«Мелодия тьмы»

Рул Анастасия Мелодия тьмы

Глава 1

Это снова произошло, уже в третий раз подряд. Первая ночь была самой спокойной, я лишь ощущала тяжесть в груди, словно чья-то большая лапа наступила на меня. Дышать было тяжело, я понимала, что нужно проснуться, открыть глаза, но не могла пошевельнуться. Никогда не думала, что это так сложно — открыть глаза в полузабытье, на границе между сном и реальностью. В первую ночь меня спас лай бездомной собаки, раздавшийся за окном, от которого я проснулась. Тогда тяжесть в груди мгновенно исчезла, оставив следы в виде капелек пота по всему телу.

Вторая ночь была страшнее. Мой мозг опять проснулся раньше организма, и я снова не смогла открыть глаза. Непонятная тяжесть во второй раз свалилась на грудь, легкие с трудом впускали воздух внутрь себя, но это было еще не все. Я ощутила присутствие существа, который был настолько чужд нашему миру, что пространство вокруг него дрожало от страха и напряжения. Ужас сковал мое тело, я закричала сама себе: 'открой глаза, это всего лишь сон! Стоит открыть глаза — и все исчезнет!'. Мой мозг убеждал, что я сплю, что в комнате никого нет, мне все это кажется, а тело напряглось до предела. Я беззвучно кричала, ничего не видя в темноте ночи, и отчетливо ощущала, как тьма все ближе подползает к моей кровати. Беспомощное тело, парализованное от страха, не могло взмахнуть руками и прогнать это жуткое существо, от которого веяло неминуемой смертью. Мрак кошмара уже коснулся моих рыжих волос, разметавшихся на подушке, его дыхание коснулась лица и… тонкий, противный писк комара, промчавшегося мимо уха, спас меня. Я резко открыла глаза, подскочив на кровати. Сердце бешено колотилось, вспотевшие ладони в панике прихлопнули источник звука в темноте, и свет фар припозднившейся машины лучиками прополз по потолку. Всего лишь сон. Никакого монстра в комнате не было.

Помнится, я включила свет, залезла в шкаф и трясущимися руками вынула припрятанные сигареты из кармана мохнатой шубы. Попытка бросить курить под давлением обстоятельств с треском провалилась. Плевать, что девушкам нельзя дымить сигаретами, плевать на здоровье, когда ночью сама чуть коньки не отбросила. Я вышла на балкон, закурила и истерично заржала. Потом заплакала. Потом подумала, что окончательно свихнулась, затушила окурок и спокойно пошла спать. Больше в ту ночь мне ничего не снилось.

Все закончилось, или, вернее, началось, в третью ночь. Я снова поняла, что зависла на границе между сном и реальностью, но уже не пыталась сопротивляться силе, сковывающей тело. Сердце бешено стучало от страха, придавленное непонятной тяжестью, ужас происходящего сковал все мышцы, дышать опять стало тяжело. Я постаралась загнать панику в самый дальний угол и прислушалась к тишине в комнате. Монстр не заставил себя долго ждать. Хоть глаза мои были крепко закрыты, я отчетливо видела, как сквозь щели в окне проползают темные щупальца. Они клубились, дымились черными кольцами, и тянулись к моему телу, желая захватить беспомощную жертву в плен.

Это сон, твердила я себе, с трудом контролируя волны страха, раскатывающиеся по телу. Вслед за щупальцами сквозь стекло проникло нечто туманное, которое быстро уплотнилось до фигуры. Как будто разрывая границы реального мира, в клубящейся тьме медленно проявилось лицо. Длинный, крючковатый нос, серая, бородавчатая кожа, которая, подобно застывшей маске, белела в темноте. Лицо старика, морщинистое, отвратительное, странно улыбалось, растягивая потрескавшиеся губы через отвисшие щеки почти до ушей.

Это всего лишь ночной кошмар — продолжала я твердить себе. Надо всего лишь проснуться. Фигура тьмы с лицом старика, как безногая медуза в океане, подползла к кровати, протягивая восемь щупалец вместо рук вперед. Нечто холодное, безжизненное коснулось моего лба, и я заорала от ужаса. Вернее, попыталась заорать, но горло не издало ни звука — тело было погружено в глубокий сон. 'Прочь', - кричала я, пытаясь вскочить с кровати и убежать, но все было бесполезно. Ледяные щупальца проникли сквозь кожу на груди и коснулись сердца. Невероятным усилием воли я заставила себя открыть глаза. Лицо старика зависло как раз над моим лицом, наши взгляды встретились. Мое сердце в последний раз вздрогнуло и замерло…

Странно было видеть, как собственная душа отделяется от тела. Старик выдернул ее из сердца своими ледяными щупальцами, оставив напоследок пустоту. Моя душа не была белой, светлой, или золотистой. Она была как тень, которая вдруг оторвалась от пола и встала вертикально вверх. Понимание того, что моя душа существует на самом деле, и что она настолько… равнодушная к собственному телу, неприятно кольнуло сердце. Как только она вырвалась из материального организма, она тут же забыла о нем. Словно и не прожила вместе с ним единым целым двадцать лет. Это стало ясно потому, что душа решительно двинулась вперед, подальше от меня, и, хоть у нее не была лица, я откуда-то знала, что она даже не обернулась назад, на распластанное по простыням тело, которое странным образом продолжало жить. Даже мертвая рыба может еще долго дергаться в предсмертных судорогах. Мой мозг начал угасать, словно лишенный того, благодаря чему он работал, думал и жил.

Старик со злорадным любопытством наблюдал за движениями полумертвого тела, наслаждаясь бесплатным представлением. И тогда я отчетливо поняла, что это уже не было сном. Смерть нанесла мне визит, решительно вырвав душу из физической оболочки. Но я не готова была принять приговор, мое угасающее сознание вцепилось в дикое желание выжить. Я хочу жить! Хочу дышать, говорить, ходить по земле, встречать восходы, чувствовать биение сердца, слышать шум дождя, шелест листьев. Я хочу быть!

Мои глаза поймали тонкую нить, что связывала душу с телом, которая с каждым мгновением становилась все меньше. Я собрала все свои силы на один рывок и сделала это. Не смотря на гигантское усилие воли, я не смогла поднять руки и вцепиться пальцами в тонкую нить, но я сумела прохрипеть лишь одно слово:

— Назад!

И этого оказалось достаточно. Моя душа оказалась на удивление послушной. Я еще выдыхала воздух после отчаянного крика, а она уже рванулась обратно, шустро подскочила и влилась в тело. Мое сердце дрогнуло, невидимые сети, что сковывали движения, испарились без следа, принося облегчение мышцам. Окончательно проснувшись, я села на кровати и злобно уставилась на застывшего в воздухе под потолком старикашку.

— Убирайся отсюда, ублюдок!

Дальше пошла нецензурная лексика из моих уст, мерзкий старикашка уже не казался таким страшным, и я с трудом удерживалась от того, чтобы не прихлопнуть его, как назойливого комара сутки назад.

Старик же задумчиво посмотрел на меня, потом вдруг неприятно ухмыльнулся, хлопнул в ладони. После хлопка его расплывчатое тело приняло более четкие очертания. Тощий, в грязных обносках, с железным протезом вместо левой ноги и с горбом на спине он стал еще омерзительнее. В расплывчатой форме он был просто красавцем по сравнению с реальной формой. И не вонял так сильно потом.

— Какая жадная, — прогнусавил он.

— !!!

Не обращая внимания на мою ругань, старик раздвинул губы в беззубой улыбке и захихикал. Он протянул руку и коснулся моего лба:

— Забвение по крови и памяти.

Темно-синяя вспышка на миг ослепила глаза, я отчаянно заморгала, пытаясь восстановить зрение.

— Хи-хи-хи!

К тому времени, как я начала видеть, старик исчез, а его мерзкий смех эхом продолжал звучать в ушах.

Я протерла виски, сомневаясь в собственном здравом уме, потянулась к сотовому телефону на тумбочке возле кровати и посмотрела на часы. Пять утра. Небо на востоке уже начало светлеть, приближался новый день, такой же хмурый, что и вчера. Уральское лето уже неделю радовало дождями.

Накинув халат, я вышла на балкон и закурила. Прошлую ночь еще можно списать на временное помутнение рассудка, но то, что произошло пять минут назад, уже серьезно. Черт, а услуги психолога совсем не по моему карману.

— Ты чего не спишь? — раздалось за моей спиной.

Я резко обернулась. Мама стояла босиком на пушистом ковре и хмуро смотрела на сигарету в моей руке.

— Ты же бросила полгода назад. Кошмар приснился? Отец почувствовал запах дыма и разбудил меня. Или проблемы в консерватории?

— Все нормально, мам. Правда. Мам, ты же знаешь, что я не люблю курить при тебе. Мне неприятно.

Мама потянулась, зевнула, потерла глаза и отвернулась:

— Пойду, чайник поставлю. Раз уж все встали, яичницу сделаю.

В коридоре послышались тяжелые шаги отца, раздался шум воды из-под крана на кухне, мяуканье голодного кота. Обычный день моей обычной, ничем не примечательной жизни начался. Я затушила окурок и пошла умываться.

Странности начали происходить позже, когда я уже подъехала к серому зданию консерватории, в котором обучалась на преподавателя по классу фортепиано. Уже давно я поняла, что особых талантов к музыке у меня нет, но такие предметы, как физика или геометрия были вовсе недоступны моему пониманию. Не сказать, что выбор пути произошло из любви к искусству, но куда уж занесло, туда и плыву.

Странности начались сразу, как я переступила порог и натолкнулась на выбегающего на улицу знакомого флейтиста.

— Привет! — я была сама вежливость.

Парень с обалдевшим выражением лица поглядел на меня, как будто впервые видел, почесал в затылке и побежал дальше. Меня проигнорировали? Я с недоумением пожала плечами и потопала вперед. Первым у меня стоял класс по специальности, кабинет 213, с ядовито-зеленой дверцей, оббитой драпом. Я потянула ручку на себя…

— Музыка — это все! Мир не смог бы жить без нее, зачах в серости, утонул в вакууме тишины, застыл без движения! Все пропитано нотами, интервалами, ритмами, тактами, случайными аккордами. Как чудесно звучит мелодия жизни! Шум припозднившейся машины за окном, топот ног ребенка из соседней квартиры, звук льющейся воды из-под крана. Волшебно, непредсказуемо, загадочно!

Я громко зевнула и прервала душевные излияния своего препода:

— Доброе утро, Виктор Сергеевич!

Седоволосый, приятный мужчина около пятидесяти лет оторвался от созерцания потолка и опустил вознесшиеся вверх руки.

— А, Василиса, это ты. А что, уже девять? Что-то я заработался.

Угу, заработался. Мой препод личность своеобразная. У него давно уже мозги съехали на почве любви к музыке, он мог часами говорить ни о чем, вздыхая, ахая, и воспевая семь простых нот. Вся консерватория смеялась над его повадками. Он был невероятно рассеянным, безобидным, и совершенно равнодушным человеком до всего, кроме музыки. Рахманинов был его кумиром, впрочем, как и Шопен, и Лист, и Моцарт.

— Ты выучила ту часть, что я задавал? У тебя хорошо получается читать с листа, но почему ты никак не можешь запомнить сами ноты? Не понимаю. Совершенно не понимаю!

Я согласно закивала головой, порылась в сумке и достала ноты. И тут мне послышался знакомый мерзкий смех старикашки из моего кошмара. Я вздрогнула от неожиданности, уронив крышку рояля назад, и невольно дернулась в сторону. Мой локоть затронул руку препода, и дальше произошло нечто такое, отчего у меня вновь возникли сомнения по поводу собственного рассудка. Виктор Сергеевич вдруг застыл на месте, раскрыв рот. Дунул летний ветерок в открытую форточку, шевельнув волосы на его затылке, мне даже показалось, что пространство в какой-то момент поплыла дымкой. Я сморгнула. Все было как обычно. Два фортепиано в классе, столик, заваленный нотами, пыльный кактус на широком подоконнике, и растерянно моргающий посреди кабинета преподаватель.

— Извините, — поспешно пробормотала я, вновь поднимая крышку рояля.

— Хм-м… — ответил Виктор Сергеевич. — А зачем я пришел в такую рань? У меня же нет с утра никого. Ладно, раз уж пришел, поиграю немного. А, девушка! Простите, а вы кто?

Моя челюсть медленно поползла вниз.

— Виктор Сергеевич! — ошарашено произнесла я. — У меня же сейчас занятия у вас! Я Василиса Ковалева!

Препод нахмурился:

— Ваше имя мне ни о чем не говорит. Выйдете, пожалуйста, из кабинета. Вы мне мешаете.

Он присел на стул за фоно, глубоко вздохнул и легко коснулся клавиш. Весенний вальс Шопена зазвучал в классе, оживляя мир вокруг.

Ну, это уже слишком! Я рассердилась. Он всегда был чудиком, но так издеваться над своей ученицей!

— Виктор Сергеевич! — рявкнула я в самое ухо учителя. — Что за шутки?

— Вы еще здесь? — не отрываясь от клавиш, сердито спросил препод. — Освободите кабинет! Немедленно!

— Виктор Сергеевич, мать вашу! Вы что, издеваетесь надо мной?

Звуки вальса были мне ответом.

Я сунула ноты обратно в сумку и вышла из кабинета, хлопнув дверью. Что за чертовщина твориться? Портреты великих композиторов, развешенные на стенах коридора, культурно промолчали.

— Э? Васька? Ты что здесь делаешь?

В комнате отдыха уже сидела одна их моих подруг, Ольга, обучающаяся по классу домры.

— Мой препод совсем с ума сошел! — злобно рыкнула я. — Прикинь, он сделал вид, что знать меня не знает! Сначала поздоровался, спросил, выучила ли я этюд, а потом сел за фоно и сам начал играть. Я ему 'Виктор Сергеевич, у нас урок', а он — 'освободите кабинет'!

— Вот это да! Совсем свихнулся старик. Шизик, он и есть шизик. Да ладно, забудь про него. Слушай, я вчера пропустила МХК (*мировая художественная культура), что там было?

Где-то с полчаса мы с ней болтали о биографии Мусоргского и 'Могучей кучке', потом о преподе по МХК, потом стали перебирать косточки общим знакомым. А затем… Мне вновь послышался этот противный звук — хихиканье ночного старикашки, от которого мурашки пошли по коже.

Я испугалась не на шутку, подскочив на диванчике, где сидела.

— Ты чего? — озадачилась Ольга, отрываясь от написания каракуль в толстой тетради.

Она сидела за столом, старательно переписывала вчерашнюю лекцию, и болтала ногами.

— Да так. Оль, ты сейчас ничего не слышала?

— Да нет. А что? Кто-то громко пукнул в коридоре?

Шутка подруги прошло стороной, я быстро заходила по кабинету.

— Ты какая-то нервная, — ткнула в мою сторону ручкой подруга.

От рывка колпачок от ручки сорвался с места и упал к моим ногам. Я нагнулась, подбирая.

— Осторожнее надо быть, — буркнула я, отдавая колпачок ей. — Ой, у тебя руки холодные, ты что, замерзла?

Ощущение от прикосновения к ее пальцам были такими же, как будто я коснулась сосулек на крыше.

— Здесь окна закрыты, — продолжала ворчать я. — Так душно, а ты замерзла! Ну, ты и мерзлячка. Оля?

Моя подруга тем временем как-то странно застыла над столом. Очертания предметов вокруг опять поплыли в разные стороны, и я поспешно протерла глаза.

— Оля? В чем дело, подруга? Ты чего сидишь, как изваяние?

Ольга, наконец, ожила. Она растерянно уставилась в тетрадь перед собой, я перевела туда же взгляд и невольно вздрогнула. Все, что она переписала из моей тетради, исчезло в мгновение ока! Словно она не корпела над ней полчаса, старательно выводя буковки.

— А-а-а! — вдруг заорала подруга. — Я что, уснула? Мне же еще переписать вчерашние задания надо! Вот дура, заснула вместо того, чтобы поймать кого-нибудь из группы!

Она подскочила на месте, сунула свою тетрадь в сумку, и ринулась из комнаты.

— Оль… — подруга промчалась мимо, чуть толкнув меня.

— Ой! Девушка, извините! Я спешу!

Я тяжело опустилась на диван. Да что же происходит-то? Такое чувство, что в какой-то момент времени я меняю внешность, и меня никто не узнает! Стоп! Кажется, это происходит после касания моих рук к другому человеку?

Знакомое отражение в зеркале напротив меня отчаянно помотало головой и решительно шагнуло в сторону. Мне надо было срочно проверить эту мысль. Или лучше сразу? В психушку?

Через полчаса я выяснила, что обо мне не просто забывают при соприкосновении тел, а полностью вычеркивают из своей памяти! Моей фамилии не стало ни в одном журнале, мои уроки в расписании превратились в 'окна', а мелкие подарочные брелки друзьям на праздники испарились в воздухе. Мало того, результат касания моих рук к друзьям имел цепную реакцию. О нашем знакомстве забывал не только мой собеседник, но и все наши общие знакомые.

В конце концов, я застыла перед доской 'почета', где висели фотографии победителей разных конкурсов, и пялилась на то место, которое когда-то занимал мой снимок. Глаза с недоверием изучали изображение снега — чисто белый прямоугольник, а в мыслях билось только одно слово 'лечиться, лечиться, лечиться'.

Дрожащими руками я набрала номер мамы в сотовом телефоне. Пошли гудки, такие привычные для ушей звуки.

— Алло?

— Мама, это я.

— Алло? Кто это?

— Мам, это Василиса! Ты меня слышишь? — заорала я на весь коридор.

— Какая еще Василиса? У меня нет таких знакомых! Ваш номер мне не знаком. Кто это? Вы по работе? На счет вакансии товароведа?

Мое сердце бухнуло куда-то вниз, и я с трудом выдавила из себя:

— Мама, это я. Твоя младшая дочь, Василиса.

— Что за шуточки? Какая еще дочь? У меня только одно дочь, и имя у нее Ирина!

В моих глазах все потемнело, как сквозь вату я продолжала слушать родной голос матери:

— Девушка, судя по голосу, вы еще молоды. Это такие у вас сейчас среди молодежи, как вы называете, приколы? Извините, шутите по другому номеру, мне сейчас некогда.

В трубке зазвучали короткие гудки отбоя. Номер моего мобильника в мамином телефоне всегда высвечивался милым словом 'доча'. Мои друзья из консерватории знакомы с матерью, а если цепная реакция достигла и ее… Родственники, друзья детства…

Я не отступала, не веря в происходящее, и набрала телефон отца. Затем старшей сестры Ирины, племянников, двоюродной тетки из другого города. Разговор один и тот же. 'Алло! Кто это? Ваш номер мне не знаком! Какая еще Василиса? Что за шутки?'.

Я не сдавалась. Вышла из консерватории, села в автобус. Поеду домой, может быть, я все еще сплю? Этот безумный кошмар не может быть не чем иным, только сном. Чтобы моя мать забыла обо мне. Ха-ха-ха! Не смешно. Совсем не смешно, это уже истерика.

Ключи идеально подошли к замку квартиры, щелкнула задвижка, и я спокойно вошла внутрь. Из комнаты выскочил кот Васька, почти мой тезка. Все-таки я Василиса, особа женского пола.

Я поставила чайник, нервно походила из угла в угол. Снова закурила. Потом опять забегала из стороны в сторону, напряженно вспоминая сегодняшнее утро.

Мысль посмотреть наши семейные фотографии вместе со щелчком выключающегося чайника пришла мне в голову. Отыскав в тумбочке фотоальбомы, я уселась прямо на пол, боясь заглянуть внутрь. Интуиции мне подсказывала, что ничего хорошего там не будет.

Интуиция оказалась права. Ни на одной фотографии не было меня. Только мама, отец, сестра. Кроме того, мой личный альбом исчез, вместе со снимками, где я еще в пеленках, совсем младенец. Пальцы нервно забили по твердой обложке фотоальбома, и рядом сидящий кот Васька с радостью бросился на них. Наш зверек малость диковат, любит бросаться на все, что движется. Я ойкнула, почувствовав боль от полученных царапин, и отпихнула кота в сторону.

— Это все-таки не сон, — сказала я сама себе.

Боль была реальной, настоящей. Слизнув капельки крови на кистях рук, я растерянно уставилась в выключенный телевизор.

— Ну, что? Наигралась? Хи-хи-хи!

Хриплый голос раздался внезапно, изрядно напугав меня. Я нервно оглянулась на звук. Утренний старикашка удобно развалился на кровати, закинув здоровую ногу в грязном ботинке на чистое покрывало.

— Постельное замараешь, — вяло отреагировала я. — Значит, так выглядит безумие… Ну, и уродство.

— Эй, я ведь и обидеться могу. Старика легко обидеть, особенно такого беззащитного, как я.

— Чего тебе надо, глюк? Уйди, тьфу-тьфу-тьфу, сгинь, нечистая сила, — поспешно перекрестилась я.

Старик встал с кровати, сгорбатился и поковылял в мою сторону. Хромой горбун из Нотр-Дама, ни больше, ни меньше.

— Хи-хи-хи, я не обязан тебе отвечать. Маленькая еще, не поймешь меня, старика.

— Ты, Квазимодо, это твоих рук дело? А ну, верни все, как было!

— Фу, какая невоспитанная! Таких учить надо, да еще и розгами, розгами по голой попе!

Я поморщилась. Старик точно извращенец. Откуда он взялся? Кто он такой? Или это плод моей больной фантазии?

'Квазимодо' тем временем подошел ко мне впритык, одаривая запахом пота и затхлости. Он протянул руки над моей головой, что-то забормотав себе под нос.

— Эй, ты что творишь? Отпусти меня! — заорала я, чувствуя, как меня облипает со всех сторон нечто липкое, похожее на тонкие нити кокона куколки.

Моего рта коснулась липкая слизь, и пришлось заткнуться, чтобы ненароком не проглотить эту гадость.

— Потом все, потом! — продолжал хихикать старик.

Я в панике закрыла глаза, потому как липкие нити дошли и до них. Последнее, что я услышала, перед тем как потерять сознание от нехватки воздуха, было мерзкое хихиканье:

— Нашел! Нашел! Хи-хи-хи! Я все-таки нашел его! Хи-хи-хи…

Ненависть. Никогда не думала, что буду кого-то ненавидеть так сильно, как этого мерзкого старикашку. Злоба поднималась из самых глубин души, захлестывала с головой так, что хотелось схватить его дряблую шею и душить, душить. Но не до смерти, обязательно оставить его едва живым. Потом долго и сладострастно пинать ногами горбатое тело, чтобы он полностью прочувствовал ту боль, что нанес мне.

Горбун закинул меня в другой мир, но об этом я узнала намного позже. А сейчас я стучала зубами, стоя по пояс в ледяной воде. Вокруг царила непроглядная тьма, а под ногами бился родник с ключевой водой, который медленно отмораживал мои лодыжки. Я протянула руки в пустоту, пытаясь найти стены и хоть какой-нибудь выход из этой темноты. Склизкие нити, окутавшие тело пару минут назад, бесследно исчезли, растворившись в холодной воде. С волос капало, напоминая, что совсем недавно я с головой ушла под воду. Одежда промокла, и кровь в моих жилах грозила навеки заморозиться, если в срочном порядке не покинуть этот морозильник.

Вскоре руки натолкнулись на влажные, мягкие стены, и не решительно передвинулись влево. Шли минуты, а стена все не кончалась, тянулась и тянулась, пока до меня не дошло, что я нарезаю круги. Наверно, от холода все мозги вымерзли, иначе я давно бы уже догадалась, что нахожусь в колодце.

— Вот она, голая правда о мамонтах! Так и появились они, несчастные! Придет зима, заморозит воду, и все… Экспонат для антропологического музея готов, — простучала я сама себе сквозь зубы, глядя на далекий луч света наверху.

Высоко, примерно в пятидесяти метрах над моей головой находился единственный выход, и никакой веревки снаружи вниз не спускалось. Хотя по канату лазить все равно не умею, но говорят, что человек в экстремальных условиях способен на многое. Особенно женщины. Ну, там, в горящую избу войти, коня на скаку тормознуть….

— Эге-гей! — во всю глотку заорала я. — Люди! Люди! Человеки!!!

Орала я долго, пока полностью не охрипла. Ответа не было. Куда делся мерзкий старикашка? Зашвырнул меня в колодец, и удрал! Нет, я точно его придушу, а потом запинаю. Нет, лучше утоплю в ледяной воде. Око за око, зуб за зуб. Мстя моя будет страшна.

Пришлось попробовать залезть по стенке наверх. Первая попытка была неудачной. Если руки кое-как умудрялись уцепиться, то ноги просто соскальзывали вниз по скользкой поверхности. Никаких выступов в стене не было. Зато я немного согрелась от физических усилий.

Так как орать я уже не могла, то пришлось раз за разом повторять свои попытки лезть по стене. Сколько раз я падала, захлебывалась водой, поднималась, лезла вверх, и снова падала, не знаю. Но много, очень много. Вплоть до того, что лучик света наверху потускнел, потом стал едва виден и приобрел бордовый оттенок, который с каждым мгновением бледнел, угасая.

Я очень устала, и замерзла, и жутко хотела есть. А помощи ждать было неоткуда. Горбатый 'Квазимодо' бросил меня здесь помирать от холода. Уж лучше бы дома, в тепле, чем так. Мысль о доме придала мне силы, и я снова попыталась залезть наверх. Прогресс был на лицо, теперь я могла осилить около пяти метров, прежде чем падала вниз. И снова начались бесконечные попытки вылезти наружу из колодца.

В какой-то момент времени я рухнула в воду и не смогла встать. Силы кончились, мне вдруг стало все равно. Даже ощущение холода исчезло. Наоборот, мне стало очень тепло. Потянуло в сон, я отчаянно потрясла головой. Не помогло. Глаза сами собой закрывались, тело не могло сделать ни одного движения. Сопротивляться внезапной волне слабости, что охватила меня, не было желания.

И тут вдруг дрогнули пальцы на руках. Легонечко так, будто нервный тик под глазом, едва ощутимо. Но эффект от этого 'тика' был необычным. Я перепугалась, в панике вскочив на ноги. Сон, который пару минут едва не увлек меня в свое счастливое небытие, трусливо сбежал, вернув все ощущения от холода.

Я сама не поняла, что же меня так напугало. Но мое сердце чуть не сбежало в пятки от этого легкого дрожания пальцев. Я поднесла руку к глазам и тут же глухо выругалась — что можно разглядеть в такой темноте?

Минут пять я стояла, глупо таращась на то место, где предположительно находилась ладонь. Потом потянулась почесать затылок, но рука наткнулась на ухо — темнота полностью дезориентировала. Я тяжело вздохнула, и… в моих пальцах опять что-то кольнуло. В этот раз я успела увидеть синие искорки, вырвавшиеся из пальцев.

— Что это было?

Беседы с самой собой уже вошли в привычку. Конечно, приятно поговорить с умным человеком, но… Интересно, в моем состоянии это хорошо или плохо? Я нервно хихикнула, а по моей руке опять прошлась покалывающая дрожь. Ощущения от нее были настолько неприятными, что я поспешно коснулась стены колодца. Попыталась коснуться, потому, как руки мои стену не нащупали.

— Э? Я вроде у стены падала! Не могла же я далеко уйти…

Вытянув руки, я шагнула вперед и тут же ойкнула, впечатавшись лбом в стену. Пару минут пришлось считать звездочки перед глазами, ругаться и шипеть на весь мир за жестокость к себе, любимой. Когда звездочки погасли, я снова протянула руку вперед. Стены не было. Как баран, я двинула лбом вперед. Стена была. Видела бы меня сейчас сестренка… Голова упирается во что-то впереди, ноги ходят на месте, а руки ловят пустоту.

И тут меня осенило! Надо же ногами попинать, может здесь дыра, которую я сначала не заметила? Поиск методов ощупывания пространства в темноте настолько захватил меня, что отступило чувство голода и холода.

Через пятнадцать минут я, дыша, как бешеный поросенок, остановилась. Мои ощупывания, пинки и 'лбастучание' показали, что стена никуда не исчезла, только вот то место, до которого дотрагивались мои руки, вдруг превращалось в пустоту. Причем пустота появлялась только после того, как из пальцев вылетали синие искорки.

Мысли мои тяжело заворочались в голове и, наконец, я щелкнула пальцами, поймав идею. Лестница! Можно сделать лестницу и спокойно забраться наверх!

Сказано — сделано. Прошло где-то около часа, когда я смогла ухватиться за твердые, каменные края колодца и высунуть голову наружу.

Какое это счастье, ощущать свежие порывы ветра! Вдыхать сухой, теплый воздух, и видеть под светом красной луны мир вокруг! Как прекрасно это ночное небо с красными звездами! Как прекрасны гигантские грибы, растущие вокруг колодца!

Э? Минуточку, какие грибы? И с чего это луна красная? И кто выкрасил звезды в рубиновый оттенок? И что это за зубастая морда на огромном теле, что неравными скачками приближается ко мне? И все ближе, ближе!

Я в ужасе зажмурилась, когда острые клыки непонятной твари показались в двух метрах от меня, и… раздалось рычание с другой стороны. Шум ударов, скрежет когтей, треск разрываемой кожи донесся до ушей. Так как меня еще пока никто не съел, я открыла глаза и уставилась на драку возле одного из грибов. Два монстра не на шутку вцепились друг в друга, кровавым клубком катаясь по земле. Через пару минут один победил другого, и по поляне вокруг колодца пронеслось смачное чавканье. Победитель пожирал побежденного.

Мои руки разжались, и я полетела обратно на дно колодца, откуда с таким трудом недавно выползла. Меня вырвало. Сразу, без всякой тошноты. На мое счастье стояла ночь, и мельчайшие подробности драки не были видны. Иначе ошметки тел еще долго бы преследовали меня в кошмарах.

Холод ледяной воды быстро привел в чувство, и, собравшись с духом, я вновь поползла наверх. Мой организм давно уже миновал черту собственного предела, оставалось удивляться, как я до сих пор еще двигаюсь. Подползая к самому верху, я услышала довольный вой наевшейся твари. Надо мной пролетела тень — монстр уходил туда, откуда пришел.

Наконец, я выбралась из этого длинного колодца и встала на твердую почву дикого мира. До меня, как до жирафа, дошло, что это не мой мир, а чужой, незнакомый. Этот мерзкий старикашка действовал продуманно — сначала вычеркнул само мое существование из родного мира, а потом перекинул сюда. Зачем? Ну, попадись он мне только! Точно, запинаю! Или придушу! Или утоплю, заразу!

Останки побежденного монстра темной кучкой виднелись неподалеку от колодца, и я поспешила отойти подальше. За странными грибами блестела под красным светом луны лента маленькой речушки. Неподалеку возвышались к небу деревья с длинными стволами и широкой кроной. Я поплелась в сторону леса, шумевшего листвой. Когда до ближайшего дерева оставалась пара шагов, я вдруг споткнулась о торчащий корень, и кулем рухнула на землю. Все. Три бессонные ночи, сутки в ледяном колодце сделали свое дело — я отключилась. Где упала, там и свернулась калачиком, засыпая. Монстры, сырая одежда, голод — больше ничего меня не волновало. Сон. Здоровый, крепкий сон без сновидений окутал меня с ног до головы. Теплый воздух странного мира медленно начал согревать промерзшее тело…

Глава 2

Солнце дошло до линии горизонта, когда я проснулась. Одежда во время сна высохла, грязь из колодца с легким шорохом отвалилась, оставляя серые пятна на джинсах и длинной, когда-то белой тунике. Отряхивая одежду, я поднялась с зеленой травы. Вокруг царил покой и безмятежие. Пели птицы в лесу с высокими деревьями, стрекотали насекомые в кустах у реки, плескалась вода в реке. Если бы не пятиметровые грибы, с желтыми ножками и коричневыми шляпками, можно было бы подумать, что я в Сибирской тайге. Таких грибов в моем мире даже на территории Чернобыльской АЭС не бывает.

Ветерок донес неприятный трупный запах со стороны колодца, напоминая о драке между двумя монстрами. Стараясь не смотреть в ту сторону, я спустилась к реке. Утро давно уже миновало, близился вечер, скоро стемнеет. Проснуться монстры в лесу, захотят пообедать, а тут готовое блюдо само расшагивает по берегу реки. Не порядок! Надо срочно отсюда выбираться, здесь же есть люди? Хоть где-нибудь?

Вода в реке отразила перемазанное лицо с торчащими в разные стороны рыжими волосами вокруг него. Я поспешно набрала в ладони воду, смывая грязь с лица. Красота! Полезно подышать свежим воздухом, лишенным загазованности, прочистить легкие. Полюбоваться на рыб, что видны в прозрачной воде реки, на зеленые водоросли возле берега, на проплывающего мимо щенка.

Щенок? Мой рот поспешно выплюнул набранную воду, и я недоверчиво уставилась на зверька, которого сильное течение увлекало куда-то влево. Он барахтался, жалобно визжал, захлебывался, но продолжал сопротивляться потоку воды.

Не раздумывая долго, я ринулась в реку, спасать утопающего. Плавать меня научили еще в детстве, я легко добралась до щенка, подхватила его за шкирку и мы с ним дружно выбрались на берег. Щенок вскочил на четыре лапы, отряхиваясь и разбрызгивая капли во все стороны. Я с завистью посмотрела на его белоснежную шкуру, которая так легко избавилась от воды. Моя одежда насквозь промокла, и сейчас неприятно холодила кожу. Что-то в этом мире одна водная процедура следует за другой, так я скоро в русалку превращусь. Пришлось снимать тунику, джинсы и выжимать, стоя на берегу в одном нижнем белье.

— Р-р-р! — послышалось за спиной грозное рычание.

Я удивилась: такой маленький, а рычит, как лев.

— Чего тебе? — недовольно спросила я, оборачиваясь, и замерла на месте.

Черт, как мне не пришло в голову, что у щенка есть мать? И не кто-нибудь, а огромная волчица, дикая, мускулистая, совсем не похожая на откормленных волков в зоопарке. Она рычала, хвостом откидывая щенка назад, заслоняя его собой, и явно готовилась к прыжку, чтобы перегрызть мое горло. Я придушенно пискнула, подскочила на месте, и полуголая запрыгнула обратно в реку. Волчица подошла к краю глинистого берега, продолжая рычать. В воду она не вошла, ограничившись лишь угрозами с берега в мой адрес.

— Что ты там делаешь? — раздался вдруг чей-то голос с другого берега.

Голос? Человеческий голос! О, какое счастье! Я радостно обернулась, приветствуя аборигена:

— Привет!

Темноволосый парень вежливо кивнул головой и указал на волчицу за моей спиной:

— Тебе лучше поспешить, пока она не накинулась на тебя. Взрослые вольты способны на все, чтобы уничтожить обидчика своих детенышей.

— Вообще-то я спаситель, вроде как, — пробурчала я, и крикнула парню. — Угу, сейчас!

Я быстро поплыла к нему, опасаясь, что первый человек в этом мире исчезнет так же внезапно, как и появился. Остаться в одиночестве в незнакомом лесу, переполненном хищниками, мне совсем не хотелось.

— Давай сюда одежду! — сказал он, когда мои ноги нащупали дно.

— Зачем? — испугалась я.

Он что, разбойник? Или маньяк?

Парень мило улыбнулся:

— Я все-таки маг, высушу ее. Или ты наденешь сырую одежду на мокрое тело? А может, голой собралась ходить? Я не против. Давай, бросай ее сюда!

Я покраснела, и послушно кинула вещи. Мне было любопытно: как он собрался ее сушить? Сказал, что маг. В этом мире магия в обиходе?

Так и есть, через пару минут убедилась я. Парень поводил руками, создал в воздухе куб из ветра и теплого воздуха. Поместив туда одежду, он снова повернулся ко мне:

— Что ты забыла на территории вольтов? Ты женщина, да и магической силы я в тебе не чувствую.

— Это не я забыла, а меня забыли, — проворчала я. — Я Василиса, можно просто Вася. А ты? Кстати, ты не видел такого мерзкого старикашку, с горбом на спине, без одной ноги и мерзко хихикающего?

Парень разулыбался:

— Сколько вопросов! Ты из деревни?

— Из города, — поправила я, не уточняя, что этот город находится в другом мире. — Так как ты сказал, тебя зовут?

— Из города, значит, — проигнорировал он мой вопрос. — Просто Василиса? Ты человек? Не из благородного рода?

— Да, Василиса. Да, просто человек. Нет, голубой крови во мне нет. Так ты видел того старикашку?

— Нет, не видел, — наконец ответил он на один из моих вопросов. — Я Бессадорэ де… Хмм… Зови меня просто Садо. Я одежду сюда положу, а сам отвернусь. Держи полотенце!

Парень прямо из воздуха достал мохнатую тряпку, кинул ее мне и, как обещал, отвернулся. Через пару минут я с наслаждением натянул высушенные джинсы и теплую тунику, которая каким-то чудом снова стала белой.

— Я маг четырех стихий, студент академии магии, третий курс, а ты?

А я инопланетянин, чуть не брякнула я. Затем малость подумала, и выдала:

— Я бард. Странствующий. Здесь впервые. Ты говоришь, неподалеку есть город?

— Бард? А кто это?

— Хм-м… Певец собственных песен, — пояснила я. — Теперь понятно?

— Любопытно! А на чем играешь?

— На трубе! — достал уже со своими вопросами.

Садо удивленно расширил глаза:

— На водонапорной?

— На канализационной! — рявкнула я.

— Каназа… лици… Это, наверно, чужеземный инструмент. А где он?

Я вздохнула: какой любопытный попался. Ладно, лишь бы дорогу к городу указал.

— Потерялся, — соврала я. — Так в какой стороне здесь город?

— Я сам туда направлюсь. Если хочешь, можем пойти вместе. Смотри, вольт успокоилась, уже забыла про нас.

Я повернулась туда, куда указывал Садо. Волчица развалилась на берегу реки, вылизывая своего детеныша, который настойчиво пытался вырваться из цепких рук матери. От усердия он высунул язык, а волчица то и дело рычала на него, чтоб не дергался.

— Семейная идиллия, — прошептал себе под нос Садо. — Ну что? Пойдем?

Ветерок шевельнул его длинные волосы, и я только сейчас заметила, что парень невероятно красив. Правильные черты лица, но не смазливые. Умные черные глаза, прямой нос, густые брови. Синяя рубаха и черные брюки скрывали телосложение, но живота не было, и он был довольно-таки широк в плечах. Волосы его подлиннее моих будут, позавидовала я. И ушки такие аккуратненькие, чуть заостренные к верху.

— Э? Острые уши? — спросила я у него. — Ты эльф? А почему темноволосый? Разве эльфы не блондины?

— Я не эльф, и не человек, — улыбнулся парень.

Поймав его улыбку, я поежилась: клыки у парня были слегка удлиненными и заостренными.

— Вампир? — попробовала угадать я.

— Нет. Мои предки пришли с Юга, — заявил он так, будто объясняя все и сразу.

— А-а, понятно! — глубокомысленно протянула я. — С юга, значит!

Садо деловито кивнул, подтверждая.

— А что это значит? — не выдержала я.

Парень, который уже минут пять вышагивал впереди меня, резко тормознул:

— Ты что, из Спящих?

— Э?

— Только Спящие не знают, что южная раса — раса нуар. Это древняя раса, что управляет темной магией. Хотя мне от них достался только цвет волос, кожи, да остроконечные уши. Темная сила мне неподконтрольна, хотя все четыре стихии с радостью подчиняются моим заклинаниям.

— Вон оно что! А кто такие Спящие? — снова полюбопытствовала я.

Садо совсем остановился, задумчиво поскреб пальцем между черными бровями, словно поправлял невидимую дужку очков, и с любопытством энтомолога уставился на меня:

— Это Боги. Те, кто создали наш мир, а потом уснули. Ты даже этого не знаешь?

— О! Да ты мне польстил, назвав Спящей! — рассмеялась я. — Я из о-очень далекой страны, ну, просто о-очень далекой.

— Но ты странница! Ты путешествовала по землям империи, должна знать самое главное! — не отступал Садо.

— Говорю же, меня затянуло в этот… как его… ну, этот, перемещающий в пространстве…

— Портал? Неужели координаторы ошиблись?

— Да-да! — подхватила я. — Точно ошиблись, и теперь я здесь!

— Тогда их ждет смертная казнь! — сурово произнес Садо. — Ошибки координаторов-магов не допустимы, и караются законом! В каком городе это произошло? Скажи мне, я свяжусь с управляющими, и их казнят!

Я закашлялась. Какие суровые у них законы! Мне стало страшновато.

— А за что еще в вашей империи казнят?

— За убийство благородных людей, магов четырех стихий, магов совета, за пользование запретной, черной магией. Мы допускаем лишь магов тьмы, но уничтожаем последователей Бога Смерти Ваха, пожирателей душ, которых в народе называют черными лисами.

Мне что-то совсем жутко стало, а Садо продолжал, больше не улыбаясь:

— Еще у нас казнят за нарушение трех основных законов. Первый и самый главный — беспрекословное подчинение воле императора. Второй — выплата налогов. Если не сдавать оброк или дань в течение десяти лет, человека казнят, а все его имущество переходит в пользование империи. И третий закон — маг обязан защищать всех разумных. Вот за нарушение третьего закона этих магов-координаторов надо казнить! Скажи мне, из какого ты города?

Приветливый парень на моих глазах куда-то испарился. Сейчас от него повеяло арктическим холодом, жестокостью, властью. Я поежилась:

— Садо, ты сейчас похож на императора. Собираешься поднять восстание и свергнуть его?

Садо вздрогнул, посмотрел на мое испуганное лицо, и хмуро спросил:

— Это что, шутка такая?

Впереди уже показались крыши домов города, к которому мы направлялись. Садо меня по-настоящему испугал. Волчица на берегу реки теперь мне казалась милой плющевой игрушкой по сравнению с ним. Я нервно завертела головой в поисках путей отступления. Куда бы сбежать? Вон там, кажется, начинаются какие-то сараи. Если резко рвану туда, мне удастся оторваться от парня и скрыться на улицах города. Я напряглась, готовясь стартануть, и тут тяжелая рука опустилась на мое плечо.

— Подожди! — тихо прошептал Садо, чуть склонившись к моей голове.

Он был выше меня на целую голову, если он захочет, то запросто скрутит и обездвижит.

— Если хочешь бежать, удерживать не буду.

Я оторвала взгляд с его руки на плече и обернулась. Лицо парня отчего-то было совершенно бледным.

— Прости, я не понял, что ты шутила. Ну, на счет императора.

Теперь этот ненормальный покраснел, как помидор. Я ошеломленно замерла на месте, забыв, что собиралась сбежать от него. И чего я так испугалась? Обычный парень, который и мухи не обидит. Показалось, наверное, что он хуже волчицы. Вон как смущенно улыбается! Я помотала головой, отгоняя непрошеные мысли.

— Тебе же все равно негде остановиться? Я в этом городе на практике, остановился у родственников. Если хочешь, можешь переночевать у нас. Скоро ночь, а находится на улицах города по ночам опасно.

Пока мы шли, солнце совсем скрылось с глаз, лишь небо на западе продолжало полыхать яркими красками. Уже взошла красная луна, появились первые бордовые звезды.

— У меня нет денег, — буркнула я, откидывая руку парня, которая все еще лежала на моем плече.

— Это не проблема. Скажу, что ты тоже студент из моей академии, и мой друг.

— Ну-у, — задумчиво протянула я. — Выхода все равно нет. Ладно, пошли к тебе. Только даже не думай ко мне приставать! Я девушка приличная!

Садо рассмеялся, показывая открытые ладони. Мол, я безоружен и совершенно безобиден.

— В тебе я вижу только друга, можешь не переживать.

Я успокоилась, и мы свернули на улицы города. Дитя 21 века, развитой цивилизации, покорившей основные законы своей Вселенной, я и не знала, что под словом 'город' скрывается не только многоэтажные дома, забетонированные дороги, многочисленные машины, светофоры, толпы людей на улицах. Словом город могли называться и маленькие, аккуратненькие домики, расположенные на приличном расстоянии друг от друга. Столько свободного пространства у нас бывает только в деревнях.

— Это точно город? — на всякий случай уточнила я.

— Да. А что не так?

— Все нормально, — отмахнулась я от него.

Снова начнет расспрашивать — не остановишь. Если это у них называется городом, то, что тогда в их понятии 'деревня'.

— Ух, ты! Крылатые лошади! — восхитилась я, заметив, что вместо машин по улицам передвигаются пегасы.

Садо скосил на меня глаза, но промолчал. Соврать ему, что я странник, который во время перемещения ударился головой и заработал амнезию? Меньше вопросов будет, сниму с себя все подозрения.

— Во время пере… — начала я врать.

— Да-да, — прервал меня Садо. — Головкой ударилась и память потеряла. Угадал?

— Ага! — обрадовалась я.

— Как наивно, — чуть слышно буркнул себе под нос парень, снова почесав место между бровей.

Я сделал вид, что не слышу.

— Нам сюда, — открыл передо мной Садо калитку, ведущую к особняку, выложенному из твердых, серых плит непонятного происхождения.

— Ты здесь живешь?

— Да. Вместе с другом и братом.

Я резко затормозила:

— Эй, а про них ты ничего не говорил! Только про родственников!

— Да все нормально! Они ребята хорошие, только немного… мм… странные.

— Тогда я, пожалуй, пойду куда-нибудь еще, — решительно развернулась я, и громко ойкнула.

Незнакомый светловолосый парень, с бронзовым оттенком кожи возник передо мной будто прямо из-под земли. Высокий, или это просто я маленькая? Не знаю. Но его голова возвышалась надо мной сантиметров на тридцать. Одет он был в роскошный халат, длиною до пят, сшитый из гладкой, расписной ткани, а на его поясе болтался закрытый веер с золотистой застежкой.

— Садо! Где ты нашел такую прелестную девушку? — восторженно начал он, беря локон моих рыжих волос за кончик.

Я поспешно отошла от него. Что-то в его лице показалось мне знакомым. Немного подумав, я вспомнила, что такие же чуть полноватые губы были у звезды нашей консерватории, отъявленного гитариста, жуткого бабника по натуре. Ха, порок во всех мирах выглядит одинаково!

— Она в реке Ганг плавала, — хмуро пояснил Садо.

Блондин как-то сразу изменился, недоверчиво переспросив:

— На границы с территорией вольтов? А ты не думаешь, что…

— Нет, — отрицательно покачал головой Садо. — На нее НАПАЛА вольт, и она запрыгнула в реку, спасаясь.

— И?

— И река ее приняла.

— Невозможно, — пробормотал блондин, уставившись на меня своими зелеными глазами. Наконец, он спросил у меня, — ты маг?

— Ага, с горы бряк, — пошутила я. — А ты, собственно, чьих будешь?

— Она не маг, — влез Садо. — Она странница. Где-то умудрилась потерять свой инструмент и память.

— Что, начинаешь жить заново? — подмигнул мне блондин, снова расслабившись и обаятельно улыбаясь.

— Угадал, — не стала врать я. — Я Василиса, можно просто Вася. Слушай, как там тебя…

— Теон де… — блондин прервался, получив тычок в бок от Садо, закашлялся, и продолжил, — Можно просто Теон. Студент третьего курса академии магии, друг детства Садо. А еще адепт Света. Запомни, не маг стихии, а великий адепт Света!!!

Я прервала возвышенную речь парня, спросив у него то, что волновало больше всего:

— Теон, ты, случаем, не встречал такого мерзкого старикашку, горбатого, с железным протезом вместо левой ноги и противно хихикающего?

— Э? Это что за чудовище ты тут описала? Прости, но мое чувство прекрасного отвергает всяких уродов. Слава Спящим, такого не встречал!

— Жаль.

— А зачем тебе он? — поинтересовался Садо.

За разговором мы миновали маленький, уютный дворик, и вошли в просторную прихожую.

— Да так… Должок у него ко мне. Ма-аленький такой!

Найду, заразу, прибью на месте. Нет, сначала пусть вернет домой, а потом прикончу. Нет, еще лучше! Женю на своей бабушке! Я остановилась на пороге, засмеявшись. Так и представляю, как она будет его гонять свой палкой в одной руке и со сковородкой в другой по двору!

— Вас что-то рассмешило?

Я резко заткнулась, сообразив, что ржу прямо в лицо нового незнакомца. И при этом неприлично тыкаю в него пальцем, сгибаясь пополам.

— Садо, кто это? — сухо спросил он. — Что здесь делает человек? Тем более низшая?

Ого, сколько высокомерия в этом типе! Он мне сразу не понравился. Я категорически не переношу людей с завышенной самооценкой, мнящих себя судьями всего и вся. Ткнув в него пальцем, заявила:

— Вот таких людей надо казнить! А не тех, кто не может выплатить налоги!

Все окаменели. Пару минут в прихожей висела гнетущая тишина, и, наконец, этот сноб сухо приказал:

— Убирайся! Вон из этого дома! Пока я не передумал, и не приказал отвести под стражу!

На его руке зажегся сгусток синего пламени, и до меня как то сразу дошло, что если немедленно не сбегу, мне будет больно. От сильных ожогов этого синего пламени. Садо вдруг схватил меня за талию и поспешно спрятал за свою спину. Он поднял руку, пытаясь остановить разгневанного сноба:

— Что с тобой, Шон? С каких пор ты поднимаешь руку на низших? Неужели ты начал считать их достойных этого?

Темноволосый Шон опустил руку, мгновенно спрятав эмоции на лице.

— Садо, чтобы даже запаха ее грязного тела здесь не было, когда я вернусь.

Приказав это, он прошел мимо, вышел из дома, осторожно закрыв дверь за собой.

— Ну и тип! — тяжело выдохнула я.

Наверно, весь разговор не дышала. Теон, молчавший все время, улыбнулся мне, пытаясь сгладить неприятные ощущения после знакомства:

— Это был старший брат Садо. Не обращай на него внимания, ты есть хочешь?

В животе тут же заурчало. Когда же последний раз я ела? Почти двое суток назад? Да как я еще на ногах стою!

— Проходи сюда, — позвал откуда-то из недр дома Садо, который незаметно отошел от нас. — Здесь кухня. Чего будешь есть?

— Все!!!

Расстояние до кухни я преодолела в две секунды, вызвав невольное восхищение у Теона.

— Вот это скорость!

Я схватилась за ложку, и, не разглядывая, что плавает в тарелке, активно застучала по ее дну. Пахло хорошо, было вкусным, как говорится, туда проскочит, а там — как хочет.

— Не думай о том, что случилось, — наблюдая, как я орудую ложкой, сообщил Садо. — Я поговорю с Шоном, когда он придет. У нас есть гостевая, там и останешься. Не бойся, он тебя больше не побеспокоит, можешь на нас положиться.

— Точно, — подхватил Теон. — Он у нас адепт Тьмы, из-за своих способностей у него тяжелый характер. К тому же, чистокровный нуар.

— Он…м-ням… жв…мн… зш…м-ням…

Блондин рассмеялся:

— Сначала прожуй, а потом говори!

— Он сказал, что я низшая, да еще и человек! Что это значит? — повторила я свой вопрос.

Парни переглянулись.

— Это сложный вопрос, — тактично заявил Садо. — Видишь ли, мы… хм…

— Людей в мире не так уж много, — подхватил Теон. — Тем более таких, как ты. Полностью лишенных магических сил. Эти люди даже среди своей расы считаются низшими. Я бы даже сказал, рабами. Работают прислугой, в трактирах, если кому повезет, тот занимается земледелием.

— А сам-то ты разве не человек? — удивилась я, разглядывая во все глаза блондина.

Уши у него были нормальными, рога не росли, хвоста не было, крыльев тоже. Теон под моим взглядом закашлялся, слегка смутившись.

— Теон не человек, он двуликий, хидо.

— Кто? — изумилась я.

— Ты не знаешь, кто такие двуликие? — ответил мне вопросом на вопрос блондин.

— Она не знала, кто такие Спящие. А ты про название рас спрашиваешь, — заметил Садо. — У Теона два облика: один тот, который ты сейчас видишь, человеческий, а второй облик хидо, потому и раса, к которой он принадлежит, называется хидо.

— Ого! А что за зверь такой — хидо? Какое смешное название!

Теон закашлялся еще сильнее, а Садо покраснел:

— Тебе его лучше не видеть.

— Почему это? — обиделась я.

Блондин склонился к моему уху и зашептал:

— В тебе могут проснуться такие желания, о которых ты даже не подозреваешь…

Теперь краской смущения залилась я. Атмосфера на кухне как-то накалилась, и я поспешно схватилась за ложку, доедать остатки супа из непонятно чего.

— Хорошо, что я встретила тебя, Садо. Если ты говоришь, что такие, как я — низшие, всеми презираемые, мне бы пришлось нелегко. Здорово, что ты нормальный парень, без всяких стереотипов!

Садо отвел глаза в сторону, а Теон поинтересовался:

— А что такое 'стереотипов'?

— Это закостенелость ума, не способного двигаться вперед, — объяснила я ему свои понятия. — Ненавижу таких, как ваш Шон. Совершенно не перевариваю коньяк двадцатилетней выдержки! Даже одного его запаха! У меня от него жутко болит голова.

Теон приложил руку ко лбу и тихо прошептал другу:

— Что-то я не совсем ее понимаю.

Садо пожал плечами, прошел к печи, выложенной красивой плиткой, и зашарил по кастрюлям:

— Я бы тоже чего-нибудь съел.

Тем временем Шон, пройдя широким шагам по улицам города Сальвар, свернул к Дому Открытого Портала. Он не понимал, почему вдруг низшая вывела его из себя. Когда в последний раз он так терял контроль над собой? Шон нахмурился. Наверно, виновата новость, что принесла ему Лилит, дух Великого меча, что выбрал его своим хозяином. Лилит три года спокойно служила ему, оставаясь верной спутницей в боях, и вдруг час назад заявилась перед ним, напуганная до дрожи. Заикаясь, она попросила его срочно прийти в охраняемый зал четырех Великих мечей.

В мире Даль существовало четыре меча с невероятной магической силой. Меч Света, меч Стихий, меч Тьмы, и меч Смерти. Каждый меч был не просто куском стали, обретшим форму клинков, но и имел свою душу, которая превращал их в самое опасное оружие в мире. Души эти были созданы Спящими из своих сущностей. По легенде, Боги вырвали из себя самое ценное, что заключалось в них, и заключили частички в четыре клинка. Дети Богов, как иначе их называют в империи, духи мечей на протяжении тысячелетий выбирали себе хозяина, при помощи которых поддерживали мир и покой. Все мечи всегда имели своего хозяина. Все, кроме одного. Меча Смерти, самого страшного из четырех. Он нес в себе не просто смерть, а полное уничтожение всего живого, без права перерождения. У этого меча за многие века был только один хозяин, имя которого и по сей день является символом Смерти. И имя ему было Гилберт. Он жил около двух тысяч лет назад, и принес немало горя разумным расам, пока владел клинком Смерти. После того, как Гилберта убили его же соратники, дух меча заснул на века, и с тех пор не просыпался.

Лилит тихо скулила ему в ухо, сжавшись до размеров с птичье перо.

— Я спала, когда вдруг почувствовала это, — лепетала она, сидя на плече и прячась в черные волосы, спадающие на плечи Шона. — Это страшно, хозяин! Будто черная тень накрыла мир на секунду, заставила его содрогнуться от страха и… потом все исчезло. Такое было тогда, когда хозяин еще не родился. Давно, очень давно! Хозяин, мне так страшно!

Шон промолчал, заходя в Дом Порталов. Он прошел мимо суетящейся прислуги, и вошел в ближайший круг с пентаграммой.

— Академия магии, — приказал он координатором.

Пространство расплавилось вокруг тела, и через пару секунд Шон вышел в зале Порталов Академии. Проигнорировав приветствия знакомых, донесшиеся со всех сторон, нуар прошел по коридорам, продвигаясь в сторону зала Четырех Мечей Спящих. У высоких дверей стояла охрана в темно-зеленых камзолах, которая при виде посетителя почтительно приложила руки к груди и склонила головы. Двери распахнулись, и Шон вошел в зал, в котором царил полумрак. Три места, будучи постоянным пристанищем мечей Света, Тьмы, Четырех Стихий, пустовали. В настоящее время эти мечи имели своего хозяина. А вот четвертый меч…

Лилит сжалась до размеров теперь уже монеты, желая исчезнуть из этого мира. Широкое, двустороннее лезвие клинка, на который не влияло ни время, ни мир вокруг, спокойно лежало на золотистом полотне. Рукоять была черной, гладкой, лишенной узоров, затейливых изгибов, и украшений. Впрочем, один камень там все-таки был. Камень, в котором спал дух меча. Драгоценность хранила длинный сон духа, защищая его от внешнего влияния. Вот уже на протяжении двух тысячелетий камень спокойно отражал блики света, падающего на него. Всегда, но не сегодня. Черный камень, отражавший все, как зеркало, стал полностью прозрачным, показывая свой истинный цвет — белый.

— Он проснулся, — всхлипнула Лилит, закрывая лицо руками. — Проснулся!

Шон отвернулся от меча, лежащего на плотной ткани, и направился к выходу. Надо об этом сообщить архимагу, ректору академии. Дух меча Смерти покинул камень и начал поиски нового хозяина. Плохая новость, очень плохая новость.

Глава 3

Комната, которую мне предложил Садо, находилась под крышей, на третьем этаже. Дом имел обманчивый вид снаружи, казался маленьким, одноэтажным, странным образом пряча еще два этажа. Теон назвал это явление свертыванием пространства. Места хватало всем: и родственникам, и друзьям, и незваным гостям, при этом они могли целыми днями ходить под одной крышей, ни разу не столкнувшись друг с другом.

Я сидела перед зеркалом и пыталась расчесать спутанные волосы. Задача была не из легких: длинные волосы пережили перемещение между мирами, купание в колодце, сон на твердой земле, речную воду, и все это будучи ни разу не заплетенными в косу! Поэтому сейчас я глотала слезы, но продолжала бороться со своей гривой, размышляя о том, не побриться ли мне налысо?

— Хи-хи-хи! — донеслось со стороны окна.

Я вздрогнула. Расческа выпала из рук, по коже пробежались мурашки, вызвав неприятный озноб. Какой знакомый, мерзкий смех! Я вскочила со стула и рванула к окну, желая выглянуть наружу.

Во дворе дома, среди клумб с пышными, ароматными цветами, хромал горбатый старикашка. Он подходил к одному цветку, срывал его, нюхал хрупкий бутон с блаженной улыбочкой, и выбрасывал, ногой придавливая напоследок. Потом к другому цветку, и все повторялось заново. В моей груди при виде знакомой фигуры вспыхнуло горячее пламя ненависти, я рванула к выходу из комнаты прямо в ночной рубашке, которую дал мне Садо. В три прыжка спустившись с лестницы, я распахнула двери и выскочила во двор, взглядом ища старика. Тот стоял в двадцати метрах от крыльца дома, у калитки, ведущей на улицу, и нагло манил меня пальцем. Бешенство захлестнуло меня с головой, я побежала к нему, босиком пробегая по каменистой тропинке.

— Вася, ты куда? — высунувшись из окна, крикнул мне в спину Садо.

— Туда! — неопределенно махнула я рукой, и выскочила на улицу.

Старик был уже на перекрестке двух соседних улиц, продолжая манить меня пальцем, и не переставал хихикать.

— Стой, старый козел! Не уйдешь! — заорала я во всю глотку, привлекая внимание редких прохожих.

Играли в салочки мы долго. Одноногий старик двигался быстрее, чем я на своих двух здоровых, сильных ногах, и при этом мне ни разу не удалось увидеть, как он бегает. Зато девушку, бегающую в ночной сорочке по улицам города, заметили все. Не только прохожие, но и стражники. Последние, долго не раздумывая, рванули вслед за мной, горя желанием поймать нарушителя спокойствия. Моя сорочка, как маяк, светилась в темноте, служа прекрасным ориентиром для стражи, и они не отставали, но и не догоняли.

Старик вел меня к одному ему ведомой цели, умудряясь каждый раз избегать засады стражников.

— Хозяин, разве это не та девушка, что утром нагрубила вам?

Две головы, одна призрачная, другая темноволосая, одновременно повернулись слева направо, провожая взглядом несущуюся рыжую фурию в ночной сорочке и отряд запыхавшихся стражников вслед за ней.

— Лилит, нас это не касается. Идем домой, мне надо поговорить с Теоном и Садо.

Я не заметила вышедшего из Дома Порталов Шона, увлеченная погоней за стариком. Горбатый прошелся по всем улицам города, вывел меня в компании со стражниками к окраинам, и, мерзко хихикнув напоследок, исчез.

Я оглядывалась по сторонам в надежде увидеть старика, и стояла на мосту, ведущему через мутное болото. Стражники, выставив вперед кривые мечи, осторожно подкрадывались ко мне со спины, уверенные, что жертве больше некуда деваться.

Возле моего уха противно запищало какое-то крылатое, мелкое насекомое, сильно смахивающее на комара, только хоботок у него был подлиннее. Я согнулась к ноге и прихлопнула усевшегося на лодыжке 'комара'. Один из стражников, выбравший как раз этот момент для нападения, поймал вместо тела воздух перед собой, не удержал равновесия, и грохнулся на мою спину. Я чуть не свалилась, придавленная тяжелым весом, а стражник, не сдержав равновесия от моего покачивания, полетел вперед. Он упал на землю, пару разу кувыркнулся, и шмякнулся в болото под мостом. Раздался дружный гогот его приятелей, а бедолага-ныряльщик оказался сидящим по пояс в вонючей жиже. Он выплюнул тину изо рта, скинул траву с головы и погрозил мне кулаком в воздухе, вызвав новую волну смеха своих коллег.

Пока стражники за моей спиной ржали, я хмуро смотрела на ровные круги, расходящиеся по воде от тела упавшего. По всем законам физики, вода уже должна была успокоиться, а кругов становилось все больше и больше. Ни о чем не подозревающий стражник попытался встать из воды, но влажная почва под ним вдруг поехала в разные стороны, и что-то круглое под ногами легко вознесло его вверх.

— Шолот! Хозяин болота! — пронесся панический шепот стражей за моей спиной. — Шолот!

— Шлюп! — ответил им двухметровый монстр, на голове которого окаменевшей статуей возвышался стражник.

Шолот, вылезший из почвы болота, сильно смахивал на переросшего головастика, вместо кожи которого росла болотная трава. Зубастая морда была вся испещрена тонкими усиками, шевелящимися в разные стороны. У него отсутствовали конечности, он опирался на свой длинный хвост, и горой возвышался над мостом, не переставая издавать из широкого рта хлюпающие звуки. Кто-то из стражников запустил в него короткий кинжал, целясь в единственный глаз над зубастым ртом. Оружие достигло цели, иглой вонзившись в тонкую сферу глазного яблока, и проткнуло его. Брызнула мутная жидкость вперемешку с зеленой кровью, Шолот взвыл от боли, заметавшись по жиже болота. Стражник слетел с его головы, упал в десяти метрах от беснующегося зверя, и больше не подавал признаков жизни.

Водяной монстр весь задрожал, потом вдруг раздвоился, вытягивая из кожи многочисленные клешни. Я попятилась назад, желая удрать подальше, но за спиной стояли стражники, которые и не думали отступать. Это было их прямой обязанностью — защита населения, и если они не остановят шолота сейчас, он принесет большие разрушения в спокойный городок.

Я, конечно, восхищалась их смелостью, но на передовой стояли не они! Ближе всех к шолоту находилась моя невезучая особа, а монстр готовился к атаке. Лишенный зрения, но не слуха, он улавливал колебания воздуха всей своей шкурой, и вдруг бросился прямо на меня.

И тут по моим рукам опять пробежала неприятная дрожь, будто пальцы задели оголенные провода с идущим по ним электротоком. Я вскрикнула от болезненного укола, вытягивая руки вперед, а из моих ладоней вырвался сгусток черного пламени. Он пролетел пару метров по воздуху, и вонзился в левую часть тела шолота. Черное пламя с тихим шлюпом впиталось в шкуру шолота, остановив его на ходу.

Монстр замолчал, задергавшись в предсмертных конвульсиях. В его левой части тела, куда попал огонь, происходило нечто не видимое глазу. Раздалось мягкое 'пф-ф', вслед за которым раненая половина исчезла, словно стертая ластиком из тетради. Брызнула кровь из места соединения двух частей раздвоенного организма, и мертвый шолот рухнул в болото.

— Ох, внученька, спасибо! Хи-хи-хи! — пронеслось в наступившей тишине.

Горбатый старик выскочил из-за кустов, ловко запрыгал по кочкам и остановился рядом с трупом шолота. Он погрузил свои руки внутрь тела монстра, с силой выдернул наружу нечто похожее на светлячка, блестящего в темноте изумрудным цветом. Старик раскрыл свой собственный рот, и закинул туда горящий огонек. Смачно чавкнув, он блаженно рыгнул, погладив выпяченный вперед живот. Меня передернуло от отвращения, а старик обернулся ко мне, помахал сморщенной ручкой и испарился.

— Пожиратель душ, — пронеслось за моей спиной. — Ребята, это же черный лис! Проклятье Ваха, мы его упустили!

Поднялся шум. Кто-то побежал к трупу шолота, кто-то к валяющемуся без сознания стражнику, скинутому с головы монстра, кто-то устремился по улицам сообщить новость начальству. Я же тихонечко отошла от гудящих стражников, и нырнула в темноту улиц города.

Какой дикий, странный мир. За два дня я встретила столько монстров, сколько мне за все жизнь не снилось. И этот проклятый старикашка! Как его стражники назвали? Пожиратель душ? Что-то мне говорил Садо про них. Ах, да! Это нарушители закона, которым полагалась смертная казнь. Во что меня втянул этот тип? И не подарил ли он мне силу черной, запретной магии? Пламя, вырвавшееся из моих ладоней, несло в себе не просто разрушение, а полное уничтожение. За такую магию полагается смертная казнь. Пожалуй, не стоит возвращаться в дом Садо. Этот фанатик императора тут же сдаст меня властям, если узнает, что я могу использовать запретную магию.

— Так вот ты где, странница! — прозвучал впереди радостный голос.

Я мысленно выругалась. Как вспомнишь, так и всплывет! Садо стоял посреди улицы, преграждая мне путь. Он держал в руках поводья серого пегаса, смирно топтавшегося рядом, и строго глядел на меня.

— Скажи спасибо, что я маг! В городе потеряться легко. О чем ты думала, выбегая в сорочке… О, Спящие! Что с твоей сорочкой? Да ты вся в грязи! Где ты нашла эту зеленую жижу?

Вообще-то это кровь шолота, но рассказывать о том, что со мной произошло, не было никакого желания.

— Я гуляла, — буркнула я, пытаясь рукой оттереть пятна грязи от светлой ткани.

— Ночью? — изумился парень.

— А что? — возмутилась я. — Мне что, нельзя подышать свежим воздухом? Бессонница замучила!

— Ладно, я понял. Ты очень странная. Поехали домой, тебе нужно помыться. От тебя неприятно пахнет. Что это? Болотная тина? Да в волосах, не на одежде!

Возвращаться обратно мне не хотелось, и я сделала последнюю попытку отделаться от Садо:

— Ах, да! Я же не могу вернуться! Этот сноб запретил мне переступать порог дома!

— Какой сноб? А, ты про Шона. Забудь, я уже поговорил с ним. Он больше не будет к тебе приставать. Главное — не попадаться ему на глаза, чтобы не раздражать.

— Жаль, — пробормотала я себе под нос.

— Скажи, как ты очутилась на другом конце города? Отсюда до моего дома пять часов ходьбы. А ты за полчаса пробежала это расстояние!

— Не знаю, — пожала я плечами. — Как-то само получилось, мне очень надо было.

Мои уши уловили звон мечей приближающегося отряда стражников. От моста, рядом с которым появился монстр, я отошла совсем немного, и на помощь первому отряду уже спешил второй. Лучше мне не попадаться им, а то вспомнят, кто виноват в произошедшем, схватят да казнят.

— Садо, я замерзла. Может, поторопимся?

Он кивнул головой, забираясь на крылатую лошадь, и протянул мне руку. Рывком оторвал от земли, усадил впереди себя, при этом недовольно ворча:

— Зря я беспокоился. Твой запах отпугнет любого насильника.

— Что ты сказал?

— Ничего! Полетели.

Парень нажал пятками на бока пегаса, и мы взмыли вверх. Я с любопытством разглядывала животное подо мной. На картинках моего мира у него были крылья, как у птицы. Здесь же пегас имел четыре крыла, идущих от спины. Между первой парой и второй был значительный промежуток, в который и уместились наши ноги. Грива была мягче, чем у простой лошади, а хвост намного длиннее. Голова вытянутая, с двумя ушками сверху, и большущие, голубые глаза миндалевидной формы. Красивое животное, быстрое. Мы уже через десять минут подлетели к дому, где временно проживал Садо.

