«Зараза»

Глава Первая

СОН

Это началось сном. Когда это случилось, были только ощущения. Ощущения, что находишься в нечеловеческом теле. Тело ощущалось очень странно. На первый взгляд оно было круглым. Точнее, шарообразным. Или очень близким к шару.

Странно... Чего только не привидится... С перепою... Только вот я точно помнил, что ничего не пил и лёг спать не поздно...

Попробовав подвигаться, обнаружил, что могу перекатываться с боку на бок. Перевернувшись раза три понял, что чувствую свет. Чувствую всей освещённой стороной. От света было тепло и после некоторого нагревания я смог двигаться быстрее. Но тут меня что-то очень быстро потащило и, кажется, я даже взлетел. Во всяком случае почвы внизу больше не было.

Что же со мной происходит? И куда это я попал? Только как же это узнать? Ведь ни рук, ни глаз тут нету. В полёте понял, что света становится меньше. Обо что-то ударялся не чувствуя особой боли.

А чего в этом особенного? Во сне так и должно быть. И даже неприятность нахождения в темноте, к этому времени свет совсем померк, только иногда чувствовались его яркие вспышки, вполне нормальные ощущения для человека.

Не знаю сколько я так летал, но в итоге наступил момент когда я понял, что больше не двигаюсь. Светлее не стало, и вскоре я начал чувствовать, что понемногу остываю и слабею.

Чёрт! Что это со мной? Проснуться что ли?

Но все попытки вернуться к реальности ничего не дали. Я так и оставался неподвижным и в полной темноте. Однако список доступных ощущений обогатился давлением. Меня сдавливало со всех сторон. И сдавливало всё сильнее. Одновременно с этим ощутил некоторый прилив сил. Но испугавшись, что меня совсем раздавит, поспешил предпринять всё от себя зависящее, чтобы выбраться наверх.

Да. Верх и низ, а так же право и лево, я воспринимал. Однако в кошмарах обычно на этом месте удаётся проснуться, я же был вынужден пробираться вверх расталкивая слои неизвестно чего твёрдого и имеющего преимущественно круглую, как и то тело, в котором пребывал, форму и сопоставимый с моим телом размер.

Через некоторое время, уже серьёзно ослабев и всё ещё будучи не в состоянии проснуться, я снова ощутил свет. От ощущения тепла и света немедленно стало стихать чувство усталости.

Да что же это такое? Я что? Питаюсь светом?

Для сна мысль была странной. Да и вообще размышления о странностях сна в самом сне были необычны. Никогда не слышал о таком.

На солнышке понял, что насыщаюсь. Даже не столько насыщаюсь, чувства голода как такового не испытывал, сколько становлюсь активнее.

Нагреваюсь как в печке. Колобок, блин! Приснится же...

Я что, растение? Но почему тогда двигаюсь? Растения ведь стоят на месте.

И я что? Расту? - показалось мне, что теперь я стал больше.

Точно Колобок.

Прислушался к ощущениям, чтобы понять, какого размера моё странное тело в этом сне. Тело действительно подросло. Причём, подросло так, по объёму, раз в восемь. То есть диаметр тела увеличился в два раза. Да. Именно диаметр. Тело всё так же было шарообразным, ни в какую не желая менять свою форму.

Меня стала серьёзно тревожить мысль, что помимо всех странностей, я не мог заставить себя проснуться. Кошмары, конечно, мне снились не часто, но от них я всегда просыпался. А тут не мог даже стараясь. К тому же, всё что я мог - это думать. По ощущению изменения освещённости своего тела понял, что даже двигаться мне не надо. Меня что-то постоянно несло. Кажется даже иногда взлетал, правда не высоко, а потом падал вниз и снова катился.

Время потеряло всякий смысл. Новых ощущений не было, а испытываемые были до крайности монотонны. Даже слабость больше не возвращалась.

Естественно... Если я питаюсь светом, то находясь на солнце я не могу уставать, - сделал я простенькое умозаключение.

Но пока меня так несло неким потоком, заняться было совершенно нечем и я стал думать, где оказался.

Может это вовсе не сон? Может я уже умер? - перебирал я варианты того, что со мной могло случиться, - если я умер, то я продолжаю существовать. Ведь я мыслю. Если жив, то почему не могу проснуться? Я же всегда просыпался, если мне снился кошмар. А в том, что мне сейчас снится кошмар, пусть и очень необычный кошмар, я был абсолютно уверен. Ведь последнее что я помнил о человеческом бытии, это то, как я ложился в постель вечером.

А если допустить, что это не сон? - пришла подлая мыслишка.

Вот это уже было серьёзно. Вот это уже начал вырисовываться настоящий кошмар. Своего привычного родного тела нет. Ощущения сна нет. Проснуться не могу. Имеющееся шарообразное тело было точно не человеческим и вообще непонятно чьим и даже непонятно чем. И находилось невесть где. Как-то изменять форму тело не могло, но при этом двигалось. Питалось светом, но не впитывало ничего из земли...

Или впитывало? Просто я пока на это не обращал внимания?

Обратил внимание, повинуясь новой идее. Но в итоге только подтвердил свою первую мысль. Тело действительно ничего не впитывало из земли.

Хотя результат был удручающим, факт роста был неоспорим, а значит, тело чем-то и как-то питалось. Вероятно впитывая необходимые вещества всей поверхностью, потому как никакого рта не было и в помине.

Стал вспоминать, что я читал в последнее время, чтобы понять, чем мог быть вызван сон. Я снова вернулся к успокаивающей мысли, что мне всё это снится. Но в голову... То есть...

Интересно, а во что теперь ко мне приходят мысли? Головы-то нет. Или наоборот, только голова и есть? Ой! А что если мой дом рухнул, и мне оторвало голову и теперь то, чем я являюсь, какое-нибудь остаточное явление? - снова вернулись, уже было отметённые, подозрения в собственной смерти.

Но я, во второй раз, решительно отмёл мысль о смерти и вернулся к размышлениям.

...В общем, в-то-место-куда-приходят-вместо-отсутствующей-у-меня-головы-мои-мысли, ничего не приходило. Ни одно воспоминание о прочитанном упорно не хотело наведаться. Будто все мысли и воспоминания забыли адрес этого места и теперь скитались где-то неприкаянные и бездомные. Даже жалко стало своих мыслей и воспоминаний.

Где-то в уголке сознания всё ещё продолжала упорно брезжить надежда, подпитываемая отсутствием ряда факторов, доказавших бы, что я не сплю, что всё это кошмарный сон, который рассеется с первыми лучами солнца. Или, в крайнем случае, со звонком будильника.

Была только одна проблема. Лучи солнца тут, во сне, уже давно были, а кошмар не рассеивался. Но ведь надежда умирает последней...

Я глубоко вздохнул и только теперь обратил внимание, что СОВЕРШЕННО НЕ ДЫШУ! Почему-то раньше я не обращал на это внимания, хотя и заметил, что моё тело совершенно неспособно даже чуть-чуть растягиваться или сжиматься.

