«Светлая королева»

Дают — бери, дают в глаз — беги.

Он бежал. Где-то позади раздавался гулкий собачий лай и едва слышные крики этих невежественных крестьян.

Он бежал, и легкие разрывало от нестерпимой боли, колотьё в боку становилось просто невыносимым. Лохматые ветви деревьев векового леса больно стегали по лицу, оставляя глубокие саднящие царапины.

Он бежал, путаясь в траве и колючем лесном кустарнике, расцарапав руки в кровь, а одежду в клочья. А где-то позади по-прежнему раздавались фанатичные крики преследователей.

Он бежал, не отдавая себе отчета куда, как вдруг рычащая тень выскочила из темноты и повалила его в грязь, а сил подняться и защитить себя уже совсем не осталось.

— Он здесь! Я поймал его! — раздался чей-то басовитый окрик, и что-то острое уткнулось в грудь. — Теперь никуда не денешься, голубчик.

Он лишь горько усмехнулся одними губами и прижал ладонь к ране у виска, из которой не прекращала сочиться теплая кровь.

Совсем близко послышались торопливые шаги примерно дюжины людей, треск ломаемых сучьев и раздвигающихся ветвей. Крики. Удары, сыплющиеся как горох из мешка на уже перестающее что-либо ощущать тело.

— Имирэль… — прошептал он еле слышно.

И вдруг, будто почудившийся, звонкий, как колокольчик, девичий голосок:

— Прекратите немедленно!

И блаженная темнота…

Частные случаи встречаются наиболее часто…

Я вскочила с кровати, вытирая со лба липкий холодный пот. Премерзкое ощущение, как будто и не спала вовсе, а всю ночь убегала от кого-то по лесным дебрям. Ой, не нравится мне всё это. После одного подобного сна в прошлый раз сгорела изба старосты в соседней деревне. Еле успели оттуда младенца вытащить — так тоже привиделось, будто лежу в колыбели, а вокруг всё пылает. Неспроста это, ой, неспроста.