В окнах дома не горел свет, все жильцы мирно почивали в своих комнатах. Чтобы никого не разбудить, Садо потащил меня вглубь двора, где стояла бочка с водой.

— Здесь помоешься!

Я выпучила глаза:

— В бочке?

— В бочке.

— Там вода холодная!

Садо протянул руки над водой, что-то шепнул себе под нос, и в воздух поднялся пар — вода нагрелась.

— Так сгодится? Приводи себя в порядок и сразу в дом. Больше никаких прогулок сегодня, ясно?

Пришлось послушно покивать головой. Интересно, замашки диктатора присутствуют во всех мужчинах? Садо казался сущим ботаником, только без очков, а туда же. Ишь, раскомандовался! Маг стихий ушел в дом, оставив меня наедине с ночью. Ворча, как бабка старая, я, скинув грязную одежду, добровольно полезла в старую бочку.

К моему удивлению, купаться в бочке было приятно. Блаженно откинув голову на деревянный край, я расслабленно взглянула на красные звезды, мерцающие в небесах. Красная луна грустно зависла посреди полотна звезд. Жуткое зрелище, она, будто предвестник кровавых событий, окрашивала все в алый цвет. Эх, где дорогая моему сердцу желтая, почти золотая, луна? Где знакомые созвездия? Большая Медведица? Кассиопея?

— Могу я узнать, что ты думаешь делать дальше?

Голос Теона зазвучал прямо в ушах. Ойкнув, я оторвала взгляд от звездного неба и чуть не утонула в бочке, полностью погрузившись в воду. Отплевываясь, я вынырнула, с укором глядя на блондина, что стоял, облокотившись на края бочки. Я руками отодвинула его лицо, которое приблизилось ко мне почти вплотную:

— Эй, ничего, что я тут моюсь?

Теон хитро улыбнулся, но отошел от бочки на два шага назад. Взмахнув, как избалованный аристократ, веером, он повторил свой вопрос:

— Так что ты собираешься делать дальше? Ты потеряла память, да? Мне Садо говорил. Для странника потеря памяти означает потерю дальнейшего пути. Инструмент, на котором ты играла, тоже потерян. Так что ты думаешь делать дальше?

— Ну и что, что я ничего не помню! Мне нужно найти пожира… кхе-кхе… Одного знакомого старика, который виноват в том, что я здесь нахожусь. Завтра пойду искать его.

Теон одним движением захлопнул веер, снова приблизился ко мне и взял за подбородок. Глядя мне прямо в глаза, он зашептал:

— Ты не сможешь путешествовать. Едва ты выйдешь из-под нашей защиты, как тебя схватит первый же прохожий, владеющий силой магии. Ты не сможешь сопротивляться. В тебе нет ни капли магической силы, ты просто станешь рабыней.

— Пусть только попробует! — возмутилась я, отпихивая руки Теона в сторону. — Настучу ему по кумполу, он и отстанет.

— Какие мы смелые, — хмыкнул Теон.

Он легко смахнул капли воды со своей руки и неожиданно предложил:

— Почему бы тебе не стать моей наложницей?

Наверно, мои глаза налились кровью от бешенства, когда я это услышала, потому, как блондин поспешно отошел в сторону, замахав руками:

— Да пошутил я. Пошутил! Вообще-то, у меня есть одна идея. Почему бы тебе не поступить в нашу Академию магии?

Я рассмеялась:

— Ты дурак? Как я могу это сделать? Сам же говоришь, что во мне нет ни капли магической силы!

— Дурак? Кто такой 'дурак'? — нахмурился Теон.

— Это… ну… это… Забудь! Не важно.

— Хм-м… Как скажешь. А на счет Академии я серьезно. Слушай…

Оказалось, что в Академии Магии Империи Даль, сокращенно АМИД, есть факультет специально для таких, как я. И называется он просто — факультет трав и зелья. Туда по собственному желанию нормальные люди, имеющие магическую силу, не сунуться. В основном там обучаются те, кого не знают куда спихнуть. Третьи бездарные сыновья, деревенские сироты, глупые огры, мечтающие выбраться из гор в цивилизованный мир. Факультет 'минус ноль', как его звали студенты между собой, с радостью брал любого, даже лишенного способностей к магии, потому как подготавливал он лекарей для деревенской глуши. А кто туда поедет по доброй воле?

— Сейчас как раз идет туда набор, ты вполне успеешь поступить, — закончил свою пламенную речь Теон.

— А мне оно надо? — фыркнула я.

Теон хитро улыбнулся:

— Факультет, конечно, не важный. Зато ты, как студент академии, получишь доступ к центральному архиву. Не лучше ли сначала заново открыть мир в теории, чем быть съеденной каким-нибудь вольтом на практике? К тому же, если ты собираешься и дальше путешествовать по империи, тебе пригодится диплом Академии. Никто не осмелиться порабощать выпускника АМИДа!

Доводы Теона были разумными. Интуиция мне подсказывала, что просто так этого старикашку не поймать. Сегодняшний вечер показал, что старик сам не упускает меня из виду, используя в качестве марионетки. Неплохо придумал, старый пень! С моей помощью убивать, а затем пожирать души! Ненавижу!

Пробежка по городу показала, насколько я бессильна перед ним. Даже догнать не сумела, не то, что придушить. Предложение Теона пришлось как нельзя кстати.

— А когда вступительные экзамены?

— Завтра. Тебе повезло, завтра последний день приема в академию. Экзамена на факультет трав и зелья как такового нет. Все, что надо, это подписанное моей рукой направление, можешь не беспокоиться. Завтра пойдем в Дом Порталов, Академия находится в другом городе, не здесь.

— Что? Опять перемещения? Кстати, может, ты уже уйдешь в дом? Вода остыла, мне нужно вылезти отсюда.

— О-о! Давай я вытру тебя!

— Вали отсюда, извращенец…

В конце концов, Теон отступил, оставив меня наедине с ночью. Я вылезла из бочки и потянулась за полотенцем, порядком замерзнув к тому времени. Опять учиться? Но выбора, кажется, больше не было.

Я вдруг дернулась в сторону. Показалось? На миг мне почудился высокий мужчина, замерший под одним из деревьев. Я внимательно вгляделась во тьму и вздохнула с облегчением. Там рос куст цветов, никого подозрительно не было. Хватит с меня монстров, они уже за каждым деревом мерещатся! Пойду-ка я спать.

Академия Магии особого впечатления на меня не произвела. Гораздо больше эмоций вызвал у меня имидж абитуриента. К моему облегчению, я зря волновалась. Этот длинный плащ и нелепую шляпу надевали все поступающие. А я так отчаянно сопротивлялась!

Помнится, рано утром двое моих новых знакомых вошли ко мне в комнату и сунули нечто в руки, приказав надеть. Коричневый плащ сильных возмущений у меня не вызвал, но вот шляпа!

— Что это? — спросила я для достоверности, с недоумением разглядывая то, что мне полагалось надеть на голову.

— Не видишь, что ли? Шляпа! — удивился Садо.

— А почему она такая?

— Какая 'такая'?

— Идиотская!

Шляпа мага имела широкие поля округлой формы и нелепый колпак, который мало того, что был высоким, так еще и прикидывался унылой буквой 'г'.

— Я ЭТО надевать не буду!

Шляпа полетела в сторону, упала на кровать, и, не удержав равновесия из-за своего массивного колпака, легко спланировала под кровать.

— Там ей самое место! — злорадно сказала я, оценив слой пыли, поднявшийся вокруг нее.

Теон подошел к кровати, полами своего халата прикрывая поднявшуюся пыль:

— Это дань традициям. Каждый поступающий должен надевать плащ и шляпу, одежду, что одевали первые маги с адептами. Эта традиция зародилась со времен создания первой магической школы, которая сейчас разрослась, увеличилась и носит гордое название Академия Магии Империи Даль. Сокращенно АМИД.

— Почему не МИД? Министерство иностранных дел?

— Вась, не злись, но твои шуточки не доступны моему пониманию, — развел руками в сторону Теон.

Я тяжело вздохнула, и поковыляла доставать шляпу из-под кровати. Так моя борьба за имидж студент закончилась полным провалом, и сейчас я грустно топала вслед за парнями по коридорам академии.

— Садо, скажи… Может быть, у меня развивается шизофрения, но… У меня такое чувство, будто все смотрят на нас, — я поспешно прикрыла половину лица краем широкой шляпы.

Теперь понятно, почему древние так любили эти шляпы. Прекрасная маскировка в толпе. Хотя все же я предпочла бы паранджу.

— Ошибаешься, — промурлыкал Теон, довольно улыбаясь. — Они смотрят на меня, знаменитого адепта Света.

Разглядев, куда смотрят мимо проходящие абитуриенты, я успокоилась. Теон был прав, все проходящие глазели на двух моих спутников. Они выделялись из толпы не только ростом, телосложением, красивыми лицами, опрятной одеждой, но было в них что-то такое, что завораживало, пленяло, покоряло сразу. Может, особая аура? Или флюиды какие? В нашем мире они стали бы популярными поп-звездами, или моделями, или футболистами, наконец. А что? Телосложение позволяет.

Когда ребята говорили, что людей в империи Даль мало, я не поверила, но сейчас, разглядывая поступающих в последнем потоке, я заметила, что в большинстве своем они либо остроухие, либо хвостатые, либо рогатые, либо карлики. Я проводила особо выдающийся экземпляр взглядом: большая улитка с мохнатыми лапами медленно передвигалась по коридору, что-то напевая себе под нос.

— Кто это? — не выдержала я, прикинув радиус овальной раковины на спине зеленой дамы. Метра два, не меньше.

— Где? — повертел головой Садо. — А, ты про дидикатов. Это разумная раса, живущая на северо-востоке, среди полей с высокой травой. Кстати, она твой будущий преподаватель по флоре востока. А что тебя удивляет?

— Хочешь сказать, что они ползают по травинкам? — на всякий случай переспросила я.

— Конечно, — кивнул головой Садо.

Я мысленно представила себе, какой высоты должна быть травинка, чтобы выдержать вес мимо проползающей улитки. М-да, ни за что не сунусь в эти поля. Еще раздавят, не разглядев человека под ногами. И это мой препод? М-да, Виктор Сергеевич с ней рядом не стоял.

— Здесь так много представителей разных рас! — невольно вырвалось у меня, когда я чуть не наступила на чей-то хвост.

Садо кивнул головой:

— Город Кирун находится в центре империи. Это единственный город, где нет предрассудков по отношению к разным расам. На самом деле рас не так много, всего семь. Нуары, это мы с Шоном. Хидо, это Теон. Представителя расы дидикатов ты только что видела. Гномов ты видела в Доме Порталов. Есть еще огры, они населяют горные массивы на севере. Кстати, один из них идет прямо перед тобой.

Я заинтересовано оглядела указанный объект. Каменная жаба полутораметрового роста, выпрямленная в полный рост. Далеко не красавец, руки длинные, ноги длинные, а туловище короткое и пузатое. Лицо словно грубо высеченная из камня маска с толстыми губами.

— Шестая раса называется огневиками. Они похожи на человека, но имеют хвосты и маленькие рога на голове. Любят селиться рядом с действующими вулканами и на Юге, где много пустынь.

— Это эти? — ткнула я в ближайшего краснокожего, хвостатого и рогатого.

— Эти, — кивнул головой Садо.

'Черти чистого вида', - про себя окрестила я их.

— И последняя раса, седьмая. Люди. О них, я думаю, ты знаешь больше меня.

Теон, слушавший друга все это время, влез в лекцию с замечанием:

— Говорят, есть еще восьмая раса. Раса вольтов. Ты недавно побывала на их территории и чуть не послужила обедом для одного из них.

— Это раса? — удивилась я. — Они что, разумны?

— Говорят, что вольты оборотни, — пояснил слова друга Садо. — Но прямых доказательств нет. Мало кто пересекает реку Ганг, которая кольцом охватывает их территорию и никого не пропускает.

— Но я же прошла!

— И вот это-то странно… — тихо пробормотал себе под нос Теон.

— Василиса, у меня такое чувство, что у тебя не просто потеря памяти, — подозрительно начал Садо.

Я напряглась, а он закончил свою мысль:

— А полное перерождение. Хотя случаи, когда душа входила во взрослое тело, редки. Это происходит, когда блуждающая душа успевает влететь в умирающее тело, которое уже покинула родная душа.

Умозаключения Садо были мне не совсем понятны. Главное, что он не догадался об истинной причине моей 'амнезии'.

— И еще мы думаем, что в твое человеческое тело влетела душа вольта, — добавил Теон, пристально наблюдая за моей реакцией. — Поэтому ты спокойно переплыла реку Гонг.

Я поперхнулась воздухом и закашлялась:

— Ничего… кхе-кхе… не знаю… Может быть… Кстати, вам не кажется, что нас пропускают вперед? Без очереди?

Мы как раз подошли к кабинету, где проходил экзамен на факультет по травам и зелью. Очередь была не малой, человек тридцать. И что странно, при виде моих спутников, все дружно поддались в стороны, открывая прямой путь к дверям.

— Половина из них отсеется после первого экзамена, — заметил Садо.

— Тогда какого черта они нас пропускают? — возмутилась я.

Что-то вот так, сразу, идти сдавать экзамен мне не хотелось, поэтому я старательно тянула время.

— Боятся, — пошутил Теон, хитро щурясь.

Садо, чуть покраснев, сунул мне в руки свиток письма и проинструктировал:

— Запомни, тебе нужно отдать это пяти магам, что принимают экзамен. Иди, мы тебя здесь подождем.

Я кивнула головой и пошла к кабинету.

Пять магов за столами, покрытых красной тканью, выглядели сурово. В первые мгновения у меня появилось стойкое ощущение того, что с меня делают рентгеновский снимок. Затем лица экзаменаторов враз поскучнели, и мужичок, сидящий в центре, презрительно рявкнул:

— Низшие не имеют право на поступление в Академию Магии без рекомендательных писем!

Я разозлилась. Опять меня обзывают низшей! Это, знаете ли, обидно. Промолчав, я подошла к членам комиссии и протянула им свиток, мысленно обливая магов помоями с очистками картошки. Лица магов в третий раз поменяли свое выражение, дружно вытянувшись от изумления, и тот же небритый мужичок неожиданно тонким голосом кастрата спросил:

— Вы находитесь под опекой Теон де Коа?

— Ага, — согласилась я, узнав имя блондина.

В кабинете наступила тишина, которую вновь прервал мужичок в центре:

— Господа, у вас есть вопросы к поступающей?

Дама из расы огров, сидящая с самого края, зевнула и лениво спросила:

— Ваше имя и род?

— Василиса. Я…хм-м… безродная.

— Неужто любовница Теона де Коа? — полюбопытствовала дама.

На нее тут же зашипели со всех сторон, обвиняя в отсутствии тактичности.

— Мне просто стало интересно, — обиделась дама. — С каких пор наследника хидо волнуют низшие?

Это уже было чересчур! Я открыла рот, чтобы как следует обругать дамочку, но мне помешал небритый мужичок:

— Возьмите пропуск, — он быстро сунул мне в руки какую-то деревяшку. — Пройдите в 31 кабинет, там проходит регистрация. Вы приняты в Академию, поздравляю. Меласса, ты хочешь поссориться с родом де Коа?

Меласса как-то сразу побледнела, а в разговор вдруг вступил краснокожий старик с рогами на голове, сидящий с другого края:

— Василиса, я ваш будущий куратор. Скажите, вы хоть что-нибудь знаете о травах и способах создания зелья?

— Ничего, — честно ответила я.

— Что ж… Посмотрим…

А этот старик вроде понимающий, подумала я, выходя из кабинета под напряженными взглядами. И чего они так всполошились?

Едва дойдя до своих знакомых парней, я ткнула пальцем в грудь Теона:

— Ты наследник хидо?

Теон обаятельно улыбнулся:

— Это запрещено? Быть наследником?

— Нет, конечно, — смутилась я, и злорадно добавила, — теперь все считают, что ты сошел с ума и завел любовницу из низших!

— О! — Теон картинно закатила глаза, а потом рассмеялся. — Для меня было бы страшнее, если бы кто сказал, что моя любовница — огр.

Теперь уже рассмеялась я. Жабоподобные существа показались бы еще страшнее рядом с красавчиком Теоном. Рядом кашлянул Садо:

— Тебе дали пропуск? Отлично! Пошли в кабинет регистрации.

Я зашагала по коридорам академии чуть веселее. Наконец-то в моем темном царстве засиял луч света!

— После регистрации тебе выделят комнату в корпусе общежития, поставят на питание и выдадут форму, — рассказывал мне дальше Садо. — Занятия начнутся примерно через неделю, но ты уже сейчас можешь вселиться в общежитие.

— К моему огорчению, потом мы станет реже видеться, — притворно вздохнул Теон. — Мы с Садо будем сильно заняты практикой, а ты начнешь изучать теорию.

— Нам сюда, — прервал нас Садо.

Мы остановились перед кабинетом с номером 31 с облезлой дверью.

— Внутри находиться шар-регистратор. Достаточно коснуться его, и он выдаст тебе ключ-карту от номера общежития, с помощью которого ты также будешь рассчитываться за обеды.

Чтобы я делала без Садо? Наверно, давно бы уже переваривалась в желудке у вольта.

С легким сердцем я вошла в кабинет и подошла к золотистому, крутящемуся шару в центре. Даже интуиция молчала в тот момент, а зря. Едва я коснулась ладонями сферы, как он вдруг остановился. Вместо обещанного ключа от комнаты шар со всей силы отбросил меня в сторону. Я ударилась головой о стенку, глухо вскрикнув от боли. Ладони обожгло огнем, и два черных браслета прочно закрепились на кистях рук. Кожа под ними покраснела от полученного ожога, а шар вдруг погас, будто выключенная лампочка.

Я встала с пола, ругаясь, как сапожник. Браслеты на кистях рук уже остыли, но боль не проходила. Я подошла к обездвиженному шару и со всей силы пнула по твердой оболочке. От удара шар ожил на пару секунд, выплюнул мне в лоб твердую, прямоугольную пластину и снова погас.

На карточке стояла цифра 17, сообщая номер комнаты в общежитии. Я пожала плечами и двинулась к выходу.

— Он сломался, — пожаловалась я в ответ на вопросительные взгляды парней, ждавших у входа.

Садо вдруг схватил меня за руку и уставился на черные, гладкие браслеты. Побледнев, как альбомный лист, он глупо спросил:

— Откуда это у тебя?

— От шара. Эта крутящаяся дрянь ударила мне в живот и с силой надела их.

Теон, с лица которого редко сходила улыбка, помрачнел и странно посмотрел на меня:

— Он погас? Шар. Ты сказала, надев на тебя браслеты, шар остановился?

— Ага. Думаю, он еще не скоро заработает, — позлорадствовала я.

Парни смотрели на меня, как на седьмое чудо света. Я удивилась:

— Что не так?

Садо с сомнением оглядел еще раз черные браслеты:

— Видишь ли, шар надевает такие браслеты только на тех, кто не умеет контролировать свои магические способности, и только в том случае, когда в маге заключена огромная сила. Но в тебе нет никакой силы! Этого просто не может быть, чтобы шар регистратора так отреагировал на тебя. Мало того, он посчитал тебя опасной не только для общества, но и для себя лично, раз отбросил в сторону. Шар отдал все силы на сдерживающие магические браслеты, и все-таки не выдержал, сломался.

— Ха! — рассмеялась я и помахала перед носом Садо карточкой с номером, — если бы это было так, он бы не заселил меня в общежитие!

Теон вмешался в обсуждение:

— Шар старый. Ему около ста лет. Может, заклинания внутри устарели и он сломался? Наши маги-техники давно уже говорили о замене шара на более новый.

— Может быть, — согласился Садо. — Но сейчас эти браслеты может снять только архимаг.

— Не думаю, что только он, — хмыкнул вдруг Теон. — Любой из владельцев Четырех Мечей Спящих легко сделает это.

Лицо Садо разгладилось:

— Ты прав.

— Они для меня все равно бесполезны. Лишь бы шрамов от них не осталось. Кстати, где здесь что? Где общага? Столовая? Библиотека? Вы тоже живете в общаге?

— Мы не живем отдельно, в городском особняке, — пояснил Садо. — Теон, сходи к ректору, расскажи про шар. А я пока покажу Василисе академию. Если встретишь Шона, расскажи и ему о случившемся.

— Понял-понял. Уже иду. Вася, встретимся позже!

Теон ушел разыскивать архимага, а мы с Садо двинулись вперед, по коридорам пятиэтажной академии.

Глава 4

Шар-регистратор поступивших студентов вскоре заменили, указав в строке причины поломки — устаревшие заклинания. Одна лишь я сомневалась в обозначенной причине, остальные были твердо уверены в ветхости устройства. Любой, кто умел видеть магическую силу в организме, был твердо уверен — я простая низшая. Даже архимаг, высокий, статный дед с длинной белой бородой, который пришел лично убедиться в поломке, подтвердил всеобщий вывод. Я как раз стояла рядом, разговаривая с местным магом-техником, и рассказывала о том, как все произошло, когда подошел ректор. Дедок покосился на меня, важно погладил длинную бороду сверху вниз, и высказался:

— Жаль, очень жаль, что наш верный помощник потратил все силы впустую…

Развернулся и ушел. Это он так культурно унизил меня, зато ни у кого больше подозрений не возникало.

Я помалкивала о том, что магическая сила во мне все-таки есть. Ну, как я могла признаться, что мне подчиняется черная магия? Да меня тут же, на месте казнят! Нет уж, я лучше в сторонке постою. Не смогли разглядеть во мне угрозу — сами виноваты. Пусть потом не жалуются на пауков в сапогах. Вот научусь магичить, всем отомщу! И самому первому — вредному старикашке, что затащил меня в этот мир. Квазимодо, чтоб его! Его бы еще найти…

— Не злись, — легонечко щелкнул меня по носу веером Теон. — Морщины появятся, личико испортиться.

— Испортить можно воздух, — пошутила я, — и то, временно. Так что вы там говорили о браслетах?

Мы сидели в выделенной мне комнате общежития, размышляя, что делать дальше с браслетами. К счастью, комната была хоть и маленькой, зато одноместной. Я с трудом представляю, как бы жила вместе с какой-нибудь дидикатой или огрой в одной клетке… то есть, комнате. Хотя тогда она бы точно превратилась для меня в клетку. Клетку зоопарка. Никогда не любила ни улиток, ни жаб.

Собственно, этих двоих в гости никто не звал, они сами пришли, без всякого приглашения. Завалились двадцать минут назад в комнату, заняли свободные места на кровати и единственном стуле, а потом нагло потребовали чаю. На мой возмущенный вопль 'откуда у бедного студента чай?', парни сунули мне под нос корзинку с едой, в которой в том числе лежала и баночка с травами для чая.

Пришлось в срочном порядке изучать инструкции использования маленькой, квадратной плиты, которая выдавалась каждой комнате при заселении. Проблема была в том, что плита была магической, а магией я пользоваться не умела. Мои нелепые пассы руками над спиралью в металлической коробке ничего, кроме хохота Теона, не вызвали. Садо, пряча улыбку в губах, порылся в столе и вынул оттуда нечто, похожее на спички, сообщив при этом: 'не все студенты маги огня!'. Дальше дело пошло быстрее, и вскоре мы уселись пить чай.

— Браслеты могут снять… — начал было Садо объяснять.

— Садо, притормози немного, — перебил его Теон. — Забудь пока про браслеты. Нам надо еще активировать ее двери, она сама не справиться.

— Как это — активировать? — удивилась я. — Звучит устрашающе!

Садо вздохнул:

— Все двери комнат общежития имеют встроенное заклинание, которое отвечает гостям тогда, когда хозяина нет в комнате. К примеру, ты собираешься пойти на занятия и сообщаешь дверям, когда и во сколько придешь домой. А потом двери то же самое повторяют нежданным гостям.

— Ух, ты! Автоответчик! — восхитилась я. — И как это сделать?

— Вызвать духа, спящего в дереве, из которого сделана дверь, — объяснил Теон. — Это делать, конечно, не обязательно. Но вдруг мы придем без предупреждения, а тебя дома не будет? Где тогда тебя искать?

— Мы учимся не только на разных направлениях, но и на разных курсах, — согласился с ним Садо. — Встречаться будет сложно. Хотя и Теон, и я легко можем отправить тебе сообщение, где бы ты не находилась, ответить нам ты не сможешь. Чтобы создать 'мотылька', нужна хоть какая-нибудь магическая сила. У тебя ее нет. А так хоть дух двери подскажет, где тебя искать.

— А-а, — понятливо протянула я. — Ну раз так, делайте.

Двери комнат общежития были непривычной мне формы — полукруглые, имеющий арочный изгиб сверху, и широкие у основания. Садо подошел к ним, приложил ладони к шершавой, коричневой поверхности и закрыл глаза, что-то тихо шепча под нос. Я невольно отшатнулось, когда на твердой поверхности вдруг вспучился круглый холм, размером в половину меня самой. Холм заходил ходуном из стороны в сторону, потом лопнул, выпуская наружу суровое лицо. Лицом это, конечно, назвать было сложно. Скорее слепок с лица, только вот размер его впечатлял: слепые глаза были на уровне моей макушки, а вот толстые губы опускались до уровня моих коленок.

— Добро пожаловать, — вымолвил Садо, снимая ладони с правой щеки лица. — Отныне ты будешь служить вот этому человеку!

Маг махнул в мою сторону рукой, отошел от двери, и присел за стол, посчитав свое дело выполненным.

— Хозяйка, что прикажите делать? — помолчав, спросила дверная морда.

— Ничего, — попятилась я от него. — Иди пока, спи! Отдыхай! Видишь, я дома!

Теон, развалившийся на кровати, усмехнулся:

— Так ему идти куда-то? Или спать? Или отдыхать? Женщины! Имя вам — неопределенность!

Лицо слилось обратно с дверью, а я невольно перекрестилась. В этом мире, может, крест и не имеет никакого значения, зато мне легче стало. Гигантская морда в моих мозгах упала на ту же полочку, где уже сидели дидикаты с ограми. На самую дальнюю полочку.

— Давайте больше без всяких фокусов! — взмолилась я. — Садо, ты говорил что-то про браслеты?

Садо сделал глоток чая, закинул ногу на ногу под столом, привычно почесал между бровями, и заявил:

— Как я уже говорил, снять их может либо архимаг, либо один из владельцев Четырех Мечей Спящих.

— Что еще за Четыре Меча Спящих?

Садо переглянулся с другом:

— Расскажем ей сами, или она опять узнает все через третьи лица?

Теон приподнялся с кровати, оперся на спинку, и с интересом уставился на меня:

— Ты что, и про мечи Спящих ничего не знаешь?

— Знала бы, не спрашивала, — буркнула я. — Это что, такое страшное оружие?

— Ладно. Только ради тебя, — Теон вскочил с кровати.

Лицо его посерьезнело, он выпрямился в полный рост, закинул руку за спину и… вынул оттуда самый настоящий меч. Я выпучила глаза: секунду назад за его спиной никакого меча не было и в помине!

— Ух, ты! Дай подержать! — заклянчила я, подходя ближе.

Ни разу за всю свою жизнь я не видела ни одного меча. Да и вообще, кроме кухонного ножа, никого оружия мои руки не держали. Зачем оно нужно будущему преподавателю по классу фортепиано? С капризными детьми, что ли, расправляться? Фальшивая нота и все — секир башка!

Теон поспешно отвел руку с мечом в сторону:

— Боюсь, этот меч никто, кроме меня не сможет взять в руки. Это один из Четырех мечей Спящих, меч Света. Я называю его по имени духа, заключенного в нем — Камилла.

Теон отошел от меня подальше, легко крутанул его в правой руке, перекинул в левую, и продолжил:

— Камилла выбрала меня своим хозяином год назад, и с тех пор ни разу не подводила. Правда, она красавица?

Я посмотрела на сверкающее острое лезвие, которое длиной было чуть больше метра. Любовь Теона к мечу была такой же странной, как и у моего отца к своему джипу. Отец любовно называл джип 'Сонатой', совсем не смущаясь того, что джип относился к мужскому роду. Вот и Теон с тем же фанатичным блеском смотрел на меч, чуть ли не целуя в круглое навершие.

— Он полуторный, с прямой гардой. На рукояти нет никаких украшений, кроме небольшого камня. Видишь?

Камень, который показывал мне Теон, сильно смахивал на янтарь. Теплый, желтый цвет, а внутри, будто лучики солнца прыгают. Красивый камушек, мне бы такой.

— Второй из Четырех Мечей Спящих, меч мага, — раздалось за моей спиной, — принадлежит мне.

Я оторвалась от созерцания камешка в рукояти 'Камиллы', и обернулась.

Садо времени зря не терял, вслед за другом достав из воздуха еще один меч. Демонстрируя мне свой меч, маг резким движением разрубил воздух перед собой.

— Это меч Четырех Стихий. В отличие от мечей Света и Тьмы, его дух не женский, а мужской. Его имя Тосин. Я стал его хозяином в то же время, что и Теон — около года назад.

Глядя на парня, я невольно хихикнула: самурай! Самый настоящий самурай! Только кимоно не хватает! Зато катана в руках имеется.

Лезвие клинка меча Стихий было чуть изогнутым, рукоять обмотана тесьмой по коже неизвестного происхождения, а вот гарды для защиты кисти не было. То есть, она была, но слишком уж маленькая, шириной около 5 мм. Приглядевшись внимательнее, я заметила, что и лезвие было острым только с одной стороны. Гладкий камень гордо сиял на навершии зеленым цветом, совсем не мешая держать меч за рукоять.

Садо правой рукой поднял меч, поднес вертикально к себе, склонил голову. Стоило ему легонько коснуться левой рукой острия клинка, как меч мгновенно исчез. Он вернулся обратно за стол и потянулся к кружке с остывшим чаем.

— Третий из Четырех мечей принадлежит Шону, — вскользь заметил Теон.

Свое оружие он уже давно убрал, и теперь беззаботно лежал на левом боку в кровати, стуча закрытым веером по одеялу.

— Дух его меча зовут Лилит, — добавил Садо.

— Дух — это что? Призрак? — уточнила я.

— Совсем нет, — покачал головой Садо. — По легенде, это частички сущности Спящих, что и создали их. Поэтому мечи невероятно сильны. Кстати, ты не сможешь увидеть духов. К сожалению, только владелец одного из четырех мечей Спящих может их видеть.

— Ты сказал мечей четыре. А у кого четвертый?

Настроение парней неожиданно поменялось. Они оба нахмурились, словно у них одновременно заболели зубы. В конце концов, Садо нехотя сказал:

— Четвертый меч — меч Смерти. Вот уже много веков у него не было хозяина. Нет и сейчас. Он находится под имперской охраной где-то на территории Академии.

— Ха-ха-ха, — заржала я. — Зачем мечу, к которому никто не может прикоснуться, нужна охрана? Ой, насмешили!

Парни даже не улыбнулись в ответ. Садо жестко сказал:

— Охрана нужна не для меча, а от меча. Этот меч настолько опасен, что император издал приказ убить любого, кто сможет взять его в руки. Когда-то самые могущественные маги империи пытались уничтожить меч, но это оказалось невозможным.

— Хотя на днях дух меча Смерти проснулся, — тихо шепнул Теон, но все услышали.

— Теон! — резко осадил его Садо. — Об этом Шон запретил говорить!

Теон лениво зевнул и прикрыл глаза, прикинувшись спящим. Серьезность Садо мне была слегка непонятна, и я поспешила сменить тему:

— Так вы хвалились передо мной только затем, чтобы сказать, что вы легко можете снять с меня браслеты?

Маг смутился:

— Вовсе нет. Просто стыдно не знать о Четырех Мечах Спящих, о которых знают все в империи Даль, от мала до велика.

Ладно, уел. Я вытянула руки вперед и потребовала:

— Ну, так давайте! Снимите их с меня! Они мне всю кожу на руках стерли! Я сама их стянуть никак не могу, у них вообще нет никакой застежки, а через запястье не проходят.

Садо одним глотком допил чай из кружки, и встал, бормоча себе под нос:

— И зачем я Тосина убрал…

Я зачарованно наблюдала, как маг проводит ладонью в воздухе перед собой слева направо, а вслед за движением ладони проявляется катана. Он ухватился за рукоять и подошел ко мне.

— И что ты собираешься делать? — с подозрением спросила я. — Решил отрубить мне кисти рук? Чтобы не напрягаться?

— Не глупи, — раздраженно ответил парень. — Не отводи их за спину, это не больно и быстро.

Поколебавшись, я послушалась. Садо скрестил мои руки в области ладоней так, чтобы браслеты касались друг друга, и прикоснулся зеленым камнем к месту пересечения.

— Тосин, сними оковы, что надели по ошибке!

В ожидании очередного чуда мы дружно уставились на браслеты. Ничего не происходило. Браслеты как блестели чернотой, так и продолжали блестеть, даже не думая никуда исчезать.

— Тосин?

Садо уставился на кого-то за моей спиной, прислушиваясь к чему-то.

— Чего? — встревоженная наступившим молчанием спросила я.

— Он говорит, что не может. Это магия ему недоступна.

Теон, заинтересовавшись, встал с кровати и подошел к нам. Внимательно разглядев браслеты на моих руках, он заявил:

— Здесь магия Тьмы задействована. Камилла! Ты можешь помочь своей магией Света?

Чувствуя себя на редкость глупо, я обернулась. Парни смотрели за мою спину так, будто там находилась целая орда призраков. Конечно, я ничего не увидела. Лишь открытое окно с колеблющимися белыми занавесками.

Мне стало обидно. Они тут разговаривают с кем-то, обсуждают меня за моей же спиной в прямом смысле слова, а я ничего не слышу!

— Эй, чего она говорит?

— Она говорит, что не может, — убирая катану, сообщил Садо. — Эти браслеты скованы в качестве мощных сдерживающих блоков с помощью неизвестного заклинания магии Тьмы. Теон, думаешь, Шон сможет снять их?

— Ни за что!!! — возмутилась я. — Я даже близко не подойду к этой бутылке двадцатилетней выдержки!

— Тогда тебе придется просить аудиенции у архимага, — хитро улыбнувшись, 'обрадовал' меня Теон. — Это займет время. Дня три, не меньше. И не факт, что архимаг находится сейчас в академии. Этот старый пройдоха не может усидеть на месте.

— Для начала нам надо спросить у Шона, займется ли он вообще этим, — заметил Садо.

— Наплевать! Я лучше буду ждать архимага, чем еще раз увижу этого… этого…

— Он сегодня должен быть свободным, — вспомнил Теон. — Говорил, что хочет потренироваться у мастера клинка Ли.

— Вы что, не слышите меня? — я помахала перед ними руками. — Я! НЕ! ХОЧУ! ВИДЕТЬ! ЕГО!!!

— Тогда я отправлю мотылька к нему, — проигнорировал мои телодвижения Садо.

Он сложил ладони рупором, плотно сомкнул их, что-то прошептал и выпустил из них белого мотылька.

— Белый мотылек — это простые сообщения, — пояснил мне Садо. — Есть мотыльки и других оттенков. Синие — поисковики, черные обычно являются вызовом на поединок до смерти, зеленые — деловое предложение.

— Красные — признание в любви, — склонился ко мне Теон. — Василиса, а ты признавалась уже кому-то? Открывала свое сердце?

— Ха! — ответила я, отходя на безопасное расстояние от него.

— Что значит 'ха'? — переспросил Теон, наступая на меня.

— То и значит, — буркнула я, ловко обойдя его и прячась за спину Садо.

Что ж он такой озабоченный? Так я ему и рассказала про все свои сердечные переживания. Вот Садо вполне адекватный парень, без всяких тараканов в голове. Много знает, начитанный, и не лезет в душу. Настоящий друг!

— Теон! — остановил друга маг.

Вот! Сразу встал на мою защиту!

— Я понимаю, что Василиса лакомый кусочек, но держи себя в руках!

Моя челюсть упала вниз и я с изумлением уставилась на Садо. Что он только что сказал? Маг, увидев мою реакцию, сообразил, что сказал что-то не то. Покраснев, как маков цвет, он поспешно пояснил, краснее еще сильнее:

— Дело в том… видишь ли… Э-э-э… В интимной близости лучшим… э-э… партнером для сильного мага или адепта считаются люди, лишенные магической силы.

— Почему это? — искренне удивилась я. — Причем тут магическая сила?

Теон, прикрыв лицо открытым веером, объяснил:

— Тогда не нужно отвлекаться на сохранение ее баланса между партнерами.

— Не поняла, — помотала я головой. — Совсем не поняла! Объясните мне нормально!

К огромному облегчению парней именно в этот момент в открытое окно влетел мотылек с ответом от Шона. Садо мгновенно подставил ладони, и белый мотылек спланировал вниз.

— Как я и думал, — выслушав мысленный ответ, сообщил маг. — Шон отказался. Сказал, чтобы мы больше никогда не напоминали о низшей при нем.

— Мог бы и не повторять в подробностях, — задетая за живое, пробурчала я. — Тогда идем к архимагу?

— К его личному помощнику, — поправил меня Теон. — Тот всегда сидит на одном месте. Там и договоримся об аудиенции. Василиса, что ты там делаешь с плитой?

Я глупо стояла рядом с магической плитой и вдруг захихикала.

— Ты чего? — немного испугался Садо.

— Шнур из розетки выдираю. Простите, привычка. Пойдем, что ли?

Через пару минут я уже закрывала на ключ комнату, как вдруг из дерева вновь выползла дверная морда, изрядно меня напугав. Равнодушным голосом, лишенным интонации, она спросила:

— Хозяйка, вы куда и надолго.

— Меня нет дома! — поспешно ответила я невпопад и поспешила отойти от морды подальше.

Так просто мне к этому миру не привыкнуть. Где это видано, чтобы по двери ползали морды? Да еще и разговаривали!

— Слышала? Слышала? — вдруг донесся до меня чей-то возбужденный голос.

Я еще стояла вместе с парнями у своей комнаты, поэтому услышала разговор двух моих соседок, случайно встретившихся в коридоре:

— Через двадцать минут на центральной площади состоится казнь пожирателя душ!

Казнь пожирателя душ? Уж не моего ли старикашки? Я рванулась с места, тут же забыв и про архимага, и про ректора, и про двух остолбеневших от неожиданности парней.

— Куда? — успел выкрикнуть Садо мне вслед.

— Туда! — ответила я так же, как и на днях, когда еще жила в доме у родственников мага.

Садо молча покачал головой, не обращая внимания на призывные взгляды двух девушек, что вдруг заметили неподалеку от себя красивых парней.

— Тосин! За ней! Опять ищет приключений…

Я мчалась по улицам города Кирун, останавливаясь только за тем, чтобы спросить, как пройти к центральной площади. Реакция прохожих на мои вопросы была странной: окинув меня взглядом, все дружно кривили рты и морщили носы. Но все-таки отвечали. Только сейчас я начала понимать, что 'низшие' презираются абсолютно всеми. Надо будет спросить у Садо, почему. Кто знает, сколько мне еще придется жить в этом мире в качестве 'низшей', пока я не выловлю старикашку.

Центральная площадь встретила меня огромной толпой, собравшейся вокруг небольшого постамента. Глаза народа сверкали нездоровой злостью, возбуждением и радостью. Опасная смесь, из-за которой в моем мире начинались кровавые драки, мятежи, бунты. Стража кольцом охватили площадь, внимательно наблюдая за происходящим и готовые в любой момент остановить разгорающиеся ссоры. В отличие от тех стражников, что гнались за мной по улицам города Сальвар, у этих мечи были остро заточены, вычищены и готовы к бою. С первого взгляда становилось ясно, что они сделаны из более дорогого металла руками мастера. Одеты они были в зеленые камзолы имперского элитного отряда, сообщая каждому, что происходящая казнь происходит по решению императора и Совета Мудрейших. В моей голове мимолетно мелькнула мысль, что с покойным ныне шолотом эта стража справились бы в два счета.

Я ринулась сквозь толпу, ловко скользя мимо жаждущих зрелища жителей города. Там, где я стояла, ничего не было видно, а мне нужно было убедиться, что казнят не моего старикашку. Если умрет он, то умрет и моя надежда вернуться домой, а этого я допустить не могла. Если понадобиться, воспользуюсь тем черным огнем, что выскальзывает из моих рук в минуты сильного эмоционального стресса.

— Говорят, пожирателя поймал кто-то из владельцев мечей Спящих, — пробираясь сквозь толпу, ловила я местные сплетни.

— Этот тот самый, которому около трехсот лет?

— Тот самый!

— Жалко, что такого молодого! Вот если бы кого постарше!

— Говорят, сам император допрашивал его…

— Проклятый черный лис! Так ему и надо! Казнить таких надо, уничтожать, едва они родятся!

— Подайте на пропитание! Милостивый господин, дайте монетку бедному сиротинушке!

— А ну, пшел отсюда! Не мельтеши под ногами!

— Говорят, он сожрал около тысячи душ!

Пихнув какого-то огра в бок, я выскочила прямо перед постаментом, и ошарашено охнула. Кроме кольца из стражей в зеленых камзолах, место казни окружало еще около двадцати магов с посохами Мудрейших Совета. Мощная охрана приговоренного, ничего не скажешь. Самого пожирателя душ еще не выпустили из кареты, на которую были направлены странные копья с красным сиянием на пиках. Ни приготовленного костра, ни виселицы, ни других известных мне атрибутов смертной казни на постаменте не было.

Я все равно не собиралась смотреть на кровавое зрелище, мне нужно было только увидеть, кого казнят, и тут же уйти. Мне итак по ночам всякие монстры снятся, еще только этого зрелища не хватает.

Раздался громкий, оглушающий звук трубы, знаменующей начало казни, и двери кареты распахнулись. На мгновение наступила полная тишина, но едва показались ноги выходящего преступника, как народ дружно взревел. В него понеслись какие-то гнилые овощи, фрукты, тухлые яйца, но ничто из этого не достигало цели. Все врезалось в прочный магический щит, окружающий преступника.

В этом хаосе я не могла рассмотреть лица пожирателя душ, и мне пришлось стоять и смотреть на дальнейшее. В конце концов, толпа немного стихла, ожидая чего-то. Я в надежде встрепенулась, вытягивая шею в разные стороны, и попыталась рассмотреть за высокими стражниками, стоящими передо мной, преступника. Найдя место с более широким обзором, я уставилась на приговоренного пожирателя и тут же глухо выругалась. Его загородил собой представитель расы огневиков в большом, черном колпаке на голове. Заунывным голосом краснокожий 'черт' начал зачитывать приговор, дергая длинным хвостом из-под накинутой черной рясы.

— …смертная казнь через расщепляющий огонь Багряной Богини…

Закончив читать, огневик отступил в сторону, и я наконец-то увидела преступника. Невольно из моей груди вырвался вздох облегчения. Не мой мерзкий старикашка! Фу-х, пора уходить. Я обернулась назад и вздрогнула. Передо мной горой возвышалась дидиката. Чтоб ее! Когда она успела сюда проползти? Минуту назад ее там не было.

Я задергалась в поисках выхода, пока дидиката неожиданно низким голосом не рявкнула на меня:

— Стой на месте, низшая! А то сдам стражам за нарушение порядка!!!

Я сразу перестала дергаться. Черт, ведь действительно сдаст! Любой предлог найдет, если понадобиться. Смотреть на улитку-переростка не было никакого желания, и мне пришлось повернуться обратно к постаменту.

А там тем временем процесс шел полным ходом. Двадцать магов, что стояли плотным кольцом вокруг места казни, речитативом, в один голос выговаривали заклинание, направляя свои посохи на постамент. Приговоренный был из гномов, длиннобородый, с лохматыми волосами, в рваной, грязной рубахе до пят. Он был полностью истощен, не делал никаких попыток сбежать и безразлично глядел себе под ноги. Вокруг его маленькой фигурки, одиноко стоящей в центре постамента, начала медленно формироваться багровая дымка. Она уплотнялась с каждым звуком, что издавали маги, впавшие в полу безумие. Заклинание требовало от них всех их магических сил, и разум не справлялся, милосердно отключаясь от реальности.

Мне даже стало жалко гнома, настолько он выглядел беспомощным посреди уплотнившегося кровавого тумана. Толпа улюлюкала, кричала, выплескивая ненависть и злость на него, а гном вдруг поднял голову. Он оглядел толпу перед собой, улыбаясь той же жуткой улыбочкой, что и мой знакомый старикашка. Моя жалость мгновенно прошла, едва я увидела эту мерзкую ухмылочку, а взгляд гнома дошел до тех, кто стоял у постамента, и наткнулся на меня. Не знаю, что он такого во мне увидел, отчего его улыбка расплылась чуть ли не до затылка, но по коже пробежался холодок неприятного предчувствия. Я поежилась, а гном, тело которого почти исчезло за клубами багряного тумана, неожиданно вспыхнул черным пламенем.

Толпа за моей спиной взревела, лица стоящих рядом со мной стражников побледнели, и я поняла, что что-то пошло не так.

— Берегись! Пожиратель призвал силу Ваха!

— Сила Ваха! Спасайтесь, кто может!

— Проклятье Ваха, в силу вошло проклятье Ваха!

Поднялась паника. Задние ряды не понимали, что происходит, и ломились вперед. Те, кто был ближе всех к постаменту, наоборот, рвались назад. Возникла давка, крики ненависти сменились на крики боли, а стражники безуспешно пытались восстановить порядок.

Я слабо понимала, что происходит, но то, что отсюда надо бежать, уловила сразу. Мне опять помешала проклятая дидиката, стоящая за моей спиной. Наверно, она думала, что разворачивается в обратную сторону быстро, но на самом деле все происходило ужасающе медленно. Вместо того чтобы удрать отсюда подальше, я очутилась еще ближе к постаменту, когда невольно отшатнулась от разворачивающейся дидикаты. Первая цепь из стражи была полностью разрушена, только маги оставались стоять на своих местах с посеревшими лицами, и продолжали читать заклинание Багряной Богини.

Прямо на моих глазах гном, горящий черным пламенем, взорвался, подняв черный 'гриб' над постаментом. Взрывной волной меня отбросило к улитке, которую из-за большой массы лишь сдвинуло на пять метров назад, перевернув на бок. Маги, которые одновременно с взрывом закончили читать заклинание, находились под источником взрыва. Они не отлетели в сторону, а попадали на землю, полыхая черным огнем. Маги кричали, скрючившись от боли, метались по земле, пытаясь погасить огонь, но даже посохи Мудрейших сейчас не могли помочь им. Маги отдали все свои силы на заклинание Багряной Богини.

Но прежде, чем взрывная волна прошлась по площади, произошло еще кое-что. Какая-то черная стрела, вырвавшаяся из горящего, самоуничтожающегося пожирателя душ, вонзилась в мою грудь и с глухим шипением вошла в тело. Я с опозданием в доли секунд подняла руки перед собой в защитном жесте, что в дальнейшем уберегло мое лицо от ожогов. Браслеты на кистях рук оказались не только блоками для моей силы, но и щитом от воздействия черной магии. Даже волосы оказались целыми и невредимыми, только одежда пострадала, превратившись в подпаленную рыболовную сеть.

По площади закружился черный пепел, все вокруг заволокло дымом от горящих остатков постамента, заставив кашлять всех выживших. Крики раненых раздавались то слева, то справа от меня, а я пыталась разглядеть хоть что-нибудь слезящимися глазами.

В этом кошмаре мучилась я недолго. Кто-то высокий подскочил ко мне, поднял с раковины полуживой улитки, и, подхватив на руки, вытащил из этого ада.

Садо? Откуда он здесь? Как он меня нашел?

— Живая? — склонилось надо мной знакомое лицо.

Точно, Садо. Мне не померещилось. Я покивала головой и зашлась в кашле. Садо остановился только тогда, когда мы оказались на берегу какой-то речушки. Он положил меня на землю, а я никак не могла остановить кашель, сгибаясь пополам и содрогаясь всем телом.

— Выпей это, — протянул он мне какую-то бутылку.

Горло немилосердно жгло, и я вырвала стеклянную тару из рук парня. Жадно приникла к горлышку, пару минут даже не понимая, что пью. Минут десять прошло, прежде чем я начала соображать более-менее четко.

— Ну и… Какого огра тебя туда понесло?

Я впервые видела Садо таким злым, готовым прибить меня на месте.

— Такого! — прохрипела я в ответ. — Как ты меня нашел?

— Так же, как и в прошлый раз. Тосин следил за тобой. 'Такого' — это не ответ! Почему я все время нахожу тебя в таком виде? Твоя одежда опять вся разорвана, а волосы так вообще на метлу похожи! На перевернутую! Зачем тебе понадобилось смотреть на казнь?

'За шкафом', чуть не брякнула я, но промолчала. Садо бушевал минут пять, потом чуть успокоился.

— Садо, скажи, а что это было? — осторожно спросила я. — Что такое проклятье Ваха?

Парень устало потер глаза, и присел рядом со мной:

— Проклятье Ваха — заклинание из запретной магии. Им пользуются только такие ублюдки, как пожиратели душ. Заклинание самоуничтожения души, заклинание полного уничтожения самого себя, которое разрывает организм на множество частиц и обладает цепной реакцией. Если бы не заклинание Багряной Богини, которое маги успели дочитать вовремя, погибли бы все присутствующие.

— А заклинание Багряной Богини? Что это?

— По сути то же самое, что и Проклятье Ваха. Полное уничтожение души без права перерождения. Но багряный туман не дает телу разорваться, он медленно поглощает частицы тела. Туман остановил цепную реакцию, вызванную Проклятьем Ваха.

Мама дорогая, да что же это за мир? Где сказочные эльфы, добрые волшебники, благородные рыцари?

— Садо, — оторвала я парня от разглядывания воды в реке.

— Что?

— Я не хочу снимать браслеты с рук.

— Почему?

— Потому что.

Садо усмехнулся:

— Хороший ответ.

Подул ветерок, принося вслед за собой двух белых мотыльков. Один из них опустился на мои ладони, и я впервые услышала в своей голове не только свой собственный голос.

'Куда вы пропали? — возмущался Теон. — Я стою, рассказываю уже пятую байку личному помощнику ректора, а вас где-то огры носят! На какое число назначать аудиенцию у ректора?'

Мы с Садо переглянулись и рассмеялись.

— Надо сказать ему, что аудиенция отменяется. Иначе несчастный помощник совсем позеленеет от подробностей личной жизни Теона, — улыбаясь, предложил Садо, складывая ладони рупором.

А я встала и с грустью посмотрела на свою одежду. Ее мне дал Теон, не уточнив, кому костюм принадлежал раньше. Интересно, у него есть еще парочка лишних?

Глава 5

Спать с открытыми глазами на уроках я научилась за первые три дня обучения. Оказывается, это так легко! Особенно когда звучит монотонный голос препода, в классе стоит полная тишина, а ты сидишь на задней парте в тридцати метрах от магической доски. Знания, которые вбивали нам в головы на первых лекциях, никак не хотела проникать в мой мозг. При первых же словах унылого препода вступала защитная реакция организма, и я отключалась. Нет, я честно пыталась слушать, но даже в моем мире химия, ботаника, биология, физика были злейшими врагами, которым я всегда проигрывала.

С первых же дней обучения весь преподавательский состав дружно невзлюбил меня. Учителя не забывали напоминать, что я низшая, лишенная магической силы, да еще и совершенно безграмотная. Мое незнание мира Даль всегда вызывало ржание сокурсников и поражало своей глубиной самих лекторов.

У меня не было даже тех обязательных знаний, что вбивают в головы своих детей имперцы с самого рождения. Может быть, поэтому почти вся теория, что давали нам на лекциях, пролетала мимо ушей? К примеру, откуда я могла знать, что круглый стол посреди одного из классов, это не стол, а спрятавшаяся в своей раковине дидиката? Знала бы, не поставила туда кружку с горячим чаем. Или то, что 'низшим' нельзя первыми здороваться с нуарами и хидо, зато можно с остальными представителями рас? Или то, что чихнуть в аудитории означает оскорбить преподавателя?

За три дня, что я провела в академии, меня успели шесть раз выставить за дверь, десять раз оборжать, три раза заставить мыть пол, и раз сто назвать 'тупицей'.

После того, как на четвертый день меня вытурили из тренировочного зала за то, что я уронила тяжелый меч на ногу мастера клинка Ли, я решительно направилась в сторону ближайшей таверны. Садо одолжил мне пару монет, так что вопрос, на что напиться и что пропить, не возникал. Вообще-то, человек я не пьющий, но сигарет в этом мире не было, поэтому нервы придется лечить местным самогоном.

Я уже больше недели не видела ни Теона, ни Садо. Они сказали, что у них начинается десятидневный поход в какие-то горы, населенными какими-то габрами… или гарбами…или граблями… В общем, парни ушли бороться со злом, а я осталась бороться со знаниями.

Боролась я недолго, целых четыре дня, включая сегодня, и решила позорно сдаться. Тем более мерзкий старикашка как сквозь землю провалился, даже его мерзкий смех мне больше не слышался.

Как говориться, у меня не было повода, чтоб не выпить, поэтому я зашла к себе в комнату, накинула плащ студента академии, и, сказав дверной роже 'я ушла в запой', потопала по направлению ближайшей таверны.

— Отдай мне его, — раздалось вдруг рядом со мной.

От неожиданности я запнулась, чуть не упала на пыльную дорогу и выругалась. Рядом со мной откуда-то появился краснокожий огневик, злобно глядя на меня из-под своей соломенной шляпы.

— Кого — его? — переспросила я, не понимая, что этому 'черту' от меня надо.

— Прирр!

— Какой еще прирр?

— Тот, что тебе передал Ганс.

Я совсем не поняла, о чем говорит этот огневик. Какой-то ненормальный! Откуда он свалился на мою голову?

— Ганс! Его казнили на центральной площади девять дней назад! Отдай его мне, дитя Ваха!

— Отвали от меня, — раздраженно рявкнула я. — Чего пристал? Никакого прирра у меня нет! И твой Ганс мне его не…

Тут до меня дошло, что раз этот огневик знает имя пожирателя душ, которого недавно казнили, значит, может знать имя мерзкого старикашки!

— Эй, я отдам тебе этот прирр, — пошла я на блеф, — если ты скажешь мне имя старика с одной ногой и горбом на спине. И где его найти?

Теперь пришла очередь огневика спотыкаться.

— Это Угрим, один из старейших пожирателей. Зачем он тебе, дитя Ваха? Хочешь забрать у него прирр?

У меня вдруг жутко разболелась голова. Загадки, кругом загадки! Что такое прирр и с чем его едят? Зачем проклятый Угрим затащил меня в этот мир? Почему, черт возьми, одни называют меня 'низшей', другие 'душой вольта', третьи 'дитя Ваха'? Я Вася! Просто Вася! И все! Обычный человек с планеты Земля!!!

Огневик вдруг отскочил от меня на три метра:

— Дитя Ваха, не буди прирра!!! Здесь вокруг имперские воины!

Мой внезапный приступ ярости остановил не испуганный вскрик огневика, а боль в кистях рук — черные браслеты жестко напомнили о себе. Вскрикнув, я затрясла руками, пытаясь остудить обожженные руки. Огневик вздохнул с облегчением, когда понял, что опасность миновала:

— Дитя Ваха, зачем ты вызвала прирра?

— Да кто такой прирр, черт возьми? — выкрикнула я, разозленная собственным непониманием происходящего.

— Ты не знаешь? — удивился огневик. — Ты имеешь такую силу и не знаешь об этом?

— Нет!!!

Краснокожий отшатнулся от моего вопля, а я вздохнула.

— Эй, огневик. Как твое имя?

— Азей.

— Азей, ты выпить хочешь?

Огневик был не против. Мы зашли в ближайшую таверну, где царил полумрак и надсадно пел бродячий менестрель, играя на чем-то, похожем на гитару. Народу здесь было немного. Два огра да трое гномов, которые к нашему приходу уже изрядно наклюкались.

— Дайте нам самое крепкое, что у вас есть, — обратилась я к усатому, толстоватому хозяину таверны.

— Вам гальс или согр? Может, гномий самогон?

— Гномий самогон подойдет, — уцепилась я за знакомые слова. — И чего-нибудь на закуску.

— Вяленая морка? Или лучше копченые ребра волоха?

— Что угодно! Только не лягушачьи лапки! — рявкнула я на него.

Мужичок, обычный человек, поспешно отошел от нервной клиентки и ушел за заказом. Едва на стол опустился поднос с самогоном в двухлитровой бутылке, я тут же схватилась за глиняную кружку. Огневик круглыми глазами смотрел, как я залпом выпиваю две кружки подряд.

— Ты как? Живая? — с опаской спросил он, когда я блаженно откинулась на спинку деревянного стула.

— Теперь — да! Ты наливай, не стесняйся!

Подождав, пока огневик не выпьет хотя бы одну кружку, я осторожно начала допрос.

— Я так понимаю, ты тоже пожиратель душ?

Азей закашлялся, подавившись вяленой моркой. Мне пришлось подняться с места и постучать по его спине, и только потом Азей ответил тихим шепотом:

— Ты что! Об этом нельзя говорить открыто! Хочешь, чтобы нас схватили? Тише, тише говори такие вещи!

Я послушно нагнула голову и прошептала:

— Так ты пожиратель душ?

Краснокожий кивнул головой:

— Да, только мне всего тридцать лет. Я еще молодой, и не такой сильный, как Угрим. Ему, говорят, около тысячи лет, может, больше. Но он чудовищно силен! Может проглотить любую душу! А я пока только души мелких грызунов…

— Я не понимаю. Как возраст влияет на силу?

— Да не возраст, — хихикнул повеселевший от спиртного огневик. — А количество поглощенных душ. О, эти души! С тех пор, как я попробовал одну из них, любой самогон покажется простой водой!

Я сделала для себя вывод: на пожирателей съеденная душа действует как доза на наркомана. Отбросив обгрызенный скелет морки, похожей по вкусу на воблу, я потянулась к ребрам волоха и вскользь спросила:

— А почему ты стал пожирателем?

— Ими не становятся, ими рождаются, — чуть обреченно сообщил Азей. — Вот ты тоже, дитя Ваха. Родилась черным магом, и что? Разве ты виновата? Почему за это казнят? Только потому, что кто-то когда-то сказал, что черная магия — преступление, все поверили этому и ненавидят нас!

Услышав новость о том, что я — дитя Ваха, а дитя Ваха — это черный маг, я тут же потянулась к бутылке. Выпив следующую кружку, подумала, что одной бутылки нам будет мало.

— Эй, уважаемый! — замахала я рукой хозяину таверны. — Принеси еще одну бутылку самогона!

Огневику стало жарко, и он снял свою соломенную шляпу. Я зачарованно посмотрела на рожки, хихикнув: одни пьют до зеленых чертей, а я настолько крута, что пью с самим чертом. Правда, с краснокожим, а не с зеленым, но сути дела это не меняет.

— Вот скажи! Если нет воздуха, сможем ли мы выжить? Нам, пожирателям, души живых как воздух нужны! Из-за того, что мы можем вынимать души из тел, нас бояться, и поставили вне закона! Но ведь мы не звери какие-нибудь! Мы знаем, кого можно трогать, а кого нельзя!

Ого, а пожиратель-то философом оказался! Я покивала головой, внимательно слушая огневика, а его после четвертой кружки самогона совсем понесло:

— Ну почему так несправедлива жизнь? Почему все ненавидят нас, черных лис? Ну, съедаем мы души, но ведь не уничтожаем! А бережно объединяем в прирр и замораживаем на года! Но ведь, как умрем, мы можем освободить прирр и все — души полетят перерождаться! Мы ведь не Гилберты какие-нибудь!

— Так приор — это съеденные вами души?

— Ну, да! Он дает нам силу жить, пользоваться магией, перемещаться в пространстве! Бульк-бульк-бульк…

Огневик вошел во вкус, а я подумала, что и двух бутылок нам будет мало. Снова подозвав усатого хозяина, я заказала сразу две. Зачем ему напрасно бегать туда-сюда?

Значит, прирр — это сила, которая формируется из проглоченных душ в теле пожирателя. И чем больше их окажется внутри тела, тем сильнее становится прирр.

— А как он выглядит, этот прирр? Сгусток пламени? — спросила я.

— Совсем нет! Это призрачный зверь, похожий на вольта, только совсем черный.

— И ты хочешь сказать, что этот зверь сейчас живет во мне? Но ведь я же не пожиратель, так какого черта!

— Ага, — согласно закивал головой Азей. — Видишь ли, между пожирателями душ и черными магами заключено негласное соглашение. Черный маг не трогает прирры, а мы взамен не трогаем души черных магов. Ни один пожиратель не поднимет руку на черного мага. И вот что странно. Почему Ганс передал прирр тебе? Он ведь хотел отпустить души на перерождение…

— Ты знал его?

— Шутишь? Он был моим учителем! А теперь от него ничего не осталось! Он воспользовался своей душой, чтобы спасти прирр из Багряной Богини и вызвал Проклятье Ваха! После этого заклинания ни одна душа не уцелеет. Глупые имперские маги! Глупые законы!

Чтобы успокоить разъярившегося Азея, я спросила:

— Ты что-то говорил о каком-то Гилберте?

— Ш-ш-ш!!! — громким шепотом зашипел Азей. — Это имя нельзя упоминать вслух! Плохая примета!

— А кто он такой? — также шепотом спросила я, иронизируя про себя, что огневик сам недавно назвал это имя.

— Это страшный нуар, страшный! Вот кого надо бояться, а не нас, пожирателей! Он был последним хозяином меча Смерти, самого страшного оружия в мире. Меч, который полностью уничтожает души.

Огневик замолчал, огляделся по сторонам, поманил меня пальцем, и зашептал в самое ухо:

— Говорят, он проснулся! Дух меча Смерти проснулся и теперь ищет нового хозяина!

— Жуть какая! — сделал я большие глаза, словно впервые слышала об этом. — А не врешь?

— Правда, правда! — горячо зашептал Азей. — У меня есть знакомый из имперской стражи, и он говорит, что камень в мече Смерти стал прозрачным. А что это значит?

— Что?

— Дух проснулся! Последний раз дух меча выходил две тысячи лет назад, и его хозяином стал нуар Гилберт! Тогда в империи прогремела гражданская война, в которой полегло много как воинов, магов, так и простых жителей. Гилберт победил и взошел на престол, вырезав под корень весь тогдашний императорский род. Он жестко правил, установив полную тиранию. По всей стране пронеслись бунты, мятежи, началась долгая засуха, урожая не было, болезни одна за другой гуляли по городам. Даже дикие звери не вылазили из своих лесов.

— Какой ужас! — теперь уже искренне возмутилась я. — И все это из-за правления Гилберта?

— Ага. Говорят, любимым развлечением у него было собирать в большом сарае жителей деревень, поджигать его и уничтожать мечом Смерти вылетающие души из сожженных тел!

Я позеленела, представив себе эту картину, и потянулась к кружке с самогоном. Мы с Азеем допивали уже третью бутылку, а у меня от его рассказов все никак не наступало опьянение.

В таверне остались лишь мы с огневиком, трое гномов к тому времени уже ушли. Менестрель уныло перебирал струны своего инструмента, печально глядя на широкую люстру над собой. Люстра, которая восхитила меня в первое мгновение своим размером, представляла собой два широких кольца, соединенных цепями с большими звеньями. На металлических кольцах стояло около десятка магических светильников в затемненных, стеклянных корпусах, отчего помещение в таверне было погружено в полумрак. Поэтому, уловив звон входного колокольчика, я не сразу разглядела того, кто вошел с улицы внутрь, ослепленная ярким светом снаружи. А когда разглядела, поспешно накинула капюшон себе на голову.

Что здесь делает брат Садо, высокомерный нуар, в компании с тремя расфуфыренными людьми? Вспомнив, что Шон на дух не переносит людей, я сообразила, что его спутники хидо. От них также веяло чем-то порочным, окутанным внешней роскошью, как и от Теона.

— Мой знакомый сказал по секрету, что стража возле помещения, где лежит меч, удвоилась, — продолжал тем временем Азей. — Император приказал поставить еще двух магов из выпускников академии, чтобы уж наверняка убить того, кто придет за мечом!

Я одновременно слушала огневика и не спускала глаз с вошедших. Четыре посетителя устроились поближе к менестрелю, почти под самой люстрой, и их хмурые лица не на шутку испугали хозяина таверны. Склоняясь, как суетливый попугай, он угодливо залебезил перед ними, перечисляя меню. Один из хидо презрительно скривился, бросил сквозь зубы 'нам самого лучшего вина', и, потеряв к нему интерес, повернулся к Шону.

— Ваше Высочество, я ни в коей мере не заставляю Вас! — сказал он, обращаясь к Шону.

Я замерла с приподнятой кружкой над столом. Ваше Высочество? Я не ослышалась? Подавив желание прочистить в ушах, решила нагло подслушать их разговор, и сделала жест огневику, чтобы тот замолчал.

— Это единственный способ присоединить свободные земли на северо-востоке к нашим. Почему вы отказываетесь? Вы женитесь на чистокровной дидикате, Ее Высочестве Шишили, лишь формально!

Я приложила руку к губам, давясь от смеха: высокомерный нуар жениться на дидикате? Азей обеспокоено посмотрел на мою трясущуюся от сдерживаемого смеха тушку:

— Дитя Ваха, что с тобой?

Я помотала головой, не в силах вымолвить ни слова, чтобы не заржать во весь голос, и приложила палец к губам. Азей понятливого замолчал.

— Исключено, — отрезал нуар. — Никаких браков по расчету заключать я не собираюсь.

— Но, Ваше Высочество!

— Ваше Сиятельство! — сухо одернул его Шон. — Я — чистокровный нуар, вы забываетесь. Моя гордость не позволит мне опуститься до других рас. Я не желаю об этом больше слышать. Если придет день, когда надо будет жениться, я выберу кого-то из благородных семей нуар. Иные варианты исключены.

Все-таки его высокомерие невольно восхищает. Совершенно не пробиваемое! Чтобы такого пакостного сделать, чтобы эта маска на его лице треснула?

Словно в ответ на мои подленькие мысли, с кухни таверны вдруг вылетел ребенок. Он явно от кого-то убегал, крича на ходу:

— Спасите, заставляют чистить рыбу! Не хочу! Она воняет!

— А ну, стой, мелкий! Верни нож на место! Доделай свою работу, а потом иди гулять!

— Не хочу!

Паренек лет семи не смотрел, куда несется, а зря. Именно этот момент выбрал Шон, чтобы встать со стула и покинуть своих собеседников. Со всего разбегу мальчишка врезался в нуара, из его рук вылетел нож, который вонзился прямо перед носом одного из хидо в деревянный стол. Мало того, пацан другой рукой умудрился разорвать полы черного камзола нуара, и, в конце концов, грохнулся на задницу от удара о крепкое тело Шона. В таверне воцарилась тишина.

Первый ожил тот, перед которым торчал нож из столешницы. Бледное лицо сменило цвет на краску ярости, и он встал из-за стола, вынимая меч из ножен.

— Все, конец мальчишке, — хмыкнул Азей. — Он угрожал одному благородному ножом, оскорбил другого, да его за это на месте убьют. И никто возражать не будет.

— Почему? — удивилась я, немного нервно наблюдая, как хидо обходит стол и подходит к мальчишке.

— Потому что он низший!

Я вздрогнула — да что за порядки в этом мире?

— Ваше Высочество, позвольте мне лично убрать грязь! — прошипел хидо, медленно поднимая руку над сжавшимся от страха пареньком.

— Он порвал мой лучший камзол, — задумчиво протянул Шон. — Позволяю.

— Господин, сжальтесь! — бросился вдруг под ноги хидо хозяин таверны. — Мой внук еще мал, не разумен. Не убивайте его, мы заплатим за ваш камзол!

— Он стоит дороже, чем вся твоя таверна, — поморщился Шон.

— Он покушался на мою жизнь, будучи низшим! — зло выкрикнул хидо, отпинывая хозяина таверны в сторону.

Отлетев, мужичок закрыл лицо руками и глухо застонал:

— Он еще ребенок! Ребенок! Это же случайно вышло, вы же понимаете!

— Заткнись, низший! Если продолжишь мешать, последуешь за внуком перерождаться! — выкрикнул хидо, вновь поднимая опущенную было руку с мечом.

— Кто знает, может в следующей жизни тебе повезет родиться хотя бы огром, — усмехнулся Шон.

— Вот ведь ублюдки, — прошипела я.

В ответ на мой гнев по моим рукам прошла знакомая дрожь, и я тихо сказала огневику:

— Азей, забирая бутылку, и жди меня у выхода из таверны.

— Что ты собираешься делать? — испуганно прошептал тот в ответ. — Ты хоть знаешь, кто они? Тот нуар — хозяина меча Тьмы!

— Плевать! Уходи отсюда, быстро!

