул женщину в комнату, добавив жёстко:

— Давай-давай, двигай, обиженная моя.

Мм, интересно, а тюрьмы здесь есть? Мне как-то не улыбается всю жизнь оглядываться через плечо, ожидая, что ещё взбредёт в голову этой ненормальной бабе.

— Поскольку диалога у нас не получится, — тут Тёмный не удержался от кривой усмешки, — да и спрашивать тебя особо не о чём, мы уже всё и так поняли о твоих делишках, Ниа, слушать будешь ты. Долго не задержу, не переживай. Думаю, ты в курсе, что договор недействителен больше, и пророчество тоже? — лицо блондинки скривилось, но она кивнула. — Отлично. Не хочу пачкать об тебя руки, дражайшая, так что завтра сдам тебя с рук на руки лесным, пусть с тобой разбираются, — судя по беспокойству, мелькнувшему в зелёных глазах, эти странные люди — или не люди фиг их разберёт, — действительно могли найти на Ниалону управу. — И запомни, ещё раз увижу рядом с моим домом, или ещё хуже, с Эрин, — Оллер прищурился, и наклонился почти к самому лицу бессмертной, — наплюю на всё и точно убью. До утра посидишь в подвале, — закончил неожиданно он, и крепко ухватив за локоть несильно упиравшуюся блондинку, вывел её из комнаты.

Нервная система начала отходить от шока, меня затрясло. Стиснув зубы, я пыталась унять дрожь, что получалось плохо.

— Иди сюда, маленькая, — Йен сел на диван, усадил меня на колени, и крепко обнял, поглаживая по растрёпанным волосам. — Всё уже закончилось, всё нормально. Она тебе ничего не сделала?

— Н-нет, — я ухитрилась покачать головой, прикрыв глаза и постаравшись свернуться в наиболее компактный комочек, прижавшись к Светлому. — Но испугалась — жуть…

— Тебя никто больше не обидит, солнышко, — от нежного прикосновения его губ к виску по телу разлилось приятное тепло, прогнавшее наконец противную нервную дрожь, и я расслабилась, сердце потихоньку возвращалось к своему нормальному ритму.

Чуть позже появился Олли, с мрачным выражением лица, но едва увидев мою улыбающуюся мордашку, улыбнулся в ответ, морщинки на лбу разгладились.

— Никогда не поднимал руку на женщину, но думал, сейчас не сдержусь, — выдохнул он, опустившись на диван рядом с нами. — Боже, ну это ж надо, какая дура-то! Чего сюда сунулась, не понимаю.

— Обиженная женщина способна на странные поступки, — я пожала плечами, повернувшись на коленях Йена так, чтобы быть лицом к Олли. — Думаешь, сдать её лесным хорошая идея?

— Ну, нашли ж они управу на её острый язычок, — Тёмный хмыкнул, взлохматив мои и без того растрёпанные локоны. — Всё, хватит о Ниалоне, больше она не будет безобразничать.

…Дальше вечер прошёл спокойно и умиротворённо, после плотного ужина я рискнула поделиться с братьями смутной пока ещё идеей о собственной лаборатории. Оказалось, в этом мире химия как наука тоже существует, чему я несказанно обрадовалась, а уж когда мне с хитрой улыбочкой презентовали толстый фолиант по интересующей меня теме, Я была потеряна для общества часа на два, засев в библиотеке с бумагой, чернилами, и обложившись книгами. Олли и Йен пока никак не прокомментировали мою сумасшедшую идею, но судя по довольным взглядам, им нравился мой энтузиазм. Я так увлеклась, что только когда начала клевать носом, сообразила посмотреть на часы: стрелки показывали одиннадцать вечера. С хрустом потянувшись и зевнув, поняла, что хочу только одного: растянуться на кровати и отбыть в страну Морфея.

Дверь в библиотеку распахнулась, и на пороге появился Олли с решительным выражением на лице.

— Уже начинаю ревновать тебя к этой комнате, маленькая моя. Всё, бросай свои книжки, мы соскучились.

— Угу, — я сонно моргнула, отложив книгу с колен, встала и подошла к нему. — А… во сколько завтра мероприятие с лесными? — прижавшись к нему, я вышла из библиотеки.

