«Мелодия первая»

Пасика Кристина Мелодия первая Ты выбираешь каждый день,Ты ищешь самый верный путь.На всех весах есть свет и тень,Во всех делах есть смысл и суть.И каждый раз, вновь сделав шаг,Словно сжигаешь все мосты,Ты оставляешь след в сердцахИ воплощаешь в жизнь мечты.И невозможно угадать —К чему твой выбор приведет.Не знаем мы, чего же ждать,Но все равно идем вперед.На страх и риск, вновь наугадЗа зовом пламенным внутри.И не смотри теперь назад,Лишь впереди свой путь ищи.И свято верь — в конце концовТы все найдешь, о чем мечтал.Не нужно глупых, лишних слов,Ведь путь свой ты уже начал…

древняя Мерридийская песня,

автор неизвестен

Пролог

Легкий ветер игриво касался самых верхушек исполинских деревьев, и весь лес с высоты птичьего полета смотрелся сплошным ковром изумрудной зелени. Он плавно менял свой оттенок при каждом новом дуновении и, перекатываясь волнами, ненавязчиво напоминал морскую поверхность. Чуть вдали блестел под лучами солнца резкий изгиб полноводной реки, вздымались к небесам громадные пики северных гор, вечно укрытые белыми снежными шапками.

Сверху все и всегда видится лучше, кажется проще и совершенней. Уходят на второй план появляющиеся просеки в лесу и плотины на реке, забываются беды, пришедшие вместе с войной, оставшиеся от деревень пепелища тают в зелени, зарастают молодой травой бесконечные пространства на местах кровопролитных сражений. В этом уютном мире природы, раскинувшемся как на ладони, нет места человеку. Нет места всем людям, которые с безумием и слепотой уничтожают все прекрасное, случайно попадающееся на их пути.

Эти истины с высоты небес виделись так отчетливо и ярко, словно он и сам парил сейчас где-то высоко-высоко.

Жаль, что все это стало понятно слишком поздно… Вновь слишком поздно, чтобы хоть что-то исправить. Тысячи лет, и одни и те же ошибки. Порой кажется, что ему попросту не под силу изменить ход вещей.

В этом мире, выращенном с такой любовью и трепетом, больше не осталось ничего того, что он так ценил. Сказка безвозвратно ушла, доброта стала не более чем глупым мифом, заменившись на подозрительность и неуемную жажду власти. Он сам стал не более чем легендой. Разве к этому он стремился, разве этого желал, даруя своим созданиям свободу…