Да куда же это я попал?! Что за дурь мне снится?! Будто и в самом деле "дури" какой с вечера набрался. А может ужин был травленный? Сейчас всё время пугают всякими продуктами. То ли модифицированными, то ли недомодифицированными, то ли перемодифицированными, то ли не так модифицированными.

Тут, в моём сне, или моей новой реальности, я уже и не знал как думать, что-то стало неуловимо меняться. Через небольшое время я понял, что уменьшается количество воспринимаемого моим телом света. Не успел я это как следует осознать и сделать хотя бы самые общие предположения, ведь моё тело всё ещё продолжало перемещаться неким потоком, и испугаться, что со мной будет, если тьма затянется, как услышал страшный грохот и испуганный, в холодном поту, тяжело дыша и широко открыв глаза, сел на своей родной постели в своём человеческом теле. Мой любимый старый механический будильник, гремя колокольчиком и сверкая отражавшим солнечные лучи раннего летнего утра циферблатным стеклом, показывал без пяти минут шесть. Я без сил рухнул обратно заключив в объятия одеяло, нервно рассмеявшись.

Глава вторая

ДЕНЬ ОТКРЫТИЙ

Ложась спать следующим вечером я совершенно не думал о прошлой ночи, уже забыв о дурном сне и не придавая ему значения. Но не успел закрыть глаза, как почувствовал, что меня буквально с неимоверной силой сжимает со всех сторон и вокруг, как и у меня, высокая температура.

Попытавшись проснуться и вскочить, я осознал, что опять нахожусь в непонятном шарообразном теле, на этот раз очень сильно заваленном, поскольку внешнее давление было гораздо сильнее, чем в первый раз. Я не мог даже пошевелиться. О том, чтобы самому выбраться не могло быть и речи.

Кричать было нечем, и кругом было темно...

Может здесь есть какой-то механизм, позволяющий переносить длительную тьму? - стал я соображать, что мне сделать, чтобы дождаться наступления утра и нового, столь теперь становящегося радостным звонка, ранее ненавистного, будильника.

Самым очевидным было успокоиться и не тратить энергию даже на мысли. Тем более, что дышать этому телу не требовалось и его что-то разогревало извне. Это давало надежду, что я не умру в этом теле за мою реальную человеческую ночь и нормально, пусть и снова в холодном поту, проснусь утром.

Так я и поступил, максимально расслабившись. К давлению я уже привык и не особенно обращал на него внимание. Конечно, с точки зрения человека, моё поведение было совершенно не верным, но ведь я сейчас был в нечеловеческом теле, которое функционировало совершенно непонятным для меня образом. Я ощущал лишь изменение внешней температуры не испытывая холода или жара в человеческом понимании, внешнее давление на своё тело и свет, что говорило, что тело его использует как основной источник энергии, но, в то же время, сейчас, испытывая сдавливание и разогрев, я не чувствовал себя устающим. Выходило, что такой источник энергии для этого тела тоже был приемлем.

Спустя некоторое время до меня дошло, что тело ещё больше выросло. Проверив размеры, я понял, что мой диаметр ещё раз удвоился. Только вот я не знал, ни того, каких размеров было моё тело изначально, ни каких размеров оно стало сейчас. Чтобы ответить на второй из этих вопросов нужно было хотя бы посмотреть на себя со стороны, но для этого требовались глаза, которых это тело не имело, или руки, чтобы взять и сравнить два тела, моё и ещё какое-нибудь, на ощупь. Только с руками была не меньшая напряжёнка, чем со зрением.

Поскольку мне, по-прежнему, было тепло и темно я угрелся и заснул, не придав значения тому, как это так, спать во сне. Проснулся я от того, что на меня светило солнце, при этом чувствовал я себя очень и очень слабым, как будто давно не спал. Вначале я хотел зевнуть, потянуться и открыть глаза, но вдруг понял, что я больше НЕ В ЧЕЛОВЕЧЕСКОМ ТЕЛЕ!!!

Не знаю, откуда пришло ко мне это знание, но я был точно уверен, что не сплю по настоящему. Может это стало следствием того, что я "уснул во сне" и сейчас осознал всю абсурдность такого сна. Передо мной ясно встала перспектива провести всю жизнь в ущербном теле шарообразной формы, неустановленного размера и неизвестного места нахождения, не нуждающегося ни в каком питании кроме света и тепла и совершенно не дышащего.

Поскольку солнце освещало лишь небольшой кусочек моей, теперь уже без всяких кавычек, поверхности, и я ощущал, что всё ещё существенно чем-то завален, пришлось начать двигаться из того вещества в котором я пребывал, в сторону солнца, чтобы привести тело в полностью рабочее состояние и начать думать, как жить дальше.

Отчего-то открывшаяся мне неприятная истина не сильно напугала меня. Может от того, что я был не властен изменить случившееся? Или от того, что в родном мире я не был олигархом, чтобы переживать об оставленных сокровищах. Родственников тоже не было, так что из человеческих чувств оталась только жалость к своему собственному телу.

Где оно теперь? - подумал я, - лежит где-нибудь в госпитале в глубокой коме, опутанное трубками и проводами, или уже давно закопано? Или так и осталось всеми забытое, холодное, высохшее в постели с того последнего в нём вечера?

Мне не было известно, сколько я спал, но чувствовалось, что сон был долгим. Очень долгим.

А может для моих двух, таких разных тел время идёт совершенно различно и мой долгий сон в этом теле занял гораздо меньше времени, чем я ощущаю?

Мои мысли прервало второе за сегодня...

Знать бы ещё, какое сегодня "сегодня".

...открытие - моё тело за время моего сна выросло. И выросло просто чудовищно. С тех пор как я последний раз проверял размеры своего тела, его диаметр увеличился в добрый десяток раз, а поверхность по до мной стала существенно ровнее. Теперь мне было достаточно просто катиться, а не расталкивать огромные, размером с меня или почти с меня, а иногда и более, столь же твёрдые предметы, окружавшие моё тело в самом в начале.

Пару раз перекатившись в разные стороны я понял, что нахожусь в какой-то долине. С двух сторон от меня местность начинала довольно круто подниматься. Солнце стояло высоко и я решил начать движение по дну долины чтобы хотя бы минимально обследовать местность...

Тут надо сказать, что я всё ещё воспринимал грунт под собой как состоящий из множества твёрдых округлых тел, но не мог определить их природу, в силу низкой чувствительности моих внешних покровов.

...Чтобы понять, чем я был засыпан и почему вдруг без посторонней помощи оказался на поверхности.

Первый сознательно проведённый в этом шарообразном теле день я просто катился вдоль долины в которой оказался. Та, в свою очередь имела форму дуги эллипса. Во всяком случае я так решил, потому то мне постоянно приходилось забирать чуть вправо, чтобы не закатываться на склоны.

