«Коварная красота»

Посвящается Локу, Дилану и Эйше, которые верили в меня, даже когда я сама не верила, и памяти Джона Марра-старшего и Марджори Марр, чье незримое присутствие придавало мне силы в минуты сомнений.

БЛАГОДАРНОСТИ

Мне повезло, что рядом со мною есть замечательные люди, не позволяющие мне сбиться с пути: мой прекрасный и неутомимый агент Рэйчел Вейтер; увлеченные и понимающие редакторы Энни Хоуп и Ник Лейк (и все сотрудники издательства «Харпер», включая Камиллу, Элисон и Ташу); рецензенты Энни Джил и Рэнди Симпсон; мой дорогой друг Келли Кинси; мои наставники и друзья Майкл Гримвуд и Тони Харрисон. Я благодарно склоняюсь перед вашей верой и вашим энтузиазмом.

Благодарю тех, кто вдохновлял и подбадривал меня всю жизнь: Джона и Ванессу Марр — за уроки доверия и храбрости, за знания о мире, недоступном нашему зрению; Дилана и Эйшу — за ежедневные напоминания о том, что невозможное может стать реальностью; а также Лока, доказавшего, что истинное блаженство возможно и по эту сторону завесы. Без вас не было бы ничего.

Король Лета опустился перед ней на колени.

— По доброй ли воле ты рискуешь принять на себя бремя зимнего холода?

Она смотрела на него во все глаза — на юношу, в которого влюбилась около месяца назад. Тогда ей и в голову не могло прийти, что он не человек. Сейчас он сиял, словно под кожей его играло пламя, и был столь прекрасен, столь великолепен, что глаз не оторвать.

— Да, таково мое желание.

— А если ты не та, кого я ищу, холод королевы Зимы тебе придется нести до тех пор, пока на это не отважится другая смертная, — ты понимаешь это? И тебе придется предупредить ту смертную, что мне нельзя доверять.

В глазах его появилась боль.

Она кивнула.

— И если новая девушка откажется, ты предупредишь следующую. — Он придвинулся ближе. — И тебе не освободиться от холода, пока одна из них не согласится рискнуть…

— Да, понимаю.

Она улыбнулась ему, успокаивая, затем шагнула к кусту боярышника. Нагнулась, и зеленые листья погладили ее протянутую руку.

Пальцы коснулись посоха королевы Зимы. Простой деревянный посох, истершийся от прикосновения многих рук. Это были руки других девушек, побывавших на ее месте, и ей не хотелось о них думать.

Она помешкала, охваченная надеждой и страхом.