«Лунный воин»

Мы с шаманом сидим у южной стороны святилища, там, где обрушилась от старости каменная ограда, и через пролом видна степь – легкие сухие травы до самого края земли. Полдень. Вокруг пусто, безлюдно. Только трещат кузнечики в траве, да невыносимо палит солнце.

Никто в деревне не выйдет ни к реке, ни в поле в этот час: мужчины спят после утреннего лова, а их жены посиживают в тени на открытых верандах, болтают и пьют чай. Вокруг нас повсюду обломки стены, камни рассыпаны среди травы, колючей и острой. На камнях греются ящерицы, в горячем воздухе проносятся рыжие стрекозы, вспыхивая радужными крыльями.

Наш деревенский шаман, дед Хару, сидит неподвижно на своем обычном месте, в тени колючего дерева лох, на соломенном коврике – сидит тихо, словно умер. Шаман маленький и худенький, как мальчик, смуглое старушечье лицо похоже на жухлую сливу, в густой сетке морщин и складок прячутся прохладные голубые глаза. Сейчас веки деда опущены, лицо безмятежно, как у тех спящих богов, которые вырезаны на древних могилах у святилища, ладони покоятся на коленях – кажется, что и не дышит. Вдох – тишина. Долго-долго грудь не шевельнется. Потом выдох. Снова ни шевеления. Но я уже привык, я знаю, что так и надо. Дед Хару рассказал мне однажды, и я все понял. Он думает великие мысли. О небе – сразу обо всем, со всеми облаками, птицами и феями. О нашей реке Микаве, как она течет мимо ста островов в океан. Если все делаешь правильно, сказал мне дед Хару, то ками поднимут тебя над землей. Невысоко, на ладонь. Я пробовал, у меня уже почти получается, но не хватает терпения. Поэтому я играю рядом, очень тихо. Без топота и воплей: ползаю в траве и шепчу.

Я охотник. Я охочусь на драконов. Ну, на самом-то деле – на стрекоз. Они прилетают из глубины рощи, от ручья, где скрыты их тайные гнездилища. Вот одна сидит, покачиваясь на конце сухой травинки, – огромная ржаво-золотистая дракониха с выпученными глазами, похожими на радужные капли. Страшные челюсти у нее так и ходят из стороны в сторону. Бабушка Ута один раз взяла стрекозу за крылышки и дала той покусать себя за палец: «Вот, Мотылек, смотри, какая она хищная, прямо как тигр!» Стрекоза трепыхалась и кусала так злобно, что я не выдержал и заплакал, так мне стало жалко бабушку. «Никогда не лови стрекоз, – сказала потом она. – Есть поверье, что стрекоза – проводник в Нижний мир. Кто убьет стрекозу, тот сам скоро умрет».