Огневик заткнулся, схватил бутылку и пулей вылетел из таверны. Я же натянула капюшон поглубже, и уверенным шагом направилась в сторону четверых высокородных отморозков. Уловив легкое движение кисти хидо, я выкинула руку вперед, выпуская сгусток черного пламени. Меч хидо на миг вспыхнул черным огнем и исчез, заставив вскрикнуть того от полученного ожога ладони. Мальчишка был спасен от неминуемого удара.

Под моим подбородком тут же сверкнул блеск стали — реакция у Шона была великолепной. Он стоял, преграждая мне дальнейший путь, и твердой рукой держал меч напротив моего горла. Вот как, значит, выглядит меч Тьмы. Ничего лишнего, и в тоже время пугающе. Клинок чуть больше метра, обоюдоострый, лишенный резьбы, лишь с узкой канавкой под гардой. Ромбовидная, узкая гарда, у которой два конца острых, а два сглаженных, и рукоять из черного металла. В круглое навершие был вкован простой камень, похожий на мелкую гальку, мокрого серого цвета.

— Сними капюшон, черный маг! — сухо приказал мне Шон. — Покажи мне свое лицо!

Я не на шутку испугалась. Это тот самый нуар, который поймал Ганса, пожирателя душ, это тот самый нуар, который является владельцем меча Тьмы. Какого черта я тут делаю? Его глаза ловили малейшее мое движение, и я откуда-то знала, что чуть шевельнусь в сторону — и все, привет Ваху. Тьфу ты, уже заговорила местным диалектом. Единственным путем для меня было…

В моих руках еще теплился огонь черной магии, я его чувствовала по едва заметному дрожанию пальцев. Собравшись с духом, я решилась. Чуть шевельнула левой рукой, Шон отвел взгляд туда на мгновение, а я резко вскинула другую руку над собой, выпуская черная пламя в огромную люстру. Цепи, разорванные пополам, разорвались, и два широких кольца тяжело полетели вниз. Шон отскочил в сторону, раздался грохот, и в центре свалившейся люстры оказались перепуганный паренек с хидо. Какой бы замечательной не была реакция нуара, но он еще отскакивал в сторону от падающей люстры, а я уже была за дверями таверны.

— Азей, за мной, — скомандовала я огневику, сидящему на ветке дерева у таверны.

И мы помчались по улицам Кируна подальше от таверны. Когда Шон со своими спутниками выскочили наружу, нас уже не было. Лишь ветерок гонял по пыльной дороге сухие листья.

— Ушел, гад, — выругался хидо, потряхивая обожженной кистью.

— Странно, — сам себе сказал Шон, хмуро разглядывая пустынную улицу перед таверной.

— Что странно, хозяин? — переспросила Лилит, сидя на его плече.

— Я впервые вижу такую мощную, черную силу. Откуда он взялся? Лилит, можешь поискать его?

— Как прикажите, мой господин. Но прошу заметить, что черного мага можно найти только тогда, когда он пользуется пламенем Ваха. Шанс найти его сейчас равен нулю.

— Ты же дитя Спящих, для тебя нет ничего невозможного. Найди его.

— Как прикажите, — снова поклонилась Лилит, исчезая в воздухе.

Шон был раздражен: еще не было ни одного случая, чтобы от него уходил враг после того, как он обнажал меч Смерти. Так глупо провести его, чистокровного нуара!

— Ваше Сиятельство, организуйте поиски этого мага. Вы запомнили запах его черной силы?

— Этим запахом пропитаны мои ладони, — зло высказался хидо. — А мальчишка…

— Забудьте о нем, он всего лишь низший. Сейчас главной задачей является поимка черного мага, который осмелился напасть на нас.

— Вы правы, Ваше Высочество…

Тем временем мы с Азеем, запыхавшись, затормозили возле какой-то конюшни. Точнее, пегаснюшни… Или как там они называются?

— Дитя Ваха, что за грохот я слышал? Аж стены таверны тряслись. Что там произошло?

Я, бледная, как полотно, вытерла испарину на лбу. Выровняв дыхание, мрачно спросила:

— Азей, а где бутылка самогона?

Огневик сразу забыл про грохот в таверне и виновато забил хвостом:

— Я, пока тебя ждал, того… Выпил немного…

— Целую бутылку?

— Ну… ага…

— Да как ты на ногах еще стоишь?

— А ты не знала? Огневик имеет два желудка.

Я закашлялась. Этот мир меня с ума сведет!!! Кстати, я же не заплатила за выпивку в таверне… Ура! Деньги в кармане еще есть, продолжаем бухать! Мне после такого приключения надо полностью отключить мозги, а то до сих пор вздрагиваю, когда вижу перед глазами острие меча Смерти.

— Мое имя, кстати, Вася, — спохватилась я, что до сих пор не представилась. — Азей, продолжим гулять, а? А то у меня ни в одном глазу…

— Тогда иди за мной, — распорядился огневик, разворачиваясь на 180 градусов. — То пойло, что давали в таверне, было слабеньким. Я покажу тебе место, где есть отличный согр!

— Что такое согр? — услышав это слово во второй раз, поинтересовалась я.

— Это отличный напиток, придуманный нашими магами-учеными! Душу согревает с первого глотка. Слушай, а все-таки жуткий он тип, этот темноволосый нуар. Он поймал уже столько наших! Честно говоря, я не думал, что ты уйдешь от него, даже мысленно пожелал удачного перерождения.

— Но ты же ждал меня? Ждал, хоть и выпил весь самогон! — заметила я.

— Это я с перепугу!

— Бутылку! Поверить не могу, целую бутылку в одну харю!

— А что такое 'харя'?

— Это лицо!

— А 'лягушачьи лапки'? Кто такие лягуши?

— Не лягуши, а лягухи! Тьфу, ты! Лягушки. Чужеземное блюдо в чужеземной таверне…

Теон с Садо несколько растерянно смотрели на дверную морду комнаты, где жила странная девушка. Они вернулись из похода в горы рано утром, благополучно закончив практику. Занятия в академии должны были начаться лишь завтра, у них было время отдохнуть. Не сговариваясь, они направились в общежитие академии к Василисе.

— Моя хозяйка ушла в запой, — в третий раз повторила деревянная морда.

— Как это, в запой? — в четвертый раз переспрашивал Садо.

— Не знаю. Моя хозяйка ушла в запой, ее нет дома, — уже в четвертый раз повторила морда.

— Садо, уймись. Ее нет дома, — Теон с разочарованием оглядел дверной проем. — Как жаль, а мне так скучно. Поход в компании с одними неотесанными мужиками забрал все мои силы. Так хотелось окунуться в объятия рыжеволосой нимфы!

Оба парня сгорали от желания узнать, как прошли первые дни обучения девушки, поэтому, едва дождавшись вечера, когда заканчиваются занятия у первокурсников, сорвались в гости.

— Загадочная она, хоть и низшая, — Теон распахнул веер и лениво замахал им. — Заинтересовать такого, как я…

— Эта особа и дня не может прожить, чтобы не влипнуть в какую-нибудь неприятность, — хмуро заметил Садо. — Тосин!

— Да, хозяин, — возник перед ним дух меча.

— Найди ее.

— Как прикажите, — пряча усмешку в губах, поклонился Тосин. — Хозяин, это не мое дело… Но низшая девушка — не лучший предмет страсти. Выбрали бы лучше себе кого-нибудь из благородных.

— Кто сказал, что я влюблен! — покраснев, возразил ему Садо.

— Я не говорил, что вы влюблены, — уже открыто усмехнулся дух.

— Ты ошибаешься, Тосин. Я всего лишь сочувствую тому, кто потерял память. Она совершенно беспомощна, и оставить ее без поддержки жестоко.

— Как много слов в свое оправдание, — усмехнулся Теон, резким движением захлопывая веер. — И это говорит тот, кого силой заставили общаться с людьми.

— Люди жалкие муравьи, — смутившись, отвел глаза Садо. — Но и они достойны сострадания. Приказ отца тут ни при чем.

Оба отца друзей детства приказали им отправляться в Сальвар, город, населенный по большей части людьми. Это произошло еще до появления Василисы в мире Даль. В то время два парня были на пике славы. Им поклонялись, их уважали, их боялись, перед ними лебезили все встречные, а все потому, что они были обладателями двух мечей Спящих. Ничего хорошего всеобщее обожание не принесло парням, которые возомнили себя чуть ли не Спящими. Теон, в тайне от отца, завел себе гарем из низших девушек, а Садо, непрестанно изучающий новые заклинания, начал ставить опыты на людях. Оба считали людей кем-то вроде рабов, созданных специально для увеселений. Когда одна из влюбленных в Теона девушек покончила жизнь самоубийством, а один из подопытных Садо разорвался на части, не выдержав очередного сильного заклинания, отцы двух хозяев мечей схватились за голову. Прочитав им лекцию, что они, как обладатели великой силы должны защищать, а не калечить народ империи, суровые отцы выслали их в Сальвар. Там, на берегу Ганга, Садо и встретил низшую девушку, которая по какой-то причине заинтересовала его. Сначала это было просто любопытство, почему она смогла пересечь реку, которая несла смерть любому разумному. А сейчас…

— Странное чувство, — вскользь заметил Теон. — Нехорошее. Будто… обо мне забыли! Садо, раз ее нет дома, хотя мы говорили, когда вернемся, значит, она нас не ждала? Обо мне, наследнике хидо, напрочь забыли…

В открытое окно коридора влетел белый мотылек. Он медленно спланировал в ладони Садо, и маг, прочитав сообщение, нахмурился еще сильнее:

— Это от Шона. Он говорит, что в городе объявился черным маг с невероятной силой. Он упустил его, а Лилит не смогла найти, где он сейчас. Шон говорит, чтоб мы были настороже.

— Черный маг? — удивился Теон. — От Шона ушел черный маг? Что же за маг такой, который смог уйти от хозяина меча Тьмы?

— Сам не знаю, — растерянно ответил Садо.

— Хозяин! — перед ними возник вернувшийся дух меча Стихий.

— Тосин! Ты нашел ее?

Вместо ответа дух показал рукой на лестницу, находящуюся в конце коридора. Из лестничного пролета доносились тяжелые шаги и глухие ругательства:

— Последняя бутылка была лишней. Эй, Вася, хорош спать! В какой комнате ты живешь? И вообще, какого Ваха ты забыла в академии? Нашла, где обучаться! В месте, переполненном магами, адептами, имперцами!

— Ик!.. Азей, ты такой лапочка… Ик!.. Дай поцелую!!!

— Да не лезь ты к моим губам, лежи спокойно на спине!

— Ой, какие ми-иленькие рож… ик… ки… ка-акие кругленьеньеки… ик…

— Не трогай их! Это самое чувствительное мое место. Ай!

Раздался грохот, и из-за угла выкатилось чье-то тело. Я, а это была я, слетела со спины дернувшегося огневика, упала посередине коридора, свернулась калачиком прямо на каменном полу и захрапела.

— За что мне все это! — выпрыгнул из того уже угла огневик.

Он наклонился над девушкой, бережно отведя волосы с лица. Она сладко спала, слегка посапывая во сне, а полные губки слегка раскрылись. Азей наклонился еще ближе и вдруг почувствовал, что куда-то летит.

Теон первым оказался рядом с парочкой, в два шага преодолев стометровое расстояние. Он ухватил огневика за шкирку, с силой отшвырнув в сторону:

— Что ты хотел сделать, огневик, с моей любовницей?

Азей, упав к деревянной двери чьей-то комнаты, с обалдевшим лицом разглядывал двух разъяренных парней.

— Любовницей? — переспросил он. — Постой-ка, ты же наследник хидо! А ты — младший сын императора? Ой, не могу!!! Ха-ха-ха!!!

Нездоровое ржание огневика остановило Теон, который шагнул было в его сторону, чтобы дать хорошего пинка.

— Любовницей, говоришь? Ха-ха-ха! Пройдет еще тысяча лет, прежде чем Васька станет ее!!! Ой, не могу!!! Владельцы Четырех Мечей Спящих, борцы с черными магами!!! Хи-хи-хи!!! Васька — любовница!!!

Садо, оставив веселящегося огневика на Теона, осторожно поднял спящую девушку с пола и направился в сторону ее комнаты. Блондин дождался, когда огневик чуть успокоиться, и, сузив глаза, сухо спросил:

— Кто ты такой? И что смешного я сказал?

— Я Азей, — все еще улыбаясь, ответил огневик. — Друг Васи. Можешь не беспокоиться, я не собираюсь заводить с ней роман. Я всего лишь хотел расстегнуть на ее шее воротник плаща, ты неправильно понял. Адепт Света, лучше держись от нее подальше! Хидо, ты будешь страдать, если влюбишься в нее.

— Ни тебе решать, огневик. Запомни, еще раз увижу тебя рядом с ней, и ты — мертвец. Я, хидо, слов на ветер не бросаю.

Теон отвернулся от Азея, который продолжал сидеть на полу, улыбаясь до ушей, и догнал друга. Садо пытался удержать спящую девушку в вертикальном положении, прижимая к стене, и найти ключ от двери в кармане плаща.

— Кто он такой? — нащупав карту, спросил через плечо Садо.

— Сказал, что ее друг. Я был прав. Стоило нам исчезнуть из поля ее зрения, и она тут же забыла о нас. Нашла себе нового друга. Садо, это ревность?

Маг промолчал, сам не понимая, отчего так взбесился пару минут назад. Если бы Теон не отшвырнул огневика от девушки, он бы сам это сделал, только в другую сторону. Садо спустил бы его с лестницы.

Он открыл двери и вошел внутрь. В комнате ничего не изменилось за прошедшие десять дней. Также стояла кровать, стол, небольшой шкаф. Все предметы покрывала пыль, словно в комнате почти не жили, а только приходили ночевать. Маг уложил спящую девушку на кровать и недовольно спросил:

— Где она успела так напиться? От нее несет, как от пьяного огра! Эй, Вася, очнись! Где ты была?

Он легонечко встряхнул девушку за плечи, и я ненадолго очнулась. Увидев знакомое лицо мага перед собой, заулыбалась:

— О, какие люди! Садо, дай поцелую, мой котик!

Парень замер, когда я ухватилась за его шею и потянулась к его губам. Друзья из прежнего мира знали о моей чудаковатой особенности: когда я напиваюсь, то начинаю любить весь мир. Причем моя любовь распространялась на всех и вся вокруг: от людей, до столбов у дороги. Я лезла с объятиями и поцелуями абсолютно ко всему, а вот Садо об это не знал. Зато Теон, кажется, догадался. Он быстро подошел, легонечко стукнул по моей макушке веером, и я благополучно отключилась.

— Спи дальше, красавица. Садо, ты как?

Маг поспешно отошел от кровати, пытаясь унять бешеный стук сердца. Да что это с ним? Хриплым голосом он спросил у друга:

— И что это было?

— Садо, не будь глупцом. Она просто перепила. Пусть спит, а когда выспится, мы все узнаем. Пошли по домам, завтра все прояснится.

— Перепила… Ну, конечно! Ты прав, тем более я хотел узнать у Шона, что там произошло с черным магом. Пойдем.

Двери комнаты хлопнули, а из нее вдруг выползла дверная морда.

— Хозяйка дома и спит, — удовлетворенно сказал она, оглядев храпящую тушку на кровати. — Запомню на будущее: уйти в запой — это вернуться домой на чужих ногах.

Она медленно втянулась обратно в дерево, а из комнаты вылетела ни кем не замеченная тень, задев легкие занавески на окне.

Глава 6

Как могло произойти такое? Я, которая комаров прихлопывала, и тут же жалела об их смерти, стала черным магом?

— Хозяйка, вы опоздаете, — оторвала от грустных мыслей дверная морда. — Ваши занятия начнутся через двадцать минут. Вам следует поторопиться.

Я лежала на кровати, боясь лишний раз повернуть головой. Жуткое похмелье после выпитого накануне дало о себе знать глухими ударами внутри черепушки. Идти никуда не хотелось, разве что только до стола, где стояла бутылка с водой. В горле было сухо, как в пустыне Сахара, все тело протестовало против любого движения, покрываясь потом от слабости.

Черный маг, долбилось в голове вместе с трезвоном глухих колоколов. Я — черный маг. Ох-ох-ох, что ж я маленьким не сдох? И что вчера было? Помню, как мы пили с Азеем на перепой, горланили песни в обнимку, потом снова пили, потом танцевали и опять пили. Что дальше? Кажись, Азей потащил меня домой на своей спине — я помню миленькие маленькие рожки перед собой. В голове медленно прокручивались воспоминания о вчерашнем дне: лицо Азея, потом вдруг испуганное лицо Садо. Хм-м, а он откуда? Не помню. Померещилось с перепоя?

— Хозяйка, вы опоздаете. Скоро начнутся занятия.

— Заткнись, — рявкнула я. — Тоже мне, будильник нашелся! Чего пристала?

— Хозяйка, вы опоздаете на занятия, они скоро начнутся. Хозяйка, вы опоздаете на занятия, они скоро начнутся. Хозяйка, вы…

Я поняла, что на дверную морду мои крики не действуют, и чтобы заткнуть ее, мне придется встать. Пошатываясь от слабости, я поднялась с кровати, вышла в коридор и пошла в умывальную комнату. Мысли никак не хотели выстраиваться в ровный ряд, перескакивая с одного места на другое. Единственное, что мне было совершенно четко ясно, это то, что от Садо с Теоном надо держаться подальше. Кто знает, когда во мне опять вспыхнет это проклятое черное пламя, которое уничтожает все на своем пути? Если они увидят его, сразу поймут, что я черный маг. Мне только интересно, почему до сих пор они этого не поняли? К моей удаче, вчера на мне был плащ, и удалось скрыть лицо перед Шоном, но так не может продолжаться вечно. Когда-нибудь я попадусь, и все, крышка. Сожгут в Багряной Богине!

Я вернулась в комнату и включила магический чайник.

— Хозяйка, до начала занятий осталось пять минут.

Ну, надо же! Впервые в этом равнодушном голосе прозвучали нотки отчаяния!

— Иди, спи, не мешай мне думать о смысле жизни.

— О смысле жизни думают, когда пьют. Когда похмелье, думают о топоре.

— Причем тут топор?

— Чтобы не мучатся. Хозяйка, вы опоздаете.

Я даже подавилась горячим чаем. А морда-то, оказывается, с чувством юмора!

— Эй, откуда ты только взялась такая? И вообще, имя у тебя есть?

— Из дерева. Имени нет, но дверные духи уподобляются своим хозяевам, так что я — Вася.

— Э, нет, так не пойдет. Вася здесь только одна, и это я. Может, Буратино? Ты же из дерева!

— Не нравится.

— Тогда Пинокио? Папа Карло? А может, Мальвина?

— Нет.

— Хм-м… Веселый Роджер!

— Роджер. Мне нравится.

— Отлично! Будешь Роджером! Ты на него похож. Или похожа. Похожо.

Я отставила кружку в сторону, надела форму студента академии, и, поколебавшись, накинула плащ. На мое счастье плащ был таким же, как и у десятков других студентов. Если будут искать черного мага в коричневом плаще, пусть ищут, помучаются.

— Я на занятия, приду поздно, — сказала я Роджеру, и вышла из комнаты.

— Насколько поздно, — уточнила морда.

— Очень поздно. Если придут нуар Садо и хидо Теон, скажи, что раньше утра не появлюсь. Переночую у… хм-м… подруги.

— У вас нет подруг. И врать — не хорошо.

— Это приказ. Надеюсь, приказы ты выполняешь беспрекословно?

— Как прикажите, хозяйка.

Буду избегать с ними встречи, пройдет время, они забудут обо мне. Я, конечно, не трус, но жить еще хочу. Черному магу не по пути с адептом Света и магом Четырех Стихий. Тем более, у меня появился новый, замечательный друг — Азей. Ну, и что, что пожиратель душ? Я сама не божий ангел. Это в книгах герои попадают в другой мир и спасают его, а в моей жизни все наоборот. Буду играть роль злодея: уничтожать мир. Помнится, все злодеи плохо кончают…

Вместо того чтобы идти на занятия по зельеварению, я направилась в архив знаний. Это было отдельное двухэтажное здание с широкими окнами, обвитое вьюном так, что его белые стены не были видны под зеленым покровом. Предъявив карточку студента длиннобородому гному у входа, я прошла внутрь.

— Эй, уважаемая! — крикнула я, подзывая одну из хранительниц знаний, краснокожую 'чертовку'.

Она стояла между полками с книгами, что-то переписывая в толстую, объемную тетрадь. Сделав жалобное лицо, я печальным голосом начала врать:

— Многоуважаемая дама, тут такое дело… Я прямо все в растерянности… Вы не могли бы мне помочь?

Краснокожая оказалась с добрым сердцем и тут же закивала головой:

— Помогу, помогу… Низшая, у вас такое лицо, будто вся жизнь кончилась.

Мысленно скрипнув зубами на обращение ко мне 'низшая', я еще жалобнее заверещала:

— Ходит за мной маленькая, шестилетняя девочка, и уверяет, что я — ее старшая сестра. Я ее и отгоняла, и в приют сдавала, и под стражу… А она все свое 'сестренка, сестренка'! Говорит, что как-то встретила страшного мага в коричневом плаще, он коснулся ее лба и сказал 'забвение по крови и памяти'. После этого он исчез, а вот мама, папа и я забыли о ней. Я уже месяц мучаюсь с малявкой, и вот, в конце концов, решила узнать у кого-нибудь, что это такое происходит. Понимаете, я низшая, со мной ни один маг говорить не желает. А ведь я живое существо! Вы мне не поможете?

Краснокожая после моих слов невольно отступила назад. Потом подумала, и с сочувствие сказала:

— Девочка, может, и права. Видите ли, существует похожее заклинание, но оно из запретной магии. Я не помню точно, что это за заклятие, но где-то было… Погодите-ка…

'Чертовка' скрылась среди трехметровых полок с книгами, и через десять минут вернулась ко мне, неся какую-то книгу в руках.

— Здесь список запрещенных заклинаний. Конечно, самих заклинаний здесь нет, но описываются их последствия и как с ними бороться.

— Благодарю вас, добрая дама. Я вам так обязана, так обязана!

— Ну, что вы, что вы. Это все, чем я могу помочь. К сожалению, девочка, скорее всего, встретила черного мага. Говорят, объявился тут на днях новый маг с невероятно мощной силой, может, это его рук дело.

— Не может быть! — деланно удивилась я. — Черный маг? В городе?

— Да-да! Представляете, даже владелец меча Тьмы не смог его поймать! Говорят, это высокий мужчина в черном плаще, а в подчинении у него дикий вольт и два пожирателя душ находятся.

Я разинула рот: вот это новости! Когда это я успела подрасти, да еще и обзавестись домашней зверюшкой? Интересно, а слуги-пожиратели откуда взялись?

— Как страшно жить, — поделилась я с чертовкой своими мыслями, думая о том, как бы меня не поймали.

— Страшно, страшно! В наше время еще не всех черных магов выловили! Их всех надо казнить, убивать, этих исчадий Ваха! Уничтожать Багряной Богиней, чтобы больше не перерождались!

— Точно, точно! Так их, проклятых, только так! Благодарю еще раз за помощь. Можно мне тут посидеть немного?

'Чертовка', благодарная мне как слушателю, кивнула головой и удалилась. А я с трудом разжала сжатые кулаки. Мои ладони повлажнели от страха — обо мне теперь знает весь город! Ха! Черный маг, который до дрожи боится самого себя!

На ослабевших ногах я прошла к столу у окна, и села, раскрывая книгу. Как бы там ни было, а что за заклинание использовал старикашка, чтобы стереть меня из реальности моего мира, надо знать. Я с головой окунулась в книгу. Заклинание удержание души в мире, заклинание порабощения душ, Проклятье Ваха, Тень Ваха, Кровь Ваха… Никакой фантазии у людей. Что их так зациклило на этом несчастном Вахе? Я продолжала листать книгу, с ужасом думая, что весь этот бред совершает черный маг. Господи, ну, за что мне это? Почему я стала ходячим кошмаром этой империи?

Проглотив комок в горле, я сообразила, что уже десять минут смотрю на страницу, на которой как раз написано 'забвение по крови и памяти'. Читаем. Заклинание, стирающее из памяти рождение, жизнь и само существование имперца при касании рук последнего к собеседнику. Это мы уже поняли. Цепная реакция. Тоже прочувствовали. О, вот оно! Противодействие! Противодействия нет. Как нет? Почему нет? Единственный способ вернуть память — это ключевое слово, которое загадывает заклинатель. Ага, вот оно!

Минут десять я соображала, что это значит, и пришла к выводу, что нужно все-таки искать старикашку. Значит, он знает волшебное слово, которое вернет все, как было! Найти бы этого Угрима.

Вспомнив, что мне надо посмотреть еще кое-что, я снова подозвала любезную огневичку, и уже через десять минут ушла с головой в книгу 'Порталы и способы их построения'.

Очнулась я только тогда, когда перед моим носом замахал крылышками белый мотылек сообщения. Я протянула руки, на которые тот тут же присел.

'Ты где ходишь? — зазвучал голос Садо. — Тебя опять нет в комнате. У какой подруги? Надо поговорить! Приходи сегодня к десяти вечера к парку на заднем дворе академии'.

Ага, так я и полетела, как бабочка на огонь! У меня нет никакого желания с ним встречаться. Вслед за белым мотыльком прямо через сплошное стекло окна влетел красный. Красный? Молчаливое признание в любви? Да еще и летит в мою сторону!

'Моя прекрасная дама, — я даже покраснела, услышав обволакивающий голос Теона. — Вы забыли меня, вашего верного возлюбленного? Мне грустно и печально. Но раз вы боитесь оставаться со мной наедине, приходите к десяти вечера к парку на заднем дворе академии. Чтобы не смущать вас, я возьму с собой своего друга Садо. Буду ждать. Сгораю от страсти, ваш верный слуга Теон'.

Я аж рот раскрыла от возмущения. Да что себе позволяет этот хидо? Я ему что, игрушка для забавы? Теперь уж совершенно точно никуда не пойду. С таким наглым напором я сталкиваюсь впервые. Помнится, оставшийся в другом мире мой жених сначала полгода общался со мной по интернету, потому кое-как решился на встречу, потом еще полгода не решался поцеловать меня, потом полгода не решался познакомиться с моими родителями, а потом предложил вдруг выйти замуж, сказав, что подождет с ЭТИМ до свадьбы. Наша свадьба должна была состояться сразу, после моего окончания консерватории. А теперь даже он забыл меня, из-за этого проклятого заклинания 'забвения по крови и памяти'. Ничего, найду старикашку, убью!

— Хи-хи-хи! — раздалось за окном.

Я ушам своим не поверила, когда услышала знакомый до ужаса мерзкий смех. Подскочив со стула, я выглянула наружу и чуть не заржала в полный голос: как и в прошлый раз, старичок стоял рядом с клумбами ярких цветов, приманивая к себе пальцем. Тяжело вздохнув, что мне опять предстоит вечерняя прогулка по улицам Кируна, я сдала книгу о порталах, и, вздыхая при каждом шаге, как столетняя старуха, поплелась вниз по лестнице. Я никуда не торопилась, бегать мне больше не хотелось. А старик, раз пришел сам ко мне, значит, ему опять от меня что-то надо. Никуда он сейчас не убежит от меня.

— А ты быстро соображаешь, — хмыкнул Угрим, когда я подошла к нему.

— А что, мы сегодня никуда не бежим?

— Хи-хи-хи, не бежим! Мы идем!

— Эй, Угрим! Верни меня домой, а? Мне до чертиков надоел этот странный мир!

— Да пожалуйста!

Сказать, что я удивилась, это ничего не сказать. Легонечко щелкнув пальцами, старик открыл переливающийся всеми цветами радуги портал размером с дверь.

— А где кокон гусеницы? — как-то отстраненно спросила я, медленно продвигаясь к сверкающему порталу.

— Хи-хи-хи, кокон были не порталом, а возвращением сил к твоей душе! Хи-хи-хи, ты плохо учишься, внученька!

— Какая я тебе внученька, — огрызнулась я, занося ногу в портал. — Как-то странно… И что? Ты вот так просто вернешь меня назад?

— Хи-хи-хи! Конечно, иди!

Я колебалась. Что-то тут было не так. Но желание увидеть родителей пересилило, и я почти совсем вошла в дверь портала.

— Только помни, хи-хи-хи… Там тебя никто не помнит! Хи-хи-хи…

Ну, конечно! Как я могла забыть?

— Угрим, а ну быстро говори ключевое слово!

— А вот этого я тебе, хи-хи-хи…. Не скажу!

— Быстро говори, а то вторую ногу сломаю! — отвернувшись от портала, я нависла над старичком, махая кулаками.

— Не скажу!

— Скажи!

— Не скажу!

— Скажи!

— Не скажу!

— Ну и дурак. Э-э, не то, — сообразив, что впала в детские перепалки, остановилась я. — Почему? Зачем ты сюда меня притащил?

— Не скажу! Хи-хи-хи…

— Ну, хорошо. Что тогда мне сделать, чтобы ты вернул все, как было?

— О, а вот это другое дело! Пошли за мной, покажу кое-чего. И капюшончик-то не забудь накинуть! Твои рыжие волосы слишком приметны! Хи-хи-хи…

Старик поковылял впереди меня, а я, тяжело вздохнув, поплелась следом. Мы вышли за территорию академии и заскользили по тихим улочкам города.

— Ты чего? — спросила я, когда он вдруг резко остановился посреди улицы.

— Забыл кое-что!

Угрим резко развернулся, подошел ко мне вплотную и щелкнул по лбу.

— Ой! Ты чего дерешься?

— Это чтобы любопытные духи тебя не видели.

— Какие еще духи?

— Да есть тут некоторые…

Тем временем в парке на заднем дворе академии Садо нервно ходил из угла в угол, а Теон, откинув голову на спинку скамьи, смотрел на красные звезды. Оба молчали. Они ходили к комнате девушки, где дверная морда, со слабыми нотками гордости в глухом голосе сказала, что теперь ее имя Роджер. И только после долгих поздравлений заявила, что хозяйки нет дома, она ночует у подруги. Оба послали девушке мотыльков, но, не успокоившись на этом, вслед за ними послали обоих духов меча. Выяснилось, что Василиса сидит в архиве знаний за учебниками.

— Этот Роджер, кажется, перенял вредный характер Василисы, — лениво сказал Теон, не отрывая взгляд от звездного неба.

— Ты тоже заметил? — усмехнулся Садо. — Его совсем не смущает, что он относится к женскому полу…Теон, я, возможно, ошибаюсь… Но, по-моему, Василиса нас избегает.

— Господин, — прервал его Тосин, проявляясь в воздухе. — Господин, я потерял ее! Она вышла их архива знаний, пошла по улицам города и просто исчезла!

— Исчезла? Простой человек, не обладающий магией, на такое не способен! Рядом с нею никого не было?

— Нет, — это сообщила уже Камилла, появляясь следом за Тосином. — Никого. И огонька ее души я тоже не вижу. Она на самом деле просто ИСЧЕЗЛА, ее нет в этом городе.

— Садо, — ожил Теон, приподнимаясь со скамейки. — Ты был прав, как никогда в жизни. Она действительно нас избегает.

— Но… с ней могло что-то случиться.

— Огневик. Эта раса способна укрывать сердца людей от поиска. Не думаю, что с ней действительно что-то случилось. Думаю, она сейчас с Азеем.

— Я убью его, — разозлился Садо, — я…

— Успокойся. Сегодня мы проиграли этому парню, умнее нас оказался. Но вот завтра…

Глаза Теона жестко сверкнули в темноте:

— Я покажу ей, кто такой хидо! Ни одна выбранная мною девушка еще не уходила от меня!

Садо отвел глаза в сторону. Когда его друг серьезен, он становится опасным противником. Садо понял, что теперь он не сможет ничего сделать.

— Господин, — встрепенулся Тосин, который молча слушал неслышимые живым звуки. — Нас зовет Лилит. Говорит, что в городе объявился горон!

Такого монстра я еще не видела. Больше всего он был похож на озверевшую, крылатую обезьяну, с коротким торсом, длинными, толстыми руками, с загнутыми, как у кузнечика, коленками назад. Покрытый горящей красным цветом шевелящейся шерстью, длинною около двадцати сантиметров, монстр летал над крышами домов города, но никто его не видел. Припозднившиеся жители спешили по своим делам, не поднимая взгляда к небесам с горящей алой луной, а монстр летал прямо над их головами. Перепончатые крылья махали в такт стучащей челюсти, клыки которой напоминали острые клинки. Его зад был голым, как у гориллы сверкал радостным розовым оттенком. Он выглядел бы смешным, если бы не эти огромные клыки. Его маленькие глазки горели огнем ненависти, широкие ноздри хищно шевелились, ловя запахи, треугольные уши нервно дергались на макушке — монстр охотился.

— К-кто это? — слегка заикаясь, спросила я у старика.

Тот, облизываясь, как кот перед чашкой сметаны, следил за полетом монстра в ночном небе.

— Он невероятен, не так ли? От его души так и веет первобытной силой!

— Угрим! Спустись с небес на землю! Что за монстр?

— Это горон, самый низший из кровопийц. Он питается кровью обреченных, которых сам же и обрекает на смерть. Дитя Ваха, сегодня ты будешь только смотреть.

Не дав мне и рта раскрыть, старикашка схватил меня за рукав плаща, потащив к одному из стоящих у дороги домов. Легко, будто он не был одноногим горбуном, Угрим прыгнул вверх. Этот прыжок вызвал бы зависть у всех спортсменов по легкой атлетике — мы в мгновение ока оказались на крыше высокого, деревянного дома.

— Твои браслеты сдерживают твою силу, они позволят выпустить черное пламя, но не позволят вырваться прирру из тебя наружу. Черное пламя бессильно против горона, это твой первый урок, дитя Ваха. Смотри, и думай.

В данное время меня больше волновала высота, на которой я оказалась. Стоять на голой черепице без всякой опоры… Я ему что, ниндзя? Занятая сохранением равновесия под порывами ветра, я пропустила начало представления. О монстре над моей головой мне напомнили две тощие, злобные крысы, что свалились с неба к моим ногам. Заверещав, я подпрыгнула на месте, чуть не взлетев вверх с перепугу. Крысы шустро сиганули с крыши, метнулись в сторону двух мимо проходящих огров, и, вызвав тошноту в моем желудке, бесшумно влезли в их жабоподобные головы.

Мой инстинктивный прыжок закончился тем, что я чуть не свалилась с крыши дома. Успев зацепиться во время падения за деревянный конек крыши обеими руками, я зависла в воздухе над чердачным окном. Два огра, в головы которых вползли крысы, как ни в чем не бывало, продолжали свой путь. Оторвав от них взгляд, я уставилась на горона, что летал по небу, и только сейчас поняла, что длинная шерсть его вовсе не шерсть, а впившиеся в тело многочисленные крысы с горящими, красными глазами. Эти мерзкие твари то и дело срывались вниз, подбегали к жителям города и бесшумно влезали в их головы.

Я подтянулась наверх, дрожа испуганным зайцем, и надела свалившийся на плечи капюшон обратно.

— Угрим, что за твари?

— Это части тела горона, — хихикнув, объяснил мне старикашка. — Мелкие стиксы. Они вползают в головы разумных и вносят обреченность в их мысли, что приводит их к самоубийству.

Старик с любовью смотрел на горона, закончившему к тому времени охоту. Монстр сел на крышу дому, стоящего неподалеку от нас, сложил свои крылья и, пуская слюни сквозь острые клыки, смотрел на прохожих внизу.

— Обреченность? — переспросила я. — И с какой стати ты меня сюда притащил? У меня нет никакого желания любоваться на очередного монстра из этого мира!

— Хи-хи-хи… Ничего ты не понимаешь, внученька! Его душа так вкусно пахнет, этот бесподобный аромат обреченности…

— Какая я тебе внученька, старый пень! — огрызнулась я. — Да его душа не просто пахнет, она воняет на всю улицу!

— Учиться надо тебе еще, учиться… Горон относится к классу кровопийц, низшему классу исчадий Ваха. Ох, на старость лет сделался учителем! Хи-хи-хи… Дитя Ваха, историю мира надо знать.

— Угрим, скажи прямо, чего тебе от меня надо?

— Понимаешь, устал я, дитя Ваха, сильно устал. А ты… Способная сопротивляться силе пожирателя… Человек, покорившей собственную душу… Хи-хи-хи! Говоришь, зачем я тебя сюда привел? Хи-хи-хи, ой, не могу!!!

Я хмуро смотрела на веселящегося старикашку, не понимая, что смешного в моем разумном вопросе. Как же я ненавижу этого старикашку! Но надо терпеть, если я хочу получить от него ключевое слово. Ненавижу этот мир, с его многочисленными монстрами! Браслеты обожгли мои руки, гася вспышку гнева, и я с некоторым недоумением взглянула на свои руки — они полыхали черным пламенем, сверкающим синими искорками во тьме.

Мерзкий смех старикашки смолк, и он скрипучим голосом сказал мне:

— Хи-хи-хи… Это не я тебя сюда привел, а ты — меня! Увидимся!

Угрим исчез. Я растерянно смотрела на пустое пространство перед собой — да что здесь происходит?

— Ни с места! — раздался за спиной угрожающий голос. — Подними руки вверх и не двигайся.

Этот голос я сразу узнала. Шон, маг Тьмы. Откуда он взялся?

— Ты попался, черный маг. Твое пламя слишком узнаваемо. Ты поплатишься за то, что угрожал мне в таверне. Убери свое пламя назад, дитя Ваха.

Острие клинка я чувствовала даже через плотную ткань плаща — оно упиралось в спину, неприятно царапая кожу на спине. Ужас происходящего сковал меня по рукам и ногам, я даже без приказа нуара не смогла бы пошевелиться, особенно когда увидела, что монстр неподалеку от меня оторвался с крыши и полетел в нашу сторону.

Когда огромные клыки оказались в пяти метрах от меня, я ожила. Наверно, адепт Тьмы хотел скормить меня горону на поздний ужин, но жить мне еще хотелось. Выбрав между клинком позади и клыками впереди, я упала на черепицу, посылая в сторону Шона черное пламя. Как я и думала, тот успел увернуться, и огонь врезался в верхушку дерева, растущего на заднем дворе дома. Без всяких вспышек, половина дерева исчезла, стертая из реальности, а я, свалившись с крыши, попыталась встать с земли. В ноге что-то щелкнуло, и резкая боль пронзила лодыжку. Подвернула. Неудачная была посадка.

— Черт, — выругалась я себе под нос.

Кто еще, кроме меня, решиться спрыгнуть вниз с десятиметровой высоты? На мое счастье, нуар переключил свое внимание на горона. Почему я не стала посылать пламя в сторону монстра? Потому что Угрим сказал, что пламя бессильно против монстра, а в том, что нуар увернется, я была уверена. Он же увернулся от падающей люстры в таверне? И вообще, хватит оправдываться, пора убираться отсюда подальше.

Хромая и ругаясь при каждом шаге, я поковыляла прочь от драки позади себя. Из-за спины доносился рев горона, свист меча Шона, хлопанье крыльев, лязг зубов, но оборачиваться назад у меня не было никакого желания. Драки — это не по моей части, я девушка тихая и скромная, пусть дерутся мужики, это их дело.

— Трусливая, — раздался чей-то ироничный голос из кустов у дороги.

Я остановилась, с недоумением разглядывая шевелящиеся, невысокие кусты, похожие на акацию. Тени под ними жили своей собственной жизнью, колышась, как языки костра в разные стороны.

— Ты невероятно труслива, дитя Ваха.

— Кто ты? — в темноте ночи я не могла разглядеть никого живого за кустами.

— Вернись назад, — донеслось из тени. — Смотреть на бой из-за кустов может даже трус.

Чья-то сила против моего желания откинула мою тушку назад. Не понимая, как я очутилась лежащей на земле под эпицентром битвы, я уставилась на горона надо мной. Попытка зажмуриться ни к чему не привела — в мои глаза будто спички вставили.

Шон совершал высокие прыжки, пытаясь каждый раз достать мечом монстра, летающего по небу. Его удары не достигали цели, лишь еще больше злили горона, и тогда на помощь адепту пришли две другие силы. Раздался свист рассекаемого мечом воздуха, блеснул клинок меча Стихий, и по небу пронеслась острая, как бритва, коса льда. Правое крыло горона, выпуская фонтан бурой крови, свалилось на пыльную дорогу перед одним из прохожих. Тот запнулся об него, но так и не увидел, что лежит на земле перед ним. Переступив невидимое препятствие, прохожий, напевая песенку себе под нос, пошел дальше. Моя голова двигалась сама по себе-то влево, то вправо, словно кто-то заставлял смотреть и улавливать каждую мелочь битвы. Вот рядом с Шоном появился Садо, что-то торопливо объясняя ему. Мой знакомый, отрубив своим мечом крыло горона, был непривычно серьезен. Холодный, расчетливый взгляд, уверенный движения рук — куда подевался 'ботаник' Садо? Если бы не знакомая внешность, я бы подумала, что это кто-то другой.

Вслед за ударом меча Стихий, я увидела, как работает меч Света Теона. Ухоженный блондин тоже был здесь, сняв с лица маску вечного бездельника и разгильдяя. Именно он, которого я до сих пор не воспринимала всерьез, добил горона. Монстр, воя от боли, свалился на верхушку дерева, пролетел вниз, метров десять, переломив все ветки на своем пути, и с грохотом упал на землю. Теон, возникший откуда-то из темноты домов, подошел к воющему монстру. Незнакомая, жесткая усмешка исказила его сжатые губы, и он без колебаний вонзил свой меч в горона. Из нанесенной раны прямо в грудь монстра вырвался яркий, белый свет, вслед за которым понеслась черная дымка. Как лист бумаги, подожженный в огне, тело горона начало сгорать в этом белом свете.

Наблюдая за ходом битвы, я размышляла о том, что теперь вообще не буду спать. Неизвестная сила, что сковывала меня по рукам и ногам, как марионеткой распоряжаясь моим телом, вдруг исчезла. Я тут же подскочила с места и похромала прочь, глотая слезы. Поймав случайный взгляд прохожего, полного жалостью вперемешку с омерзением, я спряталась за ближайшим, высоким придорожным камнем, лежащим посреди кустов с колючими ветками. Рыдая, как ребенок, прислонилась к холодной поверхности, прижав коленки к груди.

— Ты плачешь? — спросила тень кустов. — Тебе страшно?

— Дурак! — всхлипнула я. — Кто ты такой? Зачем заставил смотреть на это?

— Ты настолько труслива? Я разочарован.

Ветерок шевельнул мои волосы, голос затих. Ушел, наверно. Ну, и пусть катиться ко всем чертям!

— Дурак, — повторила я. — Откуда ты можешь знать, что я думаю? Я не хотела смотреть на кровавую битву потому, что не могу, просто НЕ МОГУ слушать крики боли. Ты хоть знаешь, сколько в них звучит горя? А ведь все они, пусть и монстры, они все живые души! У меня до сих пор стоит в ушах предсмертный крик горона! Ты хоть знаешь, сколько в нем было страдания?

Молчание было мне ответом, лишь ветерок продолжал шевелить мои рыжие волосы, а слезы все текли и текли. Поняв, что моего невидимого собеседника больше нет рядом, я, как безумная, начала разговаривать сама с собой:

— Не могу видеть, как кто-то умирает… Он монстр, умом я понимаю, что монстр. Но… эта моя проклятая странность… Я ненормальная, раз жалею этого монстра…

— Он переродиться, — хмыкнул вдруг все тот же голос. — Меч Света сжигает тело, но отправляет души перерождаться. Зря льешь слезы, человек.

Все-таки не ушел, а внимательно слушает. Я вытерла слезы с лица, и поднялась с земли, огрызнувшись:

— Эта душа не хотела больше перерождаться! Ты, придурок, даже не знаешь, что она вообще не хотела больше жить. Я поняла это по ее предсмертному воплю. Безумное желание раствориться в воздухе — его трудно было не уловить. Почему и в этом мире, как и в моем, столько боли?

Я шагнула в сторону, выходя из-за камня, и слегка пошатнулась, когда мимо меня пролетела черная тень, коснувшись волос на затылке. На улице уже почти никого не было, и я спокойно, без всяких приключений, дошла до общежития.

— Хозяйка, — выплыл из дерева Роджер. — Приходил нуар Садо и хидо Теон. Хозяйка, они рассердились, когда узнали, что вы не будете ночевать дома.

— Плевать, — отмахнулась я, входя в комнату.

Теперь, когда я увидела, как эта троица расправляется с гороном, мое желание избегать их лишь усилилось. Монстр хотя бы знал, что он монстр. А эти трое носили маски обычных парней, тогда как ничуть не уступали ему в жестокости. Интересно, если бы они не стали владельцами трех мечей Спящих, кем бы стали? Уж явно не магами по зельеварению…

Теон чистил клинок от крови горона, сидя на крыльце особняка братьев нуар. Садо стоял рядом с ним, прислонившись к стене, и, сложив руки на груди, слушал, что говорит брат.

— Он снова там был. Черный маг, которого я встретил в таверне, когда вел переговоры с твоим дядей, Теон. Он был одет в тот же плащ, что и раньше. Этот плащ принадлежит студенту академии, я уверен. Когда он спрыгнул с крыши, я заметил, что он повредил ногу и хромает. Реакция у мага превосходна, его так просто не поймаешь. Когда мы найдем его, надо будет заманить в ловушку.

— Что он там делал? — удивился Садо, глядя на стоящего у дерева брата.

— Не знаю. Когда я его заметил, он стоял на крыше дома и наблюдал за гороном. Возможно, он сам его вызвал из тьмы Ваха. Я не уверен. Мне даже показалось, что он, наоборот, хочет его убить. А в результате чуть не убил меня. Я был готов к его резким движениям, сталкивался уже на днях, поэтому успел увернуться от черного пламени. Садо, Теон, будьте осторожнее. Я попрошу отца, чтобы он начал тайный розыск среди студентов академии, пусть незаметно проверят личность каждого.

— Незачем поднимать панику, — согласился с ним Теон. — По городу уже поползли слухи.

— Я думаю, это кто-то из поступивших в этом году новичков, — сделал предположение Садо. — До сих пор в городе было тихо. Хотя возможно, он просто прятался до этого времени.

— Я тоже думаю, что из новичков, — кивнул головой Шон.

Теон, полюбовавшись блеском очищенной стали под алым светом луны, лениво добавил:

— Пусть исключат из поисков на факультете адептов Света. Черная магия и магия Света несовместимы.

Шон кивнул головой:

— Согласен с тобой. Вы, двое… Лилит мне сказала, что вы слишком сильно увлеклись рыжеволосой низшей. Я ничего не имею против ваших развлечений, но помните о том, что вы оба высокородные. Низшую в качестве любовницы еще могут принять, но не больше.

— А кто говорит о большем? — хмыкнул Теон, блаженно улыбаясь. — Шон, это даже не требует твоего внимания. Нам скучно в академии, и мы просто развлекаемся.

Садо промолчал. Он оторвался от дерева и пошел в дом, сопровождаемый хмурым взглядом брата.

— Теон, — обратился Шон к светловолосому парню. — Присмотри за ним. Ты же хидо, воспользуйся своей силой, убери низшую с его пути. Мой брат не должен пострадать из-за нее, а за тебя я спокоен. Прежде Спящие проснуться, чем наследник хидо потеряет голову от любви.

— Хозяин меча Тьмы, — хитро улыбнувшись, обратился к нему Теон. — Ты так говоришь… Неужто твое холодное сердце когда-то сгорало в пламени страсти?

Шон даже не ответил на столь провокационный вопрос. Повернувшись к хидо спиной, он исчез в темноте улиц города. Ему нужно было проверить, нет ли изменений с мечом Смерти. В последнее время происходящие события ничего хорошего не несли. Пробуждение духа Смерти, непредвиденный взрыв на месте казни пожирателя душ, появление черного мага, появление горона в столице империи, где находятся трое хозяев мечей Спящих. Все это рождало тревогу в сердце нуара, заставляя беспокойно обходить улицы города по ночам.

Глава 7

Я сидела на большой перемене в студенческой столовой, пытаясь одновременно делать записи в блокноте и есть суп. Два дела совмещать мне не слишком удавалось, поэтому суп уже давно покрылся тонкой пленкой жира, успев остыть. Сидела я в гордом одиночестве за четырехместным столиком. Несмотря на то, что столовая была забита голодными студентами под завязку, с низшей никто не хотел садиться рядом. Всеобщий бойкот был мне только на руку — я спокойно могла провести расчеты.

— Если раздвинуть пласты между точкой 'А' и точкой 'Б', можно создать портал. Мне понадобится не только раздвинуть пласты, но и оборвать след, тянущийся вслед за ним. Тогда к зелью придется добавить траву ваммо, растущую у подножья Восточных гор…

— Приятно видеть, как наша подопечная продирается сквозь дебри знаний, — раздался бархатный голос надо мной.

Я вздрогнула, узнав голос. Все три владельца великих мечей стояли надо мной, каждый с разным выражением лиц. Теон лукаво улыбался, Садо хмурился, Шон… По какой причине ко мне подошел нуар, было непонятно — его лицо было совершенно непроницаемо.

— Мы не помешаем? — для приличия спросил хидо, уже устраиваясь на скамейке напротив меня. Я поспешно захлопнула книгу 'Порталы и способы их построений', закрыла блокнот с расчетами, и потянулась к тарелке с остывшим супом. Слова оправданий, почему я не пришла к назначенному часу на задний двор академии, в голову идти не желали.

— Юная леди, можем мы узнать, почему вы вчера не пришли на свидание? — в лоб задал вопрос Теон. — Куда вы пропали? Вы так внезапно испарились из города, что даже моя драгоценная Камилла не смогла найти блеск вашего горячего сердца!

Я поперхнулась и закашлялась. Садо, который присел рядом со мной, легонько похлопал по моей спине и вздохнул:

— Вася, как можно есть остывший суп?

Он протянул руки к моей тарелке, ухватился за ее бока и быстро разогрел в своих ладонях. Мой нос уловил приятный запах, и в животе заурчало, напоминая, что в последний раз я ела сутки назад.

— Ты бы делала что-нибудь одно, — упрекнул он. — Либо училась, либо ела.

— Так что насчет вчера? — не отставал Теон. — Учтите, если мне не понравятся ваши объяснения, я вас поцелую.

Угроза на меня подействовала, и ложь легко слетела с губ:

— Я вчера упала с лестницы, подвернула ногу, и не смогла придти.

— Вы были с огневиком? С тем самым парнем, что принес вас не так давно на своей спине в общежитие?

Я покраснела, вспоминая, в каком состоянии тогда была, и только потом до меня дошло…

— А вы откуда про него знаете? Вы что, были там? — в ужасе спросила я.

Оба парня усмехнулись, один лишь Шон молча ел из своей тарелки что-то похожее на плов.

— А ты не помнишь? — Садо внимательно изучал свою металлическую ложку, будто впервые видел.

— Нет, — испуганно покачала я головой. — Я… случайно… ничего такого не сделала?

— Если не считать поцелуя с Садо, то нет, — развеселился Теон.

Теперь из меня чуть ли дым не пошел от стыда:

— Садо, прости. Понимаешь, я когда пьяная, немножко того… этого…

Маг успокаивающе положил ладонь на мою руку:

— Да все нормально, Теон шутит. Ты пыталась это сделать, но… хм-м… быстро заснула.

Я вздохнула с облегчением, и поймала презрительный взгляд Шона, направленный на ладонь Садо, которую тот забыл убрать. Чуть отодвинувшись от парня, я решила раз и навсегда избавиться от этой жуткой компании, и брякнула, нагло соврав:

— Моему Азею не нравиться, что я общаюсь с вами. Он не хочет делить меня ни с кем, так что… Вы уж простите, но я пойду…

Я быстро встала, схватив сумку, и только отвернулась от окаменевших ребят, как дружный оклик остановил меня:

— Стоять! — в голос гаркнули Садо с Теоном.

Я замерла на месте, боясь оглянуться — уж слишком яростным был вопль.

— Леди, вот теперь вы меня разозлили, — вышел из-за стола Теон.

Он встал напротив меня, а мое сердце кольнуло недоброе предчувствие. Я сжалась, ожидая, что мне сейчас дадут подзатыльник, но ничего не произошло. Вместо этого Теон протянул мне алый цветок, похожий на розу. Мои уши вдруг поняли, что больше ничего не слышат: все студенты, что были в столовой, замерли на своих местах, следя за происходящим. В полной тишине, под шокированными взглядами присутствующих, Теон тихо прошептал:

— Знаешь, что это значит? Алая роза в руках хидо, протянутая в обеих ладонях?

— Что? — пискнула я, с опаской глядя на красивый цветок.

— Приглашение стать официальной любовницей, — почти промурлыкал Теон. — Отказ в твоем случае равносилен смерти.

— Почему? — позеленев, спросила я.

— Отказ хидо означает вызов на дуэль до смерти.

Я окаменела, и беспомощно обернулась к Садо. Тот, вскочив с места, с яростью глядя на друга.

— Прости, Василиса, — выдавил он из себя. — Но это традиция, которой я не могу помешать.

Мои руки вспотели, и я, молча, как кролик на удава, смотрела на алый, соблазнительно пахнувший цветок.

— Ну, так что?

В столовой стояла мертвая тишина. Я быстро соображала. Мои мозги поспешно искали варианты выхода из сложившейся ситуации. Но черный маг в любом случае не может быть вместе с адептом Света. Как бы ни был красив Теон, вместе нам не по пути. Я видела, что вчера случилось с гороном под его силой Света, а вспоминая слова Теона о том, что во время близости идет обмен магическими силами… Выхода не было.

— Теон, прости, — дрожа всем телом, выдавила я из себя. — Я не могу принять твое приглашение.

Адепт Света замер, не веря своим ушам, по столовой пронесся недоуменный шепоток, и тут в дело вмешался Шон. Я впервые видела на его лице легкую тень озадаченности:

— Низшая, ты понимаешь, что отказ означает вызов на дуэль?

— Д-да, — сама не веря своим ушам, пролепетала я.

— И ты знаешь, что Теон — владелец меча Света? Сражаться с ним не имеет смысла, — сухо заметил Шон.

— Василиса, ты меч-то в руках не держала, — вставил бледный Садо. — Теон лучший мечник в академии, ты ему не ровня. Дуэль с ним приведет тебя к смерти в две секунды.

Я вдруг гордо выпрямилась, вспомнив, что терять мне в этом мире нечего:

— Садо, я прекрасно это знаю. Теон, скажу прямо. Твоя самовлюбленность и эгоизм ни в коей мере не привлекают меня. Я предпочту быть убитой на дуэли, чем оказаться с тобой в постели!

А про себя подумала: 'лучше я помру как девушка, отказавшая парню, чем как черный маг в пламени Багряной Богини'. Тишина в столовой стала такой плотной, что было слышно, как кипит вода в кастрюле на кухне в ста метрах от нас. Теон стоял, пытаясь справиться с гневом внутри себя, и, наконец, сжал алые лепестки бутона в один комок.

— Вызов принят. Ты решаешь, когда и где будет проходить дуэль.

— Теон! Остановись, прошу тебя, — бледными губами пошевелил просьбу Садо. — Ты просто убьешь ее.

Теон, сузив глаза от ярости, сухо заметил:

— Садо, мне только что, как наследнику хидо, нанесли смертельное оскорбление. Ты сам все слышал.

— Ты первый поступил безрассудно! — возразил Садо.

— Ни тебе меня учить, — отрезал Теон.

— Успокойтесь, — остановил их ссору Шон. — Того, что произошло, уже не вернуть. Слова произнесены, им нет ход назад. Низшая, дуэль должна произойти в течение семи дней. С этого момента ты не имеешь права покидать город. Обратись к ректору, он снимет твои браслеты. Хоть это не имеет смысла, но в данной ситуации ты имеешь право на любые средства для самообороны. Дуэль должна быть на мечах. Представителем со стороны Теона буду я, с твоей стороны — Садо. Я попрошу мастера Ли судить бой. Говори место и время дуэли.

Я кивнула головой:

— Отлично. Тогда ровно через семь дней в большом тренировочном зале. Ровно в девять вечера.

— Моя рука не дрогнет, — сухо заметил Теон.

Я развернулась, гордо вскинула голову под усмехающиеся взгляды присутствующих студентов, и вышла из столовой. И только поднимаясь по ступеням, я ощутила боль в вывихнутой накануне лодыжке. Покачнувшись, чуть не упала назад, но меня подхватили чьи-то теплые руки.

— Это было безрассудно, — помогая встать на ноги, заметил Садо. — Тебе настолько неприятен Теон, что ты готова умереть?

— Садо, хоть ты помолчи, а? — жалобно протянула я. — Мне и так плохо, не сыпь мне соль на рану, будь другом.

— Не понимаю, что на него нашло? — подхватив меня под руку, пошел рядом со мной маг. — Он мог воспользоваться своей силой хидо, раз уж так хотел обладать тобой. Почему он выбрал такой опасный вариант? Да его отец убьет его, узнав, что он предложил низшей стать его официальной любовницей. Еще и получил отказ!

— Для него этот способ был самым лучшим, — зло огрызнулась я. — Ему и в голову не пришло, что кто-то выберет смерть, а не его тело.

Мы вышли на третий этаж, сопровождаемый удивленными взглядами. Садо довел меня до аудитории, где должна была начаться лекция по травам Северной Империи.

— Василиса, с этого дня начнем тренировки. Я постараюсь научить тебя держать удар, но чем закончиться эта дуэль, даже страшно подумать. Ни тебя, ни Теона я не хочу терять. Ох!

Садо тяжело вздохнул, и добавил:

— Давай сегодня вечером начнем. Кроме того, я помогу вылечить твой вывих.

Его прервал звонок на урок, и я поспешно оторвала его руки от себя:

— Иди, урок начинается. Встретимся вечером, сразу после занятий в малом зале. Хорошо?

Садо кивнул головой, и, повернувшись ко мне спиной, быстро двинулся обратно, вниз по лестнице. А я, заходя в аудиторию, спрашивала саму себя: во что опять умудрилась вляпаться? И в этот раз — по крупному.

Руки музыканта, привыкшие порхать над клавишами фортепиано, впервые в жизни взяли меч. Садо, порадовавшись в первые минуты разработанностью кисти и широкой ладони, вскоре схватился за голову. У меня не получалось ничего. Мышцы ног были слабы — я не могла устоять в стойке. Стоило Садо приблизиться с деревянной палкой вместо меча в руках, как я делала трусливый шаг назад и падала. Я падала, когда Садо бил палкой по ногам, в бесполезной попытке увернутся, либо подпрыгнуть. Мышцы рук были слабы — мои удары маг отражал легко, выбивая меч из моих слабых рук в две секунды. Силы в мышцах тела не было никакой — мои удары напоминали скорее тычки палкой в мешок с картошкой, чем убийственную атаку.

Каждое утро начиналось с пробежки по городу, продолжалось отжиманиями, качанием пресса, прыжками через палку как через скакалку, и заканчивалось обязательным полетом в кусты — Садо безжалостно, раз за разом, откидывал меня назад своим деревянным мечом. 'Ты убита!', - эти слова звучали раз сто, если не больше, из уст мага. Надо отдать должное, Садо не терял терпения, каждый раз озвучивая и объясняя мои неверные действия.

— Меч Теона длиннее того меча, что ты сможешь удержать в руках, — говорил он. — Ты не сможешь близко подойти к нему, поэтому тебе нужно научиться ускользать от рубящих ударов. В стойке ты должна не стоять, а сидеть, твои лодыжки должны легко удерживать вес тела. Не забывай про то, что бой не ограничивается одними ударами меча, это также удары ногами, подсечки, и толкания в корпус. Вряд ли ты будешь так атаковать, но от движений ног и рук Теона нужно научиться уходить. Мой друг любит пользоваться 'вертушкой', это когда в удар вкладывается ускорение разворачиваемого тела, будь осторожней. Ни на секунду не отпуская взгляда с фигуры противника. Теон никогда не выдаст глазами, в какую сторону будет направлен удар, все, что тебе остается — это следить за движением его клинка и вовремя уйти из-под линии атаки. Я уверен, что Теон не станет применять магию меча Света, так что в этом плане можешь не беспокоиться.

Мои ладони покрылись кровавыми мозолями, даже защитные рукавицы их не спасали. От ударов Садо у меня болело все — начиная с шеи, и заканчивая лодыжками. Я была в ужасе, когда увидела свое отражение в воде озера, на берегу которого мы тренировались в выходные дни. Белая кожа была сплошь покрыта желто-сине-красными синяками, напоминая гнилой огурец. На правой ноге от многочисленных ударов Садо по одному и тому же месту кожа лопнула, и из открытой раны текла кровь. Мои предплечья украшали множество лопнувших капилляров, подкожных шишек, и легкое касание к коже приносило боль.

Это было сущим кошмаром для бывшего пианиста, тем более девушки. Как-то я возмущенно заметила, как нелепа традиция дуэли после отказа стать любовницей, Садо искренне удивился:

— Почему?

— Как это почему? Я же девушка!

— И что? — не понял Садо.

— Как это что? Я отношусь к слабому полу, мне меч в руки брать противопоказано! Тоже мне, обезьяна с гранатой нашлась…

Маг Стихий усмехнулся:

— Слабый пол, говоришь? А ты в курсе, что почти весь слабый пол проходит обязательную боевую подготовку? Ты что, не понимаешь? В империи полным-полно исчадий Ваха, и этому, как ты говоришь, 'слабому полу' приходиться сражаться за свою жизнь чуть ли не каждый день. Слушай, твоя потеря памяти просто пугает! Я понимаю, что в голове не порядок, но тело-то! Мышечная память так просто не проходит! Откуда ты все-таки родом, раз даже не знаешь основы боя на мечах?

Я поспешила сменить тему, чтобы Садо не продолжил дальнейший допрос с пристрастием.

На мое счастье Угрим не появлялся, так же, как и очередные монстры не спешили показывать свои клыки, и я спокойно продолжала тренировки в течение шести дней. Конечно, за шесть дней невозможно развить слабые мышцы и влить в них силу, но маг и не пытался это сделать. Он пытался научить меня уходить от атаки, делая ставку на скорость и гибкость тела. Прыгать, как мячик, отскакивая от земли, я все-таки научилась.

Вечером шестого дня мы направились к ректору академии, чтобы он снял с меня браслеты. Длиннобородый, степенный старик долго и внимательно изучал браслеты на моих руках, а потом покачал головой:

— Сожалею, низшая. Здесь около пяти разных смыкающих заклинаний. Чтобы снять их с тебя мне потребуется около десяти дней. Низшая, я слышал, ты вызвала на дуэль Теона де Коа? Тогда тем более нет смысла снимать их с тебя. Не волнуйся, с мертвого тела мы обязательно их снимем.

Черный юмор нашего архимага добавил мне 'оптимизма', и я грустно пошла к себе домой. Садо проводил меня до двери комнаты, дождался, когда я уже открою дверь и тихо сказал мне в спину:

— Василиса, знаешь, почему я не смог остановить эту дуэль?

Я обернулась назад:

— Почему?

— Потому что это ритуал, созданный в начале времен Спящими, вместе с созданием расы хидо. В таких дуэлях, говорят, судят сами Спящие.

Я хмыкнула:

— Ага, они вдруг проснуться, придут в зал и скажут, погрозив пальчиком: 'Ай-яй-яй, что это вы тут делаете? А ну, живо по домам, пока по попе не получили!'. Так, что ли?

Садо положил мне свою тяжелую ладонь на плечо, сжал его и уверенно сказал:

— Чтобы завтра не случилось, помни, я с тобой.

— Я знаю. Садо, если бы не ты…

Садо молча смотрел на меня, потом вдруг притянул к себе, крепко обнимая:

— Мне кажется, если я сейчас отпущу тебя, ты исчезнешь…

Я мысленно хмыкнула — парень прочитал мои мысли о бегстве. Хотелось, до безумия хотелось собрать свои вещи и смыться из города. Но я понимала, отступив один раз, я привыкну убегать от проблем. Как это ни грустно, но мне нельзя убегать. Придется столкнуться лицом к лицу со смертью в облике Теона. Один раз я уже умерла, когда то давно, в своем мире. Когда старикашка вырвал душу из моей груди, и она, равнодушная к телу, чуть не покинула меня. Теперь тело познакомиться со смертью, и моей душе придется выбирать, оставаться в нем дальше, или нет. Но пока мое сердце стучит, я так просто не отпущу свою душу на перерождение.

— Я буду бороться за жизнь, — пообещала я Садо.

Тот кивнул и выпустил меня из объятий.

— До завтра.

Садо ушел, а я вошла к себе в комнату. Подняв скопившуюся пыль, я рухнула на кровать и уставилась в потолок без единой мысли в голове. Тренировки вымотали тело, и хотелось спать, спать, спать…

— Хозяйка! — ожил вдруг Роджер, выплывая из дерева.

— Чего? — лениво отозвалась я.

— Приходил ваш друг Азей. Он был чем-то сильно напуган и просил срочно прийти к тому месту, где вы были 'в запое'.

— А-а-а, — заорала я, сползая с кровати. — Ни минуты покоя, чтоб вас всех!

Схватив коричневый плащ, я накинула его и вышла в коридор академии:

— Роджер, если кто придет, говори, что я крепко сплю, и велела не будить до утра. Понял?

— Приказ принят. Хозяйка…

— Ну что еще?

— Возьмите с собой меч, который дал вам ваш друг нуар.

— Зачем это?

— Возьмите.

— Да за каким лешим?

— Кто такой леший?

Я, мысленно чертыхнувшись, вернулась обратно, надел ножны с мечом и теперь уже окончательно вышла из комнаты:

— Теперь доволен?

— Кто такой леший? — Роджера заклинило.

— Лесной хозяин.

— А причем тут лесной хозяин?

— В смысле?

— Вы сказали, за каким лесным хозяином брать меч. Я не понимаю.

— Я тоже, — буркнула я, поспешно отходя от разговорчивой морды.

Вот пристал!

— У моей хозяйки отсутствует логика, — сделал вывод Роджер, когда я уже спускалась по лестнице общежития. — Я и раньше догадывался об этом…

Я вышла на улицу, злясь на весь белый свет. У меня и без Роджера мозги кипят, еще и Азей свалился на мою голову! Что у него произошло?

Когда я подошла к таверне, на небе уже взошла алая луна. Редкие прохожие не обращали внимания на мага в коричневом плаще, а под капюшоном не было видно, что я человек.

Хозяин таверны, где мы в прошлый раз распевали песни с огневиком, узнал меня. Едва увидев входящего посетителя, он нервно огляделся по сторонам и подозвал к себе.

— В чем дело, уважаемый? — раздраженно спросила я, пытаясь в сидящих алкоголиках за столами разглядеть огневика.

— Вы же друг Азея, верно?

— Ага. С ним что-то случилось?

Хозяин нагнулся к моему уху и возбужденно зашептал:

— Он сидел в углу, кого-то ждал, наверно, вас. Но потом к нему подошли два огра, схватили его за шиворот и выволокли на улицу. Он чем-то им не угодил! Госпожа маг, думаю, они увели его в квартал нищих. Огры любят проворачивать там свои темные делишки…

Покопавшись в кармане, я вынула оттуда пару медяков и бросила их усатому хозяину — огневику.

— Благодарю за помощь.

Кивнув ему головой, я поспешила выйти наружу. Квартал нищих? Я там ни разу не была. Как дверная морда догадалась, что нужно взять меч? Не так уж она проста, как кажется, нужно быть с ней осторожней.

Квартал нищих находился на окраинах города, туда я и направилась, ломая голову, как мне найти вляпавшегося в неприятности огневика. Переходя с шага на бег, я миновала ухоженные, центральные улицы, перешла через два моста и вышла на площадь, за которой начинались кривые хижины нищих. Грязные дороги, валяющиеся бутылки, тряпки, какие-то железяки, сломанная мебель, гнилые, сорванные с петель двери — улицы квартала не оставляли хорошего впечатления.

Собравшись с духом, я шагнула на не освещенные улицы. Здесь из каждого окна дома доносилась пьяная ругань, звуки драки, по воздуху плыла вонь из кучек давно не сжигаемого мусора. Под ногами пробегали тощие крысы, то тут, то там выли бездомные гарры, похожие на земных немецких овчарок. Местные нищие в этот час только просыпались, выходя на улицы в поисках опохмелки.

Я положила руку на рукоять меча, готовая в любой момент им воспользоваться. И быстрым шагам пошла по грязной дороге. Покружив по улицам минут двадцать, я поняла, что Азея таким способом не найти.

Тогда я выбрала себе жертву — полупьяного мелкого огневика, и шагнула в его сторону.

— Огневик! — прошипела я ему в ухо, прижимая клинок к горлу. — Ты видел огневика и двух огров рядом с ним? Куда они пошли?