Катился я, как мне казалось, не очень быстро, да и не стремился к скорости, не считая даже то, сколько раз повернулся на все триста шестьдесят градусов, но неожиданно для себя понял, что знаю теперь не только где право, лево, перёд, зад, верх и низ, но и где находится север и юг. Чувствовать направление силовых линий магнитного поля было необычно. Всё же я оставался человеческой сущностью, не имевшей ранее опыта такой ориентации. С другой стороны, встроенный компас без зрения ничего не давал, а глаз не предвиделось. Хотя, что там глаза, я до сих пор не имел даже приблизительного представления о том, кем являюсь и что представляет из себя жизнь в этом мире, где я являюсь шаром. Причём твёрдым шаром. Это было самое загадочное. Твёрдый живой шар.

А почему собственно живой? С чего я взял, что моё тело живое? Ведь оно не дышит, или я не ощущаю, что дышит. Не чувствует, или почти не чувствует, боли. Наверно с того, - решил я, - что могу это тело двигать. Или оно само двигается?

Перестал отдавать телу команды, дабы проверить, способно ли оно на самостоятельную деятельность. Прождал до того пока не начали смеркаться сумерки. Тело признаков деятельности не подавало. Стало ясно, что им полностью управляю я, а так же удалось выяснить, что теперь потоки окружающего вещества, разобраться жидкости или газа я не мог, не оказывают на движение моего тела существенного влияния. Или здесь, в долине, потоки не были столь сильны чтобы сдвинуть изрядно подросшего меня.

Но в связи с закатом передо мной встал вопрос, как я переживу ночь. Ведь мне ещё ни разу не приходилось оказываться ночью на поверхности этой неизвестной планеты.

А пленеты ли? - снова закрались подозрения, - может тело с такими свойствами может жить и на астероиде...

Однако решение задачи, "где я нахожусь" требовало времени, а неотвратимо наступала ночь, которую я мог и не пережить.

Кто знает, какие тут ночью животные бродят? Может я являюсь чьим-нибудь кормом.

Эта, последняя "мелочь" заставила отложить все прочие вопросы и задачи и попытаться закопаться. Но у меня ничего не вышло, как бы активно я не катался. Окружающий меня ландшафт стал слишком неудобен для закапывания подросшего тела шарообразной формы. Тем не менее, одновременно с активными движениями в условиях магнитного поля я заметил, что разогреваюсь.

Значит моё странное тело может брать энергию из света, тепла и магнитного поля планеты, - сделал я ещё одно открытие. Уже четвёртое за этот день.

Будь я маленьким, я бы, наверно, мог бы собой гордиться. Так продвинуться в познании себя и окружающего мира всего за один день. Хотя, почему нет? Я и есть маленький. Я же недавно в этом теле. И даже если оно взрослое, для этого мира я ещё младенец возрастом в один день.

Четвёртое открытие натолкнуло меня на мысль начать вертеться.

Если я твёрдый и чувствую магнитное поле... Спустя некоторое время я заметил, что накопленный заряд стал стекать с моего тела. Ещё немного погодя на меня обрушился каменный дождь. Камни были не опасны для меня, все они были гораздо мельче и в большинстве случаев такие же круглые, но их было очень много и я снова оказался заваленным и меня стало сдавливать. Как и прежде мне стало тепло и когда у меня уже не было сил вертеться в куче породы, я расслабился и остановился. Под тяжестью сжимающейся породы выделялось тепло и я погрузился в сон, так и не решив, как я буду выбираться на поверхность когда наступит новое утро.

Глава третья

КТО Я?

Но на поверхность на следующее утро я не выбрался, снова проспав до тех пор, пока не ощутил, что больше не завален и светит солнце. Поскольку потоки неизвестной внешней среды обдували меня всё с той же силой, я и заключил, что проспал снова не один день. Кроме этого я снова проверил размеры своего тела. Если вы подумали, что оно снова выросло, то вы совершенно правы. Впрочем, на этот раз рост составил не так много, как в предыдущий. Моё тело всего лишь утроилось в диаметре. Но даже этого было достаточно, чтобы задуматься над тем, чем я являюсь.

Что я знал? Я знал, что моё тело имеет жёсткую шарообразную форму, не дышит, питается светом и теплом, чувствует электрическое и магнитное поля и даже вырабатывает их при определённых условиях, может электрической энергией питаться. Растёт моё тело, как уже можно было понять будучи заваленным веществом.

Это что же получается? Я обрастаю новым веществом, которое прессуется под давлением? Я что? Из опилок? Как Винни Пух?

Но эту мысль пришлось сразу же отбросить, поскольку ощущаемые мною в начале пребывания в этом теле окружающие тела не были по форме похожи на опилки, да и я сам не был опилкой. Я сразу был круглым.

Идиотом, - почему-то подсказал внутренний голос.

А кем мне ещё быть, если я не могу ни посмотреть на себя со стороны, ни потрогать, чтобы понять из чего я сделан. Я умею только электромагнитным полем перемещать предметы меньше меня по массе.

Перемещать предметы меньше по массе? - переспросил внутренний голос.

Кажется у меня началось раздвоение личности. Начал сам с собой разговаривать. Впрочем, это не удивительно. Ведь больше мне поговорить не с кем, а ощущений катастрофически мало. Но даже в сумасшедшее место-в-которое-приходят-мысли мысли-таки приходят. Пусть и как результат раздвоения личности.

А смогу ли я заглянуть внутрь себя и увидеть, точнее почувствовать, из чего я состою? - прислушался к совету своей сходящей с ума, или что там у меня теперь, личности.

Устроился поудобнее на солнце, чтобы было посветлее и, по-возможности, большая часть меня была освещена. Сосредоточился, накапливая заряд, и медленно стал спускать его внутрь себя следя за тем, как он течёт.

Как хорошо, что в бытность человеком, я не тратил время за просмотром глупых программ по телевидению, а читал Книги, когда на бумаге, а когда и в сети, И теперь имею какой-никакой багаж знаний в различных дисциплинах.

Конечно, было мало надежды, что таким образом я что-то смогу понять, ведь мои знания в материаловедении, мягко говоря, хромали. Но, как говорится, чем чёрт не шутит?

Но на этот раз чёрт ТАААК пошутил...

Наверное, я сконцентрировал слишком большой заряд и когда пришёл в себя обнаружил, что меня, то есть У меня, ТРИ независимых тела. Впрочем это была только половина шока. Когда я проверил их форму, то понял, что все три тела это части разорванного меня целого. Надо признать, что шутка чёрта была аккуратной. Меня разорвало не на тысячи осколков, а на три приблизительно равных шаровых фрагмента. К моему удивлению я чувствовал их все три разом. Только не смог ими одновременно управлять и не знал где какой фрагмент находится. Перекатывать осколки своего тела я не мог из-за их формы. При этом осколки чувствовали свет не только своей гладкой стороной, бывшей ранее поверхностью моего целого тела, но и той поверхностью которая возникла в результате разрушения.

