«Талорис»

Когда надежда была потеряна, фланги смяты и люди, дрогнув, начали отступать под натиском «других», протрубили рога. Слитные стальные квадраты, шестьдесят тысяч храбрых мужей пришли на бледные равнины Даула. В тот час баталии изменили ход боя и спасли первый день величайшего сражения в истории людей, великих волшебников, асторэ и тьмы, что пришла с той стороны.

– Держа-а-а-ать строй! – прокатилось над равниной. – Держаааать!

Дэйт потерял секиру в прошлом столкновении, та намертво застряла в каком-то фихшейзце, на свою беду подвернувшемся под широкое лезвие, когда ряды оборонявшихся были все же разорваны таранным ударом вражеской кавалерии. Извлекать оружие не осталось времени – уставшая панцирная баталия, сомкнув строй, ощетинившись пиками и алебардами, пятилась назад, надеясь достичь каменной гряды возле Старой дороги, закрепиться на ней и передохнуть, прежде чем обескровленный противник подтянет свежие силы.

Раз. Два. Раз. Два.

Они шли.

Сержантские свистки звучали по всей длине фронта, беспрерывно, точно мерзкие птицы. От них не было спасения, и они были… спасением. Помогали сотням людей двигаться в едином ритме, не ломать шеренги, равнять щиты и пики, следить за флангами и не терять надежды, что все получится.

– Темп! Темп, мать вашу! Не спа-ать!

Низкий рев капитана баталии, барона да Мере, свояка Дэйта, пролетел над рядами, заглушая лязг стали. Свистки издали долгую трель, от которой где-то в затылке пробудилась тупая боль. И солдаты стали шагать быстрее.

Раз-два. Раз-два.

Дэйт повертел головой, пытаясь увидеть, что происходит там, где они оставили трупы врагов, но тщетно. Слишком плотный строй, и видно лишь древки пик, серо-голубые знамена с крылатым львом, да латные наплечники и шлемы товарищей.

Он был рад, что Кивел да Монтаг отправил его сюда, пускай сперва начальник охраны и высказал свое недовольство из-за того, что ему приходилось оставить герцога.