Его тощее тело в драных обносках замерло, и он заблеял:

— Отпустите, господин маг! Я ничего плохого не сделал! Я ничего не видел!

Пришлось усилить нажим, сделав легкий порез на его шее. Огневик в моих руках как-то сразу обмяк:

— Они пошли в сторону северной свалки…

— Где это?

— Прямо через две улицы, потом налево свернуть в проулок, и снова налево. Там начинается городская свалка.

Я отпустила паренька, и тот, нервно дергая хвостом, в три прыжка скрылся за поворотом. Огневик не соврал, направив меня по верному маршруту. Еще на подходе к сваленному в большие кучи мусору, мой нос уловил запах зловония.

— А-а-а! — заорал вдруг кто-то неподалеку.

Узнав голос огневика, я ринулась в ту сторону, спотыкаясь о бутылки под ногами. Вскоре я выскочила на маленькую поляну посреди свалки, на которой стояли трое. Один из огров поддерживал магический костер, горящий на земле, а другой — держал над этим самым костром за пятку Азея со связанными руками за спиной. Я нервно поежилась: языки пламени почти касались лохматой гривы краснокожего.

— Говоришь, это был не ты? А кто тогда? Рыг не мог сам перерезать себе вены. Ты поплатишься, красножопый, за смерть Рыга…

— А-а-а!!! — орал Азей. — Я только вошел в номер постоялого двора, а он уже был мертв! Говорю же, это стиксы горона влезли ему в голову! Он сам перерезал себе вены! Я тут ни при чем!

— Рыг собирался вернуться домой, в горы! Он накопил денег и радовался жизни, как ребенок!

— Я не виноват, — хныкал огневик, раскачиваясь в опасной близости от огня. — Это стиксы!

— Их не бывает! — зло отвечал огр. — Это сказки для детей. Говоришь, недавно был горон в центре города? Тогда почему его никто не видел?

— Он невидим для… слабых магов! Его видят только сильные маги! Отпустите меня, я не виноват!

Расширенными от ужаса глазами, я смотрела, как огр опускает все ниже огневика, еще мгновение — и все! По воздуху поплыл запах паленой кожи, и я поняла, что медлить больше нельзя. Не заметив, что на моих руках опять загорелось черное пламя ненависти, я стрелой подлетела к ограм. Впервые в своей жизни мне пришлось причинить разумному боль, резанув мечом по руке огра. Оттолкнув огневика в сторону, я развернулась и тут же вскрикнула. Огры тоже были не лыком шиты. Пока один из них с ужасом смотрел на отрубленную руку, второй вынул меч из ножен и с силой вонзил его в меня. Удар пришелся в бок, и к моему везению, лишь содрал кожу с правого бока. Вскрикнув, я отразила вторую атаку огра и отскочила в сторону, поднимая левую руку в защитном жесте. Но новой атаки не последовало. Огры пятились назад, глядя на меня расширенными глазами. Я невольно проследила за их взглядом и сама испугалась: меч дымился от впитываемого лезвием черного пламени с моей руки. Жуткое зрелище для неподготовленного зрителя.

— Черный маг, — шепнул раненый огр, прижимая обрубленную, кровоточащую руку к груди. — Ты пришел за нашими душами?

Азей, который немного очухался, не растерялся и выскочил впереди меня, прыгая передо мной со связанными руками и испуганно вереща:

— Черный маг! Братцы, спасите!!!

Огры спасать Азея не спешили, зато сами убраться куда подальше поторопились, а огневик обернулся ко мне, печально вздыхая:

— Теперь придется на лысо бриться. Вась, развяжи меня. Эй, Василиса, ты чего?

Пламя на моих руках медленно гасло, и я смотрела и никак не могла оторвать взгляд от отрубленной руки огра. В моей голове билась мысль — и это сделала я? Билась, и никак не могла войти в мозг, который отчаянно ей сопротивлялся. Огневик, нервно оглянувшись по сторонам, подскочил ко мне:

— Уходим, дитя Ваха. Скоро здесь появиться кто-нибудь владельцев мечей Спящих, и тогда нам крышка. Не спи!

Он толкнул меня в сторону, и я тут же вскрикнула, очнувшись: левый бок напомнил о полученной ране.

— Азей! Мне больно, — прошипела я, желая упасть на землю и лечь без движения.

— Терпи, Вася, терпи. Нужно уходить отсюда, да побыстрее!!!

К тому времени, когда Шон очутился на поляне посреди городской свалки, мы с огневиком сидели у фонтана на площади в квартале торговцев. Из позолоченной пасти вольта текла тонкая струйка воды, магические фонари освещали гранитную плитку, уложенную в форме цветка, а вокруг стояла тишина.

— Нам надо поторопиться, пока отряд стражей не начал обход, — торопил меня огневик.

— Она не останавливается, — сухо сказал я, безуспешно промывая глубокую рану в правом боку.

— Ты так заразу занесешь! — рыкнул Азей. — Повернись ко мне, да, вот так.

Прежде, чем я успела ответить, огневик сформировал огонь на ладони и со всего размаху впечатал его в открытую рану. Конечно, я сразу вырубилась. Боль была слишком сильной, чтобы вынести ее без всякого наркоза.

Очнулась я уже у себя в комнате, лежащей на кровати. Азей сидел за столом, приложив голову на руку, и мирно спал. Я хотела было запустить в него чем-нибудь, но от резкой боли при движении тела лишь вскрикнула и рухнула обратно на одеяло, обливаясь потом.

— Азей, придурок, ты чего сделал?

— Жизнь тебе спас, — разбуженный моим криком, ответил огневик.

Он встал, потянулся, хрустя косточками, и подошел к окну:

— Ты не переживай, когда затянется рана, я уберу след от ожога.

— Как это — уберешь?

— А что, не надо?

— Надо, надо, — закивала я головой, больше не делая попыток подняться.

— Если ты помнишь, шрам от нанесенной раны может убрать только тот, кто эту рану нанес. Прости, дитя Ваха, но вода в фонтане была грязной, и опасность заражения была велика.

Я немного помолчала, и вяло сообщила:

— А у меня завтра вечером дуэль. С Теоном де Коа.

Азей выпучил глаза от удивления, и мне пришлось рассказать ему то, что произошло.

— Может, тебя лучше прямо сейчас добить? — выслушав, спросил у меня Азей. — Ты не сможешь обратиться с такой раной к лекарю! Ты в курсе, что каждого студента академии проверяют на наличие черной силы? Тайно, конечно. Я уверен, что огры расскажут стражам, что произошло. Обо мне они говорить не будут — все-таки хотели убить меня. Ищейки в академии будут завтра искать мага с ранением в правом боку, тебе ни в коем случае нельзя показывать, что оно у тебя есть. Так как все думают, что черный маг — парень, на девушек особого внимания обращать не будут. К слову, девушек- черных магов за все историю империи по пальцам пересчитать можно. Можешь гордиться своей редкостью!

— Ха! — истерично заржала я. — Да в гробу я видела эту редкость! Оно мне надо?

— Тебе придется идти на занятия, чтобы не вызвать подозрений своим отсутствием. Я наложу лечебную повязку на рану, к вечеру полегчает. Вася, помни, что для тебя же лучше, если тебя убьют на дуэли, чем узнают, что ты — дитя Ваха. Тогда твою душу уничтожат без права на перерождение!

— Азей, я смотрю, ты такой же везучий, как и я, — резко сменив тему, заявила я.

— Почему это?

— Где ты умудрился нарваться на жертву горона?

— Ты все слышала! Да было тут дело, я остановился на постоялом дворе, на тракте к городу, услышал шум в комнате, а там…

Азей рассказывал свою печальную историю, которая привела его к костру на городской свалке, а я медленно проваливалась в сон. Спать оставалось меньше пяти часов, а завтра будет тяжелый день. Главное, чтобы не последний день в моей жизни.

Глава 8

Садо топтался за дверями возле раздевалки, а я уже минут пятнадцать смотрела в зеркало напротив себя. Там отражалось бледное лицо рыжеволосой девушки, одетой в защитный магический костюм черного цвета. Мой торс, от шеи до талии, под черной тканью костюма был туго перебинтован прочными белыми лентами, которые Азей пропитал лечебной, кровоостанавливающей мазью. Чуда не произошло, рана на правом боку за прошедшие семнадцать часов не исчезла, при любом движении тела напоминая о себе резкой болью. И в таком состоянии я должна драться с мечом в руке? Да я через две минуты после начала поединка окажусь проткнутой мечом Света! Если не раньше! Интересно, приговоренные к смертной казни чувствовали тоже, что и я сейчас? Жуткую смесь из страха вперемешку с беспричинным весельем? Хотя нет, их против воли казнили, а я? Сама, добровольно! Надо же быть такой… такой…

— Тук-тук, тук!

Стук в дверь отдался в моей голове похоронным звоном, и краем сознания я услышала нервный голос Садо:

— Вась, время подходит, уже пора идти.

— Казнить нельзя помиловать, — пробурчала я популярную фразу из детского мультфильма. — Поставьте запятую, называется. Садо, я сейчас! Только попрощаюсь сама с собой! Кто знает, когда еще встретимся.

Садо промолчал. Я глубоко вздохнула, прогоняя подступающую истерику, и решительно подвязала лентой длинные волосы, соорудив что-то похожее на култышку. Может, героини фильмов и могут сражаться с длинным хвостом на затылке, а мне же он помешает перемещаться.

— Ну, дорогая, прощай! — сказала я отражению в зеркале. — Прости, если что не так, и не поминай лихом!

Улыбка из зеркала в ответ была больше похожа на гримасу ужаса, и я решительно отвернулась от самой себя.

Погода, как назло, было замечательной. Безоблачное небо, оранжевое солнце, к этому времени суток дотронувшееся до горизонта. Громко щебетали птицы на ветках деревьев, дул легкий, теплый ветерок, благоухали цветы, посаженные вдоль аллеи. Прогнав из головы очередное сравнение тропинки к большому залу с 'зеленой милей', я уверенным шагом двинулась вперед. Садо, шедший рядом со мной, молчал, бледный, как снег. Его руки то сжимались в кулаки, то засовывались в карман, пряча дрожь в пальцах. За весь день он ни слова не сказал о предстоящем поединке, но его милая улыбка, которую он старательно натягивал на губы, то и дело опускалась кончиками губ вниз.

Здание, в котором находился большой зал, больше напоминало стадион с открытой крышей. Территория академии еще в первые дни поступления ошеломила меня своим размером: она занимала площадь маленького городка. Круглое строение, в котором проводились тренировки боевых магов, имело примерно триста метров в длину и столько же в ширину, при этом оно занимало лишь треть территории всей академии. Стены здание, высотой достигающие метров восемьдесят, были сплошь покрыты защитными заклинаниями. Не будь их, город Кирун давно бы уже превратился в руины под активными действиями азартных студентов.

И этот гигантский 'стадион' в настоящее время был битком набит студентами академии. У меня в горле от страха пересохло, когда я увидела толпу на входе, а когда протолкалась внутрь…

— О, это она, она! Та самая!

— Которая посмела поднять руку на Теона де Коа? Вот эта тощая низшая? Да быть не может!

— Да говорю тебе, это она! Видишь, Его Высочество рядом с ней идет!

— И, правда! Ха! Да она трех секунд не продержится против лучшего мечника в империи!

Я раздраженно подумала: если не продержусь и трех секунд, так какого черта ты сюда приперся? Я, что, цирк на колесиках? Надо было плату назначить за вход, хоть денег заработала бы на последующее лечение. Или на похороны…

— Слышал, слышал? Говорят, отец Теона здесь! Глава расы хидо здесь! Тайком, говорят, от сына пришел!

Э-э-э? А почему сам Его Императорское Величие не пришел? Как-никак, событие века — хидо убивает низшую за три секунды! Мой внутренний голос становился ироничным с каждой секундой. Пройдя еще пару шагов, я, наконец, услышала слова, которые ответили на вопрос, почему здесь так много зрителей.

— Невероятно, я увижу владельцев мечей Спящих в боевой форме! Вот это повезло, так повезло! Вот бы подойти поближе… Эй, не толкайся! Куда прешь, зараза?

Последние слова были адресованы мне, и я уже открыто заржала, согнувшись пополам от смеха.

— Извините, — хмуро улыбнулся Садо возмущенной молоденькой огрчихе. — Мы дуэлянты, пропустите, пожалуйста.

Дама узнала мага Стихий, и тут же попятилась назад:

— Простите, не узнала. Проходите, проходите!

Садо выдернул мою трясущуюся от смеха тушку из толпы, и мы оказались за барьером для участников поединка. Теон, щегольски одетый в белоснежный костюм, стоял на покрытом зеленой травой поле рядом с Шоном, и лениво крутил меч в ладонях, как игрушку. Увидев наше приближение, оба замолчали, прервав разговор. Теон воткнул меч в землю, глядя мне прямо в глаза, а Шон кивнул в знак приветствия Садо.

— Вы вовремя. Через пару минут начинаем. Садо, поставь защитный барьер между полем и зрителями.

— Думаешь, он понадобиться? — оторвав равнодушный взгляд от меня, спросил Теон. — Я не думаю, что поединок будет длиться больше пяти секунд. Мой противник лишен магической силы, и я не собираюсь пользоваться своей. Думаю, одного моего меча Света хватит.

— Таковы правила. Как бы ни был слаб твой противник, Теон, это не просто дуэль, а суд Спящих. Традицию нельзя нарушать, — отрезал Шон.

Садо отошел в сторону и протянул руки к металлическому ограждению, забормотав себе что-то под нос. Я задрала голову к открытому верху над собой: защитный купол мыльной пленкой закрыл голубой кусочек неба, ограждая нас будто клеткой от всего остального мира. Смолк шум, гам, ругань, смех, унижающие меня крики со стороны зрителей, и я в который раз глубоко вздохнула, напоминая сама себе, что мне ни в коем случае нельзя злиться. Иначе появиться черное пламя мага, которого разыскивает вся местная жандармерия, называемая жителями империи игурами.

— Расходитесь, начинаем! Садо, мы отходим за барьер к господину лекарю. Садо! Идем!

Шону понадобилось два раза окликнуть брата, чтобы вернуть его из своих невеселых мыслей. Садо прошел мимо меня, сжав правое лечо, и шепнул:

— Держись до последнего, ты же моя ученица.

Надо же, маг еще шутить пытается! Я невольно улыбнулась, но моя улыбка сползла с лица, когда мимо проходящий Теон коснулся другого плеча, прошептав на левое ухо:

— За свой отказ ты поплатишься смертью. Не бойся, она придет быстро.

По моему телу прокатилась самая настоящая волна ужаса от его тихого шепота. Мне было страшнее, чем во сне, когда впервые появился Угрим. В голове, совсем не уместно, вдруг всплыла фраза моего препода по классу фортепиано, которую он мне сказал перед областным конкурсом пианистов: 'мысль о поражении уже означает само поражение'. С трудом подавив панику, я покрепче ухватилась за меч и сделала пару приседаний. Наконец, время пришло, и по стадиону пронесся протяжный звук гонга.

Зрители ошиблись, я продержалась не три секунды, а тридцать. Впервые десять секунд мне удалось увернуться от легкого удара меча Теона, во вторые десять секунд я совершила невероятный прыжок через нагнувшееся тело блондина, в третьи десять секунд из моих рук вылетел меч, и я оказалась лежащей на земле под ногой противника. Над грудью сверкнул клинок меча Света, и я застыла, не в силах отвести взгляд от сверкающего под магическим освещением острия. Вопреки своим словам, Теон не спешил наносить мне смертельный удар. Мне даже почудился его беспомощный, тихий хрип:

— Камилла! Нет!

И все. Жгучая боль пронзила мое сердце. Наверно, я умерла, но почему тогда мои уши вновь слышат мерзкий смех старикашки? И почему у меня такое же чувство, как и тогда, когда его руки коснулись моего сердца? Я опять очутилось на границе между забвением и реальностью, парализованная непонятной силой.

Я не видела, как из рук Теона выпал меч Света, и как он обессилено рухнул на траву рядом со мной, закрывая лицо руками. Я не видела, что мое тело вдруг оторвалось от земли, окутанное синей дымкой, и замерло в каких-то тридцати сантиметрах над землей. Я не слышала, как по огромному стадиону прокатились недоуменные крики 'Выбор Души! Невероятно! Низшая имеет право выбора?'. Я боролась, но не с болью в раненом сердце — оно уже не билось. Я боролась со знакомым ужасом, который медленно окутывал меня своими объятиями. Моя душа вновь вышла из тела. Серая, безликая, как всегда, равнодушная к собственному телу, она медленно поплыла от меня подальше. Мое сознание странным образом продолжало жить, но в этот раз тело уже было мертвым, и губы, которые в прошлый раз приказали вернуться назад душе, не могли пошевелиться.

— Ты умираешь, человек, — тихий голос, который я слышала из-за кустов после уничтожения горона, снова вдруг выплыл из пространства. — Ты умираешь, как жалкая крыса, пронзенная мечом.

Я без его слов это знала. Моя душа отошла уже метров на тридцать и оторвалась от земли, медленно поднимаясь в небо. Все, что мне оставалось — это со стороны наблюдать за ней своими остановившимися, мертвыми глазами, которые почему то продолжали видеть.

Нет! Не хочу умирать! Не позволю! Как и в прошлый раз, дикое желание жить пронзило мое сознание. Нет, только не так! Я хочу жить! Я хочу вернуться домой, обнять сестру, родителей, пробежаться еще один раз по клавишам фортепиано! Я не хочу умирать!

— Человек, в тебе есть прирр. Почему ты им не воспользуешься? Ты боишься? Боишься быть пойманной игурами и быть уничтоженной Багряной Богиней?

Голос продолжал теребить меня, не смолкая ни на секунду. Я прислушалась к мертвому телу: из его остановившейся крови доносилось недовольное ворчание прирра. Воспользоваться прирром, чтобы восстановить пронзенное клинком сердце? Он может это сделать, я знаю. Так почему же мое сознание противится этому способу выжить? Не знаю. Но я не могу воспользоваться прирром. Что ж, души, скованные прирром, после моей смерти полетят перерождаться. Хоть кому-то будет польза от моей смерти.

Моя уходящая в небо душа, которую я уже потеряла из зоны видимости, вдруг остановилась и застыла посреди неба.

— Человек, ты глуп. Иметь силу и не воспользоваться ее. Ты действительно глуп.

Мое сознание вдруг разозлилось и мысленно рявкнуло: 'Да заткнись ты уже! Кто ты такой, чтобы оскорблять меня? Проваливай! А не уйдешь — давай, спой песенку! Помирать, так с музыкой!'. Голос помолчал и вдруг громко расхохотался.

— Спеть мелодию тьмы твоей души? — весело спросил он.

Да хоть что, лишь бы не похоронный марш.

В бесконечности снов теряясь,

В лабиринте реалий и грез,

Молчаливой быть, всеми невидимой,

Одинокой, печальной до слез.

Что ты ищешь, душа беспокойная?

Что блуждаешь на грани судьбы?

Что тоскуешь ты, сердцем свободная,

Средь веселой и пьяной толпы?

Без доверия, подлости, низости

Одинока, чужда и закрыта.

Без друзей, позабывших верность,

Без любви, так им быстро забытой.

Иль в подарок тебе, иль в наказание,

Иль в защиту Тьмы сила дана.

Убегаешь от счастья в отчаяние,

И спасаешь других, не себя.

Грустная песенка, от нее так и веет тоской. А ничего, голос красиво ее поет. Что-то моя смерть малость запоздала. Или я в призрака уже превратилась? В такого особенного призрака, которого не только никто не видит, но и он сам себя не видит?

— Эта не просто песня, а заклинание призыва обратно твоей души. Его знаю только я. Оно не написано ни в одной книге, оно рождается само по себе, из того, что чувствует сознание твоего тела. Песня, созданная для того, чтобы твоя душа услышала истинные мысли твоего сознания, и сделал выбор. В песне обнажаются твои самые сокровенные мысли, поэтому заклинание называется мелодией тьмы. Хотя в твоем случае это не совсем тьма.

Голос помолчал немного, словно чего-то ждал, и снова продолжил:

— Это древняя магия, человек, забытая в мире Даль. Твоя душа сделала выбор, жить ей с таким сознанием дальше, или нет. Второй раз, человек, ты покоряешь свою душу. Чтобы стало понятно, выражусь грубо: твое физическое тело с таким устройством мозга душа передумала покидать. Теперь спи.

— Кто ты? — послушно засыпая, шепотом спросила я. — Спящий?

Голос тихо рассмеялся:

— Спящим нет дела до живых, потому что они спят. Ты не знаешь, почему они не могут проснуться? Впрочем, поговорим об этом в другой раз. Скоро снова встретимся, человек!

Надо мной зависла в воздухе серая душа, чуть помедлив, она вновь вошла в тело. Разорванные мышцы сердца потянулись оборванными концами друг к другу, и через мгновение раздался первый стук моего восстановленного сердца. Кровь из раны перестала бить ключом, а полилась тоненьким ручейком из места разреза кожи.

Я не видела, как мое поднятое над землей тело перестало испускать синюю дымку, опускаясь назад, на землю. Я спала, крепким сном уставшего человека.

— Что с ней? — маг Стихий, который по окончанию боя тут же выбежал на поле и склонился над неподвижным телом.

Лекарь, который поспешно искал мой пульс на кисти рук, поднял голову:

— Выбор ее души закончился в ее пользу. Она спит, но о ране надо позаботиться.

Теон, который сидел в траве неподалеку от тела, встал, и, пошатываясь, подошел к убитому им телу.

— Она жива? Она, правда, жива, господин лекарь? — шепотом спросил он, боясь поверить в чудо.

— Жива, хидо, жива, — лекарь тем временем разрывал ткань костюма, и вдруг вскрикнул. — Да на ней живого места нет! О, Спящие, да как с такой раной на правом боку она меч-то в руках держала? Хидо, ты убил человека, который был сильно ранен. К спасению твоей чести, она смогла вернуть свою душу!

— Рана на правом боку, — задумчиво произнес Шон, все это время стоящий рядом с ребятами. — Странно… Это рана от заклинания?

— Если бы, — ворчал лекарь, поспешно водя руками над спящим телом. — Эта рана от удара меча, Ваше Высочество. Уж я знаю толк в ранах, поверьте.

— От меча, говорите? Интересно, где она ее получила?

— Очнется, спросите. А сейчас отойдите в сторону, мне надо открыть портал в лазарет. Господин Садо, осторожно возьмите низшую на руки и идите за мной. Господин Теон, что вы здесь стоите? Вы уже очистили свою честь, убив раненую девушку, почему бы вам не пойти, отметить свою победу? Ваше Высочество, прошу меня извинить.

Адепт Тьмы задумчиво наблюдал, как в портале исчезает брат с низшей на руках. Теон отошел в сторону, и, забыв про оставленный на земле великий меч, направился к выходу.

— Господин, — перед ним возникла Камилла. — Вы забыли меч…

— Меч? Ах, да.

Теон вернулся назад, взял в руки оружие и сухо сказал:

— Камилла, ты ослушалась моего прямого приказа. Вернись в камень до тех пор, пока я не позову тебя обратно. Я рассматриваю твое непослушание как предательство. Для тебя же будет лучше, если ты не будешь попадаться мне на глаза. Иначе я возьму в руки другой, обычный меч, и прикажу тебе спать до конца моей жизни.

— Господин…

Начала было возражать Камилла, но замолчала, поймав холодный взгляд адепта Света.

— Как прикажите!

Дух исчез вместе со своим мечом, и Теон широким шагом направился к выходу. Оставшийся в одиночестве Шон тихо приказал:

— Лилит, ты здесь?

— Да, господин.

— С этого момента не спускай глаз с низшей. Я могу ошибаться, но все же лучше лишний раз проверить.

— Господин Шон, в этом случае я не смогу вести наблюдение за городом. Если я пропущу появление исчадия Ваха, то вы меня простите?

— Я не подумал. Хорошо, тогда просто оставь при ней следящее заклинание.

— Как прикажите!

Дух испарился в воздухе, а Шон направился в сторону игура, который минут двадцать стоял у неснятого барьера, и терпеливо ждал его. Он должен был сообщить результат поисков среди студентов академии. Еще издалека адепт Тьмы понял по грустному лицу игура, что результат прежний — тайная слежка не нашла черного мага в стенах академии.

Проснулась я от сильной боли в правом боку — лекарь безжалостно отрывал бинты от раны, собираясь наложить новые, пропитанные лечебными мазями.

— Низшая, не дергайтесь! Иначе я вынужден буду наложить на вас паралич!

Я перестала дергаться под его руками, и, стиснув зубы, терпела прикосновение ткани к содранной коже. Когда лекарь закончил с перевязкой и отошел в сторону, я огляделась по сторонам. Белые стены, шесть кроватей, стоящих у стены, и противный запах антисептиков. Больница? Последнее, что я помнила, это спокойный незнакомый голос и собственную душу, входящую в тело. Так, значит, я выжила? Я действительно жива? Раз мне так паршиво сейчас, значит, я жива! Мертвые не испытывают такую сильную боль и жажду.

— На, выпей, — раздалось рядом. — Пей медленно, маленькими глотками.

Я схватилась за протянутую кружку, жадно приникла к ее краям и с наслаждением выпила желанную воду с привкусом лекарств.

— Ты проспала больше двух суток. Как себя чувствуешь?

С некоторым запозданием до меня дошло, что рядом с кроватью стоит Садо. Поймав мой взгляд, он подтянул стул к кровати и присел, тревожно разглядывая контуры тела под белым пододеяльником.

— Как шашлык на шампуре.

— Не понял? Что такое шашлык?

Мысленно чертыхнувшись, что я опять забыла, в каком мире нахожусь, поспешно ответила:

— Нормально. Раны болят, но кости, кажись, целы. Садо, а что произошло?

Маг вздохнул, будто долго сдерживал дыхание, и, разгладив морщины беспокойства на лбу, рассказал:

— Выбор Души. До сих пор этот обряд, созданный Спящими, считался легендой. В книгах сказано, что во время дуэлей проигравший всегда имел второй шанс на жизнь. Это происходило, когда физическое тело умирало, а самосознание застывало на границе между реальностью и сном. Первые хидо знали заклинание мелодии тьмы, что призывало душу обратно в тело. Это заклинание не просто для поднятия мертвецов из могилы, а для возрождения души в старом теле. Вася, я сама не поверил, когда увидел синюю дымку вокруг тебя. А потом ты поднялась над землей и провисела в воздухе минут десять. Когда ты опустилась вниз, твое остановившееся сердце вновь застучало. Что произошло? Ты помнишь, что произошло? Ты видела свою душу? Как у тебя получилось призвать ее обратно? Ведь в тебе нет ни капли магии!!!

В Садо проснулся ученый, а я покачала головой, соврав:

— Садо, прости. Но я совершенно, абсолютно ничего не помню.

Маг был отличным парнем, возможно, мы бы стали хорошими друзьями, если бы я не была проклятым черным магом. Говорить ему, что во мне есть магия черного цвета, у меня не было никакого желания. Раз мне удалось скрыть это во время дуэли, буду скрываться и дальше. Мне выпал третий шанс прожить жизнь, буду беречь его, как зеницу ока. Больше никаких монстров и дуэлей! С меня хватит!

Но радовалась жизни я не долго. Вслед за ушедшим Садо, меня посетил адепт Тьмы собственной персоной. Наплевав на то, что перед ним больная, Шон с порога начал задавать мне неприятные вопросы:

— Низшая, позволь спросить, откуда у тебя рана на правом боку?

От него веяло холодом жестокой зимы, которая разом заморозила все мои мысли. Я молчала, пытаясь в опустевшей голове найти правдоподобную ложь. Пока я силилась что-то сказать, двери больничной комнаты распахнулись и в помещение, пропитанное запахом лекарств, влетел радостный Азей. Увидев адепта Тьмы рядом с моей кроватью, его радость испарилась без следа, и он невольно отступил назад.

— Азей! — как утопающий, схватилась я за соломинку. — Вот тут гражданин интересуется, откуда у меня рана на боку! Ты простишь меня, если я скажу правду?

Огневик выпучил глаза и нервно забил хвостом по полу:

— А что? Я тут не причем! Я не виноват, просто мимо проходил!

Я деланно рассмеялась, усиленно подмигивая ему:

— Ха, мимо проходил! А кто воткнул в мой правый бок меч во время тренировки? Я, что ли, сама себя покалечила перед важным поединком?

— Э? Меч? На тренировке?

Я уже подмигивала обеими глазами сразу, и до него, наконец, дошло:

— А, меч! Ну, конечно! Видите ли, Ваше Высочество, так как я беспокоился за свою подругу, то начал обучать ее технике боя на мечах. Но допустил ошибку, не рассчитав свои силы — и вот, результат на лицо!

Шон сузил глаза, переводя взгляд с нервно переступающего с ноги на ногу огневика, на меня:

— Так ли это? Если это так, как ты говоришь, то оставшиеся рубцы от раны ты сможешь убрать, не так ли?

— Конечно! — обрадовался огневик.

Помнится, Азей собственноручно прижег было рану, поэтому с ликвидацией шрама на боку не будет никаких проблем.

— Приходите чуть позже, когда рана зарубцуется! Я прямо на ваших глазах его уберу!

— Я так и сделаю, — пообещал Шон. — Что ж, увидимся через неделю. Низшая, выздоравливай. Я буду ждать.

Едва Шон ушел, как Азей подошел ко мне, пробормотав:

— Ну и жуткий тип. Он сам похож на лезвие клинка. Ты что, его совсем не боишься?

— Боюсь до дрожи в коленках, — честно призналась я.

— Надо пореже с ним сталкиваться… Слушай, ну ты и учудила! Я такое первые раз видел! Что произошло, а? Расскажи! Ты за один час стал легендой во всей империи!

Даже огневику я не рассказала, что произошло. У меня у самой события на тренировочном поле в голове не укладывались, и порой казалось, что все это мне приснилось. Лишь болезненные раны на теле напоминали о том, что все это не было сном.

Впервые с момента появления в мире Даль я спокойно провела время в кровати, глядя в потолок. Правда, уже через два дня потолок казался мне врагом под номером один, кровать — врагом под номером два, и лекарь со своими вечными лекарствами — врагом под номером три. Я возненавидела лютой ненавистью слова лекаря 'не делать лишних движений', 'лежите на спине', 'не чешите под бинтами', 'выпейте это' и прочие указания. Раны через некоторое время начали заживать и дико чесались, но проклятый докторишка наложил на бинты отталкивающее заклинание, и я не могла даже прикоснуться к ним. Бедный Садо был вынужден выслушивать мое ворчание каждый день, когда приходил меня навестить. Теон в палате не появлялся, и мы старательно избегали разговоров о нем, так что я даже не знала, где он и что делает. Надеюсь, мне не придется больше сталкиваться со своим убийцей.

Рана на правом боку зажила через семь дней под действием многочисленных лечебных мазей, восстанавливающих заклинаний и железным терпением лекаря. Шон сдержал свое обещание, навестив меня перед выпиской. Азей демонстративно убрал шрамы с правого бока, и адепт Тьмы отстал от меня со своими вопросами, оставив меня некоторое время в покое.

Вскоре я уже начала посещать занятия в академии, заметив, что мнение окружающих о моей особе чуть улучшилось. Меня по-прежнему называли 'низшей', но уже не лезли с унижающими вопросами и оскорблениями в мой адрес. Жить стало легче, жить стало веселее. Даже преподаватели перестали высмеивать глубину моего незнания мира, зато один из преподов проявил вдруг ко мне не дюжий интерес. Точнее, не препод, а тренер боевых искусств. После дуэли в голове мастера Ли что-то щелкнуло не в мою пользу, и он начал гонять меня по всем направлениям: от кулачного боя до махания мечом. Больше мастер Ли не выгонял меня из спортзала, а наоборот, заставлял задерживаться даже на перемене, пытаясь вдолбить в мою непутевую голову толики знаний.

Словно затишье перед бурей, спокойно пролетела еще одна неделя, а потом судьба вновь напомнила о себе. Это случилось тогда, когда мы с Азеем прогуливались по парку в центре города, лениво перебрасываясь шуточками…

Глава 9

К городу тихо подкрадывалась ночь, окутывая дома темным покрывалом. Азей вытащил меня из комнаты, в которой я заперлась, уйдя с головой в учебники.

— Я пойду, проветрюсь, — сказала я дверной морде.

— Идите, хозяйка, идите… С вас пыль уже горстями можно собирать.

В голосе Роджера за последнее время прибавилась целая гамма интонации — от ироничной до гневной. Ирония звучала тогда, когда я в очередной раз просила соврать нежданным гостям о своем отсутствии дома, а гнев проявлялся по утрам, когда я отказывалась вставать и топать в академию. Садо не переставал удивляться, каким образом дух дерева, которому в принципе не положены эмоции, приобрел массу выражений для своей морды. Он все задавался вопросом: как такое возможно, что холодное дерево вдруг начало чувствовать? На что я ему всегда отвечала:

— С кем поведешься, от того и наберешься! На себя посмотри — куда подевалась твоя вечная невозмутимость?

— Я совершенно спокоен, — отвечал Садо, засовывая руки в карман и отчего-то краснея.

С момента дуэли я настойчиво избегала с ним встреч, а он также упрямо продолжал их искать. Стоило мне войти в столовую — он был тут как тут, бросив Теона с Шоном наедине за обеденным столом. Шон больше не давил на меня своими вопросами, а Теон… Иногда мне казалось, что он напрочь забыл о той жуткой дуэли. Он по-прежнему флиртовал с окружающим его противоположным полом, носил неподобающую студентам одежду из дорогих тканей, все также обмахивался веером, пряча лукавую улыбку, и совсем не смотрел в мою сторону. Будто тогда, на дуэли, я и правда умерла. Но откуда тогда возникало стойкое ощущение того, что он не упускает меня из виду? Мне казалось, что каждый мой шаг, каждый вздох находится под наблюдением адепта Света.

Единственным, кто всегда меня радовал, был огневик. Он знал, что я черный маг, и принимал меня такой, какая я была на самом деле. Мне не надо было перед ним притворяться, врать, хитрить, рядом с ним я чувствовала себя свободно. К моей радости, Азей обучался в академии на мага Огня, и мы постоянно были вместе: ходили в библиотеку, в столовую, гуляли по городу, пили в тавернах. Мы действительно стали друзьями.

Вот и в этот раз огневик вытащил меня на прогулку, сказав, что свежий воздух просто необходим молодому организму, и теперь мы с ним дружно шлепали по аллеям парка. Азей сунул мне в руки какую-то палочку, сверкающими глазами сказав, что это 'о-очень вкусная конфета'. Чувствуя себя пятилетним ребенком, я послушно сунула конфету в рот и удивилась: это действительно была о-очень вкусная конфета, как и обещал огневик.

Мимо нас проползали дидикаты, влюбленные парочки сидели на лавках, целуясь под тенью раскидистых деревьев, бегали дети огневиков, дразня домашних гарров. В центральном парке спокойно гуляли жители города, отдыхая после рабочего дня, даже стражи порядка здесь вместо обходов резались в карты. Эта азартная игра была и в этом мире, преодолев пространство и время.

— Тут озеро есть, там беседки удобные. Пошли, посмотрим на уиров!

— Кто такие уиры? — тут же спросила я.

Как оказалось, так называли местных птиц, похожих на белоснежных лебедей, которые отличались от земных пышным хвостом с торчащим перьями вверх. Азей провел меня мимо высоких игольчатых деревьев, углубляясь в парк. Природа этого мира была похожа на нашу, российскую. За исключением того, что зелень листвы была с прожилками красного цвета, кроны деревьев в два раза толще, а ветви росли намного чаще и гуще. Наверно, это из-за того, что солнце в этом мире было не желтым и золотистым, а ярко-оранжевым, с преобладанием алого оттенка. Оттого и луна по ночам освещала мир багряным светом.

Мы спустились по узкой тропинке вниз, к небольшому овальному озеру. Здесь влюбленных парочек было больше, они все сидели в многочисленных беседках, расположенных вдоль берега. Романтическая обстановка навевала мысли далекие от суровой действительности, и здесь, у воды, было спокойно. Пели пернатые птицы, по озеру плавали красивые, гордые уиры, даже грубые огры забывали про ругань, беспечно засыпая под открытым небом на скамейках.

— Красота! — потянулась я, разминая мышцы.

Ох, если бы не было в этом мире монстров, если бы не была я здесь черным магом, то осталось бы здесь навечно! Но…

— Эй, дитя Ваха, — дернул меня за рукав плаща огневик. — Смотри! Что здесь забыл адепт Тьмы? Вон, там, смотри! В той беседке!

Я поискала взглядом упомянутый объект, и мое благодушное настроение сразу улетучилось: над спящим в беседке огром нависал Шон. Он протянул руки над его телом, что-то бормоча себе под нос.

— Пошли, подойдем поближе, — прошептал Азей.

Мы, как два шпиона, подкрались к каменной беседке, увитой плющом с фиолетовыми цветочками, и выглянули из-за зеленых кустов. Шон читал какое-то заклинание, в результате которого огр на деревянной скамейке тревожно дергался во сне, а над ним кружилось серое облачко.

— Что он делает? — одними губами спросил огневик.

Я пожала плечами. От отгра несло выпитым спиртным, и одет он был как самый нищий бомж с вокзала. Приглядевшись внимательнее, я заметила, что серое облачко создал не адепт Тьмы — оно формировалось из тела огра. Азей прищурил глаза, включая магическое зрение, и чуть слышно хмыкнул:

— Да он забирает отчаяние из его души! Смотри, сейчас оттуда выскочит крыса убитого горона!

Как и предсказал огневик, вскоре раздался громкий 'чпок' — из головы огра вылетела злобная тварь. Шон вынул меч Тьмы из ножен, закрепленных на поясе, крутанул его в руке и быстрым движением разрубил крысу. Брызнула серая жидкость, что была у той вместо крови. К моему удивлению, останки крысы не растворились в воздухе — они упали в траву и впитались в землю, как вода в губку. Шон закончил колдовать, сказав вслух:

— Лилит, где следующая жертва горона?

Невидимый нами дух что-то ответил темноволосому нуару, и тот, уже позабыв про спящего на лавке огра, вышел из беседки. Мы, затаив дыхание, проводили его взглядом, пока он не забрался на склон холма и не исчез среди деревьев парка.

— Так вот ты какой, Северный олень! — вырвалось из меня.

— Кто такой олень? — тут же спросил Азей.

— Зверь рогатый на севере.

— Это я что ли? Я же рогатый!

— Да нет! У оленя рога ветвистые, длинные, и вообще он зверь, а ты разумный.

— А-а-а, ну, тогда, ладно. А то слово какое-то обидное.

Значит, магия Тьмы так действует? Она не несет смерти, она забирает тьму из душ в телах? А Шон казался таким суровым парнем! А на деле-то, сущий лапочка! Просто герой! Спаситель рас империи!

— Ты что, первый раз видишь магию адепта Тьмы? — удивился Азей, понаблюдав за моим восторженным лицом.

— Ага.

— Странная ты, дитя Ваха. Ты что, с луны свалилась?

— Ага, — согласилась я.

— И как там поживают, на луне? Есть там маги?

— Нету. Там все такие же, как и я.

— Люди?

— Ага.

— И нет ни огневиков, ни нуаров, ни хидо, ни дидикат?

— Ага.

Мы увлеклись обсуждением жителей 'луны', забыв про спящего в беседке огра. А там тем временем происходило нечто странное. Трава в том месте, где земля впитала останки крысы, вдруг почернела, словно забрала из зеленого покрова все соки. Почва вспучилась, словно кто-то пытался вылезти наружу, и вдруг треснула пополам. Услышав глухой треск, мы прервали свои дебаты и дружно уставились на то, что появилось из разлома в земле.

— Мама, роди меня обратно, — перекрестилась я, поспешно пятясь.

— Ч-что это? — заикаясь, спросил огневик, пятясь вслед за мной.

— А я откуда знаю? Ты же у нас специалист по монстрам!

— Я такого раньше не видел!!!

Монстр, вылезший из земли, имел человеческую форму, но кожи на его теле не было! Кровавые прожилки, растянутые по всему телу, голодные глаза желтого цвета, плоский нос, который двумя дырочками торчал посреди лица. И клыки, вездесущие, огромные клыки, такие, что его широкий рот не мог закрыться. Монстр посмотрел на спящего огра, которые оглушающее храпел, лежа на беседке. Скользнул длинный язык, вывалившись наружу из открытого рта, и монстр медленно подошел к храпящему огру. И тут под моей ногой предательски треснула сухая ветка. Мы с Азеем замерли, глядя во все глаза на монстра. Тот замер, глядя на нас. И вдруг короткими прыжками поскакал в нашу сторону. Завопив от страха, мы с огневиком дружно бросились бежать.

— А-а-а! — орала я, включая полную скорость в ногах.

— У-у-у! — верещал рядом со мной Азей, сверкая пятками.

— Лязг-лязг! — застучал клыками за нашими спинами монстр.

Мы взлетели на высокий холм, устремились по аллеям парка, пугая жителей Кируна. Прогуливающийся по парку народ сначала ругал нас, а потом, увидев монстра, бегущего следом, поспешно прятался за кусты. Этот оживший кошмарик отчего-то зациклился на нас с огневиком, и проигнорировал других гуляющих в парке, преследуя исключительно две наши бегущие со всех ног тушки.

— Туда! — указал рукой Азей, тяжело дыша.

— Куда? — переспросила я.

Огневик не стал объяснять, а просто скомандовал:

— За мной!

Мы пробежали через арочный вход парка и помчались по улицам города. Выходя на прогулку с огневиком, я оставила дома меч, подумав, что в центральном парке вряд ли будут монстры. Как же я ошибалась! Этот 'вряд ли' скакал следом за нами, противно клацая зубами, и не думал отставать от нас!

И тут из какой-то таверны мне навстречу вылетела пустая бутылка из-под согра. Она врезалась мне в лоб, ударилась об него, затем отлетела в сторону. Я же, вскрикнув от неожиданности, резко затормозила, хватаясь за ушибленное место.

— Нет, Вася! — запоздало предупредил Азей, притормаживая вслед за мной. — Монстр за спиной, не стой!

Было уже поздно. Склизкие руки монстра ухватили меня за шею, начав душить мертвой хваткой. Я захрипела, не сумев вдохнуть воздуха, и забила руками перед собой в попытке остановиться. В глазах потемнело, мое сознание уже хотело покинуть тело, как хватка монстра неожиданно ослабла. Я рухнула на колени, надсадно кашляя и жадно хватая ртом воздух.

— Ты как? Дышать можешь? — пронесся над моей головой бархатистый голос.

Я подняла голову, и в который раз за вечер выпучила глаза: уж от кого я меньше всего ждала спасения, так это от него! Теон, мой недавний убийца! Он ухмыльнулся мне, легко вынул меч Света из продырявленной груди монстра, и шагнул было в мою сторону, но не тут-то было! Едва Теон вытащил меч из тела чудовища, как рана в груди монстра заросла, затянувшись красными прожилками.

— Что это? — нахмурился хидо, ловко уходя от попыток монстра поймать его. — На этого урода не действует меч Света? Быть не может! Василиса, уходи отсюда! Забирай своего приятеля, я задержу его!

Теон продолжал атаковать, но все его удары проходили впустую — любая рана тут же затягивалась красными прожилками. Азей, пропустив слова Теона мимо ушей, решил помочь ему своей магией огня. Но он быстро понял, что бессилен против монстра. Огневые заряды, что он посылал друг за другом в склизкое тело, не наносили никаких повреждений. Огонь с громким шипением отталкивался от черно-красной кожи, словно был водой на раскаленной сковородке, а не пламенем, обжигающим кожу.

Ребята сражались, а внутри меня опять родилась здоровая злость на весь белый свет, по рукам прокатилась неприятная дрожь, и я ощутила, как мои пальцы медленно окутывает черное пламя.

Азей, заметив во мне изменения, отреагировал быстро. Он поднял злосчастную бутылку с земли, поймал момент, когда рядом будет проскакивать Теон и резким движением огрел того по голове. Маг Света рухнул на землю, как подкошенный.

— Давай, дитя Ваха! — крикнул огневик мне.

Я не стала медлить и выбросила руку вперед, выпуская пламя. Черные языки огня не подвели, уничтожив монстра на месте без всяких вспышек. Вот только что он был, клацал зубами, и все, его не стало. Я с трудом перевела дыхание:

— Азей, ты настоящий друг! Спасибо.

— Уходим, — хмуро ответил огневик, поднимая тело Теона с земли. — Я закрыл твое сердце на время, сделав невидимым для окружающего мира. Будем надеяться, что никто ничего не увидел. Надолго моих сил не хватит, так что пошли быстрей отсюда.

Мы поспешно прошли по улицам города, стараясь не попадаться на глаза прохожим. Действие заклинания огневика испарилось уже через два квартала, и я, глядя на пыхтящего под тяжелым телом Азея, вежливо поинтересовалась:

— Не слабо ты его приложил! Зачем? Если говоришь, что укрыл меня от всего мира? Он бы не увидел меня!

— Я прочел заклинание уже после того, как вырубил его. Кто знает, что смог увидеть бы владелец меча Спящего. Он сильнее меня раз в десять, и мог запросто развеять мои чары.

Сильнее-то, может быть, и сильнее, но именно 'слабый' огневик сейчас тащит на плечах 'сильного' адепта Света.

Мы без всяких происшествий дошли до общежития. Дверная морда вылезла из дерева, с любопытством оглядывая нашу компанию:

— Хозяйка, вы убили его? Это так вы отомстили за свой проигрыш на дуэли?

— Угу, типа того, — хмыкнула я, входя в комнату. — Исчезни, не мешайся под ногами!

— Под ногами? Хозяйка, где я и где ваши ноги? Думайте хоть иногда своей головой! — не отставала морда.

— Отвали, — отмахнулась я от нее.

Азей прошел в комнату и с облегчением сбросил тело со своих плеч на деревянную кровать. Он устало уселся за стол, протягивая руки к чайнику.

— Надо было бросить его там! Зачем ты его сюда притащил? — разглядывая бессознательное тело, возмутилась я.

— Он видел, что это я его по голове бью. Так что надо будет придумать какие-нибудь оправдания.

— Интересно, какие? — раздался ехидный голос с кровати.

Держась за свой затылок, Теон приподнялся с кровати и с непонятным весельем оглядел нас.

— Э-э, — промямлил огневик.

Я засвистела, глядя в потолок. Моя хата с краю, я ничего не знаю. И вообще, пусть этот убийца слабых девушек побыстрее приходит в себя и убирается из моей комнаты! Я не собираюсь находиться вместе с ним в одном помещении.

— Молчишь? — хмыкнул Теон. — Камилла!

Мы не видели, как перед кроватью возник дух меча Света, смущенно держа руки за спиной. Я затаила дыхание: неужели попалась? Этот невидимый дух видел мое черное пламя?

— Камилла, ты видела, что произошло?

— Прошу меня простить, хозяин! Но по вашему приказанию я впала в спячку две недели назад, и проснулась только тогда, когда вы меня позвали. Хозяин, вы меня простили?

— Еще нет, — резко помрачнел хидо. — Ты свободна, можешь дальше продолжать спать. Хотя нет, подожди. Когда ты уснула, клинок не уснул вслед за тобой?

— Что вы, хозяин! — дух перед ним обиженно засопел. — Жизнь моего хозяина дороже моего существования! Хозяин, клинок по-прежнему наполнен силой Света!

— Ясно. Можешь спать дальше, ты свободна.

— Как прикажите!

Мы с Азеем слышали только слова Теона, из которых нам ничего не было понятно, и в страхе ждали приговора.

— Что вы так напряглись? — хмыкнул Теон, удобно устраиваясь на кровати. — Я жду ваших объяснений! Дух моего меча все самое интересное проспал, так что вперед! Расскажите мне правдоподобную ложь.

Я залезла на подоконник, предварительно смахнув с него слой пыли, и переглянулась с огневиком. Тот почесал свой рог, не зная, что соврать. Глядя на него, я повторила его движение, почесав свой затылок, а хидо тихо рассмеялся:

— Я смотрю, вы оба хорошо понимаете друг друга! И все-таки, что там произошло?

Азея осенило, и он начал вдохновенно врать:

— Вообще-то, я целился не в тебя, а в черного мага за твоей спиной. Я же не знал, что ты в этот момент будешь пробегать передо мной!

— Черный маг? — нахмурившись, переспросил Теон.

У меня мурашки пошли по коже — да что вытворяет огневик? Он что, решил сдать меня? А я его еще другом называла! Я уже хотела было вскочить с места и закрыть рот Азею, чтобы он не проболтался, но не успела. Азей, заметив мои движения, быстро затараторил:

— Он появился рядом с Василисой! Я жутко перепугался, и хотел долбануть его по голове, а получилось, что вырубил тебя. Но маг не стал нас убивать, он своим жутким черным пламенем уничтожил монстра, и скрылся!

— Уничтожил монстра, говоришь? — уточнил адепт Света. — Расскажи подробнее, где вы столкнулись с этим уродом?

Я немного расслабилась. Ну, Азей, ну, дает! Это была ложь на грани фола! Я даже поседела от страха! Азей поведал о том, как мы натолкнулись на Шона в парке и откуда взялся монстр. Теон внимательно выслушал, а потом сформировал два белых мотылька сообщения на своих ладонях.

— Я расскажу об этом Садо и Шону. Вы можете им это пересказать?

Азей кивнул головой, а я отчаянно замотала головой:

— Не хочу вспоминать! Теон! А ты вообще вали из комнаты! Не забыл, что ты мой враг номер один? Ты, помнится, на днях проткнул мое сердце!

Теон вдруг улыбнулся, раскрыл веер, замахал им, и, спрятав улыбку за ярким цветочным рисунком, хитро сказал:

— Ты же выжила? Стоишь сейчас передо мной, живая и здоровая, чуть ли в объятия не бросаешься! Я могу подумать, что ты не равнодушна ко мне…

Я даже задохнулась от гнева: да что за наглый парень-то такой? Ему что, море по колено? Как он смеет флиртовать со мной и улыбаться, после того, как убил меня? Зарычав, я набросилась на него с кулаками. Теон при моем приближении не сдвинулся с места, а, наоборот, раскинул руки в сторону, принимая все удары на грудь. Я колотила, била кулаками, пинала опущенную с кровати левую ногу, ругаясь и проклиная адепта Света так, что даже дверная морда сменила свой коричневый цвет на алый. Азей с любопытством разглядывал сие явление, проигнорировав сцену избиения Теона на кровати. А я все била и била, пока не выдохлась и не опустилась на кровать рядом с блондином, тяжело отдуваясь.

Теон поправил сбившуюся одежду на груди, чуть поморщился от заработанных синяков, и снова раскрыл свой веер. В этот раз он не стал обмахивать себя, а заботливо замахал в сторону моего покрасневшего от усилий лица.

— Так лучше? — лучисто улыбаясь, спросил он.

Я прошипела ругательства в его адрес, и поспешно вскочила с кровати. Подойдя к окну, снова пристроилась на подоконнике, прислушиваясь к себе. Гнев, который поднимался во мне при одной мысли о блондине, исчез, оставив после себя пустоту. Мне немного полегчало, а то в последние дни отчего-то тяжело было на сердце.

— Теон, я повторю — убирайся из моей комнаты! Чтобы ноги твоей здесь больше не было!

— Да-да! — закивал головой парень, переворачиваясь со спины на бок ко мне лицом. — Я не спущу больше ног с кровати, так что их больше не будет в комнате. Они будут на кровати. Не хочешь присоединиться ко мне?

Сил возмущаться поведению адепта Света больше не было, и я промолчала. Азей понял, что буря миновала, и выскочил в коридор, бросив через плечо:

— Я за водой сгоняю! Надо напоить приглашенных гостей чаем!

Я осталась наедине с хидо. В комнате повисло напряженное молчание, даже дверная морда тактично растворилась в двери. Я смотрела в пол, Теон, прикрыв глаза, закинул руки за голову, и молчал. Что я могла сказать парню, который две недели назад убил меня? Но мстить ему желания не было, тогда отчего так бешено застучало сердце?

— Ты простишь меня? — тихо спросил адепт Света, не открывая глаза. — У меня есть шанс получить твое прощение? Вася, я виноват. Сильно виноват. Никогда в жизни я не чувствовал ни перед кем своей вины, но ни в этот раз. Я действительно совершил роковую ошибку. Я не знаю, что бы со мной стало, если бы ты действительно умерла. И я понимаю, что одних извинений будет не достаточно. Могу я… Нет, не так. Что мне сделать, чтобы заслужить твое прощение?

Я растерялась. Мне и в голову не приходило, что блондин чувствует свое вину. Мне казалось, что он уже забыл про дуэль, начисто выкинув все мысли обо мне из своей головы. Мои ладони вдруг вспотели, и я поспешно вцепилась ими в ткань своей рубашки.

— Я… — отчего голос такой хриплый? — Ты…

И замолчала. В голову не лезло ни одной мысли, лишь сердце продолжало бешено стучать. Да что со мной твориться, черт возьми? Чего это я растаяла, как льдинка в горячих ладонях?

— Теон, ты прав. Я вздрагиваю, когда вижу тебя, потому что перед глазами тут же встает острие твоего клинка. Мне ничего от тебя не надо, просто оставь меня в покое. Не ищи со мной встреч, исчезни из моей жизни. Представь, что я умерла на том проклятом тренировочном поле. Не думаю, что смогу когда-нибудь простить тебя. Это все, чего я хочу.

Теон молчал, думая о чем-то своем. Или он просто заснул на удобной кровати?

— Эй, хидо! Ты меня слышал?

Теон резко поднялся с кровати, в два шага пересек комнату и завис надо мной, опираясь руками о края подоконника так, что я оказалась в кольце.

— Ты чего? — немного нервно спросила я, стараясь отодвинуться подальше от лица парня. Какое-то странное у него выражение — то ли злости, то ли грусти.

Он оторвал левую руку от подоконника и поднял мою голову за подбородок, приближая губы к своим.

— Если ты хочешь, — прошептал он, — я могу подарить тебе второй облик хидо. Тебе одной, раз и навсегда.

Я поспешно оттолкнула его от себя, соскочила с подоконника и отошла подальше от этого ходячего искушения. Сердце чуть из груди не выскочило, дыхание перехватило, а тело предательски дрожало. Да что со мной происходит? Почему Теон так на меня действует? И что еще за второй облик хидо, который тот посчитал достойной компенсацией за мою смерть на дуэли? Я уже раскрыла было рот, чтобы послать Теона ко всем чертям, как за моей спиной раздался стук в дверь. Роджер выплыл из дерева, меланхолично сообщая:

— Простите-что-перебиваю-но-пришли-два-черноволосых-нуара-один-друг-ваш-хозяйка-другого-я-не-знаю.

А сколько ехидства слышалось в этом голосе! Я тяжело вздохнула:

— Впускай, куда теперь деваться…

В комнату вошли Садо с Шоном, а вслед за ними в двери протиснулся Азей, вереща:

— Меня забыли! А я вам чайник несу!

Через пару минут чайник мирно кипел на магической плите, огневик готовил заварку, а я повторяла рассказ о появлении черного мага и убийстве им монстра непонятного происхождения, умолчав о том, что я и есть этот самый страшный черный маг. В моей маленькой комнатушке места хватило всем, кроме Шона. Тому пришлось срочно перемещать мягкое кресло из своего дома в комнату, так я случайно обзавелась новой бесплатной мебелью.

— Это не первый случай появления странного монстра, — сообщил нам Шон, глотая чай из кружки. — Было еще два подобных случаев, но уже не в Кируне, а в других городах. Монстров никто не смог уничтожить, и они до сих пор живы. Маги стихий, адепты Света и Тьмы оказались бессильны перед ним, им удалось лишь прогнать его в Дикие Леса. Как оказалось, меч Света тоже не способен убить их. Садо, ты много прочел в императорской библиотеке. Что думаешь?

— Не знаю. Он не подходит ни к одной из трех категорий исчадий Ваха. Ни к низшему классу, ни к среднему, ни к высшему.

Азей, который сидел на корточках рядом со мной возле подоконника, вдруг вставил:

— Я еще кое-что заметил. Адепт Света, ты не смог справиться с монстром потому, что души у него не было.

— Не было души? — невольно вскрикнули братья в голос.

Теон же задумчиво протянул:

— Я смог ранить это тело, но меч не смог высвободить душу, которой не было, поэтому этот ходячий кусок мяса не умер.

Шон задумчиво протянул:

— Да откуда он взялся? Обычно ту тьму, что я вынимаю из разума живых, земля впитывает без проблем. Теперь понятно, почему черный маг смог уничтожить его. Пламя черного мага несет полное уничтожение как души, так и тела.

— Садо, а что за категории исчадий Ваха? — спросила я, пытаясь перевести тему с обсуждения черного мага, а то у меня уже уши горели.

— Ты же не помнишь, я забыл, что у тебя потеря памяти… В нашем мире всего три категории исчадий Ваха. Первая, самая низшая, с монстрами которой может справиться любой мечник. Она включает в себя пожирателей душ (Азей нервно дернулся) и зверей, питающихся человеческой кровью. Может, ты слышала о гороне, что появился недавно в городе?

Я кивнула головой. Да я не только слышала, но и видела его своими собственными глазами!

— Это первая категория, вторая категория исчадий Ваха, это звери, питающиеся не только кровью, но и съедающие все тело разумных. С ними могут справиться только боевые магии, этих монстров простым мечом не уничтожить. В этом случае нужны сильные боевые заклинания, чтобы уничтожить его целиком. И третья категория исчадий Ваха, самая сильная и опасная, с которой могут справиться только владельцы Четырех Мечей. Это черные маги, сила которых несет разрушение всему, что встает на его пути.

Жуть какая! Так я, оказывается, самое опасное в мире исчадие Ваха? Меня поставили выше всех монстров! Я окаменела на подоконнике, а Азей поспешно встал с колен, закрывая от всех выражение ужаса на моем лице.

— Вася, ты выдаешь себя с головой! Возьми себя в руки! — прошептал он мне на ухо.

Я послушно кивнула головой, а Садо продолжал:

— Но мы истребили почти всех черных магов, так что, Вась, не пугайся ты так. Даже более того, за последние тридцать лет я ни разу не слышал о появлении черного мага в мире.

Это он так меня успокоил, называется! Где? Где этот мерзкий Угрим? Да плевать на все, хочу домой! Начну жизнь с чистого лица, не нужно мне больше ключевое слово, которое скрывает от меня старикашка!

— А по городу сейчас кто ходит? Кто швыряется черным пламенем направо и налево? Призрак черного мага? — вставила вдруг дверная морда, нагло подслушивающая наш разговор. — Бойтесь! Черный маг среди вас!

Я позеленела: да эта сволочь предала меня, прямо сказав, что черный маг — это я! К моему удивлению, парни дружно хмыкнули. Я перевела дух — они приняли слова морды за шутку. Ну, Роджер, ну, зараза! Прибью!

— Но именно черный маг смог уничтожить монстра сегодня. Он смог убить того, кто оказался не по зубам мечу Света, — заметил Теон, прищуренными глазами наблюдая за мной с Азеем.

Огневик поймал тяжелый взгляд, и быстро отошел от меня подальше. Садо, который напряженно обдумывал случившееся, обратился к брату:

— Шон, кое-какую информацию можно найти в архивах дворца, в тех, что находятся за закрытыми дверями.

— Ты про книги о черной магии? Забудь, отец ни за что не даст ключ от двери. В этот архив уже больше ста лет никто не входил. И ты прекрасно знаешь, что ключ есть только у отца и архимага. И думать забудь пробраться туда тайком, там стоит заклятие, завязанное на черной магии.

— Жаль, — сникнув, пробормотал Садо.

Мы с Азеем переглянулись: ключ, завязанный на черной магии? Мой нос чует очередную вылазку. Но как мне пробраться во дворец? Огневик, будто прочитав мои мысли, погрозил мне кулаком.

— Я спрошу у отца и архимага на счет того монстра, что вылез из земли. А вы сидите на месте спокойно. Теон, Садо, больше никакого безрассудства! — сообщил двум парням Шон, и вдруг ткнул пальцем в дверную морду. — Почему этот дух УЛЫБАЕТСЯ? Мало того, он еще и подслушивает наш разговор? Дух дерева не может иметь разум и чувства. Почему он ехидно улыбается? Помнится, такая же странная улыбочка была на лице у низшей при первой нашей встрече. Надеюсь, этот дух повежливее своей хозяйки и не станет ржать, глядя мне в лицо?

Дверная морда мигом отреагировала, укоризненно чмокнув полными губами:

— Я Роджер! А пальцем тыкать неприлично! И вообще, что забыли четыре здоровых мужика в комнате одинокой девушки? Вы подумали, что о ней скажут соседи? И не стыдно губить репутацию человека, который итак опущен уже ниже плинтуса? Ночь на дворе, а вы тут сидите! А ну, брысь отсюда!

Шон оторопел, а парни дружно заржали. Я сама впал в ступор, услышав такие слова от Роджера. Да он никак защищает меня?

— Роджер прав, — отсмеявшись, выдавил из себя Теон. — Мы действительно задержались. Пора по домам, пока он еще что-нибудь не сказал.

Азей задержался, пока не выйдут три владельца мечей из Четырех. Он сурово погрозил мне пальцем:

— Даже не думай идти одной в императорский дворец!

— Ну что ты! Как можно! — возмутилась я, и добавила, — пойдем вдвоем с тобой! Мне же интересно, что это за архив такой, битком набитый книгами о черной магии. Азейчик, я, может быть, последний черным маг в этом мире! А я ничего не знаю о собственной силе! Помоги мне, а?

— И за каким Вахом я с тобой связался? Ты проклятье моей жизни, не иначе!

— Я тоже тебя люблю!

Азей вышел из комнаты, а я, наконец, осталась одна. На кровати остался лежать забытый хидо веер, аккуратно сложенный и застегнутый на золотистый замочек. Я поморщилась, вспомнив известную примету. Если кто-то забыл в гостях свою вещь, то он обязательно вернется. Ха! Да я его на порог не пущу, пусть только сунется!

Интересно, а как охраняется императорский дворец? И где этот архив находится? Может быть, в гости к Садо напроситься? Пожалуй, мне эта идея нравится…

Глава 10

Маг Стихий, который раньше не знал, где меня искать, теперь не мог отделаться от моей приставучей особы.

— Покажи, ну, покажи мне дворец! — ныла я, ходя за ним по пятам.

Я его провожала до аудитории, встречала после лекции, ходила вместе с ним в архив знаний, в исследовательские лаборатории, в подвал, в котором занимались исследованием трупов, на тренировку, где я отчаянно болела за него, крича 'Садо! Давай! Бей его! Так его!'. Наплевав на ухмылки других студентов, я хвостиком ходила за ним, не переставая ныть. Он уже устал повторять, что вход в императорский дворец запрещен посторонним лицам, и тем более низшим — эти слова пролетали мимо моих ушей. Терпение Садо лопнуло, когда я следом за ним вошла в мужской туалет, вызвав ржание находящихся там огров. Он поспешно закрыл мне глаза, и вывел из воняющего экскрементами помещения. Красный, как рак, Садо остановился у одного из высоких окон в коридоре, и обреченно вздохнул:

— Хорошо, Василиса. Ты победила. Завтра я попрошу особый пропуск у отца, в качестве моего личного гостя, и проведу тебя по всему дворцовому комплексу. Игурам скажем, что ты пришла в храм Света, поговорить со Спящим.

— Азей тоже пойдет! — вставила я, сияя, как новенький рубль.

— Азей? Но… Ладно, с тобой бесполезно спорить. Возьмем и его. Но запомни: от меня — ни на шаг! Императорский дворец не центральный парк, там полно защитных заклинаний. Я только одного не могу понять…

Садо задумчиво потер длинным пальцем между бровями, пытаясь собраться с мыслями:

— Зачем тебе это?

— Надо! — гордо ответила я. — А я могу остаться там на ночь?

— Нет! — вскрикнул Садо так, что я даже шарахнулась в сторону. — Нет, это запрещено. И еще… Шону, Теону ни слова об этом. Они загрызут меня вопросами и упреками. Если ты согласна с условиями…

— Согласна! Согласна! — я не дала ему договорить, поспешно закивав головой.

— Хорошо. Завтра нет занятий, завтра с утра и сходим.

— Садо, ты просто лапочка!

— С тобой рядом другим не будешь…

Разведка местности нужна была для последующей тайной вылазки. К нашему с Азеем разочарованию, в архиве знаний не было книг с описание дворцового комплекса. Мы только знали, что он находится в шестидесяти километрах от Кируна, и занимает огромную площадь в 80 га. Как можно на такой территории найти маленький, запыленный архив с книгами по черной магии? Это было равносильно поиску иголки в стоге сена, почти невозможно.

Азей, услышав новость о том, что завтра мы идет в императорский дворец в качестве гостей, долго ржал, хлопая себя по коленям.

— Это войдет в историю! Черный маг и пожиратель душ спокойно будут разгуливать по территории дворца, прямо перед носом у игуров, боевых магов, перед охраной самого императора! Ох, Васька, с тобой не соскучишься!

Я скромно потупила глазки, и настроилась на туристический поход. Оставшееся время до посещения дворца тянулось, как резина, даже ночь казалась длиннее обычных ночей. В результате я проспала, заснув только под утро, и Роджеру пришлось раз десять громко звать меня, чтобы я проснулась.

Садо с Азеем, которые пришли сразу после того, как я открыла глаза, с любопытством наблюдали, как я мечусь из комнаты в умывалку, из умывалки к колодцу во дворе, со двора в комнату. В конце концов, я затормозила перед сидящими на кровати парнями и гордо сообщила:

— Я готова!

Парни встали, а Азей хмыкнул:

— У тебя волосы дыбом стоят. Причешись ради приличия, мы же в императорский дворец идем!

— Ага. Роджер, если кто придет, то…

— Вас нет дома, а где вы ходите, я не знаю, — перебила меня дверная морда. — Хозяйка, ваши слова так предсказуемы!

— Ну… Это… Ты же умный, сам все понимаешь. Ребята! Вперед! На дворец императора!

Садо приготовил двух пегасов, и мы быстро выехали из города. Расстояние до дворцового комплекса мы покрыли за двадцать минут ровного полета крылатых лошадей. Еще на подлете к дворцу, спрятанному среди высоких деревьев, меня привлекло нечто круглое, вертящееся, расположенное над верхушками каменных стен. Подлетев ближе, я насчитала четыре светящихся, зеленых сферы, застывших в воздухе и крутящихся, как юла.

— Что это? — ткнула я в шары пальцем.

Садо кашлянул, прочищая горло, и начал свои объяснения:

— Это магические шары защиты, созданные архимагом и Советом Мудрейших для защиты стен императорского дворца. Их всего двенадцать, расположенных над широкими стенами, опоясывающими все территорию дворца. В случае незаконного проникновения врага либо с неба, либо под землей, шары выпускают огненные стрелы. Если дворец будут атаковать войска, шары создадут прочный защитный купол.

М-да, мощная защита. Что-то мне больше не хочется перелазить через стены, прикидываясь вором-домушником. Садо продолжил свой рассказ:

— Стена сплошная, за исключением двух ворот, ведущих внутрь, Северных и Южных. Там находятся три отряда из боевых магов, которые и днем, и ночью проверяют всех входящих и выходящих.

Мы приземлились возле ворот, и к нам тут же подскочили три игура. Несмотря на то, что они узнали младшего сына императора, они с угрюмыми лицами проверили три пропуска в виде деревянных дощечек, выданных лично императором. Нас с Азеем нагло ощупали со всех сторон, на огневика надели браслет, сковывающий магическую силу, у меня отобрали меч, с которым я после случая в парке не расставалась, и только потом нас пропустили внутрь, отведя пегасов в стойла под открытым небом.

На огромной территории дворцового комплекса были разбиты парки, сады, прорыты каналы с красивыми мостами, перекинувшимися через темную воду. Все одиннадцать зданий, что нам показал Садо, были невероятно красивы, роскошны, и сильно отличались по архитектурным стилям. У восточных стен находились здания для представителей рас нуар, огневиков, гномов, у западной стены стояли гостевые дома для рас хидо, дидикатов, огров. Только для расы людей не было никакого пристанища, даже жалкой лачуги на всей огромной территории не нашлось. Не обнаружив павильон для гостей из расы людей, я четко осознала, насколько моя раса нелюбима в империи. Даже в императорском дворце не нашлось места для представителей от людей. Обидно.

Отогнав неприятное чувство обиды, я потопала дальше по многочисленным тропинкам среди цветущих кустов.