И тут в моём сознании сложились факты - твёрдое тело пережившее разрушение. Питание светом, при чём всей внешней поверхностью. Рост под давлением окружающего вещества при полном отсутствии питания и дыхания...

Я что? Куличик?!

В очередной раз особенности тела спасли от потери сознания. Но всё равно было не здорово. Быть много лет человеком, венцом творения природы, и вдруг оказаться в куче утрамбованного песка?! Теперь я уже точно знал, из чего я, хотя и не решился проводить вторую попытку химического анализа себя. Более важным сейчас было восстановить осколки своего тела если не в одно целое, то, хотя бы, в три самостоятельных шарообразных тела.

А как это можно сделать? Предположи взрывом мои части раскидало на достаточно большое расстояние. Раньше я рос оказываясь в куче породы. Предположим, что я оказался в районе, где много песка.

Я снова стал накапливать электрическое поле и постепенно притягивать к себе вещество. Ко всем трём телам. Попытки одновременно управлять всеми телами продолжились, но в итоге пришлось переключать внимание с одного на другое и отдавать приказы по-очереди. Но, мне удалось надёжно засыпать песком все три тела и я, прекратив притягивать грунт только когда уже не мог дотянуться своим полем до новых фрагментов, снова впал в дрёму.

В себя я пришёл уже когда все три моих тела были на солнце. Быстрая проверка показала, что все они круглые и примерно на треть большего диаметра, чем было моё первоначальное тело. Можно было заняться следующими вопросами повестки дня. Зная теперь, что мои тела состоят из кремния, я решил, что нужно начать совершенствование тел с создания зрения. Разумеется пока не органического, а электронного. Для этого всё же пришлось предпринять вторую попытку управления своим телом на уровне отдельных атомов. Но, опасаясь проблем с необходимой для меня энергии я потратил оставшееся до заката время на накопление энергии, а весь следующий день выяснял, сколько времени длится светлое время суток, за одно и энергию накапливая. Только с наступлением нового утра я стал осторожно менять положение атомов и структуру их связей на поверхности своего тела формируя светочувствительную кремниевую пластинку. На формирование первого слоя, диаметр которого я стал делать в одну третью собственного, у меня ушло два дня. Ещё столько же я потратил на второй слой. Дальше дело пошло быстрее, и через шесть дней работы я смог взглянуть на свой мир высокочувствительным, как я полагал, чёрно-белым глазом...

И ничего не разглядел. Отсутствие какого-либо фокусирующего приспособления сделало картинку до невозможности нечёткой. Пришлось начинать всё с самого начала и превращать моё тело в полноценный глаз, то есть полую камеру, что, конечно, повлекло значительные затраты времени и рост внешних размеров тела-глаза.

Солнце, так я называл по-привычке местную звезду, успело несколько раз обойти по небу, прежде чем моя, по-истине титаническая работа была закончена и я, наконец, ограничившись конструкцией камеры-обскуры, увидел пустыню. Да, я жил в пустыне среди однообразных, серых для моего не цветного восприятия, барханов.

И стоило делать глаз? - мысленно вздохнул я.

Однако глаз делать стоило. Теперь я имел представление об окружающем мире, а это уже не мало. Ведь я увидел не только пески, но и безоблачное небо. Огорчало только, что я плохо представлял себе как какой цвет отображается в чёрно-белой гамме и не мог достоверно определить какого цвета здесь небо и солнце.

Ещё очень хотелось взглянуть на себя со стороны. Не имея в бытность человеком близнеца, я был вынужден ограничиваться зеркалом, но это, конечно не то. Теперь же я мог посмотреть не просто со стороны на очень похожее на себя, а на самого себя. На ещё одно именно своё тело. Только нужно было разыскать два своих тела.

Попробовав несколько раз перекатиться, понял, что глаз для этого очень неудобен. Во-первых в достаточно большую дырку попадает песок, во-вторых всё вокруг вертится вверх и вниз.

Кое как отряхнувшись, оставил глаз и переключил своё внимание на одно из двух слепых тел. Конфигурацию магнитного поля я чувствовал очень хорошо и благодаря этому прекрасно знал куда мне нужно катиться, чтобы предстать пред свои, то есть своё, ясное око. Но катиться пришлось порядка сотен метров. И раскидало меня взрывом далеко, и барханы было легче преодолевать в их подножиях, чем перекатываться по гребням. остановился я только когда стукнулся о что-то большое, гораздо больше того тела, в котором я сейчас был. Переключившись на тело-глаз я повертелся в поисках второго тела и увидел поблёскивающий серый шар диаметром больше десяти сантиметров. Перед мной действительно лежал шар из кремния. Если до этого я ещё в чем-то сомневался, то теперь всё стало предельно ясно. осталось ответить на два традиционных национальных вопроса. Хотя первый был сейчас не актуален, поскольку я бы до виновника всё равно не добрался, а если бы и добрался, то ничего бы сделать не смог.

Глава четвёртая

ПРАРОДИТЕЛЬ

Для второго вопроса так или иначе требуются руки, или иные конструкции с аналогичными функциями. Отсюда следующий вопрос - где взять руки? В свою очередь этот вопрос завязан на конкретную задачу, которую я собираюсь поручить рукам. А собираюсь я им поручать отнюдь не перенос тяжестей. Во всяком случае не только перенос тяжестей. Как минимум нужно обследовать и исследовать эту планету. Для этого нужны не просто руки. Для этого нужны образованные руки. А где взять такие посреди пустыни?

Взять руки, тем более образованные, посреди пустыни не представлялось возможным не только в первом, но, даже, в десятом приближении. Все мои способности исчерпывались взаимодействием с магнитным полем планеты.

Но... - пришла мне очередная мысль, - если я могу взаимодействовать с полем, может у меня получится летать отталкиваясь от него?

Я погрузился сознанием внутрь своего тела-глаза и попробовал создавать на разных его полушариях разные потенциалы. Но добился только того, что перекатывался. Уже было хоть что-то ясно. Пытаясь взлететь я понял, как именно я двигаюсь. Но для полёта требовалось нечто более серьёзное. Пришлось снова погрузиться в перестройку себя на молекулярном уровне втягивая через дырку глаза песок и используя его на создание органов полёта.

Однако тело было переделано полностью. Основной его объём снова превратился в монолитный кристалл, от чего я, по моим собственным ощущениям, стал думать гораздо быстрее и, ко всему прочему, осознал, что одновременно не только чувствую сразу все три моих тела, но, кажется, и думаю одновременно всем имеющимся у меня объёмом всех тел.

Наверное так бывает у соединённых в сеть компьютеров, решающих какую-то одну задачу. Это было совершенно необычное для меня, да и для любого человека, и даже не только человека, неописуемое словами ощущение.

Но я отвлёкся. Вместо одного огромного глаза мною были сформированы пять групп по семь маленьких. Один глаз в центре и шесть вокруг. Группы глаз были размещены по экватору, который для своего тела определил сам волевым решением, на расстоянии в сто двадцать градусов между центрами центральных глаз, и на полюсах тела. Таким образом у меня получилось практически сферическое видео-наблюдение.

