«Будущее, как эпизоды»

Опалив верхушки деревьев, он ниспал, породив ударную волну и багряный туман, земля содрогнулась, несколько сотен моментальных смертей, маленьких и ничтожных остались незамеченными дремавшим в то утро под шум дождя извечным лесом, как первая раковая клетка.

Из своей уютной земляной норы человекоподобная самка видела, как заживо сгорел её самец, тонко и пронзительно заверещала в ужасе, затем и до неё дотянулся багровый язык, приветливо и обжигающе лизнул, и она затихла.

Она была изранена, покалечена, но выжила.

Глубоко во чреве едва теплился огонёк новой жизни, но и он не погас, хотя для сонмов живущих по обеим сторонам Великой Пустоты, было бы лучше, случись обратное. Очнувшись, с широко распахнутыми глазами, в которых с тех пор застыла тьма, она с трудом подтягиваясь на кровоточащих культях поползла прочь от того места, где дождевые струи стучали по инородному металлу.

Всё осталось позади: родное селенье, уютные норы в склонах холмов, покосившиеся идолы предков, выгребные ямы с копошащимися в них безымянными, и подземный грот с орущими и улюлюкающими земляками, когда из-за поднятой решётки показалась уже его амфибия, подслеповато жмурившая россыпь глаз в желтом свете факелов. Когтистые лапы зашлепали по грязи, вздымая брызги, когда она внезапно ринулась на середину огражденной плетенкой арены, а после, развернувшись, задрала шишковатую морду и издала протяжный злобный рык, слюна текла по чёрным загнутым клыкам.

И хоть был тот зверь ему ниже пояса, он бежал тогда, бросив всё: ритуальный костяной нож, признание, честь и гордость, будущее, наконец. Не выдержав Испытания Совершеннолетия, не обретя индивидуальность в очах соплеменников, не получив даже имени, а так — презрительную кличку «деринг», что значит «трус», и град насмешек в лицо и град черепков и плевков в спину, и невозможность называться воином и членом общины и отказ в девичьей ласки. Навсегда. Бежал, не вынеся стыда и унижения и не желая присоединяться к массе безымянных, бросив всё..

Как оказалось, действительно всё, ибо когда, тайком укрывшись в затхлом брюхе небесного торговца, он, наконец, вновь увидал свет, то был тот свет — другого мира.