«Так приходит зло»

Посвящается Лайзе

С днем рождения, моя Зачарованная подруга!

— «Вива, Лас-Вегас! Вива… вива… Лас-Вегас!» — напевала Пейдж Мэттьюс ясным вечером вторника, паркуя перед домом свой маленький зеленый «Фольксваген-жук».

Солнце уже начало клониться к западу, разукрасив небо над Сан-Франциско ярко-розовыми, алыми и желтыми полосами. Пейдж особенно любила это время дня, когда заканчивался рабочий день и весь мир вздыхал с облегчением. Но сегодня она уже после обеда начала тихонько напевать и мурлыкать себе под нос. Плевать, что из всей знаменитой песни она помнила всего два слова припева — она самозабвенно и без устали твердила их. Она была так взбудоражена, что не перестала бы петь, даже если бы ей запечатали рот с помощью какого-нибудь заклятия!

Подхватив с сиденья свою вязаную сумку, Пейдж вылезла из машины и, перепрыгивая через две ступеньки, взлетела по лестнице в дом сестер Холлиуэл. Она давно мечтала побывать в Лас-Вегасе, прогуляться по Стрипу, полюбоваться его огнями, насладиться звуками и красками, а может быть, даже сорвать банк в каком-нибудь казино. И теперь ее мечта вот-вот сбудется! На следующей неделе в это время она уже будет там — будет ходить по казино, бросать жетоны в автоматы, выигрывать…

Если, разумеется, удастся уговорить сестер поехать вместе с ней.

За последние две недели из-за всех этих схваток с демонами Пайпер и Фиби стали гораздо менее покладистыми. Но таков уж удел Зачарованных — добрых ведьм, призванных защищать невинных от сил зла. Возможно, последние дни выдались слишком трудными, однако это тоже было на руку Пейдж. Нужно надеяться на лучшее и твердо верить в то, что ее воодушевление окажется заразительным! Ее сестры мечтают об отпуске! Им необходим отпуск! Просто они пока этого не знают.

— Пайпер? Фиби? Вы дома? — крикнула Пейдж, распахивая дверь. Выхватив из сумки компьютерную распечатку, она прислушалась. Вскоре послышался звук торопливых шагов, и через мгновение на лестнице показалась Фиби, а из кухни выскочила Пайпер. Обе выглядели не на шутку встревоженными.

— В чем дело? — спросила Пайпер, поддергивая рукава своей белой крестьянской кофточки. — Что стряслось?