Впечатлительная девица громко хлюпала носом. Завьялов наконец-то смог поднять руку и поскрестись о дверь.
— Кто там?! — перепугано взвизгнуло сопрано.
— Я…, - глухо представился Борис.
— Пошел вон, бомжара долбанный!! — прорычал баритон изменщика жены и тестя.
— Мне…, как бы…, - продолжил Завьялов, — помощь нужна…
— Пошел вон, я сказал!! Сейчас закрою в холодильнике и вправду околеешь!!!
Баритон явно отдавал предпочтение Гименею, а не Гиппократу. Завьялов мысленно пожелал прелюбодею попасться на горячем грозному тестюшке, заставил плечо оторваться от дверного косяка и поплелся по коридору, увлекаемый стрелочкой над надписью «Выход». Здесь ему никто не поможет. Надо добираться до н а с т о я щ и х лекарей.
Стрелочки довели Бориса до огромной железной двери, запертой изнутри на плоскую задвижку. Зажмурившись, чтобы лишний раз не натыкаться взглядом на грязные старческие руки с траурными каемками под ногтями, Завьялов нашарил выступающий рычажок, потянул щеколду вправо…
Еще недавно ему казалось, что «бомж» он слабосильный. Едва способный справиться с вентилем на водопроводном кране. Но рука с неожиданной легкостью выполнила задачу; Борис вышел в широкий, хорошо освещенный коридор. Оглянулся на дверь. И совсем не удивился, прочитав на ней табличку «МОРГ».
Приемное отделение больницы, куда залетел Косой с прыщом, Завьялов узнал сразу. Просторный современный холл с огромными окнами и сплошь стеклянной, широченной дверью. За конторкой из светлого (якобы) дерева чистенькая медсестричка, презрев компьютерный монитор, уткнулась носом в журнал регистрации, напротив нее налег грудью на стойку тучный господин с лицом обеспокоенного родственника. За господином очередь из нескольких подобных ему родственников.
Над столом регистрации висело электронное табло, красные циферки высвечивали с е г о д н я ш н е е число, время сообщало, что обговоренная встреча с Косолапым должна была состояться два часа назад!
Бориса заштормило, огненные цифры слились в единый штрих…
Когда в холле появился пошатывающийся замызганный субъект, посетители дружно наморщили носы. Хотя никакого гнусного запаха «бомж» Завьялов от себя не ощущал, сработал стереотип: грязные треники, растоптанные, когда-то весьма приличные кроссовки (из помойки) и растянутые оленьи рога и морды, не могли вызвать иной реакции в стерильном помещении больницы.
Комментарии к книге «Циклопы», Оксана Николаевна Обухова
Всего 0 комментариев