— Как будем готовы, так и поедем, — рука Олли скользнула мне на талию. — Нервничаешь, мм?

— Неа, — я снова зевнула. — Поспать хочу…

— Поспишь, — тише добавил Тёмный, и по его голосу я поняла, что он улыбается.

В общем, закончился вечер тоже очень даже ничего — полусонную меня от лестницы транспортировали на кровать, нежно, в четыре руки, размяли все ноющие мышцы, и по-моему я так и уснула, не дождавшись окончания массажа. Жизнь просто офигительна!..

Утро началось с сюрприза. Пока мы завтракали — на сей раз, всё-таки в гостиной, без всяких там шалостей, — явился Манс с несколько растерянной физиономией и передал мне большую коробку.

— От Кайла ЛасГаллена, — кратко пояснил он.

Целую минуту я ловила отпавшую челюсть, перебирая в голове, что там может быть — ну не связка же гранат, в самом деле! Мужик радоваться должен, хотя, по чести, никаких бонусов ему не перепадёт от перемены моего статуса на замужний. Братья только с любопытством переводили взгляд с меня на неожиданный подарок.

— Будешь смотреть? — Йен изогнул бровь.

— Ну… — я встала, осторожно подойдя к коробке, лежавшей на кресле. Приоткрыла, и не сдержала удивлённого возгласа: там лежало аккуратно сложенное платье. — Так, ребята, это, пожалуй, я открою без вас.

Не дожидаясь вопросов, я поднялась в спальню и достала подарок. Интересно, откуда у Кайла этот наряд? Или он заранее приказал приготовить, как только его дочь стала цветной? Скорее всего последнее. Мягкий бархат двух цветов, винно-красного и молочно-белого, отсутствие лишних деталей, только вышивка по краю низкого, квадратного выреза, и подолу платья. Мой взгляд остановился на шнуровке, стягивавшей корсаж спереди, и я не удержалась от заливистого смеха. Ну, папочка, ну блин, удивил! Неужто заметил, как братцы пялились на точно такую же деталь одежды на пресловутом фиолетовом платье? Глазастый, однако, и несмотря на ханжеские замашки, всё-таки обладающий некоторым чувством юмора. Может, через какое-то время мы и подружимся, кто знает.

В дверь спальни раздался стук, я бросила наряд на кровать, метнувшись ко входу, и высунула лицо.

— Любопытным вход воспрещён, — я ехидно усмехнулась. — Мне одеться надо, Йенчик, не делай такой обиженной физиономии.

— Самой? — уточнил он на всякий случай.

Я кивнула с совершенно невозмутимым видом. Папочка, сам того не зная, очень помог, под платье идеально впишется тот самый комплектик. Мальчики, держитесь. Я уже выспалась и отдохнула, так что… Прикрыв дверь, я подошла к платью, проведя ладонью по мягкому бархату. Честно, всегда считала, что белое свадебное платье — полный бред. По крайней мере, где-то там, в другой жизни, мало кто из невест действительно был достоин этого цвета. И вообще, с моей-то нестандартной внешностью белый ну никак не пойдёт. А вот то, что папа Кайл прислал, будет в самый раз. В гардеробной, в глубине одной из полок, лежала моя покупка. Достав корсет и всё остальное, я с предвкушением усмехнулась. Да, братьям нравилась моя смелость в постели, но всё же главными предпочитали быть они. Нну, сегодня вечером посмотрим, кто кого соблазнит.

Оллер

Загадочная улыбка на лице малышки меня ужасно интриговала. Разноцветные глазки сияли лукавством, и вся она была такой… восхитительно желанной, особенно в этом неожиданном подарке Кайла ЛасГаллена, что я едва не послал к чертям практически требование лесных приехать к ним сегодня. Ну или хотя бы отложить визит до вечера. Судя по взгляду Йена, у него тоже руки чесались добраться до нашей Эрин. И эта проказница прекрасно поняла наше желание!

— Мааальчики, притушите блеск, — мурлыкнула она, остановившись посередине гостиной. — Всё вечером.