Сформировав глаза я занялся формированием системы, которая должна была обеспечить мне левитацию в магнитном поле. на равном угловом расстоянии от групп глаз на экваторе я стал формировать полуокружности, которым предстояло стать магнитными опорами. Диаметр этих полуокружностей, которые я сделал достаточно толстыми, чтобы они могли выдержать мой вес, однако, к верху становящиеся гораздо тоньше, я предусмотрел несколько больше диаметра моего, теперь уже основного, тела, чтобы в положении "на земле" магнитные опоры выполняли функцию если не ног, то посадочных опор.

После того как день и ночь сменились над планетой раз семьдесят, я был готов испытать себя в полёте. Возросшие размеры не только увеличили мою массу, но, как я уже говорил, усилили мои интеллектуальные, хотя, наверно, в данном случае правильнее говорить вычислительные, возможности, мою вместимость, как аккумулятора и мою площадь, как солнечной батареи. Мысленно вздохнув, я подключил все свои глаза и подал напряжение, создавая разность потенциалов между противоположными концами дуг-опор. И чудо свершилось. Моё тело стало подниматься над песком, увлекая за собой некоторое количество песчинок тоже получивших заряд и теперь летавших рядом со мной.

Поднявшись над уровнем ближайшего бархана я попробовал не только висеть, но и двигаться таким для себя образом, осторожно отталкиваясь от магнитного поля в сторону. В итоге повис над гребнем бархана на высоте трёх своих диаметров. Но ничего нового не увидел. Сколько хватало глаз был один песок. Единственными заметными предметами были только два моих тела, лежащие одно рядом с местом моего взлёта, а второе за соседним барханом.

Надо и с ними что-то сделать. Только вот что? Мне нужно что-то с руками, а я даже не знаю, есть ли на этой планете какая-нибудь разумная форма жизни, не говоря уже о том, на каком техническом уровне она находится...

Тут я быстренько опустился в долину между двумя барханами.

Кто его знает, может местные в состоянии засечь мой полёт. А этого бы очень не хотелось. Не факт, что они, найди меня, отнесутся благосклонно. Значит нужно перестраховаться.

Имея возможность больше не покидать своё большое глазастое летающее тело полностью, я переместил основной фокус внимания на маленькое и слепое и покатил его на юго-запад. Катился мой колобок два, как я назвал это своё тело, порядка местной недели, прерываясь только на ночное время когда становилось совсем темно и холодно. На это время я засыпал полностью, поскольку такие же трудности испытывали и прочие тела. Наконец, я остановил тело и оставил просто лежать его на поверхности. Имея возможность чувствовать всё, что с ним происходит, я не боялся, что не получу предупреждения об опасности, найди его кто-то, кто желает мне плохого.Тем более, что за время откатывания резервного тела я даже успел сформировать на нём одну группу глаз.

Теперь, имея более или менее спрятанное тело, должное выжить в случае неприятностей у основного или предупредить меня об опасности, можно было серьёзно подумать над тем, где достать руки. Для решения задачи представлялось два способа. Захватить руки или создать самому. Для первого нужно было наличие технически развитой цивилизации на планете. Для второго требовалось научиться не только соединять однотипные атомы друг с другом, но и соединять в определённой сложной последовательности разные атомы. А я пока не знал даже какими ресурсами вещества располагаю. Я только знал, что нахожусь в пустыне и что здесь много кремния из которого состояли три моих тела.

А что если раскрошить моё третье тело на отдельные пещинки? Ведь я получил три тела благодаря расколу одного, а теперь чувствую их все три... - снова посетило меня озарение.

Сказано - сделано. Сосредоточив внимание на своём втором слепом теле, обозначенном как Колобок три, которому теперь предстояло стать яйцом, я приказал ему рассыпаться на крупинки порядка миллиметра и быстро почувствовал, как одно тело превращается в тысячи. В десятки тысяч. В сотни тысяч. Все крупинки своего разрушенного тела я сейчас воспринимал как мои собственные самостоятельные тела, которым можно было поручить выполнение простых задач. Но пока этим многим тысячам был отдан приказ закопаться в барханы и расти. Спустя несколько часов, уже ничего не напоминало на поверхности о том, что на ней что-то было. Только я, смотрящий во все стороны, остался стоять среди песков.

Прошло дней десять - двенадцать, прежде чем диаметры моих новых тел увеличились примерно в пять раз, достигнув приблизительно пяти миллиметров, и я приказал им выбираться на поверхность. За это время я испытал рад интересных, новых ощущений. Оказалось очень необычно одновременно видеть солнце и чувствовать как тебя в кромешной тьме сдавливает со всех сторон. Как тебе одновременно не хватает энергии в одном месте, и как её много во множестве других. Попутно я посчитал количество моих новых маленьких тел. Их оказалось, ни много - ни мало, более миллиона. А точнее, миллион сто десять тысяч восемьсот семьдесят три, не считая среднего и большого тел.

Пока мои тела росли, а я обдумывал их дальнейшее применение, в меня пришло осознание, что иметь в резерве одно тело явно недостаточно. Колобок два претерпел разрушение на четыре части и потерю глаза. К моменту когда дозрели маленькие тела, осколки среднего находились в состоянии роста до прежних размеров первоначального тела колобка два. К этому времени все тела получили номерные обозначения, состоящие из номера первоначального тела и номера его части из которой выросло новое тело.

Преимуществом всех моих тел было отсутствие необходимости в дыхании, а значит и атмосфере, и питании, следовательно в наличии биосферы на планете. Но, одновременно, это подождало главный недостаток - невозможность на основе таких тел создать, во всяком случае силами этих тел, какие-либо руки. Автоматически это приводило к переходу на план по захвату и трансформации имеющейся биосферы, а ещё лучше, разумной цивилизации, если таковые здесь были, на кремниевую основу, поскольку время необходимое на создание жизни с нуля в условиях пустыни представлялось мне, даже с условием практически полного бессмертия моих тел, астрономическим. Но сначала нужно было выяснить границы пустыни, а за одно начать строительство планетарной базы.

Глава пятая

ЦАРЬ СКОРПИОНОВ

Но для строительства планетарной базы нужно было убедиться в её незаметности. Весь день, чтобы можно было работать и ночью, я накапливал энергию, собираясь посмотреть на ночное небо. И вот настал час истины. Хотя моё зрение оставалось чёрно-белым, я увидел ночное небо этого мира с незнакомыми созвездиями на нём. До утра я изучал их очертания, составляя карту. Всё испортила взошедшая под утро луна. Очертания её поверхности были слишком знакомы чтобы всерьёз сомневаться в иномирном происхождении.

Но если я на Земле?..

