«Карьерский оборотень»

Легкие волны мягко накатывали на берег, наполняя теплый ароматный воздух шелестом гальки. Оранжевые языки костра лениво покачивались над грудой валежника, будто призрачные кобры, зачарованные таинственной мелодией моря. Золотая лунная дорожка наискось прочертила безбрежную гладь.

— Вот это луна, так луна! — воскликнул Вартан, раскидывая руки навстречу полной луне. — Какой отличный вечер на берегу моря с прекрасными девушками! Вовка, ты почему сидишь хмурый?

— Потому, что ты предатель. Вартан, — усмехнулся Егоров. — Взял и нарядился в клетчатую рубашку, точно такую же, как моя. А я-то надеялся, что Галя оценит мою покупку.

— Я оценила, Володя, — томно улыбнулась Галя, длинноногая блондинка в купальнике и кожаной курточке, наброшенной на плечи. — Ты замечательно выглядишь в своей новой клетчатой рубашке, прямо не отличишь от Вартана. И рост у вас почти одинаковый, и волосы у обоих черные.

— Только нос у Вартана намного больше, чем у Володи, — засмеялась Зина. — Ты, Галка, на носы смотри, тогда не перепутаешь.

— Нос — это семейная гордость, — с шутливой серьезностью заявил Вартан. — Но даже о своем замечательном носе мне не хочется сейчас говорить. Посмотрите вокруг — море, горы, лето, луна! Картошка скоро будет готова! Стихи читать хочется, честное слово. Я устаю в городе, разве там жизнь? Толпы народа, друг другу на пятки наступают, ругаются, злятся, митингуют, надоело. А здесь хорошо. Если ты хочешь, Вовка, я сниму рубашку, брошу в машину, пусть там лежит, пока в Краснодар не вернемся.

— Да ладно, носи уж, — великодушно разрешил Егоров. — Мы же не кинозвезды, которые не могут пережить, если кто-то является на званый ужин в таком же платье, как на них. Ты прав, здесь хорошо…

Он соврал. На самом деле ему здесь не нравилось. На душе было тоскливо, неясная тревога отбивала желание любоваться морем, звездами, луной и даже красивой девушкой… В последнее время она почему-то охладела к нему, с трудом согласилась поехать на выходные к морю. Егоров чувствовал, что, скорее всего, это последняя их поездка с Галей, больше ничего у них с ней не будет. Мысли об этом отравляли существование.