— Я прям весь в нетерпении, — Светлый не сводил глаз с заманчивой шнуровки на корсаже Эрианор. — Кайл, оказывается, наблюдательный.

— Угумс, — она кивнула с шаловливой улыбкой. — Ну, я готова, между прочим.

Угрюмую и мрачную Ниалону я лично отконвоировал в экипаж, связав ей руки и ноги — мало ли что, доверия к этой стерве у меня не было никакого. Мы же поехали верхом. Поскольку Эрин пока не умела ездить на лошади в платье — кстати, надо будет решить этот вопрос, а, впрочем, надо ли?.. — из Мирано она выехала со мной. По пути малышка с воодушевлением вещала о планах насчёт собственной маленькой лаборатории, о том, что хотела бы пообщаться с доктором и поговорить о его методах лечения, и дотошно выспрашивала, есть ли в Мирано кто-нибудь, кто занимается производством стеклянной посуды. Меня радовал её энтузиазм, честно говоря, немного опасался, что ей может стать здесь скучновато. Но я не учёл деятельную натуру Эрианор, и неуёмное любопытство. Вот и отлично, чем сможем, поможем. Ехали мы неторопливо, поэтому дорога до лесных заняла что-то около часа, а может и больше. Я не отслеживал время, наслаждаясь путешествием, тем, что Эрин рядом, и скоро уже официально станет моей… нашей. Время от времени ловил взгляд Йена, и по лёгкой улыбке брата догадывался, что в его голове бродят примерно такие же мысли. Ох, маленькая, как же люблю тебя!

Мы наконец добрались до того самого дома, где совершались все дела с лесными, в том числе и свадебные церемонии. Нет, конечно, можно было пригласить их в Мирано, и большинство так и делали, устраивая из данного события пышное торжество. Но во-первых, нас вежливо и настоятельно просили именно приехать, а во-вторых, мне почему-то казалось, Эрин не любит пышных торжеств. Сюрприз номер раз — около дома никого не было. Обычная очередь отсутствовала, а около двери дома стояла целая делегация из четверых лесных. Ого, и все по наши души что ли? Экипаж с Ниалоной остановился чуть поодаль, и к нему сразу направились двое из встречавших.

— Эта женщина теперь наша забота, — обронил один из них, проходя мимо.

Ничего не имею против, и мне совершенно всё равно, что там с ней будет. Сама вляпалась, пусть теперь расхлёбывает. Спешившись и сняв Эрин, мы подошли к лесным. Перед нами молча открыли дверь, и наша компания расселась, лесные как всегда с одной стороны стола, я, Йен и притихшая Эрианор с другой.

— Я не буду спрашивать, точно ли вы решили, — раздался тихий шелест, на удивление без всяких ироничных или насмешливых ноток. — Вижу, точно. Тебе начали сниться сны, девочка? — от неожиданного вопроса Эрин вздрогнула, метнув на лесного косой взгляд, и кивнула. — Хорошо, — теперь в его голосе слышалось удовлетворение.

— А что это значит? — решилась спросить она, как заворожённая, наблюдая за действиями лесных.

Откуда-то из-под стола появилась неглубокая деревянная плошка, кисточка, и нож с длинным, узким лезвием. При виде последнего в глазах маленькой отразилась лёгкое беспокойство.

— Твоё прошлое ушло навсегда, — прошелестел лесной, взяв нож. — И ты готова для новой жизни. Дай руку.

Прикусив губу, она протянула ладонь. Мы-то с Йеном знали, как выглядит обряд, пару раз присутствовали в качестве гостей, но рассказывать ничего не хотели специально — мало ли, вдруг испугается. Лесной взял нож, Эрин метнула на меня встревоженный взгляд, но я успокаивающе улыбнулся. Да, потребуется кровь, но совсем немножко, и наша в том числе. Холодные пальчики нашли мою руку и судорожно вцепились — ох, неужели она так боится боли?

— Никогда не любила кровь сдавать, — пробормотала она, её зрачки расширились, когда острый кончик уколол указательный палец.

Несколько красных капель упали в плошку, после чего лесной аккуратно вытер порез, тихо прошелестев несколько непонятных слов. Эрин уставилась на гладкую, без всяких следов кожу.