Я стал лихорадочно, невзирая на ночь и недостаток энергии, выращивать на концах своих опор перпендикулярные отростки, а на их концах ещё одни перпендикулярные уже им отростки, стремясь получить антенны. Полностью работа была закончена только к следующему вечеру и, сохраняя режим радиомолчания, я тут же приступил к сканированию эфира. Но... Ничего не услышал. Единственное, что оказалось способно воспринять моё сознание через своё каменное тело это то, что принимаемый мной набор сигналов был упорядоченным, а, следовательно, искусственным. Но декодировать его мне не удалось. Только по реакциям тела я понял, что принимаю набор двоичного кода.

Цифровое вещание? Х-м... Это плохо. С другой стороны это означает, что если я на Земле, то я на Земле своего времени, что тоже не есть хорошо, поскольку вряд ли люди будут благосклонны к моему присутствию. А уж если я попаду к военным...

Думать о таком развитии событий не хотелось, однако и оставаться в тени было совершенно невозможно. Требовалось любым способом захватить любую ЭВМ имеющую выход в интернет.

Но сколько дней мои тела будут добираться до окраин пустыни? И сомнительно, что на её окраинах сразу попадётся технически развитое поседение.

Я сосредоточился на своих маленьких телах и отправил первый их миллион катиться во все стороны до границ песчаного моря. Одновременно я дал им задание вырастить небольшую светочувствительную пластинку, чтобы узнать, что пустыня уже кончилась, поскольку, наверняка, для меня не будет особой разницы между песком и НЕпеском, если не будут существенно отличаться их химический состав.

Теперь предстояло просто ждать. Наверняка долго, ведь пяти-миллиметровые тела, даже быстро катящиеся, не могли делать больше 15 миллиметров в секунду.

Но у меня была составленная карта неба. Я стал разыскивать на ней фигуру, известную как Южный крест.

Ещё бы помнить, как далеко он должен отстоять от полюса на Земле. Ведь даже с ближайших звёзд картина созвездий изменится ооочень незначительно. Достоверно обозначить планету могла только встреча с местным населением. Или получение доступа к местной информационной сети. И того, и другого ждать было долго. Даже шанс просто встретить представителя биосферы посреди пустыни был чисто математическим. Оставалось просто ждать и слушать эфир, пытаясь самостоятельно превратить двоичную последовательность во что-то понятное для меня.

От этого занятия, шедшего непрерывно следующие две недели, меня отвлёк сигнал от одного из тел, которому каким-то невероятным образом, поскольку ни глаз, ни каких-то ещё анализаторов, я сделать своим дочерним телам не позаботился, удалось не только найти нечто живое в этом песчаном море, но даже присосаться и даже начать поглощать, заменяя на атомы кремния вещество оболочки.

Похоже мои тела становятся всё более живыми с каждым прожитым днём, - подумал я перенося на тело номер двести тысяч четыреста восемьдесят шестое основной фокус сознания, и максимально ускоряя поглощение оболочки моей жертвы, одновременно запоминая какие атомы в ней содержатся. Соваться в глубь живого организма я пока не решился, не будучи стопроцентно уверенным в его биохимии, но уже в оболочке я нашёл тот же элемент, что неоднократно отделял от кремния формируя своё тело. Ещё нашлись атомы чуть мельче. Предполагая, что первый был кислородом, я сделал вывод, что второй это азот. Копилка фактов продолжения моего земного, пусть и существенно изменённого бытия пополнилась.

Тем временем, в силу производимых мной изменений, жертва сначала замедлилась, а потом совсем остановилась будучи не в силах передвигаться в каменном панцире в несколько раз тяжелее того, что предусмотрела природа.

И что теперь с ним делать? Рискнуть изыскать атомы углерода в его клетках и попробовать заменить их? Или попробовать заменить только в нервном узле? Пожалуй второй вариант я использую когда мои другие тела встретятся с обитателями этого мира, а этого я изменю полностью.

Изменял я довольно долго. Не меньше недели, начав с периферии и закончив самыми жизненно-важными органами. Результат оказался в общем ожидаемым. местная форма была совершенно не приспособлена к метаболизму на основе кремния. Для такого оказалось слишком холодно.

Полностью заполнив погибший организм камнем я раскрошил его и получил ещё около полумиллиона новых тел зарывшихся в песок и принявшихся расти.

За то время пока я возился со своим первым неудачным опытом, другие мои тела, уже поставленные в известность о неудачах, присосались к нескольким тысячам других организмов. Пустыня оказалась не так пустынна, как можно было подумать, но дальше простого присасывания я снова не смог продвинуться. Попытка проникновения в нервную систему тела хозяина привела к гибели ещё пары местных тел и увеличению численности моих на целый миллион, доведя её до двух миллионов шестисот десяти тысяч восьмисот семидесяти восьми, считая четыре тела спрятанных на просторах этого моря песка и одно основное.

Только с третьего раза, не пытаясь внедриться в чужеродную мне биохимию, а просто подключившись к нервным волокнам жертвы и заполнив своими молекулами межклеточное пространство между нервными клетками, я смог приступить к расшифровке передаваемых по этим волокнам сигналов. Это, конечно, отвлекло меня от интерпретации двоичного кода местной информационной сети, но нахождение компьютера, понимающего двоичный код в любом случае было вопросом времени, а симбиоз с не кремниевыми живыми тоже был необходим, ведь компьютер мог дать мне только информацию, но не руки, остававшиеся пока основной целью.

Занятый разбором биохимических сигналов, даже перестал считать дни. Но труды были вознаграждены. После нескольких попыток найти клетки идущие к глазам, я научился "рулить" неизвестным животным, имевшем кучу ног...

Наверняка попал в какое-то насекомое.

...и, наконец, увидел мир живыми глазами. Впрочем, всё так же не цветными.

Нет, это не Земля, - была первая мысль, - в пустыне крабы не живут.

Даже с моими вычислительными возможностями мне понадобилось несколько минут прежде чем я понял, что взял управление над скорпионом и ещё пару дней, чтобы взять под контроль его хвост. Но помимо установления полного контроля над скорпионьим хвостом я радовался. Во-первых, я был почти уверен, что нахожусь на Земле, во-вторых, в моём распоряжении оказались пусть и примитивные, но хватательные конечности. Зная, как в общих чертах выглядит скорпион со стороны Я дал своим странствующим по пустыне телам указание, по-возможности брать таких существ под контроль.

Попадались скорпионы не то чтобы очень часто, но за следующий месяц вся масса моих тел наловила их полторы дюжины, серьёзно поставив вопрос обеспечения этих киборгов...

А как ещё можно назвать углерод-органический организм с кремниевой сетью внутри, осуществляющей основные функции его родной нервной системы?

...питанием. Ведь в отличии от меня, скорпионы остались живыми, дышащими и хотящими есть. покрытие спины животных кремнием решило только мою проблему питания. даже если бы я захотел, я не мог синтезировать даже сахар, поскольку процент воды в воздухе был столь мизерен, что нужную молекулу ещё требовалось отыскать. Скорпионов пришлось оставить пастись на вольных хлебах даже не модифицируя хвост и, вернувшись к дешифровке искусственных цифровых сигналов, ждать когда какое-нибудь из моих тел доберётся до цивилизации.