— Это здание Совета Мудрейших. В его состав входят маги, сдавшие имперский экзамен. Это суровое испытание не только для тела, но и для ума. Каждый год его пытается сдать около сотни имперцев, из которых почти никто не проходит. Если пройдет хотя бы один — он становится одним из помощников Мудрейшего. Совет Мудрейших состоит из сорока представителей из разных рас, и отбирает их в Совет не император, а мощный оракул, находящийся в самом императорском дворце.

— Оракул? — заинтересованно спросила я, представив себе нечто полуголое, с обглоданной косточкой в носу и копьем в руках.

— Это предмет со времен становления империи, созданный Древними магами. Он насквозь видит любое разумное существо, все его тайные желания, пороки, свершенные ошибки и грехи.

Мы миновали здание, фасад которого напоминали Зимний Дворец в Петербурге, и пошли дальше. Когда передо мной в очередной раз раздвинулись кусты, я восторженно охнула, увидев следующее здание. Оно, как облако в небе, стояло посреди широкого озера с прозрачной голубой водой.

— Это что за двухэтажное строение? — спросила я, чуть ли не пуская слюни от восторга.

Садо хмыкнул, горделиво распрямляясь:

— Он не двухэтажный, а четырех. Два этажа скрыты под землей. Это белоснежное здание и есть главный императорский дворец, в котором проживает императорская семья (прим. — автор нагло взял за основу дворец Джал-Махал в Индии). Там проводятся деловые встречи, там находится архив из собраний древних книг, там кабинет моего отца и мои покои.

— Круто! Мне бы такую жилплощадь! Рублевка отдыхает!

Садо не стал переспрашивать, услышав незнакомые слова из моих уст. За все время общения со мной он уже немного привык к странностям с моей стороны, относя их к последствиям от удара головой и потере памяти.

Императорский дворец имел множество колон, башен с круглыми куполами, внешних лестниц, и все это было создано из белого материала, похожего на мрамор. К нему вели два подвесных моста, перекинутых через озеро с правой и с левой стороны. Я не видела с берега озера внутренний двор, но верхушки зеленых деревьев говорили, что он все-таки там был. Но больше всего меня впечатлило то, что над верхом дворца сияла круглая сфера, внутри которой круглым мячиком завис четырехцветный шар. Вокруг неподвижного мячика вращалось три кольца: одно белое, другое серое, третье черное.

— Что за сфера? — спросила я, завороженная круговыми движениями колец.

— Символ империи, — объяснил Садо. — В книгах сказано, что он означает гармонию мира, никаких подробностей о значении сферы больше нет. Именно вокруг нее предки возвели дворец, но записей о тех временах не осталось. Говорят, эту сферу создали Спящие.

Азей, который все это время тенью следовал за нами, заметил:

— От сферы исходит странная сила. Я бы даже сказал, разрушительная. Не могу понять точно, что это.

— Не ты один. Никто не знает, что это за вещь. Не император, не совет Мудрейших, ни архимаг. Прошлое давно похоронено временем и вычеркнуто из памяти.

Мы прошли мимо дворца, и двинулись дальше в обход территории. Садо показал нам еще три храма: храм Света, храм Тьмы, храм Четырех Стихий. Каждый из них впечатлял своей архитектурой. К примеру, храм Света возвышался на горе. К нему вели широкие, каменные ступени, а сам он был лишен шпилей, куполов, башен. Крыши помещений в храме все были горизонтальными, лишь стены украшали различные рельефные рисунки.

Храм Тьмы прочно стоял на земле, словно выточенный из камня замок. Высокие монолитные стены, лишенные окон, которые в редких случаях виднелись под вершинами башен. Квадратные рубцы венчали здание, напоминая бойницы Средневековых времен, а крыши башен острыми пиками устремлялись в небо. Мрачное строение, этот храм Тьмы.

Самым ярким был храм Четырех Стихий, украшенный художественной резьбой, красочной росписью сверху до низу. Простой четырех этажный дом, без всяких дополнительных башен и внешних лестниц. Ярус каждого этажа внешне обозначался изогнутыми вверх свесами, напоминая своим строением архитектору китайских дворцов.

Мы проходили по территории императорского дворца весь день. Моя бедная голова под вечер заболела от обильной информации, выданной Садо. Когда Садо объявил, что экскурсия закончилась, мы с Азеем дружно рухнули на холодный каменный барьер ближайшего фонтана.

— А-а-а! Я — труп! — сообщила я, вытягивая вперед ноги. — Я жутко вымоталась!

Азей, присевший рядом со мной, зашептал мне на ухо:

— Вась, другого шанса больше не будет! Нам надо задержаться здесь на ночь, придумай что-нибудь!

— Что?

— Что-нибудь!

— Сам придумай, я устала! У меня ноги устали, руки устали, уши устали, и даже нос устал!

— А нос-то отчего?

— От вранья расти! Так что придумай что-нибудь, а? Будь другом!

— Где здесь логика? — так и не въехав в мои рассуждения, пробурчал себе под нос Азей.

Азей насупился, подумал немного, потом подошел к Садо со спины и со всей силы врезал ему по затылку. Глядя на упавшего без сознания парня, я обреченно спросила:

— А пооригинальней ничего не придумал? Между прочем, дух его меча может сейчас наблюдать за нами. Как ты ему это объяснишь?

— Хи-хи, — хихикнул огневик. — Я слышал, как утром он отправляет свой дух дежурить целый день возле меча Смерти.

— А вдруг он уже здесь?

— Что ж ты такая трусливая? Ты все равно не сможешь до конца жизни скрывать свою силу, а книги по черной магии тебе необходимы, чтобы выжить. Здесь мы идем на оправданный риск.

Азей поднял лежащего Садо за руки, перевалил на плечи, сделал пару шагов и аккуратно свалил тело на скамейку возле фонтана, которая не была видна со стороны тропинки.

— Через пару часов очухается. Держи, надевай!

Я потеребил в руках простую веревочку:

— Это что, удавка на шею?

— Это то, что скроет биение твоего сердца от всех магов. Жутко дорогая вещь, скажу я тебе. Кто-то его потерял в магической лавке…

— Потерял? Сказал бы сразу, что спер, — подколола я его.

Азей ни чуть не смутился, но сразу перевел тему:

— Не усложняй. Ну? Куда идем? Где искать этот архив? Который за закрытыми дверями?

— Где-где! Если подумать, он должен быть в храме Ваха. Но тут такого храма нет, значит, в центральном дворце императора!

Мы с ним одновременно вспомнили, что главный дворец находится посреди озера, к которому ведут два подвесных моста, открытые для всеобщего обозрения.

— Я не поплыву! — тут же отказался Азей от моего невысказанного предложения. — Шутишь? Моя кожа не вынесет ледяную воду в таком количестве! Убить меня хочешь? Для огневика даже купание в фонтане опасно, а тут целое озеро холодной воды!

— Тогда пошли к ближайшему храму. Там наверняка есть подземный ход, ведущий к императорскому дворцу.

Азей подумал немного и согласно кивнул головой. Мы с ним дружно направились к храму Четырех Стихий, прячась в тени кустов.

— Стоять! — вдруг раздался окрик за нашими спинами.

Мы замерли на месте, медленно-медленно повернули головы назад и разинули рты. По освещенной заходящим солнцем тропинке бежал огр, вслед за которым мчался не кто иной, как Его Высочество Шон. Мы вздохнули с облегчением, когда поняли, что окрик относился не к нам, а к убегаюшему огру.

Я еще никогда не видела, как бегают эти разумные монстрики. Мне даже в голову не приходило, что они способны развить такую скорость при их-то жабоподобных телах! Огр мчался вперед, как бешеный буйвол, бросая в Шона черные сгустки пламени. Черные сгустки пламени?

— Это же черный маг! — хором прошептали мы с Азеем.

— Быть не может! Тридцать лет ни одного дитя Ваха, и вдруг сразу двое! — изумился Азей, переводя взгляд с огра на меня. — О, но этот огр будет послабее тебя. Как он сюда попал?

Ответ на его вопрос пришел следом за отрядом игуров, которые, гремя мечами, бежали за шустрой компанией.

— Сфера Защиты на западной стороне уничтожена! Там пролом в стене, размером с дерево!

— Там уже особый отряд игуров работает. Наша задача — поймать черного мага.

— Поверить не могу! Черный маг в резиденции императора!

Отряд игуров промчался мимо, и мы увидели, что огр направился к мосту через озеро, ведущему в императорский дворец. Азей, недолго думая, применил свой коронный номер: долбанул по головам двум отставших стражников и затащил их тела в кусты.

— Переодеваемся! Быстрее! Это наш шанс! В такой суматохе мы легко пройдем через мост.

Поняв, что огневик прав, я лишь сказала:

— Отвернись! Я все-таки девушка.

— Ха! — коротко ответил Азей, но послушно отвернулся.

Минут через пять мы накинули капюшоны зеленых плащей игуров на головы и догнали отряд стражников. Огр, бежавший впереди, продолжал метать черное пламя в Шона, адепт Тьмы быстро сокращал расстояние между ними, а мы с Азеем, радуясь своей удаче, ступили на раскачивающийся во все стороны мост.

— Ты куда? — зашипел огневик, когда я, едва ступив на каменную брусчатку внутреннего двора замка, побежала за отрядом игуров. — Нам в другую сторону! В противоположную!

— Я должна поговорить с этим черным магом! Вдруг он такой же, как и я?

— Глупая! Среди черных магов нет друзей! Нам надо начать поиски тайного архива, забудь про него!

— Нет! — упрямо покачала я головой.

Вырвавшись из хватки огневика, я погналась вслед за черным магом. Очень скоро я убедилась, что Азей был прав. Этот огр, ни минуты не колеблясь, уничтожал любого, кто вставал на его пути. А если вспомнить, что пламя мага уничтожает души полностью, не оставляя шанс на перерождение… Я уже глубоко сомневалась, что мне хочется о чем-то спрашивать огра, а тот продолжал бежать по роскошным коридорам дворца.

Какой была цель огра, мы узнали через десять минут, когда ворвались в тронный зал императора. События развивались с такой скоростью, что у меня даже не было времени, чтобы разглядеть дорогую обстановку зала, которая мелькала перед глазами сплошными золотистыми, серебристыми красками.

Огр вбежал в тронный зал и резко затормозил, угрожающе направив пламя в сторону сидящего в мягком кресле нуара.

— Всем стоять! — гаркнул он.

Делегация гномов, стоящая возле трона послушно замерла на месте, боясь пошевелиться, как и Шон, игуры, и мы с Азеем. Прямая угроза жизни императора подействовала на всех одинаково, и в тронном зале воцарилась тишина.

Императором оказался седоволосый старик из расы нуар, тело которого еще не успело одряхлеть, а подбородок зарасти длинной бородой. Лет под пятьдесят, если судить по человеческим меркам. Меня, привыкшей видеть представителей власти с круглыми животами и двойными подбородками, приятно удивил тот факт, что император был похож на спортсмена, вышедшего на пенсию. Тонкий ободок с ромбовидным камнем в центре венчал длинные седые волосы, в правой руке император держал длинный посох с деревянным набалдашником сверху. Владыка империи не кичился своей властью, что было видно из его простого одеяния, на котором было минимум драгоценностей: зеленая туника с длинными рукавами да свободные, черные штаны прямого покроя до щиколоток. Если бы не плащ-мантия пурпурного оттенка, закрепленный на правом плече нуара, его можно было бы принять за обычного жителя империи.

Лицо императора осталось невозмутимым, лишь черные глаза опасно сузились:

— Как ты посмел нарушить покой императора! Шонуар де Кодер! Как ты посмел допустить подобное? Владелец меча Тьмы, мне стыдно за тебя! Если ты не можешь защитить своего повелителя, как ты защитишь всю империю?

Я не сдержала злорадную усмешку, когда поняла, что слова императора относятся к Шону. Пусть узнает, что такое унижение, на своей шкуре. Но стоило императору замолчать, как по залу прокатился грубый голос огра:

— Бастин де Кодер, я пришел убить тебя. Но перед своей жалкой смертью ты мне скажешь, где находится книги черных магов, которые ты трусливо отобрал у моих собратьев.

— Огр! Ты не склонил голову перед своим повелителем и посмел угрожать мне. Игуры, взять его!

— Ни с места! — рявкнул огр, вновь направляя руки, окутанные черным пламенем в сторону трона. — Если вам дорога жизнь императора, не двигайтесь! Я мгновенно уничтожу весь ваш проклятый дворец!

На лица стражей было страшно смотреть: они так мученически исказились, не в силах сделать выбор!

— Игуры! Ваш повелитель приказал вам схватить черного мага! Вы отказываетесь подчиняться воле императора?

Игуры вовсе не желали вызвать гнев императора. Один из них кивнул незаметно для огра, и отряд храбрых магов бросился в сторону огра. Черный маг мгновенно вскинул руки, уничтожив первые ряды игур. Огр понял, что владыка империи не собирается открывать ему свою тайну даже под угрозой смерти. Отпрыгнув от оставшихся стражников, он метнулся к императору, но на его пути встал Шон. Нуар крепко держал в руках меч Тьмы, направляя острие клинка в сторону огра. Черный маг лишь хмыкнул:

— Ты слаб против такого, как я.

Я охнула, когда увидела, как черное пламя полетело в сторону Шона, а тот даже не шевельнулся, потому что за его спиной сидел император. Прежде, чем мой мозг среагировал, я уже бежала в сторону черного мага, выпуская из своих рук пламя, созданное с перепугу. Контролировать свою силу я научилась лишь недавно, потратив на тренировки уйму времени, и теперь уверенным жестом направила пламя наперерез чужому. Раздался гулкий хлопок, два снаряда столкнулись перед носом Шона и, поглотив друг друга, исчезли.

Огр быстро отскочил в сторону, оборачиваясь:

— Ты кто? — выкрикнул он, формируя новый сгусток пламени.

'Конь в пальто', хотела было сказать я, но вспомнила, что голосок у меня мало того что женский, так еще и хорошо знаком Шону. Вместо ответа я застыла между огром и Шоном, лихорадочно соображая, что теперь делать и на чью сторону встать. Вместо меня выбор сделал огр, зло прошипев:

— Ты встал на защиту имперцев, черный маг! Ты предал Ваха! Я уничтожу тебя одним ударом! Будь ты проклят, ублюдок!

Огр кинулся в мою сторону, швыряя в тело один за другим сгустки пламени. Я в ужасе подняла руки, мысленно молясь всем Богам сразу. В теле глухо заворочался разбуженный прирр, но не смог вырваться из-под контроля браслетов. Все, что у меня получилось сделать — это создать глухой щит перед собой, под защиту которого невольно попали Шон с императором.

— Давно не виделись, дитя Ваха, — подошел ко мне Шон, не спускаясь глаз с огра. — Я полон желания убить тебя, но признаю, что сейчас мне нужна твоя помощь. Взамен я не трону тебя сегодня и дам спокойно уйти, не спрашивая, что ты забыл в императорском дворце. Ты согласен?

Я кивнула головой, борясь с желанием стереть выступивший пот со лба. На поддержку щита уходили все мои силы.

— Делаем так…

План Шона был простым и рискованным, но другого выхода не было, и я снова согласно кивнула. По знаку нуара, я резко убрала щит, кинувшись в сторону императора, а Шон в два прыжка очутился рядом с огром. Черный маг успел запустить в сторону императора большой сгусток пламени, прежде, чем оказался проткнутым насквозь мечом Тьмы. Я же тем временем уловила направление огня, и со всей силы столкнула императора с трона, оказавшись на нем верхом. Черное пламя врезалось в опустевший трон, беззвучно уничтожив мягкое кресло, драпировку, колонны, и даже каменные лестницы, ведущие на небольшой подиум. Там, где раньше стоял трон, теперь появилась выбоина в полу, примерно на метр в глубину.

Огр свалился на сверкающий мрамор, прижимая руки к ране на груди, а я… А я ошалевшими глазами пялилась на лицо императора под собой. Черные глаза, такие же, как у Садо, внимательно разглядывали мое лицо, запоминая каждую черточку, каждую линию, каждую ресничку над зелеными глазами.

Чьи-то руки сдернули меня с тела императора, и знакомый голос Азея прошипел мне на ухо:

— Бежим отсюда, пока целы!

Только когда мы выбегали из тронного зала, до меня дошло, что император ВИДЕЛ мое лицо.

— Азей, он меня видел, — жалобно простонала я на бегу. — Все, мне крышка!

— Ты жива, и это главное. Сейчас нам надо найти архив книг по черной магии, а потом будем решать твою проблему! О, Вах! Стражники за поворотом, давай сюда!

Мы развернулись, и выскочили в окно коридора, разорвав прозрачную пленку вместо стекол. Азей поволок меня в ближайшие кусты, а я сообразила, что мы выскочили во внутренний дворик. Над нашими головами крутились три кольца сферы, бросая пробегающие тени под ноги. Мы спрятались за высоким кустом, пытаясь отдышаться после бурного бега.

— Азей, смотри! Сфера! Вон там! Две статуи вольта! Видишь?

Между высокими деревьями внутреннего двора были разбиты две клумбы со статуями вольтов в центрах. Но мое внимание привлекли не золотистые скульптуры, а необычная игра света между ними. Вечерние лучи солнца отражались от позолоты статуй, от гладких, блестящих колец, крутящихся вокруг сферы, от воды фонтана, стоящего рядом с клумбами, и странным образом переплетались, вычерчивая над зеленой травой точную копию символа империи. Я поднялась на ноги, и подошла к радужному изображению над землей. Не сдержав любопытства, протянула руки, пытаясь прикоснуться к лучам. По всем законам физики моя ладонь должна была пройти сквозь них, а вместо этого вдруг застряла, пойманная в ловушку. С легким испугом я наблюдала, как из моей руки выползают тонкие струйки черного дыма. Они растеклись во все стороны, закрашивая разноцветные лучи в черный цвет. Когда сфера обрела черные контуры, что-то щелкнуло, звякнуло и передо мной вдруг проявились высокие двери.

Мне стало любопытно, смогу ли я открыть эти призрачные двери, которые покрывал узор из переплетенных стеблей. Руки дернули за ручку, и дверь поддалась.

— Что там? — дыша мне в затылок, поинтересовался Азей.

— Лестница под землю.

— Отлично! Тогда пошли быстрей, пока вход открыт! Вся имперская стража уже на ногах, хочешь, чтоб нас поймали?

Попасть на центральную площадь в качестве смертника мне не хотелось, поэтому я решительно спустилась вниз по призрачным ступенькам. Стоило мне ступить на лесенку, как она обрела форму из каменных плит, а стены прохода, ведущего вниз, чуть расширились. Когда мы спустились метров на десять вниз, дверь за нашими спинами бесшумно захлопнулась, оставляя нас в полной темноте.

— Эй, включите свет, дышать не видно! — от неожиданности заорала я.

— Чего орешь, я рядом! — буркнул огневик.

Он быстро создал магический шар освещения, и мы пошли дальше, разрывая паутину в давно не проветривающемся коридоре. Лестница не была длинной, и мы вскоре вышли на ровную площадку. Азей немного напрягся, выпуская около десятка светильников, которые быстро рассеяли мрак подземелья. Оно было небольшим, полукруглой формы, и вдоль стен комнаты стояли… стеллажи с внушительными фолиантами.

Заверещав от радости, мы с огневиком кинулись к полкам, и тут же разочарованно вздохнули. Язык, на котором были написаны книги, был незнаком.

— Это язык древних рас, — уныло перебирая книги одну за другой, сообщил Азей. — Он давно уже считается мертвым языком.

— У-у, — протянула я, тоже перебирая книги. — Китайская грамота какая-то! Вот, черт! В кои-то веки подфартило найти архив книг о черной магии, и такой облом!

То, что это были книги по черной магии, было понятно по картинкам с различными монстрами. Азей вдруг обрадовано вскрикнул:

— О! А я его знаю! Это уруч, из второй категории исчадий Ваха! Тот еще монстрик, любитель мозга разумных. Он сначала съедает кожу, потом органы, а на десерт оставляет голову.

— Фу, какая гадость, — передернулась я. — Нашел чему радоваться! Если там и написано, как с ним бороться, то мы все равно ничего не поймем.

В течение часа мы упорно перебирали тома книг, пытаясь найти хоть что-то читаемое. Желтые страницы, ветхие обложки, и ни одной книги современного издания! Ругались мы долго, я даже в гневе стукнула по деревянной полке, и та тут же отомстила мне, обрушившись вместе с книгами на ноги.

— Уй-е! Убью! — заскакала я на одной ноге, потирая ушибленное место.

— Осторожнее надо быть! — укоризненно покачал головой огневик. — Ты что, не видишь, что полки почти все съедены древоедами?

— Сейчас вижу, — просипела я, и вдруг заметила что-то блестящее на вершине кучи из сваленных книг.

Я подобрала находку. Та же сфера с кольцами вокруг, что крутилась над дворцом императора! Я легонечко дунула на неподвижный медальон, сдувая пыль, и он к моей радости поднялся над ладонью, закрутившись, как юла. Минуты через две вращающиеся движения колец стихли, и я восторженно захлопала в ладони:

— Азей, смотри, что я нашла! Правда, забавно?

— Нашла время играться, — буркнул Азей. — Нам надо выбираться отсюда, здесь мало воздуха. Мы скоро задохнемся, если останемся здесь. Пошли обратно, нам здесь делать нечего.

— Пошли, — согласилась я.

Мое настроение улучшилось от найденной игрушки, и я веселее зашлепала по лестнице. Дверь, которая захлопнулась вслед за нами, была на месте. Я легко открыла ее, и мы вышли наружу, вдыхая свежий воздух. На улице царила ночь. Плавно плыла алая луна по темному небу, подмигивали красные звезды, стих ветер, словно уставший за день.

Из-за угла донеслась перекличка игур, и я вновь вспомнила, что император видел мое лицо. Отошедшая на задний план проблема встала в полный рост, вызвав тревогу в сердце. Поэтому когда белый мотылек сообщения опустился на мою ладонь, я ждала как минимум смертного приговора.

Но то, что сообщил мотылек, было совершенно непредсказуемым. Он был от Садо, который в истерике спрашивал, где мы.

'Во дворце объявились два черных мага. Как я понял, один из них вырубил меня возле фонтана. Когда я очнулся, вас вокруг не было. Вы где? Живы? Здоровы? Шон сказал, что одного из нарушителей закона поймали, он сейчас находится под мощной охраной и ждет приговора. А другой, скрыв черты своего лица, убежал с места происшествия. Шон сказал, было покушение на отца, но оно провалилось. Император живой и невредимый продолжает работать в своем личном кабинете. Хоть Шон и сказал, что сбежавший черный маг спас жизнь отца и брата, я волнуюсь за вас. Азей, если вы живы, пошли мне мотылька. Я стою у северных ворот, жду, когда вас найдет поисковой отряд игуров. Вася, ответь, ты где? Ты жива?'

Мы с Азеем переглянулись, и я растерянно спросила:

— Как же так? Император видел мое лицо также, как я сейчас вижу тебя!

Азей пожал плечами:

— А я откуда знаю, какие мысли у великих? Главное, что никто не раскрыл, кто ты такая. Давай, снимаем зеленые камзолы игуров и возвращаем маски студентов академии. Пошли к фонтану, где я вырубил Садо. Скажем, что и нас тоже по голове стукнуло.

Я кивнула головой, чувствуя, как настроение снова улучшается. Сфера над моей головой продолжала крутиться, светясь в ночи второй луной. Я шутливо махнула ей рукой на прощание, и замерла. Показалось? Точно, показалось! На миг мне почудилось, что в полом шаре плавает серый туман, словно клубящейся дым от костра.

— Тяжелый был денек, — сказала я сама себе, и побежала догонять ушедшего вперед Азея.

Шон сидел напротив отца в мягком кресле, смотрел на языки пламени в магическом камине и пил вино из бокала, как воду. За его спиной сидел отец, погрузившись в документы, разложенные по высоким стопкам на столе.

— Отец, ты уверен? — третий раз спрашивал адепт Тьмы.

— Уверен, — раздраженно отвечал император, не поднимая головы от листов перед собой. — Шон, я не видел лица черного мага. Неужели ты думаешь, я стал бы укрывать дитя Ваха? Она… к-хм… Он слишком опасен, и является угрозой для мирного существования.

Император лукавил. Он все отчетливо видел. И перепуганные зеленые глаза, и дрожащие губы, и тонкие брови, и рыжие волосы, и молодость юной девушки. Но он также отчетливо видел, как она кинулась в его сторону, рискуя попасть под черное пламя, и помнил, что девушка спасла ему жизнь. Нет, он не собирался ее защищать, но и помогать ловить девушку он не станет. Если ее поймают, он подчиниться воле совета Мудрейших, и подпишет указ о смертной казни. Но лично сдавать ее в руки игуров он не станет. Интуиция, которая за время его правления ни разу не подводила, говорила императору, что эта девушка в будущем сыграет немаловажную роль. Тем более злости, ненависти, свойственных черным магам, в наивных зеленых глазах он не увидел. Император решил довериться своей интуиции, помня, что судьба порой делает резкие повороты.

Шон отставил бокал в сторону, подошел к отцу и оперся на крышку стола, нависая над императором.

— Отец, я более чем уверен, что ты видел его лицо. Хорошо, я помню, что он спас тебе жизнь, и понимаю, что это твоя благодарность черному магу. Но в одном ты не прав. Черная магия всегда будет черной, она никогда не изменит свой мрачный цвет. Сначала этот маг чуть не убил меня тяжелой люстрой, потом чуть не уничтожил пламенем на крыше перед гороном. Затем этот маг уберег Теона де Коа от неизвестного монстра, и в конце спас императора и наследника престола. У него скользкий ум, и вряд ли эта цепь простых случайностей. Нам стоит быть готовым ко всему.

— Шон, тебе надо отдохнуть, ты переработал, — заметил Бастин, отрывая взгляд от бумаг. — Ты никогда не пробовал взглянуть на мир шире? Жизнь непредсказуема, как настроение женщины. Ты мой сын и наследник престола, но твоя узость взгляда настораживает. Научись выходить за рамки, в которые ты сам, лично, вогнал свою жизнь. Иначе ты никогда не станешь хорошим императором. Хочешь еще вина?

Глава 11

Старый Фергус прожил долгую жизнь. На его глазах взошел на трон Гилберт, сея вокруг себя разрушения, на его глазах род де Кодер взошел на престол, на его глазах из маленькой деревеньки возле бурной реки вырос огромный город Кирун, ставший столицей империи. Фергус видел столько, что хватило бы на тысячу жизней простых смертных. Он был самым старым из пожирателей душ, его прирр за прошедшие столетия обрел небывалую мощь. Фергус мог в мгновение уничтожить половину империи, воспользовавшись силой прирра. Но он этого не делал. Старому огру, повидавшему в жизни не мало, не нужны были власть, деньги, слава, он хотел лишь одного — незримой тенью наблюдать за вехами истории. В новом поколении имперцев он был известен как скромный учитель истории деревенской школы, мудрый автор учебников по ранним временам. Фергус давно перестал поглощать души живых, понимая, что накопленной силы хватит еще на пять таких же длинных жизней.

— Учитель Фергус, скажите, а правда ли что меч Смерти начал поиски нового хозяина?

— Учитель! Я слышала сказание о том, что когда Спящие проснуться, мир погрузиться в хаос и будет уничтожен за один день. Скажите, правда ли это?

— Учитель, моя мама передала вам пирог с моонами (*аналог яблок) в благодарность за дополнительные занятия со мной. Держите!

Старый Фергус сидел на лавке под деревом, и улыбался доброй улыбкой огра, вкусившего горя и радости сполна. Деревенские дети стайкой собрались возле сгорбившегося старика, который опирался на посох и, восхищенно раскрыв рот, ждали его очередных, захватывающих дух, рассказов.

— Сегодня нет занятий, — качал головой старый огр, — лучше бегите в соседнюю деревушку, там бродячий цирк заехал, представление дает возле реки.

Детей как ветром сдуло, а Фергус остался сидеть на лавке, щурясь под яркими лучами солнца. Прошло то время, когда хотелось все время куда-то бежать, покорять неизведанные дали, биться за успех. Старый пожиратель душ, будучи молодым, побывал в таких мирах, о которых другие даже представить не могли. Его прирр еще полторы тысячи лет назад был силен, когда ему было пятьсот лет, и позволял разрывать пространство за миллионы лет отсюда. Он видел миры, заполненные гигантскими чудовищами, он видел техногенные миры, он узнал, что есть безжизненные миры, а есть миры, состоящие из одних туманов. Но во всех мирах всегда было одно общее — Спящие всегда спали.

Фергус вдруг нахмурился, почувствовав за своей спиной колебание ветра. Уловив знакомый запах, огр сказал, не оборачиваясь:

— Ты пришел.

Ему не ответили, а огр поднял голову к небу, и улыбнулся:

— Сколько мы с тобой знакомы? Давно. А ты так и не оставил свое бредовую идею? Мало тебе одного уснувшего мира, решил и этот погубить?

Ветерок шевельнул волосы на затылке Фергуса, но ответа он так и не дождался. Огр тяжело вздохнул:

— Ты убил всех моих старых знакомых, теперь пришел за мной. Что ж, я непротив. Теперь, когда я остался один, без моих верных друзей, мою душу в потоке жизни больше ничего не держит. Мне жаль тебя, малыш. Не смотря на прожитые века, ты не повзрослел, так и оставшись семилетним, озлобленным парнишкой, брошенным родителями умирать в диком лесу. Ты пришел, чтобы убить того, кто дал тебе кров, любовь и ласку, значит, плохой из меня вышел отец. Не спас я твое черное сердце, заполненное безрассудным желанием повелевать.

Старик вздрогнул, почувствовав, как руки приемного сына вошли через его спину и прикоснулись к горячему сердцу. Две слезинки выкатились из его обесцветившихся от времени глаз, прокатились по дряблым щекам, и грустно упали на белую, холщовую рубаху.

— Мир не допустит того, что хочешь сделать ты.

Фергус почувствовал, как вместе с уходом души его сердце перестало стучать, лишенное энергии жизни. Огр свалился на деревянную лавку, успев ласково произнести одно слово:

— Сынок…

Я зевнула под монотонный голос препода.

— Если добавить в настойку из шеньяги и гурсы траву селус, она станет отличным средством от бессонницы. Селус, как вы помните, имеет свойства успокоительного характера.

Я сидела на лекции по травоведению, изо всех сил борясь со сном. Профессорша из расы дидикат уныло ползала перед магической доской, показывая нам одну голограмму за другой, которые изображали виды трав и растений.

— Тс! Тс! — послышалось вдруг с боку.

Я лениво перевела взгляд вправо и чуть не подпрыгнула на стуле от неожиданности: в окне третьего этажа висела верх кармашками рожица Азея. Огневик отчаянно подмигивал мне, делая непонятные жесты руками. Я задумчиво выпятила вперед губы и отрицательно помотала головой, постучав сначала по парте, а потом по голове кулаком. Азей не отставал, продолжая звать меня на выход. Он так активно размахивал руками, что, в конце концов, сорвался со сливной трубы, и пролетел мимо окна, испуганно вереща.

— Извините, — откашлялась я, привлекая внимание дидикаты. — Можно выйти? Мне очень надо!

— Низшая, у тебя что, недержание?

Мои сокурсники дружно заржали, а я кисло улыбнулась: шутки преподавателей во всех мирах одинаковые. Дама с раковиной на спине тяжело вздохнула и отпустила меня с лекции. Я пулей вылетела из класса, гадая, огневик совсем убился или еще помучается? Оказалось, еще помучается. Он стоял в кустах возле стены здания, пытаясь стряхнуть мелкие пушинки с одежды, и, не переставая, чихал

— Апчхи! Пчхи! Пхчи-бр-бр-бр!

— Будь здоров! — пожелала я, оглядывая урон, нанесенный клумбе пушистых цветов от свалившегося на нее тела огневика. — И что за спешка? Не мог мотылька послать? Встретились бы после пар!

— Ага, конечно, — хмыкнул Азей. — Ты у нас особа важная, тебя встречают и провожают два самых сильных адепта в академии! Они над тобой жесткий надзор устроили, даже в столовой ни на шаг от себя не отпускают! А мне поговорить с тобой надо! Ну, об этом…

Что верно, то верно. Произошедшее на территории императорского дворца здорово напугало Садо, который без колебаний рассказал обо всем Теону. Два парня словно с ума сошли, начав контролировать каждый мой шаг. 'Черный маг в городе', говорил Садо, 'тебе один раз повезло выжить после встречи с ним, второго шанса может и не быть'. Теон кивал головой, соглашаясь с другом, и хмуро добавлял, ни капли не смущаясь: 'не хочу твоей смерти прежде, чем ты окажешься в моей пастели'. Слова парней доводили меня до истерики, но не могла же я им сказать, что не собираюсь сама на себя нападать!

— О чем, 'об этом'? — озадаченно переспросила я.

Огневик нагнулся к моему уху и зашептал:

— О моем большом секрете!

— Ты про пожирателей, что ли? — громко выкрикнула я, радуясь своей догадке.

— Тс-с! — зашипел Азей, оглядываясь по сторонам. — Смерти моей хочешь?

— Прости, — спохватилась я. — Это так важно? Я только начала привыкать к названиям трав… Как же их… шиняги, гуси, селезень…

— Это необычайно важно!

— Ладно, уговорил. Что ты хочешь от меня?

— Пошли за мной.

Азей повел меня к выходу из академии, вывел на улицы города и направился в сторону западной окраины.

— Ты не слышала последние новости? — спросил Азей, вышагивая рядом со мной. — О пожирателях? Нет? Так вот, кто-то начал уничтожать моих собратьев по ремеслу. Убийца безжалостно уничтожил всех самых старых пожирателей, которым минуло за тысячу лет!

— Ого! — удивилась я. — Но ведь у ваших стариков мощные прирры! Их не так просто убить!

— В том-то и дело! Я сам ничего понять не могу, но в одном уверен точно — эта работа не игуров, не боевых магов, и не владельцев Трех мечей. На месте преступления не остается никаких следов, только трупы, и все! Создается впечатление, что старики добровольно отдали души кому-то, не оказывая сопротивления. Вся наша молодежь боится!

— Какой кошмар! — испуганно вскрикнула я. — Что делать? Как мне тебе помочь?

— Я тут подумал… Если убийца легко расправился с нашими главарями, то он невероятно силен. Правда, я не слышал, чтобы кто-то из молодежи погиб, но… Понимаешь… Помнишь, я тебе говорил, что сила прирра зависит от проглоченных душ? Я чего хочу сказать… Вась, мне нужна твоя помощь. Я сейчас слишком слаб, чтобы защититься, и…

— Эй-эй-эй, я никого убивать не буду ради тебя! Притормози, Азей. Ты, конечно, мой друг, и все такое, но я не убийца!

— Да знаю я! Ты вообще какой-то неправильный черный маг… Но именно поэтому я стал твоим другом. Я тоже не люблю, когда гибнут разумные.

— Тогда чего ты от меня хочешь?

— Когда гибнут разумные, это плохо, но вот когда гибнут монстры из второй категории исчадий Ваха… Вась, ты можешь мне помочь в поглощении их душ? С их помощью мой прирр станет сильнее, и я смогу защитить себя!

— Ну, не знаю… Они все-таки живые души… Жалко мне их!

— Слушай, я нашел одного уруча, помнишь, рассказывал про них в архиве книг по черной магии? Монстр поселился в складских помещениях у речной пристани. Эта тварь сожрала около десятка игур, пытающихся уничтожить его. Хозяин склада готов заплатить кругленькую сумму тому, кто избавит склады от уруча. Я предложил наши услуги, пока твои ярые поклонники не прознали о нем.

— Но я не хочу убивать! — продолжала сопротивляться я.

— Он все равно сдохнет! Если не от наших рук, то от рук твоих воздыхателей! А так, хоть денег заработаешь!

— Они не мои воздыхатели, — буркнула я, имея в виду Теона с Садо.

Азей был прав — местные деньги нужны мне для жизни. Вечно сидеть на шее у мага стихий не было желания, я успела задолжать ему не малую сумму, которая день ото дня увеличивалась.

— Пятьдесят золотых обещает! Я договорился! — подлил масло в огонь Азей, и я согласилась.

Огневик подготовился — он взял с собой широкие, зеленые плащи игуров, один из которых я поспешно надела на себя.

К складам из почерневшего от времени дерева мы вышли через полчаса. Ежедневно возле пристани толпилось много народу: купцы, боевые маги, простые жители, извозчики, торговцы свежее рыбой, нищие, бездомные гарры. Площадь на набережной всегда кипела жизнью, наполнялась запахами жареного мяса, пестрела яркими одеждами имперцев, звенела копытами пегасов, скрипом телег, разноголосыми криками, руганью и смехом. Но сегодня здесь было непривычно тихо. Появление уруча среди многочисленных складов у реки разогнало всех пассажиров с нижнего причала, и перевернутые на берегу лодки сушились под жарким солнцем, оставленные перепуганными рыбаками.

— Этот уруч, какой он из себя? Я в прошлый раз не стали смотреть на его изображение. Азей?

Огневик проигнорировал мой вопрос, глядя в направлении рыболовной сети, перекинутой через веревку двумя вкопанными столбиками.

— Азей!?

Мало того, что он меня не слышал, так еще и облизывался, игриво колотя хвостом по воздуху. Я прищурилась и с трудом разглядела, что в рыболовной сети сидит серый грызун, жадно впиваясь крупными зубами в мелкую рыбешку. Азей стал похож на кота, увидевшего вдруг жирнуя, упитанную мышь. Он отошел от меня, делая беззвучные шаги, напрягся, и с голодным урчанием сделал резкий прыжок вперед. Грызун, похожий на суслика-переростка, испуганно вскрикнул, успев увернуться от рук огневика, и шустро поскакал в сторону ближайших складов.

— Азей, стой! — заорала я, срываясь с места.

Схватить за шиворот внезапно одичавшего огневика у меня не получилось, тот развил поразительную скорость, догоняя суслика. Выругавшись, как сапожник, я влетела вслед за ним в деревянный склад, забитый сверху донизу мешками с крупой.

Внутри было темно, тихо и немного жутко. Азей затерялся где-то между полок с мешками, убежав далеко вперед, а я нерешительно застыла у входа.

— Азейчик! — отчего-то шепотом позвала я, нервно оглядываясь по сторонам. — Мне страшно! Ты где? Пошли отсюда, нам еще уруча надо найти!

Тишина. Я постояла немного на месте, усиленно думая, что делать, и решительно шагнула вперед.

— Вася? Это ты? Что ты здесь делаешь? — прозвучал за спиной голос Теона. — А я думал, показалось, или нет. Рыжие волосы, промелькнувшие у склада. Таких ярких волос больше ни у кого нет.

— Хи-хи, правда? — глупо удивилась я, оборачиваясь.

Почему, ну, почему я забыла накинуть на голову капюшон? Вот было бы круто, если бы я начала черным пламенем размахивать, а тут заявился бы хидо! Совсем расслабилась, забыв об опасноти быть пойманной!

— А ты что здесь делаешь?

— За уручем пришел.

Блондин подошел ко мне, оглядывая с ног до головы:

— О! Плащ игура! Тебе идет зеленый цвет! Откуда он у тебя, красавица?

— Э-э… Видишь ли… Ну…

Мои невнятные объяснения перебила чья-то ругань за дверьми склада. Теон быстро закрыл мне рот, прижимая к себе, и уволок сопротивляющуюся тушку за кучу из мешков, подальше от входа.

— Тс-с! — прошипел он мне на ухо. — Нормальные имперцы сейчас к пристани не сунутся!

Теон был прав, тех, кто вошли, нормальными назвать было сложно. Первым появился незнакомый парень хидо, спиной открывая дверь. Вслед за ним вошел игур в зеленом камзоле, кипя от злости и приставляя острие клинка к подбородку хидо.

— Я люблю тебя! — жалобно клянчил парень из расы хидо, ничуть не смущаясь тем фактом, что признавался в любви он темноволосому нуару мужского пола. — Я с ума схожу при одном взгляде на тебя!

Я прыснула в ладонь хидо, который прижал меня к себе еще крепче, снова прошипев на ухо:

— Тс-с!

Не сумев сдержать смех, я беззвучно задергалась в руках Теона, а сцена возле выхода со склада набирала обороты. Нуар, презрительно усмехнулся:

— Малыш! Парни меня не интересуют! Я люблю свое невесту, так что будь добр, прекрати преследовать меня!

— Но я люблю тебя! — отчаянно выкрикнул паренек. — С тех пор, как впервые увидел на поляне, где ты вел уроки боя на мечах! Я все в тебе люблю, и тяжелый характер, и твою улыбку, и даже то, как ты храпишь по утрам возле костра, во время походов! Пожалуйста, дай мне шанс!

— Замолчи!

Нуар был в бешенстве. Мой беззвучный смех оборвал резкий взмах мечом и вскрик хидо. Нуар целился в голову хидо, но промахнулся.

— Ты посмел оскорбить меня, предполагая, что я могу любить парня! За это ты поплатишься жизнью.

— Нет, — в ужасе отскочил хидо. — Пожалуйста, не надо!

Сцена передо мной совсем перестала быть смешной, когда я поняла, что нуар всерьез решил убить хидо. Я дернулась ему на помощь, но сильные руки Теона не дали мне пошевелиться. Он усмехнулся в полумраке, и шепнул на ухо:

— Хидо никогда, НИКОГДА не проигрывают. Мы всегда добиваемся желаемого. Смотри, радость моя, что будет дальше. Урок на будущее…

Я во все глаза уставилась на происходящее, а там хидо вдруг окутали золотистые искры, и он, гордо вскинув руки, твердо заговорил:

— Я, чистокровный хидо, желаю подарить свое второе обличие тому, кого люблю…

— Не смей! — попытался было остановить его нуар, но не смог даже подойти к охваченному сиянием парню.

— Раз и навсегда!

Контуры фигуры хидо размылись перед моими глазами, и. когда сияние золотистых искр погасло, я застыла от удивления. Парень хидо исчез, вместо него появилась хрупкая, темноволосая девушка из расы нуар. Она была прекрасной: от пышной гривы волос до стройных лодыжек. И совершенно голой. Нуар, стоящий перед ней, выронил меч, не в силах ничего сказать. Он шагнул вперед, как зачарованный, протянул руку, и невнятно спросил:

— Кто ты?

— Твоя мечта, — ответила девушка, падая к нему в объятия.

Нуар не стал долго думать, а просто поцеловал красавицу. Теон, наконец, ослабил свою хватку, убирая свою руку с моего рта, и я недоверчиво спросила:

— Что это такое?

— Второе обличие хидо, — немного грустно объяснил Теон. — Хидо может превратиться в идеал того, кого хочет соблазнить. Но есть большая разница между словом показать и подарить. Показать — это временно стать другим, а подарить… Этот паренек только что стер все воспоминания у своего любимого, связанные с ним до его момента. Нуар полностью забыла о существовании своего друга — хидо, зато получил мечту всей своей жизни. К сожалению, паренек больше никогда не вернет свою первоначальную форму и навсегда останется девушкой нуар.

— Жесть! — одним словом выразила я свои мысли. — Теон, по-моему, они увлеклись…

Парочка у выхода со склада перешла к более активным действиям, и я невольно покраснела, отворачиваясь. Теон вдруг выпустил меня из объятий и, хитро улыбаясь, спросил:

— Ты так смущаешься… Как мило. Ты до сих пор девственница?

К моему счастью, на складе стоял полумрак, а то мое лицо стало похоже на перезрелый помидор. Пытаясь реабилитироваться в глазах Теона, я сердито сообщила:

— Вообще-то, у меня есть жених!

Теон лишь поднял бровь, не стирая усмешку с лица:

— И это говорит девушка с полной потерей памяти о прошлом. Увы, любовь моя, твоя ложь не удалась.

Я сердито зашипела, а он протянул ко мне руку, коснулся подбородка, и поднял голову:

— Не злись, любовь моя. И не бойся, я не причиню тебе вреда…

Его губы приблизилась к моим, дыхание Теона стало прерывистым, а я замерла, не в силах сопротивляться. Непривычные ощущения накрывали меня с головой, в горле вдруг пересохло, и я нервно облизнулась. Теон чуть слышно простонал, закрыв глаза, и почти коснулся моих губ, как громкий вопль, раздавшийся в другом конце склада, остановил его.

— Вася! Помоги! Здесь уруч сидит!

Кричал Азей, и я мгновенно забыла про хидо, ринувшись на зов друга. Мои мысли быстро прояснились, едва я удалилась от Теона на пару метров. Что делать? Теперь, когда адепт Света рядом, я не могу воспользоваться черной магией. Проклятье!

Задняя стена была полностью разрушена, среди разорванных мешков с выкатившейся крупой ползал по полу пятиметровый монстр. Верхняя половина его тела, состоящая из широких сегментов, как у мохнатой гусеницы, раскачивалась из стороны в сторону, щелкая зубцами в челюсти. Нижняя половина тела напоминала надутый мешок, с боков которого тянулось около десятка змеевидных конечностей. Азей висел над землей, схваченный одной из гибких конечностей, и громко орал. Я сама, увидев уруча, чуть не заверещала от отвращения, невольно отступая назад.

— Уходи отсюда, — крикнул мне Теон, пробегая мимо.

Быстрым движением меча он разрубил конечность уруча пополам, и Азей грохнулся на пол, поднимая крупу вверх. Монстр взревел, разбрасывая зеленую кровь, и в ярости снес крышу над нашими головами. Та отлетела в сторону, разлетевшись на черепицы, а я подбежала к огневику. Моя помощь ему не понадобилась, он сам быстро освободился от кольца конечности, и, схватив меня за руку, потащил в сторону. Перемазанный зеленой кровью, Азей прошипел:

— Уходим! Здесь адепт Света, ты не сможешь воспользоваться своей силой. Он лучший мечник, сам справится!

Я кивнула головой и побежала вперед по коридору склада, но далеко убежать мы не успели. Уруч, ударом откинул хидо к стене и протянул вперед свои щупальца. Вскрикнув, я почувствовала, что отрываюсь от земли, пойманная, как арканом, змеевидной конечностью. Меня замотало из стороны в сторону, потом встряхнуло раза два сверху вниз, и, наконец, я замерла над открытой, вонючей пастью уруча.

— Вася! Вася! — орал где-то внизу Азей. — Теон в отключке, действуй! Вася, слышишь! У тебя нет выбора!

Услышав слова друга, я перестала сдерживать свою силу, которая обожгла ладони сильной дрожью. Хоть руки были крепко стиснуты щупальцем монстра, мне удалось выпустить из ладоней пламя в склизкую кожу. Уруч заорал, лишившись еще одной конечности, а я с грохотом упала на пол. Монстр начал беспорядочно размахивать щупальцами, и мне пришлось применить все свою ловкость, чтобы увернуться от сильных ударов. Перемещаясь, как атом в молекуле, я привычно накинула капюшон. Меч в ножнах за поясом больно колотил по ноге, но против уруча он был бесполезен. Выбрав момент, я отскочила от уруча в сторону и быстро начала формировать над своей головой метровый шар из черного пламени. Рывок, удар — и все, нижняя половина уруча исчезла без следа. Мертвые останки монстра упали, разбрызгивая кровь во все стороны, а я опустила вниз дрожащие руки, тяжело дыша, и расслабилась. Но этого делать нельзя было, опасности подстерегали меня с другой стороны. Хлесткий удар по моему лицу рассек правую щеку пополам. Я вскрикнула, закрывая лицо и отскакивая назад. Боль была слишком сильной, мое сознание не справилось с ней, и тело бессильно рухнуло на мешки с крупой за спиной.

Азей в ужасе смотрел на адепта Тьмы, что нанес удар по черному магу в зеленом плаще. Он вместе со своим братом стоял у мертвой челюсти монстра, и медленно опускал руку, нанесшую боевой удар 'хлыст Тьмы'. Шон сделал шаг по направлению к телу черного мага, но огневик опередил его. Прежде, чем адепт Тьмы успел сделать еще один шаг, Азей бросился к девушке, формирую на ходу заклинание портала. Миг — и две фигуры в зеленых плащах исчезли в радужном мерцании пространства.

— Ушел, гад, — выругался Шон. — А, Камилла! Что с твоим хозяином? Он жив?

— Господин, — девушка в ужасе смотрела на то место, где только что закрылся портал. — Господин Теон жив, он просто без сознания, и сильно ударился головой. Но, господин Шон, я все видела…

— Видела что? — не понял нуар.

— Видела, что здесь произошло, господин Шон. Но…

— В чем дело? — раздраженно спросил Шон. — Дух Света, если ты узнала черного мага, так скажи нам, кто он!

— Господин Шон, это была Василиса.

В ответ донеслось молчание. Садо крепко сжал меч Стихий в руках, и хрипло переспросил:

— Что ты только что сказала? Черный маг… Василиса?

— Да, господин Садо. Ошибки быть не должно. Я совершенно точно уверена, что черный маг в зеленом плаще — низшая девушка Василиса, а тот, кто ее спас — огневик Азей.

Садо молчал пару минут, потом обессилено упал на колени, опираясь на меч:

— Нет. Только не она! Не верю! Камилла, ты лжешь! Почему ты лжешь?

Дух Света, отводя глаза в сторону, повторила:

— Господин Садо, черный маг — Василиса, я ви…

— Достаточно! — рявкнул вдруг Шон, перебивая духа. — Садо, возьми себя в руки, и приведи в чувство Теона. Я вызову игуров, и поставлю всех в известность. С этого момента — рыжеволосая низшая находиться вне закона и разыскивается всеми военными силами империи.

Садо не двинулся с места, да и сам Шон почему-то застыл, глядя на останки монстра, не торопясь создавать мотыльков сообщений.

Возле деревянной стены склада вдруг зашевелился Теон, приходя в сознание. Минут пять он держался за голову, пытаясь унять глухую боль в затылке, и только когда взгляд прояснился, заметил остолбеневших друзей возле тела монстра.

— Эй, ребят! Вы его прикончили? Ну и гадость, этот уруч. Моя голова… Василиса… Ах, да… Вы тут случайно не видели мою рыжеволосую радость?

— Господин, — сжавшись до размера ладони, тихо обратилась к хидо Камилла. — Господин, ваша возлюбленная… Василиса…

— Что с ней? — посерел лицом хидо. — Камилла, не мямли себе под нос! Что с Васей? Она жива? Где она?

Шон вдруг пришел в себя. Он резко бросил блондину у стены:

— Твоя Василиса — черный маг, давно разыскиваемый всей имперской стражей.

Шон отошел от монстра, формируя на ходу мотыльков одним за другим. Теон молчал, медленно склонив голову. О чем думал хидо в тот момент, его верный дух Света не знал, она лишь увидела, как судорожно сжались руки хозяина на рукояти меча.

Рядом со мной кто-то плакал. Горько так, жалобно, будто мать над мертвым телом сына. Моя голова нестерпимо болела, лицо горело, будто кто-то вылил на него серную кислоту, сильно тошнило, а эти рыдания сильно действовали на нервы. С трудом разлепив глаза, я увидела знакомый потолок комнаты в студенческом общежитие. Что произошло? Мысли не хотели выстраиваться в ровную цепочку, перед глазами вставали непонятные, жуткие картины с участием монстра. Мои уши с некоторым запозданием расслышали топот мечущихся по комнате ног. Я собралась с силами, и чуть приподняла голову. Когда звездочки перед глазами исчезли, я разглядела Азея, поспешно складывающего вещи в походный мешок.

Но рыдал, заливаясь горькими слезами, не огневик, а дверная морда. Я с изумлением посмотрела на небольшую лужицу из слез под дверью, не веря своим глазам. Дверные духи умеют плакать?

— Роджер, — хрипло окликнула я.

Хотела окликнуть, но горло мгновенно заболело, а щеки нестерпимо заныли. Шокированная крупными слезами, выкатывающимися из глаз дверного духа, я промычала, привлекая всеобщее внимание:

— М-у-о-а-м-ы… — что в переводе означало 'что здесь происходит, черт возьми?'

— Хозяйка, — воскликнул Роджер, и снова зарыдал.

— Очнулась, — хмуро спросил Азей. — Не двигайся и ничего не говори. Нуар Шон нанес тебе хлесткий удар по щеке, у тебя половина лица рассечена. Я перевязал тебе голову, наложив лечебные мази. Рана заживет, а вот шрам останется.

Азей, собрав мою одежду, затянул веревки мешка и подошел ко мне, хмуро глядя в глаза:

— Тебя раскрыли. Все отряды игуров рыскают по городу в поисках рыжеволосой девушки из расы людей, с ранением на лице. Я не знаю, как они так быстро раскрыли, что это ты. Думал, еще будет время на подготовку к бегству.

В коридоре общежития раздался топот многочисленных ног, и Роджер еще громче зарыдал.

— Идут, гады! Хозяйка, как вы так попались? Ведь все же было хорошо! Ни кому и в голову не пришло, что вы черный маг!

— Роджер! Мы уходим. Навсегда. Будем скрываться в лесах, пока что-нибудь не придумаем. Я, от лица твоей хозяйки, приказываю тебе уйти в спячку. Ты не должен показываться на глаза игурам, никто не должен знать всех подробностей жизни черного мага. Никто, повторяю.

— Хозяйка, — продолжала всхлипывать дверная морда. — Вы ведь вернетесь? Вернетесь?

— Не глупи, Роджер. Мы больше никогда не вернемся. Все, Вася, мы уходим!

Я ошеломленно слушала слова Азея, и даже не заметила, как огневик сформировал портал. Он перекинул меня через плечо, и прыгнул в мерцающее окно в тот момент, когда в двери громко застучались игуры из коридора.

— Хи-хи-хи! — услышала я мерзкий смех старикашки то ли в бреду, то ли в реальности.

Пространство перед моими глазами перестало колебаться от волн портала, и я поняла, что далеко мы с Азеем не смогли переместиться.

— Что за проклятье Ваха! — выругался огневик, опуская меня вниз. — Я точно помню, что координаты выхода были за городом, в пещере! Как мы здесь оказались?

Я огляделась. Мы очутились на зеленой траве тренировочного поля академии, и вокруг не было ни одной живой души. Я тяжело села в траве, ища взглядом Угрима, чей смех услышала во время перемещения. Его не было. Ветер гонял пыль по пустым трибунам, высоко в небе летала одинокая птица, царила полная тишина.

— Вась, подожди, я сейчас проверю координаты…

— Ты не успеешь это сделать! — раздался сухой голос за его спиной.

Я вздрогнула: все три владельца мечей стояли неподалеку от нас. Бледный Садо, хмурый Теон и суровый Шон. Как они нашли нас так быстро? Все трое направляли клинки в мою сторону, не давая сделать лишни движения.

— Игра окончена, низшая. Я давно подозревал, что ты черный маг. Твое ранение на правом боку, которое я увидел после дуэли с Теоном, исчезновение огонька твоего сердца в те моменты, когда появлялся черный маг. Браслеты на руках, созданные всеми силами шара-регистратора, от которых он сломался. Внезапное появление в городе Сальвар. Твой план втереться в доверие к императору, его сыновьям и наследнику хидо с треском провалился. Тебя казнят в ближайшие дни, и ты раз и навсегда умрешь в пламени Багряной Богини. Сдавайся, сейчас ты ранена и бессильна, а твою силу сдерживают браслеты.

Его слова ранили меня в самое сердце. Он был не прав, во всем не прав. От начала и до конца. Я никогда не хотела попасть в другой мир, я не хотела быть черным магом. Я не думала, что судьба сведет меня с сильными мира сего, и меньше всего хотела быть уничтоженной Багряной Богини. Два раза я уже умирала, третий раз будет последним. Жаль. Я так и не вернусь домой, и не увижу родителей. Не пробегусь по клавишам фортепиано, рождая волшебные звуки, и не увижусь со своими друзьями. Все, с меня хватит этого проклятого мира, монстров, магов, нелюдей!

Шон подошел ко мне, не отводя острие меча в сторону, будто я могла вдруг вскочить и начать сопротивляться. Я рассмеялась, заставив вздрогнуть парней.

— Тебе весело? — сухо спросил Шон. — Ты умрешь в Багряной Богине, и твоя душа больше не переродиться.

— Я видела смерть уже два раза, — хрипло сказала я и закашлялась.

Откашлявшись, добавила:

— Ты даже не знаешь, что такое на самом деле душа. Ваше Императорское Высочество, вы будете отвратительным императором…

Глаза Шона опасно сверкнули, он размахнулся, собираясь ударить тяжелой рукоятью меча в затылок, как вдруг земля под нашими ногами задрожала. Я даже не удивилась, когда из треснувшей на четыре части почвы вылез очередной монстр — этот мир был по уши наводнен чудовищами. Одним больше, одним меньше. Какая разница, что принесет мне смерть, монстр или заклинание Багряной Богини? Я устала бороться с этим миром, сдаюсь.

Монстр, как монстр. Очередное чудовище, которое переплюнуло всех виденных мною раньше своим ростом. Десятиметровая тварь на четырех толстых ногах, с рогами на жирной, толстой морде, с длинным хвостом ящерицы и четырьмя горбами за спиной. У него не было кожи, вместо нее все тело покрывали кровавые прожилки, как у монстрика из центрального парка. Этот уродец ревел во всю глотку раненым буйволом, размахивая двумя руками-клешнями. Мне даже показалось, что передо мной ребенок, даже не ребенок, а эмбрион, которого выбросило из нутра матери.

— От него исходить тоже зло, что и от того монстра из центрального парка, — шепотом сказал Азей.

Я пожала плечами, усмехнувшись:

— А что ты хочешь от эмбриона? У него даже нет души. Ребят, вы бы мотали отсюда, пока не поздно. Этот зверек вам не по зубам. По старой дружбе предупреждаю — не уйдете, будете им уничтожены в два счета.

— Откуда ты… — начал было Садо, но осекся. — Ты же черный маг, ты его чувствуешь…

Я хмыкнула: в голосе мага Стихий было столько растерянности! Шон, выслушав мои слова, вдруг кинулся вперед. Вслед за ним устремились Садо с Теоном, даже Азей поспешно сформировал огонь в руках и сделал шаг вперед. Со странным равнодушием я наблюдала со стороны за бесплодными попытками парней нанести монстру смертельные ранения. Бесполезно. Его кровянистые прожилки тут же затягивали все раны, а от оболочки желтых глаз великие мечи отскакивали, как от камня.

— Ты сдалась? — голос незнакомца, спевшего для меня 'мелодию тьмы' на этом поле не так давно, возник из неоткуда. — Человек, дважды покоривший свою душу. Ты сдалась?

— Отвали, — огрызнулась я, пригибаясь от удара длинного хвоста монстра. — Сдалась. Доволен?

— Тебе нельзя сдаваться, — сухо заметил голос. — Ты только что совершила крупную ошибку, оставаясь в стороне от боя.

— Почему это? Я смирилась со своей смертью.

— А кто говорит про тебя? — усмехнулся голос.

Я нахмурилась, не понимая, о чем говорит голос. Парни ловко ускользали от рук монстра, и перерождаться не спешили. Но вот что за знакомая горбатая фигура парит в воздухе напротив груди монстра? Угрим? Он что, с ума сошел от жадности? Не видит, что души у монстра нет, и поживиться ему здесь нечем?

Я обеспокоенно встала с земли, поморщившись от накатившей слабости, и, затаив дыхание, стала наблюдать за резкими движениями старика. Из его дряхлого тела вдруг выскочил черный зверь, похожий на волка, скаля зубы и выпуская когти из огромных лап. Прирр? Вот, значит, какой он, зверь, живущий внутри меня.

Угрим отлетел в сторону, крикнув со своей высоты:

— Дитя Ваха, чего застыла? Одному мне с ним не справиться!

Я впервые видела противное лицо пожирателя без его вечной улыбочки до ушей. Угрим сражался с монстром, вкладывая все свои силы. Зачем он это делает?

— Угрим! Зачем тебе это? — проорала я.

— Дитя Ваха, если ты поможешь мне с ним, я верну тебя домой!

Услышав слова старого пожирателя, я встрепенулась. Домой? В мой спокойный мир, где властвуют люди, а не дикие твари?

— Теон! Садо! Шон! — заорала я. — Прочь с дороги!

Черное пламя на моих руках сформировалось мгновенно, и я выбросила руку вперед. Прирр Угрима трепал левую руку монстра, поэтому я прицелилась в правую. Удар попал в цель, только вот… Все, что смогло сделать мое пламя — это лишь оставить неглубокую рану на теле монстра, которую тот не смог зарастить.

— Хватит, — подбегая ко мне, попытался остановить меня Теон. — Ты ранена, не отдавай последние силы.

— Хидо, не вмешивайся. Твой меч бессилен против монстра, но не мое пламя. Отойди в сторону!

— Вася, остановись! — возник с другого бока Садо. — Не поступай безрассудно!

— Садо, не вмешивайся!

Я во второй раз сформировала пламя на ладонях, но его объем был гораздо меньше. Удар пришелся в тоже место, что и раньше. Прирр Угрима переметнулся к ране монстра, оставленной моими огнем, и впился в рану острыми клыками, разрывая кровяные прожилки на части.

Шон, который отбросил свои попытки нанести раны мечом, подбежал к нам.

— Теон, Садо! Надо ударить между его глаз магией мечей одновременно. Прикажите Духам действовать в полную силу!

Я сидела на земле и сквозь повязку на голове наблюдала, как парни вытягивают мечи вверх. Из блестящих под солнцем клинков вытянулись три линии: серая, белая, радужная. Они медленно ползли по небу, продвигаясь в сторону головы монстра. И тут вдруг Угрим, который до этого момента стоял в стороне, ничего не предпринимая, ринулся к лицу монстра. Что он хотел сделать, я не знаю, но он не видел три смертоносных луча, направленных в одну точку — к переносице.

Угрим замер напротив переносицы, что-то усиленно колдуя, а в его спину со всей силы врезались три луча из мечей. Старик заорал, а я подскочила на месте, безрассудно пытаясь допрыгнуть до попавшего под удар тела старика.

— Нет!!! — заорала я, бессильно махая кулаками. — Угрим, ты обещал вернуть меня назад! Нет!!! Не умирай!!!

— Человек по имени Василиса! — внезапно раздался голос незнакомца в моих ушах. — Отныне и впредь я буду верно служить тебе, называя хозяином. Твое желание — мое желание, твои приказы — мой закон. Я, дух меча Смерти, Авис, клянусь защищать и повиноваться выбранному мной хозяину!

Фигура высокого мужчины, произносившего клятву верности, медленно проявлялась в воздухе. Он возник передо мной, приклонив правую ногу и положив руку на колено левой ноги. Меня в тот момент больше волновало тело Угрима, падающее с десятиметровой высоты, чем воин, склонившейся передо мной. Я, наверно, просто обошла бы его, не заметив, если бы не его усмешка:

— Человек. Ты должен сказать: принимаю. Одно слово.

— А? Что? Чего тебе надо? Отвали, мне некогда!

— Одно слово: 'принимаю', и ты сможешь идти туда, куда хочешь.

Телу Угрима оставалось лететь до земли всего пару метров, и я, только чтобы отвязаться, бросила:

— Принимаю, только отвали от меня. Пропусти!

— Как прикажите, хозяйка!

Странный воин исчез, а я понеслась в сторону падающего тела. Я не успела совсем чуть-чуть. Да и как бы я поймала тяжелое тело, упавшее с десятиметровой высоты? В ужасе мои глаза наблюдали, как Угрим ударился об землю, хрустнув всеми старыми костями.

Нет! Не может быть! Мой единственный шанс вернуться домой! Не-ет! Всхлипывая, я подбежала к мертвому телу и затрясла его за плечи:

— Старик! Старик! Не уходи, слышишь? А как же я? Ты, вредный старикашка, ты ведь так просто не сдашься, да? Ответь мне что-нибудь! Старик, мать твою! Скажи мне ключевое слово! Очнись, Угрим!!!

Кровь, что текла по разбитому всмятку лицу, грудь с ужасающей сквозной дырой, из которой вылетали в разные стороны кишки… Ничего в тот момент я не видела. Старик не мог так просто погибнуть! Такие мерзкие люди не умирают так быстро! Нет!

— Хозяйка! — пронеслось над моей головой.

Полубезумными глазами я подняла голову, не видя красивого духа перед собой.

— Хозяйка, эмбрион еще жив. Если вы хотите спасти своих друзей, вам стоит поспешить.

— Что? Друзей?

Мои глаза вдруг поймали четыре фигуры, которые из последних сил сражались с монстром, пытаясь переключить его внимание с моей фигурки под ногами на себя.

— Они убили моего старика, — зло сказала я, с ненавистью глядя на три мечущиеся фигурки. — Они его убили… Ненавижу!!!

— Хозяйка, мне их уничтожить? — подняв бровь, спросил дух.

— Ты кто? — только сейчас до меня дошло, что я разговариваю с полупрозрачным существом.

— Я Авис, — терпеливо ответил дух. — У нас нет времени. Что вы выбираете?

И вдруг я увидела, как огневик, который храбро посылал уже даже на огненные заряды, а мелкие искры в монстра, упал. Его никто не толкал, он упал просто потому, что силы кончились. Как же меня бесит этот монстр! Где мой меч? Я поспешно вынула меч из ножен, и неожиданно наткнулась на сузившиеся глаза Ависа.

— Не изменяй мне, хозяйка!

Ревность в его голосе была настолько неуместна, что я невольно рассмеялась. Странный дух. Меч сам по себе вырвался из рук, отлетев на пару метров в сторону. Вместо него в руке появился другой клинок с черной рукоятью. Он был намного легче прежнего меча, и так идеально подошел к моей ладони, что я обрадовалась. Хорошее оружие, с красивым черным камушком над узкой гардой. Камень в рукояти, будто услышав комплимент, приветливо сверкнул, а вслед за его блеском с моих кистей спали браслеты, которые порядком надоели мне.

Потерев красный след, оставшийся от оков, я решительно бросилась вперед. Мое тело обрело необыкновенную легкость, а монстр передо мной перестал быть страшным. Не знаю, что произошло в тот момент, но то, что мне удалось забраться по его телу к рогатой голове, ловко перепрыгивая через кровавые прожилки, было удивительным.

'Глаза, хозяйка. Надо проткнуть его желтые глаза', - подсказал голос Ависа в моей голове.

Глаза, так глаза. Прыгнув вперед с плеча монстра, я дотянулась до левого глаза и быстро ткнула мечом в око, лишенное зрачка. Повторив тот же прыжок на правом плече, проткнула другой глаз. Желтая жидкость растеклась по уродливому лицу, а монстр зашатался, как подкошенный. Я быстро спрыгнула на землю, отходя подальше от уродца.

— Хозяйка, я могу стереть само его существование, оставив после него пустоту, — снова прозвучал голос Ависа.

— Делай, — согласилась я.

Меч в моей руке загорелся черным пламенем, но не обжег кисти рук. Чисто интуитивно, я размахнулась, и направила пламя в падающего на спину монстра. Миг — и огромное тело, охваченное странным огнем, полностью исчезло.

Глядя на вытоптанную траву поля, на которой больше не стоял монстр, я обессилено рухнула на колени. Меч исчез из моих рук, словно его никогда и не было.

— Вася, ты как? — подошел ко мне Азей, расшатываясь в разные стороны.

Я не ответила, глядя на то место, где покоилось тело Угрима. Будто оно ждало, когда я посмотрю в его сторону, тело дрогнуло, и мелкими частичками, черными, как пел, потянулось вверх.

— Он успел выпустить прирра, — тихо сказал Азей. — Вася, мне жаль. Я не знал, что старый Угрим так дорог тебе. Еще одним пожирателем душ, пережившим не один век, стало меньше.

Я снова заплакала, понимая, что теперь в этом мире застряла до самой смерти, и больше никогда не увижу родные лица.

— Василиса! — резкий окрик Шона заставил поднять заплаканное лицо, бинты на котором покрылись кровью Угрима, грязью с земли и желтой жидкостью из глаз монстра. — Именем закона империи, ты арестована! Как черный маг и как новый владелец меча Смерти ты предстанешь перед судом Мудрейших.

Я озадаченно нахмурилась: новый владелец меча Смерти? До меня, как всегда, с опозданием дошло, что за прозрачный дух стоял передо мной на коленях, и что за клинок появился в моих руках. Дух меча Смерти? Будь проклят этот мир! Во что я опять вляпалась?

— О! Лилит, давно не виделись! Две тысячи лет прошло! — зазвучал голос над головой.

Авис возник передо мной, раскрывая руки и глядя на хрупкую девочку, порхающую по воздуху возле Шона. Значит, этот и есть не видимый ранее дух меча Тьмы? Похожа на маленькую фею, симпатичная и милая малышка. Лилит спряталась за плечом Шона, испуганно дрожа всем телом.

— Я смотрю, ты так и прикидываешься хорошей девочкой. Не надоело? Тосин, ты несколько не изменился, все также послушен до отвращения.

Я перевела взгляд на духа с блеклым лицом, волосы которого напоминали парик дворецкого. И правда, покорность проступала сквозь его мягкие черты лица и безвольный подбородок. Ясно, вот как выглядит дух меча Стихий.