— Вы же говорили, здесь нет магии, — серые со светло-коричневой звёздочкой глаза обвиняющее посмотрели на меня.

— Это сила леса, девочка, — ответил другой лесной, выудив из-под стола маленький пузырёк и насыпав какой-то коричневатой пыли в плошку.

Не дожидаясь просьбы, я молча протянул ладонь, пожертвовав свою кровь, и за мной — Йен. Ещё дважды добавлялся порошок, а потом тот, который орудовал ножом, взялся за кисточку. Я наблюдал за Эрин с лёгкой улыбкой, весь её страх пропал, а личико просто светилось любопытством. Господи, ну и кто там говорил, что ей не восемнадцать? С трудом если честно верю, даже несмотря на некоторую образованность в определённых сторонах жизни, в остальном — ну чисто девчонка. Помешав тёмную жидкость в плошке, лесной снова сказал:

— Положи на стол правую руку, ладонью вверх.

Золотисто-рыжие брови поднялись, но Эрин послушно выполнила просьбу. Обмакнув тонкую кисточку в плошку, лесной коснулся запястья, она вздрогнула, но руку не убрала, со всё возрастающим удивлением глядя, как за кисточкой остаётся серебристый след на коже. Постепенно вокруг тонкого запястья появлялся замысловатый узор из переплетённых серебристых и золотистых линий, охватывая браслетом. Интересно, а какие обычаи были в её прошлой жизни? Хотя, наверное, уже поздно спрашивать, лесной же сказал.

— Это… смывается? — полюбопытствовала она, когда был поставлен последний завиток, и рисунок замкнулся.

Тихий смех, похожий на скрип тонких веточек.

— Попробуй.

Она нерешительно прикоснулась к рисунку, потёрла его, потом сильнее. Неожиданно по нарисованному браслету пробежал блик, Эрин ойкнула, отдёрнув пальцы. Я не удержался и тоже тихонько рассмеялся.

— Это на всю жизнь, маленькая, — пояснил, и добавил, с нежностью глядя в эти чудные глазки. — Знак, что ты теперь замужем.

— О, — разноцветная с озадаченным видом разглядывала рисунок. — Типа татуировки, что ли? А цвета всегда такие? И как они получились, там же кровь была!..

— Слишком много вопросов, девочка, — прошелестел лесной. — Но я отвечу. Цвета твои, и принцев. Тёмный, — узловатый палец провёл по золотистой линии, — и Светлый, — и по серебристой. — Остальное — сила леса, Эрин ЛасГаллен.

— Лери, — негромко поправил Йен.

Зелёные без зрачков глаза посмотрели в его сторону, и лесной согласно наклонил голову. Я молча положил перед ним руку, и через несколько минут вокруг моего запястья появился точно такой же браслет, как и у Эрин. Лёгкое покалывание и блик — всё, теперь мы связаны. Меня охватила тихая радость, захотелось схватить малышку в охапку и закружить, но — лесные не любят, когда при них проявляют сильные эмоции. Закончив с рукой Йена, лесной спрятал плошку и кисточку.

— Она ваша, — просто сказал он, и улыбнулся. — Теперь по праву.

Эрин выглядела несколько ошеломлённой, когда я встал и протянул ей руку.

— Пойдём, маленькая.

— А… всё? — она тоже поднялась, переводя с меня на Йена озадаченный и недоумённый взгляд.

Я изогнул бровь, притянув её к себе и легко чмокнув в носик.

— А тебе что-то ещё надо?

Она неожиданно улыбнулась, закинув руки мне на шею.

— Неа, — и скользнув губами по моей щеке, хитро прищурилась. — Обратно еду с Йеном!

…Потом было такое же неторопливое возвращение в Мирано, и долгая прогулка по столице — я всё-таки рискнул спросить Эрин про то, как это было в её прошлой жизни. Она долго хмурилась, кусая губы, неосознанным жестом поглаживая браслет, во взгляде мелькала растерянность.

— Как-то очень плохо помню, — призналась она. — Кажется, что-то, связанное с кольцами…

— Кольца? — Светлый удивился. — Их же легко снять, в любой момент.

