«Волшебные подплечники»

Две беленые ступеньки, а за ними – гладкая белая стена. Ну не то, чтобы совсем гладкая: Соланж хмурит рыжие брови, она видит грубо замалеванные швы кирпичной кладки, и что-то тут кажется ей неправильным. Она прислоняет велосипед к стене, всходит на два шага от земли и ощупывает стену, за которой кончается город, а что там – она понятия не имеет, и взрослые думают, что этого не надо ей знать. Они и сами, наверное, не знают, им проку от этого нет.

Взрослые сказали бы, что прежде тут была дверь, а потом ее заложили за ненадобностью, а ступеньки остались с тех времен. Еще посетовали бы, что они мешают пешеходам: нет ничего проще, чем споткнуться о них в темноте или спьяну. Или вот как Соланж – колесом наехать, и хорошо, если не с разгона.

Что-то тут было, а теперь нет. Мысль кажется Соланж глубокой.

Самое начало осени, солнечные деньки теплые, как монеты в ладони, а ночные заморозки сделали красной листву девичьего винограда. Соланж еще не отвыкла от летней свободы, день в школе кажется ей изнурительной пыткой, зато велосипед – как добрый конь, уносящий на свободу. Когда придет зима, свободы станет меньше. Вечерами будет темно, и никто не отпустит ее одну на окраину. Да она и сама не поедет куда глаза глядят, если глазам ничего дальше носа не видно.

Тут хорошая окраина, чистенькая, немноголюдная, иногда кажется, что тут никто и не живет: кафе и ресторанов здесь нет, от калитки до калитки ногами вдоль глухой стены идти устанешь. Солнце льется на улицу со свесов черепичных крыш, а сама улица загибается отсюда и налево – она опоясывает город. Тут солнце, а за поворотом тень.

Соланж незаметно трогает ключ, висящий на шее на шнурке. Она, разумеется, знает про его двойное назначение: мать раз в неделю подновляет на нем заклинание-оберег. Ну и квартиру он тоже отпирает.

Кладка, похоже, сплошная. Соланж соображает, что если бы тут прежде была дверь, то по ее периметру остался бы шов-бороздка. Или толстый и гладкий слой замазки, если бы кто-то озаботился затиркой шва. Однако кирпичи, положенные со смещением, выглядели так, будто стена изначально замышлялась цельной. Ряд, потом еще ряд, и еще – нигде не прерываясь. Ну и зачем тогда эти ступеньки?

Куда они ведут?

Горячая и шершавая стена под ладонями, маленькая ящерица притаилась под красными листьями и дразнится языком: дескать, я родственник большим драконам, а ты кто?