— Камилла, радость моя! Да ты никак пополнела? Слышал, ты на днях ослушалась прямого приказа своего хозяина. Расплата еще не настигла? Жаль, жаль. Хотел бы и я посмотреть, как тебя накажут Спящие…

Женщина, к которой обращался Авис, была роскошной блондинкой в обтягивающем красном платье. Дух Света?

— М-да… Вы сделали все, что могли, чтобы вызвать ненависть к вам в сердце моей хозяйки. Унижение, убийство тела на дуэли, издевательства над слабой низшей, и, наконец, вы забрали последнюю мечту, что она хранила в сердце. И вы все прекрасно знаете, на что способен я — дух Смерти. Ваше Императорское Высочество, передайте совету Мудрейших, что выбранный мною хозяин в любой момент может уничтожить всю империю. Если они настолько глупы, что продолжат нас преследовать, пусть потом не жалеют о своих уничтоженных душах. Я все сказал.

Авис вдруг пронзительно свистнул, оглушив всех присутствующих, и исчез. Два черных пегаса появились в небе над 'стадионом', дружно махая крыльями. Они плавно спустились на землю, подходя к нам с Азеем. Огневик первый пришел в себя после услышанного от духа Смерти. Он свалил мою тушку на спину одного из них, забрался на другого, и мы дружно взмыли вверх, оставляя на поле три фигуры. О чем думали в тот момент убийцы Угрима, я не знала. Кожа подо мной казалась мягкой, крылья равномерно махали, и я, обняв пегаса за шею, крепко заснула. За один день все, чем я жила ранее, исчезло. Паршивый выдался денек.

Глава 12

Раскрыв рот от восхищения, я разглядывала тоненькие, сухие веточки небольшого деревца передо мной. Растение было карликовым, и мне пришлось присесть перед ним на корточки, чтобы разглядеть каждую веточку.

— Вась! Ты чего там застряла? — окликнул меня Азей, ушедший далеко вперед.

Я промолчала, завороженная прихотливыми изгибами веток, от которых никак не могла оторвать взгляда.

— Вася! Ау! — огневик покричал еще пару минут, потом выругался и подошел ко мне.

Он с недоумением посмотрел на деревце и перевел взгляд на мое восторженное лицо.

— Ты чего тут делаешь?

Я, наконец, ожила, выдохнув на одном дыхании:

— Красиво!

— Что красиво?

— Это дерево без листьев. Смотри, на нем нет ни единого листочка, и он пробился через камень!

Восхитительно!

Азей почесал в затылке, оглядываясь по сторонам. Деревце каким-то чудом выросло на небольшой возвышенности, лишенной растительности, и гордо тянулось с вершины горы к небу. Вокруг него не было ни травинки, ни листика, только голый камень, стоящий под палящими лучами солнца.

— Э-э! Здорово, конечно, деревце просто замечательное, но, может, пойдем дальше? Спускайся оттуда, нам еще место для лагеря надо найти, а солнце уже заходит. Если не поторопимся, опять проведем ночь в борьбе с местным зверьем.

Я нехотя встала и кивнула головой:

— Ну, пойдем дальше. Уговорил.

Прошло две недели с момента нашего бегства из города Кирун, в течение которых мы успешно скрывались в Светлом лесу, расположенном к западу от столицы. Равнодушие ко всему миру, которое охватило меня после произошедшего на тренировочном поле академии, держалось недолго. Лес не дал мне впасть в депрессию, изо дня в день сталкивая с хищным тварями, заселявшим его. Это только на словах лес назывался Светлым, а на деле оказался в десятки раз хуже глухих африканских джунглей. Первые дни мы с Азеем только и успевали, что махать мечами в разные стороны. Бывало, мы целый день сражались с хищниками, не успевая оборудовать место для ночлега защитными заклинаниями, и приходилось спать на широких ветвях лесных деревьев, похожих на баньяны.

Но бесконечная борьба с лесом имела для меня один большой плюс — она не дала мне закрыться от всего мира в коконе гусеницы, заставив выплеснуть наружу массу эмоций. От равнодушия к окружающему миру до бури слез, от ненависти к судьбе до опустошения. Злость на трех парней, убивших Угрима, сменилась на глухое раздражение, а потом недовольно свернулась клубком в самой глубине сердца. Проклятия в адрес целого мира сошли на нет, сменившись усталостью. За эти четырнадцать дней я будто переродилась, пережив шквал эмоций, а потом пришло оно — облегчение. Не надо было больше лгать, хитрить, искать оправдания, бояться, что в любой момент меня могут раскрыть. Дамоклов меч, висевший надо мной во время обучения в академии, исчез. Нарыв, беспокоящий меня с момента появления в мире Даль, вскрылся, оставив шрам не только на лице, но и на сердце.

За две недели, проведенные в лесу, мой внутренний мир полностью изменился. Я приняла тот факт, что являюсь самым страшным монстром этого мира, перестав сопротивляться судьбе. Разве я могла теперь что-нибудь изменить? Угрим мертв, дорога в родной мир закрыта, и все, что мне оставалось — это продолжать жить в мире Даль в качестве черного мага. Нет, я вовсе не собиралась повторять судьбу Гилберта и крушить все вокруг себя. Теперь я думала о том, как мне найти место в этом мире.

— Давай здесь остановимся, — предложил Азей, указывая на широкое дерево впереди себя. — Сейчас я только выгоню оттуда зверей…

Я с уважением посмотрела на исполина, который Азей скромно назвал 'деревом'. Метров тридцать в длину, и метров триста в ширину. Из стволов и толстых веток к земле спускались воздушные корни, словно занавесками прикрывая высокую траву под деревом. Среди его густой листвы мелькали забавные мордашки зверьков, сильно смахивающих на мартышек, и Азей безжалостно согнал их с насиженных мест. Он запустил огненный шарик, который вызвал многочисленные писки и испуганные вопли 'мартышек' на дереве. Через минуту с дерева сбежали даже мелкие жучки, и мы перелезли через 'занавески' из корней.

Я упала в траву, блаженно вытягивая ноги, спиной опираясь о толстый красноватый ствол.

— О, Спящие Боги этого мира! — взмолилась я. — Дай нам провести эту ночь спокойно, без общества злобных аборигенов!

Азей хмыкнул, но не последовал моему примеру, а начал собирать хворост для костра. Магия огня, которую он пытался вначале использоваться для костра, была слишком сильной. Ветки в таком огне сгорали за одну минуту, и нам пришлось воспользоваться древним огнивом, чтобы зажечь обычное пламя.

— Хозяйка, у меня плохие новости, — возник передо мной Авис.

Пару дней назад я послала его за новостями из ближайших городов, чтобы определиться, куда дальше двигаться.

— Какие? — спросила я, лениво шевеля ногами в ботинках.

— Посмотрите сюда. Господин Азей это тоже может увидеть.

Дух меча Смерти развернул в воздухе голограмму с портретами, на которых наши лица выглядели на редкость жуткими. Азей бросил хворост в одну кучу и подошел ко мне, спрашивая, откуда эти голограммы. Я ему честно ответила, что их показывает невидимый ему дух. Огневик прочитал надпись над портретами и задумчиво почесал затылок:

— И что? Ну, объявили нас в мировой розыск, назначили награду за поимку только живых. О! Это хорошо, что за живых! Не убьют сразу!

Я удивилась:

— Да я не об этом! Всего триста тысяч за двоих! Зажабили, сволочи! А я думала, что в этом мире черный маг стоит дороже!

— Хозяйка, — вздохнул Авис, — эти портреты развешаны везде, даже в самых глухих деревушках. Вас проклинает и ненавидит весь мир, вам нельзя выходить из леса. Первые ж встречные разорвут вас обоих в клочья.

— Удивил, — фыркнула я. — Авис, лучше скажи, что еще в мире происходит, кроме всеобщего внимания к нашим скромным персонам.

— Увеличилось число монстров, которых ты назвала эмбрионами. Маги из совета Мудрейших не могут понять, откуда они взялись, и как с ними бороться. Слизни, как их стали называть имперцы, не имеют душ, потому они практически бессмертны. К счастью, увеличилось число только тех монстров, похожих на того, что вы видели в центральном парке. Десятиметровых тварей, подобных уничтоженному нами монстру две недели назад, больше не наблюдается.

— А, подумаешь, монстров стало больше. Я тут, к счастью, ни при чем. Или местные жители думают по-другому? Мол, черный маг постарался!

— Ты верно угадала, все думают, что это твоих рук дело. Но не это самое плохое…

— Что еще? — пробурчала я.

— Слизней никто не может уничтожить, даже владельцы трех мечей из Четырех. Но прогнать их из городов и деревень маги могут.

— Я рада за них. А мы-то тут причем? Мы теперь в дела государственные не лезем!

— Хозяйка, слизней сгоняют не куда-нибудь, а в Светлый Лес.

Я помолчала, соображая, что же это значит, а потом заорала на весь лес:

— Азей! Иди сюда, что я тебе скажу!

Огневик, устанавливающий котелок на палке между двух рогатин над костром, недовольно проворчал:

— Чего орешь? Я рядом, и хорошо тебя слышу. Чего случилось-то?

— Азейчик, к нам в гости направляются орды слизней!!!

Через пару минут я рассказала огневику новости, что мне поведал дух меча. Реакция Азея меня удивила. Он пожал плечами, и продолжил орудовать над котелком.

— Вась, а что в этом такого? Я уже привык, что вокруг тебя постоянно появляются зубастые, рогатые, хвостатые уроды. Чего ты боишься? Ты же черный маг, тебе раз плюнуть их уничтожить!

— Точно, — растерянно сообразила я. — Я же сама для них монстр, это они меня должны бояться.

Авис усмехнулся и предложил:

— Хозяйка, пока ваш друг готовить ужин, может быть, пройдете со мной в ту сторону? Там как раз десяток эмбрионов засел, к востоку от вашей стоянки.

Я простонала:

— За что мне все это? Азей, ты тут пока готовь, а я схожу… хм-м… в туалет ненадолго.

— Иди, — разрешил огневик, который не слышал наш разговор с духом.

Огневика в первые дни пугало, что я вдруг начинала разговаривать с пустотой. Духа меча Смерти он не видел, что его безумно раздражало, особенно в те моменты, когда я начинала ругаться с Ависом. Или когда я сама по себе начинала ржать над неслышными для огневика едкими замечаниями духа. Но потом Азей привык к моему поведению, и даже научился определять по моему взгляду, где находиться невидимый дух.

Оставив огневика колдовать над котелком, мы углубились в лес. Из-за высоких деревьев с широкой шапкой густых веток наверху, покрытых толстыми листьями, ночь в лесу наступала быстро. Но темноту разрывали многочисленные светящиеся жучки, похожие на светлячков, которые целыми гроздьями висели на невысоких кустах.

Я быстро скользила меж деревьев, отплевывая от паутины на каждом шагу, и вскоре увидела их, эмбрионов. Уродливые тела, покрытые кровавыми прожилками, в темноте леса не были видны, зато горящие желтые глаза были видны издалека. Я посмотрела на то, как они мечутся между деревьями, и задумчиво спросила Ависа:

— Слушай, а как я их уничтожу? Обычно я запускаю в эмбрионов свое черное пламя, но если я сейчас его запущу, то эта часть леса будет просто уничтожена.

Дух хмыкнул:

— Глупый вопрос, хозяйка. Тебе придется уничтожать их мечом, поодиночке.

— Действительно, глупый вопрос. Ладно, давай уже ко мне в руки, а то один приблизился ко мне на пять метров.

— Как прикажите.

В моей руке сверкнул клинок, и я ринулась в бой. Этих тварей оказалось не десять штук, а двадцать, но убивать их было гораздо легче, чем лесных хищников. Слизни были слишком тупоголовы и неповоротливы по сравнению с местным зверьем. Они успевали лишь повернуть голову на шорох позади себя, и все, исчезали под моими ударами мгновенно.

Вскоре я остановилась, тяжело дыша и оглядываясь по сторонам. Желтые глаза больше не светились в темноте, но для достоверности я спросила у духа:

— Авис, все?

— Все.

— Ну и ладно. Пошли обратно, я есть хочу.

Я шагнула вперед и вдруг запнулась обо что-то, лежащее на земле. Это что-то застонало, приподнимаясь с земли, и я от неожиданности отступила назад.

— Ты кто? — спросила я, видя лишь контуры человеческого тела в темноте.

— А ты?

— Я первая спросила!

— Я Шон де Кодер, наследник империи! — гордо сказал нуар, выпрямляясь.

— Ты чего здесь забыл?

— А где слизни? — вместо ответа спросил нуар.

— Нету. Они того… этого… Ну, ладно, я пойду.

— Стоять! Твой голос мне кажется знакомым. Подожди-ка…

Я испугалась, что он меня сейчас узнает, и поспешно закрыла рот рукой. Откуда он здесь взялся? Голос Авис в моей голове весело предложил:

'Хозяйка, предлагаю вам ударить его по голове, и скрыться. Его духа Лилит сейчас рядом нет, ловите момент'

Прежде, чем я сообразила, что делаю, мои руки подняли внушительный сучок с земли, я метнулась за спину пошатывающегося парня и треснула по его голове. Тот послушно свалился к моим ногам, а я облегченно вздохнула. Но едва я отвернулась от бессознательного тела, собираясь уходить, как в кустах раздался жуткий вой какого-то хищника. Я остановилась и глухо выругалась, поняв, что не могу здесь бросить этого самовлюбленного типа. Вздохнув, я нащупала в темноте его руки, взялась за них и поволокла тяжелую тушку в сторону стоянки.

— Он что, в кустах прятался, подглядывая за тобой? — немного растерянно спросил Азей, когда я доползла до места нашей стоянки. — Как ты неудачно сходила в туалет! Он живой хоть?

— Живой, — кивнула я головой. — Нашла в кустах. Я запнулась об него на обратной дороге. Рядом завыли хищники, так что пришлось прихватить его с собой.

Огневик встал с бревна, на котором сидел перед костром, и прошел к своему мешку. Достав оттуда длинную веревку, он отпихнул меня от нуара:

— Отойди, я его свяжу. Этому парню вряд ли понравиться наша компания, когда он очнется. Сразу побежит папочке докладывать. Веревки магические, он не сможет их снять без меня.

— На, — протянула я ему тряпку. — Заткни ему рот. Вдруг орать начнет, когда я ему мстить буду.

— Мстить? За шрам, что ли?

— Ага. Я же черный маг, а не белый ангел. Он у меня еще помучается, сволочь такая. Я все ему скажу, что в душе накипело.

Азей закончил связывать нуара, и задумчиво протянул:

— Да, женщина в ярости — это нечто.

— Угу. Что у нас на ужин?

Азей подошел к стоящему на земле котелку, от которого шел бесподобный аромат, и открыл крышку, выпуская пар. В моем желудке тут же заурчало, и я быстро забыла про пленника. Еще впервые дни пребывания на лоне природы мой аппетит как-то сразу увеличился раз в пять, и я могла съесть целую жареную на костре лесную птицу, похожую по вкусу на курицу.

— Суп из грибов с мясом боша.

Я не стала уточнять, кто такой бош, а протянула жадными ручонками деревянную чашку, сделанную Азеем из коры дерева. Суп оказался вкусным, густым и сытным, и я шустро застучала ложкой по дну.

К тому времени, когда наш пленник зашевелился, приходя в сознание, я тихо дремала, прислонившись к стволу дерева. Едва Шон застонал, как я сразу проснулась, а огневик, спящий у костра, сердито проворчал:

— Вася, мсти по-тихому, я спать хочу, — и перевернулся на другой бок, укрываясь плащом с головой.

Шон лежал, связанный по рукам и ногам, за бревном у костра, и я решительно двинулась в его сторону. Его попытки приподняться привели только к тому, что бревно сдвинулось на пару метров под ударами его тела. Подождав, пока нуар не затихнет, я сухо сказала:

— Это магические веревки, ты не сможешь их снять. Давно не виделись, Ваше Императорское Высочество. Уж простите, что встречаем не по правилам, но, сами понимаете, мы с вами далеко не друзья.

Я нагнулась, помогая Шону подняться, и прислонила его к бревну спиной. Черные глаза нуара смотрели на меня не с ненавистью, а скорее с любопытством. Значит, не боимся меня, да?

Я поискала взглядом нож, с помощью которого Азей кромсал ветки для костра. Обнаружив искомое воткнутым в землю рядом с нашими походными мешками, я подобрала его и нагнулась над нуаром. Прислонив лезвие ножа к его щеке, тихо сказала:

— Хочешь почувствовать тоже, через что прошла я? Знаешь, как мне было больно? А ведь я тебе ничего плохого не сделала! Ты, неблагодарный сукин сын, я тебе жизнь спасла! Не помнишь? Во дворце императора? Кто уничтожил черное пламя огра прямо перед твоим носом? А ты мне чем отплатил? Изуродовал мое лицо, натравил на меня всех имперцев, заставил скрываться в лесу, полном монстров! И, кроме того, именно из-за твоей идеи был убит Угрим. Знаешь, почему я никогда не смогу простить тебе его убийства? Потому что он единственный, кто знал, как вернуть меня обратно, в свой мир, и только он знал ключевое слово заклинания 'забвения по крови и памяти'! Не слышал о таком заклинание? Угрим стер воспоминания моих родных, близких, друзей, жениха, и против воли закинул меня в этот чертов мир. Ты, ублюдок, виноват в том, что мне теперь никогда, НИКОГДА не вернуться назад!!!

Шон смотрел на меня круглыми от удивления глазами, а я вдруг почувствовала, что по моим щекам текут слезы. Отняв нож от щеки нуара, я зло вытерла слезы, и хриплым голосом сказала:

— Нуар, я не собираюсь уродовать твое лицо, можешь успокоиться. Завтра утром мы уйдем, а ты останешься здесь связанным. Действие магии на веревках испариться после того, как мы уйдем достаточно далеко от тебя. Ты сможешь высвободиться, если, конечно, до этих пор тебя не сожрет какая-нибудь местная зубастая тварь.

Я отошла от ошарашенного Шона, и собралась было улечься спать на лежанку из мягкой травы, как вдруг земля под моими ногами дрогнула. Азей мгновенно подскочил с места, выхватывая меч из ножен.

— Вася, твоих рук дело? — спросил он.

Я отрицательно помотала головой, а земля под ногами дрогнула еще раз.

— Землетрясение? — предположила я, стараясь не двигаться.

Я ошиблась. Это было не движение подземных плит, а рост корней деревьев леса. Они выползали из земли, как гигантские червяки, по всему Светлому лесу. Предугадать, где появиться корень, было невозможным, и Азей громко крикнул мне:

— Вася, скорее на дерево, пока цела!

Я кивнула головой и, пытаясь удержаться на трясущейся земле, метнулась в сторону Шона. Вызвав черное пламя на ходу, я подскочила к нуару и полоснула по связывающим его веревкам ножом, который так и не успела убрать. Магические веревки не выдержали удара лезвия, окутанного черным пламенем, и Шон оказался на свободе.

— Вася, что ты там копаешься?

— Да бегу я, бегу!

Лавируя между выскакивающими из земли корнями, я быстро подбежала к дереву и схватилась за протянутую Азеем руку. Тот подтянул меня, помогая забраться на ветку, и мы дружно уставились на то, что творилось внизу. А там творился полный хаос. Корни многочисленных деревьев леса удлинялись, ширились и переплетались между собой, словно пытались свить гигантское гнездо.

— Что это? — шепотом спросила, пытаясь удержаться на трясущейся ветке.

Азей, висящий надо мной, сообщил:

— Я никогда такого раньше не видел!

— Я тоже, — донеслось от куда-то слева.

Шон очутился на дереве рядом с нами, вцепившись в ветку также, как и мы обеими руками. Странный рост корней деревьев закончился минут через пятнадцать, и вокруг все стихло. Глядя на уродливые переплетения корней внизу, Азей неуверенно спросил:

— Может, маг Земли какой постарался?

Шон, рискнувший первым спуститься с дерева, ощупал один из корней, и отрицательно покачал головой:

— Это вызвано самой природой, здесь нет ни следа магии. Но откуда такие глобальные изменения переустройства структуры леса?

Я тоже спустилась с дерева, подошла к одному из корней, на вершине которого оказался котелок из костра, и задумчиво протянула:

— Мне, конечно, наплевать на весь этот проклятый мир, но, по-моему, все это странно. Бездушные эмбрионы, теперь еще и этот природный катаклизм. Эй, старший сын императора, вместо того, чтобы ловить черного мага, лучше бы занялся государственными делами.

— Я в лесу появился не для того, чтобы поймать тебя, — отвел глаза Шон.

— Да ну? — не поверила я.

— Я следил за передвижением слизней, и неудачно открыл портал над низкой веткой дерева.

Я прыснула в кулак, поняв, что Шон потерял сознание перед ордой слизней только потому, что ударился головой о дерево.

Азей, спустившийся вниз самым последним, не прислушивался к нашему разговору. Он собирал рассыпанные по земли вещи, которые выпали из перевернутых корням деревьев мешков. Я присоединилась к нему, а Шон задумчиво наблюдал за нами. Заметив его взгляд, я буркнула:

— Если собираешься нас арестовывать, не выйдет. Я достану свой меч и уничтожу тебя.

Нуар вдруг усмехнулся:

— Неужели? И что, рука не дрогнет?

— Не дрогнет!

К моему удивлению, Шон лишь хмыкнул и начал собирать разбросанный хворост, собираясь снова разжечь погасший костер. Мы выбрали место под деревом, где выскочивших из земли корней было меньше всего, и заново обустроили лагерь. В лесу стояла непривычная тишина, словно все воющие и рычащие по ночам звери покинули свою среду обитания. Даже ночные птицы не ухали по ночам, и треск нашего костра разносился по всему лесу.

Закончив с делами, я присела на бревно у костра, пожаловавшись огневику:

— Азей, почему нам так не везет? В кои-то веки мы с тобой нашли безопасное место для ночлега, а лес вдруг взбесился! Я уже боюсь ложиться спать! Вдруг больше не проснусь, погребенная заживо? Или проткнутая корнями? Или хищники разорвут? Эй, держись от меня подальше, Высочество! Не смей приближаться ближе, чем на пять метров! Убью!

Шон проигнорировал мой вопль и присел рядом со мной на бревно, попивая горячий чай из деревянной чаши.

— Это правда? — неожиданно спросил он. — То, что ты мне рассказала недавно. Когда угрожала ножом?

Я отодвинулась от него на самый край бревна, отводя взгляд в сторону.

— Я тоже все слышал, — присоединился к Шону огневик. — Почему ты мне раньше не рассказала об этом? То, что ты пришла из другого мира?

— А ты бы мне поверил? — удивилась я.

— Конечно, я же твой лучший друг. Мы знаем о существовании других миров, старейшие пожиратели душ спокойно могли перемещаться на далекие расстояния. Значит, тебя сюда затащил Угрим. Зачем?

— А я знаю? — рассердилась я.

Шон сделал глоток и скосил на меня глаза:

— И какой он, твой мир?

Я тяжело вздохнула:

— Мой мир техногенный, в нем нет магии, в нем главенствует наука. В моем мире есть только одна раса — раса людей, и нет монстров. Бои на мечах давно канули в лету, у нас оружие настолько страшное, что способно уничтожить весь мир за один час. У нас несколько государств, я жила в стране с названием Россия. Эта свободная страна, но, к сожалению, нищая, несмотря на природные богатства. Она занимает территорию в три раза меньше, чем ваша империя Даль. И у нас давно уже нет императора, а правит президент, избранный народом. Этого хватит?

— Нет, конечно, — помотал головой Азей. — Я тебе еще устрою допрос с пристрастием.

Шон, который все внимательно выслушал, поинтересовался:

— А какое положение ты занимала в обществе?

— У нас нет сословий, в моей стране народ делиться только на богатых, нищих, и людей со средним достатком. Я принадлежала к последнему классу, и была простым студентом. Хотела стать учителем и учить детей музыке. Я пианист.

— Кто такой пианист? Музыкант? — полюбопытствовал Азей.

— Ага. А в этом мире я вдруг стала черным магом. Мои руки огрубели из-за бесконечных боев с вашими монстрами, и сейчас вряд ли смогут порхать по клавишам фортепиано так, как раньше.

Шон вдруг поднялся с бревна, поставил чашу на землю заходил вокруг костра, о чем-то напряженно думая.

— Значит, тебя затащил в этот мир пожиратель душ. И сейчас ты не можешь вернуться обратно. Зачем он это сделал?

— Понятия не имею, — пожала я плечами.

Шон остановился, хмуро посмотрел на меня и сообщил:

— Ты действительно не сможешь больше покинуть этот мир. Все старейшие пожиратели душ, способные открыть межмировой портал, уничтожены. В империи что-то происходит, что-то очень страшное.

— Да мне, собственно, начхать на ваш мир. Эй, Высочество, что собираешься делать? Вызвать имперский спецназ и арестовать нас? Или отпустишь с миром?

Нуар покачал головой:

— Теперь, после услышанного от тебя, мои планы изменились.

— Что значит — изменились? — испугалась я.

Темноволосый нуар вдруг улыбнулся широкой, обаятельной улыбкой, а я застыла, пораженная до глубины души. Настолько непривычно было видеть на хмуром всегда лице приветливость, что у меня даже мурашки по коже прошли. Улыбка нуару шла, мгновенно превращая его из высокомерного 'вампира' в милого парня.

Шон подошел ко мне, снимая со своей шеи овальный, небольшой медальон с символом императорского рода — золотистым солнцем — в центре. Продолжая улыбаться, он застегнул тонкую цепочку на моей шее, и сообщил:

— Теперь ты под защитой императорского рода, черный маг.

Изумленная превращением Шона в милого парня из ненавистного сноба, я глупо заморгала глазами:

— Чего?

— Этот медальон означает, что ты с этого момента моя невеста, и обладаешь неприкосновенностью личности. Ни Совет Мудрейших, ни игуры больше не могут тебя арестовать или убить, иначе буду иметь дело со мной.

Я возмутилась, с трудом веря в происходящее:

— Эй, а кто говорил, что я буду твоей невестой?

Шон снова надел маску сноба, спрятав улыбку, и сухо сообщил:

— Не пойми меня неправильно, низшая, я вовсе не сгораю от страсти к тебе. Я по-прежнему отношусь к тебе с неприязнью. Это временно, потому что сейчас мне нужна твоя помощь как от черного мага. Видишь ли, кроме тебя слизней пока никто не может уничтожить. С этим медальоном невесты наследника трона, ты спокойно можешь вернуться в Кирун и помочь мне разобраться со слизнями. Медальон прекрасная защита для тебя от нападок жителей города. Да, они продолжат тебя ненавидеть, но вот тронуть никто не посмеет.

— Да? А что потом? Эй, моя репутация как женщины будет загублена после разрыва с наследником трона!

Азей, наблюдающий за нами, хихикнул:

— Вася, у тебя вообще нет никакой репутации…

Я зашипела в его сторону, а он шутливо прикрылся деревянной ложкой.

— Ты вольна разорвать помолвку хоть сейчас, достаточно просто вернуть мне медальон. Но, согласись, это пока наилучший вариант для твоей безопасности. Ты сможешь вернуться в академию Магии, снова начать обучение на факультете трав и зельеварения. Выбирай.

Я подозрительно сузила глаза:

— С чего вдруг ты изменил свое отношение ко мне?

Шон пожал плечами, равнодушно сказав:

— Мое отношение к тебе не изменилось, не льсти себе, низшая. Но твоя истерика с ножом в руках напомнила, что я все-таки обязан тебе жизнью, хотя пару раз ты сама меня чуть не убила. Кроме того, мне действительно нужна твоя помощь в борьбе со слизнями. Низшая, покажи мне свой шрам. В благодарность за спасение от слизней в лесу, я, пожалуй, уберу его.

Из его ладоней вырвалась темная дымка, и я поспешно закрыла заслезившиеся глаза. Азей как-то говорил, что шрам может убрать только тот, кто его уставил. Поведение Шона ввело меня в полную растерянность. Какая муха его укусила? С чего вдруг он протянул мне руку помощи? Может, головкой о дерево ударился чересчур сильно? Но… Вернуться в академию? Да ведь это же здорово! Мне осточертел этот Светлый Лес, кишащий дикими тварями. Как же хочется вернуться в свою кровать в комнате общежития!

— Василиса? Шон! Что вы здесь делаете? — раздался вдруг возглас со стороны.

Садо? Я не могла раскрыть глаза, пока нуар колдовал над моим лицом. Щека, через которую проходил уродливый шрам, нестерпимо чесалась от распрямления складок на коже. Что здесь делает Садо?

— Шрам убираю, — раздался низкий голос Шона надо мной.

— Но… О, Спящие! Что здесь произошло? Что с этим лесом? — продолжал восклицать знакомый голос.

Нуар, наконец, закончил колдовать над моей щекой, и я поспешно открыла глаза, поворачиваясь на звук голоса. Это действительно был Садо, который стоял под деревом, с изумлением разглядывая вылезшие из земли корни.

Шон подошел к брату, сообщая:

— Я и сам бы хотел это знать. Именно поэтому я и вызвал тебя сюда. Лилит, спасибо за то, что привела его сюда.

Дух меча Тьмы скромно отвела глаза, и испарилась в воздухе. Когда он успел послать ее к своему брату? Я ощупала свое лицо, и с радостью поняла, что уродливой отметины больше нет. Садо тем временем перестал ощупывать корни деревьев, и повернулся ко мне:

— Рад тебя видеть живой и неври… Шон?

Маг стихий осекся, когда заметил блеск медальона на моей груди, а потом радостно вскрикнул:

— Шон! Да ты гений! Брат, я всегда знал, что ты умен. Ты надел это для ее защиты? А мы с Теоном все голову сломали, соображая, как нам ей помочь!

Я удивилась:

— Вы что… вы беспокоились обо мне?

Садо подошел ко мне, крепко обняв за плечи:

— Шутишь? Да эти две недели были для нас сущим кошмаром! Если бы не ежедневные сообщения от Азея, что ты жива и здорова, мы бы с ума сошли! Прости, брат, но мы тайком от тебя связались с огневиком. Узнай ты, где находится Вася, ты бы сразу же послал туда все войско империи.

— Что-о??? — заорала я, услышав такие новости. — Азей!!! А ну, иди сюда, подлая тварюга! Ты что, докладывал обо мне этим двум олухам? Зачем ты принимал их сообщения? А если бы они сдали нас? Да о чем ты думал?

Огневик поспешно спрятался среди высоких корней, отбежав от меня подальше, и начал оправдываться:

— А что я мог сделать? Они закидали меня мотыльками по ночам! Я спать спокойно перестал из-за этих треклятых мотыльков! Ты там себе спокойно дрыхла, а они вокруг меня порхали! Достали со своими вопросами о твоем здоровье!

— Ты, предатель! Иди сюда, я тебе рога-то пообломаю! Хвост оторву! Ты у меня за все ответишь, черт проклятый!

Шон, понаблюдав пару минут, как я гоняюсь за огневиком вокруг дерева, нахмурился, и обратился к брату:

— Садо, ты маг стихий. Мне нужна твоя помощь. Прошу тебя, послушай, что говорит земля в этом лесу.

Садо, озадаченно потерев пальцем между бровями, сообщил:

— Я уже это сделал, едва увидев эти чудовищные корни. Сила Земли в этом месте выросла неоднократно. Корни вылезли от того, что не смогли выдержать бешеный поток энергии, что шел из земли.

Шон задумчиво потер подбородок, и вдруг вытянул вперед руку, формируя дымчатый клубок на ладони:

— Ничего не замечаешь? Приглядись повнимательнее.

Садо склонился над ладонью и с недоверием прошептал:

— Шон, это… Это боевой заряд магов Тьмы? Что за? Почему он такой маленький? Где его плотность? Да в нем совершенно нет сил!

— Верно, — кивнул головой нуар. — В последнее время я заметил, что мне все труднее пользоваться своей силой. Кроме того, мои некоторые друзья, маги Тьмы, полностью лишились магических сил. И в тоже время…

Нуар указал на выросшие из земли корни деревьев, и продолжил:

— И в то же время, сила магии Земли увеличилась многократно. В мире появился дисбаланс сил.

Я притормозила рядом с братьями, чьи лица были нахмурены, и спросила, отдуваясь от быстрого бега:

— О чем вы тут разговариваете? Мировые проблемы решаете? Ваши лица такие бледные, будто вы призрака увидели!

Братья переглянулись и дружно выкрикнули:

— Духи Мечей!

Я невольно отшатнулась от их слаженного вопля и переспросила:

— Где?

— Низшая, где твой Авис? — проигнорировал мой вопрос Шон. — Нам бы потолковать с ним надо. Этот дух всегда в курсе событий, хитрый, как старый лис. Он может дать нам пару советов?

Авис, словно давно уже подслушивал разговор братьев, проявился в воздухе без моего призыва. Сложив руки на груди, он сухо заметил:

— Долго же до вас доходило, что происходит в мире. Хозяйка!

— Да! — тут же распрямилась я, словно это я была слугой, а дух меча смерти — господином.

Авис усмехнулся:

— Хорошая девочка… Хозяйка, когда я впервые почувствовал твое появление в этом мире, ты была на территории вольтов, не так ли?

— Так точно, господин начальник!

— Хватит паясничать!

— Слушаюсь!

Авис вздохнул:

— Эх, розги бы мне в руки… Хозяйка, ты ведь спокойно пересекла реку Ганг, верно? Сыновья императора, советую вам обратиться за ответами к вольтам. Думаю, у вас получится перейти реку вместе с госпожой.

— Вольты? — удивился Садо. — Как нам могут помочь дикие звери?

Авис покачал головой:

— Они такие же звери, как я — живой человек. Я не имею права рассказывать о них. Если они пожелают, вы сами все скоро узнаете.

Братья переглянулись, а Азей робко высунулся из веток дерева, на которое я его загнала, пытаясь отомстить за предательство.

— А чего так тихо стало? Вась, ты опять что-то натворила?

— Убью! — погрозила я ему кулаком, и тот спрятался обратно. — Так что, завтра идем на территорию вольтов?

Шон покачал головой. Он отошел от нас и раскрыл портал, переливающийся всеми цветами радуги:

— Для начала, низшая, нам надо провести зачистку Кируна от слизней. Боюсь, что этой ночью спать мы не будем.

Я обернулась к дереву, на котором затаился огневик, и крикнула:

— Слазь оттуда, Азей! Мы возвращаемся!

Глава 13

Я шла по улице города Сальвар, расположенного неподалеку от реки Ганг, и думала о том, что быть изгоем общества тяжело. Нет, никто не угрожал мне открыто, никто не бросал мне в спину нож, не кидался камнями или гнилыми помидорами из-за угла. Но острые, как бритва, взгляды прохожих, злобные проклятия, сказанные трусливым шепотом, оскорбления, летящие мне вслед, действовали гораздо хуже прямых атак. С монстрами все было гораздо проще, те не умели хитрить, они открыто нападали, движимые лишь дикими инстинктами, и их можно было легко убить мечом, раз и навсегда избавившись от проблемы. Другое дело, когда жажда убийства исходит от разумных, а уничтожить, растоптать, разорвать меня хотели все встречные. Эта ненависть окружающих буквально на пятки наступала, тяжело дыша в затылок.

— Ведьма, соблазнившая сына императора! — шепнул в очередной раз кто-то за моей спиной.

Я хмыкнула: ага, такого соблазнишь, как же. Этот объект, наверно, только самого себя любит, ну, и еще свое отражение в зеркале.

— Чтоб ты сдохла в ближайшей подворотне! Не долго тебе быть невестой сына императора! Вот откроются у него глаза, сам лично убьет тебя! — очередной комментарий в мой адрес.

Ну, подыхать я пока не собираюсь, не дождетесь. А вот невестой императора мне и правда не долго быть. Где же это видано, чтобы жених свою невесту заставлял сражаться со злобными слизнями? Этот сноб вообще не думал о сохранении моей жизни, посылая на передовую. Да я три дня провела без сна и отдыха, чтобы отчистить Кирун от мерзких тварей! А жители Кируна… Самое обидное, что исчезновение монстров с улиц города имперцы приписали доблестным рыцарям Садо и Шону. Интересно, а кто такой рыжий бегал впереди них, уничтожая монстров черным пламенем? На кирунцев дружно напала избирательная слепота — они не видели заслуг черного мага, зато прекрасно видели двоих владельцев легендарных мечей.

— Глаза тебе выколоть, да в тумане Багряной Богини уничтожить!

— Дрянь! Тварь грудастая!

Услышав последние слова, я даже остановилась. Вот это комплимент! Где они грудь-то большую увидели? Да я ее вообще под толстым камзолом не наблюдаю! Вот уж польстили, так польстили…

Я, наконец, миновала оживленную улицу и свернула в глухой проулок. Воровато оглянувшись по сторонам, я вытащила из кармана дудочку, подаренному мне щедрым торговцем музыкальных инструментов. Милый огр готов был мне отдать что угодно, лишь бы 'госпожа черный маг' поскорее покинула его 'ма-аленькую лавочку'. Еще раз убедившись, что кроме ящиков с мусором и чахлых кустов рядом никого нет, я со всей силы дунула в инструмент. Потом еще раз. А потом загудела безостановочно, с силой выдувая воздух из легких.

— Хозяйка! — заорал вдруг Авис, появляясь передо мной и зажимая уши. — Ты что творишь? Я же оглохну!

Я перестала дудеть и злорадно ухмыльнулась:

— Так ты все-таки здесь! Сидел в моей голове, не так ли?

— Э-э… — протянул дух, чуть отлетая в сторону.

— Я тебе говорила, чтобы ты больше не прятался там? Знаешь ли, как-то неприятно, когда у тебя в голове посторонний сидит, и читает все твои мысли! Там и так тараканов хватает, и без тебя!

— Хозяйка, я не таракан!

- 'Не таракан', - передразнила я его. — Так вот, любезный мой дух меча Смерти! Еще раз сунешься в мою голову — буду дудеть! Если понадобиться, каждый час буду дудеть! Пока ты совсем не одудеешь! Не оглохнешь, то есть!

— Хозяйка! — Впервые в своей жизни испугался дух. — Я понял, больше не буду сидеть в вашей голове! Слово чести духа меча Смерти даю!

— То-то же, — удовлетворенно кивнула я, убирая дудочку в карман.

Я вышла из проулка, и направилась в сторону дома родственников Садо, где мы остановились. Помнится, именно в этом доме я жила в прошлый раз, там же познакомилась с Теоном и Шоном.

Дух за моей спиной внезапно ухмыльнулся, но я этого не видела. Как не видела и того, что Авис подлетел ко мне, печально посмотрел на голову, и… залез в грудь, туда, где стучало сердце. Покидать теплое тело ему совсем не хотелось, хотя сидеть в голове было гораздо веселее.

— Где ты ходишь? — выскочил за калитку Азей, встречая меня. — Все собрались, даже Теон вернулся из похода, а тебя все нет!

Когда я вернулась в Кирун, оказалось, что Теона в городе нет. По приказу императора, его с отрядом игуров направили в Северную область империи, где участилось появление слизней. Он должен был проверить новое оружие, созданное учеными из Совета Мудрейших, которое отпугивало слизней своим запахом. Маги Совета не смогли найти заклинания, чтобы уничтожить монстров. Слизни быстро регенерировали, их невозможно было ни парализовать, ни отравить, но эти монстры отчего-то сильно ненавидели запах корней селуса, похожего на валериану. Теона послали проверять новую настойку, и приказали загнать слизней в Старые Горы, давно покинутые даже ограми.

Я прошла через внутренний двор и зашла в дом, сопровождаемая огневиком. Тот немного нервно стучал хвостом по своим ногам, словно чего-то опасался. Чего он боялся, я поняла сразу, как переступила порог кухни. Все три владельца великих мечей сидели за столом с такими каменными лицами, что даже меня напугала царящая на кухне напряженная атмосфера.

— Здравствуй, — кивнул мне головой Теон. — Давно не виделись, красавица.

— Э-э, привет, — ответила я. — Мне, конечно, наплевать, что вы тут не поделили, но ваши кислые лица меня малость раздражают.

Теон резко встал со стула и подошел ко мне. Я невольно отступила назад. В строгом темно-зеленом камзоле игуров, в черных, узких штанах, да еще и с таким суровым лицом он немного пугал. Привыкшая видеть хидо в разноцветных одеяниях, я его сперва даже не узнала, как зашла на кухню. Если бы не его золотистая грива волос, собранная в хвост на затылке, и не бронзовый оттенок кожи, он бы показался мне незнакомцем.

Теон приподнял за цепочку медальон с изображением солнца, и сухо спросил:

— Ты приняла его?

— Что? — растерялась я.

— Медальон невесты императора. Ты приняла его?

Я вдруг разъярилась, и, вырвав цепочку из рук хидо, отошла к входу в кухню.

— Вы, трое! — сухо сказала я. — Оттого, что я сейчас здесь с вами, и согласилась помочь расправиться с эмбрионами, мое отношение к вам не изменилось. Вы убили самого важного для меня человека, и это не изменить. Я ненавижу вас до глубины души, ваш поступок я не смогу простить до самой смерти. Поэтому… Шон, твой медальон я тебе верну сразу, как только покончим с монстрами. Садо, не надо вести себя так, как будто ничего не изменилось. Теон! Достал уже со своими приставаниями! Я — черный маг, не забывайте об этом! Как только закончим с общими делами, я раз и навсегда вычеркну вас из своей жизни. У меня нет никакого желания не видеть вас, не слышать! Если хоть один из вас хотя бы прикоснется ко мне, руку оторву. Я все сказала. Ну? Чего застыли? Пошли к реке Ганг. Чем быстрее мы закончим, тем скорее я избавлюсь от вашего общества.

— Не командуй, низшая, — раздраженно высказался Шон. — У меня тоже нет никакого желания общаться с тобой. Если бы не обстоятельства, я бы никогда не надел на тебя медальон с императорской защитой.

— Прекрати называть меня низшей! — рявкнула я в ответ. — Я — черный маг, во мне есть магия!

Шон хмыкнул и иронично сказал:

— Магия несет в себе созидание, а ты обладаешь силой уничтожения, а никак не магией, низшая!

Садо перевел взгляд с меня на Шона, потом на посеревшее лицо Теона, и устало приложил руку ко лбу:

— Ребята, нам вместе работать. Давайте не будем ссориться, будем жить мирно. Вася, я понимаю, что мы виноваты в том, что ты не можешь больше вернуться домой. Шон мне все рассказал. Да, мы сильно перед тобой виноваты. Теон, успокойся. Время лечит раны, подожди немного. В конце концов, ты хидо, и ты никогда не проигрываешь, но сейчас тебе надо отступить.

Азей подергал меня за рукав плаща, и жалобно пробормотал:

— Вась, а Вась. Когда ты такая, мне становиться страшно. Я думал, ты их простила… спокойно, спокойно! Не надо так сверкать глазами, я все понял! Они — плохие, а мы с тобой — хорошие! Обещаю больше ничего не делать за твоей спиной. Я, правда, думал, что ты их простила, поэтому и посылал мотыльков украдкой от тебя. Прости!

Хвост за спиной огневика так печально опустился вниз, перестав дергаться, что я тут же простила Азея за его предательство.

— Ты же мой друг, — вздохнула я. — Единственный друг в этом проклятом мире. Как я могу долго злиться на тебя? Азей, когда все закончится, мы с тобой устроим грандиозную пирушку в лесу с плясками вокруг костра.

Шон встал из-за стола, громко отодвинув стул.

— Теперь, когда всем все стало ясно, может быть, пойдем уже к реке? Азей, ты останешься здесь. Этим делом займутся только владельцы Четырех Мечей.

— Я знаю, — буркнул огневик. — Вась, постарайся не убить их на том берегу, хорошо? Оставь свою месть на потом.

— Постараюсь. Изо всех сил постараюсь.

Так наша компания в самом мрачном настроении духа выдвинулась к реке Ганг. Всю дорогу никто не произнес ни слова, каждый погруженный в свои мысли. Лишь когда впереди заблестели лента реки, Шон спросил:

— Как ты пересекла эту реку в прошлый раз?

Я пожала плечами:

— Просто переплыла. Садо, ты сам все видел. А в чем проблема-то?

Садо задумчиво потер переносицу, и сообщил:

— Дело в том, что только вольты способны переплывать эту реку. В империи они признаны как самые опасные хищники, их бояться почти так же, как черного мага. То есть… я хотел сказать…

— Замяли, — перебила я его. — В реке что, живет монстр?

— Нет, — помотал головой маг Стихий. — Вода действует на любой живой организм, как кислота, разъедает кожу, органы, даже металл. Через реку невозможно перелететь, потому что над рекой странным образом нет воздуха. То есть, воздух есть, но стоит любому живому подняться над рекой, как он начинает задыхаться. Только птицы могут перелетать через нее, пегасы же мгновенно падают в воду и погибают. На территории вольтов невозможно открыть ни один портал, он обязательно выводит в другое место. Когда я тебя впервые встретил, то предположил, что в тебя вселилась душа из погибшего тела вольта, поэтому ты смогла переплыть реку. Но, как оказалось, я ошибался.

— Интересно, как тогда Угриму удалось открыть межмировой портал на той стороне? — удивилась я. — Если ты говоришь, что портал там открыть невозможно.

— Я сам ничего не понимаю, — покачал головой Садо.

— Я тоже, — фыркнула я. — Чего это вы на меня уставились? Я не собираюсь снимать одежду, не дождетесь!

Надо отдать должное, парни покраснели. Даже щеки высокомерного Шона заалели. Хм-м… Оказывается, что этому снобу ничто человеческое не чуждо, запомню на будущее.

Я подошла к воде и посмотрела на другой берег. Мы вышли к тому самому месту, где Садо впервые встретил меня. На другом берегу ничего не изменилось, грибы- переростки все еще стояли на месте, даже глубокий колодец со стенами из камня никуда не исчез. Да и куда он мог исчезнуть? Он же колодец, а не лягушка, не мог же он упрыгать отсюда.

После услышанного от Садо о коварстве воды, я опустилась на корточки и коснулась поверхности реки. Вода, как вода. Обычная речная вода. Скинув плащ на берег, я решительно вошла в воду и поплыла вперед. Жаль, что я в одежде. Как было бы здорово искупаться в реке голышом! Вода прохладная, сверху солнышко печет, а тело ласково обвевает со всех сторон. Я перевернулась на спину и крикнула парням:

— Чего застыли? Вода нормальная, прохладная!

Парни не спешили следовать моему примеру, и я остановилась посереди реки.

— Да в чем дело?

Вместо ответа Шон снял свой плащ, демонстративно опустил его в реку и ткань плаща задымилась. Мне пришлось вернуться назад, чтобы рассмотреть поближе, что происходит с плащом. Когда я увидела, что ткань жадно разъедается водой, как серной кислотой, то не поверила своим глазам.

— И что теперь делать?

— Может быть, у них спросим? — показал рукой Садо на противоположный берег.

Я обернулась, стоя по пояс в воде, и тихой ойкнула. Около десятка белоснежных вольтов стояли на том берегу, злобно рыча.

— Хорошие собачки, — промямлила я. — Надо было мяса взять, отвлекли бы внимание от себя.

Теон, который молчал все время, витая в своих мыслях, вдруг хмыкнул:

— Любовь моя, мы пришли как раз к ним в гости. Интересно, как подружится с тем, кто рычит и кусается? Не подскажешь?

— Обычно дрессировщики кладут на руку что-нибудь вкусное для зверя и ждут, когда он сам к ним подойдет, — машинально ответила я, имея в виду приручение диких животных в моем мире.

— Вот оно как. Тогда… тебе нравятся цветы? Или, может, любишь сладкие конфеты?

— Эй, ты что задумал? — сообразила я, наконец, что хидо спрашивал вовсе не о диких зверях, а обо мне. — Хидо, я, кажется, просила тебя оставить меня в покое!

— Но ты не возражала, когда я обратился к тебе со словами 'любовь моя', - поймал меня Теон.

— Я… черт, хидо, ты меня просто бесишь своей наглостью!

Я поспешно отвернулась, чувствуя, как мои щеки покраснели. Уж лучше я пойду к рычащим вольтам на том берегу, чем останусь в этой странной компании здесь. Но на середине реки я снова остановилась, увидев, как один из вольтов подошел совсем близко к воде, рыча, как бешеная собака. Вздыбив шерсть на загривке, он так яростно показывал свои клыки, что у меня сердце екнуло от страха.

— Ну, чего так злиться? Я не вкусная, а горькая и мерзкая на вкус!

— Он не злится, — раздался мелодичный женский голос из-за прибрежных кустов того берега.

Женщина, примерно с меня ростом, вышла на берег реки и спокойно прошла через рычащую стаю вольтов к воде. Лицо ее было закрыто белой паранджой, оставляя видимыми только голубые, как небо, глаза. Белоснежные волосы спускались по спине до талии, а ее фигуру ладно обтягивало белое платье, заканчивающиеся у земли красивыми кружевами.

— Он радуется, дитя Ваха. Вы не узнали его? Это Юши, которого вы спасли из реки в прошлый раз. Он успел подрасти за прошедшее время, хотя до совершеннолетия ему далеко.

— А вы, простите, кто?

— Мы уже виделись с вами, только тогда я была в своем истинном обличии. Я мама Юши, Сэя. Простите, что в прошлый раз вы меня неправильно поняли. Я давно не общалась с двуногими и забыла, что наше рычание они воспринимают как угрозу. Благодарю вас за спасение моего сына.

Женщина низко поклонилась мне, а я лихорадочно соображала, как такая красивая женщина могла вдруг стать мамой вольта. Оборотень? Так Садо оказался прав, когда говорил, что вольты — оборотни, восьмая разумная раса империи, которая прячется от всего мира.

— Дитя Ваха, — обратилась ко мне женщина. — Те люди на том берегу, ваши друзья? Если нет, я вынуждена буду стереть им память. Никто не должен знать, что мы — оборотни. Вы, как друг вольтов, имеете на это право.

— Э-э, — промычала я.

Друзьями их язык не поворачивался назвать, но, похоже, выбора не было. Раз уж мы пришли сюда за информацией, то делать нечего, придется назвать их 'друзьями'. Хотя для меня они хуже врагов.

— Друзья.

— Друзья наших друзей — наши друзья, — кивнула головой Сэя. — Дитя Ваха, зачем ты пришла сюда? Ты хочешь что-то спросить?

— Ну, видите ли, мне тут один жуткий дух по имени Авис сказал обратиться к вам с вопросом о том, что происходит в мире.

— Авис? Дух меча Смерти? Как ты с ним связана?

— Ну, это долгая история… Авис выбрал меня своей хозяйкой, хотя я и не очень-то его об этом просила.

— А друзья на том берегу, — Сэя чуть нахмурила белесые бровки. — Это владельцы трех других мечей Спящих?

— Да, — созналась я.

— Все четверо владельцев мечей собрались вместе… — задумчиво протянула Сэя. — Что ж, друзья, вы там стоите?

— Они реку переплыть не могут, — злорадно сказала я. — Их река обжигает.

— Вот оно как. Верно, я и забыла, что кроме вольтов реку может переплыть только тот, кто уже умирал.

Сэя подошла к воде и коснулась рукой в белой перчатке воды:

— Теперь можете плыть. Пока моя рука сдерживает магию реки, плывите, друзья нашего друга.

Парни не стали колебаться и быстро вошли в воду. Я, убедившись, что их тела не стали дымить и шипеть как плащ пару минут назад, первая выбралась на берег. Едва я вылезла из воды, как оказалась лежащей на земле под тяжестью белоснежного вольта. Юши радостно приветствовал меня, облизывая лицо шершавым языком и весело виляя хвостом. Знакомый запах речной свежести, исходящий от него, поднял настроение, и я рассмеялась, ласково потрепав зверька за ушами.

— Они точно радуются? — уточнил Садо, глядя на рычащих вольтов, которые окружили их, едва они вышли на берег.

Сэя равнодушно сказала:

— Теперь нет. Они предупреждают вас, друзья нашего друга, чтобы вы вели себя достойно и не пользовались магией в целях разрушения на нашей территории.

Теон тут же поднял руки вверх, показывая, что он безоружен, а Шон хмуро пообещал:

— Я даю слово наследника империи, что никто из нас не возьмет мечи Спящих в свои руки на этой территории. Госпожа Сэя, мы пришли…

Женщина резко выставила правую ладонь вперед, останавливая его:

— Дитя Ваха уже сообщила мне цель своего визита, этого достаточно. Прошу следовать за мной.

Сэя развернулась и плавно, как призрак, заскользила по зеленой траве в сторону леса. Не желая оставаться в компании парней, я быстро поднялась с земли и догнала женщину, чуть не запнувшись по пути о радостно вертящегося под ногами Юши.

— Скажите, а что это за грибы? И мне вот интересно… Зачем на территории вольтов вырыт глубокий колодец, да еще и рядом с рекой?

Сэя улыбнулась мне одними глазами:

— Это не совсем грибы, они собирают для нас информацию со всего мира. Через пару минут ты увидишь, что они формируют для нас. А колодец служит для нашего древнего обряда. Когда вольты достигают совершеннолетия, мы опускаем их вниз. Чтобы выбраться наружу, вольт вынужден обратиться в человеческую форму и научиться пользоваться магией стихий. Еще не было случая, чтобы кто-то погибал в нем. Все вольты — маги Стихий в своем втором обличии, а в истинной форме мы являемся Хранителями Времен. Юши, беги вперед. Смени кристалл Настоящего на кристалл Памяти, двухмесячной давности.

Юши послушно ускакал вперед, а Садо, который обладал умом исследователя, спросил, сгорая от любопытства:

— Вы Хранители Времен? Как это понимать?

— Юный маг Стихий, не спеши. То, что я вам покажу вскоре, должно остаться втайне от всего остального мира.

Мы к тому времени вошли в редкий лес и направились по узкой тропинке между деревьями с белоснежной корой. Теон с Шоном шли позади всех, не перебивая наш разговор с Сэей, и внимательно ловили каждое слово женщины.

Миновав подлесок, мы свернули вправо и очутились перед огромным холмом, заросшим густым кустарником с синими ягодами. Арочный проход в пещеру холма был построен из тяжелых каменных плит, которые разрушились в некоторых местах, не пощаженные временем. Из пещеры доносился едва слышимый плеск воды, а впереди что-то слабо мерцало, рассеивая мрак подземелья.

Сопровождаемые вольтами, мы вошли внутрь. Широкий коридор вывел нас в огромный зал, увидев который, мы замерли от восхищения. Темноту рассеивал блеск многочисленных светлячков, беспорядочно метающихся внутри круглой сферы. В центре неподвижно завис в воздухе шар, разделанные на четыре равных части разных цветов. Пронзительно голубой цвет бездонного неба, изумрудный цвет, рубиновый и белый, прозрачный, как хрусталь бокала. По поверхности шара вращались три кольца: черное, белое и серое, ни на секунду не останавливая свое движение.

— Четыре разумных сущности погрузились в вечный сон, чтобы создать мир в пустоте времен, — сообщила нам Сэя.

Она присела перед небольшим озером возле входа в большой зал, в которое падал небольшой водопад, текущий из стены пещеры в трех метрах от земли. На дне озера лежали тысячи кристаллов, и лишь один из них вознесся над прозрачной водой, сияя, как маленькое солнышко.

— Сущность Тьмы, Света, Четырех Стихий и Пустоты объединили свои силы, и мир родился в их гармонии. Живые существа созданного мира дали им одно общее название — Спящие, начав почитать их, как Богов. Эта история создания мира Даль.

— Когда Спящие проснуться, мир погрузиться в хаос, — прошептал Садо, не в силах отвести взгляда от сферы внутри пещеры. — Так вот откуда взялась эта поговорка. Если Спящие проснуться, гармония мира будет нарушена.

— Верно, — кивнула головой Сэя.

Она встала и отошла от озера, показывая рукой на сферу с вращающимися кольцами:

— Вот он, мир Даль двухмесячной давности. Летящие огоньки, которые то и дело сталкиваются между собой — это все живые души мира. Четырехцветный шар в центре — разумная сущность Четырех Стихий. Три кольца, вращающиеся вокруг него — сущности Тьмы, Света и Пустоты.

— Это восхитительно, — прошептал Теон, подойдя почти вплотную и медленно протягивая руку к поверхности сферы.

Сэя не остановила его, и рука хидо спокойно прошла через одно из колец. Стало ясно, что это всего лишь голограмма, ничего материального в ней не было. Словно прочитав наши мысли, женщина кивнула:

— Это мираж, созданный из потока информации, попавшей в грибы, которые растут на берегу реки. Мы, вольты, всего лишь Хранители Времен, которые ведут летопись мира Даль. Мы знаем все, что происходит в мире, но не имеем права вмешиваться в ход истории. Нас создали сами Спящие, так же как и духов мечей, которые выбрали вас своими хозяевами. Но в отличии от духов, мы не можем вмешиваться в течение жизни. И я бы не стала вам рассказывать вам всего, если бы вас не направил сюда Авис. Между нами существует древнее соглашение: когда появиться угроза Спящим, мы протянем друг другу руку помощи. А угроза существует. Юши, хватит мучить дитя Ваха. Смени кристалл Прошлого на Настоящий.

Юши давно уже развалился у моих ног, довольно высунув язык от поглаживания моих ладоней его белоснежной шкуры. Услышав слова матери, он недовольно фыркнул, но встал с места. Подойдя к озеру, он лапой коснулся воды, и кристалл, который сиял над поверхностью, медленно погрузился на дно, присоединившись к своим собратьям. На его место из водопада вырвался другой кристалл, а изображение в пещере вдруг резко изменилось. Я невольно вскрикнула, когда увидела ЭТО. Ужасающая диспропорция колец и шара в центре неприятно резала глаза. Черное кольцо Тьмы и серой кольцо Пустоты уменьшились в два раза, начав синхронно вращаться, а кольцо Света и шар Четырех Стихий, наоборот, увеличились. Полость сферы заполнилась серым туманом, в котором светлячки начинали сталкиваться между собой все чаще, словно не видели друг друга. Но хуже всего было то, что серый туман в некоторых местах уплотнялся, окружая горящие души, и медленно поглощал их.

— Какой ужас, — прошептала я. — Сэя, что это такое?

— Эта картина того, что происходит в мире сейчас. Диспропорция появилась не сразу, она медленно формировалась в течение двух месяцев. Как видите, сила сущностей Тьмы и Пустоты резко уменьшилась, а две другие сущности обрели необычную мощь. Вот, посмотрите сюда.

Сэя показала на одно из колец. Проследив за ее рукой, мы увидели душу черного цвета, которая жадно присосалась к кольцу пустоты, словно выпивая из него силу.

— Только не говорите мне, что это я, — побледнела я.

— Дитя Ваха, ты ДИТЯ Пустоты, ты сама создана из нее, ты сама несешь в себе пустоту. А это чья-то чужая душа, заполненная чудовищной силой, в природе которой мы сами разобраться не можем. Из-за появления этой черной души равновесие мира нарушилось. Если его не остановить, то вскоре мир погрузится в хаос. Мы давно наблюдаем за действиями черной душой, и пришли к выводу, что она пытается уничтожить Спящих. Сон Богов по-прежнему крепок, их ровное дыхание говорило нам об этом. Но вот откуда появился дисбаланс, мы в начале никак не могли понять. Из-за чего силы Спящих перестали быть равными? Мы день за днем задавали себе этот вопрос, пока не обнаружили в старых записях упоминание о том, что Спящие имеют сердца, которые являются источником их сил.

Сэя замолчала, приложив руку к горлу, и, прочистив горло, снова продолжила:

— Прошу меня простить, я уже отвыкла от человеческой речи. Последний раз в этой форме я была двести лет назад, когда впервые выбралась из колодца. Хм-м… Сердца Спящих… Обнаружив упоминание об их существовании, мы подумали, что, возможно, эта черная душа старается их уничтожить. Как она нашла их, как догадалась о существовании источников сил Спящих, я не знаю. И кто она такая, откуда взялся этот черный сгусток разума, мы упустили из виду, но, как я уже говорила, мы вели за ней пристальное наблюдение с тех пор, как увидели возрастающий дисбаланс. И вот что мы заметили… Юши, наложи карту мира на сферу. В человеческом облике я лишаюсь сил Хранителя Времени, поэтому мне нужна помощь сына, чтобы все вам показать.

Бедняга Юши, которого родная мать совсем замучили своими указами, не давая спокойно сидеть на моих ступнях, опять недовольно рыкнул. Он подошел к сфере и поднялся вверх, опираясь задними лапами о пол, а передними о поверхность сферы. К нашему удивлению, он не провалился внутрь шара, словно изображение перед нами было не призрачным, а вполне реальным. Лапами подолбив по сфере, вольт выдохнул воздух из пасти, который белым паром легко проник внутрь шара. Через миг поверх горящих душ, скользящих в сером тумане, проявилась карта мира.

— Императорский дворцовый комплекс возле города Кирун, небольшой остров Леру в южной части океана и ущелье Старый Огр на востоке империи — вот те места, где чаще всего бывает черная душа. Мы думаем, что именно так расположены сердца Спящих, которые черная душа уничтожает медленно, день за днем.

— А четвертое сердце? Вы не нашли его? — спросил Шон.

— Нет, — покачала головой Сэя. — Но есть еще кое-что, что нас насторожило. Дитя Ваха, глянь сюда.

Я послушно посмотрела туда, куда мне указывали. Да это же река Ганг! Ой, сколько же здесь душ вертится! Женщина указывала на один из светлячков:

— Это твоя душа, в ней нет ничего необычного. Но черная душа, которую мы считаем виновником всего происходящего, крутится возле тебя так же часто, как и возле тех мест, о которых я упомянула.

Я окаменела, быстро перебирая в уме всех тех, с кем я чаще всего общаюсь. Теон, Садо, Шон сразу отпадают, они просто не могут быть черными душами. Тогда… Азей? Нет, не может быть! Он мой друг, он всегда рядом! Всегда рядом?

— И как часто она возле меня вертится? — хрипло переспросила я.

— Каждый день, — сообщила Сэя.

Я не хотела верить в то, что Азей может быть черной душой, которая нарушила равновесие мира. Нет, только не он.

— Вася, возле тебя постоянно крутится Азей, — осторожно заметил Садо. — Может быть, он…

Я стиснула кулаки и сухо сказал:

— Азей — мой друг. Я знаю его очень хорошо, как свои пять пальцев. Не смейте даже подозревать его! Если кто-нибудь из вас хоть пальцем его коснется, уничтожу на месте. И это не пустая угроза, ясно?

— Но почему этот сгусток чужеродной силы вертится вокруг тебя? — задумчиво протянул Шон. — Возможно, ты как-то связана с одним из сердец Спящих?

— Возможно, — кивнула головой Сэя. — Дитя Ваха, он может быть и невидим для тебя.

— Бездушные монстры, которые появились в последнее время во всех городах империи, — заметил вдруг Теон. — Думаю, они родились из-за нарушения равновесия мира. Шон, ты не заметил, что все они выползли из земли? Тогда, в центральном парке, вспомни. Ты вынул крысу горона из тела огра, уничтожив ее магией Тьмы. А ее останки вместо того, что исчезнуть в воздухе, ушли под землю, и вдруг выскочили наружу уже в облике монстра. Думаю, Спящий Бог Пустоты из-за уменьшения своей силы не смог поглотить останки крысы горона, и отдал их своему собрату, Богу Стихий. А сила Стихий возросла многократно, и поэтому наружу выскочило мерзкое чудовище, созданное из останков крысы.

— Думаю, ты прав, — согласился с ним Садо. — Тогда, в лесу, из-за возросшей силы Спящего Бога Стихий в десять раз выросли корни деревьев, тоже произошло и с частицами уничтоженной крысы. И еще… Возможно, сила Пустоты уменьшилась из-за того, что за последние пятьдесят лет были истреблены все черные маги. Сила Пустоты не такая, как магия Света, Тьмы или Стихий. В отличие от них, она зависит от самих магов, а не дает им свою силу.

— Мы тоже так поначалу думали, что уменьшение силы Пустоты вызвано уничтожением черных магов. Но это не так, — помотала головой Сэя. — Вместо черных магов в мире стало рождаться больше пожирателей душ. Они, конечно, не могут создавать пустоту, но их способность заключать в себе души схожа с силой черных магов. Именно так появляется свободное пространство для зарождения новой жизни. Равновесие мира с помощью них было восстановлено.

— Из-за уменьшения силы Бога Тьмы, уменьшилась моя собственная сила, — сделал вывод для себя Шон. — А сила низшей не изменилась из-за разной структуры магии…

Теон поглядел на сферу перед собой, в которой души продолжали свое беспорядочное движение, как муравьи в муравейнике, и обратился к женщине в белом платье с легким поклоном:

— Госпожа Сэя, спасибо вам за то, что вы нам показали. Нам стало все предельно ясно. Нужно всего лишь найти сердца Спящих и остановить черную душу в его желании уничтожить их.

— Древнее соглашение соблюдено, — устало сказала Сэя. — Я сделала все, что было в моих силах. А теперь, прошу меня простить… Если я останусь в этом облике еще хоть один час, то умру от переохлаждения. Белоснежная шкура вольтов спасает нас от воздуха, заполненного энергией жизни. Иначе наше острое восприятие времени всем телом давно бы нас уничтожило.

— Я прошу прощения, что перебиваю, — остановил объяснения Сэи хидо. — Но вам стоит обратить внимание на виновника происходящего, на черную душу.

Мы дружно перевели взгляды в женщины, на сферу. Неизвестная черная душа оторвалась вдруг от кольца Пустоты и плавно полетела в сторону императорского дворца на карте.

— Я знаю, куда он летит, — прошептала я. — Я знаю, как выглядит одно из сердец Спящих. Оно всегда было у нас под носом. Это сфера, которая крутится над башнями дворца императора во внутреннем дворе. В прошлый раз, когда я была там, то заметила серую дымку внутри шара. Тогда я решила, что мне это почудилось…

— Бежим, — развернулся к выходу из пещеры Садо. — Надо успеть поймать его! Бежим во дворец императора, пока не поздно.

Ребята не стали медлить и быстро двинулись прочь по коридору в холме. Я с благодарностью улыбнулась Сэе, и попросила еще об одном одолжении:

— Сэя, прошу вас еще раз помочь переплыть моим друзьям реку Ганг.

— Конечно, — кивнула головой женщина. — Поторопитесь…

Глава 14

Попрощавшись с вольтами, мы переплыли реку Ганг при помощи Сэи, и быстро выбрались на берег. Решив не тратить время на путь до Сальвара, Садо собрался с силами и сформировал портал до ворот императорского дворца. Перемещение в пространстве прошло без всяких проблем, хотя отняло у мага Стихий почти все магические силы. Проблемы возникли тогда, когда мы очутились у Южных Ворот дворцового комплекса. Шон, Садо, Теон имели пропуска на территорию дворца, а меня же игуры решительно не хотели пропускать. Я даже восхитилась их храбростью: дрожа от страха, они осмелились пойти против черного мага и задержать его.

— Запрещено! — стуча зубами от ужаса, говорил один из стражей. — Без пропуска вход на территорию дворца запрещен! Госпожа черный маг, я не имею права пропускать вас и ценою своей жизни обязан остановить!

А коленки-то у огневика подгибались. Он держал меч перед моим носом и по его покрасневшему от напряжения лицу катились капельки пота. За его спиной также дрожал еще десяток игур, а Шон устало потер лицо.

— Это моя ошибка, — сказал он. — Я не подумал, что тебе понадобиться пройти в императорский дворец.

Я хмыкнула:

— А как же знакомство с родителями? Ты что, не собирался представить свою невесту им? Ай-ай-ай! Какой плохой мальчик!

— Не иронизируй, — проворчал Шон. — Отец в курсе того, почему ты вдруг стала моей 'возлюбленной'. И…

Его прервал внезапный вой из охранных шаров над стенами дворца. Магические шары загорелись ярким зеленым цветом, породив панику среди игуров.

— Тревога! Тревога! — раздавалось из шаров. — Нарушение границ дворцового комплекса! Открылся портал на территории замка! Портал открыт во внутреннем дворе главного здания! Всем собраться в отряды! Приказ — немедленно обезвредить нарушителя!

Игуры, стоящие впереди меня, опустили свои мечи, испуганно переглянувшись. Я не стала медлить и кинулась к воротам дворца, пока внимание игуров переключилось с меня на шары.

— Куда? — с опозданием закричали мне вслед игуры.

— Туда! — кратко объяснила я им, ловко уходя от попыток стражей поймать меня у самых ворот.

— Это нарушение закона, — заметил Теон, догнавший меня уже на территории дворца. — Радость моя, с тобой не соскучишься.

— Угу, — промычала я на бегу.