Мы сидели в уютном кафе недалеко от дома, Эрин уплетала слоёные пирожные с кремом, а мы с Йеном с умилением наблюдали эту картину. На нас тоже косились посетители — разноцветную косу малышки сложно было не узнать, — но любопытные взгляды никого из нас особо не трогали.

— Нуу… — она задумчиво облизала пальчики, отчего мне резко стало жарко, и добавила. — Ага, можно. Но по-моему там брак не на всю жизнь, — девочка вздохнула и посмотрела на нас уже осмысленным взглядом. — Мальчики, а вам действительно так уж важно это знать, а?

— Да, в общем, совершенно нет, — я улыбнулся. — Кушай, сладкая моя.

Домой мы вернулись уже в густых сиреневых сумерках, и меня несказанно радовало, что Эрианор не выглядела усталой. Судя по заблестевшим глазам Йена, его планы и мои на сегодняшнюю ночь полностью совпадали. Как-никак, малышка теперь наша жена. Мм, как же мне нравятся эти слова, не передать! Она шла впереди, поднимаясь по лестнице, а я, скользя взглядом по её спине, уже предвкушал, как буду медленно развязывать эту шнуровку спереди. До меня донёсся тихий смех, и Эрин, чуть повернув голову, ехидно произнесла:

— Олли, я прекрасно знаю, что это ты сейчас на меня смотришь! И даже знаю, о чём думаешь!

— Да ты что, девочка моя, — хмыкнул, но не сдержал улыбки. — Думаешь, Йен рассматривает потолок и думает о том, какая сейчас прекрасная погода за окном?

— А он смотрит гораздо ниже спины, — невозмутимо парировало это чудо, свернув к спальне.

Там она юркнула в гардеробную, захлопнув дверь и известив:

— Пять минут, ребята!

— Хмм, Тёмный, меня терзают смутные сомнения, что она задумала, — брат скинул куртку, расстегнул рубашку, и поставив стул рядом с кроватью, сел на него верхом, положив подбородок на спинку. — Какая-то очень уж ехидная мордашка была у неё утром.

— Ну вот сейчас и узнаем, — с большим удовольствием сбросив сапоги и оставшись тоже в одной рубашке и штанах, я растянулся на кровати, заложив руки за голову.

Дверь открылась, и появилась Эрин. Ух ты… платье всё ещё было на ней, но кроме этого появились длинные красные перчатки — короткие рукавчики наряда этому совершенно не мешали. На губах проказницы играла улыбка, от которой перехватило дыхание и внезапно пересохло в горле. Мм, кажется, я жутко соскучился по её восхитительному телу. Остановившись напротив, у изножья, она, не сводя с меня блестящих глаз, медленно-медленно потянула за кончики завязок, словно угадав, что я хотел сделать сам. И что же это мы делаем, а? Пытаемся узнать, насколько меня хватит, прежде чем я доберусь до тебя, моя маленькая шалунья? Чуть распустив верх платья, Эрин повела плечами, отчего мягкий бархат соскользнул и мягко осел на пол разноцветными складками.

Я услышал резкий выдох Йена, и в общем, его можно понять. Интересно, и когда это лиа Эрианор успела обзавестись таким… шедевром? Быстрый взгляд в сторону Светлого, и изогнутая бровь, и потом насмешливое:

— Йенчик, я же обещала показать, помнишь?

— Эриииин, — чуть хрипло протянул он. — Ты хорошо подумала, когда надела это?

Она медленно, чуть покачивая бёдрами, обошла кровать и села рядом, склонив голову на бок и по-прежнему не отрывая от меня взгляда.

— Отлично подумала, — проворковала маленькая искусительница, и неторопливо стянула одну перчатку, небрежно отбросив её. — Так что смотри и наслаждайся, Светлый.

Вот интересно, а у него насколько выдержки хватит? Лично у меня руки уже чесались сорвать с неё этот корсет, особо не утруждаясь ни распутыванием шнуровки на спине, ни методичным расстёгиванием крючков. Да ну нафиг, время терять. Но стало любопытно, что же моя сладкая девочка будет делать дальше. Она начала так же медленно расстёгивать рубашку, и столь простое действие вызвало у меня такую бурю эмоций, что пришлось сжать кулаки. Когда её ладошки — одна, затянутая в тонкий красный шёлк, другая прохладная, скользнули мне на плечи, снимая тонкую ткань, терпению пришёл конец, и я перехватил запястья Эрин.