Глава шестая

БАЗА

Но ждать этого светлого мига пришлось не одну неделю. За это время я таки сумел разобраться в двоичном коде настолько, чтобы слушать радио. Из него я узнал, что нахожусь на англоязычной территории в южном полушарии своей родной планеты в Австралии. В своём родном времени. Хотя, конечно, с моего вселения в песчинку прошёл уже не один месяц и даже не один квартал. В подтверждение услышанного говорило и то, что мой сон на просторах Восточно-Европейской равнины соотносился с местным днём.

Мой сон... Где сейчас моё тело? Что с ним стало? Живо ли оно вообще? И кто о нём заботится если живо?

От таких мыслей мне стало грустно.

Может попытаться его найти? А если найду, то что буду с ним делать? Ведь сейчас мы с ним совершенно разные. Я каменный, не нуждающийся ни в пище в человеческом понимании, ни в дыхании. Мне нужна только энергия. Энергия света, планетарных недр, атома... Атома? - мысли о своём старом человеческом теле были тут же забыты.

Действительно, что вспоминать о прошлом, которое уже не вернуть? Тем более, что разве были у меня, пусть и начальника отдела, перспективы занять то положение, какое я занимаю сейчас или могу занять в в будущем, если мои бывшие соплеменники не позаботятся о том, чтобы прервать моё развитие. А они это могут...

Мои бывшие соплеменники... Да... Я больше не человек. Настолько не человек, что вариант "договориться" в случае контакта нужно иметь как второстепенный, а не основной.

На почве соображений об атоме, мысли снова вернулись к задвинутой в долгий ящик Базе. Именно так, с большой буквы "Б". Сейчас, сумев декодировать цифровой звук, я мог рассчитывать на успешное декодирование информации в интернете, а значит и на нахождение нужных мне для создания полноценных рук сведений.

А нужна ли мне полноценная база на этой стадии? Выходило, что нужна как минимум антенна, а к антенне должна была прилагаться примитивная система обороны или...

Или базу нужно разместить в таком месте, которое само по себе будет малоуязвимым, а ещё лучше и вовсе незаметным.

На роль такого места годились только горы. Я же находился далеко в пустыне и в какую сторону ближайшие горы не имел ни малейшего понятия.

Пустыни в Австралии в центре континента, стал размышлять я, - горы должны быть где-то на востоке. Чтобы определить "где именно", я снова стал слушать радио, чтобы установить, хотя бы приблизительно свою долготу. В идеале бы я должен был бы дождаться одного из четырёх дней в году, когда солнечный полдень совпадает с двенадцатью часами, но, увы, я не помнил уверенно никакой из этих дат. Пришлось смириться с существенной погрешностью. Впрочем, горы не маленькое образование и даже ошибка в несколько сотен километров не приведёт к промаху мимо самих гор.

Уже в этот же день я определился с приблизительной разницей во времени между Сиднеем и мной и знал, куда мне стоит катиться. Да-да. Именно катиться. Колобок два был срочно развёрнут в восточном направлении с приказом двигаться с максимально возможной скоростью. Но даже с такой скоростью прошло два месяца прежде чем тело достигло окраин пустыни. За это время я не только надёжно закопал своё первое тело, но даже попробовал реализовать ещё один резервный план незаметности и неуязвимости. Пожертвовав-таки целостностью своего самого развитого тела и рассыпав его на песчинки стал помаленьку их растить и снова раскрашивать, следя, однако за тем, чтобы не превратить сколь-нибудь крупных участков в заметные пятна кремниевой пыли, серьёзно выделяющейся по цвету на фоне песка.

Кроме этого, в связи наличием с кучи тел разведчиков, я задумался, что мне делать после того, как я доберусь до людей. На этих мыслях, я, со временем, вспомнил и про порабощённых мною скорпионах, чью броню я превратил в камень. Но...

* * *

В это время мои членистоногие уже были не в пустыне. Хотя перед глазами скорпионов всё так же был песок, пространство их обитания было явно ограниченно. Учитыая, что ограничивающие стенки были явно из прозрачного материла, я решил, что это стекло. Пришлось срочно перемещать фокус сознания сюда и тратить время на модификацию зрения, чтобы видеть мир более чётким и убедиться, что я в террариуме. К счастью, террариум стоял не в какой-то лаборатории, а в палатке и, ко всему, был импровизированным.

Стекло для меня препятствием не было. Даже будучи довольно маленьким, я имел достаточно атомов, чтобы внедриться в секло и постепенно нарушить его структуру настолько, что в одну не очень прекрасную для моих пленителей ночь, несмотря на энергозатратность такого действия, даже не компенсированную наличием органики, которую, наоборот, пришлось подогреть, я выбрался из террариума сразу всеми имеющимися силами, разделив их для атаки.

К этому времени я уже знал, что пленили меня две молодые женщины. Вероятно биологи. Кого ещё могут заинтересовать странные животные...

Но этот вопрос был не первостепенный. У меня появилась возможность потренироваться в захвате человеческих тел. Скорпион с его жалом к этому особенно располагал. Нужно было только подобраться поближе к головам своих жертв. А это, учитывая необходимость одновременного управления двумя телами оказалось не просто. Тем более, что и кусать нужно было одновременно. Так что пришлось сначала подползти, потом прицелиться каждым телом и потом только нанести удар жалом, в канал которого уже перебралось достаточно атомов меня.

Увы, но результатом этого действа стала героическая гибель пары паукообразных, отдавших жизни ради овладения новыми высотами. Мои же атомы стали распространяться с кровотоком по организмам, стараясь осесть поближе к голове.

Женщины же, наверняка визжали от моих укусов и принимали срочные меры по обезвреживанию яда и, наиболее вероятно, проводя остаток ночи без сна и в раздумьях над обломками своих образцов и странно разрушенным террариумом. А под утро моя мелкая пыль с удовольствием просачивалась через человеческую кожу, позволяя мне выстраивать свои провода с большей скоростью.

Уединённость позволила мне действовать довольно грубо, обездвижив своих жертв и протянув тонюсенькую ниточку в песок для пополнения запасов кремния. В связи с такой грубостью мне пришлось отключить человеческое сознание. Конечно когда мне удалось достаточно распространиться по головному мозгу, за одно наиболее ясно понимая, как он функционирует.

Хорошая всё же вещь шок, как оказывается при серьёзном его рассмотрении.

Вернул контроль над телами я их владелицам дня через три, когда, как помнил, стало уже рискованно оставлять человеческие тела без воды. Но теперь я уже мог слышать. Женщины только попили и сразу вызвали помощь, чтобы их эвакуировали, поскольку они подумали, что это всё случилось с ними исключительно из-за укуса скорпиона.

