«Город у священной реки»

По мрачному серому небу медленно ползли облака – похоже, собиралась гроза. Редкое явление в Айодхье, особенно в начале лета. То там, то здесь в толпе раздавался шепот, что это сам бог Индра прибыл посмотреть на казнь.

— Не надо! Пожалуйста, не надо!

Полный отчаянья крик донесся с наскоро сооруженного помоста.

Гул собравшейся вокруг толпы не мог заглушить звуков этого голоса. Но народ остался глух к призыву.

— Я не убивал! Клянусь вам, я не убивал.

Молодого парня туранской внешности тащили под руки к виселице. Он упирался и старался вырваться из объятий двух стражей, каждый из которых был на голову выше своего подопечного. При этом парень непрестанно причитал на дивной смеси туранского и вендийского языков.

Люди смотрели на приговоренного к смерти туранца без ненависти и без сожаления. Они только хотели удостовериться, что казнь свершится.

Стражи передали пленника в руки палача, который неспешным выверенным движением надел ему на шею веревочную петлю. Туранец дрожал всем телом. Он в последний раз окинул взглядом толпу в тщетной надежде, что кто-нибудь придет к нему на помощь.

— Сотник, не бросай меня! Ты же знаешь правду!

Несчастный обращался к высокому голубоглазому киммерийцу, что стоял в отдалении. На миг возникло такое впечатление, что вот-вот случится невозможное. Северянин положил руку на эфес сабли и сделал шаг вперед, но потом остановился.

— Конан!

Реакция киммерийца стала для приговоренного последней каплей. Он разрыдался и окончательно утратил волю к сопротивлению. Палач попросил его встать на специально заготовленную скамеечку, затем отрегулировал длину веревки и закрепил ее свободный конец.

— Молись, — посоветовал он туранцу.

Тот не услышал его слов либо счел их недостойными внимания. Его пустой невидящий взгляд замер в одной точке, где-то над головами собравшихся.

Без вступительных слов и ритуалов казнедей выбил скамейку из-под ног у туранца. Раздался хруст шейных позвонков, и вот уже безжизненное тело раскачивалось в петле, свободное от страха и отчаянья.

Не было слышно приветственных криков, ни одной улыбки не появилось на лицах зрителей в миг торжества правосудия. Случилось то, что должно было случиться, и радоваться, по мнению жителей Айодхьи, здесь было абсолютно нечему.