— Без рук, любовь моя, — она тут же несильно хлопнула по руке пальчиками, усмехнувшись. — Я ж ещё только начала.

— Ах ты, негодница, — нежно протянул, мой взгляд прогулялся вдоль изящного изгиба шейки, по плечу, и к краю корсета. — Ты у меня до утра не уснёшь, голосистая моя.

— Ммм? — придвинувшись ближе, Эрин наклонилась ко мне, приподняв мою голову за подбородок. — Ничего не имею против, — и поцеловала.

Неторопливо, чувственно, со знанием дела — как она быстро учится, а! Кровь моментально вскипела, желания словно сорвались с цепи, и это называется, только начала?! Ой нет, маленькая моя, ещё пару минут я позволю тебе безобразничать, а потом… Я мечтательно зажмурился, а губы Эрин тем временем скользнули по моей груди, язычок шаловливо пощекотал кожу — вот ведь, способная ученица! — а потом чуть подула. Но едва я, судорожно вздохнув, второй раз попытался прикоснуться к ней, малышка с хрипловатым, грудным смехом перехватила мои запястья, облизнувшись.

— Оллииии, нетерпеливый мой, — серебристо-карие глаза блеснули в свете свечей. — Я же сказала, без рук.

В моей голове зашевелились идеи, как наказать расшалившуюся супругу. Быстрый взгляд на Йена — он с очень уж задумчивым видом созерцал небрежно брошенную на пол перчатку, потом перевёл горящие глаза на Эрин, и медленно, плотоядно ухмыльнулся. О, маленькая, держись. Если нам со Светлым пришла одна и та же идея… ты попала. Прижав мои запястья к кровати, Эрианор проложила дорожку из лёгких поцелуев почти к самому ремню штанов, и снова выпрямилась. Что ж ты делаешь со мной, девочка!

— Знаешь, — проникновенна шепнула она, и тонкие пальчики решительно взялись за пряжку, — первый раз сама раздеваю мужчину. Это так… волниииительно… — она ловко справилась с ремнём, но тут Йен пришёл мне на помощь.

Бесшумно встав со стула, он одним движением избавился от рубашки, и поднял с пола шёлковую перчатку. Потом сел за спиной Эрин, положив трофей рядом, неторопливо провёл ладонями по изящным ручкам, и… мягко, но настойчиво отвёл их назад. Она ещё не поняла, что мы задумали, вот и чудненько.

— Тебе очень жалко будет этот корсетик, сладенькая? — мурлыкнул я, быстро избавившись от штанов, мой взгляд остановился на ряде маленьких крючочков спереди.

— Ты что задумал, Тёмный? — Эрин дёрнулась было, но — Йен аккуратно обернул длинной перчаткой тонкие запястья, завязав концы несильно, но крепко.

— А будешь знать, как дразнить меня, — ухватившись за край, я резко дёрнул в стороны, малышка ахнула, в глазах плескалась гремучая смесь беспокойства, разбуженной страсти — ага, она сама завелась от того, что творила! — и волнения. — Я тебе новый куплю, — проникновенным голосом пообещал, наконец дав волю рукам, и нетерпеливо занялся этими очень удобными завязочками на кружевных шортиках.

— А… — Эрин вздрогнула, когда я одним движением избавил её от последней детали нижнего белья. — Может, развяжешь, Йен… — снова тихий вздох, когда мои ладони скользнули по её бёдрам, на талию.

— Неееет, солнышко, — вкрадчиво отозвался брат, чуть прикусив чувствительную мочку. — Ты заслуживаешь маленького наказания, за свои шалости.

С губ Эрианор сорвался негромкий стон, музыкой отозвавшийся в ушах, и я рывком притянул к себе жену, ощущение, что она в полной моей — и Йена — власти, кружило голову, пьянило, как крепкое вино.

— Это… это ужасно… неприлично… — выдохнула она, пока я покрывал поцелуями нежную шейку.