Следом за мной неслись Садо с Шоном, а позади них бежали игуры, приказывая мне остановиться и грозя расправой в Багряной Богине. Сады на территории дворца я пробежала быстро, затормозив только у подвесного моста, ведущего к замку императора. Здесь были уже другие отряды игуров, которые ровными шеренгами переходили через мост. Мое появление они не заметили, занятые другим нарушителем границы, который находился во внутреннем дворе дворца.

Теон быстро сообразил, как обойти идущих впереди игуров. Он накинул капюшон плаща мне на голову, и крикнул:

— Пропустить сына императора! Он лично поймает нарушителя! Немедленно пропустить владельцев мечей Спящих!

Шеренги игуров тут же раздвинулись, образуя проход, через который мы спокойно пробежали. Я хмыкнула — мы прямо как машина скорой помощи, проезжающая с воем через длинную пробку. За исключением того, что мы не выли, но на помощь все равно спешили.

Внутренний двор императорского дворца был забит стражами в зеленой форме, которые в бессильной злобе швыряли боевые заряды наверх, целясь в фигуру, зависшую в воздухе над сферой. Одетая в широкий, черный плащ, фигура парила в бледно-желтом тумане, который полностью скрывал контуры тела и щитом отбивал магические снаряды. С земли было видно, как фигура замерла рядом со сферой, протянув руки в черных перчатках к поверхности шара. Из ее ладоней вырывались тонкие струйки дыма, сопровождаемые бормотанием заклинаний на незнакомом языке.

— Язык древних огров, — услышав низкий голос незнакомца, сообщил Садо. — Я не слышал это заклинание раньше. Что он делает?

— Что-то плохое, — пожал Теон плечами.

Я стояла между парнями и боролась со странным чувством узнавания. Что-то знакомое чудилось мне в этой фигуре, словно в прошлом я уже сталкивалась с ним.

— Я чувствую его! — вынырнула из пространства дух меча Тьмы. — Хозяин, я чувствую биение сердца в этой сфере! И… Хозяин! Оно завет нас!

Мы переглянулись с ребятами, а Садо спросил у крохотной девушки, которая летала над нашими головами с испуганным личиком:

— Лилит! Ты его слышишь? Похоже, Вася оказалась права. Мы нашли одно из сердец Спящих, сердце спящего Бога Тьмы. Теон! Осторожнее!!!

Адепт Света тем временем попытался в прыжке достать до фигуры рядом со сферой. Он со всего размаху полоснул по ней мечом, целясь в спину незнакомца, но бледно-желтый туман перехватил его руку, легко откинув назад.

— Теон!!!

Хидо отлетел к стене дворца, но там стояли игуры, на которых он и свалился. Выслушав ругательства, доносившиеся из кучи стражей под ним, Теон поднялся на ноги и галантно извинился:

— Прошу меня простить, доблестные игуры! Вы спасли мне жизнь!

Ругательства стихли, а хидо подошел к нам.

— Я попробовал, не получилось. Любовь моя, может, ты сожжешь этого незнакомца своим черным пламенем ненависти? Этот тип сильно воняет потом!

Я хмыкнула, передразнивая хидо:

— Любовь моя, что же ты посылаешь даму своего сердца в самое пекло? Где твои инстинкты защитника?

Теон даже глазом не моргнул, сразу поменяв тему:

— Радость моя, ты, наконец-то призналась, что любишь меня!

Я фыркнула, но совету хидо последовала. Сформировав черное пламя, я громко крикнула игурам:

— Разойдись! Я высоко прыгать не умею, могу промазать!!!

— Хозяйка! — возник передо мной Авис. — Советую тебе взять в руки меч. Так ты сможешь достать до него.

— Откуда ты опять выполз? Опять в голове сидел?

— Ну что ты, я же слово дал!

— Тогда ладно. Чего тормозишь? Или мне взять другой меч в руки?

— Нет!!! — испугался дух. — Хозяйка, я с тобой скоро поседею…

Крепко сжав черную рукоять меча, я разогналась и подпрыгнула, целясь в спину фигуры, которая полностью игнорировала и нас с ребятами, и игуров под собой. Лезвие охватило черное пламя, я размахнулась в прыжке и ударила снизу вверх, но мой меч встретил неожиданное препятствие. Это был черный вольт, неизвестный мне прирр. Он выпрыгнул из тумана, клыками задерживая лезвие прямо на лету, и рычал, исходя черной дымкой. Я попыталась отобрать зажатый в его клыках меч, и в результате мы впали в детскую игру 'тяни-толкай', застыв в воздухе.

— Хозяйка! — застонал голос Ависа в моей голове. — Ты тяжелая, я не могу одновременно держать тебя в воздухе и сопротивляться клыкам прирра! Вызови свой прирр!

— Как? — прошипела я, продолжая дергать застрявший в клыках черного вольта меч на себя.

— Так же, как ты формируешь черное пламя! Только приложи больше ненависти к черному прирру, что вцепился в лезвие меча! Чтобы твой прирр понял, с кем сражаться!

Ненависть? Да легко! Я просто таки ненавижу этого черного прирра за то, что… за то, что… Черт, да я просто ненавижу его за то, что не могу придумать, за что я его ненавижу!

Мне удалось вызвать прирра из своей крови. Такая же черная зверюга, как и та, что вцепилась в клинок, выскочила из моего тела и набросилась на соперника. Клинок тут же вылетел из распахнутой пасти прирра, а я кубарем полетела вниз, поспешно гася на ходу черное пламя на своих ладонях.

— Поймал! — радостно сообщил мне Теон, перехватив в двух метрах от земли. — Теперь не отпущу!

— С ума сошел? — испугалась я. — А если бы я не успела погасить пламя на своих ладонях?

— Но ты же погасила!

— Эй, хватит выяснять отношения! — подошел к нам Садо. — Я не знаю, кто этот тип, но могу однозначно сказать, что, либо черный маг, либо пожиратель душ, раз у него есть прирр.

Я вырвалась из рук хидо, и подняла голову вверх. Два прирра, равные по силе, сцепились в схватке, скользя по воздуху черными молниями. Фигура возле шара, к которой мы даже не смогли прикоснуться, вдруг громко выкрикнула последнее слово в заклинании и мы в ужасе увидели, как внутри сферы заклубилась серая дымка. Густая, как дым от сырых поленьев в костре, она заполнила все свободное пространство внутри сферы, и вращающиеся кольца начали медленно замедляться. Лилит, которая до этого висела рядом с нами, вскрикнула, и вдруг задергалась, начав медленно подниматься вверх, притянутая сферой.

Теон поинтересовался у нас:

— Как вы думаете, что произойдет, если один из источников сил остановиться?

Шон, который до этого момента лишь стоял в стороне, молча за всем наблюдая, приблизился к нам, и, положив руку на плечо брата, сказал:

— Садо, я возьму на себя эту сферу. Я знаю, что надо делать. А вы, трое… Займитесь поисками оставшихся трех сердец. Низшая!

— Чего? — откликнулась я. — Не называй меня 'низшей'!

— Не вздумай уничтожать мир, пока меня нет. Кроме меня, тебя никто не сможет остановить!

— Ну ты и… Шон, поделись хоть капелькой своего самомнения с другими, и весь мир начнет любить себя.

— Низшая, твое мнение меня не интересует. Теон, Садо, надеюсь на вас.

Мы даже не догадывались, что адепт Тьмы задумал. Нуар разбежался и прыгнул к своему духу, но в прыжке он задел рукой поверхность сферы. Результат был неожиданным: с одной стороны в тело адепта Тьмы вошел дух меча, а с другой стороны его втянуло внутрь шара. Сфера вдруг расширилась до трех метров в радиусе, а Шона свернуло в позу зародыша, растущего в материнском теле. Согнув ноги, он прижал голову к коленям, завертевшись вокруг четырехцветного ядра. Из его тела легким сизым дымком вырвалась сила Тьмы, которая собрала чужеродную серую дымку в многочисленные капельки. Кольца сферы, почти остановившиеся, начали вновь ускорять темп вращения.

— Эти серые капли… они не исчезают, — шепотом произнес Садо. — Брат лишь заморозил их. Что это за магия?

Мы промолчали. Сфера продолжала крутиться вокруг своей невидимой оси, и за стремительным вращением колец почти не было видно Шона. Фигура в плаще наблюдала пару минут за ожившей сферой, потом обернулась и посмотрела на нас троих, растерянно замерших внизу. Вытянув руку, она втянула обратно своего прирра, открыла портал в воздухе и исчезла.

— Он смог открыть портал на территории дворца, — растерянно произнес Садо. — Невероятно! Даже архимаг не смог бы пробить мощное защитное поле! Да кто он такой, черт возьми?

— Кроме того, этот прирр выдержал черное пламя, которое окутывало клинок меча Смерти, — заметила я. — Разве мое пламя не уничтожает все на своем пути?

— Меня больше волнует вопрос, откуда Шон узнал, что делать со сферой, чтобы ее спасти? — протянул Теон. — Интересно, он там надолго застрял?

— Думаю, сфера выпустит брата только тогда, когда исчезнут эти странные капли, — высказался Садо. — Они, скорее всего, могут исчезнуть только после смерти заклинателя.

Теон кивнул головой:

— Согласен. Если мы найдем три остальных сердца Спящих, то и этот уродец нам повстречается.

Пока мы делились своими мнениями, игуры, стоящие во дворе в полной растерянности, топтались на своих местах, не зная, что дальше делать.

— Г-госпожа черный маг! — заикаясь от страха передо мной, выпрыгнул вдруг из толпы один из игуров, который не так давно угрожал мне мечом у Южных Ворот. — В-вы нарушили границы дворцового комплекса! В-вы арестованы за нарушение границы! П-п-прошу… следуйте за мной! Пока император не решит, что с вами делать, вы-вы-вы должны находиться под стражей!

За моей спиной раздался звон оружия, и подслушивающие его игуры окружили меня со всех сторон, оттеснив ребят в сторону.

Я подняла руку, чтобы задумчиво почесать затылок, а игуры дружно шарахнулись в сторону, но мечи не отпустили. Чего делать-то? Женишок в сфере вращается, фигура незнакомца сбежала, а в тюрьму мне совсем не хотелось.

— Отставить! — рявкнул вдруг кто-то за толпой стражников.

По рядам игуров пронеслось:

— Император, император! Лично вышел во двор! Ваше Императорское Величество! Приветствуем вас!

Знакомый мне старик из расы нуар в пурпурной мантии гордо прошел через строй игуров и остановился напротив меня.

— Здрасте, — растерянно брякнула я, оглядываясь по сторонам.

Все присутствующие дружно склонили головы, и, чтобы не отставать от коллектива, я повторила их поклон. В моем мире давно уже никто не кланялся представителям власти, и тело неловко согнулось, будто внутри меня находилась палка.

Император вскользь посмотрел на сына, что вращался в сфере, и обратил свой взгляд ко мне:

— Рад новой встречи, девушка. В прошлый раз я так и не успел вас поблагодарить за спасение своей жизни. Благодарю от всей души. Игуры! Черный маг пройдет со мной, я лично выдам ей пропуск в императорский дворец! Она невеста моего сына, негоже запирать ее в подземелье. Теон де Коа, Бессадорэ де Кодер, вы идете с нами. Я жду от вас объяснения того, что здесь произошло. Игуры, немедленно разойдитесь по своим местам! Что здесь делает охрана Южных и Северных ворот? Где ваши а, герры?

Вперед выскочили пять вспотевших стражей с золотистыми погонами на плечах.

— Вы лишаетесь в своих званиях до рядовых. Гер Хама!

Вперед степенно вышел крепко сбитый огр, и уважительно поклонился императору.

— Гер Хама, наведите порядок! Назначьте главами тех, кто способен выполнять свои обязанности!

— Слушаюсь! — поклонился гер Хама, недобро скосив глаза на игуров с золотистыми погонами.

Невольно пожалев храбрых игуров, которым досталось за то, что они побежали вслед за мной, оставив свои посты, я поплелась следом за императором. А он при первой встрече казался гораздо добрее…

Император провел нас в свой кабинет, где вручил мне деревянный пропуск со словами:

— Ворота дворца открыты для невесты моего сына.

Он присел за стол, заваленный бумагами, и обратился к парням, замершим за моей спиной:

— Теон, Садо, я хочу услышать, как мой сын оказался в сфере. Говорите, а вы, девушка, присаживайтесь вон в то кресло, напротив магического камина.

Я послушно села в кресло, а ребята начали краткий рассказ о том, что в мире нарушилось равновесие сил. Про вольтов, про Спящих, про то, откуда взялся мир и из чего он состоит, парни умолчали, помня об обещании Сэи сохранить все в тайне. Они лишь сказали, что в мире появился то ли черный маг, то ли пожиратель душ, который хочет уничтожить источники магических сил, одним из которых является сфера во внутреннем дворе дворца. И Шон храбро встал на защиту одного из источников, отдавая ему все свои силы, поэтому он очутился внутри сферы.

Ребята не соврали императору, они просто не рассказали всей правды. Бастин де Кодер поверил в наш рассказ, и сказал:

— В таком случае не смею вас больше задерживать. Я сообщу Совету Мудрейших, что в мире появился опасный преступник, и то, что вы трое занялись его розыском.

— Четверо, — негромко сказала я. — К нам еще присоединится мой друг, господин Азей.

— Я упомяну и его, — кивнул головой император. — Садо, Теон, Василиса, будьте осторожны. Тот, кто спокойно открыл портал в моем дворце, невероятно хитер и силен. Если вам что-то понадобиться для борьбы с ним, обратитесь к моему советнику, Гриде. Он снабдит вас всем необходимым, включая монеты, провизию, пегасов. Я надеюсь на вас, владельцы трех мечей из Четырех.

Так, заручившись полной поддержкой императора, мы вернулись в город Сальвар, где изнывал от нетерпения Азей.

Мне было немного страшно встретиться с Азеем, потому что в сердце после слов Сэи о том, что черная душа вертится вокруг меня, поселилась неуверенность в собственном друге. Мерзкое такое, противное чувство, которое сильно портило настроение. Сомнение в преданности огневика вспыхнули с новой силой после того, как я столкнулась с прирром неизвестного мага. Хоть я и пыталась разглядеть в той фигуре в плаще знакомые черты, контуры, движения тела, которые присущи только Азею, но ничего толком не увидела.

Когда мы вошли в дом, хмурые и задумчивые, огневик выскочил из кухни, ругая нас, на чем свет стоит.

— Почему так долго? Где вы ходите? — набросился он на нас. — Я уж думал, вас река разъела, или вольты сожрали! Вася, вас не было целый день! А где сноб? Э-э, где Его Высочество?

Подавив мерзкое чувство сомнения в верности друга, я прошла на кухню и кратко рассказала ему то же самое, что и ребята императору.

— И еще, Азей. Похоже, мы и этой ночью не выспимся. Собирай вещи, мы отправляемся в ущелье Старый Огр, что на востоке империи.

— Борьбу со слизнями придется оставить на игуров, — заметил Садо, накрывая на стол 'на скорую руку'. — С помощью настойки силуса, эффективность которой была подтверждена отрядом Теона, думаю, они справятся.

Теон приподнял кончиками пальцев вялую зелень, внешне похожую на укроп, и грустно посмотрел на нее:

— Придется еще долго питаться подножным кормом. Вася, как только все закончится, я приглашу тебя к себе во дворец. У нас отличная кухарка, она готовит невероятно вкусные блюда, и стоит на третьем месте в списке моих любимых женщин. После тебя, радость моя, и матери. А ты умеешь готовить?

— Зачем тебе? У тебя же есть кухарка!

— Хочу попробовать еду из твоего мира. Я тут кое-что вспомнил…

Я налила себе подогретый суп и села за стол, напротив Теона. А тот, подняв честные, зеленые глаза, спросил:

— У тебя сейчас, получается, два жениха. Один в твоем мире, ты как-то упоминала о нем, а другой здесь. Шона ты на дух не переносишь, это я уже понял, а тот жених, который остался там… Ты его любишь?

Я поперхнулась супом и закашлялась. Азей любезно постучал меня по спине, и, сгорая от любопытства, спросил хидо:

— Теон, скажи, вот ты — адепт Света, Вася — черный маг. Да между вами просто невозможна интимная близость! Что ты будешь делать, когда васина сила вспыхнет в самый… хм-м… горячий момент?

Я густо покраснела, зашипев на огневика, чтобы тот заткнулся и не поднимал такую сугубо личную тему прилюдно. Теон же пожал плечами:

— А браслеты-блоки на что?

— Так ты же половину удовольствия потеряешь! — искренне удивился огневик.

— Ошибаешься, — помотал головой. — Сильно ошибаешься. Когда в сердцах горит любовь…

Я перебил его, не выдержав их разговора:

— Хватит! Азей, заткнись, а то рога пообломаю, хвост выдеру. Теон, у тебя на уме кроме любви есть что-нибудь? Что угодно! Хоть виды и классификация монстров, только не отношения между противоположными полами!

— Скажи мне только одно — ты его любишь? И я тут же сменю тему.

— Люблю! — ответила я, и неуверенно сама себе под нос буркнула, — наверно…

Теон услышал последнее слово и улыбнулся, радостно хлопнув по столу рукой:

— Так… Женихи твои далеко, а я здесь. Все-все, меняю тему! Садо, ты уверен, что хочешь выехать на ночь глядя?

— Уверен, — пробурчал парень, чем-то недовольный. — Путь не близкий, если лететь всю ночь, завтра к утру будем в ущелье. Теон, будь серьезнее. У нас проблемы мирового характера, жизнь Шона в опасности, империи грозит гибель, а ты думаешь о совершенно посторонних вещах.

— Ошибаешься! ЭТО не посторонние вещи, ЭТО основа жизни.

Я поспешно встала из-за стола, бросила грязную тарелку в тазик с водой, и вышла из кухни, бросив на ходу:

— Пойду вещи собирать.

М-да, трудно мне придется с Теоном. У этого парня мозги не в ту сторону повернуты, чувствую, он мне нервы конкретно потреплет…

За время, проведенное в империи Даль, мое тело прошло такую физическую подготовку, что могло спокойно спать на спине летящего пегаса, чем я и воспользовалась. Проснулась я от оклика огневика, который кричал, что мы прибыли. Я потянулась, сладко зевая, похлопала пегаса по макушке, благодаря за ровный ночной полет, и посмотрела вниз. Едва взглянув на ущелье, я сразу поняла, почему оно так называется. Длинная узкая лента речушки протекала между отвесными скалами гор, сильно похожих на огров. Но самая высокая гора среди двух хребтов, через которые протекала река, напоминала согнувшегося по пояс огра, с колючей бородой и посохом в руках. Забавная игра природы — тонкая, длинная монолитная скала упиралась в вершину широкой горы, образуя между собой широкий проход.

— Я не вижу ничего, похожего на источник сил Спящего, — крикнул Садо, летящий впереди всех. — А вы?

— Я — нет, — помотал головой Теон.

— И я не вижу, — присоединилась я к ним. — Азей?

Огневик покачал головой, предложив:

— Может, спустимся? Пройдемся по ущелью.

— Шутишь? Оно километров двадцать будет! — возмутился Садо. — У нас нет столько времени на его обход!

— Ну, а что ты предлагаешь? — спросила я.

Садо растерянно промолчал. Я внимательно разглядывала скалы внизу, пытаясь среди небольших кустов и мха, покрывающего монолитные скалы, найти хоть что-нибудь. Теон, летящий справа от меня, указал рукой вниз:

— Там кто-то ходит. Может, спросим у них?

С высоты были видны только тени, медленно передвигающиеся с востока на запад по ущелью. Мы переглянулись и дружно начали спускаться вниз. Чем ниже мы спускались, тем четче становились фигуры, бродящие по земле. Разглядев, кто передвигается по каменистому берегу реки, я вскрикнула:

— Эй, что-то мне не хочется с ними общаться!

— И мне… — пробурчал Азей, пытаясь остановить пегаса в воздухе.

Нет, это не были слизни, как я сначала предполагала, и это не были разумные из знакомых мне восьми рас. Это были тени, просто ожившие тени, которые передвигались в недоступном для лучей солнца длинном ущелье куда-то вперед.

— Это ведь не души умерших? — словно сомневаясь в собственном зрении, спросил у нас Теон.

— Ребята, позади нас! Наверху! — крикнул вдруг Садо, глядя в небо.

Мы успели лишь поднять головы и увидеть знакомую нам фигуру в бледно-желтом тумане, как тот взмахнул руками, и мы полетели вниз, сорванные из седел на пегасах сильным порывом ветра. По чистой случайности мы не разбились, упав в реку в том месте, где она была наиболее глубокой. Вода была обычной, не заколдованной, как в реке Ганг, и мы быстро вынырнули из глубины на воздух.

Отплевываясь и выжимая воду с одежды, мы выбрались на берег.

— Все живы? — хрипло спросил Садо, встряхивая свои длинные черные волосы.

— Азей, ты как? — я наклонилась над огневиком, который судорожно кашлял на берегу реки. — Вода же холодная! Твоя кожа?..

— Все нормально, — прохрипел тот. — Я успел поставить защитный блок…

— Этот тип улизнул, — заметил Теон, разглядывая небеса над нами, в которых парили только птицы. — Садо, помоги нам просушить одежду.

Но обсохнуть нам не дали. Так похожие на мою собственную душу Тени увидели нас, стоящих на белых камнях, и медленно побрели в нашу сторону. Мы поспешно вынули мечи, ожидая нападения, а странные существа окружили каждого из нас.

— Авис, что это?

— Не знаю, хозяйка. Чьи-то души, наверно. Они похожи на твою собственную душу, — зазвучало в голове.

Дух меча Смерти не спешил появляться в воздухе передо мной, зато пять Теней, что окружили меня, протянули ко мне руки. Я и охнуть не успела, как мир в моих глазах померк на пару секунд, а потом…

Я оказалась сидящей за фортепиано в том самом классе музыкальной школе, о котором даже не хотела вспоминать. Те же самые бледно-зеленые обои в цветочек, серый драп под ногами вместо ковра, коричневый стол с нотами произведений различных композиторов. Две цветка папоротника, висящих на стене в коричневых подвесных горшках. Из открытой форточки окна веяло грустным дыханием осени, а зеркало в полный рост, висящее рядом с дверями, отразило мое лицо, ставшее вдруг детским. Сколько тогда мне было? Лет шесть? Или семь? Когда я впервые попала в этот класс?

— Василиса! — я вздрогнула от этого окрика и невольно сжалась от страха. — Здесь играть надо 'пиано'! Ты читать умеешь? Для кого стоит вот этот вот знак?

Худая женщина, мой первый учитель по классу фортепиано, стояла справа от меня и нервно стучала короткими, выкрашенными в красный цвет ногтями по отполированной поверхности стола. У нее были выпуклые глаза, орлиный нос, впавшие щеки, узкие губы и выкрашенные в черный цвет волосы со стрижкой 'каре'. Она всегда, сколько я помнила, была одета в строгий деловой костюм серого цвета, с нелепым кармашком на груди, из которого торчал желтый платок. Серафима Викторовна, один из преподавателей музыкальной школы, к которой приписали меня.

Она прошла по драпу на полу в своих черных туфлях с невысоким каблуком, и ткнула ручкой в ноты передо мной.

- 'Пиано' — значит, 'тихо'! А ты долбишь по клавишам с такой силой, что инструмент вздрагивает! Играй сначала!

Почему мне так страшно? Это же давно уже в прошлом! Этого не может быть в настоящем! Мои руки… мои детские пальчики послушно потянулись к клавишам и нажали на них. Я сыграла всего три такта, а Серафима Викторовна уже взорвалась:

— Нет! Здесь стоит знак, видишь? Перед скрипичным ключом! 'до диез'! Это здесь находится! Вот, здесь!

Она нервно схватила мой указательный палец на правой руке и задолбила им по черной клавише со всей силой. Мне было больно, мне был страшно, но я молчала, испуганная внезапным взрывом учительницы.

— Сначала! — рявкнула она.

Я, боясь вызвать еще одну вспышку гнева, сидела пару минут неподвижно, а потом робко протянула руку к клавишам. В этот раз я успела сыграть целых пять тактов, прежде, чем моя учительница снова взорвалась:

— Да нет же! Ты не видишь цифры под своим носом? Они для таких тупых, как ты! Здесь играют вторым и третьим пальцем левой руки! Ты что, читать ноты не умеешь?

Серафима Викторовна замахнулась на меня рукой в ударе, но остановила руку в жалких десяти сантиметрах от моего затылка. Я сидела, дрожа от страха, сжавшись в комок, и пыталась сдержать испуганные рыдания. Страшно! Как же мне страшно! От этой женщины прямо-таки исходит злая сила!

— Играй снова с этого такта! — ткнула она перед моим носом, тяжело отдуваясь.

Я набралась смелости и посмотрела на женщину, нависшую надо мной. И вдруг, резко встав со стула, я толкнула ее детскими ручонками. К моему удивлению, она упала от силы моего слабого удара. Упала и ударилась головой о стол, обмякнув на полу мертвой тушкой. Было много крови, красной, яркой, она все текла и текла из ее головы, и никак не могла остановиться.

Я убила ее? Я убила человека? Испуганно попятившись от мертвого тела, я вдруг поймала свое отражение в зеркале. Мои руки были покрыты кровью, на радостном белом платьице к зеленому горошку добавились красные капельки. Нет! Нет!!! Это не я! Я не делала этого!!!

Да, эта женщина была в моей жизни, но я ни разу не подняла на нее руку! Я помню это! Сидела, дрожала, боялась, но, ни слова не говорила, и целый год провела под ее жутким обучением. Целый год в этом классе, целый год кошмара, о котором я не рассказывал ни друзьям, ни родителями, никому. Целый год, который я никогда не вспоминала в своей дальнейшей жизни!

'Но ты хотела этого' — раздался скрипучий голос в моей голове. — 'Ты безумно хотела убить ее, и чтобы вокруг было много крови. Ты хотела увидеть, как из ее головы вытекают мозги'.

— Не правда! — заорала я, хватаясь за голову.

Класс в музыкальной школе исчез, испарилось тело Серафимы Викторовны, пространство вокруг меня завертелось, сливаясь в одну бегущую по кругу черту.

'Не ври себе, ты хотела убить ее так же, как и стереть весь проклятый мир Даль в порошок' — продолжал наседать голос, неприятно дотрагиваясь до оголенных нервов.

— Ложь, — прошептала я, не отпуская руки от головы и смотря вниз, на пустое пространство. — Я никогда не хотела бивать ее! Я никогда не хотела уничтожить чужой мир!

'Ты сама себе врешь, — настойчиво скрипел голос в моей голове. — Ты всех ненавидишь в этом мире, как ненавидела Угрима, который затащил тебя сюда!'

— Да кто ты такой? Почему ты меня мучаешь? — простонала я, заплакав от его слов.

'Я — твой внутренний голос, тот, что ты всегда прячешь даже от самой себя. Я все про тебя знаю, все твои самые тайные желания, сокровенные мысли, совершенные ошибки. Все, я знаю про тебя абсолютно все! Ты только притворяешься хорошей девочкой, носишь маску доброты, а внутри тебя все черным черно от ненависти ко всему миру и людям'

— Не правда, — прошептала я. — Ложь! У меня есть друзья!

'Хватит врать себе, ты никому не нужна. Ты — одиночка, которую все предают, и за это ты ненавидишь весь мир. Друзья? Не смеши меня! Кого ты называешь другом? Может быть, Шона, который натравил на тебя всю имперскую армию? Или Теона, который один раз уже убил тебя? Они все, все хотят только одного — твоей смерти!'

— Прекрати! — заорала я, чувствуя, что схожу с ума. — Азей! У меня есть Азей!

Голос внутри моей головы рассмеялся:

'Азей? А ты не думаешь, что он может быть предателем? Не бывает так, что бы пожиратель душ вдруг завел себе друга. Они все думают лишь о том, как бы поглотить как можно больше душ, чтобы стать сильнее! Думаешь, ты нужна ему как друг? Ошибаешься, все, что он хочет — это поглотить твою душу'

Я жалобно напомнила:

— Садо, у меня есть Садо, который никогда не придавал меня!

Голос в моей голове перешел со смеха на дикий хохот:

'Ты хоть знаешь, почему он рядом с тобой? По приказу отца! Он измывался над людьми в своей лаборатории до тех пор, пока одного из людей не разорвало на куски! Только после этого император понял, что вырастил чудовище и приказал ему найти себе друга — человека — в наказание. Ты всего лишь наказание для него! И ничего больше!'

Я упала на колени, закрывая лицо руками, и горько-горько заплакала. Пространство вокруг меня продолжало крутиться юлой, а голос вновь начал твердить о своем:

'Ты знаешь, что никто тебя в этом мире не любит. Ты хочешь уничтожить весь этот чертов мир также, как хотела убить свою учительницу. Не прячь от себя свои тайные мысли, ведь ты — черный маг. Ты можешь одним движением руки стереть всех живых в этом мире и построить жизнь заново. Такую жизнь, о которой мы мечтаешь!'

Я продолжала плакать:

— Нет, ты лжешь! Да, я ненавижу этот мир, но я… я… Авис! У меня ведь есть Авис, тот, кто спел мелодию тьмы моей души!

Я вдруг вспомнила те слова, которые спел дух меч Смерти. Слова горького одиночества моего сердца. Но ведь зла в тех словах не было! Не было безумной жажды разрушения, только боль, одиночество и сострадание к миру вокруг! Этот скрипучий голос ошибался, я никогда никому не желала смерти. Даже той моей первой учительнице, что поднимала руку на меня, кричала и унижала на протяжении целого года. Я никогда не желала ее смерти, так же, как не желала смерти моим знакомым из мира Даль.

Я встала с колен, вытерла слезы, и сухо сказал тому, кто назвал себя моим внутренним голосом:

— Все, что ты мне сказал — ложь. Каждый человек имеет право на жизнь, каким бы плохим он не был! Ведь добро в сердцах появляется только после встречи с истинным злом и болью, иначе человек бы никогда не познал разницу между светом и тьмой. Да, не каждый выбирает путь света, но ведь в этом виноват не только он, а те обстоятельства, что загнали его в угол. Право выбора есть у каждого, так же, как и бесспорное право на жизнь! Прекрати промывать мне мозги всякой ерундой, ты не мой внутренний голос! Я знаю, что не такая, какой ты меня пытаешься представить. Я никогда не принесу зло другим людям, и я не стану уничтожать мир Даль, как бы я его не ненавидела, и какие бы монстры в нем не жили. Я не Бог, чтобы судить, кому жить, а кому умереть. Исчезни из моей головы!

'Ты опять лжешь сама себе и ищешь оправдания'- голос и не думал оставлять меня в покое.

Ах, значит, так? Не хочешь уходить по-хорошему? В моем кармане завалялась одна вещичка… Я пошарилась в широком кармане, вытащили дудочку, и со всей силы дунула в нее.

Чужой голос в мой голове испуганно вскрикнул:

'Прекрати издавать эти ужасные звуки! Они уничтожают меня!'

Я на секунду оторвалась от дудочки и злорадно сказал:

— Никому постороннему нет места в моей голове. Ни духу меча Смерти, ни тебе! Прочь из моих мыслей!!!

Я дудела до тех пор, пока не почувствовала, что голова освободилась от чужого присутствия. Вместе с пронзительными звуками из духового инструмента, пространство вокруг меня начало медленно останавливать свое вращение. Когда передо мной возник пейзаж ущелья Старого Огра, я успокоилась, и перестала дудеть.

Река все так же шумела, продираясь через высокие скалы, кусты лениво шевелили своей листвой по бокам ущелья, а солнце продолжало сиять на небе.

— Пришла в себя? — возник рядом со мной Теон с мечом в руках.

Хидо тяжело дышал, словно после долгой пробежки. Я поискала взглядом остальных двух парней и, найдя их за своей спиной, поняла, что очнулась в самый разгар боя. Парни пытались пробиться через ряды слизней к небольшой возвышенности между горой в форме огра и его посохом. Над возвышенностью сияла сфера, такая же, как и во внутреннем дворе императорского дворца. Фигура в тумане была там же и в той же позе, что вчера — она протягивала руки к поверхности шара, бубня себе под нос незнакомое заклинание.

— Что это было? — спросила я у Теона. — Что произошло?

Хидо взял себе передышку в бесполезной борьбе со слизнями, раны которых тут же затягивались кровавыми прожилками. Он объяснил мне:

— Этот урод направил на нас заклинание 'Тени Прошлого', которое чуть не поглотило нас в себе. Те Тени, что окружили нас, были созданы для того, чтобы проникнуть в наши мысли и сердца, заморозив их на века. Пока каждый из нас боролся со своим прошлым, эта фигура начала разрушать сферу. Мы ее не заметили раньше потому, что на ней было заклинание невидимости. Азей очнулся от заклинания первым, мы с Садо пришли в себя почти одновременно, одна ты оставалась. Я здорово испугался, когда ты исчезла в черном пламени на берегу, и долго не отвечала на наши крики. Это очень сильное заклинание из запретной магии, с ним не многие могут справиться. А учитывая твою жизнь в этом мире, я думал, что ты останешься в коконе своей ненависти навечно.

— Вот оно как, — протянула я. — Значит, благодаря этому типу я пережила самый настоящий кошмар! Авис!

— Хозяйка! — тут же появился передо мной меч духа Смерти.

— Иди ко мне в руки, сейчас я как долбану по этому строю слизней! Блин, я та-акое пережила! Да у меня волосы чуть не поседели от пережитого!

Зарядившись справедливой злостью на этого типа, я крикнула парням впереди:

— Садо, Азей! В сторону! Щас я покажу этим слизням, где раки зимуют!

Теон, глядя мне в спину, спросил:

— А кто такие раки?

Я нагло проигнорировала его вопрос и устремилась к толпе слизней на полной скорости. Пережитое потрясение требовало активных действий, и я довольно таки быстро уничтожила слизней, успев выпустить еще и прирра из себя. Тот опять столкнулся со своим вчерашним противником, слившись с ним в один рычащий клубок.

Садо подошел к другу, положив к нему руку на плечо:

— Теон, ты уже догадался…

Теон внимательно посмотрел в глаза друга и кивнул головой:

— Иди. Обещаю, что мы справимся и без вас с Шоном.

— Василиса…

— Можешь даже не говорить, я защищу ее. Тем более твой брат ясно нам дал понять, чтобы мы не дали ей умереть, пока его нет. Я не могу допустить, чтобы он пропустил разрушение мира в лице Василисы.

— Ты настоящий друг, Теон, — слабо улыбнулся Садо.

— Знаю, — кивнул головой хидо.

— Ну, я пошел. Еще увидимся, бывай. Тосин! Хватит прятаться в камне меча! Ты помнишь, что сделал Шон со своим духом?

Я стояла посреди опустевшей поляны и тяжело отдувалась после махания мечом. Кажись, все. Мимо меня вдруг пробежал маг Стихий, и я удивленно крикнула ему вслед:

— Эй, Садо, ты куда?

— Туда! — ответил парень

От меня, что ли, научился так отвечать? Но вскоре стало ясно, куда он так торопился. Фигуре в бледно-желтом тумане опять не повезло. Как только он закончил читать заклинание, рождая внутри вертящейся сферы серую, густую дымку, так сразу же внутрь шара прыгнул Садо, объединившись со своим духом. Мага Стихий свернуло, как и его брата, плотным калачиком, из его тела вырвалась магическая сила, и серый туман опять превратился в ледяные капельки.

— Так это было сердце Спящего бога Четырех Стихий, — с опозданием догадалась я, глядя на сферу, через вертящиеся кольца который был едва виден Садо.

Что подумала фигура в бледно-желтом тумане, для нас оказалось загадкой. Он просто втянул в себя прирра, открыл портал и сбежал от нас так же, как из императорского дворца.

— Еще один из строя выбыл, — хмуро сказала я, с грустью глядя на нуара в сфере. — Десять негритят пошли купаться в море, десять негритят резвились на просторе…

— Что ты там бубнишь себе под нос? — подошел ко мне Азей, встряхивая усталыми кистями рук.

Огневик храбро сражался со слизнями, пока я боролась с заклинанием 'Тени Прошлого'. Краснокожий парень устало подул на свои разгоряченные ладони, а я улыбнулась — раз Азей сражался с нами, значит, он был не против нас. Мои подозрения в друге испарились без следа, и я сказала:

— Считалка есть детская такая, на выбывание. Нас осталось только трое…

— Зато каких! — подошел к нам Теон. — Любовь моя, наконец-то мы будем почти наедине!

Я невольно поежилась, поймав его взгляд, полный обещания. М-да, вместо того, чтобы держаться от хидо подальше, я оказались еще ближе к нему.

— Может, пойдем ловить разбежавшихся пегасов? — отводя глаза от блондина, предложила я. — Нам нужно лететь на остров Леру в Южной части океана. Кстати, что это за остров?

Азей пожал плечами, а Теон улыбнулся:

— Расскажу по дороге. Садо успел мне поведать, что он из себя представляет…

Глава 15

На остров Леру мы прибыли поздно вечером, когда солнце уже зашло за горизонт, и на темное небо взошла алая луна. Обследование острова мы переложили на духов мечей, послав их искать сердце Спящего в темном лесу. После долгого перелета над океаном устали не только пегасы, но и мы сами, вымотанные вдобавок столкновением с незнакомцем в ущелье Старого Огра.

Огневик занялся разведением костра, хидо ушел в лес подстрелить какую-нибудь живность на ужин, а я нагло развалилась на берегу, закопав ноги в мягкий песок. Волны океаны небрежно окатывали берег, волоча белую пену вслед за собой, влажный воздух бодрил своей свежестью, и я расслабилась.

Бороться с тяжелыми воспоминаниями из своей жизни было тяжело, особенно когда меня заставили все пережить заново. Но после победы над заклинанием 'Тени Прошлого' я вдруг поняла, что больше не злюсь на парней, и не испытываю ненависти к этому миру. В конце концов, этот мир не так уж и плох. Здесь красиво, чистый воздух, и окружающие не прячут свое отношение ко мне, открыто высказывая свою ненависть. Имперцы не так уж плохи, просто так получилось, что я стала черным магом. Но пусть я черный маг, пусть имею эту чудовищную силу, пользоваться ею и убивать разумных у меня нет желания. Я — это я, и пусть меня ненавидит весь мир, я-то знаю, что мое сердце не изменилось, и в нем нет места злости и жестокости.

— Лежишь? — возникло надо мной довольное лицо хидо.

— Лежу, — вяло ответила я.

— Подставь ладони.

— Зачем?

— Подставь!

Пришлось сесть на песок и протянуть руки вперед, иначе этот упертый парень не отстанет. Хидо опустился передо мной на корточки и высыпал в ладони розовые, крупные ягоды.

— Это чичи, самые вкусные ягоды в империи. Они растут только здесь, на этом острове, и попадают на столы к самым обеспеченным слоям общества.

— Да?

— Попробуй! Не бойся, я не собираюсь травить тебя.

Опасливо покосившись на ягоды, я засомневалась. Нет, мой желудок привык к местной пище, но что-то меня тревожило. Может быть то, что ягоды принес мне хидо? Он нетерпеливо смотрел на мои колебания и предложил:

— Могу покормить. Хочешь? Прикосновение твоих нежных губ к мои тонким пальцам…

— Нет! — испугалась я.

Поспешно засунув в рот одну из вкусно пахнущих ягод, я чуть не заурчала от удовольствия: вкус клубники с бананом! М-м-м…

— Вкусно? — хитро спросил Теон.

— Угу.

— А поцелуй?

— А по макушке?

— Можно по макушке, а потом поцелуй! — не дрогнул адепт Света.

Я вздохнула, оперлась руками о песок и быстро встала на ноги.

— Теон!

— Да? — поднялся вслед за мной парень, улыбаясь чуть ли не до ушей.

— Прекрати, а? Пожалуйста!

Теон сложил руки на груди, склонил голову к плечу и невинно спросил:

— Что прекратить?

— Доставать меня!

— Я тебя даже пальцем не тронул, — усмехнулся он.

Я решительно сказал, покраснев до кончиков ушей:

— Не надо больше за мной ухаживать. Я не люблю тебя, и кроме того… Я тебя до сих пор не могу простить не за мое убийство на дуэли, не за гибель Угрима.

Я развернулась, собираясь уйти к Азею, который усердно делал вид, что ничего не видит и, насвистывая, разжигал костер в сорока метрах от нас. Но не успела я сделать и шага, как сильные руки Теона крепко обняли меня со спины, прижимая к груди. Хидо горячо зашептал мне на ухо:

— Я люблю тебя. Завтра наш последний день вместе, и кому-то из нас придется войти в сферу, отдавая все силы, а кому-то остаться бороться за всех остальных ребят и целый мир в придачу. Я хотел дать тебе время, чтобы ты простила меня, я хотел, чтобы ты первая шагнула ко мне навстречу. Но больше ждать не могу. При одной мысли, что завтра мы можем расстаться навсегда, у меня сердце останавливается.

Теон развернул меня к себе лицом и нагнулся, почти касаясь моих губ:

— Ягоды, что ты съела, не простые. Они разжигают страсть в сердце, приглушая все доводы разума. Ты еще не почувствовала? Как в твоем теле разгорается огонь желания? Сильное желание женщины принадлежать своему мужчине.

Звуки мира вдруг куда-то исчезли, остались лишь мы вдвоем в целом мире. Мое тело вдруг перестало принадлежать мне, в нем проснулось нечто, не подвластное разуму. Дыхание участилось, а любое прикосновение к моей коже ладоней Теона приносило неземное удовольствие. Хидо улыбнулся, поглаживая пальцами мои заалевшие щеки, но не спешил с поцелуем, застыв в жалких сантиметрах от моих губ.

— Этой ночью ты будешь принадлежать мне, и только мне. Я покажу тебе, как прекрасна моя любовь к тебе…

Его шепот пронизывал каждую клеточку моего тела, а в голове билась только одна мысль — когда же закончится эта пытка? Я хочу… Словно прочитав мои невысказанные мысли, Теон приник к моим губам в нежном поцелуе. Сердце ухнуло куда-то вниз, кровь с новой силой забурлила по венам, напоминая, что инстинкты порой бывают сильнее доводов разума. А Теон углубил поцелуй, раскрывая мои губы и проскальзывая языком внутрь. Я глухо застонала и сама не заметила, как обняла за шею парня. Один страстный поцелуй имел невероятную силу, перевернувшую всю мою душу, и я полностью растворилась в нем, забыв обо всем на свете.

— Я люблю тебя, — прервав поцелуй, зашептал хидо, и ласково коснулся губами мочки ушей. — Я…

— К-хм, к-хм! — раздалось громкое покашливание за моей спиной. — Мясо готово!

То ли действие ягод было не долгим, то ли мои мозги были слишком умными, но я мгновенно пришла в себя. Сообразив, что сейчас произошло, я отпрыгнула от хидо, как ошпаренная, и медленно попятилась. На лицо хидо было страшно смотреть — он был не просто зол, он был в ярости, что его так нагло прервали. Сузив глаза, Теон вкрадчиво спросил:

— Азей, тебе жить надоело?..

Огневик невинно похлопал глазами, повторив:

— А я что? Я — ничего! Адепт Света, остуди пыл. Вы оба без защитных блоков! Да вы же можете уничтожить друг друга только одним поцелуем! Я вам жизни спас!

— Тебе не пришло в голову, почему мы с ней до сих пор живы? Огневик, я — хидо, и я никогда не забываю о таких пустяках!

— Пустяках? Ты называешь это пустяком?

Пару минут я слушала, как они ругаются, невольно подумав, что хидо в ярости опаснее любых хищников, и развернулась в сторону костра. Медленно передвигая ноги по песку, я приложила ладони к горящим щекам, пытаясь сообразить, как такое могло произойти? Почему я не сопротивлялась? Наверняка это все действие ягод чичи, сама бы я ни за что не поддалась соблазну хидо! Да, это ягоды виноваты, в этом нет сомнений! Спасибо Азею, во время вмешался! Еще чуть-чуть, и хидо получил бы мое тело в полное свое распоряжение. Вот ведь, зараза, больше ничего не буду брать из его рук, мне с головой хватило этой местной 'Виагры'!

Больше в этот вечер Теон не делал попыток сблизиться со мной. Наоборот, он был предельно учтив, вежлив и корректен. Я его впервые таким видела — серьезным, в чем-то похожим на своего друга, Садо. Когда я легла спать возле костра, обернувшись плащом, он подошел ко мне и спросил:

— Удобно? Держи мой плащ, ночи здесь холодные.

Не дождавшись ответа, он укрыл меня своим плащом, и отошел. Да что с ним такое? В обычное время он бы спросил что-то типа 'тебя согреть моим горячим телом?', а тут вдруг такая перемена. Погруженная в мысли о хидо, я и сама не заметила, как уснула.

Ночь прошла без происшествий, и я смогла наконец-то выспаться, впервые за долгое время. Проснувшись от осторожного похлопывания по плечу, я села на песок и заспанными глазами уставилась на голубую гладь океана.

— Вася, просыпайся и завтракай быстрее, — сказал мне огневик, который и разбудил меня. — Дух меча Света нашла источник сил. Теон уже собрал все вещи, ждем только тебя.

Я сразу встала на ноги, услышав хорошие новости. Неужели наши мучения подходят к концу? Неужели госпожа удача наконец-то повернулась к нам передом?

— Где он? — спросила я у духа в красном платье, быстро проглатывая остатки вчерашнего ужина. — И где опять Ависа носит?

— Авис остался рядом со сферой, а я пошла за вами, — объяснила мне Камилла, летая во воздуху вокруг меня. — Источник находится в глубине острова, но на пегасах вы подлететь к нему не сможете. Там слишком высокий и густой лес.

Теон подошел к нам, неся наши походные мешки за плечом, и ввел в курс дела:

— Мы пойдем пешком через лес, оставим пегасов на берегу. Портал открывать не будем, потому что там находятся болота. Мы не знаем координат выхода, и можем угодить прямиком в глубокий омут. Духи пока не заметили там нашего врага, но серая дымка в сфере имеется. И, Вася… Это сфера Спящего Бога Света.

А вот это были плохие новости. Я так надеялась, что здесь окажется сердце Ваха и мои проблемы на этом закончатся!

— И что мне теперь делать? — растерянно спросила я.

Азей подмигнул мне:

— Чего скисла? Этот развратный хидо влезет в сферу, а мы с тобой продолжим поиски! Нам не привыкать вместе путешествовать, мы с тобой прошли почти через весь Светлый Лес!

— А если мы не найдем сердце Ваха? — вздрогнув, спросила я. — Ребята так и останутся в сферах? Надолго их сил не хватит. А еще эти монстры расплодятся, а еще этот жуткий тип в плаще легко может убить нас. Да мы вообще не знаем, куда идти и где искать!

Мою подступающую истерику остановил Теон, прижав палец к моим губам:

— Тихо! Вася, ты выбрана мною, хидо, который никогда не проигрывает. Я не мог ошибиться в своем выборе, и уверен, что ты справишься. Если бы ты была другой, я бы никогда не полюбил тебя. Ты сильная и уверенная личность, ты справишься. Иначе быть не может.

— И, кроме того, — хмыкнул Азей, бочком проходя между нами, и отталкивая друг от друга. — С твоей везучестью, Вась, это злобное сердце Ваха само к тебе припрыгает и распахнет свои объятия.

— А смысл? — я не разделяла оптимизма друзей. — Ну, найдем мы последнее сердце, ну, застряну я в нем, а враг-то останется! Кто с ним будет сражаться?

— Зато и источники сил тоже станут не доступными, — парировал огневик.

— Наших сил надолго не хватит!

Азей задумался ненадолго и просиял:

— Я понял — здесь вообще нет никакого смысла! Вась, когда ты поступала разумно? Я сам удивляюсь, что ты до сих пор жива. Хватит гадать, пошли уже, пока этот тип в тумане не объявился.

— Я согласен с огневиком, хоть мне это и неприятно признавать, — кивнул головой Теон. — Поторопимся к сфере. Вася, я взял твой мешок, так что ты будешь идти налегке.

— А мой? — съехидничал огневик. — Раз ты такой добрый, то и мой возьми!

Теон скрипнул зубами:

— Не будь ты другом моей любимой, утопил бы в ближайшей луже!

— Взаимно, — улыбнулся Азей. — Я тоже тебя на дух не переношу, от тебя за три километра несет силой Света. Кстати, моей подруге не нравится, когда ее так сильно опекают. Я прав, Вась?

Кивнув головой, я протянула руку к хидо:

— Мешок верни. По-хорошему прошу.

Теон сузил глаза и угрожающе прошипел:

— Будешь возникать — поцелую, и больше не остановлюсь на этом. Сдеру с тебя одежду, брошу на землю и прямо здесь…

— Я поняла! — вспыхнула я, торопливо обходя его стороной. — Можешь нести этот дурацкий мешок, раз так хочешь, я не против.

Теон хмыкнул:

— Так-то лучше. Огневик, ты все понял?

— Понял, хотя лучше бы не понимал. Эй, подруга, ты куда так понеслась? Подожди меня!

На песчаном берегу, по которому свободно гулял ветер, не было ни одного мерзкого, кровососущего насекомого. Стоило нам пройти первые редкие деревья, чуть углубиться в лес, как эти мелкие твари голодными стаями набросились на нас. Помнится, Теон по пути к острову рассказывал, что здесь в основном водятся травоядные животные, хищников почти нет. Мелкие тапи (*прим. автора — мартышки) скакали по веткам деревьев, перелетая между ними верхом на длинных усиках незнакомого мне растения. Покопавшись в памяти, я так и не нашла ни одного цветка из своего мира похожего на него. Это растение росло из земли, поднималось высоко вверх, почти до верхушек деревьев, и распускалось странным цветком в форме простой горизонтальной линии. Из желтого цветка тянулись вниз около десятка усиков, толстых, коричневых, похожих на канаты, которые и использовали тапи для своих перемещений.

Но главной достопримечательностью этого острова были ящерицы, в этом мире называющиеся гьенами. Здесь, по словам Теона, была их родина. Мелкие, средние, и крупные, достигающие четырех метров в длину и двух метров в ширину. Хидо предупредил, что хоть они питаются насекомыми да мелкими грызунами, лучше их не злить. Когда они приходят в ярость, из их кожи выползают тысячи длинных иголок с ядом на концах. Иглы способны пробить любую материю, даже камень, а одной капельки яда в них хватит, чтобы структура любого организма разрушилась за одну минуту.

Помня слова Теона, что гьены имеют окраску защитного цвета, то есть практически сливаются с местностью вокруг, я еще у леса подобрала палку и сейчас шла, тыкая ею вперед во все подозрительные кусты. Хидо с огневиком последовали моему примеру, и шли впереди меня, нелепо размахивая подобранными ветками. Пока почва под нами была сухой, вероятность встретить гьенов была высокой. Это в центре острова находились болота, а местные ящерицы любили сухость и тепло. Особенно они любили песок на берегу, раскаленный ярким солнцем. Так как мы прибыли ночью, когда они ушли в лес, то до сих пор еще ни одного не встретили. Да и не хотелось с ними встречаться, нарываться на очередные неприятности.

Азей вдруг остановился, пропуская хидо вперед, и я, дойдя до него, встревожено спросила:

— Ты чего?

Азей жадно смотрел вперед, в какие-то кусты, игриво дергал кустом и хищно раздувал ноздрями. Борясь с недобрым предчувствием, я посмотрела туда же, куда и он. Суслик-переросток, чтоб его! Откуда он взялся на этом острове? Эти глупые грызуны был слабостью огневика, который облизывался при одной мысли об их душах. Инстинкты пожирателя душ не так просто игнорировать, но Азей легко справлялся с ними тогда, когда дело не касалось этих треклятых сусликов. Вспомнив, чем закончился подобный жадный взгляд огневика в прошлый раз, я поспешно зашипела:

— Азей! Даже не вздумай!

Теон, заметив, что мы отстали, остановился и удивленно крикнул:

— Что вы там встали? Время играет против нас, мы не можем отдыхать!

Самое смешное заключалось в том, что, хоть во мне и раскрыли черного мага, то в огневике никто и не подозревал сущность пожирателя душ. Еще совсем недавно весь мир искал его как спутника и сотоварища черного мага, а не как исчадие Ваха. Знал бы Шон, кто такой Азей на самом деле, сразу бы из сердца Спящего выскочил, гневно сверкая глазами.

— Азей! — встряхнула я его за плечо, понимая, что его теперь не остановить. — Возьми себя в руки! Не здесь! Не сейчас!

— Василиса! Что случилось? — повторил свой вопрос Теон, и сделал шаг назад.

И тут огневик не выдержал. Жадно облизнувшись, он бросился на несчастного суслика, а тот, как и в прошлый раз ловко увернулся от его рук, проворно юркнув в кусты. У Азея мгновенно проснулись дикие инстинкты, и он прыжками поскакал следом за ним, скрывшись в кустах, на прощанье лишь пятки сверкнули.

Я растерялась, не зная, что делать. Был бы Авис под рукой, послала бы вслед за огневиком, но духа меча Смерти под рукой не оказалось.

— Куда он побежал? — удивился Теон, подходя ко мне.

Я привычно ответила:

— Туда!

Сделав выбор, я направилась вслед за убежавшим другом, но хидо поймал меня за руку и сказал, покачав головой:

— У нас нет времени. Оставь его, он не маленький.

— Он мой друг! — вырвалась я из его хватки.

— Потом вы с Ависом быстро его найдете. Василиса, сейчас мне нужна твоя помощь, а не ему!

Я выругалась, понимая, что хидо прав, а он улыбнулся:

— Я рад, что ты выбрала меня. Идем.

Мы продолжили свой путь, углубляясь в самый центр острова. Вскоре сухая земля под ногами противно зачавкали — начались болота. Чем ближе мы приближались к источнику сил, тем глубже становились лужи под ногами. Мы начали передвигаться, прыгая с кочки на кочку, измеряя палкой на каждом шагу глубину впадин впереди. Пару раз провалившись по пояс, я где-то потеряла свои туфли и чуть сама не оказалась проглочена жадным болотом. Теон терпеливо доставал меня, шутя, что купаться лучше в океане, не отплывая далеко от берега, и желательно голышом под солнцем в его компании. Слушая его шутки, я даже повеселела — вчера он казался чересчур мрачным, а сейчас вел себя как обычно. Он даже ни разу не провалился в болото, оставаясь сухим с головы до ног, лишь сапоги слегка намочил.

— Я бы отдал тебе сапоги, — сказал он, глядя на мои босые ноги. — Но размер не тот. Любовь моя, твоя ступня меньше моей в два раза. В твоем роду гномов не было?

— Нет, — буркнула я. — Только одни дидикаты да огры.

Теон промолчал, слегка улыбнувшись, лишь поправил мешки на плече и зашагал дальше, отмахиваясь от жужжащих насекомых перед своим лицом. Так мы и дошли до того места, где поджидал нас Авис.

На небольшой поляне, утопающей в болоте, но без наличия высоких деревьев, прямо по центру в воздухе висела сфера. Она была точно копией тех, что мы видели раньше. Четырехцветное ядро и три кольца, вращающиеся вокруг него. Серая дымка плавала внутри сердца спящего, заполняя пустую полость, а сама сфера зависла над болотом метров в тридцати, располагаясь ниже увиденных нами ранее.

— Мне все-таки любопытно, что это за заклинание, — протянул хидо, разглядывая серую дымку в сфере. — Думаю, оно разъедает сердце изнутри, но из чего она создана?

Я встала рядом с ним, задрав голову:

— Думаю, это магия прирра. Я чувствую что-то общее между ней и тем, что клокочет в моей крови.

— Любовь моя, — обернулся ко мне хидо. — Я не знаю, откуда у тебя взялся этот черный зверь, но когда мы поженимся, чтобы духу его в твоем теле не было.

Я онемела на пару секунд от его слов, а потом вспыхнула:

— Поженимся? Хидо, ты совсем с ума сошел? И по какому праву ты распоряжаешься моим телом? Что хочу, то и делаю с ним!

Теон легонечко щелкнул меня по носу:

— Смирись, дорогая. В тот миг, когда я выбрал тебя, твоя судьба стала моей собственностью.

— Да ты тиран! — ужаснулась я. — Теон, ты недалеко ушел от Шона! Когда ты успел стать таким эгоистом?

Теон нагнулся к моему уху и прошептал:

— Рядом с тобой, любовь моя, я становлюсь жадным. С первой минуты нашей встречи, с того момента, как я захотел обладать тобой, ты уже проиграла. У тебя больше нет выбора, ты принадлежишь и телом, и душой только мне.

От его голоса у меня мурашки пробежали по телу — столько в нем было уверенности!

— К-хм, — откашлялся за моей спиной Авис. — Господин Теон, я понимаю ваши чувства, но вам придется все-таки вспомнить, зачем вы здесь.

Вздрогнув от ироничного голоса духа, я сообразила, что мы с Теоном уже минут пять смотрим друг на друга, не в силах отвести взгляда. Я покраснела, смутившись, и неловко отвела взгляд.

— Посмотри на меня! — потребовал хриплый голос хидо. — Посмотри на меня сейчас! Не отводи взгляда!

Сама не зная почему, но я послушно подняла голову и… покраснела еще больше. Потому что сквозь легкий загар на лицо хидо выступил такой же румянец. Я глазам своим не поверила, когда поняла, что и сам хидо здорово смущен!

— Мы с тобой равны, — сказал он, глядя прямо мне в глаза. — Поэтому ты принадлежишь мне, а я — тебе, целиком и полностью, без остатка. Я люблю тебя.

— К-хм, к-хм, — рядом еще кто-то громче закашлялся. — К-ХМММ!!!

— Авис! — сердито обернулся в сторону духа Теон. — Не мешай! Мне уже ТРИ раза мешают сделать признание в любви!

Дух меча Смерти невозмутимо пожал плечами:

— А это был не я.

— А кто тогда? — возмутился хидо.

Авис также невозмутимо поднял руку вверх, мы последовали за движением его руки и глупо уставились на фигуру в бледно-желтом тумане. Уж не знаю, зачем он привлек наше внимание, но он сделал быстрое движение руки и мы… оказались разделенными двумя круглыми шарами.

— Что за черт? — разозлилась я, застучав по плотной поверхности шара.

Сфера шара была твердой, прозрачной и совершенно не пробиваемой. Я призвала свою силу, намереваясь ударить черным пламенем по шару, чтобы разнести ее в пух и прах, как испуганный крик Ависа, оставшегося снаружи, остановил меня:

— Хозяйка, не смей! Это 'Коконы Смерти', старое заклинание! Шар отражает всю магию и внутри, и снаружи! Старайтесь дышать медленнее, воздуха в нем примерно на полчаса!

Он беспомощно летал вокруг шара, а Теон справа от меня глухо матерился в своем шаре. Фигура в тумане спокойно прикоснулась к сердцу Спящего, начав твердить свое заклинание.

Я заметалась внутри шара, не зная, что делать. Теон же вынул кинжал из-за пояса и с силой вонзил его в оболочку шара. Острие кинжала отскочило от нее, как от камня, не оставив на ней ни царапины. Минут десять мы бессильно пинали, царапали, стучали по своим сферам, но ничего не выходило. В конце концов мы затихли, в бессильной злобе наблюдая, как уплотняется дымка внутри сердца Спящего под действием колдовства фигуры в тумане.

Неужели это конец? Вот так глупо попались под заклинание, совсем позабыв об окружающем мире! Я чуть не заплакала от собственного бессилия, не зная, что теперь делать. Неужели и правда, все? Глупая смерть от нехватки воздуха! Прирр в моей крови недовольно ворочался, но вызывать его было бесполезным. Он не сможет вырваться из этой прочной ловушки.

Фигура в плаще перестала творить заклинание, и я, кусая губы от злости, наблюдала, как кольца вокруг сферы начинают замедляться. Все медленнее и медленнее, все тише и тише.

И тут вдруг по лесу пронесся испуганный вопль Азея. Обернувшись на крик, я увидела, как огневик несется по кочкам болота, убегая от кого-то. Он даже не увидел, что происходит на небольшой поляне вокруг сферы, а просто подбежал к моему шару, не переставая бросать назад огненные заряды. Через пару секунд появился и его преследователи: около десятка мелких гьенов смешно прыгали на задних лапах по кочкам болота, злобно высунув длинные языки.

— Я случайно! — орал Азей, пытаясь спрятаться за моим шаром. — Я просто споткнулся и свалился на вас! Простите, что прервал процесс совокупления! Не виноват я! Я хороший, не надо меня бить! О! Вася! А ты что здесь делаешь?

Я невольно рассмеялась над искренним изумлением огневика, а тот оглядел меня, потом постучал по шару, и вдруг вышел вперед, закрывая меня руками от бегущих ящериц.

— Азей, уходи! — испугалась я. — Этот шар непробиваем!

Огневик услышал мой крик, и к моему облегчению, успел отскочить в сторону именно в тот момент, когда в него полетели ядовитые иглы гьенов. Я в ужасе закрыла лицо руками, хоть и понимала, что иглы попадут в оболочку, но рефлексы брали свое. Прошла пара секунд, но ничто не спешило впиваться в мое тело. Я открыла глаза и уставилась на многочисленные иглы, что превратили шар в спину 'ежа'. Из игл по сфере вдруг растеклись ядовито-зеленые капельки, а по 'непробиваемой' оболочке вдруг поползли трещины, формируя своеобразную паутину.

Пока я в шоке смотрела на иглы, застывшие в оболочке прямо перед моим носом, огневик уже кинулся к другому шару, быстро сообразив, что к чему. Он также застыл перед шаром Теона, заставив поменять направление оставшихся пяти ящериц, и через пару секунд шар хидо покрылся такими же иглами, что и мой.

Недовольные ящерицы, поняв, что израсходовали весь свой боевой запас, развернулись и, сердито сопя, поскакали обратно по кочкам. Азей облегченно перевел дыхание, но не тут-то было! В пылу своего бегства он не заметил фигуру в бледно-желтом тумане, которую привела в ярость находчивость огневика. Незнакомец выпустил своего прирра, а я испуганно вскрикнула, пиная ногой по растрескавшейся поверхности шара:

— Азей! Позади! Беги, дурак!

Мой друг обладал прекрасной реакцией, вместе с услышанным воплем он ловко отскочил назад и быстро поскакал по кочкам в обратную сторону. Преграда передо мной наконец-то с громким звоном разбилась, падая острыми осколками в болотную жижу, и я поспешно высвободила прирра из своей крови. Тот зарычал, привлекая внимание своего давнего соперника, который тут же забыл об огневике, увидев старого врага. Азей был спасен, а два черных прирра опять сцепились в драке.

Теон тоже времени зря не терял, ударами ног ускоряя процесс разрушения своего шара. Едва осколки шара очутились в мутной воде, как он кинулся на фигуру в тумане, на ходу доставая меч Света.

— Хозяйка, — подскочил ко мне Авис.

Я кивнула головой, без слов поняв духа меча. Ощутив черную рукоять в своей руке, я побежала на помощь Теону, перекидывая черное пламя с руки на лезвие клинка. Мы с ним не успели совсем чуть-чуть — фигура незнакомца скрылась в портале, забыв забрать своего прирра.

Я выругалась, поняв, что этот гад опять ушел, и развернулась к тому месту, где бились в драке два прирра. Но моя помощь не понадобилась: мой прирр ловко извернулся и достал-таки до шеи противника. Раздался вой, а я вдруг заорала:

— Нет! Прекрати! Остановись, прирр! Авис, я не могу слышать их крики! Как их высвободить?

Голос меча зазвучал в моей голове:

— Я не знаю.

Азей, который к тому времени вернулся назад и подошел ко мне, подергал за мой рукав со словами:

— Вась, а, Вась! Теона попроси. Его меч может легко разрубить связь между душами в прирре.

— Теон! — тут же позвала я парня, который хмуро смотрел на двух прирров. — Пожалуйста, сделай это! Разруби связь своим мечом между душами того, умирающего прирра!

Хидо колебался недолго. Прыгая по кочкам, он приблизился к двум приррам, один из которых рычал, а другой выл, поднял меч и быстрым движением вонзил клинок в прирра нашего врага. Черный зверь, пронзенный мечом, затих, из его тела вырвался столб света, и по воздуху закружился черный пепел — души, связанные и запертые на много лет, получили, наконец, свободу. Теон покосился на моего прирра, но не стал убивать его, а сухо сказал:

— Прирр, ты жив только потому, что я беспокоюсь за жизнь твоей хозяйки. Защищай ее, пока меня рядом не будет.

Он развернулся и направился ко мне, быстро перешагивая болотные впадины. Теон встал рядом, поднял мое лицо за подбородок, и, глядя прямо в глаза, сказал:

— Я люблю тебя. Помни, ты выбрана хидо, тем, кто никогда не проигрывает. И еще… Те ягоды чичи, что я дал тебе… Это просто сладкие ягоды, способные улучшать зрение, и ничего больше. Желание, что ты испытывала, вызвано не ими.

Он нежно прикоснулся к моим губам в поцелуе, потом быстро отошел от ошарашенной меня, и вызвал Камиллу из меча. Дух меча Света послушно вошла в его тело, и Теон, не оглядываясь назад, нырнул в сердце Спящего, кольца которого двигались ужасающе медленно. Его свернуло также, как и ребят до него, в позу материнского зародыша. Серая дымка свернулась в ледяные капельки, а сфера, получив новую силу из тела адепта Света, медленно начала ускорять движение колец.

Неожиданно для себя, я заплакала. Почему все так повернулось? Почему все стало в тысячу раз хуже, чем когда я просто пряталась от всего мира в Светлом Лесу?

— Вась, не плачь, — жалобно пробормотал рядом со мной Азей, сам зашмыгав носом. — А то я тоже начинаю плакать. У-у-у!

— Хозяйка! — внезапный окрик Ависа неприятно резанул по моим ушам. — Хозяйка, слева от вас! Портал!

Сквозь слезы на глазах я посмотрела влево: там открывалось окно портала. Авис сам, без моего приказа, влился в меч, который яростно сверкнул в моей руке черным камнем. А из портала вылезла фигура, окутанная бледно-желтым туманом. Наш враг и не думал уходить далеко, он уходил лишь на время.

Я напряглась, поднимая меч перед собой, Азей отступил за мою спину, и мы замерли, глядя на приближающую фигуру.

— Кто ты? Черт возьми, хватит прятаться! Покажи свое лицо! — прокричала я, не сводя глаз с капюшона.

Знакомый запах пота ударил в нос, и фигура, наконец, откинула свой капюшон. С тихим ужасом я смотрела на знакомые до боли черты того, чью смерть оплакивала недели две назад.

— Давно не виделись, внученька! Хи-хи-хи… — лицо Угрима растягивалось в знакомой до дрожжи улыбочке. — Вижу, ты рада меня видеть!

Туман пропал, стал виден горб на спине, и его железный протез вместо левой ноги. Глядя на мое ошалевшее лицо, старикашка довольно захихикал, хлопая себя по животу.

— Угрим! Почему ты?.. Как?… Почему?… — растерялась я.

— Не все сразу, внученька, — хихикнул мерзкий старикашка. — Для начала…

Он выкинул руку вперед, и я вскрикнула, чувствуя, как мое тело охватывает ледяной воздух. Стало трудно дышать, и я закашлялась. Позади меня надсадно закашлялся огневик, который тоже попал в непонятный ледяной пар. Воздуха в моих легких становилось все меньше и меньше, мои глаза сонно закрывались, а тело ослабло.

— Хозяйка! — услышала я испуганный крик Ависа, и рухнула в вонючую жижу болота, потеряв сознание.

Глава 16

Я открыла глаза. Небо. Хмурые тучи закрыли собой мягкий свет луны. Или солнца. Я не знала, какое сейчас время суток, и сколько я провела без сознания. Холодные капли дождя падали на мое лицо, безжалостно били по коже, а тело сотрясала дрожь от перепада температур. Мою спину грела теплая земля, а грудь остужал холод непогоды.

Я лежала, вслушиваясь в звуки мира, и пыталась вспомнить, как я оказалась здесь, под дождем. Мысли ворочались тяжело, не хотели выстраиваться в картинку, а память прикрылась глухим щитом. Я подняла руку и протерла виски, в которых кровь застучала с новой силой при попытке все вспомнить. Почему так болит голова?

— Очнулась, внученька? Хи-хи-хи… — раздалось слева от меня.

Обрадованная, что рядом кто-то есть, я медленно села на зеленую траву, и огляделась. Старые развалины каменного строения, почти заросшие высокой травой, сырыми остатками прошлого были разбросаны по большой поляне. Справа от того места, где я сидела, текла небольшая речушка, метров в пять в ширину, сквозь мутную воду которой виднелись валуны. Слева же от меня стоял старикашка весьма мерзкой наружности. Горбатый, носатый, с протезом вместо левой ноги, он вызывал знакомую дрожь омерзения.

