«Паучком в паутинке»

Солнце поднялось над лесом, и нити паутины засверкали в утренней дымке. Задрожали в воздухе. Невесомые, словно детские волоски. Различимые только пристальным взглядом... Непростая паутина. Не мух ловит засевший в перекрестье сплетенных нитей паучок. На кончике каждой нити – человек. Со своей судьбой, своими радостями и горестями. С тем, что никому порой не открыто и неведомо. Никому, кроме затаившегося паучка... А паучком в паутинке – я.

Просыпается вслед за солнцем моя добыча. Моя жизнь. Потому что нет для меня другой возможности слышать, видеть, ощущать движение. Только оказаться там, на кончиках паутинок. Только питаться чьими-то жизнями. Укорачивать срок этих жизней. Отбирать то время, которые люди бессмысленно транжирят, тратят на изнуряющую работу или никчемную суету. Смотреть на мир человеческими глазами, наслаждаться звуками, дышать полной грудью – в те моменты, когда сами люди не видят и не слышат. Старить людей раньше времени. Впрочем, зная: никто из них не заметит потери. Их удел – не чувствовать, как утекает отпущенный им срок жизни. А мое дело – приглядывать за своим аппетитом. Не жадничать. И никогда не ловить своими паутинками детей: они еще не научены «проживать» свои жизни, и отбирать у них время – это забирать все.

* * *

Он появился после полудня. Мальчишка лет тринадцати. В опрятной, чересчур нарядной одежде. Будто только что вышел из дома в праздник, а не пробирался несколько дней по лесу. Серьезный и даже мрачноватый на вид.

Это было по меньшей мере странно. Никто в лесу не мог приблизиться к моему убежищу незамеченным. До сих пор моего умения хватало на то, чтобы не подпускать к себе непрошенных гостей. Но когда он ступил под своды сухой известковой пещеры, я поняла, что он не заблудился и не потерялся. Он пришел ко мне.

Мы разглядывали друг друга с интересом, хотя и настороженно. Потом мальчик произнес:

–Так вот ты какой!

Я представила, что он видит: белый, словно бы перевитый нитями кокон выше себя ростом. С плотной, чуть ребристой поверхностью. Кроме расходящихся в разные стороны паутинок (которых мальчишка все равно не мог углядеть), я ничем не напоминала обыкновенного паука. А ведь это люди именуют нас пауками (те немногие, которым хоть что-то о нас известно). Впрочем, какое мне дело до людей?