Господи, совершенно непередаваемое чувство, малышка просто таяла от ласк, послушно выгибаясь навстречу! Мм, люблю нашу девочку!

— Прааавда? — легко приподняв её за талию, посадил лицом к себе, с удовольствием наблюдая лёгкий румянец смущения на этом чудесном личике. — Но тебе же нравится, да? — мои ладони легли на упругую попку и чуть сжали.

— Да… — она зажмурилась, прикусив губу, и добавила, совсем шёпотом, — Хочу тебя… Олли…

О, сладкая, да без вопросов! Одним движением придвинув её совсем близко, наконец осуществил наше общее желание.

— Покатаемся, шалунья? — в затуманенных глазах вспыхнули огоньки, когда я сделал первое движение, медленное, словно дразня её.

Мда, мне откровенно жалко слуг, причём обоего пола: с нашей голосистой птичкой их ждут регулярные бессонные ночи, а также шумные утра. Но в общем, это их проблемы, пусть завидуют молча.

ЭПИЛОГ

Эрианор

Я, сосредоточенно нахмурившись, наблюдала, как маленькие, восхитительно пахнущие капельки, падают в подставленный флакончик. На столе громоздилась замысловатая конструкция из трубочек, змеевиков, и прочей стеклянной фигни, порождение моей буйной фантазии и остатков знаний по химии. Да-да, я тут заделалась знатным экспериментатором, и на удивление что-то получалось — четыре месяца упорных изысканий и опытов начали приносить свои плоды. Парфюмерные лавки Мирано с руками отрывали душистое мыло, которое я наловчилась делать в домашних условиях — когда-то увлекалась и таким хобби, а необходимые ингредиенты, в том числе и основа, тут имелись. Кроме этого, поскрипев мозгами и перелопатив кучу спецлитературы по теме, наловчилась извлекать из цветов эфирные масла с потрясающими запахами — конечно, не в производственных масштабах, но мне хватало для развлечения.

Дверь открылась, и в мою обитель безумного химика кто-то зашёл. Я даже не обернулась, занятая отслеживанием температуры на маленьком градуснике — в экстракт не должны были попасть другие фракции, и я готовилась уже убрать флакончик. На пояс легли чьи-то руки, и негромкий голос Йена поинтересовался с лёгким недовольством:

— Солнышко, ты пропадаешь тут целыми днями, может, уже уделишь хотя бы чуть-чуть своего драгоценного внимания бедному скучающему мужу?

— Мм… — я дождалась, пока последняя капелька цвета жжёной карамели упадёт во флакончик, и убрала склянку, выпрямившись. — Ты не скучал, вы утром сразу после завтрака куда-то по делам отправились, — невозмутимо ответила, аккуратно заткнув крышечкой. — Опять сбежал, оставив Олли с бумажками разбираться?

— Вот ты ж вредная, а, — он с тихим смехом притянул меня к себе, я едва успела поставить маленькую бутылочку обратно.

Развернувшись к нему, я с улыбкой обняла Светлого за шею.

— Я не вредная, я очень даже полезная, — мм, что-то больно много мурлыкающих ноток, с чего бы это? Серебристая глубина глаз затягивала, и я с удовольствием позволила себе утонуть в ней.

Неожиданно Йен прижал меня к письменному столу, заваленному чертежами, рецептами и тому подобной ерундой. Я ещё не до конца осознала, что на уме у мужа, а тело уже послушно откликнулось дрожью предвкушения.

— Ты что это задумал, а, Светлый?.. — выдохнула я, когда он легко усадил меня на стол, прямо на бумаги.

— А догадайся с трёх раз, малышка моя, — от чуть хриплого голоса стало жарко, чёрт, хана моим записям, похоже…

Я чуть откинулась назад, зажмурившись и прикусив губу, совершенно не возражая против действий мужа — подол юбки простого платья-халата, которое я надевала, когда химичила, уже оказался на коленях, а ладони Йена легли на бёдра. Медленно улыбнувшись, я послушно раздвинула ноги, подумав, что под платьем у меня больше ничего нет из одежды. Ну не планировала сегодня выходить из дома, а если так, зачем лишние неудобства?