— Угрим? — хрипло спросила я, узнавая фигуру в плаще.

В голове прояснилось, и я вспомнила, что произошло перед тем, как мое сознание померкло. Глаза с недоверием оглядывали знакомую фигуру, и я просипела:

— Угрим! Ты же мертвый? Я видела твое мертвое тело со сквозной дырой в груди.

— Внученька, да за кого ты меня принимаешь? — захихикал старик. — Чтобы я так глупо погиб? Я, великий пожиратель душ!!! Это была кукла, всего лишь магическая кукла с моего образа, и ты так глупо попалась на мой обман! Хи-хи-хи!

За моей спиной раздался стон, и я медленно обернулась на звук. Огневик сидел в траве недалеко от меня и осторожно крутил головой. Почувствовав облегчение, что мой друг выжил в том ледяном облаке, который окутал нас на болоте острова Леру, я повернулась обратно к веселящемуся старику:

— Угрим, что происходит? Ты, мерзкий старикашка! Это ты стоял за всем этим? Ты хотел уничтожить источники сил Спящих? Это из-за тебя нарушилось равновесие в этом мире? Хватит хихикать, объясни, что происходит? Я думала, что ты давно уже мертв!!!

— Сколько вопросов, — деланно удивился старик, растягивая губы в улыбке до ушей. — Уничтожить источники сил Спящих? Да ты что! Я просто хотел забрать себе их силу! А вы, владельцы мечей Спящих, пошли мне навстречу и помогли в этом! Спасибо тебе, внученька, ты так мне помогла!

Я нахмурилась:

— Угрим, я ничего не понимаю. Что происходит? Ты… Ты что-то задумал?

Старик проковылял ко мне и уселся на сырой камень напротив меня. Минут десять он молчал, думая о чем-то своем, а потом начал говорить:

— Расскажу-ка я тебе сказочку, внученька… Чтоб тебе понятно стало, почему ты скоро умрешь, хи-хи-хи… Эта история началась в тот момент, когда старик Фергус подобрал меня, семилетнего, в диком лесу. Моя мать бросила меня, как только поняла, что я — пожиратель душ. Она подарила мне мелкого щенка гарра, которого я собственноручно, на ее глазах убил и съел его сладкую, маленькую душу. Эта трусливая женщина из человеческой расы не смогла поднять на меня свою руку, а просто бросила в диком лесу, где меня и нашел старый Фергус. Глупый старик обрадовался, принял меня за подарок небес, и начал воспитывать, как своего сына и последователя. Он надеялся, что я, как и он, стану безмолвным свидетелем истории. Хи-хи-хи… Я прикидывался хорошим мальчиком, потому что старый Фергус знал много, очень много. Он родился задолго до появления в этом мире Гилберта, самого сильного владельца меча Смерти, и кропотливо собирал знания о мире, создавая архив книг по истории империи Даль. Я терпел его занудство целых двадцать лет, обучаясь всему, что знал Фергус. Хи-хи-хи, эти паршивые двадцать лет! Время, когда мне приходилось голодать, приходилось сдерживать желание есть души разумных, приходилось во всем соглашаться со стариком! Но оно того стоило. Старик, в конце концов, поведал мне главную тайну — тайну сотворения мира. Он рассказал мне все о Спящих, об их сердцах, и где они находятся. Он знал об этом, потому что долго и кропотливо собирал древние свитки, созданные первыми расами. И тогда в мою голову пришла идея, как добиться власти и силы, способной создавать миры.

Старик помолчал немного, потом захихикал, что-то вспомнив, и поделился со мной:

— Я по молодости да по глупости таких делов наделал! Решив для начала вырастить внутри себя сильного прирра, я ушел от Фергуса и начал охотиться на местные разумные души. И только потом, спустя пятьдесят лет, сообразил, что так вскоре здесь ни одной души не останется, и мои планы на счет этого мира провалятся с громким треском. Хи-хи-хи…

Я поморщилась:

— Старик, прекрати хихикать! Твой смех на нервы действует!

— Хи-хи-хи, но ведь смешно же! Глупый был, решил завоевать этот мир, а сам потихоньку опустошал его!

— Не вижу ничего смешного, — буркнула я, вытирая капли дождя с лица.

Тучи на небе стали еще гуще, где-то над нами загрохотал гром, сверкнули молнии, и я с тоской подумала, что здесь, на открытой поляне мы прекрасная мишень для нее. Но прерывать разговорившегося старика я не хотела. Он же на голову двинутый, заткнется, потом слова не вытянешь! Лучше потерплю, послушаю, что он еще скажет.

— Когда я это понял, то переместился в другой мир, который едва зародился. Жители того мира вели первобытный строй, и я лет сто спокойно прожил в нем, медленно накапливая силу прирра. Спящие того мира были слишком слабы, чтобы противостоять мне. Я по молодости да глупости своей уничтожил их сердца, и, когда мир уснул навечно, покинул то место. М-да, лучше бы я забрал силу из сердец Спящих, а так… Но в то время молодой мир мне больше не нужен был, ведь моя цель была — мир Даль, потому и уничтожил сердца Спящих того мира, м-да… Это здесь я тогда планировал реализовать свои планы и мечты, потому что именно здесь я решил стать новым, единственным Богом!

Я не поверила своим ушам:

— Богом? Угрим, ты решил стать новым Богом? Что за глупость? Зачем тебе это?

Старик хихикнул:

— Хи-хи-хи, жители мира Даль назвали Спящих Богами, а ведь они всего лишь разумные сущности, которые только лишь создают жизнь, а не управляют ею! Любому миру нужен владыка! Тот, кто решает, кому быть, а кому умереть! Я — именно тот, кто им станет! Иметь в своих руках целый мир, управлять, как куклами, его жителями! Слушать, как меня восхваляют в храмах, боятся, восхищаются и взывают о помощи! Что за глупость поклоняться Четырем Спящим Сущностям, которые слепы, глухи и немы по отношению к живым в своем мире? Я стану тем, на кого будут надеяться имперцы, кому будут поклоняться, я стану тем, кто твердой рукой изменит этот мир к лучшему!

Я присвистнула, но, так как свистеть не умела, у меня получилось лишь удивленное 'фью-ю!'.

— Ну, ты, старик, блин, даешь! Не знаю, плакать мне, или смеяться… Нет, я, конечно, понимаю, тебя в детстве недолюбили, и ты решил завоевать восхищение целого мира в отместку. И даже рада, что ты хочешь изменить этот мир к лучшему. Похвально, похвально. Хорошие амбиции еще ни кому не помешали. Но зачем забирать силу сердец Спящих, да еще и менять структуру мира? От твоих действий равновесие между Спящими нарушилось, стали появляться бездушные монстры, леса поменяли свою структуру, что дальше будет-то? Мир перевернется верх дном?

Он хмыкнул:

— Для того чтобы повелевать миром, нужна сила, на которой будет держаться власть. Эти монстры — всего лишь будущий инструмент для достижения цели. Можешь гордиться, внученька, именно с твоим появлением мой план наконец-то начал исполнятся!

Я искренне удивилась:

— Я-то тут причем? Тихо-смирно жила в своем мире, играла на фортепиано, собиралась стать учителем, и знать не знала об этом мире! Зачем ты сюда меня затащил?

Старик снова захихикал:

— О, мне безумно повезло, когда я случайно нашел в другом мире сознание, способное покорить собственную равнодушную душу! Я так долго искал такое сознание, почти сразу с того момента, как узнал тайну Спящих! Моему удивлению не было предела, когда я нашел его в техногенном мире. Хи-хи-хи, не ожидал! Я стер твое существование из твоей реальности, чтобы позже управлять тобой ключевым словом заклинания 'забвения по крови и памяти', и ты, как послушная девочка, угодила прямиком в ловушку.

— Да что такого особенного в таком сознании? В моем мире все такие умные!

— Хи-хи-хи, умные, — согласился старик, — но не умеют возвращать обратно свои души после действия моих рук, а ты — сумела. Именно такое сознание было способно пробудить духа меча Смерти, который после Гилберта не желал служить кому-то, столь же жестокому и властолюбивому. Дух меча Смерти искал того, кто способен был чувствовать чужие души. Он долго проверял тебя, и, чтобы поторопить его сделать выбор, я сделал все, что мог. Но, к моему удивлению, он медлили и тогда, когда ты впервые встретилась с гороном, и даже тогда, когда ты умерла на дуэли с хидо. Мне до сих пор интересно, как же ты смогла вернуть душу в мертвое тело? Тогда, когда я впервые убил тебя, твое тело продолжало жить по инерции, жизненные функции еще были активны, и ты смогла вернуть свою душу назад, просто позвав ее. Но на дуэли! Я видел, что твое тело совершенно, абсолютно мертво, и уже хотел обратиться к запретным заклинаниям, чтобы силой вернуть душу обратно, как ты сама эта сделала! Как тебе это удалось?

Я пожала плечами и соврала:

— Не знаю. Так это ты, что ли, закинул горона в центр Кируна и организовал мою дуэль с Теоном?

Что-то мне не хотелось ему рассказывать про заклинание 'Мелодия тьмы', и я быстро сменила тему. Старик недовольно поджал губы:

— Не знаешь… Хм… Впрочем, ты выжила, и это главное. Да, я переместил горона в центр города, и подтолкнул Теона к дуэли, нашептав ему ночью во сне мысли об этом. И этот самовлюбленный хидо послушно последовал моим советам. Но я не думал, что ты будешь убита на дуэли. Я думал, что вмешается дух меча Смерти и защитит тебя, но этого не произошло. Он почему-то медлил, и не спешил присягать тебе на верность. Тогда я решил действовать по-крупному, и вызвал исчадие Ваха из второй категории, но и тогда этот треклятый дух не появился! Сначала я подумал, что ошибся в своем выборе, что ты не та, кого я так долго искал… Но потом до меня дошло… Предыдущий владелец меча Смерти был таким же черным магом, как и ты, а дух меча боялся повторить прежние ошибки. Я, кстати, даже не догадывался о твоей силе. Чувствовал, что какая-то сила есть, даже снял оковы с твоей души, но ты во время перемещения между мирами умудрилась попасть в колодец на территории вольтов. Как это произошло, я сам до сих пор понять не могу. Чтобы координаты межмирового портала так сильно сдвинулись, да еще и переместили на защищенную Спящими землю! Та вода в колодце священна, она окончательно сняла с тебя все блоки. Наверно, тогда твоя сила и проснулась, хотя то, что ты — черный маг, я увидел тогда, когда ты убила шолота. Признаться, я не ожидал увидеть черное пламя. Думал, будет магия стихии, или сила Тьмы, а оказалось — черное пламя Ваха.

Я пропустила возмущение старика по поводу собственной недогадливости мимо ушей, и спросила:

— Тогда, десятиметровый монстр на тренировочном поле в академии, это ты вызвал его? Чтобы спровоцировать духа меча Смерти?

Старик хихикнул:

— Ты мне льстишь! Я в то время еще не мог контролировать последствия изменения мира, но время и место, откуда выползет монстр, смог рассчитать. Я всего лишь поменял координаты портала того огневика…

Старик указал в сторону Азея, который внимательно слушал, стараясь не делать лишних движений и не привлекать к себе внимание.

— И вы угодили прямехонько к нему в лапы. Только тогда дух меча Смерти наконец-то появился и присягнул тебе на верность. Ох, и долго же он выбирал после своей вековой спячки нового хозяина!

— То есть, это тебя я должна благодарить за такой подарок, да? Ну, ты и сволочь, старик. Но до меня все еще не доходит, каким боком я, с мечом Смерти в руках, стою в твоих планах стать единым всемогущим Богом? За фига ты втянул меня в свои бредовые планы?

— А вот теперь мы подобрались к самому главному, внученька! Хи-хи-хи… Ты единственная, кто будет знать историю возникновения эры Нового Бога империи Даль! Правда, знать тебе об этом осталось недолго, хи-хи-хи…

Старикашка встал с камня, выругал дождь, льющий как из ведра с неба, и начал бубнить себе под нос какое-то заклинание. Я насторожилась и поспешно позвала:

— Авис, ты здесь?

— Хозяйка, я здесь.

— Опять в моей голове сидишь?

— Нет, я же обещал… Я сижу в вашем сердце.

— Ладно, потом отругаю… Авис, кажись, сейчас что-то будет не совсем приятное. Этот свихнувшийся Угрим, похоже, собирается меня убить. Пока не вылазь, но будь наготове. Как только позову — сразу ко мне в руки.

— Как прикажешь. Хозяйка… — позвал меня Авис.

— Чего?

— Я не знал, кто за всем этим стоит. Но я не жалею, что выбрал тебя своей владелицей.

— Да? А меня просто бесит, как этот мерзкий старикашка играл нами! Как же я его все-таки ненавижу! А еще переживала из-за его смерти! Вот урод!

— Меня он тоже беспокоит, но, хозяйка, я выбрал тебя хозяйкой не потому, что хотел спасти от десятиметровой твари. И не потому, что твое сознание способно покорить твою душу.

Я удивилась:

— А почему тогда?

— Потому, что ты можешь услышать голоса и желания душ. Потому, что ты единственная, кто не станет пользоваться силой меча в своих личных целях, а будет лишь поддерживать равновесие между силами Спящих. Не забывай об этом, хозяйка.

Я фыркнула, а Авис, высказавшись, примолк.

Старикашка тем временем закончил бубнить свое заклинание, но вместо ожидаемых мною бездушных слизней в воздухе над развалинами какого-то замка появилось множество зеркал с разными светящимися сквозь пелену дождя изображениями. Вокруг него зависло три зеркала, отличающихся от остальных более крупным размером. В них отражались три сердца Спящих, находящихся на территории императорского дворца, в Ущелье Старого Огра, и на острове Леру. Я с тоской посмотрела на сферы, пытаясь разглядеть за вертящимися кольцами ребят внутри, но бесполезно. Кольца крутились слишком быстро. Радовало то, что раз они крутятся, значит, ребята еще живы и борются с заклинанием Угрима. Когда я так успела привязаться к ним, что стала так переживать за их жизни? Теон… Нахальный парень, ты же никогда не проигрываешь! Почему сейчас ты беспомощно вертишься, отдавая все силы сфере?

Смахнув выкатившиеся слезинки из глаз, я посмотрела на Угрима. Тот стоял, глядя на изображения в зеркалах, и довольно потирал руки.

— И что ты собираешься делать?

Угрим удивленно посмотрел на меня:

— Как это — что? Разве ты еще не поняла? Я, будущий Бог этого мира, и сейчас собираюсь раз и навсегда покончить с существованием Спящих! И ты мне в этом поможешь!

— С чего вдруг? — теперь уже удивилась я. — У меня нет никакого желания помогать разрушать тебе этот мир!

— А тебя никто не спрашивает, хи-хи-хи…

Угрим вдруг вытянул руки вперед, делая шаг ко мне, и я поспешно позвала:

— Авис! Меч!

В моих руках сверкнуло лезвие меча Смерти, но старикашку это не смутило. Он заулыбался еще довольнее, и к моему ужасу выпустил из себя около десятка огромных, зло рычащих прирров. Глядя на стаю черных зверей перед собой, я невольно отступила назад:

— Откуда? Откуда у тебя столько прирров? Разве у пожирателя душ не всего один прирр?

Угрим рассмеялся:

— С твоим появлением я начал методично убивать всех старейших пожирателей душ, и легко забирал их прирры. Последнего я убил старого Фергуса… Хи-хи-хи… Он даже не сопротивлялся и до конца меня называл 'сынком'…. Глупый старик… Он даже не понимал, какая сила находится в нем! Сила миллионов душ живых способна уничтожить этот мир за один день!

Угрим щелкнул пальцем, и рычащие звери начали приближаться ко мне. Понимая, что мой маленький прирр, который мне подарил казненный на площади Ганс непонятно по какой причине, не сможет противостоять десятку других, превосходящих его по силе, я все же вызвала его. Мой прирр, увидев количество противников, не стал испуганно убегать и прятаться, а храбро зарычал передо мной, защищая от стаи.

— Как глупо! — усмехнулся Угрим. — Взять ее!

От первого набросившегося на меня зверя меня спас прирр, смело прыгнув ему на перерез. Глядя на клубок сцепившихся прирров, я чуть не плакала от бессилия, не зная, что делать. Это было глупо, но поднять на них меч Смерти я не могла. Ведь мое пламя уничтожает все без остатка, и несчастные души, что тысячелетиями спали в приррах, будут уничтожены без всякого права на перерождение. Ведь они не виноваты, что их в свое время поглотили пожиратели душ! Эх, Теон, где же ты со своим мечом Света? Как же ты сейчас мне нужен! Ты бы быстро высвободил души из этих прирров!

Увидев, как очередной прирр набросился на меня, я подняла руки перед собой в защитном жесте, но не выпустила черное пламя наружу. Когда морда прирра щелкнула передо мной зубами, из-за моей спины вылетел огненный заряд, опалив его черную шерсть.

— Азей! — обернулась я. — Ты дурак! Да они тебя сейчас как…

Я не договорила, потому что Угрим поднял руки, хлопнул в ладони, и огневик, который хотел помочь мне даже будучи совсем обессиленным, оказался связан липкими нитями связывающего заклинания.

— Досадно, что единственный пожиратель, который осмелился напасть на меня, слишком молод. Ну, ничего. Эй, огневик, ты станешь одним из моих слуг! Хи-хи-хи, твоя храбрость мне нравится!

Азей злобно сверкал глазами, катаясь по зеленой траве, связанный с головы до ног, и что-то мычал. Наверняка посылал старикашку со своим предложением куда подальше. Но я была рада очередной бредовой идеи Угрима — теперь можно было не беспокоиться за жизнь друга.

Прирр, шерсть которого подпалил огневик, уже пришел в себя и повторил свою атаку. Я в третий раз испуганно вскрикнула, и снова удивилась — мое тело окутало золотистое сияние, которое вдруг вырвалось из медальона, подаренного Шоном. Угрим глухо выругался:

— Проклятье, сколько же у тебя защитников! Ну, надо же! Императорская защита! Прирры, стоять! Я сам ее сниму!

— Хозяйка, — хмыкнул в моей голове Авис. — Ты должна будешь поблагодарить наследника императора за его подарок. В кои-то веки этот сноб… э-э-э… Его Императорское Высочество сделал что-то полезное для тебя.

— Выживу — расцелую, — мстительно сказала я, представляя лицо нуара в тот момент, когда кинусь к нему с поцелуями.

М-да, лицо человека, проглотившего дольку лимона, облитого с уксусом. Рассмеявшись со всем ни уместно, я здорово удивила Угрима.

— Внученька, чему ты радуешься? Эта императорская защита слишком слаба против меня!

Моя улыбка сползла с губ, когда по золотистому щиту поползла серая дымка, оставляя вслед за собой многочисленные прорехи.

— Я не зря терпел занудство старого Фергуса, не зря столько ночей корпел над написанными им учебниками, не зря рыскал в старых свитках. Внученька, я теперь знаю практически все заклинания из черной магии! Пусть у меня нет силы черного пламени, но зато есть сила прирров, почти равная ему!

Глядя на то, как золотистое сияние императорской защиты исчезает передо мной, я спросила:

— Угрим, зачем ты меня хочешь убить?

Старик озадаченно нахмурился:

— А я не сказал? Тогда покажу тебе, внученька, почему я выбрал тебя!

Едва золотистое сияние исчезло передо мной, как прирры все разом бросились ко мне. Но вместо того, чтобы разорвать тело на куски, они слились между собой в единое целое, сформировав сферу с черной оболочкой, и заключили меня внутри шара. Я ткнула пальцем в упругую оболочку и удивленно спросила:

— Это 'Кокон Смерти'? Тот же самый, который ты использовал на болотах?

— Хи-хи-хи… Внученька, эта сфера из тысяч душ, созданная специально для того, чтобы сдержать сердце Ваха!

— Чего? Причем тут сердце Ваха?

Старик задумчиво почесал шею под подбородком, и кивнул головой:

— Внученька, ты хоть знаешь, что сердце Ваха не такое, как остальные? Трое Спящих имеют силу созидания, а сила Спящего Бога Смерти — силу разрушения. Она — пустота, она не делится своей силой с другим миром, она зарождается в черных магах, и именно из черных магов сама появляется. Когда я понял, что ты вдобавок к сильному сознанию еще и черный маг, моему счастью не было предела! Вместо призрачного сердца Ваха, на которое я рассчитывал, столкнувшись с тобой, я получу настоящее, полноценное сердце!

— Я ничего не поняла из сказанного тобой. Да чего ты хочешь от меня? — возмутилась я, чувствуя, что мои мозги уже кипят от бреда этого мерзкого старикана.

Угрим ткнул в меня пальцем:

— Ты и есть сердце Ваха! Старый Фергус говорил, что источника сил Спящего Бога Пустоты не существует в природе, но он поселяется в существе, способном контролировать свою душу и владеть мечом Смерти. Источник силы Ваха спит во владельце меча Смерти, но если владелец меча Смерти вдобавок имеет силу черного мага, этот источник можно пробудить ото сна и создать в реальном времени! Повстречав тебя, я всего лишь планировал создать спящий источник и контролировать его, но когда я узнал, что ты — черный маг… Именно тогда мои планы поменялись, и я понял, что удача благоволит мне! Я заберу силу источников Спящих, и создам новую эру единого, всемогущего Бога!

Я, услышав сказанное, окаменела. Да быть того не может! Это уже чересчур. Если с наличием в себе прирра, черного пламени и духа меча Смерти я еще смирилась, но чтобы внутри меня спало еще и сердце Ваха? Я рассмеялась, истерично затоптав ногами и застучав ладонями по бедрам. Ой, не могу! Я, которая муравьев пропускала вперед по тропинке, потому, что не могла из жалости прибить их! Ой, не могу! Да я даже клавиши фортепиано жалела, когда мне приходилось долго долбить по ним пальцами! Мне все казалось, что им больно! Ой, насмешили! Я — сердце Ваха, самое зло из всего зла в этом мире! Ха-ха-ха!

Моя истерика закончилась всхлипыванием, и я тяжело опустилась на дно черного, прозрачного шара.

— Авис, ты ведь знал об этом? Ты именно поэтому так любишь сидеть в моем теле? Да? Потому что тебе спокойно рядом с сердцем своего создателя?

— Хозяйка… Прости….

Я приподняла голову и недобро посмотрела на Угрима, который ковылял между зеркалами с изображением трех сфер в них.

— Угрим! И что ты собираешься делать с нами?

Старик хмыкнул:

— Я собираюсь создать четыре своих собственных, живых, источника сил, забрав ее из сердец Спящих. Вы мне сильно помогли тем, что сами, добровольно прыгнули в сферы. Теперь, когда в сердцах Спящих собрана вся их сила, я одним ударом расправлюсь с ними. Я нашептал Шону, войдя в его подсознание, чтобы он зашел в сферу, что он послушно и сделал. А все остальные просто последовали его примеру. Теперь в сферах бьются цельные сердца Спящих, ведь из них когда-то были вырваны частички и созданы мечи для поддержки равновесия в мире. Если бы остановились лишь сферы, а избранные духами мечей разумные остались ходить на свободе, мне пришлось бы попотеть, чтобы еще и до них добраться. А так… все закончится быстро. Прирры, к тем сферам, живо!

Из его тела вырвалось три зверя, которые послушно прыгнули вверх и устремились в указанных направлениях. Прошло совсем немного времени, прежде чем их изображения появились в зеркалах. Каждый зверь, подлетев к сфере, просто поставил лапы на оболочку сердца, и… замороженные капли серой дымки внутри сфер быстро увеличились. За мгновение они охватили всю полость шара, поглотив ядро и владельцев мечей Спящих. Кольца остановили свое вращение, а из сферы тонкими серебристыми струйками потекла в прирров энергия сердец.

Угрим радостно потер руки:

— Ни один Спящий не может противостоять желанию созданных ими тысяч душ. А они по моему приказу желают овладеть их силой.

Я не сразу поняла, что земля под ногами начала сотрясаться, потому что висела в воздухе над травой. Только глянув в горящие изображения остальных зеркал, я увидела, что мир словно сошел с ума, начав глобальное землетрясение. Где-то ожили вулканы, где-то раскололись горы, а тысячи жителей империи с криками ужасов убегали от выныривающих не только из земли, но и из почвы бездушных монстров. Наряду с мелкими слизнями, появлялись и десятиметровые твари, подобных тому, с кем я сражалась на тренировочном поле академии. Равновесию сил Спящих в мире пришел конец, и началась глобальное переустройство мира.

— Теперь ты… Хи-хи-хи… — подошел ко мне Угрим. — Последнее из сердец, до сих пор не тронутое мною…

С некоторым смешком я наблюдала за тем, как старик принимает угрожающую позу. Он выставил вперед свой левый протез, но поскользнулся на скользкой траве, и упал. Выругав дождь, который не переставал лить как из ведра, он вытянул руки к небу, приподнимаясь с трясущейся земли в воздух. Из неба к каплям дождя присоединился ледяной град, и старик выругался еще раз, закрывая лицо капюшоном. 'Новый Бог' выглядел весьма жалким на фоне буйства стихии, но отступать не собирался. Наконец, он замер и забубнил себе под нос:

— Сердца Ваха, полное пустоты, я взываю к тебе из тьмы времен! Проснись!

Из его тела вырвался очередной прирр и, легко преодолев преграду оболочки моего шара, вошел в мое тело.

— Эта ладонь управляет прирром в твоей крови, — сообщил мне Угрим. — Я чувствую, как он растекается внутри тебя… Дух меча Смерти… Он обернулся вокруг твоего сердца, пытаясь защитить его от самого сильного прирра. Это прирр старого Фергуса, самый сильный в мире. Миллионы душ скоро проникнут в твое сердце, и высвободят его, спящее сердце Пустоты!

Я прижала руку к груди, чувствуя, как нечто жуткое ползает внутри моего тела. Кровь вскипела в моих жилах, мелкими иголочками забив под кожей. Еще миг — и что-то острое коснулось сердца. Я вскрикнула, глупо пытаясь рукой защитить сердце под кожей. Но мои попытки были бесполезны. В глазах потемнело от медленно растущей боли, а перед глазами замелькала серая дымка, та же, что и заполняла полости трех остальных шаров.

— Я долго думал, как удержать пустоту на одном месте и создать сердце Ваха, и только в старых свитках нашел ответ, что миллионы проглоченных душ служат оболочкой для него, хи-хи-хи…

Угрим смотрел на мои мучения, на то, как мое тело изгибается от внутренней боли, и довольно смеялся. Обидно, что последнее, что я услышу в своей жизни, будет мерзкий смех свихнувшегося старикана.

И я умерла в третий раз. Даже мое сознание перестало подчиняться мне, и лишь с ужасом чувствовало, как отделяется из хрупкого человеческого тела. Я видела со стороны, как тело рухнуло на дно шара, совершенно, абсолютно мертвое. Что-то сильное влилось в меня. Дух меча Смерти? Авис? Наверно… И еще что-то… Моя душа… Да, только она так равнодушна…Как же хочется спать… Спать… Спать…

…Угрим наблюдал, как внутри сферы образуется один комок — монолитное черное ядро. Сильное сознание, дух меча Смерти, и десятки тысяч душ, сжатых до мелких частиц. Серая дымка окружили сферу и начала медленно вытягивать из нее черные струйки силы сердца Ваха. Старикашка довольно хихикнул и вдруг нахмурился: из мертвого тела, валяющегося на дне сфере, из кармана грязного плаща вдруг вырвалась забавная игрушка. Сердце Спящего в миниатюре, с тремя крутящимися кольцами и ядром в центре.

Угрим нахмурился:

— Что это такое?

Он лихорадочно порылся в своей памяти, но так ничего подобного и не нашел. Ни в одной из тысяч прочитанных книг не был упомянут этот миниатюрный предмет. А он меж тем поднялся над черным сердцем Ваха, и, как мелкий комарик, пролетел через серую дымку его заклинания. Угрим хмуро наблюдал, как этот предмет застыл внутри сферы и противно запищал.

— Да что же это?

Он подошел близко к шару, прильнув к оболочке шара морщинистым лицом, и настороженно наблюдал какое-то время за игрушкой. Что-то его пугало, что-то ему не нравилось в этой штуке, но помешать процессу вытягивания силы из сердца Ваха он не мог, оставалось лишь наблюдать со стороны. Забыв про все на свете, Угрим уставился на игрушку.

…Я плавала в пространстве, в котором ничего, кроме тьмы, не было. Даже воздуха, и даже меня самой. Я сама стала Пустотой, забыв обо всем на свете. Все стало не важным, важна лишь была пустота вокруг меня…

— З-з-з-з-з!!!

Не мешай! Что за мерзкий звук! Почему я его слышу, откуда он взялся в этой пустоте?

— З-з-з-з!!!

Достал! Я спокойно сплю, отдыхаю, а ты жужжишь! Где ты? Хочу прихлопнуть тебя, как комара! Хм-м… А кто такой комар? Странно, откуда я знаю это слово? Я? А кто такая я? Неважно! Я — есть, значит, я существую! Да заткнись ты уже!

— З-З-З-З!!!

Я взревела от ярости, что мне помешали спокойно спать, и вдруг замолчала, услышав печальную мелодию, сменившую жужжание. Мелодия без всяких слов, звучали лишь одни звуки. И то, что я слышала, удивляло своей красотой. Но к грустной песенке не хватало слов… Сама не заметив, я начала подпевать в такт льющейся музыке:

Я сотру ваши мысли, мечты и желания,

Отниму вашу память и жизнь.

Размывая границы уставшей реальности,

Уничтожу небесную синь.

И широкие реки, и высокие горы,

Города, и поля, и лесные просторы,

Все гармонию мира живой красоты,

Я укрою покровом одной пустоты.

Я ничто, я — никто, я глухое сознание,

Что плывет по пространству времен.

Из миров всех живых одинокий изгнанник

И предвестник больших перемен.

Мелодия вдруг прервалась, и я примолкла вместе с ней. Слова, которые проявились в моей голове сами по себе, тоже стихли. Я пошевелилась в темноте, чувствуя какое-то напряжение разлившиеся в темноте, а потом снова зазвучала музыка, и кто-то невидимый уже сам спел пару строк, полных ехидства:

Кто повстречается со мной

Уж никогда не станет прежним.

Столкнувшись с совестью и смертью,

Как пламя с комом снежным,

Ответ перед самим собой

Порою оставляет без надежды.

Услышав эти слова, спетые непонятно кем, я снова возмутилась — да я с детства честна сама перед собой! Что за намеки? Моя совесть чиста, как снег, потому что я никому еще не причинила вреда! Ну, бездушные монстры не считаются, они же бездушные… И что еще за 'без надежды'? Ха! Да у меня ее давно уже не стало! Я давным-давно поняла, что надеется на что-то — глупо, ведь только я сама решаю, как мне жить, Ну, да, судьба порой пинает, ну и что? Ну и пусть все называют меня страшным черным магом с мечом Смерти в руках, я-то знаю, что я простой человек, тихий, скромный пианист, которому нравится играть на инструменте, а не размахивать страшным мечом Смерти! Плевать я хотела на общественное мнение! Ах, да… Меня же еще сердцем Ваха объявили… Ха, в моей груди бьется только одно сердце — мое собственное! Я же не Вах этот самый, будь он не ладен, чтоб ему пусто было.

Темнота вокруг меня содрогнулась, беззвучно затряслась, а потом раздался громкий хохот, чуть не оглушивший меня. А чего смешного-то я подумала? Чего так ржать? И нечего чужие мысли читать!

Чей-то голос выдавил сквозь смех:

— Ты истинно мое дитя…

После этих слов темнота передо мной медленно рассеялась. Я почувствовала, что меня отчего-то отрывают и куда-то запихивают. Глухой удар, резкая боль, и… я закашлялась, хватаясь за свое горло. Откашлявшись, я села, соображая, где нахожусь, что сейчас только что было и чья морда передо мной моргает, сплюснутая прозрачной стенкой шара.

Я повертела шеей, и посмотрела туда, куда сплюснутое лицо уставилось с таким ужасом. В центре сфере, внизу которой я сидела, разрушался черный шар, пеплом кружась вокруг меня.

— Хозяйка! — передо мной выплыл знакомый дух.

Я нахмурилась, роясь в воспоминаниях, и радостно вскрикнула:

— Авис! А что это было-то?

Мне показалось, или на глазах у бесплотного духа засияли слезы? Он сдавленно прошептал:

— Хозяйка, ты сделала это!

— Что? — совсем не въехала я.

Авис указал на игрушку, подобранную мною в тайном архиве книг по черной магии, которая почему-то лежала на моем животе. Странно, она же вроде в кармане была спрятана. Эта игрушка мне так понравилась, что я всюду таскала ее с собой.

— Откуда у тебя это?

— А? Чего? Это? Ну, само на голову как-то свалилось…

— Знаешь, что это? — хмыкнул дух, вновь становясь самим собой, а не растроганным до слез воином.

— Что?

— Это игрушка создана тремя Спящими богами Света, Тьмы и Стихий вместе с созданием нас, духов. Это простой кристалл памяти, в котором записана мелодия разума сущности Ваха. Игрушка была создана на тот случай, если кто-то создаст сердце Ваха, вырвав его из пустоты. Создавая этот мир, Боги надеялись не только на свои великие силы, но и на то, что называют Судьбой. Они знали, что любой мир рано или поздно начинает жить собственной жизнью, независимой от сил Спящих. Это и есть Судьба, именно она управляет миром, а не Спящие или какие-то другие Боги. Угрим не знал об этом, не знал о пятой сущности, что рождается в гармонии четырех сил. Угрим не знал о существовании Судьбы, и в этом была его ошибка.

Я почесала в затылке и поводила перед носом у Ависа своей любимой игрушкой:

— Ну, так что это такое?

Авис усмехнулся:

— Запись мелодии тьмы, что находится в сущности Ваха. Три остальных Бога знали, что рано или поздно появится безумец, горящий желанием захватить их силы. Для того, чтобы противостоять таким безумцам, были созданы мечи вместе с духами и сердца. В сердца Спящие спрятали заклинание 'Мелодия тьмы', которое не позволит их уничтожить. Мы, духи мечей, выбирали тех, кто способен был услышать эти мелодии. Сейчас, я уверен, каждый из владельцев мечей читает слова заклинания, так же, как ты пару минут назад. Так как сердце Ваха было не материальным, три других Богах создали эту игрушку и… просто положились на Судьбу. Они знали, что эта игрушка обязательно попадет в нужные руки. Угрим проиграл не мечам Спящих, и не тебе. Угрим проиграл Судьбе мира. Если бы ты не подобрала эту вещицу, его планы бы реализовались. Ты бы не сумела вернуть сердце Ваха обратно в пустоту и погрузить его в вечный сон в своем теле. Сама став на время пустотой, ты позвала его сердце обратно из реальности к себе. Вот так это сработало.

Я минут десять переваривала услышанный рассказ от духа, потом встала на ноги и ткнула пальцем в застывшего у шара Угрима:

— А с этим что делать?

Авис усмехнулся и кивнул головой в сторону зеркал, отражающих сферы Спящих:

— Посмотри туда! Просто стой и жди. Судьба еще не закончила свой ответный удар по Угриму.

Я послушно посмотрела в изображения зеркал. Сферы Спящих сияли каждый своими цветами — серым, белым и радужным. Это сияние оттолкнуло прирров, выкачивающих их силы, и те с жалобным писком отлетели в стороны. Прошло минут десять, а потом из сфер живые и здоровые вырвались трое моих собратьев по несчастью. Я радостно вскрикнула, глядя, как они ошеломленно вертят головами, пытаясь прийти в себя.

Садо пришел в себя первым, о чем-то посовещался со своим духом и открыл портал, в котором сразу же исчез. Вслед за магом Стихий пришел в себя Теон. Он оглядел взбесившиеся болото, которое булькало тухлой водой, будто кипятилось на горячем огне, а потом ринулся бежать куда-то в лес острова Леру. Шон пришел в себя самым последним. Он грозно нахмурился, выслушивая щебетание Лилит, потом хмыкнул себе под нос и пошел в сторону подвесного моста, покинув внутренний двор императорского дворца.

Вместе с выходом из сфер владельцев мечей, стихло землетрясение всего мира. Разинув рот, я смотрела, как жители города закидывают остановившихся монстров камнями, заставляя их отступать в сторону.

— Эти монстры, — обратилась я к своему духу меча. — Они не исчезнут? Не испарятся в воздухе?

Авис покачал головой:

— Боюсь, хозяйка, тебе придется собственноручно уничтожать их. Они уже были созданы, и хоть баланс в мире сил Спящих пришел в норму, последствия его колебаний так просто не исчезнут.

Я тяжело вздохнула, представляя себе объем работы на ближайшие дни. Скучать не придется, это точно.

Угрим, глядя на происходящее, замер посреди зеркал, лихорадочно соображая, что делать. Он понял, что проиграл чему-то такому, о существование которого даже не догадывался. Мерзко хихикнув, он вызвал одного из прирров, и поспешно сформировал межмировой портал.

Я испугалась:

— Он что, так и уйдет безнаказанным?

Авис иронично сказал:

— Хозяйка, сейчас все решает судьба. Просто стой и жди.

И судьба сделала свой ход. Едва Угрим шагнул к открытому порталу, как ему навстречу из рядом вспыхнувшего радужного сияния вышел… Садо. Он держал меч Света в руках, остановив острие в сантиметре от дряблой шеи старика.

— Именем закона империи Даль, ты арестован! Как пожиратель душ, который посмел угрожать самим Спящим, ты предстанешь перед судом Мудрейших!

Угрим хихикнул, вызывая к себе на помощь оставшихся прирров, и быстро сформировал вокруг себя бледно-желтый туман.

— Хи-хи-хи… Глупец, хоть план мой провалился, моя сила осталась при мне! Я придумаю новый способ, и стану Новым Богом этого…

Мерзкий старикашка не договорил, рухнув на землю без сознания. Я чуть не рассмеялась, видя замешательство прирров, которые не знали, что делать без своего начальника. Но еще больше меня рассмешило злое лицо Азея, который одной рукой остервенело сдирал с себя склизкие нити, а в другой руке держал дубинку, которой и огрел по голове старикашку.

— Тьфу, тьфу, фу-у! Какая гадость! Они попали мне в рот! Тьфу! Тьфу! Апчхи-бр-бр! Еще и в нос! А, младший сын императора! Чего застыл? А, это?

Огневик повертел в руках дубинку, на которую уставился нуар.

— Да достал меня уже этот старик! Тоже мне, новый 'Бог' мира Даль! Против такого типа действует только одно — удар дубинкой по макушке! Может, после него в голове у старика прояснится.

— Я обожаю этого парня! — умилилась я. — Так банально остановить великого пожирателя душ! Эй, ребята, я здесь! В шаре! Как мне отсюда выбраться?

Я заколотила кулаками по оболочке сферы, привлекая внимание к себе. Азей подошел ко мне, радостно дергая хвостом:

— Вася! Живая! Как тебя оттуда вытащить? А ты чего своим черным пламенем не воспользуешься? Стукни по оболочке, и все!

— Азейчик, миленький, — жалобно простонала я. — Эта штука сделана из душ разумных! Да как я могу уничтожить их?

— В этом вся ты, — сердито пробурчал огневик. — Другим — все, себе — ничего! Ну, и что теперь делать? Проклятье Ваха, я совсем промок под этим ливнем. Тебе там хорошо, тепло, сухо, а я скоро в сосульку превращусь! Итак все силы ушли на то, чтобы освободиться от этих склизких нитей, еще и этот дождь с градом. Да как я еще жив-то? Сам удивляюсь!

Садо поднял голову к небу, озадаченно пробормотав:

— И ни одного просвета! А это еще что такое? Пегас? Почему один? Теон? Теон!!! Давай сюда! Мы здесь!!!

— Ну, наконец-то, — проворчал огневик, поднимая голову к небу. — Щас он тут быстренько порядок наведет. Махнет пару раз своим мечом — и ни прирров, ни этой сферы. О, сноб! Тьфу, ты! Ваше Императорское Высочество! Вы самый последний! Почему так долго? Все уже собрались, а вас — нету!

Шон, выбравшейся из портала вместе с отрядом стражей в зеленых плащах, сухо заметил:

— Отряд игуров собирал.

Я, глядя на суматоху, которая поднялась на поляне, спросила у Ависа:

— А как они узнали, что все происходит именно здесь, на этой поляне?

Дух меча Смерти хмыкнул:

— Судьба подсказала. А если честно, между духами мечей существует телепатическая связь. Я просто сообщил им, где мы находимся.

Я усмехнулась:

— А говоришь, Судьба…

Глава 17

Две каменных статуэтки гномов застыли с кувалдами в руках напротив небольшой скалы, из вершины которой вытекали струйки воды. Я пожалела несчастных гномов, которые все пытались, и никак не могли стукнуть по камню, и уселась на каменный барьер фонтана. Это была пятидесятая по счету деревня, в которой мы провели зачистку от бездушных монстров. Где-то далеко в столице совет Мудрейших должен был вынести приговор по делу Угрима, где-то далеко возобновились занятия во всех школах после глобального катаклизма, где-то далеко в горах ходили огры, заново обустраивая свой быт среди изменившейся местности. Все это было где-то далеко, а сейчас я просто сидела, опираясь на меч Смерти, и тяжело вздыхала. Мои попытки вынуть из мерзкого старикашки ключевое слово заклинания 'забвения по крови и памяти' с треском провалились. Угрим, запертый в темнице дворцовых подземелий, при моем появлении начинал хихикать, что-то невразумительно бормоча о 'новых Богах'. Добиться от него разумной речи было невозможно — старик свихнулся. То ли его бредовые идеи свели его с ума, то ли Азей перестарался с ударом дубинкой по его макушки, но старик перестал быть вменяемым.

— Шон! — окликнула я нуара, который мыл руки в фонтане. — На, возьми! Мне это больше не нужно!

Я сняла с шеи медальон невесты наследника трона, и протянула его парню. Тот отряхнул руки и высокомерно поднял бровь:

— Уверена? Я восстановил магическую защиту в нем, теперь он снова сможет послужить тебе щитом. Отдав его мне, ты останешься без защиты перед Советом Мудрейших. Они могут вынести тебе приговор и казнить в тумане Багряной Богини.

Я покачала головой:

— Так просто я им не дамся. Шон, чтобы не случилось, я больше не хочу лгать всему миру. Мы с тобой не двое счастливых влюбленных, а просто компаньоны в борьбе со слизнями.

После пленения Угрима мы сразу решили начать зачистку империи от монстров, и разделились. Теон с Садо начинали действовать первыми — они заманивали всех монстров в одно место, а остальное оставляли на нас с Шоном. Несмотря на высокомерие Его Высочества, мы с ним стали отличной командой. Он служил мне прикрытием, а я атаковала группы монстров. Так мы и работали вчетвером больше месяца.

Азей вернулся в академию продолжать обучение. Его, как главного героя, остановившего злодея, наградили почетным званием ' Защитника Империи', и предложили высокую должность в элитном имперском отряде игуров, на которую он тут же согласился. То, что он пожиратель душ, так и осталось тайной для всех, о которой знал только мы двое. Вырвав из него клятву больше не преследовать сусликов — переростков, я отпустила его обратно в Кирун. Время от времени от него приходил мотыльки сообщений, что у него все отлично, и что он настойчиво пытается поднять мою репутацию у жителей империи, рассказывая, что я своим черным пламенем очищаю империю от монстров. Как это ни странно, ему верили, о чем он радостно сообщал каждый раз.

Шон медлил, не торопясь забирать из моих рук медальон. Потом оглядел прохожих, которые пытались делать вид, что не замечают двух владельцев мечей Спящих возле фонтана, и все же забрал медальон из моих рук.

— Низшая, ты действительно глупа. Ты отказываешься от всех привилегий будущей императрицы мира Даль. Я не имел прав забрать обратно свой медальон. Если бы ты его мне не вернула, ты бы стала моей женой. Даже если бы я этого не желал.

Я улыбнулась:

— Шон, тогда я тем более должна тебе это вернуть. В моем мире существует поговорка: 'насильно мил не будешь'. Впрочем, кроме раздражения от твоего высокомерия, ты у меня никаких чувств не вызываешь.

Шон презрительно сморщился:

— Взаимно, низшая.

— Шон, ты сноб.

— Ты меня раздражаешь! Следи за своим языком, низшая.

— Я же говорю — сноб!

Обменявшись любезностями, мы замолчали. А потом я все-таки сказала:

— Шон…

— Что? — раздраженно откликнулся он, пытаясь найти сухое место на мокром каменном барьере фонтана и присесть рядом.

— Спасибо. Тогда, в Светлом лесу, ты протянул мне руку помощи. Я действительно тебе благодарна.

— Хм…

— И еще…

— Низшая, не мямли! Говори прямо!

— Твоя улыбка… Шон, она просто сногсшибательна. Ты такой красавчик, когда улыбаешься. Не надоело вечно надевать маску хмурого, серьезного парня?

Нуар смутился, а я злорадно усмехнулась — попала в самую точку! Его воспитывали как будущего императора, превращали парня в умного стратега и сурового воина. Ели бы не это воспитание, Шон выглядел бы намного человечнее. Потому что сердце у него не такое каменное, как он пытается показать.

Шон уже оправился от смущения, и сухо сказал:

— Низшая!

— Да, сноб?

— Я был бы не против, если бы ты оставила этот медальон у себя до конца жизни.

Я рассмеялась, и весело сказала:

— Шон, когда тебе кто-то нравится, достаточно просто сказать ему об этом, а не строить завуалированные фразы!

Вот теперь нуар совсем покраснел, и как-то неловко отвел глаза. Я приложила палец к своим губам и наклонилась к нему:

— Шон, это будет нашим с тобой секретом! Я никому не скажу, что ты признал низшую своим другом! Тс-с! Это будет только между нами.

Я все-таки добилась своего — нуар улыбнулся! Глядя на это чудо во второй раз своей жизни, я спрашивала себя — ну почему мое сердце выбрало не его? Хороший парень, станет замечательным мужем, и это высокомерие на лице со временем сменится мудрой улыбкой. Я протянула ему руку:

— В моем мире мужчины в знак приветствия пожимают друг другу руку. У нас нет поклонов перед властями, у нас заведены крепкие рукопожатия. Иногда, в редких случаях, когда мужчина видит в женщине друга, и при этом испытывает чувство благодарности к ней, он пожимает ей руку. Шон, мы друзья?

Нуар снова спрятал свою волшебную улыбку, кивнул головой и пожал мою руку вместо ответа.

— Госпожа черный маг! Госпожа черный маг! — чей-то детский голосок прервал нас.

Я поискала глазами владельца голоса и невольно умилилась: крохотная девочка — огневичка в синем платьице стояла рядом со мной и дергала меня за полы плаща левой ручонкой.

— Госпожа черный маг! Держите!

В правой руке она протягивали мне пышный пирог с аппетитным запахом. Я втянула в себя аромат сдобы, и в моем желудке жадно заурчало. Наше питание во время похода по всем городам империи оставляло желать лучшего, иногда мы за целый день ничего не ели, занятые борьбой с монстрами.

— Что это? — удивилась я. — Малышка, ты что, меня не боишься? Какая смелая девочка! Как тебя зовут?

— Лиля! Не-а, а чего вас бояться? — помотала та головой с маленькими, едва вылезшими рожками. — У вас глаза добрые. А вот тот большой нуар о-очень страшный! У него лицо злое!

Я хихикнула, увидев, как лицо Шона скисло, когда малышка указала пальчиком на него.

— Он только кажется таким, Лиля. На самом деле он очень добрый, — успокоила я девочку. — Это ты мне даришь? А за что? Я же ничего не сделала!

Девочка надула губки и укоризненно сообщила:

— Госпожа черный маг спасла мой дом от слизня! Моя мама вам так благодарна! Она испекла пирог с моонами (*прим. автора — аналог яблок) в благодарность за спасение наших жизней и приказала вам низко кланяться за помощь!

Я растрогалась до слез, шмыгнула носом и взяла из ручонок огневички угощение:

— Передай своей маме спасибо. Пирог я возьму, а вот кланяться не надо. Я просто делаю то, что должна. Вот и все.

— Передам! — лучезарно улыбнулась малышка, и, дернув хрупким хвостом за спиной, ускакал куда-то в проулки.

Я принюхивалась к пирогу, соображая, с какой стороны его лучше цапануть, а Шон холодно сообщил:

— Низшая, можешь гордиться! Пирог с моонами — наивысшая благодарность от простых жителей небольших деревень. Эта традиция завелась еще в…

— Держи! — сунула я ему под нос кусок пирога, прерывая лекцию по истории мира Даль. — Мне достаточно слов этой крошки, а где, когда и по какой причине зародилась эта традиция, не важно.

Нуар пару минут недовольно посопел, что его прервали, но потом не выдержал и вцепился в кусок пирога своими чуть удлиненными клыками.

— Вкусно! — громко чавкая, поделилась я с ним.

— М-м… — согласился со мной Шон.

Занятые поглощением пирога, мы не сразу заметили открывающийся портал рядом с фонтаном. Только когда удивленный голос Садо спросил: 'что вы тут едите?', мы удосужились оторваться от увлекательного занятия. Пришлось делиться нежданным угощением еще с двумя парнями, и я с грустью посмотрела на маленький, последний кусочек, оставшийся от большого пирога.

Теон как-то незаметно оттеснил сидящего рядом со мной Шона в сторону, и, жуя пирог, сердито пробормотал:

— Нельзя доверять женщинам. Шон, увижу тебя еще раз так близко к моей женщине, убью.

Шон хмыкнул, а Садо покачал головой:

— Теон, протри глаза! Вася, ты зачем сняла медальон с шеи? Да тебя тут же Совет Мудрейших осудит на казнь! Разве ты не хотела вернуться после зачистки от монстров в академию?

Я фыркнула:

— Чтобы опять нарваться на всеобщий ужас и страх? Нет, я собираюсь оставить вас и удариться в путешествие по миру Даль.

Я немного врала. На самом деле в мои планы входило пробраться в императорский дворец и засесть в архиве книг по черной магии. Мой дух меча Авис сказал, что знает мертвый язык древних, который он с удовольствием вобьет мне в голову. В тайном архиве я рассчитывала найти заклинание межмировых порталов, выведенное специально для черных магов. Это не мой мир, и пусть воспоминания моих родных и близких стерты, начну жить с чистого листа там, у себя на родине.

— А кто тебя отпустит? — искренне удивился Теон, промывая руки водой из фонтана. — Любовь моя, я собираюсь представить тебя своим родителям в качестве своей невесты.

— А меня ты спросил? — сердито спросила я, вставая с места и отходя от него в сторону.

Нашу начинающуюся ссору прервало появление гонца в зеленой форме игуров, который поспешно спустился с неба верхом на пегасе. Мы замерли, ожидая, что гонец подойдет к нам, а он проигнорировал нас, вышел в центр площади, прочистил горло и громким голосом, усиленным магией, заверещал на всю деревню:

— Всем! Всем! Всем! Послание от Его Императорского Величества Бастина де Кодер и Совета Мудрейших! Сегодня ровно в полдень была проведена казнь пожирателя душ Угрима на центральной площади города Кирун! Казнь прошла без происшествий! Пожиратель душ Угрим навеки покинул этот мир!

Толпа деревенских, которая высыпала на площадь при первых словах гонца, радостными криками приняла эту новость, но это было еще не все.

— В связи с последними событиями, а также глобальным землетрясение, появлением монстров, нарушением равновесия магических сил в мире, Совет Мудрейших во главе с Его Императорским Величеством Бастином де Кодер издал три указа. Первый указ гласит — выделить средства из казны на восстановление последствий землетрясения!

Толпа деревенских во второй раз радостно взревела, приветствуя финансовую поддержку.

— Второй указ гласит: всем указывать посильную помощь владельцам Четырех Мечей Спящих в их борьбе с монстрами!

Толпа снова радостно засвистела, захлопала, затопала, а гонец, дождавшись тишины, озвучил последнее распоряжение властей:

— Третий указ гласит: вынести благодарность черному магу по имени Василиса и даровать ей жизнь без дальнейшего преследования, независимо от выбора спутника жизни. Госпоже Василисе запрещается использовать черную магию и обнажать клинок меча Смерти против разумных жителей империи. А также ей отдан приказ немедленно явиться во дворец для принесения присяги на верность Империи Даль и Его императору, Бастину де Кодер!

Толпа замолчала, обдумывая неожиданное решение Совета Мудрейших, и вдруг… радостно завопила, одобряя и этот указ.

Я ошарашено смотрела на лица жителей деревни, которые радовались моему официальному помилованию. Встав с каменного барьера фонтана, я протерла глаза и спросила у парней, замерших рядом со мной:

— Ребят… Они, что, радуются??? Я не ослышалась? Они, правда, радуются тому, что мне разрешили жить?

Маг Стихий улыбнулся:

— Вася, ты не заметила? Ты больше двух месяцев ходила по городам и селам империи, избавляя их от монстров. Твоя репутация резко возросла, теперь в глазах имперцев ты не злобный черный маг, а герой, спасающий от этого самого зла. Теперь ты можешь вернуться в академию и без медальона на шее.

Я растерялась:

— Я, что, теперь не изгой?

Шон тут же вставил:

— Ты по-прежнему низшая, простой человек. Слушать надо было внимательнее озвученный указ. Теперь ты не имеешь права пользоваться своей черной магией в общественных местах. И, кроме того… Судя по указу, Совет Мудрейших даровал тебе жизнь при таких условиях, чтобы ты смогла отказаться от статуса будущей императрицы. Сдается мне, они совсем не хотят видеть на троне империи черного мага.

— Да я и не собиралась размахивать мечом направо и налево… Хотя, Теон, Садо, мы же еще не закончили со слизнями.

Теперь уже все трое улыбнулись, а хидо сообщил:

— Любовь моя, это была последняя деревня. Теперь ты выйдешь за меня замуж?

Ну и повороты в голове у этого парня! Да он все это время даже не вспоминал о своей страсти ко мне, и я уже успокоилась, думая, что он выбросил эти мысли из головы. Теон больше месяца был собранным, отставил свои вечные шуточки в сторону и на полном пределе сил сражался с монстрами. И вдруг опять!

— Теон. Я же уже тебе говорила, что…

— Тихо! — остановил меня хидо. — Я тебе тоже говорил, что твоя судьба с нашей первой встречи уже была предрешена. Возражения не принимаются.

Садо поспешно вклинился между нами:

— Э-э-э, Теон, притормози, нам надо поторопиться в императорский дворец. Отец ждет присяги Василисы, это одно из условий ее свободы.

— Во дворец, так во дворец, — пожал тот плечами. — Но вот потом, радость моя, мы поговорим. Серьезно поговорим.

Что-то мне не понравился тон голоса хидо, и глаза он так странно сощурил… Будто искал, где мое слабое место. Я отвернулась от него и поторопила Садо с созданием портала, трусливо сбегая от поднятой темы. Свои чувства к хидо я сама не могла определить, но это точно было не равнодушие. Потому что при мысли о нем мое сердце начинало стучать с бешеной силой, а лицо краснело. О нашем поцелуе на острове Леру и тех злосчастных ягодах чичи я вообще старалась не думать, боясь признать истинные чувства к хидо.

Мое пребывание во дворце императора прошло успешно. Игуры у ворот спокойно пропустили меня на территорию дворца, даже не вздрогнув при моем появлении. Помнится, в прошлый раз они все дружно тряслись от страха, а сейчас осмелели, совсем перестали бояться. Мы прошли через сады, которые продолжали поражать обилием цветов и редких растений, миновали фонтан, возле которого Азей как-то уложил 'отдыхать' Садо, спокойно прошли через подвесной мост и вошли в главный дворец императора.

Бастин де Кодер не стал мучить нас ожиданием в коридоре перед тронным залом, а сразу велел пропустить нас. Шон мне сухо рассказал, как в их мире приводят присягу, и, представ перед императором, я лишь повторила его указания.

— Клянусь своей силой черного мага и силой меча Смерти защищать жителей Империи Даль и его жителей от зла, грозящего им. Клянусь верой и правдой служить императору Бастину де Кодер, и никогда не идти против его воли.

Гордый, статный старик сошел с трона, и, улыбаясь, поднял меня с колен:

— Я принимаю твою присягу, черный маг. Девушка, я рад, что мне не пришлось подписывать приказ о вашей казни. Я не ошибся в своем выборе, когда поверил в вас и не стал говорить Шону, что разглядел черты вашего лица еще в первый раз.

Последние слова император прошептал мне на ушко, чтобы никто не услышал. А потом он вдруг хлопнул в ладони и громко приказал:

— Внесите подготовленный подарок нашей новой защитнице! Девушка, от Шона я узнал, что вы попали сюда из другого мира. Я догадываюсь о ваших мыслях залезть в архивы книг по черной магии, но, увы, не могу допустить этого. Кто знает, что вы там можете прочитать, а безопасность империи для меня превыше всего, поэтому я дарю вам вот этот старый артефакт, хранящийся в моей сокровищнице. Этот кристалл способен создавать межмировые порталы, но, боюсь, его силы хватит только на два перемещения. Артефакт слишком старый, он достался мне от одного из пожирателей душ, который около двух тысяч лет вел исследования в области перемещений в пространстве.

Я зачарованно смотрела на черный кристалл, спокойно лежащий на металлическом подносе, а император продолжил:

— Артефакт активируется силой черного мага, именно поэтому я вам его дарю, хотя пройти через этот портал может любой живой, не только черный маг. И, кроме того, девушка. Магам из Совета Мудрейших удалось вырвать из воспоминаний Угрима тот момент, когда он накинул на вас заклинание 'забвения по крови и памяти'.

— Ключевое слово? — отчего-то шепотом спросила я. — Вы узнали ключевое слово?

Император кивнул, улыбаясь, и четко произнес:

— Это слово 'Смерть'. Девушка, чтобы вы не выбрали, остаться в нашем мире, или вернуться домой, здесь всегда будет ваш второй дом. Вы помогли нам разобраться с последствиями действий проклятого Угрима, и это лишь малая часть нашей благодарности.

Дальнейшие минуты, даже часы, для меня прошли как в тумане. Кажется, я поблагодарила императора, кажется, мне что-то говорили трое побледневших парней. Кажется, передо мной появлялся Авис, что-то пытаясь сказать. Я лишь кивал головой, думая лишь об одном: домой, я могу вернуться домой! И вернуть все так, как было!!!

В себя я пришла от такого подарка императора только тогда, когда Теон безжалостно окунул меня с головой в воду фонтана.

— Пришла в себя? — сухо спросил он. — Мне даже не надо знать, что у тебя на уме.

— Домой! Я могу вернуться домой!!! — заверещала я от радости, кидаясь ему на шею. — Теон, я могу вернуться домой! Ты представляешь? Домой! К себе, на Родину! Кристалл, мой хорошенький, дай тебя поцелую…

Я отцепилась от хидо и раскрыла ладонь, в которой все это время лежал кристалл перемещений. Благоговейно поцеловав обретенное сокровище, я радостно взглянула на ребят. Мрачное лицо Шона, который смотрел куда-то в пространство перед собой. Бледное лицо Садо, который вдруг ожесточенно начал пинать ни в чем не повинный бортик фонтана, и серое лицо Теона. На хидо было страшно смотреть, он, казалось, постарел сразу на несколько десятков лет.

Теон закрыл лицо руками, тихо опускаясь на бортик фонтана, и глухо застонал:

— Почему? Откуда взялся этот проклятый кристалл? Почему?

Я даже растерялась:

— Ребят, вы чего?

Садо перестал долбить по бортику фонтана и зло сказал:

— Чего? Ты спрашиваешь — чего? Ты ворвалась в нашу жизнь, перевернула все с ног на голову! Нет, с тем, чтобы отдать тебя Теону, я еще смирился, но чтобы совсем не видеть! Чтобы ты вот так просто взяла и ушла!!! Вася, ты хоть понимаешь, что мы чувствуем?

Я заморгала глазами и беспомощно посмотрела на Шона:

— Эй, сноб! Хоть ты раздели мою радость! Ты же мой друг?

Шон перевел на меня холодный взгляд, заявив:

— Низшая никогда не будет мне другом.

— Но… как же… ведь у фонтана…

— Низшая, ты настолько глупа, что совершенно не разбираешься в сердцах мужчин.

Я онемела. Да что происходит-то? Странное поведение Шона, злость всегда спокойного Садо, и отчаяние Теона. Это что, все вызвано моим скорым отправлением домой?

— Да ну вас! Я думала, мы друзья! Думала, что вы порадуетесь за меня! Вот Азей-то точно обрадуется! Надо будет зайти к нему, попрощаться.

Я отвернулась от троих парней и шагнула по тропинке вперед, намереваясь как можно быстрее попрощаться с огневиком. Домой! Я отправляюсь домой! Не могу поверить в это! Домой!

— Стоять! — глухой голос Теона остановил меня.

Я нерешительно замерла и обернулась назад. Хидо встал с бортика фонтана и решительно сказал:

— Думал, мне не придется это использовать. Василиса, ты не оставила мне выбора. Я — хидо, который никогда не проигрывает. И я использую все средства, чтобы остановить тебя.

— Теон, что ты задумал? — спросил у друга Садо. — Ты же не хочешь…

— Не мешай! — отмахнулся от него хидо.

Теон вскинул руки, его вдруг окутали золотистые искры, и я расслышала слова, который уже где-то когда-то слышала:

— Я, чистокровный хидо, желаю подарить свое второе обличие тому, кого люблю…

Да это же заклинание второго обличия хидо! Я вспомнила, что мне когда-то рассказывал Теон о нем: хидо принимает облик идеала любимого, при этом начисто стирая из его памяти все предыдущие воспоминания о нем. И хидо больше никогда не сможет вернуться в свой первоначальный облик.

— Теон, не смей! — заорала я вместе с Садо.

— Глупец, остановись! — присоединился к нам Шон, сбросив холодную маску. — Ты же уничтожишь ваше общее прошлое!!!

Но Теону было уже все равно, и он твердо закончил заклинание:

— Раз и навсегда!

Я с ужасом смотрела, как контуры тела хидо расплываются, окутанные золотистым сиянием. Секунда, другая. Сияние начало угасать, медленно проявляя фигуру моего идеала. Когда золотистые искры совсем погасли, я разглядела свой идеал и обессилено опустилась на траву. Нет, этого не может быть!

В полном недоумении Шон с Садо разглядывали того, кто являлся моим идеалом. Того, что они увидели, они совсем не ожидали увидеть. На поляне возле фонтана стоял… Теон, собственной персоной. В нем ничего не изменилось, и истина со всей своей силой предстала перед моими глазами — я по уши влюблена в этого нахального парня, в такого, какой он есть.

Теон, глядя на вытянувшиеся лица, чуть нахмурился:

— Что с вами? Я что, такой страшный?

Садо вдруг слабо улыбнулся, а Шон откровенно ухмыльнулся:

— Ты в воду фонтана посмотри. Сам все поймешь.

Мне захотелось провалиться сквозь землю, пока Теон шел к фонтану. Исчезнуть, испариться, стать призраком. Я закрыла красное, как помидор, лицо руками, пряча бурю эмоций, что поднялась в моей душе.

Теон долго смотрел в свое отражение, а потом откинул голову назад и рассмеялся, совершенно счастливым смехом:

— Так вот он какой, твой идеал! Вася!

Через просветы в своей ладони я увидела, как ноги в начищенных до блеска сапогах появились передо мной. Сильные руки парня подняли меня с земли и оторвали мои ладони от смущенного лица:

— Какая же ты трусиха! Разве я тебе не говорил, что люблю тебя? Я! Люблю! Тебя! А ты заставила пройти меня через весь этот кошмар! Я чуть не умер от отчаяния, когда понял, что ты собираешься уйти, легко забыв обо мне! Глупая! Не заставляй меня больше так мучиться!

Я смотрела на счастливое лицо хидо и вдруг всхлипнула:

— И ты даже не скажешь…

— Что? — озадачился парень.

— Что ты — хидо, который никогда не проигрывает?

Теон рассмеялся, крепко обнял меня и тихо шепнул на ухо:

— Ты сама это сказала. Я люблю тебя. Попробуй только сбежать от меня! Этой ночью ты будешь принадлежать мне, как своему единственному, любимому! Вася, скажи мне это…

— Что? — спросила я, уткнувшись в его плечо.

— Эти три слова. Я хочу их услышать. Скажи мне их.

— Нет.

— Почему?

— Я стесняюсь.

Грудь хидо снова заколыхалась под моими руками, и счастливый смех хидо вновь прокатился по поляне возле фонтана. Шон переглянулся с Садо, и со смешком сказал:

— Кажется, сейчас мы здесь лишние. Брат, пойдем, выпьем вина. Ваши выходки даже мои железные нервы не выдерживают.

Садо кивнул головой:

— Пойдем, выпьем. Да я сам чуть не поседел, когда наследник хидо вызвал заклинание второго облика! Счастье, что он не превратился в человека, или самого Ваха. С черной силой Васи это вполне возможно. Хорошо, что он остался сам собой. А то… как бы я стал объяснять его отцу, что стало с его любимым сыном? Да он бы меня на месте прибил!

Мы не заметили, как они ушли. Мы просто стояли возле фонтана и целовались, забыв обо всем на свете.

Спустя месяц…

В дверь квартиры одной из высоких многоэтажных домов обычного района города вдруг позвонили. Седовласая женщина около пятидесяти лет крикнула из кухни:

— Дорогой, открой двери!

— Не мешай, женщина! — донесся глухой голос из первой комнаты. — Сейчас самый опасный момент! Ну, ну, ну! А-а-а, черт! Опять промазал! Вот мазила! Да кто вас в футбол-то учил играть? Да я лучше вас мяч пинаю! Тьфу, ты! Эй, чего стоишь там? Не видишь, мяч мимо пролетает?

В звонок снова позвонили, уже более настойчиво.

— Ира, открой двери! Я посуду мою, мне некогда!

— Мам, не мешай! — донеслось из второй комнаты. — У меня здесь последняя жизнь осталась… так-так-так, ага, сюда. Давай, бей его! А, нет, там ловушка, не сюда… уф, успела!

Седовласая женщина вздохнула и пошла к двери, на ходу вытирая руки. В двери уже не просто звонили, а стучали всеми четырьмя кулаками.

— Один футбол смотрит, другая опять за компьютером сидит. Ну, что за семья?

Женщина заглянула в глазок и, не узнав гостей, спросил через железную дверь, способную выдержать нападение бронетанковой пехоты:

— Кто там?

— Это новые соседи! С вашего потолка в нашу ванну капает, у вас где-то протечка!

— Какая еще протечка? У нас все нормально!

Незнакомые лица показались ей вполне приличными, и она щелкнула замком, открывая дверь. Двое людей, один высокий парень с внешностью фотомодели, другая рыжеволосая девушка, жадно уставились на ее лицо. Потом девушка вдруг протянула руку и легонечко коснулась лица седовласой женщины, вызвав на нем легкое удивление.

— Снимаю заклинания по крови и памяти. Ключевое слово — смерть!

Женщина замерла, потом сморгнула, и как-то тихо спросила:

— Василиса?

— Мама!!!

Я вернулась домой. Домой. Правда, ненадолго. Только затем, чтобы повидать родителей, да представить им Теона. Хидо долго возмущался, почему он должен надевать простую одежду, а не расшитые дорогими нитями халатами, и только мои разумные доводы, что в нашем мире никто не носит такие дорогие вещи в обыденной жизни, убедили его.

Я пыталась отговорить его от межмирового перемещения, убеждая, что я только туда и обратно, но он уперся, как баран. Говорил, что одну меня больше никуда не отпустит, мол, я могу опять куда-нибудь сбежать, или не в тот мир залететь, какой нужен. Для своего душевного спокойствия хидо пошел со мной.

Встреча с родителями прошла бурно. Они, конечно, даже не поняли, что меня не было дома где-то около полугода — этот период жизни странным образом стерся из их памяти. Зато бурную реакцию вызвала новость о том, что я вышла замуж за парня с эффектной внешностью и теперь уезжаю далеко и надолго. Мне пришлось соврать, что Теона зовут Тимур Каров, что он программист, работающий в крупной зарубежной компании, что он имеет три банковских счета с семизначными нулями. Родители, быть может, и не поверили мне, и никуда бы не отпустили, если бы не безмерное обаяние хидо и пара драгоценных камней, что он подарил будущей теще. Знали бы они правду… Упекли бы в психушку на всю оставшуюся жизнь. А так, я спокойно повидала родителей, порадовалась, что они живы-здоровы, и вернулась обратно, в мир Даль. Ведь мне еще предстояло сдавать экзамен на первом курсе по специальности 'травы и зельеварение'. Моя жизнь продолжалась, а впереди еще было столько дел!

Оглавление

Рул Анастасия Мелодия тьмы

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17 X Имя пользователя * Пароль * Запомнить меня

Регистрация

Забыли пароль?