Дальше были госпиталь, обследование, которого я очень боялся и восстановительный период после сильного обезвоживания и небольшого голодания. Но медицинский вердикт, что пациентки полностью здоровы и никаких признаков отравления нет и в помине, а объяснить состояние, поскольку никто не придал значение "бреду" про странных скорпионов с каменными спинами и в остатках животных не нашли никаких отклонений от нормы, что не способствовало появлению идеи проведения генетических исследований пострадавших, медицина не может, вероятно индивидуальная реакция имунной системы на яд.

К сожалению, не имея пока никакой надёжной базы и не имея возможности в ближайшее время с помощью своих женщин получить неограниченный и слабо контролируемый доступ к информационным сетям, я не мог определиться с их применением как агентов и оставил в покое, просто разрастив как следует свою сеть и полностью выстроив параллельную человеческой нервной система собственную сеть, которая, теоретически, могла перехватить управление. Этого было вполне достаточно, чтобы приступить к полноценной дешифровке биохимэллектрических процессов в нервных клетках и между ними, попутно обнаружив, что это занятие нисколько не нагружает вычислениями моё основное тело.

* * *

Оказавшись среди растительности Колобок два получил некоторую защиту от обнаружения, потеряв, однако, часть светового излучения, перехватываемого теперь растениями.

Деревья... Трава... Как давно я их не видел... Жалко, что не могу вздохнуть... И вдохнуть... - не отказал я себе в удовольствии немного покататься по траве и подкатиться вплотную к стволу дерева и немного потёрся об него, - наверняка некоторое количество моих молекул я там оставил.

Вместе с ностальгией я получил точное представление о чёрно-белом виде зелёного цвета, пополнившего мою гамму, в которой уже был чёрно-белый вид голубого неба. О цвете песка я не мог сказать с уверенностью, хотя он, наверняка, был жёлтым.

Если Вы читаете данный текст не на СамИздате и, тем более, заплатили за него деньги, Вам можно только посочувствовать. Заходите и читайте совершенно бесплатно самую новую версию черновика.

Но найти окраину пустыни было мало. Нужно было найти настоящие горы, желательно из голого камня. Постояв немного на месте и сориентировавшись, я решил катиться на север, что заняло ещё месяцев пять однообразного перекатывания, пока я не нашёл то, что мне было подходяще - горы, содержащие значительную долю кремния, пусть и не совсем голые.

В начале я хотел, как ранее уже поступил с третьим телом, рассыпать второе на песчинки, но сообразил, что тогда столкнусь с нехваткой энергии, поэтому, обкатившись вокруг выбранной горы и запомнив изменение при этом путешествии магнитного поля, дабы знать, где относительно поверхности я нахожусь, я стал прорастать в гору, поглощая по пути встречающийся кремний. Вокруг точки собственного внедрения я образовал круг солнечной батареи, шириной сантиметров шестьдесят, чтобы мог питаться, но по мере моего спуска, поскольку гора оказалась на удивление холодной и энергии стало катастрофически не хватать, пришлось площадь светопринимающей поверхности увеличивать, разбрасывая вокруг главной батареи дополнительные тех же размеров, на значительном удалении друг от друга, соединяя каменными проводами, чтобы искусственные конструкции не привлекли ко мне ненужное внимание.

Продвигался я в глубь оказалось крайне трудно, на первых порах оказалось возможным делать это буквально по сантиметру в день. Имеющихся мощностей Колобка два не хватало для быстрого роста, а задействовать весь объём своих тел я не мог, чтобы не останавливать их. К тому же я стремился не привлекать к своей деятельности лишнего внимания, а даже полёты поднимали вокруг меня мелкие песчинки...

Несмотря на то, что я начал закапываться в долине и надо мной было немало горной породы, я всё равно решил продвигаться ещё глубже. Как можно ближе к разогретым пластам планеты, чтобы брать основную энергию прямо оттуда. Но с поверхностью я пока связь не разорвал, просто вытягивая своё тело, сохраняя его первоначальный диаметр. Только через несколько месяцев, как я мог определить по изменению освещённости своих солнечных батарей, я заметил, что работа пошла гораздо быстрее. В день я уже закапывался не на один, а на ДВА сантиметра!

Если так пойдёт дальше... - усмехнулся я, - к тому времени как я закончу строительство базы, Солнце превратится в красный гигант и поглотит планету вместе со мной.

Однако я продолжил "копать". За первые три месяца я углубился на метр. Через полгода уже на три. Через девять месяцев моё тело вытянулось до семи метров, оставаясь в диаметре всего двенадцать с небольшим сантиметров, а через год пятнадцати. По мере того, как следом за размерами росла моя вычислительная мощность, росла и скорость строительства. Но я пока не собирался останавливаться. Спустя ещё квартал я уже был на глубине тридцати одного метра, а через полтора года от начала строительства базы, находился на отметке шестьдесят три метра ниже уровня поверхности с которой начал закапываться. Прошло ещё пол года, прежде чем я остановился на глубине четверти километра от уровня горной долины, оказавшись примерно по центру своей горы и начал прорастать вертикально вглубь земли, чтобы добраться, наконец, до горячих слоёв.

Одновременно на месте изгиба себя любимого, я стал наращивать шар, перерабатывая и расталкивая породу. Иногда по мне пробегала дрожь, свидетельствовавшая о разрывах породы в местах особенно сильных напряжений. К счастью к землетрясениям это не приводило. Во всяком случае, к сильным землетрясениям. Последнее стало ещё одним открытием. Моё тело воспринимало колебания земли.

В добавок к основному телу, я, всё-таки, отколов небольшие кусочки от солнечных батарей, вокруг точки внедрения, не затрагивая сами солнечные батареи, стал выращивать три небольших, около полуметра в диаметре, шарообразных тела, на поверхности которых я выстроил параболические антенны и несколько групп глаз для их наведения. Тела были удобно устроены в образовавшихся небольших ямках, позволявших удерживаться на склоне и могли осматривать и обстреливать всю долину, и воздушное пространство, видимые с этого места.

По мере роста шарообразной части, я стал выращивать сразу несколько "корней" вниз, разветвляя свой орган питания. Спустя ещё год я смог полностью отказаться от питания солнечным светом, найдя что-то очень горячее, может очаг магмы, а может просто глубоко пророс, туда, где даже в не расплавленной породе уже высокие температуры. Но вместо того чтобы втянуть в недра ту часть тела, которая сейчас торчала на поверхности и могла мозолить ненужные глаза, я стал проращивать в дополнение ещё два... Назовём это щупальцами... Своих отростка, сохраняя первоначальную толщину в двенадцать - тринадцать сантиметров и сделав угол между всеми тремя равным ста двадцати градусам, планируя, так же как и первый отросток, об растить их солнечными батареями и защитными излучателями.

Дело это оказалось не пыльное, я уже был достаточно большим, чтобы выделить на текущее строительство лишь часть своих возможностей и сосредоточился на том, что сумели за прошедшие годы добыть мои тела разведчики.