Снова скрипнула дверь, я вздрогнула, но сюда под страхом смерти не сунул бы нос ни один слуга, так что…

— Йен, засранец, я там понимаешь, тружусь в поте лица, обеспечивая нам месяц спокойной жизни за городом, а ты тут развлекаешься, смотрю! — ворчливый голос Олли, и отчётливый звук ключа, поворачивающегося в замке.

Я не сдержалась и хихикнула, наблюдая, как мой второй любимый муж, не сводя с нашей парочки ну просто оооочень многообещающего взгляда, медленно расстёгивает куртку.

— Мальчики, у меня здесь много хрупкого оборудования!.. — договорить не успела, Йен наконец обнаружил, что белья собственно на мне нет.

— Так мы его трогать и не будем, — вкрадчиво отозвался Олли, остановившись рядом, и его рука скользнула мне на шею.

Мм, очень надеюсь, что мой несчастный письменный стол выдержит, вообще-то он рассчитан только на то, что на нём писать будут… И надеюсь, у Тёмного хватит терпения таки нормально расстегнуть пуговички на халате, благо, они спереди! Он мне уже третье платье рвёт, негодник! Господи, как же люблю их обоих…

На следующий день мы уехали из Мирано — где-то часах в четырёх от столицы располагалось совершенно чудесное место, где находились загородные особнячки тех, кто любил быть поближе к природе. Несколько озёр, одно большое, и три поменьше, светлый, с кучей ягод, лес, свежие ароматы трав и цветов, всё это отозвалось в душе сладким, щемящим чувством, когда ребята привезли меня в свой домик первый раз, я поняла, что это именно то, чего смутно не хватало. Прошлое я не помнила, по крайней мере то, что касалось жизни до того момента, как проснулась в спальне Кайла ЛасГаллена, но что-то такое было, связанное с природой, поездками в лес, и… мальчики угадали каким-то образом. С тех пор мы регулярно делали туда набеги, на два-три дня, но едва я огорошила братьев известием, что в нашем развесёлом семействе предвидится пополнение — если честно, сама немного офигела, не думала, что это случится так… быстро, — мне было категорично заявлено, что свежий воздух чрезвычайно полезен для моего положения. В общем, меня собирались извлечь наконец из лаборатории, где я действительно проводила довольно много времени, и устроить длительные каникулы. Йен и Олли занялись решением всяких вопросов, чтобы беспрепятственно отбыть за город на недельку, а может, и больше, и наконец всё утряслось, и мы ехали на озеро.

Уютно устроившись на сиденье экипажа, точнее, на коленях Олли, и сложив ноги на Йена, я дремала, время от времени поглядывая в окно, и ловила себя на том, что улыбаюсь. Вот просто улыбаюсь и всё. Мне было так хорошо, что не передать. Взгляд упал на руки Тёмного, обвившиеся вокруг талии, на уже ставшую привычной браслет-татуировку, и не сдержавшись, я тихонько погладила рисунок. Красивый такой, и совсем не смотрится странно. Вздохнув, прикрыла глаза и прислонилась к груди мужа, вдруг поняв, что я счастлива.

— Спасибо, ребята, — губы снова расползаются в совершенно дурацкой, радостной улыбке.

— Тебе спасибо, маленькая, — тихо отозвался Йен, легонько поглаживая мою ступню. — За твою любовь.

Ммм, сладкие слова. Олли только крепче обнял, нежно коснувшись губами макушки. Я снова погрузилась в дрёму, и мне снились восхитительные сны о предстоящей неделе, на природе, в тишине, в маленьком, двухэтажном домике у озера, где никто не будет коситься с плохо скрываемой завистью или возмущением, что опять поспать не дали. И ещё, мне очень нравилось моё новое имя, Эрин Лери. Несмотря на более-менее наладившееся общение с Кайлом, я всё-таки не имела ни к нему, ни к его дочери никакого отношения. А вот жизнь замужней женщины меня полностью устраивала, и… мне нравился этот мир. Особенно учитывая, что жизнь будет долгая, и учитывая непредсказуемый характер и буйную фантазию моих любимых хулиганов, ну просто ооочень насыщенная.

Оглавление

Александрова Кира Принц Тёмный, принц Светлый… Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg